Алексей Венедиктов - Без посредников - 2010-11-04
И.ВОРОБЬЕВА: 21 час 4 минуты в Москве, здравствуйте, это программа «Без посредников» и к вашему удивлению меня зовут Ирина Воробьева. Но не надейтесь на ваши вопросы – по традиции будет отвечать главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов. Алексей Алексеевич, здравствуйте.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Добрый вечер. Я просто хочу напомнить нашим слушателям, что программа «49 минут» была вчера по результатам выборов в США, поэтому здесь образовалась такая дырка, которую мы и закрываем с Ириной – я попросил ее мне помочь. «Без посредников». Она отбирала вопросы, все претензии к ней. Это же для чего? Снять ответственность, как с 4-летней девочки.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, мы просто переименовываем программу в «С посредником».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да-да-да.
И.ВОРОБЬЕВА: Знаете что? Очень много вопросов. Там кто-то отмечает, что полчаса назад было уже 200 и просто они множатся. Давайте таким образом договоримся. С сайта я больше вопросы не беру, потому что я просто не успеваю физически это сделать.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Еще я хочу сказать, что я буду заменять Сергея Пархоменко в пятницу в 21, и вопросы по политике давайте туда снесем как в «Суть событий», или в «Особое мнение», если вам не трудно. Потому что сейчас мы, все-таки, в «Без посредников», в основном, говорим об «Эхе Москвы», ну и о журналистских принципах, наверное, тоже, как обычно.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, и призываем вас писать нам вопросы, которые вы, может быть, не успели задать на сайт, на номер +7 985 970-45-45. Много вопросов, начну с сайта. Вот, мне почему-то показалось, что это будет правильно. Очень много вопросов про наш проект «Кардиограмма». Спрашивают, сыграла, не сыграла? На ваш взгляд, совпадает ли она со словами реального времени и как вообще там данные? Релевантные или нет?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Ну, я напомню, что проект «Кардиограмма» - этот проект заключается в том, что вы можете в программе «Особое мнение» каждую минуту поддерживать тот тезис, который говорит гость, голосуя за или против. На мой взгляд, это хороший эксперимент. Мы будем кардиограмму, все-таки, привязывать, безусловно, и к тексту, и к видео. Пока мы просто хотим понять, насколько она интересна и показательна. Должен вам сказать, что приблизительно треть кардиограмм сыграла, скажем. И 2/3 не сыграло, потому что, ну, есть люди там, когда приходят, условно говоря, там, Леонид Млечин – он еще слова не успел сказать, а вы уже все проголосовали «за».
Это неправильно. Мысль кардиограммы была в том, чтобы конкретный тезис, конкретная тема – поддерживаете вы ее или нет. И тогда человек начинает понимать это. А если просто голосовать за Млечина, там, или за Альбац, или за кого-то, это неправильно. Ну, это ваше право как голосовать – кардиограмма останется и не будет убрана.
И.ВОРОБЬЕВА: Есть много вопросов по сайту «Эха Москвы». И, вот, учитель из России Бабаев спрашивает: «Планируете ли вы перевод всех текстов, интервью на английский язык, англоязычную версию сайта? Если нет, поясните. Если да, то как скоро?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, мы не планируем – это очень затратно.
И.ВОРОБЬЕВА: Из Белоруссии спрашивает менеджер: «Планируется ли перевод комментариев и вопросов на другой, более современный и удобный движок? Ну, вот, на сайт какой-то.
А.ВЕНЕДИКТОВ: У нас будет в ноябре-декабре несколько совещаний, мы будем делать новый сайт.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот, про новый сайт тоже спрашивают. То есть если в ноябре-декабре будут совещания, то когда ждать?..
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, это будет зависеть от той сложности, которая приведет к новому сайту. Потому что, понимаете, еще 2 года тому назад к нам в гости заходило, кликало, 300 тысяч кликов в день было. Сейчас – миллион 200, в 4 раза за 2 года. Конечно, ничего не выдерживает и, конечно, пришло много новых людей. Если говорить о хостинге, их было, соответственно, 80, сейчас 200 тысяч каждый день уникальных пользователей – уникальных адресов, точнее, есть же плавающий хостинг. И тем не менее, практически в 2,5 раза увеличилось ежедневное количество людей, заходящих на сайт. Новые люди тоже высказывают недовольство. Мы будем с учетом всего, тех, кто доброжелательно нам предлагает помощь, мы будем этой помощью пользоваться. Но когда, не скажу, потому что сделать новый сайт – это не на коленке.
И.ВОРОБЬЕВА: По поводу сайта спрашивают из Израиля. Когда или если на сайте появится кнопка «Сообщить об опечатке»?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, я пока это делать не буду – это не является главным, особенно в интернете. У меня есть глубокое убеждение, что если человек пишет слово «счастье» через «щ» в интернете, в этом нет ничего страшного. И получать несколько сообщений о том, что слово «счастье» пишется через «сч», ну, я думаю, что это заваливать модераторов. Не будем этого делать.
И.ВОРОБЬЕВА: Есть еще один вопрос. Нельзя ли...
А.ВЕНЕДИКТОВ: И будет вам счастье.
И.ВОРОБЬЕВА: «И будет вам счастье». У нас же появились другие кнопки – Твиттера и Facebook’а.
А.ВЕНЕДИКТОВ: У нас появилась кнопка для членов клуба, то есть тех, кто зарегистрировался на сайте, так называемых «краснорамочников», пожаловаться. Вот эти люди, которые отслеживают, которым мы доверяем и отслеживают в том числе ненормативную лексику и иные оскорбительные вещи, они сообщают модератору о таких вещах и дальше модератор принимает решение о том, действительно ли это является оскорблением и несколько раз в день модератор это делает. Но при заходе в миллион 300 тысяч в день это достаточно сложно.
И.ВОРОБЬЕВА: Я знаю, что люди периодически жалуются в рубрике «ААВ». Вот, спрашивают: «Совсем погибла с 18 октября – что случилось?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ничего страшного не случилось – я просто захожу, там, 2 раза в месяц, смотрю. Но что касается жалоб на сайт, то это лучше через ДПС, через дежурного по сайту или через модератора. Потому что, собственно говоря, особенно на технические вещи – я ими не управляю.
И.ВОРОБЬЕВА: «Нельзя ли приколотить, - спрашивает филолог из Москвы, - к сайту «Эха» персональные почтовые ящики для ведущих? Поскольку комментарии в блогах они не читают (это правильно, как правило, не читаем), и это понятно – 80% у них оскорблений, - пишет наш слушатель. – Иногда хочется высказаться с конкретным предложением конкретному ведущему».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Каждый ведущий имеет на это право, но не обязан.
И.ВОРОБЬЕВА: То есть, в принципе, можно, но?..
А.ВЕНЕДИКТОВ: Открывать свой ящик, да, и заглядывать туда.
И.ВОРОБЬЕВА: То есть просить у ведущих – пусть открывают, если хотят.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну что же, знаете, есть очень много вопросов – я, вот, сейчас по сайту, по технике прошлась. Будут если задавать вопросы на SMS-номер +7 985 970-45-45, мы еще продолжим. Спрашивают про «Эхо», спрашивают про то, что у нас в эфире «Эха Москвы» в 19 часов произошло во вторник в программе «Особое мнение» между Евгенией Альбац и Эвелиной Геворкян?
