Без посредников - 2010-08-07

А.ВЕНЕДИКТОВ: 18 часов и 11 минут в Москве, всем добрый вечер, у микрофона Алексей Венедиктов. Наталья Ивановна Басовская пока в отпуске и будет в отпуске до 31 августа. Мы нашу первую передачу с ней проведем, как я понимаю, 31 августа, или в последнюю субботу августа. Поэтому я сегодня решил заменить повтор программой «Без посредников», тем более, что пришло около 150 вопросов. Ну, наверное, нужно на них отвечать. И, конечно, большинство вопросов, из них часть инсинуацией касается истории с тверским блогером Александром и участием в этом меня и радиостанции «Эхо Москвы». Я готов ответить на ваши вопросы. Я напоминаю, +7 985 970-45-45 – это телефон для SMS-сообщений. Ну, чат, понятно, работает у нас и идет видеотрансляция, как я понимаю. Кроме этого, хочу вам сказать, что, наверное, я включу сегодня телефон, в том числе и по этому вопросу, потому что, конечно, очень много доводилось читать разного веселого. Ну, Хармс отдыхает, на самом деле. Я понимаю, жара, угарный газ, но нельзя же так угорать.

Давайте я разделю это все на 2 вещи – информационная часть и аналитическая часть. Информационная часть, как это было, на самом деле, как говорит Леша Дурново, она, на самом деле, очень простая. Вы знаете о том, что «Эхо Москвы» мониторит блоги, касающиеся пожаров, вообще мониторит блоги, когда что-то происходит там, где у нас нет корреспондентов. Это очень просто. И в плане монитора мы обнаружили блог Ирины Кнопкиной из поселка Выселки, где был Владимир Путин, и, соответственно, мы начали ее перепащивать, извините, на наш сайт, и в одном из блогов, по-моему, в воскресенье прошлое это было, у нее стояла ссылка на этот самый блог top_lap. И, естественно, мне мои сотрудники указали на этот блог, обнаружив именно вот этот пост, который привел всех в такое затруднение, я бы сказал.

Ну, чем этот пост, на мой взгляд, отличается от других постов, которых, действительно, немеряно? Отнюдь, не своей нецензурщиной. Кстати, нецензурных постов не так уж и много. С такой концентрацией, в общем, я помню мало, но дело не в этом. Меня там зацепила другая история. Меня в этом посту, посте – это было в воскресенье вечером – зацепила история, что человек, собственно, не просит денег. Ведь, мы что видим по телевизору? Мы видим погорельцев, которым добродушный премьер-министр с высокого барского плеча раздает, наверное, вполне заслуженно, а, скорее всего, деньги, которые бы превышали страховую стоимость их домов. Кстати, попутно замечу я, что эта тема, тема страховки жилья – она еще будет нами подниматься, потому что, в принципе, страхуйте свое жилье и государство не должно платить, должны платить, извините меня, страховые компании – ну ладно, это отдельная тема.

Итак, внутри этого блога меня заинтересовало то, что если изъять то, что было там внесено Александром, видимо, и как он это сегодня в нашем эфире сказал, для привлечения внимания мат и слово «рында» как образ, да? То там остается вполне разумная история. История разумная, как мне показалось, в том, что речь идет: «вы нам налоговые вычеты, а мы сами такие пожарные, как бы, самодеятельные дружины». Собственно говоря, это такой, некий отблеск американской истории, где люди получают возможность налоговых вычетов, если они служат какое-то определенное время в году в добровольных пожарных дружинах. И понятно, что в каждой деревне эти пожарные дружины, ну вот, профессиональные не создашь, извините. Известно, что во Франции в 10 раз больше добровольных вот этих волонтеров, которые проходят, извините меня, обучение, но служат тогда, когда там несколько недель в году, получая определенные налоговые льготы. И мне показалось, что это вот так вот сделано, что это достойно внимания.

Значит, я в понедельник – пока я вам рассказываю фактуру – через официальный сайт правительства РФ, заодно решив посмотреть, как он работает, там есть такая рубрика «Написать премьеру». Вы туда заходите, кнопаете, пишете письмо и затем, соответственно, отправляется в определенный департамент. В департамент, потому что там видно по каким позициям (сейчас расскажу, каким образом это было сделано).

Значит, перепостил это письмо со всеми словами без всяких звездочек, как оно есть, и сопроводил своей запиской, которая, как вы знаете, есть на нашем сайте. Моя задача была – привлечь внимание тех людей, которые это будут читать, к этому письму не только матом... Потому что было понятно, что просто оно уйдет в ведро, да? Просто на фильтр. Но, все-таки, когда пишет главный редактор известного издания, я бы сказал, репутационного издания и фамилия, там, и издание знакомы, то уйдет в ведро этажом выше, я бы сказал так. Но при этом я совершенно точно понимал, что этот пост попадет на стол пресс-секретарю премьера Дмитрию Пескову, потому что если этот запрос подписан главным редактором... А, наверное, мало кто из главных редакторов вот таким официальным путем пользуется. Мы же можем, там, на встречах чего-то такое сказать, что и говорим, передать через министров, первых вице-премьеров. А здесь вот такой тупой, формальный, ординарный или, вернее, неординарный путь. Я сопроводил этим, что, собственно говоря, что я написал? Что а) Путину лгут, Путину не говорят всей правды, что в лицо ему не говорят, а, вот, что думает народ. Собственно, определенные риски, конечно, в этом были, но известно, что «Эхо Москвы» расценивается многими чиновниками как радио хулиганское, ну вот, в политическом смысле этого слова, позволяющее себе лишнего. Ну, я вообще сумасшедший, да? Может, спишут на жару, - подумал я, - на угарный газ. Но я могу вам сказать, что и Дмитрий Сергеевич Песков не чужд хулиганству. Я подумал, что, а вдруг он распишет какому-то там чиновнику, может быть, губернатору Зеленину, а, может быть, и Шойгу это письмо. Конечно, я не думал, что он положит на стол премьера.

