Муниципальный уровень реализации антинаркотической политики - Геннадий Удовиченко - Маросейка 12 - 2014-06-03
ЕВГЕНИЙ БУНТМАН: 16 часов 35 минут в Москве. Оксана Чиж, Евгений Бунтман. Это завершающая получасовка нашего дневного «Разворота». У нас в гостях Геннадий Удовиченко, генерал-лейтенант полиции, зам. руководителя аппарата Государственного антинаркотического Комитета. Говорим о муниципальном уровне реализации антинаркотической политики. Добрый день!
ГЕННАДИЙ УДОВИЧЕНКО: Добрый день!
ОКСАНА ЧИЖ: Здравствуйте!
Е. БУНТМАН: Что такое муниципальный уровень реализации антинаркотической политики? Сразу расшифровываем тему нашу.
Г. УДОВИЧЕНКО: Расшифровываем нашу тему. Значит, на сегодняшний день реализуется стратегия государственной антинаркотической политики до 2030 года. И уже подготовлена государственная программа, которая и должна реализовываться на самом базовом уровне этой программы, то есть на муниципальном уровне. Речь идет о комплексной реабилитации и ресоциализации наркопотребителей. Главная задача и цель, которую мы преследуем, наша служба и наши коллеги из других ведомств, прежде всего из Министерства здравоохранения, – это собственно изъять из рек криминала вот этих людей, которые собственно потребляют наркотики, и направить их на лечение, направить их на избавление от наркотической зависимости. Тем самым мы собственно значительно снизим криминогенную обстановку в стране, в регионе, в муниципальных образованиях и позволим повысить собственно развитие экономики и других отраслей.
Е. БУНТМАН: Муниципальный уровень, это в 1-ю очередь вопрос кто? Кто этим занимается?
Г. УДОВИЧЕНКО: Смотрите, значит, Российская Федерация, 23 тысячи муниципальных образований. Центральный федеральный округ, который я курирую, 536, по-моему, муниципальных образований, если мне не изменяет память. Да, 536. Значит, этим занимаются, конечно, руководители или главы муниципальных образований. И скажу откровенно, что, на наш взгляд, на сегодняшний день есть некий дефицит понимания того, чем они должны заниматься. Вот почему в прошлом году Виктор Петрович Иванов, директор нашей службы и председатель Государственного антинаркотического комитета, поставил задачу перед нами, в том числе перед всеми ведомствами, которые входят в Государственный антинаркотический комитет, напомню это 33 федеральных министра и руководителей различных служб. А поставил задачу о том, что муниципальные образования должны в следующем году собственно сделать год годом антинаркотической политики, отработки планов, подготовки и реализации антинаркотической политики на муниципальном уровне.
О. ЧИЖ: Звучит очень серьезно, но на практике это что значит?
Г. УДОВИЧЕНКО: На практике это значит, что главы муниципальных образований, значит, являясь председателями антинаркотических комиссий муниципальных образований должны выстроить вот эту работу, координировать деятельность всех представителей ведомств, допустим, Министерства внутренних дел, нашей службы, здравоохранения, образования, направленную, прежде всего, на превенцию, предупреждение, то есть профилактику. Мы это называем снижение спроса. А вообще это достаточно серьезная задача, потому что собственно борьбу с наркотиками не решить только полицейскими мерами. Естественно мы должны, прежде всего, задействовать потенциал общества. Вот как и речь идет об этом, чтобы муниципальные образования, главы муниципальных образований, являясь председателями антинаркотических комиссий, могли выполнить эту задачу и достичь определенных результатов.
О. ЧИЖ: Что…
Е. БУНТМАН: Прости, пожалуйста. Что должен сделать глава муниципального образования, чтобы Вы были им довольны? Какие просто шаги? Вот сделал это, то, 5-е, 10-е. Ну, просто самое главное?
Г. УДОВИЧЕНКО: Ну, я хочу сказать, что у нас в принципе подготовлены критерии оценки деятельности муниципальных антинаркотических комиссий. То есть то… те оценки, по которым… те критерии, по которым будем делать оценку их работы. Вот на сегодняшний день это семь пунктов. Во-первых, это количество лиц, состоящих на учетах. Есть два учета: диспансерный, извините, и профилактический учет. Эти оба учета находятся в наркодиспансере.
Е. БУНТМАН: Их должно быть больше или меньше?