А.ВЕНЕДИКТОВ: По-моему, все на сайте – и видео, и звук, и расшифровка. Если вас интересует, что произошло, вы можете почитать, послушать или посмотреть.
И.ВОРОБЬЕВА: Хорошо. Есть такие вопросы: «На чьей вы стороне? Что вы предпримите как главный редактор?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я ничего не предприму как главный редактор и я не вижу там двух сторон.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот, тут некоторые люди высказывают мнение, что Эвелине Геворкян буквально нужно было уходить из эфира. Если бы она это сделала, то что бы вы сделали в этом случае?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Она больше никогда бы не села на «Особое мнение».
И.ВОРОБЬЕВА: Теперь по контенту «Эха Москвы» спрашивает наш слушатель, юрист из Москвы...
А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть я хотел бы обратить внимание на то, что она не ушла из эфира – это как раз свидетельствует о ее профессиональной подготовке к «Особому мнению». Просто обратите на это внимание.
И.ВОРОБЬЕВА: Действительно, обращаем на это внимание. Прекратите, пожалуйста, мне присылать смски на эту тему – я уже спросила Алексея Алексеевича об этой теме, больше спрашивать не буду.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Не-не, подожди, не. Могу ответить более развернуто.
И.ВОРОБЬЕВА: Давайте. Потому что все равно будут еще спрашивать.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Первое. Давайте разделим, почему нет 2 стороны. Потому что одна сторона – гость, а другая – сотрудник «Эха Москвы».
И.ВОРОБЬЕВА: Вам тут, простите я вас перебью, вам тут все пишут, что чаще всего вы защищаете своих журналистов.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Совершенно верно. Кроме тех, кто находится в прямом эфире. Значит, в прямом эфире журналист должен профессионально не защищать, собственно говоря, он не сидит в защите, а вести себя в эфире профессионально. Значит, первое. Гость может прийти в любом расположении духа и с любыми мыслями, и с любыми взглядами. Это гость, да? Первое. И читать нотации гостям, как они себя должны вести или, там, договариваться с ними перед эфиром о том, что можно, чего нельзя, я не буду. И на «Эхе» это делать никогда не будут. Это раз. Спросите меня, вел бы я себя так, как Евгения Альбац? Нет. Я бы вел себя по-другому. Спросите вы, так, что я вел бы себя как Эвелина Геворкян? Нет, и в этом случае я вел бы себя по-другому. Я – Алексей Венедиктов, поэтому я не собираюсь вставать ни на место одного, ни на место другого.
Что важно. Важно то, что это хороший урок для журналистов «Эха Москвы», как надо готовиться и проводить эфиры. И в этом смысле это чрезвычайно полезно. Я отправляю вас на блог, который написала Марина Королева по этому поводу и мы его разместили на нашем сайте – она написала это в своем ЖЖ, но я ее попросил разместить на нашем сайте. Этот предмет, эта дискуссия стала предметом обсуждения внутри, между журналистами «Эха Москвы», между главным редактором и Эвелиной, между главным редактором и журналистами «Эхо Москвы». Это очень полезная во всех смыслах история для журналистов «Эха Москвы», на мой взгляд.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну что же, давайте тогда...
А.ВЕНЕДИКТОВ: А меня спросили, в чем разница между Делягиным и Альбац, извини. Значит, Михаил Делягин... Объясняю, в чем разница. Он оскорбил референтов, которые не находятся в эфире и которые не могут свою позицию, себя защитить публично. Поэтому их защитил публично главный редактор. Журналист, который находится в эфире и перед которым микрофон, он должен уметь в случае, если ему кажется и кому-то кажется, что гость ведет себя не так, как надо, он должен вести эфир так, как он считает правильным. Он – ведущий, у него в руках микрофон.
И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают, будет ли еще Эвелина Геворкян вести программы с участием Евгении Альбац?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, Эвелина Геворкян стоит в линейке, в календаре. И когда, уверяю вас, на нее попадет Евгения Альбац, она попадет на нее и Эвелина к этому уже готовится.
И.ВОРОБЬЕВА: Это главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» в программе «Без посредников» отвечает на ваши вопросы, посредник – Ирина Воробьева. Давайте...
А.ВЕНЕДИКТОВ: Но еще, извини. И еще.
И.ВОРОБЬЕВА: Да? Все-таки, вот, да?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Не-не, я понимаю. Чтобы было понятно. На радиостанции «Эхо Москвы» я определяю, кто из журналистов и какой эфир ведет, а не гости. Просто обратите на это внимание. Напомню вам замечательный анекдот, ходивший про Павла I, любимого императора. «В этой стране дворянин – тот, с кем я говорю, и до тех пор, пока я с ним говорю».
И.ВОРОБЬЕВА: В общем, наводит на мысли, Алексей Алексеевич.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот, правильная мысль. Вообще, надо, как говорил Виктор Степанович, ушедший от нас, надо прежде чем решать, надо сначала думать, а потом решать, что думать и думать, что решать.
И.ВОРОБЬЕВА: Тоже наводит на мысли, если честно.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да.
И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают уже по контенту именно радиостанции, юрист из Москвы: «Планируется ли интервью с товарищем Лебедевым, председателем Верховного суда? Если да, то когда?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, когда – не знаю. Но, безусловно, мы, как вы обратили внимание, в этом году очень много уделяем времени и судебной тематике, судебной реформе. Выяснилось, что это, действительно, и серьезно интересует наших слушателей. Именно поэтому программа «Кейс» в рейтингах такая популярная – это такая... Правовая передача, образовательная. И с товарищем Лебедевым, как говорят, и с товарищем Зорькиным, который написал совершенно какую-то странную статью в «Российской газете» в пятницу, совершенно там, по-моему, внеюридическую. Ну, я не большой юрист, но там все юристы говорят про это. Естественно, и с товарищем Ивановым, председателем Арбитражного суда, и с другими судьями мы будем уделять внимание. Вячеслав Михайлович – человек занятой. Когда удается впилиться в окошко таким людям, мы просто счастливы от этого. Поговорить о правосознании, мне кажется, важно.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, у нас же есть еще судебные программы.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, это Мосгорсуд, она будет продолжаться. Ты знаешь, фантастически. Она тоже привлекает массу внимания. Хотя, там многие говорят о том, что она комплиментарна и так далее. Дело же в другом – это образовательная программа. Это такая же программа как «Говорим по-русски». Приходят судьи, которых, там, вы любите, вы не любите, и объясняют вам, исходя из каких мотивов, они принимают решения. Ну, так, учите матчасть, это называется. Мы ожидаем в этой программе судью Данилкина, как нам обещали, после того как будет вынесен приговор в Хамовническом суде.
