Без посредников - 2020-09-17

А.Венедиктов

Я напомню, что у нас идут эсэмэски, я вижу их. +7 985 970 45 45. Почему я Максим Леонардович? Не собираетесь подписываться… Это, видимо, еще останки предыдущей программы. Работает чат. Варна, Лосиный Остров. «Лайк за Эдинбург», мне пишет Таллинн, с двумя «н» и двумя «л».

Отлично! Поехали!

Я начну с вопросов, которые пришли по интернету. Теперь мы переходим к вопросам.

Atlas-Alex спрашивает: «Регламентируется ли признание или непризнание результатов выборов в какой-либо стране другими странами международным правом?».

Нет не регламентируется. Я понимаю, что вы спрашиваете про Беларусь. Но если мы вспомним, скажем, про Венесуэлу, где половина мира, – потому что Китай – это половина мира – признали Мадуро. Другая большая часть мира признала Гуайдо. Ну, это ничему не мешает. Точно так же и с Белоруссией. Китай, крупнейшая страна в мире, по-моему, Индия, естественно, Россия признали выборы Лукашенко легитимными. Евросоюз и США не признали. Но это никак не регламентируется. Поэтому отвечаю вам сразу.

Дальше Рубен спрашивает: «В эфире «Эхо Москвы» регулярно присутствуют два сверхагрессивных атеиста – Невзоров и Латынина». Да, присутствуют, и у нас в стране свобода слова, если вы не знали. Они и будут присутствовать. Ничего вы с этим поделать не сможете.

Бор43 меня спрашивает: «С большим интересом слушаю передачи Соломина. Очень прошу обратить внимание, что в Лукавой цифре вчера выступал политолог Кынев. Была скороговорка. Соревновался с Шульман…».

Послушайте, вот у людей есть способ разговора. У всех разная скорость речи, интонации. И мы считаем, я считаю, что Екатерина Шульман и Александр Кынев – это очень важные и полезные люди в эфире «Эха Москвы». И да, мы неоднократно им говорим. Вы можете улыбаться. Там у Шульман передача, как вы знаете. Я говорю: «Екатерина Михайловна, чуть помедленнее… кони, чуть помедленнее». Она говорит: «Да-да-да». А дальше она начинает разговаривать с вами, и это нормально.

Я еще раз обращу внимание, согласен с вами, тем более, Бор43, что ваш вопрос справедлив в том смысле, что там много цифр, и они, конечно, на слух воспринимаются плохо.

«Прохвост» пишет: «Вы некрасиво произносите букву «Х». И?.. И что?..Что, Прохвост? Так, это шутка. Всё отлично.

Таня пишет: «Нельзя ли звук и соединение проверять и устанавливать до начала программы, а не в последний момент, когда передача только началась?»

А.Венедиктов: «Что ждет страну?» Путин

Оно так и делается, Таня. Но, во-первых, если бы вы обратили внимание – если мы говорим об «Особом мнении», – не все наши гости появляются в самом начале программы. Как было установить со Станиславом Кучером, который опоздал просто, бежал. Как проверить? Второе: мы это делаем. Но вот сегодня, если вы видели, Виктор Шендерович. У нас всё было хорошо. За 3 минуты до начала звук идет, только началось – всё зависло у него. А могло у нас. Почему? Дождь.

И у кого-то вдруг падает интернет. Вы слышали, наверное, что сегодня Сергей Собянин обратился к руководителям компаний с просьбой продолжать сохранять сотрудников на удаленке. Я гостей тоже сохраняю на удаленке, поэтому придется терпеть и совершенно нет никакой возможности нам… вот видите, у нас по-прежнему стоят здесь стеклянные перегородки, но мы бережемся для вас и бережем наших гостей для вас.

Но при этом, конечно, минусы в том, что и звук, как вы правильно, Таня, пишите, соединение, они прерываются. Я вас уверяю, что у нас есть инструкция. Сергей Бунтман за этим следит. Звукорежиссеры за этим следят. За 5 минут до начала программы созвон, перестраховка. И все равно… Так что вы правы, но хода отсюда нет.

Когда Радзинский продолжит историю смерти Сталина? Юра, ну, когда сможет. Я готов. Вот он я – я готов. Когда Эдуард Станиславович скажет – гоу! Вперед! – ну, вот будет вперед. Он хочет приехать в студию. Он говорит: «Я не чувствую зала, зал – это я, ну и вы, – из дома». Наберемся терпения.

«Вы осознаете, что следующий в очереди на «Новичок» вы или Альбац, или Сванидзе, потому что они уже не остановятся?» – пишет MasMas. Ну, слушайте, мы все закончим одинаково, что называется, поэтому, если об этом думать, то можно и не работать, поднять лапки, лечь и смотреть сериалы.

– «Вы не могли бы попросить некоторых ведущих, не будем показывать пальцем, – пишет мне Артур Такмаджян, – не превращать передачу в свое собственное особое мнение?»

