Без посредников - 2005-12-25
А.ВЕНЕДИКТОВ: 19.17 в Москве, добрый вечер, у микрофона А.Венедиктов, у нас есть вопросы в интернете, на пейджере, напомню наш пейджер - 725-66-33, у нас есть телефоны - 783-90-25 и 783-90-26, я думаю, будем идти так - три вопроса оттуда, три вопроса оттуда, и 4 звонка, поскольку две линии, отсюда и отсюда. И вот так по кругу мы с вами пойдем. Спрашивает Геннадий из Москвы: "В программе "Максимум" показали отрывки из "Мастера и Маргариты" кары, фильм 1994 г. – вроде не пропал, а судя по отрывкам, способен заинтересовать. Гафт в роли Воланда, Ульянов – Прокуратора, кстати, визуальный ряд отрывков совпадает на сто процентов сериалом. Существуют ли шансы когда-нибудь увидеть?" Знаете, Геннадий, "рукописи не горят", и я думаю, что и эта никуда не пропала. К величайшему сожалению отношение производителей и продюсера, издателя и автора пришли к тому, что мы этот фильм не видели. Как они попали на телеэфир - хорошо, что они попали на телеэфир – я, к сожалению, не видел этой программы. Потому что это дает нам шанс увидеть, я думаю, что безусловно очень инетерсно увидеть Гафта в роли Воланда, Ульянова – в роли Прокуратора. Кстати, Бурляева в роли Иешуа. Очень интересно рассказывал С.Безруков - я удмаю, мы когда-нибудь об этом поговорим - когда ему звонил Бурляев, я напомню, что Безруков в сериале играет Иешуа, а Бурляев играл в этом фильме, и они обменивались ощущениями. Впечатлениями - мне С.Безруков тут рассказывал - безумно все это интересно послушать, инетерсно их свести. Я не знаю, мне очень хочется посмотреть, Геннадий, и разделить ваш восторг. Но фильм, не отрывки из фильма. Я надеюсь, что те, кто владеют фильмом - в общем, там придет мысль, что может быть на волен интереса к сериалу сейчас очень важно выпустить фильм на экран, и толпа рванется сравнивать, и это будет хороший бизнес-проект, а нам – удовольствие. Вот я ответил бы так на ваш вопрос.
Еще один вопрос, Олег , студент из Свердловской области, спрашивает - "Как вы объясните то, что 49 слушателей "Эха" по опросу в "Рикошете" хотят такого лидера, как Сталин – это просто ужас". У нас бывают такие голосования, Олег. Ну, во-первых, что проголосовали – то проголосовали. Во-вторых, если вы зайдете на наш сайт и посмотрите - а судя по тому, что вы присылаете мне по интернету вопросы, имеете доступ к интернету - вы посмотрите там голосование. Голосование в интернете дало другую картину. Причем, там была хакеровская атака, у нас зависал компьютер, и у нас голосование в интернете показано порядка 11 тысяч голосов – такого никогда не бывает, там 2 тысячи - максимум чтобы в интернете проголосовало. 11 тысяч голосов – там 25 на 75, по-моему. Ну, под 49% - думаю - нет, думаю, что это была атака, а то, что вот такие настроения есть - я думаю, что у четверти, трети населения, трети слушателей "Эхо Москвы" – безусловно. Есть и просто это надо иметь в виду. Когда вы живете. Работаете, ходите по улицам. Разговариваете с людьми. Мне кажется, что это важно. Еще один вопрос. Кирилл Подосенов, школьник из Москвы: "Как вы смотрите на идею предоставить на сайте "Эхо Москвы" каждому ведущему, как Пархоменко, например, "он-лайн" интервью, подобное которому ест у вас. Я должен сказать, что я смотрю на это позитивно, но самое главное, я хочу сказать вам – очень важно, чтобы ведущий согласился вести это "он-лайн" интервью. Я сам себя ловлю на мысли, вернее, на действиях, что довольно часто мне не хватает времени отвечать на те многочисленные вопросы, которые люди посылают мне, заходя на сайт. Но я максимально стараюсь это делать быстро, но вот 5 дней, с 17 по 22 я не могу отвечать вообще, не имея доступа практически к компьютеру, поскольку был на выезде все время, и даже был в редакции очень мало. А когда был в редакции, занимался другими вещами, но сейчас как-то восстанавливаюсь. Если кто-то из ведущих захочет вести "он-лайн" интервью, каждый, кто ко мне с этим обратится, получит такую возможность. Я считаю, что это гораздо более интересно, чем Форум, потому что вам там конкретно задают... то есть, это другая форма, нежели Форум, конечно, и наверное я не прав, но я знаю, что многие ведущие отказываются присутствовать на своих Форумах и перестали их посещать ровно из-за того, что там жемчужное зерно в этом навозе выкопать невозможно. Там есть они, но они глубоко закопаны. В то время в "он-лайн" интервью все-таки гораздо больше идей и эти идеи мы используем в своих эфирах.
Это были три вопроса из интернета, давайте посмотрим, что у меня интересного на пейджере. Вероника меня поздравляет с Новым годом – спасибо большое. "Куда пропал А.Орех" - спрашивает Людмила. Как всегда, А.Орех пропал в отпуск. Когда мы все пропадаем, это мы пропадаем в отпуск. Валентина Васильевна спрашивает: "был ли концерт 15-летия "Эхо Москвы" по СТС?" Нет, не было. "Если нет, когда будет?" – не знаю. Говорят, что его пытаются технически исправить – что там со звуком что-то, со светом – не знаю, Валентина Васильевна, это не находит отражение. Теперь меня спрашивает Сергей из Москвы: "Как вы оцениваете отставку Попцова и назначение на его место Пушкова – что бы это значило?" А что, уже назначили Алексея? Я не в курсе. Но безусловно, в отставке Попцова очень много, на мой взгляд – я высказываю свою личную точку зрения – там очень много составляющих. Там, конечно же, есть составляющая как бы такая, что канал не стал федеральным, и не оценил себя, как канал – там были и есть отдельные, на мой взгляд, удачные передачи и яркие передачи, еще, может быть, не оцененные. Но как канал федеральный на метровом диапазоне, на третьей кнопке – конечно, это не городское должно было быть телевидение, это должен был быть федеральный канал. Ну, что это за городское телевидение с городом в 8 или 9 млн. человек, как хорошая страна? Это не муниципальный канал, и здесь, по-моему, вот эти метания, делать его городским или федеральным, привело к тому, что в канале возникла известная шизофрения: есть передачи федерального уровня или масштаба, есть абсолютно городские – надо просто ершить и сделать. Этого не было сделано. Это первое – то есть, концепция. Вторая составляющая канала – это то, что, конечно же, О.М.Попцов не самый удобный для власти руководитель. Не только для московских, но и для федеральных властей. На канале присутствовали довольно серьезные, какие уже не присутствуют на других каналах - серьезные критические передачи по отношению к властям – и федеральным и московским. Я могу вам назвать передачу "Народ хочет знать", где часто звучали критика в адрес федеральных, прежде всего, и городских властей, и приглашались люди, которых на других федеральных каналов не было – условно говоря, И.Хакамада, В.Рыжков, Б.Немцов. Я могу назвать вам программу Игоря Колосова, по-моему, называется "Вчера, сегодня, завтра" - там тоже были люди, чье появление на федеральном канале мало возможно. То есть, там была политическая струя, и ее поддерживал лично Попцов – я это хорошо знаю. И этим тоже были недовольны, и я это хорошо знаю. Конечно, уровень критики, даже облаченную в такую странную форму, как "Его высокое одиночество" – он зашкаливал по сравнению с тем, что вообще сейчас происходит на российском телевидении, и перешкаливал даже РЕН-ТВ, даже в такой вежливой форме – надо признаться - уровень критики политики, а не люди. И то, что Попцов на это пошел – молодец, это моя точка зрения – это тоже не добавило уверенности. И, видимо, все-таки, что-то там произошло с городскими властями. Я не знаю, что, я знаю, что именно по предложению представителя правительства Москвы в Совете директоров Попцов был освобожден. Поэтому соотношение такого, знаете ли, неполитического, наверное, а может, и политического фактора и неполитического фактора 2:1, я бы сказал так. Ну и, кроме того, грядут выборы, все-таки ТВЦ является каналом федерального уровня. Продолжается зачистка пространства под единообразие - ну мы это увидим. Поэтому очень важно посмотреть, кто будет генеральным директором. Надо отметить, что на телевидении, в отличие от радио, гендиректор, он жен главный редактор, определяет редакционную линию, чтобы не сказать политическую - К.Эрнст, О.Добродеев, А.Орджоникидзе, О.Попцов, В.Кулистиков – все эти люди реально определяют политическую линию. Там нет главного редактора, то есть, есть главный редактор информации, но редакционную линию определяет гендиректор – в этом специфика телевидения - того, которое существует. Поэтому, Сергей, будем посмотреть по результатам. Вот приход на РЕН-ТВ новой команды некий результат дал – мы уже можем судить. Посмотрим когда придет новая команда на ТВЦ, или кто-то из старой команды – почему обязательно Пушков, может быть П.Горелов, может быть, станет П.Мостовой, который исполняет обязанности – это все будут знаковые истории. Но самая главная знаковая история – это будет программа. Та самая программа – что останется на канале, что уйдет с канала, какие новые передачи появятся на канале. Ведь нам, как потребителям телевидения, важно не кто гендиректор, а что мы видим. И что мы можем сравнивать с другими каналами и другими источниками – либо информации, либо аналитики, либо развлечения. Собственно говоря, вот такая история.
