Ситуация вокруг музея-заповедника Кижи - Михаил Пиотровский, Наталья Самойленко, Андрей Нелидов, Анатолий Цыганков - Музейные палаты - 2013-02-02
К. БАСИЛАШВИЛИ: Доброе утро, Тимур Олевский.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Ну что, Ксения Басилашвили, невозможно оставить пост – скандал на скандале за неделю.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Подобного не было, как с КИжами. Мы, кстати, ударение выясняли с Мариной Королёвой накануне, и все словари говорят о том, что правильно говорить КИжи.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Начинаем «Музейные палаты». Сегодня будем говорить о ситуации, которая развернулась вокруг музея-заповедника Кижи.
К. БАСИЛАШВИЛИ: У нас во второй части нашей программы со своей точкой зрения выступит Михаил Борисович Пиотровской, директор Государственного Эрмитажа, председатель Союза музеев России, в данном случае он и в этом качестве нам тоже важен. Он тоже будет говорить о Кижах, у него есть своя полоса, своя линия, на которой он настаивает. Это после половины часа. В ближайшее время из Петрозаводска два вызвона: Анатолий Цыганков - председатель Союза журналистов Карелии, человек, который аккумулировал вокруг себя противостоянии в отношении нового директора Кижей Андрея Нелидова.
Андрей Витальевич у нас на связи, мы чуть позже выведем его в прямой эфир. Андрей Нелидов – это новый директор музея-заповедника Кижи, также бывший губернатор республики Карелия. Огромный шум в связи с тем, что была лишена своего поста прежний директор Эльвира Аверьянова, которая занимала этот пост около 20 лет. Был назначен, как считают в музее, волюнтаристски Андрей Нелидов, отношение к которому в крае неоднозначное. Приветствуем в студии Наталью Самойленко - директора Департамента культурного наследия Министерства культуры России. Здравствуйте, Наталья Юрьевна.
Н. САМОЙЛЕНКО: Доброе утро.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Именно вы позвонили Эльвире Аверьяновой и объявили о том, что она больше не директор.
Н. САМОЙЛЕНКО: Я позвонила Эльвире Валентиновне с тем, чтобы объяснить ей ситуацию. Конечно, это было воспринято очень резко и жестко. Вообще, то, о чем мы с вами говорим, связано ведь с проблемой, которую так или иначе решать приходится всегда, и она всегда болезненная. Это проблема смены руководителя музея.
К. БАСИЛАШВИЛИ: А почему потребовалось вдруг менять директора в музее Кижи? Всё спокойно, идет реставрация Преображенского собора, я посмотрела. Посещала комиссия ЮНЕСКО, признала, что всё хорошо, никаких нареканий не было. Почему потребовалось так в одночасье менять директора и еще на такую неоднозначную персону?
Н. САМОЙЛЕНКО: Ситуация очень сложная. Мы с вами говорим, с одной стороны, о том, что музей действительно хороший. И он действительно хороший. И там люди получают вполне приличную зарплату. Это музей, который сейчас получает большие средства на реставрацию и ведет сложнейшие реставрационные работы. Вокруг реставрационных работ были в свое время очень большие споры и был выбран один из двух путей. Насколько он верный, правильный, покажет все-таки результат, мы очень надеемся, что выбор был сделан правильно. А если мы с вами заглянем дальше, то увидим, что лет 10 назад вокруг музея тоже бушевали страсти. На самом деле, извините меня, есть просто нормальный человеческий возрастной фактор. Музей, который сейчас находится в такой сложнейшей ситуации, здесь нужно быть очень спокойным за руководство музея, за то, чтобы музеем могли руководить люди…
Т. ОЛЕВСКИЙ: А что, старый директор вел себя как-то неадекватно. Начать реставрацию она же смогла. Почему не смогла закончить?
Н. САМОЙЛЕНКО: Она и начала реставрацию, она и ведет реставрацию. Но поймите правильно, вообще-то говоря, человеку сильно за 70. И вопрос о том, чтобы доверить этот участок работы новой команде, он, как вы видите, по желанию самого человека не произошел. Обратите внимание на ту позицию, которую занимает министерство. Мы ведь эту позицию, что нужно что-то делать, что есть какие-то другие подходы к развитию музея, мы ее опубличили в декабре, когда были проведены открытые слушания двух концептуальных подходов к развитию музея и было предоставлено слово и музею с его пониманием того, как надо действовать, и было предоставлено слово людям, которые считают, что надо в настоящий момент активно развивать туризм. Вот эти слушания, они прошли 18 декабря. Собственно говоря, они с того времени до сих пор всем доступны на сайте Министерства культуры, их можно увидеть с начала до конца и из этого сделать самостоятельные выводы.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Господа, я приглашаю вас посетить сайт Министерства культуры, посмотреть этот видеоотчет о слушаниях от 18 декабря. Кстати, в YouTube тоже очень много реплик этого. Там выступает некий Иван Романов, водочный король Карельского края.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Один из бизнесменов края.
