Алексей Венедиктов - Без посредников - 2022-01-11
11.01.2022
И.Воробьева
―
16 часов и 6 минут в Москве. Всем здравствуйте! Это программа «Без посредников» с Алексеем Венедиктовым, главным редактором радиостанции «Эхо Москвы». Меня зовут Ирина Воробьева. И отвечая за Венедиктова на первый же вопрос, который вы зададите, — Потапенко в отпуске. Всё хорошо. Передайте всем тем, кто придет позже и спросит в чате, где Потапенко. Мы уже на этот вопрос ответили.Алексей Алексеевич, давайте начнем с Казахстана. Не с того, что там происходит, а с того, как с этим работать. Почему в Казахстане не работают корреспонденты «Эхо Москвы»?
А.Венедиктов
―
Мы обсудили этот вопрос в первый день беспорядков с Володей Варфоломеевым, который является руководителем информационной службы. И с учетом того, что, с одной стороны, у нас там были налажены связи с известными изданиями, благодаря Максиму Курникову, который и Оренбурга, который когда-то был первой столицей советского Казахстана. Раз. Исходя из того, что мы не видим, что происходит, мы никак не сможем защитить нашего корреспондента, если что-то произойдет, мы приняли решение не посылать, хотя Алексей Нарышкин уже стоял с чемоданом.
И.Воробьева
―
С вещами на выход.
А.Венедиктов
―
Могу раскрыть редакционную тайну: я был сторонником того, чтобы послать и, наконец, избавиться от Нарышкина, а Варфоломеев был противником, но все-таки он директор информационной службы, ему виднее. Поэтому не работает. У нас, к сожалению, внутри правительства Казахстана нет никаких завязок. Может быть, это наша ошибка выстраивания, но мы видим, что передают российские журналисты. Понятно, когда то телевидению, понятно, когда там картинка. Но вся информация из номера отеля, извините, нет такой отдельной информации у российских журналистов, которую мы не брали бы от наших коллег казахских и киргизских, кстати.
И.Воробьева
―
И российских, которые туда прорвались.
А.Венедиктов
―
И российских тоже. Там нет отдельной информации, потому что никто не вхож ни в оппозицию внутри Казахстана, ни в систему власти. То есть нет спикеров. Поэтому пока нет никакой особенности для того, чтобы посылать. Но, я думаю, что мы в конечном итоге пошлем. Мы не проиграли ничего по освещению, все нас очень слушали, у нас резко повысилась слушаемость, и мы это видим. И нам звонят из Казахстана теперь уже представители разных политических сил, в том числе, назарбаевских и токаевских: «Какое «Эхо Москвы» молодцы. Всем дали слово, все осветили. Ничего не пропустили, вообще ничего». И я бы тут добавил, что мы запустили как раз под это дело новый Телеграм-канал, «Минута в минуту» называется. И просто казахские пользователи очень его хвалят, потому что не пропускаем ничего. Это главное.
И.Воробьева
―
А как работать с информацией, если в какие-то дни вообще не работал интернет, непонятные источники, какие-то мутные телеграм-каналы. Все это мы уже, в принципе, проходили, но тем не менее.
А.Венедиктов
―
Мы же поставляем информацию для слушателей. Мы им говорим: Мы не доверяем, мы должны все проверять. Вот все, что мы вам говорим, не проверено. Вы это перепроверяйте через другие медиа или ждите, пока мы перепроверим. То есть вопрос честности к собственным слушателям. И вот так и работать и говорить это честно: «Ребята, там всё вырублено. Там информация передается частично». Некоторую информацию о том, что происходило в Казахстане, казахские медиа узнавали от нас, из Москвы, чтобы было понятно. Поэтому надо быть честными к слушателями и говорить: «Ребята, вот эта информация, мы ее проверить не можем. Относитесь к ней скептически». Когда у тебя президент страны, большой страны — вот я говорю, если наложить карту Казахстана на Европу, это будет от Ла-Манша до белорусской границы, чтобы вы понимали — говорит: «Иностранные банды». О’кей, мы передаем, что иностранные банды.
И.Воробьева
―
Что президент говорит, что иностранные банды.
А.Венедиктов
―
Да, конечно, что президент. Ссылка обязательно. Все равно относимся скептически. Покажите. Нам показывают. Он оказывается киргизский джаз-банд. Джаз-бандформирование, как сказал Курников. И больше никого не показывает. А как мы можем верить? Но мы не можем не передавать того, что сказал президент Токаев. Но выразить сомнение и скепсис в том, что он говорит… Слушай, мы выражаем скепсис в том, что говорит наш президент, а уж иностранного президента как-нибудь… Мы выражаем скепсис в том, что говорят лидеры оппозиции, находящиеся в эмиграции. Информационно, я говорю. Мы видим и картинки мародеров, мы их тоже видим. Да, кусками, да, мутно, но мы же знаем, что такие же мародеры сопровождали толпу возмущенных граждан по внутриполитическим событиям. И желтые жилеты, и вот этот BLM. И всегда поле битвы принадлежит мародерам. Поэтому у меня нет сомнений, что там были мародеры. И когда оттуда корреспондент, главный редактор издательства Orda.kz говорит о том, «мне страшно выходить, центральные улицы все разгромлены, витрины разгромлены», хотя понятно, что они сочувствуют тем людям, которые не вышли громить, а вышли по поводу тяжелого положения, то веришь, да. Но ты не знаешь. И поэтому мы говорим: скепсис, скепсис и скепсис. Собственно, это касается любой информации.
А.Венедиктов: Мы говорим: скепсис, скепсис и скепсис. Собственно, это касается любой информации
И.Воробьева
―
Тут, кстати, пишут, что неделя утренних «Разворотов» в тот момент, когда все происходило в Казахстане, это было очень информативно.
