Александр Невзоров - Невзоровские среды - 2019-01-23
YouTube-канал Александра Невзорова Instagram Александра Невзорова
О.Журавлева
―
21 час и 4 минуты. Вас приветствуют «Невзоровские среды». Объявляю состав участников: Александр Невзоров. Здравствуйте, Александр Глебович!
В Дымарский
―
На воротах — Александр Невзоров.
О.Журавлева
―
Виталий Дымарский нападающий, правильно?
В Дымарский
―
Нет, я в защите.
О.Журавлева
―
Нападающей буду я.
А.Невзоров
―
Хорошо, отлично. Мы, разумеется, в «Гельвеции» у Юниса Теймурханлы. Но, вообще, я хочу сказать, Оля, смотрите, как здорово: Россия, наконец, укрепилась как оплот вечный традиционных ценностей. И прекрасным показателем этого служит то, что, наконец остепенился онанизм. Он прекратил быть забавой пионеров и вообще, забавой детей и стал уделом почтенной публики. Вот зря вы делаете такое лицо. Потому что это у вас, в Москве на Ленинском проспекте в Доме книги в торговом зале респектабельнейший господин с бородкой и с портфелем совершил сеанс публичной мастурбации, по-моему, сегодня утром, да, Оля?
О.Журавлева
―
По-моему, вчера.
А.Невзоров
―
И был задержан. Ну, неважно, это было сегодня или вчера, но он был задержан. Это частности. Он оказался научным именитым сотрудником Российской академии наук. Вот как вы думаете, к чему это я клоню?
В Дымарский
―
Я думаю, что к Гундяеву.
А.Невзоров
―
Да. Дело в том, что в знаменитой сакрально серии «Жизнь замечательных людей» — ЖЗЛ, известной биографиями Аттилы, Александра Македонского, Монтеня, наконец, вышла книга «Патриарх Кирилл. Жизнь замечательных людей». И, возможно, именно к этой книге прокрался представитель Российской академии наук. По крайней мере, это объяснимо, потому что страсть зачислить в почетные профессора, то есть почти в академики Российской академии наук Володю Гундяева иначе объяснить невозможно, кроме как просто любовью.
В Дымарский
―
А вы поняли, кстати, сегодняшнюю историю? Там чего-то начали все отказываться. Матвиенко отказывается…
А.Невзоров
―
Мы сейчас этому уделим внимание. Тем не менее, это основная тема недели. Любопытно, что российскую науку решили вот так фундаментально украсить матерым церковником, чья основная обязанность — предлагать и пропагандировать абсолютно первобытную антинаучную точку зрения на всё происходящее. И, вероятно, это должно украсить российскую науку. Я напоминаю, что это именно РПЦ, то есть гундяевская контора чморила в свое время труды Сеченова, самого Ивана Михайловича собиралась отправить на Соловки на покаяние. Она запрещала издавать Дарвина, громила анатомические коллекции в Казанском университете, проклинала развитие, прогресс. И контора с тех пор не изменилась вообще ни на ангстрем в своих представлениях о жизни. И тут непонятно, вообще, кто выглядит в этой ситуации смешнее: тот, кто предлагает звание академика или тот, кто его принимает? То есть окончательно идиотами выглядит, конечно, и та и другая сторона.Вот, впрочем, я говорю, что этот инцидент в Доме книги с новоизданным биографическим сводом Гундяева много объясняет. Это просто любовь. Потому что если мы просто прислушаемся к речи пресс-секретаря академии наук, понятно, что это, действительно, любовь, потому что в переводе, что она говорит о Гундяеве? Она говорит: «Он просто прекрасен». Товарищ Гуня, вы большой ученый — в переводе.
А.Невзоров: Прорубь может считаться неплохим инструментом естественного отбора
О.Журавлева
―
Сердцу не прикажешь, Александр Глебович.
А.Невзоров
―
К этому приплели какую-то еще тухлую цитатку якобы Эйнштейна, которую он не говорил, которая оказалась репликой из художественного фильма. И интересно, что был ввернут такой мощный аргумент, что он тусил с Капицей одно время, и Капица был с ним приветлив. Но если почитать воспоминания о Сергее Капице, то он, действительно, был предельно деликатным человеком.
В Дымарский
―
Он приветлив был со всеми, вообще-то.
А.Невзоров
―
Очень доброжелательный особенно с убогими. Вот есть свидетельство о том, как он беседовал с водопроводчиком, который часто приходил к нему, если я не ошибаюсь, на Ленинский проспект. Это был сантехник. Там всё время ломались краны на кухне. Сантехник всё время чинил. Это был такой, судя по воспоминаниям, такой идиотоватый, но очень милый человек. Но вот, кстати говоря, всё не так просто, потому что сантехник приободрился, и он уже золотит вантус, чтобы получше выглядеть рядом с Гундяевым в президиуме академии наук. Понятно, что он следующий кандидат в академики, потому что критерий отбора в академики обозначен: тусил с Капицей — значит, академик. Это всё прекрасно. Это всё делает картину еще сочней.Вы смотрите так на мою ручку. Это мне подарили роскошную, потрясающую ручку.
В Дымарский
―
Такое ощущение, что это шприц такой переносной.
А.Невзоров
―
Нет-нет. Эта ручка была сделана в память о какой-то опере Верди. Оперу я не слышал, но мне так понравилось название. Название: Травивата. Неважно.
О.Журавлева
―
Это там байки травят всё время.
А.Невзоров
―
Травивата — это чудесно.
В Дымарский
―
Травивата — это другое. Это про траву уже.
А.Невзоров
―
Так вот смотрите, дело даже не в том, что эти заношенные серые пиджачишки сидельцев РАН сейчас расцветятся и обогатятся спецовкам и парчовыми и брезентовыми. Вопрос в том, насколько наука Гундяева определяет сознание и поведение российских масс. Вот это уже интересно. Он представляет собой некую науку. И надо сказать, что его наука хорошо, Дымарский, крепко определяет сознание. Потому что смотрим, за последнюю неделю у нас что, выпадает? У нас выпадает Белгород или где-то его окрестности. Там православные бабушка и дедушка убили внучат нафиг топором.
