Кирилл Набутов - Особое мнение в Петербурге - 2021-06-29
29.06.2021
А. Петровская
―
Добрый день! Я Александра Петровская, и сегодня «Особое мнение» журналиста и телеведущего Кирилла Набутова – здравствуйте! Каждый день так просыпаешься и не знаешь, какие новости этот день тебе принесет – удивительно, но вся жизнь так проходит. В день, когда должно было выйти расследование о главе МВД РФ Владимире Колокольцев, проходят обыски у журналистов, которые это расследование и делали. Можно подумать, что это как-то связано, но проходят они по деле о клевете на Илью Трабера, который обратился в полицию, и произошло это в 2017 году.
К. Набутов
―
Я слышал об этой истории, я даже слышал об Илье Трабере неоднократно, и даже встречался с ним, правда, один раз и довольно давно. Это чисто совпадения, должен я сказать. Мне кажется, тут даже нечего говорить, любому непредвзятому человеку это сразу понятно.
А. Петровская
―
В конце концов заявлению сразу ход давать нельзя, поэтому надо всё выяснить, разузнать и через 4 года дело и сдвинулось.
К. Набутов
―
Нельзя устраивать обыски сразу по заявлению одного человека, даже если это такой великий человек, как Илья Трабер, которого в Петербурге долгое время знали, как главного титана антикварного рынка, рынка искусств, портовых занятий. Прошло время, расследовали и получили разрешение на обыск подозреваемых. Что вас тут удивляет?
А. Петровская
―
Совпадение произошло, но только сайт проекта не открывается на данный момент, может быть, по обращению пользователей или по каким-то другим причинам.
К. Набутов
―
Технические сложности.
А. Петровская
―
Другие журналисты его продолжают распространять. Все-таки работа журналистов «Проекта» зря не пропадет, общественность её увидит.
К. Набутов
―
Насчет того, что работа журналистов не пропадает, было в свое время написано одно стихотворение «Во глубине сибирских руд…», помните адресовано было тем, кто сидит на каторге пожизненно. «Не пропадёт ваш скорбный труд», – написал им один поэт, вот сейчас что-то похожее, по этой линии мы двигаемся.
А. Петровская
―
Складывается ощущение, что сегодня наиболее безопасная стратегия для журналистов – это журналист, который не занимается журналистской работой. Вот если бы вам нужно было бы выбирать между молчать и говорить, уходить из журналистской профессии или говорить, что вы думаете, вы бы какую стратегию для себя бы определили?
К. Набутов
―
Уходишь из журналистской профессии и дальше говоришь всё, что ты думаешь. Надо понять, что пожилому человеку, каковым я по формальным признакам являюсь, очень легко. Пожилой человек рос с в системе, когда нужно было уходить из профессии, тогда ты мог говорить всё, что ты думаешь, сидя на коммунальной или отдельной кухне, если тебе повезло с отдельной квартирой. Если ты чего-то говорил в публичном пространстве, то ты уходил из профессии, потому что тебя могли выгонять. Как это делается, люди старшего поколения прекрасно помнят и отлично адаптируются к этим условиям. Вам, молодежи, будет тяжело, но придётся потерпеть немного.
А. Петровская
―
Вы как-то недалеко отошли от журналистской профессии.
К. Набутов
―
Я недалёкий человек вообще. Я стою рядом. Но есть одна штуку, которую сегодня те, кто занимаются обысками у журналистов, недооценивают – интернет и горизонтальными новостями. Не случайно сейчас становятся суперзвездами люди, которые сидя у себя дома на кухне постят подчас совершенную ересь и собирают миллионы и миллионы. Им для этой цели не нужно работать ни в газете «Санкт-Петербургские ведомости», прости Господи, ни в газете «Завтра», ни на ВГТРК. Они даже не знают, как эти слова пишутся, они просто снимают тиктоки, и у них получаются миллионы подписчиков, а потом за этими ребятами гоняются большие рекламные агентства, крупные бренды, медийные лидеры для того, чтобы их зацепить. Одна из трех великих петербургских граций госпожа Бузова только что доказала, что можно перевернуть сознание целой страны и Газпром-Медиа одним своим именем, когда ее стали привлекать к рекламе Чемпионата по футболу на Матч ТВ. Три грации – это Бузова, Ивлеева, Собчак.
