Алексей Венедиктов - Будем наблюдать - 2019-01-12
12.01.2019
К. Ларина
―
Добрый день. У микрофона Ксения Ларина, я сегодня заменяю Сергея Бунтмана, который сейчас находится на заслуженном отдыхе. Но недолго. Алексей Венедиктов на месте. Приветствую, Алексей Алексеевич.
А. Венедиктов
―
Добрый день.
К. Ларина
―
Ваши вопросы, дорогие друзья, принимаются на все возможные средства связи. Sms +7-985-970-45-45, чат в Ютубе на нашем канале, я вижу, что он уже прыгает, идет и вопросы идут. И, естественно, тут есть какие-то интересные заготовки, которые пришли на наш сайт до начала программы. Так что пользуйтесь все, чем угодно. Но новости такие, что мы начинаем, конечно же, с новости этого часа. Это взрыв в центре Парижа. Конечно же, когда слышишь – мощный взрыв прогремел в центре Парижа – сразу только одна мысль, тем более на фоне событий непрекращающихся протестов уличных в Париже, французской столице, конечно, ждешь, что что-нибудь еще произойдет. Но оказывается и там тоже бывает, что взрывается газ. И судя по всему, там такая произошла история. Хотя взрыв действительно мощный. Это центр города. Леш, ты знаешь.
А. Венедиктов
―
Девятый округ, да, я знаю, я был на этой улице. Если те, кто интересуются историей и Парижем, это недалеко от Гранд-опера. Это такой район очень богатый, туристический. Там бутики, там много гуляющих людей. 9 утра в субботу – пустовато. На самом деле на улицах Парижа. Девять – по парижскому времени. Поэтому жертв мало. Около 20 пострадавших, двое в тяжелом состоянии. Погибших пока нет. Газ – версия, которую озвучивают, кстати, не полиция, а пресса со ссылкой на анонимные источники полиции. Что видно – взрыв булочной, пекарня сегодня не работала, то есть взрыв произошел там, где не было людей.
А.Венедиктов: Девять – по парижскому времени. Поэтому жертв мало
К. Ларина
―
То есть там никто в кафе как обычно не завтракал.
А. Венедиктов
―
Нет, там никого не было, судя по всему. Но это опять вечный разговор с учетом того, что сегодня действительно ожидается массовая демонстрация опять «желтых жилетов», опять как каждую субботу на протяжении уже многих недель. Сейчас возникнут, безусловно, всякие конспирологические версии, но желательно, во всяком случае, что мне интересно всегда, получать какие-то технические детали и тогда можно будет говорить о чем-то. Ну, вот то, что пишет сейчас французская пресса – все сходятся на несчастном случае, техногенной катастрофе. И как всегда у них сосредоточен вопрос: сколько людей пострадало.
К. Ларина
―
Но ты знаешь, наверное, когда происходят такие вот волнения уличные, я думаю, что люди, наученные уже опытом, я имею в виду спецслужбы французские парижские, наверняка готовы к каким-то проявлениям, что кто-то может этим воспользоваться.
А. Венедиктов
―
Ну готовы и готовы. Мы видели, как всегда очень быстро прибыли пожарные. Кстати, и в Магнитогорске тоже пожарные после взрыва, было 6 утра. Прибыли тоже очень быстро и было видно, как очень ловко эвакуируются соседние дома. И люди с более высоких этажей. Это 4-х этажный дом, по-моему, как обычно в этом районе, там по пожарным лестницам, есть фотографии, мы видим, как люди очень пожилые, поддержанные пожарными, то же что делали и наши МЧСники, собственно говоря, там, правда, климат другой. Также много зевак, которые все фотографируют. Туристов, ну похоже. Приехал премьер-министр, уже на месте. Приехал министр внутренних дел, уже на месте. Конечно, все версии, представляю себе, как работают французские службы, все версии будут отработаны. Но полиция, видимо, запах газа очень велик и поэтому так вот через полицию в СМИ в телеканал BFM первый, который об этом заявил, говорит о мощном взрыве газа. Мощном.
К. Ларина
―
Ну неизбежно мы сравниваем с тем, что происходит у нас. Само собой это происходит, тем более, когда так близко два таких события.
А.Венедиктов: Сейчас возникнут, безусловно, всякие конспирологические версии
А. Венедиктов
―
Чего тут сравнивать. У нас остается вопрос о версиях. Вернусь, кстати, к тому, что никакой окончательной версии не существует. Но все больше и больше информации поступает о том, что непропорционально много сотрудников спецслужб находилось и находится в Магнитогорске. Непропорционально много, если это техногенная катастрофа. И уже понятно, что погибло 39 человек. 40 человек. Еще в больнице люди. Ну, просто и центральный аппарат ФСБ и центральный аппарат Следственного комитета, центральный аппарат Министерства внутренних дел, чего, если это взрыв газа, ребята. Только сейчас приехал министр ЖКХ, он приехал через 10 дней, через 11 дней после взрыва. То есть дело не в ЖКХ, видимо. И Следственный комитет и прокуратура, центральный аппарат прокуратуры должны работать. Но самое интересное, что единственным спикером является мэр Магнитогорска, который, конечно, не допущен к расследованию. Это вам не Собянин. И губернатор молчит теперь. Ну, губернатор сейчас занят расселением, этими выплатами. То есть чем должен быть занят. Хозяйственными делами. Но, во всяком случае, повторяю, чем дольше молчат следственные органы, тем больше…
К. Ларина
―
Слухов.