О.Журавлева
―
Откуда вы знаете, что они православные?
А.Невзоров
―
Всё про них написано.
О.Журавлева
―
Да?
А.Невзоров
―
Внучатам 3 года и 5 лет. И выяснилось, что внучата-то были одержимы бесами…
О.Журавлева
―
А это те самые бабушка и дедушка довольно молодые — 40 с небольшим лет?
А.Невзоров
―
Да, да. Ну, в общем, нетерпимому отношению к разного рода бесам и инакомыслию православная церковь, кстати, учит в первую очередь. А белгородские бабушка и дедушка просто следовали ее учению, ее науке. А потом вот на этом странном митинге по неотдаванию Курил разоткровенничался, в очередной раз требуя военным путем захватить Киев, не какой-то частный, никому неведомый безумец-маньяк, которого просто пригласили на трибуну, а совершенно законный митрофорный поп Московской патриархии. Понятное дело, что это был, конечно, Чаплин, потому что кровожадность — это его стиль. Но ведь он те тоже какой-то выдуманный левый персонаж. Он за все свои дичайшие реплики не то что не лишен сана, а получил, по-моему, еще пару церковных наград, является протоиреем, настоятелем. У него есть наградной наперсный крест, другие регалии. То есть он цитируемый и авторитетный.Потом, мы помним науку Гундяева — это еще запрет на сортиры в новостроящихся храмах. Помните этот спор сортирников и бессортрников. Ну, и сам Гуня, конечно, с его уверенностью, что антихрист придет из интернета. Это, вероятно, и есть наука Гундяева. Короче, всё понятно, и если это все-таки свершится, то РАН, наконец, станет во всех смыслах этого слова абсолютно убогой организацией, то есть уже и буквально убогой. Но вот сейчас пока тем есть трения. Церемония приема отложена для того, чтобы конфетка стала слаще. Но вы же понимаете, что с теми учеными, которые воспротивились, сейчас ведется работа. Им объясняют, будут у них гранды на их лаборатории, будут у них дотации на их исследования или их не будет. И этот механизм описывать бессмысленно. Всё понятно.
В Дымарский
―
Но, все-таки, Александр Глебович, по-моему, такое впечатление, что их одернули, и по-моему, сегодня пошли в обратный ход.
А.Невзоров
―
Нет-нет, как раз они готовили Гундяева академиком в подарок Кремлю, но там несколько совсем уже замшелых боровичков, которые плохо ориентируются в реальности, они восстали. И с этим тоже приходится считаться.
В Дымарский
―
Валентина Ивановна вот сегодня отказалась от какого-то почетного членства в академии.
А.Невзоров
―
Да, конечно.
О.Журавлева
―
Александр Глебович, простите, а почему вы считаете, что именно патриарший академизм — это такой прямо камень преткновения? У нас кто только не считается академиками. У нас, по-моему, Кадыров академик. Виталий Наумович, вы не помните?
А.Невзоров
―
Удивитесь, что у нас не академик Мединский.
О.Журавлева
―
А Мединский — противоестественных наук. Было бы логично.
А.Невзоров
―
Нет, у него направление генетика. Опять-таки возвращаемся к интернету. Он блеснул заявлением, что в интернет будущего пускать будут только по предъявлению паспорта.
А.Невзоров: Русь теперь разделилась на болельщиков за Виторгана и болельщиков за Богомолова
О.Журавлева
―
Да уже сейчас половина входит по отпечатку пальца.
А.Невзоров
―
Он забыл еще, что надо будет предъявлять справку по наличию лишней хромосомы, чтобы попасть в его интернет, и чтобы там могли собраться только обладатели лишних хромосом и шумно хвалить кино про танки без всяких там посторонних.Они очень интересно мыслят будущее. У них задача стоит: самым тупым, самым неразвитым, самым архаичным государством, но чтобы все боялись, самым страшным…
О.Журавлева
―
Это, действительно, страшно.
А.Невзоров
―
Да, вот где мироточат танки, где Гундяев — академик, где интернет — только для даунов. Вот идеология Российской Федерации, наконец-то сформировалась: быть самыми нищими, самыми отсталыми, самыми покорными, самыми архаичными и всех победить.
В Дымарский
―
А вы знаете, я подозревал. Вот нам здесь пишет из Пензы наш слушатель: «Вы знаете, что и у папа римского есть почетное профессорское звание?»
А.Невзоров
―
Почетное профессорское звание… Надо посмотреть в реальности, какие у него есть труды, потому что там теология, к сожалению, все равно затесавшись в так называемые науки, имеет право голоса. И в очень многих солидных университетах существуют исторически как бы эти кафедры, которые когда-то образовались, еще в XIII веке.Но я возвращаясь к этой мечте о «Русском мире» как о самом отсталом и самом архаичном, но вместе с тем самым страшном. Тут есть одна нестыковочка. Дело в том, что в современной войне самое архаичное государство, в общем, победить не может. Хотя мне все-таки непонятно, почему Мединский не академик, потому что туда вот, в президиум академии наук к Гундяеву, к сантехнику с золотым вантусом вот Мединский в его какой-то левой — помните? — где-то купленной на барахолке ученой мантии он бы очень хорошо вписался.
И мне нравится, как им всем нестерпимый зуд причиняет интернет, потому что с интернетом воюют какие-то гордоны, соловьевы, кириллы. Они понимаю, откуда придет их кончина. Они понимают, что никому кроме свободного интернета не справиться с этим гноистым слепым зомби, которого церковники и патриоты зовут из прошлого, чтобы он воцарился бы окончательно.
