Александр Невзоров - Невзоровские среды - 2020-03-18
YouTube-канал Александра Невзорова Instagram Александра Невзорова
О.Журавлева
―
21 час и 7 минут. Вас приветствуют «Невзоровские среды». Из Москвы – Ольга Журавлева. А из Петербурга – Александр Невзоров. Александр Глебович, здравствуйте!
А.Невзоров
―
Да, мое глубочайшее почтение. Вообще, Оля, мы в «Гельвеции». Но сегодняшний эфир начинается под аккомпанемент абсолютно отчетливого треска. Я не знаю, как у вас, в Москве – в Питере треск слышен особенно явно. И понятно, что это сгорают на костре великой державности сбережения, накопления, надежды.Мне вот интересно, будет в истории этой несчастной страны хоть один правитель, который в новогоднюю ночь выйдет перед Кремлем и не будет разводить пафосные болтанки про то, что он устал? Будет ли хоть один человек, который скажет: «Вы знаете, у меня ни хрена не вышло. Вот то, куда я вас так долго вел, туда идти не надо, там жопа, ребята»? Будет хоть кто-то, у кого хватит дерзости и ума сказать эти слова или все-таки эта страна проклята и обречена?
Да, по поводу «Гельвеции». Мы здесь напуганы распоряжениями городского правительства, разумеется, будем радикальным образом сокращать количество зрителей и посетителей в эфирной студии. Сам я, конечно, отсюда никуда не уйду.
О.Журавлева
―
Вы там будете жить.
А.Невзоров
―
Да. Дымарского нет ни по какой-то трагической причине. Он чинит палец. Потому что он затеял где-то ремонт, и с его-то способностями к ремонту… да, всё понятно.Короче, Оленька, это всё лирика. Я бы хотел поговорить о сексологии сегодня для начала.
О.Журавлева
―
Так вы еще и сексолог.
А.Невзоров
―
Нет, я не сексолог. Как раз я хотел обратиться к вам по этим вопросам. Но это не очень деликатно на эту тему затевать разговор с дамой. Поэтому я задам такой абстрактный вопрос: вот чем русские фрикции отличаются от всех других фрикций? Все, так или иначе, в курсе международного стандарта. А вот русские фрикции совершенно иные. Они заключаются в следующем: сначала выдавливаешь из себя раба, потом вдавливаешь его обратно, потом выдавливаешь раба – вдавливаешь обратно, и так примерно 300 лет. С разным ритмом, но вот эта последовательность – вдавливаешь, выдавливаешь, она обязательно поддерживается.И в общем. Россия в последнее время, которое мы могли ее наблюдать, она фрикционировала именно в таком режиме, но в последнее время она надежно сбилась с ритма, поскольку в основном происходит вдавливание раба. И это уже как бы не фрикция, это судороги. Они чем-то похожи, но, как известно, различаются тем, что одни сопровождают зачатие, а вторые сопровождают агонию.
И вот на этой неделюшке произошло очередное вдавливание и очень успешное раба. Как следует, вдавил раба Конституционный суд. Вот он вдавил, так уж вдавил. Причем в отличие от частных лиц и даже от самых влиятельных организаций, вдавливательные возможности которых несколько ограничены, Конституционный суд может комплексно и масштабно вдавить раба, что называется, всей стране.
И, действительно, как я и напророчил в прошлом «Эхе», судьи нарядились в ушки и сплясались танец послушных зайчиков Путина. Сплясали грустно, сплясали без огонька. Физиономии у них всех были перевернутые, так как сами они отлично знают, что натворили, и им как минимум друг перед другом, конечно, неудобно. Их не стоит осуждать.
О.Журавлева
―
Вы думаете, неудобно?
А.Невзоров: Вирус гораздо больше производит разрушения в мозгах, чем в верхних дыхательных путях
А.Невзоров
―
Ну, конечно. А куда им, собственно говоря, деваться? Вот в случае отторжения высочайших инициатив, им пришлось бы куда-нибудь на Мурманскую трассу в полном составе вместе с печальным Зорькиным идти класть асфальт. А класть асфальт им категорически неохота. И это, в общем, тоже хорошо. Потому что они приняли правильный выбор. На одной чаше весов была неприкосновенность, госжилье, гособеспечение, всевозможные плюшки этого типа, а на другой – необходимость укладки асфальта.И они сделали довольно правильный выбор, потому что Конституция имеет к жизни гораздо меньше отношения, чем качество асфальтового покрытия где-нибудь на трассе. Представьте, что они могли бы там всем составом Конституционного суда натворить вместе с бригадой таджиков. А потом бы нам пришлось по всему этому ездить. И пусть лучше они извращаются в своем сегодняшнем качестве и никогда не экспериментируют с дорожным покрытием.
О.Журавлева
―
Мне кажется, хуже уже не будет. Прекрасно бы они и на дорогах поработали. Никто бы не заметил разницы, Александр Глебович.
