Алексей Венедиктов - Будем наблюдать - 2018-12-29
29.12.2018
С. Бунтман
―
Добрый день всем. Мы в прямом эфире. Алексей Венедиктов, добрый день. Сергей Бунтман здесь. Сергей Кузнецов звукорежиссер. Вы в чате. Потому что идет трансляция в Ютубе. И вы с помощью sms тоже можете задавать вопросы, делать свои замечания. +7-985-970-45-45. И вас всех с наступающим Новым годом мы поздравляем, еще успеем это сделать. Начнем с удивительного, которое рядом. Удивительное рядом – это опубликование списков в таком странном виде журналистов BBC в ответ на опубликование английских сотрудников «RT».
А. Венедиктов
―
Это не совсем точно.
С. Бунтман
―
Скажи, как точно.
А. Венедиктов
―
На самом деле газета «Sunday Times» опубликовала список эдинбургского бюро журналистов. И я вообще не вижу, в чем проблема.
С. Бунтман
―
Не знаю.
А. Венедиктов
―
Я вообще не вижу, в чем проблема. Ну да, есть бюро там и здесь. Журналисты – работа публичная. Если говорить о том, что там опубликованы какие-то адреса, чего не было, то есть адрес бюро, так он есть в любом справочнике. Более того, расскажу слушателям, что адреса всех заведующих бюро всех иностранной прессы опубликованы на сайте МИДа, в том числе опубликованы частью мобильные телефоны шефов бюро, их адреса, их электронные адреса. И их почтовые адреса. И повторю, часть из них французы, австрийцы, Бангладеш, по-моему, мобильные телефоны. И это было всегда. И является ли это опубликование нарушением, я вообще не понимаю во всей этой истории ничего. Журналист – человек публичный. И чего? Кто не должен знать, что я представляю «Эхо Москвы» или Первый канал или «RT» или «Франс Пресс». Я вообще не понимаю, о чем хай.
С. Бунтман
―
И что, этот ответ лорда Керзона…
А. Венедиктов
―
Там единственное, что любопытно – то, что список, который опубликовал неизвестный нам интернет-ресурс, в нем содержатся фотографии журналистов BBC, из которых некоторые из заграничных паспортов, которые не были никогда в открытом доступе. Они могли быть только в федеральной пограничной службе и Министерстве иностранных дел. Ну так публикуйте сами, чего вы стесняетесь. Такое стеснение, ну что здесь, если вы не публикуете ни адресов, ни телефонов. Что здесь незаконного? Это не персональные данные в том смысле, в котором подразумевает закон. Очевидно, что… Да, там очень смешно в этом списке, который опубликован на опять-таки малоизвестном сайте, там имена и фамилии…
А.Венедиктов: Тюремный режим в Штатах на самом деле, особенно когда идет предварительное следствие, очень жесток
С. Бунтман
―
В родительном падеже.
А. Венедиктов
―
Как будто запрос такой на что-то. Ну, это в общем, скорее всего, очевидно, что это публикация либо МИДом, либо погранцами. А нам зачем, опубликуйте на своем сайте. Чего вы так скромно за каким-то анонимным сайтом прячетесь. Я не понимаю.
С. Бунтман
―
Ну чтобы сказать, что это не мы.
А. Венедиктов
―
Я тебе говорю, телефоны опубликованы! Мобильные опубликованы. А это вообще ни о чем.
С. Бунтман
―
Здесь сразу говорят, что давайте список «Эха» опубликуем.
А. Венедиктов
―
Он на сайте. Список «Эха» - на сайте.
С. Бунтман
―
Мы говорим, что мобильники, личные адреса это другое дело.
А. Венедиктов
―
Список журналистов «Эхо Москвы» - на сайте «Эхо Москвы». Пожалуйста, опубликован. Давайте. Чего давать. Вот давайте. А мобильные телефоны можно публиковать только с согласия, как известно. И адреса проживания. Вот, собственно, и все. Я вообще не вижу, в чем проблема.
С. Бунтман
―
Сергей (неразборчиво) говорит: «Пикабу очень популярный сайт».
А. Венедиктов
―
Ну хорошо. И что? Не замечен был в расследовании.
С. Бунтман
―
А как насчет фотографий, которые взяты из паспортов?
А. Венедиктов
―
Я же только что сказал.
С. Бунтман
―
Мы про это и говорим как раз, Владимир.
А. Венедиктов
―
Это единственный вопрос, загранпаспортов, при этом там нет довольно значительных людей из бюро BBC, которые еще не запросили аккредитации. Это не Пикабу собрал, то есть Пикабу в данном случае сливной бачок. Им слили. И они без проверки поставили. Потому что это не полный список и это список государственного учреждения. Скажу я вам там. Это смешно.
С. Бунтман
―
Посыл всего это мероприятия какой-то странный.
