Сергей Третьяков и его коллекция в музее Изобразительных исскуств имени Пушкина - Галина Андреева - Музейные палаты - 2008-01-26

К.ЛАРИНА: 12 часов 17 минут. Начинаем программу «Музейные палаты». Сегодня мы встречаемся с Музеем изобразительных искусств имени А.С.Пушкина. В гостях у нас Галина Андреева, заведующая отделом Перспективных проектов. Добрый день, Галина, здравствуйте.

Г.АНДРЕЕВА: Добрый день.

К.ЛАРИНА: Здесь, в студии, Ксения Ларина и Ксения Басилашвили. Ксюша, здравствуй!

К.БАСИЛАШВИЛИ: И здравствуй, Ксюша!

К.ЛАРИНА: У нас сегодня коллекция, да?

К.БАСИЛАШВИЛИ: У нас коллекция Сергея Третьякова. Мы с тобой много раз уже говорили о его брате – о Павле Михайловиче Третьякове, а вот о Сергее Михайловиче – ни разу. Ну что же, стоит, потому что человек собрал обширную коллекцию западноевропейской живописи. И о его жизни мы будем сегодня говорить.

Кроме того, он еще был городским головой московским.

К.ЛАРИНА: Совмещал?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Да! Как это все удавалось ему? И зачем?

К.ЛАРИНА: И хороший вкус у человека был.

К.БАСИЛАШВИЛИ: И зачем успешному купцу…

Г.АНДРЕЕВА: Безупречный, как говорили современники, и говорили, что он «обладал нюхом на хорошие вещи»!

К.ЛАРИНА: Надо же!

К.БАСИЛАШВИЛИ: Вопросом основным вот для меня в этих двух братьях и Сергея, в частности, остается вот какой: зачем успешному купцу, человеку обеспеченному, политику, в том числе и такому энергичному политику, зачем понадобилось искусство? Вот что это было? Это была блажь, это была страсть, без которой он жить не мог? Постараемся на этот вопрос ответить. А вы ответите на другой вопрос, который мы вам подготовили. Внимание!

Назовите старое и новое название места, где жил Сергей Михайлович Третьяков, и где выставлялась его коллекция, где был такой небольшой музей.

Г.АНДРЕЕВА: В Москве.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Да, в Москве. +7 (985) 970-45-45. Мы сегодня принимаем ваши ответы на sms.

К.ЛАРИНА: Что даем?

К.БАСИЛАШВИЛИ: И даем. Я хочу, чтобы в другой город ушел новый «Путеводитель Галереи искусства стран Европы и Америки Х1Х-ХХ век», там, где как раз и выставлено собрание Сергея Михайловича Третьякова.

Г.АНДРЕЕВА: Первые, фактические первые 8 залов. В них представлены преимущественно работы из собрания Сергея Михайловича Третьякова.

К.БАСИЛАШВИЛИ: В этом отделе и Делакруа, и Энгр, и Милея, и Сислей, Писсаро, Де Ганн, импрессионисты. А «Путеводитель» еще в руках не держали даже сотрудники.

Г.АНДРЕЕВА: Да, многие сотрудники видели. Это только-только изданный, накануне нового года.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Абсолютно новый Путеводитель. Презентация состоится…

Г.АНДРЕЕВА: 11 февраля.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Вы имеете возможность это получить. Кроме того, мы вам предлагаем билеты в Музей изобразительных искусств имени Пушкина, посетите также Галерею искусства стран Европы и Америки. Пожалуйста, добро пожаловать! И, кроме того, у нас есть еще абонементы. Интересные абонементы: «Человек музейной профессии», «Энциклопедия музейной жизни». Я знаю, что этот абонемент начнет свою работу с 5-го февраля с выступления директора, Ирины Александровны Антоновой. Называется лекция «Музеи в современном мире». Пару слов, может быть, вы скажете об этом абонементе?

Г.АНДРЕЕВА: Вы знаете, это совершенно эксклюзивный цикл лекций. Впервые, и, по-моему, одним из первых Музей изобразительных искусств имени Пушкина делает такой абонемент. Я бы назвала его, понимаете, «За кулисами музея». В этом абонементе будет представлено то, что обычно скрыто от глаз публики. Будут выступать реставраторы, и рассказывать об уникальных реставрационных работах, будут выступать ведущие научные сотрудники, это доктора наук, которые будут рассказывать об уникальных научных открытиях. Так что это абонемент, который дает возможность заглянуть публике туда, куда ее обычно не пускают. Поэтому я очень рекомендую приходить каждый вторник в 19 часов с 5-го февраля до 22-го апреля.

К.ЛАРИНА: Слушайте, я пока вот листаю этот Путеводитель, просто роскошный совершенно! Замечательный!

Г.АНДРЕЕВА: Да, учитывая международный опыт, очень удобный формат, содержательный и очень богато иллюстрированный.

К.ЛАРИНА: Ну, давайте начнем рассказ?

К.БАСИЛАШВИЛИ: С удовольствием! С чего начнем?