Н. САМОЙЛЕНКО: Когда-то в его биографии был такой факт.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Человек просто не может связать двух слов.
Н. САМОЙЛЕНКО: После этого человек был депутатом Законодательного собрания.
Т. ОЛЕВСКИЙ: И какое отношение это имеет к Кижам? Как бы он мог управлять?
К. БАСИЛАШВИЛИ: Он же претендовал на пост директора.
Н. САМОЙЛЕНКО: Его заслушали, все увидели, все задали вопросы Ивану Романову. Всё это опять же висит на сайте. Но в настоящий момент заместителем директора назначен не Романов, а назначен Дмитрий Дмитриевич Луговой, который представлял концепцию музея.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Получается, что у Министерства культуры был выбор из двух человек всего, один из которых, как мы понимаем, не может связать двух слов.
Н. САМОЙЛЕНКО: У Министерства культуры не было выбора из двух человек. Как вы понимаете, назначен ни тот, ни другой, назначен третий человек.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Кого хотел музей?
Н. САМОЙЛЕНКО: Музей хотел Дмитрия Лугового. Он сейчас первый заместитель директора музея-заповедника. И главным условием Министерства культуры к новому директору, которое было озвучено с самого начала, является сохранение научного коллектива, очень бережное отношение ко всему, что было сделано. И эти договоренности Андрей Витальевич выполняет.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Давайте обратимся к Андрею Витальевичу.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Вы нас слушаете?
А. НЕЛИДОВ: Да-да.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Андрей Витальевич Нелидов, бывший губернатор республики Карелия, новый директор музея-заповедника Кижи. Андрей Витальевич, мы все видели отчет о том, как принимали вас сотрудники музея в первый день. Вас там чуть ли не загнали в угол, не пускали в кабинет. Не хотелось сбежать сразу же?
А. НЕЛИДОВ: Немножко не так. Никто не загонял никого в угол. Другое дело, что в тот момент, когда вместе с главой республики и главным федеральным инспектором мы прибыли в здание администрации музея-заповедника Кижи, нас внизу, в фойе встречало большое количество журналистов, представителей общественности, представителей псевдо-общественности, и часть из этих людей – это были сотрудники музея. Они хотели задать вопросы, которые их волновали очень сильно, хотели их задать в первую очередь.
Т. ОЛЕВСКИЙ: У псевдо-общественности вопросы были острее, да?
А. НЕЛИДОВ: Да. Это были эмоциональные вопросы. Но сказать, что кто-то кого-то куда-то не пускал или загонял в угол, это будет несправедливо. Мы где-то полтора часа отвечали на эти вопросы, после чего приступили к работе.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Вы говорите «мы». У вас есть какая-то команда, которую вы с собой приводите?
А. НЕЛИДОВ: Речь идет не о команде, речь идет о том, что на работу по какой-то традиции нового руководителя должен кто-то представлять. В данной ситуации эту миссию на себя взяли глава республики Худилайнен Александр Петрович и главный федеральный инспектор. Это такой порядок. Поэтому я говорю «мы» относительно этих двух людей.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Андрей Витальевич, одна из претензий коллектива к вашему назначению касается того, что вы человек из другой среды, вы политик, вы бывший губернатор, и вы никогда не работали в музее. Вы считаете это недостатком на данном посту?
А. НЕЛИДОВ: Я не считаю это очень большим недостатком. Обратите внимание, на сегодняшний день всё меняется, сегодня Министерству культуры еще переданы функции туризма, теперь это Министерство культуры и туризма. Туризм – это прежде всего экономика. Наверное, правильно объединить эти две структуры с тем, чтобы не было перекоса ни в одну, ни в другую сторону. Потому что цели музейщиков и цели туристического направления, они немножко расходятся, хотя, казалось бы, должны быть одинаковые.