А. Венедиктов
―
Нет, не слухов. Отдельных элементов, вот я тебе сказал, это факт, что центральные аппараты наших правоохранительных органов направляют туда людей, направляют туда специальную аппаратуру. Для подавления, скажем, телефонных звонков. А чего такое-то, если это взрыв газа? Все это, естественно, требует внимания. Наблюдения.
К. Ларина
―
Как раз я хотела, сравнивая, спросить вот о чем. Тот уровень доверия к официальной информации, допустим, в том же Париже со стороны общества, доверия к информации, которую предоставляют правоохранительные органы, пресс-службы, СМИ, прежде всего официальные, конечно…
А. Венедиктов
―
Ведь важно не то, о чем говорят, а то - о чем молчат. Вот наши коллеги, которые с самого начала очень активно занимались освещением этой трагедии, они направили из Знака.ком в Следственный комитет 14 вопросов. Наша редакция к ним присоединяется. Как к официальному запросу, вопросы же это на то, на что нет ответа. И мои там 5 вопросов, которые задавал неделю назад – на них нет ответа. Или вернее, есть лукавые ответы. Это значит, что эти вопросы будут задаваться, перезадаваться. Мы не знаем правильного ответа. Поэтому мы со всем уважением спрашиваем это у следственных органов. Они молчат. Они могут сказать, что мы не знаем или мы ведем следствие. Но такой простой вопрос: была ли перестрелка вокруг газели той самой, которая в 2 часа сгорела первого числа. Действительно ли, что там были люди, которых по сим-картам отследили накануне выходящими из этого дома. В этой газели. Действительно или нет. Простой вопрос. Ну, скажите «нет», скажите «да». Скажите «изучаем». Это вопрос. Сеять недоверие. Недоверие сеют следственные органы, а не СМИ. Слухи возникают в пустых пространствах. Всегда есть какие-то конспирологические версии. Всегда есть часть людей, которые готовы поверить в инопланетян. Нет вопросов. Но когда остаются лакуны в следственных действиях: подождите, а вот это. Подождите, а вот это. Подождите, а вот это. Вы это объясните. Молчание. Ребята, вы же это знаете, я же знаю, что вы это знаете.
К. Ларина
―
Чем ты это объясняешь?
А.Венедиктов: Представляю себе, как работают французские службы, все версии будут отработаны
А. Венедиктов
―
Потому что нет ответа.
К. Ларина
―
Не выработана еще официальная версия.
А. Венедиктов
―
Потому что в этой истории в Магнитогорске оказался замешан приезд президента. Не президент, приезд президента. И если это был теракт и если организаторы теракта были уничтожены только первого числа в этой газели, то значит, президента привезли туда, ну и так дальше.
К. Ларина
―
Понятно.
А. Венедиктов
―
Кто за это ответит? Кому сорвут погоны. Поэтому на самом деле нет ответа. Потому что это уже неважно, что случилось, а важно – как прикрыть задницу. Вот и всё.
К. Ларина
―
Путин туда ехал, он был, как я понимаю, что его убедили, что это взрыв газа.
А. Венедиктов
―
Никто не убеждал. Ему было так доложено. У нас первая информация о взрыве газа была в первом сообщении о взрыве. Так же как сейчас, кстати, в Париже.
К. Ларина
―
А вот по поводу уголовного дела, оно там так и не заведено до сих пор.
А. Венедиктов
―
Не знаю.
К. Ларина
―
В Магнитогорске я имею в виду.
А. Венедиктов
―
Ну может быть оно заведено…
К. Ларина
―
Непонятно, на кого. Обвинения точно пока…
А. Венедиктов
―
На кого надо, на того и завели. Можем завести уголовное дело на халатность вот этих компаний управляющих. Можем завести уголовное дело на мэра. На губернатора. Можем завести уголовное дело на террористов, если есть террористы. Можем завести уголовное дело против Х, против неизвестного. По факту. Вообще не вопрос. На кого скажете – на того заведем. Ведь весь вопрос, что все равно в публичной зоне останутся те вопросы, которые задают коллеги из Знак.ком и на них будут добиваться ответа. И я думаю, что на пресс-конференции Путина будут вопросы.
А.Венедиктов: Телеканал BFM первый, который об этом заявил, говорит о мощном взрыве газа. Мощном
К. Ларина
―
Кстати, эти вопросы, которые сформулировал Знак.ком и другие журналисты это действительно вопросы от СМИ.
А. Венедиктов
―
Да, официальный запрос.
К. Ларина
―
Но еще я не знаю, правда, каковы там общие настроения в городе, думаю, что такая подавленность до сих пор существует после такой страшной трагедии. Но вспомни «Зимнюю вишню», ведь эти вопросы, похожие вопросы власти задавали люди на улице.
