Музей "Булгаковский дом" - Николай Голубев, Екатерина Негруца - Музейные палаты - 2009-12-19
А.ТРЕФИЛОВА: 11:15, Анна Трефилова здесь, в студии, здравствуйте. Ксению Ларину мы отпустили, она сейчас пошла попрощаться с Гайдаром, поэтому эту программу проведу я одна, но все-таки в компании: Николай Борисович Голубев, директор культурного центра музей «Булгаковский дом», здравствуйте, Николай!
Н.ГОЛУБЕВ: Здравствуйте!
А.ТРЕФИЛОВА: И Екатерина Негруца, это художественный руководитель театра «БУ» при «Булгаковском доме». Здравствуйте!
Е.НЕГРУЦА: Доброе утро!
А.ТРЕФИЛОВА: Как всегда, есть у нас призы, есть у нас вопросы. Давайте сразу тогда все задавать. Сначала рассказывайте, чего принесли с собой.
Е.НЕГРУЦА: О, чего мы только ни принесли! Самое главное – это приглашение на экскурсию на трамвае 302-бис, это особый булгаковский трамвай. Экскурсия называется «Маршрут А», путешествие на трамвае по булгаковской Москве, по… Тема «Булгаков и его эпоха». И кроме этого…
А.ТРЕФИЛОВА: Ну, про трамвай еще поговорим, да?
Е.НЕГРУЦА: Да. Обязательно.
А.ТРЕФИЛОВА: В течение эфира, там, поподробнее.
Н.ГОЛУБЕВ: Ну конечно, как же без трамвая-то?
А.ТРЕФИЛОВА: Так.
Е.НЕГРУЦА: И кроме этого, очень интересные книги в подарок: «Булгаков на Патриарших» - это книга одного из лучших булгаковедов Бориса Мягкова. И булгаковская энциклопедия - энциклопедия «Михаил Афанасьевич Булгаков».
А.ТРЕФИЛОВА: «Булгаков на Патриарших» - это такая булгаковская Москва, да?
Е.НЕГРУЦА: Да, да.
А.ТРЕФИЛОВА: Ага. И энциклопедия «Булгаков»?
Е.НЕГРУЦА: Да.
А.ТРЕФИЛОВА: Все это, дорогие друзья, достанется вам. Как всегда, мы не будем менять, конечно, структуру программы, отвечать на смс можно уже сейчас. Сейчас зададим вопросы и в середине часа после кратких новостей примем телефонные ваши звонки. Ну и естественно, у нас тут запланирована экскурсия вместе с Тимуром Олевским, тоже чуть попозже будет, он уже там по Вашему… как это называется? Подвал, не подвал… Вы же не «нехорошая квартира»?
Н.ГОЛУБЕВ: Нет, нет. Мы на первом этаже в том же самом доме, 302-бис, Большая Садовая, в арочку и налево, первый этаж.
А.ТРЕФИЛОВА: Так, там Тимур уже был. Давайте вопросы тогда скопом. Кать, задавайте.
Е.НЕГРУЦА: Подряд?
А.ТРЕФИЛОВА: Хорошо? Подряд.
Е.НЕГРУЦА: Итак, вопрос первый: назовите девичью фамилию бабушки Михаила Булгакова. Вопрос второй: котам, как известно, почему-то всегда говорят «ты», хотя ни один кот никогда не делал этого. Чего никогда не делал ни один кот? Ну, естественно, вопрос касается романа «Мастер и Маргарита».
А.ТРЕФИЛОВА: Ну, начинаются подсказки сейчас! (смеется) Так.
Е.НЕГРУЦА: Извините. Вопрос три: назовите настоящую фамилию поэта Бездомного. Четвертый вопрос: именно он видел сон, в котором граждан настойчиво призывали сдавать валюту. Пятый вопрос: фамилия буфетчика варьете. Шестой вопрос: в какую птицу превратился Азазелло? И седьмой вопрос: где находится могила Понтия Пилата?
А.ТРЕФИЛОВА: Ну вот, дорогие друзья, готовьте, вспоминайте, изучайте, может быть, спрашивайте у всяких справочников и энциклопедий. Ну а мне бы хотелось, Николай, чтобы Вы немножечко представили все-таки сам… это все-таки музей или не музей, давайте так сначала договоримся – как Вы себя представляете?
Н.ГОЛУБЕВ: Ну, с точки зрения международной ассоциации музеев, мы музей.
А.ТРЕФИЛОВА: Так.
Н.ГОЛУБЕВ: О чем у нас есть официальный сертификат.
А.ТРЕФИЛОВА: Так.
Н.ГОЛУБЕВ: Ну, так, понимаете, в общем и целом, это культурно-просветительский центр, это музей-театр. Т.е. в общем и целом это место, которое, в общем, само по себе интересно… Надо побывать, чтобы рассказать, я, наверное, не смогу прямо так пояснить. Но в общем и целом, можно назвать его музеем-театром.
А.ТРЕФИЛОВА: Но там булгаковские вещи есть у вас?
Н.ГОЛУБЕВ: Да, конечно.
А.ТРЕФИЛОВА: Это музей Булгакова все-таки?
Н.ГОЛУБЕВ: Да, это музей, посвященный, ну, творчеству Михаила Афанасьевича Булгакова, именно творчеству Михаил Афанасьевича, хотя, конечно же, там есть и булгаковские вещи, есть и родословная, какие-то папки, документы, есть какие-то автографы, фотографии. Все, что полагается… вещи, вещи той эпохи. Т.е., это, ну, естественно, это, безусловно, есть, но, в общем и целом… и много интереснейших каких-то вещей есть, но…
А.ТРЕФИЛОВА: Ну например?
