История и современная жизнь старинной московской усадьбы Тютчева и Баратынского - Игорь Комаров - Музейные палаты - 2008-07-26

К.ЛАРИНА: Начинаем программу «Музейные палаты». Здесь в студии «Эха Москвы» Ксения Ларина, Ксения Басилашвили. Ксюша, рада тебя видеть.

К.БАСИЛАШВИЛИ: И я тебя очень рада видеть.

К.ЛАРИНА: В добром здравии.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А тебя отдохнувшей.

К.ЛАРИНА: Здесь у нас в гостях Игорь Комаров. Здравствуйте, Игорь, добрый день. Игорь ассоциируется у нас с главным оружейником Московского Кремля. Но вот времена изменились и Игорь теперь главный человек, директор музея-усадьбы Мураново. Именно сегодня об этом пойдет речь в нашей передаче.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но знание темы дуэли все равно ему пригодилось. Потому как где как не в усадьбах могла развиваться эта традиция. Мы предлагаем вам призы, и призов

К.ЛАРИНА: Какое-то невероятное количество. Они такие огромные. Что это такое?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Ну, как-то лето, я решила порадовать наших радиослушателей, которые сейчас, может быть тоскуют где-то у себя дома у радиоприемников, и поэтому я предлагаю им альбом усадьбы здесь. Помнишь, мы его как-то представляли? Эта выставка проходила в Музее архитектуры, выставка фотографий, фотографы Саша Мановцева и Максим Серегин ездили, осматривали заброшенные подмосковные усадьбы и составили очень интересный фотографический каталог, который как раз сегодня по теме нашей программы подходит. Кроме того, от издательства «Интеррос» следующие альбомы: «Почта СССР: История в марках и письмах» и «Советское наивное искусство», потому как где как не загородом хорошо взять холст, спуститься к пруду и попробовать себя в качестве художника. А также подарок от Игоря Комарова «Стихотворения Евгения Боратынского» к 200-летию со дня рождения Евгения Абрамовича Боратынского издательство «Русский мир» и Музей-усадьба Мураново, 2000-й год.

И.КОМАРОВ: Маленький такой сборничек был выпущен к юбилею Боратынского. Готовили его сотрудники нашего музея, и там очень интересные приложения – статья о судьбах рода Боратынских и о фамилии Боратынского, которая пишется то через «о», то через «а».

К.БАСИЛАШВИЛИ: Это, кстати, загадка, то Боратынский, то Баратынский. В чем дело?

И.КОМАРОВ: Вот здесь как раз и изложен ответ на эту загадку.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Ну, этот ответ мы скажем в течение эфира, а задаем вам совершенно другой вопрос, а именно: Внимание. Какой популярный романс на стихи Евгения Боратынского исполняла его внучатая племянница, знаменитая русская оперная певица? Назовите нам, пожалуйста, и певицу, и романс. Притом романс – можно дать название или первые строчки.

К.ЛАРИНА: А можно пропеть.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А ты хочешь по телефону принять?

К.ЛАРИНА: Ну а почему бы нет. Давайте пропоем его.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А ты знаешь, да?

К.ЛАРИНА: Нет, пока не знаю. Сейчас посмотрю правильный ответ. Нет, действительно поскольку у нас подарков много, пусть присылают нам ответы на SMS, и один какой-нибудь суперприз, какой у нас суперприз?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Найдем, что-то найдем.

К.ЛАРИНА: Что выберем из того что есть. По телефону примем.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Хорошо. +7 985 970-45-45 – вот, пожалуйста, на этот номер и присылайте правильные ответы.

К.ЛАРИНА: Игорь, сколько вы возглавляете усадьбу-то там? Музей.

И.КОМАРОВ: Да недолго. Чуть больше полугода.

К.ЛАРИНА: Дело в том, что конечно, Мураново помимо того, что имеет невероятно интересную, богатую историю, но есть точка отсчета уже в новейшем времени, я имею в виду 2006-й год, когда произошла вот эта жуть с ударом молнии. Это по-моему уникальный случай, единственный в своем роде: когда молния попала прямо в дом, и насколько я помню, я помню, что мы об этом говорили много здесь и в новостях, естественно, сотрудники музея чуть ли там не голыми руками из огня пытались вытащить экспонаты и коллекцию музея. В каком состоянии сегодня усадьба и все-таки давайте вспомним, сильно ли пострадала она во время этого стихийного бедствия?

И.КОМАРОВ: Давайте. Вот когда мне позвонила Ксения и сказала о том, что есть такая возможность выступить у вас на передаче, я сразу подумал: а вот это сопряжено как-то с датой? Ксения, вы подумали о том, что как раз два года с того?