Уважаемый Артур, я повторю, мне не жалко, но поскольку вы вежливо ко мне обращаетесь, я вежливо отвечу. Передача «Особое мнение» – это не монолог гостя. Передача «Особое мнение» – это передача двух участников: ведущего и гостя. Нет передачи «Особое мнение» без ведущего. И каждый ведущий, они все разные со своим умением, он ведет диалог с гостем. Это диалог. Поэтому если вы хотите слушать монологи, это не к нам.

У нас есть несколько передач – так исторически сложилось, – когда один журналист сидит и с городом и миром общается. Это Сергей Пархоменко, Юлия Латынина. Даже, по-моему, всё, больше таких нету. И это удачный эксперимент. Все остальные – и «Персонально ваш» и «Особое мнение» – они с ведущим. И ведущие должны быть там личностью, а не подставкой для микрофона. Всё остальное – не к нам. Это задача, которую я ставлю ведущим, и они ее выполняют худо-бедно. А всё остальное – дело вкусовщины. Вот сегодня этот ведущий не дает послушать… Просто послушать гостя – это не к нам – еще раз. Монологи – не к нам. У нас другое радио. Ну, не нравится вам это – ну. терпите.

Константин Шалимов пишет: «Алексей Алексеевич, почему в последнее время монополизировались ведущие в «Дай Дудя» вы, да Бунтман?»

Да потому что это наша программа. У Сергея вообще нет программы, где он может общаться. Я напомню для слушателей радио, что «Дай Дудя» идет исключительно по YouTube и по Яндекс Эфир. Она не идет в эфире «Эхо Москвы». Это для разговоров с вами. У вас и вопросы другие, и ваши вопросы касаются во многом радиостанции. Но иногда мы даем другим людям там выступать. Вот мы ждали, как вы помните, Марию Колесниковы. Мы ее ждали в среду, а ее во вторник арестовали прошлый. Сергей Пархоменко приходит. Но, в принципе, это программа наша с Бунтманом. Поэтому чего? У нас там выступал и Шендерович, и Нарышкин, и мы иногда будем давать, но это наша программа. Мы же сейчас смотрим просмотры. Мы же видим, сколько людей хочет это слушать. Вот так, Константин, как это будет.

Да, Олеся Золотарева. Это новый «Дилетант». Вы видите обложку нового «Дилетанта». Я скажу сейчас радиослушателям, что он будет посвящен императору Августу… Наоборот, на самом деле. У нас Владимир Владимирович Путин, наш президент с вами – это я для российских граждан говорю, – он буквально копирует то, что делал Август, придя к власти в I веке до нашей эры в Римской республике. Поэтому те, кто видит обложку, зайдет, посмотрит, – называется «Император Август – Путин Древнего Рима». И вот наш художник совместил фотографию и статуй императора Августа. Да, это будет «Дилетант», который выйдет 22 августа. Но о нем подробно Сережа Бунтман расскажет, конечно.

Да, мне тут пишут: «Шульман и Кынев – в топе». Ну, конечно, Шульман и Кынев в топе – это всё правда.

Вот человек пишет мне: «Венедиктов известный трус», – пишет смело подписавшийся своим именем Аменхотеп. Вот смельчак, подумайте!

РЕКЛАМА

А.Венедиктов

– «Сегодня закрыли программу Шендеровича на «Дожде». Вы сказали, что Шендеровичу помешал дождь». Во-первых, я не знаю, где еще закрывают какие программы, честно, не слежу. Но я не собираюсь закрывать программу «Особое мнение».

– «За программу «Стрелок» спасибо».

Нет, я еще не виделся с Ройзманом. И, естественно, я не буду увеличивать эфир, Наталья. Я считаю, что часовой программы вполне достаточно.

– «Дождь» мешает «Эху Москвы». С неба – да, а здесь – нет. Наоборот, заставляет бегать быстрее.

– «Кого из гостей вы хотите видеть на «Эхе»? Кто долго раскачивается и не приходит на «Эхо»?»

Вот Гарри Каспаров очень долго раскачивался и не приходил на «Эхо». Но они все всегда говорят: «Но вы же нас не звали». Это неправда, Гарри. Мы рады Гарри Кимовича приветствовать на «Эхе». Он очень хороший аналитик, хорошо говорит. Мне кажется, интересно.

А.Венедиктов: Главный редактор «Эха» – это в нашей стране предел. Это как президент. Нас двое

Меня спрашивают, влияет на решение главного редактора количество лайков, дизлайков, рейтинги и так далее? Лайки, дизлайки – нет, просто никак. Просмотры – да. Мы прекрасно понимаем, что у каждого автора, у меня, например… Ну, я вам приведу пример. Еще человек не пришел и не сел, а там у него уже есть лайки и дизлайки сотнями. Ну, вот как они могут на меня повлиять? Это же отношение к человеку, а к не тому, что он говорит.

Просмотры – да, рейтинги – да. Но не впрямую. Чтобы вам было понятно, как это происходит, принимается решение, когда запускается новая передача – вот программа «Неудобные», которая у нас во вторник запустилась про феминизм, скажу грубо, она еще, конечно, становится.

