Без посредников - 2021-07-29
29.07.2021
Е. Бунтман
―
Добрый вечер. Это программа «Без посредников». Вы можете задавать свои вопросы (и получать на них ответы) Алексею Венедиктову, главному редактору «Эха Москвы». А я ему в этом всецело проассистирую. Я – это Евгений Бунтман. Сейчас сразу и телефон, и всевозможные разные наши контакты я вам оглашу. Телефон для ваших СМСок и других текстовых сообщений: +7 985 970 45 45. И чат Ютюба тоже, естественно, работает. Трансляция идет на Ютюб-канале «Эхо Москвы» и в Яндекс.Дзене, и, разумеется, по радио. Алексей Алексеевич, добрый вечер.
А. Венедиктов
―
Добрый вечер.
Е. Бунтман
―
Давайте с электронного голосования начнем, потому что, я так понимаю, все утро вы этим занимались.
А. Венедиктов
―
Да, весь день.
Е. Бунтман
―
И есть вопросы тоже про это. Пишут: «Переголосовала сегодня 3 раза. Интервал работает. Все нормально». Ничего не понял. Может, вы объясните.
А. Венедиктов
―
Мне трудно сказать, потому что мне система отказала. Вот сапожник без сапог.
Е. Бунтман
―
Как это вообще?
А. Венедиктов
―
А это очень просто. И я не один такой. На середину дня, когда у нас было 40 тысяч проголосовавших, пришло 560 отказов. Это как раз история теста. Сейчас техническая группа всю ночь, поскольку это 2 дня будет продолжаться, будет разбираться, систематизировать, почему отказы.
Е. Бунтман
―
Для Ютюба я объясню, что у нас еще за спиной такой экран, где разные графики и вопросы.
А. Венедиктов
―
Ну, это мы скажем. Впервые в истории нашей – то, что мы подсмотрели у эстонских коллег – при голосовании можно переголосовать. То есть, собственно говоря, это было введено на такие требования или обвинения оппозиционных партий, что вот если работодатель, начальник заставит вас проголосовать электронно, как же быть, как избежать?
Е. Бунтман
―
Потом можно тайно ночью переголосовать.
А. Венедиктов
―
Каждые 3 часа в тот день, когда ты проголосовал. Если ты проголосовал в 8 утра сегодня, ты можешь переголосовать в 11, в 14, в 17, в 20, в 23. Завтра не можешь. И то же самое мы, собственно, предлагаем на парламентские выборы оставить – это только московская система, московская программа – оставить вот эту возможность переголосования, хотя по-научному она называется «отложенное решение». Ну, хорошо, оно работает. Я видел у нескольких людей. Тоже мы пробовали, тестировали, у тех, кого система допустила. Они могли переголосовать. Все работает. В этом смысле это хорошая вещь.И еще мы, соответственно, поставили себе планку, что за эти 2 дня – поскольку тестовое голосование, особой рекламы не делали – 100 тысяч проголосовать могут. Мы считали, что это хорошо. Это к завтрашнему вечеру. Сейчас уже 105 тысяч. В общем, «я вчера закончил ковку и два плана залудил, и в загранкомандировку от завода угодил».
А.Венедиктов: Новая журналистика, как новая этика, она вот такая – по базам. Ее можно вести откуда угодно
Е. Бунтман
―
Спрашивают (завидуют): «В Подмосковье будет электронное голосование?»
А. Венедиктов
―
Нет, в Подмосковье не будет. Определение, в каких субъектах Федерации электронное голосование – это все Центральная избирательная комиссия. Она определила, что Москва по своей платформе экспериментальной. И еще 6 регионов. Сейчас не вспомню. По-моему, Нижегородская, Ростовская, Севастополь, еще что-то. Там, где будет электронное голосование. Я думаю, что ровно через неделю в программу «Тузы» придет Элла Памфилова, как она обещала…
Е. Бунтман
―
Про нее тоже спрашивали.
А. Венедиктов
―
Она придет на следующей неделе. Ошиблись мы технически, объявляя на сегодня. Мы договаривались с ней. У нее стоит в графике. И она вам ответит, по какому принципу было отказано Петербургу, хотя Петербург запрашивал тоже электронное голосование. Но это делал ЦИК.Дальше будет тихо это все идти. Завтра в 20 мы подведем итоги. Там очень важна скорость. Это тоже важно. Люди говорят: «Вот считают долго». У нас Конституции в Москве голосовал миллион человек (997 тысяч) электронным образом. Посчитали, за 15 минут результат был выдан. Тоже важно.
Е. Бунтман
―
Надежность системы как еще проверяется?
А. Венедиктов
―
Смотри, мы же объявили премии хакерам. И за все четыре голосования, которые были у нас – тестирование, не тестирование, выборы в Мосгордуму и в Троицке метро определяли, и, соответственно, муниципальные выборы были, и вот сейчас, и Конституция была – у нас только один человек получил деньги, который нашел уязвимость – это был профессор криптографии французского университета Патрик Годри, который получил миллион рублей (в переводе на евро), который нашел уязвимость в ключе.Мы подвержены атакам. И мы объявили тоже премию в 2 миллиона, если сейчас будет взломано, сломано и доказано. Ну, хорошо. Это хорошо. И я призываю людей пытаться сломать или войти в эту систему, чтобы показать уязвимости. Это называется, с моей точки зрения, хотя мне некоторые люди в погонах говорят: «Ты что? Ты их толкаешь на уголовное преступление», я называю это сотрудничеством. Это сотрудничество – определить слабости системы и исправить ее.
Е. Бунтман
―
А им за это точно ничего не будет?
А. Венедиктов
―
Не будет абсолютно точно, потому что это тестирование.
Е. Бунтман
―
То есть индульгенция есть все-таки, да?
А. Венедиктов
―
Мы консультировались. Да, индульгенция есть. Ну и вот пока не сломали за все это время. Ничего не сломали за все эти четыре голосования. Не подменили результаты, не украли голоса, не подкинули голоса. Ничего не случилось. Пока так.