И.ВОРОБЬЕВА: Под Новый год?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Причем, программа называется «На что жалуемся?» Видимо, жаловаться будет судья, я думаю. Но тем не менее, мы договорились, что после того, конечно, да? Тогда он ответит на ваши вопросы. Почему не звать-то? Почему не сделать эту программу? По-моему, это очень важно. Вот, программы, которые были связаны там с утратой собственности. Я считаю, что это очень удачная программа. Она, может быть, не столь яркая сколь «Кейс» по форме – ну, приходят люди, которые не привыкли быть публичными. Но то, что она, безусловно, полезная – ну, вот, я просто знаю людей, которые за нее говорили «Ой, спасибо. Я прочитал распечатку там по поводу развода, дележки имущества. Спасибо огромное, что ваше «Эхо» это делает». Эта программа так же, как с милицией, она образовательная. Она не информационная в чистом виде, она не полемическая, она не «Особое мнение» - они образовательные. Таких программ мало у нас, это правда, но я их сохраню.
И.ВОРОБЬЕВА: Есть еще вопросы про «Особое мнение». Спрашивает нас человек, который назвался «специалистом по философскому камню». Спрашивает: «Где новые люди в «Особом мнении»?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: А они должны быть, люди в «Особом мнении»? Во-первых, в нашей стране, выяснилось, очень мало людей, которые имеют особое мнение, во-вторых, которые еще могут его грамотно сформулировать, чтобы вы поняли, что они имеют в виду. Я уже говорил, что 19 часов и 17 часов – у нас там 10 особых мнениев, я бы сказал. Там есть постоянные люди, чье мнение людям интересно. Об этом говорит то, что их слушает все больше и больше народу, им интересно. Там, от Млечина в понедельник до Сванидзе в 17 часов и от Ремчукова теперь по понедельникам, соответственно, до Радзиховского по пятницам. Вот эти 10 человек, когда они уезжают... Это же не сотрудники «Эха Москвы» - они могут заболеть, уехать, просто быть занятыми. Тогда мы предлагаем другим людям их заменять. Вот тогда у нас уже есть некий другой набор, там, второй эшелон, скажем. Не потому, что их мнение менее интересно. Там, сегодня был Александр Минкин, занимал Шендеровича. Просто потому что у меня 10 всего эфиров, да? Для того, чтобы сделать 15 эфиров, нужно снять 5 программ. Я не считаю, что это правильно.
И.ВОРОБЬЕВА: Да. Как-то не очень хочется, чтобы страдали наши программы.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Поэтому я не считаю, что надо менять. Ничто не изжило. Мир очень быстро меняется и люди, которые представляют практически все аспекты российской политической мысли XXI века вполне себе, там, от Проханова, Шевченко до вполне себе, опять, Жени Альбац, там, и Кости Ремчукова. Вот, я думаю, что я закрываю весь объем мнений. Мнений, которые являются мнениями, а не воплями, криками, истериками и так далее.
И.ВОРОБЬЕВА: Лозунгами.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Лозунгами. Правильно: лозунгами.
И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают про технологию. Вот, системный администратор из Волгограда: «Не планируете ли внедрить технологию задержки прямого эфира на секунду, чтобы успевали нецензурную брань убрать?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, не планируем, потому что, ну, это, в общем, немножко профессиональный риск. Это история, которую мы обсуждали еще в 1990 году с Сергеем Корзуном, первым главным редактором «Эха». И я могу сказать, что очень много людей меня по этому поводу, как бы, и ведущих, Ира, предлагают отслушивать звонки и так далее. Нет, не планирую. Легче отказаться. В тех передачах, где достало, я разрешаю ведущим отказаться. В некоторых передачах запрещаю снимать звонки, зная о том, что идут атаки. От этого теряют слушателя. Но задержку звука мы не будем делать – ведущий сейчас совершенно не в состоянии одновременно все это слушать, слушать собеседника, смотреть смски, управлять видео и так далее. Ну, это просто человек-оркестр должен быть, таких ведущих нет. Поэтому от этого будет терять эфир. Ну, значит, вы знаете, что существует некая группа таких людей, которые этим тешатся. Ну, тешатся и тешатся, давайте... Делом надо заниматься, да? Давайте эфир вести.
И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают из Белоруссии, присылают вопрос: «Алексей Алексеевич, какова судьба интервью с Александром Лукашенко? Будет, не будет?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ждем. Обещано. Идет согласование исключительно по времени. По календарю президента.
И.ВОРОБЬЕВА: То есть вообще не отказались от идеи пока?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, я получил согласие.
И.ВОРОБЬЕВА: Получили согласие?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я получил подтверждение. Вот, после интервью белорусским газетам, мы получили подтверждение, я получил подтверждение. Мне звонил глава администрации Александра Григорьевича, оказалось, мой старый знакомый по Страсбургу еще, который сказал «да». Непросто. Там избирательная кампания – надо понять, делать до, после, во время. Можно так, так и так, но это все тогда разные интервью. Я бы предпочел после выборов, если вы хотите мою точку зрения.
И.ВОРОБЬЕВА: То есть после 19 декабря?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Даже если он не будет переизбран.
И.ВОРОБЬЕВА: Да.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я бы предпочел...
И.ВОРОБЬЕВА: Здесь же речь идет не о президенте Белоруссии, а об Александре Лукашенко.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Здесь речь идет об Александре Лукашенко – он мне интересен как личность.
И.ВОРОБЬЕВА: Хочу просто до перерыва с вопросами на сайте как-то разобраться, чтобы потом с смсками – прошу прощения, что не читаю, обязательно буду читать. Программа «Познер», очень много вопросов. Вас здесь и ругают за эту программу, и хвалят за эту программу.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ругают?!
И.ВОРОБЬЕВА: Да. Говорят, что зачем вы, вообще, пошли на Первый канал?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я не понял. А зачем я вообще хожу по Триумфальной площади? Это что, для меня запрещено что-то?
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, много вопросов... Я их просто блоками нарезала, очень много спрашивают...
А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы знаете, я отвечу вот на этот вопрос. Я хожу в те программы, во-первых, в которые могу ходить по своему времени, графику, который у меня не менее загружен. Во-вторых, в те программы, в которых мне дадут сказать – я просто знаю их формат, и я уверен, что я смогу не реплику бросить, а мотивировать свою точку зрения. И приглашение в программу «Познер», и в мае-месяце, и сейчас – для меня это была большая честь. Потому что программа «Познер» вне зависимости от рейтингов (я еще раз повторяю), дает возможность человеку сказать то, что он хочет, и то, что он думает. И мотивировать это. Это одна из немногих программ, где интервью развернутое. Не где стоит шоу и тебе дают 10 секунд. И я этим воспользовался, и еще воспользуюсь, если позовут в подобные программы.
И.ВОРОБЬЕВА: По поводу того, что мотивированно дают высказаться. Спрашивают: «Насколько программа подверглась цензуре? Вырезанные моменты вообще были?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Значит, я пересмотрел. Я не помню, конечно, что и как я говорил. По-моему, ни секунды вырезано не было. Я не могу вспомнить ничего, ни одной паузы, ни одного союза, ни одного слова, которые бы я утерял.
И.ВОРОБЬЕВА: Но ожидали, что что-нибудь уберут? Вы же говорили там и о Лимонове, и о Ходорковском.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, это же не мои проблемы. Это проблемы канала – даже не проблемы программы «Познер» - это проблемы канала. Я сознательно говорил о том, о чем я говорил.
