1. Посольство, как объект культурного наследия. Об "Особнаяке Берга" в Денежном переулке 2. Пять веков итальянского рисунка из собраний ГМИИ им. Пушкина - Антонио Дзанарди Ланди, Марина Майская - Музейные палаты - 2013-01-19

Т. ОЛЕВСКИЙ: Ксении Басилашвили. Она вернулась.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Привет. Тимур Олевский. Мы открываем двери в «Музейные палаты». Доброе утро. Сегодня мы пойдем туда, куда, конечно, можно попасть.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Но не просто.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Один день в году. Что нас ждет сегодня в передаче?

Т. ОЛЕВСКИЙ: Мы сходим в ГМИИ имени Пушкина, посмотрим с вами выставку «Пять веков итальянского рисунка», куратор этой выставки Марина Ивановна Майская расскажет по телефону, что там самое важное. Мы поговорим с вами об этой выставке из собрания ГМИИ. Этот выбор не случайный.

К. БАСИЛАШВИЛИ: У нас сегодня большая итальянская тема. Мы сегодня открываем цикл. Он у нас будет иметь свою периодичность. Мы не обещаем, что прямо на следующей неделе мы отправимся в посольство Австрии.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Мы сегодня начинаем рассказывать об исторических зданиях посольств, о людях, которые занимают этот пост в РФ, о том, как им живется практически в музее, который никто, кроме них, и не видит.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Удивительно – программа «Музейные палаты», а мы идем в посольство. Почему? Потому что многие посольства в Москве занимают лучшие особняки. Сегодня мы идем в такой особняк в Денежном переулке, в красивейшее место – в итальянское посольство. Вы, наверное, уже слышите итальянскую речь. Это переводчик Алексей Юрьев переводит для чрезвычайного и полномочного посла Италии в России Антонио Дзанарди Ланди. Приветствуем вас, господин посол.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Господин посол, доброе утро. Вы у нас не первый раз, вы уже знаете, как тут обходиться со всем этим оборудованием.

К. БАСИЛАШВИЛИ: У меня первый вопрос. Вы действительно живете в музее. Какие ограничения накладывает на вас жизнь в музее? Ведь это не просто красивейшие стены с лепниной, с живописью…

Т. ОЛЕВСКИЙ: Но еще и история. И не только итальянского посольства, но и огромный пласт российской истории здесь есть.

К. БАСИЛАШВИЛИ: А вы там живете. Вы там как экспонат себя ощущаете?

А.Д. ЛАНДИ: К счастью, я себя не ощущаю экспонатом. Потому что наши российские друзья делают всё, для того чтобы каждый день у меня были какие-то события, чтобы жизнь моя была насыщена различными мероприятиями. Я уже не говорю об итальянских предпринимателях. Действительно, наше посольство – это настоящий музей. Я бы сказал так, что основа российская, а теперь мы ее наполняем итальянским содержанием.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Какие ограничения накладывает на жителей этого особняка такое во всех смыслах памятное здание? Это же памятник истории культуры.

А.Д. ЛАНДИ: Я бы говорил не столько об ограничениях, сколько о необыкновенном везении, которое нам выпало. Самое главное – это то, что в абсолютно привилегированном положении находятся наши дети, которые среди всего этого великолепия растут. Ограничения, они связаны в основном с тем, что под одной крышей мы вынуждены иметь и резиденцию посла, и офисные помещения посольства. Поэтому о какой-то сугубо личной, частной жизни говорить не приходится. К счастью, со мной работают замечательные люди, очень понимающие, дружные, заинтересованные, поэтому такое сожительство, оно оказывается продуктивным и весьма интересным. Это мне напоминает немного те времена, когда в силу вопросов, связанных с безопасностью, а также в связи с тем, что многочисленные сложности и проблемы в то время в России существовали, весь персонал посольства жил под одной крышей в особняке Берга.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Господин посол, вы всерьез занимались историей особняка, который занимает посольство. Давайте напомним основные его вехи. Что вам удалось выяснить?