К.ЛАРИНА: Это в июле было?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Нет, не подумала.

И.КОМАРОВ: Это вот как раз два года, в эти дни два года.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Да, точно. Как раз в грозовое время.

И.КОМАРОВ: Да-да-да.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Я была на днях вокруг Мураново. Там собираются такие тучи и бесконечные грозы.

И.КОМАРОВ: Ну давайте подержимся за деревяшку, тем более что сейчас там помимо реставрации собственно дома, там происходит и устройство новой системы и пожаротушения, и защиты от гроз, от молний.

К.ЛАРИНА: Ущерб сильный был нанесен?

И.КОМАРОВ: Да, ущерб был сильный, но вместе с тем я помню нашу реакцию, музейных людей, из разных музеев в те дни. Ведь информация через средства массовой информации шла самая разная. Говорилось о том, что все сожжено дотла, все там головешки-пепелище. На самом деле, утраченные экспонаты, ну, оценивается этот ущерб в доле одного процента. Сожженные, утраченные по каким-то причинам экспонаты. Все остальное по счастью выжило, хотя очень много пострадавших вещей. И дело не только в пожаре – там есть, действительно, обгоревшие вещи, но дело в том, что, представьте себе, ночной пожар около 11-ти вечера что-то началось там. Ливень, гроза, и вещи выносились из дома...

К.ЛАРИНА: То есть их заливало еще.

И.КОМАРОВ: .. на улицу. Их нечем было сразу укрыть. Работало несколько пожарных расчетов, все это поливалось заодно и пеной. Вот в этой ситуации пострадало очень много вещей, но я сразу хочу сказать, что в ту ночь был, действительно, совершен такой акт героизма со стороны мурановских жителей, со стороны музейных сотрудников, которые там были – там же многие живут в Муранове и рядом с Мураново.

К.ЛАРИНА: То есть всем миром спасали?

И.КОМАРОВ: Всем миром спасали. Буквально, тут же подъехали бойцы из софринской бригады, и бойцы из окрестных частей.

К.ЛАРИНА: МЧС, да?

И.КОМАРОВ: Да. Ну, внутренние войска (софринская бригада). И все это делалось действительно всем миром. Сразу включилось Министерство культуры Московской области, сразу подключились музеи, окрестные, неокрестные. На следующий день начался вывоз пострадавших вещей в хранилища, которые были спешно как-то освобождены: и в Клину, и в Сергиевом Посаде, и в других музеях, в больших визиомах прежде всего – туда можно экспонатов ушло сразу. То есть предоставлены были площади. Из соседнего Абрамцево в день пожара, утром пожара этого выехали сотрудники службы безопасности, они встали по периметру усадьбы, территории главного дома для того, чтобы просто оградить это место. Причем никто не просил, они сами приехали. Это на самом деле действительно всем миром.

К.ЛАРИНА: Мародерства не было?

И.КОМАРОВ: Похоже, что нет. Хотя, в общем-то, некоторые вещи исчезли и не совсем понятно как.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Там ведь все-таки, если говорить о том, что исчезло, что пострадало – во-первых, это дом, который строился при Боратынском и самим Боратынским, что уже. Он все-таки как, сохранился, не сохранился? И во-вторых, это личные вещи и Тютчева, и Боратынского.

И.КОМАРОВ: Да, ну вот личные вещи по счастью в основном сохранились. Практически целиком сохранились, хотя и пострадали. А дом, да, дом серьезно очень пострадал, выгорела верхняя часть. Пожар начался с так называемой тужиловки – это башня в центре дома, тужиловка – интересное название: там дети Боратынского обучались наукам, премудростям всяким, ну и для того чтобы не засматривались на окрестные пейзажи и на то, как играют крестьянские дети, окна там были подняты очень высоко-высоко. То есть дети называли это тужиловкой именно потому, что они там тужатся, сидят (смеется), занимаются науками.

К.ЛАРИНА: А вы там постоянно теперь живете?

И.КОМАРОВ: Нет, нет.

К.ЛАРИНА: Приезжаете на работу.

И.КОМАРОВ: Хотя есть место, где можно переночевать.

К.ЛАРИНА: Что-то в вас изменилось, такой стал деревенский житель (смеется).

К.БАСИЛАШВИЛИ: Я и говорю, что там наверное как барин (все смеются).

И.КОМАРОВ: Вы знаете, первый вопрос «Ну как тебе там?», который мне мои знакомые задали, я как-то нашел ответ сразу и с тех пор я его повторяю и сейчас повторю. Я думаю, что жители Москвы и других больших городов меня хорошо поймут, а деревенские жители, наверное, нет – это привычно: я всю зиму видел белый снег, каждый день. Вот это.