Г.АНДРЕЕВА: Вы знаете, я бы начала с того, что мы всегда в плену стереотипов: мы говорим «Третьяковы» и подразумеваем Третьяковскую галерею. Вот сегодня немножко этот стереотип хочется сломать, потому что и Павел Михайлович Третьяков оказывается связан с Пушкинским музеем – он был одним из благотворителей, и даже давал деньги на изготовления слепков для Московского университета, тех слепков, которые потом вошли в Музей изобразительных искусств.

А Серей Михайлович Третьяков, конечно, один из главных собирателей, чья коллекция оказалась в Музее изобразительных искусств.

Два брата, два характера. Если Павел Михайлович Третьяков был высокий, худой, очень сдержанный, его называли схимником, Сергей Михайлович был другой: он был очень подвижный, эмоциональный, очень общительный, светский человек.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Они внешне не похожи?

Г.АНДРЕЕВА: Они внешне не похожи. Они не похожи по характеру, но они безумно дополняли друг друга, их связывали очень глубокие и тесные человеческие отношения. И, если младший брат (а разница была всего полтора года), Сергей уважал старшего брата, Павла Михайловича: прислушивался к его мнению, следовал за ним и в искусстве, и в бизнесе. А Павел Михайлович безумно любил Сергея Михайловича Третьякова. И надо сказать, что, конечно, он был ведущей силой. Павел Михайлович начал собирать искусство в середине пятидесятых годов. Он купил первую картину русскую в 1856 году, за ним последовал Сергей, но стал собирать семидесятые годы. И, конечно, эта мания собирательства, а его называли таким неистовым собирателем живописи, конечно, расцвела пышным цветом, когда он переехал, ну, когда он стал очень часто бывать в Париже. Фактически он основал там штаб-квартиру Товарищества такого – Торговый дом «Братья Третьяковы и Коншин» и он практически в Париже бывал очень часто. На него большое очень влияние оказал помимо Павла Михайловича Третьякова Иван Сергеевич Тургенев, художник Алексей Петрович Боголюбов, который фактически исполнял…

К.БАСИЛАШВИЛИ: Подождите! Иван Сергеевич Тургенев оказал влияние как что – как духовный лидер, или как советчик собирания живописи?

Г.АНДРЕЕВА: И как личность. Во-первых, Сергей Михайлович очень ценил его как писателя, во-вторых, конечно, Иван Сергеевич очень хорошо знал жизнь художественную, музыкальную, литературную Парижа. Поэтому он и как писатель, и как личность, и как собиратель – Иван Сергеевич Тургенев покупал вещи.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А он тоже собирал? Для меня это открытие,

я не знала.

Г.АНДРЕЕВА: Например, одна из самых интересных работ в коллекции Сергея Михайловича Третьякова - работа Теодора Руссо, одного из ярких представителей Барбизонской школы – «В парке Фонтебло» - она происходит из коллекции Ивана Сергеевича Тургенева. И безумно интересная история: писатель купил ее на аукционе Друэ, потом вынужден был из-за сложных материальных обстоятельств, продать эту вещь, Сергей Михайлович тут же ее покупает. Потом, как человек импульсивный, в какой-то момент он решил с ней расстаться, чтобы приобрести что-то иное, потом опомнился и опять покупает эту работу. И вот таким образом она к нему возвращается и украшает теперь постоянную экспозицию Пушкинского музея, где оказалась в конечном итоге в коллекциях Сергея Михайловича.

К.БАСИЛАШВИЛИ: У меня вопрос все-таки немножечко к началу: когда стало возможным для Сергея и для Павла собирать? - В одно время, в разное время, после чего?

Г.АНДРЕЕВА: Фактически, когда они получили свою часть в бизнесе. В пятидесятые годы Павел Михайлович Третьяков и Сергей Михайлович Третьяков тоже занимается в это время активно бизнесом. Но он приходит к собирательству чуть позднее. Почему? Потому что он не хотел мешать своему брату, и не случайно, ведь приступив к собирательству, он начинает собирать Западную школу живописи, но фактически все, что он покупает, отражает те пристрастия, которые двигали Павлом Михайловичем Третьяковым.

Павел Михайлович Третьяков любил пейзаж и собирал, Сергей Михайлович собирает пейзажную школу.

К.ЛАРИНА: То есть, Павел был лидером в этом смысле, да?

Г.АНДРЕЕВА: Да! Да! Да! Чтобы ему не мешать, Сергей сосредоточился на Западном искусстве.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Вы думаете так? – Исключительно потому, чтобы не мешать?

Г.АНДРЕЕВА: Да. Об этом сам говорит Павел Михайлович. Он начинал даже с этого, и он покупал. И часть прекрасных произведений, которые находятся в собрании Третьяковской галереи русской школы, происходят из собрания Сергея Михайловича Третьякова: Крамской «Лунная ночь», там, между прочим, в конечном итоге изображена вторая жена Сергея Михайловича Третьякова Екатерина Андреевна Матвеева, этот портретный образ; «Бабушкин сад» Поленова. Так что какая-то часть русских вещей она так и осталась в коллекции Сергея Михайловича.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А бизнес, бизнес, мы это слово произносим так. Хотя мне кажется, что во времена Третьяковых им не так активно пользовались этим словом – бизнес.

