Особое мнение Ивана Микиртумова - Иван Микиртумов - Особое мнение в Петербурге - 2022-02-16
А. Петровская
―
11 часов и 7 минут на часах в студии «Эха». У микрофона Александра Петровская. Со своим особым мнением – доктор философских наук Иван Микиртумов. Иван, приветствую вас!
И. Микиртумов
―
Здравствуйте, Александра! Здравствуйте, дорогие слушатели!
А. Петровская
―
Ютуб-трансляция на канале «Эхо Москвы в Петербурге» идет. Не забывайте задавать там вопросы, ставить лайки и колокольчик, чтобы помогать нам распространять это видео.Иван, а отчего вы, как россиянин, гражданин России, готовы отказаться, кроме тринадцатой зарплаты, для того, чтобы помочь жителям ЛНР И ДНР?
И. Микиртумов
―
От тринадцатой зарплаты можно и не отказываться, да я и не помню, чтобы она была!
А. Петровская
―
А как же?.. О чем тогда говорит депутат Госдумы?
И. Микиртумов
―
Отпускные дают, а вот тринадцатую?..
А. Петровская
―
А может быть вы еще раньше от нее отказались? А тогда в пользу кого?
И. Микиртумов
―
Тринадцатая зарплата?! Это из серии коммунизма! Может быть она где-то и есть, но я с этим не сталкивался. А вопрос вы ставите интересный, может быть у них в Госдуме она есть! А выступавший, кажется это был депутат Слуцкий, говорил от тех людей, которые эту зарплату получают. Вот пусть в их партии они от этой зарплаты и отказываются.
А. Петровская
―
Нет, это был депутат от Коммунистической партии. Казбек Тайсаев, он ответил депутату от «Новых людей», который спрашивал готовы ли россияне поддержать наше решение, которые мы направим президенту с просьбой признать независимость ЛНР И ДНР, и тот ответил, что уверен в том, что народ России полностью поддерживает их постановления, и что готов отказаться не только от тринадцатой зарплаты. А речь идет о том, что более шестисот тысяч жителей Донбасса – граждане России, и мы обязаны обеспечить их безопасность. Это я цитирую.
И. Микиртумов
―
Если речь идет о тринадцатой зарплате, то давайте сначала ее введем, а уж потом будем от нее отказываться в пользу бедных или пострадавших. А что же касается ЛНР и ДНР, то люди живущие там действительно пребывают в печальном положении. Это непонятно какое государство, серая зона, где главные – невнятные вооруженные люди, которые, конечно, контролируются из Москвы, но там внутри они не имеют никакой узды. Это зона нехорошая, и людям там жить тяжело. И ничего хорошего там не может происходить. Возвращение этой территории в Украину проблематично по целой куче причин, и было бы очень гуманно как раз присоединить ее к Российской Федерации.
А. Петровская
―
Вы просите об этом Владимира Путина? Или нет?
И. Микиртумов
―
Это был бы гуманный выход по отношению к этой территории. Есть много серых зон, и во всех них никто не счастлив кроме местной верхушки полукриминального характера, а иногда и откровенно криминального. Замирение с Украиной так, чтобы они к ней вернулись, пока это нереалистичный характер. Для того, чтобы обеспечить людям нормальные условия жизни это было бы разумно. Но, кажется, российские власти не хотят это на себя брать, потому что тогда они одновременно выходят из Минских договоренностей, к которым они все время апеллируют и пытаются держать на них Украину, что у них не получается, а кроме того – это расходы, инвестиции и разные заботы. Но, между прочим, не такие уж и большие, денег у нас, слава богу, много. Посмотрите, какая сейчас цена на нефть! В такой ситуации можно от четырнадцатой зарплаты можно отказаться, а тринадцатую можно и сохранить.Не поймите, что я призываю к нарушению территориальной целостности Украины, но коли она уже и так давно нарушена, то в этой ситуации, которая есть, это был бы и не такой плохой выход.
А. Петровская
―
Приятно, что здесь вы совпадаете с президентом. Вчера в ходе встречи с канцлером Германии, когда разговор зашел о признании, то канцлер сомнением отнесся к этой затее, то Владимир Путин, судя по пересказу сми, а мы можем только довериться тому, что есть в прессе, он сказал, что в России очень много людей сочувствует жителям Донбасса и мы должны сделать всё, чтобы им помочь, и что это просьба к парламенту и президенту от Россиян. Вот вы и есть как раз тот самый россиянин, о котором говорил Владимир Путин.