Н.ГОЛУБЕВ: Ну, например, у нас есть… например, есть винтовки войны 1914 года с зазубренными штыками. Это очень… об кого зазубренными, непонятно, но в общем, очень впечатляющий экспонат. Есть папка, в которой Михаил Афанасьевич хранил документы, с которой он ходил в «Гудок» с этой папкой, и там были первые его рассказы, первые его рукописи. Когда он еще ходил в дырявых башмаках по промозглой Москве и жил в коммунальной квартире, в комнатке. Ну, не знаю, там… Есть очень интересная… ну, там… знаете, вот если мы сделали целую экспедицию в ту больницу, где он был земским врачом, соответственно, там из этой больницы, из старого хранилища мы выкупили, там, шприцы старые, вот еще дореволюционные, т.е. скорее всего, вот, в общем…
А.ТРЕФИЛОВА: Но это все-таки такая получается, эпоха – не столько Булгаков, да, сколько то, что его окружало?
Н.ГОЛУБЕВ: Ну да, и Булгаков – это… я бы сказал, не столько Булгаков… я сказал бы, и то, и другое.
А.ТРЕФИЛОВА: А из чего, как вы собираете экспонаты, из чего складывается? Кто-то приносит или вы… где вы это все берете?
Н.ГОЛУБЕВ: Ну, знаете, в общем и целом, экспонаты приносят коллекционеры, некоторые мы сами разыскиваем. И по большему счету, понимаете, тут, в общем, дело в том, что так как мы стараемся работать на… для нашего современника, и мы, в общем и целом, понимаем, что люди привыкли к другому типу подачи информации. У нас есть большая коллекция, т.е., вот, например, посмертная маска очень редкая булгаковская.
А.ТРЕФИЛОВА: А что значит, к другому типу? К какому?
Н.ГОЛУБЕВ: Ну понимаете, сейчас наш современник привык к Интернету, привык к движу… ну, к другой подаче информации. В общем, чтобы человек проник в смысл – вот, что такое винтовка, да, что такое… обо что зазубрен штык, например, да – нужно, чтобы человек проникся, понял, что это такое. Для этого необходима подача информации в виде электронной экспозиции, например. Т.е. у нас есть, там, порядка десяти экранов, на которых идет, там, на некоторых из них идут непрерывно отрывки из фильмов и спектаклей, практически все мы собрали, все фильмы… ну, многие, почти все спектакли, которые, вот, ну в России, по крайней мере. Если есть записи. По-другому, там, на другой части экранов идет практически фотографии… у нас огромная электронная коллекция, там можно посмотреть все фотографии эпохи. Ну, соответственно, в электронном виде, и даже те вещи, которые хранятся в Киеве, например, или, там, у некоторых коллекционеров…
А.ТРЕФИЛОВА: Ну это же все, это же все ненастоящее все-таки? Вот мы начали с того, музей или не музей? Музей, как в обычном представлении – пришел, там под стеклышком вот лежит, настоящее, натуральное.
Н.ГОЛУБЕВ: Лежит, лежит, настоящее, натуральное. Лежит. Конечно, лежит. И фотографии, и автографы. Но просто, понимаете, Вы не в одном булгаковском музее не сможете увидеть те фотографии, которые, например, лежат у коллекционеров в Америке. А у нас сможете. Некоторые картины, которые, там, в разных хранилищах лежат, где, там… есть картина Булгакова, которая в Бахрушинском музее хранится – вот у нас есть ее хорошая электронная копия, и Вы можете ее увидеть физически, понимаете?
А.ТРЕФИЛОВА: Ну это все равно же не то, правда?
Е.НЕГРУЦА: Ну…
А.ТРЕФИЛОВА: Все-таки копия – это копия. Тем более, электронная.
Н.ГОЛУБЕВ: Вы можете посмотреть оригиналы. Почему, у нас есть оригиналы свои собственные: Вы можете рукописи посмотреть, фотографии оригинальные. Посмотреть вещи – у нас есть какие-то, там, подарки, которые он делал, ему делали, т.е. вещи, к которым прикасались его руки. Вы можете это все увидеть. Но вопрос просто в том, что, понимаете, ну, т.е., например, у нас еще и можете посмотреть практически все иллюстрации. Вот, например, вопрос интересный с иллюстрациями, потому что мы собрали огромную коллекцию, коллекцию иллюстраций Булгакова, по Булгакову, и вот, знаете, т.е. вот это можно увидеть. Соответственно, если Вы сядете, Вы где-то часа за два сможете посмотреть отрывки практически всех фильмов, из всех фильмов, и даже из редких. Т.е. студенческих даже каких-то работ. Из всех фильмов, массу спектаклей можете посмотреть, отрывков…
А.ТРЕФИЛОВА: Стандартный вопрос: Кот Бегемот есть?
Н.ГОЛУБЕВ: Есть. (смеются) У нас, да, живет кот Бегемот.
А.ТРЕФИЛОВА: Живой, настоящий?
Н.ГОЛУБЕВ: Да, настоящий кот у нас живет. Но у нас еще живет настоящий голубь, у нас много чего живет в музее.
