Ювелирная выставка Буччелати и другие проекты музеев московского Кремля - Зельфира Трегулова - Музейные палаты - 2008-11-08
К.ЛАРИНА: Ну что, мы начинаем программу «Музейные палаты». Сегодня моя соведущая - ведущая проекта у нас Татьяна Пелипейко.
Таня, ещё раз тебя приветствую.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Ещё раз добрый день.
К.ЛАРИНА: А Ксения нас слушает по радио. До некоторых пор это будет продолжаться. Потом она вернётся, я надеюсь, в наш проект. А Ксюше мы желаем здоровья и будем её ждать.
Зельфира Трегулова у нас в гостях сегодня – заместитель директора Музеев Московского Кремля.
Зельфира, добрый день, здравствуйте.
З.ТРЕГУЛОВА: Добрый день!
К.ЛАРИНА: Когда Зельфира в гостях, значит, что-то грандиозное начинается в Кремле. И сегодня тоже не исключение: ювелирная выставка Буччеллати и другие проекты Музеев Московского Кремля, так скромно замечено в теме, которую мы сегодня и будем вам представлять.
Конечно же, подарки у нас будут. Давайте сразу про них скажем, что у нас сегодня?
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Да, ну давай я их предъявлю. Ну,
во-первых, это вот такие вот красивые приглашения, пригласительные билеты на два лица посещения этой выставки. Ну, естественно, самого Кремля, что называется, посмотрели выставку, - гуляйте, сколько хотите. Вот здесь уже у меня голос прервался, потому что я пытаюсь поднять каталог одной рукой, а одной руки не хватает.
К.ЛАРИНА: Буччеллати?
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Да. Всё так очень лаконично обозначено.
К.ЛАРИНА: «Искусство вне времени».
Т.ПЕЛИПЕЙКО: «Искусство вне времени», совершенно верно. А почему оно вне времени, хотя, казалось бы, оно сегодняшнее вполне? С другой стороны, вот сейчас мы это попробуем выяснить.
К.ЛАРИНА: Вопрос?
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Вопрос. Вопрос. На sms-ки принимаем ответ?
К.ЛАРИНА: Да.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: «Ювелирный дом Буччеллати» - это герой первой, во всяком случае, половины нашей беседы, герой выставки, которая проходит в зале Успенской Звонницы.
Так вот. Среди прочих различных персонажей, известных в первой половине ХХ века. Скажем так, в двадцатые-тридцатые годы, наверное, самым знаменитым и в Италии, и в Европе клиентом этого ювелирного дома Буччеллати был человек, который был знаменит на самом деле не только, и даже далеко не этим, он знаменит был как поэт, драматург и общественный политический деятель. О нём статья в Литературной энциклопедии, Советской при этом, говорила так: «Он совершенно не актуален для нашей художественной литературы». Вот что же это за такой итальянский поэт-драматург для советской литературной историографии не актуальный абсолютно, увлекался ювелирными вещами?
Итак, мы ждём ваших ответов на наш вопрос, на
sms-ленту: +7 (985) 970-45-45.
Ну, а теперь, наверное, слово Зельфире, чтобы она немножко рассказала про этого загадочного персонажа – Буччеллати.
З.ТРЕГУЛОВА: А это не один персонаж, что самое интересное.
Буччеллати –это итальянская ювелирная фирма. И первым из известных в истории ювелиров этого рода был Контардо Буччеллати, у которого во второй половине ХУШ века была своя мастерская и свой магазин во Флоренции.
А потом эта фирма в Х1Х веке заглохла, и настоящим основателем Ювелирного дома Буччеллати и стиля Буччеллати стал Марио Буччеллати, который в 1919 году открыл свою компанию. И первая его такая серьезная манифестация общественная – было участие в выставке в Мадриде в 1920 году, когда его изделия, действительно решительно отличавшиеся от того, что в этот момент было доступно на рынке, привлекли огромное внимание публики, в частности, коронованных особ. И королева Мария-Кристина стала одной из первых и самых знаменитых его клиенток сразу же.
В 25-м году он открывает магазин в Риме, в 29-м – во Флоренции. И в двадцатые годы действительно становится одним из самых известных и востребованных ювелиров не только Италии. И вот тот человек, чьё имя предлагается назвать в качестве ответа на вопрос…
К.ЛАРИНА: Это не Муссолини, - сразу скажу я.
З.ТРЕГУЛОВА: Нет! Нет! Нет!