И. Микиртумов
―
О просьбе речи не идет, но из этой блестящей заварухи, которая началась еще прошлой весной с вооруженным шантажом Украины и, соответственно, Запада тоже, и с попытками таким путем дозвониться до Байдена (и в итоге – успешно дозвонились), то единственный символический бонус, который можно извлечь – это расширение российских территорий на эти два незначительных фрагмента. А поскольку эти территории фактически и так уже наши, то принципиально ничего не изменится, но можно будет трубить в трубы, радоваться и говорить, что вот еще одна пядь родной земли вернулась в родную гавань.
А. Петровская
―
Вы говорите так, а кто-то опять начнет разводить демагогию и говорить, сколько нам это стоило, то есть так, как это началось после Крыма. Отдельные люди в России начали вести подсчеты.
И. Микиртумов
―
Много это стоить не будет. Там и народу немного и мы сильно от этого не пострадаем. От другого мы страдаем гораздо больше. А здесь все-таки – людей жалко! Это будет гуманитарная акция.
А. Петровская
―
А если взглянуть на эти территории со стороны Украины? Думаю, что она по-другому оценивает эту ситуацию.
И. Микиртумов
―
Это понятно, но они уже оккупированы и возвращение их Украине исключительно проблематическая вещь. Постановка этого вопроса для России никак не будет рассматриваться пока наши режимы функционирует. Это тонкая штука. Когда у нас украинцами будет примирение, на что я надеюсь, и будут всякие извинения и признания себя виновными и так далее, то и тогда еще надо будет смотреть, как это всё будет урегулироваться. Нужно будет применить в определенный момент мудрость. В свое время у нас с Финляндией случилось примирение, но территории остались за нами. И в этом есть здравый смысл.
А. Петровская
―
А чья мудрость? Наша? Или финская?
И. Микиртумов
―
Больше финская. А если представить... У нас в Крыму живет два миллиона человек, то думаю, что вряд ли кто-то будет утверждать, что эти два миллиона человек хотят вернуться под украинскую юрисдикцию, по крайней мере, сейчас. В перспективе может быть что угодно, но пока, кажется, нет. И тут мы вступаем в сферу, что формально – это украинская аннексированная территория, это можно признавать или не признавать, это зависит от установки, но мнение людей, которые там живут, кажется мне вполне определенным. Я даже не говорю ничего о референдуме, который проходил уже в оккупационных условиях, и поэтому его легитимность сомнительная. Но похоже на то, что настроения этих людей такие, что они на Украину возвращаться не хотят.На карте мира есть много территорий, живут люди, которых называют сепаратистами, когда они враги, и их подавляют, а сами они себя называют национально-освободительным движением и так далее. И мы знаем много процессов, когда люди то хотят жить в своем собственном государстве, то отойти от одного государства и перейти к другом. И интересы государства должны быть на втором плане, а на первый план я бы поставил интересы людей. Люди имеют право выбирать, кем они хотят быть.
Это и постсоветские сюжет, очень сложные. Тут и Приднестровье имеется, да и чего еще у нас не имеется на территории бывшего СССР! Эти вещи нужно рассматривать тактично и ни в каком случае нельзя цепляться за формальности. В 14 году и были нехорошая война, и очень недружественное поведение по отношению к братскому народу, это были возмутительные вещи! И с обеих стороны было пятнадцать тысяч убитых. Война началась в четырнадцатом году и вялотекуще продолжалась, на линии соприкосновения продолжались выстрелы и каждую неделю кого-то убивали. И этот разлом так просто не зарастет. Всякие разломы зарастали, и после Первой мировой, и после Второй мировой, например, на линии Франция-Германия, но не сразу, а долго, через поколения. Вопрос примирения с Украиной – это долгий вопрос. А людям на этих территориях жить нужно сейчас. И поэтому гуманно было бы сделать так.
А. Петровская
―
Вы рассуждаете на теме отношений России и Украины. А сегодня этот разговор идет очень странно. Речь идет об отношениях России и Украины, а ведут этот разговор почему-то Соединенные Штаты, блок НАТО и Российская Федерация. Дошло даже до того, что президент США даже фактически обращается к россиянам, и это странно, мы привыкли к том, что наш президент к нам обращается, и он говорит, что США России не враги, что они не хотят кровопролития и верят в демократию. А чего здесь хотят Соединенные Штаты? И вообще, они-то тут причем?