И мы с Ирой Воробьевой и Маргаритой Ставнийчук и Машей Майерс будет обсуждать, что с этим делать, но у нее рейтинги были… Она мне обрушила всё. У меня рейтинги были притом, что в этом часе в параллели 23 часов в будни у меня в среднем в Москве было и есть где-то 40 тысяч человек каждые 15 минут, то есть считай, только 100 тысяч человек в Москве слушают только, в понедельник, вторник, среда четверг в 23 в среднем. Она мне обрушила его до 13 тысяч, то есть приблизительно в три раза меньше. Ушли люди, не захотели. И сейчас вот за август месяц, она поднялась до 27 тысяч, удвоилась. Это еще не 40, но тем не менее. Поэтому здесь надо набраться терпения как главному редактору, не сразу снимать передачу, потому что она обрушила рейтинги, не привела новых, тем более, если ты считаешь, что передача социально важна и нужна, и просто выжидать.

Но бывает так: выжидаешь, выжидаешь… Что такой рейтинг? Слушатели не слушают. Рейтинг – это вы. Это не оскорбительное слово. Слушают или не слушают. Но вы видите, что я очень мало меняю передач. Меня бабушка моя учила, что если что-то очень сильно хочется – сядь на руки и сиди на руках, чтобы перехотелось. Хочется снять передачу – сядь на руки. Мне Бунтман это все время повторят: «Не торопимся. Сядь на руки».

Поэтому влияет, но отнюдь не напрямую. Я, естественно, смотрю внимательным образом. У меня каждый месяц идут таблицы, мне делают красивые таблицы, красивые графики. Но так, чтобы если рейтинг упал – а я снял, такого не бывает.

– «Спасибо за рекламу Тюмени как туристического направления».

– «Нельзя ли сделать передачу о сибирских жителях чалдонах?» Можно

– «Смотрите ли вы Дудя?» Я смотрю Дудя, – Алексею Баршаю говорю…. Так. пришла «молния». Лукашенко: «Мы вынуждены отвести войска с улиц, пол-армии поставить под ружье и закрыть госграницу с Западом – с Литвой и Польшей», – заявил Лукашенко. Границу с Украиной тоже закрывает, заявил Лукашенко. Ну, заявил. Хорошо, закрывает. Тоже ничего.

Дальше людям не нравится сильно, что Путин – это Август. Вы просто не знаете, чего делал Август. Не буду вам раскрывать все тайны. Вы просто не знаете, что делал Август. А вы посмотрите, что он делал.

Да, спасибо вам Елена. Забыл – оратор-одиночка Белковский. У него всегда присутствует журналист наш, которого, может быть, вы не слышите.

В шахматы уже не играю.

– «Обратите внимание, Шихман и Дудь круче ведущих». Моих – нет. Неправда, Илья. Это точно неправда. Но вы имеете право на свою неправильную точку зрения. Конечно, есть возможность, когда ведущий ограничен во времени, как Юрий Дудь, у него есть возможность развивать. Мои ведущие ограничены форматом и временем. Отдельная история

Альт43: «В России есть три сертифицированные лаборатории ОЗХО. Проверялись там омские пробы Навального?» Не знаю. Думаю, что нет первые два дня точно, до отлета… до отвоза Алексея Навального в Берлин. Я знаю точно, что он проверялся точно в трех лабораторий российских. Это омская лаборатория УВД, судебной медицины, это Склифосовского и это Центр судебной медицины. Но я не уверен, что они сертифицированы ОЗХО. Думаю, что сейчас уже проверяется.

Грядущие навальновские санкции. Я не могу прокомментировать то, чего нет, Алекс, например? Эти вещи не ко мне. Вы же прекрасно знаете, что я предпочитаю работать с фактами, а факт – это то, что уже свершилось. Конструировать, что будет, чего не будет, кого будет, кого не будет, мне не кажется это достойным меня. Во-первых, я это делаю плохо, хуже, чем другие. Я, конечно, могу кое-что прогнозировать, но я лучше конструирую, чем прогнозирую, скажем так.

– «Украинского смотреть – у Светония?» Да, Марина, посмотрите у Светония. Можно у Светония, можно, у Тацита, но лучше у Светония.

– «Можно ли купить у вас электронную подписку на «Дилетант»?» Галина, конечно, можно.

Андрей Порожняков спрашивает: «Нарышкина не хотите уволить? «Изнанка» не очень». Рейтинги «Изнанки» самые высокие рейтинги в 16 часов в будни. Вот я даже не буду вам говорить, очень, не очень. Больше всего слушателей 16-часовой эфир слушают «Изнанки» – понедельник, вторник, среда, четверг, пятница. Вы ее не хотите – не слушайте. По-моему, это одна из лучших передач «Эха».

А.Венедиктов: Я не вижу эффективности этого трехдневного голосования, а я вижу подрыв доверия

– Почему в YouTube не вывести полный эфир?» У нас идут передачи записанные, рекламные часто. Ну, вы будете видеть пустую студию. Для чего это? Мне кажется, это неправильно.