Е. Бунтман
―
Я сейчас быстренько в телеграфном темпе попробую найти все вопросы про электронное голосование. В чате Ютюба я читаю. Илья Любарев пишет: «При второй попытке проголосовать никак невидно, что голосую не первый раз»,
А. Венедиктов
―
Ну, правильно. И не должно быть видно. Потому что будет засчитан последнее ваше голосование. Не должно быть видно. Слушайте, вы мне по технике не задавайте. Я же приводил вам Артема Костырко, руководителя группы разработчиков. Надо будет – приведу еще раз. Давайте мы на следующей неделе позовем его (после голосования), и он вам расскажет, что там. Мы сегодня встречались с 10 послами, и он презентовал. Я половину слов не понимал по-русски, не то что по-английски. Поэтому я вам говорю о том, каким образом мы видим результат.
Е. Бунтман
―
И у того же самого Ильи еще прыгает, увеличивается бюллетень при попытке проголосовать.
А. Венедиктов
―
Да, бюллетень должен увеличиваться. Потому что когда у вас будет на выборах в Госдуму 14 человек в списке, например, 14 кандидатов в одном округе, предположим… Вот я сейчас смотрю на выборы в Госдуму в Москве. Сейчас 14 в среднем кандидатов в каждом округе. До регистрации. Я не знаю, сколько останется. 214 человек на 15 округов. По закону, вы сразу должны увидеть бюллетень весь на вашем гаджете.
Е. Бунтман
―
Какого бы ни был размера гаджет.
А. Венедиктов
―
Да! Он возникает мелко, а потом он увеличивается, и вы можете пролистывать. Это правда, да.
Е. Бунтман
―
То есть потом он должен как-то увеличиваться.
А. Венедиктов
―
Там лупа стоит.
Е. Бунтман
―
Я просто не представляю, как это выглядит.
А. Венедиктов
―
Я тоже не представляю, потому что мне не удалось пройти защиту от меня.
Е. Бунтман
―
Да. И если это во время выборов произойдет, что дальше-то делать? Вас в реестре избирателей не было?
А. Венедиктов
―
Видимо, меня нет в реестре избирателей. Но здесь какая была тонкость. Сейчас во время этого теста не надо было подавать заявление. То есть не было перепроверки. Вот есть 3 900 000 кабинетов. И любой из этих 4 миллионов мог проголосовать без проверки. Начиная со 2 августа для голосования на выборах в Государственную думу нужно будет подать заявление. И проверка. И вы будете знать заранее, вы в реестре или нет. Вам придет ответ. Сейчас никакого ответа, потому что никакого вопроса.И это очень полезная история, потому что тестировалась не только система, но я протестировал свой кабинет, который вроде полный, а в реестре меня нет. Значит, я буду сейчас заниматься вопросом, почему нет в реестре. То есть это вот такой тест, да. И не я один. Я повторяю, на 41 000 было 560 обращений в техподдержку.
Е. Бунтман
―
Про электронное голосование говорим.
А. Венедиктов
―
Да про все что хотим говорим.
Е. Бунтман
―
Да. Я напомню, вы можете присылать ваши вопросы. +7 985 970 45 45 – это телефон для ваших текстовых сообщений. Там можно в Вотсапе, можно в Вайбере, можно как угодно. И чат Ютюба тоже работает. Я его читаю. От электронного голосования к другим вопросам перейдем.
А. Венедиктов
―
Да легко.
Е. Бунтман
―
«Чем закончился конфликт с РСПП?» - спрашивает Игорь Базильян в чате Ютюба.
А. Венедиктов
―
Конфликт еще не закончился. Я знаю, что сейчас юристы РСПП взаимодействуют с судом, куда подано заявление. Мне говорят о том, что они готовы забрать заявление против нас. Вот так и закончится конфликт, если они заберут. А не заберут – мы пойдем в суд. Ну, либо судебная процедура, либо они забирают заявление. Не мы ж подавали заявление в суд. Всё.
А.Венедиктов: Тихановская с Байденом встречаться не боится, а дать интервью «Эху Москвы» боится
Е. Бунтман
―
Сами пожалели теперь или что?
А. Венедиктов
―
Я ничего не знаю. Люди подают, люди забирают. Позовем в эфир, расскажут.
Е. Бунтман
―
Ну, дай бог, да. Есть много еще вопросов про электронное голосование. Непонятен факт сохранения анонимности.
А. Венедиктов
―
Придет Костырко и вам все расскажет. Потому что он уже рассказывал. Или найдите в Ютюбе, где он подробно рассказывал. И еще раз придет и расскажет, не страшно.
Е. Бунтман
―
Когда придет?
А. Венедиктов
―
На следующей неделе. Мы ж договариваемся.
Е. Бунтман
―
На следующей неделе.
А. Венедиктов
―
Ну да. Раз вы так хотите.
Е. Бунтман
―
По мере необходимости, видимо, да?
А. Венедиктов
―
Видимо, есть необходимость. Значит, придет. Потому что он сегодня подробно об этом рассказывал послам. Их это очень сильно интересовало – именно анонимность.
Е. Бунтман
―
Их устроили ответы?
А. Венедиктов
―
Я не знаю. Они телеграммы напишут в свои государства.
Е. Бунтман
―
Сейчас прервемся буквально на минутку рекламы. Алексей Венедиктов, главный редактор «Эха Москвы». Программа «Без посредников». Присылайте ваши вопросы. Будем по возможности на них отвечать.РЕКЛАМА
Е. Бунтман
―
Это программа «Без посредников». Главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов отвечает на ваши вопросы и про работу «Эха Москвы», и про другое. Присылайте какие угодно вопросы. Будем их зачитывать и отвечать. Илья из Ярославля спрашивает (это вопрос, присланный на сайт «Эха Москвы»): «В связи с усилением давления и преследованием независимых СМИ есть ли нападки на “Эхо” и какие? Спасибо».
А. Венедиктов
―
Ну здрасьте вам. Наберите и посмотрите. Конечно есть. Разные помоечные сайты, называющие себя СМИ, нападают публично, пишут дурацкие запросы в прокуратуру, в ФСБ, в администрацию президента. Мы живем так, собственно. Со всех сторон. Потому что мы профессиональное медиа и никому не угождаем. Ну да, есть. Ну, есть и со стороны государства, и со стороны помоек, и со стороны оппозиции. Для нас это обычная, привычная история. Наберите «Эхо Москвы» – и все увидите.
Е. Бунтман
―
Много спрашивают про Соловьева, который «иностранными агентами» называет. Еще Сергей спрашивает: «Вы следите за словесным поносом в ваш адрес от Соловьева?» Я просто не слежу, поэтому не знаю, что именно.