А.ТРЕФИЛОВА: Больше никто не живет, я надеюсь, из свиты, нет? (смеется) А кстати, как жители дома, вообще, относятся к вашему музею?
Н.ГОЛУБЕВ: Вы знаете, в общем, в массе своей, ходят к нам. Ходят к нам, дружим с старожилами, так скажем, там. Ну, это, в основном, конечно, совсем старое поколение – там, то, которое, там, испокон века в доме. Ну, Вы знаете, просто еще дело в том, что в связи вот с этим бумом на недвижимость, который был, там, какое-то время назад, у нас в доме практически жителей-то не осталось, там офисы в основном. Т.е. там люди выкупали квартиры, расселяли их и делали нежилые. И у нас там, в общем, по большому счету, сейчас, там, процентов 8 из дома – это, вот, нежилые помещения.
А.ТРЕФИЛОВА: Театр «Варьете»? (смеется) По поводу театра, Кать. Что такое театр «БУ», и почему «БУ»? И что вы делаете в музее, хотелось бы понять? (смеется)
Е.НЕГРУЦА: А где же еще?
А.ТРЕФИЛОВА: Не, ну как, ну театр – это театр, музей – это музей.
Е.НЕГРУЦА: Да, у нас необычный театр. Почему «БУ» - это не… ну, естественно, это связано с БУлгаковым. Но не только, у нас с этим целая длинная история, ее долго рассказывать. Но это некая игра, это… да, это начало чего-то: БУ и многоточие. Это может быть и Булгаков, и все, что угодно…
А.ТРЕФИЛОВА: Бунин?
Е.НЕГРУЦА: Да, и Бунин. Все, что угодно, вплоть до Будды. Главное, что это игра. Мы любим играть. А что касается, почему театр в музее – это… это очень интересная форма, очень необычная. Мы все фанаты Булгакова, все актеры. И это не значит, что мы будем ставить только Булгакова. Но когда мы оказались в пространстве этого музея, мы поняли, что такого больше нигде не найдешь. Представьте себе, вы оказываетесь не просто в театре и смотрите спектакль по Булгакову, вы оказываетесь в пространстве, в котором он жил и где должны обитать его герои до сих пор. Они живы. Они населяют это пространство, и поэтому мы, вот, придумали такую форму существования спектаклей по всему пространству музея, когда зритель вместе с булгаковскими героями – это даже уже… это даже не просто уже актеры – переходит из зала в зал, погружаясь целиком в эти произведения. Потому что все-таки…
А.ТРЕФИЛОВА: Ну а вот скажите мне, вот Вы просто сказали такое слово «играть» - мы немножечко эту тему затронули до эфира – Вам не кажется, что вот немножечко уже заигрались с Булгаковым? Что популярность сыграла с ним злую шутку. Вот то, что сейчас много – и спектаклей много по Булгакову, и книги, пожалуйста, читайте. Снимаются только верхи такие.
Н.ГОЛУБЕВ: Ну, в общем, Вы знаете, мы вот, собственно, за этим пять лет назад открылись…
А.ТРЕФИЛОВА: Ну это же не игрушки, правда?
Н.ГОЛУБЕВ: Ну вот, да, вот я хотел сказать то, что… с другой стороны, в игре-то нет ничего плохого, но просто мы для этого и открылись, потому что, в общем, по большому счету… Вот сказали, музей или нет – вообще, скорее такой, научно-культурно-просветительский центр, вообще, это музей-театр. Т.е. в общем, собственно, к чему мы, собственно, и стремились. Зачем? Для того, чтобы, в общем и целом, понимаете, мы хотели добиться того, чтобы те гости, которые к нам приходят – приходят в гости к Булгакову, они действительно до него дошли, до глубины до самой. Хотя, собственно говоря, мы не волнуемся за классика, мы не волнуемся за Булгакова, т.е. мы уверены в нем как в классике, и мне кажется, его не надо трактовать, его не надо объяснять – он сам достаточно полноценный, и если бы можно было бы написать короче, он бы написал короче, вот, или развернутее. Так вот, наша задача – добиться того, чтобы наш посетитель, наш гость глубже понял, глубже прочувствовал. Мы хотим довести – взять его за ручку, посетителя, и довести до книги, до Булгакова самого. Не до трактовки, а до самого классика. А дальше уже дело Булгакова – там, я за него уверен. Поэтому мы, собственно говоря, и театр, и поэтому у нас, там, и… И кроме этого у нас там еще фото-студия, у нас там огромное количество литературных салонов, поэтический салон. У нас много чего в музее происходит – нет ни одного дня, чтобы там чего-то там не происходило, и спектакли. Это для того, чтобы наш гость погрузился глубже и дошел бы до вот той самой… до того момента, когда… Вот Вы правильно сказали, «по верхам», да. Вот у нас сверху нет ничего такого глубокого, т.е. это такая пена. Но с другой стороны, понимаете, за пеной-то есть интереснейшее содержимое. Мы, как бы, погружаем нашего гостя, и гость выплывает с жемчужиной во рту, понимаете.
А.ТРЕФИЛОВА: А как у Вас появился впервые Булгаков, в Вашей жизни?
Н.ГОЛУБЕВ: Ну знаете, он появился что-то лет в 14, начался он с какой-то диссидентской перепечатки, самиздатовской. Это был роман «Мастер и Маргарита», и… но мой любимый роман – это «Белая гвардия», вообще-то. Вот, а потом вышел, вот, официально… вот оно вышло уже, там, в восемьдесят каком-то, седьмом, что ли, году – вышла книга, начали хоть как-то издавать Булгакова. Но в общем и целом… Ну, наверное, он пришел ко мне еще раньше, наверное, я просто не знал, что это Булгаков, не понимал, кто такой – это с фильмом «Иван Васильевич меняет профессию».