А.Невзоров
―
Понятно. Так или иначе, последний барьер на пути к абсолютизму и узаконенной деспотии взят. Дело в шляпе. Голосовательный цирк 22 апреля тоже, разумеется, уже предрешен. И это прекрасно тоже, потому что мне давно хотелось поизучать абсолютизм, который ни в чем себя не ограничивает, бесстыжий абсолютизм, уверенный в своей абсолютной вечности.Правда, вот я всегда думаю, что В.В всегда немножко не хватает, что называется. жизненного опыта, потому что он видел все – он не видел, как предают президента. И в какой-то момент его предадут все, и аукнется всё.
О.Журавлева
―
Мне кажется, простите, было в мире столько историй смерти тиранов позорных, ужасных. Он всё это видел.
А.Невзоров
―
Это в мире. И это в некотором пересчете с языка историков или так называемых очевидцев. Это надо всегда видеть лично, глазками. Понятно, что всем будет в высшей степени плохо и усилится деградация, насилие, разруха. Но зато у меня будет бесценный объект для изучения.Вообще, русские любят, когда им плохо, и это лишний раз получило подтверждение в том одобрении, которое заслужил президентский тезис о том, что президент в России может быть только сильным, и судьба России без сильной президентской власти очень жалка и печальна. Этот страх давным-давно посеян – оказаться без сильной власти, без сильного начальника.
И все эти тенденции и мечты, так или иначе, выращивала и несла сквозь время русская культура. И даже эти ее обломки этим чинопочитанием и страхом лишиться начальника фонят как чернобыльский бетон. Именно она (а больше было просто некому) воспитала этот страх лишиться господина. И эта русская особенность, ее сейчас очень хорошо видно. Если начальство, проходя мимо, не выбило зуб сапогом, возникает даже чувство собственной ненужности и даже вины.
О.Журавлева
―
Отсюда было к Ельцину такое неприятие? Недостаточно выбивал сапогом, недостаточно сильно?
А.Невзоров
―
Да, недостаточно. Все-таки он был не то что фанатиком свободы. Его быстро перестала интересовать его государственная деятельность. Как вы знаете, у него были другие, более увлекательные мероприятия и занятия. И он, в общем, всё пустил на самотек. А его фавориты не всегда успевали унижать то количество людей, которое позволяет народу чувствовать себя комфортно и в должной степени униженно.Помните, когда северяне освобождали первых рабов после гражданской войны в Америке, снимали с них все атрибуты рабства, то вечером к помещику северянину выстраивалась робкая цепочка этих бывших рабов, которые говорили, что они не могут уснуть без ошейника и просили хотя бы на ночь выдавать им ошейники.
О.Журавлева
―
Ну, Александр Глебович, у нас после отмены крепостного права тоже не все крестьяне радостно побежали жить своей жизнью, а многие тоже жалели…
А.Невзоров
―
У нас и не сняли ошейники, совершенно верно.
О.Журавлева
―
Насчет ошейников не знаю. У нас будет небольшой перерыв на рекламу.
А.Невзоров
―
Сейчас?
О.Журавлева
―
Да, а что тянуть. Уйдем, а потом вернемся. Я как раз обещала в это время Кемерово помахать – помашу. Вернемся через несколько секунд.РЕКЛАМА
О.Журавлева: 21
―
17 и мы продолжаем. Ольга Журавлева, Александр Невзоров. И наши слушатели и зрители везде, где только можно. И, кстати, в чате YouTube Борис Джонс пишет: «Мы еще долго будем из себя выдавливать Путина после самого его ухода». Как вы думаете, Путина долго придется выдавливать?
А.Невзоров
―
Не знаю. Я просто хотел прокомментировать то, что на этой недели этот самый Путин, которого надо будет выдавливать, он вдруг продемонстрировал поразительное благодушие к оппозиции как к системной, так и не к системной. После всего, что было сказано и сделано ранее, это благодушие сегодняшнее вроде бы не имеет какого-то объяснения.
А.Невзоров: В мозгах щелкает капкан советской памяти - в ответ на непонятную ситуацию покупать туалетную бумагу
О.Журавлева
―
Вы имеете в виду фрагмент интервью у Ванденко, да?
А.Невзоров
―
Да, конечно. Поскольку это предлагается как некая госпрограмма, госидеология взгляда президента, и вот они так дозируются и закапываются в уши прямо как в Эльсиноре закапывался яд известному персонажу.Мы видим, что эта загадка прозвучала. Откуда это доброжелательность, откуда эта снисходительность? Я думаю, что мы легко можем поиграть в нашу старую игру. Если мы к путинскому благодушию подберем парную новость, которая всё объяснит.
Могу вам сказать, что снисходительность Путина к оппозиции прекрасно перекликается с новостью о том, как карантинированные итальянцы поют у себя на балконах, а они поют. И вот какая связь между этими сюжетами? Прямейшая. Дело в том, что Путин к оппозиции относится точно так же, как коронавирус относится к этим итальянским песенкам из карантина и даже спокойнее, потому что Владимиру Владимировичу не грозит изобретение вакцины, особенно, когда Конституционный суд запретил всяческие попытки ее изготовления и работу в этом направлении.