З.ТРЕГУЛОВА: Тридцатые годы – это Муссолиньевская Италия.
Так вот, этот человек в эти же годы…
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Ну, логика простая: самый знаменитый человек Муссолиньевской Италии, наверное, Муссолини, - рассудил кто-то. (Смеётся).
З.ТРЕГУЛОВА: Так вот, этот поэт и драматург в эти же годы называет Марио Буччеллати «Принцем ювелиров».
И вот здесь я хочу сказать немножечко о том, почему он вот так сразу же удостоился такого звания, и почему выставка называется «Искусство вне времени»,
Т.ПЕЛИПЕЙКО: И почему, собственно говоря, всё-таки Музей Кремля, который действительно представляет исторические обычно, ювелирные вещи.
З.ТРЕГУЛОВА: А это историческая выставка, ХХ век.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Да, вот почему ХХ век оказывается историческим не тем фактом в искусстве?
З.ТРЕГУЛОВА: ХХ век, во-первых, для ХХ1 века – уже история.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: А! всё-таки! Всё. Молчу. В любом случае. ТРЕГУЛОВА: А, во-вторых, этой выставкой мы продолжаем вот тот цикл выставочных проектов. Самым ярким из предыдущих была выставка Картье, перспектива Картье. И, если «Картье» называлась инновация в ХХ веке, и акцент был сделан именно на авангардных, инновационных явлениях, когда Картье действительно предлагали что-то, что было абсолютной инновацией для всего мира и в эстетике, и в ювелирном искусстве, то принципиальные идеи, положенные в основу искусства Буччеллати, это искусство вне времени. Это некая высочайшая классическая традиция, которая усовершенствуется, рафинируется, используя современные технологии, но в основе обращения к классической национальной традиции.
То, что мы показываем на выставке, это действительно большой временной диапазон. Это вещи, начиная с 1919 года, - момента основания компании до 2008 года. И это вещи двух ювелиров: Марио Буччеллати, которого действительно без преувеличения можно назвать одним из самых великих ювелиров ХХ века. И тех, кто придут на выставку и увидят его вещи от 19-го до 65-го года, вполне согласятся с этим. Не случайно, кстати, что эта выставка пользуется огромной популярностью и в среднем в день её посещают где-то полторы тысячи человек.
И второй мастер – это его сын Джанмарио Буччеллати, которому сейчас 79 лет.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Он, кажется, довольно бодро открывал выставку, на самом деле. Конечно, ему это далось с усилиями некоторыми, но…
З.ТРЕГУЛОВА: Надо сказать, что, конечно, ему это далось большими усилиями, и для него это, конечно, событие невероятной значимости вот эта выставка Ювелирного Дома Буччеллати, в Кремле, в музее, где так широко и роскошно представлена и европейская, и русская ювелирная традиция.
Так, возвращаясь к «Искусству вне времени», Буччеллати, в отличие от многих других знаменитейших ювелирных домов Европы, исповедует принцип ручного труда. Эти вещи невероятно трудоёмкие, они невероятно изысканные. И при этом там как бы обрабатывается любая поверхность, даже совершенно невидимая с внешней стороны. Вещи, похожие на многослойное тончайшее кружево. Когда ты смотришь на них, можно подумать, что это сплетено из золотой или платиновой проволоки. Нет. Это всё, всё это невероятное кружево, которое вы видите в первую очередь на вещах Марио Буччеллати, и в особенности на вещах двадцатых-тридцатых годов, это всё тончайшие узоры, которые выпилены в золотых и платиновых пластинках, и все края тщательно програвированы. В результате создаётся действительно какое-то очень живое, очень гибкий организм - эти браслеты, колье, диадемы – вот то, что мы показываем в начале экспозиции, созданной Марио Буччеллати, они завораживают просто каким-то невероятным мастерством, и при этом ты понимаешь, что это действительно обращение к самым высоким традициям итальянского ювелирного искусства. В первую очередь итальянского искусства эпохи Ренессанса.
И то же самое продолжает его сын Марио, для которого главным ориентиром стало знаменитое Собрание Музея серебра в Палаццо Питти во Флоренции, и ювелиры эпохи Медичи.
И интересно, что и отец, и сын они как бы стараются попробовать посоревноваться с великими ювелирами древности. В частности, Марио Буччеллати в двадцатых-двадцать шестых годах выполнил копии в серебре знаменитых кубков Боскореале, раскопанных под Неаполем в 1895-м году и находящихся в Лувре. Это была сенсационная находка.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Но она и есть как раз на выставке, это с растительными узорами такие кубки.
