Гранд Букашка. Музыкальная история Москвы в троллейбусе легендарного маршрута Б - Сергей Никитин - Музейные палаты - 2014-04-12

Л. ГУЛЬКО: 10 часов 10 минут, тот же самый Лев Гулько у микрофона, только уже, как я говорил, уже в другом гриме, снял грим папаши. И у нас в гостях Сергей Никитин, основатель проекта Москультпрог. Правильно я называю, да?

С. НИКИТИН: Да-да-да, творческое бюро.

Л. ГУЛЬКО: Творческое бюро. На самом деле очень любопытная, интересная и вообще замечательная и симпатичная тема. Музыкальная история Москвы в троллейбусе легендарного маршрута Б, Гранд Букашка называется.

С. НИКИТИН: Да, совершенно верно.

Л. ГУЛЬКО: Вот замечательно. Уже были же попытки, да? Уже это же было когда-то?

С. НИКИТИН: Да-да-да. Так произошло, что когда Москультпрог развивался, вначале это были большие пешеходные прогулки, когда уже всем не хватало места… я помню, что прогулка по Тверской улице с театроведом Валерием Золотухиным, по-моему, собрала 400 или 500 человек, и уже невозможно было ходить, переулки заполнялись народом. И нам пришла в голову идея, что нужно переходить на общественный транспорт. И тут появилась Третьяковская галерея, которая сказала: давайте сделаем маршрут по художественной жизни Москвы. Так 10 лет назад появилась первая Букашка.

Л. ГУЛЬКО: Нет, я просто вот относительно музыки даже. По-моему, уже когда-то это все начиналось, да?

С. НИКИТИН: Потом, потом, через некоторое время на Садовом кольце появился прекрасный Синий троллейбус.

Л. ГУЛЬКО: Да.

С. НИКИТИН: С бардовскими вечерами.

Л. ГУЛЬКО: Да.

С. НИКИТИН: Ну, а мы продолжали, соответственно, осваивать новые виды транспорта: речные трамвайчики, московское метро, венецианские гондолы, ну, и потом велосипед. И, собственно, наш самый известный проект теперь уже – это Велоночь, которую мы проводим в разных городах.

Л. ГУЛЬКО: А скажите пожалуйста, вот перед тем как вы, так сказать, расскажете нам поподробнее про музыкальную историю, вообще какие-то отклики есть на эти проекты, такие вот от населения, я бы сказал, города Москвы и от гостей столицы?

С. НИКИТИН: Вы знаете, как раз первая Букашка сделала нас городской легендой. После этого нам стало значительно проще встречаться с руководителями города, с отцами города, с руководителями крупных компаний, потому что у многих бабушки, внуки, дети, племянники и прочие побывали на этом тогдашнем троллейбусном дивертисменте. И нам с того момента стало значительно легче. И должен сказать, что это в какой-то степени возвращение к классическому уже нашему формату, именно семейному. Потому что когда мы делаем Велоночи, нам часто говорят: ну, вот мы с детьми не можем приехать, вот мы с племянниками не можем приехать, потому что это ночь.

Л. ГУЛЬКО: Ну да.

С. НИКИТИН: Вот для этой цели мы возвращаемся, снова начинаем кататься на троллейбусах.

Л. ГУЛЬКО: А скажите, такой вопрос: вообще зачем вам это надо? Для чего все это делается? Для пропаганды, как это, раскрутки города Москвы?

С. НИКИТИН: Вы знаете, это очень хороший и интересный вопрос.

Л. ГУЛЬКО: Так, по-человечески.

С. НИКИТИН: Это, ну, как писание, как, собственно, писание музыки. Не зря Букашка посвящена музыке. Поэтому я… ты пишешь ее, потому что считаешь, что это необходимо, потому что, с другой стороны, ты получаешь просьбы, вопросы повторить Букашку. Мы ведь вот за эти 10 лет много раз ее повторяли для различных частных лиц, устраивали дни рождения, по-моему, даже…

Л. ГУЛЬКО: Внутри? В троллейбусах?

С. НИКИТИН: Да-да-да. Поэтому, были повторения. И мы понимаем, что это очень интересно, с одной стороны. А с другой стороны, ну, знаете, как? Мы же историки города, прежде всего, историки городской ткани.

Л. ГУЛЬКО: Так.

