Зачем личное делать общественным? Опыт создания частных музеев новейшей России Выставка "Золотой век английского Двора" в Музеях московского Кремля - Евгений Ройзман, Алексей Лидов, Наталья Комашко, Ольга Дмитриева - Музейные палаты - 2012-11-10

К. БАСИЛАШВИЛИ: Доброе утро, Тимур Олевский.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Доброе утро, Ксения Басилашвили.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Начинаются « Музейные палаты»

Т. ОЛЕВСКИЙ: 10чачов 10 минут в Москве.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Абсолютно точное время.

Т. ОЛЕВСКИЙ: У нас сегодня очень много тем, очень много гостей по телефону. Смотрите, какая история. Значит, после второй половины часа мы поговорим о выставке, которая сейчас открылась в музеях Московского Кремля «"Золотой век" английского двора: от Генриха VIII до Карла I» Фундаментальное исследование лежит у меня на столе. Это каталог выставки.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Билеты мы вам тоже сможем подарить

Т. ОЛЕВСКИЙ: Мы и каталог вам подарим. Выставка обещает быть просто событием, но это будет уже позже, а сейчас…

К. БАСИЛАШВИЛИ: Это будет где-то в 45 минут, мы позвоним Ольге Дмитриевой, заместителю генерального директора музея Московского Кремля. Она нам расскажет подробно об этой выставке. До новостей вас ждет поход в «Дом Иконы». Станислав Анисимов поведет вас на Спиридоновку д.4. Это частный музей русской иконы. Сейчас я приветствую в студии радиостанции« Эхо Москвы» Наталью Комашко – ученого секретаря музея древнерусской культуры и искусства им. А. Рублева. Здравствуйте, Наталья.

Н. КОМАШКО: Здравствуйте.

К. БАСИЛАШВИЛИ: И Алексея Лидова – директора Научного центра восточно-христианской культуры, заведующего отделом института мировой культура МГУ им. Ломоносова. Здравствуйте, Алексей!

А. ЛИДОВ: Доброе утро!

Т. ОЛЕВСКИЙ: По телефону у нас будет Евгений Ройзман. Здравствуйте, Евгений!

Е. РОЙЗМАН: Здравствуйте, рад вас слышать. Такие приятные люди вокруг.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Евгения Ройзмана мы сегодня представляем не так, как обычно в наших эфирах. Не как главу фонда « Город без наркотиков», а как автора и создателя сразу двух музеев: «Невьянская икона» и музея «Наивного искусства» в Екатеринбурге. Сегодня тему мы обозначали так: «Зачем личное делать общественным? Опыт создания частных музеев в новейшей России». Нам показалось очень уместным начать этот разговор именно с той ситуации, которая сейчас в Екатеринбурге, художественной ситуацией, потому что появилось письмо накануне деятелей культуры, обращение. Открытое, как я понимаю, для того, чтобы можно было оставить свою подпись. Обращение в защиту Евгения Ройзмана. Как раз Алексей Лидов и Наталья Комашко среди авторов, подписавших письмо. Почему было важным подписать и составить такое письмо в поддержку Евгения Ройзмана?

А. ЛИДОВ: Главное сказано в первой фразе. В ней сказано, что мы возмущены той травлей, которая сейчас происходит вокруг Евгения. Травлей, которую иначе как политическую невозможно интерпретировать, по крайне мере всем, у кого есть полторы извилины. При этом эта травля достойнейшего человека, нашего коллеги, моего прямого коллеги, поскольку Евгений почетный член Российской академии художеств, где я являюсь действительным членом. Это среди почетных членов российской академии художеств такие деятели нашей культуры, как П. Лунгин, В. Юдашкин, и т.д. Это очень высокое признание того, что Евгений сделал для российской культуры.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Нам важно понять, что именно, потому, что многие наши слушатели вообще не представляют Евгения Ройзмана. Не знают, что же за музей, что коллекция.

А. ЛИДОВ: Если сказать коротко, Евгений достал из небытия целое явление русской культуры, а именно – Невьянскую икону. Конечно, о том, что существовала школа русской иконописи на Урале, об этом было известно давно. Но именно Ройзман сделал из этого общественное явление и фактор развития современной русской культуры, создав на основе своей коллекции, собранной по крупицам, сейчас это около 700 икон, создав уникальный и единственный в своем роде музей. Кстати говоря, первый частный музей иконы в России.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Завершая историю с письмом, хотела обозначить, что здесь подписались люди, которых в политике можно встретить очень редко. Это доктора наук, крупнейшие исследователи древнерусского искусства.