З.ТРЕГУЛОВА: Да, есть. И они совершенно удивительные. И технология высокой чеканки, которую он использует, это действительно что-то невероятное со всех точек зрения.
А что касается сына, то он сосредоточил своё внимание, помимо сугубо ювелирных вещей, на изготовление оправленных в роскошную оправу из драгоценных камней и металлов чаши и сосуды, которые, конечно, соревновались с чашами и сосудами, которые находились в собрании Медичи. Вот постоянная перекличка с национальной традицией и как бы попытка на современном уровне создать нечто, что могло бы быть эквивалентом или равным созданию великих мастеров прошлого, - вот это, видимо, их кредо, плюс исключительная по уровню ручная работа. Это продолжается до сих пор. То, что мы показываем на выставке, даже из вещей девяностых годов, или уже вещей ХХ1-го века, это всё абсолютно уникальные предметы, созданные либо по велению души, как бы для потомков, либо созданные по заказу очень такому особому, исключительному заказу. И мы очень рады, что Марио Буччеллати удалось получить вот эти вещи для выставки у своих клиентов.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: То есть, это из частных коллекций многие вещи?
З.ТРЕГУЛОВА: То, что вы увидите в Успенской Звоннице, - это вещи из собрания семьи, это вещи из итальянских музеев, таких, как музей Польди-Пеццолли и музей Серебра в Палаццо-Питти во Флоренции. И это N-ное количество частных собраний, в основном, американских, поскольку это фирма «Anima» работы в Италии. В 54-м году они открыли магазин в Палм-Бич, а в 51-м – в
Нью-Йорке, а в 79-м году они открыли магазин на Вандомской площади, став первыми итальянскими ювелирами, которые смогли вступить в соревнование со знаменитыми французскими ювелирными домами, расположенными там же.
К.ЛАРИНА: Большая выставка?
З.ТРЕГУЛОВА: Около 150-ти предметов.
К.ЛАРИНА: А часто они вообще покидают родину?
З.ТРЕГУЛОВА: Вы знаете, аналог подобного рода выставки был в начале девяностых в Сампсониевском институте. Но хочу сказать, что, конечно, выставка в Сампсониевском (?)институте была и меньше, и не столь разнообразной. Ну, действительно очень долго и очень много, напряженно и не просто работали над этим проектом, стараясь получить для показа в Москве самые интересные из сохранившихся вещей.
К.ЛАРИНА: То есть, это уже конкретные вещи просили их привезти, да?
Э.ТРЕГУЛОВА: Да, да. Мы работали с ними в очень тесном контакте. Наш куратор выставки Лариса Пешехонова, кстати, автор основной статьи в этом каталоге, очень интересной статьи, она действительно билась до последнего для того, чтобы получить все те вещи, которые хотелось бы представить в Москве, и для того, чтобы эта выставка была действительно серьезной исторической ретроспективой вот этого уникального ювелирного дома, для того, чтобы посетители выставки смогли действительно проникнуться совершенством этих изделий, и действительно смогли понять, что ювелирное искусство – это высокое искусство.
К.ЛАРИНА: Ну что же, мы продолжим путешествие по Музейным палатам Московского Кремля в следующей части, после Новостей.
НОВОСТИ
К.ЛАРИНА: Продолжаем «Музейные палаты».
Сегодня у нас палаты Московского Кремля, и у нас в студии Зельфира Трегулова, заместитель директора Музеев Московского Кремля.
Передачу ведут Татьяна Пелипейко и Ксения Ларина.
У меня уже есть список победителей, которые правильно ответили на наш вопрос. Габриэли Д`Аннунцио, тот самый поэт, драматург, который был…
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Очень популярен.
Большим поклонником в Италии, был поклонником Дома Буччеллати.
З.ТРЕГУЛОВА: Другом. И существует большая переписка между Марио Буччеллати и Габриэле Д`Аннунцио. Он какое-то влияние даже оказал на какой-нибудь продукт.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Он просто очень много сделал вещей по заказу Габриэле Д`Аннунцио, причём это были и вещи…
К.ЛАРИНА: А что он просил интересно? Вот какой у него вкус?
З.ТРЕГУЛОВА: Греческие портсигары так называемые, это портсигары с латинскими изречениями, очень популярными также в двадцатые и тридцатые годы.
К.ЛАРИНА: Это для себя, или он для подарков?