А.ТРЕФИЛОВА: Многие, кстати, не знают, что это Булгаков, это правда. Или забывают об этом.
Н.ГОЛУБЕВ: Очень разносторонний просто, на самом деле, он был человек. Вот, и наверное, да. Вот.
А.ТРЕФИЛОВА: Катя, а у Вас?
Е.НЕГРУЦА: У меня…
А.ТРЕФИЛОВА: Новое поколение, молодое. У Вас все-таки, наверное, не самиздатом Булгаков появился?
Е.НЕГРУЦА: Нет, не самиздатом. У меня классически в школе он появился…
А.ТРЕФИЛОВА: А в школе проходят Булгакова?
Е.НЕГРУЦА: Конечно.
А.ТРЕФИЛОВА: Да, он входит в школьную программу, серьезно?
Е.НЕГРУЦА: Да, 11-й класс.
А.ТРЕФИЛОВА: Я не знала.
Н.ГОЛУБЕВ: Это-то и страшно как раз.
Е.НЕГРУЦА: В некоторых… в некоторых школах…
А.ТРЕФИЛОВА: Вот это вот… Да, вот на самом деле, это убивает. Вы знаете, что иногда, попадая в школьную программу, писатель заканчивается, классик.
Е.НЕГРУЦА: Да Вы знаете, у нас на экскурсии иногда бывают 10-летние дети, которые уже прочли «Мастера и Маргариту».
А.ТРЕФИЛОВА: Ну а скажите, это нормально? Мне кажется, что 10-летние дети, они в принципе не могут понять, что там написано.
Е.НЕГРУЦА: Они будут перечитывать, наверняка…
Н.ГОЛУБЕВ: Хочется – пусть читают. Что Вы!
Е.НЕГРУЦА: Да. Это в разных возрастах разное понимание.
А.ТРЕФИЛОВА: Хорошо, если будут перечитывать, понимаете? А если… когда в школе сначала заставляют читать, да, из-под палки ты это… ты потом не будешь перечитывать.
Н.ГОЛУБЕВ: Это да.
Е.НЕГРУЦА: Мне кажется просто, что Булгаков – это как раз-таки тот автор, которого даже если заставят, начиная читать, ты начинаешь его любить.
Н.ГОЛУБЕВ: За Булгакова мы не боимся.
Е.НЕГРУЦА: Да.
Н.ГОЛУБЕВ: Понимаете? Мы боимся за наших, вот, современников, которые, в общем, почти не читают уже.
А.ТРЕФИЛОВА: Краткие новости, и сейчас вернемся, сразу после них.
НОВОСТИ
А.ТРЕФИЛОВА: Музей «Булгаковский дом» у нас в гостях, и Николай Голубев, директор культурного центра, и Екатерина Негруца – это художественный руководитель театра «БУ» при «Булгаковском доме». Вот мы тут немножечко заговорили о всяких разных страхах… Много мистики, вообще, неоправданной, на Ваш взгляд, вокруг Булгакова?
Н.ГОЛУБЕВ: Ну, конечно… вообще, мистика-то, она существует вокруг нас, извините, в любом случае, а… ну вот просто в случае с Булгаковым, наверное, просто больше люди, там, актуализируют этот вопрос. А так, вообще, мистика существует в жизни нашей. Соответственно, вокруг Булгакова это обостреннее воспринимается.
А.ТРЕФИЛОВА: Ну вот, рассказывают, что всякие мистические вещи происходят в этом доме… Там у вас в музее как, ничего? Спокойно? Без эксцессов?
Н.ГОЛУБЕВ: Нет, ну почему, у нас есть мистическая вещь одна, т.е. у нас есть почта любви, как мы ее называем.
А.ТРЕФИЛОВА: Это что такое?
Н.ГОЛУБЕВ: Ну это, когда открылись, там, пять лет назад, ну, как бы, начали обнаруживать различные записки с пожеланиями. Не поняли, что это такое, в Интернете кинули клич, пришли люди…
А.ТРЕФИЛОВА: Где начали обнаруживать? Прямо под дверью?
Н.ГОЛУБЕВ: Ну нет, внутри музея, там, под какими-то ковриками, там, за картинами, за гардинами… Это уборщица приносила, их удаляя. Ну, как бы, там…
А.ТРЕФИЛОВА: А кто адресат? Кому писали?
Н.ГОЛУБЕВ: Ну, писали Мастеру, писали, там, Воланду, писали Господу Богу, т.е. Иешуа…
А.ТРЕФИЛОВА: И все о любви?
Н.ГОЛУБЕВ: Ну, в общем, да, в массе своей… ну, еще работу просили…
А.ТРЕФИЛОВА: А квартирный вопрос?
Н.ГОЛУБЕВ: Да. Квартирный вопрос и по поводу работы. И мы, в общем, кинули клич в Интернете, пришли люди, там, 30, наверное, пришло людей, у которых сбылось. Они, там, кто на работу устроился, кто замуж вышел. И более там, там, в общем, прямо такие горящие, прям благодарные пришли. Ну и собственно говоря, мы в итоге, там, не понимали, что делать – ну поставили ящик, чтобы, там, не выковыривать это все. Поставили специальную… ну, как почту. Туда можно написать записку, вложить. Но через год скопились с проблемой, потому что накопилось несколько ящиков.