А.Д. ЛАНДИ: К сожалению, я не могу сказать, что я серьезно и глубоко изучал историю особняка Берга. Вы должны понимать, что, как и все послы, я вынужден заниматься очень многими вещами. Поэтому считаю своей заслугой в первую очередь то, что мне удалось найти очень хорошего историка, хорошего редактора, хорошего фотографа и хорошего издателя, для того чтобы издать эту книгу.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Эта книга сейчас перед нами – «Особняк Берга». Зрители Сетевизора смогут ее увидеть.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Но это непростой дом. Надо вспоминать, что именно в этом доме впервые дамы увидели свои лица в электрическом свете, потому что это был один из первых московских домов, в котором было проведено электричество.

К. БАСИЛАШВИЛИ: По-моему, там был первый электрический звонок в дверь. Это вообще здание эпохи модерна, смешение всех стилей. Ощущаешь себя в королевском дворце. Давайте сейчас послушаем репортаж Станислава Анисимова, который побывал в особняке промышленника Сергея Берга.

РЕПОРТАЖ ИЗ ОСОБНЯКА БЕРГА

С. АНИСИМОВ: Прогуливаясь по Арбату, у меня иногда возникает ощущение того, что находишься в прошлом, в столице того времени, с ее улочками, хранящими неповторимый московский дух. И вот в Денежном переулке своим внушительным видом перед нами предстает здание посольства Италии, известное как особняк Берга. Архитектура этого здания уже с первого взгляда удивляет. Она представляет собой синтез стилей. Что ж, войдем вовнутрь. Нас встречает Валерио Бернини, он-то и поделится историей особняка.

ВАЛЕРИО БЕРНИНИ: В то время, как Бойцов трудился над внешней частью архитектуры здания, оформление и подготовка интерьеров была доверена другим архитекторам. Они трудились над зданием изнутри в течение 20 лет, до того самого момента, когда семья Бергов уехала из России. Это случилось не сразу после революции, но вскоре после нее. Среди архитекторов был один итальянец по фамилии Флодини и два русских специалиста, они и создали эти интерьеры.

С. АНИСИМОВ: После установления дипломатических отношений между Италией и Советским Союзом особняк Берга был передан в 1924 году дипломатической миссии Италии. В начале Второй мировой войны здание передали на попечение посла Японии в Москве. Но в 1949 году посольство вернулось в особняк Берга. За этими сухими цифрами истории дома – судьба людей и, конечно, история искусства. Поднимем голову – ошеломляющая роспись потолка кисти Степанова на сюжет победы любви над смертью: ангелы-амурчики отняли у старого ангела смерти его атрибуты – песочные часы, отмеряющие дни, часы и минуты человеческой жизни. И теперь он безоружен перед юными влюбленными и их крылатыми помощниками. Стоит оглянуться вокруг – ажурные решетки с диковинными животными, необычные лампы, картины – всё это предмет отдельной истории.

ВАЛЕРИО БЕРНИНИ: Говоря о художественно-архитектурной роли здания, нужно отметить, что свой вклад в это вносят и картины из собрания итальянских музеев, которые очень тщательно, с большой любовью и вниманием хранятся, как сохраняется и само здание в очень итальянской традиции.

С. АНИСИМОВ: Особняк Берга – один из крупнейших особняков Москвы конца 19 века в веке 21-м, веке глобализации и усредненной культуры – сумел сохранить свое неповторимое, уникальное лицо.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Станислав Анисимов побывал в особняке Берга, в здании посольства Италии.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Он перебросил нам мостик к следующему вопросу.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Мы с Тимуром очень удивлены.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Мы сейчас первый раз услышали его репортаж. Что за предметы, что за произведения искусства, и почему из итальянских музеев?

А.Д. ЛАНДИ: Что касается произведений искусств из собрания итальянских музеев, то, действительно, в нашем особняке хранятся на постоянной основе несколько работ, в частности, из галереи Барберини в Риме, из Управления культурного наследия Рима. Речь идет о картине Якопо Бассано «Рыбный рынок», о женском портрете, который приписывают кисти Веронезе, и о нескольких работах художников неаполитанской школы. Плюс к этому у нас есть два великолепных женских портрета кисти художников, которые принадлежали к российскому течению романтизма.

