Суд над Джорджем Джозефом Смитом, брачным аферистом, топившим жен в ванне, Великобритания, 1915 год. Судебно-медицинская экспертиза - Не так - 2020-05-17

17.05.2020

Суд над Джорджем Джозефом Смитом, брачным аферистом, топившим жен в ванне, Великобритания, 1915 год. Судебно-медицинская экспертиза - Не так - 2020-05-17 Скачать

Сергей Бунтман

―

Добрый день! Светлана Ростовцева, Сергей Бунтман, и Алексей Кузнецов…

Алексей Кузнецов

―

Добрый день!

С. Бунтман

―

… здесь. Да. Здесь уже масса предположений, как это… Какая-то нездоровая обстановка сложилась чате по поводу темы нашей программы образца 1915 года. Дело о брачном аферисте Джордже Джозефе Смите, который топил жен в ванне. И вот здесь вот совершенно… Технические подробности вот здесь у людей. У кого подходят, у кого не подходят. Тазик… Нет! Тазик? Ну, я не знаю. Нет! Слушайте, давайте хватит игриво… Это страшное дело! И нечего здесь так легковесно обо всем судить!

А. Кузнецов

―

Ну, дело действительно страшное, конечно.

С. Бунтман

―

Да.

А. Кузнецов

―

По меньшей мере 3 человека были убиты. Я хочу сказать, что кто-то уже в комментариях к, по-моему, к голосованию – что ли? – уже сострил, что вот те голоса, а дело выиграло довольно уверенным большинством голосов, что в основном это голоса мужчин, которые сейчас сидят перед радиоприемниками с блокнотами и ручками, так сказать, рассчитывая записать подробности вот этого самого метода. Записать, конечно, можно…

С. Бунтман

―

Ну, вон они у меня тут все. Да.

А. Кузнецов

―

Подробности эти достаточно хорошо известны. Но дело в том, что метод себя уже скомпрометировал, потому что именно из-за слепого следования методу собственно в конечном итоге преступник и попался. Я в самом начале хочу показать две книги. Поскольку это дело явно совершенно выбрано любителями судебной медицины, мы предлагали разные варианты экспертиз, победили судебные медики, вот они за последнюю пару лет получили два шикарных подарка на книжном рынке. Вот такая книжка, которая написана очень крупным современным британских патологоанатомом, точнее… Нет, судебно-медицинским экспертом. Это не одно и то же. Ричардом Шепардом, который принимал участие в очень многих… по… по очень многим знаменитым делам, в том числе и по атаке на башни-близнецы. И вот он написал такую очень личную, поразительно личную книгу о том, как вот он в профессии себя чувствовал, что он о ней думает, ну, и в том числе описал, конечно, дела. Называется она «Неестественные причины». Это издательство «Бомбора» выпустила. А вот уже 3-е издание, исправленное и дополненное, книги нашего соотечественника. Алексей Решетун, хорошо известный в «ЖЖ» под ником Моссудмед, человек, который тоже уже около 20 лет работает судебно-медицинским экспертом. И вот эта книга, она совершенно справедливо называется… Точнее подзаголовок у неё называется. Она «Вскрытие покажет», а подзаголовок «Записки увлеченного судмедэксперта». Это действительно человек невероятно увлеченный своей работой. Она прекрасно написана помимо всего прочего. И мне кажется, что если людей интересует судебная медицина, но они не являются, скажем, врачами, – да? – вот это как раз именно тот уровень, который для нас, дилетантов, замечательно подходит.

С. Бунтман

―

Тем более сейчас эта тема вообще, вот этот подход во всевозможных криминальных фильмах он популяризирован донельзя просто.

А. Кузнецов

―

Да.

С. Бунтман

―

Столько сериалов на эту тему именно с точки…

А. Кузнецов

―

И «Место преступления» хотя бы, да?

С. Бунтман

―

Да, да, да.

А. Кузнецов

―

Майами, Нью-Йорк и так далее.

С. Бунтман

―

Да, да, да.

А. Кузнецов

―

Вот в сегодняшнем деле тут есть 3 стороны, 3 группы вопросов. И я постараюсь их все 3 затронуть. Это вопрос права. Это вопросы судебной медицины, разумеется. И это вопросы сексуального поведения. Но начнем мы с того, что собственно всё это дело закрутилось в самом начале января 1915 года. Уже идёт Первая мировая война. И инспектор Скотланд-Ярда по имени Артур Нил, он сделает себе имя на этом деле, он станет невероятно после него знаменит, получает письмо, которое написал ему владелец небольшого пансиона некто… некий Джозеф Кроссли, который случайно в газете натолкнулся в декабре 14-го года, натолкнулся на заметочку, извещавшую об обстоятельствах смерти некой Маргарет Ллойд, урожденной Лофти, которая вышла замуж незадолго до своей гибели, а потом скончалась, принимая ванну.