А. Венедиктов
―
Да это говно.
С. Бунтман
―
Вот именно. Оно. Давай не будем удаляться от Смоленской площади. И поговорим о истории Бутиной.
А. Венедиктов
―
Новость была вчера, Бутину перевели в камеру общего режима. Это, видимо, происходит в рамках ее сотрудничества со следствием. Надо сказать, что все такие крики по поводу жестокости режима, они, безусловно, имеют под собой, тюремного режима, они безусловно, имеют под собой основания. Потому что тюремный режим в Штатах на самом деле, особенно когда идет предварительное следствие, очень жесток. Назовем – очень жесток. Или жёсток. Как хотите. Но история важная заключается в том, что это протокол применяемый - неважно, к русским, американцам, зимбабвийцам. Есть протокол, когда идет по таким-то обвинениям такой-то протокол, по таким-то обвинениям другой протокол. И если Мария Бутина попыталась через адвокатов установить связь с людьми, которые непонятно каким образом, скажем так, причастны к следствию и это зафиксировано техническими средствами. То есть прослушкой. То тогда понятно, почему ее так долго держали в одиночке. До ее соглашения о сотрудничестве. Ровно для того чтобы контакты… С одной стороны это, конечно, одиночка, безусловно, как мне рассказывали люди, которые сидели – пытка, но с другой стороны как Льва Пономарева или Асланяна… Асланяна – что я говорю. Господи, Боже мой.
С. Бунтман
―
Не надо.
А. Венедиктов
―
Из головы вылетело. Как, Сереж?
С. Бунтман
―
Алексаняна.
А. Венедиктов
―
Алексаняна. Переводили уже больных из камеры в камеру, где курили и где были люди с подозрением на туберкулез, - а это не пытка? То есть тут что лучше, что хуже – большой вопрос. Тем не менее, это протокол. И еще очень важно, надо понимать, кто является адвокатом Марии Бутиной. Адвокатом Марии Бутиной является Роберт Дрисколл или Боб Дрисколл, бывший зам. генерального прокурора США. Чтобы его подопечную каким-то образом ущемили юридически в правах, чтобы нарушили ее права против законов – что-то я в этом сомневаюсь. Честно говоря, он бы разорвал эту тюрьму федеральную просто движением мизинца, просто посмотрите, наберите, кто такой Боб Дрисколл и чем он занимался, когда был зам. генерального прокурора. Поэтому просто надо внимательно наблюдать за этим и понимать, что, безусловно, для американской машины есть политический элемент – конечно, есть, но то, что история в том, что она составляла список на молитвенный завтрак. А молитвенный завтрак проходит с участием президента. В 17-м году это отфиксировано техническими средствами контрразведки США, именно Мария Бутина готовила делегацию российскую на этот молитвенный завтрак. Есть переписка, есть телефонные разговоры, есть получение денег. Это все отфиксировано. И понятно, что там, где президент Трамп, в том числе там секретная служба США проверяет каждого, всех вдоль и поперек. Именно тогда ее зацепили. Кто эта девочка? Эта студентка, приехавшая по студенческой визе, которая переписывается с членами делегаций, предлагает Путину приехать. А ей на это отвечает первый зам. председателя сената (для них сенат) - Торшин. О том, что президенту доложено и у него условия. Чтобы были другие главы государств. Это в деле есть. Это кто, что за девочка, что за студенточка такая. Ни при чем и ни при как.
С. Бунтман
―
С такими полномочиями.
А. Венедиктов
―
Так трактует прокурор. Вы чего. Я напоминаю вам, что господин Торшин был первым замом председателя сената. Представляешь, что такое у них сенат. Они же не знают, что у нас Совет Федерации не их сенат. Поэтому на самом деле мы с Марией Захаровой долго, целый час беседовали, назовем это словом «беседа» на тему Марии Бутиной. И мы эти вещи, надо как бы знать. И видимость очень часто, Мария Бутина, ее аватарка до сих пор на официальном сайте МИДа. Вы что, после этого, когда вы не ставили ни аватарку ни Бута, ни Ярошенко, ни Путина, ни Лаврова. И вы ставите Марию Бутину. Когда она здесь ни при чем. Ну, как-то выглядит это забавно с точки зрения следователей. Согласитесь.
А.Венедиктов: Очень важно, надо понимать, кто является адвокатом Марии Бутиной
С. Бунтман
―
А вот как мотивируют свою позицию у нас в МИДе.
А. Венедиктов
―
Мы защищаем российскую гражданку. Так мотивируем.
С. Бунтман
―
Ну защищаем, да. А по сути – ничего.
А. Венедиктов
―
Нет, они, по сути, не мотивируют, но, по сути очевидно, что Мария Бутина много знает. Что она кого сдаст в разговоре со следствием, как мне было сказано: может, она чего придумает и всех замажет.
