Особое мнение Дмитрия Губина - Дмитрий Губин - Особое мнение в Петербурге - 2021-10-11
Т. Троянская
―
11 часов и 7 минут в студии Татьяна Троянская и это действительно программа «Особое мнение». Я приветствую Дмитрия Губина, журналиста. Добрый день, Дмитрий!
Д. Губин
―
Добрый день!
Т. Троянская
―
Всех призываю присоединяться к нам на Ютубе, нас можно видеть на канале «Эхо Москвы в Петербруге». Я вижу, что вы здесь активно общаетесь и если возникнет вопрос, который вписывается в нашу программу, то я непременно его непременно задам.
Д. Губин
―
И передам его куда следует! «Мне видно все! Ты так и знай».
Т. Троянская
―
Как мне нравится, Дмитрий, наша традиция, что мы начинаем с пения наше «Особое мнение».
Д. Губин
―
Тут с утра две песни, и я не знаю, Татьяна, с какой вы хотели бы начать. Первая, это, конечно, о Дмитрии Анатольевиче Медеведеве.
Т. Троянская
―
Вот с нее я и хотела бы начать! С этой песенки.
Д. Губин
―
По степени важности она затмевает то, что я только что услышал в московских новостях на «Эхе», что возможно Нобелевскую премию по экономике могут вручить Дарону Аджемоглу и Джеймсу Робинсону, авторам книги «Почему одни страны богатые, а другие бедные». В первом русском издании было предисловие Чубайса. Чубайс – это полукомичная-полутрагичная фигура. Но вы не думайте, что я увожу в сторону, и хотя я действительно люблю уводить разговор в сторону. Но потом я неизменно возвращаюсь. У Эдварда Радзинского в одной из пьес есть такой трагикомичный персонаж Бухарин. Он был автором термина «упрощение культуры» и боролся за упрощение культуры после революции в пользу пролетариата. Для пролетариата нужно что попроще. И там есть сцена, когда доупрощались настолько, что стало понятно, что за ними сейчас придут, и Бухарин сидит вместе что ли с Зиновьевым, и они в полной тишине слушают пластинку Моцарта. И время от времени один из них говорит: «Эээээ», а другой ему отвечает: «Ээээээ».Так и Чубайс, это человек в положении Бухарина, прослушивающего Моцарта, и время от времени, потому что говорить ему никто не дает, а если бы и дали, то он и сам бы не стал ничего говорить, потому что наговорить можно на любой срок, включая пожизненный. И, время от времени, он, пользуясь возможностью писать какие-нибудь предисловия к экономическим книгам, он поет как раненый лебедь, и это его маленькая лебединая песенка. Соль-фа-ми-ре-до. Но эту книгу с предисловием Чубайса я советовал бы прочитать, независимо от того, получат ли ее авторы нобелевку или нет.
Т. Троянская
―
А теперь, Дмитрий, давайте к тому, что нюхал... Ой простите, я оговорилась, какие песни слушал, Дмитрий Медведев, когда писал эту статью. Это статья заместителя главы Совета безопасности России, в которой он пишет и про национальность президента Украины, имеющего определенные этнические корни. И почему прямо не написать? Я не понимаю.
Д. Губин
―
Там пять пунктов. Почему на Украине все дерьмо. Почему все ее руководители дерьмо. И почему Зелинский по национальности дерьмо. И пока он дерьмо, то мы с ним дел вести не будем. И это краткий пересказ статьи бывшего президента России, опубликованной в газете «Коммерсантъ». Он известен под прозвищем Димон Жалкий. Все правители России входят в историю под каким-то прозвищем. И там интересно только одно, а набор тезисов не интересен. В свое время, когда еще ничто не предвещало войны с Украиной, а послом там был Михаил Зурабов, то он жил там в черт знает скольки гектарной резиденции, и как-то он там стукнул кулаком по столу и сказал: «Украина спит и видит, чтобы зарабатывать только на транзите газа. А мы ей этого не позволим никогда!» Ба-бах! Удар по столу. Я до сих пор жалею, почему я его тогда не спросил, хотя мог, а почему, собственно, не дать Украние быть страной транзитером. И это мой журналистский прокол. И этот вопрос остался без ответа. И поэтому тезисы статьи не интересны. Зубаров сформулировал их гораздо интереснее, чем жалкие попытки одного политического персонажа. И на эту статью накинутся, потому что все претензии, которые к Зеленскому предъявляет Медведев, он может предъявить и к себе, и к своему ближайшему окружению.Но мне интересно другое. В стране набирает оборот колоссальный процесс среди высшего политического руководства, который я бы назвал «машазахаризация» страны. Это означает, что, когда девушка с абсолютной безусловной родословной...