С. Бунтман

―

Так.

А. Кузнецов

―

И этот человек Джозеф Кроссли тоже, так сказать, тут же моментально припомнил, что на его памяти в его собственном пансионе в Блэкпуле скончалась другая женщина за год с небольшим до описываемых событий в 13-м году. Некая Элис Смит, урожденная Бёрнхэм. И обстоятельства, описанные в газете буквально до детальных совпадений, напомнили ему этот случай. И он разумно решил обратиться в полицию для того, чтобы полиция посмотрела, действительно ли это вот такое вот редкое совпадение. Попади это дело к человеку менее добросовестному, чем Нил, к менее увлеченному своим делом, в общем, иными словами к обычному такому инспектору-бюрократу, вполне возможно, что, так сказать, Джордж Джозеф Смит продолжал бы гулять дальше. Но Артур Нил оказался таким вот энтузиастом своего дела. Кстати говоря, за это дело он будет повышен из инспекторов в суперинтенданты, что-то вроде комиссара полиции на французский манер, и в 19-м году войдёт в такую неофициальную, но очень уважаемую четверку лучших комиссаров лондонской полиции – the Big Four. Вот это 4 самых знаменитых английских полицейских межвоенного периода. Нил начал копать и выяснил, что в обоих случаях счастливым молодым мужем, так сказать, – да? – потому что Элис Смит тоже вышла замуж за пару недель до того, как скончалась, был один и тот же человек. И вот собственно…

С. Бунтман

―

С редчайшей фамилией Смит.

А. Кузнецов

―

С редчайшей фамилией Смит. Он, кстати говоря, ею часто пользовался, только менял имена, но пользовался и другими фамилиями тоже. Что это за человек? Вот бывают такие люди, которые, судя по всему, порочны с самого рождения. Да? Вот в них, ну, как сказали бы люди суеверные, в них дьявол поселился. Он родился во вполне благополучной мелкобуржуазной лондонской семье. Отец его был стразовым агентом, мама была домохозяйкой. Уже в 9 лет он в 1-й раз загремел в полицию за кражу и был направлен в так называемую спецшколу, по-английски reformatory. Это тюремного типа учебное заведение, обильно практикующее всякие наказания, в том числе и телесные, с весьма жестким режимом, где содержатся подростки, совершившие что-то, скажем так, заставляющее сомневаться в их будущем дальнейшем. Да? Вот он до 16 лет в такой школе содержался. Очень жесткое учебное заведение. Его в ХХ веке в первой половине их расформируют, потому что будут слушания скандальные в парламенте о том, что там творится, как там розги используются и так далее, и так далее. Отказались от системы. Сейчас другая система обращения вот с малолетними правонарушителями в Англии существует. После того, как он вышел из этой самой школы, скажем так, он довольно быстро составляет себе внушительный список приводов, арестов, сроков и так далее. Причём он крадёт всё, что плохо лежит. Один раз он велосипед украл, получил за это недельное заключение. Другой раз там какую-то незначительную сумму. Потом он загремел уже по-крупному. Довольно быстро он нащупывает вот такую генеральную линию своего поведения. Он обнаруживает, что он очень нравится определенному типу женщин. Что это за тип, мы чуть попозже об этом поговорим. Но он начинает эксплуатировать эти свои возможности и начинает жениться, так сказать, раз за разом, раз за разом. В конечном итоге будет подсчитано, что он 16 вступал в брак. При этом не расторгая, так сказать, своих предыдущих. Да? То есть он классический многоженец. При этом за всё время вот с момента начала этих фальшивых браков, это примерно самое начало ХХ века, он всегда был как минимум в 2-х браках одновременно… состоял. То есть… Значит, это человек, который явно совершенно с одной стороны этих женщин использовал как объект для жульничества. Он их, как правило… Он их сначала, пока у них были деньги, с ними жил. А потом, когда становилось понятно, что деньги подходят к концу, он обкрадывал и исчезал. Причём обкрадывал, не брезгуя ничем. Он мог не только деньги взять, но и продать какие-то платья из гардероба, какую-то недорогую бижутерию, там чуть ли не посуду недорогую. При этом иногда в некоторых случаях он еще писал оскорбительные, унизительные письма. Вот с одним таким случаем мы столкнемся. Это будет 1-я его жертва, вот в смысле уже жертва убийства. При этом он довольно активно перемещается. При этом он изображает из себя представителей разных профессий, то содержателя пансиона, то владельца антикварного магазинчика, то еще что-то. Он невероятно артистичен с одной стороны, а с другой стороны вот на процессе, а обвинение вызовет около 150 свидетелей, в том числе и десяток его жен. На процессе одна из них, например, довольно подробно расскажет о его манере знакомиться. Он, видимо, некоторое время следил за женщиной где-нибудь в парке, на улице и так далее, а дальше подходил и начинал такую сразу массированную атаку. Даже не осаду, а атаку. Например, вот той женщине, которая рассказывала об этом на суде, он на пятой минуте разговора заявил, что у нее чудная фигурка, замечательные глазки, прекрасные щёчки, пригласил её поужинать, каждый день назначал свидания, и на четвёртый день она уже готова была выйти за него замуж. Вот, видимо, он примерно также работал с ними со всеми. Что это за женский тип, который он сознательно или несознательно, подсознательно выбирал? Значит, во-первых, это женщины, которые очень хотят замуж. Это несомненно. Во-вторых, это женщины, которые хотят, чтобы мужчина доминировал, и не возражают даже против некоторого рукоприкладства, против там, так сказать, грубостей и так далее. Ну, вот они, может быть, даже находят в этом какое-то удовольствие, но по меньшей мере они не против. В-третьих, это жертвы жертвенного типа. Он очень легко добивался, чтобы они переписали на него имущество, чтобы они написали на него завещание. В тех случаях, когда требовались какие-то там походы к нотариусу, еще что-то… Этих нотариусов естественно тоже на суд вызовут. Нотариусы будут говорить, она сидела при нем абсолютно безвольная. Я несколько раз ее спросил: «Вы действительно вот этого хотите? Поймите, что это означает для Вас вот…» Они кивали. Вот они как загипнотизированные были эти дамы. И то, что он их оскорблял, видимо, тоже как-то вот встраивалось в их систему такого вот… систему представлений. Вот что одна из женщин на процессе про него скажет: «Он обладал необычайной властью над женщинами. Эта сила была в его глазах. Когда он смотрел на вас в течение минуты или 2-х, вы чувствовали, что вас магнетизируют. Это были маленькие глазки, которые, казалось, лишали тебя воли». Вот. Да, вот он, собственно говоря, там на экране это самый Джордж Джозеф Смит. Ну, и плюс женщины, которых он выбирал…

