Особое мнение Льва Шлосберга - Лев Шлосберг - Особое мнение в Петербурге - 2022-01-13
А. Веснин
―
Всем добрый день. Меня зовут Арсений Веснин, это программа «Особое мнение». Нашим гостем должен быть политик Лев Шлосберг, вы все его хорошо знаете. Он написал, что буквально с минуты на минуту присоединится к эфиру, так что ждём Льва Марковича. А пока мы его ждём, давайте немножечко побеседуем. В первую очередь мне бы хотелось рассказать вам одну новость, мне кажется, она сможет помочь нам сделать Петербург немножечко лучше.Вы наверняка знаете о готовящемся сносе ЛДМ, Ленинградского дворца молодёжи. Там построят элитное жильё. Много уже было сломано копий в интернет-баталиях на эту тему, но точно мы можем сказать об одной вещи: в ЛДМ есть так называемый «зелёный уголок», там много разных растений, больших, маленьких, экзотических и нет. И есть большая проблема — эти растения некуда девать. Активисты из группы «Деревья Петербурга» в социальной сети «ВКонтакте» просят растения забирать. Поэтому, если вы хотите забрать растения (особенно большие, с ними сложнее всего), обратитесь туда. Вдруг мы с вами как-то сможем этим деревьям помочь, они уж точно ни в чём не виноваты. Ну а теперь я слышу, что Лев Шлосберг у нас на связи. Лев Маркович, приветствую вас.
Л. Шлосберг
―
Арсений, приветствую вас, и доброе утро, Санкт-Петербург.
А. Веснин
―
Давайте про Петербург тогда и начнём, потому что у нас тоже любопытные события происходят, а не только на международной и общефедеральной арене. Вопрос такой: что у нас происходит с точки зрения управления городом? Может быть, вам со стороны, из Пскова, будет виднее (вроде бы недалеко, но со стороны). Есть две истории. Давайте начнём с первой, это «Тучков буян», наверняка вы слышали. Президент Путин, перед тем, как проходили выборы, на которых Александр Беглов стал губернатором, сказал, что «сделаем Петербургу красивый парк, не будем на набережной Невы строить здание для судей, а сделаем хороший парк, лучше, чем в Зарядье». И это было предвыборное обещание Александра Беглова, сделать такой парк.Три года прошло, нам говорили, что дорабатывается концепция, проект (хотя уже был проведён конкурс и сделан проект), и теперь всё это пришло в каком-то смысле к ожидаемому концу. Говорят: «Нет, знаете, всё-таки парка не будет, мы построим здание для судей, ну и небольшой садик сделаем». Понятно, что это совершенно не то, что планировалось. Как вообще такое происходит? Предвыборные обещания, слова Путина, слова Беглова — и здесь ничего не выполнили. Как-то очень странно.
Л. Шлосберг
―
Арсений, я думаю, что это достаточно простая история: столкнулись две коррупционные силы. Одна хотела получить деньги из бюджета (полагаю, федерального) на строительство «Судебного квартала», а вторая хочет получить деньги на строительство «Тучкова буяна». Потому что сейчас для огромного числа российских коммерческих организаций главным бизнесом является получение средств федерального и регионального бюджетов. На этом люди делают состояния и за счёт этого живут. Анализ государственных закупок показывает, что свыше 90% — это заказные конкурсы, где заранее известен победитель, где технические условия очень квалифицированно делаются под конкретных коммерческих агентов. Средства федерального бюджета стали главным источником коммерческого благосостояния огромного числа компаний.Моя версия заключается в том (жизнь покажет, насколько она имеет право на подтверждение), что крупные строительные компании и связанные с ними чиновники борются за это место, и это борьба за огромные деньги, просто колоссальные. Если сам проект стоил 273 миллиона рублей, то нужно умножать минимум на 10 стоимость его реализации. А проекты такого масштаба у нас реализуются по известной пословице «За время пути собачка могла подрасти», и иногда собачка подрастает не насколько-то, а во сколько-то раз.
