Суд над виновными в аварии парохода «Буревестник» (65 погибших) около Кронштадта, СССР, 1926 - Не так - 2019-07-21
21.07.2019
Суд над виновными в аварии парохода «Буревестник» (65 погибших) около Кронштадта, СССР, 1926 - Не так - 2019-07-21
Скачать
Сергей Бунтман
―
Добрый день всем! У нас всё, суд в составе полном. Алексей Кузнецов…
Алексей Кузнецов
―
Добрый день!
С. Бунтман
―
Добрый день! Картинки есть у нас.
А. Кузнецов
―
Да.
С. Бунтман
―
Замечательные.
А. Кузнецов
―
Только вот сейчас мы поймем, как они переключаются, и будет…
С. Бунтман
―
Они как-то, наверное, стрелочкой переключаются.
А. Кузнецов
―
А! Всё. Я…
С. Бунтман
―
Да, да, да. Всё. Хорошо. Светлана Ростовцева, Сергей Бунтман. И сегодня бр-р-р у нас… «Блажь это была, - пишут уже у нас. - Надо расходиться правыми бортами». Блажь, но… Сейчас мы всю блажь и весь бордельер, который там происходил…
А. Кузнецов
―
Ну, там попытались разойтись правыми бортами собственно.
С. Бунтман
―
Да. Ну, а что? Мы послушаем, да? Это самое…
А. Кузнецов
―
Ну, давайте прямо с самого начала…
С. Бунтман
―
Давайте. Или потом?
А. Кузнецов
―
… послушаем. 11 секунд.
С. Бунтман
―
… Да.Звучит фрагмент песни
С. Бунтман
―
Вот. Да.
А. Кузнецов
―
Вот.
С. Бунтман
―
и А. КУЗНЕЦОВ: «В узком проходе морского канала тянется ленты изгиб…»
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
Это единственное, которое мне удалось найти…
С. Бунтман
―
Так.
А. Кузнецов
―
… исполнение 2-х начальных строк песни, такого городского жестокого романса, посвященного гибели парохода «Буревестник». Это, наверное…
С. Бунтман
―
В 1926 году.
А. Кузнецов: В 26
―
м году в конце августа, 29 августа. Да. Вот такая вот была песня, которая имеет множество вариантов. Ее в свое время, вот эти варианты собирал и исследовал замечательный поэт питерский, большой любитель и собиратель всякого ленинградского городского фольклора Вадим Шефнер. И в частности вот один из канонических вариантов, значит, он звучит вот так:«В узком заливе морского канала
Тянется ленты изгиб…
Помнится гражданам место зловещее,
Где «Буревестник» погиб.
В день злополучный, отчалив от пристани,
Вышел в Кронштадт пароход.
Тихо качаясь и выправив корпус стал,
Стал развивать быстрый ход».
Ну, и дальше тут описание, что произошло.
С. Бунтман
―
Это типично чудесный совершенно.
А. Кузнецов
―
Абсолютно. Причем есть варианты уголовные. Вот почему-то это дело очень прочно ушло в ленинградский городской фольклор во всех его проявлениях. Я думаю, что за… Хотя центральные газеты освещали это дело, но вот за пределами как-то в памяти катастрофа «Буревестника» в отличие от многих других катастроф на море не запала. А вот в Питере она очень-очень-очень па… помнится. Или вот, например, такой уголовный романс, написанный человеком, который находился вскоре после аварии во втором ленинградском исправительно-трудовой доме: «Люди шли к нему, торопилися. Час отъезда уж настаивал. И у пристани все столпилися, пассажирам сигнал он давал». Ну, тоже классика абсолютная совершенно. Да. Вот. И… и совершенно замечательно, вот какой-то неизвестный автор, обратите внимание на цветовую гамму: «Скорбью била траурная песня, стих рыдал оборванной струной. Чёрной ночью белый «Буревестник» захлебнулся синею волной».
С. Бунтман
―
Это гениально просто.
А. Кузнецов
―
Абсолютно. Значит, к вопросу о легенде, которая почему-то… При том, что действительно дело освещалось очень широко с подробностями в печати. Почему-то легенды вот громоздились одна на одну с совершенно вроде проверяемыми факторами. Фактами. Вадим Шефнер, все тот же в повести «Счастливый неудачник» так передаёт…
С. Бунтман
―
Всем советую перечитать. Какой же он прекрасный!
А. Кузнецов
―
Совершенно чудесный.
С. Бунтман
―
Какой чудесный. Да.
А. Кузнецов
―
Да, да, да, да. Он и поэт чудесный и прозаик замечательный.
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
«В этот день вечером в нашу комнату зашел ветеринар и сказал тете Ане, что хоть бога, конечно, нет, но пути его неисповедимы. Он развернул свежую «Вечернюю Красную газету» и прочел о гибели «Буревестника». Капитан был пьян и налетел в Морском канале на немецкий пароход «Грейда». На «Буревестнике» почти все погибли. Старые ленинградцы, быть может, даже помнят песню об этом. Ее долго пели певцы на рынках и во дворах, и там были такие слова…» Ну, и дальше вот цитируется…
С. Бунтман
―
… вот это. Да.
