Без посредников - 2008-11-02

А.ВЕНЕДИКТОВ: 20.05 в Москве, А.Венедиктов у микрофона. Напомню, что Женя Альбац находится в США – она поехала наблюдать за выборами, поэтому сегодня я с вами. И на следующее неделе, видимо, тоже. Я говорил, что передача «Без посредников» прекратила свое существование, но когда возникают какие-то дыры, я готов с вами общаться. СМС - 970-45-45, - не забывайте подписываться. Телефон прямого эфира - 363-36-59. Помимо того, что пришло много вопросов, касающихся работы радиостанции - постоянно, на протяжении 10 лет, пока я главный редактор с упорством, достойным лучшего применения, меня просят закрыть или открыть ту или иную передачу, выгнать или позвать того или иного журналиста, - это малоосмысленная история, потому что помимо вашего желания существует масса других людей, которые хотят ровно обратного, и обсуждать это бессмысленно, - особенно превращения моей ленты на сайте в жалобную книгу, - тоже достаточно бессмысленная история. Спасибо, что вы мне это говорите, но это не влечет за собой никаких административных мер. Первая СМС, которая пришла: «Прошу объявить выговор с занесением и с удержанием части зарплаты Пикуленко» - из Бишкека пишет Роман Гиреев, - шутка юмора, конечно. Знаете, Роман, таких «шутков» у меня много. На сайте у меня свыше 150 вопросов, и многие просят комментировать те или иные политические темы. Наверное, начнем с этого, а потом перейдем к вашим звонкам.

Первое, что меня просят прокомментировать – мою позицию по Бахминой. Я уже ее комментировал в своем видеоблоге на сайте, но поскольку видеоблог и радио несравнимы по количеству людей, прокомментирую еще раз. Первая позиция – мне кажется абсолютно естественным желание людей заступиться за женщину, которая отсидела больше половины срока, не совершала преступления против личности, которой дважды было отказано в условно-досрочном освобождении, обладающей двумя маленькими детьми, беременной на 8-м месяце – заступиться перед президентом РФ, чтобы он воспользовался своим правом, записанным в Конституции, на помилование. И мне кажется абсолютно неестественным то, кто против этого выступает. На каком основании, где мотивировка? Как Чурикова у нас в эфире сказала - а как иначе? Есть люди, которым это все равно, «фиолетово», «до лампочки», «до фени» - пока они сами не оказались или их близкие, в этих местах. А мне кажется, что это нормально и естественно, я доволен, что 80% наших слушателей проголосовали за то, чтобы президент помиловал С.Бахмину. Акт «милования» индивидуальный – это записано в законе, в кодексе, - какие могут быть возражения? Если есть еще люди, которых нужно помиловать, то назовите имена - Ирина Иванова отсидела полсрока, дважды обращалась за УДО – не дали, хотя у нее позитивные характеристики, беременна, - давайте за нее тоже заступимся, и вся история. Не понимаю, какие могут быть возражения. Поэтому эта излишняя экзальтация: «вор должен сидеть в тюрьме» - должен, это верно. И даже когда человека суд несправедливо приговорил – он тоже должен сидеть в тюрьме, потому что его приговорил суд. Но при этом по российскому закону у президента есть право помилования. Почему закон по посадке в тюрьме надо применять, а закон о помиловании не надо применять? Избирательное отношение к закону – не понимаю.

А что касается Арбатовой и Новодворской - опять нечего обсуждать. То, что несли защитники «невыпуска» - за рамками вообще, обсуждать не хочется, - всех адресую к Татьяне Толстой, женщине отнюдь не сентиментальной, которая в своем блоге характеризовала этих замечательных людей. Полностью присоединяюсь к Татьяне Никитичне и ее лексике в отношении индивидуально этих людей. И бог с ними. Дай бог, чтобы они не оказались в такой ситуации. У нас была история с массовыми негодованием по поводу осуждения водителя Щербинского, который наехал на Алтае? Нормальные люди защищали и защитили, и это нормально. А все разговоры о том, что что-то проплачено – это говорят те люди, которые без оплаты своих действий шагу не сделают, - это их личный опыт. Они знают, что все должно быть проплачено – они так воспитаны, у них такие карманы и руки. И они не могут подумать, что люди, которые подписываются в защиту Бахминой, могут рисковать своей карьерой, потому что начальник может быть недоволен, что его подчиненный подписался за женщину из ЮКОСа - ты что себе позволяешь, зачем? Ты что контору подставляешь, школу подставляешь, библиотеку, нашу фирму? - это реальные риски для многих, но люди на это идут. Это их выбор.