А. Венедиктов
―
Ну смотри, существуют еще ответы, есть следствие, но ведь будет судебная история. И часть ответов я думаю, будет во время открытых судебных процессов. Но есть вопросы, которые находятся в рамках следствия, повторяю, были выстрелы. Нам ответили, что люди с оружием были, а теперь ответьте: были ли выстрелы, когда горела газель или нет. Если были выстрелы, значит это не несчастный случай.
К. Ларина
―
У тебя лично пока помимо этих вопросов и сомнений остались, ты к какой версии склоняешься…
А. Венедиктов
―
Во-первых, Следственный комитет сказал, что рассматриваются все версии. Мы не можем сказать, что у Следственного комитета версия - взрыв бытового газа.
К. Ларина
―
То есть они еще не отказались от версии теракта.
А. Венедиктов
―
Нет, они не отказались, потому что очень много элементов, связанных с тем, что там не все так просто. Возможно, существует 4 истории. Давай, если хочешь поподробнее. Еще раз. Существуют 4 истории. История первая – взрыв в доме, гибель 39 человек и обрушение подъезда. Это история номер раз. История номер два – находка взрывного устройства в урне на следующий день в 7.05 утра. История номер три – это некая операция ночью, когда жителей из квартир по другой улице просили не выходить и там кого-то искали сотрудники спецслужб. Это уже Путин уехал. И газель – история номер 4. Может быть они не связаны. Но, скорее всего, они связаны. В одном и том же городе, за 36 часов происходят 4 события. Они связаны или нет? Может, они не связаны, но они были. Итак, они были. Вот эти 4 случая в одном и том же городе по прошествии 36 часов - они были. А теперь, есть ли связь между ними или нет? Вот вся история. И тогда возникает версия. Очень много свидетельствует о том, что взрыв в доме это дело рук. Но при этом мне один человек в золотых погонах сказал: «А почему ты не можешь предположить, что там человек решил покончить самоубийством таким образом». Я говорю: «Я могу предположить». То есть я не говорю, что это теракт. Я говорю, что это дело рукотворное. Но при этом есть еще три разных случая. А это я как должен объяснять себе. То есть на самом деле следствие пусть идет и пусть идет, но на те вопросы, на которые уже точно есть ответы, о чем Знак.ком говорит, что точно должны быть ответы. Следствие это должно установить. Эти вопросы на нашем сайте посмотрите, пожалуйста, мы присоединяемся. Это-то можно сказать.
К. Ларина
―
Вчера как раз Вадим Клювгант в нашем эфире говорил о том, что даже если взрыв газа, то он не может самопроизвольно взорваться.
А.Венедиктов: Непропорционально много сотрудников спецслужб находилось и находится в Магнитогорске
А. Венедиктов
―
Может.
К. Ларина
―
С такой мощностью.
А. Венедиктов
―
Может. …показывает: может. Может, конечно. Я не взрывотехник, слово «мощность» для меня вообще как не существует.
К. Ларина
―
Полдома снесло.
А. Венедиктов
―
Ну и что. Взрыв газа. Старый дом.
К. Ларина
―
Хотя сейчас мы видели в Париже…
А. Венедиктов
―
Может.
К. Ларина
―
Вообще твоя оценка, как себя ведут чиновники по отношению…
А. Венедиктов
―
Первая история, главным ньюсмейкером и действующим лицом был губернатор Челябинской области Борис Дубровский. Повел он себя в ходе этой кампании абсолютно правильно. Кампании – я имею в виду по рассказам. Приехал тут же на место. Напомню, это все 31-е число. Немедленно приехал на место, я напомню, что в Кемерово кортеж губернатора Тулеева не прошел. Поэтому не смог доехать. Кортеж не мог приехать. Он там был все это время. Очень удачно, на мой взгляд, с Магниткой, с Магнитогорским комбинатом решил финансовые вопросы для пострадавших. И все это было, и он работал, как и положено губернатору, но потом нервы у него сдали, когда он стал говорить «пиариться на костях» и так далее.
А.Венедиктов: Важно не то, о чем говорят, а то - о чем молчат
К. Ларина
―
Раскачивать лодку.