А. Кузнецов
―
… «В узком проливе морского канала». Да. Здесь все не так. Вот в этом процитированном этом самом все вот не Иванов, а Рабинович, не в лотерею, а в карты, не выиграл, а проиграл. Да? Но сейчас мы перейдем к тому, что реально случилось. Ну, вот дневниковые записи, изданные замечательным питерским издательством «Нестор-История», которое издаёт очень много интереснейших работ и исторического, и краеведческого, и всякого разного другого плана. Изданы дневники… Значит, два дневника под одной обложкой. Вот один принадлежит обычному рабочему человеку, очень, видимо, – ну, как сказать? – малограмотному, потому что дневник воспроизведен с орфографией. Ну, тут чудовищно совершенно с ошибками. Но при этом явно совершенно человек, не лишенный какого-то такого природного литературного дара Борис Федорович Штейнфас. Вот что он записывает, правда, записывает после войны. То есть прошло довольно много времени. «В октябре месяце того же года, наскочив на мол, затонул товарно-пассажирский пароход «Буревестник», который шёл рейсом из Ленинграда в Кронштадт. Произошло это в 12 часов ночи. Получив пробоину, пароход быстро затонул. Достигнув дна, лёг на бок так, что труба торчала на поверхности. Было много человеческих жертв. Всё произошло быстро. Не успели спустить и шлюпки. И благодаря немецкого парохода, который входил в Ленинградский порт, услышав сигнал бедствия, оказал большую помощь для спасение утопающих. Участвовали на спасении пожарные и осводовские…» - общество спасения на водах…
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
«… буксиры, но жертвы… Но, увы, жертвы были. Самого капитана этого судна с несколькими пассажирами и матросами сняли уже по утро с труб и другой оснастки парохода, которая торчала из воды. Капитан был судим за халатное отношение к службе, получил 3 года заключения. Про гибель парохода ленинградцами была сложена песня».
С. Бунтман
―
Да! Это… Ну, вот надо сразу сказать, что вот я не знаю, что наш друг Люгер Макс… Макс Отто в чате имеет в виду. Он говорит: «Вообще пароход в весьма почтенном возрасте с таким названием – это само по себе внушает…»
А. Кузнецов
―
Нет, нет. Он не… не почтенного…
С. Бунтман
―
Он не почтенный. Ему…
А. Кузнецов
―
Он 99-го года. Он…
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
Ему 30 лет не исполнилось.
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
Он был спущен на воду под другим, конечно, названием. Назывался он «Русь» в девичестве. И вот этот пароход… Да, ну, вот давайте объясним картинку, которая у нас на экране.
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
Вот дело в том, что…
С. Бунтман
―
Хорошая книжка эта?
А. Кузнецов
―
… в тех случаях, когда у нас…
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
… один главный источник, там источников всегда несколько, но вот бывает так, что один главный. И вот сегодня такой случай. Я его стараюсь называть, чтобы не было никаких недопониманий. Значит, вот книжка… Посмотрите те, кто нас смотрит в «Ютьюбе», вот она у меня у руках…
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
Вот она в увеличенном, ее обложка, виде, которую в 16-м году издало издательство «Красный матрос», петербургское естественно. Несколько энтузиастов во главе с питерским поэтом и краеведом Михаилом Сапего, вот они собрали документы. Здесь газетные вырезки. Здесь фотографии, рисунки и так далее. Получилась такая очень интересная книжка. Архивы явно совершенно очень серьёзно прошерстили. И много я брал отсюда. Не все. Но многое я брал из этой книжки. Вот соответственно special thanks то, что называется особой благодарностью.
С. Бунтман
―
Да. Ну, вот Люгер Макс Отто, вот название этого парохода, оно появилось естественно после революции.
А. Кузнецов
―
Оно появилось после революции. Довольно быстро, уже в 18-м году он был переименован. Дело в том, что команда этого прохода… Он всю жизнь, вот с момента спуска на воду и до своей печальной кончины в морском канале этот проход выполнял один и тот же рейс.
С. Бунтман
―
Чух-чух-чух-чух!
А. Кузнецов
―
Он ходил…
С. Бунтман
―
Да, да, да.
А. Кузнецов
―
Петербург – Кронштадт…
С. Бунтман
―
Колесный.
А. Кузнецов
―
… потом Петроград – Кронштадт, и успел походить Ленинград – Кронштадт. Вот он ходил по одному маршруту. Значит, что это за морской канал такой? Дело в том, что как мы прекрасно знаем, значит, на чистом энтузиазме Петра Великого у нас был создан город Петербург. И…
С. Бунтман
―
Да, дорого обошелся.
А. Кузнецов
―
Вот. Да. И вот здесь опять же, кто смотрит нас по «Ютьюбу» и видит картинки, вот здесь схема, значит, ли… Петербургского морского канала, который был прорыт по дну Финского залива, его восточной части, то, что называется Маркизовой лужой в память о первом военно-морской министре России, французском эмигранте, который, так сказать, все маневры флота загнал сюда, чтобы не было там лишней убыли и прочего риска. Значит, был прорыт и открыт в 1885 году, потому что получилось так до существования этого морского канала, что большие корабли не могли непосредственно заходить в…
С. Бунтман
―
… фарватер просто.
А. Кузнецов
―
Совершенно верно.
С. Бунтман
―
Да. Дело в том, что до того, как появился этот углубленный фарватер, в питерский торговый порт могли заходить корабль на нормальной воде, а не… не там, не когда нагоняло, а вот при обычной воде могли заходить корабли осадкой не более около 3-х метров. Это не крупные естественно. Торговые корабли в грузу, крупные в основном вынуждены были выгружаться у Кронштадта, на острове Котлин. А затем небольшими уже кораблями перебрасывали по частям груз в порт, что и по времени удлиняло, и, конечно, достаточно существенно поставку удорожало. Вот. И тогда вот было придумано, и довольно долго под руководством Путилова, пока он не умер, строился этот канал. В 85-м году его открыли. И вот по этому каналу, поскольку… Напомним молодому поколению, дамбы не было, дамба появилась в Кронштадте сравнительно недавно. Вот по этому морскому каналу из Питера можно было попасть в Кронштадт. То есть понятно, что в основном пассажиры парохода – это военные моряки, члены их семей, потому что, ну, население Кронштадта понятно, это либо рабочие, которые работали в кронштадтском порту соответственно при… всякие там механические мастерские и прочее, прочее, либо это личный состав кронштадтской военно-морской базы. Значит… А дальше начинается очень печальная история. Значит, повесть о морском бардаке. Факты таковы, значит, вот народная молва, как я зачитал тут, относят это к там каким-то почему-то зимним месяцам, вот в октябре, в ноябре. Там есть жуткие, я прочитал, городская легенда, рассказы о том, как, оказавшись в ледяной воде, офицеры пристреливали жен и детей, чтобы они не мучились. Это совершенно народная фантазия. 29 августа в 22:00 вечером по расписанию пароход вышел из, значит, ленинградского морского порта в сторону Кронштадта, имея на борту… Значит, вот здесь, в этой книжке есть документы, потому что суд очень внимательно пытался установить точное количество людей на борту. Как обычно точное, совсем точное установить не удалось. Но вроде бы вот такая наиболее подтвержденная цифра – 404 пассажира и 11 человек команды. Из общей команды «Буревестника» на борту находилось около половины, потому что всего за судном числилось порядка 25 человек во главе с, значит, капитаном Пийспаненам. Сейчас мы его найдём. Он тут у нас есть.
