Алексей Венедиктов - Без посредников - 2011-03-03

И.ВОРОБЬЕВА: Программа «Без посредников» в эфире, здравствуйте, 21 час 4 минуты в Москве. Действительно, странно слышать голос Воробьевой в этой программе, но у нас уже был такой эксперимент.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да.

И.ВОРОБЬЕВА: Программа «Без посредников» с посредником. Алексей Венедиктов отвечает на ваши вопросы о работе радиостанции. Я напомню нашим слушателям, что есть телефон +7 985 970-45-45 – это для ваших SMS-сообщений. Пишите нам, еще из твиттера можете писать, смотрите нас по видеотрансляциям сразу двум в интернете на сайте echo.msk.ru, которую обеспечивает Сетевизор и которую обеспечивает RuTube, наша старая трансляция.

Итак. Вообще, тут, на самом деле, вопросов, так, чтобы было понятно нашим слушателям, целая пачка такая, 200 с лишним вопросов. Очень много вопросов про выборы главного редактора «Эхо Москвы», поскольку вы уже нам отвечали на вопросы именно в интернете. Спрашивают: «Почему безальтернативные, почему вот так и так далее?»

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я отвечу, я повторю то, что, может быть, не знают пользователи интернета, много новых. Правило, которое было придумано и введено в устав журналистами «Эхо Москвы», это был 1994-й год, когда Владимир Гусинский становился акционером. И для защиты от акционера, поскольку в законе РФ написано, что редакционную политику отвечает главный редактор, соответственно, назначение главного редактора – это есть назначение редакционной политики. И тогда в 1994 году в устав там в защиту от Гусинского или в защиту от неизвестного капиталиста мы ввели норму, при которой главный редактор выдвигается собранием журналистов и утверждается тогда собранием акционеров, сейчас Советом директоров. Именно одна кандидатура. Уже тогда в 1994 году... То есть обсуждать можно много, но, вот, на Совет директоров акционерам предлагается одна кандидатура.

И.ВОРОБЬЕВА: То есть здесь может быть сколько угодно, там уже одна?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да-да-да. Для того, чтобы облегчить процесс выдвижения кандидатур, мы приняли решение, что 5 журналистов, находящихся в штате, имеют право выдвинуть любую кандидатуру при условии ее согласия. То есть можно было выдвинуть там, я не знаю, хоть Константина Эрнста, хоть Константина Ремчукова, хоть великого князя Константина Павловича на том условии, чтобы они давали письменное согласие, вот и все. Значит, любые 5 человек журналистов, работающих в штате на «Эхо Москвы». И был избран Корзун, потом Сергей ушел, потом 2 года мы были без главного редактора и мы с Сергеем Бунтманом ждали возвращения Сережи Корзуна, с 1996-го по 1998-й год мы поделили, как бы, сферы влияния – я отвечал за службу информации, а Сережа Бунтман за программы. В результате рейтинг упал до 1,6. Ну, понятно, каждый тянул на себя: я все время защищал информационников, Серега все время защищал программы, не входящие в информационную службу. Не то, что мы передрались, но просто радио концептуально начало разваливаться, неформат, что называется. И в один прекрасный день Сережа Бунтман пришел ко мне и сказал: «Ну все, я тебя выдвигаю, я набрал 5 человек (1998-й год), давай проводить собрание». Я говорю: «Ну давай и ты, что ли». Он говорит: «Ну что я, клоун тебе? Я считаю, что ты». И, значит, с этого момента, с 1998 года 5-е мои выборы уже, мы идем по этому графику.

Значит, не мой вопрос, почему. Я скажу честно: мы думали о выдвижении подложной кандидатуры в виде Матвея Ганапольского, мы пытались его уговорить. Он сказал ту же фразу: «Что я тебе, клоун что ли?» Все понятно. Новый, альтернативный кандидат должен предложить альтернативное видение развития радиостанции. Вот, когда в политике существуют разные проекты развития России, вот, альтернативные кандидаты говорят: «Россия должна быть такая или Россия должна быть сякая, или Россия должна идти по этому пути, по этому пути». Но никто из кандидатов, видимо, не имеет альтернативного видения из людей или не сформировало еще, и они не выдвигались. Вот и все.

И.ВОРОБЬЕВА: А всегда был один кандидат? Или кто-то против вас?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Всегда.

И.ВОРОБЬЕВА: Всегда, да?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Всегда. И при Сереже Корзуне, и при мне всегда. Потому что вопрос же: делать эту радиостанцию другой – какой другой? Музыкальной, развлекательной, спортивной? Можно и с этой идти программой, да? Можно спорить о том, куда вкладывать доходы – там, в зарплату сотрудников или в ремонт. Это тоже программа. И на собрании журналистов я рассказал о своем видении этой проблемы. Если кто-то выставил против меня, он бы рассказал о своем видении.

Но глупо. Когда мы с Матвеем... Хотя, можно было с Матвеем, с Сережей, с Мариной Королевой, с Володей Варфоломеевым, с вами видим приблизительно одинаковое развитие радиостанции, глупо выходить против меня. Ну, это смешно.

И.ВОРОБЬЕВА: Я правильно понимаю (ну, я-то, как бы, знаю), почему выбирают только журналисты? Ведь, не все вошли в список.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, именно потому, что журналисты – это было внесено нами в устав, что это не бухгалтерия, что это не рекламная служба, что это не водители. Потому что главный редактор – второй человек в редакции. Первый человек – генеральный директор, которому подчиняются все службы, которые ставят свою подпись на выдаче зарплаты, которые ставят свою подпись на приеме и на увольнении.

Кстати! Была введена еще одна норма, о которой мало кто знает, что генеральный директор по закону имеет право, естественно, уволить любого кроме меня, у которого контракт там (у главного редактора) с советом директоров, уволить и нанять. Так вот, в уставе было записано, что то, что касается редакции, вот, 105 журналистов, генеральный директор нанимает и увольняет только по представлению главного редактора. Вот, 105 человек – это зона моей ответственности. Раз я отвечаю за информационную политику и вообще за политику редакции, о чем мне тут 2 года назад напомнил Владимир Владимирович, то я должен иметь право нанимать и увольнять персонал. Хотя, по закону об акционерных обществах это дело генерального директора. У нас очень взвешенная структура, и наш тандем, который существует с Юрием Федутиновым, между прочим, уже 12 лет (13 уже). Задолго до того, как нынешний политический тандем был. Вот, мы 13 лет реально тандемом... Просто Юра – не очень публичный человек, но он, конечно, несущая конструкция «Эха Москвы», которая позволяет «Эху Москвы» жить на свои деньги. Важная история.

Поэтому и единый кандидат. Если кто-то хочет выдвинуться, ну, пожалуйста, подкупите 5 журналистов через 3 года «Эха Москвы» и выдвигайтесь. Какие проблемы?

И.ВОРОБЬЕВА: Тут, закрывая, как бы, эту тему, 2 вопроса. Первый вопрос из Красноярска, спрашивает Фантом: «А если был бы проигрыш, представляете себя не главредом «Эха Москвы»? Как это?»