Я вообще думаю, что история с подписью - это не о Бахминой, а о каждом отдельном. Мне люди говорили - мы подписались, а у меня есть друзья в правоохранительных органах - если подписываться своим именем, то будут проблемы. А чужим именем не хотим, потому что это важно для нас. Конечно, это важно для того, кто подписал или не подписал. Хорошо или плохо заниматься каннибализмом? – хороший клинч. Для каннибалов, людоедов и живодеров, наверное, есть вопрос. А для нормальных людей нет вопроса. Хорошо ли убивать детей? Да нет вопроса, о чем спорить? А с живодерами, каннибалами и людоедами в спор не вступают. Мне кажется, что здесь абсолютно понятная история. И мы, «Эхо Москвы», как информационное радио, будем следить за этой историей помилования, тем более, что речь идет о первом помиловании в 2008 г. А если президенту Медведеву нужно подписать еще сотни указов о помиловании – пусть подпишет, ему никто не запрещает это сделать. Пусть подпишет всем беременным – их не так много - 552 человека, насколько я знаю, на сегодняшний день. Из них отсидела половину чуть меньше половины, из них характеристики позитивные у многих. Но никто не подает. У нас в стране не верят в милосердие. И правильно не верят, как выяснилось. Жаль, что не верят. Конечно, миловать – это тяжелый труд, большая ответственность, президентская. Посмотрим, как оно пойдет.

Вторая история - меня спрашивают про Френкеля и то, что касается выступления Юлии Латыниной. Я не комментирую передачи «Эхо Москвы», их содержательную часть, но я готов поспорить с Ю.Латыниной. Я уже говорил о том, что возможно, Френкель и являлся заказчиком преступления – суд признал, присяжные признали, - но суд был закрытым и я не могу сделать своего собственного вывода из тех материалов, которые есть. Но я исхожу из презумпции невиновности - если я не убежден в том, что он виноват – значит, по презумпции виновности, он не виноват, - все сомнения всегда толкуются в пользу обвиняемого. Я внимательно прочитал то, что Юля говорила в эфире, она привела некоторые факты, которые для меня были новыми и которые доказывают виновность Френкеля – я их внимательно изучил и изучу, - мне кажется, что этого недостаточно – из того, что мы знаем, - для того, чтобы признать его виновным. Есть многие сомнения в другом – о закрытости процесса, Об удалении и замене присяжных – это все почему? Если это так и все доказано – это зачем? А если не доказано – почему посадили. И так далее. Поэтому здесь моя позиция – в презумпции невиновности.

Та же самая история с Ульманом, например – вне зависимости от моего отношения к тому, что ему инкриминируется. Его дважды оправдали присяжные. Потом меняется суд, делается военный суд. Я вполне понимаю, что случилось и, в общем, читал некоторые материалы, и для меня внутренне капитан Ульман отдал преступный приказ на уничтожение, - и он этого не скрывает, кстати, - мирных жителей. Он отдал этот приказ, потому что по его версии ему этот приказ отдал по телефону вышестоящий начальник – это важная тема для обсуждения, - что должен делать военный человек, сознавая, что он доложил наверх, что они мирные, что по ошибке захвачены. Но при этом присяжные - это мы с вами.

И возвращаясь к делу Френкеля, повторю - не убедительно для меня. Для кого-то – убедительно. Я уже приводил пример по делу Г.Старовойтовой - я по Интернету прочитал материалы процесса - убедительно. Может, Яне прав, но убедительно. И те люди, которые были обвинены и осуждены – для меня убедительно, что они принимали участие в подготовке убийства Г.Старовойтовой. Это не зависит от того, как я отношусь к жертве или обвиняемому - это не имеет никакого значения. В людях должно быть чувство справедливости, или нет? По-моему, должно.

Третий сюжет связан с заменой Зязикова. Собственно говоря, об этом давно говорилось, и публично – я говорил не публично, но с людьми совсем высокопоставленными, говорил и в сентябре и так далее. Дело не в том, хороший Зязиков, или плохой. Я всегда говорю – президент - это функция. Глава государства для меня – функция. Для меня было очевидно, что, как минимум, Зязиков не справляется с усложнившейся ситуацией в республике – при нем стало хуже. Мне говорили – это из-за рубежа засылают. А почему в Кабардино-Балкарию не засылают или в Карачаево-Черкесию, а в Ингушетию засылают – в таких масштабах? Потому что Коноков эффективный, а Зязиков в этой новой ситуации оказался неэффективным. Надо менять, - это очевидно. Поэтому когда нас слушатели обвиняли – или отдельные слушатели, которые сидят в отдельных кабинетах, мне говорили – сколько же можно? Я говорю - а сколько можно это? Ну, уж когда убили оппозиционера в машине случайно выстрелившим оружием в висок, - это за рамками добра и зла. Г-н Зязиков должен был немедленно арестовать людей, которые были в этой машине. Должно быть проведено нормальное следствие – это было в его интересах. Нет, - он покрыл их. И, наверное, это было все-таки последней каплей. Неэффективно.