Думаю, что я еще поотвечаю на пейджер до новостей, после новостей перейду к телефону. Осталось 3 минуты, я посмотрю пейджер, что пришло. "В прошлом году розыгрыш назывался "Рождественским", а ныне – цензура?" Нет, а как она сейчас называется - "Новогодняя"? Просто заехали за Рождество - не цензура. Я не знаю, как вы, дорогой Ник, а мы покупаем елку 24, то есть, мы ее купили вчера, я имею в виду в моей семье, и вчера начали праздновать Рождество по западному календарю. Далее у нас эта елка стоит, как правило, до 14 января. То есть, мы празднуем Рождество, Новый год, Рождество по Юлианскому календарю и мы празднуем старый Новый год - вот 4 праздника у нас в семье. И все равно как их назвать – четырежды получать подарки, четырежды дарить подарки. Поэтому не ищите цензуры там, где ее нет.
"Вы были сегодня на вашем национальном праздник" – спрашивает Петр. Мой национальный праздник, насколько я понимаю, это 9 мая, Петр - у вас что-то с головой. Что вы имели в виду?
"Я потеряла передачу Бычковой "Обзор иностранной прессы" – она не исчезла? Куда она переехала?". Она исчезла.
Дальше у нас поблагодарить за розыгрыш книг, дальше - тот самый Саша-Людоед: "Вы пользуетесь бедностью людей, спекулируете на этом. Вы постарайтесь быть интересными без ваших подарков". Не получается, Саша. Мы хотим людям делать подарки. А вы хотите, чтобы мы не делали людям подарки. Вот и не делайте людям подарки. А нам советы не давайте. Спасибо, из советской страны мы уже вышли - когда все давали советы. Обойдемся и без ваших советов. Александр, или Александра – не знаю, кто. "Всем своим – все самое лучшее" - Мила. Отлично, Мила, правильно. "Геройские книжки закончились, во что сейчас будем играть?" Еще не готов сказать, Наталья. Иван: "Уверен, что слушатели "Эхо" читают газету "Известия", и странно в субботу, в 11, слышать в авторском исполнении дословное изложение своей статьи из пятничного номера "Известий" Петровской. Сразу возникает вопрос о материальной, моральной, этической к г-же петровской, как и к телеакадемику. Вчера на этот вопрос не ответили". А что отвечать? Я сам прошу И.Петровскую излагать кратко то, что она написала в пятничной колонке. Потому что вы, меня, конечно, извините, при всем моем уважении к "Известия", "Эхо Москвы" слушает неизмеримо большее количество людей. И для того, чтобы обсуждать, в том числе, мнение петровской по событиям недели. Нужно уже знать. Поэтому, Иван, претензии могут быть ко мне как к главному редактору, который на этом настаивает, но никак не к И.Петровской. Что касается Е.Киселева – к сожалению, Евгений Алексеевич приболел, поэтому не было "разбора полетов", мы вынуждены были даже гостя отменять в самом спешном режиме. Но как я понимаю, Женя никуда не уезжает, и даже близко к Новому Году - что-то 30 и 7 – он готовится делать передачи. К сожалению, мы не успели даже сделать заставку, что он заболел, потому что он позвонил буквально за несколько часов. Николай Николаевич пишет: "Неплохая идея учить прозу наизусть" - по-моему, тоже. "А как фамилия этого Михаила?" – Михаил. Если вы слышите меня, который выиграл – пришлите, пожалуйста, свою фамилию на наш пейджер – видимо, за вами Женя следит пристально. "Сырок" сегодня будет в 20.30 - отвечаю Константину. Будет игра, посвященная "Белой олимпиаде" в Турине, отвечаю Андрею. Советуют Ганапольскому переехать – сами езжайте. "Я записал этот фильм, но фильм не весь" – в том-то и дело, Петрович, что фильм не весь. "Юрий Кара и продюсеры помирились и согласны показывать свои фильмы, но запрет на показ исходит от внука жены Булгакова" - Ольга. Спасибо, Ольга, мы проверим эту информацию, позвоним внуку - у нас есть такая возможность, посмотрим, точна эта информация, или нет. Очень хочется посмотреть, чтобы они там не ссорились. Новости, потом поехали.
НОВОСТИ
А.ВЕНЕДИКТОВ: 19.34 в Москве, у микрофона А.Венедиктов, пришла замечательная - вот я обожаю эти вещи, живой эфир. Обращение ко мне - "Андрей, меня зовут Илья, а не Игорь" – подпись - Колосов. Меня тоже не Андрей, а Алексей, но не имеет никакого значения, конечно – Илья, извините пожалуйста, я имел в виду вашу программу Илья Колосов "Вчера, сегодня, завтра", и отметил ее, как вы помните – когда я могу, я ее смотрю - сказал я мягко. То есть, эта программа любопытна, с моей точки зрения. Наши телефоны в студии 783-90-25, 783-90-26, это программа "Без посредников", мы с вами можем общаться на любые темы. Единственное что, представляйтесь, пожалуйста, с Новым годом всех, и любопытно было бы поговорить. Добрый вечер, здравствуйте, как ас зовут.
СЛУШАТЕЛЬ: Рудольф Васильевич, Москва. Я уже довоенный, но я никогда не обращался на радио. Поэтому будьте снисходительны, ответьте мне пожалуйста, я вас убедительно прошу, на группу вопросов. Не на один, и может быть, не в том разрезе, в котором пошла сегодня передача. Вот какой вопрос, первая группа вопросов. Вообще я раньше представлял, что вся цивилизация, от семьи до государства живет в кредит - что подтягивает, заставляет работать, а у нас все профицит и профицит. По-моему, это, в общем-то, обкрадывают налогоплательщика, деньги не додают населению – мне, то бишь.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Кто не додает-то?