Т. Троянская
―
Вы имеете в виду Марию Захарову?
Д. Губин
―
Да, конечно. И ее родословная примерно такая, как у моего покойного добермана Габриеля Ларгета Зикара Дальбо младшего. А провенанс столь же безупречный как у всех двадцати с лишним Рембрандтов в Государственном Эрмитаже. И когда эта девушка, насколько я помню, закончила международную журналистику МГИМО, и когда она начинает говорить так, будто у нее в происхождении не дедушка-мордвин, а самые настоящие запорожские казаки, и Маше, в которой вскипела настоящая запорожская кровь, нужно написать письмо турецкому султану, то она прибегает к этой лексике. Как девушка, из наиприличнейшей семьи, может скатывать практически до площадной лексики?! Процесс «машазахаризации» России первым обозначил еще Жириновский. И почему Жириновскому, который всегда был отдельно стоящим деревом, и с которого валятся подгнившие фиги вперемешку с шишками и с желудями, почему ему это позволялось? Почему сейчас на языке Жириновского говорят все? А в письменно виде уже научился говорить и Медведев. И это очень интересная штука.У меня есть робкое предположение, оно чисто научное, и потому совершенно не страшное. У нас ученых-филологов пока еще не сажают, и парочка лет походить на свободе у них еще есть. В стране идет странный процесс гипернормализации. Этот термин использовал русско-американский антрополог Алексей Юрчак в своей блестящей книжке про конец Советского Союза «Все это было навсегда, пока не кончилось». Гиперномализация – это процесс, когда слова перестают что-либо значить. Но только в конце Советского Союза такими словами была казенная дурацкая марксистко-ленинская лексика, с одной сторону. А с другой, это когда Брежнева надо было правильно назвать и в нужной последовательности «Трижды герой Советского Союза, четырежды герой, председатель и генеральный секретарь...» Смысла за этими словами не было никакого. Но изменить их порядок никто не рисковал. Бог умер, коммунизм тоже скончался, а слова надо было повторять.
И сейчас, мне кажется, что происходит нечто подобное. Идет гипернормализация блатной лексики, которая стала нормальной, рядовой, типичной лексикой высшего политического руководства России. Ну сказал бы кто-нибудь когда-нибудь безупречному интеллигентному человеку, главе МИДа Сергею Лаврову, что всё, что он сегодня говорит про отношения с Западом, можно свести к его же фразе ДБ. И это ДБ стало нормой для высшего российского политического руководства. Просто Дмитрий Анатольевич впервые это изложил в письменном виде, и это можно препарировать и обсчитывать на компьютере.
Т. Троянская
―
То есть, теперь Медведев задал тренд...
Д. Губин
―
Нет-нет, да кто такой Медведев? И что он может задавать?
Т. Троянская
―
Или Маша задала тренд?
Д. Губин
―
Нет! Маша это уловила. А бедному Дмитрию Анатольевичу только и оставалось, что нырнуть под юбку Маше Захаровой... Ой! Что это я говорю!
Т. Троянская
―
Осторожнее, Дмитрий, осторожнее!