Вот у нас в Пскове уже два года подряд открывается стадион «Машиностроитель», который как бы построила одна из компаний известного всей стране господина Тимченко. Буквально за сутки до начала голосования в прошлом году, перед 17 сентября 2021 года, бывший губернатор (а нынче сенатор) Турчак, представители министерства и нынешний губернатор Ведерников торжественно открывали стадион, на котором до сих пор не проведено ни одного соревнования. Никто туда не может попасть, потому что де-факто он ещё не может эксплуатироваться. И вот таких историй вся страна полна.
Поэтому, на мой взгляд, здесь имеет смысл обществу, петербургскому обществу, поинтересоваться, что можно сделать для того, чтобы спасти обещание подполковника Путина, данное Санкт-Петербургу, и добиться выполнения этого обещания. Помнить, что украдут половину, но если из оставшейся половины появится «Тучков буян», то можно будет поздравить Петербург, по известному принципу «хоть шерсти клок». А вообще всё это печально во всех смыслах.
Я не могу обсуждать действия господина Беглова, как губернатора, этот человек волею случая… Помните: «На ловлю счастья и чинов заброшен к нам по воле рока»? Это вот тот самый случай для Петербурга. Я надеюсь, что в отличие от Дантеса, убившего Пушкина, Петербург не будет убит Бегловым. Но с точки зрения культуры, отношений с обществом, уважения к жителям города, конечно, худшего губернатора в Петербурге не было за всю историю. И то, что говорит Беглов, мне кажется, не имеет вообще никакого значения. Вот слово Путина — это интересно.
А. Веснин
―
Лев Маркович, тем, что пытаются распилить деньги на проектах, сейчас сложно кого-то удивить. Но тут вроде бы довольно серьёзные слова, Путин пообещал, и для Беглова всё-таки не просто были слова, а одно из главных предвыборных обещаний. И как получается, что эти слова, в первую очередь Путина, как будто бы не играют никакой роли?
Л. Шлосберг
―
Арсений, я с изрядной долей скромности напомню вам, что Владимир Владимирович Путин обещал поменять кому-то мозги, а не Конституцию, и говорил, что Конституция России незыблема. Говорил также и о том, что больше двух сроков президент России работать не должен, потому что это просто приведёт к деградации власти. Он говорил о том, что совершенно недопустимо отбирать у Украины Крым, потому что это закончится войной и страшной кровью. Он обещал не повышать пенсионный возраст. Если внимательно изучить всё, что говорил Путин публично в течение уже более 20 лет своего правления (если считать с момента исполнения обязанностей премьер-министра), мы с вами все оставшиеся до окончания эфира минуты будем только перечислять обещания Путина, данные перед всей страной, которые не были выполнены. И уж при всём уважении к «Тучкову буяну», даже фундаментальные обещания…
А. Веснин
―
Так в том-то и дело, что это даже не Конституция и не Крым, а небольшой клочок земли на берегу Невы! Это, конечно, важно, но…
Л. Шлосберг
―
Клочок-то клочок, но думаю, несколько посыпанный золотом. Ну так, местами, немножко. Кому-то он приглянулся именно для строительства Судебного квартала, и этот кто-то в момент принятия решения оказался очень близко, в том числе, к Путину. У нас в Пскове по такому же принципу строится курируемый патриархом Тихоном… Будущим патриархом, возможно. Прошу прощения, сейчас — псковским митрополитом. Видите, как я стал ошибаться? Видать, будет Тихон патриархом, к тому идёт.Строительство известного проекта «Россия — моя история», сугубо пропагандистского. Строится он на территории бедствующего сейчас, но ещё полуживого стадиона «Электрон», знаменитого бывшего стадиона завода радиодеталей. И тоже обещается, что кусочек будет отведён под некий воркаут и ещё что-нибудь беговое и гимнастическое. Но должен строиться именно парк «Россия — моя история». Правда, уже арестовали и собираются посадить подрядчика, но это так, между делом, с кем не бывает?