А.ВЕНЕДИКТОВ: Значит, смотрите, это очень просто. Я для себя поставил некую планку. Хотя она в уставе, я должен был получить 50% от пришедших. То есть у нас было 87, я, значит, должен был получить 44 голоса. Я для себя поставил планку – и я это говорил в прошлый раз, и повторил друзьям своим – если я получу меньше половины голосов от списка, то есть меньше 53 голосов, я уйду с радиостанции сразу. Невозможно управлять корпорацией, где тебе не доверяет половина. Ну, невозможно просто, да? Я просто уйду. Я не буду здесь вести какие-то программы, я не буду здесь чего-то придумывать – это знает Сережа Бунтман, знает и Юра Федутинов, да? Не имеешь доверия – пшел вон. И мне кажется, что это совершенно справедливо. Значит, просто кто-то побоялся выдвинуться, не смог выдвинуться, журналисты испугались – вы тут запуганные, зашуганные, что, может быть, на самом деле. Но когда идет тайное голосование и бюллетени пихают, действительно, в закрытом режиме, каждый мог проголосовать против.

И.ВОРОБЬЕВА: Еще один вопрос. Спрашивает музыкант из Санкт-Петербурга: «Допустим ситуация. Вам звонит Медведев и говорит: «Я решил сделать вас главным редактором Первого канала безо всяких ограничений по программе». Вы согласитесь?»

А.ВЕНЕДИКТОВ: Мне не интересно. Я сейчас нахожусь в ситуации... Я не соглашусь. Я всегда нахожусь в ситуации, когда «Эхо» делает рывок. То есть то, что я своими руками делал как главный редактор 12 лет, а вообще со своими друзьями Сережей Корзуном, Сережей Бунтманом отдал, в общем-то, 20 лет. Ну, не половину моей жизни, но, в общем, значительную часть моей жизни. И вот сейчас мы находимся, как я уже говорил, на новом рывке и мне интересно делать то, что мне интересно. Знаете, я вообще уже там немолодой человек, и мне интересно делать то, что мне интересно, а не то, что мне выгодно. Я уже, как бы, прошел многие этапы в своей жизни, и мне как-то уже не интересно делать то, что просто приносит, там не знаю, возможность войти к президенту или получать бóльшую зарплату. Вот, я уже живу на интерес.

И.ВОРОБЬЕВА: Хорошо. Тут уже спрашивают про технологии. Вот не так давно мы внедрили эту технологию Сетевизор. Спрашивают, будет ли расширяться, зачем это все? Расскажите.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, будет расширяться, но не знаю зачем, да? Это один из тех вызовов, которые существуют. Действительно, «Эхо Москвы» как радио уже... Ну, в общем, как радио... Опять, сегодня пришли Комконовские рейтинги февральские, мы по-прежнему на 2-м месте, пропустив вперед Авторадио в Москве, да? Но так не бывает. Музыкальных радиостанций 5-6 штук должно стоять всегда выше разговорных станций – во всем мире так. Посмотрите, там, какие-нибудь рейтинги радиостанций, которые вещают в FM-диапазоне Нью-Йорка или Парижа, да? Впереди музыкалка. Ну, вот так слушают, да? Это такая психология больших городов.

И в этой связи мне объясняли... Есть противоречия, мы долго дискутировали, радио – тайна, пусть будет загадочный голос. Ну, какой загадочный голос в условиях интернета, да? Поэтому мы опробуем эту систему с Сетевизором. Мы встретились с RuTube, и нам кажется, что мы нашли точки взаимопонимания. Я не знаю, что такое телевидение в интернете, мне не нравится то, что называют интернет-телевидением – это просто телевизор, перенесенный в интернет, и интернет выступает только как средство доставки – мне это не интересно. Извини за это слово: вот, я, опять же, живу по интересу. Мне не интересно просто поставить камеры и транслировать – это предлагает масса компаний. Это же не первый опыт. Был FirmBook, да? И он еще, может быть, и будет. Был RuTube – он еще будет. Появился Сетевизор. Мне это не интересно. Мне интересно сделать что-то такое, чтобы пользователи принимали в этом участие. Как это сделать? Что должно быть для того, чтобы именно слушатели «Эха Москвы»... А я напомню, что пользователи «Эха Москвы», 87% с высшим образованием людей, да? Это люди, которые самостоятельные, имея в виду, что, как минимум, они сами принимают решения. На них повлиять трудно, и мы это видим по голосованию. Вот, чтобы они получили от этого тоже что-то. Как это сделать, еще не знаю – находимся в состоянии бесконечных переговоров. Очень помогают некоторые товарищи в твиттере, куда я зашел, поскольку они пишут всякие советы. Видимо, там есть специалисты, но я должен для себя сначала понять (не обижайтесь, да?) как потребитель. Я же потребитель. Я, вот, смотрю, вот, чего мне не хватает? Мне чего-то не хватает. Ну, смотрю телевизор. Ну, смотрю телевизор с четырьмя экранами, да? Хорошо, замечательно, качество улучшилось. Ну, завели RTVi там, собственно говоря, так, слегка пиратствуем. Завели. Теперь, значит, кто может на сайте смотреть «Эхо Москвы», может смотреть политические программы RTVi. И так далее. Это все линейно. Хочется сложностей.

И.ВОРОБЬЕВА: Очень много вопросов по сетке нашей. Первый вопрос: «Планируется ли расширять в сторону интерактивности утренний эфир, который идет до «Разворота», вот, 3 часа с 6-ти до 9-ти?»

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет. Мы проводили замерения. То есть на сегодняшний год нет, скажем (за 3 года не отвечу). Там в это время люди живут, я даже не знаю про 9, на самом деле – есть у меня сомнения. В это время люди живут в потреблении, да? Они там собирают детей в школу, собираются на работу, там, то-се, пятое-десятое. Им некогда звонить, грубо говоря.

Девять – это, все-таки, уже (и я это слышу), это, все-таки, автомобильная аудитория, когда люди стоят в пробках и там могут набирать, и поэтому 9 – это интерактивный. 8 – на мой взгляд, это очень клубно будет интерактивно, я пока бы не стал расширять. Тем более повторяю, что слушаемость очень хорошая – много людей слушает. Именно на потребление.

И.ВОРОБЬЕВА: Почему тогда в выходные утренние «Развороты» начинаются не в 9, а раньше?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Потому что люди не торопятся, потому что люди дома. Там же начинается такой задел, как бы, ну, социально-политический, а потом мы уходим в семейные передачи. Это, кстати, выверенная история, я долго сам с собой боролся, потому что, ну, не сильное было место «Эха Москвы» вот это направление, такое, образовательное детское, хотя мы все из образования. Но я думаю, что когда там у Ксюши Лариной появились дети, у меня появился ребенок, я стал идти за своим интересом. Вот то, что я говорил: за своим интересом. И вдруг я понял, как это делать. И вдруг там мы с Ксюшей обсудили и поняли, как делать.

Вот сейчас мы с этими двумя папашами (я имею в виду папаша Гулек и папаша Бунтман), да, новые «Детские площадки», да, по-другому. По-моему, очень удачно. Дальше немножко надо чуть под это, поскольку «Детские площадки» стали другими, чуть переделать эфир 10-11, ну, где-то там покрутить, подумать. Семейный эфир – не детский. Но, в принципе, это оказалось очень сильным местом «Эха Москвы», тоже занимают первую позицию среди всех 55 радиостанций наши «Детские площадки». Ну, это подарочек.