И. Микиртумов
―
Нам удалось ловко их втащить в эту заваруху.
А. Петровская
―
Нам удалось?!
И. Микиртумов
―
Конечно! Совместными усилиями, украинские власти были столь же активны, если не более, нежели наши, для втаскивания Америки и НАТО в этот конфликт. Если бы мы хотели, чтобы Украина не вступала в НАТО, где ее, к слову, никто не ждет и никаких условий для ее вступления нет даже близко, это чистый фантом! А если бы этого не хотели, то об этом надо было бы с ней, с Украиной переговариваться.
А. Петровская
―
К моменту «мы втащили», то есть к осени двадцать первого года, это же американские сми в первую очередь выкладывают то даже со стрелочками планы вторжения, до конкретные даты назначают этого вторжения, даже сегодня, в ночь на среду, американские сми прогнозировали вторжение, которого, слава богу, не случилось. Это же там идет, и это что, они на нашу повестку что ли работают? Или у них свои интересы?
И. Микиртумов
―
Я не вижу них особенных интересов. Вернемся к весне. Это была вторая попытка. Сегодня ночью вторжение не начали, может быть они начнут его сегодня ночью? Неизвестно! А если это рассосется, то это уже будет вторая попытка шантажа. Весной двадцать первого года они тоже собирали войска и потом дозвонились до Байдена. А то Байден всё не хотел брать трубку. Америка далеко! Можно посмотреть на глобус, и обнаружить, что она там, откуда не видно ни нас, ни Украины.
А. Петровская
―
Но телефонная связь там есть.
И. Микиртумов
―
Да есть, но поводы для разговоров отсутствуют. Чтобы заинтересовать американцев, им совсем не нужен этот сюжет. Да даже и европейцам! Вспомните, как европейцы реагировали не первую войну в четырнадцатом году! Они очень долго раскачивались, чтобы вообще обратить на это внимание. Вот последняя иллюстрация того, как мы смотримся из-за границы, это появление министерши иностранных дел из Великобритании, которая не сильна в географии. Правда, она просто политик, а политик – это не эксперт, и может быть не силен в географии. Сегодня она заведует иностранными делами, а завтра отвечает за здравоохранение, а потом за что-то еще. Политик есть политик. Но она могла бы бросить взгляд на карту и некоторые названия запомнить, но здесь было проявлено западное, и особенно британское, высокомерие.Мы находимся на периферии Европы, а Украина – даже еще более периферийная территория, и наши склоки кажутся нам грандиозными, имеющими всемирно-историческое значение. Но со стороны, увы и ах, это не так. Запад, будучи лидером современного мира, высокомерно посматривает на эти безобразия и даже старается не обращать на них внимания.
А. Петровская
―
Ну как не обращать?! Они же есть! Они же ездят к нам в Кремль как по расписанию, эти западные политики!
И. Микиртумов
―
Я это про момент, когда это все началось, а потом нашими усилиями удалось сделать это одной из центральных тем политики и заставить обратить на это внимание, звонить и ездить. И это наш совместный успех с украинцами. Мы превратили это в шоу и вышли на первые полосы газет. Вот это достижение! Причем для украинцев даже большее, чем для нас. Если говорить о мировом общественном мнении, то многие до этого даже не знали о существовании Украины, а теперь знают, и что она есть, и кто ее президент, и что плохие русские собираются на не напасть. Сейчас заканчивается второй раунд нагнетания и вооруженного шантажа, а первый был в июне. Все были вовлечены, а потом – декабрьский манифест НАТО и Западу. И им деваться некуда, надо реагировать. И все заплетено в один узел и все довольны. И особенно здесь.А если бы мы не хотели, чтобы Украина вступала в НАТО, то переговоры надо было вести с ней. А при наших отношениях с ней, сейчас не очень добрых, но соседских, и больших связях, которые существуют между нашими странами, было бы проще договориться на тех или иных условиях, выгодных для обеих сторон, чтобы они туда не вступали, чем нахально требовать этого от НАТО. Это был заведомо неисполнимый манифест с абсурдными требованиями, но для того они и выдвигались. Мне это напоминает ситуацию, когда человек залезает на крышу и пугает, что сейчас спрыгнет. Его не замечают, потому что мы обычно ходим по улицам и смотрим вниз, особенно сейчас в гололед. И чтобы его заметили, он начинает орать, тогда мы его замечаем и понимаем, что он может спрыгнуть. Мы вызываем пожарных, полицию и еще кого надо, и они начинают его уговаривать, чтобы он не прыгал.