С. НИКИТИН: И город, он же поет. Поэтому, по большому счету, в какой-то момент и историки тоже начинают петь. И не могут ничего поделать. Это как готова книжка. Собственно, Букашка нами готовилась последний год, и, в общем и целом, мы, ну, просто в какой-то момент нам уже сказали наши коллеги: давайте перенесем на осень, потому что, может быть, будет какое-то финансирование. Я сказал: нет-нет-нет, давайте пусть она уже родится.

Л. ГУЛЬКО: А скажите пожалуйста, вот такая музыкальная Москва, музыкальное лицо Москвы – можно так назвать? – музыкальное лицо Москвы…

С. НИКИТИН: Конечно, конечно.

Л. ГУЛЬКО: … Гранд Букашка. Как вообще композиции выбирались? Потому что люди работают разные, у всех разные пристрастия, да? У одного Москва связана с одной композицией, песней, у другого – с другой, у третьего – с третьей.

С. НИКИТИН: Ну, Москва сложный, такой вот многовековой город, с огромным количеством пластов, нам очень хотелось рассказать и напомнить, прежде всего напомнить, как это здорово, я бы так сказал, дать некоторые такие… ну, вот по-итальянски, помните, вот есть такое выражение «антипасти», закуски, можно сказать, закуски.

Л. ГУЛЬКО: Да-да-да, паста и антипаста.

С. НИКИТИН: Какие-то маленькие кусочки, превью музыки, которая, нам кажется, определяет наш город, с одной стороны. С другой стороны, это связано с Садовым кольцом. То есть, музыка, которая родилась в окрестностях Садового кольца, или которая исполнялась…

Л. ГУЛЬКО: Садовое кольцо – это символ Москвы, да? Почему выбрано, кстати, Садовое кольцо?

С. НИКИТИН: Ну, потому что, к сожалению…

Л. ГУЛЬКО: Не «ах Арбат, мой Арбат», а Садовое кольцо.

С. НИКИТИН: А, вы знаете, «Арбат, мой Арбат» там тоже будет, естественно – куда мы без Булата Окуджавы и его 90-летнего юбилея, который пройдет, который вот состоится совсем близко, 9 мая? Без этого никуда не денешься. Слава богу, Садовое кольцо пересекает и улицу Арбат тоже. В общем-то, троллейбус Б и борт троллейбуса Б – это очень удачнейшая точка зрения и ощущения города, потому что почти все улицы пересекают его, и то, что не произошло непосредственно на Садовом, ну, точно случилось в каких-то из прилегающих переулков.

Л. ГУЛЬКО: К музыке, к музыке вернемся, к выбору музыкальных композиций.

С. НИКИТИН: Хорошо.

Л. ГУЛЬКО: До конца вы же не сказали.

С. НИКИТИН: Ну да.

Л. ГУЛЬКО: Я вас перебил, простите.

С. НИКИТИН: Ну, смотрите, когда изначально была составлена программа Букашки, то сразу один из моих любимых консультантов тут же сообщил, что а где же наши скоморохи? И мы задумались, как представить скоморохов, как представить древнерусскую музыку. И остановились на мысли о очень интересном оригинальном фрагменте – ну, пусть он будет, собственно говоря, сюрпризом для участников Гранд Букашки 20 апреля – с кусочком фантазии на тему древней музыки. А с другой стороны, есть вещи, без которых Москву действительно сложно представить. Что это за вещи? Л. ГУЛЬКО: Например.

С. НИКИТИН: Ну, например, песня «Я шагаю по Москве», которой мы посвятили весь этот маршрут. Потому что в этом году и как раз в этом апреле фильм вышел на экраны. Это было 50 лет назад. Открылся, по-моему, кинотеатр «Россия» именно с этим фильмом. И песня имеет непосредственное отношение к Москве.

Л. ГУЛЬКО: Мы, кстати… да, Наташ, мы же можем, да? Мы же можем, так сказать, послушать…

С. НИКИТИН: Да вы что? У вас есть эта песня? Поставьте пожалуйста!

Л. ГУЛЬКО: Мало того, вы нам ее и принесли. Открываем все секреты, да.

(смех)

(звучит песня «Я шагаю по Москве»)

Л. ГУЛЬКО: Вот так. Просто не хочется уходить из этой песни. 10 часов и 19 уже минут в Москве. А как… это же все, я бы сказал, песни такие, композиции, возрастные, вот, возрастные. Как современные?..

С. НИКИТИН: Вы про скоморохов имеете в виду?