И.ВОРОБЬЕВА: Еще о программе «Познер» спрашивают: «Планируете ли вы ответный матч на своем поле? Хотелось бы нашим слушателям услышать ваше интервью Владимира Познера».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Мне хотелось бы, чтобы Владимир Познер вел программу на «Эхе Москвы», скажу я вам. Когда он приходил вчера в программу «49 минут», я и некоторые наши сотрудники, когда мы потом сидели, поминали Виктора Степановича Черномырдина с ним, с Познером, ему тоже высказали эту вещь: «Я хочу программу Познера на «Эхе Москвы»». Я хочу, чтобы он делал там ту программу, либо интервью, кому кажется... Потому что у нас нет, ведь, интервью. У нас есть «Дифирамб», который ведет Ксения Ларина. Вот, интервью о человеке. У нас есть интервью с информационниками. А, вот, представить человека, его взгляды на жизнь – у нас такого нет. У нас все информационно, у нас в этом смысле радио более информационное. Вот, произошло событие, мы зовем. Приехал Генсек, мы зовем. Пришел министр, мы зовем. Пришел политический деятель... Вот, единственная программа подобного плана – это только с деятелями культуры «Дифирамб», по-моему. Я пытаюсь сейчас вспомнить.
И.ВОРОБЬЕВА: Я тоже пытаюсь вспомнить.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, в какой-то мере еще «Dura Lex», в какой-то мере. Но только широко юридически. То есть если Владимир Познер согласился бы это делать, мы бы и место бы нашли, и подскребли бы чего-нибудь. Мне кажется, что о человеке. Мне кажется, что это можно. Можно опять вернуться к идее «Познер против». Ну, в любом случае мне кажется, что я уже назвал этих людей, которых я хочу... Естественно, я их назвал как лучших интервьюеров в электронных медиа, но которых я хочу привлечь к «Эху» – это Владимир Познер и Тина Канделаки.
И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают еще и про эту программу, уже про те слова, которые вы там говорили.
А.ВЕНЕДИКТОВ: И Ксению Собчак, извините.
И.ВОРОБЬЕВА: Ксению Собчак. Обязательно.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Но она работает на другой радиостанции. Подождем.
И.ВОРОБЬЕВА: Подождем, пока Ксения Собчак не будет работать на другой радиостанции.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Именно.
И.ВОРОБЬЕВА: «Уважаемый господин Венедиктов, - спрашивают из Санкт-Петербурга, - есть противоречия в ваших словах у Познера по вопросу лояльности к власти СМИ».
А.ВЕНЕДИКТОВ: А в чем?
И.ВОРОБЬЕВА: «С одной стороны, вы говорите, что «Эхо» искусственно склоняется в другую сторону от большинства медиа, чтобы дать другую точку зрения. И когда тот же принцип использует «Фигаро» (вы говорили про это издание), вы называете их пропагандистами».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Значит, совсем не так – вы неверно трактуете мои слова, и проверьте по расшифровке. Смысл заключается в следующем. Что наши слушатели должны обладать всей полнотой информации. Я себе представляю наших слушателей, которые смотрят, там, я не знаю, Первый канал, второй канал, слушают радио «Маяк», читают, там, набор газет. И я понимаю, какого куска в этом не хватает. Мы не склоняемся на сторону, мы просто больше даем иной информации – это не значит «мы занимаем позицию». Когда я говорил о газете «Фигаро»... Я просто напомню, что владелец газеты «Фигаро» является сенатором от правящей партии господин Дассо (знаете такую фирму Дассо?), который является другом господина Саркози. И я же читаю, я повторяю, это моя любимая французская газета. Она не склоняется искусственно. Во Франции нет таких вещей, понимаете, в чем дело? И другие не создают искусственное поле. Наоборот. Мне представляется, что «Фигаро» могла бы быть более, как называется, combative относительно господина Саркози и при этом, я замечу, что я считаю, что журналист всегда, я напомню, должен оппонировать власти. Поэтому никакого противоречия нет – это как раз очень довольно стройная логика. Где вы узрели там противоречие вслед за Владимиром Владимировичем, я не знаю.
И.ВОРОБЬЕВА: Рабочий из России: «Просветите, пожалуйста, чем закончилось рассмотрение иска Лужкова к «Эху Москвы» и другим СМИ?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Значит, с Лужковым. Вы знаете, он подал на нас в суд, когда был еще мэром, его представляло юридическое управление мэрии. Мы предложили ему мировую. Он перестал быть мэром, он лишился адвокатов – у него нет адвоката сейчас, он ищет адвоката. Нету, все, юридическое управление мэрии, естественно, представляет, сейчас должно представлять другого человека. Я так понимаю, что сейчас пауза в связи с тем, что Юрий Михайлович ищет адвоката. Наше предложение мировой остается в силе.
Сразу отвечу по поводу второго процесса с господином Якеменко, руководителем Росмолодежи. Вы знаете, что мы проиграли первую инстанцию, но мы подали кассационную жалобу и в кассации намерены добиваться отмены решения суда первой инстанции. И мне, там, юристы говорят, что наше дело правое, мы победим.
Относительно третьей жалобы, господин Алексеев, один из руководителей гей-сообщества грозился подать на нас в суд, но пока жалоба не пришла. Вот сейчас у нас там, считайте, 3, ну, с учетом господина Алексеева, 3 судебных дела в перспективе.
И.ВОРОБЬЕВА: Хочу спросить как журналист радиостанции «Эхо Москвы» у вас – вот, мне тут пришло в голову – зачем на сайт повесили наши объяснительные, мою в том числе? Мы писали объяснительные, когда опаздывали на работу, и неожиданно открыли сайт и увидели, что наши объяснительные выложены.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Это вопрос к заместителю главного редактора Наргиз Асадовой – я не рулю этим.
И.ВОРОБЬЕВА: О журналистах «Эха Москвы» спрашивают...
А.ВЕНЕДИКТОВ: Главное, что они оттуда убрали мою резолюцию, с этих объяснительных.
И.ВОРОБЬЕВА: Да-а?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да.
И.ВОРОБЬЕВА: А были, да?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Словесные.
И.ВОРОБЬЕВА: Пожалуй, нужно будет пересмотреть сами бумажки, в смысле оригиналы. Про журналистов «Эха Москвы» спрашивают. Вот, существует ли... Это нам из Рязани пишут: «Существуют ли цензурные и моральные рамки журналистов в передачах, и каких?» Вот тут просто приводят примеры – не буду их перечислять, там кто-то смеялся, кто-то нецензурные стишки читал.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, секунду, секундочку. Журналист «Эха Москвы» каждый ограничен тремя кругами ада. Значит, первый круг ада – это, собственно, его моральные принципы, как мама воспитала. Тут, вот, всех папы воспитывали по-разному. Если журналист «Эха Москвы» считает, что это не морально, исходя из своего понимания жизни или, там, из своих религиозных или иных восприятий мира, он этого не делает – это понятно. Второй круг ада – это устав радиостанции. И третий круг ада – это российские законы, да? То есть, иными словами, вот эти 3 ограничения. Других ограничений я не знаю.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, вот, например, спрашивают про нецензурщину.
А.ВЕНЕДИКТОВ: А что нецензурщина?
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, вот, кто-то там читал нецензурные стишки.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Из журналистов «Эха Москвы»?