Д. Губин
―
Прошмыгнуть между юбок Маши Захаровой, ну, что-то такое. Ему просто ничего не оставалось. Другого языка на сегодняшний день не осталось. И этот язык будет накручиваться, накручиваться... Все эти фашисты, предатели, и так далее. Все это нужно будет припудрить щепоткой страшных историй из Второй мировой войны, потому что понятно кого, хлебом не корми, а дай порассуждать о Второй мировой и величайшей роли Советского Союза в ней. Вот это интересно, что все обессмысливается как при одряхлевшем Брежневе, но никто не может ничего изменить.
Т. Троянская
―
А может это и к лучшему? Мы же знаем, чем закончилась Брежневская эпоха.
Д. Губин
―
Но не факт, что эта закончится этим. Из того, что что-то когда-то было, не следует, что когда-то это повторится второй, а тем более – в третий раз. Может быть по всякому. Например, на Кубе ни черта не кончилось. А со смертью одного Кима ничего не кончилось в Северной Корее. И со смертью Туркмен-паши ничего не кончилось.
Т. Троянская
―
Но Туркмения и Северная Корея отличаются от России. Россия более разнообразная.
Д. Губин
―
Ну и что? После революции эти ребятки устроили такое! Сейчас меня спрашивают, понял ли я, почему у немцев, у этой нации, у которой великая культура и орднунг, мог появиться национал-социализм. А как в стране, которая дала миру Достоевского-Толстого-Чехова и так далее, как там могла появиться эта послереволюционная шушера? Ну вот как? Но ведь появилась же!
Т. Троянская
―
У нас очень большая страна!
Д. Губин
―
Прошу прощения, наша страна – размером с Японию! Если брать численность населения. Принято считать, что Япония – это страна-крошка, а Россия – великая. Она велика территориями, которые либо наполовину загажены, либо наполовину вырублена, а наполовину – не освоена. А в Японии население – почти как в России.
Т. Троянская
―
И богата газом! Я хочу перейти к теме газа.
Д. Губин
―
По теме статьи Михаила Анатольевича, газы – в их втором семантическом значении.
Т. Троянская
―
Ну, Дмитрий, мы весь мир спасаем газом! И Германию мы спасаем. Как в Германии смотрят на эту историю? Ведь в мире проблема с газом!
Д. Губин
―
Об этом стали много и часто говорить по телевидению. Этого не было еще недели две назад. Сейчас там обсуждают цены на газ и так далее. В Германии, по крайней мере в той системе, к которой я привык, не начисляются ежемесячные коммунальные платежи, и ты платишь фиксированные платежи прошлого года, то есть по прецеденту. А в конце года тебе все пересчитывают. Если бы мыл молодец, экономил, сидел в свитере и мерз, а вместо лампочки жег лучину, то тебе вернут какие-то денежки на счет. А если наоборот, ты перерасходовал, или цены выросли, то ты узнаешь об этом только через год. И пока я не переживаю так трагично, потому что в течение года я буду за коммунальные платежи платить столько же, сколько я платил год назад. Но потом будет перерасчет. И что в результате будет там? Это одному богу известно. И об этом говорят.Здесь есть рост цен, и он связан с пандемией. Он не колоссальный, но по он заметен по ценникам на продукты, за последние два года продукты подрожали процентов на десять. И в купе со всеми прочими делами, интересно и то, как изменится минимальная оплата труда. Сейчас она составляет в час одиннадцать евро 25 центов. Партии, которые победили, считают, что надо поднять ее до двенадцать, а некоторые – до тринадцати. И как изменятся налоги? Здесь очень сложная система налогообложения, с шестью налоговыми классами и с массой вычетов. Реально очень сложная. И поэтому, ждем-с.
Т. Троянская
―
А на Россию как смотрят? Как на страну, которая спасает? Или наоборот, что она все это устроила? И теперь играет роль спасителя.