Значит, ну, отправил и отправил. Правда, честно вам скажу, я подстраховался, я сделал звонок в пресс-службу, но не Пескову, а барышням красивым и молодым. И сказал: «Вот, обратите внимание, Алексей Венедиктов, «Эхо Москвы», вот, я направил премьеру официальный вопрос». А я там, действительно, формально все: «Я направил вопрос премьеру. Что бы вы ответили этому человеку? Это вопрос медиа». То есть я выполнил, как бы, медийную задачу. Девушки поинтересовались, а в каком разделе это лежит, потому что там нельзя просто отправить письмо, там нужно по какой тематике. Я сказал, что, по-моему, это раздел «Охрана природных ресурсов». Это было буквально вот так. «Хорошо», - сказали они, повесили. Это был, по-моему, понедельник.

В среду вечером я получил на свою личную почту, с которой я, собственно, отправлял это, я вижу там возникает «Ответ с сайта правительства РФ». Я подумал, ну, так иногда приходит, знаете, там, приглашение журналиста на поездку такого-то министра туда-то. Я открываю и вижу: «Уважаемый Алексей Алексеевич! Направляю вам ответ премьер-министра для передачи анонимному блогеру». «Ха, - подумал я, - разыгрывают». Звоню Пескову, пресс-секретарю и говорю: «Дмитрий Сергеевич, - говорю, - слушай, я вот такое получил». – «Да, - говорит, - премьер прочитал, лично от руки написал ответ, мы тебе набили ответ на этом самом и отправили». Я говорю: «Так, я могу, действительно, это блогеру переслать?» Он говорит: «Можешь» - «Я могу это опубликовать?» - «На твое усмотрение». Все, точка.

Вот, собственно, вся история, которая так было. Ну, это, вот, фактология. Тут у меня спрашивают, разрешение у Александра спрашивал или нет. Нет, конечно. Во-первых, это не письмо его, я обращаю ваше внимание. Очень важно: он не писал Путину. Что меня еще привлекло, это не была жалоба, это не было письмо, это был пост для нас для всех, то есть для каждого. Поэтому никакого разрешения, конечно, не требовалось, и я туда ему все это и заслал.

Теперь, что касается всяких инсинуаций. Ну, во-первых, некоторые коллеги, главные редактора, молодые разных радиостанций, они стали придумывать, почему и как это все было конспирологически сделано. Значит, у меня есть такая подруга в «РИА Новостях» Кристина Родригес, которая все время говорит: «Зависть – бесовское чувство». Вот, завидовать дурно, ребята. Просто надо выполнять свой профессиональный долг, как вы его понимаете. Наверное, еще просто молодые коллеги еще главными редакторами работают недолго. И потом, им же обидно, понятно. Они так стараются, они там себя позиционируют как кремлевские, они назначались Сурковым. А тут, вот, радиостанции которая непонятно какая, взял и ответил премьер. Обидно, понятно. Поэтому это мы разбирать не будем.

Что касается пиара премьера, тут есть 2 ответа (и пиара «Эха Москвы», конечно). Первый ответ, может быть, такой вам покажется странным. Да, конечно, Путину необходим пиар, он отлучен от всех каналов и поэтому пиар через «Эхо Москвы» ему крайне необходим. Его лишили права на Первый канал, на второй канал, его нигде об этом. Вот, он, бедняжка ищет, где бы пропиариться. Это первый ответ, смешной.

Второй ответ более серьезный. Если бы это был пиар Путина, почему об этом не сказано на Первом канале, на втором канале, на четвертом канале? Почему об этом не сообщило государственное агентство ИТАР-ТАСС? «РИА Новости» отделалось короткой заметкой. Только неконтролируемые властью газеты кроме «Российской газеты» и агентство «Интерфакс» об этом давали подробно в этой истории. Если бы это была путинская разработка, моя с Путиным (ха-ха-ха), то, конечно бы, это была первая новость на Первом канале. Был бы такой пиар замечательный! Ерунда.