С. Бунтман
―
Придумает?
А. Венедиктов
―
Ну почему не придумать-то, для того чтобы выйти на свободу. Отчего же не придумать, чтобы выйти на свободу. А чего же не признаться-то.
С. Бунтман
―
Цель главная – ее получить сюда.
А. Венедиктов
―
Да.
С. Бунтман
―
Алексей Венедиктов здесь говорит, что ее вербуют.
А. Венедиктов
―
Ну да, наверное. Может быть, ее вербуют. Вполне возможно.
С. Бунтман
―
Народная дипломатия, как она есть. Вот она какая.
А. Венедиктов
―
Кстати, насчет вербовки. Если бы спецслужбы каких-то стран не вербовали бы тех, кого считали иностранными агентами, их надо бы всех уволить. Если наши спецслужбы не вербуют украинских сидельцев в наших тюрьмах – мы зря им платим зарплату из наших налогов. А что вас удивляет, что спецслужбы должны, контрразведка должна вербовать агентов?
С. Бунтман
―
Здесь констатация скорее.
А. Венедиктов
―
Вас удивляет, что они должны разведывать, вербовать. Нет? Это их работа вообще, им за это зарплату платят из наших налогов.
С. Бунтман
―
Про ракету, уже дискуссия идет. Развернулась. Ракета, очередной мультик про ракету. Можно про ракету про «Авангард».
А. Венедиктов
―
Смотрите, мы точно совершенно… Я в политическом плане, а не в техническом плане. Я в техническом плане не Копенгаген, как известно и даже не Амстердам. Но, во-первых, что известно, я успел поговорить, конечно, с разными многозвездными генералами. Вся эта история с гиперзвуковой ракетой началась, это ответ на рейгановскую позицию по «звездным войнам». На самом деле все эти идеи, истории зародились в 1887 году. Что было понятно. И когда говорят – «ах, там Америка была» - я вам скажу, где было первое испытание, которое зафиксировали американцы. Удачное испытание. Май 12-го года. Вы чего, смеетесь что ли. Какая неожиданность. В мае 12-го года прошло удачное первое испытание. А неудачное испытание перед удачным это был ноябрь 11-го года. То есть вообще все фиксируется, чтобы вы понимали. Особенно запуски. Мы фиксируем их запуски, они – наши. Очевидно.
С. Бунтман
―
Как-то кажется естественным.
А. Венедиктов
―
Поэтому никакой неожиданности там не было и, может быть, для каких-то журналистов неожиданность была, но то, что для американских военных и политиков не было – это раз. Вторая история – для подобной боеголовки нужен носитель. Все подробно объясняют, что носитель для этой ракеты является ракета «Сармат». Которая еще не доиспыталась. Которая начнется только в следующем году. Но это тоже неважно. Что здесь важно. Важно то, я думаю, что генералы Пентагона потирают ручонки, это сыграло, безусловно, им на руку. Потому что они сейчас придут, скажут: смотрите, нам надо строить противоракетную оборону против вот этой, которая всю нашу противоракетную оборону прорывает. Им важно, прорывает она или нет. Сенаторы, президент не могут понимать, их завалят таблицами с техническими данными те и другие. Поэтому давайте выделяйте деньги на новый этап противоракетной обороны. И сейчас ВПК США это гонка вооружений. Впрямую. Ну и ладно. И хорошо. Сказал бы я. То есть я рассматриваю эту ракету как политический фактор. Потому что, скажем, не могу ничего говорить про махи, там было сначала 20 махов, потом 27 махов, теперь 30 махов. То есть она растет не по дням, а по часам. Но история заключается в том, что гиперзвуковое оружие - это то, над чем работают давно и наши, и американцы. Буквально этим летом была испытана ракета Х-51, Боинг делал, американская ракета, шесть махов. Такой управляемый дрон. Дрон точного попадания. Поэтому хорошо, да, гонка вооружений. Давайте констатируем, что это гонка вооружений. Давайте констатируем, что это еще больше подталкивает американцев к выходу из договора о ракетах средней и меньшей дальности. Вот и все.
С. Бунтман
―
Россия потянет такую гонку?
А. Венедиктов
―
Ну кто же знает. Мы узнаем, когда она не потянет. А потянет или нет, не пойми чего. Это большие деньги, Сережа. Это очень большие деньги.
С. Бунтман
―
Я себе представляю.
А. Венедиктов
―
Это грандиозные деньги. И разработка, и производство. Собственно говоря, потом пусть не говорят, что нас втянули. Мы сами втянулись с большим удовольствием. Потому что эта гонка вооружений для Путина, на мой взгляд, имеет абсолютно прежде всего внутриполитический характер. Он же сказал, что подарок к новому году. Все должны гордиться. Чем мы можем гордиться? Уровнем жизни?
С. Бунтман
―
Нет.