К.ЛАРИНА: Вам позавидовать. Какое-то ощущение другое совсем, наверное, от природы, да?

И.КОМАРОВ: И я познакомился там с замечательными совершенно людьми, очень хорошими специалистами, глубокими знатоками и поэзии Тютчева, и Боратынского, и русской усадебной культуры 19-го века. Вот этот вопрос, который сейчас прозвучал, ну конечно, не сам я его придумал. Я попросил его придумать сотрудников.

К.ЛАРИНА: Вопросы для наших слушателей?

И.КОМАРОВ: Да, да-да-да-да. Придумать его наших сотрудников, и вот многолетний главный хранитель, она только недавно перестала быть главным хранителем, сейчас сотрудник нашего музея – Светлана Андреевна Долгополова – сказала: «Да что вы, Игорь Александрович, это вопрос такой простой, банальный, ответ на него все знают». Я подумал, что еще полгода назад я.. (смеется)

К.ЛАРИНА: Наши слушатели молодцы: я вижу, что уже много правильных ответов. Ну, давайте так: про историю мы поговорим во второй части, чтобы сейчас нам не разбивать. Может, немножечко, несколько слов о том, в каком состоянии сегодня находится усадьба, она открыта для посещения? Музей открыт?

И.КОМАРОВ: Ну я прежде еще скажу, что сразу после этого пожара включились структуры таких, культурные структуры и Московской области, и федеральные, и Министерство культуры федеральное выделило средства на реставрацию. Ну, там с шестью нулями средства на самом деле, на реставрацию экспонатов. И с областного бюджета решением Бориса Всеволодовича Громова были выделены очень крупные средства, тоже там с многочисленными нолями на реставрацию собственно дома. И вот дом в этом году будет, ну, обещают во всяком случае, что он будет сдан в конце этого года. Причем уже осенью мы планируем открыть небольшую выставку, в уже готовой части дома, небольшую выставку, посвященную реставрации. Мы надеемся, что у нас получится выводить группы посетителей из уже готовой части дома в еще реставрируемую часть дома, для того чтобы они воочию могли убедиться как это происходит, посмотреть на этот процесс реставрации. А реставраторы и дома, и памятников, и экспонатов – на самом деле лучшие силы России и лучшие силы Подмосковья, лучшие реставраторы. Это любопытно будет посмотреть.

К.ЛАРИНА: Но сегодня пока нельзя посетить музей, да?

И.КОМАРОВ: Сейчас мы проводим экскурсии по парку. Наши экскурсоводы водят по парку – там есть что посмотреть, рассказывают о творчестве Боратынского и Тютчева, показывают парк, показывают главный дом со стороны, и проводят в мурановскую церковь.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но, Игорь Александрович, там важное замечание, что таким образом можно пройти только с группой, одиночек не пускают. Поэтому нужно приехать или примкнуть к какой-то группе, или прислать заявку на несколько человек.

К.ЛАРИНА: Какие страшные вещи ты говоришь, Ксения (смеется). Примкнуть к какой-нибудь группе.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Я, воспользовавшись именем Игоря Александровича, прошла в одиночку (все смеются).

И.КОМАРОВ: Ну, в общем, если вы соберетесь с друзьями, какой-то небольшой компанией.

К.ЛАРИНА: То есть как бы сами группу соберете.

И.КОМАРОВ: Да-да-да, это будет все равно воспринято как группа, и вы купите билеты и пройдете по парку.

К.ЛАРИНА: Новости, потом – продолжим.

НОВОСТИ

К.ЛАРИНА: Продолжаем программу «Музейные палаты», сегодня она посвящена истории и современной жизни старинной московской усадьбы Тютчева и Боратынского, известной как Музей-усадьба Мураново. Директор музея у нас сегодня в гостях – это Игорь Комаров. Здесь же Ксения Басилашвили и Ксения Ларина. Давайте немножечко поговорим о том, как все начиналось, как это место стало таким культурно-историческим центром? Когда из разряда жилого дома это все постепенно стало переходить в разряд памятников?