Сейчас я к этому вернусь. И, конечно, полная ерунда, что он поступил на поле Медведева, чтобы переиграть его в общественном мнении. Какое общественное мнение? Вы здоровы? Значит, президентом РФ следующим будет тот, кого эти двое выберут промеж себя, что называется. Никакое не общественное мнение – это одна команда, это никакое там ревалити, я могу сказать вам сразу. То есть она, может быть, и есть. Но если говорить о борьбе за общественное мнение, глубоко презирают. Глубоко презирают. Вот. Поэтому никакой борьбы медийной между ними, там, кто кого положит, этого нет.

Теперь что касается пиара. Ну да, конечно. Плох тот политик, который любые обстоятельства не использовал для пиара. И если там любой человек – Путин, Медведев, Шойгу, журналисты – пиарятся, как вы говорите, на пожарах, это не значит, что они пироманы. Любой политик должен использовать любые обстоятельства, даже, собственно говоря, задержание на Триумфальной площади для продвижения себя в медиа. И это часть его работы. И он дурной политик, если он не ухватится за представленные ему в том числе и стихийные обстоятельства. Что? Обама не пиарился на нефтяной скважине, что ли, в Мексиканском заливе? Не приехал туда и гладил этих несчастных птиц? Хотя, никто не скажет, что это он ночью с ластами и маской подплыл там, дернул и так далее. Или это он совместно с CNN и Fox договорился вот это сделать, чтобы нефть разливалась, а потом CNN и Fox его снимали, как он гладит измазанных нефтью птиц? Это часть работы. Поэтому те, кто так... Ну да, я понимаю, что это обижает людей многих, но вы должны понимать: мы вступили в информационное общество. Реально. И политики существуют в медийном, ну, или интернетовском пространстве. И они используют это пространство для собственного пиара. Я напомню вам, что слово «пиар» изначально не несет отрицательного значения. Это паблик рилейшн, это отношения с публикой, с обществом, с населением. И любой человек, который приходит давать интервью на «Эхо Москвы», или на Первый канал, или на Пятый канал, или на Рен-ТВ – в этом смысле он себя пиарит. Он же не к журналистам приходит. Он приходит к аудитории, чтобы себя продать. Это делают спортсмены, это делают артисты, это делают политики, это делают экономисты, это делают журналисты, это информационное общество. А люди себя таким образом через медиа, через информацию продают. И, конечно, безусловно, Владимир Путин воспользовался этим так же, как он воспользовался и пожаром – честное слово, не я поджигал и не он, наверное. Это такая простая история.

Поэтому пропаганда? Да, конечно. Да, конечно, опять-таки, пропаганда. Но я вам хочу сказать, что, повторяю, что что-то подконтрольные Кремлю телеканалы об этом не говорили. Обращаю на это ваше внимание. Поэтому это от лукавого. Я напомню, как пытались многие люди, близкие как раз к власти скомпрометировать эту историю. Сначала они говорили, что этот парень – израильский парень, да? И потом выяснилось, что он, все-таки, в Москве. Почему Израиль? Я не знаю, вот у меня тут человек пишет все время, что это пиар Венедиктова и Путина. Но почему-то он пишет мне с Багам. Ну, написано такое: «Леонидыч, Багамы». Почему он с Багам? Какое его дело собачье, что у нас в Москве? Почему он смеет мне писать? Да потому что ни на каких он не на Багамах. Вот. Это первая история.

Потом пытались объявить, что этого парня нет – это пыталось делать руководство Тверского Калязинского района, вообще не могут найти. Ну, смешная история. Нашли. Более того, вам расскажу, мне начали нервно звонить из пресс-службы премьера и говорить: «Слушай, а он вообще существует? Может, это твоя подстава? Ну, если ты подставил премьера, ну, берегись. Потому что найти-то никто не может. Если ты это сам разыграл премьера, что это была шутка (то есть я пранкер типа), ну берегись». То есть я тоже похолодел, потому что мы тоже его не могли найти. Ну, слушайте, это интернет! Это же виртуальная история. Это, может вполне быть нарисованный литературный персонаж под каким-то ником, там, мало ли под каким. Я своим сказал: «Ребята, где хотите ищите». Туда, в тот же день, на следующий день поехала корреспондент. Слава богу, нашла маму. Слава богу, нашла маму. Мы выяснили, что человек существует, что он живет в Москве, что он работает в Москве, что там просто, действительно, он как презрительно об этом говорил, о руководстве этого района, что он дачник, что они, действительно, этот дом, купила эта семья, по-моему, 1975 года. Мы все проверили. Я, честно говоря, так, выдохнул, потому что, на самом деле, вполне возможно, что, действительно, это была искусственная, как я потом вдруг в какой-то момент подумал, такая история. Но никто ж, конечно, не думал, что я лично. Это же я решил – ни с кем не советовался – возьму и переброшу туда, а там доложат и так далее. Вот.

Мы успели до «Комсомольской правды» - это я отвечаю на вопрос. А как нашли? Очень легко, на самом деле. Дело в том, что руководитель района, он проговорился. То есть он показал свое знание. Мы его писали, руководитель района – лицо официальное, и он сказал, что парень живет в селе Высокое. Но это было не так. Это было село Высоково. Но мой корреспондент утром туда, значит, мы поехали, корреспондент у меня родом из Тверской (Даша) области. Она-то знала, что там 2 села. И мы, вот, в селе Высоково там нашли. Ну, это журналистская работа. Почему остальные не нашли – не мой вопрос. Слушайте, это вопрос профессиональности, да? Ну, ищите и находите.