Т. ОЛЕВСКИЙ: У нас Евгений на связи. Скажите, пожалуйста, как пришло в голову в 99 году открывать музей иконы. Почему вас заинтересовало довольно странное? Для меня это новость. Невьянская икона, которую писали крестьяне в каких-то рабочих поселках?

Е. РОЙЗМАН: С ходу объясняю, что такое Невьянская икона. Это вершина уральского горнозаводского иконописания, старообрядческого. Это высочайший класс иконописания. Такой уровень в 18-19 вв. очень сложно было встретить в Москве и Ярославле. Это старообрядцы, которые пришли сюда, кто-то с русского Севера, кто-то с Волги, которые имели богатейших заказчиков. Невьянская икона выстрелила на такой уровень заказчика. Мало того, здесь высокий уровень жизни был, на Демидовских заводах. Здесь никогда никто не ходил в лаптях. Здесь все передовые технологии использовались. Поэтому в первой половине 18 века началось, а к концу 18в. был расцвет. Здесь это явление, мы видели, что эти иконы, которые происходят с горнозаводской территории: Невьянск, Нижний Тагил. Они совершено иного уровня. Мы в 97 году издали альбом « Невьянская икона», был тираж пять тысяч. После того, как мы издали этот альбом, он оказался очень востребованным, я понял, что обладать достаточно серьезным собранием и не показывать – это все равно, что ты в армии получил посылку и съел ее один под одеялом.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Это была ваша частная коллекция?

Е. РОЙЗМАН: Это мое собрание. Я больше 30 лет занимаюсь иконами. Я решил сделать музей. Меня поддержали тогда, еще Лихачев был жив. Я открыл музей. Одному мне дерзости бы не хватило, но то, что меня поддержали такие люди. Этот музей я открыл, он работает, он бесплатный. Огромное количество посетителей. Это очень яркий, красивый музей, который идет большую научно-исследовательскую работу. Он всегда открыт. Люди могут заходить, смотреть, но это действительно, как сказал Алексей Лидов, он здесь бывал, видел, как мы здесь работаем, и Наташа Комашко у нас бывала. У нас довольно серьезное исследовательское сообщество. Вот этот маленький музей в Екатеринбурге дал толчок следующим музеям. Потом появился музей «Русской Иконы» Абрамова, который сейчас в Москве. Замечательный музей. Потом появился музей Возякова на Спиридоновке. Появился пример. Иконы стали возвращать из-за рубежа, которые были проданы в 70-80гг. Вывезены и украдены. Их стали возвращать сюда. Они стали востребованы здесь. Вот оно так пошло.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Евгений Ройзман из Екатеринбурга. Евгений, здесь как раз сидят ваши коллеги и друзья.

Т. ОЛЕВСКИЙ: У меня тут вопрос к Наталье. Евгений говорил про эти иконы, что они чем-то отличаются. Там сюжеты даже как-то отличаются?

Н. КОМАШКО: Нет, эти иконы отличаются не столько сюжетами, хотя, конечно, там есть редкие иконографии. Они отличаются, как Евгений правильно сказал, очень высоким качествам письма. Действительно, Невьянская икона возникла как центр старообрядческий. Поначалу она развивалась в своеобразном аскетичном стиле. Потом, когда меняется положение старообрядцев в стране, особенно в годы правление Екатерины, стиль Невьянской иконы становится более изощренным, более рафинированным. Создается произведение потрясающей красоты. В первой половине 19 века, это тоже расцвет, причем население горнозаводского Урала практически все было старообрядческим. Даже для новообрядческих церквей, которые в конце 18 века стали появляться, приглашали именно старообрядческих иконописцев, чтобы они выполняли иконное убранство для храмов. Сохранился единственный храм с подлинным интерьером конца 18 века. Это Никольская церковь в Быньгах. Этот храм – он единственный в области. Это еще одна из линий деятельности Евгения, созидательных таких. Он вообще по складу человек очень созидательный. Это реставрация этого храма. Он это делает на свои средства, прибегая к помощи своих друзей и тех, кто прошел реабилитацию в центре « Город без наркотиков».

К. БАСИЛАШВИЛИ: Вы бывали в музее. В чем отличие? Вы работаете в государственном музее русской иконы им. А. Рублева в центре Москвы. Екатеринбург, частный небольшой музей.

