Алексей Венедиктов - Без посредников - 2007-12-30

А.ВЕНЕДИКТОВ: 19.17 в Москве, добрый вечер, сегодня 30 декабря, еще сутки и еще 7 часов до Нового года. Мы будем сегодня в программе «Без посредников» подводить эти итоги. Я, Алексей Венедиктов, главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» призываю вас общаться посредством посылки СМС - 970-45-45, телефон прямого эфира 363-36-59. Вы можете задавать мне вопросы, во-первых, по поводу программной политики радиостанции «Эхо Москвы» - я тут сижу как Костя Эрнст с Первого канала, а я про радио «Эхо Москвы» тоже отвечаю за все, так же, как за все отвечает он. Собственно, можно начать с вопросов тех, кто позвонит. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Меня зовут Эльдар, я вам звоню из Москвы. Я бы хотел узнать – я люблю ваше радио и слушаю каждый день, но мне не очень нравится набор программ в середине дня – я обычно в это время переключаюсь на радио «Маяк».

А.ВЕНЕДИКТОВ: Что вы имеете в виду - «в середине дня»?

СЛУШАТЕЛЬ: После 12.00 и до 15.00 или 16.00.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, с 15.00 или с 16.00? Потому что с 15.00 идет дневной «Разворот», на котором мы бьем «Маяк» по рейтингам, во-вторых, у меня там ребята посильнее, чем на «Маяке». Но попытаюсь вам ответить. Еще раз напомню, что «Эхо Москвы» радиостанция коммерческая, а коммерческое означает, прежде всего, то, что мы живем на те деньги, которые зарабатываем рекламой. У нас выделены специальные эфирно-рекламные позиции, которые мы заполняем рекламной продукцией. При этом отмечу сразу, что в 11, 12, 13 часов эти программы слушают очень много народа – не столько, сколько утром и вечером. Но много народа. Значит, они нужны. Вообще я отношусь к рекламе не только как к средству зарабатывания денег, но и как к той информации – позитивной – о том или другом явлении. Скажем, когда мы рекламируем ресторан – это значит, что есть люди, которые этим пользуются. Когда мы рекламируем медицинские услуги, это значит, что люди ими пользуются. Когда рекламируем услуги риэлтеров, средств связи – люди ими пользуются, и у меня есть цифры, и эти цифры складывают социологические компании для нас. Но вы не должны слушать нас 24 часа в сутки, вы выбираете то, что для вас ближе. Легко «Маяку», который на госбюджете и на рекламном рынке. У нас нет госбюджета, нет бюджетных денег, поэтому мы должны зарабатывать. При этом я считаю, что просто так отмахиваться от 4 часов – скажем, передача «Стандарт энд Пурс» в 12.05 в пятницу, или передача «Испытание» в 11.00 во вторник - чем плохи? Наоборот, они набирают все больше и больше. Поэтому это вопрос вашего интереса и вашего образа жизни, и я приветствую, что вы слушаете какие-то отдельные передачи «Эхо Москвы», потому что те люди, которые взахлеб слушают «Эхо Москвы», с разными ведущими - я их не понимаю, как это может. Вот я, главный редактор, вынужден сам слушать много чего, но если бы я был слушателем, я бы выбирал те куски эфира, которые мне интересны и важны, в первую очередь, конечно, это новости, дебаты, мнения. Но при этом я для себя слушаю «Сеанс связи» или «Мединфо» - слушаю с удовольствием. Выбирайте. Это так прекрасно, когда у вас есть выбор, и плохо, когда выбора у вас нет. Весело мы прощаемся со старым годом, с критикой, но это, наверное, полезно. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Андрей из Москвы. Я очень люблю слушать ваши политические передачи, но меня огорчает то, что в последнее время они приобрели такой дух катастрофизма. То есть, вот Илларионов говорит, что можно забыть про Стабфонд, он кончился. Хочется понять, как может рядовой человек повлиять НА ТО, чтобы политические процессы от него зависели. Может быть, тему такую назвать «Что делать»?