З.ТРЕГУЛОВА: Нет, для себя. И на обороте этих портсигаров воспроизводилась гравировкой подпись Габриэле Д`Аннуцио. Также он очень много заказывал украшений для своих знакомых и подруг. А среди тех дам, с которыми он очень дружил, можно упомянуть такие имена, как Ида Рубинштейн, или Элеонора Дузе. Так вот, он заказывал для своих знакомых украшения. От Габриэле Д`Аннунцио на выставке также представлено несколько предметов в оригинальных коробочках, где написано, что это подарок Габриэле Д`Аннунцио такой-то, такой-то даме. Ну, не Иде Рубинштейн, ни Элеоноре Дузе, но тем не менее.
К.ЛАРИНА: Давайте я прочту список наших победителей, и первые три цифры телефона назову: (Перечисляет имена и номера телефонов победителей).
Поздравляем вас. Вы получаете билеты…
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Либо билеты, либо каталоги.
К.ЛАРИНА: Либо каталоги, да. Так что у вас есть замечательные уже призы.
Я хотела ещё всё-таки остановиться на этой выставке и спросить вас, Зельфира, а вообще такое понятие, как Флорентийская ювелирная школа, что в себя включает?
З.ТРЕГУЛОВА: Я бы даже не сказала, что Флорентийская. Итальянская ювелирная школа.
К.ЛАРИНА: Вообще, Флоренция считается таким центром.
З.ТРЕГУЛОВА: Ну просто во Флоренции сейчас находится, в самой, естественно, Флоренции – это город Медичи, а это искусство действительно расцвело в ХУ1-м веке при дворе Медичи, который был одним из самых роскошных, если не самым роскошным двором Европы в эту эпоху. И итальянские ювелиры славились во всём мире, достаточно упомянуть фигуру Бенвенуто Челлини, ювелирная выучка которого видна даже в знаменитой скульптуре Персея, которая стоит на центральной площади Флоренции, в Лоджии Д`Ланца. Там всё проработано так, как будто действительно это ювелирная вещь из Италии. А это использование античного орнамента. Это некая, очень такая разработанная традиция классическая, основанная на принципах итальянской эстетики пути Возрождения и гармонии и абсолютного такого совершенства. И ювелиры итальянские ХУ1-ХУШ веков были действительно среди самых первых ювелиров Европы. И именно из Италии эти традиции уже перешли в Постренессансную Европу.
И именно к этим традициям вот как раз апеллирует и Ювелирный Дом Буччеллати.
И ещё одна итальянская привязка – кружево.
Вещи Буччеллати, в особенности вещи Марио Буччеллати, действительно, когда ты смотришь на них, первая ассоциация, что это кружево в золоте и платине. И венецианские кружева, знаменитые венецианские кружева, которые в своё время были, пожалуй, даже и дороже, чем ювелирные украшения. Вот это то, к чему опять же апеллируют мастера Дома Буччеллати, и что они воспроизводят в своих украшениях, которые при этом технологически очень совершенны. Они гибкие, их, как бы впечатление, что эта ткань обволакивает твою руку.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Ну, это кружево, собственно, и есть.
З.ТРЕГУЛОВА: Именно поэтому мы их так и экспонируем - в несколько таком изогнутом виде, чтобы было видно, что они абсолютно гибкие и пластичные.
К.ЛАРИНА: Это браслеты?
З.ТРЕГУЛОВА: Браслеты, браслеты, иногда такие интересные, что там оборотная часть она не менее совершенна и не менее прекрасна, чем часть лицевая. Поэтому большинство экспонатов вот такого рода мы экспонируем в специальных витринах так, чтобы была видна изнанка, то есть, сами вещи смонтированы на стекле. Как мы это сделали – это наш ноу-хау, мы это не раскроем, но вещь видна и с изнанки, и с оборота. И показ оборота позволяет немножечко проникнуть в лабораторию Буччеллати и понять, как это делается, а с другой стороны, ты не можешь не любоваться даже и оборотом.
И ещё они, помимо кружева и техники, воспроизводящей как бы кружево, они очень активно, и это инициировал, конечно, Марио Буччеллати, но и активно использовал Джанмарио Буччеллати. Повторяют с помощью изощрённейшей, тончайшей гравировки рисунок ткани, вот на несессерах, на сумочках, на шкатулочках, на сигаретницах, папиросницах, они с помощью гравировки воспроизводят рисунок ткани. Причём, рисунок ткани не какой-то там современный, а опять же, ткани ХУ1-ХУШ века. И действительно создаётся впечатление, что вот вся фактура, включая там даже, если это фактура под шёлк, то вот утолщения, знаете, иногда бывает шёлк-сырец, вот ниточка утолщается. Вот именно вот так. И мы очень рады, что один предмет такого рода – прекрасная вечерняя сумочка из золота и серебра, такой уже барочной формы, мы получили её в качестве дара для своей постоянной экспозиции. После того, как выставка закроется, мы её поставим у себя, в Оружейной палате.