И.КОМАРОВ: Усадьба. Вы знаете, когда я сюда ехал, я как-то подумал, ну чем вот эти подмосковные замечательные наши усадьбы, замечательные наши музеи отличаются от городских, не менее замечательных музеев? Ну наверное все-таки тем, что мы в музеи городские входим из сутолоки города и уходим обратно в сутолоку города, и впечатление у нас все-таки как-то смазывается. А вот поездка в подмосковную усадьбу – будь то Мураново, или другие замечательные подмосковные усадьбы-музеи – это нечто другое, это день, посвященный специально. Это день, даже не только вещи, которые увидите в усадьбах, не только эта архитектура, но этот день запомнится навсегда, это действительно так. Начиналось? Ну как начиналось. Обычный подмосковный, простенький на первый взгляд, пейзаж. Я в общем-то спрашивал у людей, которые посещали эту усадьбу, и потом нашел очень любопытное подтверждение в тексте книги, не так давно опубликованной Греча «Венок усадьбам». Разные ощущения возникают. Некоторые приезжают просто в восторге, в полнейшем восторге, глаза горят: «Это такое место! Это такое удивительное место». Некоторые говорят, что нет, это так, среднее что-то. У Греча это был такой серенький день. И потом я понял почему: это русский пейзаж, абсолютно русский пейзаж. Он пишет о том, что усадьба так себе, а потом пишет почему так себе. Да потому что нависшие облака серенькие такие, да потому что дождик накрапывал, как-то вот... это Россия, это среднерусский пейзаж. Это выходит солнце и его лучи по холмам вокруг усадьбы начинают играть, и возникает совершенно фантастический их танец, это запоминается на всю жизнь, поверьте мне. Облака нависнут – ну да, что-то вот такое серенькое. И вот в этом самом-самом-самом русском месте возникает усадьба, она фиксируется впервые в 1767 году, очень много владельцев меняется – Оболенские, несколько еще других фамилий.

К.ЛАРИНА: А кто строил-то ее?

И.КОМАРОВ: Домов там было несколько, судя по всему. Но в 1816-м году усадьба переходит в семейство Энгельгардт, а потом на дочери генерала Льва Николаевича Энгельгардта Анастасии Львовне женится Боратынский, и после смерти генерал-майора он начинает перестраивать усадьбу. Но Боратынский – это поэт, Боратынский – это романтик. Он сам проектирует дом. Поэтому возникает дом, ну, скажем так, в несколько аглицком стиле.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А у него было какое-то архитектурное образование? Или так просто, это фантазия?

И.КОМАРОВ: Нет-нет-нет, это его вот такая архитектурная фантазия.

К.ЛАРИНА: То есть как театр Et-Cetera Александра Калягина. Он сам его проектировал.

И.КОМАРОВ: Он написал книги, он построил дом, при всем при том. Очень любопытная конструкция, редкая конструкция. Там, собственно, дом из вертикальных деревянных балок выстроен на два этажа. А вот снаружи эти балки обложены кирпичом. Вот такой дом-термос, как его называют. Любопытная конструкция и любопытный облик. Вроде как перенесенный из романтической Западной Европы, но вот когда он встал над холмом над бродом речки Талицы, он стал абсолютно русским таким вот усадебным домом. И в этом доме он прожил-то к сожалению всего один год где-то. Он занялся очень активно хозяйством, строил мельницы пиленые, строил вокруг дома оранжереи, а в оранжереях выращивались персики, ананасы, цветы, там был зимний сад у дома. То есть все вот это вот было там.

К.ЛАРИНА: Кстати, тоже часть усадебной культуры: все вот эти экзотические, казалось бы, для русского пейзажа фрукты во многих усадьбах, я знаю, такие были оранжереи, теплицы, в которых это дело выращивалось.

И.КОМАРОВ: Вот здесь это было. И прожил он всего год где-то, уехал в Италию в заграничное путешествие и неожиданно совершенно в 44-м году в июле он умирает в Неаполе. То есть он не вернулся в этот дом.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но семья осталась. Семеро детей.

И.КОМАРОВ: А семья осталась. А потом там пошли очень сложные чисто русские родственные связи. Я уж не буду все их рассказывать – это не одна бы передача была бы. И лучше действительно, чтобы специалист об этом обо всем рассказал. Сложные родственные, дружеские связи: Боратынских, Путят, Тютчевых, Аксаковых, привели к тому, что постепенно, потихонечку в этом доме стал складываться удивительный совершенно мир русской усадьбы. Причем не просто усадьбы среднепоместной, а усадьбы, связанной с литературными и художественными кругами.

К.ЛАРИНА: В чем это выражалось?

И.КОМАРОВ: Вещи привозилось из одного имения, из другого имения, из третьего имения. Привозилась мебель, привозилась живопись. Все это устанавливалось там. Комнаты в доме, жители этого дома, кем бы они не были, они старались сохранять, ну, в общем-то, почти в неприкосновенности комнаты, в которых жили их предки.

К.ЛАРИНА: Но, подождите, это же все так, простите, складывалась эклектичность какая-то или все-таки это было подчинено какой-то драматургии, какой-то идее, чьему-то определенному вкусу?