И.ВОРОБЬЕВА: И поэтому Ксюша Ларина стала вести другие программы?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ксюша Ларина попросила меня освободить – ей очень трудно было. Уже, там, сколько? 10 лет или 12 лет вставать утром на «Детские площадки». Это была ее просьба, она со слезами на глазах отказывалась. Я говорю: «Но ты должна довести, когда ты будешь бабушкой Ксюшей». Тут она замахала на меня руками, закричала, я еле увернулся и скрылся вот туда, куда она зайти не может, в единственной комнате от нее. Но Ксюша сама перешла в эти программы (в другие, я имею в виду), в «Блог-аут», который мне очень нравится пока, потому что у нее такие программы как «Культурный шок». Она медленно перетекала в это. «Человек из телевизора», «Культурный шок» - это тоже такие, очень яркие экстремистские, я бы сказал, с экстремистским настроением, не в уголовном смысле, а в таком, в радикальном, скажем так, в радикальном настроении программы.

И, вот, Ксюша первая из нашего поколения ушла в интернет, проторила нам дорогу, грубо говоря. И когда она пришла ко мне с идеей (это ее идея) по блогам, я сказал: «Ну, вперед. Вперед, мамаша. Только, пожалуйста, в будние дни». «Да, конечно», - сказала она. Но она и будет и в «Особом мнении» сейчас в линейке, да? Она возвращается. Она все это делала, а потом ей стало интересней, видимо, семейно как с сыном, как мне интересней. Потом снова ушла в политическую. Сын подрастает. Мне кажется, что это очень удачный вариант.

И.ВОРОБЬЕВА: Еще вопросы по программам. Студентка из Казахстана спрашивает, когда у Нателлы Болтянской будет новый проект: «С «Именем Сталина» закончили. Что-нибудь еще планируется?»

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, обсуждаем с Нателлой. Не будем ничего, так сказать, заранее объявлять. Я хочу поднять авторскую песню – я считаю, что пришла пора вернуться к авторской песне – поднять ее не в ночь, а поднять ее не как музыкальную программу, а сделать ее выше, во-первых. Я должен сказать, что вчера Нателла, конечно, фантастическую исполнила песню на дне рождения Горбачева, фантастически спела – мы запишем, мы вам дадим. То есть там руки дрожали у Михаила Сергеевича. Ну, я видел просто – я рядом сидел. Просто попала очень, ну, так вот. Зал несколько раз взрывался аплодисментами. А зал такой, очень рафинированный был – там сидели люди, слева Макаревич, справа Шевчук. Не так просто там так сделать. Там Евгений Максимович Примаков с одной стороны, Виталий Игнатенко с другой стороны. Константин Эрнст, Парфенов, да? То есть там люди такие вот сидели. И он взорвался аплодисментами.

Но кроме этого, безусловно, Нателле... Но нужно попасть не только в умение, но и в интерес. Я считаю, что когда человеку интересно – вот, я последние лет 5 на этом стою – тогда и программа получается, даже если человек не вполне умеет это делать, очень быстро наберет умение. Если человеку главный редактор это поручил и это я вижу на некоторых программах... Не потому, что «не хочу» - нет, с удовольствием в эфире, слава, то-сё. Но не интересно внутренне, глаз не горит, как говорила моя бабушка. Ну, если глаз не горит, значит, нужно просто двигать людей по эфиру. У Нателлы глаз горит, и я думаю, что мы придумаем.

И.ВОРОБЬЕВА: Юрий из Москвы спрашивает: «Планируется ли что-нибудь особенное в связи с чередой федеральных выборов в Думу и президента?»

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, я это как всегда свалил на Дымарского – «Есть такая партия». Уже там сколько выборов Виталик провел. Но...

И.ВОРОБЬЕВА: Ну вот у нас на сайте появились, например, графики.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Нет, ну, я не про сайт – я про эфир, так понимаю, спрашивают.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну да.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, мы взяли на контроль, на интерес 3 региона. Вот, на мартовские выборы Курский, Калининградский и Кировский... Нет, не Курский – Тверской. Я предложил Курский, мне сказали: «Давай Тверской лучше». Тверской, Калининградский и Кировский. Мы вокруг этого хотим нарастить вот такую картинку, если он получится. А времени осталось-то 2 недели. Думаю, не получится, честно говоря (пусть на меня обидятся мои интернетчики), но к парламентским выборам мы, безусловно, что-то сделаем.

Что касается эфира, все, что я могу предложить и, я считаю, что «Эхо Москвы» для этого существует – это дебаты. Это дебаты, потому что в РФ то, что напишут в программы партии проходящие в Думу, не проходящие в Думу, это все не интересно, на самом деле. А, вот, дебаты по проблемам, которые касаются общества, по проблемам, там, условно, реформа судебной системы, реформа армии, реформа образования. Вот, партии, начиная там от самых крупных, от «Единой России», и кончая партиями, которые могут быть не допущены к эфиру... Но есть у людей видение, как должны идти эти реформы.

Мы хотим сводить круглые столы, дебаты. Я очень долго смеялся над молодежным парламентом, который есть в молодежной Общественной палате, и считаю, что я прав. Это не работает. Но если на эти темы, на эти, на серьезные темы, а не просто там лозунгами будут дискутировать молодежные организации этих партий, какое-нибудь там, условно говоря, молодежное «Яблоко» и молодежь правая, и молодежная «Единая Россия» какая-то, и молодежные лдпровцы, я считаю, что это было бы здорово как отдельный проект говорить на взрослые темы. Не хочу детских передач в этом смысле в политике. Не хочу передачи для молодых, да? Давайте дискутировать по-серьезному, если вы – будущее России.

Ну вот в этом направлении я пока думаю, но ты же понимаешь, что раньше, чем летом это не начнем, поэтому пока голова и не болит.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну, кстати, о дебатах. У вас тут спрашивают, когда вы пригласите в эфир Михаила Дворковича и Алексея Навального. И тут даже пишут, что вы устроили провокацию против них в твиттере. Что это за история?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я не понимаю, что такое... Во-первых, радио должно быть провокативно. Нет, я просто предложил дебаты между Алексеем Навальным и Михаилом Дворковичем. С моей точки зрения, эти 2 джентльмена занимаются одним и тем же, они разными методами борются с коррупцией крупных государственных корпораций. И от того, что часть людей там знает Алексея Навального, не знает Михаила Дворковича, а часть, наверное, наоборот, ничего не меняется.

И.ВОРОБЬЕВА: Или путает Михаила Дворковича.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Или путает Михаила Дворковича. Ну, один согласился, Алексей Навальный отказался. Его право. Значит, я предложил представителям Газпрома встретиться с Алексеем Навальным у нас в эфире. Ну, мне правильно намекнули в Газпроме, говоря о том, что Навальный же отказывается встречаться с Дворковичем, а кто такой для нас Навальный?

Понимаете, это все... Я к этому отношусь равнодушно, мне кажется, что это все равно, что там сказать «Ну, зачем «Единой России» встречаться с «Яблоком»? Вот, «Единая Россия», у нее 70%, у «Яблока» там 5%. А чего им встречаться?» Это неправильный подход.