Но, в общем, короче говоря, Оля, могу еще сказать, выть подано. И это могло бы быть лозунгом прошедшей недели. Но выть надо только на луну, потому что вот россиянам с подозрительной настойчивостью зачем-то долго, усиленно впаривали абсолютно рядовое астрономическое событие…
В Дымарский
―
Да, затмение Луны.
А.Невзоров
―
Да, развернута целая рекламная кампания. Описывались волшебные изменения цвета, фактуры, яркости. Вот хоть увойся на нее. Очень соблазнительно.
В Дымарский
―
Чтобы туда смотрели, а не…
А.Невзоров
―
Совершенно верно.
О.Журавлева
―
Александр Глебович, простите, но многие свое дурное самочувствие списывают на какую-нибудь особенную Луну. И тогда всё логично. Почему себя так плохо чувствуете? Может быть, вы не ели? — Нет, просто полнолуние. Ну, очень хорошо.
В Дымарский
―
Денег не хватает — Луна.
А.Невзоров
―
Нет, дело не в том. И дети, которые, по-моему, где-то в Кузбассе, которые сейчас помирают и падают в голодные обмороки, они тоже справедливо подозревают, что не Луна причиной. Кстати, помните про то, что расфигачили очередной панцирь. Причем это уже такое адское дежавю.
О.Журавлева
―
«Панцирь-С1» — как-то так называется.
А.Невзоров
―
Или С2 даже.
В Дымарский
―
А что это?
А.Невзоров
―
Это, действительно, адское дежавю. Эта штука стоит 15 миллионов долларов. Это к вопросу о том, почему дети в Кузбассе падают в обмороки. Но сейчас вдруг с величайшим изумлением выяснили, что вот это супероружие, которое вывело Россию в гонке вооружений впереди всех, оно в очередной раз разбито какой-то тихой, мирной, вялой еврейской ракетой, которая даже не ракета…
О.Журавлева
―
Говорят, дроном.
А.Невзоров: Наличие Рыбки мгновенно превращает любых конкурентов в набор фриков
А.Невзоров
―
А вообще — дрончиком. И все этому удивились. Ребята, ну, в мае уже эта ситуация была. И бедную «Панцирь» другую, тоже российскую уже тогда тоже завалили. Потом, правда, Шойгу оправдывался, что бедная «Панцирь» вообще, спала, читала, молилась, не ожидала нападения. Примерно сейчас всё повторилось точно так же.
О.Журавлева
―
Мне жалко «Панцирь» бедную.
А.Невзоров
―
Понятно. Возвращаемся к Луне. Понятно, что, к сожалению, обитателей величайшей державы пытаются, действительно, переключить с дерьмовой работы власти на проделки Луны. Потому что, судя по всем социологическим опросам у населения, друзьям мои, возросла потребность выть. Но ведь выть надо на что-то, а не просто некое пространство. И успешно, вопреки вашим, Оля, прогнозам, продвигаемый закон о всеобщем и полном одобрении любых действий власти лишает граждан возможности выть в ее сторону и перенаправляет их, вероятно к Луне.
О.Журавлева
―
Процесс там еще идет. И уже опять Клишас куда-то там не пришел. Профильный комитет опять чего-то еще не сказал. Тянет.
В Дымарский
―
Уже сказали, что первое чтение будет, Оля.
А.Невзоров
―
…Что если рассматривается какая-то пакость, то вот именно пакость гарантированно будет принята. И закон обяжет ненавидеть власть только в самых комплементарных выражениях. Это не все умеют, это делают только профи.
О.Журавлева
―
Ух, ты мой хороший! — по-моему, хорошая форма. Нормально.
А.Невзоров
―
И посему широкой публике предложена, значит, Луна.
В Дымарский
―
Извините, нужно тогда читать книжку Невзорова «Искусство оскорблять».
О.Журавлева
―
Да, это просто реклама. Невзоров проплатил Клишасу. Это же всё ясно абсолютно. Мы вас раскололи, Александр Глебович.
А.Невзоров
―
Как всегда. Но, вообще, Оля, отметьте, какая была сочная неделя. Народ медийно окормляли на этой неделе очень мощно. Публика чавкала новостями, насыщалась. И стул ее тоже должен быть, вероятно, прекрасен. Но, правда в соответствии с этим новым законом, вероятно, будет необходимость этот стул хранить в себе. Вот побаловали и Луной и Гуней академиком и прорубями, и сломанным носом и Рыбкой. Но совершенно незамеченным прошло другое событие, которое мне понравилось.Это в городе Бат умерла директриса школы, которая в своем завещании буквально пред смертью — она умирала скоропостижно — предложила, чтобы все ученики школы расписали бы, раскрасили ее гроб своими рисунками и своими надписями — вот как и что они хотят. И это они сделали. И надо сказать, мне очень нравится. Это очень добрая, классная традиция без всяких дурацких полировок, кистей, херувимов. Вот только интересно, чтобы все граждане имели возможность написать на гробах тех, кто умирает, что они о них думают.
О.Журавлева
―
Вы так, скорее, про администрацию думаете, мне кажется.
А.Невзоров
―
Нет. Вот, например, смотрите, Оля, история человечества могла бы быть совершенно иной, потому что если бы на саркофагах фараонов имели бы возможность писать, что о них думают, то есть вот все древнеегипетские ругательства, во-первых, мы бы знали.
О.Журавлева
―
Птичка, змейка, солнышко?