Еще один сюжет – американские выборы. Я по-прежнему считал и считаю – конечно, мне кажется, что для России лучше бы был Маккейн, но, судя по всему, будет Обама – сегодня посмотрел даже не опросы, а исследования – Обама. К чему это приведет в мире? К чему это приведет в США – пусть американские граждане об этом беспокоятся. Мы будем видеть, на мой взгляд, поворот симпатий в мире к США. Я уже не говорю про черную Африку – очевидно, что государства черной Африки – «нашего избрали», - представьте, если бы президентом США избрали бы выходца из России? Мы бы изначально сказали ну, вот. Думаю, что подобный же поворот будет в странах Латинской Америки – если сейчас афроамериканец, то следующий точно выходец из Латинской Америке, - «латинос». В Европе хотят видеть Обаму, им надоела республиканская администрация, которая является, безусловно, агрессивной, включая администрацию Маккейна по отношению к Европе. Пожалуй, только в юго-восточной Азии может возникнуть некое отчуждение, потому что политика, которую проводило правительство Буша в отношении стран Юго-восточной Азии, - кстати, включая Китай, где был и чрезвычайно довольны тем, что США втягивали их, пускали на рынки свои, относились как к равным партнерам – это касается Южной Кореи, Китая, Японии. И то, что Обама сейчас резко критикует политику китайских властей по поводу учетной ставки и юаня, и уже были отдельные замечания от китайских товарищей - помолчал бы ты лучше, Обама.

Мне кажется, что этот поворот в сторону благожелательности мира к Америке будет чрезвычайно огорчать наши власти. Потому что наши власти хотели бы стать во главе антиамериканской коалиции – для меня это совершенно очевидно. Но сейчас эта коалиция, если победит Обама, может и не сложиться. И я так думаю, что мы увидим радостного Чавеса – если его позовут на инаугурацию. Может и не позовут, но мы увидим скоро Чавеса в Вашингтоне .тогда наши бомбардировщики могут летать сколь угодно. Так что Обама в этом смысле, в смысле отношения мира к США - это для нынешней России скорее минус, чем плюс. Все, что я сейчас говорю – это моя личная точка зрения и никоим образом не ангажирующая ни радиостанцию, ни дорогих ведущих радиостанции. А то некоторые говорят - вот, на «Эхо Москвы» сказали, - что такое "сказали»? Кто сказал, чего сказал? Я сказал. Но сказал от своего имени.

Говорить о перестановках - пока особо ничего не будет. Безусловно, сложности внешнего кризиса – как говорит Путин, - они отразятся на нас. Но мы сделаем все, чтобы они не отразились на вас – на качестве наших программ, ведущих.

Но конечно, задавать мне вопросы, куда ушел Доренко, которого нет уже два месяца? - Доренко ушел на «Русскую службу новостей». С ним там работают из «эховцев» А.Андреев и М.Майерс. Может, еще кто уйдет. Но они ушли, а мы живем дальше. Кстати, по рейтингам – неплохо.

Собственно, эти темы я максимально светил. Теперь - телефон. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Сергей, Москва. Уважаемый Алексей, сегодня шеф программы «Дифирамб».

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я ее не слышал.

СЛУШАТЕЛЬ: Так вот, там Ксения Ларина, говоря о параде 7 ноября 1941 г. сказала, что эта мистификация. Ваше мнение?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Может, Сергей, вы не знаете, что речь Сталина, которую показывают - была записана, как вы знаете, не на параде.