А. Венедиктов
―
Вы с ума сошли? Следить за поносами… На это есть, наверное, специальные антидизентерийные службы. Нет, не слежу. Нет, «Эхо Москвы» не является иноагентом. И не господину Соловьеву или кому бы то ни было еще из так называемых журналистов определять иноагентом. Государственные органы, которые нас периодически проверяют на предмет соответствия закона, не находят у нас никаких признаков иностранных агентов. Ну, люди на этом ловят хайп. Пусть ловят. Что мы можем делать?Как тут один джентльмен, когда узнал, что на нас написали в очередной раз то ли в прокуратуру, то ли в администрацию президента, так посмотрел на меня и сказал: «А ведь могли ЧВК Вагнера прислать. Это они с вами как-то по-божески». Я говорю: «Ну спасибо тебе, дорогой!» А про ЧВК Вагнера… Мы идем в суд с господином Пригожиным 31 августа, по-моему. Или не 31 августа. Не помню.
Слушайте, это обычное существование честной прессы. Ну и все. Помойки хотят всех сделать помойками. У них не получится, могу вас уверить.
Е. Бунтман
―
А специальной службы, которая следит за высказываниями Соловьева, у нас на радиостанции вроде нет. Я был в отпуске. Может, я что-то пропустил.
А. Венедиктов
―
Да у нас даже нет службы, которая следит за высказываниями Путина или Лаврова, или Байдена, или президента Туниса. У нас таких служб нет. Или информационная служба есть.
Е. Бунтман
―
В личном порядке.
А. Венедиктов
―
Зачем вы-то свое время и свое здоровье на это тратите? Ну, в бога душу рай, честно слово.
Е. Бунтман
―
Тот же самый Илья из Ярославля еще спрашивает.
А. Венедиктов
―
Какие любопытные люди в Ярославле.
Е. Бунтман
―
Сразу, пока не забыл. – «Взяли бы вы интервью у В. Зеленского?»
А. Венедиктов
―
У кого?
Е. Бунтман
―
У Зеленского?
А. Венедиктов
―
Господи боже мой. Не просто взял бы, а постоянно уже усталым лицом запрашиваю это интервью. Запрашиваю и запрашиваю. Ну вот он сменил пресс-секретаря. Может быть, другой будет. Конечно бы взял. Давайте не только про меня. «Эхо Москвы» интервью берет для вас, а не для себя. И я так понимаю по вашему вопросу, есть у аудитории «Эха Москвы» запрос на разговор с президентом Зеленским. Так же, как с президентом Путиным, с президентом Байденом и опять же с президентом Туниса.
Е. Бунтман
―
Не помню, давал ли Зеленский интервью вообще кому-нибудь из российских СМИ.
А. Венедиктов
―
Не помню. Мы не вообще российское СМИ. Мы профессиональное российское СМИ – это другое. Я хочу сказать, что иногда прилетает совершенно неожиданно. Вот было интервью со спецпредставителем президента Путина по Афганистану Замиром Кабуловым. И вот мы получили звонок от министра иностранных дел Афганистана нынешнего из Кабула, который хочет дать интервью «Эху Москвы» – как бы ответить. На следующей неделе попытаемся взять. Это бывает вот таким образом и никаким иным. Буду готовиться к интервью с министром иностранных дел Афганистана.
Е. Бунтман
―
Жалко, что у представителей признанного в России террористическим движения «Талибан» нельзя взять интервью.
А. Венедиктов
―
Я проконсультируюсь у людей, которые с ними встречаются.
Е. Бунтман
―
По закону, нельзя, насколько мне известно.
А. Венедиктов
―
Ну, значит, нельзя.
Е. Бунтман
―
А очень жаль.
А. Венедиктов
―
Значит, подождем, когда они откроют представительство в Российской Федерации.
Е. Бунтман
―
А вы бы взяли интервью у представителей «Талибан»?
А. Венедиктов
―
Если бы закон разрешал – конечно.
Е. Бунтман
―
«Планируются ли спецпроекты ко дню рождения “Эха”», - спрашивает Сергей Орленко.
А. Венедиктов
―
Нет, не планируются.
Е. Бунтман
―
Про новые программы вас много спрашивают. Я как-то объединю, наверное, эти вопросы. Во-первых, Кашин-Лазерсон. Будет ли эта программа постоянной?
А. Венедиктов
―
Кашин-Лазерсон – будет эта программа постоянной. Более того, с нового сезона (с 26 августа) они переедут на это место. Они с 22 часов станут в 20 часов по четвергам.
Е. Бунтман
―
Давайте заодно проанонсируем. Сегодня в 22 – «Атака с флангов», Лазерсон-Кашин. И ведет сегодня Максим Курников.
А. Венедиктов
―
Я читаю отклики. Я послушал последнюю программу. Я вам говорил, что я не слушаю первые. История, что есть над чем думать людям, которые слушают, занимать сторону, мне кажется важной. Поэтому да, эта программа… Я предложил. И Лиза, и Олег ответили согласием. В 20 часов в четверг. А пока будут на 22, а с 26-го – на 20. Ну, если ничего не случится. Но вот пока у нас такая договоренность. И будет сделан договор.
Е. Бунтман
―
Еще вторая сегодняшняя тоже новая программа – в 23 программа «Эпизод» Лизы Аникиной.
А. Венедиктов
―
Смотрите, говорить рано. Но я уже сто раз вам говорил, что я хотел интервью про сериалы. Лиза нашла интонацию. Давайте мы еще 2-3 программы послушаем. И я прошу вас, если у вас есть время и силы, слушать программу и высказывать мне свою точку зрения, потому что опять программа делается для вас, а не для меня. Я могу и так сериалы смотреть и на Лизу глядеть.
Е. Бунтман
―
Так резко переметнемся к другой теме. Про Олимпиаду много спрашивают. И, в частности, Мария спрашивает: «Как вам комментаторская работа женской гимнастики от Лидии Ивановой на Олимпиаде?»
А. Венедиктов
―
Вы правда думаете, что я смотрю, слушаю в прямом…
Е. Бунтман
―
А вы вообще не смотрите?
А. Венедиктов
―
Я не попадаю. Для меня это все рано. Я, единственное, жалею, что я не смотрю – я очень люблю смотреть – легкую атлетику и плавание. То есть то, что быстро. И я в записи иногда смотрю без звука, скажу вам сразу, заплывы. Но мне нравится, как комментирует Губерниев. Мне вот этот его пафос актерский, я бы сказал, нравится.