Л. ГУЛЬКО: Нет, я имею в виду… и про скоморохов, и «Я иду, шагаю по Москве». А люди молодые этим занимаются. Ну, всякие, в том числе и молодые. И в маршруте Б ездят люди молодые. Они как воспринимают все эти композиции?

С. НИКИТИН: Ну, с одной стороны, посмотрим. С другой стороны, у нас было отличное обсуждение темы площади, Таганской площади. Потому наши программисты, молодые люди, сообщили… мы случайно услышали разговор о том, что на Таганской площади будет звучать песня с первого альбома группы «Любэ» «Станция Таганская».

Л. ГУЛЬКО: Да-да-да.

С. НИКИТИН: И, скажем так, интеллектуальная часть нашего бюро сказала: ну, знаете, в английский вариант это включать не нужно.

Л. ГУЛЬКО: Почему? С. НИКИТИН: Слушайте дальше. После чего эти ребята-программисты, которые…

Л. ГУЛЬКО: Кстати, на этом месте там сейчас гастроном находится, там, где была тюрьма.

Л. ГУЛЬКО: На месте… еще более интересно.

Л. ГУЛЬКО: «Звездочка».

С. НИКИТИН: И детский садик еще находится. Там богатая энергетическая история. На что эти ребята-программисты, живущие в Лондоне, сказали: да вы что, это же самое интересное, это настоящая этнография! За этим человек и приезжает в Москву, чтобы почувствовать наш город не только в каких-то общеизвестных местах, как Чайковский, Прокофьев, Глинка, а для того чтобы услышать, ну, собственно говоря, вот то самое, то самое. И поэтому маршрут создавался действительно в каких-то муках и радостях, и есть артисты, которых везде хотелось поставить, но просто невозможно было, потому что было бы, например, там, 10 остановок Аллы Борисовны Пугачевой, 10 остановок Земфиры, да?

Л. ГУЛЬКО: Ну, конечно, да.

С. НИКИТИН: 10 остановок «Михей и Джуманджи». Ну, это личные пристрастия. Вот. Поэтому… а потом, в какой-то степени есть ощущение, что эпоха вот музицирования, вот как эпоха альбома, да? Она ведь завершилась. Интересно вообще представить себе, а насколько сохранится вот форма популярной песни, сохранится ли она или она, в общем-то говоря..

Л. ГУЛЬКО: Или она ушла.

С. НИКИТИН: … ушла, да. И поэтому в какой-то степени Гранд Букашка – это подведение итогов, вот эти вот 860 с чем-то лет.

Л. ГУЛЬКО: А такой вопрос, может быть, несколько неожиданный. Сергей, а, так сказать, люди, которые занимаются, я не знаю, там, составлением экскурсий по Москве всяких разных, ну, вот от всяких туристических компаний и агентств, да? Они, побывав на вашем действии, они как-то изменят свое отношение к составлению своих экскурсий? А то вот это все… Арбат-Арбат, Арбат… и все. А Москва….

С. НИКИТИН: Арбат арбайтен.

Л. ГУЛЬКО: Да, а Москва – замечательный город, нет нигде такого города, где сохранились вот эти баухаусы наши московские, да?

С. НИКИТИН: Шуховская башня.

Л. ГУЛЬКО: Модерн и прочие вещи. Ну, пока да, пока Шуховская, пока ее не… будем надеяться, что ее не…

С. НИКИТИН: Будем надеяться.

Л. ГУЛЬКО: … да, не размонтируют. Вот. Это же можно Москву показать очень любопытно.

С. НИКИТИН: Ну, мы, собственно, этим и занимаемся 15 лет, нам как раз сам… вообще ведь и в лекции, и в экскурсии самое главное, и в радиопередаче – это точка удивления. И поэтому… вот для нас Москва удивительна, и когда мы приходим к какому-то очередному моменту удивления… сейчас, например, мы работаем над маршрутом по Пятой парковой в Измайлово, потому что это действительно такая точка удивления. Когда-то 10 лет назад мы сделали первый краеведческий мюзикл в Свиблове, рассказывая вместе с группой «Звездные войны» историю каждой улицы. Это такой был псевдофольклорный коллектив, составленный из гнесенцев и из студентов этнографии МГУ, то есть, которые жили там, в Свиблове. Поэтому, в общем-то, точка удивления, которую ты можешь привнести, с другой стороны, ты можешь ее просто вытянуть из города и собрать из этого интересный тур. И Гранд Букашка – конечно, это такая… знаете, творить на Садовом кольце в какой-то степени – это большая честь и большое счастье. Когда мы впервые делали венецианские наши гондольные оперы, это было то же самое ощущение: боже мой, мы работаем на Большом канале! Это лучшая сцена в мире.