С. Бунтман
―
Да, Пийспанен.
А. Кузнецов
―
Вот. Вот собственно говоря, вот он «Буревестник»…
С. Бунтман
―
Вот пароход, колесный пароход.
А. Кузнецов
―
Колесный пароход.
С. Бунтман
―
Кто видит. Да.
А. Кузнецов
―
Он здесь вот, ну, напротив набережной лейтенанта Шмидта снят. Значит, питерцы безусловно место хорошо узнают. Вот. Ну, сейчас к месту аварии мы вернёмся. А что-то у нас тут… Нам загрузили не в том порядке. Вот!
С. Бунтман
―
Вот! Капитан Пийпанен. Да.
А. Кузнецов
―
Вот капитан Пийпанен. Да. Значит, вот он…
С. Бунтман
―
Довольно опытный капитан.
А. Кузнецов
―
Да, хотя не старый человек. Ему…
С. Бунтман
―
35 лет.
А. Кузнецов
―
Ему – да, – 35 лет. Совершенно верно. Он не шибко образованный. У него в анамнезе сельская школа, но затем у него мореходка. Он несколько лет проходил капитаном, имел все необходимые там допуски и припуски. Но дело в том, что его не было на борту.
С. Бунтман
―
Вот там интересная вещь, потому что здесь, и в этой же книжке, кстати, про гибель парохода «Буревестник», в этой же книжке приводят, что чрезвычайно любопытно, приводят сообщения газет, и газет не только советских, но и газет немецких, потому что ещё столкновение было ведь с немецком посудиной…
А. Кузнецов
―
Совершенно верно. Да.
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
И лондонские газеты тоже отреагировали…
С. Бунтман
―
Да!
А. Кузнецов
―
… перепечатывая, видимо, из немецких.
С. Бунтман
―
Да. И тут было… То вот капитана не было на борту. Там советская газета пишет: вёл опытный капитан, который… опытный капитан, который водил там… бегал по Волге на пароходах долгое время.
А. Кузнецов
―
Это первые сообщения…
С. Бунтман
―
Да!
А. Кузнецов
―
… когда газетчики еще…
С. Бунтман
―
Тогда еще не было понятно. Да.
А. Кузнецов
―
… не разобрались. Да. Совершенно верно. А капитан Пийспанен… Вот сказано у Шефнера, – да? – «капитан был пьян и налетел в морском канале на немецкий пароход «Грейда». Вот все не так кроме одного: капитан действительно был пьян. В этот день он с разрешения одного из руководителей порта, как это выяснится на суде, пошёл выпивать. Ну, я не знаю, так ли он объяснил, как бы сказать, своему руководителю там причину, но было известно, что он находился в это время в достаточно хорошо в Питере известной, на Васильевском острове располагающейся пивной «Золотой якорь», причем в наименее фешенебельной ее части. «Золотой якорь» - вообще ресторан был такой вполне нэпмановский, громкий и так далее, а в полуподвальном помещении при нём была пивная. Вот там он, собственно говоря, и находился, причем находился с одним из матросов. И они к моменту аварии были уже абсолютно в хлам.
С. Бунтман
―
И находился довольно долго и интенсивно.
А. Кузнецов
―
И находился довольно долго и интенсивно.
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
Совершенно верно. Значит, он назначил вместо себя в этот рейс своего помощника, ни старшего, ни 1-го, а, собственно говоря, единственного на этом небольшом пароходе. У него был один помощник по фамилии то ли Храпунов, то ли Храбунов. Вот тут есть фотографии, фотокопии газет. Его и так, и так называют. Но судя по всему, все-таки Храбунов, потому что в отчетах о приговоре, о суде он называется вот с такой буквой. И этот человек был абсолютно никак не подготовлен к плаванию такого рода. Он никогда сам не… Понимаете как? Конечно, капитан может своего помощника готовить к сдаче экзамена на самостоятельное судовождение. Это абсолютно нормально. Более того, насколько я понимаю, это предписывается морскими наставлениями. Но как он должен это делать? Он должен постепенно и под своим контролем, в своем естественно присутствии постепенно ему, так сказать, давать вот возможность как-то там – да? – приобретать вот этот опыт. Ситуация, когда человек, который никогда не командовал пароходом на этом маршруте, вдруг в ночное время, в условиях тумана, в условиях плохой видимости выполняет этот рейс… 29 августа. Уже никаких белых ночей в Питере, конечно, нет…
С. Бунтман
―
Конечно, нет.
А. Кузнецов
―
… уже давно. Там уже темно.
С. Бунтман
―
Да, темно и достаточно прохладно ночью.
А. Кузнецов
―
И из-за этого туман. Совершенно верно.
С. Бунтман
―
И из-за этого все поднимается.