Вот, мне пишут: «Провел операцию по дискредитации Путина». Так я... Вы уж как-то решите: либо я как-то по кредитации Путина провел операцию или по дискредитации Путина? Ну и, конечно, «Эхо Москвы», безусловно, от этого выиграло. Это же пиар «Эха Москвы». Я вам должен сказать, тут еще неизвестно, кто кого пиарил – Путин меня или я Путина. Тут, конечно, «Эхо Москвы», это вот, я считаю, в этом году вторая такая удача – я вам серьезно говорю сейчас, кроме шуток. Одна удача – это с родственницей Милибэнда в прямом эфире. То есть удач много, но такие, знаете, непрограммируемые удачи – это вот эта и, значит, история с Милибэндами. Это вот такая Story, что называется.

Да, тут еще была история, наверное, как мне объяснили мои уже молодые сотрудники, что поскольку у моего кабинета висит рында, реально висит рында. А я напомню вам, что «Эхо Москвы» была награждена 10 лет назад рындой за честное освещение трагедии с подлодкой «Курск» - тогда главком ВМФ нам ее вручил торжественно, она висит. И, может быть, меня – это я уже потом думаю – «Может вас зацепило, - говорят мне мои молодые, - вот, слово «рында», потому что она у вас тут висит?» Ну, это может быть. Но в такие психологические истории я не готов идти.

Поэтому. Да, говорят «Что вы вцепились?» Слушайте, в блогосфере это вообще новость номер 2 или 3 после пожаров. Значит, не только мы вцепились. Эта история, еще раз повторю и закончу с этой частью, потом телефонные звонки приму по этой теме, если они будут. По этой теме и только по этой теме приму 3-4 звонка, 363-36-59 после новостей. Мне эта история кажется более важной. Я очень сожалею, что Путин не поймал вот эту идею об обмене добровольных пожарных дружин в обмен на какие-то налоговые вычеты. Вот, мне, на самом деле, кажется, это самое главное. Человек ничего не просил, он предложил систему. И вы сегодня в эфире практически это слышали – сейчас это можно прочитать, но у нас есть видео сейчас на сайте и будет текст. Мне кажется, что эта тема нуждается в обсуждении, а не рында. Новости на «Эхе».

НОВОСТИ

А.ВЕНЕДИКТОВ: 18:35 в Москве, мы переходим к телефону 363-36-59. Но если вам что-то осталось непонятным или сомнительным в этой истории, вы вполне можете сейчас позвонить по телефону и мы с вами это обсудим, я попытаюсь вам рассказать то, что я знаю, на самом деле. Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Моя фамилия – Кузнецова, зовут меня Жанна Витальевна.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да?

СЛУШАТЕЛЬ: Я нахожусь в 38 километрах от Москвы. Но меня удивляет наше вообще положение дел, где губернатор Громов и где губернатор Лужков, где мэр Москвы, вернее.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Губернатор Громов на месте и говорит странные вещи. Видимо, жара действует не только на простых людей. А мэр Москвы Лужков в отпуске, который его пресс-секретарь, как я понимаю, говорит о том: «А что в Москве? В Москве же ничего не горит». А его заместители справляются с ситуацией, открывают центры и так далее. Но я хотел бы вам сказать, что это, все-таки, передача «Без посредников», не касающаяся политики, а касающаяся радиостанции. Поэтому могу вам сказать, что мы освещаем, по-моему, где губернатор Громов и где губернатор Лужков. Вот, фактологически Громов на месте, Лужков в отпуске, как я понимаю, за границей. А психологически, конечно, то, что мэра Москвы нет в Москве, вот, он не пиарится. Вот, люди, которые считают, что остальные пиарятся на пожарах, должны хвалить Лужкова: вот, он не пиарится, у него все в порядке, его не видно. Вот, пожары там, дым, а его не видно – он не пиарится. Эх, молодец! Вот, я так не считаю.

363-36-59. Алло, здравствуйте, алло, вы в прямом эфире. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Алло, алло, Алексей Алексеевич.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Вот у меня к вам такой вопросик будет.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А как вас зовут, простите?

СЛУШАТЕЛЬ: А, простите, меня зовут Сергей, я из Москвы.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, Сергей.

СЛУШАТЕЛЬ: Вот у меня такой вопросик будет. Во сколько лет у вас в голове петарда взорвалась, что у вас такая шевелюра ***?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не очень понял вопрос. Но мне кажется, что вы мне завидуете, Сергей. 243-23-38 – это телефон лысого Сергея. Позвоните ему, +7 967-243-23-38. Объясните ему, что хорошая шевелюра просто так не дается.

Так, поехали дальше. 363-36-59, алло, здравствуйте, алло, вы в прямом эфире. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Алло?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, здравствуйте, вы в прямом эфире.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Феликс, Екатеринбург.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, Феликс.