СЛУШАТЕЛЬ: Государство. Берет деньги и не распределяет. Дефицит в 2,5% - это один дефицит, 20% бюджета – это другой разговор.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я понял. Спасибо, Рудольф Васильевич, я на группу вопросов не отвечу, потому что есть много других людей. Отвечу на главный вопрос. Я с вами в главном согласен –цивилизации живут в кредит. Но я бы это расширил. Не будут говорить о том- любое государство собирает налоги, и любое государство. И это его задача – во всяком случае, цивилизованного государства, в котором, по идее, мы с вами живем - оно должно перераспределять налоги, а не удерживать их. И, в принципе, можно спорить о том, правильно ли оно перераспределяет. Занимается этим, как вы знаете, парламент. Занимаются избранные вами, мною депутаты. Вот они собирают налоги в мешок - с предприятий, с людей, а потом начинают делить – этой группе населения это, этой – это, этой - это Если они неправильно, с вашей точки зрения перераспределяют, значит, их нужно переизбрать к чертовой матери в следующий раз. Но опять же, есть разные точки зрения на то, как они перераспределяют эти налоги. Поэтому здесь ничего нового мы с вами не придумаем и не удумаем - каких избрали, так и перераспределяют. Точка. Что касается цивилизации в кредит – известна, весьма распространенная точка зрения о том, что привело к появлению пустыни Сахара – раньше же там пустыни не было. То, что в оные времена в Малайзии были варварски вырублены леса. Варварские варвары вырубали леса для своих нужд, в результате возникла некая ситуация, при которой появилась пустыня. Понимаете, вот это и значит – в кредит. Экология – это в кредит. Полезные ископаемые - в кредит. Наши внуки, правнуки, праправнуки, а ваши прапраправнуки, они по кредиту будут отдавать. С процентами. Но другого предложить вам человечество ничего не может . А государство - это копия человечества.
Жанна, отвечаю - фамилия Михаила – Баринов. Вас устраивает такая фамилия, а вы хотели бы другую. Но у него фамилия Баринов, папа его был Баринов – тут ничего не сделаешь. Не могу вам больше ничем, Женя, помочь.
В Москве 19.38, это программа "Без посредников", алло, здравствуйте, вы в прямом эфире. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Ирина Николаевна.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы из Москвы?
СЛУШАТЕЛЬ: Да, из Москвы. Я хотела у вас спросить – как вы оцениваете решение Букеровского комитета о прекращении сотрудничества с фондом "Открытая Россия"? Спасибо.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Пожалуйста. Я его оцениваю как трусливое. Я его оцениваю как трусливое. Понимаете, совершенно очевидно, что то, что связано с "Открытой Россией", с ЮКОСом, с фамилией "Ходорковский" – это вызывает сейчас некое напряжение у властей. Вот если вы посмотрите региональные списки членов "Общественной палаты", незнакомые имена, вы увидите. Что это люди, которые известные в основном тем, что подписали там или сям местное письмо - сами подписали против ЮКОСа, "Ходорковского", и так далее. То есть, есть люди, которые заслуживают награду этими вещами, а есть люди, которые бегут стремглав. Тем более, в такой форме. Много лет брали деньги. Как только это стало опасным – побежали в другое место. Некрасиво. Ну, опять же, к "Мастеру и Маргарите" – какой у нас там порок самый главный? Ну, что делать – боятся люди. Ну. не стыдно бояться сейчас. Ну, хорошо. Просто мы с вами это знаем. Вот и вся история. Алло, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Меня зовут Игорь, я говорю с вами из Германии. Время от времени смотрю вашу передачу "Особое мнение" - смотрю по телевизору, и счастлив с вами поговорить по ее поводу. Потому что у меня сложилось ощущение, что на "Эхе Москвы" существует в некотором роде цензура. Я объясню, в чем дело. Это немножко длинно, но мне кажется, очень важно.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я слушаю вас.
СЛУШАТЕЛЬ: Дело в том, что один из журналистов на "Эхе Москвы", который участвовал в этой программе, заявил, в числе прочего, что по его данным, которые он получил от немецких конструкторов, немецкая авиационная школа полностью закончена, и виноваты в этом США. Я сам инженер, меня это страшно удивило. И я пошел тогда в "Интернет", проверил все, и нашел, что это все неправда, ну, "Еврофайтер" наполовину немецкий, там двигатели из Германии, потом "Аэробус", и так далее. Я написал об этом на "Эхо" через интернет на имя этого журналиста, там есть специальная колонка, которая готовится к очередному его выступлению в рамках этой программы. Я подождал. Я написал эти факты, и затем задал вопрос, как он сам оценивает вот эти несовпадения фактов с тем, что он высказал. Это не было опубликовано в колонке. Я послал еще раз, это опять не было опубликовано. Я посчитал знаки, которые я посылал, потому что есть ограничение количество знаков. Я их посчитал и сравнил с теми сообщениями, которые опубликованы в интернете - мое было короче. Я решил, что у меня, может быть, с интернетом что-то не так, и послал на мейл "Я вас люблю" - и это было опубликовано.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Это замечательно.
СЛУШАТЕЛЬ: То есть, у меня такое ощущение, что просто не опубликовано мое письмо, которое четко и ясно показывает, что человек говорил неправду, причем умышленно.
А.ВЕНЕДИКТОВ: А что вы журналиста не называете? Можно подумать, что я вас цензурирую. Вы фамилию журналиста назовите.
СЛУШАТЕЛЬ: Пожалуйста – Леонтьев.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Понятно – Михаил Леонтьев. Я даже не помню этого эфира. Я понял, спасибо большое. Не могу ничего вам ответить ничего по этому поводу – это меня удивляет. У нас действительно есть ограничение, сейчас вам скажу. Какое - когда в программу "Особое мнение" мы принимаем вопросы – это ограничения по знакам, количеству, ограничение по количеству обращений, чтобы не было "спама", одного человека – за одну программу. Ничего не могу вам сказать по вашему случаю, чрезвычайно удивлен. Все, что я могу вам сказать – я попытаюсь разобраться… к сожалению, я уже вас увел, но если вы мне скиньте на пейджер, в какую неделю это было - вы мне облегчите задачу. Куда это могло деться или улететь – это странно. При чем тут цензура, что тем более, что сейчас в эфире вы все это сказали. Не в интернете, а в эфире, когда слушает масса народа. Случай странный. Кстати, не первый раз такие "глюки" бывают, я это знаю, но у нас редакторы-девочки они в содержание не лезут, они не знают, прав Леонтьев, или правы вы - они не могут это отсечь, потому что не знают, где правда. Они отсекают грубые, матерные вещи. Но не это. Поэтому не могу вам ничего ответить, просто пришлите, в какую неделю – посмотрю в архивах, и тогда смогу чего-то понять. Во всяком случае, я вам верю, что это все было так, тем более мне инетерсно, кто "сглючил", и почему. И спасибо за ваш звонок.
Интересно все это. 19.44 в Москве, у микрофона А.Венедиктов, продолжаем разговор. 783 90-25 и 783-90-26 - наши телефоны. Алло. Добрый вечер, вы в прямом эфире, как вас зовут.
СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Лев Павлович, добрый вечер. Я хотел вот по какому вопросу поговорить. Есть две передачи, одна передача на "Эхо Москвы", "Код доступа".
А.ВЕНЕДИКТОВ: Латыниной.
СЛУШАТЕЛЬ: И другая передача на РЕН-ТВ Максимовской. Они совпадают по времени. Нельзя ли как-то договориться между двумя организациями, немножко сдвинуть.