СЛУШАТЕЛЬ: Знаю - из-за ошибки кинооператора.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Тем не менее, это выдается, как будто он выступает на параде, но он выступает не на параде, он выступает в студии. В этом смысле это мистификация. А в каком смысле говорила К.Ларина – это к ней, а не ко мне. Я точно знаю эпизод с записью речи Сталина. А вы его не знаете, потому что мы с вами не знаем, что тов. Сталин сказал на Мавзолее. Мы знаем, что тов. Сталин сказал в студии. Понимаете - там и пар изо рта не вылетал - проблемы были. В этом смысле - в смысле телевизионном - сделана художественная запись, это правда, что не умаляет совершенно подвига двух моих дедов в Великой Отечественной войне, один из которых шел на параде. И думаю, что и вы в этом не сомневаетесь, и никто в этом не сомневается – это не имеет никакого отношения к подвигу дедов. А как фильм – это мистификация, безусловно, - как фрагмент. На мой взгляд. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Ярославль, Николай. Прокомментируйте факт по поводу гибели Черепанова? Что якобы его…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы знаете, не готов комментировать, потому что мы не знаем всех событий. Но вообще это чудовищно. Я уже совсем не мальчик, на втором полстолетии, но когда гибнут молодые ребята, здоровые, веселые, которые занимаются спортом, физически сильные, и которые доставляют радость - вообще смерть это ужасно, но особенно, когда вот так, на публике. У Высоцкого была песня: «Кто-то высмотрел плод, что неспел, потрусили за ствол, он упал» - вот вам песня о том, что не спел, и что голос имел - не узнал. Это ужасно. Любой уход людей преждевременен. Но уход молодых ребят, практически детей – это ужасно. И конечно, в этом надо разбираться. Мне пока нечего, сожалению, комментировать, но вот подряд происходит несколько гибелей - в этом надо разбираться. И если кто-то виноват – он должен ответить. А если это несчастный случай – вздохнем и вспомним этого парня. Другого ответа, к сожалению, у меня нет. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Олег, Санкт-Петербург. Я по поводу того, что вы сказали, что Нургалиев сказал, что якобы будут вводить электрошокеры - это вообще полный беспредел. У меня работает человек из Узбекистана – его итак бьют ни за что, хотя он имеет разрешение на работу и зарегистрирован – все равно отнимают деньги, бьют, а если теперь будут применять электрошокеры – чем это закончится?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Во-первых, это правда – они будут вводиться. Но электрошокер сам по себе это вопрос, в чьих руках он находится. Я думаю, что если одновременно с этим будет повышенная ответственность за применение этого электрошокера и думаю, что мои коллеги, которые находятся в Общественном совете МВД – я к ним обращусь, Олег, с этой просьбой – поставят вопрос о том, что применение электрошокера должно быть определенным образом обусловлено. И в случае неоправданного применения электрошокера возрастает ответственность. Думаю, что такая инструкция вполне возможна и такая ответственность вполне возможна. Исходя из того, что у нас действительно не умеют пользоваться тем, что дано – теми инструментами, - опасность действительно есть, и она связана не только с электрошокерами – могут и ногами забить до смерти, как вы понимаете. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Сергей из Барнаула. Я по поводу радио хотел - у меня предложение – нельзя ли сделать цикл программ в сравнительном формате – скажем, что написано в конституции РФ, в первых шестидесяти статьях, хотя бы.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Сергей, это абсолютно не радийно, читайте свою и мою конституцию и сравнивайте. Мы не будем делать этот цикл программ. Любая конституция, как любой закон, имеет декларативный характер. И говорить о том, что нужно про это делать цикл программ – их никто слушать не будет. Это то, с чем вы сталкиваетесь каждый день и решаете для себя, и ни в коем случае это не программа – это не интересно.

СЛУШАТЕЛЬ: Святослав, я хотел бы поговорить с вами.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Поговорить? Вы же не домой мне звоните, а на радио.

СЛУШАТЕЛЬ: Я восхищен вашей постановкой вопросов.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это хорошо, давайте дальше.

СЛУШАТЕЛЬ: По поводу того, что надо помиловать - это правильно, я поддерживаю. Если бы я был не один, а тысяча, я бы тысячей подписался. И самое главное - наши судьи и суды за свои решения не несут никакой ответственности. Неужели нельзя это как-то все сделать?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Очень интересно, что вы сказали. Действительно, сейчас председателем Верховного суда Лебедевым внесен некий закон об ответственности за неисполнение решения судей. Но понимаете, в чем дело – судья принимает решение в зависимости от того, как он понимает. И доказать, что он специально принял решение, заранее неправедное, невозможно. Поэтому что лучше – свобода судей, или то, чтобы… - не знаю, у меня нет на это ответа. По-моему, лучше свобода судей.

НОВОСТИ

А.ВЕНЕДИКТОВ: 20.33 в Москве, А.Венедиктов сегодня заменяет Е.Альбац, сегодня передача «Без посредников». И я отвечаю на ваши вопросы по телефону 363-36.59 и смотрю СМС, но тут все сильно опаздывает.

Был ли я вчера на Мирей Матье - не был.