Г. УДОВИЧЕНКО: Значит, их должно быть больше, на мой взгляд. Почему? Потому, что люди должны идти. Наша главная задача сейчас мотивировать людей, чтобы они обращались за помощью. Понимаете? Потому, что если мы говорим, допустим, о количестве лиц, которые на сегодняшний день состоят на учете, то это где-то около 645 тысяч всего учтенных у нас в Российской Федерации.
О. ЧИЖ: Ну, надо думать, они не по собственному желанию на учет попадают.
Г. УДОВИЧЕНКО: В основном да, они не по собственному желанию попадают на учет. Это те, кто совершает преступления. Но вместе с тем, конечно, есть и те, кто приходят сами. Понимаете? И главная задача, чтобы они приходили. А 2-й пункт – это количество привлеченных к административной ответственности за немедицинское употребление наркотиков. Вот здесь, понимаете, так скажем, двоякая ситуация. То есть можно сказать, что… Да, значит, задача, конечно, – найти всех, кто ходит по улицам в состоянии наркотического опьянения, кто употребляет их в общественных местах и так дальше. То есть ряд статей Административного кодекса, по которым их нужно привлекать к административной ответственности. Конечно, это задача, прежде всего, наша, нашей службы и наших коллег из Министерства внутренних дел. Следующее – это соотношение административных правонарушений за потребление наркотика без назначения врача с уголовными наркопреступлениями за один и тот же период. Ну, Вы понимаете, о чем идет речь, да?
Е. БУНТМАН: Ну, да. У меня будет много вопросов, но, наверное, после того, как Вы перечислите. Да.
Г. УДОВИЧЕНКО: Количество несовершеннолетних наркопотребителей, выявленных на ранней стадии. То есть это очень важный вопрос. Речь идет о раннем выявлении, потому что когда мы выявляем его на раннем этапе, ему легче помочь. Это собственно, ну, то же самое, что, знаете, сравнить, допустим, зависимость человека от курения, если он курит 10 лет, с ним тяжело, скажем, потом вести диалог и ему объяснять, что это вредно. Вот то же самое и с потреблением наркотиков. Понимаете, человек, который только попробовал, очень важно его сейчас вот в этот момент обнаружить и оказать ему профессиональную, специализированную помощь. 5-й пункт – это количество выявленной рекламы и пропаганды наркотиков в средствах массовой информации и привлечение причастных к ответственности. 6-е – количество лиц, прошедших реабилитацию и находящиеся в стойкой ремиссии. И последний 7-й пункт – это результаты мониторинга наркоситуации.
Е. БУНТМАН: Вот у меня сразу один большой вопрос. Вы перечисли преимущественно количественные показатели, а есть такой термин как «палочная система», что стремление к количественным показателям, я никого ни в чем не обвиняю, но обычно в нашей стране – да? будем реалистами – в нашей стране оборачивается стремление к количественным показателям, ну, именно палочной системой. Вы понимаете, о чем я говорю. Формально привлечено к административной ответственности, там в СМИ, не дай Бог, нашли…
О. ЧИЖ: Пришла квота на 400 человек, значит, возьмем 401-го.
Г. УДОВИЧЕНКО: Ну, я бы, конечно, не стал бы вот именно так утрировать. То есть вот, чтобы там формально…
Е. БУНТМАН: Нет, я именно утрирую, чтобы Вы рассказали, как избежать этих крайностей.
Г. УДОВИЧЕНКО: Ну, вот давайте по 1-му пункту, самому важному, на мой взгляд – количество лиц, состоящих на учетах в наркодиспансере. Понимаете, вот еще раз объясняю, значит, то, что происходит в настоящее время фактически абсолютная цифра, говорящая нам о сегодняшних наркопотребителях, которые стоят на учетах, – это 645 тысяч человек. Да? Но мы понимаем, что их намного больше. Да? То есть мониторинг, который был проведен в прошлом году, значит, показывает нам, что на сегодняшний день их больше 16 миллионов тех, кто один раз попробовали. Понимаете? Из этих 16 8 с половиной потребляют с разной, собственно, регулярностью. И около 3-х миллионов потребляют постоянно. Вот есть же разница: 645 тысяч человек и 3 миллиона? Правильно? Из этих 3-х миллионов более полутора – это героиновые наркоманы. Понимаете? То есть, конечно, речь идет о той собственно составляющей, которую мы не видим. Да? Естественно здесь очень важный момент – это легализовать вот этих людей, чтобы они пришли, получили помощь, чтобы они вышли из этого оборота, потому что это ведь все, что происходит вокруг них, и они сами это делают – это все преступление. Преступление, незаконный оборот наркотиков, грабежи и так дальше. Вот прошлый раз, когда мы были в студии, я Вам называл такую цифру, эксперты говорят о том, что каждый наркопотребитель в год совершает около 100 правонарушений и преступлений. Поэтому, на мой взгляд, про палочную систему, наверное, здесь не стоит говорить. То есть здесь как раз речь идет именно об интересе, чтобы глава администрации муниципального образования сам заинтересован в том, чтобы обнаружить этих людей, своевременную им оказать помощь, если мы собственно речь ведем об учащихся в школах, в вузах и так дальше.
