"Великая война" (к 90-летию первой мировой войны) - Олег Будницкий - Не так - 2004-09-11

11 сентября 2004 г.

В прямом эфире радиостанции 'Эхо Москвы' программа 'Не так'

Гость студии: Олег Будницкий - историк

Эфир ведет Сергей Бунтман

С.БУНТМАН: Наша совместная программа с журналом 'Знание - сила'. Вчера у меня был вопрос на пейджере, вчера я на него не ответил, а сегодня отвечу с удовольствием. 'Да, вы говорили, что опубликован материал Елены Сьяновой в 'Знании - сила' о Павле I'. Да, это та самая Елена Сьянова, которая три романа о нацистских руководителях и их женах и подругах написала, и вышел ее роман о Павле I. И я думаю, что когда-нибудь мы поговорим и об этом романе. Это та самая Елена Сьянова - писательница. Сейчас у нас в студии Олег Будницкий. Здравствуйте, добрый вечер.

О.БУДНИЦКИЙ: Добрый день.

С.БУНТМАН: Мы сегодня наконец-то возвращаемся к I мировой войне. Уже давно, почти месяц назад, прошла первая передача вступительная. Но мы так коротко напомним о том, что было уже, о чем говорили, и перейдем к событиям и анализу событий I мировой войны.

О.БУДНИЦКИЙ: Да, ну, мы говорили о причинах I мировой войны, которые породили противоречия между европейскими государствами, прежде всего между Англией, Францией и Россией с одной стороны и Германией и Австро-Венгрией с другой. Колоссальная бойня получилась в результате этого, которая изменила весь ход европейской, да и мировой истории. Ну, я думаю, что не стоит повторять подробно то, о чем шла речь уже - так получилось - почти месяц назад.. Сейчас мы поговорим о войне: о боевых действиях, о планах и как они претворялись или не претворялись в жизнь.

С.БУНТМАН: Тоже, конечно, не повторяя то: нас иногда упрекают в том, что мы идем событие за событием, что в общем-то: а хотелось бы анализа этих событий. Ну, говоря о событиях, естественно, они анализируются с точки зрения и войны, с точки зрения и политики стран, которые в них участвуют.

О.БУДНИЦКИЙ: Да, разумеется. Напомню, что: в общем-то, хотя в советской историографии было такое, что принято было считать, что все страны - крупные европейские державы, все они в равной степени войны в развязывании войны. Но все-таки в развязывании войны виновата Германия прежде всего. Она, в общем:

С.БУНТМАН: Хорошая у вас цитата из гимна получилась - 'Прежде всего:'

О.БУДНИЦКИЙ: Прежде всего виновата. Вот. И Германия планировала, собственно говоря, нападение на Францию, Германия планировала, как когда-то потом, некоторое время спустя 'молниеносную войну'. Кошмаром для германского генштаба была война на два фронта. Понятно было, что противники - это Франция и Россия. И план, разработанный знаменитым германским стратегом, фон Шлиффеном, сводился к тому, чтобы молниеносным ударом разгромить Францию, пока Россия будет собираться, так сказать, с силами, а потом уже обрушиться на Россию. Причем, идея была такова: нанести удар не в лоб, не, собственно говоря, через франко-германскую границу, а через территорию Бельгии, нарушив при этом бельгийский нейтралитет. Это должно было стать неожиданностью для французской армии. Германские армии должны были обойти французские армии справа - и эта идея обхода справа, эти такие 'Полуканны', она была 'идеей фикс' фон Шлиффена. Как говорили, даже на смертном одре он бормотал, он умер в 1913-ом году накануне событий: 'Не ослабляйте, а усиливайте правый фланг'. Вот такая была идея. И три четверти всех германских войск были сосредоточены на Западном фронте против Франции. Против России был выставлен заслон из одной армии. 8-ая армия под командованием фон Притвица. Вот таков был расклад. А Австро-Венгрия должна была вести боевые действия против России. Соответственно:

С.БУНТМАН: То есть основная часть военная она возлагалась на Австро-Венгрию на Восточном фронте, или как?