А.Венедиктов
―
Здесь надо отметить, что Максим Курников, который оказался на этой неделе утром случайно — это я не под него устроил массовые беспорядки в Казахстане, чтобы ему было, чем заняться в праздничную неделю, он все-таки из Оренбурга. Действительно, граница там, очень много людей там из Казахстана. Он молодец, он это сделал. И дальше он подтянул всех наших и меня подтянул под этот вопрос. Я тоже сначала не оценил. Ну где-то там вышли люди, ну, хорошо. Ну газ, ну давай делать новость первую. 2 января — нет никаких новостей. Пусть это будет первым. Никто не знает слово «Жанаозен» какой-то. Чего ты придумал? И оказалось, попал. Молодец.
И.Воробьева
―
Я напомню, что это программа «Без посредников». Означает, что мы по большей части обсуждаем вопросы работы радиостанции и журналистики. Я, конечно, буду еще задавать другие вопросы. Я вас призываю задавать вопросы Алексею Венедиктову по номеру: +7 985 970 45 45 или в YouTube-канале «Эхо Москвы». Я буду свои вопросы и вопросы от слушателей… Давайте вопросы от слушателей, которые тысячу раз задавались. Не могу ничего сделать, потому что их много.Стас из Курска. Два вопроса: «Вернется ли Нино Росебашвили и можно ли как-нибудь в качестве гостя программы «Шо там у них» задействовать Иосифа Райхельгауза, как человека, профессионально владеющего украинским языком?
А.Венедиктов
―
Второе предложение очень хорошее, забавное. Я об этом подумаю. И об этом надо говорить с Иосифом Леонидовичем. Все-таки согласитесь, что вы все знаете, что «Эхо Москвы» — это авторское радио. Диктатура главного редактор — это диктатура не картинки, а рамки. Это вот я отвечаю за рамы разные, ограничения, скажем так. А уж что там внутри вы вытворяете, это другой вопрос. Я передам, соответственно, Алексею Соломину эту идею, почему нет?По Нино вопрос такой: она находится в штате радиостанции «Эхо Москвы». Она не уволена. Она написала заявление о продлении отпуска за свой счет еще, по-моему, до сентября. Всё, я подписал. Если мое мнение, то я бы, конечно, хотел, чтобы она вернулась. Она очень хороший ведущий и хороший продюсер, кстати. Но у нее своя жизнь. Вы тоже должны понимать, что у человека свои планы. Мы это видим на примере не только радио «Эхо Москвы».
И.Воробьева
―
Много вопросов про статистику, про рейтинги. Вот тут спрашивают, отслеживаете ли вы как главный редактор статистику утренних разворотов. И будете ли что-нибудь менять, исходя из задизлайканных ведущих?
А.Венедиктов
―
Статистику дизлайков точно не отслеживаю. Ни лайки, ни дизлайки на меня повлиять никак не могут, потому что, вы не обижайтесь, но это очень легко ткнуть и поставить, потому что у вас плохое настроение, вам не понравилась прическа и платье ведущей, вам не нравится манера, ну не нравится. Что тут поделаешь? Нет, я смотрю на радиорейтинги. И посещаемость, естественно, YouTube-каналов. Это не рулит мной, но я это принимаю во внимание. Рейтинги каналов утренних высоки. Утренний «Разворот» сейчас 7,8,9 занимает первое место в Москве среди всех московских радиостанций. 10 утра по итогам трех последних месяцев мы стоим вровень с «Вестями» буквально. И это притом, что «Вести» — это федеральный канал с хорошим звуком. И мы растем. Поэтому нет, менять ничего не буду.Но вы знаете, что Татьяна Фельгенгауэр взяла творческий отпуск. Поэтому, во-первых, Ирина согласилась поработать и создать новый продукт с Александром Плющевым, который, кстати, сегодня будет вести «Рикошет» и два «Особых мнения» в 17 и 19. У них неделя с 24-го. И я еще ввожу новую пару: Алексей Соломин и Лиза Аникина. Которые будут работать на следующей неделе. То есть я продолжаю экспериментировать с утренними «Разворотами».
И.Воробьева
―
А если вернуться к вопросу о рейтингах. Ну например, как мы 2021 год проскочили?
А.Венедиктов
―
Мы проскочили 21-й год очень хорошо, потому что, несмотря на то, что люди уходят и слушают радио, в том числе, и через гаджеты, не только радио, они воспринимают это как YouTube и так далее, тем не менее, мы плотно стоим 3-е, 4-е место в Москве. Впереди только музыкальные радиостанции. И могу вам сказать, что когда я приходил в этот раз в свою каденцию главным редактором в 15-м году, если мы проигрывали «Вестям» 7 часов из 18 дневных, то сейчас мы проигрываем два — это 11 и 12. Проигрываем. Все остальные мы выигрываем у «Вестей». Конечно, наши основные конкуренты — это «Вести FM». А все остальные неразговорные радиостанции ниже. Ну как еще можно измерить результат работы команды? Вот так. Сколько людей слушает — 1 миллион в день в Москве, 3 миллиона в стране. Это только радио. YouTube, вы знаете, мы пересекли миллион. Сейчас у нас, по-моему, миллион и 80 тысяч.
И.Воробьева
―
1.1, то есть миллион и 100 тысяч.
А.Венедиктов
―
Извините, я проспал. Спасибо друзья, подписывайтесь на наш канал. Собственно говоря, мы работаем на потребителя. Вот потребителей прибавляется. Значит, работаем правильно.
И.Воробьева
―
А когда в прошлом году было электронное голосование и нам все говорили: «Мы все перестанем слушать «Эхо Москвы»?