Г.АНДРЕЕВА: Ну, конечно, это были предприниматели.

К.ЛАРИНА: Дело, дело.

Г.АНДРЕЕВА: Ну, они, конечно, не входили, скажем так, может быть, в десятку самых богатых людей России никогда.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Начиналось, по-моему, с нескольких лавок в Гостином дворе: их дрова, хлеб, питание.

Г.АНДРЕЕВА: Да, да. Конечно, их дело – это продажа мануфактуры. Это продажа льняных тканей. Тканей, которые они получали из Голландии, Англии, даже из Китая. Их магазин находился на пересечении Ильинки и Биржевой площади, кстати, здание биржи сохранилось, и оно было построено архитектором Каминским, который, кстати, перестраивал то место, где жил Сергей Михайлович Третьяков. Вы задали вопрос, что это за дом.

Сергей Михайлович был связан родственными узами с Каминским, поскольку его сестра Софья Михайловна была замужем за архитектором Каминским.

40 лет находился магазин на одном месте. Это такое свидетельство стабильности и процветания, ну опять скажу слово «бизнес».

Надо сказать, что Костромская мануфактура, которая была основана братьями Третьяковыми, по-моему, в 66-м году, - льняная Костромская, она была самая крупная в Европе – свыше 50 тысяч веретен. Они очень много занимались инфраструктурой, думали о рабочих, думали о том, как устроить такой детский сад для детей. Ну, детский сад, конечно, условно. Медицинскую помощь. Это были прогрессивно мыслящие предприниматели.

Надо сказать, что поскольку Сергей Михайлович занимал очень много общественных постов, вот мы сказали: «гласный Московской городской думы», городской голова; он был директором Московского отделения Российского музыкального общества; он возглавлял Московское Общество любителей художеств. Представляете, какое сочетание деятельности? Но, когда он был переизбран на второй срок гласным Думы – там разные интриги, ну знаете, как всегда, какие-то оппозиции, и он принял решение отойти от дел, и писал с удовольствием одному из своих корреспондентов, что теперь, поскольку ему не нужно устраивать такое количество светских мероприятий для своих товарищей по общественной деятельности, он может лишние сто тысяч тратить на приобретение живописи.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А вот это была такая страсть!

К.ЛАРИНА: А образование было какое у него?

Г.АНДРЕЕВА: Образование они получали домашнее, очень хорошее, поскольку в семье любили музыку, литературу.

К.ЛАРИНА: То есть, такое классическое воспитание, да?

Г.АНДРЕЕВА: Да, да, классическое. Надо сказать, что Сергей Михайлович, я сказала, что он был более такой артистичный, более светский. Если, например, Павел Михайлович отказался даже от дворянского звания в свое время, он говорил: «Я купцом родился и купцом и останусь», то Сергей Михайлович стал дворянином в 1878 году. Он был при этом, как и брат, почетным гражданином города Москвы.

Вообще, он очень интересный человек.

К.ЛАРИНА: Так это присваивался титул дворянства, да?

Г.АНДРЕЕВА: Да, за заслуги: они занимались большой благотворительной деятельностью. И, если посмотреть, то даже трудно себе представить: они помогали училищам – Московскому художественному училищу, училищу живописи, ваяния и зодчества, училищу глухонемых. Так что, это были люди, которые… Я вам сказала, что даже Павел Михайлович поддерживал и входил в число жертвователей на устройство Музея изобразительных искусств, который был основан по инициативе Цветаева, занимаясь своей Третьяковской галереей.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А как городской голова Сергей Третьяков, чем занимался? Я напомню, что он занимал этот пост в 1877 года по 1881-й. Так вот, как раз он падает на руководство городом князем Владимиром Долгоруковым, который там побил рекорд – с 1865 по 91 год возглавлял.

Г.АНДРЕЕВА: Деятельность была обширная, как у любого мэра. Но надо сказать, что если обратиться к воспоминаниям современников, почти все люди, мнению которых мы доверяем, отзываются о нем с большим уважением.

Он приобретал земли для какого-то нового строительства.

К. БАСИЛАШВИЛИ: По-моему, он Думу хотел построить.

Г.АНДРЕЕВА: Да, да, да. И купил как раз землю для того, чтобы там строить это новое здание. Так что он был очень рачительным хозяином и относился очень добросовестно к своим обязанностям.

К.ЛАРИНА: Мы сейчас слушаем Новости, потом возвращаемся в программу «Музейные палаты» и продолжим рассказ о Сергее Третьякове. Естественно, еще и с победителями, надеюсь, уже определимся нашими.

НОВОСТИ

К.ЛАРИНА: У нас сейчас время анонсов, да, Ксюша?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Абсолютно точно.