Дело в том, что в своей жизни я имел отношение и к Министерству культуры, и по работе в этом органе, я, когда был членом Совета Федерации, три года был членом комиссии по культуре РФ. А те новые веяния, которые есть, которые объединяют и работу музеев, и туризм, я считаю, очень хорошим подкреплением является и образование – я инженер-экономист, и ученая степень доктора экономических наук, и опыт управленца, который у меня все-таки есть, потому что я не только губернатором работал, а я 20 лет работал в политике.
И сегодня, я думаю, это очень пригодится – знания экономические, знания проблем работников культуры и административный опыт, который есть. Такое сочетание, я посчитал, будет убедительным для министра, и я не ошибся, когда представил свои документы на соискание этой должности.
Т. ОЛЕВСКИЙ: В чем плюс для Кижей? Что Кижи приобретет от вашего знания и компетенции в области экономики? Что вы пытаетесь сделать в музее, чтобы он больше денег заработал?
А. НЕЛИДОВ: Наверное, некорректно будет мне от своего имени говорить, что приобретет музей.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Почему? Очень корректно. Вы директор теперь. Как раз очень корректно.
А. НЕЛИДОВ: Я имею в виду, что некорректно говорить, что от меня получит музей. Для этого надо поработать и увидеть…
Т. ОЛЕВСКИЙ: Что бы вы хотели? Как вы себе представляете?
А. НЕЛИДОВ: Повторю, сегодня это не просто задачи стоят перед Министерством культуры как музейные ценности, это Министерство культуры и туризма. Туризм – это в чистом виде экономика. И вот эти знания позволят в большей степени… Я сейчас попробую объяснить. Ведь первостепенной задачей музея является сохранение музейных ценностей. Но вторая задача, на мой взгляд, это доступность этой ценности, для того чтобы большее количество людей могло ее видеть, наблюдать и каким-то жить рядом с этой ценностью.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Какие будут ваши первые шаги в этом направлении? Как вы видите это? Я знаю, что концепцию вы еще готовите, у вас своей концепции, когда вы приходили на этот пост, не было. Но наверняка есть какая-то перспектива, о которой вы думаете.
А. НЕЛИДОВ: Да, такая перспектива появится через достаточно короткий срок времени, потому что мы уже с коллективом работаем достаточно слаженно, нет никаких проблем во взаимоотношениях. И за основу мы возьмем концепции, которая была представлена музеем, посмотрим рациональные зерна из всех других предложений, которые поступали за это время. Может быть, что-то привнесем свое, и тогда через три месяца представим Министерству культуры концепцию работников с новым директором.
К. БАСИЛАШВИЛИ: А что есть в планах – гостиница, конгресс-холл, строительство мостов?..
А. НЕЛИДОВ: Там будет всё то, что разрешено законом и не запрещено (неразборчиво) ЮНЕСКО. Легенды ходили о том, что можно на самом острове Кижи построить гостиницы, соединить мостами. Это всё невозможно, потому что это незаконно. Поэтому никаких мостов, гостиниц, борделей, кафе, ресторанов, клубов на самом острове Кижи быть не может, это территория охранной зоны. На территории охранной зоны может находиться только то, что разрешено, и никаких изменений в этой ситуации не будет. А вот что, мы видим с сотрудниками музея, должно находиться за пределами охранной зоны, которая уже является территорией административного округа, вот это очень важно. Все-таки нам мало сохранить ценность, мы должны еще обеспечить ее доступность. Доступность – это не только приехал, уехал, но и тот сервис, который человек должен получить. Вы, наверное, там ни разу не были…
К. БАСИЛАШВИЛИ: Я была.
А. НЕЛИДОВ: Наверное, обратили внимание, что при всей безусловной красоте есть некое несоответствие этой красоты и уровня сервиса.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Я переплывала на пароме, это несколько часов. Вы пришвартовываетесь, посещаете экскурсии, потом уплываете обратно.