С. Бунтман

―

Да.

А. Кузнецов

―

… это были всё женщины из, ну, такой достаточно простецкой среды. Да? Из рабочей среды. Из мелкобуржуазной среды. Они не отличались ни каким-то особенным развитием, ни каким-то особенным образованием. Такие вот простушки. Почему начал убивать? Да, при этом надо сказать, что одна женщина с большой буквы у него была. Вот к одной он возвращался неизменно. Исчезал на месяц, на два, поворачивал очередную свою аферу, обирал очередную, так сказать, жертву несчастную и возвращался к одной и той же женщине. Ее звали Эдит Пеглар. Трудно сказать, чем она выделялась из основного ряда. Она по профессии экономка. Да? Женщина совершенно такой, в общем, заурядной внешности. Я не нашел хорошей фотографии. Поэтому мы ее не увидим. Но там будет несколько ее… несколько других его жен, вот в том числе две убитых им женщины из 3-х. Там фотографии более или менее должны получиться, я думаю. Вот к ней он возвращался. Она ему бесконечно доверяла, слушала все его россказни. Ее естественно тоже допрашивали в суде. И она говорила…

С. Бунтман

―

А она официальная жена его была?

А. Кузнецов

―

Нет. Официально у него была жена одна-единственная. И то можно сказать, что и этот брак под вопросом, потому что он женился на ней под вымышленным именем. По английским законам это, так сказать, основание для того, чтобы признать брак недействительным. Вот некая Кэролайн Беатрис Торнхилл – единственная его законная, хотя и то с вопросом жена. Все остальные по сути получаются незаконными. И почему он начал убивать? Похоже, что… что называется, для женщины, ну, несчастливо сложились обстоятельства. Можно, Сереж, следующую картинку?

С. Бунтман

―

Да, конечно. Да, да. Непременно. Так. Сюда. Сюда. Во!

А. Кузнецов

―

Ой, как мелко! Что ж такое?! Мне не удается их растянуть. Ну, вот для тех, кто пытается что-то разглядеть, это их свадебная фотография. Он в цилиндре, в таком, так сказать, праздничном костюме. Она тоже принарядившаяся. Её звали Беатрис Констанс Манди. Друзья называли её от первого имени Бесси. Бесси Манди. Он женился на ней под фамилией Уильямс. Первоначально он её тоже просто обобрал. Она была дочкой владельца банка, который, умирая, оставил ей довольно приличный капитал. Он ей оставил 2 700 фунтов. Поскольку…

С. Бунтман

―

Это много. Да.