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Давайте разведем, Андрей, вы заявили несколько тезисов. Первое – у нас передачи не приобрели характер катастрофизма, это вокруг нас новости приобретают характер катастрофизма – замечу, новости, которые не мы производим. Если посреди толпы взрывают женщину, кандидата на пост премьера страны с ядерной бомбой – это не катастрофизм? Если людей схватывают на улице, тащат в армию и из них делают наших защитников – вот эти люди, которых насильно ведут в армию, они должны быть нашими защитниками? Это не катастрофизм? На самом деле мы идем от новостей. Инфляция 12% - это хорошая новость, или ее не надо обсуждать? Первая позиция. Вторая позиция - Андрей Илларионов высказывает как эксперт свою позицию, свое знание как бывший помощник президента РФ, у него есть на это право. Наверняка придут другие эксперты – Сергей Марков – которые будут высказывать другую точку зрения, что все отлично, придет Михаил Делягин, который выскажет третью точку зрения, что все хорошо, да не очень. Поэтому то, что касается экспертов – это вообще не к нам вопрос. Что касается «простого» человека - я таких не знаю. Я счастливый человек, мне не довелось встречать «простых» в вашем понимании. Потому что если хороший врач вылечил моего ребенка – он что, простой человек, этот врач? Он для меня важнее, чем Алеша Кудрин в этот момент. Поэтому если говорить о политической истории - нужно быть политически активным. Нынешнее общество таково в постиндустриальных странах, что от активности массы людей, «простых», как вы говорите, коих я не считаю простыми, зависит очень много. Но если большинство пассивно – значит, большинство пассивно. Но это не значит, что вы должны быть пассивны. Про передачу – не знаю. Меня достали эти разговоры про «лихие 90-е», особенно когда это говорят люди, которые сделали карьеру и состояние ровно в эти 90-е. Вот те, кто говорят об этом – готов перечислить и показать пальцем - это просто безобразие. И вот я решил в следующем сезоне сделать передачу «Славные 90-е». Посмотрим на реакцию. Посмотрим на то, как люди будут вспоминать – как они жили, что делали в 90-е, что случилось у них с 1990 по 2000 гг. Масса легенд и мифов – будем делать об этом. Думаю, что вообще задача «Эхо Москвы», как СМИ, представлять вам разные позиции и разные точки зрения, а вы их анализируете для себя, исходя из своего жизненного общества или того, что вас окружает, делаете для себя какие-то выводы, как вам дальше существовать в той реальности или виртуальности, которая существует. Не вижу здесь какой-то особенной отдельной работы радиостанции «Эхо Москвы», ее и не должно быть. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Владимир, Москва. Люблю передачу, горжусь, что нахожу в ней понимание. Но можно просить вас - она должна быть лучше однозначно всех, но есть моменты, которые нужно все-таки учесть. Поймите, вот Киселев, программа «Власть» - умная и толковая. Зачем он делает музыкальный фон, из-за которого не слышно его.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо. Можно так по каждой передаче говорить, но вкус передачи Киселева в том, как он ее делает. Вкус передачи Дымарского и Рыжкова в том, как он ее делает. Про музыкальный фон - вы считаете так, а я слушаю и не хожу в этом. Может, ваш приемник не так отрегулирован? Не вижу я этого звука. Если это единственная проблема, которая вас волнует, вы счастливый человек, и я горд, что вы нас слушаете, что все остальное хорошо. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Это «Эхо Москвы»»? Здравствуйте. Вы - Алексей Венедиктов?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я - Алексей Венедиктов. А вас как зовут, с кем я разговариваю?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, с наступающим вас. Я – Иван, обыкновенный русский Иван из Ростова-на-Дону. У меня вопрос касается языка, но чтобы он был понятен, я должен буду сначала объяснить суть этого вопроса.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Боюсь, что, к сожалению, у нас сейчас нет возможности говорить о сути языка – это в передачу «Говорим по-русски», а это другая передача, «Без посредников». Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Наталья Львовна. У меня такой вопрос – я, по вашей рекламе, купила прибор «Онега» - я пенсионер, тяжелый гипертоник. И уплатила по льготной цене 15.100. Потом я попадаю на ВДНХ и во всех павильонах этот прибор стоит 5 тысяч. Значит, все затраты на рекламу, все заработки ваши получились взяты от меня. Вот вы только что говорили, что зарабатываете рекламой.