СЛУШАТЕЛЬ: А мне, вот, после этой истории, и что сейчас передо мной картинка, как только Путин сказал про рынду, там 2 или 3 человека посовещались и побежали ее вешать.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А, это... Ну, это да. Это, конечно. Это, вот, гениально. Абсолютно с вами согласен. Они поняли только это. Они поняли только это, да? Потому что, на самом деле, то, что сегодня рассказывал Александр, ну, он же сказал всем, что, там, рында – это был как символ, главное было в другом. А начальники выбрали из всего вот этого то, что легче всего. Это же совершенно очевидно. И так у нас теперь бывает, потому что... Ну как? Премьер сказал «Рында», значит, рында. Вот и все. А больше ничего премьер не сказал, к сожалению. Но он не сказал. Ну, и ничего делать не будем. Это же такая простая история, на самом деле. Ничего с этим не сделаешь. Какие начальники, такие начальники. А что? Мы не знаем, какие начальники? Все же помнят, как, скажем, в первую очередь в некоторых районах, когда начался пожар, начальники уехали сами и семьи свои вывезли. Разве не так? Потому что знают опасность. Чувствуют опасность. Это правда. Но здесь ничего не сделаешь, понимаете? Ну, что можно сделать? Вот они такие, вот, они, значит, чувствуют себя начальниками по отношению, там, к вам в Екатеринбурге, к этому Александру, которому сказал начальник, что «попробуй вырыть пруд пожарный, мы тебя посадим за нелегальные действия». Мне сегодня один мой товарищ рассказывал историю. Давайте я вам ее расскажу.

В Ленинградской области был ураган, торнадо и, значит, упали деревья, там попадали сосны. И, значит, жители, дачники этого поселка наняли людей, чтобы распилить эти сосна и вывезти. Ну, просто мусор валяется в том числе. И, значит, на выезде из поселка коммунальные службы их стали останавливать вместе с милицией, говорят: «Есть разрешение на вывоз леса? Нету? В участок». То есть, понимаете, да? Люди, дачники за свои деньги наняли людей, чтобы очистить то, что должны делать коммунальщики. Очистить. А эти коммунальщики вместе с нашими доблестными правоохранителями, они за то, что человек вывозит это... Потому что у них нет права на вывоз леса! Да? В участок, в кутузку.

Вот история, на самом деле. Когда мы говорим о пиаре, мы забываем о тех, кто вот такие рядовые, которые просто наживаются на этом. Они не пиарятся, они не публичны. Они просто стреляют бабки за каждый шаг. Вот это мелкие начальники, понимаете? Вот, крупный начальник, все его ошибки и то, что он делает не так, видно, это правильно. И пресса должна показывать. И публикация письма Путина – вот, вам судить, каждому из вас. Кому-то оно нравится, кому-то оно не нравится. Но вы делайте вывод. А, вот, по таким мелким начальникам – их все боятся, никто ничего не говорит. Путина не боятся, а, вот, его боятся. Вот этого вот человека, который потребовал разрешения на вывоз леса. Хотя, на его, вот, территории, где он ответственен, валяются вот эти сосны. На дома упали. История же в этом.

363-36-59 – это телефон прямого эфира. Алло, здравствуйте, алло, вы в прямом эфире.

СЛУШАТЕЛЬ: Алексей Алексеевич?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Александр Михайлович, я из города Ярославля.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да.

СЛУШАТЕЛЬ: Во-первых, сначала хочу извиниться за предыдущего товарища, ей-богу.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да жара! Спишем на жару.

СЛУШАТЕЛЬ: Ей-богу я не завидую, кто записал его номер. Ну, бог с ним.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну да. Могу повторить, да.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, большое спасибо за сегодняшнего гостя – я просто пришел в такую...

А.ВЕНЕДИКТОВ: От этого парня, да?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, от этого парня, да. Я остановился и все 45 минут с Сергеем Бунтманом и Львом Гулько его слушал. Специально в интернете посмотрел на него. Хороший молодой парень, 28 лет. Прекрасно говорит. Ей-богу, спасибо за это. Вопрос, если уж у вас сегодня «Без посредников», хотел бы спросить, Алексей Алексеевич. Вот, когда у вас видеовопросы идут, почему-то попадаются все одни и те же, я даже запомнил. Мутовкин из Омска...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Отвечу. Спасибо большое. Значит, с видеовопросами, раз уж мы перешли на другую позицию, с видеовопросами мы завязали временно. История очень простая, да? Мы дали людям возможность в прямом эфире задавать вопросы, видеовопросы, потому что это телевизионная в том числе передача. И условие было очень простое: вот, поставить такую мини-камеру, которая стоит там копейки реально, купить гарнитуру, наушники, чтобы не было завязки звука, и вы будете смеяться, вопросы хотели задавать каждый раз 3-5-6 человек, одни и те же. Люди боятся показываться. Это такие смелые, это, вот он по телефону этот 23... Это он такой смелый. Понимаете, да? Его ж иначе найти можно. Да и так можно, наверное. Но, в принципе, люди боятся задавать вопросы. В интернете – пожалуйста, по телефону – пожалуйста. А так – боятся. Или не могут, или у них нет камеры, или чего-то еще. Поэтому я с понедельника это дело остановил. Действительно, одни и те же, вы абсолютно были правы. И мы договорились, что мы, коллеги технологию отладили, FirmBook отладился. Зря, видимо, я надеялся, что в программе «Народ против» я смогу выводить людей из других регионов, а хотелось бы на экране по такой технологии. Но, опять, люди не обязательные. Я понимаю, они не обязаны, но, вот, договорились, да? По свету, по звуку все хорошо. Там, в 17:33 выводим – раз, его нет. Нету. И дырка, понимаете? Ну, как так может? Ведущий в прямом эфире, гость в прямом эфире. Время жалко. Вот, как один наш коллега тут новый, который у нас тут работает: «Я понял, что одна минута в эфире – это вечность». Это правда: одна минута в эфире – это вечность. И дырка в одну минуту – это очень плохо.