И.ВОРОБЬЕВА: Нет-нет. Это был не журналист, а гость.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну а чего тогда? Я про гостей вообще не говорю.
И.ВОРОБЬЕВА: Нет, ну, хорошо, журналист должен ограничивать? Вот, он слышит, что...
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, ведущий отвечает передо мной за эфир. И если эти нецензурные стишки, если имеется в виду Губерман, то, извините меня, это большая литература, с моей точки зрения, так же, как у Пушкина есть эти стишки и их у нас в эфире тоже читал покойный Андрюша Черкизов, Пушкина. И когда там я получил письмо из прокуратуры, соответственно, знаете, как там? «Вы у Пушкина спросите», да?
Нет, на самом деле, я не большой любитель нецензурщины, но внутри иногда... Ведь, недавно же было даже решение суда о том, что одно слово, которое мы считали нецензурщиной, в случае необращения его на конкретного человека, не является оскорблением. Поэтому, ну... Ну, слушайте.
И.ВОРОБЬЕВА: Программа «Без посредников», Алексей Венедиктов, посредник – Ирина Воробьева. Увидимся и услышимся через несколько минут.
НОВОСТИ
И.ВОРОБЬЕВА: 21:35 в Москве, это программа «Без посредников», отвечает на ваши вопросы как всегда главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов, а я всего лишь играю роль подставки для микрофона. Я, вот, решила себя не посредником назвать, потому что здесь как-то обиделись на вас, что, вот, сегодня с посредником.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Устал. Не успеваю. Извините, не успел подготовиться, скажу честно – попросил Иру.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, как подготовилась Ира Воробьева, вы оцените потом. Я вас призываю писать нам SMS на +7 985 970-45-45. Прочитала уже часть этих сообщений, вот уже читаю с пейджера. Вопрос с Алтая от Людмилы Петровны, 70 лет, спрашивает: «Совершенно очарована Алексеем Алексеевичем младшим. Требую, чтобы его зачислили в штат и положили привлекательный оклад. Лишить нас дальнейшего общения с ним было бы жестоко». Вы планируете ли привлечение?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, он, все-таки, с 3-х лет привлечен, да? Младший. Но он... Когда у него возникают темы, знаете, это независимо от того, он младший или средний. Когда есть тема, когда есть, что сказать, когда он сказал «Папа, у меня много Лего – давай сходим в «Детскую площадку» и проиграем». Вот, нормально, да? Человек выступил с инициативой – ему было что сказать, он этим увлечен, ему есть, что рассказать его сверстникам и бабушкам, видимо, и дедушкам своих сверстников. Тогда – да. А просто так – зачем? Не надо. Пусть учится лучше.
И.ВОРОБЬЕВА: Анна из Санкт-Петербурга: «Алексей Алексеевич, было бы очень хорошо, если бы программу «Родительское собрание» вам удалось проводить совместно с каким-нибудь ТВ-каналом подобно «Военному совету». Проблемы школы и образования актуальны и требуют внимания. Аналога нет».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, вы знаете, мы никогда не откажемся, если какой-то телеканал вдруг захочет это дело снимать так же, как это случилось с «Военным советом», так же, как сейчас это случилось с каналом «Закон ТВ», который снимает сейчас «На что жалуемся» в том числе. По-моему, очень удачно. Если какой-то канал захочет это делать – пожалуйста, никаких вопросов нет. Но я не вижу, а зачем телевидение? Это людей, на самом деле, вот, приходят учителя, приходят родители. Я просто не вижу дополнительной мотивации. И их камера стесняет, я могу сказать честно. Меня камера стесняет, мне мешает – я должен думать, как повернуться, я должен... Ну, неправильно. Поэтому если какой-то канал изъявит желание, ну, нам это в плюс, но программа может от этого не выиграть, мягко скажем.
И.ВОРОБЬЕВА: Евгений из Петербурга: «Почему на этой неделе не было программы «Клинч»? Что-то случилось? Будет ли?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ничего не случилось, потому что 4-е, то есть сегодня вечер – праздник, найти гостей трудновато и «Народ против» съехал со среды соответственно на вторник, «49 минут», поскольку и Познер, и Гусман уезжали, съехали с четверга на среду, ну а теперь здесь я сейчас в программе «Без посредников» - ничего страшного не случилось.
Вообще, программа «Клинч» очень сложная по подбору. Не хочется обсуждать пустые темы с пустыми людьми или с одними и теми же людьми, скажем мягко. Поэтому там набрать людей гораздо сложнее. Вот, двух людей, которые искренне, а не фальшиво занимают противоположную позицию.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот, были вопросы на сайте по поводу того, что «Эхо Москвы» как-то не развернуло, не раскрутило тему конфликта организаторов Стратегии-31, и спрашивали, не хотели бы мы в «Клинч» позвать?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, это не мы не хотели, это, я так понимаю, что... Во-первых, тема конфликта у нас была полностью – вот это не надо.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, имеется в виду, в «Клинч» не позвали.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Кого? Алексееву против Лимонова?
И.ВОРОБЬЕВА: Как бы, не то, как освещали.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Алексееву против Лимонова? Я думаю, что разговор там идет о другом. Вообще, нет, не хочу и сейчас попытаюсь объяснить, почему. Вот, если бы от меня это зависело, а не от Сережи Бунтмана, я хочу вам сказать, что, все-таки, тему гостей в первую очередь выбирает ведущий, а со мной уже советуется, когда дело совсем швах. Значит, я хочу объяснить, что, с моей точки зрения, Лимонов – политик, он ведет политическую линию. Политики борются за власть. Алексеева – правозащитница. Понимаете? Это как сравнивать холодное и круглое. Это просто у людей разные цели. Если бы это было 2 политика, которые разошлись в стратегии достижения власти, тогда понятно, о чем они могут говорить. А это один политик, а другой правозащитник. И у нее другая задача, чем у него. Еще раз повторяю, у политиков всегда задача борьбы за власть, у правозащитников всегда задача совершенно другая – защитить права людей в соответствии с законом. Все! Поэтому я даже как-то не очень понимал бы. Если Сергей захочет, да вперед. Но я даже не очень понимал бы, как это «Клинч», если бы я вел его, проводить. Ну, можно там, условно говоря, позвать Жореса Алферова и, там я не знаю, Бориса Немцова (они, правда, оба физики) и говорить о политике, да? Ну, это, слушайте, ну, это же клоунада, да? Мне так кажется. Для клоунады есть другие радиостанции.
И.ВОРОБЬЕВА: Действительно. И не только радиостанции.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, это уже твоя...
И.ВОРОБЬЕВА: Оля спрашивает: «Когда вернется Ксения Басилашвили? В каком качестве?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ксения Басилашвили. Ну, Ксения Басилашвили сидит с малышкой и слава богу. Но Ксения, во-первых, стоит уже раз в месяц в «Особом мнении», имеется в виду недельный вот этот вот, понедельник-четверг, 17 часов. И сейчас мы, видимо, середина декабря – вот, мы с ней активно переписываемся – она добилась того, чего не мог добиться я, то есть сотрудничества, совместной программы с «Эрмитажем». И у нас, видимо, выйдет проект. То есть не видимо, а выйдет проект с «Эрмитажем» и Ксения будет курировать программу «Музейные палаты». У нее пока ограничено все по времени. Ну, кроме того, она, конечно, как и любой журналист, который несколько лет не был в прямом эфире, подрастеряла, скажу честно (я ей тоже это сказал), навыков. Собственно, то же, что и Эвелина, когда с детьми. Это очевидно и понятно. Значит, надо будет набрать мускулатуры эфирной, так что Ксения работает на «Эхе» и постепенно будет увеличивать свое присутствие. Но, все-таки, с ней, и с Эвелиной, и со многими другими мы исходим из их семейных обстоятельств, скажем так.