Ужасная ситуация с российским бюджетом. Мы богатейшая страна, у нас только федеральный бюджет около 40 триллионов рублей, это огромные деньги. И они сейчас расходуются по схеме, которая по сути своей коррупционная. То есть, случай коррупции — это не случай, а случай без коррупции — это счастливый случай. Система полностью работает на коррупцию. Я искренне желаю, чтобы петербургское общество, жители Петербурга всё-таки отстояли парк. Потому что мне, как жителю маленького зелёного Пскова, когда я приезжаю в любимый мною Санкт-Петербург и хожу по его улицам, очень не хватает зелени. Очень.
Я люблю архитектуру Петербурга, его атмосферу, его небесную линию, но когда идёшь километр по улицам города и нет ни одного зелёного пятна перед глазами — для меня это психологически трудно. Поэтому — конечно не для гостей из Пскова, но для самих петербуржцев, в первую очередь — надо бороться за «Тучков буян». Может быть даже писать письма: «Дорогой государь Владимир Владимирович! Вы тут обмолвились три года назад…»
А. Веснин
―
Челом бью.
Л. Шлосберг
―
Нет-нет, вот этого не надо. Просто: «Уважаемый государь, три года назад вы обещали нам «Тучков буян». Мы хотим, чтобы вы сдержали своё слово. Потрудитесь, пожалуйста, сдержать публично данное Санкт-Петербургу слово. Вы же всё-таки президент Российской Федерации, уроженец Санкт-Петербурга», — и так далее. Вот здесь я счёл бы абсолютно уместным публичный прямой разговор жителей Санкт-Петербурга с Владимиром Владимировичем Путиным. Наверное, по этому пути нужно идти к «Тучкову буяну».
А. Веснин
―
Кстати, по поводу обращений к Путину. Иван Краско, актёр, народный артист России обратился к Путину в конце декабря с просьбой как-то разобраться в ситуации с тем, что в городе очень плохо убирают снег. Он просто пишет: «Не могу выйти из дома, что происходит? Владимир Владимирович, может, вы повлияете на городские власти?» Вроде бы народный артист, его знают, уважают, награды ему Путин вручал, а даже не ответил.
Л. Шлосберг
―
Значит, служба Владимира Владимировича Путина по анализу обращений граждан либо не зафиксировала это обращение, либо сочла его незначимым для реагирования президента. Это обычная ситуация. Я не скажу вам сейчас точную цифру, но только в письменном виде, если мне не изменяет память, до 50 тысяч обращений на имя Путина приходит каждый день.
А. Веснин
―
Каждый день 50 тысяч? Нормально.
Л. Шлосберг
―
Каждый день, да. Со всей страны. При этом есть обращения вот такие, открытые, публичные, которые не фиксируются, как адресные. Конечно, должна быть служба мониторинга в администрации президента, которая отслеживает такие обращения. Но вообще, по опыту Псковской области — есть электронная система отслеживания публикаций на сайтах и в социальных сетях. По-моему она называется «Инцидент», она по ключевым словам отбирает сообщения и передаёт их людям, которые ведут мониторинг.
А. Веснин
―
На самом деле, здесь даже Дмитрию Пескову передали эти слова журналисты.
Л. Шлосберг
―
Ну что могу сказать? Значит, нужно ждать.
А. Веснин
―
Конечно. Летом вопрос решится, как известно.