А.Невзоров
―
Нет. Я думаю, что закрепилось не это дикарское почтение к мертвым и другие приметы первобытного мышления. Вообще, откуда взялась нелепость про мертвых ничего, кроме хорошего? Это уверенность в том, что мертвец все равно незримо присутствует, может влиять на события и как-то вредить. В данный общественный норматив про «мертвых ничего, кроме хорошего» имеет именно эти корни. Можно пожалеть, что так случилось, потому что если бы на саркофаге, например, было бы написано слово «кретин», то поверьте, коллайдер появился бы столетий на 5 раньше. Аменемхет, вот на его саркофаге можно было написать: «Козел, импотент хренов, как хорошо, что ты сдох, наконец». И это была бы правда, потому что этот почтенный фараон, мало того, что он страдал эректильной дисфункцией, но все равно его хотелось баловаться с рабынюшками и он делал это каким-то невиданным образом, приводя в ужас даже древних египтян своей тактикой.Но вот стеб как таковой, он имел бы гораздо более долгую фундаментальную историю. Ну, и, соответственно, мышление, наука сбросили бы всякие оковы о глупых приличиях гораздо раньше. Но я себе представляю, как выглядели бы гробы сегодняшних властителей России, и что именно было бы написано на этих гробах. Но, к сожалению, так у нас поступать не принято.
О.Журавлева
―
У нас, кстати, есть один саркофаг, который прямо готов, в мавзолее стоит…
В Дымарский
―
Мы только что здесь его обсуждали.
А.Невзоров
―
Вот давайте от этого саркофага сразу перенесемся к Рыбке. Вы знаете, что эту красавицу внезапно освободили после комедией с задержанием полком спецназа с насильственной усадкой в инвалидное кресло. Ее освободили. И ее единственным комментарием стало выражение «Йух!». Но, вероятно, она от растерянности в том единственном слове, которое она знает, перепутала порядок букв. Но надо сказать, что даже слово, в принципе, неплохое… Вы задумались?
В Дымарский
―
Да, я пытаюсь переставить. Очень трудно две буквы переставить…
А.Невзоров: Интересно, чтобы все граждане имели возможность написать на гробах тех, кто умирает, что они о них думают
А.Невзоров
―
Но, в принципе, этих познаний вполне достаточно, чтобы начать солидную политическую картеру.
О.Журавлева
―
Она уже обещалась.
А.Невзоров
―
Не случайно же было заявлено, что она серьезный противник Лукашенко.
О.Журавлева
―
А он, кстати, о ней заботится. Он говорит: «Нашу гражданку не замай!»
В Дымарский
―
И она это сказала.
А.Невзоров
―
Он же, честно говоря, насколько я знаю, прикупил пару хороший консультантов. Он понимает, что наличие Рыбки в оппонентах превращает его кампанию в абсолютную сказку и поэму. Он сможет использовать Рыбку, если у него хватит на это духу, потому что наличие Рыбки мгновенно превращает любых конкурентов в набор фриков.А сейчас, вообще, вы не заметили, но российской и не только российское публике явлено то, чего она так долго ожидала. Явлено чудо. Появился мессия, его фамилия Дерипаска и он сумел накормить медийный мир России пятью хлебами и двумя Рыбками.
О.Журавлева
―
Одной Рыбкой.
А.Невзоров
―
Нет, Рыбок было две. Но хлеба и одна Рыбка ушли в откат, потому что таковы правила российского бизнеса. Это своеобразное русское бизнес-мессианство. Осталась одна Рыбка, но, как выяснилось, и той с лихвой хватает, потому что российская публика гораздо менее придирчива, чем население древней Иудеи. Вообще, за эти годы вывелось такое поколение медийных самочек — Волочкова, Бузова, Собчак, Рыбка — они все примерно схожи интеллектуальным уровнем, они уверовали в свою значимость и свою специфическую востребованность истолковали очень широко. Но у них, правда, есть очень важная роль. Их задача: снабжать убогую светскую жизнь России разбитыми носами, поломанными рогами мужей, водородной водицей, всякими шпагатами. Они к тому же умеют пленять романтикой хорошо проплаченного секса в океане провинциальных девушек, тем самым воплощая в себе мечты, в общем, миллионов российских девиц о том, как выглядит пусть мимолетное, но настоящее счастье. И в этом, надо сказать, действительно, что-то есть, потому что светская жизнь России в силу своей тухловатости других наполнителей вообще никаких не имеет.И вот эти медийные самочки как раз являются генераторами этой светской жизни, так что будущее политической Рыбки это, вероятно, просто то, что мы называем между собой «эффектом Ксюши Собчак».
О.Журавлева
―
Вот как мы это называем?
А.Невзоров
―
Да, совершенно верно. Возвращаясь к Ксюше, судя по всему, всех не меньше волнует и ломаный режиссерский нос. Причем, отметим, что там было что ломать. Хотя, конечно, музыкальных режиссеров так не бьют. Ну, так нельзя…
О.Журавлева
―
Что значит, музыкальных? Театральных.
А.Невзоров
―
Ну, он музыкальный во основном режиссер. Там можно было свернуть просто школьную тетрадку, два раза стукнуть по лбу — эффект был бы тот же самый. Били его сильно. И Русь теперь разделилась на болельщиков за Виторгана и болельщиков за Богомолова. Но с учетом того, что ценность основного победного приза, например, у меня вызывает серьезные сомнения, я не примкнул ни к одной партии…
В Дымарский
―
А вы за Собчак, я знаю.
А.Невзоров
―
Нет-нет, я вообще в данной ситуации ни за кого. Я гадаю, кому из них дадут Героя России, поскольку кровь-то пролита.
В Дымарский
―
За Россию.
А.Невзоров
―
Я бы, честно говоря, отдал бы звезду режиссеру. Охлаждать нос поможет в ближайшее время.
О.Журавлева
―
Вы гуманист, Александр Глебович.
А.Невзоров
―
Конечно. А вот насчет всяких этих светских фрикций — это явно не мое дело. И мы с вами занимаемся только изучением резонанса этих фрикций. Любопытно только, что сейчас колбасит всех участников этой истории, потому что, поймите, достаточно Богомолову чиркнуть два или три слова в соответствующее отделение милиции и Виторган автоматически садится. Да, да. Там гарантированные автоматические три года. И очень жалко, потому что дядька-то он очень на самом деле неплохой, как, кстати, и Богомолов. Вот черт возьми! Ну, подрались бы они за Софи Лорен…
А.Невзоров: Обитателей величайшей державы пытаются переключить с дерьмовой работы власти на проделки Луны
О.Журавлева
―
Да какая разница, за кого?