Так и сейчас происходит, будто мы сейчас пойдем на Украина, то есть как будто «прыгнем», выстрелим сами себе в ногу – начнем широкомасштабную войну с братским и народом возьмем в клещи трехмиллионный город. Вот такая прекрасная идея! А вам мы этим организуем миллионы беженцев. Все это озвучивалось не прямо и не официально, а через разных людей. Тот же сокол – Владимир Вольфович Жириновский, помните, как на первом заседании Госдумы прекрасно выступил в свойственной ему манере, что «отсель мы будем править миром!» И одни нас для вида уговаривают, что не надо прыгать, что будет больно, а другие тем временем вдруг начинают площадочку, куда мы собираем приземляться, расчищать от разных предметов, чтобы мы ничего себе не повредили. И в конечно счете говорят, что если мы так хотим прыгнуть – прыгайте!
А. Петровская
―
И еще начинают инструктировать, как лучше прыгнуть.
И. Микиртумов
―
Да! А головой, пожалуйста, попадите в это место! Чтобы долго не мучиться. Таков итог. А из этого итога надо извлечь хоть какую-то пользу. И если идут разговоры о присоединении ДНР и ЛНР, хотя этим не обязательно этим кончится, это лишь один из вариантов, но тогда хоть что-то можно будет предъявить – морально достигнутый успех. Тем более, что фактически эта территория уже наша и даже ничего здесь делать не надо. Если это случится, то это будет одним мероприятием, а вторым мероприятием будет продолжение стояния на украинской границе. В русской истории есть стояние на реке Угре, во времена наших сложных отношений с Золотой Ордой, а здесь... Здесь войска стоят уже с весны, то больше, то меньше, и они могут и продолжать там стоять. Посмотрим, чем это кончится. И это очень эффективное средство подрыва украинской жизни. Эти угрозы уже привели к том, что оттуда сбежали капиталы и инвесторов теперь туда не заманишь, и гривна упала. Мы осложняем людям жизнь, мы их нервируем, потому что тяжело жить в ситуации, когда на тебя могут в любой момент напасть.
А. Петровская
―
Если не брать в расчет отъезда с территории Украины бизнесменов, и речи президента Зеленского, призывающие их вернуться назад, то глобально Украино выглядит более спокойной, чем описывается в американских сми.
И. Микиртумов
―
Украина хорошо держится. Но думаю, что тут и грамотное распределение ролей. В сми положено беспокоиться и истерить. Все четыре года президентства Трампа демократическая пресса истерила ежедневно по его поводу. А сейчас выяснилось, что Трамп и Трамп, и что такого?! Да, противный тип, но не более того. И это даже не истерика, а скорее проявление алармизма, попытка как всегда продавить ту тему, которая как будто бы отодвинута на второй план. Если трамповское – «Америка – это всё, а на остальное мы не обращаем внимания», то есть силы, которые хотят продвинуть другой образ Америки, страны, которая следит за всем, во всем участвует, и думаю что они это и использовали.Опросы показывают, что американское общество, эти вопросы про Украину не сильно волнуют.
А. Петровская
―
А сколько времени тогда им приходится перелистывать первые полосы центральных газет!
И. Микиртумов
―
Я смотрел их центральные газеты и у них на первых полосах много новостей, и одна из них может быть на российско-украинскую тему, но и она не на самом верху.
А. Петровская
―
Вы объясняете эту медиа кампанию, а ее отрицать невозможно, правда возможно мы здесь в России выдергиваем только те новости из американской прессы, которые к нам относятся и воспринимаем их более живо, а это все связано не с интересами Америки и Белого дома, это просто отрабатывается повестка, которую сегодня удалось вывести в топ для мирового сообщества?
И. Микиртумов
―
Да, но это редкая повестка. Когда одна африканская страна нападает на другую африканскую страну, то в Европе это могут заметить спустя несколько месяцев, как это было, например, в Уганде в 1994 году. Но Украина и Россия все-таки в Европе, это европейские страны, и при всех разговорах, что мы не Европа, и у нас свой путь, но мы страна европейская.