Так что в ближайшие 12 лет корона точно не слетит. И рыданиям, и проклятиям всяких вольнодумцев можно, в общем, снисходительно похлопать. И это не путинский демонизм. Ему просто сказочно повезло, что в России все настолько продажны, что никто, действительно, не представляет опасности.
О.Журавлева
―
То есть вообще.
А.Невзоров
―
Да, конечно.
О.Журавлева
―
Тогда объясните. Вот коронавирус шагает по стране…
А.Невзоров
―
Вот сейчас я закончу эту мысль. Мы видим, что даже самые умные и сильные, они не способны объединиться во сколько бы то ни было убедительную, даже минимальную силу. Энтузиасты есть, но они в статусе городских сумасшедших.А вот все, от кого могли зависеть подвижки реальных настроения – пираты медийного моря, настоящие журналисты, экономисты, – вот они способны генерировать только презрение и рознь друг к другу.
И Путин знает, что ему бояться абсолютно некого, потому что каждый за себя и каждый не способен даже не единение даже с подобными ему. И каждый новый день добавляет понимания, что даже самые лютые внешние угрозы, самые страшные внешние и внутренние беды никого не могут сплотить.
Правда, вот сейчас с появлением коронавируса начался вроде бы неподдельный интерес людей друг к другу, в основном людей разных убеждений, полярных убеждений. Но тут не стоит обманываться, потому что в основе этого внимания всего лишь нежелание упустить момент, когда оппонент зайдется в сухом кашле со всеми втекающими и вытекающими из этого подробностями. Это такое ожидание, кого вирус завалит первым.
О.Журавлева
―
Это и есть та самая хваленая мобилизация, которую нам обещал Проханов?
А.Невзоров
―
Да, это и есть хваленая мобилизация. Это и есть то самое хваленое единение, когда вирус дает возможность сладко помечтать. Вот взгляните в интернет – там очень сладострастно и сочно красавец Онищенко рассуждает о том, что кто-кто, а Невзоров обязательно заразится и умрет. И он приводит там тысячу причин, по которым это совершенно неизбежно. И еще и облизывается, об этом говоря. Но об этом мы коснемся чуть позже, говоря о вирусе.И мы видим, как вирус повлиял на мечты россиян и утвердился мгновенно причем, за какие-то полторы недели в их координатах, в их мозгах, в системе оценок, ценностей. Общий праздник, конечно, как всегда испортил Лимонов, который несколько бестактно помер не от коронавируса, хотя мог бы напрячься и добавить свою красочку в картину всемирного ужаса. И, кстати говоря, зря, потому что у него был реальный шанс войти в историю литературы.
Там всегда в этой истории вне зависимости от достоинств писателя очень котировались писатели с такой романтико-драматической кончиной. Лучше всего, конечно, дуэль, после которой герой истекая лимончелло, умирает на руках у старого негра, которому он когда-то в молодости делал минет. Это, понятное дело, сразу обеспечивает олимпийские места.
Ну, вот смерти писателей от эпидемий и пандемий тоже котируются. И драматизм пониже, но для хрестоматий подходят. Вообще, мы видим это парадоксальное вздыбленное время, когда пиету, оплакивание этого бывшего бунтаря осуществляют черносотенцы, крымнашники, профессиональные мракобесы. По молодости Эдуард пытался выдавливать из себя раба. Это оказалось довольно болезненным процессом, и поэтому последние годы он посвятил тщательному вдавливанию, за что нынче, в общем, и обожаем черносотенным лагерем. В общем, еще одним писателем стало меньше.
А.Невзоров: Путину просто сказочно повезло, что в России все настолько продажны
О.Журавлева
―
Слушайте, а у вас с Лимоновым была какая-то идиосинкразия, да?
А.Невзоров
―
Не было. Я с ним вообще не единого раза в своей жизни не виделся. Я читал, что он описывал наши встречи, но это была писательская фантазия. Он же писатель. Мы нигде, никогда, не единого разика не пересекались.
О.Журавлева
―
Может, вы его не узнали просто.
А.Невзоров
―
Да ну, бросьте, Оля, узнал бы, конечно. Я только про то, что тема писательства напрямую, конечно, выводит наш разговор к бумаге. А главной бумагой в России вновь стала туалетная.
О.Журавлева
―
И не только в России.