Н. КОМАШКО: Этот музей появился тогда, когда Невьянская икона уже была известна специалистам. Но она была известна очень узкому кругу специалистов. Известные памятники были сосредоточены в двух екатеринбургских музеях, помимо того узкого круга памятников, не будем забывать, что это поздние памятники, это 18-19 век. Это то, что долго время считалось в искусствоведческой науке темой, которая не заслуживает никакого внимания. Там ее стали изучать. А потом, когда взгляды переменились, когда мы поняли, что это затонувший континент, активно стали его изучать. Тогда Невьянская икона стала одной из актуальных тем. Во многом этому способствовала созидательная деятельность Е. Ройзмана. Его музей, чем он отличается? В екатеринбургский музей попали яркие памятники далеко не все, подборка была достаточно случайной, хотя, конечно, в Государственных музеях оседали памятники высокого класса. Евгений подошел очень конструктивно к решению этой проблемы, на мой взгляд. Он стал собирать все то, что попадало к нему. Он захотел проследить линию Невьянской иконы от момента ее возникновения, потому что иконы в основном не датированы. Трудно понять, когда это все произошло. Какие извне художники туда попадали, на каких дрожжах созревало это явление. Для него это принципиальная задача. Ему хочется проследить все. Ему это удается. Даже если фрагмент сохранился живописи, он все равно берет эту икону, потому что она важна. Она идет в общем ряду, она помогает выстроить сложную конструкцию.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Евгений, когда вы собираете коллекцию, вы понимали, что вы делаете, или это происходило немножко случайно?

Е. РОЙЗМАН: Наташа очень точна. Настоящий исследователь, сразу чувствуется. Находки были, коллекции и музей - это две вещи совершенно разные. Коллекцию ты подбираешь по своему вкусу. Берешь то, что тебе нравится. А в музей ты даешь явление полностью. Самое интересное: чем отличается коллекция от музея? Коллекция – это для удовольствия, а музей – работа. Коллекция - это вложение денег, а музей - очень затратное предприятие. Совершенно разные вещи, совершено разные цели. Музей, конечно, несет огромную научную нагрузку. Именно после появления музея люди стали свои коллекции переводить на уровень музея. У меня один из последних примеров, ровно год назад мы с Андреем Козицыным – руководителем ГМК, знаменитой горно-металлургической компанией, открыли еще один музей в Невьянске, потому что Невьянск – столица горнозаводского Урала. Мы открыли музей прямо в старом здании музея. Андрей дал иконы из своего собрания, я дал иконы из своего собрания, там полноценный музей, там огромная посещаемость. Для меня это было восстановлением исторической справедливости. Андрею хочу большое спасибо сказать, но год тяжелый для меня, особо заниматься было некогда. Но люди идут и идут. А по Никольскому храму в Быньгах, он действительно реставрируется силами реабилитантов центра « Город без наркотиков». Там проведен огромный объем работы.

А. ЛИДОВ: Скажу очень коротко, чтобы наша аудитория поняла, о чем идет речь, не погружаясь в искусствоведческие тонкости: в чем значение Невьянской иконы? В том, что в эту эпоху достаточно серьезного кризиса традиции, именно Невьянская икона сохранила Византийские и древнерусские основы этого вида духовного и художественного творчества, благодаря, конечно, старообрядческой среде, благодаря богатым людям, которые финансировали эти мастерские, которые покупали эти дорогие иконы.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Сейчас мы идем на Спиридоновку в д. 4, это музей Возякова, «Дом Иконы». Станислав Анисимов нас туда проводит.

С. АНИСИМОВ: Музей «Дом Иконы» – это не просто музей, это настоящий дом, в котором происходит что-то интересное. Каждый месяц – новые тематические выставки, лекции, мастер-классы, концерты духовной и классической музыки. Заглянув в него сегодня, вы можете по-настоящему удивиться. Выставка православных образов для слепых. И такое бывает. Идеей с нами поделилась Надежда Губина - директор музея «Дом Иконы».

Н. ГУБИНА: Уже все интернаты для незрячих посетили нашу выставку. Как пришла идея? Как-то женщина зашла в музей. Даже сразу не было понятно, что она плохо видит. Понятно, что во всех музеях, особенно в государственных музеях, существует такое правило: руками экспонаты не трогать. Поэтому, когда женщина спросила можно ли ей посмотреть близко. Мы спросили, почему у нее такая необходимость. Она сказала, что плохо видит, зрения практически нет. Нам стало не по себе, что мы не можем предоставить ей право и возможность познакомиться с удивительными памятниками. Тогда, после прихода этой женщины, у нас возникла идея – создать экспозицию, пусть она будет не очень большой, пусть она будет экспериментальной. Пусть она будет не такой разнообразной, как в музее, где представлена вся наша остальная коллекция, но она будет тактильна. Девиз меняется совершенно в противоположную сторону: экспонаты руками трогать.