А.ВЕНЕДИКТОВ: К сожалению, нельзя, Лев Павлович. Потому что сетка наша и РЕН-ТВ выстроена таким образом =- это связано с тем, что идет до и после на каналах, поэтому не получается. Мы пытались. Очень интересно Нина мне пишет – "Фамилию этот Михаил мог назвать какую угодно, это ни о чем не говорит" - дорогая Нина, ему визу и путевку получать на эту фамилию, дорогая Нина, что вы привязались к фамилии Михаила, вы что, замуж за него собрались? Ему 55 лет, он женат, счастлив, видимо. Что вы хотите? Вам телефончик подкинуть? Ну, спросите. Смешные - фамилия. Вот людей волнует фамилия победителя – Баринов. Что делать с ним, не знаю. В Нил его, к крокодилам, в феврале. Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Со мной случилась беда – мне перестало нравиться "Эхо", с тех пор я вам звоню и предлагаю свои безумные идеи. Так вот вопрос – как насчет того, чтобы забить негласное соглашение – не обсуждать, не делать никаких выводов по важным вопросам. Допустим, нужна ли России рыночная экономика. Соответственно, я хочу, чтобы вы пригласили людей, которые бы разбирались в этом в действительности.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Например? Фамилии?
СЛУШАТЕЛЬ: Нет, я имею в виду, смотрите – я имею в виду не людей – политики, чиновники, людей с обывательским сознанием. Нужны люди с научным сознанием, у которых уже есть ответ.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Фамилию человека с научным сознанием, который в этом разбирается?
СЛУШАТЕЛЬ: Нет, я, естественно, Не могу назвать фамилию.
А.ВЕНЕДИКТОВ: А тогда вам помочь ничем не могу. Вот это странная история. Вам перестало нравиться "Эхо" – это диагноз. Может быть, позитивный - вы выздоровели, я вполне допускаю. Вам радоваться, что вы выздоровели от эхо-зависимости, а вы предлагаете нам, чтобы вам опять начало нравиться "Эхо", перейти на другое лекарство. Я не понимаю, что такое люди с научным сознанием. Абалкин – с научным сознанием, Гайдар – с научным сознанием, Делягин. Лившиц – с научным сознанием. Я не понимаю, что такое научное сознание. Вы о чем вообще? Вы как-то сформулируйте: я хочу, чтобы на "Эхо" колонку вел Иван Иванович Пупкин. Потом мы с вами поговорим, кто такой Пупкин, и почему он должен вести колонку. Но вообще вот это "я хочу людей с научным сознанием" – дорогой Лев, а я хотел бы, чтобы "Эхо" нравилось разным людям. Не только с научным сознанием, и, в общем, у нас как-то так и получается. Разные люди слушают "Эхо", еще раз повторяю – для того, чтобы включить радио, не надо обладать определенным цензом образования, возраста, социального положения, национальности, скажу по секрету, даже гражданства. И я добавлю вам – даже чина не надо определенного. Включил радио – и мы незнаем, кто с той стороны приемника. То есть, в массе знаем, а каждый раз не знаем. Поэтому какие-то люди слушают одно, какие-то - другое, мы смотрим рейтингу, социологию, измерения. Мы видим, что одним людям нравится одна передача, другим – другая, одним - один ведущий, другим – другой. И это нормально, это жизнь. Вы идете по улице, вам нравятся какие-то девушки, а какие-то не нравятся девушки. Вы хотите, чтобы вам все девушки нравились? И что вам скажет ваша девушка, если вы как сумасшедший будете кидаться на всех. Поэтому разочаровался? Бывает. Ну, поживите без "Эха", для вас трагедии никакой не будет. А мы вас подождем на бережку. Знаете, мы так спокойно сидим на бережку, а вы к нам сами придете.
Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире. Как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Николай. У меня, собственно, два маленьких вопроса. Первый - картинка гуляла по интернету по поводу цензуры на "Эхо Москвы", что движение "Наши" называть только "Так называемые "Наши".
А.ВЕНЕДИКТОВ: Абсолютно подтверждаю – за моей подписью. Точно так же, как движение "Да" таким же образом нельзя называть.
СЛУШАТЕЛЬ: Я просто боялся, что это вранье.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да нет, как вы себе представляете фразу в новостях: "Наши" организуют движение в городе. Или "Наши" призывают убирать дворы. Понятно, да? Нормы русского языка. "Нашисты" – мы готовы их называть. Они обижаются. Мы их не называем "Нашистами", или не стараемся называть. Поэтому это "так называемые "Наши", или движение "Наши", или "нашисты". Но просто "Наши" называть нельзя. Действительно мое распоряжение. И просто "Да" - представляете: "Да" призвало всех на улицу. "Мы" призвали всех на улицу. Это русский язык.
СЛУШАТЕЛЬ: Нет, я просто порадовался.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Мы консультировались с Институтом русского языка, как лучше – это правда.
СЛУШАТЕЛЬ: Понятно. И маленькое предложение по поводу приглашения экономистов-теоретиков – я не помню точно, но такое ощущение, что у вас не было Г.Грефа в эфире. Или он был?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, он у нас был, но давно, действительно. И мы сейчас ведем переговоры – министр занят, у него все на месяц вперед – обещал придти, придет на большую программу – либо к С.Сорокиной, либо ко мне, либо к Ганапольскому, либо к Лариной, Бунтману, либо в "Большой дозор", либо к Романовой - в общем, Греф, Кудрин – поскольку они не только экономисты, но еще и люди, принимающие решение, они постоянно находятся под прессом наших приглашений. Не так все просто, мы не самая любимая станция - имейте это в виду. Но тем не менее, люди приходят и будут приходить, и мы будем звать для вас – это же не для нас они приходят. Игорь из Германии, спасибо большое - 11 ноября и 18 ноября - я проверю. Я получил, когда вы посылали, спасибо большое.
78390-25 и 783-90-26 – эти полчаса я обещал в основном по телефону. Алло, здравствуйте. Вы в прямом эфире.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, Алексей Алексеевич, Георгий Васильевич. Во-первых, я вас поздравляю с Рождеством, Ханукой, Новым годом и всеми прочими праздниками.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо.
С,: У меня вопрос очень простой – как вы думаете, Совет Федерации и президент все-таки поставят эту так называемую "Опущенную " палату Думой в нормальное положение?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Георгий Васильевич, посмотрите, ну, смешно говорить - консультативный орган, который дает какие-то заключения. Госдума ревниво - а я подчеркиваю, что это ревность, я просто это знаю - ревниво отказалась сотрудничать с ней. Посмотрим, что послезавтра сделает Совет Федерации на обращение уже Общественной палаты в полном составе работать вместе над этим законом. Но я еще раз повторяю – это орган, у которого нет полномочий реальных, он консультативный, экспертный, поэтому, что вы хотите? Помните, какая была шутка в свое время, что такое Совет безопасности? - это та организация, чьи советы безопасно не выполнять. Вот ровно та же история. У Совета безопасности, пожалуй, побольше полномочий - имеется в виду Совет безопасности ООН, чем у Общественной палаты. При этом отмечу, что люди там разные – знаете, там люди, которые хотели хорошего там есть, люди, которые хотели странного там есть, и люди, которые хотели "корочек" там есть. Там разные люди есть. Как орган? Ну это действительно то, чем должен заниматься в нормальной стране парламент, Госдума. Если Путин недоволен, как избран Госдума, кто же предлагал ему вносить в те самые законы, а это внесение было от имени президента - о гарантиях избирательных прав граждан, о выборах, и так далее - которые затем были проштампованы, приняты депутатами. И в думе разные люди есть. Но тем не менее, все-таки законодательная власть сейчас, в общем и целом… законодательная инициатива полностью переместилась в другие органы власти. Это печально. Потому что в обществе должен быть противовес разделения властей. Попытка создать виртуальное разделение властей не работает, потому что эти люди зависят напрямую от президента, от президентской администрации, они назначены президентом. Даже обычное чувство благодарности за то, что их назначили – за исключением, может быть, десятка, полутора – не дадут возможности возражать на президентские инициативы. Это проблема.