А. Кузнецов

―

Поскольку у нас сегодня фунты будут звучать, такая простая в данном случае шкала перевода. Чтобы понять, сколько это в сегодняшних фунтах, надо умножать на 100. То есть 2 700 – это 270 тысяч фунтов. А еще умножаем на 1,2, получаем доллары. То есть это порядка 300 тысяч современных долларов. Это, конечно, очень неслабый капитал. Но папа, видимо, что-то про дочь понимая, оставил его не просто как вот капитал в ее распоряжении, а он оставил его как траст. Это сейчас у нас тоже возможно. Вообще это типично английская штука. Называется доверительная собственность. Когда распоряжение этой собственностью оставляют другим людям, ну, обычно профессиональным банкирам, которые обязаны эту собственность приумножать в интересах определенного человека. Вот соответственно наша Бесси ежемесячно получала 8 фунтов, на которые она и жила. Ну, это около тысячи долларов современных. На это вполне можно было вести приличное существование. А остальные проценты с капитала капали в некий такой, что называется, резервный фонд. На момент женитьбы там образовалось 138 фунтов. То есть порядка 15 тысяч долларов. И вот пока она была жива, она этот траст тронуть не могла. То есть он мог перейти только по наследству. Когда Смит на ней пженился, он сначала охотился вот за этой, скажем так, мелочью, вот за этими 140 фунтами. Да? Их он у неё выцыганил. Так сказать, он… Вот ее он обобрал как-то особенно грубо, продал даже нижнее бельё ее, заложил в ломбард, написал ей совершенно оскорбительное письмо и исчез. А дальше то ли трагическая случайность, то ли он к ней почему-то в своих мыслях возвращался, в общем, он с ней оказался, якобы случайно столкнулся в одном и том же городке. Но, похоже, что это было им подстроено. И она, несмотря на то, что она обобрана, она обчищена, обесчещена, оскорблена и так далее, она моментально опять подпадает под его вот этот вот магнетизм. Допрашивали хозяйку пансиона, где она жила в этом городке. И та рассказывала с недоумением, что вот она с ним встретилась на улице и как загипнотизированная за ним пошла, и больше уже в пансион не вернулась. Он начинает охотиться за основным вот этим крупным капиталом и через юриста, через нотариуса выясняет, что единственная возможность получить эти деньги, если она их укажет в завещании. Вот завещать она их может, а так она их получить на руки не может. Через 2 недели, видимо, именно это обстоятельство её свадьбу и решило. Они уехали, уехали в Кент, в юго-восточную Англию. Поселились там в небольшом пансиончике. Причём поселились не сразу в нём. Как потом полиция выяснит, они сначала обратились в другой пансиончик, но в этом пансиончике не было ванной. И на это основании они пошли искать дальше. И когда нашли подходящую ванну, вот тогда, так сказать, там и остановились. После чего он приводит ее к врачу. Врач потом тоже будет говорить, что он вел всю беседу, Смит, она только согласно кивала. Он говорит, вот я беспокоюсь, у моей жены случаются какие-то припадки. Посмотрите. Может, это похоже на эпилепсию. Тот посмотрел, послушал. Говорит, ну, знаете, я ничего такого вообще не вижу. Здоровая женщина. Ну, какие-то там небольшие шумы в сердце. Ничего опасного и так далее. Но тем не менее вот визит был зафиксирован. Они обратились к врачу с тем, что у нее припадки. А через два дня, так сказать, в пансионе она… Ее обнаруживают в ванной. Она лежит. Голова находится под водой. Ноги находятся на бортике ванны. Она утонула. Ну, и коронер, который проводил вскрытие, он не усомнился в том, что случай утопле… самоутопления в процессе эпилептического припадка. Для него это прозвучало совершенно как бы нормально, вот это вот версия. Дело было закрыто. Он распродал её вещи, которые у неё были, выручив несколько фунтов, заказал самый дешёвый гроб и растворился. Это всё потом выяснится задним числом. Когда первые два, первые два по времени обнаружения, на самом деле второе и третье убийство по хронологии, когда их начнут расследовать, и газеты начну публиковать об этом отчёты, то владелец пансиона, в котором погибла Бесси Манди, он тоже напишет письмо. Слушайте, да у меня же такая же была история. Туда полицейские отправятся, покажут фотографию. Это тоже наш, скажем так, герой.

С. Бунтман

―

Да, какой-то он… Вот, наверное, однообразие его погубило.

А. Кузнецов

―

Безусловно.