А.Венедиктов: «Эхо Москвы» не является иноагентом. И не господину Соловьеву определять
Е. Бунтман
―
Нерв.
А. Венедиктов
―
Нерв. Он нравится. Я могу с ним не соглашаться, но он заставляет меня, что и надо, повернуться к экрану. Я сижу в спиной, в этот момент: «Ой, смотрите!». Я так поворачиваюсь: «Что за?..». Это актерство. И талантливое.
Е. Бунтман
―
Спрашивают про Ютюб-канал «Эха». «Много ли “Эхо” зарабатывает на Ютюб-канале?», - Дункан Маклауд спрашивает.
А. Венедиктов
―
Мы коммерческие вопросы, уважаемый Дункан, не обсуждаем со слушателями.
Е. Бунтман
―
Про политиков много спрашивают. Про Тихановскую, например, в связи со встречей с Байденом. Становится ли она профессиональным политиком?
А. Венедиктов
―
Это очень интересно. Во-первых, я не готов ее оценивать, потому что я с ней не встречался. Но я вам могу сказать, что мы получили порядка 5 отказов от нее. Ну, не напрямую, а через ее стаффы. Она с Байденом встречаться не боится, а дать интервью «Эху Москвы» боится. Ну, бывает так.
Е. Бунтман
―
У вас есть какое-то объяснение?
А. Венедиктов
―
Никакого объяснения нет. Я объяснение могу получить только от нее. Ну вот она понимает так же, как все, что мы же вне зависимости от симпатий и антипатий маленькие пираньи, потому что мы профессиональны.
Е. Бунтман
―
Есть пандан к этому вопросу. Звал ли Лукашенко в Минск на интервью?
А. Венедиктов
―
Не звал. Очень не доволен информационной редакционной политикой «Эха». Считает, что… Ну, нельзя сказать, что я его предал. Я никогда не был. Но все-таки он ко мне относился как к журналисту, которому он дал интервью, а я вот его критикую. Но я и своего президента критикую с не меньшей страстью, я бы сказал так, когда считаю, что он не прав. Что ж мне чужих президентов-то не критиковать? Это даже смешно.
Е. Бунтман
―
То есть многое изменилось за то время, что вы были последний раз у него?
А. Венедиктов
―
Да. Это изменилось в Беларуси. «Эхо» как было такое, так такое и осталось.
Е. Бунтман
―
Спрашивают про полноценные спортивные новости на «Эхе».
А. Венедиктов
―
Что такое «полноценность»? Мы не пропускаем ни одной важной новости, на мой взгляд. А если пропускаем, то не в связи с тем, что они спортивные или не спортивные. Бывают косяки. Мы их исправляем. Я считаю, что мы полноценно информируем наших слушателей во всех отраслях, областях нашей жизни.
Е. Бунтман
―
Сергей просит прокомментировать ситуацию на границе Армении и Азербайджана.
А. Венедиктов
―
Не могу. Ничего не знаю про это. То есть я читаю ленты, но дополнительного знания у меня нет. Я только знаю, что история, которая там происходит, она далеко не закончилась подписанием меморандума, как он там называется. Это просто другое начало. И ничего там легкого не будет. Вот и все. И поэтому за этим надо следить и это надо освещать со всех сторон.
Е. Бунтман
―
А вот не верят вам, что вы искренне любите Губерниева слушать.
А. Венедиктов
―
Вопрос веры… Люди, вы не верьте. Чем я вам могу помочь? Ничем. Вы не верите. Ну не верьте.
Е. Бунтман
―
На самом деле, вот этот нерв, когда люди реагируют на то, что происходит…
А. Венедиктов
―
Смотри, я большой любитель биатлона.
Е. Бунтман
―
Как раз припоминают.
А. Венедиктов
―
Да. И как раз Губерниев вел биатлон. Я еще до него к биатлону прикипел, но он его раскрасил, конечно. Я вам могу сказать, что в России – может, тайну выдаю – биатлон смотрят не хуже, чем футбол, когда ведет Губерниев. Понимаете, да? Он привлекает людей смотреть за этим видом спорта. За каким-то, неважно, что комментирует. Собственно, в этом его задача. Вам может это не нравиться, вы можете мне не верить, но это так. Я считаю, что он делает благое дело, притаскивая людей к биатлону, в частности.
Е. Бунтман
―
Задавайте ваши вопросы. +7 985 970 45 45 – это можно задавать текстовыми сообщениями. И в чате Ютюба тоже обязательно. Много спрашивают про гостей: кто приходит, кто не приходит?
А. Венедиктов
―
Кто-то приходит, кто-то не приходит. Вот это Кучеренко пришла. И что ж теперь?
Е. Бунтман
―
Много персоналий. Потом про это тоже пробежимся, на самом деле. Задавайте ваши вопросы. Видеотрансляция у нас идет в Ютюбе. Естественно, трансляция на радио. Сейчас прервемся на несколько минут на новости. После этого задавайте ваши вопросы про что угодно: про политику, про внутренние дела «Эха». Ради бога. Для этого эта программа и существует. Алексей Венедиктов, главный редактор «Эха Москвы», отвечает на ваши вопросы.НОВОСТИ / РЕКЛАМА
Е. Бунтман
―
Алексей Венедиктов в программе «Без посредников» отвечает на ваши вопросы. +7 985 970 45 45 – это номер для ваших вопросов. А другой способ их передачи – это чат Ютюба, где вы тоже можете их задавать, и где я по возможности, когда ловлю их, читаю.Спрашивают про уехавших журналистов. Это еще к разговору – сегодня у нас был в эфире Роман Доброхотов. Это конец расследовательской журналистики?
А. Венедиктов
―
Да нет, конечно. Расследовательская журналистика, во-первых, судя по всему, не имеет границ, потому что всякие базы, пересечения ведутся из-за рубежа легко и спокойно. Но это такой новый мир, где достаточно интересно. Не всегда глубоко, потому что, на самом деле, внутри журналистики расследовательской очень важно, на мой взгляд, еще разговаривать с носителями информации или с обвиняемыми, я бы сказал так. Вот физически. Ты что-то предъявляешь, тебе есть что объяснить. Ну, в любом случае, задать вопрос. Но вот новая журналистика, как новая этика, она вот такая – по базам, я бы сказал. И это тоже отдельный слой. Ее можно вести откуда угодно, я думаю.