А.Невзоров
―
Да, это транснациональное помешательство. И я думаю, что сейчас бы не прокатило чудо о хлебах и рыбах – о пяти хлебах и двух рыбах. Это уже не сработало бы. Вот пророк, который сумел бы дать возможность толпе в 20 тысяч человек подтереться двумя рулонами, он бы потеснил любых богов, потому что приоритеты изменились. Чего там происходит на Западе, я не очень понимаю. Но вот Россию можно понять, потому что в мозгах соотечественников щелкает этот капкан советской памяти, когда в ответ на любую непонятную ситуацию надо покупать туалетную бумагу. Это же было огромной ценностью. Ее оставляли в наследство, вписывали в завещание, хранили в сейфах, крали, отнимали, проигрывали в преферанс. Из нее формировали клады когда-то – из рулонов туалетной бумаги. И всё это объяснимо, потому что народ-богоносец с этими достижениями цивилизации познакомился примерно на 100 лет позже, чем весь остальной мир.Первый рулон, Оленька, он был изготовлен в Англии примерно где-то в 1880-х годах. А в России начало производства подтирочного материала датируется 1969 годом. Это Сясьстройский комбинат. И вот поначалу этот секретный продукт, который делался в особом цеху, он предназначался только для сортиров ЦК и ни для каких других,
А вот объектом вожделения километровых очередей народных он стал значительно позже и очень долго служил в совке предметом истинного аристократизма, красивой жизни, и фанатики даже хранили использованное. И вот, говоря о сочетании использованной бумаги и подлинного аристократизма, невозможно не вспомнить о Суркове, конечно же.
О.Журавлева
―
Я люблю эти ваши чудесные связки.
А.Невзоров
―
Ну, понимаете, он сам прекрасно напомнил о себе, засветившись в сходке ветеранов Донбасса – так называют себя уголовники и устроители бойни на Украине. Это была печальная картина, потому что Слава, конечно, быстро растворился в этой малине из этих фантастических гибридных тварей. Ну, потому что гибридные войны и порождают всяких гибридных и фантастических тварей.Понятно, что автором этой уголовной модели, конечно, был сам Слава, сам Сурков, хотя намерения поначалу у него были самые романтические. Но теперь он заявил, что только здесь его место. Это, кстати, очень интересно, потому что очень редко авторы уходят в свои собственные романы, вот прощаются с миром и становятся одним из персонажей.
О.Журавлева
―
Это какое-то донкихотство. Человек начитался романов, превратился в рыцаря.
А.Невзоров
―
Да, да, совершенно верно. Он всем помахал ручкой. Направился в эту свою кровавую фантазию. Я, вообще, плохо себе представляю Суркова, который отжимает у шахтерской вдовы ковер и палку колбасы. Но полагаю, что момент, когда ему придется это сделать, рано или поздно наступит. Потому что скоро это золотое шитье кремлевского мундира окончательно поблекнет, и ему своим же собственным персонажам придется делом доказывать, что он один из них.А Слава, как и все поэта, кремлевские особенно, он романтизирует уголовников и думает, что он вечно для них будет чем-то вроде отца-покровителя, ему вечно будут кланяться. Ни фига. Уголовники очень наблюдательные, они сразу определяют, у кого пистолет заряжен, а кто копает. И я думаю, что Слава будет копать. И вот это желание работать белой вороной в тире – это очень опасно, потому что первая же скучающая пуля достается ей.
Но ему было страшно интересно устроить вот это кровавый бенс с движением народных масс, с геополитикой…
О.Журавлева
―
Слушайте, если бы у вас была такая возможность, я думаю, вы бы тоже заинтересовались.
А.Невзоров
―
У меня была такая возможность неоднократно. У меня была возможность изучить, что получается и взвесить, скажем так, личную выгоду. Личная выгода невелика.
О.Журавлева
―
То есть Сурков более романтик, чем вы?
А.Невзоров
―
Да. А беды очень много.Вот пришел один вопрос. Я отвечу. Человек женится и прислал мне вопрос. У него такая, консервативная семья невесты. И он спрашивает, можно ли и нужно ли соблюдать русские свадебные традиции. Я на это могу только сказать, что это не просто русские свадебные традиции. Это конкретно свадебная традиция тех людей, которые были чьей-то собственностью – непосредственно крестьян. Вот эти все караваи, все эти пробы невест, все смотрины – вся эта фигня. Это просто навязывание того простонародного лекала поведения, потому что понятно, что тогдашнее дворянство брезговало всеми этими традициями и правилами. Это смотря к кому человек себя причисляет, на кого хочет быть похожим. Тогда можно следовать этим традициям или нет.
И еще один любопытный вопрос. Оля, я позащищать Терешкову.
А.Невзоров
―
Конечно. Давайте мы это сделаем в следующей части. Кому-то же нужно защитить Терешкову. Александр Невзоров, Ольга Журавлева вернутся к вам после новостей.НОВОСТИ
О.Журавлева: 21
―
33. Мы снова с вами, Александр Глебович. Вы обещали защитить Терешкову.
А.Невзоров: Путин к оппозиции относится так же, как коронавирус относится к итальянским песенкам из карантина
А.Невзоров
―
Да, действительно, давайте ее позащищаем, потому что травля бедной Терешковой лютая. Действительно, ее полет в космос был не слишком удачным, он был анекдотичным. Приобрела она всесоюзную славу благодаря известной частушке, которую я цитировал, а не благодаря полету. Но зачем это вспоминать? Потому что мы видим жертву политической эксгумации. И не каждая эксгумация бывает деликатной, и не каждая эксгумация бывает удачной.Её травит и просвещенная публика. Но защищает, например, Рогозин. Это прекрасно, что он защищает. Главное, чтобы он не запускал Терешкову в космос на аппаратах Роскосмоса, потому что тогда следующее обнуление придется доверить уже Малюте Скуратову.