С. АНИСИМОВ: Одно дело – водить экскурсии по залам, другое дело – заглянуть в будущее музея.

Н. ГУБИНА: Мы открываем выставку, которая посвящена только таким великим мастерам, как Васнецов, Врубель и т.д. У нас будут все три этажа в «Модерне». Значит, первый этаж – это платья, это костюм, это мебель эпохи модерна. Все, что касается быта. На втором этаже будет религиозная и нерелигиозная живопись, эскизы к Владимирскому собору Нестерова, Васнецова, к Кирилловской церкви. Третий этаж – это драгоценности, это украшения. Вторая выставка, которая откроется буквально через несколько дней после выставки «Модерн» – это выставка к 400-летию династии Романовых, « Романовы. Падения династии». Удивительная совершенно выставка. Большое количество коллекционеров и государственных музеев отозвалось поучаствовать в нашей экспозиции.

С. АНИСИМОВ: Музей « Дом иконы», ул. Спиридоновка, д.4

НОВОСТИ

К. БАСИЛАШВИЛИ: Мы продолжаем « Музейные палаты» вместе с моим коллегой Тимуром Олевским. У микрофона Ксения Басилашвили. Я напомню, что сегодня мы говорим о том, зачем личное делать общественным. Об опыте создания частных музеев в Новейшей России. Мы побывали в Московском музее иконы. Наш главный герой сегодня – Евгений Ройзман – основатель музея « Невьянской иконы» и музея « Наивного искусства» в Екатеринбурге. Евгений уже у нас по телефону на прямой линии из Екатеринбурга. Еще раз приветствует вас Евгений.

Е. РОЙЗМАН: Здравствуйте!

К. БАСИЛАШВИЛИ: В студии гость – Наталья Камашко – ученый секретарь музея древнерусской культуры им. Андрея Рублева. Алексей Лидов- директор Научного центра восточно-христианской культуры. У Тимура был вопрос к Евгению.

Т. ОЛЕВСКИЙ: У меня вопрос о политике, хотя тема музейная. Из-за всех истории, которые вокруг вас в этом году происходят. У вас это отразилось как-то на музейной деятельности? Как переживают это сотрудники музея, сказывается ли это на музее?

Е. РОЙЗМАН: На музее это сказывается, потому что у людей возникает больше интереса. У меня есть одна серьезная опасность. Я полагаю, что они сейчас пришли в реабилитационный центр с обысками. Потом они планирует прийти в музей. Мне эту информацию уже донесли с целью опорочить. Сказать, что икона краденая, потому что такие люди не стесняются ничего, не останавливаются не перед чем.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Евгений, скажите, пожалуйста. А музей и фонд, они расположены в разных зданиях?

Е. РОЙЗМАН: В соседних.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Это важный вопрос. У вас частная коллекция, вы ее собирали много лет. Как доказать, какая краденая, а какая нет?

Е. РОЙЗМАН: Послушайте, когда у тебя открытый музей на протяжении 13 лет, поверьте, что любой собиратель тысячу раз проверяет историю происхождения вещи. Когда ты их выставляешь в открытый доступ, ты понимаешь, что ты делаешь.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Но частные коллекционеры в этом смысле всегда рискуют больше, чем государственные музеи.

Е. РОЙЗМАН: Да, конечно. Истории бывают разные. Но у нас такого не было. Пытались несколько раз опорочить, облить грязью. Не просто же так научное и культурное сообщество вступилось. Люди все время пытаются оболгать. Выставляют уголовником, бандитом. Вот он открытый музей. Приходите и смотрите.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Хорошо, сейчас я попрошу внимание нашей аудитории. Мне бы хотелось обратиться к нашим радиослушателям и задать вопрос вам. Мы сейчас говорим с Евгением. Есть фонд « Город без наркотиков», мы знаем о криминальной ситуации, которая сейчас в Екатеринбурге. При этом мы говорим о музеях, которые делает Евгений Ройзман. Мне бы хотелось вместе с Тимуром Олевским задать вам следующий вопрос: с чем у вас сегодня ассоциируется Екатеринбург и Урал? У вас Екатеринбург ассоциируется с искусством или у вас Екатеринбург ассоциируется с криминалом и наркотиками? Голосуем. Если у вас Екатеринбург ассоциируется с культурой, то 660-06-64, если Екатеринбург ассоциируется с криминалом, то 660-06-65

Т. ОЛЕВСКИЙ: Скажите, Алексей, в Екатеринбурге здорово, есть музей «Иконы» Ройзмана, чтобы увидеть икону, надо поехать в Екатеринбург. Это можно еще где-то увидеть, гастролируют ли такие выставки? Трудно провести выставку из регионов?