Е. Бунтман
―
Но репортажную журналистику – нельзя.
А. Венедиктов
―
Репортажную – нельзя. Но ты спросил про расследовательскую.
Е. Бунтман
―
Да.
А. Венедиктов
―
Репортажную – нельзя.
Е. Бунтман
―
Какие здесь, вообще, проблемы?
А. Венедиктов
―
Где?
Е. Бунтман
―
В журналистике, которая становится иноагентской журналистикой.
А. Венедиктов
―
Понимаешь, в чем дело, это просто так же, как замедление Твиттера или Ютюба, это замедляет, это ухудшает качество. Государство естественным образом пытается этому помешать, не запрещая – это же невозможно (мы же видим, можно работать оттуда), но ухудшает качество, замедляет скорость. Но я думаю, что это черпать воду бочкой с дыркой. Потому что еще недавно не было никаких соцсетей, не было никаких возможностей вот эти базы получать, потом стало. Ну, стало.Я думаю, что это государство неверно вкладывается. Бессмысленное. То есть замедление не бессмысленное, но бессмысленно. Я спокойно читаю и смотрю тех людей, которые из-за границы делают те или иные расследования. И это вопрос качества расследования, а не места, где они сидят. Вот если я вижу, что качество отличное… Даже вот Bellingcat – качество, как правило, я даже четверку не могу поставить, пятерка. Бывают там вопросы. И неважно, где они сидят. А бывает, здесь и говно. Ну видно, что натянуто, перетянуто, подброшено, собрано для какой-то такой цели, иногда даже коммерческой. Ну, ты думаешь, что коммерческой, потому что иначе не объяснишь.
Поэтому место неважно. Конечно, место важно, но оно неважно в том смысле, что замедление это существует. Но что делать? Ну вот так живем, с такой скоростью.
Е. Бунтман
―
Про гостей я обещал сказать.
А. Венедиктов
―
Попробуй.
Е. Бунтман
―
Спрашивают: «Почему уже больше года не было в списке гостей Александра Маленкова, главреда “MAXIM”?»
А. Венедиктов
―
Откуда я знаю? Я не занимаюсь гостями. Я занимаюсь гостями только в программу «Тузы».
Е. Бунтман
―
Андрея Илларионова вот очень хотят.
А. Венедиктов
―
Андрей Илларионов отказывается. Это все прекрасно знают. Я говорил об этом 10 раз.
Е. Бунтман
―
Поэтому, наверное, и спрашивают.
А. Венедиктов
―
Ну, спрашивайте. От этого ничего не прибавляется. И не убавляется.
Е. Бунтман
―
Сказали в 11-й раз.
А. Венедиктов
―
Нет, потому что Илларионова я готов в «Тузы» позвать, поэтому я им занимаюсь. Поэтому я знаю.
Е. Бунтман
―
Много спрашивают про работу. Про «Кембриджскую пятерку» спрашивают. Спасибо огромное говорят вам за передачу «Кембриджская пятерка».
А. Венедиктов
―
Сейчас нам скажут, что мы по заданию СВР работаем, иногда – ГРУ.
Е. Бунтман
―
А что, нет?
А.Венедиктов: Разные помоечные сайты, называющие себя СМИ, нападают публично, пишут дурацкие запросы
А. Венедиктов
―
Как говорит Кобаладзе, еще не пришло время об этом говорить. Вот Света Сорокина вернулась. Но она сказала: «Ребят, мне так нравится. Работайте вашу “Кембриджскую пятерку”». Поэтому мы с Кобаладзе на следующей неделе еще проведем, а дальше будем искать место. Это же действительно фантастические люди все были – хорошие, плохие, супостаты, негодяи, романтики, идеалисты, профессионалы. И вот идея о том, чтобы сделать «Дилетант» про «кембриджскую пятерку», вообще про советскую разведку, российскую разведку – это хорошая идея. Просто надо будет как-то винтиться к Нарышкину Сергею Евгеньевичу. Хочется еще каких-нибудь таких откровений. Ну, мы можем, конечно, собрать.Но это хорошая тема. Я знаю, что многие передачу полюбили. И она еще не встала. Но я надеюсь, что про разведку встанет, потому что, я вам скажу. В 20-е годы, в 30-е годы, в 60-е годы такое было… А что было до Первой мировой войны… А вы не знаете. А я сейчас читаю про это. Это правда интересно.
Е. Бунтман
―
Надо как раз рассказать людям, чтобы люди знали.
А. Венедиктов
―
Конечно. Ты знаешь, люди не хотят еще одной исторической передачи. У нас все-таки спрос на политику. Поэтому, не торопясь сижу думаю. У меня весь август, чтоб думать.
Е. Бунтман
―
Укоряют меня, что я не читаю неудобное. Тут столько пишут, что я не все успеваю читать.
А. Венедиктов
―
Что для неудобное, для меня удобное.
Е. Бунтман
―
Это раз. Во-вторых, действительно, может быть, не успеваем. Будете ли вы ревакцинироваться через полгода?
А. Венедиктов
―
Если мои врачи скажут «да», то да. Для себя я не вижу никаких в этом смысле ограничений. Я не профессионал. Я следую советам профессионалов. Вот у меня есть врачи, которые наблюдают меня, мою жену и которые дают мне советы. Если ты доверяешь врачам свое здоровье и свою жизнь, ты идешь по их совету. Вот и все. И я так и буду делать. Я так делаю вообще по жизни, когда нужны специалисты в чем-то, где я – нет.
Е. Бунтман
―
Довольно просто. Без вопросов веры, идеологии и так далее.
А. Венедиктов
―
Абсолютно. Поначалу врачи мне говорили, когда вышел «Спутник»: «Подожди, подожди. Не советуем. Подожди, посмотри». И имею в виду осенью, когда только начиналось. Потом в декабре они стали говорить: «Скорее всего, да». Потом весной у меня были другие операции. Они сказали: «Твой организм не готов». И когда мой организм был готов, я прошел вакцинацию. Чтоб вы понимали, у меня без малейших ощущений дополнительных. Вот плечо потягивало и все. Потому что, я думаю, помимо естественных причин, мои врачи, то есть врачи, которые меня наблюдают (обычные терапевты), они выбрали коридор мне. Лена, жена, проходила сложнее. У нее намного, но сложнее.