А. Петровская
―
И вы туда же. Будете сейчас проезжать по Ольге Бузове. Предвижу
К. Набутов
―
Я ничего не сказал плохого, ни одного плохого слова, не приписывайте мне. Я сказал только то, что я сказал. Она доказала, что ненужно быть никаким журналистом, не нужно служить на программе ВГТРК «60 минут», не нужно работать в газете «Комсомольская правда», потому что ест интернет, и он соберет тебе аудиторию, если ты в нее попал. Последний пример господин Моргентштерн, которым одним своим словом собрал 30 млн рублей на укол больному ребенку. Это другая аудитория. Если ты хочешь быть журналистом, то, пожалуйста, будь в интернете и там сразу все будет понятно, что какому-то количеству народа ты интересен.
А. Петровская
―
Журналист в интернете – это блогер. Я не знаю, вас, наверное, можно назвать блогером, вы же ведете канал в ютубе, значит, вы тоже блогер, а им сегодня ненамного безопаснее быть, чем журналистом. Часть блогеров уезжает куда-то, тот же блогер Усачев взял и собрался уезжать. Блогерам тоже небезопасно. Вы говорите, что ушли из профессии, но ушли недалеко, теперь Кирилл Набутов ещё и блогер – так безопаснее с вашей точки зрения?
К. Набутов
―
Я вынужден вам напомнить. Я заговорил о том, что те, кто проводят обыски у журналистов, пока еще не достаточно понимают, что кроме обычны и прямых изданий, радио, газет, существует еще независимая среда интернета. Дальше им придется еще больше закручивать гайки и давить тех, кого вы называете блогерами. И это не за горами. Но последние окошечки еще существуют, но они становятся все меньше.
А. Петровская
―
Я продолжаю вашу мысль и хочу сказать, что довольно неплохо там все понимают, мы видим интерес и властных структур, и правоохранительных органов к отдельным людям (вспомним недавнюю историю с Дудем) и вообще к интернету. Попытки контролировать его – замедление твитера, телеграма. Это уже есть. Я с вами не соглашусь, что там не понимают, очень хорошо понимают, что вся гадость в интернете. Но у меня другой вопрос: если выбирать теперь между тем, чтобы быть блогером и говорить (было достаточно безопасно уйти из профессии и говорить, что хочешь) – может ли блогер сегодня говорить всё, что хочет? Спрашиваю вас как блогера.
К. Набутов
―
Он может говорить всё, что хочет, но дальше думать о том, что захотят с ним сделать трудящиеся, которых так похвалили и сказали, что они не отпускают интернет из-под своего контроля. Сегодня мы живем в этой реальности, никто не знает, кому и когда что прилетит. Более того мы свыклись с этой реальностью и сегодня мгновенно в любом споре, в любой дискуссии, столкновении мнений одна из сторон другой сообщает, что она направит на неё СК, прокуратуру или что-то ещё. И я возвращаюсь к тому, что я пожилой, я еще застал отголоски времен, когда направляли НКВД, которое совмещало в себе все функции милиции и КГБ – это кончалось плохо. Сегодня мы возвращаемся к этим временам, причем очень быстро. И думаю, что мы по этому пути еще долго будем идти вперед.
А. Петровская
―
Вам, Кирилл, страшно? Вы понимаете, что в какой-то момент нужно будет остановиться и проще будет и с ютуба уйти и чем-то другим заниматься?
К. Набутов
―
Я не могу сказать, что мне страшно, мне тревожно по поводу того, что происходит с мозгами моей страны, если говорить не ерничая, а серьезно. В первую очередь мне тревожно, потому что так быстро огромное количество людей мгновенно возвращается к образу мысли тех годов, о которых я как пожилой человек в шутку говорю. Когда нужно сидеть молчать, не поднимать голоса, если что на тебя настучат в милицию – сегодня происходит тоже самое. Если ты ругаешь начальство, то ты враг народа. Или хотя бы ты им недоволен. Мне тревожно за будущее моей страны по этой части, потому что, вероятно, прививка большевистских времен осталась так сильна, как Спутник, а может сильнее самой лучшей на свете вакцины Спутник, которая навсегда оставляет в организме следы. Я вижу, я боюсь, что это последствия того Спутника, сделанного ещё в 20-30-е годы Сталиным с его дружками. Когда я вижу со всех сторон это, мне становится тревожно, это без шуток говорю.
А. Петровская
―
А за себя тревожно?
К. Набутов
―
Я же часть страны, я живу здесь. Хотя мне жить не так долго осталось, не так обидно. Но это правда, что вы хотите. А за вас мне обидно, потому что потому.
А. Петровская
―
К Спутнику мы вернемся…
К. Набутов
―
Кстати я привит Спутником, и я знаю, что сегодня начинается гражданская война между теми, кто за прививку и те, кто против. Я сразу же разоружаюсь перед моими оппонентами и говорю, что привит Спутником – можете меня поливать дерьмом.