А. ЛИДОВ: Нет, это не так трудно. Выставка на основе коллекции Евгения Ройзмана и музея «Невьянской иконы» два года тому назад была в залах Российской академии художеств. Выставка прошла с огромных успехом.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Подождите, я еще этим летом видела выставку в залах Академии художеств, там была часть «Невьянской» коллекции. Насколько я помню.

А. ЛИДОВ: Это была другая выставка. Это была выставка «Народная икона». Я говорю о той выставке, которая была в 2009-2010 году. Это было событием в культурной жизни Москвы. Огромное количество людей поняло, что Невьянская икона - это лучшее, что сохранилось до нас от 18-19 века от русской иконописи.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Наталья, вы были там не так давно?

Н. КОМАШКО: У нас была выставка, которая открыла серию старообрядческих иконных выставок. У нас несколько выставок прошло. У нас в планах продолжение именно старообрядческой темы. Была общая выставка старообрядческая, следуя древнему приданию, и вторая выставка была посвящена Невьянску. Она сопровождалась конференцией. Это было такое научное событие.

А. ЛИДОВ: Если мне будет позволено небольшое отступление, когда я думаю о музее «Невьянской иконы», о деятельности Ройзмана, я очередной раз поражаюсь, как много может сделать один человек, причем в абсолютно разных сферах. В каком-то смысле, я не побоюсь сказать, мы все время говорим, мы слышим, что в современной эпохе нет героя, нет примера. На мой взгляд, Женя Ройзман – это и есть герой нашего времени, настолько выделяющейся на общем фоне.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Мы абсолютно согласны с этим. У меня есть вопрос к герою. Можно я задам, Евгений? Сергей прислал несколько вопросов по этому поводу: « Может ли народный музей быть доходным местом? Частный музей создается для чего, для дохода хозяев?»

Е. РОЙЗМАН: Нет, это очень затратное предприятие. Можно отбиваться на полиграфии, на издании каких-то книг, открыток, но не получается. Это надо все содержать, это надо реставрировать. Это научная работа, которая должна финансироваться. Для меня это порядка 300 тыс. рублей в месяц.

К. БАСИЛАШВИЛИ: А то, что бесплатно – это принципиально?

Е. РОЙЗМАН: Для меня принципиально. Он – бесплатный 13 лет, для меня это принципиально.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Почему тогда его не передать государству?

Е. РОЙЗМАН: Послушайте, пока все, к чему прикасается государство, оно становится не таким. Понятно, что я не собираюсь жить вечно, понятно, что я считаю какие-то варианты, что будет с собранием после меня. Конечно, этот музей – это подарок, мой вклад в свой город, в русскую культуру. В первую очередь – это вклад в свой город, потому что я здесь родился и вырос. Я об этом думаю каждый день. Я пока не понимаю, как это выстроить.

Т. ОЛЕВСКИЙ: У меня один короткий вопрос к вам. «Дело в том, что вы еще зачем-то второй музей открыли, мало вам первого»? Хотел спросить о музее « Наивного искусства». Это тоже народное творчество?

Е. РОЙЗМАН: Музей « Наивного искусства» немножко другой. Я здесь столкнулся, что очень много людей на Урале, которые начали рисовать после 60-70 лет. Очень искренние и настоящие картины. Слово « наив» от слова « наитие». Народная икона вписывается сюда тоже. «Наивное искусство» отражает народную душу. Это настоящее. Я буду заниматься этим в полную силу. Это очень интересно.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Это здорово, Евгений. У нас есть результаты интерактивного голосования среди наших радиослушателей. Вот результаты. У 36% Екатеринбург ассоциируется с культурой, у 64% - с криминалом. Мы напоминаем, что деятели культуры написали письмо в защиту Ройзмана.