Далее пошли. Вы слушаете "Эхо Москвы", еще 7 минут до новостей. Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире, как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Москва, Васильев.
А.ВЕНЕДИКТОВ: А как зовут вас, как к вам обращаться?
СЛУШАТЕЛЬ: Один вопросик, помогите разобраться.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Только как к вам обращаться? Я же не могу к вам обращаться – Васильев.
СЛУШАТЕЛЬ: Вячеслав Валерьевич. Вот все-таки вы, оказывается, о проблеме говорили там в кулуарах. Объясните мне такую ситуацию - вот как "Газпром" говорит, из Ямала до западной границы доставили газ - 200 долларов все издержки.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Не может быть.
СЛУШАТЕЛЬ: Они же объясняли, почему цена такая.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет. Я хочу сказать, что мы будем по этому поводу проводить передачу. Это означает, что всем странам СНГ "Газпром" торговал в убыток, как минимум, 150 долларов за тысячу кубометров – все это время, когда было 50, 60. Это такая история, знаете ли, странная по ценам. Мне задали этот вопрос как раз в "он-лайн"-конференции. Я на него ответил, что я не специалист, я, безусловно из "Газпрома" приглашу экономистов, приглашу аудиторов. Потому что это странная история, если стоимость производства 200, издержки 200 – что же мы все эти годы делали? Где "Газпром", на чем он профицит набирал? Неужели у него такие долги, что все в убыток? Внутри страны – в убыток, за рубеж - в убыток. Странная история. И поскольку "Газпром" – акционер "Эха", а я акционер "Газпрома", мне стало интересно. Думаю, что тут какая-то путаница с цифрами. Надо посчитать. Но для этого не меня надо спрашивать, а специалистов. И я вам обещаю, что сразу после праздников - потому что сейчас кого найдешь? - мы просто со берем специалистов, и они с карандашами будут говорить и оценивать эту историю .
Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире. Как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, зовут меня Виталий Михайлович. Я бы хотел услышать в прямом эфире, или беседу с Карауловым.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет вопросов. О чем бы вы хотели услышать с ним беседу?
СЛУШАТЕЛЬ: Мне очень нравятся его передачи, которые он проводит.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, другой вопрос - о чем бы вы хотели услышать с ними беседу?
СЛУШАТЕЛЬ: Вот я бы хотел задать такой вопрос – когда его такие злободневные передачи, когда он вскрывает – когда-нибудь это было расследовано, или какие-то результаты?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Но вы же знаете. Что вы спрашиваете? Вот он там расследует по одному чиновнику - а он на месте. Он расследует по другому чиновнику…
СЛУШАТЕЛЬ: Совершенно верно.
А.ВЕНЕДИКТОВ: А это означает, что у вас есть ответ на этот вопрос. Вот я и спрашиваю - о чем передача?
СЛУШАТЕЛЬ: Но он умница. Настолько зыбко, настолько все кажется невероятным, а в то же время ничего не меняется.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот. Так о чем с ним.
СЛУШАТЕЛЬ: Ну вот я и хотел – как это все-таки? Это что, пустая работа, или кто-то ему не дает, или какие-то все-таки бывают.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. Спасибо большое. Обязательно позовем Караулова на большую беседу и на ответы на ваши вопросы. Думаю, что это мы сделаем, возможно, в программе "Телехранитель". Вот мне прислали – Леонтьев готов оппонировать слушателю, можно его вызвонить. Я готов был бы его вызвонить, но я хочу на другой линии иметь Игоря тогда из Германии. Поэтому мы сделаем следующим образом – если за время новостей, на 20.15 назначаю время – если Игорь вы пришлете свой телефон на мой пейджер, как вам звонить в Германию, я имею в виду на наш пейджер – 725-66-33, если вы пришлете его, мы вас вызвоним в 20.15 на одну линию, а на другую вызвоним М.Леонтьева. И тогда, возможно, у вас будет какая-то внятная по очереди дискуссия. Потому что сейчас слушать Мишу, потом Игорь опять прозвонится, и так далее - мне кажется, это странным, во что мы превращаем передачу. А вот если у меня два человека будут на линии, то с удовольствием и М.Леонтьева, и Игоря из Германии. Поэтому, Игорь, вы должны мне сейчас на пейджер прислать телефон, по которому в 20.15 по Москве, если вы будете нас слушать, то есть, в 18.15 по Германии - я готов буду оставшиеся 1о минут, с 20.15 до 2.25, провести такую дискуссию. В рамках "К барьеру", например. Но для этого, Игорь, пожалуйста – если вы слушаете, пришлите. Мне бы было это интересно, вы бы убедились, что никакой цензуры нет - вот Леонтьев живой, рвите его. Игорь будет из Германии, Миша - рви его, и все слушают, и решают, кто прав.
Я приму еще один звонок пока - две минуты до новостей. Алло, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, Алексей Алексеевич, меня зовут Тамара. Москва. У меня к вам огромная просьба - вот звонит Георгий Васильевич, он очень часто произносит оскорбительные термины. Может, вы сейчас не расслышали, он назвал палату "Опущенной".
А.ВЕНЕДИКТОВ: А вы зачем оскорбления повторяете в эфир? Вы, Тамара, хотите сказать…
СЛУШАТЕЛЬ: Нет, я хочу сказать…
А.ВЕНЕДИКТОВ: Секундочку. Вы – усилили, теперь я должен ответить, в третий раз.
СЛУШАТЕЛЬ: Нет. Я хочу вас спросить, можно я вас спрошу?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Попробуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Почему вы лично и другие ведущие не пресекают подобные вещи? Ну если кто-то звонит просто не совпадающий с мнением вашим высказывает, вы отключаете.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Тамара, вот сейчас послушайте - ваш вопрос демагогический – я вас не отключаю – абсолютно. Потому что вы сейчас повторили. Человек сказал одно слово один раз, вы его повторили два раза. Вам – желтая карточка, чтобы вы не повторяли чужие оскорбления, Тамара. Что это за метод ведения дискуссии? Я еще раз повторяю – вы были выведены в прямой эфир, вы сказали те же самые слова. Причем, даже я пропустил мимо ушей то, что сказал Георгий Васильевич, а вы мне напомнили и всем слушателям напомнили – замечательно, Тамара. Что у вас за такой метод? Вы звоните столько же, сколько Георгий Васильевич, мы вам всегда рады. Только не учите нас жить. Говорите то, что вы считаете правильным. Вот вы сказали и сказали - я с вами не согласен. Не надо повторять чужие оскорбления, не надо. Ведите себя прилично, достойно, вы же дама, Тамара. Вы хотите, чтобы я еще раз сказал, за что я вам читаю нотацию – за то, что вы повторяете оскорбления, сказанные Георгием Васильевичем. Сказанные в адрес Общественной палаты. Ну? Повторила. И что? Можно еще раз третий раз повторить. Мы уходим на новости. Мы потом продолжим до 20.30.
НОВОСТИ
А. ВЕНЕДИКТОВ. – Ну, в общем, как я и ожидал, мы сейчас будем играть в игру. Следующий пятый раунд. Естественно. А когда же еще играть? Игорь мне прислал телефон и через 10 минут мы соединимся.
Играем мы сейчас в электрочайник «Филипс». Мы играем по телефону 203-19-22. Сейчас мы меняем телефон, чтобы люди звонили только для игры туда, и это будет пятый, 203-19-22, пятый прозвонившийся.
Итак, пятый победивший у нас будет, мы знаем: первый – раз, второй – два. 203-19-22, напомню, играем по этому телефону, два звонка я уже принял. Третий – три, четвертый – четыре и наконец пятый. Алло, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ – Алло.