Е. Бунтман
―
У всех по-разному проходит. У меня целых 2 часа была температура 37,1.
А. Венедиктов
―
Это моя обычная температура.
Е. Бунтман
―
Невыносимые страдания.
А. Венедиктов
―
Поэтому я и вам советую слушаться людей, которым вы доверяете свое здоровье. Они говорят вам: «Не надо», – ну, не надо; говорят вам: «Надо», – ну, надо. Советуют сделать – делать, советуют не делать – не делать. Ну и все.
Е. Бунтман
―
Спрашивают про ваше отношение с разнообразными гостями и ньюсмейкерами. Спрашивают, помирились ли вы с Кохом?
А. Венедиктов
―
Я с ним не ссорился.
Е. Бунтман
―
Я не знал, что вы ссорились.
А. Венедиктов
―
Господин Кох хотел прибрать «Эхо». Я ему не дал. Вы считаете, это ссора?
Е. Бунтман
―
Видимо, какие-то последние ссоры имеют в виду.
А. Венедиктов
―
Господи боже мой, я как-то с ним не сильно дружил, чтобы мириться.
Е. Бунтман
―
Снова вопросы про электронное голосование. Возвращаемся?
А. Венедиктов
―
Ну давай, пожалуйста. Если интересный вопрос. Я ж не вижу вопрос.
Е. Бунтман
―
Пришел вопрос, оплаченный причем вопрос…
А. Венедиктов
―
Уплочено.
Е. Бунтман
―
Уплочено, да.
А. Венедиктов
―
А в какой валюте уплочено?
Е. Бунтман
―
Вроде в российской валюте.
А. Венедиктов
―
В российской валюте.
Е. Бунтман
―
Говорят, техсложности, не получается проголосовать на mos.ru. Я так сократил немножко.
А. Венедиктов
―
У меня то же самое. Это, значит, у вас лично проблемы с вашим кабинетом. Там точка сразу возникает «К техподдержке». Как я, направляйте туда запрос. Потому что по разным причинам это может случиться. И это потребует время вот ночью сегодня разобраться. Еще завтра можно голосовать. И мои друзья некоторые не смогли пройти. А вот твой отец, Сергей Бунтман, только что мне написал перед эфиром, что прошел легко и безболезненно. Ну, если у нас 105 тысяч прошло уже, а 1,5% не проходит (это большой процент), надо понять: системная ошибка или нет. Для этого тест. И помогайте нам эту уязвимость решить. Вот и все.
Е. Бунтман
―
А вас система положила на алтарь, получается.
А. Венедиктов
―
Ну да. Так это ж хорошо. Сразу видно, что все честно. Нет, Венедиктову – отдельный аккаунт и 10 голосов. Нет, так не бывает.
Е. Бунтман
―
Не буду читать вопросы про Веллера.
А. Венедиктов
―
Я все отвечал.
Е. Бунтман
―
Потому что до этого мне говорили, что 500 раз спрашивали про Веллера. Я вам верю.
А. Венедиктов
―
Ответ будет такой же. Пока Михаил Иосифович не извинится перед Ольгой Бычковой, перед вами и передо мной, он в эфире «Эха Москвы» не будет.
Е. Бунтман
―
Спрашивает Максим: «Готовите ли вы радиостанцию и коллектив к эвакуации на всякий случай?»
А. Венедиктов
―
Нет. Я не знаю, как это сделать. Нет, не готовлю. Вообще, жить с повернутой назад головой – это неправильно. Тогда ты начинаешь думать, где достать картонки, чтобы туда запаковать книжки, диски, и тогда ты уже не думаешь о работе. Нет, мы живем, как каждый день и как у нас впереди с вами вместе очень длинная и веселая жизнь.
Е. Бунтман
―
Дай бог. Александр спрашивает: «Что думаете о народной журналистике? Например, Яндекс.Дзен. Попадается что-то достойное?»
А. Венедиктов
―
Что, не понял?
Е. Бунтман
―
Яндекс.Дзен.
А. Венедиктов
―
Ну, попадается что-то, конечно. Особенно из регионов, там, где у нас нет корреспондентов. Но понимаете, в чем дело, то, что вы называете «народной журналистикой», надо верифицировать. Потому что профессиональная журналистика отвечает лицензией своей, доверием. А если ты берешь непроверенную информацию от неизвестного тебе человека на многомиллионную аудиторию, как «Эхо Москвы», ты рискуешь потерять доверие, потому что ты берешь, а потом это не так. Поэтому бывают вещи интересные. Но у меня есть правило (и это правило есть в нашей информационной службе) – перепроверять. Если вы что-то увидели в народной журналистике, как вы называете, это необходимо перепроверять.Вообще, все необходимо перепроверять. Но это – особенно. Перезвонить, уточнить, идентифицировать. Но это профессиональная работа.
Е. Бунтман
―
Снова про голосование. «Уважаемый Алексей Алексеевич, - пишет Сергей Костяев, - я планирую проголосовать в генконсульстве России в Нью-Йорке. Можете узнать, к какому округу в России будут приписаны эти голоса?»
А. Венедиктов
―
Давайте мы у Эллы Александровны спросим. Там постановление должно быть. И я просто повешу это на сайте, Сергей, какие страны к каким округам приписаны. Я думаю, это будет самое правильное, чтобы всех сразу удовлетворить.
Е. Бунтман
―
Хорошо. Спрашивают про трансляцию программ Евгении Марковны Альбац.
А. Венедиктов
―
Евгения Марковна Альбац запретила нам трансляцию. И пока она не разрешит нам трансляцию на общих основаниях, у меня нет никаких оснований ее запрет нарушать.
Е. Бунтман
―
Тут было предложение на сайте показывать гостей, потому что они принадлежат и слушателям тоже.
А. Венедиктов
―
Не хочу Женю обижать. Я считаю, что она приняла совсем неправильное решение. И если я сейчас буду показывать ее гостей, а вместо нее показывать мультяшку, я думаю, что это будет ей воспринято как оскорбление. Я не хочу ее обижать. Я считаю, что она очень ценный журналист для эфира «Эха Москвы». Но надо сказать, что она не «Эхо Москвы», а журналист для эфира «Эха Москвы». И я хочу ее сохранить. И если такой компромисс, что не показывать, но давать слушать, значит, таков компромисс.