Притом, что она, конечно, ни фига не космонавт, она была потрясающей общественницей. Мало кто помнит, но вот речь депутата Николаевой-Терешковой: «Лично вам, дорогой Леонид Ильич, за постоянную заботу о труженицах нашей страны Вашу забота о советских женщинах нашла яркое выражение в проекте новой Конституции». И, понимаете, таких виртуозов, которые действительно могли любому режиму сказать нужные слова и с нужной интонацией еще поискать. Теперь таких не делают.
И посмотрите, каким тестером она является, какой лакмусовой бумажкой. Благодаря Терешковой поняли, что путинизм, он дозрел до того состояния зрелой, чистой почти брежневщины, потому что Терешкова вновь становится уместна, вновь становится востребована.
Давайте все-таки сейчас вернемся к вирусу. Если этот вирус позволит православным отмечать в этом году свою Пасху, то, вероятно, они могли бы яйца красить, скажем, под вирусы. Красить и обклеивать пепломерами, спиральными капсидами было бы очень красиво. И вот, как выяснилось, что вирус – это не только гробы и не только истерики и паники, это еще забавные истерики фанатиков ЗОЖ. Я даже не знал, до какой степени эта секта зожевцев влиятельная в стране. Потому что случился кошмар.
Я всего-навсего, как вы знаете, у себя в Инстаграме прояснил, что существуют изданные документальные исследования без всякой конспирологии, что клинический журнал аллергии и иммунологии пересчитал китайскую статистику и выяснил – журнал, не я, – что среди заболевших – курильщиков только 1,4%. Причем, действительно, где в прокуренном Китае можно было взять всех остальных некурящих абсолютно непонятно. Но вирус их нашел. А вот все остальные, судя по всему, в той или иной степени сторонники СОЖ.
И вот ВОЗ получила эти исследования и сказала: «Так, всё, больше, пожалуйста, никаких исследований на тему курения не надо, потому что может плохо кончится, потому что неизвестно, что там еще может обнаружится. Более никаких научных исследований, связанных с курением и коронавирусом проделано не было.
О.Журавлева
―
Это даже не исследование, это просто статистика, которую кто-то посмотрел.
А.Невзоров
―
Нет. В журнале это не просто статистика. Этого серьезное, многостраничное исследование, когда за перечисление фактов, за осмысление статистики берутся специалисты иммунологи и вирусологи, у них не может получиться просто.
О.Журавлева
―
То есть они исследовали, к в целом курящих китайцев и так далее.
А.Невзоров
―
Нет, там всё короче, проще, но, тем не менее, однозначней. Других исследований нету. И есть декларация и болтовня. Вот я привел эту статистику. Я никого не агитировал. И даже, в общем, скрыл свое личное отношение. Но выяснил, что зожники – это те же самые сектанты. И любое упоминание о табаке приводит их почему-то в неистовство.И вот их трибун, их идейный вождь, икона ЗОЖ – это красавец Онищенко, он, вообще, известен своим глубокомыслием, он тут же, значит, посулил мне скорую мучительную смерть. Я не знаю, прикидывается он идиотом или он действительно такой, потому что идиотизм сейчас в путинской России настолько легко продающийся товар, настолько обязательное свойство чиновника, что, может быть, и прикидывается, а человек на самом деле нормальный.
О.Журавлева
―
Вы знаете, Александр Глебович, я про нормального человека поняла одно – что так же, как Александр Андреевич Проханов, находясь вообще на другой стороне неведомых баррикад, он вам симпатизирует – Геннадий Онищенко. Вы знаете, почему? Потому что только о вас он мог сказать, что поставка вопроса о том, что курение может быть целебным, на его взгляд, чистое пижонство. Ну, как он? Никаких грубых слов, ничего такого, конечно, что Невзоров точно заболеет.
А.Невзоров: Этот страх давным-давно посеян – оказаться без сильной власти, без сильного начальника
А.Невзоров
―
Понятно. Но, конечно, этот вирус гораздо больше производит разрушения в мозгах, чем в верхних дыхательных путях – это абсолютно точно. И это скорее некая нейроинфекция. Потому что вот там инста-девушки долго думали, как хайпануться на этой истории, но они ничего интересней не придумали… Там какая-то Саманта Гэнгвер… Они решили раздеться, и в общем, тоже интересно, потому что половина оголившихся так страшны, что, действительно, не всякий вирус решится приблизиться. И там просто опасно подорваться на откровенно перекаченных губах, которые могут лопнуть в любую минуту.Но вот второй вариант гораздо интересней, он посвежее. Это девица из сообщества TikTok Кэмерон Хонг и Ава Луиза. Кэмерон не девица, а мужского пола девица. Они облизывают стульчаки и унитазы в общественных местах. Это гораздо оригинальней. Откройте, это прямо вот есть.
О.Журавлева
―
Спасибо.
А.Невзоров
―
Но они явно перепутали коронавирус с холерой. Потому что вот после холеры вылизывать в общественных туалетах стульчаки, оно гораздо, конечно, увлекательней.