В Дымарский
―
Откуда вы их знаете?
О.Журавлева
―
Я бы предпочла, чтобы вообще никто не дрался.
А.Невзоров
―
За Софи Лорен не так обидно было бы сидеть. Там все-таки женщина видная и именитая.
В Дымарский
―
Но в возрасте.
О.Журавлева
―
У нас перерывчик, причем прямо сейчас. Виталий Дымарский, Виталий Дымарский, Ольга Журавлева вернутся к вам после новостей.НОВОСТИ
О.Журавлева
―
21 час и 33 с половиной минуты. Мы снова с вами: Виталий Дымарский, Александр Невзоров, Ольга Журавлева. Наши зрители в YouTube, наши слушатели по радио. В общем, все здесь. И, джентльмены, мы тоже с вами. Пока мы тут с вами сидим, в Венесуэле уже председателя парламента признали президентом. В смысле временно исполняющим обязанности.
В Дымарский
―
Где?
А.Невзоров
―
Да и фиг с ним, Оля.
О.Журавлева
―
Американские власти признали спикера парламента Венесуэлы Хуана Гуайда временным президентом этой страны. А вы Дымарский сидите и всё про Мадуро думаете.
В Дымарский
―
Это полный шок. Невзоров сейчас упадет от этой новости.
А.Невзоров
―
На меня это не произвело впечатления. Мне больше понравилась история с сексуальными домогательствами Табакова. Я, вы знаете, занимаюсь новостями с тем, чтобы достойно присутствовать на «Эхе Москвы». И вот какая-то пожилая артисточка…
О.Журавлева
―
Не такая уж она и пожелая.
А.Невзоров
―
Как я понимаю, обязанная Табакову карьерой, рассказала о злостном харассменте, которому она подверглась от Табакова. В какой-то момент их общения он голосом Матроскина сказал ей: «Ну-ка покажи мне свою маленькую сисечку». Она в ответ на это изобразил скорбь, смерть, страдания, терзания… Вообще, странная актриса.
О.Журавлева
―
Карьера, вообще, на этом закончилась, я так понимаю.
А.Невзоров
―
Я понимаю, если бы это была крановщица или почтальон. Тем как бы не принято, простите, показывать сисечку, но для артистки для любой это является, скажем так, абсолютно профессиональным нормативом.
О.Журавлева
―
Представление Невзорова о театре и кино меня всегда радовали.
В Дымарский
―
О почтальонах и крановщиках.
О.Журавлева
―
О почтальонах и крановщиках тем более.
А.Невзоров
―
Дело ведь в другом. История ввиду совершенной и не утихающей, неугасающей любви народонаселения к Табакову могла бы получить красивый поворот. Во-первых, теперь на могилу Табакова можно воскладывать сисечки, если таковые будут изготовлены. Какие-нибудь латексные, красивые. Потом ожжет возникнуть городской обычай демонстрации сисечки на могилах…
О.Журавлева
―
Так он уже возник.
А.Невзоров
―
А чем это хуже, чем куличи, крашеные яйца или венки, которые у нас так любят возлагать к мемориалам. Потому что можно же пойти в этих мыслях дальше. Я представляю себе, как почетный караул, печатая шаг, возлагает огромные сисечки к могиле Матроскина. И, вы знаете, Оленька, зря вы закатываете глаза. Это могло бы стать всенародным ритуалом, который, может быть, вытеснил бы какие-нибудь сегодняшние современные ритуалы, потому что народ жутко любит всякие мемориалы и всякие возложения и абсолютно не задумываются, откуда они происходят.Вот простой пример с прорубью. Хочется мне поговорить про прорубь.
О.Журавлева
―
Это, кстати, демонстрация тоже тела, которую вы так любите, но зимой, что редкость.
А.Невзоров: Идеология РФ: быть самыми нищими, самыми отсталыми, самыми покорными, самыми архаичными и всех победить
А.Невзоров
―
Да. Но проруби, они овладели умами. Разные, между прочим, проруби. И те, которые были и наполнены фекалиями и с подогревом, простые и не наполненные. Но вся эта прорубийная ажитация подтверждает мой старый постулат, что русская духовность в основе своей имеет еврейский фольклор и, в общем, больше ничего. Потому что все окунающиеся в прорубь, полагают, что они выполняет некий сугубо русский обряд. Ребята, это не так. Вот это ритуальное обмакивание — это обычная так называемая миква. Это еврейский религиозный обычай перед главным посещением храма благочестивым иудеям надлежало смыть с себя месячные, рвоты, любые нечистоты. Это было обязательно. Всё же имеет свое происхождение. Этот обычай погружения тоже имеет свое происхождение, как, например, причастие. Все же думают, что причастие — это было некое ноу-хау, а на самом деле съедение человеческой плоти, человеческого мяса с песнями своего бога имеет очень древние неолитические корни, кода дикари думали, что съедая сердце гепарда, они учатся храбрости и быстроте. Съедая, например, десяток муравьиных трупов они учатся такому же бесшумному подползанию к врагу.И вот, кстати, открою еще любителям окунаться страшную тайну: так называемый Иоанн Креститель никаким крестителем близко не был. Дело в том, что события, описанные в евангелиях, если мы принимаем их чуть-чуть всерьез, сильно разнесены, как вы знаете. И так называемое крещение было задолго до того, как начал фигурировать некий крест. И если вы посмотрите, как переводится официальное имя этого Иоанна, то он никакой не Креститель, он Обмакиватель. Он был руководителем очень радикальной древней иудейской секты ессеев. И от отличался от всех остальных раввинов только тем, что его миква, его омовение было абсолютно радикальным, и она не была частой, как это делалось при всех иудейских храмах, а она была либо раз в год, либо раз и навсегда
Но обычная миква евреями совершается в разных комфортных теплых речках, а не в бассейн, не мороз. Но с учетом того, что прорубь у нас это как бы показатель уровня развития, очень хороший маркер, с учетом того, насколько убийственная эта забава, какое количество пневманий, инультов, спазматических патологий она ежедневно приносит, то прорубь может считаться неплохим инструментом естественного отбора. Причем все эти последствия наступают сразу. Вот все эти кардиоспазмы — да, сразу. Всякие инсультики — да, сразу. Не случайно мудрый, опытный МЧС рекомендует приходить для купания в проруби обязательно с друзьями и знакомыми для того, чтобы тело можно было сразу опознать, если что-то случиться.