К.ЛАРИНА: Ну, и ещё традиционный наш вопрос: вот ваш самый любимый экспонат вот в этой выставке? От чего вы не можете оторвать взгляда?
З.ТРЕГУЛОВА: Ну, конечно, это браслеты Марио Буччеллати 25-го и 29-го года. Это то, от чего невозможно оторвать глаза. И это та степень совершенства, когда ты смотришь, ты видишь, ты понимаешь, что да, вот это реальность, но ты не можешь понять, как это сделано, и что человеческие руки могут это сделать.
К.ЛАРИНА: А драгоценные камни там каким-то образом использованы?
З.ТРЕГУЛОВА: Да, конечно. Ну, во-первых, все эти браслеты украшены бриллиантами. Но вот то, что касается вещей Марио Буччеллати, это бриллианты старой огранки, или бриллианты огранки «Роза», поэтому они там не слепят глаза. И ещё очень интересно, как крепится камень. Он крепится так, что ты не понимаешь, опять же, как он укреплён: он держится как-то сам собой, с помощью минимального количества тончайших, невидимых лапок.
И, конечно, прекрасные камни использовал Марио Буччеллати уже в своих вещах послевоенных пятидесятых-шестидесятых годов. Замечательнейшие рубины, изумруды, и бриллианты, и сапфиры. И то же самое относится и к Джанмарио Буччеллати. Он действительно очень привязан к каким-то тем или иным камням, и иногда история складывалась таким образом, что он покупал какие-то исключительные камни, и несколько лет, а иногда и десятилетиями вынашивал замысел того украшения, куда этот камень будет вставлен. И это украшение, конечно, подчинялось всё целиком вот этому уникальному камню.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Наверное, в этом плане больше всего интересны жемчужины, как раз, чем отнюдь какие-то многокаратные бриллианты.
З.ТРЕГУЛОВА: Да, это что-то совершенно удивительное. Я как раз, когда говорю об этом… Да, кстати, что касается бриллиантов, - да, конечно, он их использует и иногда вот в ожерельях последних десятилетий. Это довольно крупные камни, которые опять же, держатся непонятно, каким образом, и как кружево облегает шею это ожерелье. Кружевная фактура металла, в которой каким-то невесомым, непонятным образом укреплены бриллианты в виде капли или в каком-нибудь другом виде.
Но действительно, что касается каких-то уникальных камней, и как бы не то, что блестит и сверкает и переливается. Действительно у него очень много вещей, сделанных из барочного жемчуга. И это опять же, апеллирование к традиции и ХУП века, и к коллекции из Палаццо-Питти, где очень много было вещей такого рода.
И вот эта жемчужина, о которой сказала Татьяна, это уникальная вьетнамская жёлтая жемчужина, вот такой величины. Абсолютно идеальная.
К.ЛАРИНА: Большой величины, - я говорю. (Смеётся).
З.ТРЕГУЛОВА: Круглой формы, диаметром, наверное, 4 сантиметра, которую он купил, и в течение 15-ти лет продумывал, что бы с помощью этой жемчужины и создать. И он создал такое украшение – вроде бы брошь, это
гранд-дама. Но в этой вещи там много ассоциаций: это как бы символ женщины как вместилища будущего, потому что жемчужина в центре – это как бы живот этой дамы. И она такая большая, что там понятно, что эта гранд-дама она носит в себе будущую жизнь. И на самом деле он склонен к таким вот интересным, глубоким ассоциациям. Как-то старается так предложить какую-то серьёзную философскую основу под свои вещи. Иногда это получается действительно очень точно и очень интересно, иногда, (если позволю себе немножечко критики, а то всё как-то так в превосходной категории), это немножечко как бы слишком. К.ЛАРИНА: Да? Барокко. (Смеётся).
З.ТРЕГУЛОВА: Он был такой романтический человек. Я говорю о Джанмарио Буччеллати. И, кстати, он также захотел, уже вот сейчас, под закат своей карьеры, посоревноваться с великими ювелирами античности и с собственным отцом. И за последние два-три года он тоже вот воссоздал эту серию кубков Боскореали, уже, глядя и на оригиналы Лувра, и на те вещи, которые создал его отец, и которые хранятся в семье.