И.КОМАРОВ: Вот пока на протяжении 19-го века это было просто, ну, я думаю, что это действительно можно сказать эклектично все это. Как стягивалось само собой. Похоже, что.. Ну, казалось, что само собой. А вот смысл вот этого стягивания, он обнаружился уже в начале 20-го века. Внук Федора Ивановича Тютчева Николай Иванович Тютчев, он был церемониймейстером императорского двора, и он был прекрасным знатоком русской усадебной жизни и коллекционером. У него была великолепная коллекция фарфора и графики. Но он собирал не только фарфор и графику, но вот это вот было. И похоже, что ему пришло в голову, он понял сущность всего этого собрания, которое сложилось как бы само собой, и подтянул туда еще свои вещи, из своей коллекции. А после 17-го года возникла, ну, вы знаете, какая ситуация, да? Некоторые усадьбы жгли.

К.ЛАРИНА: А эту? Как ее миновала эта учесть?

И.КОМАРОВ: Миновала, миновала.

К.ЛАРИНА: Каким образом?

И.КОМАРОВ: В общем-то была одна попытка, но владелец усадьбы вышел на крыльцо и сказал: «Скажите, а Тютчевы чем мешали вам?» Как-то вот так вот. Не помню точную формулировку.

К.ЛАРИНА: И они услышали, эти люди?

И.КОМАРОВ: Они услышали.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Ну, это были же деревенские, те кто рядом жили.

И.КОМАРОВ: Постояли и разошлись. Были попытки ограбления, были. Но Николай Иванович сразу связался с органами Наркомпроса, и сразу поставил вопрос о статусе музея. И самое-то главное, пожалуй, не это. В это время во многих ведь усадьбах организовывались музеи. На самом-то деле ранний большевизм 17-18-го года, много было людей-романтиков, которые отстаивали: надо защитить русскую культуру. И музеи в усадьбах росли, действительно, как грибы. А вот в конце 20-х годов, в 30-х годах вот эти музеи уже ликвидировались. И вот в это время Николай Иванович второй раз спас Музей-усадьбу Мураново. Ну, в общем, он сумел доказать.

К.ЛАРИНА: А как?

И.КОМАРОВ: Ну, Тютчев – любимый поэт Владимира Ильича Ленина при всем при том. И удалось отстоять вторично Музей-усадьбу Мураново. Он оставался директором Музея-усадьбы до своей смерти, а потом его племянник стал директором (НЕРАЗБОРЧИВО).

К.БАСИЛАШВИЛИ: И там могилы.

И.КОМАРОВ: Да, у храма их могилы, они там и похоронены. Это новая церковь Спаса Нерукотворного. Это на самом деле уникальная личность, Николай Иванович Тютчев. Он создал там экспозицию, которую мы, в принципе, в ее ядре – сейчас продумывается новая экспозиция музея – но ядро, заложенное им в экспозиции мы сохраняем безусловно, потому что, я думаю, тут лучше всего сказал Максимилиан Волошин, который посетил усадьбу и сказал, что эта экспозиция делает честь русскому музейному делу, это та самая экспозиция, которая лучше многих европейских.

К.ЛАРИНА: Вот тут уже наверное эклектики нету, тут уже наверное продуманная какая-то история. Или нет?

И.КОМАРОВ: Здесь сложно сказать.

К.ЛАРИНА: Но есть ядро, центр-то есть?

И.КОМАРОВ: Я думаю, что если бы сейчас в каком-то абстрактном усадебном доме современные исследователи, ученые мужи из этих экспонатов делали бы, выстраивали бы интерьеры 30-х – 40-х годов 19-го века, они бы сделали совершенно по-другому, и сделали, может быть, даже лучше. Но это, я бы сказал, то что он сделал - это не столько научная реконструкция, сколько художественная реконструкция – видение человека начала, рубежа 19-20-го века русской усадьбы середины 19-го века. Это взгляд вглубь времени. Вот он так видел. И он выстроил действительно художественный образ русской усадьбы, и именно вот этим этот образ ценен, важен, именно поэтому мы говорим об уникальности экспозиции усадьбы Мураново.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А какой он был, этот житель дворянского гнезда, 30-40-х годов? Что это за образ?

И.КОМАРОВ: Ну это, в общем-то, образ не просто дворянского гнезда, а такого дворянского гнезда. Ну, я бы сказал так: прежде всего живой человек, живой человек, который ощущает себя во времени, потому что он думает о своих потомках и живет вместе со своими предками, он сохраняет то что осталось от своих предков вокруг себя: вот эти семейные портреты, длинные ряды, вот эти фотографии, графика – все это сохраняется. Мебель. Вот здесь была. на этом кресле сидела бабушка, вот здесь сидел дедушка, вот здесь работал двоюродный дядя, вот это все сохраняется. Как живая среда такая. То есть он живет вместе с ними, вместе со своими предками, но и вместе со своими потомками, потому что он строит детский домик рядом с усадьбой, в котором его дети маленькие играют, а в пристройке к домику живет (НЕРАЗБОРЧИВО). Там вокруг огородик разбит. Он находит церковь, свою домовую церковь, усадебную церковь, но туда же ходят и крестьяне деревни. Он выстраивает флигель для жилья и для гостей, к нему приезжают гости, литераторы. В усадьбе побывал Гоголь, в усадьбе побывал раньше еще при Энгельгардтах Денис Давыдов, он собственно говоря, и познакомил Боратынского с Энгельгардтами.