А.ТРЕФИЛОВА: Куда девать?
Н.ГОЛУБЕВ: Да. Ну, соответственно, в таком случае поняли, что в общем, как-то жечь аморально, выбрасывать еще хуже. Поэтому мы, собственно говоря, сделали праздник – день исполнения желаний, 17 августа, и ну, в общем, эти записки в воздушные шары, заполняем их летучим газом…
А.ТРЕФИЛОВА: Это каждый год у вас?
Н.ГОЛУБЕВ: Каждый год. Три года уже подряд, да. И вот, в этом году было порядка тысячи шаров – это огромный праздник, у нас, там, люди одновременно отпускают записки со своими и не только своими пожеланиями, вот, в небо, и очень, знаете, у многих слезы на глазах. Т.е. это такой какой-то очень интересный праздник – Вы приходите, посмотрите.
А.ТРЕФИЛОВА: А вот кстати, скажите мне: а вот все-таки Булгаков, на Ваш взгляд, он больше мистик или реалист?
Н.ГОЛУБЕВ: Он фантастический реалист.
А.ТРЕФИЛОВА: Я Вам предлагаю сейчас послушать Тимура Олевского, который уже у Вас побывал. Сразу после того, как Тимура послушаем, приступим к розыгрышу призов по телефону. Тимур Олевский.
Т.ОЛЕВСКИЙ: На Большую Садовую я пришел поздним вечером, когда солнце свалилось куда-то за Садовое кольцо. Хозяева «Булгаковского дома» обещали устроить сеанс черной магии с путешествием во времени и прогулку на трамвае. Впрочем, никаких трамвайных путей у дома 302-бис не обнаружилось. Да и в помещении бывшей жилконторы, на первый взгляд, не было чего-то необычного. Небольшая сцена, несколько комнат, винтовки, да фотографии, сами по себе не новость. Спустя четверть часа реальность ушла из-под ног. А начиналось все как обычная экскурсия. Только тема слегка насторожила.
АКТЕР 1: Занято!
АКТРИСА 1: Ну что ж такое за грубость-то! Ну граждане же пришли, ну культурное мероприятие! Да на экскурсию они пришли, тьфу!
ЭКСКУРСОВОД: Здрасьте, здрасьте, товарищи! Я ваш экскурсовод. «Фантасмагория в произведениях Михаила Афанасьевича Булгакова».
АКТРИСА 2: …показан гоголевский маленький человек, так же как и набирающая оборот современная бюрократическая машина. …описал последствия употребления наркотиков… …к происходящему не имело никакого отношения…
Т.ОЛЕВСКИЙ: Потом появились какие-то иностранцы, без документов, но с претензиями.
ИНОСТРАНЕЦ: Чтобы убедиться в том, что Достоевский действительно писатель, неужели нужно спрашивать у него какое-то удостоверение?
ЭКСКУРСОВОД: Да уж я уверена, только вы не Достоевский.
ИНОСТРАНЕЦ: Да по всем… (неразборчиво)
ЭКСКУРСОВОД: Достоевский умер!
АКТРИСА 1: (неразборчивые причитания)
АКТЕР 1: Протестую! Достоевский бессмертен!
Т.ОЛЕВСКИЙ: Стало ясно: здесь нам продолжить не дадут. А на выходе нас ждал трамвай. Пока рассаживались, Олеся поделилась первыми впечатлениями.
ОЛЕСЯ: Сначала трудно выйти из такой, скорлупы недоверчивости, как-то скептически это все воспринимаешь, а потом поддаешься под общий такой настрой, вживаешься в атмосферу. Я потрясена. До глубины души.
Т.ОЛЕВСКИЙ: Вагоновожатый прибыл на Патриаршие. Поучаствовать в разыгравшейся драме в роли пассажиров не ожидал никто. Визгливый голос Аннушки, как обычно, мешал сосредоточиться.
АННУШКА: Ты ж гуляй… вот он ручонкой-то машет! Гонит он, понимаешь! Я ж говорю ему, не гони, а! Я ему говорю, не гони, а он гонит, а! Я ему говорю, не гони, а он гонит, а!
Т.ОЛЕВСКИЙ: А фигура Берлиоза без головы отправилась вдоль лип к будке с «Абрикосовой». В воздухе запахло парикмахерской. Такая странная игра и рассказ нашей провожатой вдруг опрокинули в кошмар московской жизни. Наш трамвай вслед за Булгаковым отправился в 21-й год. По редакциям в поисках денег на пропитание. Холодный ветер напомнил о единственном худом пальто. По пути никто не смеялся, говорили серьезно. Как травили и не печатали, что хотел, да не мог уехать. Как кремлевский Горец вершил человеческие судьбы. О том, что один телефонный разговор мог окончиться расстрелом, а завершился работой во МХАТе. Право, до мурашек по коже. Стала чуть ясней природа того сардонического веселья, что ждало нас по возвращении. В узком коридоре погас свет.
АКТЕР 3: Кто это у меня здесь ночью по квартире шляется, а? А? Гелла! Фагот!
АКТРИСА 3: А вы что, да? Опять… И вчера у вас, помнится, светик горел, а?
АКТЕР 3: Так точно-с, горел.
АКТРИСА 3: (неразборчиво) …не полагается!