Д. Губин
―
Отношение к России очень настороженное. И, мягко говоря – не лучшее. Те люди, которые умеют писать статьи на языке запорожцев турецкому султану, они отчасти в этом виноваты. А история с Навальным стала таким гвоздем даже не в дипломатические отношения между Германией и Россией, а в крышку гроба представлений, что с Россией можно иметь дело на бытовом уровне. Навальный лежал здесь, в Шарите, и говорить, что ему что-то ввели здесь, пока он был в коме здесь на излечении, или пока его сюда везли, это плюнуть не в сторону Навального или Меркель, чьим гостем он был, а это – плюнуть в каждого жителя Федеративной Республики Германии, потому что здесь это невозможно. Это исключено. И поэтому, отношение к России плохое, а раз оно плохое... Ведь если человек плохой...
Т. Троянская
―
То ничего хорошего он не может сделать!
Д. Губин
―
И ничего хорошего от России не ждут, и если кто-то сопрёт булочку в супермаркете, то начинают подозревать, что это плохой сосед, тот, который уже был замечен в подобном. А поскольку после выборов два главных лозунга в Германии, помимо био-, эко- и зеленой энергетики, это переход на цифру. Германия в этом смысле в отличие от России чудовищно отсталая страна, хотя в это трудно поверить. И больше внимания станет обращаться на компьютерную и кибербезопасность. И возможно, что кое-что и вскроется, такое как воровство хакерских группировок. Я слышал передачу о том, что они вскрыли всю переписку в Бундестаге. И это тоже не забывается.Есть еще одна вещь. Вскрыть и прочитать чужое письмо, в России и в Германии, это разные вещи. Здесь «защита частных данных», и даже фотографию без согласия изображенного, нельзя опубликовать. К этому здесь очень и очень серьезно относятся. И здесь совершенно невозможно, чтобы тебе звонили и обращались к тебе по имени и говорили: «У нас есть для вас интересное предложение!», так как это происходит в России, где все базы данных с телефонами слиты и проданы.
Т. Троянская
―
И сейчас это планируют узаконить. А давайте из Германии снова вернемся в Россию, у нас каждую неделю пополняется количество иноагентов.
Д. Губин
―
И нобелевских лауреатов!
Т. Троянская
―
И одновременно и иноагентов. По пятницам из объявляет Минюст.
Д. Губин
―
А по четвергам – нобелевки! Хорошо живете.
Т. Троянская
―
Про иностранных агентов, а зачем это нужно? Теперь и журналист Татьяна Вольтская – иноагент, и Роман Перл, это все наши знакомые журналисты. Снаряды падают все ближе.
Д. Губин
―
Я уже сказал, что это тоже идет процесс гипернормализации. Нормальный организм должен питаться и исторгать из себя съеденное. Но если зашить рот и задницу, то организм, скорее всего, начнет жрать глазами, а какать ушами. И примерно этот процесс сейчас и происходит в России. И для очищения, и для решения каких-то проблем, и для охранной функции, нужны нормальные не зашитые и не забетонированные каналы. Сегодня осталось очень мало вариантов, как можно выразить плохое отношение к человеку. Пользоваться уголовным кодексом? Там нет таких статей. И появляются такие резиновые статьи. Это был первый этап, типа «лгбт пропаганда среди подростков», под которую можно подвести всё, что угодно, включая снимок целующегося Брежнева и Хоннекера. Кроме шуток! И по этой же причине можно запретить и всего Чайковского.
Т. Троянская
―
Но тогда, извините, мы не будем называть этих имен, но и некоторых представителей Госдумы тоже можно запретить.
Д. Губин
―
Я не знаю!
Т. Троянская
―
Да и мы не знаем!
Д. Губин
―
Вот господину в Госдуме приписывают эту страсть, и даже если этих интимных отношений не у меня с ним не было, или было, то может быть этому господину из Госдумы просто захотелось попробовать! Ведь я же такой симпатичный! И такой умный! Ну как тут удержаться!
Т. Троянская
―
Никому не устоять!
Д. Губин
―
И сначала появляются такие резиновые законы, а потом и безумные формулировки типа «иностранный агент», за которыми не стоит ничего. Ни одному иностранному агенту не было объяснено хотя бы агентом какой страны он является! Занзибара или Танзании? Бурунди или Сейшельских островов! Это же очень интересно, агентом какой страны ты являешься!