О.Журавлева
―
Что вы смеетесь, Дымарский? Обяжут паспорт в зубах держать.
А.Невзоров
―
Дымарский опять смеется, да-да. Вот всякие почечные проблемы неизбежны: типа гематурии, почечной недостаточности. Они ведь начинаются где-нибудь недельки через две, а продолжаются лет 10, они не излечиваются. И кончаются, в общем, довольно мучительной смертью. И в это вопросе — мой вам совет — не верьте докторам, которые чего-то мямлят про прорубь что-нибудь примирительное. Врачи, во-первых, как правило, трусливы и боятся говорить…
В Дымарский
―
Но ведь было же такое развлечение как моржи, которые безотносительно к крещению, и ничего вроде бы.
О.Журавлева
―
Н они регулярно это делают, насколько я понимаю.
А.Невзоров
―
…Во-вторых, вы не вели статистику смертности этих моржей.
В Дымарский
―
Юрий Михайлович Лужков, смотрите, сколько живет.
А.Невзоров
―
Вы знаете, Юрий Михайлович в свое время имел двойников не меньше, чем Владимир Владимирович. Ему всегда было кого обмакнуть в прорубь.
О.Журавлева
―
То есть вы вообще не верите в закаливание, в спорт, вот это всё?
А.Невзоров
―
Нет, Оленька, я хорошо знаю физиологию, поэтому я понимаю, что это возможно, но это избыточно рискованно и, по крайней мере, то, что в этих прорубях нет физиологического смысла и пользы, это точно, что бы вам не напевали так называемые православные.
В Дымарский
―
Там нет физиологического раствора точно.
О.Журавлева
―
А контрастный душ работает?
А.Невзоров
―
А контрастный душ тоже спорно, очень на данный момент и медициной неоднократно уже опротестованная и, в общем, отчасти сданной в архив процедура. Вообще, если вы видите где-нибудь у врача в кабинете религиозные символы, бегите со всех ног…
О.Журавлева
―
Да при чем здесь религиозные символы?
А.Невзоров
―
Нет, я про рекомендации. Врач не может быть православным, врач не может быть католиком, врач не может быть мусульманином. Он либо православный, либо врач. Потому что все религии имеют в своем составе такое обязательное количество обременений, ограничений. Там врач свидетель Иеговы /организация запрещена в России/ запретит вам переливать кровь. А врач мусульманин сообщит, что инфибуляция — зашивание больших половых губ — это нормальное дело и это обязательно нужно делать. А врач православный вас будет убеждать, что целовать антисанитарные куски сушеных трупов, то есть мощи — это всё тоже ведет к исцелениям. Поэтому вот либо врач, либо православный. Любая религия с нормальной клинической академической медициной, увы, абсолютно несовместима.
О.Журавлева
―
Но вы что-то знаете такое…
В Дымарский
―
Все задумались.
О.Журавлева
―
Ну, бывает.
А.Невзоров: Мединский забыл, что надо предъявлять справку по наличию лишней хромосомы, чтобы попасть в его интернет
А.Невзоров
―
Вообще, врачизм, докторизм, медицина должна для доктора быть сама по себе абсолютно религией, и он должен служить только этой медицине, причем именно в ее академических, подлинных смыслах слова. Потому что у нас мы же видим, до какой степени всё превращается в идиотизм. Вот посмотрите новости из Кургана. Там у пациентки, которая только что выпуталась из лап пластических хирургов, взорвалась грудь.
О.Журавлева
―
Не первый случай.
А.Невзоров
―
Это было не эхо прошедшей войны. Причем, даже ИГИЛ /организация запрещена в РФ/ поинтересовался размером груди и не взял на себя ответственности за этот взрыв. Вот за Магнитогорск взял, а за этот взрыв не взял. Но с Магнитогорском тоже… Оля, я могу на себя сейчас, учитывая большой общественный резонанс, взять ответственность за Второй крестовый поход.
О.Журавлева
―
Давайте.
А.Невзоров
―
Или за землетрясение в Лиссабоне.
О.Журавлева
―
Хотя за Второй крестовый поход многие уже взял за себя ответственность. Виталий Наумович не даст соврать.
А.Невзоров
―
Виталий Наумович за себя ответственность за Второй крестовый подход не взял.
В Дымарский
―
Второй я оставляю Невзорову, это точно.
А.Невзоров
―
Поэтому очень неплохо, когда для медиков является единственной и постоянно исповедуемой религией сама академическая медицина.
В Дымарский
―
Меня заинтересовала даже не столько медицина, сколько ваша уверенность в том, что у Юрия Михайловича были двойники. Вы сказали: столько же, сколько у Путина. У Путина, вы знаете, давно.
А.Невзоров
―
Любой правитель, который может себе это позволить, всегда позволяет, и это продиктовано обычными, нормальными мерами безопасности. В этом нет никакой конспирологии. И это, скажем так, весьма обычная история.
В Дымарский
―
А Путин же окунался в прорубь. Он или не он.
А.Невзоров
―
Поймите, там могут окунуть кого угодно. Существует специальный персонаж для окунания.
О.Журавлева
―
Джентльмены, вас правда это интересует — окунался ли Путин в прорубь?
А.Невзоров
―
Нет, нас это не сильно интересует, мы прекрасно понимаем цену этих демонстраций, их игровой момент для нас тоже не является секретом.