О.БУДНИЦКИЙ: Ну, в общем, да. Но я думаю, что германские союзники отлично сознавали слабость австро-венгерской армии по сравнению с русской, что и показали дальнейшие события. И, в общем-то, немцы боялись скорее удара через Восточную Пруссию, а ведь там рукой подать до Берлина. Но они оставили там армию прикрытия, не столько надеясь, что она сдержит русские войска, сколько на то, что при слабо развитой сети железных дорог, русская армия не сможет перейти в наступление раньше, чем на 40-ой день после мобилизации. А русская армия по договоренности с французами должна была перейти в наступление на 15-ый день после мобилизации, что сразу обрекало ее на начало боевых действий в неполном составе, скажем, с силами примерно одной трети вооруженных сил, предназначенных для боевых действий на Западе. Ну, к чему это привело, мы немножко позднее поговорим. Но главные события разворачивались, конечно, на Западе, безусловно, и Западный фронт был все-таки главным фронтом I мировой войны. Ну, что получилось? Получилось то, что как всегда бывает, планы стратегов, когда они сталкиваются с реальностью, начинают рушиться или тормозить. Первый, самый главный просчет: в войну вступила Англия. Немцы почему-то думали, что она все-таки воевать не будет, особенно учитывая слабость свободных сил, да и практически их полное отсутствие по сравнению, скажем, с германской военной машиной. Сразу скажу, что Англия направила поначалу во Францию четыре пехотные дивизии и полторы кавалерийские всего-навсего. И, в общем-то, сравнительно с армиями основных государств силы вооруженные британские были невелики. Все вместе с войсками в колониях это было 400 тысяч человек. Поразителен вот какой момент: что Англия, естественно, стала наращивать сухопутную армию, и единственный британский стратег и политик лорд Китченер заявил сразу, что война будет длительной, а все рассчитывали на короткую войну, которая продлится, ну, в крайнем случае, два или два с половиной месяца. Он сказал, что война будет долгая, и нам потребуется армия по меньшей мере в 700 тысяч человек. На самом деле потребовалось еще больше. И поразительно то, что британская армия ведь была добровольческой до 1-го января 1916-го года. Только тогда была введена воинская повинность. До этого правительство обратилось к народу, Китченер весьма популярный сказал, что нам нужно от вас 100 тысяч человек, 100 тысяч добровольцев. И они нашлись довольно быстро. Потом еще 100 тысяч, еще 100 тысяч. Но потом, когда число добровольцев стало иссякать, то перешли к всеобщей воинской повинности. Но создали такую крупную сухопутную армию. Это один важнейший стратегический просчет германского командования и главных германских политиков. Второе - Бельгия. Рассчитывали, что Бельгия сопротивляться не будет. Несопоставимы ее силы. И бельгийцам Германия сразу стала обещать в обмен на несопротивление проходу германских войск через ее территорию компенсации за возможный ущерб и неудобства за счет Франции, разумеется. Бельгийцы отказались:

С.БУНТМАН: Что им предлагали? Что давали немцы-то, обещали?

О.БУДНИЦКИЙ: Ну, обещали как бы материальные компенсации и какие-то территориальные небольшие приращения. В общем, бельгийцы на это не пошли и оказали сопротивление. Оказали сопротивление, хотя оно не очень-то сдержало темп продвижения германский войск, но послужило неприятной неожиданностью и стоило определенных потерь. Кстати говоря, вот любопытные штрихи этих сражений в Бельгии. Такой крупной, пожалуй, первой крепостью, с которой столкнулись, бельгийской, немцы, был Льеж. И взять эти самые форты Льежа, которые бельгийцы отчаянно защищали, было не так просто. Но у немцев оказалось в запасе чудо-оружие - гигантские осадные пушки, которые заранее были изготовлены на заводах 'Шкода' в Австро-Венгрии, калибр одной из пушек был 405 мм. Ну, для сравнения, стандартная пушка, которой вооружена была французская армия, 75 мм. И когда немцы не могли взять эти форты, то подвезли эти самые гигантские осадные орудия. Одну из пушек тащило 36 лошадей. И вот такими чудовищными снарядами просто разрушали стены, разрушали там все, что было внутри, и Льеж был все-таки взят.

С.БУНТМАН: Такой жюльверновский кошмар на самом деле.

О.БУДНИЦКИЙ: Да, да. Но, конечно, понятно, что такая пушка эффективна только в позиционной войне, что в условиях маневренной войны она совершенно бессмысленна.