АКТРИСА 4: А мне кажется, для ночей он и предназначен.
АКТРИСА 5: Ну так счетчик-то общий. Значит, всем в накладную.
АКТРИСА 3: Сейчас, знаете, не царский режим!
АКТЕР 4: А вот я, например, печатаю червонцы.
О!
Т.ОЛЕВСКИЙ: Замелькали тени, захлопали двери. Из всех разом вышла Гелла.
ГЕЛЛА: Дворянин Воланд идет! Дворянин Воланд идет! Дворянин Воланд идет! (все Геллы говорят сразу, неразборчиво, и хохочут)
Прекратите!
Т.ОЛЕВСКИЙ: Да это ж какой-то союз литераторов.
АКТЕР 5: Выходит, что, значит, все, все собравшиеся – литераторы?
АКТЕР 6: Граждане литераторы!
Т.ОЛЕВСКИЙ: Впрочем, могли за них сойти, когда Демьяну Бедному передали привет от поэта Бездомного.
АКТЕР 5: Небо как колокол, месяц – язык! Мать моя, Родина, я большевик!
АКТЕР 6: Большевик, товарищи! (аплодисменты)
АКТЕР 5: Эти строки написал Сережа Есенин и просил меня прочесть.
АКТРИСА 6: Коммунистическая партия США объявила о проведении негров в партию и в левые профсоюзы!
ПОСЕТИТЕЛЬ: Мне вот, почему-то, поэт Бездомный больше запомнился, как-то он ярче. Стихи какие-то советские, какое-то нахлынуло воспоминание детского сада.
ПОСЕТИТЕЛЬ 2: Неожиданное начало абсолютно. Ребята очень хорошо играют, передают эмоции.
Т.ОЛЕВСКИЙ: Тип в клетчатом и с усиками нарушил комсомольскую идиллию. Ошалевшие гости включились в происходящее.
АКТЕР 7: …а потом хрусть – и правая нога пополам. И левая нога тоже, хрусть и пополам! Хрусть и пополам, хрусть и пополам! Товарищи, послушайте меня сейчас, внимательно послушайте! Сейчас зайдем в кабинетик, протокольчик составим, все свидетелями будем. Только заведение серьезное… ну, смотрите за языком.
Т.ОЛЕВСКИЙ: Там стало ясно: судьба Поплавского предрешена. В это время Ярославу показалось, что он здесь провел уже сто лет.
ЯРОСЛАВ: Предполагал, что будет что-то такое, мистическое, но что будет такого рода, я понятия не имел. Для первого раза шокирующе, я никогда не был на таких экскурсиях, когда ты являешься тенью. В музее жителям, как будто я жил с этими экспонатами. Чумка с Садовой – вот это самое главное, что я запомнил.
Т.ОЛЕВСКИЙ: Как понимать всю эту чертовщину, что нагородили в первопрестольной, нам объяснили доходчиво до оторопи.
АКТРИСА 8: Все уяснили? И на допросе будете давать нужные показания.
Т.ОЛЕВСКИЙ: Маг и чародей растворились, как в воду канули. И тут стало ясно, что «Булгаковский дом» больше, чем можно подумать. Но раскрывается он лишь тем, кто за этим пришел, как вход на новую сцену через старый платяной шкаф.
ПОСЕТИТЕЛЬНИЦА: Нет слов. Ну, во-первых, эта экскурсия, во-вторых, совершенно потрясающая игра актеров. Ну и конечно же, сам дом, и как все это преподнесено, и сам спектакль – я думаю, все на высоте. Ничего так не передает атмосферу Булгакова, его произведений, его романов.
Т.ОЛЕВСКИЙ: Тем временем, Бездомный добрался до конторы, на ходу превращаясь в Короткова. Для Булгакова наш быт – это действительно фантастическая дьяволиада, в условиях которой он не может существовать. Статья Зархи тогда могла погубить писателя, как близнецы погубили делопроизводителя.
АКТЕР 8: Не отвлекайте занятого человека! По коридорам не ходить, не курить, не плевать! Разменом денег не затруднять. Диктуй показания!
Т.ОЛЕВСКИЙ: Теперь можно представить, какой отдушиной была для актеров Вахтанговского по тем временам «Зойкина квартира».
АКТРИСА 9: Нет человека, нет документа. Только пароход причалил к пристани, будем рыб кормить…
АКТЕР 9: С коммунистами!
АКТРИСА 9: Параграф второй. Нет документа – нет человека. Точка.
Т.ОЛЕВСКИЙ: Камерный театр или музей? «Булгаковский дом» расширяет культурное и историческое пространство, рассказал актер Юрий Васильев.
Ю.ВАСИЛЬЕВ: Будто бы, вот, какой-то домашний театр – то, что я видел, всегда очень интересно. Потом, само пространство, они действительно так сделали, что это действительно ощущение живой квартиры. Какие-то люди в форме белогвардейских офицеров, странные персонажи, которые очень в стиле Булгакова. Такая большая театральная игра. И очень бережно относятся к Булгакову. Музей как площадка. Приглашение каких-то интересных проектов, которые отберутся сами собой, у которых может быть репертуар – вот такой вот должен быть театр.