К. БАСИЛАШВИЛИ: У меня уточняющий вопрос. Почему они не в Италии, а в Москве, картины из музеев Италии? Что за история?

Т. ОЛЕВСКИЙ: И неужели никто из ваших предшественников не приобрел что-то из коллекции российского искусства, что потом перекочевало в особняк?

А.Д. ЛАНДИ: Я думаю, что мои предшественники не украсили наш особняк произведениями русского искусства, видимо, потому что считали своим долгом в первую очередь знакомить гостей посольства с итальянским искусством.

Т. ОЛЕВСКИЙ: А каждый посол выбирал работы на свой вкус? Сколько лет собиралась коллекция в посольстве?

А.Д. ЛАНДИ: Как и многое в нашей жизни, в данном случае огромное значение имеют личные отношения. Чтобы получить что-то, необходимо убедить директора того или иного музея, что очень важно, в том числе и для него, чтобы работы из музея были выставлены именно в Москве.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Потрясающая история. Т.е. итальянские музеи предоставляют свои картины для посольства в Москве. Как на это смотрит итальянское общество?

А.Д. ЛАНДИ: Нужно сказать, что у итальянских музеев очень богатые запасники. Понятно, что в запасниках они хранятся с соблюдением всех необходимых мер предосторожности, с созданием всех необходимых условий. Но также ясно, что для любого музейного работника мечтой является не хранение в запаснике, а выставить эти работы на обозрение. В принципе, вы правы, эта тема активно обсуждается в Италии. И директора некоторых музеев уже потребовали вернуть. Действительно, 10 лет тому назад итальянское посольство в Москве было вынуждено вернуть в Италию самую ценную из своих картин, которая выставлялась в особняке, это картина Луки Джордано. На период моей работы, как минимум это 4 года, нам удалось привезти картины итальянских художников 16 века. Они отличаются от того, что было при предыдущих послах, но, мне кажется, очень хорошо дополняют собой внутренний вид особняка.

К. БАСИЛАШВИЛИ: А ваш вкус – это старое итальянское искусство Возрождения, или чуть позже?

А.Д. ЛАНДИ: Что касается моих личных вкусов, то я очень люблю 16 век.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Я, кстати, очень хорошо помню эти интересные, такие специальные показы редких экспонатов, которые потом появляются в музеях, это от приемов в посольствах.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Ты ходил туда на прием?

Т. ОЛЕВСКИЙ: Один раз я побывал.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Какой ты непростой человек.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Всегда было интересно. Культурный обмен, который сейчас существует между Италией и Россией, который во время ваших полномочий расцвел, он является позитивным фоном для работы с бизнесом, с политикой, или это скорее для удовольствия? Это, действительно, оказывает влияние на всю остальную работу посольства?

А.Д. ЛАНДИ: Я в первую очередь посол, а не галерист, поэтому для меня искусство – это средство коммуникации, в том числе и с предпринимателями, а в некоторых случаях и с политиками. Например, когда в 11 году было принято решение провести в Москве выставку работ Караваджо, то это, безусловно, было политическое решение, поскольку эта выставка была крупнейшей за пределами Италии. И мне показалось, что и российская публика, и СМИ, в том числе радио, телевидение, уловили этот нюанс и в своих репортажах отразили, что речь шла не только об искусстве, но и о высокой политике.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Мы еще поговорим в следующем часе о том, как будут продолжены в этом смысле российско-итальянские отношения, о дальнейших выставочных культурных проектах. Также я думаю, что тень барона фон Мирбаха точно у нас мелькнет. Потому что мимо этого факта пройти нельзя.

Т. ОЛЕВСКИЙ: А сейчас короткий перерыв.

НОВОСТИ

К. БАСИЛАШВИЛИ: Продолжаем программу «Музейные палаты». Ксения Басилашвили, Тимур Олевский. Сегодня у нас в студии Антонио Дзанарди Ланди - чрезвычайный и полномочный посол Италии в России. С переводом нам помогает Алексей Юрьев. Мы путешествуем по особняку Берга, посольству Италии.