А.Венедиктов
―
С YouTube-канала ушло 11 тысяч. Радио не показало в Москве уход аудитории. Но это же люди сами отказываются от продукта. Ну не нравится им чем-то продукт. Ну значит, не нравится.
И.Воробьева
―
Тут еще был вопрос про скачивания уже в записи просмотров. Но я не знаю, есть ли у нас эта статистика вообще.
А.Венедиктов
―
У меня нет. У Соломина есть. Давайте, если мы говорим про YouTube, я в «СлухайЭхо» посажу Лешу Соломина, который обладает всей статистикой и там он вам расскажет.
И.Воробьева
―
Я напомню, что это программа «Без посредников». Тут много вопросов…
А.Венедиктов
―
Да-да, выборы главного редактора в 24-м году, у нас с Владимиром Владимировичем вместе как бы заканчиваются сроки.
И.Воробьева
―
в 24-м году. А до этого когда были?
А.Венедиктов
―
У Путина в 18-м, у него 6 лет, а у меня в 19-м, у меня 5 лет. Я догнал.
И.Воробьева
―
Одновременно. Вы считаете, будем выбирать сразу двух.
А.Венедиктов: Выборы главреда в 24-м году, у нас с Владимиром Владимировичем вместе как бы заканчиваются сроки
А.Венедиктов
―
Ну вместе уйдем с Владимиром Владимировичем или вместе останемся.
И.Воробьева
―
То есть третьего варианта — один уходит, другой остается — не получается. То есть Алексей Венедиктов уходит, я имею в виду, а Путин остается.
А.Венедиктов
―
А наоборот?
И.Воробьева
―
Хорошо, ладно. Много спрашивают про Шендеровича*, которого считают физлицом-иноагентом. Я знаю, вы писали об этом, говорили, но тем не менее, придется снова… Будет ли он появляться? Вот он уехал — как же быть? И все такое.
А.Венедиктов
―
Это всегда вопрос двух сторону: самого Виктора Анатольевича и «Эха Москвы». Про позицию «Эхо Москвы» я уже говорил. Вообще совершенно не важно, где физически сейчас… Это плохо, но это не важно теперь не с точки зрения звука, а содержания, где находится ваш гость. Юлия Латынина уже несколько лет выходит по… Когда Евгения Альбац была в Америке, полгода она работала, она выходила. Сергей Пархоменко сейчас в поездке, он тоже выходит на удаленке.Вот Сергей Алексашенко, который был. Он уже много лет гость, выходит. Поэтому да, для нас это какое-то усложнение для звукорежиссера Сергей Кузнецова, если Шендерович* будет на удаленке из какого-нибудь самолета выходить или поезда или из какой-нибудь горной деревни, но в принципе, его место в «Особом мнении» в 17 часов, если ему позволят его часовые пояса…
Вот смотрите, как Сергей Алексашенко — давайте раскроем, — он меня два года назад попросил выходить в «Особое мнение» в 17, ему было неудобно выходить в 15, потому что он был в Европе. И мы поменяли. Накануне Нового года он мне написал: «Я возвращаюсь в Америку. Мне не очень удобно в 17. Можно «Персонально ваш» в 15? Можно. Передвинули.
Если Виктору будет удобно какой-то «Персонально ваш», а не «Особое мнение», передвинем. Если ему будет удобно 19 — передвинем. Хочу ли я сохранить авторскую программу гостя Виктора Шендеровича*? Да, конечно. Хочет ли, Виктор Шендерович*? Да, конечно, потому что он это написал в Фейсбуке. Я это прочитал у него, что он сохраняет свою программу на «Эхо».
Поэтому для меня вопроса вообще не стало. Мне печально и обидно не за Виктора, а за нашу страну, что Виктор вынужден ее покинуть. Это для почитателей его таланта нечестно и несправедливо. Для «Эхо Москвы» это неудобно. Ну, значит, через неудобства, через не хочу, как говорила моя бабушка.
И.Воробьева
―
Вас с Шендеровичем* сейчас связывает фамилия Пригожина…
А.Венедиктов
―
Никак не связывает фамилия Пригожина.
И.Воробьева
―
Ну как это? Пригожин не любит вас обоих.
А.Венедиктов: Мне печально и обидно не за Виктора, а за нашу страну, что Виктор вынужден ее покинуть
А.Венедиктов
―
Любовь, amore…
И.Воробьева
―
И подает в суд на вас обоих.
А.Венедиктов
―
Да.
И.Воробьева
―
По разным поводам, но тем не менее. Шендерович* написал, потому что уголовное дело…
А.Венедиктов
―
Да, против Шендеровича* пригожинские юристы выставляют уголовное дело, обвинение в клевете. И я понимаю, почему он уехал. Он уехал не из-за Пригожина, с моей точки зрения. Он уехал из-за общей атмосферы и давления. Вообще, у него довольно тяжелая жизнь, как я понимаю, была здесь. Против него возбуждали дела, его травили и так далее. Это была последняя капля. Уголовщина — это последняя капля. Вот, собственно говоря, и все.
И.Воробьева
―
Про атмосферу. Мы сейчас в предыдущем эфире с Алексашенко говорили, что в 21-м уехало очень много журналистов из страны.
А.Венедиктов
―
Не берусь осуждать, имея в виду, что взвешивание угрозы — это дело каждого. Во-первых, мы не знаем, чего они знают. Во-первых, угрозы у многих уголовного дела, а значит, посадки и как минимум ограничения, помимо интернета, домашнего ареста, были серьезными. Я это знаю в каждом отдельном случае. Поэтому люди, действительно, сами решают уровень красных линий своих, что можно сделать.Именно поэтому я как и считал, что Навальный совершил ошибку, так и продолжаю считать. И до того, как он приехал, я ему передавал и солидарен с Чичваркиным и с Ходорковским, кстати, и со старшим Гудковым, который считает, что это ошибка. И сейчас продолжаю считать, что это неэффективное присутствие. Может быть, я ошибаюсь, и жизнь покажет. Но он один не только остался, но вернулся. Остальные — имею в виду политики, я не имею в виду сейчас писателей, журналистов — уезжают.