Я очень сожалею, это был мой проект, грубо говоря, мое предложение с этими видеовопросами и народ скептически об этом говорил. Вижу про безопасность, да, сейчас. Народ скептически об этом говорил, а я надеялся, что, все-таки, там, ну, какое-то известное количество людей... Ну, слушайте, вот у нас же есть рейтинги. Условно говоря, программу в 19 часов с тем же Радзиховским в пятницу слушает только в Москве 315 тысяч человек в июле. Только в Москве. И чего? У нас трое спрашивающих или четверо спрашивающих, имея в виду видео. Ну, а если еще не только в Москве? Я думаю, что я возобновлю (отвечаю Синицкому), возобновлю временно, но не сейчас. Может быть, это лето – не знаю, подумаем.

Про безопасность, да. Значит, когда мы установили, что, вот, парень написал в блог, этот Александр. Он же обычный. Чего к нему все привязались Обычный парень – не ньюсмейкер, не пиарщик, там, не привык ходить по телевидению, по радио, по газетам. Он говорил как вы все, да? И к нему, вот, привязались там «Плохо говорит», «Рукой подбородок закрывает» и так далее. Вот сюда, когда приходит «Народ против», тоже люди там смелые они в комнате гостевой, а как приходят в эфир, сами видите. Это непростая история, когда тебя слушает треть миллиона минимум. И ты знаешь это.

Так вот, про безопасность. Когда он написал этот блог, что там, возможно, на маму прежде всего и так далее. Я скажу честно, я так, почувствовал свою ответственность. Хотя, он же вывесил, он должен отвечать. Но мне позвонили из пресс-службы премьера и сказали впрямую: «Вам просил передать (мне) следующее соображение Дмитрий Песков, пресс-секретарь премьера и зам главы аппарата правительства, что если у него на этой почве будут неприятности от местных властей, которые там будут прессинговать его или его близких, его маму, пусть он не стесняется, звонит в аппарат правительства или вам, а вы нам передадите, мы не позволим за то, что он написал такое письмо, а я его переслал премьеру (мы его переслали премьеру), мы не позволим его прессинговать». Мне передали это от Пескова. Я ему это передал, передал ему все телефоны для связи и свои, и телефоны аппарата правительства. Ну, это правильно. Это правильно. Поэтому я думаю, что ничего страшного не будет.

Так. Пошли, что еще дальше? Ну, ребят, давайте так. Это, все-таки, программа «Без посредников», а не программа «Особое мнение». Далее. Про безопасность спрашивают. «Да, люди не боятся, просто стесняются». Да, Антон, и это тоже есть. Люди стесняются. Они не стесняются по телефону или, вот, на пейджер, а по телевизору стесняются. Это правда. Но мне-то что делать? Мне-то что было делать? Я хотел эти видеовопросы делать и развивать. Мне вообще кажется, что вот это видео, ну, вообще сайт, да? Давайте посмотрим. На письмо премьеру 200 тысяч визитов, ну, там 220, на ответ премьеру – 200 тысяч визитов. Какая газета похвастается такими заходами, да? И если это все телевизировать, все это видеовизировать (как хотите). Ну, вот, не получилось у меня – давайте не будем на это больше тратить времени.

Так. Дальше. Ганапольский Матвей (из Новосибирска вопрос). Значит, Матвей будет приезжать в Москву 2 недели в месяц из 4-х, и будет вести 2 недели подряд утром «Разворот». Ну, то есть я его буду загружать полностью. Он будет вести «Разворот», он будет в «Кейсе» гостем, он будет в «Перехвате», он будет делать «Реплики». Ну, в общем, 2 недели он в Москве, 2 недели он не в Москве – мы с ним так договорились. Ну, считайте, он возвращается. Значит, первая его стартовая позиция – с 23 августа неделя, которая в утреннем «Развороте» вместе с Таней Фельгенгауэр они будут вести с понедельника по четверг, 2 недели подряд. Так что Матвей возвращается вот таким образом.

Мне пишут: «Перепостите на сайт блог президента Башкирии». Спасибо большое, я посмотрю: если это интересно, если это любопытно, конечно, мы это сделаем и, более того, мы договоримся, чтобы он, может быть, нам что-нибудь попишет. У нас такие вещи есть.