Т. ОЛЕВСКИЙ: И по тому, как особняк влияет на политику. У нас есть смс-портал +7-985-970-4545, в Twitter'е аккаунт vyzvon. Будем двигаться дальше.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Спрашивают слушатели, можно ли попасть на экскурсию в итальянское посольство.

Т. ОЛЕВСКИЙ: И как это сделать?

А.Д. ЛАНДИ: К сожалению, для широкой публики наше посольство доступно только один день в году, по-другому пока быть не может. Поскольку иначе была бы парализована работа посольства. Тем не менее, хочу сказать, что немалое число российских граждан посещало посольство. Достаточно сказать, что только за 2011 год, с учетом тех мероприятий, которые мы проводили, в нашем посольстве побывало 8500 человек.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Но это не в День культурного наследия в мае (по-моему, 18 мая можно попасть), это за год?

А.Д. ЛАНДИ: Конечно.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Чтобы попасть в День культурного наследия в особняк, нужно заранее записаться на сайте, позвонить? Как поступить? Когда начать беспокоиться?

А.Д. ЛАНДИ: Желательно это делать заранее. Процедура следующая. Нужно зайти на наш сайт, сайт посольства, записаться, с тем чтобы наши сотрудники могли всё грамотно спланировать и организовать.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Может быть, вы планируете в ближайшее время на свой вкус что-нибудь еще привезти из Италии и повесить в особняке, или кто-нибудь из ваших близких?

К. БАСИЛАШВИЛИ: Ты на что провоцируешь? Только что сказали, что итальянское общество против.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Итальянское общество меня не волнует, меня волнует российское.

А.Д. ЛАНДИ: Безусловно, у меня есть такое желание. После того, как мы провели этот перекрестный год культуры, мы должны и дальше идти по восходящей, не можем себе позволить отступление от достигнутого ритма. Уже в феврале мы привезем сюда Бронзино, который сначала будет выставлен несколько дней в нашем особняке, а затем в Музее Пушкина.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Это так же, как было с Караваджо. Одна картина выставлялась в итальянском посольстве, а большая выставка открывалась в Музее изобразительных искусств.

А.Д. ЛАНДИ: Нет, это будет как в случае Рафаэля, его «Дама с единорогом». Караваджо – это был единственный случай, когда за выставлением одной картины последовала большая выставка.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Я хочу уже сказать нашим радиослушателям, что у нас на прямой линии Марина Майская - куратор выставки «Пять веков итальянского рисунка» из собрания Музея изобразительных искусств имени Пушкина.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Марина Ивановна, здравствуйте.

М. МАЙСКАЯ: Доброе утро. Для вас уже, конечно, не утро, поскольку вы с послом ведете беседу целый час.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Прежде чем мы начнем говорить с вами про выставку, мне хотелось бы задать вопросам нашим радиослушателям. В 2011 году какой выставкой открылся Год Италии в России в ГМИИ имени Пушкина. Назовите, какая выставка открывала Год Италии в России в 2011 году в ГМИИ? +7-985-970-4545. За правильный ответ вы получите великолепный каталог посольства Италии в Москве, с фотографиями Юрия Пальмина, текстами историков об истории посольства. Кроме того, у нас есть календари от Государственной Третьяковской галереи и билеты в Третьяковку. Теперь вопрос к Марине Майской. Марина Ивановна, как долго продлится выставка?

М. МАЙСКАЯ: Еще почти целый месяц, по-моему, до 17-го.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Очень большая выставка, которая охватывает, как мне показалось, большой период, т.е. несколько эпох в искусстве. При этом понять, откуда в ГМИИ в запасниках оказалось столько таких рисунков… Мне показалось, там есть авторы как первого ряда, так и не очень известные для российской публики. Они станут известнее после этой выставки, как вам кажется?