С. Бунтман

―

Безусловно. Но вот ещё есть, знаешь, victim-blaming типичный как у нас. А вот не надо было. Вот получила бы все деньги, ее бы только обобрали. А вот какой-то траст, вот сами ее вместе с юристами и родственниками погубили.

А. Кузнецов

―

Да, их нравы…

С. Бунтман

―

Да, вот… вот…

А. Кузнецов

―

Не может женщина – да, – деньгами воспользоваться.

С. Бунтман

―

… находится. А… а он, может быть, бедный, несчастный нуждающийся. Новости. А потом продолжим.

**********

С. Бунтман

―

Ну, что же? Давайте мы с вами продолжим…

А. Кузнецов

―

Удалось растянуть картинку. Да?

С. Бунтман

―

Да. Чудесно. Спасибо, Камилла, нашей… нашему референту.

А. Кузнецов

―

Ага. Ну, вот можно составить представление о том, как они выглядели там.

С. Бунтман

―

Хорош. Да.

А. Кузнецов

―

Ну, он вот… Трудно сказать, ведь все-таки дело даже не в каких-то чертах лицах там или – да? – особенностях фигуры. Это, конечно, какие-то, так сказать, свойства такие действительно гипнотические. Вот если следующую картиночку перелистнуть, там будет его 2-я жертва, должна быть по крайней мере. Вот. Элис Смит. А, видимо, из-за того, что растянули, теперь не работает вот это самое переключение. Ну, ладно, я буду пока рассказывать. Значит, в результате всё как бы было более или менее понятно. Схема его действий действительно абсолютно одинаковая. Значит, он находит пансион с ванной. Он приводит туда молодую жену. Да. Вот. Он приводит туда молодую жену. Он каким-то образом добивается того, что они там гибнут в этих самых ваннах. Перед этим он каждый раз наносит с ней визит к врачу, чтобы зафиксировать, что она на что-то жалуется. В 1-м случае была эпилепсия. Во 2-м и 3-м будут какие-то там мигрени внезапные и так далее, и так далее. По сравнению с 1-м случаем он во 2-м и 3-м немножко модернизировал, значит, метод. Он устраивал себе алиби. Они якобы погибали во время его отсутствия. То есть он уходил на прогулку или в магазин, возвращался со звонком так, чтобы открыла хозяйка. Извинялся, что забыл ключ. Шел наверх…

С. Бунтман

―

А потом ай-яй-яй. Да.

А. Кузнецов

―

Потом сверху ай-яй-яй, бегите сюда. Доктора! Доктора! А там уже не доктора. Там уже полицейского надо звать. Перед этим иногда прямо в тот же день они переписывали на него свои деньги или оставляли завещание, или накануне страховали свою жизнь на несколько сот фунтов.

С. Бунтман

―

Ну, плохо себя чувствовали просто. Да. И чувствовали, что…

А. Кузнецов

―

Да.

С. Бунтман

―

… как-то так стоит написать завещание. Да.

А. Кузнецов

―

Его собственно и возьмут, его задержат… Устроят засаду у того места, куда он должен быть прийти за страховкой после 3-го убийства. И там его собственно на этом и повяжут. Но самое главное – присяжных нужно убедить в том, что это именно убийство. А для этого нужно продемонстрировать хотя бы, так сказать, на словах, как это происходило. Дело в том, что во всех 3-х случаях делался осмотр, и никаких следов борьбы, никаких следов насилия, никаких синяков, порезов, ничего этого обнаружено не было. И вот тогда инспектор обращается к ведущему на тот момент судебно-медицинскому эксперту Великобритании. Это Бернард Спилсбери. Он должен быть у нас на следующей картиночке. Спилсбери… А, нет. Ну, это вот иллюстрация из тогдашней газеты.

С. Бунтман

―

Да.

А. Кузнецов

―

Вот газеты публиковали такие рисуночки. Да. Вот. А следующий у нас… Вот сэр Бернард. Пока ещё не сэр. Он сэром станет через несколько лет. Бернард Спилсбери уже очень знаменитый после дела Криппена. Это 10-й год. Мы, кстати, сегодня его будем в подборке предлагать. Так вот Спилсбери – человек, который обратил внимание на то, что не только Смиту нужна ванна, а вот явно совершенно он выбирает по какому-то ему понятному признаку эту ванну, и далеко не всякая ему подходит. Он добивается эксгумации. Он измеряет рост и обнаруживает, что во всех случаях ванна коротковата. Вот, например, рост первой жертвой – метр 71, а ванна – метр 55. То есть невозможно в ней полностью свободно вытянуться. Но вместе с тем в одном случае, скажем, Смита в одном пансионе не устроилась слишком маленькая ванна, в который можно мыться было, только сидя.