Значит, Коля пишет: «Счетчик прочитавших материалы по рынде реальный? Это рекорд?» Это не рекорд, но близко к рекорду. А реальный вот почему. Как вы видели, я не открыл обсуждение, вот, не отблогировал, как говорится, этих вещей именно потому, Коля, вы точно попали, что я хотел бы количество заходивших на текст, а не на комментарии. Потому что эту ситуации комментировали сразу, как вы помните, после этого и Милов, и Пархоменко, да? И там идет обсуждение содержательной части. А, вот, мне было важно, Коля, посчитать, сколько же реально людей захочет прочитать именно текст (или сможет) и прочитать ответ Путина. И, вот, 200 тысяч человек за 3 дня – мне кажется, что эта история в этом она и была.

Спрашивают: «Вы знали, что он не в Израиле живет, когда пересылали текст?» Да я вообще не знал, где он зарегистрирован – мы же это не смотрим. Мы же смотрим тексты, да? Вот, мы не смотрим, кто этот человек, откуда. Все равно может написать все, что угодно. Повторяю, там, Багамы, там, Португалия, Альберт Тарасов, наш замечательный слушатель, дворник из Португалии. Слушайте, какая разница? Нет, я даже не думал – я об этом узнал, когда там народ уже стал строить разные конспиративные теории. Ну, написал и написал. Тут же, понимаете, в нашем деле очень важен нюх. Это удача. Давайте назовем честно: это удача. Это удача для «Эха Москвы», это удача для меня как для журналиста. Потому что надо почувствовать, поймать, попытаться сделать из этого... Кстати, вы обратили внимание, я это не вывесил на сайт до тех пор, пока не было ответа премьера – я это сбросил и, будем говорить, забыл. Потому что такой текст – ну, вот, он такой. Прикольный, да? Но если у него нет довеска серьезного, то он сам по себе, вот, скажем, текст вот этой Ирины Кнопкиной, Иры Кнопкиной, которая из Нижегородской области, на мой взгляд, гораздо он без довеска самодостаточный, текст у нее. Поэтому вот это удача.

Вы знаете, вот, как с Милибэндом – возвращаюсь к этому. Вот, смотрите, какая была история, я напомню. Вот, сидит напротив вас министр энергетики враждебной страны Великобритании, да? И мы разговариваем про альтернативную энергию (младший Милибэнд), про, там, газ, нефть, то-сё – можете посмотреть распечатку на сайте. И я понимаю, что материал исчерпан. И я говорю: «Ну, давайте послушаем телефон», да? Вот, у меня сразу 5 телефонов, ну, в смысле 5 видно экранов, нажимаю первую кнопку – вопрос про ветряки. Ну, такая передача, она познавательная, человек в теме, но она такая, не яркая. И дальше я из пяти звонков выбираю один. Вот, каков был шанс, что, во-первых, я не выберу звонок, что он не сорвется? Я выбираю. И голос: «Здравствуйте, меня зовут Софья Милибэнд». И я должен решить: это розыгрыш? Это как вот эти вот, да? И я должен или выключить, или что-то еще. И у него глаза, знаете, как в мультфильме выдвигаются. Потому что ему переводчик это говорит. Это тоже такое, знаете ли, удача. Нюх? Да. Интуиция? Да. Не выключить – да. А мог выключить, а мог не взять звонок и этой истории бы не было. И не было бы истории двух ветвей семьи Милибэнда, которая одна в Москве, а другая в Великобритании, 2 министра и, наверное, будущий премьер-министр (этот наш Дэвид Милибэнд). Наш мальчик Милибэнд, как принято говорить здесь, да? Которому мы нашли двоюродную тетю.

Да, конечно, качественная журналистская работа, конечно, мы распиарили эту историю после ответа премьера, безусловно. И мы держали. Но смотрите, нам же никто не помогал – только газетчики. Не было телевидения кроме Пятого канала и Рен-ТВ. Не было пиара Путина. Вот, не было. А сколько таких упущенных возможностей, о которых мы с вами не знаем, да? И поэтому не надо из этого делать, как бы, другую историю. История, на мой взгляд, повторюсь, заключается в том, что предложение обменять налоговые льготы на создание дружин – мне кажется, это нуждается в обсуждении. Я понимаю, что Минфин встанет на рога. Я, честно говоря, уже после этого начал разговаривать с министрами, и с вице-премьерами, и первыми в том числе, и мне все говорят: «Кудрин упрется, потому что это невозможно администрировать». Отдельная тема. Или, там, про страхование жилья.