А. ВЕНЕДИКТОВ - Здравствуйте, как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Как зовут вас?
СЛУШАТЕЛЬ – Елизавета Захаровна.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Елизавета Захаровна, чайник электро «Филипс».
СЛУШАТЕЛЬ – Спасибо.
А. ВЕНЕДИКТОВ – С Новым годом! Елизавета Захаровна.
СЛУШАТЕЛЬ – Да.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Где будем Новый год встречать?
СЛУШАТЕЛЬ – Дома.
А. ВЕНЕДИКТОВ – А чего готовить будем?
СЛУШАТЕЛЬ – Ой, кролика буду готовить, салат, рыбу в маринаде.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Это называется так, Елизавета Захаровна: ждите, я приду к вам.
СЛУШАТЕЛЬ – Спасибо, приходите.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Спасибо. На кролика - это мы всегда. Не кладите трубочку. И в чайнике заварим чай. Вот подарок Елизавете Захаровне. Мы сыграли. Это мы сыграли. Напоминаю вам, что на сегодня раунды закончились.
Итак, я напоминаю, что у нас через там 10 минут на одной стороне будет Михаил Леонтьев, на другой будет стороне Игорь из Германии, он прислал свой телефон и поэтому у нас состоится дискуссия по поводу авиапромышленности в Германии. С ума сойти, чего только под Рождество не учудить. Но тем не менее, давайте мы посмотрим, вызвоню, да? Так, а… Это что у нас тут? Сюжет не мне, сюжет «Поговорим по-русски» Марины Королевой мне не надо. Инна спрашивает: «Не хотите ли вы переехать в Иран и создать там «Эхо Ирана»?» Нет, Инна, я в своей стране, а вот вам… В эфир надо пригласить.., организуйте передачу «Молния».., у нас теплая.., дозвониться не можем. Вопрос по геройским книжкам. Понимаю. Нет, никто не набрал, Елена, 32 балла. У нас максимально 28 баллов было по книжкам. Брателло еще выступать будет? Будет, Вадим из Санкт-Петербурга, будет. Так, пошли дальше. Здесь пошел спам от господина Тертого. Господин Тертый, на вас ставится блок спам, мы наказываем. Так, дальше. Две девочки из города Выкс отправили вопросы. Людмила, я вам ответил на сайте. Спасибо большое за вопросы. Так, а это мне по Ирану отвечают. А вам не хочется в Иран? В парандже ходить, Татьяна, Инна. Вы бы к телефону в Иране не приблизились бы, дурочки мои. Так, что дальше? Неужели люди не знают, что программа Максимовской повторяется в воскресенье утром? Пожалуйста, вот Ирина дает совет. Можно смотреть там. «Почему вы редко приглашаете журналистов с канала ТВЦ Леонида Млечина, Илью Колосова, Дегтяря?» Значит, одну секундочку. Что значит «редко приглашаем»? У нас есть программа «Особое мнение», где на постоянной основе работают наши коллеги-журналисты. Отмечу, за бесплатно. Когда кто-то из них заболевает или уходит в отпуск, мы их заменяем другими коллегами, предлагаем коллегам выступить. Вот и вся история. А когда все здоровы, чего же заменять-то? Так, дальше. Что такое у нас? «Почему не стало на «Эхе» Пионтковского Александра?» А он был? Он приходит в гости, он не вел никакой программы. И сейчас приходит в гости. Какая проблема? Так, дальше. «Бубенцы, бубенцы весело звенят». Валентина Ивановна, ну звенят. Так. «Выиграла книгу…» Я понял. Рекламация суда. «Владимира Васильева, Николая Куликова в эфир». Пригласим. Так, дальше спам. Давайте телефончик. 783-90-25 и 783-90-26. Что-то на пейджер спам сплошной идет. Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире. Алло.
СЛУШАТЕЛЬ – Добрый вечер, Алексей.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ – Меня зовут Артем. Со всеми праздниками вас.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Да, Артем, и вас так же.
СЛУШАТЕЛЬ – Спасибо. Я бы хотел узнать вашу позицию как раз об упомянутом уже здесь Иране. Как реагировать России на почти еженедельные заявления президента этой страны? Каким-то образом сворачивать…
А. ВЕНЕДИКТОВ – Да Бог с ним, с президентом. Вы знаете, что, например, сегодня Иран заявил России о том, что он не принимает предложение России по обогащению урана на территории России. Просто наши предложения послал в мусорное ведро. Предложение президента Путина. А поскольку Иран – страна богатая, мы слегка еще хотим там подзаработать. Знаете, это жадность фраера сгубила. Значит, мы продаем самолеты и аппараты как раз той стране, которая осуществляет на нас геополитическое давление. Я имею в виду Китай. А продаем боевые самолеты, между прочим. А интересно, куда они полетят когда-нибудь? Мы продаем Ирану то, что, может быть, и не стоило продавать, чтобы «бабок» заработать. Еще бы хорошо, если бы «бабки» эти шли вот на какие-то социальные программы. Не туда они идут, естественно. Вот. И кроме того, Иран еще нас уже там мордой об стол третий раз. Предложение России, которое там выступает посредником: «Подождите, я сейчас уговорю Иран. Вот мы предложим это». «Пошли вон!» - говорят нам в Иране. «Нет-нет, подождите, а мы вот это…» «Пошли вон!» - говорят в Иране. Вот вся история, которая, кстати, сегодня и случилась. Не знаю, было ли это в новостях, ну, утром, наверное, было, это утренняя новость. Чего там реагировать? Ракета из Ирана долетит. Кто там у нас, в Иране-то? Неужели там наши союзники, да, которые…? Или это все-таки союзники тех, кто борется за халифат на Северном Кавказе. Какие там у нас, интересно, союзники-то в Иране? Непонятно. Понятно, что нас пользуют, чтобы не сказать другое слово, которое не любит Тамара. Да? Вот. Ну и дело хозяйское. Дело хозяйское. Значит, наше правительство и президент принимают решение делать вот эти вещи. Значит, сейчас я просил бы… Я буду отвечать, наверное, на Интернет. Сейчас телефон я просил бы освободить. По одному мы вызовем Игоря из Германии, а по другому мы вызовем Михаила Леонтьева. Значит, референт там Аля начинает звонить. Сейчас прошу вас не звонить, освободить телефон. Давайте послушаем эту увлекательнейшую дискуссию в прямом эфире. Значит, я все равно не буду сейчас принимать телефонные звонки, а буду принимать их по телефону 203-19-22. Имейте это в виду, поэтому отсюда все равно у вас ничего не получится. Теперь у нас пока Интернет. Значит, все, кто хочет звонить в эфир- 203-19-22, а эту линию я вырубаю на включение. Отсюда звонков не будет.
Так, дальше Анатолий из Петербурга пишет: «Очень люблю сатиру, Жванецкого, Хазанова и других сатириков-юмористов. Но нравится ли вам передача «Плавленый сырок»? Не слишком ли много в ней желчи, злости, льющейся через край? Нужно ли быть таким злым сатириком, как Шендерович?» Ну неужели, Анатолий, я буду диктовать сатирикам, каким им надобно быть? Мне представляется, что это вообще неправильно. Ну и что? Сатира должна быть зла. А какая сатира должна быть? Лижущая? Ну, для этого есть другие передачи. Для этого, кстати, вот для того чтобы любить персонажа, мы завели специальную передачу «Дифирамб». Это отдельная история, которая связана с тем, что вот там персонажа надо любить, не обстебывать, не обсмеивать, а любить.
У нас на первой линии, на первой линии у нас будет Игорь. Сейчас мы Михаилу Леонтьеву попробуем дозвониться. Игорь, пока висите на трубочке. Извините, займу ваше время.