А. НЕЛИДОВ: Вот мы хотим, чтобы человек мог приехать, где-то недалеко от охраняемой зоны иметь возможность отдохнуть, остановиться, может быть, побыть несколько дней на этой природе, потому что само место, где находится музей-заповедник, на мой взгляд, является крайне привлекательным для туристической деятельности. Более того, оно всегда включено в маршруты всех путешественников, которые увлекаются яхтными видами спорта и так далее. И они должны быть в современном мире обеспечены всем тем, к чему они привыкли. Т.е. люди должны понимать, что мы едем посмотреть остров Кижи, но при этом не надо везти с собой бочки с соляркой, потому что где-то недалеко есть место, где можно заправиться, не должны везти бутерброды, потому что они могут где-то недалеко от охраняемой зоны иметь комфортабельное кафе, в котором они могут покушать. Если им очень понравилось, они должны иметь возможность где-то остановиться. Это совершенно очевидные вещи. И это и есть экономика туризма.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Спасибо большое. Это был Андрей Нелидов, новый директор музея-заповедника Кижи. В следующем часе мы выслушаем Анатолия Цыганкова, председателя Союза журналистов Карелии, у которого есть свой взгляд на развитие музея, как у местного жителя прежде всего. Мы встретимся уже после новостей. А сейчас у нас рубрика Станислава Анисимова, который отправился в Коломенское. Там тоже есть Музей древнерусского зодчества. Нам интересно было узнать, как там сохраняют.
РЕПОРТАЖ ИЗ МУЗЕЯ
С. АНИСИМОВ: Да, такие времена – северо-западная башня Братского острога в Коломенском производит впечатление. Сразу цепочка ассоциаций, впрочем наверняка у каждого своя. Кому-то цепь и кандалы, а кому-то цепь событий с известным исходом. Вместе с экскурсоводом Александром мы встретились для того, чтобы узнать об истории этого сооружения.
ЭКСКУРСОВОД: Острог был основан Максимом Перфильевым. Это не только был землепроходец, но и был одновременно по торговой части. Во время экспедиции в Китай, возвращаясь из Монголии, впервые в России привез чай, этим он известен. Он основал не только Братский острог. В середине 17 века он еще переносился на более удобное место. И окончательная дата его возникновения – это 54-56 гг., когда на Байкал были сосланы и черкасы со своими семьями, это (неразборчиво) казаки, вольные люди, иногда гулящие люди, крайне опасные, как тогда считалось.
С. АНИСИМОВ: Низкая дверь острога ведет в жилое помещение, оно хорошо освещено окнами, которые задвигаются или заволакиваются деревянной доской. В левом от входа углу стоит сбитая из глины русская печь. Если оглядеться, то можно заметить, как по-особенному устроены полы и потолки в этой башне. Расколотые пополам бревна, половицы пола плоской стороной вверх положены между венцами сруба.
ЭКСКУРСОВОД: Было все 4 башни, между которыми были стены, т.е. он имел такой квадрат. Одна из башен была проезжей, а три других считались жилыми одновременно, т.е. в нижней части был обыкновенный дом, печка, которая топилась по-черному, и верхняя часть, которая не сообщалась с нижней, была изолированной, была исключено для обороны, где можно было отстреливаться, не из пушек, хотя бы из ружей.
С. АНИСИМОВ: В верхнюю сторожевую часть башни ведет наружная лестница. Вверху между бревнами оставлен широкий паз, через который можно было стрелять в противника, лить на него кипяток и расплавленную смолу. Были в Братском остроге и знаменитые заключенные.
ЭКСКУРСОВОД: В одной из этих башен находился протопоп Аввакум, сосланный царем Алексеем Михайловичем. Правда, по воспоминаниям самого протопопа Аввакума, башня была холодной. Ни о какой печке, которая топилась там по-черному, он не писал. Он сильно тогда конфликтовал с воеводой Пашковым, это был человек очень крутого нрава, но всё время отступал под верой Аввакума, он очень стойкий был человек.
С. АНИСИМОВ: Братский острог в Коломенском будет открыт для посещения в мае. От Братского острога тоже зарекаться не нужно.
НОВОСТИ
К. БАСИЛАШВИЛИ: Продолжаются «Музейные палаты». У нас в студии Наталья Самойленко - директор Департамента культурного наследия Министерства культуры. В прошлой половине часа мы говорили с Андреем Нелидовым, новым директором музея Кижи. А сейчас мы свяжемся с Анатолием Цыганковым. Анатолий Михайлович, вы уже на связи?
А. ЦЫГАНКОВ: Доброе утро.
К. БАСИЛАШВИЛИ: У нас на связи в прямом эфире Анатолий Цыганков - председатель Союза журналистов Карелии, как раз тот человек, который активно против нынешнего назначения. Не могли бы вы аргументировать, почему вас не устраивает кандидатура Андрея Нелидова?