О.Журавлева
―
Мало кто чихает на унитаз. Наверное, так.
А.Невзоров
―
Да. Хотя, вы знаете. бывают затейники. Мы знаем на что способны… вот русский Левша. Вот более идиотского занятия, чем подковывание блохи представить себе невозможно, но и чихание на унитаз – это где-то из этой же оперы.Кстати говоря, это облизывание унитазов тоже очень оригинально, потому что в те лютые холерные времена, когда были еще настоящие холерные лютые эпидемии и бодались тогдашние научные светила, которые спорили о том, каким образом передается холера: либо через загрязненную воду, либо через загрязненный воздух. И был там такой очень знаменитый профессор Петтенкофер, он был главой миазмистов, то есть тех, кто…
О.Журавлева
―
За миазмы выступал.
А.Невзоров
―
Да, был уверен, что переносится по воздуху. Он делал впечатляющие опыты, он пил, действительно, воду с холерными вибрионами, то есть густо набалтывал там кал и перед аудиториями демонстрировал… Я не знаю, как он проделывал этот фокус, потому что он каждый раз оставался живым и здоровым.
О.Журавлева
―
Неужели ли вы не уважаете эту жертвенность ради науки?
А.Невзоров
―
Я уважаю жертвенность. Мне просто бесконечно было обидно за Коха и за Пачини, которых эта скотина Петтенкофер еще и затоптал, потому что Кох тогда открыл реально палочку, он открыл вибрион. А Пачини – это тот парень, который нам нашел массу рецепторов. Пачини, Руффини, клетки Мейснера. Блистательный был абсолютно физиолог и анатом. Вот затоптали их. И тогдашняя наука вынесла Коху приговор, сказав: «Печальное фиаско». И научные журналы писали: «Со смешанным чувством жалости и презрения мы отворачиваемся от этой аферы». Имеются в виду исследования. Мы, кстати, не знаем, какие сейчас на поверхности всей этой вирусной истории происходят бодания, но, тем не менее, понятно, что какие-то происходят.Потом следующая инициатива, которая свидетельствует о том, что вирус делает с мозгами. Это у вас там в Москве. Московская порнозвезда пообещала дать тому, кто изобретет вакцину. Причем, будучи девушкой непосредственной, она сразу показала, что именно она даст, какой приз ждет победителя. Но, вообще, это мало отличается от того в целом, чем уже накрыта страна, поэтому вряд ли она произведет этим какое-то впечатления на окружающих.
Кстати, я хочу взять обратно обидные слова, которые я часто говорил о врачах, о провинциальных врачах, потому что они-то сейчас дезориентированы, не понимающие, то верящие, но не верящие в вирус. Они сейчас в абсолютно адских условиях и опять-таки в адских условиях для их мозгов. Они как те люди 41-го года, когда только что ходили бравые толпы, которые пели про то, что от тайги до британских морей. А тут – бац! – 41-й год, и выясняется, что никакой армии нет. И вот все рапортовали о возрожденной медицине, о необыкновенных миллиардах…
О.Журавлева
―
Но врачи-то знали, какая она возрожденная.
А.Невзоров
―
Нет, но каждый из них думал, что это в его поганеньком месте до него не дошла копеечка, ему не приклеили линолеум на пол. Они же точно так же смотрят телевизор, и они веровали, что где-то в других местах по-другому.Мы еще не знаем, кстати говоря, что происходит в тюрьмах не тему коронавируса.
О.Журавлева
―
Есть люди, которые уже интересуются этим. Есть правозащитники.
А.Невзоров
―
Я знаю, что начались раскопки, но эти раскопки вместо коронавируса вышли на тот пикантный факт, что, оказывается, начальник исправительной колонии №14 – это Мордовия, – где сидели «Пусси», начальник Куприянов, он заставлял дам заключенных ловить котов и сжигать их живьем в местной кочегарке просто потому, что ему это нравилось. Там, по-моему, показания 210 тетенек.Есть еще одна организация, с которой очень трудно конкурировать в деле разнесения заразы и функция, с которой она справлялась на протяжении многих веков, она всегда выполнялась блистательно. Церковь была всегда виртуозна в распространении заразы. Мы помним, сколь многим ей обязана чума, холера. Вот эти массовые шествия, флагелланты, коллективные бешенные моленья и мессы, которые позволяли заразиться всем, кого даже обошла бубонная чума.
Единственное, кстати, с чем церковь умела работать, это она более-менее работала с лепрами. И она объявила еще, по-моему, на одном из соборов прокаженных практически не людьми. Действительно, с них снималось даже таинство крещения.
И надо понимать, что любое масштабное бедствие для церкви всегда был абсолютно золотым дном, всегда. Вот вы, к примеру, Оля, видите 150 трупов, 150 гробов перед вами. Какие ваши ощущения?
О.Журавлева
―
Я, честно говоря… нужно еще какие-то дополнительные вводные помимо 150…
А.Невзоров
―
Вот вы видите перед собой 150 трупов, 150 гробов. Какие у вас будут ощущения.