Есть подход сущностный, да? Вот, он сущностный. Вот, есть борьба с коррупцией, и давайте дебатировать про это, каким образом на паблик-позицию можно выносить, какими методами можно пользоваться. Мне абсолютно все равно. Ну, мы отдельно позовем Навального, отдельно позовем Дворковича, отдельно позовем Газпром. Кто от этого выиграет? Не наши слушатели. Ну, решили не встречаться. Ну, пусть не встречаются – значит, придут по отдельности. Наше дело – предлагать площадку. И более того, провоцировать людей, чтобы они приходили на эту площадку. Не хотите по каким-то причинам – ну, не надо.

Вот, кстати, Михаил Сергеевич, вчера напомнил ему Парфенов и Костя Эрнст, что когда-то Михаил Сергеевич заявил, будучи президентом Союза: «Я приду в программу «Взгляд» тогда, когда их взгляды будут совпадать с моими», - сказал президент СССР публично, на весь мир. Понимаешь? Тогда Михаил Сергеевич понимал это так.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну, тогда время было такое.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, и пришел, и он изменился, и время изменилось. Отношусь к этому равнодушно. Сожалею, но отношусь к этому равнодушно. Ну, мы организуем другие дебаты. Вот, буду в «Перехвате» дебатировать с Гариком Каспаровым в эту субботу. Он считает, что Горбачев ничего не дал РФ. В общем, как-то совпал он с некоторыми другими. А я считаю, что нет. Вот мы с ним и с Сережей Бунтманом, ну, не «Клинч», но так, поговорим. Это же «Перехват».

И.ВОРОБЬЕВА: Он придет, да?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Он придет в субботу в 17. Матвея не будет – Матвей прилетает только в воскресенье. А я сяду и с ним поговорю, и он со мной поговорит.

И.ВОРОБЬЕВА: Так, много тут всяких реплик как всегда: «Дальше больше времени тому, дайте меньше времени этому». Каждую программу у вас это спрашивают.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Каждая программа имеет своих слушателей. Я все понимаю. Прислушиваюсь, читаю. Но могу вам сказать, что, конечно, решение в конечном итоге за мной, потому что, на самом деле, очень много входящих. Там можно увеличить время, условно говоря, Ирине Воробьевой, а за счет кого? А почему слушатели вот этой программы, которую ведет Таня Фельгенгауэр, например, должны там потерять? Ну, это не совсем правильно. Вообще, все хорошо в меру.

И.ВОРОБЬЕВА: Тут спрашиваю еще про телефонных матершинников в эфире – есть ли возможность их привлекать как-то к ответственности и как с ними вообще бороться?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, есть, я говорил там и в Управлении «К», и так далее. Но вы знаете, на это требуется очень мощная юридическая и иная сила. Ну, мы кое-что предпринимаем, но в конечном счете это ты поступила абсолютно правильно – ну, будем выключать телефон. Вот, пусть они сидят у оглохших телефонов как сидят сейчас. Вот, пусть они там себе развлекаются. У нас от этого количество слушателей не уменьшается. Вот. Но троих привлекли.

И.ВОРОБЬЕВА: Троих привлекли?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Ну, оштрафовали их там, господи. Ну, они в файле теперь там, в гувдшном файле там.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну, у нас тут еще предлагают делать премодерацию звонков и так далее.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не, никогда в жизни не будем делать, ну, пока я главный редактор. Не интересно.

И.ВОРОБЬЕВА: Так. Что? Про Собянина спрашивают, который был у нас тут в эфире «Эха Москвы». Он же обещал ответить на вопросы радиослушателей.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Готовится. Вот, я говорил позавчера с Гульнарой, пресс-секретарем его. Все будет. Ребят, не все сразу. Там же есть мелкие вопросы, которые требуют не знания мэра, а знания, там, мелкого чиновника в департаменте, по адресу такому-то, такое-то, такое-то, да? А он хочет ответить правильно, он собирает все это и от своего имени даст. Но это все в перепроверке нуждается.

И.ВОРОБЬЕВА: Так. Есть еще вопросы по новым программам. Планируются ли в ближайшее время какие-нибудь новые программы на «Эхе»?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, вот, в воскресенье мы запускаем очень рисковый проект, хотя меня тут часть народа дружно осудила за этот проект и решила, что я впал в клерикализм. Но только что в Крестовом походе... Ну, знаешь, да? Там, разговор в коридоре, да? С размахиванием руками, как обычно, с криком на всю Ивановскую.

Придумалась такая штука. Это связано с введением Истории религии в школе – вот, я это болезненно переживаю, что я не смог лечь поперек этого эксперимента и убедить, в частности, и Андрея Фурсенко, а затем Сергея Нарышкина в опасности (а теперь эта опасность очевидна) этого эксперимента, когда дети в одном классе разбегаются по этническим квартирам – ну, понятно, что религия по этническим квартирам – и учат не про других, почему другие себя так ведут, а про себя любимых. Про себя любимых родители расскажут, что такое там Масленица, что такое там Пасха, что такое Великий Пост, да? А про то, почему девочка ходит в платке и не может на физкультуре или в бассейне, это никто не расскажет – это вот они должны знать, а не эти девочки. Ну, не важно.

И я придумал такую передачку, называется она «Вглядываясь в традиции». Мы уже договорились с Русской Православной Церковью, я обратился к пресс-секретарю Патриархии Владимиру Вигилянскому, он мне порекомендовал одного из таких, известных в Москве молодых священников, Максима Козлова, который является настоятелем храмы Татьяны, ну, университетский вот этот наш храм. Он будет рассказывать о традициях. Вот, например, в это воскресенье 6-го он будет рассказывать, видимо, про Пост, который начинается, или там про прощенное воскресенье. То есть почему надо так себя вести, почему люди себя ведут, откуда это пошло и что можно и нельзя делать. И так будет каждое воскресенье. Мы это поставили в «Родительское собрание», 3-4 минуты.

И.ВОРОБЬЕВА: А, 3-4 минуты?

А.ВЕНЕДИКТОВ: 3-4 минуты. Не-не, записанные 3-4 минуты. Мы будем искать хорошо говорящих, естественно, других представителей конфессий (и католиков, и протестантов, естественно, христиан, но и мусульман, и иудеев, и буддистов, и далее), и рассказывать про эти праздники, традиции, религии. Такая образовательная передача. Но посыл должен быть пафосный от имени конфессии – вот это точно не журналист, читающий Википедию.

Посмотрим, как пойдет. Мне кажется, ну, вот, во всяком случае, по отцу Максиму Козлову... Мне очень понравилось, как он говорит, с очень таким, тщательным русским языком. Вот, сейчас ведем там переговоры через мусульман, католиков. Вот сейчас 3 у меня, как бы, позиции. Там кто-то из моих занимается этим, этим. Важно, чтобы люди хорошо говорили, объясняли, в чем смысл вот этого праздника, откуда он взялся, что там нужно уважать, чтобы не обижать других. Вот такая вот передачка.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну, мне кажется, другие конфессии заинтересованы в том, чтобы...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не, они придут. Надо найти люди, потому что это, все-таки, ну, утренний эфир, это «Родительское собрание». Видите, мы это ставим в семейную позицию.