С. Бунтман

―

То есть ему нужно все время полулежа. И вот эта поза…

А. Кузнецов

―

Вот эта полулежа…

С. Бунтман

―

… классическая, когда…

А. Кузнецов

―

Совершенно верно.

С. Бунтман

―

… ноги положены на бортик. Да?

А. Кузнецов

―

Да. Голова на бортике и ноги на бортике.

С. Бунтман

―

Ой, господи, ты, боже мой!

А. Кзунецов

―

И вот Спилсбери, от этого танцуя, принимает решение устроить эксперимент. В… Об этом деле много написано. И в некоторых сообщениях говорится о том, что эксперимент придумал полицейский Артур Нил. Нет, он его ставил. Он его исполнял. Но сам эксперимент был задуман Спилсбери, потому что Спилсбери в какой-то момент понял, как это было. И он, так сказать, попросил инспектора это проверить. Инспектор с еще одним полицейским и полицейским врачом пригласили несколько профессиональных пловчих, очень тренированных женщин, по размерам примерно подходящих под размеры вот этих трех убитых, предположительно убитых. Предупредили их, что эксперимент связан с риском для жизни. Да? И дальше… Но не предупредили, в чем этот риск будет заключаться. И сначала они пытались, двое здоровых мужчин, они пытались каким-то образом, ну, что называется погрузить голову с усилием под воду, но жертвы естественно сопротивлялись. Причем сопротивление начиналось тут же. Вот как только делалось усилие вниз голову, жертва тут же рефлекторно… рефлекторно начинала сопротивляться. И становилось понятно, что не может обойтись без следов борьбы. Синяки должны быть на локтях, на коленях, – да? – так сказать, других местах. И тогда инспектор делает то, что ему… собственно о чем его просит Спилсбери. Он прекращает давление, начинает с женщиной какой-то там… светскую беседу. Она успокаивается, расслабляется. И он резким движением дергает ноги вверх. Ноги лежат…

С. Бунтман

―

Ну, вот Рупрехт уже… Да, Рупрехт у нас написал, как это делается. В чате.

А. Кузнецов

―

Ну, что же? Так сказать, чат знает всё немножко раньше всех остальных. Голова тут же уходит под воду. И вот тут-то и выясняется то, ради чего этот эксперимент был, значит, задуман. Пловчиху, когда вытащили, она моментально потеряла сознание. Ее тут же естественно вытащили и тут же начали возвращать ее к жизни. Полчаса ушло на то, чтобы её привести в сознание.

С. Бунтман

―

А от чего этого? От удара или от неожиданности?

А. Кузнецов

―

Нет. Нет, она сказала, что единственное, что она помнит, это в голове шум заливающейся в ноздри воды.

С. Бунтман

―

Ах, вот в чём дело.

А. Кузнецов

―

То есть когда с усилием голову погружают лицом вниз…

С. Бунтман

―

А!

А. Кузнецов

―

… человек – да, – контролирует, и он инстинктивно старается не дышать, и вода далеко не сразу попадает. А тут сразу же вода хлынула…

С. Бунтман

―

А интересно, откуда сукин сын это знал?