Е. Бунтман
―
Неудобные вопросы – это про вашу дружбу или не дружбу с Захаровой. Вот какие были неудобные вопросы, которые я не читал.
А.Венедиктов: Я призываю людей пытаться сломать или войти в эту систему, чтобы показать уязвимости
А. Венедиктов
―
А в чем они неудобные? Я все вам всегда рассказываю. У нас с Марией сложные отношения. Мы очень часто спорим и ссоримся. И вы можете посмотреть наши интервью здесь, то, что в публичной зоне. В непублично мы ведем себя еще хуже, потому что мы много в чем упрекаем друг друга. И, кстати, на Питерском форуме вы видели, как мы – хотя мы понимали, что там камеры – публично сцепились.Но при этом Мария Захарова – пресс-секретарь и представитель МИДа. И, собственно говоря, для вас именно она нашла нам Замира Кабулова, для вас она организовывала интервью с нашим представителем в Вене. И более того, я вам скажу, когда во время первой волны эпидемии мы сталкивались с просьбой наших слушателей эвакуировать из той или иной страны погибшего человека, просто слушатели писали, и нельзя было эвакуировать, потому что эпидемия, я обращался к Марии, и не было ни одного случая, а их был добрый десяток, чтобы она не помогла вот этой противной радиостанции, незнакомым слушателям, не каким-то великим людям.
То есть, на самом деле, отношения сложные. Но ее внешнеполитические взгляды я не разделяю. И мы с ней часто об этом говорим. И, собственно, вы про это знаете. Ну и что? Ну, не разделяю. В нашей стране у разных людей разные политические взгляды.
Е. Бунтман
―
Много спрашивают про программу «Тузы». Есть разные предложения звать тех или иных гостей.
А. Венедиктов
―
Давайте я буду определять, потому что это моя программа. И я сам определяю, кто для меня в тот или иной момент является тузом. Потому что человек может быть тузом в этот момент, а проходит 2 месяца, он не в центре, не в фокусе внимания, и он просто к этому не подходит.
Е. Бунтман
―
Тут не ставят под сомнение тузовость тех или иных гостей, просто спрашивают про критерии.
А. Венедиктов
―
Я зову человека, мне говорят: «А он шестерка, а не туз». Вы чего этим добиваетесь? Чтоб я не позвал?
Е. Бунтман
―
Нет, тут такое не пишут.
А. Венедиктов
―
Я позову, потому что я буду определять. Мне это 10 раз написали: «Зачем зовете Памфилову? Какой же она туз?» Она туз. Она информационный туз. И это так. Я так считаю. Если вы со мной не согласны, у вас всегда есть возможность эту передачу пропустить, на самом деле.
Е. Бунтман
―
На самом деле, здесь больше спрашивают, когда будет Памфилова.
А. Венедиктов
―
В следующий четверг либо в 20, либо в 21. Это по ее графику, как ей будет удобней. Вот этот час в четверг либо в 20, который сейчас идет, либо на следующий час, где «Тузы». Тут не принципиально. Ну, так обещали. И так у нее в графике стоит. Я сегодня уточнял.
Е. Бунтман
―
Про вакцинацию много спрашивают.
А. Венедиктов
―
Ну, ребят.
Е. Бунтман
―
На самом деле, меньше спрашивают, чем раньше. Спрашивают, повлияет ли история с выдачей сертификатов о фальшивой вакцинации на признание российской вакцины в Европе?
А. Венедиктов
―
Нет, не повлияет. Всюду фальшак есть, чтоб вы понимали. И «Модерна» есть фальшак, и «АстраЗенека». И правоохранительные органы в Европе хорошо знают об этом, что там, где дефицит, там рынок возникает серый или черный. Поэтому нет.
Е. Бунтман
―
Нет, имеют в виду сертификаты о фальшивой вакцинации.
А. Венедиктов
―
Я про это и говорю. Не повлияет. Я ответил.
Е. Бунтман
―
Это же не фальсификат, а абсурдная история про сертификаты тем, кто не хочет колоться вакциной.
А. Венедиктов
―
Неважно. Не повлияет. Потому что такие фальшивые сертификаты, повторю еще раз, есть в каждой стране. Рынок есть.
Е. Бунтман
―
Предлагают пригласить Максима Каца. Говорят, что давно не было.
А. Венедиктов
―
Я не занимаюсь гостями. Кроме «Тузов», естественно.
Е. Бунтман
―
Опять же, да. Ругают страшно Памфилову, но говорят, что будут смотреть в Ютюбе и слушать ее. В этом, наверное, цель того, что она придет в 8 или в 9 в следующий четверг, еще раз проанонсируем.
А. Венедиктов
―
Конечно. Как она объяснит эти решения. Не как вы объясняете, а как она объяснит. А то вы все пресс-секретари Памфиловой – все-то вы про нее знаете. И все-то вы говорите про нее и про других от их имени: «Да мы точно знаем, что этого купили, этого запугали». Всё вы точно знаете. Есть у нас такая группа из 40 приблизительно слушателей, которые являются пресс-секретарями всех: Путина, Явлинского, Памфиловой, Навального. Вот они все от них говорят. Это удивительные люди. Одни и те же. Я же вижу.
Е. Бунтман
―
Но это же целый институт – институт пресс-секретарей Академии наук.
А. Венедиктов
―
Да, да, да.
Е. Бунтман
―
Про «Слухай Эхо» много пишут и в основном хвалят за Котрикадзе в «Слухай Эхо» сегодняшнем. Сегодня была, насколько я понимаю.
А. Венедиктов
―
Была Катя, да. Но я не знаю. Я был на этой электронке.
Е. Бунтман
―
Про Беларусь спрашивают. Что будет, как будет?
А. Венедиктов
―
Ребят, я что, шаман что ли? Что будет… Плохо будет. И сколько запас прочности у Александра Лукашенко… Я говорю Александр Лукашенко – я имею в виду систему власти, а не человека. Какой запас прочности не очень сильно видно. Вот посмотрите, он сегодня совершенно, на мой взгляд, безобразным образом наехал на своих олимпийских спортсменов за то, что они не достали ни одной медали. В моем Телеграм-канале я разместил. По политике я все понимаю. Но, блин, это спорт, слушайте. Ты про спортсменов своей страны что говоришь-то? Ну вот послушайте сами. Удивительно, просто невероятно.
Е. Бунтман
―
Но это было немного странно даже для Лукашенко.