А.ВЕНЕДИКТОВ: да, от вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Но вы должны хотя бы предупреждать.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Давайте разберемся. Наталья Львовна, в вашем случае мы о чем должны были предупреждать?

СЛУШАТЕЛЬ: О том, что помимо цены в стоимость этого прибора входит реклама.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А как же? Когда рекламируются товары, перевозятся, помимо цены туда входит стоимость перевозки.

СЛУШАТЕЛЬ: В три раза дороже.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Мы говорим о том, сколько стоит прибор, предложенный нашим рекламодателем. Вы можете поехать, посмотреть, цена вас может не устроить. Но все затраты – рекламные и не рекламные – все затраты любого продукта включают в себя все расходы. И это азбука, простите, пожалуйста. А как вам привозят товар из Ростова-на-Дону? Входит туда стоимость перевозки, или нет, стоимость доставки? Это же не бесплатно. Да, я вам сейчас говорю – друзья, любой товар, который приходит к вам – увидели ли вы рекламу на доме или в магазине, кстати, стоимость аренды магазина входит в стоимость товара – чтобы вы знали. Неужели вы думаете, что кто-то будет торговать товаром в убыток? Нет, не будет. Да, это так, вы абсолютно правы. И любой товар, который продается, включает в себя всю стоимость, плюс прибыль для той фирмы, которая производит товар, для фирмы, которая торгует товаром, которая перевозит товар и для той фирмы, которая рекламирует товар - из этого складывается цена товара.

НОВОСТИ

А.ВЕНЕДИКТОВ: 19.35, «Эхо Москвы». Алексей Венедиктов у микрофона. Вопросы с сайта. Алексей из Москвы: «Как вы считаете, объективные СМИ – это хорошо, или не очень? В смысле, хорошее СМИ должно тупо информировать и давать поле для общественных дискуссий, или продвигать некоторые вопросы религии, мировоззрение, шкурные вопросы, и т.д.?» Должны быть разные СМИ. Просто вы должны понимать, насколько они заявляют о своей разности. Например, существует телеканал «Евроньюз» - вот тупо информировать и давать поле для общественных дискуссий, и существуют религиозные каналы, которые заявляют - мы канал такой-то, канал Ватикана, мусульманский канал, православный канал. И те, и другие - хотите вы смотрите «Евроньюз», хотите - православный канал, хотите, смотрите оба. Главное чтобы не был один и тот же подход во всех каналах. Все подходы должны быть разные. Что касается меня и «Эхо Москвы», вы сами можете судить по нашей редакционной политике, как мы себя позиционируем. Я считаю, что три кита, на которых стоит «Эхо Москвы» - новости, мнения, или реплики, особые мнения, и это дискуссии, споры. Вот три позиции, которые мы представляем нашим слушателям - право принимать в них участие, и конечно, еще четвертый слон, или четвертый кит, на котором лежит плоская земля – это, конечно, интерактивное участие наших слушателей в тех или иных программах, а в конечном итоге формирование сетки «Эхо Москвы», потому что все ваши предложения внимательно изучаю – я уже называл цифру - за 80% передач, которые созданы по предложениям, естественно, не впрямую, здесь уже профессионалы вступают в дело и мы создаем по вашим предложениям больше 83 процентов, может быть, 87% - созданных по предложению слушателей «Эхо Москвы». Вот такое должно быть СМИ, с моей точки зрения. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Татьяна, Москва. Вы говорите о том, что у вас коммерческая радиостанция, поэтому вы нуждаетесь в рекламе.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да.

СЛУШАТЕЛЬ: Но получается у вас какой-то, на мой взгляд со стороны, заколдованный круг.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Жизнь в обще заколдованный круг. Любая жизнь.

СЛУШАТЕЛЬ: Можно я скажу?

А.ВЕНЕДИКТОВ: А можно я реплику вставлю? Слушаю вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Получается, что вы зарабатываете на медицинских программах.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Мы зарабатываем на всех программах.

СЛУШАТЕЛЬ: Чтобы задорого продвинуть свою рекламу, допустим, в «7 днях».

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это я не понимаю, что вы сейчас сказали.

СЛУШАТЕЛЬ: Ваша реклама «Разворотов» в журнале «7 дней».