О.Журавлева
―
Ощущения, что произошла какая-то катастрофа техногенная, авария, что-то еще.
А.Невзоров
―
Ну, я понимаю. А вот если каждый из этих прохладных клиентов принесет вам примерно от тысячи до 2 тысяч долларов, конечно, вы будете радоваться этому количеству, уверяю вас. Ваши чувства радикально изменятся.
А.Невзоров: Последний барьер на пути к абсолютизму и узаконенной деспотии взят
О.Журавлева
―
Там массово, мне кажется, никому не везло.
А.Невзоров
―
Во-первых, что значит, везло, не везло, массово, не массово… Все очень относительно. Мы понимаем, что даже элементарное отпевание – это тоже золотое дно и чувство глубочайшего удовлетворения и радости.Я вот помню, как мы в мою бытность певчим в соборе радовались каждому новому гробу абсолютно серьезно. И покойники у нас почему-то на соборном жаргоне назывались грачами. Я вот долго не мог понять, почему они грачи. А это было советское время еще, не было моды на эти палисандровые, из красного дерева, высоченные лакированные гробы. Это были низенькие красным сукнецом, ситчиком обитые гробишки, очень мелкие. Из них, действительно, из каждого торчал нос покойника, и поэтому это называлось грачами.
Вот это такая была поэтическая подробность. И это были современные циничные, веселые, в общем, ребята, которые радовались, потому что знали, что каждый покойник – это дополнительные деньги.
О.Журавлева
―
Слушайте, ну так можно говорить и об оркестрантах, которые играю на похоронах и свадьбах.
А.Невзоров
―
Они тоже счастливы совершенно. Но им хуже, потому что оркестр – там приходится делить на большее количество участников. А певчих… например, там всегда принимал участие только квартет именно для того, чтобы не делиться лишними деньгами.Мы понимаем, что практически все обряды церкви являются лучшим, самым надежным способом передачи патогенов от человека к человеку. И вот церковникам чего-то в Питере, по-моему, показалось, что вирус медлит, нет у него еще возможности развернуться. И в Казанском соборе, который на самом деле является бывшим и, я надеюсь, будущим музеем атеизма, там было организованное массовое целование кусков чьего-то сушеного трупа…
О.Журавлева
―
Ну ладно, они под стеклом. Чего вы нагнетаете?
А.Невзоров
―
Подождите. Человек приходит. Вы будете целовать кусок сушеного трупа, на который положен кусок стекла, Оля?
О.Журавлева
―
Я даже картины не целую.
А.Невзоров
―
Совершенно верно. И раскрашенные доски, вероятно, тоже. И вот, тем не менее, хотя все было так очевидно, немедленно нашлись любители в любом количестве слизать эти вирионы с икон, лампадок, с поповских рук и соприкоснуться с вирусом поплотнее. Они заняли очередь. А это бедному вирусу, конечно, поможет размножиться в Петербурге. Мы, по крайней мере, будем знать, кто зачинщик. Потому что есть уже два примера. Один в Радомышле, где удалось заразить через причастие. И второе заражение где-то в церкви пятидесятников в Америке.Я всем уже напоминал, что причастие – это смесь теплого вина, раскисшей булки и слюней предыдущих клиентов этого обряда. А верующие поедают эту смесь из одной посуды, одной и той же ложкой. Они уверены в том, что они едят человеческое мясо, пьют кровь, что это уши, нос, ягодицы, руки раввина, убитого 2000 лет назад, его кровь. Но это не важно. Важно то, что этот бизнес разворачивается очень широко.
И в Питере Смольный, конечно, от этой наглости на фоне объявленного карантина, от этого разгула он, конечно, абсолютно офигел. Но вмешиваться он не решился, потому что давно понятно, что РПЦ поднято над законом.
О.Журавлева
―
Слушайте, а они разве не вместе работали все эти крестные ходы…
А.Невзоров
―
Нет, они вместе работали. Просто попы не имеют обыкновения делиться. Поэтому друзей у них настоящих нет. Но как складывалась ситуация понятно из того, что местный депутат Государственной думы от «Единой России», сын артиста Депарковкина, который иллюстрирует, как умеет отдыхать природа на детях, когда даже отдыхать особенно не от чего. Вот он изумительно не обратил внимания на разгул антисанитарии в бывшем музее атеизма, и тут же накропал донос на какого-то тихого французского художника, который 12 человек собрал в кафе, чтобы рассказать им об импрессионизме. Жан-Марк Жаньячик. Я не знаю, кто это такой, я просто вам называю.Затем стали задумываться, что делать с этим. Долго думали, кто пойдет к попам вручать черную метку, чтобы они этот беспредел с облизыванием прекратили.
О.Журавлева
―
Спичку тянули, всё как положено.