МУЗЕЙНАЯ СТРЕЛКА. ДАЕМ «МАЯЧОК»

К.БАСИЛАШВИЛИ: Четверг – день накануне свободы – еще не выходной, но его предвкушение. Этой истиной прониклись в Музее изобразительных искусств имени Пушкина, и теперь главное здание Музея личных коллекций и галереи искусств стран Европы и Америки по четвергам работают дольше обычного – до 9-ти вечера. Кассы закрываются на час раньше.

Темным зимним вечерком, впрочем, как и днем, будет приятно неспешно пройтись по залам обновленной постоянной экспозиции.

Немецкое и фламандское искусство значительно пополнилось произведениями из фондов, появились два зала античных подлинников, где выставлены находки археологов Пушкинского музея.

Декабрь миновал, а главная выставка Декабрьских сезонов перед распутьями земными не только не завершилась, но даже продлена до 10-го февраля. Советую заглянуть и посмотреть на «Шагающего большевика», картину Кустодиева из собрания Русского музея.

30-го января в Музее личных коллекций откроется выставка ученика Павла Филонова – художника Юрия Хржановского. Круг Филонова сейчас ценится коллекционерами – произведения часто появляются на международных аукционах. Живопись и графика Хржановского представлены Русским музеем и частными собраниями. Продлится до конца февраля.

Искусству аппликаций, создание картин и игрушек путем сочетания кусочков тканей учит выставка в Детском центре «Муссион», она ждет ребят с родителями до 24-го февраля.

А на день раньше, 23-го февраля в главном здании Музея изобразительных искусств имени Пушкина откроется выставка «Японская классическая ксилография ХУШ-Х1Х веков». Первая масштабная презентация коллекции японской графики музея.

Одновременно в свет выходит двухтомный каталог японской графики в собрании Пушкинского и настенный календарь.

Наша следующая встреча в эфире с Музеем изобразительных искусств будет посвящена первому собирателю японской коллекции – морскому офицеру Сергею Китаеву.

К.ЛАРИНА: Ну что, мы продолжаем нашу программу. Еще раз напомню, что в гостях у нас Галина Андреева, заведующая Отделом перспективных проектов Музея изобразительных искусств имени Пушкина. Наш герой сегодня – Сергей Третьяков и его коллекция.

Наши слушатели тем временем отвечают на вопрос… Можно еще раз его повторим?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Они ищут старое и новое название места, где жил Сергей Третьяков, где выставлялась его Западноевропейская коллекция живописная.

К.ЛАРИНА: Ну, еще, наверное, стоит напомнить, что, если у вас есть вопросы к нашей гостье, то милости просим, мы готовы ваши вопросы передать здесь, в прямом эфире Галине Андреевой. Напомним еще раз sms: +7 (985) 970-45-45.

Давайте уже, к коллекции: как складывались вообще, вот

все-таки другие сюжеты, связанные с коллекцией Сергея Третьякова?

Г.АНДРЕЕВА: Очень хороший вопрос. Я как раз об этом подумала, что, если Павел Михайлович собирал всю свою жизнь, то Сергей Третьяков фактически собирал десять с небольшим лет – с середины семидесятых годов до середины восьмидесятых годов. За это время ему удалось собрать около 80-ти первоклассных произведений Западноевропейской школы живописи и графики.

Эта коллекция, в основном, славилась Барбизонской школой. Это группа художников, которая работала в середине и второй половине Х1Х века, практически современники Павла Михайловича Третьякова, в небольшом местечке…

К.ЛАРИНА: То есть, современную живопись он собирал, по сути?

Г.АНДРЕЕВА: Он покупал современную живопись в местечке Барбизон, под Парижем. Это тонкие пейзажисты, которые работали на пленэре: Де Бели, Руссо, Виад де ля Пенья. К ним примыкает, хотя формально не входил в это объединение, такой замечательный мастер, как Каро, который приезжал в это местечко Барбизон, работал, но, конечно, он самостоятельная крупная творческая фигура. Это как бы основа и одна из самых важных составляющих частей коллекции Сергея Михайловича Третьякова.

Кроме того, помимо пейзажей его интересовали и вещи, которые были близки к тем работам, как я сказала, которые собирал его старший брат. Ну, например, такая уникальная работа в его коллекции – художника, голландца по рождению, но связанного с английской школой Лоуренса Альматадэме «Королева Фридегунда». Долгое время считалось, что это вообще единственная работа этого художника в собраниях России. Это не совсем так – отдельные вещи есть в собрании дворцов пригородов Петербурга. Эта работа относится к такому историческому сюжету из эпохи Мировингов, и содержит такой назидательный момент: королева Фредигунда находится у постели умирающего епископа Руана, который был предан смерти по ее приказу. И вот такой вот момент какого-то раскаяния присутствует.

Эта работа очень близка к произведениям стиля Нео Грэк, который очень любил паленые холсты текусу, в частности, одна из работ художника Бронникова висела в его кабинете, и он ее очень любил.

Кроме того, конечно, помимо Барбизонцев, Каро, проявил интерес Сергей Михайлович и к теме Востока.

Вообще, Восток всегда привлекал художников, особенно художников-романтиков и поздних романтиков.