А.ВЕНЕДИКТОВ: Секундочку, тут все наоборот. Мы там рекламодатели, мы платим «7 дням».

СЛУШАТЕЛЬ: За то, чтобы они вас рекламировали?

А.ВЕНЕДИКТОВ: ну, конечно. А как же? Вот мы вешаем растяжку по середине Калининского «Радиостанция «Эхо Москвы» - мы платим по тарифу. А как?

СЛУШАТЕЛЬ: То есть, вы получаете деньги в одном месте за рекламу, чтобы отдать в другом месте?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Конечно. А в чем суть коммерческого предприятия?

СЛУШАТЕЛЬ: В общем, везде всех ободрать – я поняла.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Любое коммерческое предприятие создает продукт, как мы передачи, и затем на внешнем контуре ее рекламируют за деньги. А как?

СЛУШАТЕЛЬ: Вот в «7 днях» вы рекламируете «Разворот» - это вы платите? Или вам платят?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Конечно, мы. Ну, неужели они платят, чтобы нас рекламировать? Мы размещаем таким же образом, мы такое же коммерческое предприятие в этом смысле – это законы рынка. Представьте себе - можно жить на бюджет, на ваши налоги, и сказать – мы становимся государственным предприятием, не работаем на рынке, вот пусть бюджет – то есть, ваши налоги - идут на «Эхо Москвы». Это одна степень возможности и одна степень свободы редакционной политики. Есть другая история – мы сами зарабатываем деньги и покупаем себе свободу – слышите, что я сказал? – покупаем свободу редакционной политики. Да, это правда, разве я это скрываю? Я говорю вам это открыто. И мы продвигаем свой продукт. Создаем свой продукт, и этот продукт - интеллектуальная собственность. Передача М.Ганапольского – это продукт интеллектуальной собственности Матвея и «Эхо Москвы», и еще неизвестно, кто вкладывает больше труда. И при этом мы это продаем, и продаем рекламу передач М.Ганапольского на другие носители, и за это, безусловно, платим. А вы как думали? Так же, как на рынке. Мы – коммерческое предприятие. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Леонид, из Петербурга. Вы единственная станция отечественная, которую я слушаю, потому что верю, потому что не врут.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А кому вы верите? Проханову или Альбац – кому вы верите?

СЛУШАТЕЛЬ: Редакционной политике, прежде всего, вам. А то, что оппонентам представляют слово – это прекрасно. Но тем досаднее некоторые шероховатости, в частности, неадекватная информация. Вот сегодня говорилось об истории елки в России – она совершенно переврана. Впервые елка…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Все, спасибо большое, Леонид. Как только вы сказали, что история переврана, я с совершенно точно знаю, что история елки берется из информационных агентств - мы ссылаемся на это. Вот и все. И более того, я вам скажу, что историй елок в России существует семь. Поскольку когда я работал учителем в школе, мы выстраивали елки, и я просто знаю, насколько у разных источников были разные истории. Обсуждать это в эфире «Эхо Москвы» не считаю возможным и правильным. Но если у вас только в этом проблема – вы счастливый человек. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Иван, из Петербурга. Я хочу вас всех поздравить с наступающим Новым годом, пожелать вам здоровья, счастья, вы все замечательные профессионалы. И профессионализм ваших работников еще выражается в том, что у них удивительная выдержка в разговорах с некоторыми оппонентами – просто восхитительная. Спасибо вам всем большое.

А.ВЕНЕДИКТОВ: ну, это не всегда получается. Иногда выходит, например, Матвей: «Как хотелось вмазать», а я ему говорю - «Я тебе вмажу. Сиди, работай». Но это входит в профессиональные обязанности. Здесь даже восхищаться нечего.

СЛУШАТЕЛЬ: Александр, здравствуйте. Скажите, пожалуйста, вам можно любой вопрос задать? У меня такой вопрос – не кажется ли вам, что нужно дать историческую оценку деятельности коммунистической партии во время Советского Союза.

А.ВЕНЕДИКТОВ: В какое время?

СЛУШАТЕЛЬ: Когда они были у власти – в 20-50-е годы. Потому что, посмотрите фашистскую организацию - был Нюрнбергский процесс, он дал им оценку, их осудили и запретили как организацию в принципе. Правильно?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Было.