Л. Шлосберг
―
Владимир Владимирович найдёт возможность попить чаю с Дмитрием Песковым и тот ему скажет: «Владимир Владимирович, вот в Петербурге народный артист из дома выйти не может, потому как снег вокруг». А тот у него спросит: «А что, ещё не весна, не растаял?» На самом деле, это беда со всем российским государством, если вопрос выхода человека… Кстати говоря, любого, а не только народного артиста России, уважаемого обществом, чьё обращение может быть замечено и передано журналистами пресс-секретарю президента.А вот живёт одинокий пожилой человек, ему 80 лет, и он не может выйти из дома, не может дойти до магазина. Таких людей в Петербурге, я уверен, тысячи и тысячи. Вот о них нужно говорить. Потому что если с ними что-то, не дай бог, случится — упадут, поскользнутся, сломают шейку бедра (это смертельная для многих пожилых людей травма), ещё что-нибудь произойдёт — о них может никто не вспомнить. Вообще никто. Они могут быть одинокими, их могут похоронить на кладбище, как безвестных людей. У нас на каждом кладбище в каждом большом городе есть вот такие безвестные могилы, найденных на улице и не опознанных людей.
В общем, давайте всё-таки не будем совсем уж пугать жителей города на старый Новый год. Будем надеяться, что гауляйтеры господина Беглова постараются очистить город от снега. Но хочу и здесь сказать: поинтересуйтесь на сайте государственных закупок Петербурга, кто выиграл контракты на уборку города и вывоз снега, где находятся эти площадки. Они очень дорого стоят, там должны стоять специальные снегоплавильные установки, снег же свозится в огромных масштабах, места не хватит для того, чтобы его складировать. Поинтересуйтесь, на каком расстоянии от Петербурга находятся эти площадки, сколько конкретно километров должна проезжать машина. Кстати говоря, все передвижения этих машин должны отслеживаться по навигатору.
А. Веснин
―
Да, Лев Маркович, так всё и происходит. Более того, мы об этом много раз рассказывали. Проблема в том, что ежедневно на улицы Петербурга выходит около тысячи дворников, это максимум, и одна тысяча снегоуборочных машин. Когда в Москве (понятно, город побольше) 17 тысяч машин выезжает. Чиновники говорят: «Ну что, вот столько у нас денег в бюджете на это выделено, больше мы сделать ничего не можем». Это вечная проблема.И сейчас к проблеме со снегом добавилась проблема с мусором, потому что если раньше мусор более-менее вывозили, то теперь Петербург присоединился к мусорной реформе (на два года позже всей страны). И с 1 января у нас во многих дворах скапливается мусор. Если раньше разные компании занимались вывозом мусора, то теперь появился единый оператор, который, понятно, как-то делегирует свои полномочия, но ответственность как бы на нём одном. Машины куда-то не приезжают, куда-то попасть не могут и фотографий с этим мусором, как и фотографий с неубранным снегом, огромное количество. Я даже не знаю, стоит ли нам с вами сейчас обсуждать конкретные детали, мы всё равно не можем быть до конца погружены в тему.
Л. Шлосберг
―
Я могу, потому что мы всё это пережили.
А. Веснин
―
Тогда давайте.
Л. Шлосберг
―
Уважаемые петербуржцы, я хочу выразить вам глубокое сочувствие в связи с тем, что реформа обращения с отходами в большом городе была отнесена на фактически три года от момента её возможного начала. И всё то, что пережила вся страна 2-3 года назад, и отчасти продолжает переживать, теперь свалилось на огромный город. Ситуация следующая: обращение с отходами всегда было очень денежным, очень трудным и очень проблемным бизнесом, связанным с высокими опасностями, особенно в связи с надлежащей утилизацией опасных отходов, медицинских отходов. Но бытовые отходы, которые составляют свыше 90% всех отходов, это огромная проблема. Чем больше город, тем больше проблема.Была система, в которую входили, наверное, десятки организаций в Петербурге, между которыми был разными способами, в том числе терминальными, поделён город. Эти организации работали с управляющими компаниями. Это были организации сбора, транспортировки, сортировки, утилизации мусора и его переработки. Отдельные этапы этого бизнеса.