А. Кузнецов
―
Конечно.
С. Бунтман
―
Да, да.
А. Кузнецов
―
И вот этот самый Храбунов-Храпунов ведёт, значит, «Буревестник». Дальше потом суд, конечно, найдёт очень много всяких, так сказать, несовершенств, и первое, что в приговоре, в его констатирующей части будет записано из претензий к Храбунову, заключается в том, что он почему-то пошёл не той стороной. Он должен был идти правой стороной канала. Ну, вот, собственно говоря, в приговоре первое обвинение в том, что принял на себя по поручению капитана управления судна в ночной рейс, не имея на это права. То есть он должен был всячески сопротивляться. Он должен был говорить нет, не пойду, я не имею ни опыта, ни даже формального права вести корабль в этой ситуации. Вот второе в том, что вопреки установленным правилам, выйдя в морской канал, вёл судно срединной и левой стороной. А дальше навстречу идёт немецкий проход «Грета». Его как только не называли в газетах почему-то. «Грейда»…
С. Бунтман
―
«Грейда» и…
А. Кузнецов
―
… еще как-то.
С. Бунтман
―
… «Гренна», вот какой-то…
А. Кузнецов
―
Он «Грета». Все вот составители книги…
С. Бунтман
―
Просто простая «Грета». Да.
А. Кузнецов
―
Да. Нашли про него. Это пароход, который спущен на воду в марте 89-го года в Шотландии, в городе Лите. И он тоже, значит, усердно трудился на некую гамбургскую компанию. Погиб проход во время войны в 43-м году в итальянском порту Спалато, то есть в Сплите, нынешним хорватском, причём погиб по ошибке. Немецкая авиация, то есть союзная, по нему отбомбилась там, за что-то не зато приняв, за какую-то цель.
С. Бунтман
―
Ну, да.
А. Кузнецов
―
Вот, значит, он последовал…
С. Бунтман
―
Не 1-й и не последний раз было, к сожалению. Да.
А. Кузнецов
―
Восстановлению не… не подлежал. И вот эта самая «Грета» в тумане вдруг вынырнула, так сказать, оказалась в виду Храбунова и рулевого матроса, значит, Шилина. И «Грета» дала гудок, увидев, что «Буревестник» не отворачивает, дала повторный гудок, подав сигнал, расходимся правыми бортами. Как собственно и положено было расходиться в этой ситуации. И дальше слишком резкий выполняется манёвр, руль кладётся резко налево. И в результате «Буревестник» избегает столкновения с «Гретой». То есть вот это народный фольклор, который утверждает, что столкнулись два парохода. Нет, они не столкнулись. «Буревестник» столкновения избежал. Но вместо того, чтобы миновав «Грету», немедленно положить руль обратно, не обратно, а, в общем, с перекидом направо, потому что нужно было возвращаться, описав такую дугу, нужно было возвращаться на нормальный курс, значит, вместо этого помощник капитана, исполняющий обязанности капитана, как он потом на суде показывал, он засмотрелся на «Грету». То есть он пялился на проходивший мимо проход. В это время из тумана перед ними выныривает мол, так называемый Хлебный мол. Он же до недавнего времени… Он вообще недавно совсем построен, только в 24-м году, назывался тогда… Вот он. Назывался он Новым молом. В 25-м…
С. Бунтман
―
Вот тут… Тут, если кто видит, вот морской канал…
А. Кузнецов
―
Да!
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
Вот, наверное, на этой схеме, она немножко помельче…
С. Бунтман
―
Да, да, да.
А. Кузнецов
―
… вот лучше видно. Вот шел соответственно «Буревестник». Вот навстречу ему «Грета». «Буревестник» отвернул и вместо того, чтобы после отворота вернуться обратно, а тут канал ещё изгиб делает…
С. Бунтман
―
Он забирался влево, влево…
А. Кузнецов
―
Он забирал влево, влево…
С. Бунтман
―
А! Ну, то есть это всё почти прямо! А канал-то поворачивал в…
А. Кузнецов
―
Канал поворачивал. И он пришел…
С. Бунтман
―
Правда.
А. Кузнецов
―
… прямо в Хлебный мол. Причём совершенно для меня необъяснимая ситуация, он пришёл в него кормой. Оказывается, он как вышел…
С. Бунтман
―
Ее закрутило?
А. Кузнецов
―
Нет, он шёл кормой. Он в Кронштадт шел кормой. Это в материалах суда несколько раз подчёркнуто. И корма у него и была разворочена. Ничего его не крутило. Он шел задом. И задом пришел в Хлебный мол. Почему он шел…
С. Бунтман
―
А это как?
А. Кузнецов
―
Я не знаю. Ну, опять-таки давайте посмотрим…
С. Бунтман
―
Чтобы товары пришвартоваться и идти носом… идти носом назад?
А. Кузнецов
―
Возможно, чтобы не разворачиваться. Но он довольно симметричный, хотя…
С. Бунтман
―
Ну, вообще у него что корма, что…
А. Кузнецов
―
Нет, ну, всё-таки видно. Вот она корма. Это чётко…
Светлана Ростовцева
―
Да.
А. Кузнецов
―
… не спутаешь. Вот он нос, это видно. Да? Значит, грибные эти самые лопасти расположены все-таки ближе к корме. Но он это точно совершенно… Я сначала глазам своим не поверил, думал, это тоже газеты что-то перепутали. Нет, несколько раз, в том числе и в судебных документах, но он шел кормой.
С. Бунтман
―
Интересно.
А. Кузнецов
―
Да. И вот, собственно говоря, он этой кормой наскочил на мол. При этом за несколько секунд до столкновения, когда рулевой увидел, что корабль идёт в мол, он убежал из рубки. Его судили потом именно за это. Он бросил свой пост.
С. Бунтман
―
Там еще будет один нюанс, который привел там к тяжелым последствиям.