А. Венедиктов
―
Выходом на пенсию? – нет. А вот ракетой, которой ни у кого нет - мы можем гордиться. Или там изобретениями? – нет. Патентами? – нет. Тем, что китайцы считают, что… На первом месте страна, которой уделяется больше внимания США – 63%, ну Россия – 37%. Мы должны гордиться 37%? Нет. А ракетой можем гордиться. Игрушка на елку. Это правда. Причем это серьезно, вот представим себе, что она вот такая, как о ней говорит Путин и наши генералы. Ну да. Давайте предположим хоть это. Ну, есть она. И-и-и? Это же ракета как считается ответная. И будем ждать, пока американцы нанесут свой термоядерный удар. После чего полетит эта ракета. А если не нанесут, чего будем делать?
С. Бунтман
―
Все в рай.
А. Венедиктов
―
Нет, а если не нанесут. Сережа. Чего будем делать с этой ракетой, если не нанесут?
С. Бунтман
―
Держать.
А.Венедиктов: Если Трамп переизберется, конечно, выход из СНВ он после выхода из РСМД абсолютно естественен
А. Венедиктов
―
Сидеть на ней. Пусть ржавеет потихонечку.
С. Бунтман
―
И показывать кузькину мать.
А. Венедиктов
―
Это же не оборонительное оружие. Это ответное оружие.
С. Бунтман
―
«СНВ это нарушает?» - спрашивает слушатель.
А. Венедиктов
―
Нет, СНВ это не нарушает. Но опять-таки СНВ до 21-го и Трамп когда избирался, он говорил, что договор СНВ невыгоден Америке. Что Обама подписал с Россией невыгодный ей договор. Поэтому выход, если Трамп переизберется, конечно, выход из СНВ он после выхода из РСМД абсолютно естественен. Там не нужно ничего нарушать. Вышел и всё. Понимаете. Вообще всё. Это предусмотрено договором. История ровно в этом, повторяю, гонка вооружений. Каждый со своими прибамбасами. Для Путина это важно показать, во-первых, что Россия паритетна с США, а во-вторых, показать населению, что ребята, мы о-го-го и это сделал я. Всё очень просто. А для Трампа его видение оно ровно такое, никакой ставки на НАТО, ставка только на собственную мощь и собственную силу и в этом смысле на собственную изоляцию. Простая история. На самом деле все так очевидно, что даже наблюдать скучно. Дважды два – четыре и даже не пять.
С. Бунтман
―
Несмотря на это, через 5 минут мы продолжим наблюдать в нашей программе.НОВОСТИ
С. Бунтман
―
Продолжаем. Алексей Венедиктов, Сергей Бутман. Сергей Кузнецов звукорежиссер. Чат работает. И sms +7-985-970-45-45 работают.
А. Венедиктов
―
А лайки ставят?
С. Бунтман
―
Лайки…
А. Венедиктов
―
Не ставят?
С. Бунтман
―
Ждите, сейчас Алексей Алексеевич скажет слово. Маша из Минска: «Вы аннексируете Беларусь?»
А. Венедиктов
―
Ну, мы же задали вопрос Пескову только что про присоединение Белоруссии. Маша. Ваш вопрос. В следующий раз будем говорить: Маша из Белоруссии спрашивает, а не «Эхо Москвы». На что было сказано: «Нет, это же движение друг навстречу другу». То есть объединение. Я думаю. Маша, если отвечать серьезно на ваш вопрос, что поскольку российский политический режим находится в стадии перехода, транзита - это раз, не только это. Один из вариантов продления полномочий как главы государства Владимира Путина является объединение, аннексия, присоединение, союз с республикой Беларусь. Это один из вариантов. Возможны и другие. Одновременно с этим, Маша, естественно существуют проблемы между нашими государствами, включая проблемы и экономические, и военно-политические. И пограничные, и визовые.
С. Бунтман
―
А какие пограничные проблемы у нас?
А. Венедиктов
―
Вот у них есть безвизовый режим с какими-то странами. У России нет. Поди, пересеки границу. Сейчас улетаешь, скажешь, в Минск, ты улетаешь через международный терминал. Хотя это союзное государство, с предъявлением паспорта. И если ты улетел, ты должен прилететь, ты уже сухопутно не пересечешь границу. Это довольно серьезная история. Люди въезжают в Беларусь, а в Россию въехать не могут. Вот тебе, пожалуйста, проблема. С одной стороны такая, с другой стороны такая. Посмотри, как автомобили пересекают сухопутную границу. Так что проблем полно. И они реальные. И в этом смысле их тоже надо развязывать. И в России сейчас денег нет, если раньше мы могли субсидировать, как говорит первый вице-премьер Силуанов. Субсидировать экономику Белоруссии. Так дословно я вам говорю. То в России больше денег нет, несмотря на профицитный бюджет, денег все меньше и меньше. Просто так субсидировать братское государство правительство уже не не хочет, а не может. И за субсидии надо чем-то расплачиваться. Чем Беларусь может расплачиваться? Суверенитетом, например. И в этом смысле, когда это все соединяется, скручивается таким образом, Маша, то я допускаю возможность создания единого государства, единого государя в течение 3-4 лет. Ну, смотрите. В 21-м году у нас выборы в ГД. А почему одновременно не провести по единым правилам выборы в парламент союзного государства, уже не составленный делегациями, а выборами. И начать не с единого президента, а с единого парламента, например. В 21-м. Вот тебе, пожалуйста.