Л. ГУЛЬКО: А кто вам творить на Садовом кольце помогает?

С. НИКИТИН: Ну да, это такая…

Л. ГУЛЬКО: Вопрос-то такой, да…

С. НИКИТИН: Деликатная тема.

Л. ГУЛЬКО: … непростой.

С. НИКИТИН: Да, пикантная тема. Ну, действительно, к сожалению, к сожалению, мы вынуждены были обратиться ко всем нашим друзьям, друзьям проекта Москультпрог, которые приезжают на Велоночи, которые участвуют в Гранд Букашках и прочих наших инициативах, с просьбой о помощи, коллективной помощи, и собираем на Planeta.ru деньги. Потому что, к сожалению, ни культура, ни Департамент транспорта не смог нам никак…

Л. ГУЛЬКО: Ни Сергей Капков…

С. НИКИТИН: … найти силы, да, за год поддержать этот проект.

Л. ГУЛЬКО: Они, конечно, все заинтересованы…

С. НИКИТИН: Да, наверное, да, более чем.

Л. ГУЛЬКО: Но, может быть, действительно, у них какие-то… Хотя мне кажется, что для, в хорошем смысле для раскрутки города, в том числе и для туристических потоков, что было бы полезно и даже с точки зрения финансов в Москве, это более чем замечательная история.

С. НИКИТИН: Да вот в том-то и дело. Иной раз самые, кажется, очевидные вещи сложнее всего доходят до власти. Так бывает.

Л. ГУЛЬКО: Да, так бывает. Давайте мы через музыку пойдем. Следующая наша композиция – я надеюсь, мы успеем, да? – вот она, Рита Павоне. При чем тут макароны? С. НИКИТИН: При чем тут итальянцы?..

Л. ГУЛЬКО: Да.

С. НИКИТИН: Дело в том, что нам вообще ведь, когда мы начинаем заниматься историей Вены, да, венской оперы, мы все время встречаем имена с разных частей Европы. И вообще заниматься историей классической музыки без вот этого широчайшего ареала и возможностей происхождения артистов, ну, почти невозможно. И то же самое с популярной музыкой. Мне кажется, что история музыкальной ткани города – это не только наши артисты, москвичи, которые здесь родились, но и питерцы, и уфимцы, естественно…

Л. ГУЛЬКО: Да город-то интернациональный, что там говорить.

С. НИКИТИН: И, конечно, мегаполис – всегда это интернациональный город. И вот так произошло, что примерно, опять же, где-то 50 лет назад в Парке Горького совершенно случайно, неожиданно для москвичей, как всегда тогда происходило, прошел фестиваль Кантаджиро, и на него привезли, наверное, там, 30 артистов, эстрадных артистов из Италии. Среди них была маленькая-маленькая рыжая девушка по имени Рита Павоне. Она вышла на сцену и всех порвала.

Л. ГУЛЬКО: Внимание.

(звучит песня «Il ballo del mattone»)

С. НИКИТИН: Рита Павоне.

Л. ГУЛЬКО: Да, Рита Павоне. А с ней же связана вот эта какая-то знаменитая история с ее выступлением, да?

С. НИКИТИН: Да-да-да-да-да. Так вот, она выступает в Парке Горького, и начинается безумный дождь. Она заканчивает. А ей дали исполнить только одну песню по условиям, собственно, этого фестиваля. Она уходит со сцены, и толпа, разгоряченная ее выступлением, этим твистом зажигательным, она начинает скандировать: Рита! Рита! Они даже запомнили, как ее зовут. Это удивительно, ведь ее объявили, там: Рита Павоне! – один раз. Вот. Значит, финал, концерт заканчивается, толпа не расходится, они продолжают кричать: Рита! По условиям фестиваля Кантаджиро, нельзя два раза выходить одному артисту, это неуважения для всех остальных, даже если его зовут на бис. Толпа считает, что это советские чиновники не выпускают второй раз Риту Павоне на сцену, потому что она очень такая подвижная…

Л. ГУЛЬКО: Потому что она не формат.