Есть интереснейшая вещь, которую я советую не пройти мимо. Это работа художника Эжена Фромантена. Как только мы говорим: «Эжен Фромантэн», его работа – это «В ожидании переправы через (неразборчиво) сразу возникает для специалистов и любителей искусства и замечательная книга «О старых мастерах», которую написал Эжен Фромантен. Он был замечательным путешественником, он посетил Алжир. Он написал прекрасную книгу «Одно лето в Сахаре». Это просто удивительное чтение! И в 1869-м году он совершил путешествие в Египет, и вот это солнце, пейзажи Египта очень скупые произвели на него сильнейшее впечатление. Вместе с ним ездили писатели. И вот одна из работ этой серии была приобретена Сергеем Михайловичем Третьяковым и находится в этой коллекции. И тут же отсылает, да, к коллекции Павла Михайловича Третьякова, к его Восточным темам, которые мы встречаем в творчестве Верещагина, например, да? То есть, вот такие вот параллели.

Или замечательные так называемые «художники-реалисты». Это: Бастьен Лепаж, о котором сегодня будет отдельно сказано в нашем разделе «Фокус», и художники его круга. Например, такой мастер, который сейчас может быть забыт – Даньян Вувре.

Но художник, который так же, как и Бастьен Лепаж, просто мистифицировал русских художников. И не случайно современники, ну тот же Нестеров говорил о том, что вот эта тонкая проработка белых тонов в этой картине «Благословение невесты» Даньяна Вувре, она повлияла на современных художников: на Репина в его картине «Не ждали», на Валентина Серова – на знаменитой «Девочке с персиками». Мы бы могли вам сказать, что это спекуляция, если бы это не было мнение современника и художника, который их знал.

И поэтому, конечно, глядя на эти работы, я уже не говорю про то, что Валентин Серов каждое воскресенье приходил в дом Сергея Михайловича Третьякова….

К.БАСИЛАШВИЛИ: Пока не скажем куда.

Г.АНДРЕЕВА: Пока не скажем куда, и смотрел и изучал его коллекцию.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А эта коллекция была доступной для просмотра, или только для своих?

Г.АНДРЕЕВА: Вот тоже интересный вопрос! Более сдержанный Павел Михайлович Третьяков сделал свою коллекцию гораздо более доступной.

Более открытый и эмоциональный Сергей Михайлович Третьяков сделал свою коллекцию как бы «посещение по рекомендации». Он считал, наверное, так мне кажется, что эту коллекцию должны понимать и чувствовать знатоки. Видимо, как человек эмоциональный, он очень боялся, что кто-то, может быть, ее не оценит. Но это было действительно место паломничества.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Смотрите, вот Павел Третьяков собирает ведь не просто коллекцию: ему важно было, чтобы музей воспитывал, поэтому у него так много передвижников, социальных тем, чтобы простой человек пришел, посмотрел и переменился полностью.

У Сергея Третьякова была такая задача, или все-таки абсолютно другой подход?

Г.АНДРЕЕВА: Вы знаете, может быть, он не давал себе в этом отчета, но поскольку он следовал за старшим братом, то естественно это наложило отпечаток.

Например, мы в его собрании не найдем, ну скажем так, художников салона, мы не найдем таких роскошных произведений, связанных с обнаженной натурой, которые тоже составляют, как бы, ну одно из, интереснейших направлений во французской живописи любого времени, в том числе и у художников-современников Сергея Михайловича Третьякова. То есть, некое такое, ну скажем, пуританское, в хорошем смысле отношение к искусству оно тоже присутствует в коллекции Сергея Михайловича Третьякова.

К.ЛАРИНА: Но ведь кто-то же его ориентировал все равно вот в этом рынке тем более, современных художников?

Г.АНДРЕЕВА: Вы знаете, я сказала - у него да, были наставники

Ну, так сказать, даже наставники, с которыми он общался, это был Тургенев, это был Боголюбов, и, кроме того, конечно, сами художники.

Он покупал с выставок, как только вещи получали какие-то премии, если у него была возможность, и это отвечало его собирательским приоритетам, он старался купить вещи. Он покупал на аукционах, он покупал через торговые дома, такой Торговый дом Гуппеля, у Руан Дюэля, который потом войдет в историю нашего собирательства тем, что он Сергею Ивановичу Щукину и Морозову продавал вещи импрессионистов и

пост-импрессионистов.

Был еще один комиссионер, которого мало кто знает – Авдеенко. К нему тоже обращался и по делам своего Торгового дома, и по делам собирательства Сергей Михайлович. И этот же Авдеенко потом будет помогать Сергею Ивановичу Щукину.

К.ЛАРИНА: А Павел Михайлович какое-нибудь принимал участие в отборе картин для коллекции своего брата?

Г.АНДРЕЕВА: Вы знаете, они переписывались. Он не всегда с ним соглашался, иногда Павлу Михайловичу казалось, что Сергей платит очень большие деньги, потому что надо сказать, что цены на французских художников были гораздо выше.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Это очень интересно, потому что есть письмо, существует письмо, его можно прочитать в юбилейном каталоге Третьяковской галереи Павла Третьякова, в котором он возмущался ценами.