А. Петровская
―
Ну нет, мне кажется, поливает не тех, что привит, а тех, кто призывает к вакцинации или отказу от нее.
К. Набутов
―
Я призываю всех к вакцинации, продолжайте мазать меня дерьмом. В пятницу, когда были Алые паруса, я был на очередных похоронах, это мой 31-й знакомый, кто умер с диагнозом ковид, и это человек достаточно просвещенный, это мой приятель, спортивный журналист, литератор Саша Кузьмин, который, хотя ему много раз говорили. Я ему говорил, мол, Саша не валяй дурака, ты шляешься по соревнованиям, ходишь туда-сюда… В результате он пошел в театр, был с дамой, то ли он заразился, сидя рядом, то ли от кого-то еще, потому что в театре мало кто соблюдал дистанцию и тем более масочный режим, и через 2 недели мы его хоронили.
А. Петровская
―
Вам не кажется, что вопрос вакцинации сегодня заменят сегодня вопрос «быть или не быть?». Он не про медицину, он социально-политический.
К. Набутов
―
Мне не кажется. Что такое социально-политический вопрос. У нас все такие. Если кто-то испортит воздух в помещении на саммите, это тоже можно сделать политическим вопросом. Речь идет о здоровье людей, о том, что эта беда колоссально бьет по экономике и целым отраслям государственной жизни. Я в первую очередь говорю о здравоохранении. Речь идет о том, что десятки тысяч людей не получают плановой медицинской помощи, потому что врачи без рук, без ног в мыле занимаются решением ковидных вопросов и спасением ковидных больных. Я говорю только об этом.
А. Петровская
―
Почему вообще возникает такое непримиримое нежелание идти вакцинироваться? Иногда вплоть до ненависти к тем, кто это сделал.
К. Набутов
―
Почему вы об этом спрашиваете меня? Я могу также об этом спросить вас. Почему же возникает такая ненависть?
А. Петровская
―
У меня есть мысли на это счет, и я обязательно скажу, когда вы меня пригласите в «Особое мнение» или ещё куда-то.
К. Набутов
―
Мудаки потому что, прости Господи, вот мой ответ.
А. Петровская
―
Мне кажется, этим емким словом нельзя объяснить то, что сегодня происходит.
К. Набутов
―
Мне кажется, что можно. Какие другие здравые аргументы могут быть? Есть десятки случаев исключительных, частных, их нужно расследовать, обсудить, пойти человеку навстречу, понятно. Мой ближайший друг заболел ковидом в Новый год. Он сейчас пошёл прививаться, потому что анализ показал, что у него антител нет, он переболел относительно нетяжело. Полгода не прошло с момента, когда ПЦР показало, что вы здоровы, значит, мы не имеем права делать вам прививку. Он сейчас сидит и не знает, что делать: ему надо ездить на работу, а он не привит. Есть еще частные случаи – побочные заболевания или что-то ещё. Но большинство упирает, они тупоголовы, но большинство всегда тупоголово, на какие-то демагогические лозунги, которые они где-то прочитали или услышали. Я сам слышал демагогическую речь, я стоял в трех метрах от артиста Бероева, который хайпанул в интернете на всю голову. Это было неделю назад в театре в Москве на вручении телевизионной премии ТЭФИ, я стоял на сцене вместе с Юлией Меньшовой, потому что мы вели церемонию, и он вышел из-за моей спины, он еще себе нацепил желтую еврейскую звезду на пиджак и с плохим выражением не очень удавшегося студента МХАТа читал со смартфона написанную кем-то речь, потому что для его стиля это уже слишком высоко. Смысл был в том, что нас сейчас пытаются разделить опять по какому-то принципу, например, привитые и непривитые, что все равно как в свое время разделяли людей на евреев и неевреев. И он показал на желтую звезду на лацкане, дескать, не дадим, этого с собой сделать. и в интернете пошла война, поддержанная большим идеологом антипрививочного дела Маши Шукшиной, которая страшно хвалила артиста Бероева.
А. Петровская
―
Довольно много людей поддержали Егора, давайте оставим. Нужно оставить за кадром историческую параллель, которую пытался…
К. Набутов
―
Как это оставить, когда ради этого все сделано!
А. Петровская
―
На мой взгляд, это была абсолютно неуместная история. Если мы оставим за кадром неуместность и то, как это было сделано, а саму идею, то здесь возникает вопрос о том, что это действительно новая линия разлома, деления и ущемления прав человека. Кто-то не может, не хочет или по другим причинам не имеет сертификата о вакцинации и в какой-то мере поражен в правах.