Поэтому, мне кажется, что, прежде всего, мы должны сказать спасибо этому парню. Потому что, вот, посмотрите блоги про это. Очень много блогов (не все) – жалобы и просьба выделить средства. Я этих людей понимаю, они погорельцы, им надо помогать, выделять средства, и замечательно работает Синодальный отдел, собирает вещи. Обратите внимание, на нашем сайте, кстати, объявление об этом. Но дальше-то что? Ну, это такая патерналистская фигня, которая будет переходить и дальше. Она должна быть для беспомощных. А там, где люди... Вот, это же во многих странах есть. Там, где люди могут самоорганизоваться... У нас проблема в другом – у нас государство не готово довериться самоорганизациям. У нас и вот эта вертикаль власти, придуманная Путиным, она отсекает всю самоорганизацию. Сейчас идет по всей стране борьба за то, чтобы мэров назначать, а не избирать. Вообще, самоуправление там такое будет странное. Но у нас просто государство не доверяет гражданам. У нас вот эта система – она, там, отменили выборы членов Совета Федерации, отменили выборы губернаторов. Что это значит? Гражданам не доверяют, вам, мне – не доверяют. Мы не можем правильно выбрать мэра, мы не можем правильно выбрать члена Совета Федерации, мы не можем правильно выбрать губернатора, мы не можем правильно выбрать депутата по одномандатному округу, мы не можем правильно выбрать беспартийного – надо обязательно по партиям. Мы не можем сами выдвигаться – только партии. Мы не можем так часто выбирать президента – 4 было, стало 6. Нечего. Мы не можем часто выбирать парламент – было 4, стало 5. Нечего. Надо людям меньше давать возможности выбора. Вот в чем системная проблема. И вот почему я переправил это Путину. Потому что это идет в разрез с той идеологией, которую строит нынешняя властная команда. Понимаете?

Ну, вы не понимаете. Для многих главная рында оказалась. Для других главным оказался мат... Вот, сегодня разговаривал тоже со своими коллегами, скажем, и друзьями, и членами правительства. Что они заметили, да? Рынду или мат. Я говорю: «Ну, подождите. Ну, вычеркните матерные слова». Там, обида большая «при демократах». Вычеркните! Вычеркните слово «рында», вычеркните! Вычеркните. Что останется в сухом остатке? Предложение самоорганизации. Абсолютно гражданская позиция. Конечно, мне это близко.

«Будете ли вы Путину посылать еще чужие сообщения?» Да нет. Честно говоря, не знаю. Во-первых, не знаю – не говори «никогда». У меня первый раз эта история была, потому что, ну, вот, фан пришел, да? Пришел фан. И я хочу сказать спасибо Пескову и пресс-службе, потому что могли в ведро отправить. А это стало, понимаете, такой темой для разговора, на разных плоскостях. Но люди, которые попримитивнее, они там про заговоры, да? Люди, которые пополитизированнее, они про пиар. А люди, которые... Вот, есть люди, которые пытались понять суть и звонили мне и говорили: «Леша, а почему ты это?» Я говорю: «Потому что там вот это». Они говорят: «Где??! Мы читали». Я говорю: «А посмотри же. Ну, посмотри же! Это же тема для дискуссий» - «А, черт, да. Ну, это где-то у него закопано» - «Ну и что, что закопано? А иначе никто б внимания не обратил. И я бы пропустил». Господи, что я этих слов не знаю, что ли? Да знаю я все эти слова. И еще больше знаю эти слова. И вы знаете эти слова. И мне кажется, что таких граждан очень много. Просто, ну, вот, он нормальный, он обычный банальный нормальный парень – я сегодня первый раз его увидел. И, кстати, история с подбородком – пусть он меня простит. Ну да, царапина на подбородке, собака подрала. И он стеснялся ее. Он закрывал ее. Я ему говорю: «Ну что? В чем проблема?» - «Ну, царапина». Он ее закрывал просто. Ему неудобно, он не политик, он не светский человек – он не хотел, чтобы вы его видели вот таким вот. Ну и что? Обычный, еще раз повторяю, банальный наш с вами сосед, который вот таким образом выразил свою точку зрения. С ним можно не соглашаться, с точкой зрения его, да? Но только ее надо вынуть оттуда сначала. Понимаете? Вынуть. Ну, не у всех получается. У меня получилось. А сколько я пропустил? Сколько вы пропустили? Сколько не услышали? Сколько мои журналисты не услышали, сколько я сам не услышал? Ребята, ну, почему вы на него набросились? И почему вы набросились на нас, да? Потому что выполнили мы задачу. Пресса – это ее задача, коммуницировать мнения народа, недовольство народа. Народа, я имею в виду, разного народа. До власти доводить и доводить мнения, решения власти до народа. Это сплошная коммуникация, это задача, в том числе и эта задача средств массовой информации. Чего мы такого обычного сделали? Ну, может быть, форма необычная, да. Но, на самом деле, это суть нашей работы. Это суть коммуникаций. Вот и все.

Тут мне пишут: «Зато мы можем правильно выбрать президента». Ну, выбирайте правильно президента, Диана из Саратова. Я считаю, что было бы правильно. Так. Дальше Кот пишет: «Боитесь вы, бесы, правду слышать. Да поможет вам ваш бог». А ваш, уважаемый Кот? Богов стали делить. Ну, это совсем уже. Да, действительно, жара. Ну, я даже вас в аптеку послать не могу, потому что в аптеке уже ничего нету тут за углом у нас. Уже все, мы уже все тут разобрали. Так, ребят, все хорошо, мы продолжаем работать. Сейчас придет Юлия Латынина, она вам объяснит, где жара и почему. И не забудьте про потепление – не надо спрашивать, а то все опять уйдет, что никакого потепления нет. Не надо ее провоцировать на эту тему. А я с вами прощаюсь, может быть, до завтра. До свидания.