А.Невзоров
―
Да. И выбрали, конечно, поскольку в Смольном умеют тянуть спички… Там недавно образовался новый, довольно наивный, очень, кстати говоря, симпатичный и неглупый Эргашев, вице-губернатор. Ему-то как раз и поручили нести эту черную метку. Он набрал воздуха побольше, набрался храбрости и произнес страшные еретические слова, что у нас, вообще-то, светское государство и обратился к православным с просьбой не облизывать иконы и кресты на время карантина.Попы отреагировали очень злобно и очень нервно и бизнес не стали сворачивать. Поэтому это же бешенная идет параллельно торговля свечками и образками. И вот они продолжали распинать нормы карантинной санитарии. Распяли ее окончательно. Сообщили, что бизнес вообще сворачивать не собираются. Но тут в этот момент последовал зверский окрик из Кремля. Надо сказать, здесь попы стазу свернулись, изменили полностью евхаристический канон. И всем сообщили, что даже процент причастного вина в чашах будет существенно увеличен, что обеспечит антисептические средства. Ну, вы, вообще, знаете, как потиры в церквях подразделяются?
А.Невзоров: Сначала выдавливаешь из себя раба, потом вдавливаешь его обратно - и так примерно 300 лет
О.Журавлева
―
Нет.
А.Невзоров
―
Вот с утра дьякон обходит и грустно заспанный спрашивает у попа: «Готовим литровку или поллитра?» Потому что потиры тоже на пол-литра, литровые потиры. Обычно в небольших церквях это делается священные пол-литра. Но надо сказать, что все эти заявления про то, что большие антисептические возможности – надо понимать, что самые крепкие варианты кагора – это все равно ничтожная крепость, это не является антисептиком. Всё церковники вешают лапшу на уши нам и Кремлю. Более того, это сообщение про то, что увеличение количества вина в чаше каким-то образом антисептирует – это вообще на полных дураков, которые вообще не понимают, что такое евхаристический обряд христиан.А я вам могу сказать, что дело в том, что даже при той небольшой крепости, которая есть в этом напитке – десертном кагоре с булкой раскисшей – это в обязательном порядке должно быть разведено так называемой теплотой, то есть теплым вином. У этого есть догматические и канонические обоснования, обозначающие присутствие жизни или присутствие благодати. И вот где это разбавляется на треть, где наполовину…
О.Журавлева
―
Водой.
А.Невзоров
―
Да, естественно, теплой водой. И вот эти хилые градусы, они, в общем, снижаются.
О.Журавлева
―
Прошу прощения, я где-то слышала, что не менее 70% спирта должно быть содержание в антисептической жидкости.
А.Невзоров
―
Да, конечно, иначе она не является антисептической. Потому что, вообще, вирионы, честно говоря, они чувствуют себя идеально даже в слабых, конечно, кислотных среда. Они миллионы лет тренировались выживать всюду и везде.И, конечно, таким же цирком является попытка обтирать…
О.Журавлева
―
Да, обтирание лжицы – я вот прочитала где-то.
А.Невзоров
―
Одним и тем же платом…
О.Журавлева
―
…Смоченным в чем-то.
А.Невзоров
―
И вот пришел вопрос. Помните, он приходил в прошлый раз. Сейчас есть хороший повод на него ответить. Просто мне пишет… меня всегда трогает, когда мне пишут верующие. Он после причастия спрашивает, на какой день не будет грехом идти в туалет по большому. Сам он уже воздерживается третий день. Очень страдает. Вот я не могу здесь ничего сказать, потому что догматически мясо бога является сверхъестественным продуктом, на который не распространяются законы физики и химии. Оно обладает какими-то магическими свойствами, какими, никем не говорится.Но вот судьба божьего мяса, попавшего в желудочно-кишечный тракт человека, она всегда очень волновала христиан. И всегда интересовало, то ли эта сверхъестественная субстанция сохраняет свою волшебность в любых условиях, то ли она подчиняется банальным законам пищеварения. И вопрос был настолько важным, что в X веке образовалась секта стеркоранистов. Это были люди, которые исследовали этот процесс. Они брали трупы, приговоренных преступников, причащенных перед смертью и изучали содержимое, во что превращается…
А.Невзоров: Сгорают на костре великой державности сбережения, накопления, надежды
О.Журавлева
―
Копрофаги, в общем.
А.Невзоров
―
Можно, в принципе, немножко есть, можно почитать в чудесном богословском труде Поля-Анри Гольбаха «Карманное богословие».Оля, у нас есть чудесная в Питере история. Тут возбуждено уголовное дело против эзотериков. И это является опять-таки чудесной парной новостью для нашего разговора о России и нефти, России и рубле, о России и коронавирусе. Дело в том, что в Петербурге мощная компания жулика Тихомировой продавала по 20 тысяч евро магические защитные купола.
О.Журавлева
―
На голову?
А.Невзоров
―
Нет. Этот купол укреплял не только здоровье, защищал коммерческие организации. И вот по 5 эпизодам этого мошенничества возбуждены уголовные дела. Даму, которая все это организовала, вычислили и поймали.А вот мне интересно, кого именно и с каким скрипом и грохотом поймают за установку этих магических куполов над Россией, которые обошлись гораздо дороже, чем 20 тысяч евро.
О.Журавлева
―
Это Александр Невзоров. Меня зовут Ольга Журавлева. Всем спасибо, всего доброго!