К. Набутов
―
Дорогая Сашенька, если вы пригласите меня в гости, у вас будет приятная компания, люди будут говорить об искусстве, о свободе слова, и я сидя за столом начну рассказывать о том, что у меня большая проблема, у меня сильно потеют ноги, мне приходится чаще стирать носки. Как ваши гости будут на меня смотреть?
А. Петровская
―
Мы примем вас таким, какой вы есть.
К. Набутов
―
Вы сделаете всё, чтобы я заткнулся или отвалил от вашего стола, потому что я испортил вам аппетит, привлек в себе внимание недостойным способом. И вот то, что сделал господин Бероев примерно похоже на ситуацию, которую я придумал. Его пригласили, проявив уважение его артистическому имени, он снимался во многих фильмах, чтобы выполнить приятную творческую миссию, вручить высшую российскую телевизионную программу творческим людям, коллегам, за их выдающиеся творческие достижения. Вместо этого, этот молодой красавец, и титан мысли, знаменитый артист, выходит и читает заранее заготовленную речь по совершенно другому поводу, тем самым он демонстрирует, что ему плевать на то, что происходит, на тех, кого он награждает, на тех, кто его пригласил. Он использовал возможность выскочить на площадку.
А. Петровская
―
Вы рассуждаете в том же ключе, как и представители власти, когда выходит какой-то либерально настроенный актер на любой премии и начинает выдавать речь о демократии и защиты прав человека.
К. Набутов
―
Я не слышал, чтобы у нас в стране вручались премии роскоши.
А. Петровская
―
Либеральная общественность обычно встречает такие заявления, которые тоже неуместны, если следовать вашей логике.
К. Набутов
―
От словосочетания «либеральная общественность» меня сейчас стошнит, если мы начнем копаться в этом, то мы до послезавтрашнего дня не выясним, что это такое.
А. Петровская
―
Некоторая часть общества, демократически настроенная, с восторгом встречает обычно такие заявления, которые, если следовать вашей логике, тоже неуместны на премиях. Или тот же Кончаловский, который сказал, что «Белый слон» отдельно, а Навальный отдельно, потому что это не про кино, это неуместно. Я сейчас не защищаю Егора, а просто распутываю этот клубок, выглядит тоже неуместно – тогда давайте осуждать вообще любые выступления людей, когда они выходят на сцену и говорят не по протоколу.
К. Набутов
―
Я принадлежу к демократической части общества, поэтому я не направлял заявления в СК и в прокуратуру с просьбой выяснить о поведении господина Бероева, не является ли он иностранным агентом, не писал ли ему текст кто-то, кто дружит с иностранным агентом. Я как демократический член демократической части общества сохраняю за собой право высказать свое мнение публично, также как и господин Бероев прочитал свою речь со смартфона публично.
А. Петровская
―
Хотелось поговорить не только о коронавирусе, но и о политической повестке, но приходится избегать этого слова…
К. Набутов
―
Повестка может быть только в армию или в суд.
А. Петровская
―
На политические темы! Я помню, у нас есть огромный список стоп-слов, которые нельзя произносить с вами. Давайте вернемся, отделим мух от котлет: мы уже поговорили про неуместность поступка Егора…
К. Набутов
―
Я называю это диким словом пошлость, глупость.
А. Петровская
―
Я не буду тут с вами спорить, для меня поступок непонятный. Но все-таки мысль, которую несет Егор и многие поддерживающие его, и вы сами использовали это слово – гражданская война. Линия разлома разделена и намечена, что же хорошего в этом? Дискриминация в основе, ущемление прав или нет, но это очевидно не будет способствовать объединению общества, которое у нас и так не самое объединенное. Почему вы считаете, называя это гражданской войной, эта история с делением людей на вакцинированных и нет не опасна сегодня? Что говорит Егор – опасно. Дальше он проводит всякие исторические параллели, мы с вами этого делать не будем…
К. Набутов
―
Давайте перестанем делать бесплатную рекламу господину Бероеву, все, кто захотят, смогут в интернете покопаться и спокойно найти, это выложено и расшарено тысячами людей. Я говорю ещё раз, я считаю, я обычный лох, я не врач, я не болел ковидом, мне повезло, но в том числе потому, хотя я и пижон, но старался по мере возможности соблюдать все нормы приличия и поведения в этой ситуации в течение полутора лет. Меньше шариться в местах, если появляться, то строго в маске, санитайзер на руки брызгать регулярно, и в результате удалось проскочить. Я считаю, что любой человек должен думать сегодня о своем здоровье и о том, чтобы не напрягать своим тельцем разрушающуюся на глазах, не выдерживающую нагрузки систему здравоохранения страны. И нет альтернативы вакцинации: не хочешь вакцинироваться – сиди дома, носи маски. Но не носит никто. Вы видели, что происходило в городе во время Чемпионата на фанзоне, а у нас снова будет играться четвертьфинал. Вы видели, что было на Дворцовой площади? Это же нелепо. Нелепо пускать детей только с ограниченными возможностями с сопровождающими и только выпускников. Вы там были? Я там не был, но я насмотрелся видео и там было куча телевизионных работников рассказывало. Кто-то был в масках? Нет. Контагиозность сейчас выше и поражает чаще молодых.