А.Венедиктов: Люди действительно сами решают уровень красных линий своих, что можно сделать
И.Воробьева
―
И тут еще вопросов очень много. Позовите в «СлухайЭхо» новостников, в частности, Марину Старостину.
А.Венедиктов
―
Я же не могу заставить. Я два раза предлагал Марине. Она говорила — нет. Попробуем уговорить еще раз.
И.Воробьева
―
Кстати, тут есть вопросы, которые вы адресуете мне. Давайте их оставим как раз на пятницу. Потому что я буду в пятницу в «СлухайЭхо». Приходите, задавайте свои вопросы. Мы с вами поговорим.
А.Венедиктов
―
Я хочу сказать слушателям радио отдельно, кто нас сейчас слушает. У нас только на YouTube выходит отдельная программа в 13 часов каждый день «СлухайЭхо», куда приходят и наши гости и куда у нас приходят и наши сотрудников, которые отвечают один на один, без посредников на вопросы. Поэтому даже несли вам удобно по радио, и вы не сильно любите YouTube, вот это программа исключительно для YouTube. В 13 часов с понедельника по пятницу. Исключительно рекомендую.
И.Воробьева
―
Куда пропал Асланян? Он вроде появился снова.
А.Венедиктов
―
Он был два часа назад. Он болел. И с понедельника он вышел.
И.Воробьева
―
Тут спрашивают про маленькие программы «Эхонет» и «Книжечки», что они крутятся в повторах. Так было и с «Первым рублем»…
А.Венедиктов
―
Ну, во-первых, на праздниках, возможно, так и было. Я, честно говоря, не очень слежу. Я разрешаю ставить повторы, но праздники закончились.
И.Воробьева
―
И еще вопрос из Свердловской области: «Вы не планируете привезти в Екатеринбург «Дилетантские чтения» про Мюнхен 1938».
А.Венедиктов
―
В Екатеринбурге я буду в феврале проводить «Дилетантские чтения». У нас следующий номер «Дилетанта», который выйдет, это номер «Имам Шамиль». Очень важно поговорить о кавказской войне, зачем Россия туда пошла, как воспринимались горские племена, которые 30 лет сражались как минимум официально против Российской империи. И я буду, по-моему, 25 февраля в Екатеринбурге.
И.Воробьева
―
Возможно ли вернуть «Эхо» на региональные разные частоты». Их тут просто по запросам очень много: Новосибирск, Тольятти… Все спрашивают.
А.Венедиктов
―
А это к Курникову. Он зам главного редактора по региональному развитию. Я не в курсе.
И.Воробьева
―
Тут, кстати, предложили Курникова и Ирину Баблоян премировать по итогам первой недели…
А.Венедиктов
―
Вам лишь бы вынуть у меня из кармана деньги и всех премировать.
И.Воробьева
―
А мне лишь бы это зачитать, чтобы как-то вытащить у вас....
А.Венедиктов
―
Я может быть, премирую и тут же оштрафую, чтобы баланс соблюдать.
И.Воробьева
―
Тут пишут, что в ночных эфирах жуткий дисбаланс получается, исчезли женщины.
А.Венедиктов
―
Я как-то по гендерному и возрастному принципу людей не расставляю. В принципе не расставляю.
И.Воробьева
―
Просят хотя бы одну девушку в ночной эфир.
А.Венедиктов
―
Я не расставляю людей по гендерному принципу за исключением пар, когда нужно…
И.Воробьева
―
Разнополые. Ну и за исключением программы «Неудобные», наверное.
А.Венедиктов
―
Совершенно готов посадить туда мужиков.
И.Воробьева
―
Мы не готовы, Алексей Алексеевич, честно вам скажу. Сегодня как раз будет очередной выпуск.
А.Венедиктов
―
Ну вы не готовы…. Нет такого подхода гендерного, возрастного, национального, по росту, по цвету глаз — такого подхода нет.
И.Воробьева
―
И еще спрашивают как раз, раз уж мы заговорили про ведущих, как вы вообще выбираете пары?
А.Венедиктов
―
Сложно. Подбором. Иногда это не работает. Так бывает. Приходится извиняться и отказываться от этого. Но в принципе, я всегда призываю вас наблюдать. Будем наблюдать — это наш лозунг. И надо сказать, что когда ты наблюдаешь за своими сотрудниками, ты приблизительно сначала понимаешь, что вот здесь может сложиться, а может не сложиться. Вот так подбираю после долгих, мучительных раздумий.
И.Воробьева
―
А переговоров?
А.Венедиктов
―
Сначала раздумья, сначала картинка… С кем переговаривать? С тем, кто вошел в картинку сначала. Потом переговоры, конечно.
И.Воробьева
―
То есть человек может отказаться.
А.Венедиктов
―
Может. И отказываются.
И.Воробьева
―
Ну это я и так знаю. Но я на всякий случай решила…
А.Венедиктов
―
Нельзя заставить человека работать, если он не хочет. То есть его можно заставить, но что это будет за работа? В эфире публичная… Да нет, конечно.
И.Воробьева
―
«Не хотите ли вы расширить программу «Говорим по-татарски»?