Т. Троянская
―
И уже даже никого не интересует, за что конкретно его назвали иностранным агентом! Мы это воспринимаем уже как: «О! еще один иностранный агент!»
Д. Губин
―
Вот когда мы с вами по утрам... Я не хочу публично упоминать ваш возраст, но мы с вами застали кусочек советской эпохи, когда по утрам после «Пионерской зорьки»: «Сегодня в Кремле трижды герой Советского Союза, четырежды...». И это примерно то же самое.
Т. Троянская
―
И все иностранные агенты это...
Д. Губин
―
Это примерно как Брежнев герой!
Т. Троянская
―
Только здесь есть и неприятности, и бумажная волокита. Человеку теперь приходится становиться юрлицом, и прибавляются дополнительные расходы на аудит на самого себя. И эти бесконечные отчеты. Это же очень усложняет жизнь физического лица.
Д. Губин
―
Вы мыслите не в категории гипернормализации. А я пытаюсь мыслить в рамках этой схемы из книжки «Все это было навсегда, пока не кончилось». Кстати, Юрчак, с ним была безумно интересная история. Он был организатором группы «Авиа» - «Я не люболю тебя...».
Т. Троянская
―
Они даже выступали на 30-летии Ленинградского рок-клуба.
Д. Губин
―
Он видмо первым тогда что-то почувствовал. Напомню, как выглядели выступления «Авиа». Выходили мальчики и девочки в белых рубашках и красных галстуках: «Мы – синеблузники! Мы – профсоюзники! Вот наш ответ Чемберлену!» И никто не знал, как на это реагировать. И половина коммунистов умилялась, после первого же и выступления, впадая одновременно в маразм и в детство. А вторая половина требовала немедленно из расстрелять, поскольку тоже уже впадала в детство. А это не значило ничего, кроме такой краски на стене. И сегодня не нужно думать, что за этим стоит. Но, когда ФСБ составляет список и шестидесяти пунктов, публикация которых означает, что ты иноагент, то и там смысла нет никакого.И Юрчак приходит к очень интересному выводу. Он использует образ реки, где эта гипернормализация как будто покрыта слоем льда и снега, а внутри находится «не находимость». Я всем советую эту книжку прочитать. Не помню делал ли я ее видеообзор, но посмотрите на моем Ютуб-канале «Губин он эйр». И подписывайтесь на этот канал. Я там много про что говорю, и про книжки тоже. И Юрчак говорит, что под броней этих простых и нечего не значащих слов, в Советском Союзе можно было и отсидеться, и жить более-менее пристойной жизнью. Также и здесь, сверху навален бурелом – американская военщин, иноагенты и нежелательные организации, и под этим выстраивается жизнь. И параллели между Брежневским временем и поздним путинским совершенно уместны.
Т. Троянская
―
А мы сделаем здесь паузу на московские новости и вернемся через несколько минут.НОВОСТИ
Т. Троянская
―
Мы возвращаемся в эфир. Дмитрий Губин у нас на связи. Это программа «Особое мнение». Подписывайтесь, пожалуйста, на наш Ютуб-канал! Ставьте лайки и пишите вопросы, и продолжайте общаться друг с другом.
Д. Губин
―
И подписывайтесь на Ютуб-канал «Губин он эйр»! Там будет выкладываться полная версия нашей программы, то есть внеэфирная!
Т. Троянская
―
У нас тоже там внеэфирная версия!
Д. Губин
―
Про то, как один русский политик писал политическую статью с большого будуна.
Т. Троянская
―
Ладно, эта вы, Дмитрий, сказали.
Д. Губин
―
А я эту версию категорически отверг! Такой гнусное предположение! Уж «лучше бы он пил и курил».