И.ВОРОБЬЕВА: Ася спрашивает: «Будет ли Ксения Ларина теперь вести «Особое мнение» регулярно?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ксения Ларина согласилась быть на замене «Особого мнения». У нее это, на мой взгляд, получается совершенно неожиданно по-другому. То есть я не сомневался, что у нее это получится, но совершенно по-другому. И если она захочет встать в движущуюся линейку... Вы знаете, Ксения, ведь, каждый вечер ходит по театрам, между нами говоря. Как ни позвоню, она в театре. И я не муж, меня обманывать не надо. Надеюсь, что не обманывает. Не, она, действительно, в театре, в театре с Ренатом, поэтому вечер ее занимать... Вот, я предложил ей, собственно, с Альбац вторник, потому что Эвелина вела 17, а Ксения должна была вести 19. Она сказала: «Извини, я иду в театр».
И.ВОРОБЬЕВА: И это первое для нее.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Это первое и для меня. Потому что когда журналист еще дополнительно набирается на внешнем контуре, значит, это потом все равно как-то в эфире отразится. Поэтому Ксения будет, вот, работать на заменах и не только «Особого мнения» (я думаю, и других передач), заменах в будние дни. Ей стало тесновато в тех рамках, в которых она есть. Я думаю, что я более активно буду использовать и в этих случаях Нателлу Болтянскую. И вы видите, что у нас идут такие замены. Главное – сохранить передачу. Я понимаю, что есть фан-клубы тех, тех и тех, но еще раз повторяю, никто не уволен и ни у кого нагрузка не сокращена. Нагрузка – я вам говорю как работодатель – может только возрастать.
И.ВОРОБЬЕВА: Задам, пожалуй, еще один вопрос с пейджера и предлагаю потом послушать несколько звонков. Вот, Борис спрашивает: «Когда в прямом эфире «Эха» появятся первые представители обновленного правительства Москвы? Ну, уж если сам Собянин появится, - пишет Борис, - совсем замечательно будет».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, я не скрою, что у меня с Сергеем Семеновичем, да вы знаете, были очень хорошие отношения, когда он был губернатором Тюменской области и председателем Комиссии СФ по законодательству – он здесь бывал. И затем, когда он пришел на работу в Москву, у нас сохранялись уважительные, скажем, его отношение к нам и наше к нему. При этом он, конечно, должен быть одним из важных ньюсмейкеров по Москве, и мы будем с ним на эту тему работать. Вы знаете, только сегодня назначен его пресс-секретарь – я знаю, это совершенно замечательная... Вы знаете, мы не видим этих людей, совершенно замечательная женщина, которая, поверьте мне, так много помогала и помогает, и я надеюсь, будет помогать журналистам. Вот, помогала. Она работала на выездах, скажем, с президентом Медведевым и Путиным, где журналисту работать очень тяжело. Я редко ездил последнее время и могу сказать вам, тяжело. Пресс-секретари – они люди наверху, они рядом с лидером. И даже если ты имеешь их мобильный, не всегда дозвонишься. А, вот, люди, которые обеспечивают работу журналистов, там, №2 в пресс-службах – это Гульнара, которая сейчас стала пресс-секретарем, да? Вот, на нее валилась вся эта разномастная орущая компания из 30-50 журналистов, каждый со своими интересами. И совершенно фантастически, на мой взгляд, в тех рамках, которые у нее были, она помогала. Я удивляюсь, как ее отпустили из Кремля, но я очень рад, что она вошла в московское правительство, и мне кажется, что здесь все будет четко.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну что же, я напомню нашим слушателям, что это программа «Без посредников», Алексей Венедиктов отвечает на ваши вопросы. 363-36-59 – телефон прямого эфира. Пожалуйста, задавайте свои вопросы Алексею Венедиктову о том, что вы хотите знать о радиостанции «Эхо Москвы», разумеется. Давайте вот этот звонок попробуем. Алло, здравствуйте, вы в эфире. Как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Геннадий.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, Геннадий. Ваш вопрос Алексею Венедиктову.
СЛУШАТЕЛЬ: Алло?
И.ВОРОБЬЕВА: Да-да-да, Геннадий.
СЛУШАТЕЛЬ: Я в эфире, да?
И.ВОРОБЬЕВА: Да, вы в эфире. Ваш вопрос Алексею Венедиктову, Геннадий.
СЛУШАТЕЛЬ: Да, я задаю вопрос. Здравствуйте.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Я хотел, о чем вас спросить? Вот, очень много у нас передач, посвященных инновациям, и мы говорим о письме президента «Россия, вперед!» Вот, я много-много слушал ваших передач. Нет, понимаете, что ли, результативности и помощи ему в этих вопросах. То есть я перехожу к конкретике. Вот, у меня, например, есть конкретные предложения.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо большое. Конкретные предложения, Геннадий, вы направляете в администрацию президента, а не на радио. Мы получаем очень много предложений, но мы не будем служить почтальонами. Я уже служил почтальоном, когда я на почте служил ямщиком 4 года, я эту профессию сменил. Если у вас есть много предложений, я думаю, что, во-первых, в любом городе – я не знаю, откуда вы звонили – есть приемная, связанная с президентом и вы туда их и направляете.
Что касается инноваций. Теперь более активно. Значит, мы перезапускаем программу «Они – Открытия, Находки, Изобретения», и я думаю, что там будут касаться и этих вопросов тоже. Но еще раз повторяю, не пользуйтесь радио как почтой. Стоило мне один раз отправить Путину эту рынду несчастную, письмо, все решили, что мы куда-то чего-то будем передавать. Не будем. Вот, внимание: посылая на радио «Передайте президенту», не будем. Для этого есть специальные люди. тогда нам нужно закрыть радио и заниматься вот этими вещами. Этого мы делать, еще раз, не будем – не тратьте наше время, нашу бумагу. В урну – все пойдет в урну. Есть и у президента, и у его приемной электронная почта, есть и простая почта, есть и просто приемная, где все регистрируется. «Эхо Москвы» не является почтой.
И.ВОРОБЬЕВА: 363-36-59 – телефон прямого эфира радиостанции «Эхо Москвы», которая не является почтой. Звоните и задавайте свой вопрос Алексею Венедиктову. Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире. Как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Анатолий.
И.ВОРОБЬЕВА: Здравствуйте, Анатолий. Откуда вы нам звоните?
СЛУШАТЕЛЬ: Я звоню из Москвы.
И.ВОРОБЬЕВА: Анатолий, ваш вопрос Алексею Венедиктову.