Сергей из Нью-Йорка: «Никакого Обамы не будет. США – трезвая страна». Вот послезавтра и поговорим. Кстати, О выборах - 4 числа, начиная с 20 часов, у нас будет трехчасовой канал об американских выборах - в 20.00, 21 и 22.00 - у нас будут гости, будут включения – Наргиз Асадова в Иллинойсе, она будет из штаба Обамы, Михаил Гусман в Нью-Йорке, к нам будут приходить гости и мы развернем мини-студию в посольстве США для того, чтобы оттуда выходить с комментариями – будет прием. Но это когда будет голосование. И естественно, 5 ноября у нас будут две темы – послание Медведева Федеральному собранию – первая тема и будет «49 минут» - итоги выборов. Надеюсь, вам это будет понятно.

Эдуард Максимович из Казани: «А почему миловать именно Бахмину?» - а почему не Бахмину? Пришлите чье-нибудь дело, скажите, есть такая женщина, зовут ее Иванова, она совершила преступление не против личности – не убила никого, не зарезала и не изнасиловала, отсидела половину срока, имеет право на УДО, потому что ей администрация колонии дала позитивную характеристику, более того, отпускала ее в отпуск из колонии – много вы таких знаете? Но суд по каким-то причинам УДО ей не дал. Но есть право президента помиловать. Найдите мне подобный случай – развернем эту историю, почему нет? Надеюсь, что у вас праздник в Казани по поводу «Рубина» - присоединяюсь к поздравлениям, с восхищением смотрел на «Рубин» - считаю, заслуженный победитель. Поздравляю наших казанских слушателей – молодцы. Идем дальше.

Юрий: «Ну, увидите Чавеса в Вашингтоне. А национализированное он отдаст?» - Юрий, он не у меня национализировал, а у вас. Думаю, что когда кризис подопрет, - Чавес же человек разумный, он прекраснейшим образом манипулирует. В том числе, Россией, российской властью - как младший брат, выскакивая из-за спины, показывая язык за спиной старшего брата. Но вы не волнуйтесь, у нас таких друзей в советское время было много. А как только пошатнулся СССР, все эти друзья, все эти Чавесы моментально разбежались. Если вы вспомните недавнюю историю.

«Справедливое радио» - радио не справедливое, радио - профессиональное.

Марат задает центральный вопрос: «Ваше общение с высокопоставленными чиновниками не влияет на объективность суждения о власти?» - у меня нет объективного суждения о власти в России. У меня мое, субъективное суждение. Ни у кого нет объективного суждения. Каждый сталкивается с властью и власть предержащими на своих участках. И имеют свое субъективное суждение. Как люди должны относиться к власти, которая повышает пенсии? Власть, которая сажает Ходорковского, - как они должны относиться к этой власти? Конечно, влияет и конечно, мое суждение о власти абсолютно субъективное. Единственное, - я, как мне кажется, умеют разделять функции власти и людей во власти. Приведу пример - скажем, я, наверное, в очень хороших отношениях с министром образования Андреем Фурсенко, - не буду скрывать, что у нас с ним личные очень хорошие отношения, я вхожу в Общественный совет при министерстве, помогаю его и поддерживаю там, где считаю правильным. Но я противник ЕГЭ в той форме, в какой оно введено. И мне совершенно не мешает критиковать А.Фурсенко и его министерство – в этой части, - где я считаю, что они поступают неправильно. Или, в частности, внедрение учебника по истории - пособия для учителя. Конечно, субъективное мнение, но это не мешает нашим с Андреем отношениям. Не мешает. Я специально держу в голове, что у меня с ним хорошие отношения и что не надо заиграться в дружбу в эфире. Да, мы встречаемся за эфиром, и не только с одним министром и не с одним вице-премьером, разговариваем и со многими «на ты» - это правда. Но профессионально – это профессиональная работа. Если мне кажется, или я считаю, что действия властей или заявления властей вредны для моей страны, я это скажу. Даже если олицетворением власти будет человек, с которым у меня лично хорошие отношения. И важно - эти люди про это знают. И не ставят мне условия - мыс тобой будем дружить, но ты про нас плохого не говори. Ничего подобного. Я думаю, что нас ценят как профессиональное радио – думаю, что ни для кого это ни секрет. Но при этом критика, которая звучит на «Эхо Москвы» не обязательно от меня. Сколько я хлебаю за Бунтмана? – но моя работа такая. И даже когда я не согласен, тем не менее, я считаю, что журналисты должны иметь право выступать со своими точками зрения, которые не совпадают с точкой зрения главного редактора. А то, что мне потом звонят и говорят – Леш, ну как же, это же не так, - я говорю: пожалуйста, приходите и отвечайте. По дружбе или без дружбы – не имеет значения. У меня очень много друзей в МИДе, при этом в глаза - начиная от министра, до начальников департаментов и послов говорю то, что считаю правильным. Они мне возражают, иногда соглашаются. Но тут важно все время держать в голове - как бы хорошие личные отношения не повлияли бы на отношения профессиональные. Это проблема, но я стараюсь эту проблему решать. Я дружу, условно, с тем или иным министром, а журналисты, которые здесь выступают, с ним не дружат. И имеют свободу рук. Если вы меня спросите про конкретное, я отвечу конкретно. Но эти люди поставляют мне информацию, объясняют мотивацию, с которой я могу соглашаться или нет, - рассказываю вам. По-моему, это полезно для всех – для них, вас и для меня. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Лидия Устиновна. Я очень давно хотела вам сказать – только, пожалуйста, выслушайте меня, не перебивайте.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я не умею не перебивать.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы обрываете.