С.БУНТМАН: Ну, при осаде такой вот крепости или укреплений серьезных:

О.БУДНИЦКИЙ: При осаде, да. Ну, вообще, в I мировую войну с точки зрения военной техники творились какие-то чудеса. Я напомню, что в 1916-ом году была первая массовая атака танков. Тоже не очень эффективных тогда, но произведших весьма сильное психологическое воздействие на противника. Но тогда скорее психологическое, чем реально поражающее неприятеля. И вот Бельгия оказала сопротивление, что несколько замедлило темп немецкого наступления. Но самое, может быть, даже неприятное было то, что оказало сопротивление бельгийское население, которое занималось такими неожиданными вещами, как, скажем, резало телефонные провода.

С.БУНТМАН: Саботаж.

О.БУДНИЦКИЙ: Да, совершенно верно. И вот германская армия, особенно германское командование, которое находилось в Копленце, а именно, напомню, Хельмут фон Мольтке - племянник великого Мольтке, - он, который как по нотам расписал движение германских войск, и он, который должен был руководить германскими войсками, что называется, ежечасно, - он оказался отрезанным от управления войсками. Телефоны не работали, радио оказалось, что его глушит сигнал с Эйфелевой башни, и приказы вот верховного командования доходили войскам через 12-14 часов. На это никто не рассчитывал. Тем более, что со многими частями связь была потеряна. Но самое неприятное для немцев было то, что французы не дали себя разбить. Не дали втянуть себя вот в это вот генеральное сражение, в котором живая сила французской армии была бы уничтожена, и, собственно говоря, была бы открыта дорога вглубь страны. Это произошло не потому, что французское командование разгадало планы немцев. Вообще, поразительно, как обе стороны, по крайней мере, в первый вот этот месяц войны не понимали, что делает противоположная сторона, не всегда понимали, скажем так, чаще не понимали, чем понимали. Французский командующий Жоффр, генерал Жоффр, он не понял немецкого плана изначально, хотя были генералы, еще до войны предсказывавшие такой путь движения немецких войск. Он считал, что те донесения, которые шлет ему командующий 5-ой армией, конкретно генерал Ланрезак, преувеличены. И что есть некоторый элемент паники, что нужно справиться с этими отдельными незначительными немецкими частями, прорвавшимися вот через Бельгию.

С.БУНТМАН: Решительность от недооценки, да?

О.БУДНИЦКИЙ: Да, совершенно верно. При этом французы начали наступление с целью вернуть Эльзас и Лотарингию. И сначала не встречали сопротивления, потом столкнулись с немецкими армиями, завязалось сражения. Причем, там немецкие армии должны были служить в качестве прикрытия. Но ход дела стал складываться удачно для немцев, и они перешли в наступление. Завязалось кровопролитное сражение вот на германо-французской границе. Но главное, конечно, происходило вот на полях Бельгии и северной Франции. Французы, потерпев некоторые поражения и одержав тактические успехи, сориентировались все-таки и сумели вывести войска из-под удара, не дать их окружить. И хотя продвижение германских войск было достаточно быстрым и было достаточно эффективным, тем не менее, потери французов были гораздо меньшими, чем ожидалось. И самое главное - не было потеряна управляемость войсками. Когда, как и планировалось, что-то между 36-ым и 40-ым днем войны, германские войска вроде бы вышли уже на ближние подступы к Парижу, до Мольтке дошло, что французская армия не разбита и что дальнейшая реализация того плана, который задуман, может привести к тяжелым последствиям для немецких войск. На эту мысль его навела простая вещь - было чересчур мало пленных. Когда армия разгромлена, пленных гораздо больше. Он понял, что французские войска сохраняют боеспособность, и что наверняка французы формируют какие-то дополнительные части.

С.БУНТМАН: Это не означает, что все погибали, это означает, что управление войсками было, что в порядке отходили, когда нужно и что не было паники.

О.БУДНИЦКИЙ: Совершенно верно.

С.БУНТМАН: Потому что плен - это безнадежная ситуация или паника.