С. НИКИТИН: … да, в стиле запрещенного твиста. И все это транслирует центральное телевидение, потому что это был один из первых опытов трансляции концерта. Я еще не видел эту пленку, очень хочу, конечно, поехать как-нибудь в архив и посмотреть, сохранилось ли это, ну, вот практически бунт. Причем все стоят под дождем. И в тот момент я понял, что вот… что на все знаменитые концерты в Зеленом театре должен идти дождь, как это было на зеленом концерте Земфиры. Если дождя нет, то концерт в Зеленом театре не состоится.

Л. ГУЛЬКО: Давайте мы сделаем перерыв на новости, после новостей вернемся в студию и продолжим замечательный вот наш разговор с Сергеем Никитиным о проекте, которые называется Гранд Букашка.

НОВОСТИ

Л. ГУЛЬКО: Мы продолжаем. 10:34. Сергей Никитин, основатель проекта Москультпрог, Гранд Букашка, музыкальная история Москвы в троллейбусе легендарного маршрута Б. Да, вот всякие разные музыкальные композиции, которые у нас здесь с вами есть, они представлены, в том числе представлены, Москва представлена вальсом Толстого. С этой композицией тоже у вас есть история, связанная с этой композицией. Вообще, так сказать, это такой вот… подготовка музыки к этому проекту, она достаточно… да? Вообще вся связана с историями.

С. НИКИТИН: Вообще мы этим проектом хотели в том числе и поздравить наших друзей и коллег из фирмы Мелодия, с которыми и мне лично довелось работать как составителю одной пластинки. И, с другой стороны, вместе с ними мы сделали диск к московской Велоночи, диск с новыми исполнениями Маяковского. И, в общем-то, родилась идея посвятить это также 50-летию фирмы Мелодия, благо что почти вся музыка, которую мне представляем, она была на фирме Мелодия когда-то издана. Но есть какие-то вещи, которые почему-то в архиве Мелодии мы не смогли обнаружить. И вот, в частности, среди них вальс Льва Николаевича Толстого. То ли ответственные музыковеды советской эпохи посчитали недостаточно серьезным то, что великий писатель…

Л. ГУЛЬКО: Ну. как бы такая глыба…

С. НИКИТИН: Да, и, несмотря на то, что это вполне известное себе фортепианное произведение, оно вот не было обнаружено. И я обратился к своей приятельнице и блестящей пианистке, которая теперь живет в Нью-Йорке, которая помогала нам делать музыкальную часть первой лондонской Велоночи, в тот момент она жила в Лондоне. Мария Немцова, которая, помимо того, что прекрасный пианист, еще и занимается филантропическим проектом международным «Музыка за мир». И Мария записала удивительную домашнюю версию вальса Льва Николаевича. Ощущение, что вот, ну, либо сам Лев Николаевич играет, либо кто-то к нему пришел на чай и сыграл.

Л. ГУЛЬКО: Ну, давайте послушаем. Между прочим, это премьера, да?

С. НИКИТИН: Это премьера.

Л. ГУЛЬКО: Вот так.

(звучит вальс)

С. НИКИТИН: Это мы проезжаем мимо Девичьего поля, естественно, там вот на улице Фрунзе находится знаменитый дом Льва Николаевича, к которому приходили в гости все-все-все великие русские композиторы, которых он к себе приглашал, допускал до себя. И вот его вальс.

Л. ГУЛЬКО: Скажите, Сергей, ведь троллейбус легендарного маршрута Б должен быть хорошо подготовлен, чтобы он не гремел, не скрипел, чтобы можно было воспринимать музыкальные композиции. Как-то чтобы улица не мешала.

С. НИКИТИН: Ну да, есть действительно у нас…

Л. ГУЛЬКО: Вот как это все?

С. НИКИТИН: Именно для этой цели мы придумали мобильное приложение, которое можно будет скачать, по-моему, уже 19-го числа, я надеюсь, если фирма Apple его выпустит-таки – я надеюсь, что выпустит. И также для андроидных систем. И с помощью этого приложения можно будет кататься в любой день со своими наушниками, в том числе и 20-го апреля, и в стереозвучании все это услышать так, как, может быть, это стоит услышать. А 20 апреля это просто фан, сюрприз, неожиданность, удивление от встречи с прекрасным, просто оказавшись на троллейбусе Б.

Л. ГУЛЬКО: Он как-то будет раскрашен по-особенному?

С. НИКИТИН: Это будут все троллейбусы

Л. ГУЛЬКО: В смысле, Б троллейбус, да.