А. Кузнецов

―

А вот черт его знает. Это действительно интересно. Это действительно осталось загадкой, каким образом. Видимо, он… Ну, вот что-то… может, что-то где-то прочитал. Может быть, теоретически предположил, опробовал, оно сработало. Ну, а дальше вопрос права. А надо сказать, что Смита защищал выдающийся… Вообще в этом деле собралось два великих юриста. Обвинение представлял… Следующая картинка. Обвинение представлял Арчибальд Бодкин. Вот он в судейском парике, поскольку в Англии не только судьи, но и адвокаты, и прокуроры обязаны паричок надевать. А вот следующая фотография – это Эдвард Маршал Холл, выдающийся адвокат, вот такой английский Плевако. Было понятно, что он, конечно, без боя не сдастся. И было более или менее понятно, в чем будет заключаться главный метод его защиты. В том, что мы рассматриваем одно убийство. Обвинение выбрало 1-е хронологически. Бесси Манди. Почему? Потому, что там у Спилсбери был еще один аргумент в рукаве, еще один туз. Значит, нельзя по английским законам 3 разных убийства, произошедших с интервалом в 2 года, нельзя их сваливать в один процесс. И весь вопрос заключался в том, удастся адвокату отбить, чтобы судья запретил ссылаться на 2 последующих дела. Вот это главный вопрос права в этом суде, потому что вообще-то, строго говоря, это не имеет отношения к 1-му убийству 10-го года. Но прокурору удалось убедить судью, что это имеет отношение для того, чтобы показать, что он действует преднамеренно. То есть как доказательство того, что это серия, что он метод определенный демонстрирует. И судья принял это как доказательство. И это, конечно, произвело на присяжных вместе с результатами экспериментов Спилсбери… Спилсбери в суде давал показания целый день. Есть подробная запись судебного разбирательства. И в нашей группе в «Фейсбуке» я выложил перед передачей ссылку на эту запись. Ну, правда, она естественно на по-английски. Вот. Но желающие, кто интересуется подробностями, может там прочитать и показания Спилсбери, его перекрестные допросы, показания других свидетелей, всё это там есть. И в результате адвокату… Он в своей заключительной речи пытался вот упирать именно на это. Смит отказался давать показания, ссылаясь на своё право не свидетельствовать против самого себя. Поэтому его не допрашивали в суде. Адвокат говорил, уважаемые присяжные, вы должны сосредоточиться только на этом деле, не слушайте вот то, что про потом… Но судья-то принял это как доказательство. И, конечно, для присяжных, которые руководствовались не каким-то там сложным крючкотворством, а обычным здравомыслием, ситуация когда три жены одного и того же доказанного брачного афериста умирают как на конвейере при абсолютно совпадающих обстоятельствах, незадолго до этого переведя на него свои деньги, для них это была ситуации абсолютно прозрачная. Тем более что Спилсбери показал, как это легко можно было сделать. И в результате… 8 дней шел процесс. Более 150 свидетелей было допрошено. Публика неистовствовала. Надо ли говорить, что девять десятых публике в зале были женщины? И в результате присяжным потребовалось всего 20 минут для того, чтобы вынести «виновен, не заслуживает снисхождения». По тогдашнему законодательству это однозначно смертная казнь, к которой он и был приговорен. Адвокат подал апелляцию, но специальная группа лордов, лордов-судей. Да? Так сказать, такой специальный комитет Палаты лордов, рассмотрев эту апелляцию, в ней отказал. 30 июня 15-го года, если не ошибаюсь, был последний день судебного заседания, когда был оглашен приговор. Уже в середине августа он был повешен. И вот, собственно говоря, как ты совершенно правильно заметил, его погубила вот эта абсолютная приверженность один раз удачно сработавшей схеме. И в одном из наиболее знаменитых романов Агаты Кристи из серии об Эркюле Пуаро «Убийство на поле для гольфа» Пуаро говорит, вот прямо ссылаясь на это дело: «Человек мыслит стереотипами, и неважно, живёт ли он в рамках закона или преступает его, он действует соответственно своему характеру. Сколько бы он ни совершил преступлений, все они будут как две капли походить друг на друга. Классический случай — некий англичанин избавляется от своих жён, топя их в ванне. Придумай он что-то другое, ему, вероятно, и по сей день удавалось бы избежать наказания. Но над ним тяготеет один из всеобщих законов человеческой психологии: преступник уверен — то, что сошло ему с рук однажды, удастся и второй раз, и третий. В результате он расплачивается за тривиальность своего мышления». Это далеко на самом деле не всегда так. И есть преступники, которые свою схему сознательно меняют, каждый раз придумывая что-нибудь новенькое. Но это все-таки исключение. Да? правило заключается в том, что если схема работает, то, так сказать, работает. Ну, а Смит, видимо, во всем был привержен схеме. Во определенная схема знакомства с женщинами работает…

С. Бунтман

―

Да! Вот такой…

А. Кузнецов

―

… и он идет по ней.

С. Бунтман

―

Вот такой вот человек. Да. Но тут еще, конечно…

А. Кузнецов

―

Но определенная… да?

С. Бунтман

―

Да. Справедливо у нас говорят наши посетители чата, что, конечно, там врожденный, не врожденный, давайте не будем в эти вдаваться, но там, конечно, 1-е его задержание, вот эта самая спецшкола, которая, конечно…

А. Кузнецов

―

Да.

С. Бунтман

―

… по преподаванию…

А. Кузнецов

―

Да!

С. Бунтман

―

… как здесь пишут, 11-й заповеди – не попадайся, она… такие заведения, они, конечно…

А. Кузнецов

―

Несомненно.

С. Бунтман

―

… очень… очень воспитывают. Да.

А. Кузнецов

―

На самом деле…

С. Бунтман

―

Развивают.

А. Кузнецов

―

… вот половина книг, посвященных этому делу написана криминалистами, историками криминалистики, а 2-я половина написана психологами и психиатрами. И, конечно, вот этот вот сюжет, как его детство повлияло на формирование вот этих всех патологических черт, и до какой степени они в нем были развиты, этому тоже посвящена очень обширная литература на самом деле. Вот. Потому, что естественно, что в данном случае, конечно, его наклонности явно совершенно вот этой пенитенциарной ювенальной системой, они, видимо, были как-то развиты, огранены…

С. Бунтман

―

Да, вполне. Вполне.