О.БУДНИЦКИЙ: Совершенно правильно. Это следствие окружения или разгрома. Были отступление, были поражения, но разгрома не было. К тому же все-таки оказались, хотя было очень слабое взаимодействие в то время британских и французских войск, оказались там еще и британцы, которые повели себя, правда, не очень по-джентльменски и длительное время не вступали в сражение или вступали далеко не столь энергично, как должны были. И плюс к этому - самая главная неприятность для германских стратегов, русская армия перешла в наступление на 15-ый день. И вторглась в Восточную Пруссию. Ну, а теперь обратимся:

С.БУНТМАН: Да, я думаю, что мы после новостей как раз обратимся к этим: Кстати говоря, я воспользуюсь вот этими 20 секундами, для того, чтобы отметить просто, что спрашивают слушатели и о чем просят. Просят осветить такие театры войны, не всегда очевидные для нас, как, например, германо-итальянский и русско-турецкий. И плюс еще коснуться военных действий в немецких колониях в Африке. Какое они имели значение? Ну, там юго-западная Африка германская и прочие. Там в западной Африке тоже были. Я думаю, что да, это важно, чтобы это не забывали, какое это место все-таки имело в I мировой войне.

О.БУДНИЦКИЙ: Ну, разумеется.

С.БУНТМАН: Мы продолжим программу 'Не так' через 5 минут.

НОВОСТИ

С.БУНТМАН: Мы продолжаем цикл передач, посвященных юбилею начала I мировой войны. Олег Будницкий. Вот здесь еще одно уточнение о Западном фронте. Александр спрашивает, Бельгия не была ли связана военным союзом с Францией.

О.БУДНИЦКИЙ: Нет, ну, Бельгия была нейтральна. И в этом-то и была причина, а точнее, объяснение вступления Великобритании в войну. Был нарушен нейтралитет Бельгии, гарантами которого выступали великие европейские державы. Причем нарушен достаточно цинично. Бетман- Гольвег - германский канцлер назвал публично в Рейхстаге договор о нейтралитете Бельгии клочком бумаги. Я думаю, что о колониях, войне с Турцией, Италией мы немножко позднее:

С.БУНТМАН: Это мы позднее поговорим:

О.БУДНИЦКИЙ: Это просто по времени позже было.

С.БУНТМАН: Это во-первых. Во-вторых, я сейчас просто заказ прочитал. Но такое вот замечание. Здесь вот вы говорите, что англичане вели себя не по-джентльменски, то есть выжидательно. Николай говорит: 'А наши-то зачем влезли в Восточную Пруссию? Стояли бы себе на границе. Может быть, исход был бы другой'. Точно так же, как один из первых вопросов был: 'Была ли у России альтернатива в виде неучастия в I мировой войне вообще?' Но об этом мы говорили в прошлый раз.

О.БУДНИЦКИЙ: Да. Ну, в истории всегда есть альтернативы. И может быть, мы о них еще поговорим позднее. Но случилось-то в данном случае то, что случилось. И Россия вела себя в соответствии с обязательствами. А что касается, могла ли Россия не начинать наступления в Восточной Пруссии, понимаете, война была коалиционная. И тут было два момента - прагматический и моральный. Ведь Германия объявила войну России, а не Франции. Это Франция вступила в войну с Германией, выполняя свои союзнические обязательства, так? Это первое. Второе: конечно, Германия в любом случае пошла бы на Францию. Но в данном случае мы говорим о верности французов союзническому долгу. Второе, если бы Франция была разбита, вот в этой молниеносной войне, можете себе представить положение России? Поэтому Россия была заинтересована в высшей степени, чтобы Франция:

С.БУНТМАН: Положение как в 1941-ом году было почти.