Игорь, студент из Москвы: «Господин Венедиктов, я уже в течение двух лет пишу вам о проблемах трудоустройства в систему правоохранительных органов, а ваши референты этот вопрос не принимают. Хотелось бы узнать ваше отношение на то, что людей с нерусскими фамилиями в органы не принимают. В ГУВД открыто говорят: «Меняйте фамилию». Как быть?» Ну, по-моему, у нас министр МВД – Нургалиев, и зовут его Рашид. Да? То есть, я понимаю, что, наверное проблема есть, значит, нужно требовать официального там ответа или там вот фамилию чиновника, который там не принимает, и подавать в суд. И жаловаться министру Нургалиеву Рашиду. Я думаю, это интересная история для вас была бы. Вот. Я думаю, что на некоторых работах в правоохранительных органах действительно есть такие люди, но, мне представляется, что при наличии такого министра этот вопрос решаем.
Значит, еще раз, освободите линию телефона. Я не буду выводить, да? Если вы заблокируете сейчас своими звонками линию, я Михаила Леонтьева вызвонить не могу. Да? Освободите линию, быстренько, просто, и тогда мы вызвоним Михаила, потому что Игорь у нас уже на одной линии. Вот. Не звоните. Не звоните, не будет вам этого, не будет вам ничего, вообще ничего не будет.
Так. Дмитрий, аспирант из Москвы: «Что вы думаете о вспышке заболеваний в Чечне?» А те, кто хотят действительно прорваться в эфир – 203-19-22. Они вот по этой линии нам будут звонить. 203-19-22, 19-22 – это телефон прямого эфира «Эха Москвы». 203-19-22. Так. Что у нас? «Что вы думаете о вспышке заболеваний в Чечне?» Я ничего не думаю. Я консультируюсь с психологом, я могу вам честно сказать. И психологи московские, психиатры московские, а у меня много знакомых среди врачей, они как бы пока разводят руками. То, что они говорят, что невесть что там несут эти как бы красивыми словами, конечно есть такой фактор, но он не может вот так распространяться. Там что-то еще. Но что еще – неизвестно. А поскольку это люди – психиатры, они не занимаются боевыми отравляющими веществами, они как бы говорят: «Это за рамками нашей компетенции». А значит, то, что здесь… То, что описывается, то, что иногда приходит сюда в клиники, они знакомы с этими документами, они знакомы с этими документами, вот они как бы вызывают некое сомнение. Да, неполнотой прежде всего. То есть, еще раз могу сказать: у вас неполнота информации. У вас неполнота информации.
Видите, друзья мои, там не отвечает телефон. Сейчас дай-ка я поставлю какую-нибудь отбивочку. Сейчас, вот эту вот, предположим.
А. ВЕНЕДИКТОВ – 20 часов 15 минут, как по заказу и Михаил Леонтьев, и Игорь. Алло, Миша, ты с нами? Добрый вечер.
М. ЛЕОНТЬЕВ – Да, да, да.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Так, Игорь, вы с нами? Добрый вечер.
ИГОРЬ – Да, я здесь.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Значит, у меня к вам такая просьба. Чтобы слушатели понимали, о чем речь, хотя Игорь сегодня только выступал, я попросил бы, я вот сейчас буду держать график, Миша, изложить свою позицию 2 минуты, потом Игорь ответит, потом ты.
М. ЛЕОНТЬЕВ – Да, я подумал, что Игорь меня вообще неточно понял.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Давай, говори.
М. ЛЕОНТЬЕВ – Я говорил, что в Германии не было, нету авиационного производства.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Миша, две минуты, поехали.
М. ЛЕОНТЬЕВ – Да, две минуты. То, о чем я говорил, это то, что я видел собственными глазами и разговаривал с людьми в центре немецкой авиационной промышленности, которая, естественно, существует, в Майнихене. Там, где раньше был «Мессершмидт». Да? Это действительно вот эти огромные заводы в Майнихене, там центр, есть другие заводы. Действительно, очень большой, это бывший Даймлер-Крайслер ASP. Теперь это не ADS, это часть европейской корпорации. Очень большой вклад германской промышленности есть и в моторостроении, в двигателестроении, и в европейском истребителе, это в Еврофайтиге, да?, и, значит, в Айрбайхе они там кусок большой делают. Я говорю о том, что самостоятельная, великая, величайшая в мире, наверное лучшая в мире, авиационная конструкторская школа, умерла. Все, что производила Германия - «Торнады», вот этот самый несчастный «Еврофайтер» - они все на порядок ниже соответствующих разработок по своему технологическому качеству, по прорывности, они отстают и всегда отставали от советских и американских разработок передовых. Они стали вторичными, очень вторичными, даже по отношению к «Миражам», к французам и к англичанам. И я говорю о том, что мне люди рассказывали о том, как американцы конкретно мочили их вот эти перспективные передовые разработки. Это были высшие менеджеры ADS тогда, то есть не ADS, а Даймер-Крайслер Аэроспейс, да? Вот. Что имел в виду Игорь, что он понял, не понял, я понятия не имею. Да?
А. ВЕНЕДИКТОВ – Ну сейчас Игорь скажет. У тебя еще 30 секунд.
М. ЛЕОНТЬЕВ – Огромная авиационная промышленность. Абсолютно опущенная великая авиашкола. Я это вообще говорил в связи с нашими проблемами, российскими, а не в связи с немецкими.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Да-да. Я понимаю.
М. ЛЕОНТЬЕВ – Я ничего против немецкой авиапромышленности не имею, как вы понимаете.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Так, хорошо. Это был Михаил Леонтьев. Игорь, вот теперь с этими поправками что бы вы ответили Михаилу, по существу, а потом опять Михаил. Давайте, Игорь, две минуты.
ИГОРЬ – Ну, ситуация следующая. Я могу процитировать, что говорил господин Леонтьев в своем выступлении…
А. ВЕНЕДИКТОВ – Не-не-не, Игорь, вы сейчас отвечаете. Нет, Игорь, Леонтьев сказал то, что он сказал. Теперь вы говорите, вы на что возражаете.
ИГОРЬ – Нет, я возражаю на то, что не может быть великой авиационной промышленности без великой авиационной школы. Вот то, что сделано в «Аэробусе», это сейчас самолет, который теснит американцев, это их единственные конкуренты в настоящий момент в гражданской авиационной промышленности, так вот «Аэробус» теснит американцев по всем фронтам. И это никоим образом не вторично.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Миша, подожди.
ИГОРЬ – Теперь первое. Теперь второе. Что касается «Торнадо». «Торнадо» не был тоже чисто немецким самолетом, это был самолет совместный испано-англо-немецкий. И он тоже был вполне на уровне. Что же касается последнего «Еврофайтера», то их уже заказана тысяча, причем не только в Европе, а по всему миру. Ни о какой вторичности вообще и речи быть не может.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Миша, подожди.
ИГОРЬ – Это второе. И третье. Существует чисто немецкая фирма под названием «Фокер». Эта фирма является основным производителем самолетов средних и малосредних. Так что говорить о том, что германская авиаконструкторская школа умерла, это просто неправда. Вот что я хочу вам сказать.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Понятно. Миша, пожалуйста.