О.Журавлева
―
А можно мы окунемся в другое место?
В Дымарский
―
Извини, Оля, Путин не мог окунуться. Знаешь почему? Потому что вода перед ним расступалась.
О.Журавлева
―
Да. Или он шел по ней аки по суху, да. Это мы знаем, да. Поэтому двойник. Всё объясняет абсолютно. Можно, окунемся в какое-нибудь озеро Комо лучше, Александр Глебович?
А.Невзоров
―
Вы имеете в виду Соловьева, да?
О.Журавлева
―
Ну, конечно. Тоже скандал.
А.Невзоров
―
Нельзя сказать, что это крупный скандал, потому что, вообще, по меркам Комо виллочка — вилетта, как это там называется, примерно за миллион долларов — это весьма скромная штука. Но я абсолютно не удивлен и не огорчен доходами Соловьева, потому что он, например, меня оказался значительно способнее и умнее. И он, я считаю, по праву всё это имеет, поскольку где-то в 14-м год, когда у государства зачесалась державность снова и стали вербовать людей на обеспечение этой державности, обратились ко всем старым медийным волкам, и надо было сдать один экзамен — надо было произнести вместе всего два слова. У кого это получалось, сразу включались в большую игру. Надо было сказать вместе два слова «Крым» и «наш». У меня не вышло, к сожалению. До сих пор себя проклинаю, но у меня это не получилось.
О.Журавлева
―
А сейчас бы на «Первом канале» Невзоров нарядный…
В Дымарский
―
Нет, сейчас он был в Ко… хотел сказать в Коме — в Комо.
А.Невзоров
―
Короче говоря, у него это получилось сразу. И получилось, надо сказать, неплохо. Он, действительно, выдающийся, предельно талантливый лицемер, который со смехом сам оценивает свои пропагандистские выходки. И при нормальном общении это совершенно другой человек.
О.Журавлева
―
А вы, кстати, с ним общались давно?
А.Невзоров: Критерий отбора в академики обозначен: тусил с Капицей — значит академик
А.Невзоров
―
Очень давно. Но всё, что я о нем знаю сейчас, позволяет говорить о нем, как о выдающимся артисте. Поэтому, конечно, давайте с озера Комо мы еще… по поводу выбора, который он сделал. Мне очень понравилась история с митингом про Курилы, где собрались опять какие-то застиранные персонажи, собрался Чаплин. И вот они за эти Курилы бешено агитировали. Хотя мне интересно, а сами-то они, что думают — что в их жизни изменится от того, будут эти Курилы, не будут эти Курилы? Что для них поменяется, будет ли для них хоть какой-нибудь лучик надежды получить лишние 2 тысячи к пенсии или каким-то образом обеспечить своим внукам образование? Нет. Но там же, кстати, по соседству с этим митингом была гораздо более интересная ситуация. Там стоял некий шихтовщик…
О.Журавлева
―
Кто-кто?
А.Невзоров
―
Шихтовщик из провинциального мрачного загазованного, ядовитого города с плакатом «Я шихтовщик, я получаю 25 тысяч рублей зарплаты. Москвичи, вам не стыдно?» Вот можно подумать, все москвичи должны были подавиться смузи, отрыгнуть круассаны и стать рядом. А кто мешает шихтоващику Михаилу, по-моему, послать эту шихтовку на фиг и начать перелицовывать свою судьбу, чтобы получать не 25 тысяч? Его что, гвоздями приколотили?
О.Журавлева
―
Конечно. А вилла на озере Комо.
А.Невзоров
―
В конце концов, ведь у каждого человека в день, по свидетельству Карлейля, есть как минимум 5 или 6 возможностей изменить свою судьбу. И вот так выходить воплощенной укоризной к публике и пытаться ее усовестить — это самое глупое и жалкое из того, что может быть. Потому что Россия ведь, действительно, волшебная страна. Это мы видим на примере Дерипаски, это мы видим на примере Рыбки, это мы видим на примере Соловьева. Мы это видим на примере даже самого Рогозина. И мы понимаем, что если даже Рогозин мог стать главной «Роскосмоса», то этот шихтовщик с Красной площади несомненно был бы…
О.Журавлева
―
Уже был бы президентом академии наук.
А.Невзоров
―
Несомненно, Оленька. Вы попали в самую точку.
О.Журавлева
―
Александр Глебович, а правда, объясните мне на примере этого шихтовщика. Я вот всегда думаю, когда говорят, вот голодают работники московского хлебозавода. Им полгода не платят зарплаты. А чё, больше нигде работать работникам хлебозавода негде? В Москве? Я не знаю. Как это происходит.
А.Невзоров
―
Это всего лишь иллюстрация к тому, что вы сказали. Да, они предпочитают какой-то свой грошевой уют, эту свою убогую стабильность прорыву, авантюре и возможности найти себя. Мне вот тут прислали вопрос, слышал ли я, что Эстония распорядилась нацелить ракеты на Петербург.
В Дымарский
―
Да, было дело.
А.Невзоров
―
Честно говоря, меня это не беспокоит, потому что эстонские ракеты летят медленно, и пусть с этим разбираются наши внуки. Я думаю, они примерно там, где-то лет через 70 покажутся на горизонте.
В Дымарский
―
Александр Глебович, возвращаясь к Курилам — вам всё равно?
А.Невзоров
―
Мне абсолютно безразлично.
В Дымарский
―
А мирный договор вас волнует: будет мирный договор или не будет?
А.Невзоров
―
Абсолютно не волнует. На мою судьбу, на мою жизнь наличие или отсутствие мирного договора с Японией, а также наличие или отсутствие каких-то Курил вообще никакого влияния оказать не могут. Я просто хочу, чтобы это понимали все, потому что этот бедный и, судя по всему, отличный парень шихтовщик, он ведь думает, что он там служит Родине, и вероятно, это является его оправданием своему собственному бессилию и своей собственной пассивности.