Т.ОЛЕВСКИЙ: Адрес, по которому разместился «Булгаковский дом», знаковый. Эти стены видели, как Есенин впервые встретил Айседору Дункан. И возможно, провожали Фанни Каплан на завод Михельсона. Вместе с тем, его вид снимает обязательства мемориала. От памятника здесь и правда ничего нет. «Булгаковский дом» живет новыми идеями и старыми друзьями. Побывать здесь стоит в любой день, но лучше все же ночью.
А.ТРЕФИЛОВА: Слушайте, чертовщина какая-то просто! (смеются) Что это было, Катя? Кто были эти люди?
Е.НЕГРУЦА: Я даже не знала, что это так звучит. Это были… это были булгаковские герои.
А.ТРЕФИЛОВА: А как это происходит? Т.е. человек приходит в музей…
Е.НЕГРУЦА: Ну, Вы понимаете…
А.ТРЕФИЛОВА: …его окружают…
Н.ГОЛУБЕВ: Нет, ну смотрите, подождите. Т.е. как это происходит, ну, наверное, в принципе, понятно – это, наверное, лучше все не рассказывать, пусть люди придут, сами посмотрят.
Е.НЕГРУЦА: Да.
А.ТРЕФИЛОВА: Ну хоть чуть-чуть секретик раскройте. Чего ожидать-то, к чему готовиться?
Н.ГОЛУБЕВ: Понимаете, тут дело в чем… ну, наверное, лучше Катя расскажет, чего ждать, к чему готовиться.
Е.НЕГРУЦА: Ну, вот Вы знаете, я сразу просто возвращаюсь к теме игры, да, о которой мы говорили. Понимаете, здесь… Да, конечно, это все большая игра, в которую и зритель тоже начинает играть. Но здесь дело в том, что они приходят на экскурсию. И вот к чему готовиться? К тому, что вы придете на экскурсию, а получите не только информацию от экскурсовода, а…
А.ТРЕФИЛОВА: А экскурсовод, он экскурсовод? Или это тоже Гелла какая-нибудь?
Е.НЕГРУЦА: Экскурсовод… Экскурсовод – это экскурсовод, но естественно, он находится в постоянном контакте с героями. Они ему мешают или помогают вести…
А.ТРЕФИЛОВА: Т.е. там все время происходит какое-то действо, да?
Е.НЕГРУЦА: Постоянно, да.
А.ТРЕФИЛОВА: Вот спектакль в музее?
Е.НЕГРУЦА: Это, это… И экскурсия на трамвае, во время которой происходит, я не хочу говорить, что – во время которой появляются герои, это и экскурсия по музею, в которой люди оказываются в некоем лабиринте из постоянных… из комнат, тире кабинетов, также, как советские люди, бегающие по кабинетам, в «Дьяволиаде».
Н.ГОЛУБЕВ: Ну вот, я хотел бы, знаете, сказать – т.е. более такими, общими словами. Дело в чем – мы когда пять лет назад открывались, мы поставили перед собой четкую задачу: мы хотим быть другим, абсолютно другим музеем. Мы хотим стать таким местом, которое не пользуется каким-то ресурсом классика, а наоборот, дает что-то людям, понимаете? Автономно. И поэтому мы, в общем и целом, больше мы музей-театр. Потому что мы… вот то, что вы сейчас слышали – это на самом деле, называется культурно-просветительская деятельность. Вот это вот просто у нас не умеют, видимо, ее хорошо вести, и поэтому вот это кажется, что это не она. А это именно культурно-просветительская деятельность. После такого человек обязательно перечитает, человек обязательно глубже поймет, он проникнется атмосферой. Вот даже Ваш корреспондент, человек высоко образованный, он почувствовал новые какие-то ассоциации для себя. Это и есть наш продукт, это и есть наша работа. Мы с самого начала боялись того, что музей постареет – ну не через пять лет, через десять. И поэтому мы хотим сплавить и музей, и театр, тем более, что Булгаков – это очень театральный автор, понимаете? И вопрос просто в том, что понять Булгакова – это понять эпоху, ту. И лучше понимать эту. Чем нам ценны классики – тем, что написал человек очень давно что-то, и сейчас это помогает человеку лучше понять то время, где он живет, себя. Вот по большому счету, это дело классика. Вот мы должны попытаться… мы пытаемся в нашем музее дать нашему гостю – не посетителю, а гостю – дать нашему гостю впечатление, которое даст ему силы глубже понять. Информацию, естественно, и силы. Вот чтобы глубже понять классика, глубже понять человека, который каким-то неуловимым, непонятным моментом прочувствовал, понял свое время так, что до сих вот эти этические коллизии, которые классик описывает, интересно читать и применять на себя. До сих пор. Вот это чудо классика. Вот классика – это вообще, интереснейший феномен, потому что их никто не рекламировал, никто… т.е. их никто не продвигает. Многие классики находились под запретом. И тем не менее, без всякого, там, промоушена, да, или какой бы то ни было рекламы… сейчас без этого вообще ничего не работает. Тем не менее, это живет, это живая настоящая вещь. И поэтому делать мертвой вещь, мертвым музей какой-то – это было бы преступление против классика, потому что классик, он же живой. Михаил Афанасьевич, он живой, он интересный. Он живой, веселый человек. Так вот, вопрос в том, что… и поэтому делать мертвым музей было бы преступлением. И поэтому мы применил театр как лекарство, как некую прививку от старения музейного.
Е.НЕГРУЦА: Да.