А. Венедиктов
―
Раскачивать лодку. Тем не менее, он вел себя достойно. Мэр там был не очень замечен. И единственное, где он цитируется – то, что это не теракт. Понятно, мэр – первый и близкий. Путин поехал в тот же день, это сделал абсолютно правильно, потому что как только приехал Путин, туда ломанулись все силовики. На следующий или через два дня прилетел Бастрыкин. Вызванный из отпуска. То есть уже нельзя было не поехать. И в этом смысле этот пиар, он правильный пиар. Если говорить о пиаре. Но он поехал в тот же день. 31-го. И в этом смысле это правильно. Теперь очень важно разговаривать с людьми там, не здесь нам с тобой, а с жителями Магнитогорска. И очень важно для тех, кто пострадал, дать возможность продолжить нормальную жизнь. Членов семей погибших не вернуть, тем не менее, дать им возможность адаптироваться в новых условиях. Это плюс врачи, психологи. Плюс деньги, плюс жилье, безусловно. Там дети остались сиротами. Там есть дети, надо об этом думать. Там возникла такая юридическая история, сестра одной из пожилых женщин погибших не является по закону близким родственником. То есть ей не положены по закону выплаты, компенсации. Являются родители, супруги и дети. Но именно она должна была хоронить ее, ну понятно, губернатор опять нашел возможность, здесь я Дубровскому ставлю плюс, чтобы не было сомнения. Нашел возможность, чтобы и она получила выплаты. То есть такие вещи каждодневные маленькие. Вот сегодня министр ЖКХ Якушев говорил: «Да, мы будем разбирать эти подъезды. На это время из соседних подъемов 9-10-й нужно выселить, расселить людей. На время разбора. Посмотреть, как это повлияет на дом».
А.Венедиктов: В одном и том же городе (Магнитогорск), за 36 часов происходят 4 события
К. Ларина
―
Там люди показывают трещины мощные достаточно.
А. Венедиктов
―
Подожди. Я же про другое. Ты меня спросила про чиновников, а не про трещины. Я отвечаю на твой вопрос. Эта тема вдруг возникла. Вроде не надо расселять на время, а вот оказывается надо. Значит, нужно еще жителям двух подъездов найти временное жилье. Я уж не говорю, какая там сейчас погода и температура стоит. Это все дети, школы, детские садики. Это пожилые люди. Это люди, которые работать должны и так далее. Ну, в общем, там чиновники в целом за исключением следственных органов, которые молчат, они ведут себя адекватно на мой взгляд.
А.Венедиктов: Единственным спикером является мэр Магнитогорска, который не допущен к расследованию
К. Ларина
―
Мне вчера рассказали историю про спасение этого мальчика маленького, что там отец был на смене, в квартире была только мама с двумя детьми, она со старшим ребенком спаслась. Успела убежать. И отец прорвался за оцепление и показал спасателям место, хотя бы приблизительно, где смотреть. И там тогда они услышали его плач. Это, конечно, тоже… Многие говорили про то, что там не слишком готовы медицинские службы к такого рода катаклизмам.
А. Венедиктов
―
Часть людей, большая часть людей в Магнитогорске в больницах. Часть людей после оказания первой помощи увезена была в Челябинск, и вот ребенок был эвакуирован в Москву. Но это уникальный медицинский случай. Сутки при морозе в таком завале. Я вообще не вижу, что тут обсуждать. И, слава богу, что была возможность эвакуировать его в Москву. Слава богу.
К. Ларина
―
Это Алексей Венедиктов. У нас через некоторое время будут новости. За время новостей и рекламы я полистаю обязательно ваши вопросы. И на sms, и в чате Ютуба. Наверняка какие-то темы вы еще хотите уточнить. Ну и дальше мы пойдем. У нас еще есть плановые наши темы с Алексеем. Что не отменяет вашего активного вмешательства в наш эфир.НОВОСТИ
К. Ларина
―
Возвращаемся в программу «Будем наблюдать». Алексей Венедиктов отвечает на ваши вопросы и на мои тоже. Я полистала все, что пишут наши слушатели на sms и в чате, и много вопросов по расследованию, которое мы обсуждаем последние уже 2-3 дня – расследование Центра «Досье» по убийству журналистов в ЦАР. Твое отношение к публикациям, которые мы читали в «Новой газете» и мне интересна твоя реакция на реакцию Следственного комитета, который так быстро решил сделать заявление. По сути, опровержение. На тему: а вот вы сами во всем виноваты. Обращаясь к Ходорковскому.
А. Венедиктов
―
Во-первых, не 2-3 дня, а полгода.
К. Ларина
―
Последние я имею в виду.
А.Венедиктов: Недоверие сеют следственные органы, а не СМИ
А. Венедиктов
―
Нет, не бывает последних. Нет, это неправильно. Будем наблюдать за каждым расследованием. Это не первое расследование. Я смотрел то, что там расследовал Следственный комитет, то, что расследовали журналисты из федерального агентства новостей из Фонтанки. Это все было на нашем сайте. Хочу сказать. И это лишь нас возвращает к этой теме. Во-первых, в расследовании Центра «Досье» ничего удивительного для меня нет. Что вы там увидели? Что вы там узнали того, чего вы не представляли. Да, вы получили доказательства. Получили биллинги, получили копии документов. Вы получили связь между отдельными персонажами, вы укрепились в своем понимании того, что произошло. Но разве вы не знали, что этих журналистов вели. Разве вы не знали, что эти журналисты были убиты. Разве вы не знали, что они были убиты, и это было известно - в упор, замучены. Я вот сейчас процитирую, надо сказать, что центр «Досье» получил доступ, так же как Следственный комитет к медицинским документам, обследование тел наших коллег. Орхан в ходе этой драки был ранен, а потом дострелен в спину, уже лежа. Кирилл Радченко пытался бежать, его схватили, избили, а потом расстреляли. Александра Расторгуева расстреляли и добили сдвоенным выстрелом в сердце.