А. Кузнецов

―

… и получили определенное завершение.

С. Бунтман

―

Да.

А. Кузнецов

―

Вот. Ну, и это дело стало одним из знаковых в британской криминалистике ХХ века на ряду, ну, может быть, с десятком еще дел, не больше. То есть в 1-ю десятку оно безусловно вошло, несмотря на идущую войну и идущую очень тяжело в 15-м году. Да? Ну, вот тем не менее.

С. Бунтман

―

Ну, что ж? А мы теперь выбираем ветеранов – да? – наших.

А. Кузнецов

―

Да. У нас раз в полгода мы наших любимых ветеранов, которые вот, ну, совершенно не проходят с 3-х, с 4-х, с пяти раз… Хотя на самом деле вот сегодня замечательно интересная подборка получилась.

С. Бунтман

―

Да. Вот они действительно не стареют душой, ветераны. И вот суд над майором Джоном Андре, – о, да! – британским разведчиком. Это Североамериканские колонии Великобритании, 1780 год. И это… Постоянно на это ссылается в романе «Шпион» Фенимора Купера…

А. Кузнецов

―

Конечно, потому что…

С. Бунтман

―

Да, знаменитое дело Андре. Да.

А. Кузнецов

―

Это знаменитое дело Андре и знаменитое дело генерала Арнольда, который продал англичанам Вестпойнт, и только счастливая случайность как бы помогла его отстоять. Да? Это вот шпионские игры времён войны за независимость.

С. Бунтман

―

Суд над сержантами Бори, Помье, Губеном и Pay, «сержанты из Ла-Рошели», и их сообщниками по обвинению в создании тайной революционной организации, Франция, 1822 год. Вот.

А. Кузнецов

―

Это такой привет от графа Монте-Кристо. Это вот видящиеся режиму везде революционные тайные заговорческие организации. Они действительно нечто создали, но на процессе это было очень сильно раздуто.

С. Бунтман

―

Да. Это вот…

А. Кузнецов

―

Такой… де… Дело нового величия по сути.

С. Бунтман

―

Ну, это… Ну, это времен Реставрации очень характерно.

А. Кузнецов

―

Да, да, да.

С. Бунтман

―

Суд над гувернанткой Маргаритой Жюжан по обвинению в растлении и отравлении ее семнадцатилетнего воспитанника. Это Российская империя, 1878 год.

А. Кузнецов

―

Крупнейшая криминалистическая загадка. До сих пор далеко не всё понятно, хотя был суд, был приговор, но вопросов гораздо больше, чем ответов.

С. Бунтман

―

Величайшее на свете жульничество замечательное и ставшее именем нарицательным – суд над Фердинандом Лессепсом, Александром Эйфелем и другими руководителями Компании Панамского канала по обвинению в обмане акционеров, Франция, 1892 год.

А. Кузнецов

―

Это история не только о том, как имя стало… название стало именем нарицательным. Да? Панама как символ…

С. Бунтман

―

Да.

А. Кузнецов

―

… грандиозного жульничества, но еще история о том, как можно два блестящих имени, – да? – две безупречные репутации Лессепса и Эйфеля, как можно вот их пустить, что называется, по ветру.

С. Бунтман

―

И наконец суд над Харви Криппеном, дантистом и гомеопатом, по обвинению в убийстве жены. Это Великобритания, 1910 год. Ну, я не думаю, что зубоврачевание и именно гомеопатия, столь гонимая сейчас всеми светлыми умами, что они привели его к убийству. Нет?

А. Кузнецов

―

Нет, конечно. Это еще будет, если выберете, разговор о том, насколько универсальны были врачи в то время. Вот он дантист, гомеопат, а проявил себя в этом убийстве как блестящий хирург. И если бы опять же не Спилсбери, вот с этого дела начнется его вселенская слава, то скорее всего ему бы удалось выскользнуть. Но это вот такое вот тоже, так сказать, экспертизное дело ещё одно.

С. Бунтман

―

Ну, посмотрим. Посмотрим. Голосуйте. Сейчас вам Яков Широков представит даты и события сегодняшнего дня в истории. Спасибо Алексей Кузнецов, Светлана Ростовцева…

А. Кузнецов

―

Я не прощаюсь. Я еще в «Родительском собрании».

С. Бунтман

―

В «Родительском…» А вот я прощаюсь. Вот до свидания!

А. Кузнецов

―

Всего доброго!