А.ЛИДОВ: Я хочу воспользоваться этой возможностью. Обратиться к тем людям, которые сейчас травят Женю. Я хочу им высказать свое мнение, к которому присоединятся мои коллеги. Это преступление и перед русской культурой и перед русской государственностью. За эту травлю людям придется отвечать. Может быть, кому-то придется отмечать на страшном суде, кто в это верит. Я хотел бы этим людям сказать, за то, что они сейчас делают, они могут прочитать глубокое презрение в глазах своих детей. Наверно, кому-то из них стоит об этом задуматься.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Я очень благодарю и Евгения Ройзмана, и Наталью Комашко, и Алексея Лидова. Спасибо вам большое. Сейчас у нас следующая тема. Мы должны пригласить наших радиослушателей на выставку, которая открылась в музеях Московского Кремля.

Т. ОЛЕВСКИЙ: У нас есть к вам такой вопрос: была такая королева в Англии, Елизавета I, жила она очень давно. Однажды она придумала ставить спектакли « Короткие маски». Это 16-ый век. Она придумала ставить спектакли-маски – короткие зарисовки, которые ставили при дворе. Там бывали политические сигналы. Кому они предназначались? Для кого ставили небольшие спектакли-маски.

К. БАСИЛАШВИЛИ: +7-987-970-45-45. Каталоги и билеты на выставку вы получите. Сейчас я рада приветствовать по телефону Ольгу Дмитриеву - куратор выставки «"Золотой век" английского двора: от Генриха VIII до Карла I"», заместитель генерального директора Музея Московского Кремля. Алло.

О. ДМИТРИЕВА: Добрый день.

О. БАСИЛАШВИЛИ: Это выставка, которая создавалась совместно с музеем Виктории и Альберта. Коллекция этого музея представлена сейчас в Кремле?

О. ДМИТРИЕВА: Несмотря на то, что концепция этого проекта целиком принадлежит сотрудникам московского Кремля. Но выставка не могла бы состояться, если бы не наши партнеры, очень давние наши коллеги из музея Виктории и Альберта, которые предоставили более ста экспонатов на эту выставку. Они были не единственным нашим партнерам. Целый ряд интересных экспонатов пришел из музея Лондона, из «Национальной портретной галереи», из ряда частных коллекций. Особая гордость наша – это то, что доспех Генриха VIII нам позволила привести на эту выставку сама королева Елизавета II .

Т. ОЛЕВСКИЙ: Приходите и видите то, что было при дворе.

О. ДМИТРИЕВА: Да, вы окажитесь при дворе.

Т. ОЛЕВСКИЙ: У вас есть фантастическая коллекции миниатюрных портретов. Как это представлено на выставке, это можно все разглядеть? Очень мелкие ведь изделия.

О. ДМИТРИЕВА: Да, но характер живописи таков, что вы можете заглянуть в глаза этим людям и разглядеть лица, детали их костюмов, драгоценности, которые украшают их. Это удивительное искусство. Мы очень рады тому, что смогли привести в Россию, я думаю, впервые смогли познакомить зрителей с двумя наиболее выдающимися живописцами, которые писали миниатюрные портреты. Это Николас Хиллиард и Исаак Оливер. Это удивительное искусство, глубоко личностное, интимное, очень притягательное.

К. БАСИЛАШВИЛИ: А костюмы придворных приехали в Москву?

О. ДМИТРИЕВА: Говорить о придворном костюме сложно, потому что их не так много сохранилось, но мы выставляем изумительной красоты образцов и мужского и женского костюма начала 17 в. Там представлены изумительной красоты мужские плащи, перчатки, который, видимо, король Иаков I дарил кому-то из своих придворных.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Где это все происходит? В каком зале?

О.ДМИТРИЕВА: Выставка развернута в обоих выставочных залах. Открыта она каждый день с 10 до 17.00. Зрители должны помнить, что войти туда лучше до четырех часов, кроме четверга.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Спасибо большое. Благодарим Ольгу Дмитриеву - куратора выставки «Золотой век английского Двора», заместитель генерального директора Музея Московского Кремля.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Я быстро подведу итоги нашему вопросу. Фантастика, дорогие друзья. Один правильный ответ. Андрей ответил правильно, у которого телефон оканчивается на 189. Для послов это все предназначалось. Эти спектакли-маски предназначались для послов. В них посылали политические сигналы.

К. БАСИЛАШВИЛИ: Спасибо большое Тимуру Олевскому. Эфир провела Ксения Басилашвили. Мы побывали сегодня и в Екатеринбурге у Евгения Ройзмана. И в двух московских музеях. До встречи в « Музейных палатах».