О.Журавлева
―
Но он все-таки активный: приехал в Москву позорить москвичей.
А.Невзоров
―
Приехал зачем? Приехал пожаловаться. Вот у нас Питер заваленный снегом. А есть Росгвардия, которая пришивает уже 17-й километр лампасов на своих генералов и хлещет коньяк. Им заняться больше нечем. Это Вишневский очень правильно всё сказал. Вот они тоже будут хранить сияние кокард, но никто из них никогда даже не задумается над тем, что надо брать лопаты в руки и хоть как-то оправдать свое существование. То есть вот эта амебность убогая, она до сих пор присутствует как основной фон. И когда мы говорим чего-то про 90-е годы…вот сейчас Песков, слышали, он вдруг разразился тирадой про 90-е годы и почему-то он заговорил про то, что он помнит, как в 90-е годы в брянских лесах свирепствовали банды. Вот чем там бандам заниматься: пытать мухоморов, грабить зайцев?
А.Невзоров: Непонятно, кто выглядит смешнее: тот, кто предлагает звание академика или тот, кто его принимает?
О.Журавлева
―
А Песков же в этом время извозом по Москве занимался, если я правильно понимаю.
А.Невзоров
―
Да. Это всё прозвучало очень драматично. Но не менее драматичное пришло известие о том, что вот ту бедную дознавательницу…
О.Журавлева
―
О, боже!
А.Невзоров
―
Которая была жертвой изнасилования, ее так и ж выгнали из милиции. И, как вы думаете, за что? За распитие спиртных напитков на рабочем месте.
О.Журавлева
―
Логично.
А.Невзоров
―
Но поскольку это одно из основных занятий всех милиционеров — распитие спиртных напитков, и в этом нет ничего абсолютно страшного… Я помню питерский угрозыск эпохи «600 секунд». Они пили всюду. Они пили в засадах, на задержаниях, они пили при осмотре трупов…
О.Журавлева
―
Ну, работа ж, тяжелая.
А.Невзоров
―
Они пили в здании главка. Они пили везде. И статистика раскрываемости была совершенно сумасшедшей. Это ничего не вредило. И вот сейчас, когда эту бедную, изнасилованную дознавательницу изнасиловали, да еще и выгнали из милиции, причем — за что? Притом, мы знаем, что милиция этим занимается много и повально. Вот интересно, кто уволит всё МВД за пьянство на рабочем месте, кто объявит непосредственно это увольнение, мне было бы очень интересно посмотреть. Но Песков со своим рассказом про Брянский лес не прав…
О.Журавлева
―
Шумел сурово Брянский лес — вот откуда он это взял. Я думаю, что это из песни.
А.Невзоров
―
Он имел в виду, что всё это в прошлом. Вероятно, как бы он имел в виду, что 90-е уже не душат нам в затылок. Правильно, они уже нам дышат в лоб. Я думаю, что это удовольствие придется, что называется, повторить.
О.Журавлева
―
Вот, кстати, про 90-е. Полемика, баттл Захарова — Чубайс, они чему нас учат?
А.Невзоров
―
Они нас учат тому, что Чубайсу надо заняться собой, потому что вдруг Чубайс, который всегда был злым, всегда был резко и очень недурно говорящим человеком, опустился на смешной уровень своих собеседников. И полемика, которая могла бы существенно оживить медийное пространство и всех повеселить, вышла настолько тухлой и тускленькой, что мне, например, за Чубайса было стыдно. Притом, что аргументы там со всех сторон были весьма и весьма вялые. Там, вы знаете, в эту полемику вмешался и ваш любимец Соловьев.
О.Журавлева
―
Это ваш любимец, извините, Александр Глебович!
А.Невзоров
―
Нет, тогда уж, давайте мы будем абсолютно объективны и все-таки право первой ночи здесь принадлежит Венедиктову. Это основная страсть Алексея Алесеевича.
О.Журавлева
―
Договорились. Можно в финале вас попросить. Вы мне обещали сегодня о самой красивой смерти недели рассказать.
А.Невзоров: Онанизм прекратил быть забавой пионеров и стал уделом почтенной публики
А.Невзоров
―
Ой, самая красивая смерть недели — это, конечно, совершенно волшебное происшествие, действительно, красивое, потрясающее. Вообще, я не очень люблю людей, мне не хочется для них делать что-то хорошее. Если бы мне удалось помереть так же полезно, то, наверное, это было бы неплохо. Самая красивая смерть недели — это была смерть того маленького ростка хлопка…
О.Журавлева
―
На Луне
А.Невзоров
―
Естественной смертью на Луне, на маленькой китайской плантации, где китайцы впервые показали, что вечный вопрос так называемой панспермии или абиогенеза может быть разрешен абсолютно бескровно. Вы знаете, что по поводу этого вопроса долгое время долбились лбами люди. И теория панспермии, согласно которой жизнь была принесена на Землю в виде каких-то клеток, либо хотя бы молекул с какой-то другой планеты, она долгое время была очень спорной, очень дерзкой. С ней не соглашались, ей была противопоставлена великолепная теория Александра Ивановича Опарина про абиогенез. И вот теперь становится понятно, что на самом деле вопроса спора нет, потому что вся Солнечная система, по сути, большая деревня. И какая разница, где и когда зародилась жизнь? Да, действительно, она может быть перенесена и в хондритных метеоритах…
О.Журавлева
―
Но там-то она должна была как-то возникнуть, так что она все равно где-то зародилась.
А.Невзоров
―
Да, вопрос все равно упирается в то, что абиогенез, то есть химическая эволюция, приводящая непременно к возникновению органических молекул где-то происходит, где есть для этого соответствующие условия. Но мы всё это знали, всё понимали. Но вот так наглядно, так трогательно и так великолепно нам объяснила это смерть маленького ростка китайского хлопка.
О.Журавлева
―
Спасибо большое! Александр Невзоров, Виталий Дымарский, Ольга Журавлева на этом с вами прощаются. Всего доброго!