Г.АНДРЕЕВА: Да, да, да. По-моему, Репину это адресовано письмо, и он как раз пишет о том, что по сравнению с доморощенными ценами наших отечественных художников французы стоят очень дорого. Он объясняет это, во-первых, модой, а во-вторых, сложившимся художественным рынком, где моршаны как раз и работают с этими ценами и поднимают их, поскольку есть востребованность и интерес к этим художникам.

К.ЛАРИНА: У нас уже есть победители, мы уже можем озвучить правильный ответ: речь идет о доме номер 6 по Пречистинскому, Гоголевскому бульвару.

Г.АНДРЕЕВА: Совершенно верно.

К.ЛАРИНА: (перечисляет имена и номера телефонов победителей) получают подарки.

К.БАСИЛАШВИЛИ: И теперь, когда у нас есть уже правильный ответ, мы назвали место: Пречистинский до революции, а сейчас Гоголевский бульвар.

Г.АНДРЕЕВА: Там Фонд культуры сейчас расположен в этом здании. Вообще, здание интересной судьбы, потому что Сергей Михайлович Третьяков был женат дважды, он рано отделился. Этот дом существовал еще до того, как туда вселилась семья Сергея Михайловича Третьякова, но он был полностью перестроен и воспринимался, как совершенно новое строение. А перестраивал его родственник, архитектор Каминский.

После смерти Сергея Михайловича, он скончался так же, как и жил, понимаете, так легко – он умер от сердечного приступа. Конечно, это был удар для семьи и так далее.

После смерти особняк перешел к семье Рябушинских. Потом какое-то время там был революционный трибунал. И вот потом все-таки историческая справедливость восторжествовала и здесь находится Фонд культуры.

Я бы хотела, знаете, еще сказать, если говорить о коллекции Сергея Михайловича…

К.БАСИЛАШВИЛИ: А можно еще о доме? Все-таки, что это был за дом, потому что я поняла, что очень гостеприимный и тут наши радиослушатели тоже присылали sms, с напоминанием о том, что туда приходили…. «В этом доме, - пишет нам Марк, - в этом доме любили музыку, здесь часто бывали и играли Чайковский и Рубинштейн, с которыми Сергей Михайлович был дружен с самого детства».

Г.АНДРЕЕВА: Это правильно, потому что все любили очень музыку, кроме того, ведь Третьяковы были связаны дальними такими родственными узами с Петром Ильичем Чайковским. И, как я говорила, он возглавлял Московское отделение Российского музыкального общества. Так что действительно это так: художники, музыканты, общественные деятели. Это был дом замечательный, и, конечно…

К.БАСИЛАШВИЛИ: Такой салон у мэра. (Все смеются). У мэра Москвы сегодня – Сергея Третьякова.

Г.АНДРЕЕВА: Такой салон.

Возникает, ну вы знаете, когда я думаю о коллекции Сергея Михайловича, такой вопрос, который невольно может возникнуть у нас и наших слушателей: почему Сергей Михайлович не собирал импрессионистов? Ведь их первая выставка состоялась в 1874 году, и Третьяков в это время уже собирал.

Мне кажется, ответ очевиден. Конечно, ему была интересна реалистическая школа живописи. В этом смысле он, конечно, шел за старшим братом. А импрессионистов восприняла французская, даже художественная общественность очень, так сказать, спорно. И, наверное, еще менталитет собирательский не дозрел.

Ведь Сергей Иванович Щукин, который стал сбирать, и Морозов они были моложе Сергея Третьякова – один на 20, другой – на 36 лет, понимаете? То есть, это уже целое поколение.

Но что интересно? Я обратилась, когда готовилась к передаче, просматривала какие-то материалы: в 1908 году историк искусства Павел Муратов сделал одно из первых описаний коллекции Сергея Ивановича Щукина, которая как бы продолжает коллекцию Сергея Третьякова.

То есть, мы имеем коллекцию Юсупова, о которой говорилось, это ранняя Французская школа ХУШ – начала Х1Х века, а потом середина Х1Х века и вторая половина – Сергей Третьяков, и потом – импрессионисты и пост-импрессионисты.

Муратов описывает эту коллекцию, и в 908 году пишет, что ему известна уже воля собирателя Сергея Ивановича Щукина, который думает о том, чтобы передать эту коллекцию городу Москве, чтобы она воссоединилась с коллекцией Сергея Михайловича Третьякова.

Конечно, это не осуществилось: Сергей Иванович, как мы знаем, пережил революцию, эмигрировал. Судьба коллекции сложилась по-другому. Но то, что об этом говорил современник, это очень интересно. То есть, даже для современников и даже для Щукина была очевидна последовательная связь вот этих московских коллекций, очень важно, что мы сейчас говорим о лице московского собирательства.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А как братья предполагали в принципе, будет выставляться их коллекция? – Они предполагали, что это будет единое их собрание – западноевропейское и русское собрание живописи братьев Третьяковых. И тогда бы все мы это видели в Лаврушинском переулке?