А. Венедиктов
―
Да! Я говорю, я по политике понимаю, когда он говорит: «Супостаты. Вороги через границу. Литва поперла». Это белорусские спортсмены. Их поддерживать надо, даже когда они медали не берут. Он говорит: «Он там… Вот это же безобразие…». В общем, сами посмотрите. Не хочу. Расстроился я. За белорусских спортсменов, будете смеяться.
Е. Бунтман
―
Которым фактически сказали, что они могут не возвращаться, если не завоюют медали.
А. Венедиктов
―
Не так, конечно.
Е. Бунтман
―
Ну, не так, да.
А. Венедиктов
―
Но оскорбительно.
Е. Бунтман
―
Почему? Что за метаморфоза с ним произошла?
А. Венедиктов
―
Я думаю, что эта эскалация происходит не только в политике, но и внутри личности. Когда человек лично занимается вот этой эскалацией, лично ее организует, лично принимает участие, в отличие от Путина, в публичном поле, его это захватывает. Он вошел в роль. Можно сказать, он вошел в раш, и он вошел в роль, я так думаю. И я вижу, как человек психологически эскалатирует в виде спирали. Спортсменов своих… Да господи, Александр Григорьевич. Ну уж тут-то совсем.
А.Венедиктов: Впервые в истории нашей – при голосовании электронно можно переголосовать
Е. Бунтман
―
Просто каждый раз, когда он это говорит, я вспоминаю ваше большое, огромное интервью с Лукашенко. И там этой интонации не было истеричной такой.
А. Венедиктов
―
Не было. Так я тебе говорю, это эскалация публичной личности, которая понимает, что она на публике каждую секунду и все время должна показывать свое превосходство. В этом эта эскалация.
Е. Бунтман
―
Тут пишут (может быть, из Беларуси пишут), что он всегда так обращался со спортсменами.
А. Венедиктов
―
Нет, не всегда и не так.
Е. Бунтман
―
Может, мы больше на него внимание обращаем.
А. Венедиктов
―
А может, мы больше на него внимание. Но чего я в этом копаться буду?
Е. Бунтман
―
Но, правда, пишут, он наезжал на спортивных чиновников сейчас, а не на спортсменов.
А. Венедиктов
―
Нет, на спортсменов. Не надо мне ля-ля. Зайдите в мой Телеграм-канал и посмотрите.
Е. Бунтман
―
У нас и в новостях это было. Так что можно было послушать.
А. Венедиктов
―
Тем более.
Е. Бунтман
―
Прокомментируйте конфликт Даниила Медведева и чилийского журналиста.
А. Венедиктов
―
Я отношу это только за счет того, что Медведев был, во-первых, после тяжелого матча. И я вам могу сказать, что когда физически ты, восприятие, значит, раз. Во-вторых, чилийский журналист задавал вопрос не на родном языке и коряво, а Медведев его слушал тоже не на родном языке и коряво. То есть я бы все это пропустил мимо ушей, честно говоря.
Е. Бунтман
―
Проблема коммуникации?
А. Венедиктов
―
Абсолютно! Для меня это в учебнике журфака, как оно случилось. Нет виноватых. Поэтому я думаю, что оно того не стоит. То есть можно анализировать, как учебное пособие, но не более того.
Е. Бунтман
―
Ошибкой ли было просить этого журналиста удалить с Олимпиады, что сделали потом наши чиновники?
А. Венедиктов
―
Конечно ошибка. Так это и есть эскалативная история.
Е. Бунтман
―
Ну как чиновники… Чиновник, бывший журналистом. Константин Выборнов все-таки чиновник.
А. Венедиктов
―
Это уже европейский политик, как сказано в фильме «Петр I». На этом люди начинают нагревать себе зад, для того чтобы туда пришли какие-то заплатки золотые. Это уже не Медведев, это уже не спортсмены. Это чиновники, совершенно верно.
Е. Бунтман
―
Опять спрашивают про гостей. Но в целом, не про конкретных гостей. – «Почему перестали звать вирусологов и врачей?» Перестали?
А. Венедиктов
―
Я не знаю. По-моему, не перестали. По-моему, они время от времени появляются. Знаешь, по поводу это интересная история. Вот нам говорили: «Вы закормили “Яблоком”. У вас сплошное “Яблоко”». Да, когда информационный повод новый. Когда Григорий Явлинский сделал свое заявление, и когда президент Путин сделал заявление, да, у нас было «Яблоко». Как только сняли Грудинина, у нас пошли коммунисты: Бондаренко, Грудинин. Информационный повод.Сейчас в чем информационный повод звать вирусологов? Что нового? Вот идет тяжелейшая «Лямбда». Я говорил, мне не верили здесь. Но я-то сам читаю, я же не придумываю, что идет совсем новый штамм вируса. Вот теперь, когда новый штамм стал опаснее, чем другие, будем опять звать, что они про это знают. Нужен информационный повод. Нельзя просто так звать, звать, звать. Вы знаете, давайте про погоду поговорим.
Е. Бунтман
―
Ну потому что одно время было ощущение, что только врачи-вирусологи среди гостей.
А. Венедиктов:
―
«Что вы нас достали вашей эпидемией». Это ваша эпидемия, это не наша эпидемия. Да, это правда. Ну вот так работает информационное радио.
Е. Бунтман
―
Еще спрашивали про дебаты.
А. Венедиктов
―
Я противник дебатов. Они не получаются. Мы это видели. Люди разучились дебатировать. Люди привыкли к монологу. У массы людей свои Ютюб-каналы. Они привыкли к подставке для микрофона. Они не слушают друг друга. Если найдется какая-то пара, которая хорошо дебатирует, мы организуем. Но, в принципе, я не запрещаю своим коллегам, которые ведут и организовывают дебаты. Но я не поощряю их.
Е. Бунтман
―
Не будет дебатов предвыборных?
А. Венедиктов
―
Нет. Если только вдруг в каком-то округе какая-то принципиальная история. А так – нет. слушайте, 15 политических партий и 214 одномандатников только в Москве. Как я дебаты вам организую?
Е. Бунтман
―
Алексей Венедиктов. Программа «Без посредников». Спасибо большое за все ваши вопросы, заданные и не заданные.
А. Венедиктов
―
Лайки, лайки, вподобайки.
Е. Бунтман
―
Обязательно. Спасибо и всего доброго. С вами был Евгений Бунтман.