А.Венедиктов: Орхан в ходе этой драки был ранен, а потом дострелен в спину, уже лежа
И вспомнил, что на тех фотографиях сразу же, которые появились в течение 3-х дней, был двойной выстрел в грудную клетку. Вот что там было. Что вас удивило? Вот что вас удивило? И в этом смысле во всей этой истории, да, конечно, какие-то вещи стали более очевидными, доказанными. Повторяю, были опубликованы документы. Биллинги, документы финансовые ведомости. Меня, конечно, больше всего привлекло мое внимание, мое любопытство – реакция Следственного комитета. И совсем не про убийство журналистов. Вот если они так докладывают Путину, то они лгут Путину. И тогда понятно, почему Путин на пресс-конференции говорит то про это убийство, что он сказал. Потому что даже в этом коротком пресс-релизе есть две лжи. Вот две лжи, которые точно установлены. Даже три. Первая ложь заключается в том, что пресс-релиз уверяет, что Центр управления расследованиями инспирировал вот это все публикацией. Центр управления расследованиями не существует уже несколько месяцев. Вы чего там в Следственном комитете этого не знаете? Какой же вы Следственный комитет после этого. Это неправда. Точка. Могли сказать: Ходорковский, Трамп, я не знаю кто, Макрон. Тогда еще можно было обсуждать. Но это не существует. Это первое. Второе. В релизе Следственного комитета сказано, что этот водитель не имел никакой связи с жандармами. Кстати. Слово «жандарм» вы здесь понимаете неправильно. Жандарм это не жандармы Сен-Тропе из фильма с Луи де Фюнесом. Это не регулировщик на улице. Жандарм, о котором идет речь, это достаточно высокопоставленный офицер, это человек, которого называют Котофио. Этот человек, который был инструктором в отрядах специального назначения ЦАР. Это офицер. Человек, который был инструктором и который был следователем в спецотряде, в спецназе. И когда мы говорим «жандарм», надо понимать, что…
А.Венедиктов: Будем наблюдать за каждым расследованием
К. Ларина
―
Можно сказать, что офицер спецслужб.
А. Венедиктов
―
Это офицер спецслужб, безусловно. И вот когда в пресс-релизе сказано, что водитель не имел никакого отношения к жандармам – это неверно. Потому что биллингом установлено, что в течение трех дней он 47 раз по телефону разговаривал с этим жандармом. Вот этот водитель. 47 раз за три дня. Этот биллинг опубликован. И, конечно, когда в том же (третья ложь) сказано о том, что вот этот пресловутый Мартин…
К. Ларина
―
Которого нет.
А. Венедиктов
―
Подожди секунду. Не имел отношения к водителю, что они познакомились с водителем в кафе, это неправда. Потому что в переписке именно Мартин сообщает телефон этого водителя, который журналисты должны были найти. Это Мартин, который этого водителя предоставил или рекомендовал этим журналистам. А не случайная встреча где-то в кафе. Это ложь. И вот в коротком пресс-релизе Следственного комитета, если такой же пресс-релиз положен Путину, тогда все понятно, чего Путин говорит. А теперь вопрос: а почему это делает Следственный комитет? В Следственном комитете существуют очень опытные следователи. Профессиональные. Это значит, что это политическая история. Так не бывает, три такие ошибки не бывают. Они есть в публичном поле, опровержение этих ошибок. Поэтому мне важнее Следственный комитет в этой всей истории.
К. Ларина
―
Подожди. Я хотела к этому вернуть. Я пропустила один шаг, который тоже важен в этой связке заявлений. И публикаций. Это, конечно, открытое как они говорят, открытое обращение в Следственный комитет Федерального агентства новостей.
А. Венедиктов
―
Ну и что, ну ты можешь обратиться. Ты, я могу обратиться.
К. Ларина
―
Нет, нет, нет.
А. Венедиктов
―
Нет, нет, нет.
К. Ларина
―
Дай я тебе…
А. Венедиктов
―
Не имеет значения.
К. Ларина
―
О чем я спрашиваю.
А. Венедиктов
―
Ну хорошо.
К. Ларина
―
Они написали это письмо сразу же после публикации очередных результатов расследования Центра «Досье». Они опубликовали его, где-то ночью повесили. Уже утром следующего дня был ответ, заявление Следственного комитета.
А. Венедиктов
―
Не утром. В 13 часов.
К. Ларина
―
Неважно. Почему так быстро?