Вот Денис пишет: «Изнанка» – хорошая передача. Спасибо за нее». Понимаете, еще раз: «Эхо Москвы» как большой универсам. Кто-то сюда заходит за едой, кто-то за кастрюлями, а кто-то за фармацевтикой. Вот не нужны вам кастрюли – идите за фармацевтикой, не ходите на «Изнанку». Я считаю, что «Изнанка» – супер на самом деле. Вот у меня за последнее время возникли две суперпередачи. Это «Изнанка» и «Мой район» Сережи Бунтмана. Они сделаны радийно. И, мне кажется, что те, кто относится к ним скептически, я бы сказал, мне кажется, неправы. Но, может быть, это не ваши передачи.

Знаете, я тоже, когда был сейчас в Санкт-Петербурге, я пошел в Эрмитаж посмотреть на замечательную выставку китайского художника. И еще прошел двумя залами. Вот это мое, а вот это не мое. Вот этот зал я проскакиваю, а в этом зале остаюсь.

«Эхо» – то же самое: этот зал вы проскакиваете, проходите, и он идет у вас, может быть, фоном, а на этом вы садитесь, лайкаете, дизлайкаете, вступаете в какие-то бои. Это нормально. Так «Эхо» и делаем. Это, действительно, наша задача.

– «Памфилову когда ждать в эфире «Эха»?» Когда позовем, тогда и ждать. Много вопросов. Знаете, мне кажется, что у вас очень много ответов. Когда у меня был генеральный директор «Росатома», я могу сказать, огромное число медиа перепечатало это интервью кусочками. Потому что он говорил очень содержательные вещи: про атомную станцию в Белоруссии, про ядерные могильники. А мне здесь писали: «А, он все врет! Зачем его позвали?» Ну, не для вас – не слушайте. Если вам он неинтереснее или вы считаете, что он врет, что вы здесь присутствуете в этом часе? Присутствуйте в том, часе, в котором хотите. Это право выбора.

Таня пишет: «Передача «Неудобные» – проблема с ведущими? Нет, не с ведущими. Это очень сложная передача, мне кажется. Мы ее еще ищем. Сядьте на руки так же, как и я сижу на руках. Мы ищем и формат и ведущих. Я не скрываю, видите, мы их перебираем. Но она растет, и значит, она становится интересной.

Гонор, напор – это хорошо для ведущего, я считаю. Вы можете считать по-другому, я не знаю.

Букин пишет: «Без сопливых я знаю, что слушать». Ну, и слушайте. Правильно.

Барановичи с нами.

– «Понравилась передача про АЭС». Вот у меня здесь замечательным образом со мной соведущим была посетительница чата с Украины Алена Елена. Я вот ей хочу сказать спасибо. Когда ты ведешь программу – я сейчас обращаюсь и к тем, кто пишет эсэмэски у нас и тем, кто пишет в чате – иногда бросайте, пожалуйста, темы, которые я даже при всей подготовке (я же готовлюсь к эфиру, или ведущий готовится к эфиру) я могу пропустить или забыть.

И я же запомнил это, такие вещи запоминаются, когда Лихачев говорил, что на Украине 53% энергии вырабатываемой – это атомная энергия, я подумал: он мне заливает, лапшу вешает. И тут же мне девушка с Украины Алена Елена пишет: «Да, у нас 5 АЭС». Понимаете, помогла, сняла… вот для этого нам и нужно.

Радиокниги – согласен, тоже находка, – Екатерине Ильнер говорю, согласен совершенно. Вот сейчас мы с Сережей думаем, что он будет читать дальше. Мне безумно нравится.

– «Почему Егор Жуков забрал апелляцию на решение суда по «московскому делу»?» Не знаю. И дальше пишет: «Правда ли это вообще?» Ну, вы спрашиваете, почему забрал и правда ли это вообще. Как так можно?

Новости на «Эхо Москвы», потом вернемся.

НОВОСТИ

А.Венедиктов

– «В «Неудобных» не та интонация». Вот интонацию точно не могу регулировать, извините меня ради бога.

– «Алексей Алексеевич, обращаюсь с просьбой. Порой сайт полон антисемитских, националистических высказываний, унижающих достоинства людей». Вы имеете в виду, что это ваши соседи, которые комментарии пишут?» Ну да, дано поручение модератору сайта вмешаться, навести порядок. Как только начинают работать модераторы, начинается визг: не за то забанили, не за то отпустили… вот это визг тоже не сильно нравится на самом деле.

– «Когда вернутся «Бомбардиры»?» Я не уверен, что они вернутся. А с чего вы взяли? Вы думаете, что если вы мне 5 раз написали, это вам поможет? Нет, это вам не поможет. Я пока не предусматриваю их возвращение, скажем так.