И.ВОРОБЬЕВА: Образовательная такая.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Образовательная передача, и там 200-300 тысяч только в Москве ее слушает. Надо находить язык, чтобы слушали представители других групп, там, и атеисты, и все. «Вглядываясь в традиции» - я бы вот так сказал.

И.ВОРОБЬЕВА: Программа «Без посредников», Алексей Венедиктов отвечает на ваши вопросы, которые вы нам пишете. Сейчас уйдем на новости и рекламу, потом вернемся в эту студию.

НОВОСТИ

И.ВОРОБЬЕВА: 21:35 в Москве, продолжаем программу «Без посредников». Очень много вопросов приходит на SMS-номер. Напомню его вам: +7 985 970-45-45. Вот тут очень много вопросов про сайт. Во-первых, спрашивают, уже когда, все-таки, будет новая версия сайта?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну смотрите, мы работаем над техническим заданием. Я думаю, что мы будем собирать очень скоро... Вот, сейчас, все-таки, за это отвечает Наргиз Асадова, она сейчас с делегацией журналистов в Америке, которые как раз обсуждают вопрос о развитии интернета. Мы сделаем 2 таких, ну, не блога, а, там, что вы хотите, чтобы мы убрали с нашего сайта, имея в виду, чтобы освободиться чуть.

И.ВОРОБЬЕВА: То есть опросите посетителей?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да-да, безусловно. Но мы уже ведем техническое задание и, соответственно... Ну, я не знаю. Думаю, до лета он будет. Я не тороплюсь, потому что, ну, надо признать честно, что наш сайт уже не выдерживает, он трещит. Я говорил уже 3 года назад, когда там мы его в эту версию запускали. Мы имели 330 тысяч визитов в день, сейчас мы имеем 1 миллион 600.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну, конечно, сайт будет падать.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, там все запутано, перепутано, усложнено, загромождено. Просто надо произвести чистку, да? Дизайн трогать мы особо не будем. Но я хочу сказать, что, все-таки, когда ты понимаешь, что у тебя уникальных пользователей в день, ну, там, даже со скидкой, с плавающими IP 270 тысяч человек, это ответственность – это не игрушка уже, как это было 3 года назад, моя игрушка была.

И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают про кардиограмму эфира, оправдывает ли она себя в «Особом мнении»?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, она себя не оправдывает. Не знаю еще, почему. Очень мало людей на нее заходит и голосует. То есть она там, красивая картинка, но я думаю, что по «Особому мнению» стало понятно, что она приблизительно всегда одинаковая. Хотя, есть люди, у которых кардиограмма меняется. Там, например, Михаил Барщевский – то его поддерживают, то его «это то, что мне надо». Ну, условно говоря, Шендерович – всегда да, а, там, условно говоря, даже не знаю кто, там всегда нет.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну, вот, Шевченко был всегда «нет», сегодня он был в плюсе.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну вот это редкая удача, я имею в виду удача, когда меняется. Ее надо заводить, безусловно, на другие программы, то есть совершенствовать ее. Но пока я так ее оставляю как игрушку – она пока не сущностная. Но при этом она позволяет информационно обратить внимание людей на то, что, вот... Вы же все можете нажать кнопку – там же нет ограничений.

И.ВОРОБЬЕВА: Даже ведущий может в эфире это сделать, я вам по секрету скажу. Мы, правда, этим не занимаемся, но, тем не менее, может.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Может-может. Технически может, конечно.

И.ВОРОБЬЕВА: Так, спрашивают про Данилкина, потому что вы как-то говорили, кстати, в этой же программе.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, мы ждем. Во-первых, мы направили ему письменные вопросы, и хотя бы письменные ответы мы не получили – это было ровно в тот момент, когда он вышел на Первый канал.

Я бы обратил ваше внимание на совершенно потрясающий блог Ксении Басилашвили. Вот, редко мне блоги наших журналистов доставляют такую радость, где она сравнивает, ну, литературно, я имею в виду (все-таки, вот, литература не умерла, да? Все-таки, интернет – особый язык), где она сравнивает Данилкина с Акакием Акакиевичем из «Шинели». Ну, это просто шедевр. Найдите – посмотрите этот блог Ксюши.

И.ВОРОБЬЕВА: Да, там есть, что почитать, да.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Очень точно. Там есть, что почитать, совершенно верно. Причем, это не обижает. Акакий Акакиевич, в общем, вызывает у нас разные чувства, наверное. Ну, все-таки, с ужасом понимаешь, что Гоголь уже все написал. Вот, уже все. Вот, ничего нового уже... Вот, все написано.

И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают про сетку перемещения программы «Обложки» и программы «Евгении Альбац» - зачем передвинули.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это была просьба Жени Альбац, которая сказала, что она больше не может по воскресеньям работать. У меня встал выбор: «Либо закрыть программу, либо ее сдвинуть». Я ее сдвинул. Я счел важным, чтобы Женя могла вести свою передачу. И пока она там хочет, и пока эта передача не похожа на другие, она будет ее вести.

И.ВОРОБЬЕВА: Куда пропал Захаров из программы «Цена победы»?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не знаю, не знаю. История заключается в том, что Дима Захаров вместе с Виталием Дымарским делали эту программу. Дима Захаров не является сотрудником «Эха Москвы». Он знает, что тогда выходит. Когда может – приходит, когда не может – не приходит.

Ну, «Цена победы» переехала, как вы знаете, на субботу и часто выходит в записи. Собственно, это нормально, потому что очень мне нравится, что Виталий приводит, знаешь, таких, региональных, что ли, историков, которые пишут о войне в своем регионе. Вот это настоящая история, а не какие-то пафосные слова там и размахивания разными саблями, сказал бы я.

И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают, куда делся Белькевич и почему Радзиховский не приходит в «Особое мнение»?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, опять-таки, Леня приходит тогда, когда он может. Вот, он не может пока – я ему предлагаю другие варианты. Ну, видите, он пришел в «Клинч», да? Мы продолжаем с Леней сотрудничество, Леня – не сотрудник радиостанции. Как он правильно подчеркивает, он за это не получает никаких денег. И просто чтобы вы понимали, он свободен приходить, не приходить, но это время остается за ним.

Андрей Белькевич по семейным обстоятельствам уехал на несколько месяцев сейчас из Москвы.

И.ВОРОБЬЕВА: Какие-то перестановки будут еще в сетке в ближайшее время? Что-то будет меняться местами, к чему привыкли?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я думаю о перестановках, связанных с программой «Открытия. Находки. Изобретения» и «Говорим по-русски». Значит, в программу «Говорим по-русски» вернулась и вернется Ксения Ларина.

И.ВОРОБЬЕВА: Просят, кстати.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не-не-не, ну, не в 10 часов – я думаю, что я поставлю ее чуть попозже. А, вот, программа «ОНИ» будет... Мы временно с Ашотом решили остановить эту историю. Она будет поднята под «Детскую площадку» и станет «Открытия. Находки. Изобретения» для детей. Это будет как приложение. Я чувствую, что Бунтману мало воздуха – его распирает. Вот там можно сделать, и мы уже с Сережей об этом говорили, ну, как лампочка была изобретена, как был парус, как джинсы, как жвачка. Ну, вот, как это было, кто эти были люди, как оно было. И могу вам сказать, что в создании этой программы будут принимать участие и дети сотрудников радиостанции. Собственно, это дети детям, ну и папаша Бунтман с ними. Это пока все по большому переделу – у нас обычно большой передел, если он бывает, бывает в августе.