По новой системе, которая введена по всей стране, вводятся единые региональные операторы, которые выигрывают конкурс. У нас был такой конкурс в Псковской области, она была разделена на две зоны — Северную и Южную. Выиграла одна и та же организация, которую фактически губернатор за руку привёл из Москвы/Нижнего Новгорода. Она называется «Мехуборка». Сейчас её псковскую дочку, «Мехуборка Псков», будут банкротить, потому что эта организация не справляется со своими обязанностями. Она заключила договоры субподряда с теми компаниями, которые раньше занимались в Пскове обращением с отходами.
У вас то же самое сейчас происходит в Петербурге: те организации, которые были бы рады ещё вчера, 1 января, приехать и убрать весь этот кошмар, который видит сейчас весь город, не имеют права заниматься этим бизнесом, потому что оператор один. Оператор может заключить с ними договоры субподряда, но при этом то, как эти единые операторы платят за оказание услуг, приводит к банкротству этих субподрядных организацией. И в Пскове это произошло. Поэтому Петербург ждёт год хаоса, в течение которого люди будут не понимать, что происходит, откуда возникают эти Эвересты с пакетами, которые домашние и дикие животные раздирают на куски. Вам ещё сейчас везёт, потому что зима, пищевой мусор не гниёт в холодное время или гниёт медленно. А если эта беда не будет разрешена до апреля, то даже не хочу предсказывать, что может ждать Петербург.
Региональные операторы имеют единственную цель — заработать колоссальные деньги на своей монополии. Это создание руками государства колоссальной монополии на очень чувствительном рынке, который будет вечным. Пищевой рынок вечный, мусорный рынок вечный, кладбищенский рынок вечный, рынок здравоохранения вечный. Вот несколько вечных рынков. И у нас в Псковской области тарифы за вывоз мусора после того, как появился региональный оператор, выросли в 2 и более раз.
Вас ещё ждёт система перехода на оплату вывоза мусора не по квадратным метрам, а по числу жителей, и кто-то вдохнёт с облегчением, потому что есть пенсионеры, живущие в трёхкомнатных квартирах, а кто-то схватится за голову. А ещё есть многодетные семьи, где дети — тоже, конечно, производители мусора, особенно в части памперсов, но не в таком объёме, как взрослые. И вдруг выяснится, что многодетная семья не в состоянии платить за уборку мусора, потому что число членов семьи, умноженное на тариф одного человека, приведёт просто к разорению семьи, будет не на что покупать еду. Всё это вас ждёт.
Я бы советовал вот сейчас, когда этот ужас в самом начале, обратиться к живым, действующим депутатам Законодательного собрания Санкт-Петербурга. Не могу не назвать Бориса Лазаревича Вишневского. Кстати, по поводу снега: я слежу за его лентами — снег вытеснил там всё, кроме борьбы за зелёные насаждения и памятники культуры. Сейчас лента Вишневского — это снег, памятники культуры и скверы подряд. И общими усилиями нужно установить парламентский контроль.
У нас в Псковском областном собрании депутатов по инициативе депутатов трижды — трижды! — проходили парламентские часы по региональному оператору. Мы ставили вопрос о расторжении контракта с региональным оператором просто потому, что у нас в какой-то момент в начале этой реформы 80% территорий области не были обеспечены контейнерами. А это сельская территория. И людям предлагали пакеты сносить к сельским дорогам. Эти пакеты становились добычей волков и кабанов. Это даже не Петербург. Это вы можете идти относить пакет, а вас там ждёт кабанчик, потому что кушать ему хочется, и он знает, что придёт двуногое существо и принесёт пищевые отходы. А покушать можно и пищевыми отходами, и двуногим существом, потому что, собственно говоря, свежее мясо всегда приятно.
А. Веснин
―
Пугаете вы сегодня, Лев Маркович! Я вас слушаю и цепенею.
Л. Шлосберг
―
В общем, то, что касается мусорной реформы — жесточайший общественный контроль, парламентские часы, беспощадное отношение к регоператору, чтобы они испугались так, чтобы перешли на режим работы 24/7. И тогда примерно за полгода половина ужасов закончится. А вторая половина уже будет устраняться по ходу дела. Можно, сменим настроения?