А. Венедиктов
―
Всегда так быстро…
К. Ларина
―
Как будто бы их…
А.Венедиктов: Суть дела заключается в том, что Следственный комитет старательно уходит от поиска убийц
А. Венедиктов
―
Потому что это становится политическим делом. Так я же тебе сказал. Еще перед твоим вопросом. Ты же не слушаешь мои ответы. Я и говорю, тебе важны твои вопросы. А ответы не слушаешь. Вот когда Следственный комитет, неважно, было ли обращение ФАН, в данном случае, не было, это детали, не имеющие отношения к сути дела. Суть дела заключается в том, что Следственный комитет старательно уходит от поиска убийц. Он говорит о том, Ходорковский виноват, неправильно организовал. Предположим. Согласились. Неправильно организовал. Убил-то кто? Вот этим сдвоенным выстрелом в грудь. Вы нашли, вы должны расследовать убийство. Убил-то кто? Выманил-то кто? Организовал вот такую странную поездку кто? Там уже на месте. Фиксер Мартин, кто? Журналисты ФАН, которые познакомили фиксера Мартина, вернее дали контакты вот этому распущенному Центру управления – это кто? Вот же вопрос в чем. Почему вы уходите от поиска убийц. Я бы сравнил, как и президент это с гибелью журналистов государственных каналов на востоке Украины. С Игорем Корнелюком и Антоном Волошиным. А чего вы не спрашиваете тогда, уважаемый господин Бастрыкин, а кто так дурно организовал их поездку туда? Кто отвечает за недостаточную обеспеченность охраны погибших журналистов. Где уголовное дело по расследованию их гибели. Да, Савченко вы обвинили. А где в составе группы лиц, кто их туда вывез, кто их туда направил. Кто направил заведующего бюро мурманским отделом ВГТРК, который никогда не был в зоне военных действий, кто его туда направил? Кто его обучил, как вести себя в зоне военных действий. Кто Ходорковский в этом вопросе. В вопросе гибели Игоря Корнелюка и Антона Волошина. Кто они? Что-то вы этим не занимаетесь. Где люди, где экипаж, который стрелял в них. Почему не допрошен человек, который признался, что он был наводчиком, корректировщиком огня. Сергей Мельников. А не Надежда Савченко. Чего вы этим не занимаетесь? Если вы занимаетесь здесь, найдите убийц. Ищите убийц.
К. Ларина
―
Почему это происходит? У тебя есть ответ на этот вопрос? Чего прячут?
А. Венедиктов
―
Ну, ты хочешь моей фантазии?
К. Ларина
―
Ну ты же думаешь об этом.
А. Венедиктов
―
Да. Я думаю, потому что люди и компании, которые заинтересованы в присутствии в Африке в ЦАРе, в Судане, извлекают оттуда гигантскую прибыль, не дают возможности Следственному комитету, пользуясь своими политическими связями… Пригожинские, да, пригожинские, не дают возможности вести расследование. И тогда этот пресс-релиз Следственного комитета еще больше заставляет задуматься о влиянии пригожинских. В Следственном комитете. И здесь мы видим линеечку. Итак, журналисты с ФАН, которых финансируют пригожинские, подводят вот этого фиксера, который неизвестно - кто, неизвестно - где, неизвестно - как. Жандарм несколько раз, который их ведет, переписывается с неким Александром Сотовым, который работает в «М-Финансе», который принадлежит Пригожину. Помощник президента по нацбезопасности Валерий Захаров или советник, около сотни раз, сотня телефонных звонков с этим Александром Сотовым за июль-август. За время гибели, за месяц до и после. Ребята, и вот три раза возникают вот эти истории. Ну, расследуйте. Чего вы опровергаете. Ложный ли биллинг, ложные ли документы, ложные ли связи. Докажите, что это все сделал Ходорковский. Создал ложные связи. Вы же не отвечаете на этот вопрос. Вас же что ФАН просил? Проверить исследование. А чего же вы не идете на просьбу ФАНа и не проверяете исследование, а говорите свои умозаключения. Вы доказательства найдите. Кто убийцы? Почему их убили? Кто выгодоприобретатель, бенефициарий. И вы думаете, что мы забудем, как убили зверски наших товарищей. И не надейтесь. Уважаемый Следственный комитет. Будем формулировать вопрос.
К. Ларина
―
Вопрос такой. Вот все, что успел сделать Центр «Досье» и группа профессионалов, как говорит сам Михаил Ходорковский, которые занимались этим частным независимым расследованием, почему результаты расследований не могут стать основой для судебного иска. Это нереально?
А. Венедиктов
―
Куда? Существует две юрисдикции на сегодняшний день. Это российская юрисдикция, и здесь родственники должны подать. И это ЦАРовская юрисдикция. Но ЦАРовская юрисдикция, видимо, вещь довольно забавная. Потому что этот жандарм, который следил за ними, чей телефон, биллинг был зафиксирован накануне – внимание – накануне в месте убийства и который свыше 47 раз связывался с водителем. И который связывался много раз с этим человеком Александром Сотовым, симка которого была куплена на подложный паспорт американца. Тут возникает некая американская юрисдикция, возможно. Понимаешь? Он был задержан после убийства. Котофио этот самый. Потом выпущен. И повышен. В звании. Какой суд? Вы о чем? Даже хотя бы до конца расследования бы подождали бы. Оно же не закрыто еще. О чем вы. Ну, получил награду.
К. Ларина
―
Про Романовского я хотела спросить. Ты вообще знаешь этого журналиста?
А. Венедиктов
―
Нет, не знаю. Я, конечно, про него читал после того, как все это случилось. Я про него раньше не слышал. Но ничего про него не знаю, вообще. Ну, то есть читал его материалы, но ничего про него не знаю.