М. ЛЕОНТЬЕВ – Ну, это просто субъективная трактовка. Я опираюсь на трактовку самих немцев. Я хочу сказать одну вещь. Да, действительно «Торнадо» не был самостоятельным, он был в кооперации, довольно вторичный самолет. «Еврофайтер» - самолет очень дорогой, очень сложный, очень технологически передовой, абсолютно, с конструкторской точки зрения, невеликая машина. И машина, которую сейчас запускают машины четвертого штрихпоколения, когда сейчас все уже выходят на пятое поколение. Да? Вот то, что закуплено огромное количество, сотни самолетов, говорит о некоем душевном здоровье европейской экономики и европейской политики. Потому что самолеты наши, то есть те же самые модификации, последние модификации, значит, модернизации Су-30-х, да, они не закупаются вообще российской армией. Ну и что? Это что значит, что этот самолет хуже? Это же не об этом свидетельствует. Это свидетельствует о том, что этот самолет делается для того, чтобы загрузить промышленность, для того чтобы этот потенциал создать. Есть конструкторские разработки немецкие. Есть. Они неплохие. Великая, передовая, самая великая в мире школа, когда до сих пор в Америке, в Америке используется в авиации «Мессершмидт-262», первый реактивный самолет. До сих пор в Германии нет ни одной машины. У них в музее нет «Мессершмидта». Вот я был в музее «Мессершмидта», вы там не были, пойдите, сходите, он, по-моему, довольно открыт. Вы увидите, что такое была немецкая авиационная школа, которая, между прочим, в значительной степени питала и советскую, колоссальный цвет немецкой авиашколы в советской авиашколе, колоссальный, как довоенной, так и послевоенной. Так вот. И что она собой представляет сейчас.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Понятно.
М. ЛЕОНТЬЕВ – А если мы говорим об «Авербайхе», «Авербайх» так в первую очередь, с конструкторской точки зрения, французская разработка. Она была создана еще до того, как была создана и ADS.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Понятно. Миша, стоп. Миша, 2 минуты. Теперь Игорь. Спасибо. Игорь, пожалуйста.
ИГОРЬ – Ну, вы знаете, значит мы, мы подобные споры, я сам на самом деле физик, и подобные споры могут вестись, когда на столе лежат документы. Вот господин Леонтьев говорит одно, я говорю другое. Я хочу сказать, что «Авербайх»…
М. ЛЕОНТЬЕВ – Ваше заявление о том, о том, что я не владею вопросом, это заявление было, мягко говоря, неадекватным. А так, пожалуйста, можем спорить действительно очень долго.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Сейчас, подожди. Теперь Игорь. Нет, нет, секундочку, секундочку, секундочку. Игорь, пожалуйста, теперь вы. У вас две минуты также, да?
ИГОРЬ – Ага, значит, вы понимаете, я говорю одно, господин Леонтьев говорит другое.
А. ВЕНЕДИКТОВ – А потом ты, Миша.
ИГОРЬ – Мы просто говорим разные вещи. Человек, который в этом заинтересован, он может зайти на соответствующие сайты и посмотреть, кто и что, например, двигатель, двигатель вот этого самолета «Еврофайтера», он почти полностью сделан фирмой «Евроджет» в Мюнхене. То есть, ну, понимаете, можно говорить все, что угодно, и говорить о вторичности и о десятеричности. Важно совершенно другое, что никоим образом нельзя сказать о смерти германской авиационной школы как таковой и о нее вторичности. Что же касается сравнения с советскими самолетами, то, извините, при всем уважении к Су-30-му, которая прекрасная машина, по прежнему двигатели советские просто ужасны.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Миша.
М. ЛЕОНТЬЕВ – Вы ничего не понимаете. У нас великолепные совершенно двигатели военные. Они просто по другим параметрам оптимизованы. Двигатели вполне нормальные. Кроме того, они еще и модернизируются, потому что тот двигатель, о котором вы говорите, ну сколько ему лет…
А. ВЕНЕДИКТОВ – Миша, а что… Понятно. Можно вопрос вам обоим? И на этом все. У меня вопросы к Мише и к Игорю. Вот я вообще не специалист, я хочу понять. Правильно я понимаю вас, Игорь, что теперь национальных школ нет, а есть транснациональные школы вот в авиации, в создании? Игорь?
ИГОРЬ – Ну в Европе это безусловно так. В Европе это безусловно так, и там кооперация просто широчайшая. То есть если вы посмотрите, например, на состав фирм, где работают люди, то очень часто в Германии в этих фирмах говорят на совершенно разных языках. Понимаете?
А. ВЕНЕДИКТОВ – Понятно. Спасибо. Миша?
ИГОРЬ – И кроме того, кроме того, что очень важно при этом… Все-таки я хочу, извините, заметить.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Пожалуйста.
ИГОРЬ – Что в Германии работают блестящие технические учреждения, высшие учебные учреждения, которые, вот, которые, ну как по-русски сказать, куют, приготавливают специалистов самого высокого класса.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Игорь, извините, но у меня не хватит времени на Мишу. Сейчас, Миш, подожди, не забалтывай. Миш, у меня к тебе вопрос. Правильно ли я понял твой пафос, я не слышал той передачи, что речь шла о том, что американцы конкурентно уничтожают европейскую авиационную промышленность?
М. ЛЕОНТЬЕВ – Нет, я говорил не об этом. Я говорил о том, об отношении Германии и, значит, очень многих людей в Германии к Америке. Я говорил о провале авиашколы. Что авиашколу достаточно потерять, потом она не восстановится даже в великой стране.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Но это есть.
М. ЛЕОНТЬЕВ – И приводил пример Германии и Японии. Я говорил о том, что я видел и слышал от людей. Мне кажется, что это интересно.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Интересно.
М. ЛЕОНТЬЕВ – Этот текст был адекватный. Я говорил о том, я не помню, говорил ли я о том, как немцы относятся к американцам, которые ремонтируют свои самолеты на немецких ремонтных заводах. Когда они с них все снимают и не допускают их ближайших союзников. То есть они относятся к ним не как к равным партнерам. Об этом я говорил. Я говорил об истребителе, о самолете вертикального взлета, гениальном, который немцы сделали, американцы эту разработку закрыли. Когда я спросил у людей, зачем, они сказали: «Затем». Вот именно таким тоном, которым я сейчас говорю. Об этом я говорю.
А. ВЕНЕДИКТОВ – Понятно. Понятно. Вот мне кажется…
М. ЛЕОНТЬЕВ – Игорь же обвинил меня в том, что я кого-то оболгал, что я ничего не знаю. Все, что говорит Игорь, в принципе имеет смысл. Это действительно в какой-то степени так. Вопрос о том, что понимать под авиаконструкторской школой великой и что не понимать, это вопрос в какой-то степени, может быть, отношения даже к музыкальной школе там, к театральной школе и так далее. Вот. Но у Игоря явная мания преследования и такое впечатление, что он прямо из Советского Союза вот на ботинках - я не знаю, когда он эмигрировал – здесь его цензурируют на «Эхо Москвы», он не может какую-то sms-ку отправить. Здесь его, якобы, глушат в эфире…
А. ВЕНЕДИКТОВ – Миша, Миша, переходишь на личности…
М. ЛЕОНТЬЕВ – Нет, но здесь явно какая-то…
А. ВЕНЕДИКТОВ – Я действительно, пока говорил один, глушил другого. Это правда, Поэтому это не мания преследования, это мания преследования Венедиктова. Это все-таки две большие разницы. Спасибо большое, что вы мне позвонили, я думаю, что мы продолжим эту дискуссию. Я вас вывожу из эфира, друзья мои. Я думаю, что вы заморочили слушателям мозги, но самое интересное, что Игорь и Михаил подняли вот этот вопрос, и мне представляется, что этот вопрос безумно интересный, и это тема для нескольких передач. Каким образом и политически Россия и Украина – что у нас там было с бомбардировщиком-то? - Похожая история, да? И американцы, и Россия, и другие крупные страны, мы видим как борются «Боинги» и как борются «аэробусы», это правда, мы поговорим про истребители, это достаточно интересно. Мы это сейчас услышим буквально. «Ну и денек» у нас такой. Всем пока, всем спасибо.