М. МАЙСКАЯ: Если публика придет и посмотрит, то они, конечно, станут более известны этой публике. Но, вообще-то говоря, это традиционная ситуация, не только с рисунками, но и с картинами. Сколько имен знает публика вообще? Сколько имен знают студенты Московского университета, главного учебного заведения нашей страны? Обычно невозможно объять необъятное, хотя многие к этому и стремятся. Дело в том, что само искусство Италии настолько обширно, настолько огромно и разнообразно, что объять его целиком совершенно невозможно.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Это представлена частная коллекция? На основе частных коллекций сложилась коллекция итальянского рисунка в России. Вы не могли бы представить несколько историй, каким образом эти рисунки попали в Россию?

М. МАЙСКАЯ: Это не частные коллекции, это коллекции самые разные. Вы знаете историю нашей страны, поэтому можете себе представить, каким образом складываются эти коллекции. У нас есть Эрмитаж, у нас есть другие музеи. Действительно, в основе многие частные коллекции. Но главным образом, когда музей строился и был задуман как музей слепков, то Цветаев предполагал, что там будут находиться лишь копии с пластических композиций от античности до эпохи Возрождения.

Но уже к моменту открытия музея (то, что сейчас называется Музей изобразительных искусств имени Пушкина) находились три коллекции подлинных произведений, и среди них коллекция Пенского, подаренная музею в 1912 году, частная коллекция, откуда происходит, например, знаменитый рисунок Веронезе. Кроме того, было несколько крупных коллекционеров в Москве, которые дарили нам свои собрания. Рисунок никогда не пользовался особой популярностью у русских коллекционеров как предмет собирательства. Тем не менее, его собирали. И вот то, что было сказано Тимуром в начале, что очень большая коллекция, очень много имен, это как раз отражает характер московских собраний.

Наряду с Пенским я назову вам князя Павла Дмитриевича Долгорукова. Назовем имена собирателей более близкого времени, например, Алексея Алексеевича Сидорова, который подарил около 600 рисунков из своей коллекции нашему музею, или Зильберштейна, ставшего основателем Музея личных коллекций.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Я хотел вас спросить, для чего они это делали, для чего собирали именно итальянский рисунок.

М. МАЙСКАЯ: В каком смысле?

Т. ОЛЕВСКИЙ: Я сейчас объясню, я по-другому поставлю вопрос. Как, Марина Ивановна, на ваш взгляд, правильно смотреть эту выставку, что нужно там увидеть, чтобы понять этот поиск, который потом привел от рисунка к тому живописному развитию итальянского искусства, которое мы все более-менее привыкли видеть на выставках, которые г-н посол организовывает, в ваших запасниках, в других залах? На что там нужно обратить внимание?

М. МАЙСКАЯ: Во-первых, открыть широко глаза. Дело в том, что люди очень любят смотреть ушами, они видят то, что им говорят, они видят то, что находится на самом рисунке, в картине и так далее. Но если с картиной дело обстоит несколько проще – человек видит перед собой, как правило, большое по размеру произведение с яркими красками, которые так или иначе привлекают внимание, так или иначе заставляют воспринимать хотя бы верхний пласт картины, скажем, ее сюжет, – то в рисунке всё гораздо сложнее, это искусство интеллектуальное, искусство, требующее от человека желания понять. Надо всматриваться. Как смотреть? Надо раскрыть глаза и смотреть.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Но все-таки здесь есть и имена, которые тоже могут привлечь. Вы название Веронезе. Есть крупные мастера венецианской школы, художники-маньеристы.

М. МАЙСКАЯ: И не только. Флорентийской тоже. Например, имена Перино дель Вага, мастера из Пармы Пармиджанино. У нас очень крупные имена существуют. Другое дело, что мы их просто не знаем. Я показываю выставку студентам, я читаю лекции в университете. И надо сказать, что эти имена практически не известны даже людям, которые по своей профессии обязаны их знать. Это общее состояние культуры, и оно нашло отражение в таком восприятии рисунков. Но это не значит, что на выставке нет крупных имен или крупных и очень красивых произведений. Просто надо приходить, смотреть и пытаться понять.