СЛУШАТЕЛЬ: У меня вот какой вопрос к Алексею Алексеевичу. У нас очень много сейчас всяких очень, скажем так, грязных передач и по телевизору, и по радио, и так далее, и совсем нет культуры. Мне кажется, что самая большая беда у нас в России – это просто отсутствие культуры.
И.ВОРОБЬЕВА: А вопрос ваш?
СЛУШАТЕЛЬ: Не возьмется ли «Эхо Москвы», не возглавит ли вот этот вопрос борьбы за культуру?
И.ВОРОБЬЕВА: Мы поняли, да. Спасибо вам большое.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо. Значит, я могу вам сказать, что слово «культура» я рассматриваю хорошо. Я не рассматриваю только передачи о той традиционной культуре, которая есть. Что касается нашей радиостанции, ну, послушайте, наверное, у нас добрая... Ну, во-первых, суббота-воскресенье – все, что делают Ксения Ларина и Сережа Бунтман, и частично я – там и история, и русский язык. «Родительское собрание» - это вопросы культуры, безусловно, «Дифирамб» - это вопросы культуры, «Культурный шок» - это вопросы культуры.
Поверьте мне, я считаю, что насадить культуру невозможно в том смысле, в каком вы имеете в виду. Никому не запрещено смотреть канал «Культура», не смотреть, как вы называете, грязные передачи. Ну, давайте каждый в своей семье будет решать, что смотреть ему, его семье, его детям. Я, например, считаю, что сериал «Школа» - он насаждал культуру в нашем обществе, он, показывая бескультурье, показывал грани, вот здесь граница, вот здесь рамки, вот дальше невозможно. И тогда с этой стороны в вашем понимании, как я понимаю, культура, а с этой бескультурье. Но вся история заключается в том, что культура – это живая материя, она не омертвелая, мы не можем уйти в XIX и даже уже в XX век. Есть культура XXI века, и программа Саши Плющева «Точка» - это целый пласт новой культуры, всемирной культуры, интернетовской культуры, которая тоже культура. Поэтому я культуру воспринимаю в широком смысле слова. Мне кажется, что «Эхо Москвы» этим вполне занимается. Ну а рулить каналами – ну, это вы туда тогда.
И.ВОРОБЬЕВА: Немного прерву звонки, просто очень много смсок. Во-первых, вам напоминают, что есть программа формата интервью – это «Попутчики», когда зовут человека.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, но там кросс-файр. Это не один на один. Не-не-не. Я понимаю, что вы имеете в виду. Я имел в виду один на один. Потому что есть «Попутчики», действительно. Это такая программа, которую можно отнести к тому, что я говорил. Но все равно когда 2 интервьюера, они гораздо больше на себя отвлекают внимания, чем один. Хотя, вы правы, «Попутчики» - да, очень хорошая программа, близко. Согласился. Но там тоже особая аудитория приглашенная – там как раз тоже деятели культуры вот той самой. То есть у нас «Дифирамб» и «Попутчики».
И.ВОРОБЬЕВА: Разные пласты культуры.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Конечно.
И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают еще про программу «Сотрудники».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Закрыта.
И.ВОРОБЬЕВА: Все, да?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Ну она может быть открыта летом когда-нибудь, но пока закрыта.
И.ВОРОБЬЕВА: 363-36-59 – телефон прямого эфира. Пожалуйста, задавайте свои вопросы Алексею Венедиктову. Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире, как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Леонид меня зовут.
И.ВОРОБЬЕВА: Леонид, ваш вопрос Алексею Венедиктову.
СЛУШАТЕЛЬ: Вопрос такой. Алексей Алексеевич, скажите, пожалуйста, планируете ли вы вставить в сетку «Эха Москвы» интервью или передачи Андрея Илларионова на такой, на постоянной основе?
И.ВОРОБЬЕВА: Спасибо большое за вопрос.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, не планирую брать интервью у отдельных видных дасиджмейкеров и ньюсмейкеров на постоянной основе. Когда Андрей Николаевич Илларионов готов давать интервью, мы готовы это интервью брать. Когда Андрей Николаевич Илларионов не готов дать интервью, мы не готовы его брать. Поэтому Андрей Илларионов будет гостем «Эха Москвы» по мере того, как он готов его давать. Андрей живет не в Москве, как вы знаете – он ездит много по миру, он ездит много по России, насколько я знаю. Поэтому что-то постоянно делать с ним я не буду. А потом, почему с ним? А, может, с Лимоновым? А, может, с Путиным? А, может, с Бен Ладеном? А, может, с Немцовым? Почему с Илларионовым, а не с Немцовым? Или не Зюгановым?
И.ВОРОБЬЕВА: Видимо, нашему слушателю очень...
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, понимаете, это же вопрос подхода, да? Мы, еще раз повторю, вот, я говорил это у Познера – это все салат оливье. И понятно, что когда мы как повара, или я как повар (давайте я возьму на себя ответственность), я как повар смешиваю что-то в определенных пропорциях, мне эти пропорции кажутся правильными. Звонит человек и говорит: «Нет, давайте больше горошку». А другой человек говорит: «А давайте больше майонезу, увеличьте ему время». А третий говорит: «А давайте мясо не кладите, вот, колбасу, а кладите курицу».
И.ВОРОБЬЕВА: Да. Эти вопросы я вам даже не задаю.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Не-не, я просто объясняю свой подход. Понимаете, это же все по вкусу. На самом деле, по большому счету, вы можете выстроить свое «Эхо Москвы», вы можете в сетке отметить те передачи или тех гостей, которые вы хотите слушать, и из этого вы складываете свое «Эхо Москвы», которое у вас звучит, там, в квартире, в машине, в маршрутке, не важно где, на работе – не имеет значения. А вот этих людей вы вычеркиваете из своей жизни, из сетки «Эха Москвы» - вы просто пропускаете это. И тогда вегетарианцы – они, вот, мясо просто выкидывают, у них остается там капуста, горошек, там, морковка, картошечка и майонез. Поэтому говорить о том, что «давайте больше этого, меньше этого», слушайте, я делаю салат по своему вкусу, но он общий. Вы выбираете те кусочки... Тем более, что сейчас не обязательно все слушать в прямом эфире. Все наши передачи в тексте и в звуке лежат на сайте, вы можете, опоздав, пропустив, собрать там свое «Эхо Москвы». Вот и все.
И.ВОРОБЬЕВА: Я даже могу добавить. Ну, как сотрудник «Эха Москвы» могу добавить, что есть подкасты наших программ, которые лично я скачиваю в интернете для своих каких-то девайсов не с сайта «Эха Москвы».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Поэтому мне просто кажется, что сейчас, вот, можно сделать набор. Там, любите образовательные передачи – ну, поехали там, «Говорим по-русски», «Родительское собрание», «Книжное казино», там, «Дифирамб», «Все так», «Не так», «Цена победы». Вот вам класс, пожалуйста. Программа «Они», конечно – открытия, находки, изобретения. И так далее. Там, любите острые дебаты? Ну, берете там «Клинч», «Народ против». Любите послышать про иноземное? «48 минут». Ну и так далее, господи. Любите слушать молодые голоса – развороты там. «Особое мнение» - собрали всего Проханова и слушаете его. Это такая возможность, которую мы предоставляем сейчас с помощью технологий, дает возможность каждому иметь свое «Эхо Москвы». Я к этому и стремлюсь, я делаю это наиболее диверсифицированно. Пользуйтесь. Поэтому культура – культура, спорт – спорт. Я знаю людей, которые говорят «Эхо Москвы» - это лучшая спортивная радиостанция». Я говорю: «Чего?!» Вот, вчера я еду поздно вечером. «Чего?!» - «Ну как, у вас сейчас была чемпионка Канаева замечательная. Она пришла у вас и там полчаса сидела. Такая девчонка! Я слушаю только спортивные ваши передачи». Я думаю, ничего себе, дожили, да? В голову не приходило, что, вот, только там спортивные передачи. И так далее.