А. Кузнецов
―
Много. Много нюансов…
С. Бунтман
―
Да! И мы все это рассмотрим. Алексей Кузнецов, Сергей Бунтман. Мы это все рассмотрим через несколько минут.**********
С. Бунтман
―
А как мы сейчас до конца узнаем? Алексей Кузнецов, Сергей Бунтман, Светлана Ростовцева. Отвечаем на концептуальный вопрос Влада из Москвы и Московской области, почему вы выбрали. Во-первых, не мы. Мы предлагали 5 как всегда…
А. Кузнецов
―
Да.
С. Бунтман
―
… 5 сюжетов, и вы выбрали этот сюжет. Но он был потрясающий, потому что еще действительно…
А. Кузнецов
―
Причем выбрали в хорошей компании. Там был и Лондонский пожар 1666 года…
С. Бунтман
―
Да! Да.
А. Кузнецов
―
… и Тилигульская железнодорожная катастрофа. Но вот слушатели выбрали именно это дело.
С. Бунтман
―
Да. Очень хорошо, что выбрали, потому что это действительно ставшая фольклором… ставшая таким петербургско-кронштадтским фольклором, ставшая история.
А. Кузнецов
―
Ну, и вот самая трагическая ошибка Храпунова или Храбунова, именно она привела к такому количеству жертв. Сразу скажу, что, в общем, более или менее насчитали от 50 до 66 погибших. Вот такой разброс имеется. Значит, в книжке поимённо названы чуть более 50. 52, по-моему, человека. Ну, вот сколько-то еще, вполне возможно, было людей, значит, по которым не смогли определиться. Что получилось? Значит, когда корму навалило на мол, и получилась большая пробоина, около 2 метров в диаметре, то пока машина работала, продолжала работать на движение, как бы корабль был прижат кормой к молу, и несколько людей даже спокойно… Ну, спокойно, неспокойно, но перебрались…
С. Бунтман
―
Перешли.
А. Кузнецов
―
Перешли на этот мол. Есть воспоминания. Показания давал один из опытных моряков, который говорил: «Я видел, люди спокойно переходят. Ну, я не торопился. Там пробка возникла. Да? Поэтому я не лез. Вот я…» А дальше зачем-то, ну, видимо, в полной уже панике помощник капитана даёт приказ дать задний ход. И корабль отходит от мола, тем самым лишив людей возможности на спасение на молу. Тут же хлынула вода с утроенной силой естественно в эту самую пробоину. И плюс ещё он не знал совсем фарватера. Он от мели… Там мель была. Можно было вообще, если ему почему-то у стенки не нравилось, можно было посадить на эту мель пароход. Он бы замечательно на неё сел. Вот. Но он в результате отвел его на самое глубокое место, и в течение буквально нескольких минут пароход затонул. При этом несколько раз в газетах вот упоминается, что у самого Храпунова в каюте была заперта жена и две дочери.
С. Бунтман
―
Вот.
А. Кузнецов
―
Мне кажется, это очень странным. Почему они были заперты в каюте? Чтобы не лезли другие пассажиры, он их снаружи запер? А зачем снаружи запер? Почему не оставил ключ? Очень какая-то странная история…
С. Бунтман
―
И ключ в кармане, да?
А. Кузнецов
―
Ну, видимо, у него был ключ. Да. Очень странная какая-то история. Неподтвержденная. Но в нескольких местах она упоминается, в основном в сообщениях иностранной прессы. Надо сказать, что «Грета», которая все это наблюдала, повела себя… Экипаж «Греты» повёл себя выше всяких похвал и принял активнейшее участие в спасательных работах. И особенно отмечалось поведение двух членов экипажа «Греты». Это штурман Ульпст и 1-й штурман Галлер, который… Ну, вот я просто зачитаю: «Шлюпки с «Греты» приступили к самоотверженной работе – спасению пассажиров. Особенное геройство и хладнокровие показал германский штурман Ульпст, он спас в два приема около 20 человек погибавших, вернулся на место гибели в третий раз. Здесь обезумевшими от ужаса пассажирами, цеплявшимися за борта, шлюпка два раза опрокидывалась…»
С. Бунтман
―
О, боже мой!
А. Кузнецов
―
«… но дело спасения пассажиров Ульпст не бросал. Не видя другого выхода, он лег на дно перевернутой шлюпки, протянул погибавшим руки и ноги, находясь…» То есть он им дал как… как веревки бросил свои конечности. Да? Они за него уцепились. «Находясь в таком положении долгое время, Ульпст спас ещё 20 жизней. Не хуже работала и 2-я шлюпка под командованием 1-го штурмана Галлера, спавшая около 50 человек».
С. Бунтман
―
Ну, тут Люгер Макс Отто пишет у нас, просвещённый. Это правда. Я без иронии говорю. «От места затопления судна до мели было примерно 55 метров».
А. Кузнецов
―
Да. Да.
С. Бунтман
―
50 метров?
А. Кузнецов
―
50 метров.
С. Бунтман
―
Да. Да.
А. Кузнецов
―
То есть если бы он знал бы хорошо фарватер, то он безусловно должен был сообразить, что вот туда собственно и надо выбрасывать…
С. Бунтман
―
А Валерия тут прочитала по ходу передачи, Валерия прочитала, что ход кормой вперед – главная причина аварии. Обзор Храбунова или Храпунова закрывала труба.
А. Кузнецов
―
Ну, Вы знаете…
С. Бунтман
―
У него мостик перед трубой.
А. Кузнецов
―
… вот в приговоре, вот в том, что я читаю, сейчас я его дочитаю, здесь не говорится, ему не ставится в вину, что он вёл пароход кормой вперед. Для меня… Ну, я человек очень далёкий от моря. Да? Поэтому я не знаю, что это было. Ну, вот смотрите. Два обвинения я уже зачитал…
С. Бунтман
―
И Храпунов тоже, судя по всему.