И.ВОРОБЬЕВА: Августа ждите – что-нибудь да будет. Спрашивают из Санкт-Петербурга: «Почему в программе «Военный совет» нет оппонента? Ведь, он на то и Совет, чтобы в нем звучали разные мнения».

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я вам могу сказать. У нас в разных других передачах, в том числе в «Разворотах» есть оппоненты разным идеям. Но, все-таки, «Военный совет» - это программа, которая доводит до вас из первых рук то, что решает делаться в военной реформе. У нас очень важно, чтобы был... У меня, к сожалению, нет такой программы по образованию, у меня, к сожалению, нет такой программы по судебной реформе, У нас есть там по суду, но это, скорее, такая программа, как поступать в тех или иных случаях. Кстати, с огромным рейтингом идет – очень полезная программа с Мосгорсудом, как бы вы ее ни критиковали. Там дают практикующие судьи советы. Это самое главное.

А, вот, «Военный совет» - очень много мифов вокруг реформы. И, вот, пусть люди, которые принимают решения, приходят и рассказывают. Ну, это другой тип передачи. Это не «Клинч», это не круглый стол, да? Поэтому не надо так уж привязываться к названию. Мне кажется это важным, потому что, ну, чего вам говорить? Честно там. Ну, не умеют некоторые наши ведомства рассказывать то, чего они делают. Ну, не умеют. Значит, мы такую возможность даем – и людям даем, и ведомствам даем. И потом я хочу вам сказать, что, все-таки, соведущий «Военного совета» там со штатским Бунтманом военный подполковник, подполковник ФСБ, которому лапши на уши не сильно навешаешь, мягко говоря. Сергей спрашивает с точки зрения общества, и мне это нравится, это разделение, а Толя Ермолин, вот, он как офицер понимает, о чем идет речь. Это правильная вещь. Ну, бывают неудачные передачи как любые. А что, все «Все таки» удачны? Или «48 минут», которые я веду? Да, конечно, нет.

Но, в принципе, это удачный проект. Опять-таки, очень слушаемый. И я столкнулся с тем, что есть масса людей, прежде всего это офицеры и военные пенсионеры, которые слушают эту программу. Очень подробно. Это касается их жизни, вот, реальной жизни, вот, как они живут сейчас, как они будут жить. Ну вот.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну, я могу сказать, что когда здесь был командующий войсками в Приднестровье, вот здесь в эфире у вас, я потом ездила к ним туда, они сказали, что они все слушали эту программу, специально все...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Чтобы потом взять его за горло «Вы обещали».

И.ВОРОБЬЕВА: Да, конечно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: «Вы обещали делать». Так и бывает, да.

И.ВОРОБЬЕВА: Так. Спрашивают, чем закончилась история общественной комиссии при ГУВД по поводу Немцова.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Она не закончилась еще. Комиссия имени Павла Гусева (как он, все-таки, у нас председатель Павел Гусев, да?). Вот, вы знаете о тех решениях, скажем, досудебных, которые были. Понимаете, мы – комиссия при ГУВД, то есть мы не разбираем действия суда, мы рассматривали действия милиционеров в первую очередь. История не закончилась, могу вам сказать. Но история судебная не закончилась. Вы знаете, что есть апелляция Немцова в Страсбургский суд.

И.ВОРОБЬЕВА: Да.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Выводы комиссии в материале председателя комиссии Павла Гусева, и только этот материал можно принимать как выводы комиссии, они были опубликованы в очень популярной газете «Московский комсомолец» и на нашем сайте. Но это по первой части. Есть проблема... Понимаете, в чем дело? Это же дело не в Немцове. Вот, пусть политики друг друга мутузят, а мы там, Немцов с Сурковым выясняют отношения, кто круче, у кого там чего лучше, а мы об этом рассказываем. Но есть проблема возможного лжесвидетельствования милиционеров по любому делу. Для меня вот это проблема. Ни в Немцове, ни в Яшине, ни в Егоровой, ни в Колокольцеве, ни в Суркове, ни в Немцове.

То есть вы представьте себе, что ваш сосед что-то на вас подал, договорился с милиционером или полицейским, тот придет и его слово против вашего слова будет весить больше. А он лжесвидетельствовал. А как исходить из этого? А какие наказания? А какой закон? И, вот, эта история, мне кажется, чрезвычайно важна, принципиально важна для любого, от бомжа до первого вице-премьера, может быть, бывшего, а, может быть, нынешнего. Вот, чем я там занимаюсь, а не Немцовым и не Сурковым, и не Колокольцевым. И буду заниматься ровно этим – мне это интересно. А заниматься отдельно схватками политиков, даже если один там с тобой на «ты» (хотя, оба со мной на «ты»). В общем, и я с ними... (смеется) Извините, да. Вот, мне менее интересны. Они там были вместе, потом разбежались, потом снова вместе, потом снова разбежались. И политически, и лично. Но это их история. Моя история, моя репутация – это сделать так, чтобы милиционеры, полицейские знали: лжесвидетельствовать опасно для карьеры, опасно. И я буду продолжать эту работу.

И.ВОРОБЬЕВА: Чем закончилась история с программой с Макаревичем, с «Машиной времени». Помните?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Значит, он на меня обиделся вчера, потому что я не пришел на какой-то его концерт... Не какой-то, а на его очень хороший концерт, который я потом прослушал. Он сказал: «А раз так, я еще подумаю, делать ли мне вот это». Я сказал: «Ну, ты смотри, а то я с Шевчуком договорюсь». Я думаю, что все будет. Сейчас обида Андрея пройдет – он справедливо обиделся, я даже не позвонил и не извинился, что не пришел. Ну, закрутился, на самом деле, не пошел на его концерт. Неправ был. Андрей, если ты меня слышишь, виноват, извиняюсь. Приходи, давай делать программу.

И.ВОРОБЬЕВА: Из Украины спрашивают. Ну, в общем, такой общий вопрос, когда будет проект «Эхо Москвы» в Украине. Вообще, собираемся мы где-то в регионах что-то открывать новое?

А.ВЕНЕДИКТОВ: В регионах украинских?

И.ВОРОБЬЕВА: Нет, российских. На Украине – отдельно, российские – отдельно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Российские регионы – это зависит от федеральной конкурсной комиссии, которая нас не жалует и не дает нам частоты. Я уже про это говорил, ну и бог с ними – у нас интернет есть. А что касается Украины, ну, можно сказать, что мы заново сейчас вошли в проект один, ну, ведем переговоры. Причем, такой, серьезный проект с серьезными людьми, серьезные переговоры. Наше единственное условие – принцип редакции независим от акционеров так же, как и здесь. Мы не можем бренд отдавать таким образом, ну, не можем просто, да? И, вот, нахожусь в переговорах. Скоро поеду туда, наверное, в Киев.