А. ЦЫГАНКОВ: Если говорить о причинах неприятия данного кадрового назначения со стороны Министерства культуры, если коротко формулировать, тут можно назвать две причины. Первая из них – то, что руководителем музея был назначен человек, который с прошлого года возглавлял республику Карелия, был губернатором республики, и за два года руководства республикой он продемонстрировал, что он неэффективный управленец. Одна из причин, почему он был вынужден написать заявление о своей добровольной отставке, именно в том и заключается, что ему было выражено недоверие как управленцу.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Кем было выражено недоверие?
А. ЦЫГАНКОВ: Со стороны президентской администрации, со стороны президента. Он был назначен президентом и президентом же был отстранен от работы. Хотя по личному заявлению, подчеркну я.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Тут такой есть момент. С одной стороны, человек может быть по каким-то политическим причинам снят с губернаторской должности, у вас даже могут быть к нему определенные претензии. Но если он занимался раньше экономикой туризма… Послушав его, создается впечатление, что он действительно разбирается в музейном деле, у него есть какое-то представление. Может быть, вы слишком поторопились, считая, что он будет плохим директором. Если причина только в том, что он был губернатором и поэтому он вам не нравится как директор.
А. ЦЫГАНКОВ: Слово «не нравится» здесь, наверное, нельзя употреблять, это не личностная моя оценка. А если расширять вопрос о причинах, о второй части говорить, я бы назвал то, что уже предлагаемая программа «Корпорации развития республики Карелия», в создании этого предприятия участвовал лично губернатор, в написании концепции развития участвовал тоже лично губернатор, она входит в конфликт с музейными задачами, которые сегодня стоят.
К. БАСИЛАШВИЛИ: У меня уточняющий вопрос. Вы считаете, что Кижам что-то угрожает с приходом Андрея Нелидова?
А. ЦЫГАНКОВ: Я боюсь однозначно утверждать, что им что-то угрожает, у меня нет для этого оснований. Но я считаю, что лучше не станет с приходом Нелидова.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Под петициями, в том числе которые вы инициировали, около 20 тысяч подписей стоит. Тогда не надо было эти петиции делать.
А. ЦЫГАНКОВ: Я считаю, что в данном случае в этот музей должен был придти человек, который понимает музейное дело, а не который просто когда-либо занимался бизнесом.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Понятно. Наталья Юрьевна Самойленко тоже хочет задать вам вопрос.
А. ЦЫГАНКОВ: Я не столько хочу задать вопрос, сколько я хочу констатировать то, что происходит на сегодняшний день. Во-первых, то, что касается концепции, то за основу взята концепция развития музея. То, что касается опасений за судьбу музея, то они абсолютно беспочвенны, потому что между действующим губернатором республики Карелия и Министерством культуры достигнуто соглашение об очень жестком контроле за деятельностью музея. Более того, я бы сказал, что этот общественный интерес Министерство культуры даже приветствует, потому что он показывает, что люди неравнодушны. И в результате этого общественного интереса ни к одному музею не было такого внимания, и ни один музей не будет находиться под столь жестким контролем.
К. БАСИЛАШВИЛИ: У меня вопрос к Анатолию Михайловичу, из Петрозаводска мы с ним разговариваем по телефону. Вот, действительно, удалось собрать 20 тысяч голосов под петицией против назначения Андрея Нелидова. А теперь, смотрите, даже уже в музее заместители директора отказываются давать комментарии журналистам, потому что говорят, что есть такое указание. И такое впечатление, что всё успокоилось. А вам как изнутри кажется?
А. ЦЫГАНКОВ: Никакого успокоения пока не наступило. Какие-то уличные акции официально зарегистрированы. Предполагается общественное давление на данную ситуацию. И ситуация сегодня в замороженном состоянии. Все ожидают, что будет объявлен конкурс, и в этом конкурсе может на равных участвовать в том числе нынешний директор г-н Нелидов.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Спасибо большое. Я благодарю Анатолия Цыганкова, председателя Союза журналистов Карелии. Через несколько минут у нас будет разговор с Михаилом Борисовичем Пиотровским.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Я хотел задать Наталье вопрос. Наташа, смс-ку прислала Елена Николаевна: «Руководителем музея не должен быть крепкий хозяйственник, а должен быть научный работник. А хозяйственник – это заместитель, не более». Разве не здравая точка зрения? По поводу Нелидова как раз.