С. НИКИТИН: Ну, к сожалению, раскрасить – это очень колоссальные финансовые затруднения, да, хотелось бы его раскрасить, хотелось бы его брендировать, но вот мы пока что собираем деньги только вот на часть нашей мозговой работы.

Л. ГУЛЬКО: А как, как, так сказать, вам помочь? Может быть, вы скажете, как вас найти и как все это?..

С. НИКИТИН: Есть сайт grandbukashka.com, есть еще и на сайте planeta.ru просто сбор средств на Гранд Букашку, троллейбус от Велоночи, он так называется, Гранд Букашка. Поэтому, приходите и помогайте нам, потому что мы действительно нуждаемся в помощи, в поддержке. И, с другой стороны, нам будет очень приятно, это обратная связь. Поскольку и приложение, и весь этот материал для вас будут абсолютно бесплатно, если у вас будет билет на троллейбус, конечно.

Л. ГУЛЬКО: Может быть, - я подумал, - первыми прокатятся, ну, скажем, там, Сергей Капков, может быть, прокатится на троллейбусе, нет? Может быть, Сергей Семенович Собянин покатается…

С. НИКИТИН: Мы будем рады.

Л. ГУЛЬКО: … как человек, который…

С. НИКИТИН: Мы приглашали.

Л. ГУЛЬКО: И что вам ответили?

С. НИКИТИН: Ну, Сергея Семеновича не приглашали, мы приглашаем его на Велоночь традиционно. А Сергея Александровича приглашали. Ну, как-то так особенно какого-то ответа не получили.

Л. ГУЛЬКО: Ответа не получили. А 20 апреля все это будет, да?

С. НИКИТИН: Да, 20 апреля.

Л. ГУЛЬКО: 20 апреля. Независимо от погодных условий…

С. НИКИТИН: Слава богу, мы же троллейбус.

Л. ГУЛЬКО: Да. Может быть, дождь – это и хорошо, я подумал, может быть, такой легкий дождь, московский летний.

С. НИКИТИН: Легкий-легкий дождь.

Л. ГУЛЬКО: Да.

С. НИКИТИН: Пусть, пусть. Возможно, может быть, будет и так.

Л. ГУЛЬКО: Вы сами будете принимать участие?

С. НИКИТИН: Да, естественно, буду принимать участие. Более того, для наших друзей, акционеров, тех, кто как раз нам помогает, мы еще будем делать пешеходные дополнительные прогулки по площади Маяковского, поскольку выяснилось, что на площади Маяковского произошло так много всего, на площади Триумфальной, она теперь называется, в музыкальном смысле, что за 30 секунд перегона троллейбуса рассказать это просто невозможно.

Л. ГУЛЬКО: Да и напротив, в общем, находится филармония…

С. НИКИТИН: Филармония, гостиница Пекин, в которой Кобзон, Розенбаум, группа Тату, оркестр Лундстрема провел там первый месяц после того, как они убежали из Харбина, переехали в Москву. И сколько всей музыки было создано на этой площади – представить себе невозможно. Я помню, что один из друзей моей семьи рассказывал, как вот… ну, это одна из самых для меня поразительных историй про Москву 60-х годов, как вдруг кто-то сказал, кто-то сказал, не было ни мобильных телефонов, что у памятника Маяковскому будет Окуджава. И вот уже через час собралась гигантская толпа, и Окуджава стоит, играет, без звукоусиления, это Москва – и его слушают, и его слышат. Я не знаю, что они могли слышать, ну, просто, имею в виду, как это можно… Но, тем не менее, вот это желание услышать на самом деле, он, по большому счету, многократно усиливает возможности громкости, которая, может быть, реально отсутствует.

Л. ГУЛЬКО: Какой ваш следующий проект? Может быть, вы займетесь вообще, так сказать, музыкальным оформлением Москвы? Такой, знаете, фантазия такая, фантастика такая, музыкальное оформление Москвы.

С. НИКИТИН: Да, это… вы знаете, музыкальное оформление Москвы – это прекрасная тема. Музыкальная идентичность – без сомнения это одна... звуковая идентичность – это одна из тех линий, ну, которая для меня, например, лично очень важна. Звук трамваев, который традиционно… вот я помню, что когда перекладывали рельсы на улице, на которой я с детства жил, вначале у бабушки, а потом теперь живу у нее, в ее квартире, и я слышал с детства эти трамваи. Когда их убрали на пару лет, было очень сложно спать…

Л. ГУЛЬКО: Конечно, потому что, да…

С. НИКИТИН: Это как метроном, по сути говоря. И вот звуки, так же, как и запахи – это та вещь…

Л. ГУЛЬКО: Абсолютно, согласен.