И.ВОРОБЬЕВА: Про сайт спрашивают, про блоги. Инженер из Сочи: «Проверяется ли информация, которую высказывают в эфире или блогах «Эха Москвы» разными журналистами?»

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет.

И.ВОРОБЬЕВА: То есть пишут все, что захотят?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, ну, нет, не проверяется в соответствии с законом. Если это происходит в прямом эфире, то это так. Ну, мы же приблизительно представляем себе. Вот, если пишет нам человек, там, из Ордынска, условно говоря, а у нас нет корреспондента в Ордынске, как мы проверим это? Ну, мы, конечно, смотрим там по сайтам, то-се, пятое-десятое. Но, знаете, люди дорожат возможностью вести блог на «Эхо Москвы». Дорожат возможностью. Это, вот, все-таки, сайт, носитель, повторяю, с 1 миллион 600 тысяч посещений в день, поэтому вряд ли они будут...

И.ВОРОБЬЕВА: А что, если мы узнаем, что человек наврал, мы его удаляем?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, естественно. Мы просто перестаем с ним сотрудничать и все. Мы перестаем предоставлять ему площадку. Бывает, люди ошибаются. Мнение может быть любое. Что такое «наврал»? Но если он приводил факты событий, которых не было, ну, до свидания. Чего тут говорить? Это как в журналистике.

И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают, когда вернется Тоня Самсонова.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Когда выйдет из декрета, тогда и вернется.

И.ВОРОБЬЕВА: Не знаете еще?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Пока не знаю. Пока нет. Ну, она не звонила, не писала, не заходила. Не знаю.

И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают, куда делась вечерняя программа «Кредит доверия» с Нечаевым, вот, с Мау и так далее?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, закрыл.

И.ВОРОБЬЕВА: Почему?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Потому что Россия, как сказал премьер-министр, выходит из кризиса, а мы законопослушны. Спрос оказался маленький, на самом деле. Вот, он уменьшался. Это же вопрос спроса.

И.ВОРОБЬЕВА: «Какова судьба интервью с Лукашенко?» - спрашивает Сергей из Москвы.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Сергей, а какова судьба интервью Лукашенко? Ждем-с. Вы знаете, я – человек такой, терпеливый, я все время вам рассказываю, что пока Клинтон был президентом, ему 8 раз направлялось предложение, на 8-й он согласился. Ну, подождем. Только весь вопрос, с кем мы будем делать – с президентом Лукашенко, с оппозиционером Лукашенко или с частным лицом Лукашенко.

И.ВОРОБЬЕВА: Слушайте, а вас тут спрашивают? кстати, вот, по поводу подписантов этого письма сегодняшнего. Вы написали в блоге, что будете их звать в эфир. Что вы имели в виду?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, ну мы всегда звали. Безусловно. Во-первых, они уже были в эфире, и я слышал, в программе был один из подписантов, Африка так называемая. А с другой стороны был адвокат Ходорковского. Ну, мы соберем в эфире это общественное обсуждение, которое мы организуем, опять же, вне зависимости от того, как главный редактор смотрит на то, что происходит, на самом деле, относится к тому, что делают эти люди. А в чем проблема? Позвать в эфир, организовать обсуждение, хоть «Клинч», хоть круглый стол, хоть к Жене Альбац.

И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают, позовем ли мы в эфир Анну Чапман?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, если она придет, на здоровье. Но, насколько я понимаю, коллеги ее звали в эфир и получили предложение возмездной награды, как я понимаю, как мне рассказывали. Может быть, это не так, но мы не платим за эфиры – это чтобы было всем понятно. И поэтому если она захочет прийти, мы ей направим приглашение. Никаких вопросов нет. Любой человек, который вызывает общественный повышенный интерес, достоин быть в эфире «Эха Москвы», ну, за исключением фашистов, о которых я говорил, даже если они вызывают общественный интерес.

И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают про формат, который был использован в интервью с Собяниным. Что это за новый формат, оправдал ли он себя?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, во-первых, он себя оправдал, потому что я говорю, количество ссылок было больше, чем у Клинтона – опять же, мне есть с чем сравнивать, американский президент и мэр Москвы. Но это так, это для внутреннего пользования. Но понимаете, в чем дело? У меня такое сложное отношение к программе «Народ против». Я сам придумал это дите и сам им недоволен, потому что, с одной стороны, приходят люди, которые, как бы, готовы выступать против позиции приглашенного гостя, а с другой стороны, в эфире часто, не всегда мы слышим большую невнятицу, да? Поэтому я все время все больше и больше начинаю думать, что надо создавать, не закрывая «Народ против». Вот я хочу поставить галочку, оставляю вот эту маловнятную историю. Создать «Народ против-2», где будут приходить люди, которые, ну, как бы, я считаю, компетентны. А это журналисты «Эхо Москвы». Вот, повторяю там, да? Придет Мутко – посадим спортивных обозревателей и посадим тех корреспондентов, которые просто интересуются, да? Как «Народ против», например.

Ну, вот, у нас был опыт с молодыми ребятами из «Молодой Гвардии» «Единой России», которых мы посадили против специального представителя НАТО. Я обратился к Максиму Мищенко с просьбой привести команду. Ну, вот, с точки зрения зрелища оно получилось, и даже они там, хотя он их, конечно, погрыз, потому что он был готов... К этому надо готовиться – это не лозунги на Селигере произносить в обстановке всеобщего единодушия, да? Это когда ты задаешь, он говорит «Это не в компетенции НАТО» - это значит, ты не готов. Это значит, ты – клоун, а не он – клоун, да? Например. Это же публичная история, да? Но там были ребята, девчата, которые пытались... Ну, это, все-таки, было что-то уже ближе к тому, когда 7 человек явных антинатовцев боролись с представителем НАТО. Ну, это, вот, более-менее нормально.

Ну, вот, в этом направлении «Народ против-2», я думаю, будет двигаться. История с Собяниным показала, что это очень... Знаете, что там случилось? Там случилась очень интересная вещь, говорю я слушателям, что ребята в какой-то момент стали задавать вопросы от себя, от своих проблем. И Собянин, который человек весьма закрытый, он понял, что когда ему задают вопросы, там, про велосипедные дорожки или про жилье, или про геев – это проблемы не для того, чтобы поводить мордой по столу, а это, вот, человека интересует реально от своей личной жизненной истории, например. Ну хорошо.

И.ВОРОБЬЕВА: Особенно мне понравилось, что жизненные истории – вопросы про геев. Это, действительно, была очень смешная история, в том смысле, что несколько вопросов Собянину...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не, она же понятна. Уже потом он же меня реально потом в кабинете спросил, говорит: «А чего, - говорит, - у тебя за проблемы?» Я говорю: «Понимаете, Сергей Семенович (я на «вы», конечно, уже, хотя когда-то, правда, были на «ты»), понимаете, у ребят обостренное чувство справедливости. Если, вот, нельзя геям, то расскажите, кому еще нельзя? Можно ли, там, защитникам животных или велосипедистам, или «синим ведеркам»? Это же проблема была в этом. Расскажите нам о своем видении, кому можно, кому нельзя. Может быть, это не так прозвучало. Но когда вы говорите «Нет», они задают вопрос: «А почему? А почему?», а вы не говорите почему». Общие слова. То есть он это понял.