А. Петровская
―
В следствие этой картины, которую вы описали, будет правильным и справедливым тех, кто не вакцинировался и не хочет, отодвинуть от активной жизни, не пускать в кафе, не давать им плановую медицинскую помощь. В Москве между прочим помимо кафе есть ограничения в доступе плановой медицинской помощи для тех, кто не вакцинирован или не имеет справки или антител – это справедливо и оправдано, потому что ситуация очень тяжелая.
К. Набутов
―
Слово «справедливо» чистая теория. Справедливости в мире нет, Господь Бог не справедлив и не гарантирует никому справедливости, справедливости нет в мире, как и всеобщего равенства. Причем здесь справедливость? Сейчас речь идет о том, что вирус не победить, пока не будут предприняты определенные шаги, он среди нас и он опять всплывает и распространяется.
А. Петровская
―
Оправдано?
К. Набутов
―
А у вас есть сомнения по этому поводу? Да, оправдано. Мне будут говорить о том, что у вакцин есть какие-то негативные последствия – да, может быть, я не врач, понимаю, что они могут быть. У меня родственники живут во Франции, они пишут, что они однозначно не будут прививаться одной прививкой, они думают, чем, говорят, что Спутник хороший, но у них его нет, говорят, что от других вакцин там волосы выпадают и прочие вещи. Любой взрослый человек принимает разные таблетки, большое число молодых женщин, извините за подробности дневного эфира, пользуются оральными контрацептивами, они все имеют негативные последствия на человеческий организм. Я принимаю таблеточки против холестерина в крови, они имеют какое-то воздействие на организм, но если бы я их не принимал, то я бы давно сдох, вы бы не имели счастья со мной, таким веселым и витиеватым разговаривать. А я не только не сдох, но и имею нормальное давление без всяких дополнительных лекарств.
А. Петровская
―
Сейчас часто говорят по поводу того, почему так происходит. Кто-то говорит об исторической традиции, когда в российском обществе ценность человеческой жизни не высокая, и отсюда, и оттуда все наши проблемы, нежелание прививаться, а есть мнение, что это связано с общим недоверием к действиям властей и к вакцине, которую власть так рекламирует. Если исходить из этих теорий, то можно сказать, что если бы было доверие в обществе, то не пришлось бы прибегать ни к каким дискриминациям, обязаловке, люди бы верили, сами пошли, не нужно было бы никого делить на вакцинированных и нет, люди бы более порядочно поступили и сделали бы то, что от них власть требует. Или нет? Или нас бы это не спасло?
К. Набутов
―
Нас бы спасло, если бы было доверие в обществе? Вы видели хоть одно общество, где есть тотальное доверие?
А. Петровская
―
И тотальной вакцинации пока от нас не требуют.
К. Набутов
―
Тотального доверия не бывает, потому что все люди разные. Даже среди маленьких, спокойных и компактных, как в Финляндии, в которой живут строго по законам, люди соблюдают всё, что нужно соблюдать, в результате страна в списке самых счастливых стран мира. Даже там ест недоверие, какая-то част населения не доверяет правительству, сегодня там много молодых женщин в правительстве и финны называют это правительство, я не ругаюсь, «хули пуно халитус» («помадное правительство»): что там, бабье молодое, как оно может страной управлять? Даже там не существует полного доверия, а у нас тем более не будет его существовать, но исторически, с одной стороны, мы разгильдяи в диком проценте и, с другой стороны, у нас недоверие к власти – это есть. Меня вообще удивляет, что вы заговорили о такой очевидной веще как вакцины, а о том, что был за божественный футбол не сказали.
А. Петровская
―
Не успели! Я хотела вас спросить, что даже мне стало интересно было смотреть футбол, как это получается, но не успеваем в этот раз. Спасибо!