А.Венедиктов
―
Нет, я не хочу расширить. Я считаю, что ее очень много. Прошу прощения. У меня вот чтения про Имама Шамиля. Казань. Естественно, начнем с Казани. 7 февраля. Екатеринбург — 20 февраля. В Ельцин -центре. А номер выйдет 22 января. И как раз опять-таки тут реклама. Есть shop.diletant.media — это наш магазин. Мы туда ставим все новые и старые журналы. Но мы сейчас стали договариваться с издательствами. У нас будет там из ЖЗЛ Шамиль, естественно. То есть еще помимо журнала будет еще ЖЗЛ. А завтра мы выставим — мы опять догнали Палажченко, потому что в один день купили книгу. Я напомню, он переводчик Рейгана, Горбачева, Шеварднадзе и Буша. Во-первых, он придет завтра в 20. Во-вторых, он подпишет еще книги. И мы будем привязывать ваши эфиры на продажи нашего исторического магазина shop.diletant.media.
И.Воробьева
―
И так же, кстати, можно Глуховского…
А.Венедиктов
―
Глуховский опять. Мы попробуем у него подписать. Но тоже разнесло — 200 книг купили за полтора дня. Что мы можем сделать?
И.Воробьева
―
Надеюсь, Глуховский еще подпишет, потому что книга «Пост» правда очень хорошая. Я вам рекомендую. Мы сейчас прервемся на новости и небольшую рекламу и продолжим программу «Без посредников» с главным редактором «Эхо Москвы» Алексеем Венедиктовым.НОВОСТИ
И.Воробьева
―
16 часов, 36 минут в Москве. Продолжается программа «Без посредников». Алексей Венедиктов, главный редактор радиостанции «Эхо Москвы». И еще у нас есть время до конца часа. Ваши вопросы главному редактору.Есть отличный вопрос Павла из Москвы. Он спрашивает: «По логике первых двух комиксов Жанна д’Арк спасется в России?» Классный же вопрос.
А.Венедиктов
―
Сейчас я отвечу так, чтобы не раскрывать тайну. Но ведь царевич Дмитрий спасся не в России.
И.Воробьева
―
Как интересно, Алексей Алексеевич. Будет третий комикс, да?
А.Венедиктов
―
Все спасутся. Мы вообще спасатели настоящие. Да, Жанна д’Арк, конечно же. Мы когда делали первый комикс, мы делали так, не знали, что будет серия, что так пойдет. И она спасется, и Колчак спасется, и Пушкин спасется, и Пугачев спасется. Все спасутся.
И.Воробьева
―
Круто!
А.Венедиктов
―
Так это же хорошо. Княжна Тараканова у нас еще. Мария Антуанетта у нас еще. Там много женщин. Надо мужиков тоже добавить.
И.Воробьева
―
То есть тут по гендерному вы все-таки хотите…
А.Венедиктов
―
Нет, никто не считает. Сидим сейчас с Алексеем Дурново, собачимся, чего нам спасать. Может быть, Карла I? Потому что он хочет про мушкетеров. Я говорю: Ну вот они должны спасти с плахи — кого спасать-то? — Карл I английский, они его должны были вытащить по роману «20 лет спустя». Вот такая история.
И.Воробьева
―
Тут очень смешная просьба назначить ведущего — внимание! — в «Пастуховские четверги».
А.Венедиктов
―
А я кто?
И.Воробьева
―
Алексей Алексеевич, это очень хороший вопрос.
А.Венедиктов
―
Мне очень понравилось, последние «Пастуховские четверги» были названы «Четверговские пастухи», кто-то сказал. Это было очень смешно. Я весьма рекомендую эту программу. Если вы на нее на попадаете, вы ее потом слушайте или смотрите, потому что, конечно, такое неспешное… Не хватает. Мы, конечно, утром, днем, вечером гоним скорость. А здесь спокойно сели, раскурили трубки, закутали ноги пледом. Налили вискаря, разожгли камин. Собака в ногах мохнатая огромная. И вот разговор. Я, собственно, вот так пытаюсь выстроить с Владимиром Борисовичем Пастуховым. Другой стиль, другая рамка.
И.Воробьева
―
Про программу «Агенты» спрашивают, будет ли она выходить постоянно?
А.Венедиктов
―
Должна. Юрий Георгиевич вернется из поездки сегодня вечером Кобаладзе. Мы с ним поговорим. Концепция еще не встала. Мне, например, хочется поговорить о советской разведке накануне Второй мировой войны в Европе в белом движении, например. Мы с Юрием Георгиевичем будем говорить на эту тему. Программа еще не встала, с моей точки зрения.
И.Воробьева
―
Нет ли у вас планов, Алексей Алексеевич, по созданию передачи по насущной теме нашего времени: О работе правоохранительных ведомств современной России. Про силовиков, короче.
А.Венедиктов
―
У нас, по-моему, это в каждом выпуске новостей. Что не понос, то золотуха. Что ни арест, то… я не знаю, ввод войск ОДКБ. Чего отдельно? Все в потоке должно быть.
И.Воробьева
―
Ярослав спрашивает: «Что ответил ФСИН, по-моему, уже на третий запрос «Эха» и «Новой» об интервью с Алексеем Навальным?»
А.Венедиктов
―
Это к Муратову. Он главный.
И.Воробьева
―
«Мы слушаем «Эхо Москвы» с мужем с первого дня создания радиостанции», — пишет нам Анаида Марковна.
А.Венедиктов
―
Спасибо, дорогая!
И.Воробьева
―
Она пишет: «Мы пожилые люди, нам трудно ориентироваться на сайте. Если можно, разъясните, как и где ознакомиться с инструкцией по пользованию вашим сайтом?» Это очень интересный вопрос, кстати.