Т. Троянская
―
Это правда, это мы цитируем Александра Васильева, группу «Сплин». А к нам это не имеет никакого отношения. А давайте порадуемся за Дмитрия Муратова. В пятницу у нас в «Особом мнении» был Леонид Гозман и мы гадали, кому могут дать Премию мира. И звучала фамилия Навальный. И когда Плющев в Твиттере написал, что лауреат премии – Дмитрий Муратов, то мы подумали, что это фейк. Но это оказалось правдой. А какой месседж Нобелевский комитет дал России и всему миру? И почему Муратов, а не Навальный?
Д. Губин
―
Я не член Нобелевского комитета, который входит пять человек достаточно преклонного возраста, но для всех русских здесь есть определенных нерв, потому что любой русский убежден, что планета Земля вращается вокруг России. Россия – это главное. Ну и Америка, она тоже сильная, и ее тоже можно признать. А вот Япония, о чем я уже сегодня говорил, в представлении русских – маленькая периферийная страна. Хотя только по населению наши две страны примерно равны, разница примерно процентов десять. И когда я летел из Токио на Кюсю, то это было часа два полетного времени, так что это отнюдь не маленькая страна. И поэтому всем кажется, что все премии, включая даже частные, к которым относится Нобель, что это общественные премии, которые большей частью принадлежат России. И мы русские думаем, что Нобель должен вручаться тому, кому мы думаем. Я дико хохотал над конспирологической теорией, что Путин подкупил Нобелевский комитет, чтобы отвести внимание от Навального. Это Россия считает, что земная ось проходит через России, и что, коли в России всё покупается и продается, то так устроен и весь мир. И люди, в том числе и оппозиционеры, которые переезжают на Запад, узнают, что здесь принципиально другие законы. А природа человеческая та же самая.Это решение Нобелевского комитета. Из чего они исходили? Мало кто обратил внимание, что премию получил не только Дмитрий Муратов, но и «Новая газета», но и филиппинская журналистка. А это означает, что с точки зрения Нобелевского комитета, положение с прессой, журналистикой и расследованиями, что на Филиппинах, что в России, примерно одинаковое. Я плохо знаю ситуацию на Филиппинах, и с великим сожалением, думаю, что скорее всего это соответствует действительности. Я косвенно через ряд журналистских организаций слышал о том, что происходит на Филиппинах. И вот это показывает Нобелевский комитет.
А если вы хотите понять почему Нобелевку или любую другую премию получил тот или другой человек, а этот не получил, то начинайте с её устава, что там написано и кому она может вручаться. И не кричите, что какие глупости, что премию кто-то не получил. Навальный там даже и по срокам не проходил. А если тебя выдвинули, то выдвинуть тебя должен какой-то нобелевский лауреат. И там есть внутреннее голосование. Но главное, что не нужно думать, что ось мира проходит через Россию. А гораздо полезнее думать для объективности, что Россия – это примерно то же, что и Филиппины. И это так и есть. Это очень крупная региональная держава, очень мощная военная страна Третьего мира. Примерно как Бразилия или Турция. И ведет она себя примерно так же.
Второй важный момент... Но я, пожалуй этим и ограничусь. Навальный, по-моему, даже технически не подходил.
Т. Троянская
―
Здесь я не буду спорить, я не в курсе. Но я могу порадоваться за Дмитрия Муратова. Было очень смешно, когда Сергей Пархоменко объяснял, что «Мемориал» (признан в РФ иностранным агентом) стал иностранным агентом после того, как им вручили какую-то европейскую премию, от которой они отказались! Но в итоге, их все равно признали иностранными агентами, потому что они распорядились отправить деньги обратно, что вот мол, вы же распорядились этими деньгами! Но один из авторов этого закона сказал, что Дмитрию Муратову это не грозит.