А.ВЕНЕДИКТОВ: И буду обрывать - потому что вы сейчас отнимаете время.

СЛУШАТЕЛЬ: Я говорю за деньги по мобильному, плачу я, поэтому вы меня должны выслушать.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Тогда я сэкономлю ваши деньги и вас отключу. Вот эти разговоры - я плачу фирме деньги, поэтому меня слушайте. А почему? Вы отняли сейчас 37 секунд моего эфира. А почему, собственно? Не надо со мной пререкаться – если есть, что говорить, говорите. Я здесь тоже за деньги работаю – за зарплату. За свои деньги. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Николай, Волгоград. Вопрос по поводу передачи, Латыниной по поводу Френкеля.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я уже отвечал.

СЛУШАТЕЛЬ: Вот в связи с вашим ответом небольшой вопрос. Вы и ваши передачи, вы лично обладаете большим авторитетом. И когда вы что-то говорите, то все, что вы сказали, людьми воспринимается как истина.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Николай, согласитесь, что это не мои проблемы. Я говорю то, что считаю, и это не значит, что люди, которые слушают, должны со мной соглашаться. Я говорю то, что считаю - вы же это хотите услышать.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, и в связи с этим вопрос – я прочитал распечатку Латыниной – она очень подробно рассказала о самом деле, - хотя для женщины обладать мужской логикой большая редкость.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это правда.

СЛУШАТЕЛЬ: И еще она обратила внимание, с какими трудностями столкнулось следствие, когда г-н Френкель, используя свои финансы, пытался уйти от следствия. Когда вы говорите о том, что у вас сложилось впечатление, что не все чисто в этом судебном процессе, вы закладываете слушателям мнение, что все-таки правосудие было неправо, и что через некоторое время возможно возобновление этого дела.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Дело точно будет возобновлено, потому что это только первая инстанция. Но скажите, если я считаю, если у меня по этому поводу сомнения, если меня спрашивают, я что должен сказать - читайте Ю.Латынину? А я с ней не согласен. Я считаю, что и то, что она приводит, недостаточно для того, чтобы доказать вину. Я считаю, что – да, она получила доступ к делу, у нее есть некие факты. Но я этих фактов в полном объеме – дело 60 томов, - не читал. Позиции Френкеля, как он отвечает на эти факты, - не знаю. Позицию адвокатов Френкеля, которые не могут объяснить, почему последняя речь Френкеля прерывалась 7 раз судьей – вы про это знаете? \

СЛУШАТЕЛЬ: нет.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Как можно прерывать последнюю речь подсудимого? А что во время последней речи подсудимого присяжных удаляли из зала – вы это знаете?

СЛУШАТЕЛЬ: Тоже не знаю.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот именно. Я не говорю по делу, я говорю – у меня сомнения. Если все так, как говорит Юля, - предположим, я верю, - скажите, почему судья, таким образом, манипулировала присяжными? Почему дважды менялась присяжная бригада? Я этого не понимаю. Кто мне даст ответ? Мне никто не дает ответа.

СЛУШАТЕЛЬ: Можно предположить.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нельзя. Когда человека осуждают, мы можем придумать, что прилетели марсиане и напугали судью. Не работает. Нельзя прерывать последнюю речь подсудимого вы это знаете? А это было сделано. Но это было в закрытом процессе, - кстати, почему процесс закрыт? Вы помните, что на это ответила Юля? Она сказала – следствие сработало плохо.