Н.ГОЛУБЕВ: И поэтому там у нас даже инженерно соединен… театр с музеем соединен инженерным даже способом. Я уж не говорю про наш коллектив – мы уже не понимаем, кто из нас экскурсовод, кто актер (смеются), это экскурсия, или это спектакль. И это осознанное стремление. Мы к этому шли, мы этого добились, и мы пойдем дальше. Потому что мы сейчас строим театр побольше – вот он в виде…
А.ТРЕФИЛОВА: Там внутри у себя?
Н.ГОЛУБЕВ: Да. Внутри, там, под, так сказать, под тем музеем, где ваш корреспондент видел – там, в общем, это соединенное музейно-театральное пространство. И так как оно все-таки маленькое, мы попытались его вывернуть в город, как варежку, и вот трамвай – это кусок музея, вывернутый наружу, и это мы пытаемся породить музейно-театральное отношение к городу у посетителя, понимаете?
А.ТРЕФИЛОВА: А где ходит трамвай этот?
Н.ГОЛУБЕВ: Трамвай ходит… Ну, он ходит от станции метро Маяковская, от входа в Консерваторию, от концертного зала имени Чайковского, и, соответственно, там, на Патриарших – теми сложными маленькими улочками, маршрутом таким, интересным. Он там проезжает мимо, там, дома Герцена…
Е.НЕГРУЦА: Там Тверской бульвар, Спиридоновка, т.е. это… это старая Москва, которая сохранилась очень хорошо. Тверская, храм Христа Спасителя…
Н.ГОЛУБЕВ: Нет, там несколько, несколько маршрутов, в общем…
Е.НЕГРУЦА: Да.
Н.ГОЛУБЕВ: …поэтому это интересно. Потом, внутри там, вот, особенная атмосфера – там внутри, там прекрасные фрагменты, там фотографии можно посмотреть…
А.ТРЕФИЛОВА: Там тоже персонажи всякие?
Н.ГОЛУБЕВ: Да, там есть.
Е.НЕГРУЦА: Есть, да, и есть и с персонажами.
Н.ГОЛУБЕВ: Ну, это надо… это надо видеть, понимаете, потому что лучше один раз видеть, чем сто раз услышать. И поэтому… Это наша, вот, попытка вывернуть музей наизнанку, и по-моему, удачная достаточно.
А.ТРЕФИЛОВА: Сейчас мы предоставим нашим слушателям возможность увидеть, потому что у нас есть призы и есть вопросы.
РОЗЫГРЫШ ПРИЗОВ
А.ТРЕФИЛОВА: Хорошо, у нас осталось немножко времени для того, чтобы понять, как вы работаете, как к вам попасть – кроме тех счастливчиков, которые уже получили приглашение на трамвай. И спектакли как идут? Они же идут еще и отдельно, как спектакли у вас, да?
Е.НЕГРУЦА: Да, у нас так, целый цикл, трилогия «Три ночи», т.е. три ночи, проведенные в музее. По произведениям Булгакова, по его биографии. Это такие спектакли-экскурсии. Т.е. можно прийти на спектакль-экскурсию, который идет только в пространстве музея, а можно на…
Н.ГОЛУБЕВ: Я бы назвал это мистерий, на самом деле. Что-то такое есть в этом.
Е.НЕГРУЦА: Ну да, да. Хотя это совершенно не значит, что это напрямую связано с мистикой. И есть пешеходные, трамвайные экскурсии, которые включают в себя больше экскурсионного материала, и в том числе, персонажей.
А.ТРЕФИЛОВА: А билеты на трамвай где? У вас?
Е.НЕГРУЦА: Билеты на трамвай приобретаются…
Н.ГОЛУБЕВ: В трамвае. Как всегда.
Е.НЕГРУЦА: Да, можно…
А.ТРЕФИЛОВА: Настоящие коты не покупают билетов!
Н.ГОЛУБЕВ: Выходите… Ну, с котами…
Е.НЕГРУЦА: С котами нельзя! (смеются)
Н.ГОЛУБЕВ: С котами нельзя, да, извините. Вот. Нет, смотрите, вход у нас бесплатный, во-первых – в музей. Работаем мы где-то, значит, до 12 ночи.
Е.НЕГРУЦА: До 1 ночи.
Н.ГОЛУБЕВ: Да, до 1 ночи. Летом переходим на круглосуточный режим работы. Вход бесплатный, это я подчеркиваю. Значит, что касается трамвая, в трамвай очень просто попасть: выходите из метро, и он прямо стоит. Метро «Маяковская», к памятнику…
А.ТРЕФИЛОВА: Т.е. для этого даже не обязательно идти в сам «Булгаковский дом», можно…?
Е.НЕГРУЦА: Да.
Н.ГОЛУБЕВ: Да, прямо приезжаете, и там… А там остановка, он… отправление, вот сейчас подскажет…
Е.НЕГРУЦА: Отправление у нас по расписанию: в три, в пять, в семь, в девять. Мы ходим практически как общественный транспорт. Это новый маршрут московский.
Н.ГОЛУБЕВ: Такой, культурный. Не чтоб доехать, а чтобы прочувствовать, да.
А.ТРЕФИЛОВА: Ну хорошо, все, выдохнули. Закончился наш булгаковский эфир, слава Богу, обошлось без эксцессов. Николай Голубев, директор культурного центра «Булгаковский дом», Екатерина Негруца, художественный руководитель театра «БУ». Спасибо Вам, дорогие друзья, удачи, пока!
Е.НЕГРУЦА: Спасибо!
Н.ГОЛУБЕВ: Спасибо большое!