А.Венедиктов
―
Я отвечу. Я понимаю ваш вопрос. Первое: мы на сайте размещаем распечатки всех эфиров с гостями. Во-первых, самое главное на сайте, это поиск. Он не очень хороший. Согласились. Он там, наверху — строчка поиска. Если вы хотите про Пастухова, вы набираете: «Пастухов». Второе: мы размещаем блоги наших авторов, которые, естественно, не звучат в эфире. И третье: мы сейчас создали вторую новостную службу, которая не эфирная, заэфирная, и у нас там идет лента новостей. Вот основное — это распечатки эфира, это блоги наших гостей, и это новости. Это в зависимости от того, Анаида Марковна, что вам надо на нашем сайте. Это главный продукт.
И.Воробьева
―
Вячеслав: «Очень понравилось ваше общение с Ширвиндтом. Хотелось бы видеть в гостях «Эха» Ахеджакову, Басилашвили и других мэтров».
А.Венедиктов
―
Хотелось бы, но, во-первых, у нас есть программа «Дифирамб», которую ведет Ксения Ларина. Если со мной, то мне тоже хотелось бы. Ну вот весь вопрос будет: куда поставить-то? Просто мы с Ширвиндтом правда дружим, и это был такой новогодний дружеский сюжет. Но, как говорит Чубайс, «я вас услышал».
И.Воробьева
―
Очень короткая программа «Особое мнение». Почему она заканчивается в 47 минут, почему нельзя ее продлить до нуля?
А.Венедиктов
―
Потому что в 47 минут регионы уходят на свои программы. Мы же не можем там обрезать кусок. Поэтому и нельзя. Поэтому у них там свои программы.
И.Воробьева
―
Во всем виноваты регионы.
А.Венедиктов
―
Да! Вот супостаты.
И.Воробьева
―
Сергей спрашивает по поводу покупки мерча. Что-то удалось узнать?
А.Венедиктов
―
Еще не удалось. Я же сказал, после праздников. Они только закончились.
И.Воробьева
―
То есть люди хотя купить мерч, в котором сейчас наши ведущие ходят. Не продавайте, Алексей Алексеевич.
А.Венедиктов
―
Понятно.
И.Воробьева
―
Это шутка.
А.Венедиктов
―
Это сейчас наберем дизлайков и проклятий.
И.Воробьева
―
А я не вижу. Здесь не видно дизлайки больше…
А.Венедиктов
―
Это только YouTube. Я все время апеллирую к радиослушателям. Вы почему-то все к YouTube, а я к радиослушателям. Их в 10 раз больше, чем на YouTube.
И.Воробьева
―
Как радиослушатели могут вам дизлайк сейчас влепить? Радио выключить?
А.Венедиктов
―
Написать эсэмэску какую-нибудь.
И.Воробьева
―
Мне, видимо.
А.Венедиктов
―
Да, тебе, конечно, я же не вижу экранов.
И.Воробьева
―
Еще спрашивают, есть ли шанс увидеть Марию Денискину в регулярной передаче в качестве ведущего?
А.Венедиктов
―
Маша сейчас практически занимается новой службой информационной. Телеграм-канал «Минута в минуту»
И.Воробьева
―
И «Сказано на «Эхе».
А.Венедиктов
―
Нет-нет…
И.Воробьева
―
Уже всё…
А.Венедиктов
―
У нее главное — новый продукт, Телеграм-канал. Наберите: «Минута в минуту». И это 24 на 7 работа. У нас же ночные смены тоже. Про «она хочет в эфире»… Нельзя же просто так. Это что вам, ярмарочная площадь? Работа на радио требует определенной подготовленности. Я думаю, что у нее есть способности, с моей точки зрения. Но пока придумывать под нее отдельную программу — увольте.
И.Воробьева
―
Тут, кстати, по поводу сотрудников. Каждый раз я с этим сталкиваюсь. Пишут: «Побольше этого… побольше вот этого. А еще верните Ляховскую».
А.Венедиктов
―
Елена Ляховская — то, что мне докладывал Владимир Варфоломеев, должна в феврале выйти на немного пока в неделю информационных выпусков. Она будет входить постепенно.
И.Воробьева
―
Куда делась программа «Стрелок»?
А.Венедиктов
―
Я ее снял.
И.Воробьева
―
Будете объяснять что-нибудь?
А.Венедиктов
―
Нет. Капризно снял.
И.Воробьева
―
Какие новые гости буду в «Особом мнении» в 2022 году?
А.Венедиктов
―
Понятия не имею. Если говорить о постоянных гостях, таких, как Шендерович*, Шевченко, Сванидзе, Алексашенко был, — это штучный отбор на самом деле. Пойди найди человека, у которого не только есть мнение, и он не боится его публично высказать, что в России сейчас не факт, а он еще мыслями обладает и еще умеет формулировать. Не так много таких людей.Я понимаю, что очень популярны плакатные крикуны: «Кровавый режим! Кровавый режим!» или наоборот: «Путин герой! Путин герой!» Их 10 копеек за пучок на любом рынке. Нужно людей в «Особое мнение», у которых есть мнение, а не у которых есть тявканье. И это сложно.
И.Воробьева
―
В связи с этим спрашивают, не хотите ли вы дать эфир молодым политикам: Кац, Светов, Юнеман и так далее?
А.Венедиктов: Пойди найди человека, у которого не только есть мнение, и он не боится его публично высказать
А.Венедиктов
―
Нет. Потому что я пока вижу от них тявканье. И речь о политиках вы говорите. У нас в «Особом мнении» политиков практически нет. У нас там задержался слегка Рыжков, который не был политиком, я имею в виду, работая на «Эхе», но сейчас избран депутатом, но практически вы тоже уже не видите. У нас «Особое мнение» не для политиков.