Про «Дилетант» про народное ополчение под Москвой в 41-м – это очень серьезная тема. Во-первых, у нас в некоторых журналах «Мой район», там где есть – Сережа Бунтман это ведет, – у нас появляются материалы про дивизии народного ополчения. Но я должен вам сказать, что вы абсолютно правы. Эта тема про московское народное ополчение 41-го, она мало присутствует. Я поговорю с Сергеем и с Дымарским, и Рыжковым в «Цене Победы», чтобы, может быть, на это посмотреть более внимательно и подробно. Сергея Александровича я попрошу поговорить с Дымарским и Рыжковым поучаствовать в этом. Это правильное предложение.

– «Хорошо, что дяденьки Ильинский и Кузищев вернулись в живой эфир», – Минск нам говорит. Хорошо бы, чтобы все вернулись в живой эфир, но я вам только что рассказал, что вот только что Сергей Собянин сделал два штормовых предупреждения, на мой взгляд. Это, действительно, штормовое предупреждение о то, что пожилые люди 65+ все-таки уменьшали свои контакты с другими людьми – это первое. И чтобы руководители предприятий не возвращали людей с дистанционной работы – просьба пока. Это означает, что где-то он видит шторм.

Поэтому мы же возвращаем не ради возвращения. Нам же не надо, чтобы человек вернулся, а потом заболел, поэтому аккуратно. Так что хорошо-то хорошо, но давайте о них думать.

А.Венедиктов: Я предпочитаю работать с фактами, а факт – это то, что уже свершилось

Да, «Дилетантские чтения» онлайн возможны. Мы собираемся это как-то организовать.

– «Шендеровича» без ведущих хочется послушать». На «Дожде», нет вопроса. И, кстати, в «Дай Дудя» он был у нас. Обратите на это внимание.

– «Как вы относитесь к работе Эллы Памфиловой?», – спрашивает Иван Андреев.

Я с ней нахожусь в последнее время в постоянной дискуссии. У нас очень много дискуссий, много споров. Я не стесняюсь высказывать свое мнение. Она не стесняется со мной тоже высказывать свою точку зрения. Мне кажется, что последние новации – я всё время очень интеллигентно говорю ей и тем, кто с ней работает – избыточны.

Я, например – последнее – совершенно не согласен с ее комментарием по движению «Голос» о том, что это информационная помойка, эта лента о нарушениях. Здесь я могу судить. Я по этому поводу говорил, поскольку я был сейчас на выборах начальником штаба в Москве. И мы эту ленту тщательно изучали, что касается Москвы. И на каждое сообщения в ленте «Голоса» или мы, штаб, или Мосгоризбирком давал ответ. Мы не пропускали ни одного. Да, действительно, очень многие сообщения не подтверждаются. Это правда. Но штаб работает не для того, чтобы бороться с фейками – это моя позиция, – а для того, чтобы из потока информации, часто искаженной, частью непонятки – там же непонятки были, там было очень много непоняток…

То есть что правильно делать? И люди, наблюдатели и от «Голоса» и не от «Голоса», они писали то, что они видели. Но они видели сектор. У нас же в штабе все участки можно прокручивать назад. Наблюдателю или кому-то что-то показалось, он что-то написал в «Голосе». Мы это перепроверяем, подтверждаем или не подтверждаем. Если подтверждается нарушение, мы с ним работаем. Мы пытаемся его исправить.

Поэтому я не согласен с Эллой Александровной. Я не согласен с трехдневным голосованием. Я не вижу эффективности этого трехдневного голосования, а я вижу подрыв доверия. Чего я будут повторять? Наверное, я буду отвечать на это в «Будем наблюдать». Во-вторых, Элла Александровна это знает, потому что мы говорим это в глаза, что называется, и в переписке. Да, так бывает. Ну, несогласие. Ну, и что? Я говорю ей то, что говорю вам. И она мне тоже говорит то, что говорит вам.

Вот с электронными подписями, когда Яшин выступил с этим предложением в довольно бурной дискуссии – как раз именно Элла Памфилова и поддержала поправку Яшина. Не надо, знаете, делать людей плоскими как доска. Это просто неправильно, мне кажется, и неэффективно.

– «А можно Альбац в «Дуде»?» Можно. Это хорошая идея. Но поймите, она в Америке. Когда 13 часов у нас, у нее 5. Можно? Конечно, можно. Я предложу. Если она в свои 5 утра готова – Женя Альбац – конечно, можно. Нет вопросов. Любого можно.

Наталья Королева: «Что с бутылками Навального?» Хороший вопрос. Давайте до субботы отложим. Я еще кое-чего посмотрю, кое с кем поговорю – и с теми и с другими. Так и будет.

– «Зачем YouTube и чат на эхе, если никто не придает этому значения?» Как не придает? Я с него читаю. Почему не придает? Но мы без уважения относимся к тем, кто относится к нам без уважения, понимаете? Вот это, мне кажется, очень важно.

«Вредные привычки» пишет: «А вот «ДайДудя» в 18 все же лучше». Хуже, потому что он совпадает, во-первых, с большой программой «Эхо», которую слушает масса народа, и они разрываются. И, во-вторых, с «Рикошетом», который тоже слушают. Я же вижу, сколько людей слушает. В 13 людей слушает поменьше. То есть мы создаем новый продукт параллельный, мы так контрпрограммируемся или а-ля контрпрограммируемся.