С. Бунтман
―
Тут еще одно есть или я ошибаюсь. Можно написать новую Конституцию.
А. Венедиктов
―
Можно всё. Можно написать новую Конституцию, можно вообще все забыть и поправить эту Конституцию, можно вообще забыть про Беларусь, можно присоединить ее к великому княжеству… Послушай. Я говорю об одном из вариантов, который сейчас кажется возможным. Отвечая Маше. Этот вариант – объединение и создание как бы новой системы управления во главе с Путиным мне кажется возможным. Может быть, через два года от него откажутся. Скажут, нет, лучше мы свою Конституцию поправим, а мы как жили, так и живем. Но это мне кажется менее возможным. Более сомнительным.
С. Бунтман
―
Ну получается так. Так что Маше мы отвечаем, что идет процесс. Некий. Некоего сближения. То есть интеграции.
А. Венедиктов
―
Это Медведев сказал. Более того, вчера была создана российская часть отдельной группы по интеграции. Слово «интеграция», как вы знаете, означает взаимопроникновение. Не объединение, а взаимопроникновение. Чего мы будем взаимопроникать. Экономикой. Ну, согласились. Еще чем? Военными. Уже интереснее. Политическими структурами. Совсем интересно. Ну вот.
С. Бунтман
―
Какова при этом может быть судьба Лукашенко?
А. Венедиктов
―
Да любая. От второго человека, введение поста вице-президента. Например. Или председателя Совета Безопасности объединенного государства. Или пенсионера в Крыму. Я уж не беру всякие трагические истории, которые история мировая знает много. Своевременности, да. Не беру. Но вот если говорить цивильно, по-дружески, найдем. Найдут.
С. Бунтман
―
Ну вот здесь один из пользователей чата, из учатников…
А. Венедиктов
―
Учатник – хорошее слово.
С. Бунтман
―
Говорит, что из Белоруссии получится еще один дотационный регион.
А. Венедиктов
―
Ну он и сейчас дотационный регион для России. Ну, получится. Один или шесть. Ну, что. А Липецк какой регион. А Чечня какой регион. Ну, чего вы ей-богу.
С. Бунтман
―
Кроме величия на черта это РФ. Скажи, пожалуйста.
А. Венедиктов
―
Я попытался объяснить.
С. Бунтман
―
Вот если резюмировать.
А.Венедиктов: Один из вариантов продления полномочий Путина - объединение, аннексия, союз с республикой Беларусь
А. Венедиктов
―
Во-первых, у нас Владимир Владимирович, начиная с 2008 года, вошел в роль интегратора. Восстановителя русского мира. Российской империи. Как хотите, называйте. Опять-таки в его понимании, насколько я понимаю, нет никакого отдельного белорусского, если нет отдельного украинского народа, то нет никакого белорусского народа. Единый народ. Не будем называть, какой он, единый. Вот он единый народ. Он разделенный народ. Как Германия была, где он служил в ГДР, разделенные народы. Вот он разделен исторически и несправедливо. И он вошел в роль интегратора. И я просто это слово упоминал еще до слова «интеграция». Это первое. То есть это справедливо. Вот как Крым. Белоруссия – это Крым. Несправедливо, но так получилось. Но несправедливо. Ну, теперь будет справедливо. Во-первых, восстановление справедливости. Во-вторых, это открывает ворота для манипуляции с политической системой для продления полномочий. В-третьих, ну, русский мир восстанавливается.
С. Бунтман
―
Это как раз в величие и входит.
А. Венедиктов
―
Есть величие, а есть утилитарные вещи. Ну и что.
С. Бунтман
―
Да. Понятно. Ну, вот скажи, здесь определенное наметилось, проявляется обострение с Украиной. Явственное совершенно.