Г.АНДРЕЕВА: Да. Вы знаете, так изначально было составлено завещание братьями. Это завещание вошло в силу.

После смерти в 1892 году Сергея Третьякова, на следующий год Павел Михайлович в память о брате создает мемориально-художественную экспозицию в Лаврушинском, и он прекрасно понимал, что Западная часть очень органично связана с русской частью. Мы говорили, как корреспондировали, как отклики находили вещи русских и западных художников.

В 98-м году он открывает уже два зала, потому что он пристраивает специальные залы, где показана коллекция Сергея Третьякова.

И так это находилось долгое время. Только в 25-м году коллекция поступила в Музей изящных искусств.

Почему? – В 24-м году в Музее изящных искусств создается де- юре картинная галерея. В 25-м году она открывается для публики. Эту картинную галерею нужно было усиливать и дать толчок к ее жизни, хотя в завещании братьев Третьяковых говорилось о том, что коллекция не должна пополняться, это тоже очень щекотливый момент. Но, тем не менее, сама жизнь, попечительский совет, куда входила дочь Третьякова, художники пришли к тому, что коллекция должна жить. И коллекция Сергея Михайловича Третьякова частично, в русской своей части, остается в Третьяковской галерее, а западная – перемещается в Музей изящных искусств и наряду с коллекцией ранней итальянской живописи, которая лежала в основе картинной галереи, это собрание Щукина знаменитое, это фактически начало картинной галереи в Музее изящных искусств. Поэтому Сергей Михайлович имеет, мне кажется, особое значение для Музея изящных искусств, его истории картинной галереи.

К.ЛАРИНА: А не предлагал Павел Михайлович расположить в своих залах его коллекцию?

Г.АНДРЕЕВА: Вот вы знаете, насколько я понимаю, может быть, так вопрос и не стоял, потому что все-таки русская школа живописи она, так сказать, представлена цельно. Но то, что это было показано какой-то период, вот я говорила с 93-го по 25-й год в едином художественном комплексе, это, конечно, говорит о том, что эти коллекции как-то неразрывно были связаны друг с другом.

К.БАСИЛАШВИЛИ: И еще один вопрос. Меня интересует, кто в это время занимался основным еще купеческим делом - мануфактурой?

Г.АНДРЕЕВА: Они разделили свои обязанности, и, конечно, Павел Михайлович в большей степени: он был огромный труженик. Он всю свою жизнь… Это был человек большой привычки. Он вставал в 6 утра всегда, работал, ехал в лавку, обедал в определенное время, выкуривал одну сигару, но традиционную в день. У него была колоссальная работоспособность, он был дисциплинированный человек, все было расписано по минутам.

Сергей Михайлович был более артистичный, и он отвечал как бы за внешние сношения – за выход вот их деятельности в мир. Не случайно я говорю, что он подолгу живал в Париже. Так что, они, мне кажется, дополняли друг друга.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Кто из конкурентов в это время у коллекционеров существовал?

Г.АНДРЕЕВА: Вы знаете, не конкуренты, ну конкурировать было, может быть, в тот момент собирал Харитоненко. Собрание Харитоненко, я напомню, располагалось в очень интересном месте – это дом на Софийской набережной. В настоящее время там резиденция Британского посла. Собрание Харитоненко потом пришло в Третьяковскую галерею. Там такие шедевры, как «Портрет Екатерины Второй на прогулке» Боровиковского, «Портрет Неизвестной» Крамского. Собирал Харитоненко.

А современную западную живопись я думаю, даже под влиянием… Вы знаете, такая обратная связь. Алексей Петрович Боголюбов. Он ведь сначала как бы подтолкнул Третьякова к Барбизонцам, к этому направлению французской живописи, с которым он был тесно связан, а потом, как мы знаем, когда открылся музей в Саратове имени деда Боголюбова – Александра Николаевича Радищева, то основу его составили и работы русских художников – Боголюбова и французское собрание, в том числе и художников Барбизонской школы, которое Боголюбов стал активно собирать.

К.ЛАРИНА: Галина, а какие-нибудь женщины еще присутствовали там, а то мы все время говорим про двух братьев. Наверняка же семья каким-то образом участвовала в формировании коллекции?

Г.АНДРЕЕВА: Вы знаете, что касается применительно к Сергею Третьякову. Как я сказала, он был женат дважды: первая жена Елизавета Сергеевна Мазурина происходила из очень такого уважаемого купеческого рода. К сожалению, она рано умерла после рождения сына Николая.

Вторая жена тоже из купеческого рода – Екатерина Андреевна Матвеева. Она, мне кажется, не очень интересовалась этой стороной деятельности своего мужа. Она была дама светская, у нее были непростые отношения вообще к семье Третьяковых. Она как-то больше метила к общению с дворянским кругом, такие были амбиции у нее, что вносило некую напряженность во взаимоотношениях. Но, надо сказать, что Сергей ее очень любил, и даже есть такой курьез в одних воспоминаниях: когда они бывали на даче под Петергофом, она страдала мигренью, она была очень впечатлительна, Сергей платил деньги всем хозяйкам в окрестности, чтобы уничтожить петухов на время пребывания их на даче, чтобы петухи не будили супругу. И выплачивал даже компенсацию за те яйца, которые несушки не снесли. Поэтому дамы присутствовали просто в каком-то другом качестве.