И.Воробьева
―
У нас Максим Шевченко есть политик в «Особом мнении».
А.Венедиктов
―
Пусть Максим не обижается, он такой же политик, как я… политик.
И.Воробьева
―
Ладно. Спрашивают, может быть, сделать какие-нибудь дебаты? Не хватает дебатов?
А.Венедиктов
―
Ну что не хватает дебатов. Пойти на второй канал или на первый и смотрите, как они оплевывают друг друга. Когда есть тема и дебатирующие, когда возникает тема и разные точки зрения на одно и то же событие, и люди дебатируют по существу с мнением, а не с криком: «Ты иностранный агент!» — «Нет, ты путинский прихвостень!», тогда да. Мы можем устроить про иностранного агента против путинского прихвостня. Но не на нашем радио, если можно.
И.Воробьева
―
Куда пропал Сергей Бунтман? Боже мой, Сергей Бунтман тоже пропал?
А.Венедиктов
―
Сергей Бунтман был в отпуске. Выходит в субботу. Он был в отпуске. У нас очень много людей реально было в отпуске на праздники, как обычно. Вот Ира была в отпуске две недели.
И.Воробьева
―
Я была в отпуске, да.
А.Венедиктов
―
А вот Потапенко ушел в отпуск. Сергей возвращается. И в субботу он садится за свои программы и всё.
И.Воробьева
―
По-моему, это платный вопрос от Буксира. Буксир, спасибо вам большое.
А.Венедиктов
―
Здрасьте!
И.Воробьева
―
Я несколько вопросов его задала, но решила, что надо все-таки сказать. Он спрашивает: «Как вы думаете, чем клеймо иностранный агент так неприятно для них? Это нехорошо для репутации или же все-таки чисто эмоциональное?».
А.Венедиктов
―
Смотрите, клеймо иностранный агент, — это вы сказали слово «клеймо». Представьте, что вас публично заклеймили и на лбу у вас буква «В»: «Ворон» или «Вор», как это было. Во-первых, иностранный агент — это плохо для репутации. С какого рожна? Я хочу, чтобы моя страна была лучше. По какому праву государство меня и за что заклеймило. Это плохо для репутации. Во-вторых, это чрезвычайно трудно работать. С вами отказываются работать. Не все же «Эхо», что нам все равно, что вы клеймо ставите, вот реально все равно, и, кстати, все равно, являетесь вы федеральным министром, мы все равно зовем. И нам что иностранный агент Шендерович*, что Мария Захарова, пресс-секретарь МИДа. Для наших слушателей должны быть разные точки зрения, разные стилистики. То есть эта история очень важна.Ну и третье: это просто затрудняет работу этому человеку. Поэтому это нечестная, несправедливая позиция. Мне тут предложили Russia Today называть признанной в США иностранным агентом.
И.Воробьева
―
А что? Неплохо, Алексей Алексеевич.
А.Венедиктов
―
Да, посмеялись. Если Марго Симоньян не будет возражать, я так и буду…
И.Воробьева
―
Подождите секундочку, а при чем здесь возражение? Это же факт.
А.Венедиктов
―
Мы не американская компания. А если в Зимбабве?
И.Воробьева
―
Это же факт.
А.Венедиктов
―
Мало ли что факт. Вот Ирина Воробьева, женщина таких- то лет… мы не перечисляем все твои признаки.
И.Воробьева
―
Ну можете перечислять, я не против.
А.Венедиктов
―
Поэтому я считаю, что то, что нас заставляют называть дополнительно то, что мы считаем неправильным и не важным, это неправильно. Вот и всё. Поэтому чего же мы будем наращивать эту историю?
И.Воробьева
―
Зачем нужна программа «Рикошет» в обновленном формате со звонками? Сплошной мат-перемат звонящик в эфир. Очень неприятно.
А.Венедиктов
―
Я знаю, что пранкеры вернулись. Некоторые телефоны мы передали в Министерство внутренних дел, и люди оттуда пропали. Это не сразу. Министерство не очень… Но люди вот пропали. Больше не звонят. Но, я думаю, что, может быть, действительно, надо бы закрыть эту передачу, и звонящие — пошли они в жопу. Пусть сидят и занимаются своим онанизмом. Прыщавые подростки.
И.Воробьева
―
Ну, то есть вообще со звонками…
А.Венедиктов
―
Нет, почему? Ну, вот в «Рикошет» они приходят особенно.
И.Воробьева
―
Есть еще ночной эфир. У кого-то есть звонки, у кого-то нет, в других эфирах со звонками.
А.Венедиктов
―
Там справляются. Нет, это в «Рикошете» не проходит.
И.Воробьева
―
Я к тому, что фактически практически нет эфиров со звонками.
А.Венедиктов
―
Потому что приходят пранкеры матерящиеся. Это нарушение закона. Кого-то мы сдаем, и будем продолжать это делать, в правоохранительные органы. За некоторыми следим и знаем, что у них большие неприятности. Потому что, знаете, иногда высокие люди попадают на их звонки и возмущаются. Потом они звонят в полицию, в МВД и говорят: «Вы что, не можете там обеспечить нормально?» И так далее. Ну, в принципе… Бог с ними. Они же самоудовлетворяются. Это же люди, вот онанисты, они занимаются самоудовлетворением. Вот это все они. Вот все, что вы о них можете знать. Кто-то из них больные люди. Ну, просто мне о некоторых рассказывали люди в погонах: «Ну, сидит больной одинокий в трусах дома прыщавый подросток. Чего ты хочешь, чтобы мы его по садили?» Я говорю: «Нет, я не хочу, чтобы вы его посадили». — «Что ты хочешь, чтобы мы вошли в суд, чтобы ему запретили интернет? У него жизнь в этом». Так тоже бывает.