К.ЛАРИНА: А Гоголь, как там? Читал что-нибудь?

И.КОМАРОВ: Он приехал туда, в общем-то, ненадолго. Он от Аксаковых ехал.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Вы знаете, мне говорили даже такую легенду, те жители, которые побывали в Мураново где-то в 50-60-е годы, что там оставалось на стене, на обоях, сальное место от головы Гоголя, от того что он сидел на высоком стуле и прикоснулся своей головой к обоям.

К.ЛАРИНА: Застеклено это место, да? (все смеются)

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но это как раз о многом говорит, о характере.

И.КОМАРОВ: Да-да-да, это легенда, это местная легенда.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Это легенда, да?

И.КОМАРОВ: Легенда, ну конечно. Я, честно говоря, не могу себе представить Николая Васильевича.

К.ЛАРИНА: Давайте мы споем уже, друзья мои. Мы же просили спеть наших слушателей.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Я не берусь петь, пусть лучше слушатели.

К.ЛАРИНА: Наши слушатели, правильно ответившие на вопрос, их очень много победителей, но мы только троих можем назвать: Владимир, телефон 226-, Людмила – 845, Андрей – 855. Это те, кто получают у нас призы.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Я напоминаю вопрос, да?

К.ЛАРИНА: Да, да-да.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Какой популярный романс на стихи Евгения Боратынского исполняла его внучатая племянница, знаменитая русская оперная певица. Нужно исполнить этот романс, соответственно, назвать.

К.ЛАРИНА: От начала до конца! (смеется)

К.БАСИЛАШВИЛИ: Не, ну первые строчки хотя бы.

К.ЛАРИНА: И назвать певицу. Пожалуйста: 363-36-59. Вот, по телефону сейчас мы услышим, надеюсь, правильный ответ, и наш победитель получит что? Ксюш?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Наш победитель получит издание «Музей архитектуры. Усадьбы здесь». Путеводитель фотографический по подмосковным усадьбам.

К.ЛАРИНА: Итак, пожалуйста, что же это за романс? Назовите нам, пожалуйста, певицу, которая исполняла этот романс. Ну если пропоете первые две строчки, будем вам благодарны.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Надо пропеть обязательно.

К.ЛАРИНА: Еще раз: 363-36-59. Что такое у нас? Я не понимаю. Телефон-то у нас работает? Может он не работает? Работает? 363-36-59.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Все боятся.

К.ЛАРИНА: Гробовая тишина. Ну кто-нибудь позвонит вообще в эфир или нет? Товарищи! Как интересно. Нет, пока звонков нету. К сожалению. Я переоценила наших слушателей: вообще нет никаких. Ну давай проверим, может он правда не работает? Обращаюсь я к нашему звукорежиссеру. Потому что я такое первый раз вижу, такое просто кладбище. Я думаю, что есть звонки, потому что здесь какой-то сбой, такого быть не может, такого экрана я не видела мертвого, просто он мертвый. Ну, давайте пойдем пока дальше: получится – получится, не получится – не страшно, назовем правильный ответ чуть-чуть позже сами. На чем мы остановились?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Мы остановились на усадьбе Мураново, то есть мы там и сидим до сих пор. И у меня такой вопрос: вы говорили, что там шло наслоение нескольких поколений жителей этой усадьбы, а значит это все проявлялось вещах. В каких-то самых мелких, я не знаю, от каких-то ножниц маникюрных, принадлежащих прабабушке, до париков.

К.ЛАРИНА: Ты говоришь про коллекцию сейчас, да?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Я говорю про коллекцию, которая на самом деле составляла просто быт этих людей. Это все жизнь.

К.ЛАРИНА: Тогда бы знали из какого сора, да?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Это все жило в усадьбе до момента пожара, да?

И.КОМАРОВ: Это все жило в усадьбе. Но, естественно, мы понимаем, что.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А какие? Вы не могли бы сказать поподробнее, вот что это за вещички, это ведь наверное какая-то редкость уже ушедшая.