И надо сказать ещё, что многие вещи на этой выставке – это вещи, которые он делал для своих близких людей: для своей жены, для своей дочери. Вещи совершенно исключительные и окрашенные вот каким-то таким особым отношением мастера. Поэтому в большинстве своём это вещи, которые не смотрятся, как такая холодная, роскошная ювелирка, они, в общем, согреты каким-то очень серьёзным эмоциональным теплом. И действительно, ещё раз повторяю: являются абсолютно уникальными. Боюсь, что для этой выставки мы опустошили полностью сейф фамильных драгоценностей этой семьи. И даже шутили, что вряд ли у дам осталось что-то, чтобы одеть на открытие. Нет, всё-таки осталось.
К.ЛАРИНА: А скажите, на аукционах появляются
какие-нибудь предметы Буччеллати?
З.ТРЕГУЛОВА: Вы знаете, я не могу ответить на этот вопрос. На рынке появляются. И, кстати, интересный момент, с чего началась вся эта история с этой выставкой, что несколько лет назад нам принесли на закупку уникальное кольцо. По определению, это был конец двадцатых годов. И Лариса Пешехонова у нас куратор, она сразу предположила, что это кольцо Буччеллати.
Действительно мы связались с компанией, послали точные фотографии. Они подтвердили, что да, это кольцо Буччеллати.
Надо сказать, что в витрине с кольцами это кольцо было самым роскошным. Поэтому на рынке эти вещи появляются. Но, конечно же, в отличие от Картье, мощного холдинга, который с восьмидесятых годов покупает на всех крупнейших аукционах самые значительные вещи. Буччеллати этим не занимается, и такой политики не придерживается – выкупа старинных вещей. Во всяком случае, системно.
К.ЛАРИНА: Зельфира, а вот ювелирная выставка в Кремле, сколько их уже было? Много было? Картье вы вспомнили.
З.ТРЕГУЛОВА: Абсолютно логично. В смысле, какое количество людей?
К.ЛАРИНА: Да.
З.ТРЕГУЛОВА: Да, да. Выставка Картье была самой посещаемой выставкой в Музеях Кремля за два последних десятилетия.
К.ЛАРИНА: То есть, привлекает?
З.ТРЕГУЛОВА: Более того, она вошла в рейтинг ТОП ТЭН, проводимый самой влиятельной газетой «АТМ Пеперн», и она попала в место номер 6 во всём мире. То есть, это было признано в разделе выставок декоративно-прикладного искусства. Она была на шестом месте в мире в 2007-м году.
Там складывалось всё: и сама выставка, и каталог, и посещаемость. И я думаю, что в этом году с выставкой Буччелалати мы, наверное, получим примерно такую же посещаемость. Она пользуется действительно большим интересом, потому что этого нельзя увидеть нигде. У нас не было ювелирного искусства, в силу известных всем причин после 17-го года.
И поэтому это тот материал, который неизвестен: и это эпоха Ар-деко, которая опять же неизвестна, и интерес к которой очень высок сейчас.
Хотя, надо сказать, что вот для Буччеллати они действительно вне времени, влияние Ар-деко там минимальное.
К.ЛАРИНА: Давайте ещё раз скажем, когда открывается выставка для посещения.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Она открыта уже.
З.ТРЕГУЛОВА: Да, она уже идёт, вот почему я говорю, что она очень популярна. И примерно там по полторы тысячи человек в день. Просто открывали мы её в том же месяце, что и открывали «Два века британской моды», поэтому тогда мы представили…
К.ЛАРИНА: «Британская мода» тоже хорошо посещалась.
З.ТРЕГУЛОВА: Прекрасно.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: До сих пор ещё открыта.
З.ТРЕГУЛОВА: Поэтому до 16 ноября приглашаю всех…
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Британская мода – вот самым мне там интересным показалась, на самом деле, это обувь. Потому что остальное – это вещи, которые попадают в выставки, такие тематические. Из коллекции обуви – это что-то потрясающее! Такую коллекцию обуви ХУШ, Х1Х, ХХ века – это что-то!