СЛУШАТЕЛЬ: Именно на этом я и хотел заострить внимание.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Обратите внимание – следствие сработало плохо. А если сработало плохо - подождите, но зачем процесс закрыли? У меня сомнения. Я не знаю участие Френкеля, но меня не убедили. Поэтому я так безапелляционно, как Юлия Леонидовна, не могу сказать - да, он виноват. Не могу, и все. Это мое мнение. Я понимаю то, что вы говорите - у меня авторитет, и люди будут сомневаться – и хорошо, пусть сомневаются. Сомнение – это очень позитивная черта характера. Она имеет право свою точку зрения излагать, у нее сведений больше, но мне кажется, что сведения неполные – я не уверен в том, что они полные. И вообще к закрытым процессам, где нет гостайн - слушайте, криминальное убийство. Вот сейчас будет процесс по делу Анны Политковской. Суд вполне может принять решение о закрытии процесса. Но это криминальное убийство. Или политическое? Вы его закрываете для чего? Чтобы туда не попали имена высокопоставленных людей? Ну-ка, расскажите нам, - чего вы закрываете дело? Эта история чрезвычайно важная. И как любой нормальный гражданин я должен сомневаться, на мой взгляд. А могу и не сомневаться – это тоже мое право – не сомневаться. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Людмила Викторовна, Тверь.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Город Калинин – понятно.

СЛУШАТЕЛЬ: Да. Вы говорите, что знаете Фурсенко. У нас появился новый начальник областного департамента образования, г-н Каспаржак.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я его знаю.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы не знаете, что нам ждать от этого человека? Потому что у нас многое лежит на богу, не работает и не действует.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Мне трудно сказать, что вам ждать от г-на Капаржака, но он очень активен, очень влиятельный человек в министерстве, имеет ход к г-ну Фурсенко и пользуется его уважением, насколько я знаю. Я лично с ним знаком ,но не так близко, как с Андреем Александровичем. Но он очень энергичный. Мне кажется, что проблема в нашем образовании заключается в том, что власти, проводя реформы образования, - которые необходимы, я знаю это точно, - они не опираются на учительский состав, - я сейчас говорю только о средней школе, которую знаю лучше, чем высшую школу. Есть такая беда вообще у нашего руководства – «мы лучше считаем и знаем, что вам надо» - мне кажется, что это неправильно.. Я не уверен, что премьер-министр, президент/, министр иностранных дел, образования, финансов знают лучше, что мне лично, гражданину РФ, надо. Или лучше, чем вам. А нам надо разное, между прочим. Масса людей, чьи интересы прямо противоположны друг другу. Замечательная история с движением «Молодая гвардия», по-моему – по поводу высылки трудовых мигрантов. Она меня заинтересовала - я ею занимался. Смотрите, - эти люди, молодежное крыло «Единой России», - как они себя считаю, - призывают выслать трудовых мигрантов. Внимание – легальных трудовых мигрантов, не нелегальных, по поводу которых есть законы, - легальных. Я не буду говорить о том, что это утопия, что никакая страна не может с этим справиться. Выборы 2004 г. в Америке шли как раз под вопросом миграции, и эта страна не смогла справиться, со своей компьютеризированной системой и вычленить не могла их. И не то, что это популизм, что это реальное разжигание межнациональной розни – это все понятно. Мне непонятно другое – они вообще понимают, что произойдет с нашими отношениями со странами-союзниками, СНГ? У нас трудовые мигранты в абсолютном количестве - таджики. Таджикистан – наш союзник. Узбеки – Узбекистан наш союзник, - хотите про базы послушать? Азербайджанцы, украинцы и молдаване. В 2006 г., когда я был в Баку и делал интервью с Алиевым – помните, была анти-азербайджанская кампания - всех вышлем? В Азербайджане Алиев мне сказал: мы начинаем готовить лагеря по приему наших людей, которых высылают. И как вы хотите, чтобы наши люди после этого относились к России? Это же не власть, а приезжают выброшенные люди в свои семьи – обычные работяги, легальные мигранты, которые работали и создавали ценности здесь, строил здесь дома, водили здесь троллейбусы и автобусы, продавали на рынках продукцию. Помните, как в СССР одно время запретили торговлю цветами азербайджанцам и грузинам? Цветов не стало. Помните такой 1985 г.? Я помню. Так вот это приведет к напряжению отношений между народами, не только между государствами. А если «узбеки, пошли вон» - что скажет президент Узбекистана по поводу нашей военной базы, куда повернется? К американским друзьям, которые тут как тут? Я вам скажу, что это абсолютно русофобское, антинациональное, антироссийское движение, - которое выступает с такими лозунгами. Оно хочет разрушить СНГ, хочет разрушить ШОС, хочет, чтобы Россия осталась одна. Конечно, они об этом не думают, они на этом решили свою популярность заработать – неумело. А думать надо. И особенно нужно думать кремлевским кураторам этих организаций – к чему это может привести. Потому что там, - послушайте, - там это воспринимают как заказ Кремля. Мы можем говорить – это сумасшедшая молодежь, маргиналы, - нет, я вас уверю, там это воспринимают совсем по другому. Я знаю, о чем говорю. Думать надо. Головой, желательно, а не тем местом, которым эти люди обычно думают. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Я бы хотел узнать по поводу праздника «Хеллоуин», Дмитрий из Томска.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А что по поводу «Хеллоуина»? Я его не праздную, мой сын его не празднует. И что?