И.КОМАРОВ: Это действительно редкость, и они будут возвращаться в новую экспозицию. Они некоторое время назад постепенно. Экспозиция – она же живет, что-то ставится, что-то убирается в фонды. Вот сейчас вот этот вот, меж мелочей воздушных и прекрасных, железных, мы будем возвращать потихонечку в экспозицию, и увидим в экспозиции и замечательные несессеры, и небольшие скульптурки, и предметы быта небольшие вот такие, мелочи, без которых нет усадебной жизни. И я надеюсь еще, что мы увидим вокруг главного усадебного дома восстанавливаемое новое здание, и в планах наших и восстановление оранжерей.

К.БАСИЛАШВИЛИ: С персиками?

И.КОМАРОВ: Да, конечно с персиками. И кегельбана, там был кегельбан и молодежь усадьбы.

К.ЛАРИНА: В смысле, прямо настоящий кегельбан?

И.КОМАРОВ: Да, настоящий. И играли там, и есть фотография этого кегельбана, и постараемся его тоже восстановить.

К.ЛАРИНА: Интересно, а чем-нибудь отличался от современных кегельбанов?

И.КОМАРОВ: Ну, в общем-то, наверное, уравновешенностью игроков. Так, если современную ситуацию, как с современными кегельбанами сравнивать. Потому что эта игра в кегельбан между двумя прогулками по саду и по лугу, спокойная такая игра, хотя, может быть, азарт и был, трудно сказать.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А в местной церкви, маленькой совсем церкви меня удивило обилие вкладов, которые делали, видимо, те жители, которые населяли вокруг Мураново, еще во времена Боратынского или чуть позже. Там какие-то иконы.

И.КОМАРОВ: В основном это современное все.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Современные вклады, да?

И.КОМАРОВ: Да-да.

К.ЛАРИНА: Товарищи! Народ требует песен. Все звонят.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Телефон-то заработал?

К.ЛАРИНА: Заработал телефон. Я вижу: конечно же народ хочет спеть, спеть свое слово (все смеются). Пожалуйста, 363-36-59 – кто готов пропеть первые строчки романса на стихи Боратынского и назвать певицу, которая исполняла это впервые. Игорь, наденьте наушники, пожалуйста. А то вы не услышите этого чуда. Алло, здравствуйте. Алло?

Слушатель: Это «Эхо Москвы»?

К.ЛАРИНА: Да, добрый день.

Слушатель: Добрый день. Романс «Не искушай меня без нужды», а пела Обухова Надежда Андреевна.

К.ЛАРИНА: А вы? Обязаны спеть.

Слушатель: (смеется)

К.ЛАРИНА: Ну хотя бы строчки две.

Слушатель: «Не искушай меня без нужды возвратом нежности твоей» (все смеются)

И.КОМАРОВ: Прекрасно.

К.ЛАРИНА: Прекрасно! Замечательно!

Слушатель: Божественный романс.

К.ЛАРИНА: Как вас зовут, простите?

Слушатель: Владимир Александрович.

К.ЛАРИНА: Владимир Александрович, а вы откуда звоните?

Слушатель: Ижевск.

К.ЛАРИНА: Ижевск! Ну, отправим в Ижевск?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Боратынского.

К.ЛАРИНА: Боратынского, да.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Боратынского из Мураново.

К.ЛАРИНА: Привет из Мураново вам придет по почте. Спасибо вам большое.

Слушатель: А как узнать адрес-то?

К.ЛАРИНА: А мы телефон ваш сейчас запишем, вас вот: 278 первые три цифры телефона, да? Вашего.

Слушатель: Это код Ижевска, что ли, да?

К.ЛАРИНА: 341-278-, а дальше не буду говорить, чтобы вам никто не позвонил чужой. Правильный телефон я называю?

Слушатель: Телефон-то?

К.ЛАРИНА: Да.

Слушатель: Нет, наверное неверно, мой телефон – 78-04-63.

К.ЛАРИНА: А, ну вот он у нас, собственно говоря, и высветился у нас на экране. Просто вы его не узнали в моей интерпретации (смеется). Хорошо. Спасибо.

Слушатель: Возможно. Что от меня требуется?

К.ЛАРИНА: От вас – ничего. Вам только благодарность за прекрасное исполнение и буквально там через некоторое время вам позвонят наши референты, и вы уже им сообщите ваш почтовый адрес, чтобы получить посылочку из Москвы.

К.БАСИЛАШВИЛИ: И не останавливайтесь, главное, в пении.

Слушатель: Спасибо Вам. Я слушаю ваше радио.

К.ЛАРИНА: Спасибо большое, спасибо. Мы очень рады, что мы вас сегодня услышали. Спасибо. Ну видите как здорово. Прекрасно, по-моему, спел человек с большим удовольствием. Все правильно, ответ-то верный?

И.КОМАРОВ: Замечательный ответ, стопроцентный ответ.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Надо еще возобновить такие вот вечера романсов.