А. Веснин
―
Лев Маркович, минута до перерыва.
Л. Шлосберг
―
Как раз эта минута нужна для того, чтобы поздравить всех сотрудников российской прессы с событием, которое имеет непосредственное отношение к Санкт-Петербургу — началом издания газеты «Ведомости» по указу императора Петра Алексеевича Романова, он же Пётр I Великий. Поздравить всех журналистов. Да, День российской прессы отличают от Дня радио. Мы сейчас живём в таких условиях, что каждый человек, который занимается свободой слова, говорит то, что не хотят слышать власти, но хотят слышать люди — это настоящий гражданин. Я хочу поздравить всех журналистов Петербурга, всех журналистов России с российским Днём печати, и выразить надежду на то, что свободное слово в нашей стране будет жить.
А. Веснин
―
Спасибо, Лев Маркович. Насколько я понимаю, этот праздник и к вам тоже относится, потому что вы сами и пишете, и публикуетесь, и даже занимались расследованиями. Так что вам тоже взаимные поздравления отправляем в Псков. Давайте мы сейчас прервёмся на несколько минут, у нас в эфире будут московские новости. Я напомню, что в гостях в программе «Особое мнение» у нас Лев Шлосберг, псковский политик. Смотрите нас на YouTube, заходите, пишите комментарии — я сейчас их погляжу. Ну а мы вернёмся через несколько минут.НОВОСТИ
А. Веснин
―
Возвращаемся в эфир петербургского «Эха». Всем ещё раз добрый день. Меня зовут Арсений Веснин, это программа «Особое мнение». У нас сегодня политик Лев Шлосберг. Лев Маркович, поговорили мы с вами про Псков в перерыве на Youtube, поговорили про Петербург в первой части довольно много. Давайте уже всё-таки на какие-то масштабные темы замахнёмся. Конечно, всех интересует, что происходит в Казахстане. Во-первых, что произошло, что это было? Какая была роль России? Вот этот стремительный ввод, а потом вывод войск ОДКБ… Короче, ничего не понятно, по большому счёту. Может быть, вы нам объясните, что было и чего ждать дальше?
Л. Шлосберг
―
Арсений, важная тема. Вот уже две недели Казахстан не выходит из умов. Конечно, не столько сейчас пишут о событиях в Казахстане, как в самые первые дни, но с точки зрения вопросов, что это было, есть и будет, все вопросы остались. Количество версий уже превышает количество дней, в течение которых происходят события. Моя версия, моё восприятие этих событий заключается в том, что Казахстан — это классическая постсоветская страна, которая продолжила жить после смерти СССР по худшим правилам СССР, скрещённым с собственными средневековыми традициями, досоветскими и очень пагубными.Была построена ханская система власти во главе с Назарбаевым, власти пожизненной. Система ужасная сама по себе. Она была рассчитана на пожизненное правление одного человека — собственно говоря, так эта система и жила. Людей держали в ярме, как холопов, политическая оппозиция в Казахстане была уничтожена, в том числе физически. Я думаю, что история раскроет очень мрачные страницы ухода из жизни представителей политической оппозиции Казахстана. Осталась власть, и внутри власти — никакой оппозиции, всё только разрешённое, ручное. Никаких политических институтов, есть один политический институт — елбасы. И в этот институт встроено всё остальное: власть исполнительная, представительная, законодательная, судебная, средства массовой информации, бизнес. Это всё — часть елбасы.