Д. Губин
―
Но, Дмитрий Муратов, это же как Алексей Венедиктов, только в бумажном формате! И тот и другой, «Эхо Москвы» и «Новая газета» пытаются выстраивать отношении с властями, и иногда это выглядит медведь в посудной лавке. Об этом можно судить по сайту «Эха», где в низу «морды», то есть той страницы, которой открывается сайт, и там идут московские новости о том, как похорошел Собянин. И Муратов пытается этим заниматься.Я забыл сказать, что я Диму горячо поздравляю! Не помню на ты мы с ни или нет, но я с двумя нобелевскими лауреатами я знаком. Это с Горбачевым, хотя только по работе, и вот – с Муратовым. И я очень рад, что премию получают российские журналисты. Российской независимой прессе поддержка нужна. И тот, и другой пытаются лавировать. И у того, и у другого случаются ошибки. И поэтому, когда Венедиктов хвалит Собянина и электронное голосование, то на него тут же либеральная (в русском варианте) общественность обрушивает громы небесные. Так же как и на Муратова по поводу его высказываний. И дальше начинается черт знает что! Вот мол Муратова не поздравил Навальный! А как он это должен был бы сделать? По батарее тюремным кодом выстучать? Или с почтовым голубем? Или маляву передать? Уж не знаю, как это делается.
Т. Троянская
―
Эти рассуждения вокруг объявления Муратова лауреатом очень разные, и не стоит обращать на них внимания. Давайте лучше порадуемся лучше за нового министра культуры Чечни! 22 года! Представляете, какая талантливая девочка! Пробилась. Год проработала заместителем, набралась опыта и стала министром культуры. Ее фамилия Кадырова. Ну и что!
Д. Губин
―
А ее папа мог бы стать президентом США с 64 процентами голосов выборщиков? Или как там происходило. Но ее папа мог стать, будучи человеком, который стрелял в русскую армию, смог стать президентом этой страны. Чечня – это особая территория. Ее Аллах поцеловал, и поэтому там все растет невероятно быстро. И 22-летние девушки становятся министрами культуры. А Гайдар там в 16 лет полком командовал!
Т. Троянская
―
Это было другое время! И даже другая эпоха;
Д. Губин
―
А в Чечне всегда в 16 лет можно командовать полком, и я боюсь быть плохим пророком, но мы еще можем столкнуться с ситуацией, когда шестнадцатилетние чеченцы будут командовать полками. А дальше... Я предпочту пока прикусить язык. Уж сам делайте выводы против кого эти полки пойдут в бой.
Т. Троянская
―
Даже фантазировать на эту тему не хочу.
Д. Губин
―
Это чудесная страна. Её бюджет наполняет Аллах. И это написал Кадыров.
Т. Троянская
―
А в роли Аллаха...
Д. Губин
―
В роли пророка Кадыров быть не рискует, а вот в роли толкователя пророка он быть рискует. А я не ученый богослов, и чего вы от меня добиваетесь?
Т. Троянская
―
Когда Кадыров комментировал это назначение, то он сказал: «Да какое вам дело? Главное же, чтобы все в стране работало!» И я не думаю, что от министра культуры там что-то меняется. Это просто хорошая должность. Статусная хорошая должность.
Д. Губин
―
Ну и порадуемся! И за лауреата Нобелевской премии. И за очередного министра культуры.
Т. Троянская
―
Наши в космосе. А вас гордость не наполняет от того, что мы опередили Илона Маска и снимаем там кино?
Д. Губин
―
Я проследил за историей съемок на орбите, и она мне жутко не понравилась именно массовым желанием моего круга, чтобы эта миссия провалилась! А я желаю, чтобы искусство могло существовать, даже в этой гнусной стране. Вот тут у меня Пятая симфония Шостаковича. Шостакович был певцом власти и дружил с государством. Ну и что!? Это не повод не слушать его Пятую симфонию, я уж не говорю про Седьмую.А вы подписывайтесь на Ютуб-канал «Губин он эйр». И вам тогда будет счастье!
А мы, Татьяна, продолжим разговор, когда эфир кончится?
Т. Троянская
―
Да, вы можете остаться с нами на Ютубе. А в эфире мы прощаемся. Дмитрий Губин был сегодня у нас в программе «Особое мнение». Пока!