СЛУШАТЕЛЬ: А Компартия СССР - у нее не меньше жертв, чем у фашистов. Ну, соизмеримо. И отсюда, как мне кажется, се наши беды. Вот если брать Б.Ельцина – он в свое время запретил Компартию, потом он ее запретил.

А.ВЕНЕДИКТОВ: По-моему, не он разрешил, а Конституционный суд потом разрешил.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, не важно. Но суть в чем? Если допустить на секундочку, что она была запрещена, то у нас не было бы раскорячки во время 1996 года.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я вам отвечу. Конечно, есть такой жанр в литературе - «Альтернативная история» - что было бы, если в 1991 г. была запрещена Компартия и все коммунистические организации? Ну да, было бы другое. Но этого не произошло. И сейчас Компартия является частью политической системы Российской Федерации – не СССР, а РФ. Что касается политической оценки Компартии, то я думаю, что вот такого, как Нюрнбергский процесс, уже не будет - время ушло. У меня дома есть стенограмма КС по запрету КПСС – о деле КПСС так называемом. Там масса всяких интересных деталей. Но это все, чем закончилась эта история. Кроме того, я думаю, что политическая оценка сейчас ни к чему не приведет. Ну и что, что Нюрнбергский процесс тогда разобрался с нацистами? А сколько их сейчас у нас, а сколько их сейчас в Германии, во Франции? То есть, на самом деле это такая оценка политическая, но не историческая. Исторический же приговор деятельности КПСС, на мой взгляд, вынесен развалом СССР. Вот здесь я бы был солидарен с Чубайсом, что Компартия СССР, которая обладала всей властью, была, по сути дела, госструктурой и государственно-образующей партии – в результате ее деятельности, в результате ее политики развалилась наша с вами родина. Вот исторически в этом смысле решение вынесено. Что касается преступлений – думаю, что главное, что эти преступления вскрыты, что информация по ним доступна, что любой интересующийся человек может об этом прочитать и найти - не обязательно об этом узнавать из учебника истории. Если раньше у нас единственным источником информации по истории был школьный учебник, а потом вузовский и далее «краткий курс», то теперь это не так. И я думаю, что в этом направлении работает и телевидение - например, исторические хроники Н.Сванидзе. Просто люди должны быть с этим знакомы, люди должны иметь к этому свободный доступ - к знанию фактов и мотивировок. Поэтому, думаю, что время ушло, так же, как ушло время для люстрации. В этом смысле время ушло. А апеллировать к временам 60-м или временам Ивана Грозного для поддержания своего идеологического взгляда, мне кажется забавным, но непродуктивным. Не надо ссылаться на других, достаточно самому иметь свое представление о том, что за историю представляла собой наша страна. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Кузьмич, я из Перми. С Новым годом вас. Чтобы вам хватило здоровья. С Новым годом, и привет вам персональный. Естественно, не все передачи мне нравятся.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Скажу вам по секрету - нас никто не слышит - и мне не все передачи нравятся.

СЛУШАТЕЛЬ: Вот именно. И до меня дошло, что и не должны. Значит, с Новым годом, вам личное, персональное, и я чувствую, что стоит над этим человек. Персональный привет.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Пермь, огромное спасибо. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Алексей Алексеевич, с наступающим лично на вас Новым годом.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Почему вы решили, что он на меня лично наступает?

СЛУШАТЕЛЬ: И на меня тоже.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Слава богу, нас уже двое, это уже хорошо. Скажите, пожалуйста, где можно купить кассеты передачи «Эх, Семеновна»?

А.ВЕНЕДИКТОВ: По-моему, никаких кассет нет, по-моему, они не сохранились. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Полина. Вы знаете, у меня есть такая идея, которая, может быть, вам понравится. Молодежь очень интересуется многим, и если бы была на вашей радиостанции передача, звучавшая как «Университет мира», и ваши замечательные журналисты что-нибудь могли бы рассказать об этом – было бы замечательно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо. Но, по-моему, все передачи «Эхо Москвы» в этом смысле это «университет мира». По-моему, мы рассказываем настолько о всяком разнообразном, наше СМИ в этом смысле это и есть «университет мира». Читаю СМС: «Алексей Алексеевич, вы могли бы на Новый год выйти на Красную площадь?» - а я два новых года там и справлял. Что значит - смогли или не смогли? Этот Новый год буду дома. «Что будет с программой, которую вы планировали с Плющевым о сети?» - вот недодумали мы эту программу, нет у нас соображений, как это должно сделать. Игорь: «А не подумала дама, что прибор на ВДНХ может быть подделкой?» - Игорь, я тут не готов обсуждать, потому что получается так - если мы даем рекламу мобильной связи, то мы должны рассматривать все компании, во всех них провести маркетинговое исследование, и сказать – знаете, а вот там дешевле. Это невозможно.