С. НИКИТИН: … которую хочется слышать в правильной пропорции и в правильных местах. Поэтому, да, наверное, это один из ракурсов. А другой ракурс, то, что нам кажется важным: мы бы хотели сделать подобные маршруты, и собираемся, запланировали сделать подобные маршруты и для окраинных автобусов и троллейбусов, для того чтобы связать истории, которые произошли на окраинах. Потому что вот эти самые последние 50-60 лет творческая Москва жила уже не в центре, а жила уже в Беляеве, жила в Свиблове…

Л. ГУЛЬКО: Ну, когда из центра их переселили.

С. НИКИТИН: Конечно. Ну, там стали строить еще кооперативы творческих работников, тут много факторов было. И, собственно говоря, где только они не жили, не творили. И вот соединить эти истории нам тоже кажется очень важным, потому что окраинная тема, она для нас вообще очень важна, там живем мы все, и там хочется петь, там тоже хочется рассказывать, в том числе и про музыку, и про природу, про какие-то экологические моменты.

Л. ГУЛЬКО: А Москва для вас, она какими границами очерчена вообще? Поскольку, вы же понимаете, сейчас появилась Новая Москва, дальше, наверное, город будет расширяться куда-то в другую сторону.

С. НИКИТИН: Ну, вы знаете, я думаю, что здесь, с одной стороны, мне как историку, конечно, скорее кажется, что Москва – это город в пределах МКАДа. Но я знаю, что, наверное, через 50, через 60 лет, если все будет хорошо, то, наверное, действительно МКАД будет ассоциацией с неким Бульварным кольцом, вполне вероятно, что так произойдет. Но очень важна не собственно… не количество, да, а качество переживаний и насыщенность переживаниями, личностными смыслами вот этой городской ткани. Нам главное освоить то, что у нас есть. У нас очень большой город. И вот то, чего мне всегда не хватало, по большому счету, в какой-то степени Букашка, Гранд Букашка родилась как ответ питерцам. Мне очень нравились всегда петербургские экскурсоводы, которые вот могли легко сказать: а вот здесь вот действительно Пушкин столкнулся, условно говоря, с Хармсом, да? А вот здесь вот опять о Бродского. И так далее. А в Москве как-то у нас вот этих вот… город колоссальный, и вот этих, эти места пересечений, они как-то не осмысливаются. А ведь вот эти встречи, места встреч – это самое главное. Там, дом и одновременно салон Саввы Мамонтова как раз на Садовом кольце, где сочинялись постановки Римского-Корсакова, где раскрывался талант в дружеской беседе и на дружеских вечерах Шаляпина. Вот эти места, мне хотелось их очень… просто вот то, что определит, поставит на карту. Вернуть на карту нашу душу.

Л. ГУЛЬКО: А скажите пожалуйста, Сереж, вот есть же Москва подземная, я имею в виду, метро. Вот я знаю… ну, на синей линии, на Арбатско-Покровской, курсирует поезд до сих пор, да? Где представлены, скажем, живописные произведения. А музыкальных произведений… на эскалаторах музыкальные произведения. Дальше будет продолжаться как-то проект подземной Москвы, озвучки метро?

С. НИКИТИН: Я думаю, это вопрос Департаменту культуры. Еще…

Л. ГУЛЬКО: Ну, вам бы хотелось?..

С. НИКИТИН: Вы знаете, метро – все-таки это же утилитарная конструкция. Но у меня есть один проект для метро, есть один проект для метро, который как раз посвящен тому… он связан с тем, что человек, который едет в метро, он, в общем-то, испытывает сильный стресс, стресс от того, что вокруг темнота. И хотя эти прекрасные роскошные станции, но…

Л. ГУЛЬКО: Многие не замечают эти прекрасные…

С. НИКИТИН: Мы не замечаем уже.

Л. ГУЛЬКО: Новокузнецкая – никто не замечает.