К. Ларина
―
Роль какая-то мутная получается во всей этой истории.
А. Венедиктов
―
Да не интересует меня Романовский совсем. Вот абсолютно меня не интересует мутная роль господина…
К. Ларина
―
Как одно из звеньев этой цепи.
А. Венедиктов
―
Я уже про это сказал. А если бы фамилия была Ивановский или Борисов.
К. Ларина
―
Вот я и спрашиваю, знаешь ли ты.
А. Венедиктов
―
Я тебе ответил. Я с ним не знаком. Меня интересует сейчас позиция Следственного комитета. А ты ставишь на голову историю. Следственный комитет должен расследовать, включая версию «Досье», которую он не опроверг. Нисколько. Убийство, найти убийц, найти мотивы, вот его работа.
К. Ларина
―
Давай мы успеем еще хотя бы пару тем взять. Би-би-си, уже тема не такая драматичная, как те, на которые мы говорили в течение всей программы. Но, тем не менее, я имею в виду наезд на Русскую службу Би-би-си, с чем ты это связываешь?
А. Венедиктов
―
Она впрямую связана с тем предупреждением, которое Ofcom вынес Британии и «Раша тудей», это понятно. И об этом в открытую…
К. Ларина
―
То есть это ответка.
А. Венедиктов
―
Это ответка. Об этом в открытую говорило министерство иностранных дел, грозила этим Мария Захарова. Об этом в открытую говорили наши сенаторы и члены высшего совета «Единой России». И поэтому Роскомнадзор в данном случае как инструмент довольно забавно я бы сказал, нашел у Би-би-си забавное нарушение. Цитирование лидера террористов. Ровно эти же цитаты были в «Раша тудей», в НТВ, в Вести.ру. Этого же Аль-Багдади. Ровно эти же цитаты. Потому что, а как вы рассказываете о событии, как вы можете не цитировать человека, кстати, про Би-би-си была очень интересная история то ли в 60-е, то ли 70-е годы, им Ofcom вынес предупреждение, потому что они цитировали, потому что они давали слово, звук ирландским террористам. Понимаешь. И они долго у себя совещались и приняли решение, которое устроило закон, законодателей, Ofcom и наблюдающих органов в том, что когда террористы, они не дают им слово, а журналист не эмоционально цитирует их. То есть не давать им слово, а вот давать, чтобы не было эмоций, и вот это существует в Би-би-си уже давно и очень многие страны мира перешли. Не давать слово террористам, потому что это разменная монета для освобождения заложников. Всегда требуют прессу, да. А вот чтобы журналист мог зачитать коммюнике. Потому что это важно, общественно важно. Чего они хотят, почему они делают теракты. Поэтому это надуманная причина, конечно. Я как-то волнуюсь за Маргариту Симоньян, что вслед за Би-би-си Роскомнадзор сейчас по тем же причинам сейчас начнет лицензию у «RT» отнимать. Я просто весь дрожу.
А.Венедиктов: Роскомнадзор сейчас по тем же причинам сейчас начнет лицензию у «RT» отнимать. Я просто весь дрожу
К. Ларина
―
Ну а могут закрыть, как ты думаешь?
А. Венедиктов
―
«Раша тудей»…
К. Ларина
―
Нет, Би-би-си.
А. Венедиктов
―
Да что мне Би-би-си. Я внутри России. Куда закрыть? Чего закрыть?
К. Ларина
―
Офис в Москве.
А. Венедиктов
―
Ну офис да, здание. Ну здание, ну Медуза будет два.
К. Ларина
―
В изгнании.
А. Венедиктов
―
Да, Би-би-си в изгнании.
К. Ларина
―
Не могу не спросить про самое резонансное выступление неожиданное чиновника, губернатора Магаданской области. Который свое видение трагических страниц своего края нам представил. Я имею в виду его рассказ о том, кем гордится его край. Мирный и прекрасный. Солнечный Магадан. И Колымский. Напомню, сказал он главное, что обсуждалось, что мы никогда, даже при царском режиме (я уже почти наизусть выучила) не наказывали людей за инакомыслие. В этом сила нашего народа. Это раз. И, во-вторых, он там рассказал очень много интересного про известных людей, как мы тут шутим горько – наши выпускники. Сергей Королев и многие другие сидельцы Колымского края известные, включая и Георгия Жженова, и Лидию Русланову. Что здесь не так, Алексей Алексеевич, почему это такой шум произвело?