О.БУДНИЦКИЙ: Да. И чтобы Франция не была ни в коем случае разбита, и когда Россия пошла в наступление, она воевала не только за французские, но и за свои интересы. Это следует иметь в виду. Так. Другое дело, что воевала Россия, увы, крайне неудачно. И дело было не только в том, что начали наступать раньше срока. Ведь у России все равно было существенное численное преимущество. В общей сложности вот во время этой восточнопрусской операции численность русских войск была приблизительно 540 тысяч человек, а немецких - 240 тысяч. И поначалу 1-ая армия Ренненкампфа она одержала победу под Гумбинненом. Так? То есть при более грамотном руководстве ответственность за нескоординированные действия и за плохое управление войсками несет прежде всего, конечно, командующий Северо-Западным фронтом генерал Жилинский, так же, как и начальник генштаба генерал Янушкевич. Да и командующие армиями, увы, оказались не на высоте. Ренненкампф был несколько получше, Самсонов оказался, увы, не готов к той роли, которую уготовила ему история. Он прибыл, взял бразды правления прямо с должности Туркестанского военного генерал-губернатора и, в общем-то, оказался, к сожалению, не на уровне командующего армией в таких тяжелых условиях. Надо сказать, что противостоящие русским войскам немецкие войска тоже руководились поначалу не лучшим образом. И возникла даже некоторая паника, и командующий фон Притвиц даже заявил, что он отведет войска за Вислу во избежание вот ударов русских. Я забыл сказать, что русские армии наступали по обе стороны Мазурских озер. Атаки были разделены. И вот тогда он был немедленно снят с командования, и вытащили из нафталина 67-летнего, три года находящегося уже в отставке, генерала Пауля фон Гинденбурга. У него даже не было уже принятого тогда такого серо-зеленого мундира, а был еще прусский синий. И он был очень: неловко себя чувствовал, что он приехал в расположение армии еще в старом мундире, он только успел заказать себе новый. Это и был, как потом выяснилось, лучший германский полководец I мировой войны. А в качестве начальника штаба ему был придан генерал Эрих фон Людендорф, отличившийся вот при штурме Льежа. И, увы, получилось так, что эта немецкая армия, которая по численности уступала существенно русским армиям, и та армия, которая по количеству орудий тоже практически была равна, немножко уступала по общему числу, немножко превосходила по тяжелым орудиям, русской армии, она разгромила 2-ую армию под Танненбергом. Вот эта вот катастрофа, самоубийство командующего и, в общем, разгром русских войск в Восточной Пруссии. За счет чего и почему? Первое: все-таки, это лучшая выучка войск, это лучшее командование. Надо отдать должное противнику, безусловно. Второе: это пути сообщения. Развития система сообщения позволяла перебрасывать войска быстро по железнодорожным внутренним линиям и создавать превосходство там, где это было нужно. Добавлю к тому же, что русские армии оторвались от тыла, а тыл на войне имеет значение, наверное, такое же, как фронт. Были проблемы со снабжением и со связью особенно.

С.БУНТМАН: Опять проблемы связи.

О.БУДНИЦКИЙ: Совершенно верно. И одной из причин неудачи русской армии было то, что передавались сообщения открытым текстом по радио, даже не шифрованные. А потом их стали шифровать, но шифры были примитивные, и если почитать мемуары, скажем, начальника германской военной разведки, полковника Вальтера Николаи или начальника австрийской разведки Максимилиана фон Ронге - мы еще поговорим, может быть, в следующий раз о разведке в ходе войны, -то основные сведения получали именно из радиоперехватов. Агентурные какие-то донесения имели очень мало значения, практически никаких серьезных сведений от агентов они не получали. Это был радиоперехват, беседы с пленными и те документы, которые захватывали во время поражений противника. Таким образом, имея большую мобильность, имея лучшее командование, имея достаточно четкие сведения о планах российского командования, немцы одержали победу. Но самое важное для исхода войны было то, что напуганное возможным наступлением русских на Берлин, верховное командование немецкое сняло с Западного фронта два корпуса и одну кавалерийскую дивизию. По позднейшему признанию практически всех военных историков и военных руководителей, именно этих корпусов не хватило, чтобы на Западе закрыть возникшую дыру между двумя немецкими армиями или, возможно, усилить наступление на Париж. А так возник зазор между двумя армиями. К тому же проявил смекалку военный губернатор Парижа Гильома, которому - один из парадоксов войны - посмертно было присвоено звание фельдмаршала. Он не погиб в бою, он просто умер уже по: в 1915-ом году от болезни, но сыграл выдающуюся роль при обороне Парижа, который были готовы в принципе сдать - правительство уехало уже из города. И он сообразил, что германские армии сейчас так расположены, что можно нанести удар во фланг и в стык между двумя германскими армиями. И была предпринята попытка это сделать. То есть это было сделано. Это было сделано, и вот тогда произошел знаменитый эпизод, когда нужно было срочно перебросить войска:

С.БУНТМАН: Такси Марны:

О.БУДНИЦКИЙ: Да, совершенно верно. И были мобилизованы 600 парижских таксистов, которые один за другим совершали, так сказать, рейсы челночно, доставляя войска, офицеров, прежде всего, на театр боевых действий. Если бы не эта стремительная переброска войск, то дело могло кончиться плохо. И вот в сражении на Марне с 5-го по 12-ое сентября 1914-го года германские армии потерпели поражение. Не то, чтобы они были разбиты, но они были вынуждены отойти. То есть план молниеносной войны, всеразгрома был сорван. И можно уже, глядя с высоты птичьего полета и прошедших лет, с уверенностью сказать, что война была проиграна германским блоком вот тогда - в августе-сентябре 1914-го года. Война стала затяжной, война стала войной на два фронта. Образовалась сплошная линия на Западе - от швейцарской границы практически, Швейцарии и Франции до моря. И вот началась изнуряющая позиционная война. С другой стороны, хотя русские армии и потерпели поражение в Восточной Пруссии, но, тем не менее, по-прежнему подтягивались войска к театру боевых действий. Русская армия предпринимала и в дальнейшем попытки наступать на Западе, я имею в виду на Германском фронте. И русская армия, что весьма существенно, Юго-Западный фронт под командованием генерала Иванова Николая Иудовича при начальнике штаба Алексееве Михаиле Васильевиче нанес жесточайшее поражение австрийским войскам. И практически вся Восточная Галиция, то есть Западная Украина была занята русскими войсками, включая Львов. А австрийская армия понесла колоссальные потери - в общей сложности, можно сказать, что утратили боеспособность чуть ли не миллион австро-венгерских военнослужащих. Это был страшнейший удар. И немцы были вынуждены оказывать помощь и поддержку и Австро-Венгрии. Таким образом, если подводить итог военной кампании 1914-го года, то можно с уверенностью сказать, что стратегически Германия потерпела колоссальное поражение. Ибо ресурсы людские и материально-технические противостоящих им Британской, Французской империй и Российской империи, соответственно, превосходили ресурсы Германии и Австро-Венгрии. Даже с учетом того, что в конце 1914-го года вступила в войну Турция - тогда это была еще Османская империя, и вступила в войну на стороне Германского блока Болгария, что никак не компенсировало того, что Италия в 1915-ом году выбрала другую сторону и сначала объявила войну Австро-Венгрии, а потом Германии. И еще немаловажный момент, а может быть, и самый важный стратегически, - то, что Антанта получила возможность заказывать вооружение, и боеприпасы, и необходимое материальное снабжение в США. В США, которые стали, как тогда говорили 'арсеналом демократии', и которые поставляли в неограниченных количествах - лимиты были только в доставке - практически в неограниченных количествах необходимое снаряжение, боеприпасы, снаряжение армиям стран Антанты. И, несмотря на то, что Германия оккупировала Бельгию и северную Францию, и важные промышленные районы, и, соответственно, могла усилить свой военно-технический потенциал, это не компенсировало все равно превосходства Антанты в материально-технических и людских ресурсах. Мольтке был, кстати говоря, снят с должности уже в сентябре 1914-го года, командующим германскими войсками стал генерал Фалькенгайн - не самый талантливый полководец в истории военного искусства вообще, и в истории германской армии, в частности. В 1915-ом году была попытка предпринята германскими и австро-венгерскими войсками разгромить уже русскую армию. И избежать войны на два фронта вот таким способом - ударить на Восток. Несмотря на то, что русская армия потерпела достаточно серьезное и тяжелое поражение в Галиции - назову такую цифру: только пленными было потеряно около 500 тысяч человек - несмотря на то, что русская армия оставила и часть территории, которые были уже завоеваны, и часть русской Польши, и часть белорусских и литовских территорий, тем не менее, разгромить русскую армию не удалось. Правда, в сентябре 1915-го года случилось с русской армией несчастье, может быть, еще большее, чем военное поражение тяжелейшее, начавшееся вот прорывом германских армий в мае у Горлице, германских войск под командованием одного из лучших германских военачальников генерала Макензена. Так вот несчастье это заключалось в том, что император Николай II решил-таки принять пост верховного главнокомандующего. Решение, от которого его настоятельно отговаривали и политики, и военные. Но император решил, что он в этот час должен сам возглавить армию. До этого верховным главнокомандующим был, напомню, Великий Князь Николай Николаевич. Николай Николаевич вместе с Янушкевичем были отправлены на Кавказский фронт. Император принял на себя бремя поражений, я бы так сказал. Начальником штаба стал генерал Михаил Васильевич Алексеев, который фактически и был верховным главнокомандующим. Безусловно, это был крупный стратег и военный мыслитель. Но современники говорили, что ему не всегда хватало решительности в действиях. Это тот самый генерал Алексеев, который впоследствии стал основоположником Добровольческой армии.