«Спасибо за службу информации».

«Останкино не нравится» - вот одному одно не нравится, другому – другое.

«Пожалуйста, подарите мне календарь «Эхо Москвы» - у меня у самого нет.

«Почему вы не транслируетесь в Кишиневе?» - Сергей. Сильный вопрос. Потому и не транслируемся.

«Пригласите Савика Шустера» в «Разворот» - С.Шустер на Украине. Будет в Москве, позову с большим удовольствием.

«Поиск на сайте» - надеюсь, что 5 февраля у нас заработает новый сайт, где будет поиск. В том числе, замечу, поиск по архивам - что важно для всех нас с вами. Архив никуда не денется, и наш новый сайт, надеюсь, заиграет всеми красками, поэтому мы сейчас достаточно тяжело в него вкладываемся.

«Почему Антон из Петербурга задает вопрос по всем СМИ: «Почему А.Орех никогда не выступает в прямом эфире?» - потому что его передача требует записи, отработки со звуком. Поэтому он не выступает в прямом эфире.

Про сайт я уже ответил.

Мария из России: «На каком основании в новостных сообщениях озвучиваются сообщения с Интернет-сайтов? Это или провокация, или радио «одна баба сказала» - Мария, сайты Интернета – не все, но некоторые его сайты – являются таким же источником информации, как газеты, телевидение и радио, иногда быстрее. И на основании приказа главного редактора - если вы юридически ставите этот вопрос - на основании приказа главного редактора там озвучиваются новости с тех сайтов, которые мы считаем достоверными, которые редко ошибаются.

Александр из США: «Кто, по вашему мнению, выиграет выборы в Грузии 5 января?» По моему мнению, 5 января в Грузии выиграет Михаил Саакашвили.

Г-н Коробов из Московской области: «Спецслужбы США убили Бхутто в связи с тем, что полностью провалилась их политика в Пакистане. Штаты хотят ввести свои войска в Пакистан? Штаты терпят одну неудачу за другой. Почему?» Про аптеку говорить не хочется, но мне хотелось бы, прежде, чем начну отвечать, получить от г-на Коробова доказательства того, что США убили Беназир Бхутто в Пакистане. При этом тот же г-н Коробов три недели назад мне написал, что это Штаты привезли Бхутто в Пакистан. Вот что делать? Я понимаю, что Новый год, но все-таки начинать надо завтра, а не сегодня, как мне кажется. И еще пара телефонных звонков. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Степан, Тирасполь, Приднестровье.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А как вы нас слушаете, в Приднестровье?

СЛУШАТЕЛЬ: Так вот я хотел узнать – вы в курсе, что тут деятельность вашего радио? Уже где-то три года.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Серьезно? Ну, хорошо, слушайте на здоровье.

СЛУШАТЕЛЬ: Спасибо большое, мы все очень рады.

А.ВЕНЕДИКТОВ: С Новым годом вас, Тирасполь. Как у вас погода? Жаль, отключился. Хотел узнать, какова погода в Тирасполе. Не удалось. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Беспокоит Борис из Зеленограда. Есть у вас великолепные передачи с великолепными людьми, которые могут дать много интересной информации. А почему бы вам не попробовать посадить рядом с этими людьми простых, хоть, как вы отметили, простых не бывает.

А.ВЕНЕДИКТОВ: как это не бывает? Давайте вспомним передачу «Народ против», когда мы приглашаем членов Клуба. Это простые люди, которые зарегистрировались, дали нам свои имена и фамилии, указали, в чем они себя считают специалистами, и мы – и это наш эксперимент – они сидят в эфире и не только «Эхо Москвы», сидят в эфире телевидения RTVi, их видит весь мир. Каждую передачу три человека из Москвы и три человека не из Москвы. И вот вам, пожалуйста – мы идем этим путем. Другое дело, что очень многие люди впадают в такой, я бы сказал, экстремизм, радикализм. В каком смысле? они либо начинают робеть в присутствии известного человека, которого они считают более компетентным – может быть объяснение робости, либо начинают наглеть непрофессионально, показать – а вот я такой, я сейчас уем этого министра, или кого-то. Вместо профессиональному разговора во многом получается либо базар, либо такое вылизывание. И это для нас серьезная проблема. Потому что «простые», как вы говорите, люди, понимая, что их слушают сотни тысяч, смотрят сотни тысяч, они к публичной жизни в этом смысле не готовы, они непрофессиональны. Для нас это проблема. Вы посмотрите – мы берем звонки, как вы говорите, «простых» людей. Мы не знаем, кто там окажется, включаем телефоны у наших ньюзмейкеров все меньше и меньше. Почему? Потому что, условно говоря, идет серьезный разговор про размещение ракет ПВО в Чехии и Польше, сидит специалист. Включаешь телефон, что ты слышишь? «Вот вы родину продали». Не интересно. Время ушло, передача сорвана. Вот вам пример. И это всегда проблема - проблема заключается в том, что мы не отслушиваем телефонные звонки, в отличие от некоторых других радиостанций включаем их сразу в эфир, и не знаем, с похвальбой ли, или с хулой. Не хочется ни похвалы, ни хулы, хочется предметного разговора, когда у вас сидит эксперт. Не получается, - обращаю на это ваше внимание. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Я попала в «Эхо Москвы»? Меня зовут Надежда Дмитриевна. Я вас поздравляю с наступающим новым годом, и передайте мои огромные поздравления и полное обожание М. Ганапольского – ну, обожаю.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но он женат.

СЛУШАТЕЛЬ: Ничего. Я уже старый человек.

А.ВЕНЕДИКТОВ: ничего не слышно. Спасибо, передам. Макс пишет: «А что к вам Леонтьев перестал ходить? Обиделся? Леонтьев снимается, у него свои дела, он же не наш сотрудник. За ним закреплено время пятницы, 19.00. Если он не может по своим каким-то делам, он звонит и говорит - я сегодня не могу. Если бы он обиделся и ушел, он бы сказал это - что я больше у тебя не буду. Так было. И так было, напомню, с Алексеем Пушковым, который потребовал от меня, главного редактора, сменить ему ведущего. Человек приходит в гости на «Эхо Москвы», ему выделяется время популярной радиостанции, а он говорит - вот с этим ведущим я не буду работать. Он вошел в дом и выгоняет хозяина. До свидания. И совершено политически меня его взгляды не волнуют - у нас есть люди и порадикальнее. Если человек не умеет работать с ведущим – значит, он непрофессионал. До свидания. И последний звонок. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Это Фарид, город Казань. Хотел вас поздравить с Новым годом, спасибо, что вы есть, я считаю, что пока «Эхо Москвы» есть, я буду считать, что демократия в России есть.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А она есть. Правда, не только из-за нас, но она, конечно, есть.

СЛУШАТЕЛЬ: И я еще хотел сказать – в ваши передачи можно включить, допустим, какие-нибудь религиозные программы?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Отвечу вам, Фарид. Я не понимаю, что такое религиозные программы. Если вы имеете в виду проповеди и разговоры людей разных конфессий - мы светская радиостанция, и Яне исключаю возможности подобных ночных передач. Но я прекрасно понимаю, что это вызовет массу отторжений у людей других конфессий. И мы должны будем давать слово не только двум-трем, но десяти религиям, поскольку мы именно светская радиостанция. Для меня это проблема. Если это не чтение проповедей и не разговоры на тему, а дискуссия, я это вообще не люблю - разговоры на тему того, какой бог правильнее, какой обряд точнее и какая вера лучше. Я этого не понимаю. Но я с вами не прощаюсь. На следующей неделе я веду утренний «Разворот» с 9.00 до 12.00. Со следующей недели у нас трехчасовой «Разворот». «Эй, вставайте, давайте подмоги» – по-моему, так в известной книге было написано.