А елбасы слабел, и люди, которые питались за счёт системы елбасы (в том числе на таком чувствительном рынке, как рынок сжиженного газа для населения), обнаглели и потеряли берега. Им захотелось заработать, причём хорошо так заработать. Они решили поздравить жителей Казахстана с наступившим Новым годом более, чем двукратным поднятием цены на бытовой сжиженный газ и газ для автомобилей. И всё взорвалось. Выяснилось, что эта система была системой взаимной ненависти: елбасы и его подручные ненавидели народ, народ ненавидел елбасы. За всё: за долгосидение, за бедность свою, за нищету, за блеск Астаны — Нур-Султана, за памятники, за абсолютное байство. И взорвалось, потому что это ударило по людям просто в печень, миллионам людей ударило. Выяснилось, что в какой-то момент любая спичка, любая искра может привести к такому взрыву.
Дальше — очень много вопросов. Моё мнение заключается в том, что Токаев — это глубоко советский человек, ещё со времён учёбы МГИМО в Москве стопроцентно связанный тогда с КГБ, потом с ФСБ, потому что МГИМО — это фактически кадровый вуз спецслужб. Там невозможно получить статусное назначение после окончания вуза, если ещё студентом вы не подписали соглашение со спецслужбой. Мы много раз об этом рассказывали, в том числе рассказывали люди, которые отказались подписать такое соглашение. И власти вуза, начиная с уровня факультета, дали им понять прямо: «Диплом вы, наверное, всё-таки получите, но в МИД вы не поступите на работу, потому что вы не подписали договор с главной политической структурой страны».
А. Веснин
―
То есть, вы считаете, Токаев — человек российской разведки?
Л. Шлосберг
―
Я считаю, что Токаев — это двойной игрок. Он, безусловно, на мой взгляд, в своё время был завербован. При этом он возглавил определённый клан внутри клана Назарбаева. Понимая, что Назарбаев слабеет, на Токаева была сделана ставка. В ситуации, когда случились волнения, поначалу Токаев реагировал очень быстро на общественный протест, цены были не просто возвращены в предшествующее состояние, а ещё и снижены — то есть, не до 60 тенге, а до 50 тенге за литр. И в отставку отправлено правительство. Но ничего не помогло, потому что бунт был против Назарбаева и его системы.И тут Токаев встал насмерть: отдать систему коррумпированной, жестокой, ханской, людоедской власти он был не готов, потому что он может править только так. Он испугался, утратил представление о реальности, заявил фантастические вещи, немыслимые для лидера цивилизованной страны, о 20 тысячах бандитов, которых необходимо убить. Он владеет английским, не только казахским и русским — он на английском языке у себя в Twitter написал эти два ужасных твита и про 20 тысяч бандитов, и про то, что говорить с ними нельзя, их нужно убивать. «We must kill them», «Мы должны их убить», — было написано у Токаева в Twitter. Потом ему кто-то подсказал, что это перебор, но, как говорится, твит — это птичка, которая вылетает один раз, стереть её невозможно. И Токаев защищал свой режим.
Когда он понял, что власть шатается, что часть силовиков (и полиции, и армии, и Комитета национальной безопасности) готовы перейти на сторону непонятной части восставших; когда стало понятно, что клан лично семьи Назарбаева воспринимает уже Токаева как угрозу своей беспредельной фактической власти в стране; он понял, что внутри страны у него может не быть опоры в решающий момент. Просто убьют. Просто раздастся выстрел в спину, и всё. И тогда он призвал Россию, ОДКБ. Россия радостно прибежала в тот же вечер.
А потом выяснилось, что Россия прибежала не в том объёме, в котором Токаев просил. Всё-таки это были не масштабные воинские подразделения и части, это были силы быстрого реагирования, их общее число — 3600 человек, из которых 2500 — российские военнослужащие. Согласно открытым данным о полётах, из Пскова вылетали самолёты и в Беларусь (забирать белорусских участников сил быстрого реагирования), и я не исключаю, судя по тому, что писала пресса, что часть псковских воинских подразделений (спецназ и ВДВ) могли участвовать и, скорее всего, участвуют в этом наблюдении.
А. Веснин
―
Но сегодня их начинают уже выводить.