Н. САМОЙЛЕНКО: Есть совершенно разные ситуации. Если говорить о научном работнике, то это одна из ситуаций. Всё завит от характера музея. Если музей связан напрямую с тем, что он должен быть привлекателен для туристов, то здесь одним научным знанием, к сожалению, не обойдешься. Поэтому в каких-то музеях директором должен быть человек, который занимается наукой, как Михаил Борисович Пиотровский, поскольку Эрмитаж – это крупнейший научный центр, а с каких-то музеях – и мы с вами беседовали не так давно про Горки Ленинские – надо привести человека, который совершенно по-новому взглянет на работу с посетителями.
Т. ОЛЕВСКИЙ: У меня вот какое опасение, Наталья Юрьевна. Мне кажется, что вся квинтэссенция проблемы связана с тем, что люди задают вопрос. Я, например, могу задать вопрос от своего имени. Почему, когда речь зашла о деньгах, там появился бывший губернатор? Такое впечатление, что именно потому что серьезные инвестиции ожидают Кижи, поэтому в этом музее будет управлять определенный человек.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Давай спросим по-другому. Это место может быть привлекательным для человека такого уровня, как бывший губернатор.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Ну вот был бы Луговой директором, а губернатор – у него заместителем. Почему нельзя было бы доверить тогда весь этот финансовый поток для реставрации?
Н. САМОЙЛЕНКО: Если бы музей выдвинул открыто кандидатуру Лугового – а у музея была такая возможность, – наверное, Министерство ее серьезно рассматривало тоже.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Они этого не сделали?
Н. САМОЙЛЕНКО: Не сделали. И я рада, что после всех общественных обсуждений начинает преобладать все-таки здравое понимание. Наш визави из Петрозаводска сейчас говорил о конкурсе. И мы должны подтвердить, что соглашением между Министерством культуры и губернатором республики Карелия сейчас установлено, что будет открытый конкурс концепций. На самом деле я бы хотела обратить внимание, что Министерство культуры очень внимательно прислушивается ко всему, что происходит.
К. БАСИЛАШВИЛИ: У нас уже на связи Михаил Борисович Пиотровский из Петербурга. Здравствуйте, Михаил Борисович.
М. ПИОТРОВСКИЙ: Добрый день.
К. БАСИЛАШВИЛИ: В студии Наталья Самойленко - директор Департамента культурного наследия Министерства культуры России.
М. ПИОТРОВСКИЙ: Привет ей большой.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Тимур Олевский и Ксения Басилашвили. Михаил Борисович, ваше отношение к таким назначениям из Министерства культуры, когда и сверху и порой совершенно неожиданно для коллектива приходит новый директор. Мне бы хотелось узнать вашу точку зрения, прежде всего как председателя Союза музеев России
М. ПИОТРОВСКИЙ: У нас есть определенная система назначений и увольнений, она где-то сродни крепостному праву. Это функция учредителей Министерства, они это решают. Поэтому здесь есть другие, более важные вопросы – кто будет работать. Я думаю, что сейчас произошло потрясающее. Мы вдруг в Карелии увидели, что люди понимают сакральность музея, сакральность этого места – Кижи, это символ, более широкий, чем храм. И они поняли, что человек должен соответствовать сакральности этого места во всех смыслах. И это сейчас на фоне Петербурга, мракобесия и общей пассивности замечательно.
Соответственно, это должно влиять на Министерство культуры, точно так же, как должна влиять общественность в виде Союза музеев России. У нас в первый же день, когда начались все эти сложности, разговоры, я имел беседу с министром культуры, мы говорили о том, что Союз музеев России будет жестко следить за тем, что будет делать любой новый директор на этой должности. И Союз музеев России – это не просто наблюдатели, это сотрудники музеев, они сами и будут наблюдать.
Есть очень проблема, она даже не в людях и даже не в деньгах. Сейчас у нас турим становится составной частью всей политики. Но нужно сделать так, чтобы туризм кормил культуру, но чтобы ни в коем случае не было так, что культура кормила туризм, и тогда это всё будет подчинено зарабатыванию денег. Это очень важная проблема. Я думаю, в ближайшее время мы будем многократно обсуждать.
Потому что есть разница между учреждениями культуры, которые существуют для вечности, и туризм, который есть бизнес. Здесь, на Кижах, конечно, с одной стороны, жалко, Кижи под угрозой. С другой стороны, такой видный, такой четкий объект, на котором, я думаю, можно отработать и несколько сражений провести с тем, чтобы всё получилось хорошо.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Вы сейчас тоже сказали – Кижи под угрозой. Я услышала эту фразу. Я не ослышалась? А в чем эта угроза? Одновременно я слышу два слова – угроза и развитие.