С.БУНТМАН: Да.

О.БУДНИЦКИЙ: И тот, который впоследствии, кстати говоря, я говорю уже о феврале 1917-го года, был одним из тех, кто настаивал на отречении императора. Если кто и совершил по-настоящему революцию тогда, то это были, вообще-то, генералы, которые отказались поддержать своего главнокомандующего и своего императора. Представьте себе на минутку, если бы было иначе, то трудно представить себе, чтобы то, что случилось в Петрограде, продолжалось бы долго. Так или иначе, 1915-ый год опять-таки не принес решительного успеха ни одной из сторон. Замечу, что произошло еще одно очень важное событие в 1915-ом году - Германия пыталась перейти к неограниченной подводной войне. Напомню, что Британия и Франция, да и Россия, получали в значительной степени снабжение из заморских территорий. Британцы, французы - из своих колоний и из США в значительной степени. Россия получала в значительной степени необходимые ей материалы опять-таки или от британцев, или от американцев. И ключевым моментом было для Германии эту линию снабжения оборвать. Но в 1915-ом году немцами был потоплен пассажирский пароход 'Лузитания', где погибло несколько сотен гражданских лиц, в том числе погибли и некоторые американские граждане. И президент Вильсон достаточно резко выступил с протестом против таких действий Германии.

С.БУНТМАН: Все-таки оружие везла 'Лузитания'?

О.БУДНИЦКИЙ: Мне это не известно, во всяком случае, скажем так. Доказательств тому не существует. Я не думаю, что это было так, чтобы на крупном пассажирском пароходе перевозили оружие. Он для этого и не приспособлен, и, в общем, можно было погрузить незначительное количество. Во всяком случае, Германия была вынуждена отказаться от неограниченной подводной войны и заявила, что будет вести эту подводную войну только против, собственно говоря, судов воюющих государств. Это было замечательно для Антанты и плохо для Германии, поскольку ведь США не были страной воюющей, они были страной нейтральной. Да и многие суда те, которые реально перевозили военные материалы, плавали под флагами нейтральных государств. Далее 1916-ый год. Я даю, так сказать, события немножко обзорно, поскольку чтобы успеть остановиться еще и на других аспектах I мировой войны, которые, может быть, отозвались для человечества гораздо сильнее и на более продолжительном промежутке времени, чем чисто военные моменты. Хотя одно без другого, конечно, существовать не могло. Да, я не сказал о колониях. Германские колонии были все захвачены. Захвачены противниками Германии.

С.БУНТМАН: Как скоро?

О.БУДНИЦКИЙ: Очень быстро. Поскольку понятно, что защищать их Германия просто не имела возможности. В войну на стороне Антанты вступила Япония, которая захватила Циндао в Китае. Кстати, французские и британские войска захватили те германские колонии, которые находились поближе к их: контролируемым ими территориям, острова Каролинские, Марианские были захвачены, соответственно, британскими войсками, британский флот господствовал на море. То есть Германия своих колоний лишилась практически мгновенно. Но надо сказать, что они не играли для Германии такой роли, как играли колонии для Британии или Франции. Британия и Франция без поддержки экономической своих колоний и без поддержки доминионов, союзников они вряд ли бы смогли продержаться так долго в войне. Для них колонии играли ключевую роль. Для Германии это было не столь критично. Не столь критично. И если говорить о германских союзниках, то в войну вступила Турция, но ее попытки нанести поражение России закончились для Турции печально. Вот уж на Кавказском фронте Россия одерживала в основном победы в этой войне. И более того, Россия не только разгромила турецкую армию в ряде сражений и в ходе Эрзерумской, Трапезундской операции. Командовал там, кстати, генерал Юденич вот этим Кавказским фронтом, а потом Кавказской армией. Реально он там был руководителем. Ну, вот. Таким образом развивались события. А что было дальше, наверное, мы об этом поговорим:

С.БУНТМАН: Да, что было дальше и что было параллельно. Ну, у вас есть кое-какие замечания. Я думаю, что повторите их в следующей передаче. Мы встречаемся ровно через неделю - в субботу в 18 часов 15 минут. Спасибо большое. Олег Будницкий.

О.БУДНИЦКИЙ: Да. Всего доброго.