– «Лукашенко выступает на женском форуме». Вот тут бы я с ним поборолся, кто из нас эффективней на женском форуме бы выступил.

Про Тесака давайте на субботу в «Будем наблюдать».

Про войну Млечина можно ли больше? Смотрите, как только Леонид Михайлович может, как он чувствует себя в силах, он немедленно у нас появляется. Но я попрошу еще раз Сережу Бунтмана позвонить ему. Я согласен, его давно не было. Спасибо, что напоминаете, не стесняйтесь.

«Нарышкиных как собак нерезаных», – говорит Жириновский. Это тоже верно.

Хороший вопрос: «Кто?» Да никто. Как мне ответил генеральный директор «Росатома» Алексей Лихачев? Я его спросил: «Откуда?» Он сказал: «От верблюда». Но надо понимать, что с Алексеем мы знакомы давно, когда он еще работал в министерстве экономики, мы давно на ты, и вот он вырос в гендиректора «Росатома», а я вырос… вернее, я не вырос, я остался главным редактором «Эха». Дальше расти некуда, это же предел. Главный редактор «Эха» – это в нашей стране предел. Это как президент. Нас двое. Вот Владимир Владимирович – куда выше-то? – и я. Дальше расти некуда.

Спасибо, Аня, за пожелание здоровья.

Давайте я не буду без подписи читать, ребята, которые эсэмэски…

Вот «закрыли Шендеровича на «Дожде»… Во-первых, я не знаю, что там была за передача, я ее не смотрел. Я телевизор вообще мало смотрю, только если мне кусками… Вот мне Тина Канделаки сегодня написала, что она взяла интервью у Лаврова. И это интервью разошлось на цитаты. Лавров всегда расходится на цитаты. Но я бы хотел напомнить, что Тина, когда работала у меня, она неплохие интервью-то вела. Надо посмотреть, она вела это интервью как Гордон с Лукашенко или как наша четверка с Лукашенко? Надо посмотреть, чего сразу хаять?

Я не закрою «Особое мнение» с Шендеровичем на «Эхе» – вот это я могу вам в утешение сказать.

А.Венедиктов: Надо набраться терпения, не сразу снимать передачу, если она обрушила рейтинги - если она социально важна

– «Если у вас желание, – пишет Эдуард, – поругать Борисова в «Пусть говорят» за травлю Ефремова?» Я не смотрю, потому что не могу ругать. С ваших слов не готов.

«Фейгин и Понасенков выпускают очень оскорбительные ролики про вас, – пишет Фарид, – почему они это делают?» Потому что они лейтенанты, а я маршал. Ну, чего они могут делать? Как эти… э-э-э… лейтенанты могут меня обидеть? Вы сами подумайте. Где они – и где мы с вами. Даже несерьезно.

Господи, чего вы помните. Оксана Пашина в дневном эфире… Она нашла себе другое призвание в жизни. Мы с ней договорились, что она будет ввести «Говорим по-русски». Вы можете найти ее через Фейсбук, если хотите.

«Кому сейчас нужно «Эхо Москвы»?» – говорит Валентин. Мне и вам. Нам двоим, Валентин, раз вы здесь и шлете мне эсэмэску, да ее и оплачиваете ее.

«Возьмите меня в качестве эксперта», – Алексей Баршай. Куда в качестве эксперта? Какие эксперты? А пригласите того, пригласите сего. Можно я не будет приглашать того, сего просто потому, что вам захотелось?

– «Спасибо, что добавили меня в друзья в Фейсбуке». Аня, я, честно говоря, Фейсбуком еще не овладел. Я вообще не понимаю, зачем я туда зашел, и, может быть, скоро его покину. Потому что я не очень понимаю, зачем он мне нужен. Телеграм – понимаю, Твиттер – понимаю, Инстаграм аж два аккаунта – понимаю. А Фейсбук пока не понимаю.

Денис Анатольевич, ай молодец! «Почему вы вчера были такие злые с Машей Майерс?» Потому что я хотел разорвать некоторых своих сотрудников, которые привели к тому, что эфир чуть не сорвался. Я имею в виду не со мной, а со Станиславом Кучером. Правильно нам писал: звук был не установлен, с человеком не было договоренностей, я имею в виду со Станиславом Кучером. Я вышел плохо готовый, потому что я вышел заменять, вышел дырку затыкать. Я был не злой с Машей Майерс… И еще каждые две минуты говорили: Сейчас он будет, сейчас он будет… И Маша не могла сосредоточится на программе и я, как гость я мог, а как главный редактор я думал, что у меня сыплется программа.