А. Венедиктов
―
Там есть одна проблема, о которой мы подробно, наверное, будем говорить в следующем году. Но я вижу, что она уже выплывает на первый план. И это проблема, ее нельзя отшвырнуть. Вернемся в 40-е годы. В 47-м или 49-м году при Сталине Украина и РФ обратились к Сталину с просьбой передать Крым Украине. Почему? Потому что, вы сейчас будете смеяться. Никакое не величие, никакой не национально-этнический состав и никакая не историческая… Значит, водоснабжение Крыма шло с территории территориальной Украины. И очень долго, есть письма, переписка, Госпланы, прошу прощения, Госпланы республик, потом и союзный Госплан уже при Хрущеве. Маленкову, по-моему, он писал. Соответственно 53-й год. Маленкову писал о том, что надо передать, потому что две республики как-то сложно короче. Я не большой специалист по обустройству водоканала и прочего, собственно, передача из одного бюджета в другой. Зачем два бюджета республики на это. На основании чего мы передаем… И в результате, собственно, история передачи Крыма, сейчас не буду говорить, чтобы не вступать ни в какую глупую дискуссию - законно, незаконно, все в Советском Союзе, что было сделано, было сделано законно. Как вы знаете. Там бюрократия работала. Оформляла правильно. Законно – в смысле правильно оформляла. Как раз, когда передавали Украине Крым, главным аргументом на обсуждении Верховных Советов была ирригация. Ничего другого. Вода.
С. Бунтман
―
Могу подтвердить.
А. Венедиктов
―
Вода. Теперь, когда Крым ушел в РФ таким вот образом, та же проблема. Украина как бы находится в состоянии противостояния России, в состоянии войны с Украиной. Это война. Ну, противостояние. Если вы посмотрите на спутниковую карту Крыма сентября-октября-ноября, вы увидите, что Крым желтый. Воды нет. Для того чтобы снабжать Крым водой, для всего, в том числе и питьевая понятно, но вот для посевов, для того чтобы земля не умерла, ее надо гнать по каналу через перешеек. Украина не гонит. Естественно. Поскольку мы в состоянии войны. И вполне естественно, это является аргументом во внутриполитической и военно-политической дискуссии о том, что делать дальше. Оказалось, что мало забрать Крым, просто Крым и построить Крымский мост. Снабжение водой. Для этого нужно забрать прикрымье. Ну вот, я тебе все рассказал.
С. Бунтман
―
Была же идея.
А. Венедиктов
―
Она никуда не делась.
С. Бунтман
―
Никуда не делась.
А. Венедиктов
―
А куда она денется. Воды-то нет. Сережа, она же никуда, проблема не решена.
С. Бунтман
―
То, что там воды нет, это было известно от Василия Голицына до…
А. Венедиктов
―
При этом там обсуждались другие разные идеи на серьезном уровне. В прошлом году, в 15-м году в правительстве там то, се, пятое, десятое. Не работает. Для того чтобы Крым накрыть водой – не работает. А еще засуха. Кранты. И поэтому из этой истории придется как-то выходить. Если бы у нас были добрососедские отношения с Украиной… А еще годик-другой канал не поработает, я не имею в виду Керченский канал, а я имею в виду перешеек. Он зарастет. И придется строить новый канал вообще-то. Между Россией и Украиной. Это такая история, которую нельзя откладывать я бы сказал. Поэтому я допускаю, что роль военных столкновений резко возросла. Вот резко возросла. С моей точки зрения.
С. Бунтман
―
Но если так, то это уже будут очень крупные военные столкновения.
А.Венедиктов: В России больше денег нет, несмотря на профицитный бюджет, денег все меньше и меньше
А. Венедиктов
―
А я считаю, что уже крупные военные столкновения.
С. Бунтман
―
Значит, еще крупнее будет.
А. Венедиктов
―
Да. Еще раз, кого это удивит? Тебя это удивит?
С. Бунтман
―
Нет, меня не удивит.
А. Венедиктов
―
Наших слушателей это удивит? Надо просто понимать, что помимо империалистического захвата до Приднестровья, есть вещи, которые можно отложить. До следующих президентских выборов. Если этот фактор внутриполитический. Марш на Одессу, скажем. То канал, воду нельзя отложить. Сереж. Воду отложить нельзя. И мы посмотрим, я думаю, что прямо в начале года начнутся визги на федеральных каналах в ток-шоу ровно по этому поводу. Это будет значить, что это готовится. Я смотрю с большим пессимизмом на расшивку этой истории. С большим пессимизмом.
С. Бунтман
―
Вполне возможно, что это будет ужасный год.
А. Венедиктов
―
Это точно будет тяжелый год. В отношениях с Украиной. Еще добавим туда, 6 января буквально через неделю Томос будет выдан патриархом Варфоломеем главе украинской независимой или новой украинской церкви. И пойдет процесс пересмотра приходов, отношений, верующих. Все это будет. Это еще один предлог для того, чтобы нам вмешаться. Даже без всякого стеснения. Я думаю, что нет здесь наивных людей на «Эхе», во всяком случае, среди слушателей «Эха» нет наивных людей, которые не понимают, что это может быть предлогом. Просто их нет. Вот я не найду. Днем с огнем среди миллионов людей масс миллионов я не найду таких наивных людей. И это война.