А. Петровская
―
Удивительный гуманизм и либерализм со стороны США, что они так живо, так ярко и так активно интересуются жизнь России и Украины, которой еще недавно для них не существовало, а про Украину она даже не знали, где она вообще на карте находится! По крайней мере для самих жителей Соединенных Штатов.
И. Микиртумов
―
Это политическая конъюнктура. Западным политикам тоже нужно доказывать, что они чего-то смыслят и на что-то влияют. И то, что сейчас происходило с нагнетанием войны, и с ее угрозами, эмоционально это не очень приятно.
А. Петровская
―
А мы сейчас прервемся на московские новости и через пару минут вернемся в эфир.НОВОСТИ
А. Петровская
―
11 часов 34 минуты в студии «Эха». Со своим особым мнением доктор философских наук Иван Микиртумов. Во время московских новостей мы еще немного порассуждали на тему возможной войны, и что хорошо бы, если бы она не случилась. Если вам интересно – вернитесь и в Ютубе послушайте.А мы от войны вернемся в Петербург. Петербургские власти вчера сообщили нам о том, что Петербург достиг коллективного иммунитета – 100%, это данные оперштаба. А по данным сайта Смольного информация немного другая. Иван, а среди ваших совершеннолетних знакомых, петербуржцев, есть ли люди, которые не вакцинировались, но при этом не имеют медотвода?
И. Микиртумов
―
Наверное есть.
А. Петровская
―
Тогда значит, что они не петербуржцы. У нас же иммунитет 100%!
И. Микиртумов
―
Вы сделали блестящее умозаключение! Это так и мы из этого будем исходить.
А. Петровская
―
Если следовать логике, то это так!
И. Микиртумов
―
Это блестяще и так и есть.
А. Петровская
―
Уважаемые друзья, если у вас есть знакомые, которые могли бы вакцинироваться и не имеют медотвода для отказа от прививки, и не сделали, то убедитесь, прописаны ли они в Петербурге!
И. Микиртумов
―
Александра, но вопрос в том, что имеется в виду под наличием коллективного иммунитета?! Может быть люди переболели и у них есть антитела, а прививку они не делали. Но они же все равно иммунизированы! Но это цифра радикальная – 100%. И мне кажется, что они что-то перепутали с нулями.
А. Петровская
―
Да 100%, или 90% или 80%, или даже 120%...
И. Микиртумов
―
Так 120% еще же лучше!
А. Петровская
―
Да, чем больше, тем лучше, но вопрос в другом, а как эта цифра нас защитит? Как она будет влиять на снижение заболеваемости? На снижение цифр по госпитализации? А главное, по смертности?
И. Микиртумов
―
Назначение этой цифры состоит в отмене разных ограничений.
А. Петровская
―
А в Европе их и без цифр отменили! Не объявляли победу, а отменили.
И. Микиртумов
―
У всех властей своя логика, она не очень понятная и мы не будем придираться. Конечно можно, но лучше пусть специалисты придираются. Что мы понимаем в цифрах иммунизации!
А. Петровская
―
Еще один момент, главный санитарный врач Петербурга была награждена главой Роспотребнадзора и депутатов благодарностью в свой адрес. Это произошло еще на прошлой неделе. Она в парламенте подводила итоги своей деятельности за два года пандемии и заявила, что они прошли «без существенных экономических и людских потерь». И тут хотелось бы получить объяснения с учетом того, Петербург все время оказывался в первой строчке по смертности по стране в целом.
И. Микиртумов
―
А тут мы переходим к очень «милому» по сравнению с войной сюжету, к тому, что разные чиновники заявляют о своих потрясающих достижениях.
А. Петровская
―
Но и здесь, увы, тоже про смерть людей! А это разговор серьезный.