Поэтому, Денис Анатольевич, вы очень наблюдательны. Я, действительно, был злой, но не на Машу. Я считаю, что ведущие могут вести себя так, как они считают нужным, если они находятся в рамках той передачи, которые мы установили. Поэтому так бывает. Просто меня дернули за 30 секунд. У меня еще человек сидел в кабинете. Я должен был еще уезжать на встречу и подготовиться почти по поводу бутылочек. И это всё всмятку, понимаете? Да, получилось. Я вижу, что много смотрело, много слушало, много лайкали, как сейчас лайкаете… Лайки – это же приятно. Оценили. Но не более того. Никак не влияет.

И я был зол, вы правы, Денис Анатольевич, просто был, может быть, неправ, зол.

Тут не нравится кому-то Маша Майерс. Не слушайте и не смотрите. В неделю 168 часов вещания «Эхо Москвы». На этой неделе ведущая Майерс вела 4 часа. Смотрите и слушайте 164 часа, переживите.

Вижу: 5 тысяч смотрит. 941… Осталось 60 лайков. Сделайте, чтобы была тысяча и так далее.

– «По радио не была заметна злость». Ну. хорошо, значит, я еще собой неплохо владел, на самом деле.

«Неужели кто-то слушает «Говорим по-татарски», – Лена. Огромное число народа! А «Що там у них по-украински» – это вообще улет. Представляете, в этот час в Москве 54 радиостанции, и «Що там у них» колеблется между 1-м и 3-м местом. 52 два – сзади или 53 сзади. Вы представляете, сколько людей? Это, мне кажется, очень важно.

Вот Аня пишет: «Мне сейчас нужно «Эхо Москвы»». Видите, Валентин – нужно.

«Тихон Дзядко написал в Фейсбуке у Шендеровича, что передача с ним закрыта по финансовым причинам пока, а так Виктора всегда рады видеть на «Дожде» в качестве гостя. Могу сказать сразу, что уж точно по финансовым причинам передача не закрыта, потому что Виктор приходит, как и все гости «Особого мнения», приходит сюда добровольно. Гостям не платят. Бывает, да, финансовые причины. Мы знаем, что кризис в медиа во многих, это правда. Я Тихона понимаю. Значит, она была затратная сильно. Я делаю вывод исключительно из того, что, Инна, вы написали. Инна из Пермского края. Ей видно, а мне нет.

– «Для начала научиться бы говорить по-украински». Не нравится – не слушайте.

– «Опишите Лукашенко двумя словами». Александр Григорьевич. Правильно? Правильно.

– «Врач скорой помощи в Омске с первой помощью Навального. Найдите и пригласите, пожалуйста». Давайте так: найти и пригласить – нет вопроса. Пойдет ли он? Вы же сами понимаете. История в том, что люди воздерживаются очень многие. Поверьте мне, по очень многим разговорам и не только врач скорой помощи. Вот Мария Певчих, она же воздерживается от интервью, хотя к ней много вопросов. Мы же не будем ее засовывать, подсовывать ей микрофоны под дверь. У нас другая радиостанция, солидная.

– А «Говорить по-русски» есть? Конечно, есть «Говорить по-русски».

– «В Калининграде пропало «Эхо». Как оно пропало? Вот оно идет сейчас всюду. Странно.

– Альбац, Ганапольскому не стоит приезжать в Россию? Почему? Вот у Жени закончится контракт, как я понимаю у нее контракт с американским университетом, и она вернется. Я не знаю месяца – месяцами пошел срок уже – вернется в эфир. Матвей тоже может приехать когда-нибудь.

Номер об Октавиане должен был выйти в августе. Ну, выйдет в сентябре. Хорошо. У нас там все движется.

Да, в воскресенье в 11 часов «Говорим по-русски» программа. Ничего страшного в этой истории нет.

– «Есть ли запрет «Эху» обсуждать расследование ФБК Навального в отношении президента Татарстана?» Какой запрет, если даже на сайте стоит? У нас стояло на сайте. Вы чего? Ну, вот вы чего? Зайдите, найдите, посмотрите.

А.Венедиктов: Путин буквально копирует то, что делал Август, придя к власти в I веке до нашей эры

– «Почему вечером в воскресенье… в украинской речи ничего непонятно?» Непонятно – не слушайте.

Игорь пишет: «Навальный – это Христос». Вот что с этой репликой делать? Как говорит Элла Александровна Памфилова, информационный мусор. Ну, что я с этим могу делать? Тратить ваше время эфирное…

– «Слушал программу «Изнанка» про кофе. Хотел задать вопрос – невозможно». Да, Аркадий, это правда. «Изнанка» так и сделана. И вы, конечно, правы и неправы. Очень многие люди по профессии, они хотят сохранять анонимность. Она записывается анонимно. Но, в общем, вы правы, Аркадий.

– «Почему дали интервью пропутинской газете «Петербургский дневник»? Не боялись, что ваши слова могли преподнести иначе?» Во-первых, я не знаю, что это пропутинская газета. Во-вторых, она опубликовали всё. И это было условием. И интервью хорошее получилось. И я не знаю, почему она пропутинская.

«Так вы не скажете, – спрашивает Михаил, – как звали того журналиста, который не дал вам сахар в 91-м году там, внутри?» Когда-нибудь скажу. Когда-нибудь, может быть. Ну его на фиг. Он совсем плохой.