С. Бунтман
―
Да.
А. Венедиктов
―
Пока гибридная.
С. Бунтман
―
Но если так будет, то это не просто увеличение военных действий, это новое качество будет…
А. Венедиктов
―
Наверное.
С. Бунтман
―
Скорее всего так. Охо-хо. Для чего тогда стену строили заградительную.
А. Венедиктов
―
Стена и вода не имеет никакого отношения. Одни люди осваивают бюджет по стене, другие – по воде.
С. Бунтман
―
Да.
А. Венедиктов
―
Стена к воде не имеет никакого отношения.
С. Бунтман
―
«Возможен ли обмен поставки газа на Украину, - спрашивает Ирина, - и воды в Крым».
А. Венедиктов
―
Это вы знаете, мне представляется, что это вопрос в первую очередь к украинскому руководству. Потому что украинское руководство, оно по поводу воды в Крым, украинское руководство говорит: вы агрессоры, с вами ничего. Но газ при этом действительно контракты идут и вообще не только газ. Поэтому посмотрим, как здесь кто схитрит, кто кого перехитрит. Но вы должны понимать, что нынешняя эскалация в том виде, в каком она есть, она выгодна как Путину, так и Порошенко. Потому что они верховные главнокомандующие, бряцают оружием, показывают мускулы. У Порошенко впереди выборы, я нисколько не сомневаюсь, что эскалация до определенного, конечно, не до войны многомасштабной, а до того как можно показать, что ты крутой. Она выгодна и Порошенко. Поэтому если говорить о словах и переговорах, то здесь, повторяю, я пессимист в этом. В этой истории я пессимист.
С. Бунтман
―
Но Галина права, что была еще вторая причина. Там было много дополнительных экономических причин. И то, что говорите энергоснабжение в их числе…
А. Венедиктов
―
Конечно.
С. Бунтман
―
Но вода это просто настолько жизненно важно.
А. Венедиктов
―
Энергоснабжение сейчас в Крым перебросить, конечно, проблема. Но я говорил с министром энергетики российским Новаком, - ну не проблема. То есть проблема, но не проблема. Решаемая проблема. А вода – нерешаемая проблема. А энергетика – решаемая проблема. И если решить ее решать. Мирным путем.
С. Бунтман
―
Потому что за отчетные почти 60 лет, 60 с лишним лет очень сильно изменилось энергоснабжение и способы, а вот подача воды как была, так и есть. Со времен Древнего Рима ничего нового не придумали. Это все очень и очень печально.
А. Венедиктов
―
Это правда.
С. Бунтман
―
Ты знаешь, здесь произошла история об однокашниках.
А. Венедиктов
―
Я не однокашник.
С. Бунтман
―
Клишас и Навальный.
А. Венедиктов
―
А, в этом смысле. Ну, это да, смешно. Потому что Клишас, о котором Навальный делал расследование, сенатор Клишас, он сам написал, сказал вернее, что он был однокурсником Навального. Добавил зловеще: «Я много про него знаю, но не буду опускаться до этого». Чего они там знают, неважно.
С. Бунтман
―
Однокашники друг о друге всегда много знают.
А. Венедиктов
―
Да. Я бы сказал вот что. Когда в разного рода расследованиях, которые надо проводить, которые мы публикуем даже тогда, когда они нам кажутся неполными или неточными, возникает фраза: Иван Иванович Иванов связан с Петром Петровичем Петровым. Вот они вместе служили в одном полку. «Был у майора Деева товарищ майор Петров. Служили вместе с гражданской, служили с 20-х годов.
С. Бунтман
―
Дружили еще с гражданской…
А. Венедиктов
―
Вместе рубали белых саблями на скаку, вместе потом служили в кавалерийском полку». Так вот, на самом деле Клишас и Навальный в этом смысле связаны. Поэтому эта фраза всегда, когда мы разбираем чье-то, что такое связаны? – контрактом. Вот связаны дружбой или даже родственными связями. Еще не является для нас доказательством того, что там нарушен закон. Поэтому да, Клишас связан с Навальным, однокурсники. Да, ну смешно. Это совершенно не освобождает сенатора от тех обязанностей, которые на него возлагает его пост, в числе прочих обязанностей не кичиться в стране, достаточно разоренной, своим добром. Это неправильно. И это неправильно. Но с другой стороны надо понять, а где он нарушил закон. Потому что сенатор нарушил закон, то есть что-то не задекларировал. Или что-то забрал в нарушение закона. Об этом надо говорить громко и ясно. Конечно. И мы все равно опубликуем. Хотя это недостаточно. И Клишас, и Бирюков, и так далее. Хотя повторяю, там многие вещи недокручены. И вообще я тебе должен сказать, что поскольку мы публикаторы, мы все публикуем, все больше и больше, вот когда Алексей был единственным, Алексей или «Новая газета» были единственными расследователями, качество расследований было очень высокое. Понимаешь. Ну, просто придраться не к чему. То есть, есть к чему, но по мелочам. А сейчас многочисленные так называемые расследования, там такие дыры. И мы продолжаем это публиковать, но все более и более как бы сомневаясь. Ну, потому что дыры. Это очень важно. Количество как уменьшает качество.