З.ТРЕГУЛОВА: Галошки ХУШ века – такого нет нигде. И действительно она пользуется большим успехом. Там где-то в среднем бывает больше тысячи человек в день, в среднем. И мы очень рады, что 9 декабря мы открываем в Лондоне, в музее Виктории и Альберта свою выставку «Величие царей», «Церемониальный костюм при русском императорском дворе». Это действительно событие и для Лондона. Выставку будет открывать принц Майкл Кентский. И это событие для нашего музея, потому что это первая выставка исторического костюма, которую мы показываем за рубежом.
Мы показываем там и все коронационные костюмы русских императоров, начиная с Петра Второго, то есть, это 1727 год, то, что связано с коронацией, с коронацией Петра Второго и коронацией других русских императоров. Это мужской костюм, я подчеркиваю.
Мы показываем там уникальный гардероб Петра Второго, который сохранился у нас целиком, и аналогов нет ни в одном музее мира. Это гардероб 1727-1730-го года, гардероб – я имею в виду полный набор костюмов.
И там же мы будем показывать и костюмы коронационных герольдов, костюмы герольдов русских орденов, вплоть до костюмов придворных кучеров и камергеров.
К.ЛАРИНА: Это по типу такой царской охоты так составлено?
З.ТРЕГУЛОВА: Нет, она именно, как бы русский церемониальный костюм при русском императорском доме.
К.ЛАРИНА: Дворе?
З.ТРЕГУЛОВА: Мужской. Поэтому там костюм Павла Первого, и Александра Первого, и миниатюры, и портреты Николая Первого, и Александра Второго, Александра Третьего и Николая Второго.
К.ЛАРИНА: Ну, раз перешли к Анонсам, давайте тогда раскроем ещё какие-нибудь ваши планы на этот сезон.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Московские. Нет, может кто-то и в Лондон захочет поехать специально, чтобы посмотреть.
З.ТРЕГУЛОВА: Нет, про Лондон я не могла не сказать, потому что действительно очень есть чем гордиться.
Обязательно, очень важный для нас проект. Короче, будете в Лондоне, заходите. Очень ждём этой выставки там. И надеюсь, что она прозвучит так же эффектно, как выставка из Музея Виктории и Альберта в Москве.
17 декабря мы открываем свою последнюю выставку в этом году. Название этой выставки «Искусство блистательной Порты». Эта выставка из Собрания Музеев Московского Кремля, и на ней мы впервые показываем уникальную коллекцию, хранящуюся в нашем музее. Это коллекция Артефактов и предметов Оттоманской Турции ХУ1-ХУШ веков.
В основе, конечно же, это дары турецких султанов русским царям в ХУП веке.
Подобной коллекции за пределами Турции по значимости, по качественному уровню вещей действительно нет.
Помимо подарков, а в основном, это было драгоценное оружие, или конское убранство и попоны. То есть, там и драгоценно украшены и оружие, и ткани, очень интересными вещами являются царские регалии.
И это действительно удивительно, что царь Алексей Михайлович в середине ХУП века, православный государь заказывает комплект своих собственных регалий исполнение. И турецкие мастера в султанских мастерских делают державу, скипетр для православного государя.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: А что, он в этом одинок среди вообще русских правителей?
З.ТРЕГУЛОВА: Нет. И царь Михаил Фёдорович Романов, когда он выходил из Успенского собора после торжественной службы перед отправкой на поле боя, он снимал Шапку Мономаха и одевал шлем. Этот шлем мы также показываем на выставке. Это шлем турецкой работы ХУ1 века с вот такой вот полосой исключительно красивой арабской вязи, которая является длиннейшей, на одну страницу цитатой из Корана.
Так вот, православный государь, выходя из Успенского собора, снимал Шапку Мономаха и одевал этот шлем. И в этом шлеме выезжал на поле битвы.
К.ЛАРИНА: Слушайте, такое толерантное время было.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Или какое-то восприятие этого, как просто декора, что ли? Вряд ли, вряд ли.
З.ТРЕГУЛОВА: Нет, абсолютно точно при дворе царском были толмачи, которые…
К.ЛАРИНА: Объяснили, что это, да?
З.ТРЕГУЛОВА: Конечно, отношения с Турцией существовали. Были послы, были посольства, были переводчики. Естественно, они знали.
Видимо, это было что-то, что не играло такой важной роли. То есть, к таким вещам в тот период, ну, извините за современное слово, - не цеплялись.
А главное было, что это был шлем турецкой работы. Турецкие мастера считались лучшими в мире на этот момент.
То же самое, что касается царских регалий. Во-первых, Стамбул – это Константинополь. Поэтому, невзирая на то, что в этот момент это была уже Оттоманская Турция, всё равно – это Константинополь. Это Византия, как бы в прошлом. Поэтому тут ещё был такой момент переклички и по этому принципу.