Что дороже обходится, канал «Дождь» или «Эхо»? Я думаю, что «Дождь. Телевидение всегда дороже на самом деле. Но я же не знаю их бюджета, да и зачем они нам?

– «Алексей, мне нравится, что вы гордитесь собой». Конечно, когда есть чем гордиться. Как можно не гордиться, что ты делаешь? Вот я делаю с командой «Эхо» – можно гордиться? Можно. Я делаю с командой «Дилетант». Можно гордиться? Можно. Я делаю с командой «Мой район». Можно гордиться? Можно. Я делаю с командой комикс сейчас исторический «Спасти цесаревича Алексея». Можно гордиться? Можно. А чем не гордиться, я вам говорить не буду. Можно чем.

– «Ждете ли вы волнения россиян осенью, как говорит Соловей?» Можно я не буду комментировать наших гостей?

– «Что ждет страну?» Путин.

– «Привет из Лисьего носа!» Привет Лисьего носа, Леонид Никитин. Это я люблю.

– «Чего такой добрый? Не баните?» А я и не баню. У меня нет доступа к бану-то. На это у меня есть специально нанятые модераторы.

Когда появится комикс? Мы рассчитываем, что комикс появится к 1 декабря. Думаю, что будет он стоить порядка 1400 рублей. Он будет в твердой обложке. Замечательный художник. Он должен быть.

– «Когда вы уберете Нарышкина?» Не собираюсь.

– «Что со зданием «Эхо Москвы» в Москве. Вас выселяют?» Нет.

– «Почему Антона Красовского нет на «Эхе»?» Он сказал, что он не хочет приходить. Это же гости, их право хотеть… Мы приглашаем, а их право хотеть, не хотеть. Захочет – придет. На него никакого эмбарго нет.

– «Нарышкин – отличный журналист. Зачем его убирать?» Никто его убирать не собирается. Это люди, немножко ушибленные Нарышкиным Алексеем. Есть люди, ушибленные Машей Майерс. Есть люди, ушибленные Сашей Плюшевым. Есть люди, ушибленные мной или Сережей Бунтманом. Вот такая история.

Бендер Екатеринбург спрашивает: «А зачем два аккаунта в Инстаграме? Зачем второй? Вы знаете. я хочу – это не сразу – развести эти аккаунты. Мой аккаунт aavst – это аккаунт скорее будет политический, фотографии про политику. А аккаунт второй будет более личный, там будут сиськи, попки, как это принято говорить, как это мне пишут. Приблизительно так: красивые девушки, хорошее вино. В общем. вино, кровь и морковь – это будет второй, то есть он и есть второй. Но пока они все равно смешиваются. Вот такая история. Я пытаюсь. Но, может быть, тоже откажусь от второго аккаунта так же, как от Фейсбука.

Вот смотрите, я не понимаю, я в Фейсбуке сегодня поместил переговоры диспетчеров во время катастрофы с польским самолетом, поскольку история сегодня имела продолжение: там Польша потребовала арестовать диспетчеров – поговорим об этом в субботу. Я поместил расшифровку, которая была в 11-м году опубликована последних двух минут переговоров российских диспетчеров с самолетом, чтобы понимали, о чем речь. Что пишут мне в Фейсбуке: «О, это старая, это всё давно было…». Слушайте, это было 10 лет назад, никто не помнит. И мне неинтересно тогда на это тратиться. Зачем я не этих людей будут тратиться? Мне кажется, это неуместно.

– «По-украински тоже неуместно в Москве». Ну, не слушайте.

Наиль пишет: «Говорим по-татарски» – прекрасно!» Согласен.

– «Говорят на Венере нашли…». Я еще не долетел.

Чтобы мои дети увлеклись английским. Ну, хорошо.

– «У вас есть друзья среди звезд?» Юпитер, например, очень хороший товарищ. Меркурий ничего, но вороват. Если вы имеете в виду настоящие звезды.

А.Венедиктов: Нет передачи «Особое мнение» без ведущего. Если вы хотите слушать монологи, это не к нам

– «Как вы относитесь к юмору?» Я? Хорошо.

– «Не хотелось бы создать дочернюю радиостанцию сейчас?» Не-а.

– «Шнур очень раздражает в заставках. Приходится выключать радио». Выключайте. Мне не хватает заставок Шнура. Я бы хотел, чтобы он еще передачи нам поделал. Но у него нет сейчас сил и времени, видимо. Он нам подарил и это замечательно.

– «Можете убрать Шнура из заставок? Мозг сносит». Для этого мозг надо иметь, Елена, чтобы его сносило.

– «Много про авто». Нормально.

– «Вы курите?» Нет, не курю.

– «Спасибо за программу «Личный прием» с Ройзманом».

Сложный вопрос… «Хочу купить смартфон huawei». Я не готов, правда сложный вопрос, здесь не специалист.

– «Толстой говорил: как подумал про себя, что велик – так и пропал». И я когда-нибудь пропаду. А вы разве нет? И до встречи.