С. Бунтман
―
Ну да. И небрежность, она подрывает доверие.
А.Венедиктов: У нас Владимир Владимирович, начиная с 2008 года, вошел в роль интегратора
А. Венедиктов
―
Вот у меня вопрос все-таки: дача Золотова это дача Микояна или нет? Один говорит, понимаешь, это подрывает доверие ко всему. Ты проводил расследование, ты сказал, что он забрал дачу Микояна. Такие вещи надо знать, прежде чем публиковать. Это дача Микояна. Надо у Стаса спросить Намина. Это дача Микояна. Все-таки мы публикуем, все равно публикуем, потому что считаем важно привлекать внимание. Но все-таки неприятно, когда говорят: вы знаете, там херня, потому что дача Микояна это не дача Микояна.
С. Бунтман
―
Надо посмотреть. Что такое, как это все выстраивается. Это можно. И, наверное, надо было бы сразу это сделать. Но, во всяком случае, это можно. Потрясающе, проснулся Олег из Москвы и спрашивает: «С кем будет война?»
А. Венедиктов
―
Хорошо он спит. Ни с кем, Олег. Доброй вам ночи, отдыхайте.
С. Бунтман
―
Да. Здесь говорят: СМИ объявляют, что Лукашенко подготовил экстренное обращение к белорусскому народу. Это фейк или что?
А. Венедиктов
―
Откуда я знаю, я вообще не пресс-секретарь Лукашенко. Ну, подготовил. Ну не подготовил. Чего это так вас должно, будет обращение, мы его тут же в эфир и на сайт. Вы не волнуйтесь, мы мимо обращения экстренного Лукашенко к своему народу, Путина – к нашему народу, не пройдем.
С. Бунтман
―
К любому. Городу и миру. О чем угодно. Мы абсолютно. Алеш, под конец я бы хотел заняться ерундой.
А. Венедиктов
―
А мы чем занимались весь час? Ерундой.
С. Бунтман
―
Еще большей. Я бы хотел, вот если чрезвычайно тревожно и грустно вот там, в отношениях с Украиной и вполне возможен качественно другой конфликт, скажи, пожалуйста, какие еще есть если не карты минного поля на следующий год, то наличие каких-то мин или бомб замедленного действия, которые ты предполагаешь.
А. Венедиктов
―
При том уровне, в каком сейчас находятся сейчас наши отношения с США и с НАТО, мы видим, как возобновились облеты кораблей НАТО, как они облетают нас, а мы облетаем их, что было временно уменьшено резко. После прямого столкновения в Сирии американцев и ЧВК «Вагнер» мы видим, что можно идти на прямой конфликт. После истории с израильским самолетом то же самое. Значит можно идти на прямой вооруженный конфликт. С державами не третьего мира и не второго мира. И все разговоры о ядерной войне, которые снижают как бы неприятие этой войны, невозможность этой войны, раньше Советский Союз боролся за мир хотя бы на словах и создавал такое ощущение, что все-таки главное – договориться. Собственно, и договорились. То сейчас такого ощущения нет. Поэтому может вспыхнуть где угодно. Мы вообще не знаем, что происходит в Южно-Китайском море. Я когда смотрю, что происходит в Южно-Китайском море, там такие керченские казусы там каждую неделю. Китай захватывает какие-то острова, там страны НАТО, Австралия выступает, Япония вооружается. Вы что? Мир становится более опасным. И сдетонировать может в любой момент. И Северная Корея здесь тоже недалеко ушла. Надо за этим наблюдать внимательно. Но если говорить о России, то наша история это история, прежде всего, конечно же, с Украиной, в меньшей степени с Белоруссией.
С. Бунтман
―
«Вчера сказали, - пишет нам один из участников чата, - что любой американский корабль в Черном море – цель».
А. Венедиктов
―
Ну, мало ли кто чего говорит.
С. Бунтман
―
Да, такие вещи очень любят говорить.
А. Венедиктов
―
Кто сказал-то?
С. Бунтман
―
Да вот не знаю.
А. Венедиктов
―
Сказали. Участники ток-шоу?
С. Бунтман
―
Ну да.
А. Венедиктов
―
Больше слушайте. Цель теперь – весь мир. Кругленький и маленький.
С. Бунтман
―
Да, ну всё. Мы с вами прощаемся. С наступающим Новым годом!
А. Венедиктов
―
30 махов вам.
С. Бунтман
―
Да. Счастливо.
А. Венедиктов
―
До свидания.