А. Кузнецов
―
Да. Боюсь, что да. Нет, у него была квалификация. Он речную мореходку закончил. Но речную. Это немножко другой стиль, скажем так. «В том, что находясь на капитанском мостике и будучи обязан иметь бдительное наблюдение за горизонтом, этой своей обязанности не выполнил, благодаря чему не заметил своевременно огней встречного прохода «Грета». Г) Пункт г) «в том, что следуя после расхождения с «Гретой» полным ходом, не внимательно наблюдая за горизонтом, не заметил своевременно стены Хлебного мола, благодаря чему ударил «Буревестник» в мол». И наконец последняя: «В том, что после удара о мол проявил полную не распорядительность и растерянность, и видя гибель парохода, не принял ровно никаких мер к его спасению, несмотря на возможность выбросится на близлежащую мель, и тем самым предотвратить гибель людей и полное затопление парохода, а также не пробил водяной тревоги, не озаботился выпустить пар из котлов во избежание взрыва». Надо сказать, что трюмная команда котлы бросила, и они уже начали… заклепки из них вылетать. Один из военных моряков-пассажиров, находившихся на корабле, прибежал туда, стравил пар и тем самым предотвратил взрыв. Там еще взрыв мог произойти.
С. Бунтман
―
Молодец.
А. Кузнецов
―
Да. «Не отдал команде должных распоряжений по оказанию помощи пассажирам». Вообще команда исчезла. Она смылилась. Вот много… 10 дней шёл процесс, давали показания многочисленные свидетели аварии, команда действовала абсолютно безобразно. «… каковые обстоятельства явились общими причинами аварии со всеми ее тяжкими последствиями». То есть видите, ничего на счет хода кормой ничего почему-то не сказано.
С. Бунтман
―
А да. Ну, вот здесь нет, trash какой-то действительно про этих самых… жёны и дети в ледяной воде…
А. Кузнецов
―
Ну, это вот…
С. Бунтман
―
… история.
А. Кузнецов
―
… я говорю, это вот это народное сознание было.
С. Бунтман
―
Это народное сознание. Но там ещё есть предъявленные претензии к капитану Пепанену были…
А. Кузнецов
―
Пийспанен.
С. Бунтман
―
Пийспанену. Капитану Пийспанену, что у него команда была не готова к спасательным работам.
А. Кузнецов
―
Совершенно верно. Там, значит, когда будет суд, то к суду привлекут помимо 2-х очевидных виновников – капитана и его помощника, были привлечены управляющий эксплуатации Севзап государственного речного пароходства Исаков, бывший заведующий ленинградской транспортной конторой пароходства Архипов, инспектор по эксплуатации Владимиров, главный инженер Снегирёв, заведующий товаро-пассажирским движением Семёнов, заведующий технической частью, инженер Поляк и рулевой Шилин, матросов Корчак… Корчиков. А потом уже после вот этого сообщения ещё суд привлечет в качестве обвиняемого капитана порта Ускова, и он будет одним из главных обвиняемых. Семенов и Исаков, то есть, значит, вот заведующий движением и управляющий эксплуатацией пароходства признали себя виновными полностью в обвинениях, Пийспанен, Храпунов – частично, остальные не признали себя виновными. О чем в основном шел разговор? Разговор шел не только о том, вот о чём мы сейчас говорили, о непосредственных событиях, но о том, что из двух шлюпок имелась одна, и она была практически в нерабочем состоянии. Она была полусгнившей. Значит, вот давал объяснения один из портовых чиновников, которого обвиняли в том, что он вместо того, чтобы заниматься шлюпками, занимался перепиской по поводу шлюпок. Полгода переписывались с разными, значит, снабженческими ведомствами, а шлюпок от этого не прибавлялось. Не горели по правой стороне канала огни вообще. Суд этим очень долго занимался, выяснилось, что они не горели уже не первый день, выяснилось, что был перебит кабель. Значит, при этом те, кто давал объяснения, почему несколько дней до аварии продолжали не гореть фонари, а мы сначала думали трансформатор, а потом посмотрели, а не трансформатор, а потом мы подумали, это предохранитель, а посмотрели, а не предохранитель. То есть до аварии никто не прошёл… Там всего две версты этот кабель тянется. Чуть более 2-х километров. Да? Пройти по кабелю – то, что делала фронтовая связь в первую очередь – да? – если, так сказать…
С. Бунтман
―
Да, да, да.
А. Кузнецов
―
Да? Шла по кабелю. Значит, пройти по кабелю никто не удосужился. Ну, не горят огни и не горят. Суд очень внимательно…
С. Бунтман
―
Да и что там такого?! Вот эта от капитана Пийспанена…
А. Кузнецов
―
Абсолютно.
С. Бунтман
―
… до всех остальных. Да? А что там такого?! Господи, по Маркизовой луже пройти туда-сюда…
А. Кузнецов
―
Спасательные средства – те, кото… или их частично нет на пароходе, или те, которые есть, в не готовом состоянии. То есть спасательные жилеты были так накрепко завязаны, что многие люди спасательный жилет-то нашли себе, но не смогли его надеть, потому что в этой панике не могли его, как следует, значит, привести в рабочее состояние. Команда ничему не обучена была. Помните, мы делали больше года назад историю о катастрофе парохода «Владимир»?
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
Рапитовские рейсы в Евпатории. И вот там капитан хотя бы очень грустно, но на суде показывал, что они работали в таком режиме, что у него не было возможности не приличную команду набрать, не заниматься с ней подготовкой. Судя по всему, «Буревестник» не работал в таком авральном режиме. Он работал по рейсовому расписанию. То есть это абсолютное раздолбайство капитана. Очень интересно, во время суда выяснилось. Значит, давали показания два работника порта, причём рядовых, и выяснилось, что они по квалификации капитаны дальнего плавания. И судьи спросили, а почему же один из вас работает матросом, а 2-й, по-моему, коком или что-то в этом роде. При этом жуткий некомплект, значит, вот людей, имеющих опыт судовождения. Это суд потом отдельным определением отметит. А у них происхождение не то.