И вот ещё два слова про зарубежные проекты.
Эта выставка связана с нашим Турецким собранием.
А в мае следующего года, в Синцониевском институте, в галерее Сатле(? ) мы открываем выставку царей Востока, в которой показываем свою турецкую коллекцию, и свою коллекцию иранскую. То есть, вещи периода Сефизицкого Ирана.
А, уж если говорить об уникальности, то вот в том, чем мы владеем, действительно аналогов в мире нет.
Там есть несколько предметов, просто уникальных. Таких нет ни в одном музее мира.
И нам кажется очень интересным сейчас показывать и популяризировать те коллекции, которые, либо хранятся частично в фондах, как коллекция императорского костюма. Мы её не показываем в постоянной экспозиции. Это всё вещи из наших фондов.
К.ЛАРИНА: А оружие?
З.ТРЕГУЛОВА: Что касается турецкой коллекции, то да, мы показываем. У нас есть одна большая витрина с турецкими вещами в основной экспозиции. Но опять же, как коллекцию мы её показываем сейчас. Впервые будем показывать в декабре в Москве. Я всех приглашаю на эту выставку, которая продлится до 15 марта следующего года, и вот потом часть этой коллекции и лучшие вещи из нашей Иранской коллекции поедут в Вашингтон, на выставку, которая откроется там в мае, и будет продолжаться до середины сентября. Вот это про ближайшие наши планы.
К.ЛАРИНА: Ну, про колокольню теперь доложите обстановку. Мы живём в ожидании сколько времени.
З.ТРЕГУЛОВА: Я прекрасно это понимаю, и мы постараемся эти ожидания оправдать.
В принципе, все реставрационные и инженерно-строительно-архитектурные работы там закончены. Сейчас уже там установлены даже подставки и витрины для экспонирования архитектурных фрагментов. Сейчас идёт напряжённая работа над программным обеспечением для этой очень сложной мультимедийной экспозиции.
И мы надеемся, что мы сдержим своё обещание и 20 декабря сможем продемонстрировать журналистам и приглашённым гостям новый музей с колокольней Ивана Великого.
К.ЛАРИНА: А можно мы придём с Татьяной? (Смеётся).
З.ТРЕГУЛОВА: Вы всегда в первых рядах наших приглашённых.
К.ЛАРИНА: Но там же вьюга будет в эту пору?
З.ТРЕГУЛОВА: Дело в том, что, конечно, мы в декабре сделаем презентацию, поскольку это сложный климатический сезон, то зимой в любом случае мы не будем пускать зрителей…
Т.ПЕЛИПЕЙКО: То есть, по плану в принципе не будет зимнего обзора?
З.ТРЕГУЛОВА: Нет, потому что, как только начинает идти снег, сама галерея покрывается льдом, и это безумно опасно. Тем более что там располагаются колокола.
К.ЛАРИНА: Там лифта нет?
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Какой же там лифт? Откуда же лифт?
З.ТРЕГУЛОВА: Ступеньки наверх обледеневают.
К.ЛАРИНА: Страшно.
З.ТРЕГУЛОВА: Поэтому зимой действительно мы в любом случае посетителей на галерею пускать не будем.
К.ЛАРИНА: А как же звонари поднимаются зимой?
З.ТРЕГУЛОВА: А вот так и поднимаются. Знаете, они люди привычные, и это не посетители, которые, знаете, будут смотреть вокруг, не дай Бог, поскользнутся, зачем же это кому-то нужно?
К.ЛАРИНА: Да. Рисковать.
З.ТРЕГУЛОВА: Поэтому во всей красе посетители увидят это с наступлением тёплого, весеннего сезона, когда мы откроем её полностью для посещения. А до этого мы будем пускать только на первые два яруса, которые внутренние и закрытые. И, естественно, у нас экскурсия тоже будет рассчитана на эти два яруса.
К.ЛАРИНА: Ну что же, мы завершаем нашу экскурсию по Музеям Московского Кремля. Ещё раз приглашаем вас на выставку ювелирную Буччеллати. Обязательно придите.
Ну, я думаю, что после такого рассказа Зельфиры Трегуловой грех не пойти и не проверить ощущения.
Спасибо вам большое, Зельфира, и до встречи!
З.ТРЕГУЛОВА: Спасибо.
Т.ПЕЛИПЕЙКО: Всего доброго!