А. Венедиктов
―
Потому что я не могу поверить, что Сергей Константинович Носов, губернатор Магаданской области и Колымского края, является необразованным человеком. Это не так. Он образованный человек. И я успел переговорить с людьми, с которыми он знаком и даже он с ними дружит. Это совсем не так. Но он солгал. Дело в том, что, во-первых, сегодня день рождения Сергея Королева. Кстати. Сергей Королев, без которого бы не было Гагарина, кстати. Скажем так. Или было бы намного позже. Сергей Павлович Королев 6 месяцев работал, будучи сосланным, осужденным к 10 годам, шедший по расстрельной статье, за вредительство. В 38-м году был сослан, сначала на Дальний Восток, потом пароходом в Колымский край. Шесть месяцев руками работал на золотых приисках. И его дочь Наталья Сергеевна об этом писала, что он после этого всю жизнь ненавидел золото, золотишко называл. Он там тяжело болел, он заболел цингой. Его спас совершенно неожиданно бывший боксер и директор авиазавода, который увидел его умирающим, поместил его в санчасть. Иначе бы он там умер просто. Поэтому говорить о том, что он занимался на Колыме бюро…
К. Ларина
―
Ему созданы были условия, и он занимался своим направлением. Это же не так.
А. Венедиктов
―
На Колыме не так. Полгода. Это потом, действительно когда его дело было пересмотрено, для этого его вернули в Москву в декабре 39-го, дело было пересмотрено, срок сокращен до 8 лет и была создана шарашка. Она была здесь. А на Колыме он добывал золотой песок вручную. Хорошо губернатору говорить, губернатору, у которого есть «Бентли», жена которого ездит на «Порше», это у них в официальной декларации. Хорошо говорить им про это. А не поработать ли Сергею Константиновичу даже не полгода, неделечку на золотодобывающих, даже не в ГУЛАГе. Чтобы говорить вот так цинично и высокомерно про тех людей, которые там умирали. Там по официальным данным на Колыме умерло, просто умерло, понятно, от чего – 120 тысяч человек. Так немного. 120 тысяч, подумаешь. Десятью тысячами больше, десятью меньше. Потому что он чувствует такой тренд. Его нельзя назвать необразованным или глупым.
А.Венедиктов: Хорошо губернатору говорить, губернатору, у которого есть «Бентли», жена которого ездит на «Порше»
К. Ларина
―
Тогда зачем?
А. Венедиктов
―
Он чувствует тренд, он чувствует, что это сильно понравится. И он приводит такие факты, которые он считает, что проскочит мимо. Кстати, одна из самых распространенных версий досрочного ухода Королева из жизни в 59 лет, между прочим, немного не дожил, два дня не дожил до своего 60-летия. Вернее, ну да. Эта история о том, что ему не могли ввести, была операция и во время операции возникла необходимость в дополнительном наркозе. Ему должны были поставить трубку. Но поскольку во время допросов у него была повреждена челюсть, ему не могли достаточно открыть рот. И не могли эту трубку ввести. И поэтому он умер. Это следствие того. Поэтому Сергею Константиновичу хорошо бы это знать. Собственно, об этом писала правительственная «Российская газета» всего два года тому назад. Это не какие-то измышления. Всего два года тому назад. А вообще я ему посоветую почитать воспоминания дочери Королева, которой, когда забрали отца, было 14 лет. Наталья Сергеевна. Я думаю, после этого хорошо бы он извинился перед семьей, тем более потомки есть. Неправильно это, из-за политической конъюнктуры вот штуку такую делать. Отвратительно я бы сказал. Отвратительно.
К. Ларина
―
Тут очень меня ругают, что я не читаю чат.
А. Венедиктов
―
Ты не читаешь чат, это безобразие. Как главный редактор говорю: это безобразие. Вообще интересуют твои фантазии эротические…
К. Ларина
―
А тут кричат про Пескова. Спроси про Пескова. Ларина, спроси про Пескова.
А. Венедиктов
―
А что у нас случилось с Песковым?
К. Ларина
―
Вот я хочу добиться, что с Песковым случилось? Что у него якобы кто-то где-то опубликовал, что у Пескова есть другое гражданство, кроме российского. Французское гражданство.
А. Венедиктов
―
И он взорвал, сегодня на улице Тревиз совершил теракт…
К. Ларина
―
Ну ладно.
А. Венедиктов
―
И сам взорвал… Нет у него французского гражданства.
К. Ларина
―
Вот! Вот! У него в твиттере выложено фото с французским паспортом.
А. Венедиктов
―
Нет у Пескова французского гражданства. Рассказываю. Нет.
К. Ларина
―
А у тебя?
А. Венедиктов
―
Нету. У меня вообще никакого гражданства, кроме российского нет.
К. Ларина
―
Так что я читаю, только и вижу, про Пескова…
А. Венедиктов
―
У Пескова нет твиттера, кстати. Можно я сразу скажу.
К. Ларина
―
Что он не мог ничего публиковать в твиттере, потому что твиттера у него нет.
А. Венедиктов
―
У него нет аккаунта в твиттере.
К. Ларина
―
Так что вот вам ответ про Пескова, если вы так этого добивались. Про Курилы и Путина мы не успеваем. Уже всё. Извините.
А. Венедиктов
―
Потому что твои эротические фантазии заняли, это эротическая была передача сегодня.
К. Ларина
―
Спасибо большое. Алексей Венедиктов остается наблюдать, а я буду за ним наблюдать. А вы наблюдайте за нами.
А. Венедиктов
―
Есть, кому за мной наблюдать, ты не волнуйся. Кроме тебя.
К. Ларина
―
Спасибо. Счастливо.