С. НИКИТИН: Мы замечаем давку очень сильную. Вот, наверное, главная эмоция, которую мы испытываем в метро. Любые интервенции в метро должны быть очень, скажем так, психологически осмысленны. И вот, например, просто ставить музыку – мне кажется, это немножко засорять наше акустическое пространство. Все это должно быть осмысленно. Если ты ставишь музыку, то почему именно здесь? Потому что у нас много всего произошло, и просто так сорить хорошей музыкой, на мой взгляд, неправильно. А что касается того, что нужно сделать с метро, ну, можно было бы сделать с метро – это именно рассказать о том, что там, наверху, мимо чего мы едем. То есть, то самое измерение… я проезжаю, условно говоря, от Новокосино до, допустим, до Марксистской, и никогда… и не знаю, что там наверху. А наверху завод Прожектор. А, интересно. А наверху кинотеатр Слава, там где-то наверху. Так, ну, это, может быть, мне не очень интересно. А вот прекрасная интересная застройка Перова поля, немецкие дома, которые похожи иной раз на испанские маленькие дворцы…

Л. ГУЛЬКО: Пока их не снесли.

С. НИКИТИН: … эпохи конкистадоров, да, на улице Перово поле. И так далее. Вот это, мне кажется, было бы правильно. И мы, собственно, предлагали такой проект Москомнаследию. Посмотрим, может быть, он когда-нибудь осуществится.

Л. ГУЛЬКО: Я вас, знаете, о чем спрошу? Не имеющий отношение сейчас к проекту вопрос. Тот самый музей московский архитектурный, который стоит и разваливается в центре города, да, наш главный, с ним как-то… что сейчас с ним происходит?

С. НИКИТИН: Ну…

Л. ГУЛЬКО: Как-то можно… я понимаю, что вы человек как бы только сочувствующий, но тем не менее, может быть, мы как-то своим разговором, может быть, кого-то подтолкнем. Уж очень не хочется, чтобы он прекратил свое существование, развалившись просто.

С. НИКИТИН: А вы знаете, мне кажется, у него нет таких совершенно…

Л. ГУЛЬКО: Нет, просто вот внешний вид…

С. НИКИТИН: А, снаружи вам кажется…

Л. ГУЛЬКО: Снаружи, и изнутри даже иногда кажется.

С. НИКИТИН: Ну, его в свое время, в свое время действительно его перекрасил – по-моему, это был еще Давид, бывший директор, к сожалению, ушедший от нас директор музея – перекрасил…

Л. ГУЛЬКО: Это музыка московской архитектуры, вот так вот.

С. НИКИТИН: Жалко, что его нет с нами. Он бы, наверное, пошутил бы на эту тему, почему он сделал именно так. Но, тем не менее, да, это такая вандалоустойчивая краска, которая от пыли и грязи абсолютно защищена, потому что она и так серая. А что касается развития музея, знаете, это ведь такая сложная тема. Музеи, для того чтобы изменить музеи, нужно изменить закон о меценатстве, понимаете? То есть, то, чего нам не хватает, я просто в данном случае могу сказать как эксперт семинара, проектного семинара, который мы проводим с деятелями культуры Москвы под руководством Александра Высоковского уже месяц, путешествуя по округам Москвы. Каждые два дня новый округ и новые директора музеев, школ музыкальных. И главная проблема состоит в том, что нужен закон о меценатстве, никуда без этого не уйдешь, ни с государственными музеями, которым нужны действительно активные актуальные попечительские советы, ни с маленькими, ни с муниципальными. И музыкальным школам, и всем-всем-всем. Пока что, пока у нас нет вот этой вот очень простой вещи, очень сложно работать. А ведь это традиционная схема работы культуры.

Л. ГУЛЬКО: Конечно.

С. НИКИТИН: Не советская, а именно традиционная.

Л. ГУЛЬКО: Последняя наша композиция на сегодня, и на этом мы с вами закончим.

С. НИКИТИН: Так, и что у нас есть?

Л. ГУЛЬКО: Да, это Земфира.

С. НИКИТИН: О, Земфира, прекрасный концерт в Зеленом театре, это личные воспоминания. К сожалению, она не войдет в маршрут Гранд Букашки, потому что две Земфиры поставить невозможно…

Л. ГУЛЬКО: Но это ваш выбор.

С. НИКИТИН: Это мой личный выбор для «Эхо Москвы».

Л. ГУЛЬКО: Спасибо огромное. Сергей Никитин, основатель проекта Москультпрог. Гранд Букашка, музыкальная история Москвы в троллейбусе легендарного маршрута Б. еще раз напомните, когда.

Л. ГУЛЬКО: 20 апреля с 12 часов приходите на Садовое кольцо, внешняя сторона, Б, садитесь в троллейбус – и поехали с нами кататься.

(звучит песня «Лето»)