На самом деле, это был вопрос... Вот, это, действительно, не справедливо, не честно – вот это звучало. Для меня это было важно. А поскольку, все-таки, в вашем возрасте чувство справедливости гораздо выше, чем чувство сбалансированного внимания, то так оно и прозвучало. Я нахожу это вполне нормальным, и ответ не удовлетворил его – ну хорошо, и вперед, пошли дальше. Будем задавать еще вопросы про это.

И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают про «Особое мнение», про гостей «Особого мнения». Опять же, понятно, что у нас есть определенные гости. Но, может быть, мы кого-то будем еще добавлять?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Мы добавляем всегда, когда человек либо не приходит по каким-то причинам как Леня Радзиховский, либо в отпуске, предупреждает, что уехал в командировку, болеет, просто не хочет – мы всегда добавляем третьих, четвертых людей. Там среди них и Новодворская, и Веллер, и Артем Троицкий.

И.ВОРОБЬЕВА: Про Быкова спрашивают.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Дима Быков – ну, он был. А чего? Быков – да.

И.ВОРОБЬЕВА: Так. Кстати, возвращаясь к выборам, очень интересуются живо. Вы уже высчитали тех троих, которые голосовали против вас?

А.ВЕНЕДИКТОВ: А мне это зачем? Неужели вы думаете, что я свою жизнь буду на это тратить? Может, у человека в этот день зуб болел.

И.ВОРОБЬЕВА: Не знаю. Ну, просто мало ли, вдруг вам интересно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет. Я тебе могу сказать, что мне не интересно и даже мне... У меня была, вот, планка, да? Я тебе сказал, 53 человека, да? Вот и все.

И.ВОРОБЬЕВА: Так. Планируются ли у нас новые исторические программы какие-нибудь?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет. Пока нет. Пока нет. Пока нет.

И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают, почему вы вышли, например, в твиттер, который не является, условно говоря, российского производства социальной сетью и игнорируете наши отечественные?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы знаете, можно спорить еще о том, почему мы работаем на радио, которое было изобретено не только Поповым, но и Маркони. Я вообще эти вопросы не понимаю. Я выхожу туда, где мне удобно. Во-первых, это подарок, да? Это подарок Плющева. И я подарки принимаю всегда с благодарностью. И я довольно долго разбирался в твиттере там для себя, недельки 3 – все-таки, это долго. Ну, может быть, когда-нибудь и появлюсь. Для меня нет ограничений, но я никогда не делю, вот, микрофон – он какого производства, немецкого, российского? Главное – чтобы он работал, понимаете? Ну, что за бред, ей-богу?

И.ВОРОБЬЕВА: Так. Тут сразу начинают говорить, у кого зуб болел в этот день – наши слушатели знают об этом.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я подозреваю, что один из тех, кто голосовал против, это моя жена, которой надоела. Вот, я подозреваю. Но тут я уволить не могу, поэтому беда. Я подозреваю, но не знаю. У нас тайное голосование.

И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают, можно ли будет... Вот, люди хотят записаться бета-тестерами, то есть протестировать новую версию сайта.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо. Я не понял ни одного слова, что ты сказала, но если люди хотят помочь, я с удовольствием приму помощь. Хотя, я хочу напомнить, что даже очень крупные люди с известными именами подвергли резкой критике новый сайт «Эха Москвы» тогда, даже обратили свой олимпийский взор на наш маленький сайт. Но результат на лицо – он потребляется информационно, он потребляется дискуссионно, он потребляется по голосовалкам, да? Ну, вот, надо признавать свои ошибки. Поэтому, конечно, спасибо за помощь, буду принимать любую помощь, но та помощь, которая будет доброжелательной.

И.ВОРОБЬЕВА: Кстати, о доброжелательности. Вот тут часть вопросов о том, что у нас, ну, не на форумах, в комментариях цензура, а часть, наоборот, о том, что мы не чистим тех самых людей, которые хамят активно. Вот, у нас какая политика?

А.ВЕНЕДИКТОВ: У нас политика очень простая. Первый вопрос – это соблюдение закона. У нас было несколько очень серьезных представлений Роснадзора, в том числе за разжигание межнациональной розни, в том числе за мат, за оскорбления чести и достоинства. Я совершенно не собираюсь подвергать сайт, который является отдельным медиа, угрозам, там, переделки и так далее. Совершенно беспощадно будем чистить, выполнять любое распоряжение Роснадзора, Россвязьнадзора, который пока еще ни разу не злоупотребил своим правом. Но мы хотели это превратить реально, а, может быть, напрасно в клуб. Но я хотел бы обратить внимание, что так называемые краснорамочники – там у нас сколько тысяч я уже не помню их – у нас там забанено из них человек 5-7 всего. Ну, может быть, 10. А там приходят бригады, приходят тролли, приходит неадекватка. Ну, чего сделаешь? Интернет – штука открытая. Будем чистить.

И.ВОРОБЬЕВА: На сайт будут выкладывать по-прежнему передачи? Илья из Тулы спрашивает.

А.ВЕНЕДИКТОВ: В смысле?

И.ВОРОБЬЕВА: Ну, в новой версии сайта.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, конечно. Не-не-не, сокращения услуг не будет.

И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают про дневные и утренние «Развороты». Собираетесь ли менять либо ведущих, либо формат?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет. Утренние «Развороты» - их надо доделывать, безусловно, их надо дочистивать. Там есть какие-то у меня вопросы более общего характера. Ведущих менять не буду – считаю, что все правильно. Тоня придет еще. А, вот, дневные «Развороты» (я уже говорил об этом) – я буду над этим думать. Хотя, еще раз повторю, слушаемость очень большая. Не такая, как у утренних и вечерних, и там мы стоим в 5-й, в 6-й позиции, а не во 2-й, не в 1-й. Но там не будет кардинальной переделки. Кардинальной не будет.

И.ВОРОБЬЕВА: Обвиняют вас в том, что вы перестали...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Обвиняют?

И.ВОРОБЬЕВА: Да, обвиняют. Отвечать в своей вот этой вот ААВ.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, я перешел в твиттер – я не успеваю. Потом, если бы я вам открыл, какие вопросы. Ну, там по одному и тому же разу там 10 вопросов «А почему вы не расширяете, условно говоря, себе передачи?» Ну, потому что не расширяю. Ну, мне легче сейчас отвечать в твиттере. Приходите в твиттер. Я сейчас там.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну, то есть Алексей Алексеевич занялся продвижением твиттера буквально среди «эховской» аудитории. Хотите задать вопрос, получить ответ – приходите в твиттер.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но я там отвечаю. Пока у меня силы есть, пока у меня времени хватает. Московские пробки, поездки. Я внимательно изучаю. Там еще (последнее скажу), там какая-то команда собралась более, что ли, содержательная, если хотите. Не так: задают более содержательные вопросы, на которые мне интересно отвечать. А я напомню, что я всегда делаю то, что мне интересно.

И.ВОРОБЬЕВА: Кстати, про интернет. Сейчас будет программа «Блог-аут» с Ксюшей Лариной. Спасибо большое. «Без посредников» с Алексеем Венедиктовым.