К.ЛАРИНА: Кстати! Звучит ли музыка в усадьбе Мураново? Звучала ли?

И.КОМАРОВ: Звучала безусловно, и будет звучать, мы надеемся. После открытия главного дома, рядом в парке небольшая эстрада и вот там устраивали концерты. Я думаю, что мы эту традицию возродим и музыка будет звучать в усадьбе так, как она звучала всегда.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Как, меня интересует вопрос оранжереи – персиков и так далее – то есть мне кажется, что

К.ЛАРИНА: У нас такой климат.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Ну как-то раньше выращивали, да? при Боратынском.

К.ЛАРИНА: Раньше было теплее.

И.КОМАРОВ: Нет, ну я думаю, что сейчас (все смеются) теплее стало.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Кого вы, вы будете специалистов из своих музейных изыскивать или приглашать? Как это вообще будет?

И.КОМАРОВ: Вот здесь очень любопытный такой момент. Ну, откровенно говоря, когда я шел в этот музей, в эту усадьбу, ну, было у меня такое предощущение, что я встречу... ну, это после пожара, да? вы представляете: люди всю жизнь работали в этой усадьбе. Я думал, что встречу потухшие глаза, усталые лица и так далее. И я вдруг понял, что нет, все-таки сотрудники настроены на жизнь, на развитие, и одно из самых интересных проявлений этого – это работа нашего замечательного садово-паркового отдела. Вы представляете: дом в лесах, вокруг стройка идет, а они цветники разбивают.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Да, цветы растут, меня это удивило.

И.КОМАРОВ: Они цветники разбивают. И вот это показатель, наверное, ну, такой зрительный показатель того, что жизнь продолжается и жизнь развивается.

К.ЛАРИНА: Как доехать? – спрашивают наши слушатели, своим ходом.

И.КОМАРОВ: Машиной, автомобилем, 50-й километр Ярославского шоссе, поворот там увидите на Мураново, на Софрино. По указателям доедете. Электричкой – станция Ашукинская, оттуда автобус или пешком, там 4 километра, что-то около того, по замечательным совершенно местам. Первый раз я туда шел пешком, и просто наслаждался окрестностями. День был солнечный, яркий, летний, было удивительное настроение, конечно.

К.ЛАРИНА: Ну что же. Ага. «У меня есть этажерка, такая же как сгоревшая в Мураново», - Сергей сообщает. Хотите получить этажерку от Сергея. Нам не нужны копии, у нас все настоящее.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А вот то что был пожар, это не повлияет на то, что запретят подлинные вещи выставлять в загородном доме?

И.КОМАРОВ: Нет, конечно нет.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Или перевезут все-таки.

И.КОМАРОВ: Сущность музея – все-таки это подлинность вещей. Возможно, там как обычно фотографии, естественно, хранятся в фондах, но их копии выставляются. Может быть, частично графика, но 99 процентов – это, конечно, подлинные.

К.ЛАРИНА: Спасибо большое. Игорь Комаров, директор Музея-усадьбы Мураново – наш сегодняшний гость. Мы по традиции завершаем нашу передачу пригласительными билетами, приглашаем на выставку.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Я приглашаю как раз в те места, которые можно вокруг Мураново посетить, если вы по железной дороге отправитесь туда.

И.КОМАРОВ: Ну и Мураново не забудьте посетить. Спасибо.

Музейная стрелка. Даем маячок.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Дорога на Сергиев-Посад для путешественника в режиме выходного дня – настоящая шкатулка с драгоценностями. Причем предлагаю отказаться от машины и воспользоваться железной дорогой – так намного романтичней. Отправившись в дорогу с Ярославского вокзала вы даже за один день сможете побывать сразу в нескольких музейно-усадебных местах, практически полностью охватив художественно-литературный пейзаж сергиево-посадского направления. Выезжать лучше всего рано утром – тогда все успеете. Первой остановкой для вас станет станция Ашукинская, от нее доберетесь на автобусе до Мураново. Определите осмотрю час-полтора: пока музей на реконструкции, вы сможете увидеть только территорию усадьбы и побывать в местной церкви. Далее ваш путь лежит в направлении села Абрамцево, усадьбы Аксакова и Мамонтова. Вот тут времени закладывайте больше, потому что помимо прогулки по территории и экспозиции, обязательно нужно просто подышать абрамцевским воздухом. Если вы никогда здесь не бывали ранее, все равно вспомните все: и ели, и березы, и овраги. Вы это уже знаете с детства, с картин Нестерова и Васнецова, ведь художники писали свои полотна именно в этих местах. Хотите найти это самое поле, в котором Васнецов разместил своих трех богатырей?