Кроме того, эта выставка была создана после того, как вышли в свет три тома каталога итальянских рисунков из собрания ГМИИ. Поэтому для тех, кому это интересно, в каждом из томов описываются рисунки соответствующих школ и соответствующего времени с начала 16-го века, потом 17-го, 18-го до 19-го и 20-го. Поэтому эта выставка не случайна, она была сделана как пандан к музыкальным вечерам, декабрьским нашим. Но, с другой стороны, это результат работы над всем собранием, над его историей, над историей коллекционирования, над историей каждой вещи. Поэтому очень трудно в трех минутах рассказать о том, что нужно делать с этой выставкой. На эту выставку надо приходить и смотреть. Тем более что для нее были отобраны самые замечательные работы.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Приходить и смотреть. Спасибо большое, Марина Ивановна. Я напомню, что у нас по телефону была в гостях Марина Майская – ведущий научный сотрудник отдела графики ГМИИ имени Пушкина, куратор выставки «Пять веков итальянского рисунка» из собрания ГМИИ. Уже есть победители, которые ответили на вопрос, какая выставка открыла Год Италии в Москве в 2011 году. Это выставка одной картины – картины Рафаэля «Дама с единорогом». ОБЪЯВЛЕНИЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ. Следующий вопрос, который вытекает, – помимо Бронзино, чего еще нам ждать?

А.Д. ЛАНДИ: Вообще, у нас очень большие амбиции и большие замыслы. Будучи несколько суеверным, я сейчас не буду называть конкретные имена, чтобы, не дай бог, что-то не случилось. Скажу просто, что мы планируем очень большую выставку на конце весны - начало лета. Эта выставка по своей организации, по своей представительности продолжит то, что было начато выставкой Караваджо. Безусловно, мы хотим продолжить ту традицию, которую мы начали по случаю итальянского года культуры, когда мы проводили выставки одной картины. И вокруг этих картин у нас проходили встречи с представителями современного российского искусства, очень живые и интересные обсуждения, о которых и мы, и наши собеседники до сих пор с удовольствием вспоминаем.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Надо еще напомнить, что сейчас в ГМИИ имени Пушкина проходит одна картина, один художник. Между прочим, Леонардо да Винчи «Кодекс о полете птиц» выставлен в Музее имени Пушкина.

Т. ОЛЕВСКИЙ: И это не совсем то, что вы ожидаете увидеть, если вы думаете, что вы увидите картину. Это не картина, это, действительно, часть, фрагмент научного труда.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Это потрясающе интересно. Там ведь можно листать электронный экран, практически соприкасаясь с книгой, но в электронном виде.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Многострадальные фрагменты большого кодекса, который был украден, возвращен – в общем, имеет богатую историю, и на выставке об этом хорошо рассказано, они тоже находятся в витрине. Очень интересно.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Я вас спросила про тень барона фон Мирбаха. Не пугает ли она вас? С каким чувством вы входите в красный зал особняка Берга, где произошло убийство посла Германии в большевистской России?

А.Д. ЛАНДИ: Я сказал бы, что призрак Мирбаха очень дружелюбный и воспитанный, он никогда на глаза не лезет. С другой стороны, это полезно, потому что напоминает нам о том, что профессия наша содержит в себе и элементы риска. Достаточно сказать, что многие мои коллеги сейчас находятся в очень непростой ситуации. Например, Гвидо де Сантес, который еще до недавнего времени был старшим советником посольства, сейчас работает в Ливии, буквально неделю назад подвергся вооруженному нападению.

Т. ОЛЕВСКИЙ: А трудная ли миссия в России? За четыре года вам уже есть с чем сравнивать – вы и на Балканах служили.

К. БАСИЛАШВИЛИ: И в Ватикане.

А.Д. ЛАНДИ: Прежде всего, работать сложнее, в том смысле, что Россия несопоставима по своим размерам, очень велико число тех людей, с которыми я обязан познакомиться, от которых что-то зависит, от которых я что-то могу услышать. Я здесь уже два с половиной года, и до сих пор у меня появляются новые и новые собеседники.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Закончилось у нас время.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Спасибо.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Антонио Дзанарди Ланди - чрезвычайный и полномочный посол Италии в России. Алексей Юрьев помогал нам с переводом.