М. ПИОТРОВСКИЙ: Всякое развитие всегда угроза. Для всех хрупких культурных учреждений это угроза. Кижи – само здание под угрозой. Вспомните, сколько было разговоров относительно реставрации. И слава богу, что приняли решение о реставрации, которое не раскладывает всё здание по бревнышкам. Вот сейчас мы бы с этими бревнышками сидели. Поэтому нужно делать всё очень осторожно. Нужно понимать, что у нас всё под угрозой, культура всегда под угрозой, так же как и страна всё время под угрозой внешнего нападения.
Поэтому наше дело – защищать. Дело других говорить, что ребята, мы вас защищаем, всё в порядке. А наше дело – понимать, что угроза всё время. И, конечно, туристическое развитие – очень опасная вещь. Да, оно приносит деньги (кому - там тоже надо смотреть). Вот рядом, посмотрите, Соловки. Мы всё время говорим – церковь делает не то, не то. А монастырь защищает себя от лишнего потока туристов, и они очень твердо ставят этот вопрос.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Вы думаете, что они правы.
М. ПИОТРОВСКИЙ: Я думаю, что в какой-то мере они правы. Я думаю, что тут тоже можно найти правильный компромисс, но его нужно искать. Нельзя просто повышать количество людей, приходящих даже просто в музей.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Мы же сами всё время говорим о том, что музей должен зарабатывать деньги. Кижи – место, которое создано, что называется, для того чтобы зарабатывать деньги.
М. ПИОТРОВСКИЙ: Мы не говорим, что музей должен зарабатывать деньги, это абсолютно неправильно. Музей может зарабатывать деньги. И должен зарабатывать в пределах того, для чего он, музей, существует. Это отличие музея от коммерческого предприятия. Музей не может стремиться к прибыли. Музей создает стоимость. Но он не создает прибыль, он не должен к ней стремиться. Поэтому есть вещи, которые можно делать ради денег, есть вещи, которые нельзя. В этом и смысл всех концепций, будь то концепция Эрмитажа, концепция Кижей, концепция Музея имени Пушкина и так далее.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Спасибо большое, Михаил Борисович. Я так понимаю, что вы лично тоже будете отслеживать эту ситуацию в Кижах.
М. ПИОТРОВСКИЙ: Мы договорились с министром, что мы будем в постоянном контакте с Союзом музеев, с музейщиками. У нас в апреле будет президиум Союза музеев России, мы там будем обсуждать и этот вопрос тоже.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Спасибо большое. Мы беседовали с Михаилом Пиотровским, директором Государственного Эрмитажа, председателем Союза музеев России. Сейчас у нас остается несколько минут в студии прямого эфира. Мы можем подвести некие итоги. Смотри, сколько смс-сообщений к нам приходит.
Т. ОЛЕВСКИЙ: «А чем губернатор раньше помогал музею?» – пишет Тося.
Н. САМОЙЛЕНКО: А можно мы перейдем все-таки на этот более высокий уровень, который задал Михаил Борисович? Это очень важная вещь. Когда мы говорим, что музей должен зарабатывать, мы, действительно, впадаем в вульгарность. На самом деле речь идет о другом. Музей должен показывать, наследие должно быть доступно. Но доступно оно может быть разными способами. И Министерство культуры хорошо понимает, что есть такие памятники, есть объекты, где увеличивать посещаемость – просто преступление. Но тогда надо искать такие формы работы музея по предъявлению наследия, чтобы компенсировалось это для тех, кто не сможет увидеть своими глазами.
К. БАСИЛАШВИЛИ: А если более конкретно мы поговорим? Какой туристический поток способны принять Кижи? 200 человек в день, 500, тысяча?
Н. САМОЙЛЕНКО: У меня был ровно тот же вопрос на обсуждении концепции в декабре. И ни тот, ни другой человек не смогли дать ответ на этот вопрос. Это очень показательно. Для того чтобы решить главное, нам нужно ответить на этот вопрос. Я надеюсь, что через три месяца, готовя новые концепции, люди смогут это сделать.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Давайте мы для наших радиослушателей напомним, что такое Кижи, сколько там памятников, что это за островок такой, который предлагают так активно развивать.
Н. САМОЙЛЕНКО: Это остров, на котором находится одно из самых удивительных чудес древнерусского деревянного зодчества, в самом позднем излете. Это церковь Преображения, которая находится сейчас в процессе сложнейшей реставрации. Рядом с ней еще несколько прекрасных деревянных древнерусских храмов, которые находятся на своем месте. Плюс на остров были свезены деревянные постройки, в том числе и жилые деревянные постройки. Это место действительно хрупкое.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Это дерево, его можно запросто затоптать.