СЛУШАТЕЛЬ: Отношение ваше?

А.ВЕНЕДИКТОВ: К чему? Мы его не празднуем.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, спасибо.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Пожалуйста. Мы его не празднуем. Я, правда, его не стал превращать бы в массовую истерику – что это адские силы, такие-сякие, - один раз я был в США во время этого праздника – было мило и симпатично. Знаете, много праздников хороших и разных. Я вообще не понимаю, что такое, когда христиане празднуют Масленицу - языческий праздник. Вы что, товарищи христиане, больны, что ли? Языческий праздник праздновать? Нехорошо. Вообще многие праздники разных народов кажутся нам дикими. Но мне кажется, что больше терпимости в том, что, может быть, не задевает нас лично – ну, пусть празднуют. Ну, не мой праздник, не наш праздник дома. А Масленицу празднуем. И Рождество. И Новый год, и 9 мая. А 7 мая не празднуем. И 4 не празднуем. Хотя каникулы. Послушаем Петербург.

СЛУШАТЕЛЬ: Василий Иванович. Хотел бы про Бахмину сказать – разумеется, я за то, чтобы ее освободили – это не обсуждается даже. Но вот когда осудили Арбатову…

А.ВЕНЕДИКТОВ: А ее когда-то осудили?

СЛУШАТЕЛЬ: Осудили ее поведение на передаче «К барьеру».

А.ВЕНЕДИКТОВ: Кто ее осудил?

СЛУШАТЕЛЬ: Люди, которые звонили. Я хотел сказать – у нас же президент есть еще.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Даже два я бы сказал.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, который говорит, что начинает день с Интернета. Он что, не видит там подписи?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Видит. Попробую вам ответить, поскольку кое-что знаю по этому поводу. Смотрите, - он про это все знает. Более того, перед ним по этому поводу, как я понимаю, Юрий Иванович Калинин отчитывался. Понимаете, я вообще не очень понимаю, зачем нужны какие-то заявления. Я говорил с юристами, в том числе, кремлевскими – это природное право президента – миловать. И никакие указы, никакие процедуры, не могут его ограничить. Он – президент, - в смысле Путин, - своим указом установил некую процедуру помилования. Но указ не может сокращать президентские функции, умалять их. Поэтому он может сегодня – другой президент - издать другой указ, или просто указ о помиловании, потому что это право, принадлежащее только президенту. Никаким комиссиям, губернаторам, начальникам колоний - это все рекомендательно. А президент утром может встать, сказать – ну-ка, это дело ко мне. Или у него настроение хорошее – милую. Потому что даже в решении Конституционного суда по вопросам помилования – видите, как я глубоко у это дело залезал и консультировался с коллегами, чтобы не попасть впросак - каждый акт миловаиня - акт индивидуальный. Президент исходит из разных соображений - из разных, - когда подписывает указ о помиловании. Это индивидуально - от хорошего настроения, в честь рождения ребенка, в честь победы «Спартака», в честь того, что «Рубин» стал чемпионом – не имеет значения. Захотел. Это его природное право – президента, - закрепленное конституцией. И только его. Поэтому я вообще не понимаю всей этой бодяги, - все очевидно. Я понимаю, почему «нет» - потому что ее слово - «ЮКОС». А ЮКОС – это не дело Дмитрия Анатольевича Медведева. Дмитрий Анатольевич Медведев, в свое время, выступал против посадки, против использования тюремного заключения для решения этих проблем с ЮКОСом – против, - насколько я знаю, хотя могу ошибаться. Это для Ходорковского, а для Бахминой уж тем более, наверное. Но если говорить о реальной политике, то он не может принять это решение без консультации с теми людьми, которые принимали решение по делу ЮКОСа. А у них, видимо, другая точка зрения на этот счет. И в этом смысле президент, наверное, может подумать – а стоит ли оно того, чтобы с теми людьми ссориться, применяя свое право милования? Мы ее в больничку, добьемся заявления с признанием вины и руки будут чисты и совесть будет чиста и голова будет холодна. Видимо, - я конструирую, - логика такая. Но это его логика. Мне кажется это неправильным. Мы же знаем по делу Щербинского было общественное мнение, - удалось вытянуть человека. Ну и отлично. Мне не кажется это бесполезным, а самое главное – мне не кажется это бесполезным для тех людей, которые занимают позицию. Что касается госпожи Арбатовой – опять-таки – читайте блог Татьяны Толстой.