И. Микиртумов
―
Я не располагаю никакими статистическими данными, могу лишь предположить, что последствия ковида и смертность прямо зависят от состояния здравоохранения в стране, а каждый из нас представляет, как это все выглядит, хотя в разных регионах по-разному, но, тем не менее... И мы можем по этому понять какое у нас здравоохранение и какая у нас будет смертность. Но сейчас вам никто этих цифр не скажет. Спустя много лет пандемию будут внимательно изучать и такой анализ появится. Но, готовясь к выходи из пандемии, чиновники должны делать доклады, что у них все было не плохо.Мы когда от первой темы к этому вопросу, то у вас, Александра, даже голос зазвенел. Да, это хороший и мирный вопрос, хотя и здесь и про болезни и смерти. Но война, это совершенно другая история. Всеобщая озабоченность войной связана с тем, что, а вдруг мы примерим ее на себя! Война в современном государстве, в большом миллионном городе с нашей сложной инфраструктурой, и если представить, а каково это будет, если как в старые недобрые времена города будут брать в клещи и биться за города и кварталы с использованием пушек, танков и самолетов. А что при этом будет делать население? Где оно будет брать воду? Еду? Медикаменты? Кто, куда и на чем будет его вывозить? Военные разговоры все оживили, может быть даже старшее поколение помнит и Вторую мировую, или помнят тех, кто ее помнил.
Остальным бытовой житейский аспект войны не очень ясен. Мы смотрели кино, где происходили побоища, но там все изображено с другой точки зрения, со стороны героических свершений, а не со стороны обыденности. А время войны – это время слома нормальных отношений, это время, когда моральные нормы утрачивают свою универсальность и мы готовим себя к тому, что есть люди, которых можно убивать и притеснять, мучить и оставлять без помощи. Или мы готовим себя к тому, что это будет происходить рядом с нами, а мы или будем должны это одобрять, или относиться к этому нейтрально. Радость от войны – созерцательный милитаризм, испытываешь, когда мучают плохих людей, а они все плохие поголовно, включая стариков и детей. И их мучают, бомбят и обстреливают, а тебе приятно. Как здорово, что наконец-то этим негодяям достанется за их прегрешения!
И эту радость в течение двух мировых войн, и особенно во время Первой мировой войны, тогда ярче всего успели продать своему населению. Первая мировая война началась на ура, с большим энтузиазмом. Ожидалась не просто быстрая победа и национальное коллективное обогащение, но также лелеялась мысль о мучениях неприятных тебе людей. Как же будет приятно, если наши войска всыплют каким-то французам по первое число! Так рассуждали немцы. Но также считали и французы. Это были главные действующие лица Первой мировой.
А. Петровская
―
Но это логика ушедших поколений?
И. Микиртумов
―
Да, это логика ушедших поколений. А сейчас, когда забряцали оружием, а с другой стороны его тоже стали подвозить, и вероятность настоящей войны стала повышаться, не мировой, а просто локальной, то каждому из нас, кто способен дать работу своему воображению, в той или иной мере это стало казаться реальным, и он стал примерять это на себя, что ты не только становишься жертвой, но и как ты поведешь себя, зная, что Киев взят в клещи?! Что ты при этом будешь думать и чувствовать? Но если это тебе не нравится, но не в состоянии даже слова сказать, против врага и предателя родины, то внутри тебя произойдет существенная трансформация. Ты окажешься более ничтожным существом, чем считал себя раньше.Россияне страдают от своей политической ничтожности, от того, что они лишены политических свобод и политической субъектности, что от них ничего не зависит, а их мнение замеряют негласно, но вообще-то его игнорируют, и каждый раз показывают, что они ничего не значат. Это политика, а в частную жизнь пока не вторгаются, пока там можно делать все что хотим. Но если затевается война, то вы, граждане России, хоршие и правильные граждане, теперь будете должны эту войну одобрять и радоваться несчастьям украинцев, а если ты чувствуешь, что ты не можешь этому радоваться, и даже ничего даже не можешь вякнуть на эту тему, потому что тебя могут ждать неприятности и страшные репрессии, то теперь ты даже не господин своим чувствам! И своим мыслям. Политические оценки и твои нравственные чувства, и твоя воля, они оказываются подавленными тобою же самим. Это последняя степень падения человека. Это не просто отсутствие политической субъектности человека, но и моральной. И теперь ты просто бездушный винтик, и ты уже не человек!
А. Петровская
―
Здесь, к сожалению, нам нужно ставить точку, а мы заговорили о самом интересном. Но я коротко сообщу, что власти Петербурга уточнили, что на 100% выполнен план по формированию коллективного иммунитета. Привито или переболели 80%, и это 100% от плана.
И. Микиртумов
―
Вот видите, я же говорил, что там было что-то не то!
А. Петровская
―
Спасибо!