И.Воробьева
―
Наш слушатель Кирилл подписался на Телеграм-канал «Минута в минуту». Пишет, что хороший. И мы всем еще раз напоминаем, что нужно подписаться.
А.Венедиктов
―
Мы будем улучшать. Вот мы видео впервые поставили, соответственно, Моргенштерна, тиктокера. Вообще, мы начинаем это делать, потому что мы хотим снабжать альтернативной информацией всех, кто не удовлетворен другими информационными потоками.
И.Воробьева
―
Куда пропал Александр Климов?
А.Венедиктов
―
Саша, не помню, я говорил или нет, сломал плечо…
И.Воробьева
―
О боже!
А.Венедиктов
―
И лечится.
И.Воробьева
―
На больничном.
А.Венедиктов
―
В гипсе, да.
И.Воробьева
―
Ярослав: «Простите, снова напомню о планировавшемся год назад интервью с Ликсутовым?»
А.Венедиктов
―
И что?
И.Воробьева
―
Где же Ликсутов?
А.Венедиктов
―
Когда придет, тогда и услышите интервью.
И.Воробьева
―
Максим, приходите. Что вы не приходите. Слушатели хотят, чтобы вы пришли. А вы не приходите. Как же так?
А.Венедиктов
―
Просто, мне кажется, что у Ярослава какая-то нездоровая тяга к Ликсутову. Он каждый раз задает один и тот же вопрос.
И.Воробьева
―
Правильно. Тут многие задают вопросы и про интервью с Навальным и про интервью с Лукашенко, про интервью с Песковым.
А.Венедиктов
―
Как только удается договориться — человек в студии. Оттого, что вы здесь звоните, ничего не добавится просто.
И.Воробьева
―
Некоторые очень перепугались, когда вы сказали про людей в трусах, потому что говорят: «Откуда вы знаете, что я сейчас сижу в трусах».
А.Венедиктов
―
А я все вижу. Я смотрю.
И.Воробьева
―
Алексей Алексеевич, зачем вы на это смотрите? Еще про Тамразова спрашивают…
А.Венедиктов
―
Он недавно был в «СлухайЭхо». Мы просто бережем Николая Ишуевича. Он, по-моему, самый наш старшина. И с учетом эпидемии, мы его просто бережем.
И.Воробьева
―
Все-таки про эпидемию, про новости спрошу буквально пару вопросов. Вот уже Собянин пишет — Телеграм-канал «Минута в минуту» — в Москве, к сожалению, уже значительное количество заболевших омикроном…
А.Венедиктов
―
Я сегодня проспал, честно говоря, сегодня должен был идти на ревакцинацию. Надо завершить эту историю. Полгода прошло. Я сделаю ревакцинацию, конечно. Я ревакцинировался «Спутником» и сделаю ревакцинацию «Спутником». Мы видим, как омикрон, как туча саранчи накрывает. Чисто статистически. Поэтому, когда здесь кто-то заболевает, соответственно, дыра в эфире. Я подхожу к этому абсолютно цинично. И у нас есть люди, которые не вакцинируются. Те, которые могут, сидят в масках всю свою 8-часовую смену. Те, кто нужен здесь. У нас треть на удаленке. Мы все-таки создаем для вас продукт. Если у меня вырубится треть, мы не сможем создавать продукт. Поэтому надо готовиться к этой волне. И хотя она более слабая, насколько я понимаю, пока по статистике в смысле смертельном, то я смотрю в смысле госпитализации, она серьезная. То есть надо готовиться.
И.Воробьева
―
Еще из новостей то, что пришло в прошлом часе. Про ЕСПЧ, который присудил пострадавшим в Беслане родственникам убитых еще компенсации. Но там, я так понимаю, суд признал, что Россия сделала не все, чтобы спасти… Не приняли необходимые меры для расследования.
А.Венедиктов
―
Споем хвалу Марине Литвинович, которая меня критикует за электронное голосование. Не имеет значения. Потому что сайт «Правда Беслана». На нем выложен судебный процесс над единственно уцелевшим, наверное, террористом Кулаевым, участником захвата бесланской школы. И там задается очень много вопросов, как террористы смогли доехать до школы по этому региону, где на каждом шагу были блокпосты. Там невнятица есть. Это очень важно, что выложена стенограмма процесса. И там видно, что поскольку власть не дает ответа, каким образом они смогли проехать — уже даже вот это — не все сделано. Это правдаЯ не видел еще решения суда полностью. Мы его, наверное, выложим и переведем. Это очень важный суд. Да, это так. Это правда. Это было ясно. Я понимаю, что у нас мало любителей читать стенограммы длинные, нудные текста судебных заседаний. Но я как человек с историческим образованием, прежде чем сделать вывод, я читаю исходящий документ. И исходящий документ — стенограмма процесса. И там вот просто вопиет. Да, это так. Суд принял правильное, взвешенное решение, потому что на это не даны ответы. И поскольку ЕСПЧ запросил у России ответы — потому что, когда подается жалоба «О чем вы скажете?»— я не видел ответа России. Мы все найдем. Но, видимо, ответ был недостаточен. Во всяком случае, стенограмма судебного заседания над террористом Кулаевым на это ответа, для меня, не дала. Если бы я был европейским судьей, я бы сказал: «Да, если вы не даете ответа, значит, вам есть, что скрывать суду». Значит, увы.
И.Воробьева
―
Всё, спасибо большое! Это была программа «Без посредников». Алексей Венедиктов, главный редактор радиостанции «Эхо Москвы». Меня зовут Ирина Воробьева. Пока!*Виктор Шендерович - физлицо, признанное иностранным агентом