Н. САМОЙЛЕНКО: Даже не только дерево можно затоптать. Можно вытоптать травку. Поэтому нужно делать специальные настилы.
К. БАСИЛАШВИЛИ: ЮНЕСКО он считается памятником не только с точки зрения культуры, но и с точки зрения экологии тоже.
Н. САМОЙЛЕНКО: Здесь существуют жесткие охранные зоны, которые очерчивают огромную ландшафтную территорию, с тем, чтобы сохранить ландшафт, чтобы в пределах этой зоны не было никакого строительства, которое нарушало бы тот пейзаж, который был к моменту создания этих памятников.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Тогда о каком конгресс-холле мы можем говорить?
Н. САМОЙЛЕНКО: Мы можем говорить о конгресс-холле только на материке. И о гостиницах мы можем говорить только на материке. Но дело в том, что сейчас есть очень большие сложности просто с тем, как добраться до Кижей. Самый простой вариант – это круизные теплоходы. Но это ведь не очень хорошо. Сейчас развивается индивидуальный туризм. И вот это один из самых тонких вопросов, который прорабатывается.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Там нет автомобильной дороги?
Н. САМОЙЛЕНКО: Сейчас подводят автомобильную дорогу на материк, ее не было до сих пор. Там не было электричества до последнего времени. Кстати говоря, когда Нелидов был губернатором, там же решались вопросы обеспечения Кижей даже электричеством.
К. БАСИЛАШВИЛИ: А может, это и хорошо, что есть такое место, место паломничества, куда трудно добраться, куда, может быть, не много людей могут доплыть, доехать, но зато едут те, кому это действительно нужно.
Н. САМОЙЛЕНКО: Ксения, не совсем так. Круизные теплоходы – это массовый туризм. Здесь всё очень смешанно.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Зато как тихо. Вы плывете. Появятся гостиницы, появится дорога…
Н. САМОЙЛЕНКО: Они появятся на острове. Вы поймите, когда вы совершаете длительное путешествие и приезжаете, особенно с семьей, ехать только на один день в такую даль смешно, хотелось бы остановиться где-то, хотелось бы найти какие-то другие интересные объекты.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Пожарить шашлычок.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Если это на материке в гостинице, то, может быть, и пожарить шашлычок.
К. БАСИЛАШВИЛИ: А материк там что, Петрозаводск?
Н. САМОЙЛЕНКО: Нет, до Петрозаводска еще ехать и ехать.
К. БАСИЛАШВИЛИ: 68 километров до Петрозаводска.
Н. САМОЙЛЕНКО: По дороге значительно дольше.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Я примериваю на себя, что на круизном теплоходе я бы, наверное, не пошел, а в Кижи с семьей приехать этот памятник архитектуры я бы съездил.
Н. САМОЙЛЕНКО: И вообще поездить по Карелии.
Т. ОЛЕВСКИЙ: На машине.
Н. САМОЙЛЕНКО: Поездить на машине по Карелии и увидеть не только Кижи, но и другие вещи, которые заслуживают интереса.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Друзья, мы должны завершать нашу программу.
Т. ОЛЕВСКИЙ: Надо назначить какую-то реперную точку и проверить…
К. БАСИЛАШВИЛИ: Через три месяца. Сам Андрей Нелидов назначил себе такой испытательный срок, я так понимаю.
Н. САМОЙЛЕНКО: Предлагаю подвести итог летнего сезона.
К. БАСИЛАШВИЛИ: У меня есть вопрос от нашего радиослушателя: «Будут ли в дальнейшем директора музеев назначаться исключительно по конкурсу?»
Н. САМОЙЛЕНКО: То, что касается конкурса, такого сейчас нет в законодательстве. Директора музеев, как сказал Михаил Борисович абсолютно правильно, назначаются учредителем. Но Министерство культуры сейчас делает всё для того, чтобы при назначениях люди озвучивали, с чем они приходят в музеи, и конкурс концептуальных предложений, он будет продолжаться буквально в ближайшее время.
К. БАСИЛАШВИЛИ: Спасибо большое. Наталья Самойленко - директор Департамента культурного наследия Министерства культуры России. Тимур Олевский, Ксения Басилашвили. Спасибо всем.