Поэтому мне просто кажется, Леонид, что создайте свое «Эхо Москвы» из тех передач и добейте туда передачами других каналов, тех, которые вы считаете правильными, например. И вот ваше собственное радио – там, «Эхо» плюс это, плюс это, плюс это, плюс это и у вас получилось 24 часа в сутки того, что вы хотите. И слушайте на здоровье.
И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают про программы. Дима: «Есть ли или будет ли формат передачи, где с Мариной Королевой можно поспорить о словах?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я думаю, что Марина Королева должна это учесть. Я готовлю (о чем Марина Королева еще не знает) небольшую реформу программы «Говорим по-русски».
И.ВОРОБЬЕВА: О-па.
А.ВЕНЕДИКТОВ: На том же месте, в тот же час. Но мне представляется, что... И я передам это Марине, если она не слышит это. Мне представляется, что можно предложить, во-первых, спорить на сайте, во-вторых, одну передачу в месяц уделять вот этим спорам. «Говорим по-русски» - это ровно то место, где многие слушают для того, чтобы понять смысл происхождения, правильность слова. Это место там.
И.ВОРОБЬЕВА: Я бы тоже с удовольствием поспорила. Ольга спрашивает: «Уважаемый Алексей Алексеевич, может, сделать эфир с префектами округов Москвы, чтобы они рассказали что-то?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет. Значит, мы не будем делать с этими людьми – мы будем делать по проблемам. Потому что вы хотите, чтобы мы говорили о северо-западном округе, чтобы в этот момент отключились все остальные города, все остальные округа. Вот, есть проблема, условно говоря, экологии или озеленения – можно позвать префекта того или иного округа, и на примере его говорить об этом. Да. Но говорить конкретно: «А вы знаете, у нас по улице такой-то, такой-то не подключена вода», в это время остальные слушатели что должны делать? Это почта.
И.ВОРОБЬЕВА: Тахир из Москвы спрашивает: «Вы, вообще, Алексей Алексеевич, проводите ли инструктаж журналистов по поведению в прямом эфире?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я не провожу инструктажа в прямом смысле этого слова, особенно у тех, кто хотя бы один день работает на «Эхе Москвы». Но когда возникают ситуации типа той, что возникла между Евгенией Альбац и Эвелиной Геворкян, я разговариваю с журналистами, не только с Эвелиной, но, вот, и с Ирой Воробьевой, и сегодня говорили с Мариной Королевой и Володей Варфоломеевым, какие уроки надо извлечь журналистам? Я еще раз подчеркну, журналистам из эфира, который кажется неудачным. А я не считаю, что он неудачный, но который кажется неудачным, да? Из любого эфира надо извлекать уроки. И, естественно, когда я слушаю эфир, я потом часто... Вот, я, например, буквально 2 месяца каждый день разбирал утренний «Разворот» с Матвеем и Таней, «Бунт хорьков» и «Городские партизаны» с Тоней и Сашей. Специально в 11 часов после эфира приглашал их сюда, и мы разбирали это подробно. Но после, а не до. Я вполне доверяю своим журналистам, и когда мне кажется, что что-то может быть сделано лучше, то после уже конкретного эфира я готов об этом говорить. А чего говорить до? Эфир же такая, понимаете, живая вещь, что один звонок, одна смска, и он поворачивается. Или не такой ответ гостя. И он поворачивается. И ты готовился-готовился, потом вся эта бумага, пачка, просто ее выкидываешь и гость тебя повел в другое, гораздо более интересное, что ты мог даже придумать. Поэтому до – это вещь, в общем, бессмысленная. А говорить о том, что надо готовиться к эфиру – ну, это я говорю всегда, я сам готовлюсь.
И.ВОРОБЬЕВА: «Друзья, - спрашивает нас наш слушатель, - не пора ли вам заводить полноценный телеканал в интернете?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Зачем?
И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Мы завели его, сейчас идет тестирование.
И.ВОРОБЬЕВА: А, то есть он, все-таки...
А.ВЕНЕДИКТОВ: А вон, видишь, камера раз возникла новая, вон камера два возникла новая.
И.ВОРОБЬЕВА: Ой-ой. Что-то я себя некомфортно стала чувствовать в студии.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Сейчас идет и не у нас на сайте. Нам предложили ребята, мои друзья вот это дело сделать. Я считаю это абсолютно бессмысленной историей. Но почему бы нет? Пусть идет.
И.ВОРОБЬЕВА: Очень много жалоб на качество выкладываемого по звуку, в смысле, качества материала в интернете.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Послушайте, мы не музыкальная станция, там можно спорить, когда идут музыкальные, когда идет саундтрек, когда идет программа Бори Алексеева. Но для разговора нашего с тобой особого качества не требуется. По звуку, конечно.
И.ВОРОБЬЕВА: По звуку. Ну а тех программ, которые содержат в себе музыку? Вот, есть же программы о музыке.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Их столь мало, что я отношусь к этому как к бесконечно убывающей величине.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну что же, у нас остается буквально полторы минуты. Я считаю, что у нас нет времени уже для звонка – я прошу прощения, очень увлеклась вашими смсками.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Увлекающаяся.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, все-таки, еще пару вопросов из смсок. Евгений из Москвы: «Планируете ли вы реанимировать передачу «Город», которую вел Бунтман?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, не планирую.
И.ВОРОБЬЕВА: Еще были вопросы про программу «4 минуты с театром».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Это дело Ксении – у нее на это есть время. Когда у нее есть силы или интерес, она пишет. Когда ничего не интересно ей, то она и не пишет.
И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивают: «Собираетесь ли вы менять сетку утренних «Разворотов»?» То есть, вот, 2 недели через 2.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, 2 недели через 2 пока остается.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну что же, я вот сейчас единственное, найду сообщение, которое я специально оставляла на конец нашей программы, на последние полминуты программы – это не вопрос, это просто реплика, которую мне, честно говоря, приятно прочитать. Татьяна пишет: «Алексей Алексеевич, хочу назвать свой новый сорт фиалки «Эхо Москвы». Если вы не против. Тогда я ее представлю под этим именем на выставке фиалок в ноябре».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Представляйте. Мы придем и понюхаем.
И.ВОРОБЬЕВА: Фиалки «Эхо Москвы». Я благодарю Алексея Венедиктова, главного редактора радиостанции «Эхо Москвы» за программу «Без посредников», несмотря на то, что посредник в этой программе был. Надеюсь, что большинство вопросов, которые вы задали на сайте и в наших смсках, я, все-таки, успела донести до Алексея Алексеевича. Спасибо большое и до свидания.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо.