Без посредников - 2006-05-05

А. ВЕНЕДИКТОВ: Добрый вечер. Здравствуйте. У микрофона Алексей Венедиктов. Напомню, что сегодня отсутствует Сергей Пархоменко, и сегодня же нет Амалии. И поэтому два часа я буду с вами, а затем «Футбольный клуб» будет в 23 часа. Два часа без посредников мы с вами будем общаться посредством, как принято говорить, пейджера - 725-66-33. Очень много будет телефонов: 783-90-25 - для Москвы, 783-90-26 – не Москвы. Еще раз подчеркну, новость последнего часа: присяжные заседатели только что оправдали всех трех обвиняемых по делу об убийстве главного редактора русской версии журнала Forbes Пола Хлебникова, сообщают все агентства – «Интерфакс», РИА «Новости», «РБК» с пометкой «Срочно!». Я напомню вам, что присяжным было задано 54 вопроса. 54 вопроса! Пока подробностей нет. Возможно, если мне удастся вывести сейчас корреспондента или корреспондент сейчас запишется (у нас в зале суда корреспондент), вы узнаете все подробности. Но это новость последнего часа. Еще раз повторяю, присяжные заседатели оправдали всех обвиняемых в убийстве Пола Хлебникова, главного редактора журнала Forbes. Вы слушаете радио «Эхо Москвы».

Еще скажу вам, что от имени радиостанции «Эхо Москвы» я выражаю соболезнование родственникам всех погибших в катастрофе самолета А-320. Мы сочувствуем вам, мы переживаем вместе с вами. И вне зависимости от гражданства и национальности мы, собственно говоря, сегодня вы знаете, все, что мы могли сделать, это несколько передач и в знак солидарности государственного траура, объявленного президентом Путиным в России и президентом Кочаряном в Армении, мы сняли рекламу. Это все, что в данный момент мы могли сделать. Естественно мы будем дальше освещать историю с расследованием этой трагедии. Расследовать трагедию необходимо для того, чтобы она не повторялась у других людей, в других самолетах. А для тех, кто понимает, что большинство погибших были армянские граждане, есть такой великий певец Азнавур, который на самом деле Азнавурян, вот в память, может быть, о погибших то, что я нашел. Давайте три минуты и затем перейдем к другим вопросам.

/музыка/

Двадцать один час десять минут. Новость последнего часа вы слышали – присяжные оправдали троих подозреваемых или обвиняемых в убийстве Пола Хлебникова. Думаю, что через двадцать минут в программе «Новостей» более подробно об этом наш корреспондент расскажет. А мы будем следующим образом – у меня довольно много вопросов по Интернету пришли по делу. Поэтому я начну с них и буду так – три вопроса отсюда, три вопроса на пейджер 725-66-33. Это в первом часе. И четыре вопроса по телефону 783-90-25 (Москва), 783-90-26 (не Москва). Постараюсь сегодня за два часа ответить на максимальное количество вопросов.

Итак, Мирон из Москвы меня спрашивает: «Вице-президент США Ричард Чейни провел конфиденциальную встречу с одним из ведущих российских политиков демократов. Вопрос: Явлинский?». Ответ: не знаю.

Оля Райзман, преподаватель из города Бостона спрашивает: «Почему введя для приглашенных фильтр лингвистический, вы не введете и нравственный? Господин Дейч - фигура не рукоподатная». Ну, для кого-то господин Дейч - фигура не рукопожатная, для кого-то господин Буш - фигура не рукопожатная, для кого-то еще кто-то. Не звать?

И третий вопрос. Даже не вопрос. Игорь из США пишет: «А потом главврач Маргулис нам «Боржоми» запретит». Разделяю Игорь вашу иронию.

К пейджеру. «Алексей Алексеевич, будет ли проведен тотализатор во время Чемпионата мира по футболу?» - спрашивает Тихон из города Копейска. Это будет обсуждено, как мы будем это освещать, буквально завтра на наших разговорах с Сережей Бунтманом, Тихон. Поэтому я… Как будем освещать, будет ли там игра и тотализатор, я, Тихон, сегодня не буду говорить. Потому что я сторонник, знаете, таких согласительных процедур. Понять нашу готовность к тотализатору, как вы говорите, или вернее не тотализатору, а конкурсу. Для этого у меня пока нет ответа.

Иван из Москвы: «Большое спасибо за освещение матчей на Кубок России по футболу. Нельзя ли вас попросить, чтобы в дальнейшем Чемпионат России также освещали службы информации?». Иван, это ведь связано исключительно с тем, что не были показаны в прямом эфире матчи. И подобные матчи, наверное, вы правы, должны освещаться так, как они освещались. Я напомню всем, что «Футбольный клуб» сегодня выйдет в 23 часа, а не в 22 как обычно. Поэтому, просто сразу скажу нашим слушателям, что да, вы правы, если они не будут идти в прямом эфире.

Ирина Михайловна пишет: «Жаль, что Алексея Воробьева, мы теперь слышим редко. Нельзя ли исправить это дело?». Алексей Воробьев… Да, редко… Не понимаю, почему редко. Недогружен, значит. Догрузим. Спасибо, Ирина Михайловна, доложили.

Вы слушаете «Эхо Москвы». Теперь телефон. 783-90-25 – Москва, 783-90-26 – не Москва. Я напомню, что в данном случае, вернее, темы вопросов не ограничены. Два звонка с одного телефона, два звонка с другого. Затем снова Интернет. Алло. Здравствуйте. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Светлана из Москвы.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Светлана.

СЛУШАТЕЛЬ: Я бы хотела задать такой вопрос. Это, наверное, нужно было сделать раньше. Вы проводили опрос среди слушателей своего радио, и опрос был посвящен теме, как относится наше население к скинхедам, к национал-большевикам, к нацистам.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это только все разные категории. Но, наверное, был опрос. Я, честно говоря, не помню. Но предположим.

СЛУШАТЕЛЬ: Это было в апреле. Эти темы обсуждали почти каждый день и не только вы, но и многие ваши ведущие. И по результатам опроса, 49% нашего населения, дозвонившегося вам, они поддержали все-таки вашу точку зрения о том, что ни в коем случае нельзя допустить в России проявления ксенофобии, проявления расовой ненависти. А оставшиеся 51%, они все-таки поддерживали нацистов и скинхедов. Вот у меня вопрос лично к вам, как к главному редактору «Эха Москвы». Не кажется ли вам, что все-таки вы уделяете мало времени и как-то не так пропагандируете, как бы сказать правильно и в кавычках, отношение всего населения многонационального России к этой проблеме?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо большое. Во-первых, мы ничего не пропагандируем. Понимаете, Светлана, очень мало пропагандируем – неправильно. Мы не пропагандируем даже здоровый образ жизни. Мы даем информацию. Вот есть опросы социологических служб, есть опросы Фонда общественного мнения, есть опросы ВЦИОМА, есть наши опросы. Это факт. Вопрос: этот факт должен быть донесен до сведения людей, которые нас слушают? Я считаю, что должен быть. Сейчас большинство, потом меньшинство. Сейчас можно провести опрос, буквально сейчас можно провести опрос и получить какую-то цифру на какой-то любой опрос. Вот у меня, пожалуйста – я могу в любую секунду запустить опрос. Значит, я считаю, что те люди в России, российские граждане в первую очередь, которые пропагандируют, как вы говорите, национальный экстремизм любой, они играют на руки развалу России. Эти люди вольно или невольно хотят спровоцировать столкновение между российскими гражданами. Эти люди вольно или невольно не понимают, что происходит, скажем, на Северном Кавказе, где живут российские граждане. Эти люди вольно или невольно готовы к тому, что Россия станет меньше и слабее. Я к этому не готов. Я считаю, что они ошибаются. Вот те, кого, вы сказали, 51%. И мне как-то это понятно. Кому-то непонятно. Чего делать? Мы все живем в одной стране. Ничего пропагандировать мы не будем. А вот высказывать свою точку зрения мы будем. Я буду. Поэтому опросы будут и дальше идти. Тема будет и дальше развиваться. В смысле, больше на эту тему говорить? Будем говорить больше на эту тему, Светлана. Безусловно. Единственное, что я вам могу сказать, что опросы показывают, что молодежь гораздо более терпима и толерантнее, нежели, почему-то, такое, среднее поколение в этих вопросах. Есть надежда, что… Мы же видим только пену активную, а на самом деле в своей целостности молодежь толерантнее, как ни странно это звучит. И это внушает, это дает шанс нашей с вами стране – не развалиться, не спровоцировать кровавые столкновения, гражданскую войну в тех регионах, где живут большинство одних, в других – большинство других. Это для России смерти подобно. В России, как в империи, на мой взгляд, может быть, как говорит Доренко, солдат империи, может быть гражданство. Люди, которые признают Россию своей родиной, совершенно неважно в каком веке, в XVI, в VIII или в ХХ они сюда приехали. У них есть некий набор обязательств по отношению к их родине, которые они выполняют. А все остальное это ослабление и развал. На мой взгляд.

783-90-26 – следующий звонок. Алло. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Добрый вечер. Как вас зовут и откуда вы?

СЛУШАТЕЛЬ: Владимир из Нижнего Новгорода.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Владимир, слушаю.

СЛУШАТЕЛЬ: Я за эти несколько дней впервые дозвонился. Я, если вы разрешите, хотел бы выразить соболезнование и России и Армении, в связи с этим большим горем. Это конечно страшно. Единственное, что вот сейчас, в этой ситуации радует - то, что действительно показывает, что у России есть близкие союзники и преданные. И Россия им предана, и они России в еще большей степени преданы. И это очень важно. Я думаю, что может быть…

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть я правильно понимаю, Владимир, извините… Я не понимаю, причем здесь союзники. Я правильно понимаю, что если упал бы грузинский самолет, вы бы злорадствовали? Потому что это не преданный союзник. Я правильно вас понял?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, я бы не злорадствовал. Но я думаю, что не было бы такого освещения…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Очень жалко.

СЛУШАТЕЛЬ: Я же не говорю, что это хорошо.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, вы говорите, что почему-то падение самолета – это близкие союзники. Хорошо, а если не союзника падает самолет? Я не понимаю просто.

СЛУШАТЕЛЬ: Я о другом хочу сказать. Я хочу сказать, что это все-таки показывает на сегодняшний день отношения между Россией и Арменией. Это было всегда все понятно. Но вот это сегодня стало настолько явным.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы меня извините, когда не согласен с вами, причем 100%. При чем здесь отношения Армении и России? Когда здесь зарезали армянского юношу, нам были совершенно другие звонки по поводу того, чего они сюда приехали. Сюда звонки были. Когда было дело Иванниковой, если вы помните, сюда звонили и требовали выслать всех армян из Москвы. И 30% слушателей, я помню, тогда это делали. При чем тут это? Вот это было пол года назад. Пол года назад. Причем здесь союзнические отношения между государствами? Погибли невинные люди.

СЛУШАТЕЛЬ: Я согласен. Я сразу же оговорился.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я не могу понять, причем здесь близкие отношения. А я считаю, что гораздо важнее было бы объявить траур. Важнее, если так можно сравнить. Вот просто, погибли люди, граждане двух государств. Неважно каких. Неважно, в каких отношениях наши президенты или наши премьер-министры. Люди то чем виноваты? И как раз гораздо выше объявить траур, когда не союзники, а просто люди. Я этого не понимаю, честно говоря.

СЛУШАТЕЛЬ: Я с вами полностью согласен. Но сегодня у вас была утренняя передача, там вот Тина Канделаки и… Я не помню.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ара Абрамян, глава Союза армян России. Да.

СЛУШАТЕЛЬ: Я не помню, кто вели передачу. И ваши ведущие подчеркнули, что, к сожалению, к большому сожалению, что должно что-то произойти хорошее, чтобы люди начали объединяться.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Тина сказала. Согласен с вами. Вот тут я с вами согласен, к сожалению.

СЛУШАТЕЛЬ: Конечно, было бы гораздо лучше, если бы мы начали объединяться и без всякого горя, а на радостях объединялись.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот здесь я с вами согласен абсолютно.

СЛУШАТЕЛЬ: В горе может прийти каждый, а вот на свадьбу еще и не все придут.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо, Владимир. Абсолютно верно. Здесь я с вами согласен. Но я еще раз повторяю, что конечно, безусловно, президент Путин и президент Кочарян сделали правильно, их надо поддержать. И совершенно неважны там какие-нибудь политические мотивации: союзники, не союзники. Меньше всего, я, честно говоря, об этом думал, когда Путин объявлял о том, что в России будет государственный траур. Меньше всего, поверьте мне. И как раз, может быть, хорошо, что он об этом не думал. Я надеюсь, что он об этом не думал, что это вообще человеческий жест, а не политический жест, в первую очередь. Я могу ошибаться.

Еще два телефонных звонка. Потом снова Интернет, потом снова пейджер. 783-90-25 для Москвичей, 783-90-26 не для Москвичей. Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Игорь, Москва.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Игорь, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Спасибо за Азнавура. Давно не было музыки у вас.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. Это правда. Еще дам сегодня Азнавура тогда.

СЛУШАТЕЛЬ: Хотел бы такое предложение сделать – у вас великолепная такая женщина бывает Мариэтта Чудакова. Нельзя как-то поплотнее с ней посотрудничать? Удивительный человек, как Татьяна Толстая, но это как алмаз просто нашей культуры. Хотелось бы, если возможно, конечно. Она человек очень занятой, я понимаю.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Она человек очень занятой. Спасибо большое, Игорь. И мы не каждый раз можем добиться ее согласия на приход на какие-то важные вещи. Но вы абсолютно правы, это человек… Что важно, это человек совершенно со своей точкой зрения. В общем, на самом деле, это человек с малым набором банальностей. У меня гораздо больший набор банальностей. И я Мариэтте Чудаковой завидую. А вот она, также как и Татьяна Никитична Толстая, безусловно, люди с небанальными точками зрения и они редки. Это правда, к сожалению. Поэтому я могу лишь только надеяться, что Мариэтта Чудакова слышала ваш звонок, который не был подстроен. Честное слово, Мариэтта Ромаровна. И принять к сведению, что наши слушатели хотят вас слышать почаще.

И еще один звонок не московский. 783-90-26. Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте. Как вас зовут и откуда вы?

СЛУШАТЕЛЬ: Сергей, город Барнаул.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Сергей?

СЛУШАТЕЛЬ: Алексей Алексеевич, я хотел бы поздравить вас и задать вопрос.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Поздравить то с чем?

СЛУШАТЕЛЬ: Можно, да?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Смотря с чем поздравить.

СЛУШАТЕЛЬ: Поздравить с прошедшим праздником свободной прессы.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо.

СЛУШАТЕЛЬ: И хотелось бы, конечно, чтобы наступили такие времена, чтобы любой орган средств массовой информации боролся, как раньше говорили, за звание самого свободного и самого объективного.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А вы знаете, Сергей, как хорошо без конкуренции?

СЛУШАТЕЛЬ: Да нет. В таком деле конкуренция как раз нужна, особенно нужна.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо. Это была шутка, может быть, неудачная. Давайте вопрос.

СЛУШАТЕЛЬ: И вопрос. Алексей Алексеевич. Я вот как-то в позапрошлой передаче, по-моему, вам на пейджер посылал насчет печатного формата «Эха Москвы». Ну, вы как-то так, по-моему, на него ответили скользко. Сказали, что вы боитесь сглазить. Что-то в этом роде. Было такое?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. Было такое. Отвечаю: боюсь сглазить. Извините, Сергей, есть у нас один так сказать эксперимент, который мы сейчас осуществляем в таком, полузакрытом режиме. Есть у нас такой эксперимент. Но боюсь сглазить, извините, Сергей, честное слово.

Интернет. Степан Патрышев из Питера: «Прошу дать Латыниной время в передаче «Особое мнение» хотя бы иногда». Юлия Латынина имеет полный час в эфире «Эха Москвы» по субботам в 19 часов сама. И поэтому, зачем же ей еще и «Особое мнение», Степан? Вот оно и есть особое мнение.

Владимир, инженер из Москвы: «Предлагаю ввести телефонный номер, по которому можно прослушать программу передач. Может заменить «Новости» на программу?». Какую? Я думаю, что это вряд ли. По телефону слушать передачу еще и из архива. Но мы будем двигаться в направлении создания, красивое слово, подкастинга, где вы будете иметь возможность, выбрав нужную передачу или фрагмент, его прослушать, а не только прочитать. Поэтому, мне кажется, что мы это сделаем. И я надеюсь, что довольно скоро.

И еще один вопрос. Константин Маслов, студент Медицинской академии из Твери: «Алексей Алексеевич, в передаче «Своими глазами» вы обмолвились, что договорились с Леонидом Парфеновым, что он будет вести на «Эхе» передачу. Пожалуйста, приоткройте завесу тайны. Событие, не только для меня, радиослушателя, но и для вас». Спасибо. Конечно, это событие для нас. Но мы не договорились с Леонидом Парфеновым еще. Мы договорились встретиться на предмет, знаете, это называется так. На самом деле, действительно, встретившись с Леонидом еще раз, сделал ему предложение поду-мать. Это не первый раз. Мне кажется, что и сам Леонид Парфенов, и журнал, который он возглавляет, Newsweek, они могли бы стать хорошим ресурсом для нас. И, прежде всего, сам Леонид. Его сейчас нет в Москве. После праздников мы договорились на той неделе встретиться и попытаться договориться. Вот собственно, что я хотел вам сказать.

Теперь пейджер. Напомню, что наш пейджер эээ. Извините, эээ, потому что потерял номер телефона, 725-66-33. Так, дальше. Это не вопросы… Что ж такое-то? «Пушков, Нинкин, таланты по одну сторону, по другою посредственность. Мягко говоря, «Эхо» выбирает последнее» - Геннадий Михайлович. Это ваше мнение, Геннадий Михайлович, вы с ним и оставайтесь.

Дальше. Что еще? «Чем слушатели «Эха» могут помочь детям из Кораллово? Мы считаем верхом цинизма власти, что ненависть к Ходорковскому он переносит на сирот» - Наташа, Валентина, Москва. Ну, история, действительно какая-то… Я ее пока не пони-маю. Она выглядит безобразно. Внешне она выглядит безобразно. Действительно, я был в Кораллово. Один раз, к сожалению. И, к сожалению, повторяю, все затягивал. Мы собирались тут съездить со Светой Сорокиной. И как-то вот Света Сорокина в командировку улетела, в отпуск точнее. И я что-то тут замотался неправильно. Там конечно дети-сироты, действительно, прежде всего, дети военнослужащих там, которые… Дети бесланские, которые реабилитируются под присмотром абсолютно замечательных и любящих педагогов и директора, и родителей Михаила Борисовича. Я плохо понимаю с этим связанное. Безусловно, мы попробуем получить разъяснения. Знаете, я всегда верил в лучшее. Надеюсь, что это ошибка. Но это не ошибка, конечно. Потому что в логике нынешней ситуации, где, чем дурнее, тем лучше. Такая история.

Из Екатеринбурга нам пишут: «Завтра сходим в армянское консульство в Екатеринбурге, принесем цветов. Спасибо вам, что в день траура отменили рекламу. И за программы спасибо». Пожалуйста, Антон. Тут мы с вами едины в этом.

И телефонные звонки. Сейчас две минуты до новостей. И вот, сколько приму, столько приму. Но все-таки четыре звонка будет суммарно. 783-90-25 – Москва, 783-90-26 – не Москва. Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Григорий.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Григорий, я слушаю вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня интересует, знаете, какой вопрос - сейчас много всяких протестных акций, пикетов. Как вы ожидаете или прогнозируете протестные разные мероприятия по адресу Новая Арбатская, 11, ваша радиостанция? Такие поползновения возможны?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Откуда же я знаю? Мы же не организуем никакие акции. Мы их освещаем. Меня, честно говоря, как-то… Ну, и пусть, на здоровье. А что? Мне это, честно говоря, Григорий, совсем даже неинтересно. У нас тут была одна протестная акция в день моего рождения. Но это смешной был такой перформенс. Не волнует. Я знаю, что делает «Эхо Москвы». Знаю, что делает правильно. Уверен, самоуверен, если угодно, в том, что мы делаем то, что должны делать. Хотелось бы, чтобы больше людей знало, что они делают и должны делать. А акции других людей меня как-то вот, честно говоря, мало заботит, что ли. Не знаю почему, может быть я такой наивный. Ведь со средствами массовой информации очень просто: не хочешь - не смотри, не хочешь - не слушай. Рынок есть. Как это самое, не хочешь - не покупай товар. Не волнует.

Ну, наверное, сейчас не буду принимать больше звонки, потому что осталось пол минуты. Так. Сегодняшний состав, какой состав, я не понял. Все, поехали. Новости, потом мы вернемся в студию. Два телефона будет из другого города и один из Москвы. Должок произойдет.

/новости/

Вы слушаете «Эхо Москвы». Алексей Венедиктов у микрофона. Мне тут подсказывают, вот отвечаю Григорию на вопрос: «Вы понимаете, что такие акции для средств массовой информации это дополнительная реклама?». Вы мне намекаете, что я должен ее организовать? Я подумаю над этим способом промоушена «Эха Москвы». Это привлечет к нам дополнительное внимание.

21 час 40 минут в Москве. Я три звонка должен принять. Должок. 783-90-26 – не Москва и 783-90-25 – Москва. Сейчас 96. Алло. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Как вас зовут и откуда вы?

СЛУШАТЕЛЬ: Кирилл.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Откуда?

СЛУШАТЕЛЬ: Из Питера.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Давайте, Кирилл из Питера.

СЛУШАТЕЛЬ: Два коротких вопроса. Первое. Вы собирались пригласить Жореса Алферова.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, да, да. Пригласим обязательно. Сейчас праздники пройдут. Люди разъехались.

СЛУШАТЕЛЬ: А вот все-таки хотелось бы узнать насчет того, что он получил премию «Глобальная энергия».

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я понял. Конечно, от него и узнаем все.

СЛУШАТЕЛЬ: И… Сейчас.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Бывает.

СЛУШАТЕЛЬ: И второй вопрос. Да, извините, склероз.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ничего.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы заинтриговали меня, когда рассказывали про лондонский форум. А нельзя ли было бы, так сказать, хотя бы в аудио версии услышать, как Парфенов передразнивал всех ведущих?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я понимаю, да. Не знаю. Вообще-то, это смешная история. Да. Но я не знаю, вряд ли сохранилась. Я могу спросить, во-первых, у Парфенова. Все-таки это было не на СМИ, это была встреча, это была такая панельно оформленная. С другой стороны осталась… Хорошая мысль, попробуем. Или сам Леня еще раз придет и расскажет.

Теперь 783-90-25, Москва. Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Моя фамилия Местер Лев Давидович. Я гость города Москвы в данном случае.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо. Но вы из Москвы звоните?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, естественно. И вот у меня такой к вам вопрос. Почему ваши ведущие и даже редактор, но некоторые ведущие, применяют все время междометья между словами: а, а, а.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Обычно, поскольку вы гость «Эха Москвы», я вам объясню, что во-первых, москвичи акают. А во-вторых, разговаривая с вами, я одновременно читаю пейджер, смотрю Интернет и смотрю, горят ли огоньки. Поэтому естественно я протягиваю между словами и то же делают ведущие, протягивают звук. Потому что это одновременно делать практически невозможно, а надо. У нас нет редакторов, которые готовят вопросы, сидят, считывают из Интернета, сидят, считывают с пейджера. Поэтому а. Тянуть же согласную, это довольно трудно на самом деле, лучше тянуть гласную. Ну а москвичи тянут а. Тут уже ничего не сделаешь. Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте. Как вас зовут и откуда вы?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, Алексей Алексеевич, это из Санкт-Петербурга. Зовут меня Симон.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Симон, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, у меня вопрос вот какой, то есть несколько вопросов. Первый по работе «Эха» Петербурга. Скажите, пожалуйста, вот постоянно у нас анонсируется, что прямой пейджер идет с Петербурга на Москву. Но сколько сообщений не посылается, как в «Спортивный канал», так и на ваш эфир, такое впечатление, что они не проходят просто.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы знаете… Вы имеете в виду sms?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, именно пейджер.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, пришлите мне сейчас на пейджер. Вот давайте подпишитесь и я вам скажу. Я не могу технически вам ничего сказать. Проверим. Давайте проверим.

СЛУШАТЕЛЬ: Хорошо. Второй вопрос. Значит, что касается… Я не знаю, может быть это связано с эфиром «Эха» Петербурга - стало меньше «Спортивных каналов» выходить.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, все на месте. Пока ничего не сократили.

СЛУШАТЕЛЬ: Скажите, а вот почему так плохо освещается Чемпионат мира по хоккею в Латвии?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо большое, Симон. Я не знаю, что значит, плохо освещается. Не знаю, почему плохо освещается. Вы меня поставили в тупик. Сегодня утром я вел эфир. Там мы говорили. Анонс, но мы об этом говорили. Может быть там подсознательно, это догадка, подсознательно с учетом траура, люди как бы это не говорят, мои информационники, но я выйду из эфира, я проверю. Ладно, Симон? Для меня это какая-то странная новость. Действительно, это было бы странно. Может быть, потому что сегодня еще и наши не играют. Не знаю. Вы меня в затруднение вогнали, честно говоря.

Так, Интернет, по-моему. Вот предложение, Маргарита Сергеевна из города Каира, пенсионерка пишет: «На передачу «Контрудар» пригласить Лаврова и дать высказаться гражданам России». Да хорошо бы. Кто ж придет то?

Дальше. Вера из Москвы: «Президент и правительство Польши делали все дела, направленные на восстановление части европейских стран против России. А теперь остается только почить на лаврах и становиться в очередь на эфиры СМИ, теле, радио, чтобы означить свои планы на будущее поближе к зиме». Это я вот прочитал, что написала Вера. И комментировать мне нечего. Я даже не знаю, чего там происходит. Даже не могу ответить.

Джозеф, физик из США: «Уважаемый Алексей Алексеевич, запустите в «Особое мнение» вместе с Прохановым Веллера. Хотя бы один раз. Это будет высший пилотаж». Идея хорошая. Только не в «Особом мнении», а может, и в «Особом мнении». Смешно. Спасибо большое за предложение, Джозеф, можно действительно попробовать.

Пейджер. 725-66-33. Я правильно? Пейджер у меня тут? Я уже тут… Мне Наташа Селиванова, наш звукорежиссер показывает, тыкает пальцем прям, следующий – пейджер. Это я ответил. «Где и в какой день вы печатаете свою сетку вещания?» - Нина. Пока нигде.

«Еще какие опальные горе-бездарности появятся на вашем радио?» - пишет Николай. Отвечу вам, Николай. Всех услышите. И бездарностей, и дарностей, и недодарностей, и передарностей. Слушайте, Николай, вы такой постоянный наш слушатель, что я просто вам радуюсь. «Венедиктов, почему вы читаете только выгодные для вас сообщения? Когда уволите Виту Рамм за ее ужасное произношение?». Никогда, Николай. У нее замечательное произношение. Вы ничего в женщинах не понимаете, Николай. Займитесь женщиной. Что вы ко мне то пристали? Я традиционной ориентации.

Так, теперь телефон. 783-90-25, 783-90-26. 25 – Москва, 26 – не Москва. Можем чего проголосовать, если предложите веселенького, в кавычках я имею в виду. Как говорил, веселенького то сегодня не будет. Но вот то, что предлагали нам тут голосовать. Слушаю ваши звонки. Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Илья. Из Москвы.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Илья.

СЛУШАТЕЛЬ: Алексей Алексеевич, я хотел вас спросить, вот, ну можно сказать, что цель вашей программы и всего «Эха Москвы» - это достоверная информация. Ну, а как реагирует власть на вашу некоторую оппозиционность? Мне кажется, их отношение: собака лает, караван идет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы ответили. Вы хотите мой ответ или свой ответ?

СЛУШАТЕЛЬ: Ваш.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо. Спасибо большое. Значит, во-первых, опять разговор, я считаю, извините, занудно повторяю, надо роль играть. Я считаю, что по своему статусу пресса должна оппонировать власти. А кому еще пресса должна оппонировать? Народу, что ли? Или партиям, которые находятся в оппозиции? Хотя им тоже, на самом деле, потому что они являются частью власти. И поэтому мое представление о том, что значит оппонировать, не быть оппозиционным, а оппонировать. Оппонировать – это значит изучать решения власти, их мотивировки и изучать слабые и сильные стороны этих решений. Вот. И в этом смысле называйте нас оппозиционными, нашу радиостанцию. На самом деле она уж самая нормальная, какая ни есть нормальная. Мы даем информацию. И наши комментаторы и приглашенные журналисты, они изучают решения, действия, слова властей. Прежде всего, конечно, российских. Если в этом вы видите оппонирование, ну, значит, это правильно. Значит, тогда радио ведет себя правильно. Реакция? Разная реакция. Ну, надо честно сказать, что те представители власти, с которыми я общаюсь, они это понимают. Знаете, помните, Пушкин говорил, единственный европеец в стране это у нас правительство. Так вот, я вам могу сказать, что большинство людей, с которыми я общаюсь в Белом доме или, вернее, из Белого дома, или из Старой площади, или из Кремля, из министерства, из Госдумы, из Совета Федерации, из Высших судов, из губернаторов, из московского правительства и так далее, они это понимают. Поэтому как-то… Кто-то может не понимает, кто-то понимает. Мы делаем свою работу. У нас, знаете, своя работа, у них своя работа. Помните, как в «Берегись автомобиля!» - он убегает, я догоняю. Ну что мы должны? Работу поменять, что ли? Ну, есть же вполне другие функции, другие функции – лакейские. Но как-то вот, может быть, вы не знаете, я вам напомню. Когда Михаил Борисович Ходорковский был при силе и при Путине, и с деньгами, мы несколько раз, наши комментаторы, в частности Юлия Латынина, атаковала его. В том числе и за те действия по приватизации, как вы помните, и так далее. Пока он был сильный. Атаковать надо, оппонировать надо сильному. Чего оппонировать человеку, который в тюрьме? Особое благородство для этого нужно? Особая храбрость нужна для этого? А сколько мы критиковали, извините меня, Касьянова? А сколько мы критиковали правительство Касьянова, самого Касьянова, Илларионова? Но когда для них закрывают площадку другие средства массовой информации, мы же должны знать, за что критиковать. Мне кажется, это нечестным. Есть другие СМИ, которые этим занимаются. Я думаю, это их дело, это их выбор. У нас другой выбор. Поэтому ничего в этом не вижу странного. Это совершенно обычная, банальная, занудная позиция. Это то, что касается отношения власти. С другой стороны, насчет «собаки лает», знаете, не уверен. Мы знаем буквально несколько решений, которые были переприняты в результате того, что вы через нас, не мы, не журналисты, а вы через нас своими голосованиями, которые я знаю, слушают, изучают, как аудитория «Эха Москвы», а не как аудитория всей страны, своими звонками, позиции наших комментаторов доводились до сведения и двигали позицию властей в ту или иную сторону. Собственно говоря, цель средств массовой информации это так сказать выбор аудитории. Наш выбор аудитории - это не выбор аудитории в сторону власти, это выбор аудитории в сторону слушателей. Если среди слушателей «Эха Москвы» есть человек с фамилией Фрадков или с фамилией Онищенко, или с фамилией, там, я не знаю, Путин, или с фамилией Буш, или с фамилией вот как вы, то вот собственно говоря, мы к ним обращаемся на одном и том же языке. Мы не говорим - отдельная передача для Владимира Путина и Джорджа Буша, а отдельная передача для Андрея Сваргина, учителя из Петербурга, который тут мне пишет. Такого нет. Что говорим, то говорим. Дальше остальные, вы принимаете свои решения, власть принимает свои решения, каждый из нас принимает свои решения. Для того и существуют средства массовой информации, чтобы, получив анализ какого-то решения, дальше двигаться или не двигаться, или двигаться в том же направлении, или смещать свою позицию, или учитывать ее. Но это уже не наш вопрос. Это ваш вопрос, уважаемые слушатели, включая те фамилии, которые я назвал.

21 час 45 минут в Москве. Алексей Венедиктов у микрофона. Это программа «Без посредников». Еще два звонка телефонных. 783-90-25 – Москва, 783-90-26 – не Москва. Потом Интернет. Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Андрей.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Андрей.

СЛУШАТЕЛЬ: Я из Подольска.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Будем считать, Москва.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, практически, да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Слушаю вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Знаете, мне очень интересна ваша передача. Честно говоря, я и за вас, и против вас, когда бывает, всякие вопросы возникают. Понимаете, в чем дело, против нашей страны… А я вот во дворе жил московском в 50-е годы, вот обидят там любого, наркомана, плохого мальчика, хорошего мальчика, у нас вся братва вставала и билась за него. А когда приезжает Чейни… Он великий человек, кстати говоря, когда он был министром обороны, по-моему, при Рейгане или позже, я сейчас не помню. У него интеллект высочайший был. А когда он приехал в Вильнюс, он начал такое там говорить, что непонятно. Ну, и зачем там нужно кому-то быть из нас? Уборщицу там можно прислать.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Прислали. Но я вам могу сказать – очень просто, в политике не бывает пустоты, нет пустоты. Там, откуда уходят одни, приходят другие. Если нас не интересуют эти страны, если нас не интересует их экономика, если нас не интересуют их связи, ну можно пренебречь. Это же выбор правительства, президента. Я считаю, что это ошибочный выбор. Я считаю, что Россия должна присутствовать всюду, где она может. Что она не должна давать наступать себе на ноги. Но как? Поехали туда, и мы туда поехали. Мы уже уходили когда-то, помните, из Совета безопасности, хлопнув дверью. Ах, красиво ушли. Оттуда уходили, отсюда уходили. Но зачем? Зачем? Если мы считаем, что мы правы, для этого надо драться. Тем более, что Путин говорит – американцы наши союзники. Ну и отлично. Партнеры. Ну и отлично, давайте дискутировать открыто. Нет вопросов. Я, во всяком случае, когда меня приглашают, даже на площадки не очень дружественные, я хожу и дискутирую. Я вообще считаю, что лучше дискутировать. Но это моя позиция. Президент решил иначе. Считаю, ошибочно, как гражданин. Считаю, ошибочно, что он не дискутировал с Чейни или там не послал Лаврова дискутировать с Чейни по этому поводу. А здесь вот, отсюда можно руками, как чиновники там говорят – да нет, это не так, у нас все в порядке. Ну и что? Там собралось девять президентов стран, которые граничат с Россией или находятся близко от России. Это наши территории, где мы имеем свой интерес политический, экономический и военный. Мы об этом говорим все время. Ну, так вперед. Вперед. Вася, или как там его, Миша придет, выбрав другую тактику. История покажет, кто был прав в данном случае. Я считаю, что это ошибка. Как человек, который изучал историю, знаю, что там, откуда мы уходим, приходят другие. И возвращаться уже несравненно труднее туда. Ну, послали там, как вы говорите, да не уборщицу послали, советника, посланника послали. Ну и что теперь? Они там себе говорят. Тогда забудьте. Мало ли что говорят там где-то. Вице-президент США. А может вообще их не звать на Восьмерку? Давайте другую Восьмерку соберем. Что это мы вдруг так заботимся, чтобы они приехали все? Мы - великая страна и мы должны быть с великими странами на равных, а не прятаться за забором. А чего бы там Чейни не сказал, а вдруг обидится? А вот пошлем Лаврова, а Чейни скажет, и мы обидимся. Тьфу на них просто. Смешно.

Конечно, я понимаю, четвертый звонок, правильно. 783-90-26. Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Алексей…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Как вас зовут, откуда вы?

СЛУШАТЕЛЬ: Евгений. Я из Челябинска звоню. Вот у меня такой вопрос – с одной стороны, грубо говоря, новостей то других нет, кроме как по «Эхо Москвы», альтернативных. Все уже закрыли. Только у вас можно послушать. С другой стороны у меня создается такое ощущение, что Владимир Владимирович Путин «Эхо Москвы» не слушает. Почему вас до сих пор не закрыли?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, это вопрос к Владимиру Владимировичу. Чего вы ко мне то?

СЛУШАТЕЛЬ: Я понимаю.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это все равно, что я у вас спрошу. Женя, это все равно, что я у вас спрошу – вот там, в Челябинске, только что сообщили, там кого-то убили. А чего вас до сих пор не убили то, Жень?

СЛУШАТЕЛЬ: Да нет. Нет, я немножечко камень в ваш огород. Может посильнее надо кусаться?

А. ВЕНЕДИКТОВ: А мы не ставим своей целью… Спасибо большое. Мы не ставим своей целью кусаться. Вот сделал президент правильно с трауром – поддержать. Трубу перенес, если она перенесется… Ну, можно говорить о том, что как-то странно решения принимаются. Но, тем не менее – поддержать. Это моя позиция. Другие комментаторы, кстати, «Эха Москвы», они другую точку зрения имеют, поддерживают президента в другом. Понимаете? Мы берем… Президент – это функция. И он, когда принимает решения, которые отражаются на вашей со мной жизни, мы исследуем, я исследую последствия этого решения для меня, для моей семьи, для моей страны. И нет цели кусать или хвалить, или лизать, что называется. Вот есть конкретное решение. Вот давайте шаг за шагом, шаг за шагом. Это решение берем. Такое решение, как не поехать или не послать Лаврова или кого-нибудь еще, я считаю ошибочным. Считайте, куснул. А решение по трауру считаю правильным. Считайте, лизнул. Вот и вся история. Именно этим должны заниматься профессиональные журналисты, я имею в виду комментаторы и аналитики. Нет, не комментаторы, вру, аналитики. Потому что комментаторы должны высказывать свою точку зрения, а аналитики анализировать, не взирая на собственный вкус. Это разные профессии. Все просто. Извините, ради бога, не так сказал. Поэтому нет такой цели, чтобы куснуть – я здесь, я здесь, Владимир Владимирович, дайте я вас кусну за пятку. Неинтересно. Есть Путин среди наших слушателей – хорошо, нет Путина – что делать. Не волнуйтесь, там слушают и докладывают, когда надо. Вот тут уж можете, кстати, не волноваться. Уж ежели что скажешь, доложат тут же. Но цели такой, покусать нет. Просто не задача это средства массовой информации. Извините, радиостанция «Эхо Москвы», за это слово.

Так, вот тут мне, и дальше поехали. Значит… Так, секундочку, это я уже отдал. Интернет. «Какая политика нужна в России для Америки? Ельцинская! - пишет Настя из России. – Чтобы нефть и газ воровали, а деньги в Америку отправляли. А то демократия американцев устроила. Это моя родина, я хочу здесь жить достойно, по-русски, но не по-американски». Все сказал, но ни одного слова не понял. Что такое жить достойно по-русски? Не пользоваться Интернетом, потому что это американское изобретение? А при чем тут нефть, газ воровали? Кто, американцы? А сейчас кто ворует? А деньги там. Что-то Настя вы, ей богу. Вы, видимо, девушка молодая и восторженная. Я вас обожаю, но если бы вы разъяснили, я бы понял хотя бы.

Владислав, студент из России: «Посоветуйте, что делать. Я живу в общаге. По радио слушаю только «Эхо Москвы», а по телевизору смотрю только канал «Культура». За это мои соседи по комнате меня ненавидят. Они слушают «Максимум», а смотрят ТНТ». Слава, вы знаете, это ваши соседи, это ваши друзья, соратники, можно сказать. Дискутируйте с ними. Вступайте с ними в дискуссии, если хотите мой совет. Это очень трудно дискутировать, это очень трудно. Но объясняйте им, почему вы слушаете это. Дайте им слушать или смотреть, по «Культуре» той же, интересные передачи. Объясняйте, почему это важно. Они будут вам объяснять, почему важно слушать «Максимум» и смотреть ТНТ. Это нормально. Это жизнь.

Так, три вопроса я отсюда взял. Поехали, пейджер. Так, «В анонсе передачи вы пропагандируете пошлость. Вы соперничаете с «Аншлагом»» - пишет Ирина. И выигры-ваем у него, видимо, замечу я.

«Опрос теперь ограничен не пятью минутами, а тысячью звонков. А новостники до сих пор - за пять минут нам позвонила тысяча человек». Непонятно. Ну, да, это привычка просто, ничего страшного нет.

Так, дальше… Не понимаю… Что такое тут. «Татьяна Толстая, - пишет Миша из Москвы. – Было очень интересно сегодня. Нельзя ли ее с особым мнением приглашать на «Эхо»? Она центрист, каких нам не хватает». Можно приглашать. Важно, чтобы она могла приходить.

783… О! Мы успеем еще. Двадцать один пятьдесят пять. Можно, значит, сюда мне звонить. 783-90-25 – Москва, 783-90-26 – не Москва. Я обещал Азнавура. А в начале следующего часа поставлю. Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Алексей Алексеевич, добрый вечер.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Андрей, ваш постоянный слушатель.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Андрей.

СЛУШАТЕЛЬ: Значит, такой момент. Мое пожелание вам на ваших радиостанциях. Я вот, к сожалению, только за всю неделю, когда вы вели «Разворот» с Тиной Канделаки, я сегодня только эфиры ее слышал, там, где и она была одна, и вы вместе. Я хотел бы вам предложить, почаще, как бы, чтобы этот человек работал у вас. Потому что женщина необычайно грамотная.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Андрей, если бы вы знали, какой поток безобразия про нее льется на пейджер.

СЛУШАТЕЛЬ: Это ерунда. Совершенно. Потому что человек очень грамотный. Человек, умеющий говорить. И даже по программе «Детали», которая идет на СТС, там вообще-то бомонд всякий присутствует, собственно говоря, люди с такими капризами. И человек, если находит с ними общий язык, то, я считаю, что на «Эхо Москвы» этому человеку очень место. И пожелание, чтобы, может быть, она вела еще какие-то у вас программы. Это человек дела действительно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. Спасибо большое.

СЛУШАТЕЛЬ: Всего доброго.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Сейчас позвонят про другое опять. 783-90-26 – не Москва. Мы сегодня голосовали про Тину Канделаки, я напомню вам, утром. Так при ней оставлять 67% считает, что она должна продолжать работать на «Эхе», из позвонивших. Так что вопрос закрыт. Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Алексей.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Леонид меня зовут. Я из Екатеринбурга.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Леонид.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, во-первых, я хотел бы все-таки присоединиться к соболезнованиям. И теперь, если позволите, жалоба, просьба и вопрос.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, давайте. Только смотрите на часы.

СЛУШАТЕЛЬ: Да. Значит, жалоба. Очень не нравится, как работает ваш сайт. Особенно, когда посылаешь вопросы на программу Пархоменко, на программу «Цена победы». Иногда вопросы вообще не доходят. По четыре, по пять раз пишешь, ничего не приходит.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Странно. Ну, хорошо, запомним. Дальше.

СЛУШАТЕЛЬ: Теперь просьба. Значит, 20 числа, 20 мая в Екатеринбург приедет Светлана Сорокина.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, должна.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, будет марафон благотворительный.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, она будет вести, знаю.

СЛУШАТЕЛЬ: Я позвонил на наше «Эхо» местное, попросил организовать встречу. В общем-то, интересно. Когда она сама вопросы задает, это очень интересно. Хотелось бы послушать, как она отвечает. Мне сказали, что там какие-то проблемы. Можно это как-то порешать?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Можно. Не знаю, какие проблемы, но порешаем.

СЛУШАТЕЛЬ: И теперь вопрос к вам, как к историку. Сколько читаю, сколько пытаюсь понять, вот оккупированные территории… В течение четырех лет враг на оккупированных территориях. Кучу материалов перечитал о том, что продовольствие вывозили, о том, что сеять не давали, читал, а вот, кто кормил население на оккупированных территориях, я так, честно говоря, и не понял.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понял. Я понял, Леонид. Спасибо большое. Я просто попрошу в «Цене победы» это затронуть. Я не знаю. Я не занимался этим вопросом. Вопрос, конечно, интересный. Я думаю, что есть еще, живы те люди, которые работали, сеяли, пахали и кормили. Но все-таки так отвечать с кондачка не буду. Попрошу наших коллег из «Цены победы» Дмитрия Захарова и Виталия Дымарского эту тему просто затронуть. По источникам последить. Мне кажется, что… Это ладно. Кстати, небольшая реклама или самореклама: сегодня в ноль часов по Первому каналу будет программа «Судите сами». Тема была – надо ли переписывать историю. Не надо ли, а как там было, уже забыл. В общем, переписывать историю Великой Отечественной войны. Там выступали и господин Леонов, депутат от «Родины», и господин Жириновский, и Леонид Млечин, и Степан Микоян, и ваш покорный слуга. Сегодня мы были на орбите в четыре часа, а в ноль часов запись этой программы или повтор этой программы по ОРТ, по Первому каналу. Можете посмотреть. Я не знаю, что там от этого осталось, но, в общем, очень показательная, на мой взгляд, программа получилась. Кстати, к вопросу о площадках. И там, когда против тебя выставляется Владимир Вольфович Жириновский, задача, как вы знаете, совсем непростая. Я бы сказал, очень непростая. Но поскольку это был прямой эфир. В общем, спасибо Максиму Шевченко, отдельно скажу спасибо Максиму Шевченко. Он дал возмож-ность высказаться. Посмотрим. Итак, в ноль часов на ОРТ: «Нужно ли переписывать ис-торию Великой Отечественной войны?». Там важен подход. Мне кажется, что это важно.

Вы слушаете радиостанцию «Эхо Москвы». В Москве сейчас 21 час 59 минут. Напомню, наши изменения в следующем часе. Поскольку нет Амалии, будет продолжена «Без посредников». И мы сдвинули на один час «Футбольный клуб», чтобы не разрывать «Без посредников». Сегодня «Футбольный клуб» выйдет в 23 часа в порядке исключения. Таким образом, я вернусь буквально через пять минут к вам.

/новости/

У микрофона Алексей Венедиктов. Напомню вам еще раз, что в связи с небольшими отпусками, у нас небольшие перестановки. «Футбольный клуб», те, кто ждут «Футбольный клуб» с Василием Уткиным и Сергеем Бунтманом, начнется в 23 часа, буквально через пятьдесят минут. Пока вздохните, а я буду с вами. Напомню, у нас работает пейджер - 725-66-33. И телефон. 783-90-25 – для москвичей, 783-90-26 – для не москвичей.

Кстати, про ЦРУ. Хочу анонсировать новую серию передач. Значит, Виталий Дымарский в программе «Проверка слуха» проведет шесть передач, связанных с теми сценариями, которые написаны, описаны в докладе ЦРУ в прошлом году «Мир в 2020 году». Как известно, каждый пять лет Центральное разведывательное управление выпускает свой доклад на 15 лет вперед. Прогнозирует, какие угрозы, скажем так, какое развитие мира… И вот мы, как бы по этому докладу проведем четыре передачи, плюс одна будет вступительная, одна заключительная. Это будет, напомню вам, по субботам в семнадцать часов. Это будет… Через неделю, через две начнем. И так шесть подряд. Поэтому вовремя ушел в отставку директор ЦРУ – испугался Дымарского.

Григорий Шов из Урала спрашивает меня: «Уважаемый господин Венедиктов, в чем вы видите основные просчеты президента во внутренней политике?». И тут же Василий из Канады на пейджер: «Что такое ценность демократии? Сколько она стоит? Сколько ее в США и сколько в России?». Значит, вот как раз, мне кажется, что основной просчет президента это, как бы, неверие. То есть основа, неверие в то, что граждане могут осознанно принимать решение. Вера в то, что такие правильные решения может принимать только бюрократия, назначенная оным президентом. Ведь, собственно говоря, мы видим на примере назначения губернаторов. Я считаю, ошибка, а в России тем более. Вообще, централизация в России, это история очень опасная. Территории разные, экономические и геополитические разнонаправленные интересы. Одни регионы торгуют с Китаем, другие торгуют и интегрируются с окружающим, как Ленинградская область, интегрируются, я имею в виду по торговле, прежде всего, с Европой. Третьи – Кавказ. Интересы разные. В том числе, экономические. Так вот, президент, видимо, считает, и не видимо, а считает, что, я так думаю, народ не дозрел. Что такое отмена губернаторов? Изберут, кого не попадя. Кто изберет? Мы? А почему вы считаете, что мы такие идиоты, что мы изберем кого не попадя. Вот между прочим, если говорить о переназначениях губернаторов, то я сейчас точно не скажу цифру, но мы знаем, что 80% переназначено тех губернаторов, которых мы с вами избрали. Ну и? Отстранить губернатора президент может. У него и до этого были рычаги, был принят специальный закон. Я считаю, что основной просчет президента во внутренней политике связан с, скажем так, с опорой на бюрократию, а не на гражданское общество. Извините за громкие слова. А отсюда все остальное. Если, Григорий, отвечать на ваш вопрос.

Так, 783-90-25 – Москва, 783-90-26 – не Москва. Мне говорят, а что это вы так дискриминируете не москвичей. Наоборот. У нас же в Москве очень много слушателей. Они могли забивать не московские звонки. И наоборот. Поэтому выделили две линии. Полное равенство. И поехали – не московский телефон. Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте, Алексей. Константин из Щелково.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Константин.

СЛУШАТЕЛЬ: У меня такой вопрос…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я уже боялся, что вы не позвоните. Как-то день без вас, как-то…

СЛУШАТЕЛЬ: Я не мог…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я понимаю. Я надеялся. Да, Константин.

СЛУШАТЕЛЬ: У меня такое предложение. Значит, мне кажется, когда в студии собирается больше двух журналистов, особенно журналисток, то получается такой базар, что качество передачи ниже некуда просто. И я предлагаю ограничить число участников двумя журналистами и не больше. Спасибо.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Значит, я не понимаю про журналистов. А когда не журналисты? Когда приходят другие люди? А когда приходит просто трое ведущих? Я думаю, вы не правы, это не зависит от пола уж абсолютно точно. Другое дело, что могут быть претензии к ведущим, не исключая меня, когда мы там не удерживаем ситуацию. И самое главное, когда голоса путаются. Дело не в базаре, а когда путаются голоса. Это же не телевизор, здесь же не видно, кто говорит. И мы как раз сегодня встречались с ведущими, у нас было собрание ведущих. И вот обсуждали, как сделать более доходчиво по звуку, в том числе, для радиослушателей «Эха Москвы». Так что ваши претензии принимаются, но частично. А метод выхода из этого, извините, Константин, не принимается. Очень хорошо, что вы слушаете «Эхо» и имеете свою точку зрения на работу.

Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, Алексей Алексеевич.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Андрей.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Андрей.

СЛУШАТЕЛЬ: Значит, я очень боялся тоже, что Константин не дозвонится.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, все в порядке. Бояться не надо.

СЛУШАТЕЛЬ: Я думал, что у него вертушка сломалась кремлевская. Значит, вот что, передайте, пожалуйста, Тине Канделаки, она оказалась чрезвычайно глубоким и остроумным человеком, чего по ее телевизионным передачам так особенно не поймешь. А что касается нехороших посланий на пейджер.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, послания они разные.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы передайте, значит, есть такая фраза, которая иллюстрирует дородности грузинского языка, которых нет. Она звучит так: /говорит на грузинском/. Означает - лягушки квакают в пруду.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. Спасибо.

СЛУШАТЕЛЬ: Да и еще. По поводу оправдания, значит, вот этих самых…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Обвиняемых по делу Хлебникова, да.

СЛУШАТЕЛЬ: Обвиняемых. Значит, что я вам хочу сказать. Это свидетельствует только об одном – ни о суде присяжных, ни о чем, свидетельствует о глубоком непрофессионализме прокуратуры. Она ничего, никогда, нигде практически не может доказать. И поэтому все обвинения лопаются со страшной силой. Она может заявлять. Например, я окончил 40 лет назад Московский авиационный институт. И когда Генеральная прокуратура, не проведя никаких следственных действий, заявляет о том, что версия о терроризме в отношении упавшего самолета отметается сразу. Это как вообще понимать?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, вы хотите от меня специального комментария, а я его вам не дам, потому что я не знаю. Но вот я сейчас открыл информацию «РИА-новостей». Например, оправданный московский нотариус Фаиль Садретдинов по ходу заявил, что ни участие в действиях «Аль-Каиды», ни сожительство с дочерью Бен Ладена, ничего не доказано. То есть ему что, предъявляли сожительство с дочерью Бен Ладена, или это шутка такая? На самом деле состязательность процесса это очень важная история. И господин Шохин… Дмитрий Шохин, прокурор, представляющий обвинение по этому делу, напомню, был главный обвинитель. Это вам не по делу Ходорковского выступать, где вам возразить невозможно. Это совсем другая история, господин Шохин, готовиться надо лучше. Может быть, я хочу вот что сказать, может быть, эти люди виновны, повторяю я, но их вина не доказана. Их оправдали присяжные. И просто надо лучше готовиться. Причем мне очень понравилось, что господин Шохин заявил сразу после вынесения приговора, что суд проходил с большими нарушениями. А где же он был раньше до вынесения приговора? Почему он эти нарушения не фиксировал до того? Не опротестовывал до того? А если бы приговор был вынесен обвинительный для присяжных? Тут все в порядке? Работать надо лучше на самом деле, мне кажется. Там простая история. В этом я с вами согласен.

783-90-26 – следующий звонок. Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Константин из Подмосковья.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Константин. Щелково?

СЛУШАТЕЛЬ: Никак нет. Позвольте такой маленький вопрос – как продвигается дело насчет светлой дискуссии Доренко-Леонтьев?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Продвигается. Значит, Доренко вернулся, спасибо большое, из города Сы Чу Ань из китайской провинции, весь такой из себя просветленный. Леонтьев вернулся, я не знаю, куда он отъезжал, тоже где-то там был на Востоке. Оба просветленные, я так думаю. Я попытаюсь это сделать, Константин. Я помню. У меня записано. Но вот они уезжали. То есть сначала я уезжал, потом они уезжали. Но я как бы одобряю вот этот вот порыв – провести такую вот дискуссию. Только тему надо бы выбрать. «Будущее России», например, очень даже важно. Если согласятся.

Давайте перейдем немножко на Интернет сейчас. Так, Переведенцев Андрей, менеджер из Москвы: «Очень была интересная игра «Угадай цветок». Мы с семьей были бы рады, если вы ее возобновите в этом сезоне. Заранее спасибо». Заранее, пожалуйста, Андрей. В общем, доломал сегодня автор, прочитал я ваше послание, вы не один такой интересный за «Угадай цветок». Так вот, я вам хочу сказать, что видимо с лета, с июня или с конца мая мы эту игру запустим заново.

А Илья Раевский, смотрите, пишет: «Будущий журналист «Эха Москвы». Москва-Самара». Молодежь какая пошла нагловатая.

«Уважаемый Алексей Алексеевич, есть ли обозримые перспективы слушать «Эхо Москвы» в Рязани? Спасибо». Есть такая перспектива. Будем пытаться и там выйти тоже.

Василий Грибанов, студент из Петербурга: «Когда «Эхо» выйдет в украинский эфир?». Не готов пока сказать. Тяжелейшие переговоры. Мы специально затормозили до парламентских выборов переговоры, чтобы нас не обвинили, что это рука Москвы влияет или рука «Газпрома», или ухо «Газпрома» влияет на ля-ля-ля. Сейчас ведем переговоры, но они непростые. Там украинское законодательство, оно достаточно непростое для нас. Пытаемся.

«Кто делает ролики на «Эхе»? Полонез Огинского, «Яблоко» Явлинского…». Лев Гулько является основным ведущим, а кто это придумал, я сразу сказать не могу.

Дальше. Евгений из Москвы: «Ваш империализм удачно покрывается тиной». Это шутка такая. «Вы омолаживаетесь». Это правда. «Поэтому берите слоган – бабы». Почему бабы? Девки – как раз это и есть молодость. При чем тут бабы? Грубо как-то, Евгений, тем более, забыли.

Слушаем пейджер. Слушаем пейджер - это тоже ничего. 725-66-33. Так, пошли дальше. «Я слушаю вашу станцию с августа 90 года. К сожалению, в последнее время, вы обсуждаете вопросы, которые интересны исключительно вам, но не слушателям». Могу вам сказать, что это радио, и Сережа Корзун, и Сережа Бунтман, и Сережа Игнатов заявляли как радио, интересное нам и тем слушателям, которым тоже это интересно. Вся история. Ничего не изменилось.

Так, поехали дальше. Так, эта ведет хорошо, эта ведет плохо, это хорошо, плохо, ничего не имею лично… Андрей пишет: «Пытался дозвониться на «Эхо Москвы», перепутал одну цифру. Попал в Лефортовскую тюрьму. Испугался и бросил трубку». Испугаться надо, Андрей, когда вы попадаете на «Эхо Москвы». А когда вы попадаете в Лефортовскую тюрьму по телефону, по-моему, это не так страшно.

Веб-камера. «Гостей «Эха Москвы» не всегда увидишь на российских каналах. Возможна ли работа веб-камер в студии? Спасибо. Удачи вам» - Николай из Самары. Вы знаете, мы сейчас реорганизуем нашу Интернет-службу. Буквально сегодня было проведено еще одно совещание и как бы весь вопрос в том, что сайт перегружен, когда работают веб-камеры. Может, я чего плохо понимаю технически, но вот он перегружен. Поэтому мне говорят, лучше не надо.

Дальше что у нас? «Почему нельзя критиковать Касьянова?» - без подписи. Скажу. Можно критиковать Касьянова, вполне можно критиковать Касьянова. Просто не надо делать только это и не критиковать остальных. Вот в чем дело. То есть все общественные деятели, занимающие или занимавшие пост, должны быть открыты для критики. Все, замечу я. Выравнивание ситуации. А не избранные.

И снова телефон. 783-90-25, 783-90-26. 25 – это Москва, а 26 – это не Москва. Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Алексей Алексеевич?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Владимир, я постоянный слушатель. У меня такой вопрос. Скажите, пожалуйста, если бы вы узнали, что до 37 года главный редактор какого-нибудь коммунистического или социалистического радио или газеты давал бы возможность высказывать свои взгляды господину Геббельсу?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Одну секундочку, Владимир, а почему до 37 года? А не хотите высказывания господина Геббельса в 1939 году в газете «Правда»? Реально.

СЛУШАТЕЛЬ: Пожалуйста, пожалуйста.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Есть такие высказывания, есть такое интервью, есть выступления, они напечатаны.

СЛУШАТЕЛЬ: Хорошо.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Плохо.

СЛУШАТЕЛЬ: Есть определенные отношения в газете «Правда» и к коммунистическому режиму.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, вы задали вопрос. Я отвечаю ровно в вашей риторике. Ну, хорошо, вы мне задаете правила игры, и я на них отвечаю.

СЛУШАТЕЛЬ: А можно задать конкретный вопрос?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Легко.

СЛУШАТЕЛЬ: Значит, конкретный вопрос касается господина Проханова.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

СЛУШАТЕЛЬ: Ведь общеизвестна направленность его газеты.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я не отвечаю на вопросы «общеизвестна». Оно известно - вам одно, мне другое. Поэтому насчет «общеизвестно», это знаете, от имени народа не разговариваю.

СЛУШАТЕЛЬ: Хорошо. Не будем говорить общеизвестна. Значит, господин Проханов известен.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Кому?

СЛУШАТЕЛЬ: Я не знаю, если он вам не известен, как редактор газеты «Завтра».

А. ВЕНЕДИКТОВ: Известен. Как редактор газеты «Завтра» известен хорошо.

СЛУШАТЕЛЬ: И известна направленность этой газеты.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Известна направленность этой газеты.

СЛУШАТЕЛЬ: Так почему же предоставлять ему столько места для пропаганды своих взглядов, не предоставляя достойных оппонентов?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это я вообще не понимаю. Значит, это формат передачи. Он был в программе с Евгенией Альбац и они там достойно друг друга оппонировали. Господин Проханов, еще раз, неоднократно в эфире радиостанции «Эхо Москвы» заявлял о том, что ХАМАС не является террористической организацией. За что меня били уважаемые наши слушатели, зачем вы это дали. Потом мы услышали подобные вещи от господина президента Российской Федерации. Президенту Российской Федерации тоже не предоставлять эфир? Вот такой президент Российской Федерации. ХАМАС у нас ничего не взрывал. Мы это знаем хорошо. Более того, как вы знаете, мы ровно сегодня перевели 10 миллионов на счета Палестинской автономии. То есть то, что господин Проханов сказал, то и сделала Российская Федерация. Мы должны знать наших героев, должны знать. Он же впереди идет. Мы же должны понимать, куда он идет. Я уже это объяснял неоднократно. Вот эта замечательная история с ХАМАСом. Мы знаем такую же позицию господина Проханова по Ирану, которая совпадает с позицией Российской Федерации. То есть он представляет большинство. Если хотите, представляет нашего президента в этих вопросах, в некоторых, скажем так. И чего? Почему вы ваш пафос обращаете, к господину Проханову, который это говорит, а не к господину президенту, который избран? Вы про это ничего не хотите сказать, нет? Понятно. Ну, ничего. А, значит, Проханова, я уже сказал, взгляды господина Проханова разделяет значительная часть российского истеблишмента. И вы это должны знать. И радио «Эхо Москвы» - это станция, которая обязана информировать своих слушателей, которые не являются идиотами, о тех тенденциях, которые существуют в нашем обществе. Не рассказывать о господине Проханове свои интерпретации, как это принято в некоторых других СМИ, которые рассказывают о… Вот сегодня был на дискуссии – некоторые либералы считают, что лучше бы мы проиграли войну. Я говорю, фамилии этих либералов? Фамилии? Вот некоторые силы. Это все вы увидите сами, если это оставят. Вот некоторые. Конкретно, пожалуйста. Силы какие-то темные. Умейте отвечать за свои слова, умейте сами оппонировать. Оппонируйте господину Проханову. Звоните в студию, звоните в эфир. Вы же этого не делаете. Вы мне звоните. Что, страшно с господином Прохановым? Аргументов нет против господина Проханова? Ну, тогда сидите и молчите.

783-90-26 – это уже не Москва. Алло. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Это «Эхо Москвы»?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. Здравствуйте. Как вас зовут, и откуда вы звоните?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Леонид Давидович, Петербург.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. Вы в эфире. Говорите, пожалуйста, Леонид Давидович.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Алексей Алексеевич.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Обращаюсь к вам с просьбой. 19 апреля в передаче вместе с вами к вам обратился мой товарищ по несчастью, инвалид I группы. Вы обещали подумать, как помочь нам организовать передачу какую-то. И единственная просьба – на мой взгляд, инвалиды, это как-то не очень хорошо выглядит. Обычно нас называют – люди с ограниченными возможностями.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Знаете, что я вам скажу, наверное, вы правы. И я даже готов написать приказ, чтобы говорили – люди с ограниченными возможностями. Если для вас это важно. Ситуация же в другом. В том, в каком это все состоянии у нас находится. Мне кажется, мне представляется, что мы очень много уделяем этому времени. Вы считаете недостаточно? Не знаю. По-моему, уделяем много. Но это не значит, что больше не надо уделять. Отдельные передачи… Но мы не посвящаем отдельные передачи различным категориям. У вас такие же проблемы и дополнительные, как у нас. Такие же и плюс дополнительные. Понимаете? И мы стараемся держаться в общих проблемах. Там, где происходят какие-то изменения в вашем статусе, мы об это говорим. Собственно, что я могу добавить? Мы будем заниматься этими проблемами, мы будем освещать состояние дел с людьми с ограниченными возможностями, но как не назови, надо решать проблему, а не название, по-моему. Здесь мне довольно трудно что-то добавить.

Сергей пишет: «Нельзя ли пригласить на «Эхо», взять интервью у кого-нибудь из великих и мудрых: Грызлова, Миронова, Иванова?». Да, господи, пригласить то можно. Чего спрашивать?

Так, дальше. «Когда Тоня Самсонова вернется в эфир программы «Разворот»?». Ах, Тимур, ах, шалун. Тоня Самсонова вернется в эфир программы «Разворот», если мне не изменяет память, 15 мая. Вот та неделя будет.

«Проведите, пожалуйста, голосование такое…

«Как вы сейчас, за демократов или же за либералов? Объясните слушателям», - Евгений Михайлович. А что я должен вам объяснять? За демократов… Я же не знаю, что вы имеете в виду под словом демократ или под словом либерал. Я вашу терминологию, Евгений Михайлович, честно говоря, не понимаю. Чем скажем, демократ в вашей терминологии отличается от либерала? Я не знаю. В своей терминологии я знаю, а в вашей терминологии я просто даже и не представляю. Поэтому ответить на это я не могу.

«Будет ли приглашен в эфир лидер Движения против нелегальной эмиграции Александр Белов», - Антон Авдеев спрашивает. Вы знаете, что-то я сомневаюсь, Антон. Может, кого-то другого. Я тут прочел его интервью по вашей наводке. Прочитал и как-то слегка обомлел. Я, конечно, много чего читал в своей жизни, но вот эта история о том, что, когда человек заявляет на голубом глазу, что в бюджете Азербайджана отдельная строка поступлений с Черкизовского рынка Москвы. Как-то я вот такой клоунады в эфире «Эха Москвы», как-то вот даже не упомню. Ну, во-первых, Черкизовский рынок в Москве, чтоб вы знали, держат не азербайджанцы, а таты. Это первое. Второе. Я посмотрел бюджет Азербайджана – там нет этой строки. И, наконец, третье. Вы как представляете? Люди, которые там торгуют на рынке, они дальше переправляют эти деньги в бюджет государства? На какой-то счет расчетный. Какая-то клоунада недостойная, на мой взгляд. Может, там есть какие-то более серьезные люди, чем вот этот. Но этот просто был за рамками добра и зла. Как-то знаете, в юмористическую программу вроде жалко – проблема серьезная, а в серьезную программу – уровень клоунады велик. Как-то знаете… Может, там еще кто есть? Нет, Движение против нелегальной эмиграции заслуживает того, чтобы с ними дискутировать, безусловно. Но только без клоунады, дело серьезное. Я еще вернусь.

22 часа 33 минуты. Такая полемика вокруг Тины Канделаки. Просто других тем у наших слушателей нет. «Будьте объективны, она не тянет». Все, было голосование сегодня: «оставить, не оставлять». 67% - оставить. 33% смиритесь. Закрыли тему.

Дальше. Ну, да, супер, не супер. «Давно не слышно Владимира Варфоломеева. Что с ним?». Владимира Варфоломеева давно не слышно? По-моему, на прошлой неделе он даже вел три дня «Разворот». Володя, на самом деле, вчера был в эфире, но, кроме того, Володя перешел частично на менеджерскую работу.

«Недавно слышала у вас Сергея Корзуна. Он теперь не работает на «Свободе»?» - Светлана. Нет, не работает на «Свободе». Он работает на нас.

Так, дальше. Это Николай мне все шлет. У него свои вкусы здесь на «Эхе». Очень жаль, что он не главный редактор.

«Что вы все про Канделаки? Мне вот очень нравится Пикуленко, - пишет Колян. - На БМВ. И она с ним хорошо смотрится. Вы, Алексей, его не ревнуете?». Колян, ревную. А толку то? Он же на БМВ.

«Прошу поставить Азнавура. Вы же обещали». Эфир закончится Азнавуром. В 56 минут 30 секунд поставлю еще песню Азнавура.

«Вы стали акать и дакать» - Яна Ивановна. Конечно, стал и буду стать.

Так: «Хорошо отбиваетесь». А я не отбиваюсь, мне с вами хорошо.

Сейчас звоночки послушаем еще. Сейчас еще кто-нибудь хороший позвонит. Напомню, 783-90-25 – Москва, 783-90-26 – не Москва.

Максим пишет: «Уважаемый Алексей Алексеевич, не дайте пропасть Павлу Бардину. Он чудесный собеседник». Ну, чудесный собеседник, согласитесь, это такая сомнительная похвала. Если собеседник чудесный на «Эхе», то слово чудесный нуждается в комментарии. Но Павлу Бардину сегодня сделано предложение о работе в эфире «Эха Москвы». Так что Максим, вы меня опередили.

Дальше. «Проспект службы США» - Амид из Ростова-на-Дону. Вот, Амид, призываю вас слушать через две недели, когда мы начнем цикл передач на основе доклада ЦРУ о стратегии развития мира в 2020 году. Вот там и узнаем. Я не знаю, что они хотят. Но что они пишут, это понятно.

Дальше Александр из Томска: «Очень не хватает на «Эхе» передачи, посвященной фантастике и фэнтези». Да, мне тоже не хватает. «Никто почти не знает Хайнлайна, Шекли, Желязны, Лемма, Стругацких, да и про Мартина можно было рассказать. Есть много людей, ведущих сайты, посвященных фантастике, их можно приглашать в эфир». Значит, Александр, так передачи не придумываются. Но тема нужна. Здесь я с вами абсолютно согласен.

783-90-25 – это Москва (это телефоны), 783-90-26. Ближе туда пошли. Московские телефоны. Алло. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Алексей.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Вот тоже решил вам позвонить.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А как к вам обращаться?

СЛУШАТЕЛЬ: Андрей.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Андрей, хорошо.

СЛУШАТЕЛЬ: Я так понял, у вас одновременно и по редакционной политике и по таким…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, да, без посредников.

СЛУШАТЕЛЬ: Сначала по редакционной политике. Вы предложили какое-то смешное предложение, вот оно не совсем смешное, а вполне серьезное на самом деле. Вот лично мне очень не хватает. Вот раньше по радио передавали гимнастику, если вы помните. Как вы относитесь к тому, чтобы несколько раз в день хотя бы десять минут… То есть, вот у меня «Эхо» все время включено и я буду признателен, если это будет тоже. А, значит, по сути, у меня вот какой. Сегодня было весь день по поводу вот этих грузинских отмен поставок…

А. ВЕНЕДИКТОВ: «Боржоми»?

СЛУШАТЕЛЬ: Да. И вот я как-то был огорчен тем, что собирались мнения слушателей про то, что им как бы не хватает, а тут следует, что «Боржоми» зря начали поставлять. Но, на мой взгляд, такой вывод делать, вот такого рода вывод можно все-таки делать на основе каких-то официальных данных. То есть…

А. ВЕНЕДИКТОВ: А что вы имеете в виду под официальными данными? Я вот не понимаю. Значит, бумагу на запрет – нет, результаты анализов – нет, запрет - есть.

СЛУШАТЕЛЬ: Надо все-таки, чтобы сначала…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я прихожу в магазин и говорю, дайте мне бутылку «Боржоми». Я обыватель. Мне говорят, «Боржоми» нет, санитарный врач запретил. Хочу знать – почему. Я его пью. 47 лет. А ничего нет, кроме заявления, что что-то нашли. А я вот помню историю с дрессированной мошкой в Абхазии. Помните? Когда шли президентские выборы, какая-то мошка налетела. Абхазы не так проголосовали. Налетела, а мандарины засохли ровно за три дня до выборов. Потом выборы прошли. Ну, избрали кандидата. Мошка дрессированная улетела, видимо. Слушайте, я не верю, понимаете, вот в такие совпадения. Не верю просто. Вы можете верить. Но я не верю. Дайте мне статистику, сколько человек отравилось «Боржоми» за два года, за три года. Конкретно. Покажите результаты анализов. Почему… Между прочим, господин Онищенко… На протяжении двух недель мы зовем его в эфир каждый день. Почему не приходит то? Эти приходят, он не приходит. Каждый день зовем. Вот зову еще раз в прямом эфире: уважаемый господин Онищенко, мы вас действительно очень уважаем, но остаются вопросы, и растет недоверие. То есть понятно, да? А если «Боржоми» производится в Абхазии или в Южной Осетии, оно как? Или также как с Приднестровьем? Молдавские вина нельзя, а из Приднестровья можно? Слушайте, ну, что вы, маленькие, что ли дети? Значит, кто-то маленький детеныш, он может верить во все, что угодно. Сколько мы слышали официальных заявлений? Самое страшное помните? Когда был сбит самолет украинской ракетой, выходит президент Путин и говорит, украинская ракета не могла сбить этот самолет, она не долетает. Проводится расследование. Вот официальное сообщение. Потом выясняется что да, можно сказать, что президента подставили, он даже знать не знает и не должен знать, долетает или нет. Но что же он говорит то? А это было официальное заявление. Мало ли таких заявлений было? Но согласитесь, что дрессированная мошка - это сильно было. Поэтому после дрессированной мошки, у меня изначально недоверие к официальным заявлениям по этим вопросам. Придет какой-нибудь другой президент и сразу «Боржоми» как-то у нас, и из вина пестициды сами выведутся. Несерьезно это все. Это для того, чтобы там дурачить, которые легковерные. Ну, решили и решили. Так и скажите. Вот я сторонник правды. Скажите - поскольку грузинская власть, господин Саакашвили проводит антироссийскую политику, начинаем торговую войну, чтобы ему, паразиту, неповадно было. Для этого закрываем границу для грузинского вина. Пусть грузинские виноделы потребуют от Саакашвили, чтобы он пророссийскую политику вел. Пойму. Не соглашусь, но пойму. А эти что, игры, прятки, ужимки, подмигивания, подмаргивания, «Боржоми», маржоми. Да прекратите, ради бога.

«Минкин на радио «Свобода» заявил, что вы его уволили с «Эха», - пишет Светлана Ивановна. Светлана Ивановна, Минкин работает в «Московском комсомольце» и никогда не работал на «Эхе». Это вот так, на секундочку. Поэтому не могу ничего прокомментировать. Это вопрос к Павлу Гусеву. Может, Павел Гусев его уволил из «Московского комсомольца» или вы что-то не поняли, Светлана Ивановна?

Что у нас там дальше? Звоночки пошли не из Москвы. Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Николай. Я из Белиза звоню.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. Откуда?

СЛУШАТЕЛЬ: Из Белиза. Страна такая есть в Центральной Америке.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да ладно вам!

СЛУШАТЕЛЬ: Я слушаю вас по Интернету, да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Из Белиза?

СЛУШАТЕЛЬ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Он между чем и чем, вы скажите.

СЛУШАТЕЛЬ: Он между Мексикой и, ну, тут Гватемала и Гондурас.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Как же вас туда занесло то, бедолага?

СЛУШАТЕЛЬ: Я работаю в американской компании.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. Из Белиза нам еще не звонили, честно говоря.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, я знаю. Тут русских практически нет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот это звоночек. Тогда говорите.

СЛУШАТЕЛЬ: Да. Спасибо, Алексей. Я очень… Выражаю вам свое глубочайшее уважение.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо.

СЛУШАТЕЛЬ: И радиостанции в том числе. Единственная радиостанция, по-русски разговаривающая, которую я могу слушать. У меня большая просьба – не останавливайтесь на достигнутом, приглашайте больше разных людей. Я вот там написал в Интернете даже.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Еще не видел.

СЛУШАТЕЛЬ: Разных людей для интервью. Потому что высказывание особых мнений, и из недели в неделю достаточно однотипных, несколько… Ну, это интересно, но хочется разных людей слушать. Потому что вот эти люди, они… Через ваши интервью я понимаю, как эти люди, в том числе и политики, думают, их образ мыслей, и делаю выводы, свое мнение складываю об этом.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо большое, уважаемый друг из Белиза. Вот это вот за рамками добра и зла, по-моему. Очень приятно, на самом деле очень приятно. Собственно для этого мы и делаем. Вы должны сами, как мне кажется, это я обращаюсь ко всем слушателям, делать выводы. Вы можете верить Онищенко по мотивации, можете не верить Онищенко по мотивации. Вы выслушайте. Но не только Онищенко, но и представителей «Боржоми». Понимаете? И мы вынуждены давать господина Онищенко по агентствам без мотивации и приглашать и тех. Но те приходят, эти нет. Ну, что мы можем сделать? Арестовать и тащить?

Да, Светы Сорокиной нет. Она там где-то около Белиза, она в отпуске в Мексике, Петрович. Поэтому завтра программы не будет, видимо, будет какой-то повтор.

Из Белиза. Господи, я не успокоюсь сегодня. 783… Приятно, что тебя слушают там вот, это приятно, что радио слушают, что внимательно слушают.

783-90-25 – московский номер телефона. Алло. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Исаак Анатольевич.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Исаак Анатольевич, слушаю вас.

СЛУШАТЕЛЬ: У вас год назад перед Днем победы была восхитительная передача.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. Вы имеете в виду «День войны»?

СЛУШАТЕЛЬ: Да. И мне так жалко, что вот у меня нет их на столе, на книжной полке. И потом вот «Цена победы» тоже…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я понимаю. Все, отвечаю сразу. Я то слышу, Исаак Анатольевич, просто очень плохо слышно. Мы периодически… У нас все сохранилось. Мы периодически заводим разговор о том, чтобы и «День победы» и «Цену победы», возможно, есть уже предложения издать в виде книжки. Но, поймите, мы этого делать не умеем. Мы не умеем издавать, мы не умеем это делать, если говорить честно. У нас есть удачные попытки, у нас есть неудачные попытки издательства. Я с вами абсолютно согласен, что «День войны», а сейчас и «Цена победы» - это очень хорошие передачи. И если найдется хороший издатель, который возьмется это издать хорошо, с фотографиями и так далее, мне кажется, это было бы очень здорово. Но повторяю, это… Мы не умеем это. Зачем мы будем делать плохо то, что мы не умеем делать? Мы лучше будем делать хорошо то, что мы умеем делать, а именно, вести эфир «Эха Москвы». Мы хотим это. Чтобы вышла книга. И, конечно, остается. Но пока, в общем, мало что предпринимаем для того, чтобы это сделать. Может быть это и неправильно.

Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире «Эха Москвы». Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, здравствуйте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте. Как вас зовут, и откуда вы звоните?

СЛУШАТЕЛЬ: Зовут меня Михаил Семенович. Я из Екатеринбурга звоню.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо. Да, слышим вас, вы в эфире. Говорите.

СЛУШАТЕЛЬ: Да. Алло.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы говорите, говорите.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло. Алексей Алексеевич, добрый вечер.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Это из Екатеринбурга вам. Я дозвонился вам. Причем в течение длительного времени никак это не удавалось. Я просто чудом дозвонился. А очень хотелось бы в такой передаче как сегодня с вами пообщаться. Так как очень ценю ваше радио. Всегда его слушаю. И целиком согласен с той позицией, которую радио занимает. Кроме телефона у меня есть только один способ общения – это через обычную почту. Вот я направил вам письмо два дня тому назад с предложениями и вопросами. Так вот я хотел понять, есть такая практика у «Эха», чтобы отвечать на письма или вы будете отвечать в эфире, или как?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Отвечаю, Михаил Семенович, понял. Я буду отвечать в эфире. Нет, редакция в переписку не вступает, как пишут в разных там газетах. Нет, невозможно. Писем очень много. Те письма, которые направлены на мое имя, они мне кладутся естественно. И мне ваше письмо, безусловно, положат. И на ваши предложения я вам отвечу. Если есть телефон в этом письме, я иногда звоню. Ну, вот у меня бывает время, и когда оно лежит там, я могу позвонить и ответить так, за рамками эфира. Но времени у меня, правда, маловато всегда бывает, но бывает тем не менее. Поэтому ваше письмо не пропадет, если почта его не потеряет, оно точно дойдет до меня.

Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Добрый вечер. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Галина Ивановна.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Галина Ивановна.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, я вот насчет «Боржоми» хотела сказать. Когда было, до перестройки «Боржоми» был, я работала в торговле. Был прекрасный «Боржоми». Приходили в таких деревянных ящиках. Все, значит, опилками перекрыто, чтобы бутылки не болтались. А когда работала я уже в палатках, в новое время, 94 год, мы там все в ужасе были от этой «Боржоми». И в каждой палатке уже все знали, что это не «Боржоми», это неизвестно что. И в стеклянных бутылках все это было. Но пить было невозможно. И кто это изготовлял, мы не знали. Понимаете?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понимаю. А сейчас что?

СЛУШАТЕЛЬ: А сейчас я уже не работаю. И не пью.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. А я вот пью. Спасибо большое. И буду пить. Пил и буду пить «Боржоми». Понимаете? И не поздно пить «Боржоми». И как раз сегодня об этом и говорили, о том, что в середине 90-х годов было много контрафактной продукции, которая выпускалась здесь, в частности, в Подмосковье. И под маркой «Боржоми» доставлялась сюда в Москву. Вот и травили вы нас, извините, через ваши палатки.

Слушаем дальше. Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло. Так, вот когда вы звоните из другого города, по телефону 783-90-26, это тоже, что происходит в «Особом мнении», не ждите, пожалуйста, пока я возникну в вашем приемнике, если я прошел в телефонную трубку, разговаривайте через телефон. Потому что сигнал запаздывает. И слушать вот это вот эхо, и слушать через приемник это абсолютно невозможно. И времени тратить на это эфирное я не буду. Еще дал команду сегодня ведущим, что если такие возникают, немедленно отключать. Немедленно. Без обид. Потому что невозможно остальным слушать.

Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Владимир Иванович.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Владимир Иванович.

СЛУШАТЕЛЬ: Алексей Алексеевич, я целиком и полностью согласен со всеми программами, которые слушаю по вашему радио.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Они все разные.

СЛУШАТЕЛЬ: У меня только вот какой вопрос.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

СЛУШАТЕЛЬ: Когда идет какая-то передача, может быть можно сэкономить время, чуть-чуть хотя бы, за счет новостей, которые пятнадцатиминутные?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это я не понимаю.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, вот начинается эфир, рекламу не уберешь, а вот маленькие вот эти новости, они тоже занимают время какое-то.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо большое. Так они, Владимир Иванович, дорогой, но они тоже продукт. Кто-то не включил в начале часа, он должен получить выпуск новостей, которые делает информационная служба. Зачем от новостей то отказываться? Где-то мы отказываемся от новостей. И вы знаете, что вечером у нас там получасовой шаг, не четверть часовой, а получасовой. В программе «Разворот», поскольку ведущий сидит и смотрит на экран. Вот, кстати, была история как раз, когда упал самолет, просто я смотрел на экран, тут же прибежал Вова Варфоломеев – смотри, смотри. И выскочило, что президенты объявили траур. Это было где-то, наверное, без двенадцати минут одиннадцать. И сразу ведущий читает эту важную новость. Поэтому новости нужны. Новости - это скелет программы. Как же без новостей? В каких-то программах, в больших интервью мы их иногда убираем. В каких-то - нет. Мы следим за сеткой. Вы тоже, наверное, слышите, что кое-чего у нас меняется.

Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, Алексей Алексеевич. Меня зовут Александр, город Загорск, Сергиев Посад. Я хотел сказать по поводу «Боржоми». Мне очень стыдно за нашу страну или за тех людей, кто позволил такой ситуации. Потому что я, и матушка моя всю жизнь пила «Боржоми», отец тоже и я так вот, на ранних порах тоже. И очень уважаю и нацию, и эту данную продукцию, которую они производят. И считаю, что просто непозволительны эти шаги.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, они лицемерные же.

СЛУШАТЕЛЬ: Они лицемерны, они со своей, конечно, выгодой. Но нельзя так. Вот это мое мнение, нельзя так относиться к другой нации. Тем более это лицо, как бы вот, ну…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я еще… Спасибо большое. Я с вами солидарен. Я еще раз повторяю, что гораздо важнее правда. Ну, есть торговые войны, а есть, там, конкуренты, есть политическая целесообразность. Вот мы говорим, санкции Ирану не объявлять. Ну, практически, что произошло? Санкции в отношении Грузии введены в одностороннем порядке. Но только вы их объявите. Чего населению своему врать? Чего нам то врать? Уже опытные люди, мы же понимаем, что когда тут санитарный врач садится на грузинское, украинское направление, молдавское, как раз ровно на то направление… Там в эстонских шпротах ничего не нашли? Ровно на то направление, президенты трех стран которых едут в Вильнюс. Ну, слушайте, ну, действительно, стыдно притворяться. Кто не хочет, пейте «Боржоми». Знаете, как для сигарет – опасно для здоровья. Делайте наклейку, а дальше люди будут решать, опасно или не опасно.

Алло. Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Вера.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Вера, пожалуйста. Вы в прямом эфире.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Алексей Алексеевич, у меня знаете, какой вопрос? Когда и, может быть, у вас были такие прецеденты, и за что вы увольняете с «Эха Москвы»? Я имею в виду только сотрудников.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Сотрудников, понимаю. Сейчас я попытаюсь вспомнить, когда я увольнял. Значит, я увольняю за дисциплинарные нарушения в соответствии с Трудовым кодексом неоднократные. В общем, в соответствии с Трудовым кодексом. Потому что на самом деле, когда сотрудники у нас работают, они как бы, я считаю, что они уже профессиональны. Вот они поработали, постажировались и, в общем, Трудовой кодекс. Ну, это дисциплинарные, однократные, грубые, это я не упомню. Многократные, повторяющиеся пару раз было. Вот за… Сейчас я вам скажу. За восемь лет пока я главный редактор, вот так, чтобы моя инициатива увольнения, это, наверное, человека четыре. Из них два - точно дисциплинарные нарушения, а два – это, скажем так, это повторяющиеся ошибки… Ну, вот как бы, человек совершает профессиональную ошибку. Мне трудно сказать, какая это. Ну, например, путает факты в файлах, в звуке. Записывая звук, просто все наоборот. Делаешь предупреждение раз – внимательнее. Два, три. Потом вот все. Выговор, как положено. Вот за это, пожалуй. А там больше, в общем, и не за что. Многие люди перерастают «Эхо». Они уходят с «Эха». Вот, пожалуйста, Дима Борисов – ведущий «Новостей» на «Первом» канале, вырос. Другие люди уходят в другую сферу. Некоторые недовольны зарплатой. Некоторые недовольны условиями труда. Некоторые недовольны мною, как главным редактором. Но я и не Джоконда, чтобы всем нравиться, в общем. Поэтому у нас есть текучка. Вот сейчас у нас набор идет корреспондентов. Люди растут внутри. Это жизнь такая, знаете. А я сам, я на самом деле, меня вот мои заместители, я же мягкий, нежный, пушистый и белый. Меня мои заместители все время укоряют, что вот кажется, что человек уже в профессии дальше не растет и наоборот, начинает делать шаг назад. Корреспондент или информационник. И мне говорят заместители – ну, все, хватит, сколько можно, что ты. А я как-то, мне довольно трудно расставаться с людьми. Потому что, во-первых, в них вложено много своего. Обучали, общались. Я как-то предпочитаю при прочих равных, ну, вот как бы человек, который здесь уже прошел школу, чтобы он здесь задержался. Еще шанс и еще шанс, и еще шанс. Жизнь она разная, а шарик, он круглый. Поэтому, к сожалению, люди уходят. Но я повторяю, мое, так сказать, увольнение, вот так вот – пиши заявление, человека четыре, наверное, с учетом того, что у нас работает порядка 130 журналистов, если мы говорим о штате. То сами посчитайте, как это уходят. Что касается… Я отвечу, у меня еще есть пол минутки. Приглашенных гостей, то да, есть люди, которые выставляют условия как гости. Например, я уже говорил, сменить ведущего. На шантаж никогда не пойду. Ведущих здесь определяю я и только я. И оценку профессиональным способностям ведущего уж никак не гости, которые приходят в эфир даже на постоянной основе, а только я буду давать. Извините, это моя функциональная обязанность в соответствии с уставом ЗАО «Эхо Москвы».

Спасибо всем, кто два часа был со мной. Сегодня, на удивление, все прошло нежно и мирно. Вас уже достаточно много. В Москве вас 864 тысячи было в апреле каждый день. Только в Москве. И я обещал Шарля Азнавура для тех, кто его любит. До свидания. «Футбольный клуб» через 8 минут. Но до этого будут новости.