Л. Шлосберг
―
Да-да, они встали на охрану особо важных объектов, чтобы никто даже не мог подумать о силовом захвате власти. За это время Токаев объяснил всем своим силовикам, что другого центра власти не будет, они поклялись на верность, потом поклялись на крови.
А. Веснин
―
А с Назарбаевым что?
Л. Шлосберг
―
Сейчас вернёмся к Назарбаеву. Несколько человек покончили жизнь самоубийством, и не только из страха ответственности, но я думаю, что и из страха доступа к информации, которая не могла не привести к их дальнейшей гибели самыми разными способами. Что касается Назарбаева, я не поддерживаю версию, что он мёртв, но ему нечего сейчас сказать народу. Он увидел реальную картину; моя версия, что он находится в шоке. Ну как так — шесть раз подряд получить почти 100% на выборах и референдумах, и потом получить снесённые памятники и клич всей страны: «Старик, убирайся вон!»?
А. Веснин
―
То есть, вы не думаете, что это история «Токаев против Назарбаева», о чём сейчас много говорят.
Л. Шлосберг
―
Изначально — нет. Это очень опасный сценарий. Вообще, может быть, это наихудший сценарий из всех, потому что это сценарий использования народа для установления режима личной власти через массовые убийства, смерть, кровь и насилие. Этот сценарий, кроме абсолютной отмороженности, подлости и живодёрства, ещё требует изуверского расчёта. Иезуитского расчёта. Управлять стихией невозможно. А это была стихия. Сейчас Токаев окреп, стихия приведена к вертикали — то есть, воссоздан режим Назарбаева во главе с Токаевым. Что касается России, Россия хотела получить свою долю влияния в этой ситуации, и я думаю, что Путин будет продолжать работать с этим. Но Россия получила, безусловно, намного меньше, чем ожидала бы и хотела бы.Но есть важнейшая вещь, о которой нужно говорить в связи с событиями в Казахстане: там полностью разрушены политические институты власти. Нет политической оппозиции, нет парламента, нет никаких противовесов властям. При отсутствии политического представительства, при уничтоженной в том числе физически оппозиции, некому было от имени восставшего народа говорить с Токаевым, Назарбаевым и их кликой. Вот к этому приводит уничтожение политической альтернативы и оппозиции. Это то, над чем сейчас должна думать вся Россия. Об этом должен думать в том числе Путин, потому что это может быть и его судьба. И та показательная истерическая реакция, которая случилась с Лукашенко при виде Казахстана — он увидел в этих событиях себя, просто как посмотрелся в зеркало.
Поэтому российской оппозиции нужно выжить в соляной кислоте, сохранить способность представлять интересы граждан в диалоге с любыми, самыми чудовищными властями, и тем самым уберечь нашу страну от крови. Вот если мы сможем это сделать, мы исполним свою историческую миссию и перед всей страной, и в каком-то смысле перед всем миром, потому что мы отвечаем и за мир тоже, не только за самих себя.
А. Веснин
―
Единственное, я добавлю, что только что пришла срочная новость: в отношении бывшего главы КНБ Казахстана (кажется, это Комитет национальной безопасности) Карима Масимова, которого считают полностью человеком Назарбаева, завели ещё одно уголовное дело по факту захвата власти. То есть, вопрос, есть ли противостояние Токаева с Назарбаевым, мне кажется, пока ещё остаётся открытым.
Л. Шлосберг
―
Все российские властные кланы, которые сейчас смотрят за Казахстаном, должны понимать: вот это всё, если не будут выстроены политические институты, если не будет оппозиции во власти, если возмущённых людей на улицах (вспомним события годичной давности 23-го, 31-го января и далее) не будет представительства во власти, то грызня внутри власти приведёт к повторению событий 1930-х годов в России.
А. Веснин
―
Лев Шлосберг был у нас в эфире. Лев Маркович, спасибо вам, и с наступающим Старым Новым годом. Счастливо.
Л. Шлосберг
―
Всех со Старым Новым годом. Спасибо, Санкт-Петербург.