К.ЛАРИНА: То есть, никоим образом не влияли они на выбор?

Г.АНДРЕЕВА: Но, если вернуться к семье, вы знаете, очень интересно, надо сказать, что большую работу провела Татьяна Юзенкова, научный сотрудник Третьяковской галереи по истории семьи Третьяковых. И мне было интересно, а какие дети были у Сергея Михайловича, потому что о Павле известно много. У него был единственный наследник Николай, который был художник. Он посещал Московское училище живописи, ваяния и зодчества. К сожалению, он рано умер, хотя вот он получил университетское образование, у него было несколько детей. И вот его сын, то есть, уже внук Сергея Михайловича Третьякова – Сергей Николаевич, человек интереснейшей судьбы. Он был правовед при Временном правительстве он входил в какой-то такой экономический правовой комитет. Потом сидел в крепости после революции за связь с Временным правительством. Эмигрировал. И во Франции во время Второй мировой войны вот эта связь с Россией, это удивительно: его схватило гестапо, и он был казнен, потому что его обвинили в связи с советской разведкой. То есть, вот это вот отношение к России, удивительным образом – его посадили в крепость, он должен был уехать из страны. Но вот эта русскость, которую они в себе сохранили. Так что, очень интересная история, менее разветвленная, конечно, ветви Третьяковых от Сергея Михайловича.

Ну, вот мы сегодня, по-моему, сказали о личности, о коллекции. Приходите, сейчас около 60-ти произведений из коллекции Сергея Третьякова находятся в собрании Пушкинского музея….

К.ЛАРИНА: Я хотела еще одну прочитать телеграмму от нашего слушателя Марка, которого уже мы цитировали, просто, видимо, человек увлекается как раз вот Третьяковыми. А он пишет нам: «Сергей Михайлович в своем завещании тоже высказал свое желание – передать свое собрание городу, и просил распорядиться этим собранием своего брата - Павла Михайловича, которому это собрание завещал». Именно ему, а не жене и своему сыну. Вот такая поразительная братская связь.

Г.АНДРЕЕВА: Да, они изначально собирали. Это была договоренность между братьями, абсолютно правильно.

К.ЛАРИНА: Ну что ж, спасибо большое.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Такой мэр Москвы.

Мне кажется, это пример, достойный подражания.

К.ЛАРИНА: Ну, и наш мэр тоже - у него есть свой художественный вкус. Не все его разделяют, но главное, что он у него есть, у него есть свои предпочтения.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Главное –не быть равнодушным, . А знания и вкус формируются.

К.ЛАРИНА: Потом никто не знает ничего, это, может быть, мы сейчас иронизируем по этому поводу, а потомки нам скажут спасибо, то есть, ему. Спасибо вам, Галина!

Г.АНДРЕЕВА: Приходите в Пушкинский музей, будем рады.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А я представляю Анну Познанскую, которая сейчас расскажет об одном из произведений собрания Сергея Третьякова, ныне Музея изобразительных искусств имени Пушкина.

В НАШЕМ ФОКУСЕ:

А.ПОЗНАНСКАЯ: В 1885 году Сергей Михайлович Третьяков приобрел картину Жули Басьен Лепажа «Деревенская любовь».

На протяжении своей творческой карьеры Басьен Лепаж неоднократно обращался к историческим сюжетам. Но настоящий успех ему принесли картины с изображением французских крестьян, которых художник много писал в последние годы жизни.

Удачное сочетание натурных пейзажей с жанровыми композициями, зачастую навеянными воспоминаниями художник о его детстве, позволяло Басьен Лепажу создавать лирические картины, воспевающие духовное единство человека и природы. Оставаясь в рамках реалистического направления, мастер неоднократно пользовался отдельными приемами, характерными для творчества импрессионистов.

«Деревенская любовь» - одно из лучших произведений Басьен Лепажа и украшение в Третьяковской коллекции. Она пользовалась особой популярностью среди русских художников рубежа Х1Х-ХХ столетия.

Картину высоко ценили Валентин Серов, Михаил Нестеров, считавшие, что она могла бы послужить добрым напутствием для брачующихся.

После того, как картина была написана, она попала в одну французскую коллекцию, в одну известную французскую галерею в 1883 году, просто, спустя несколько лет, в этой галерее была приобретена Третьяковым. Эту картину очень хотела купить у музея Дорсэ, у кураторов музея Дорсэ был выбор – приобрести это произведение, или картину «Сенокос». И они в итоге остановились на картине «Сенокос», которая сейчас находится в фондах Дорсэ, а вот это полотно таким образом попало к нам. То есть, это действительно одно из лучших его произведений.