С. Бунтман
―
Вот я тоже только хотел сказать.
А. Кузнецов
―
Конечно. Конечно. У них такие фамилии, не Иванов с Петровым, – да? – что понятно, у них дворянское происхождение. Поэтому они, будучи опытными судоводителями, работают, значит… Спасибо, что работают матросами… Матросом и коком.
С. Бунтман
―
Я… А вот мы смотрим… Я видел фотографию вот в этой книжке, фотографию, по-моему, 901-го года, когда встречают Любэ и французскую эскадру, идёт этот пароход ещё совсем молодой. Но дело не в молодости его. У него шлюпки на месте. Все в порядке. Мама моя родная!
А. Кузнецов: 914
―
й год.
С. Бунтман
―
Это…
А. Кузнецов
―
Во время встречи президента Пуанкаре. Да.
С. Бунтман
―
А! Есть еще одна…
А. Кузнецов
―
Вот она эта фотография.
С. Бунтман
―
А еще раньше. И там есть…
А. Кузнецов
―
Но тоже и шлюпки, и круги на месте. Конечно.
С. Бунтман
―
Да все нормально совершенно. Вот… Да. Да.
А. Кузнецов
―
Вот бардак и чудовищное пьянство. В выступлении прокурора… Иван Семенович Кондурушкин, тоже очень интересный персонаж, значит, один из помощников прокурора СССР. Дело в том, что по первой инстанции дело рассматривал Верховный Суд СССР. Такое значение было предано этому делу. И вот Кондурушкин очень много в своей речи обвинительной говорил о пьянстве. Совершенно беспробудное пьянство команды. Ну, понятно, когда капитан подаёт такие, значит, эти самые… Причем капитан там, когда его на следствии про это спрашивали, он говорил: «А я не считаю нарушением, значит, инструкции, если я в свободное от вахты время пью в своей каюте». Замечательная – да? – позиция капитана? А то, что он… Можно подумать, что вот он рубильник выключил – да? – и сразу стал трезвым и на вахту поднялся опять орел орлом? Может ли команда не знать, даже если капитан пьёт в глухой задраенной каюте, что капитан пьёт? На проходят такие… на маленьком тем более такие вещи известны замечательно. И вот приводится в речи Кондурушкина прекрасный эпизод. Значит, прибыла какая-то… прибывал какой-то итальянский корабль в Ленинград там с визитом с каким-то, и пароход «Буревестник» к нему прикрепили то ли как он… как экскурсию возил, то ли чего-то ещё. Для чего-то прикрепили. Так вот специальным указанием команде был объявлен пятидневный сухой закон. Команда героически выполнила, 5 дней удерживалась, и за это была, значит, отмечена там какими-то благодарностями и подарками. Вот до такого состояния.
С. Бунтман
―
Ну, а потом…
А. Кузнецов
―
То есть вот в таком состоянии находилась дисциплина, в таком состоянии находились портовые службы. Значит, Храпунова, который имел вот эту речную только подготовку, взяли по какому-то знакомству, по блату. Малограмотные они все. 2 класса сельской школы. 3 класса сельской школы. Ну, что про все про это сказать?
С. Бунтман
―
Да, там не просто пьёт, пьёт с подчинённым. Владимир Крутской, он спрашивает: «Каким образом дали задний ход, если врезались кормой?» Он был задний по отношению движения…
А. Кузнецов
―
Ну, задний имеется в виду… Да.
С. Бунтман
―
Он вперед…
А. Кузнецов
―
Он вперед.
С. Бунтман
―
Дали вперед…
А. Кузнецов
―
Да.
С. Бунтман
―
… ход. Да. Вот. Да.
А. Кузнецов
―
Вот.
С. Бунтман
―
Он прошел вперед, тюкнувшись кормой…
А. Кузнецов
―
Потом еще в течение нескольких лет, вот я смотрел по вестникам Верховного суда СССР за конец 20-х годов, ещё несколько лет сначала Губернский Ленинградский суд, а потом Верховный опять-таки пересматривал дела, гражданские иски пострадавших, родственников погибших к пароходству и к… значит, к ленинградскому торговому порту. Там ленинградский суд сначала признал иски к пароходству, но не признал к порту, а Верховный суд его поправил, что у руководства порта тоже часть вины есть вот этими самыми… и с фонарями, и со всем прочим. И соответственно вот в 27-м году Верховный суд, гражданская коллегия рассматривал тоже эти дела. Значит, приговор суда, я имею в виду суда 26-го года. 10 дней суд заседал. 21 час судьи совещались, вынося приговор. Суд сделал выездное заседание. Один день они на специальном ледокольном пароходе, потому что был уже ноябрь, они прошли по каналу. Они осмотрели это место. Они пришли в док. Они осмотрели останки «Буревестника». Сразу скажу, что дальнейший его ремонт, эксплуатация были признаны нецелесообразными, его разрезали на металл. То есть его подняли. Вот… вот есть…
С. Бунтман
―
На… ные иголки.
А. Кузнецов
―
На иголки. Да. Как говорят моряки. Вот подъем здесь.
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
Вот он появляется из воды.
С. Бунтман
―
Его долго не могли поднять.
А. Кузнецов
―
Нет, его там… Несколько дней.
С. Бунтман
―
Ну, несколько дней. Да.
А. Кузнецов
―
Несколько дней там да, там неудачно подвели сначала тросы, но его подняли, по-моему, 2-го – что ли? – сентября. То есть буквально через несколько дней. Ну, и в результате Пийспанену и Храбунову дали 4 года, остальным там 3, 2, 1 год. Ну, напомню, что капитану «Владимира» дали вообще 4 месяца. Это время, когда ещё халатность не очень наказывается, особенно…
С. Бунтман
―
И главное ей не предавали такой характер…
А. Кузнецов
―
Совершенно верно.
С. Бунтман
―
Не искали вредительство повсеместно.
А. Кузнецов
―
Пока нет.
С. Бунтман
―
Еще нет.
А. Кузнецов
―
Судьба Храпунова неизвестна. А вот по Пийспанену есть справочка: «Пийспанен Альвар Карлович, 91 года рождения, бывший… капитан буксирных и товарно-пассажирских пароходов, перед арестом плотник Судоремонтного завода, - то есть он отсидел и вернулся в порт, но на судоремонтный завод обычным плотником. - Арестован 18 февраля 38-го года Комиссией НКВД и Прокуратуры. 21 апреля 38-го года приговорен по статьям 58-6-9 УК РСФСР к высшей мере наказания».
С. Бунтман
―
Ой-ой-ой!
А. Кузнецов
―
«Расстрелян в Ленинград 5 мая 38-го года».
С. Бунтман
―
Это уже другая история?
А. Кузнецов
―
Это другая история.
С. Бунтман
―
Это не за «Буревестник».
А. Кузнецов
―
Хотя я не исключаю, что ему приписали вредительство…
С. Бунтман
―
Вот! Да ради Бога.
А. Кузнецов
―
… и так далее. Конечно.
С. Бунтман
―
Еще в 26-м году. Ещё в 21-м году. Вообще он финский шпион. Вообще…
А. Кузнецов
―
Ну, надо сказать, что прокурор, товарищ Кондурушкин как троцкист был расстрелян в то же самое время. Он действительно принимал участие в 24-м, в 25-м. Там его из партии исключали, восстанавливали. Ну, обычная история платформы Троцкого.
С. Бунтман
―
Да. Абсолютно. Да. Абсолютно. Там еще житель Троцкого уезда…
А. Кузнецов
―
Да.
С. Бунтман
―
Троцкого уезда Ленинградской губернии.
А. Кузнецов
―
Может быть.
С. Бунтман
―
Да. Это…
А. Кузнецов
―
Не обратил внимание.
С. Бунтман
―
Да, да, да. Там замечательно в книжке это было, потому что Троцк – это… это Гатчина.
А. Кузнецов
―
А! Ну, да. Конечно.
С. Бунтман
―
Да. Да. Ну, что же? Мы вам предлагаем следующее. Вот пил он не с теми подчинёнными, Наиль Максудов, не с теми подчинёнными, которые у него там по происхождению работали коками и…
А. Кузнецов
―
Нет, нет, нет. Они не у него работали. Они работали где-то в…
С. Бунтман
―
Где-то в других…
А. Кузнецов
―
Где-то в других экипажах.
С. Бунтман
―
В других экипажах. Да.
А. Кузнецов
―
Не у него они работали.
С. Бунтман
―
Мы с вами отправляемся в ХVII век в Московское царство, в Россию XVII века и начинаем с судного дела. Судное дело бояр Плещеевых, заспоривших из-за вотчины.
А. Кузнецов
―
Да. Это гражданский процесс…
С. Бунтман: 1623
―
й. Да.
А. Кузнецов
―
Это вотчинный спор внутри одного рода. Очень интересно. Ну, для тех, кто любит всякие дела о недвижимости.
С. Бунтман
―
Судное дело опять же воеводы Шеина, обвиненного в измене государю и неудачном ведении осады Смоленска.
А. Кузнецов
―
Это очень грустная история…
С. Бунтман: 1634
―
й…
А. Кузнецов
―
Да, да. Михаил Борисович Шеин. Очень ему не повезло сразу по некоторым… по нескольким пунктам: смерть его покровителя патриарха Филарета не вовремя случилась.
С. Бунтман
―
Да.
А. Кузнецов
―
На него свалили неудачу…
С. Бунтман
―
Это очень интересная история.
А. Кузнецов
―
… смоленскую войну. Да. Угу.
С. Бунтман
―
Розыск о заговоре сосланных в Сибирь жителей Великого княжества Литовского с целью учинить побег в том же 1634 году.
А. Кузнецов
―
Это Украина…
С. Бунтман
―
Это отрыжки той же самой войны. Да.
А. Кузнецов
―
Это пленные украинцы, которые содержались в Сибири, и они попытались оттуда сделать ноги. Ну, вот не получилось, и целый розыск был по этому поводу.
С. Бунтман
―
А теперь 4-е. Судное дело Ерофея Хабарова, обвиненного в притеснении ясачных народов Дальнего Востока, 1654-55-й годы.
А. Кузнецов
―
Ну, и там еще жестокое обращение с собственными казаками тоже будет.
С. Бунтман
―
Ну, вообще он был не… не…
А. Кузнецов
―
Крутой. Ну, первопроходец, что говорить.
С. Бунтман
―
Да, да, да. Конкистадор.
А. Кузнецов
―
Да.
С. Бунтман
―
И теперь удивительный 1666 год. Розыск о злоупотреблениях московских ратных людей в Малороссии!
А. Кузнецов
―
Да, это одно из последствий присоединения левобережной Украины. Вот туда хлынули малороссийские, российские, великороссийские служилые люди и дьяки. Ну, и вот это то, что было одной из главных причин смуты.
С. Бунтман
―
Выбирайте! И вы будете за это ответственными. Так. Хорошо. Дорогие друзья, мы с вами отправляемся к программе «Ну, и денёк!» А ещё Алексей Кузнецов с вами скоро встретиться.
А. Кузнецов
―
Это точно.