Е. БУНТМАН: Но мне кажется, что позитивная какая-то статистика, например, количество людей, успешно прошедших реабилитацию, отказавшихся от наркотиков, количество, построенных реабилитационных центров, ну, понятно, что мы не можем говорить о 100-процентных государственных реабилитационных центрах, много раз в этой студии об этом говорили, что такая позитивная статистика, она, наверное, производила бы большее впечатление, честно говоря, и не вызывала бы каких-то неприятных ассоциаций с полицейской статистикой, с такой статистикой, скорее карательного толка, в смысле наказания. Да? А это именно речь бы шла о реабилитации, о ресоциализации. Там количество бывших наркоманов, принятых на работу и успешно работающих.
Г. УДОВИЧЕНКО: Ну, я полагаю, что Вы говорите очень правильные вещи, но на сегодняшний день это следующий этап, к чему мы подойдем, допустим, по итогам мониторинга уже за 14-й год. То есть речь уже будет идти именно о том. На сегодняшний день можно уже сказать, что уже некий остов государственной системы комплексной реабилитации и ресоциализации создан. Во многих субъектах есть уже собственно реальные региональные системы, которые основаны, прежде всего, на государственных медицинских учреждениях наркологии, а также на негосударственных или некоммерческих организациях, которые оказывают помощь в избавлении от наркотической зависимости. Конечно, мы заинтересованы в том, чтобы большая группа вот этих потребителей пошла в эти центры. Кто хочет, пожалуйста, государство готово оказать бесплатную помощь. Кто не хочет себя собственно, скажем обнаруживать или оставаться… то есть, значит, быть ущемленным в правах, то есть Вы сами понимаете, это влияет на многие вопросы, начиная от получения прав, там разрешения на оружие, что достаточно важно на мой взгляд, естественно нужно вести эту работу, чтобы такие люди не получали ни права, ни оружие. Собственно эта работа на местах-то и ведется. Речь пойдет и о высшем образовании, потому что многие вузы сейчас стремятся провести некую, скажем, диагностику, при поступлении ставят это одним из условий то. Чтобы люди собственно поступали уже здоровые. Я полагаю, что в этом тоже интерес есть. И, конечно, очень важно вот выйти на некий, скажем, на разумный уровень вот оказания помощи, реабилитации и ресоциализации, чтобы каждый, скажем, наркологический медицинский какой-то центр выполнял свою функцию. Допустим, на сегодняшний день говорить о том, что 100 процентов загрузка всех федеральных, там региональных, скажем, медицинских учреждений, которые оказывают помощь наркологии, не приходится. То есть люди не идут. В лучшем случае там… ну, у всех по-разному. Не буду говорить. Это лучше пусть расскажут наши коллеги из Минздрава. Если говорить о ремиссии, то, конечно, ремиссия собственно слабая. То есть на сегодняшний день больше 2-х лет ремиссия – это от 5 до 8 процентов в лучшем случае. Понимаете? Мы говорим о 5 процентах. Мы пока не видим там больше. То есть вот то, что есть на сегодняшний день. А задача, которую мы ставим через нашу государственную программу помощи, реабилитации и ресоциализации, – это вот как раз создать условия для того, чтобы люди пошли лечиться, чтобы люди приходили в реабилитационные центры. Будут созданы основы и базисы негосударственных структур, куда они могут прийти спокойно, свободно, но это не значит, что там им не будут оказывать, скажем, специализированную помощь. Мы как раз и добиваемся того на сегодняшний день, чтобы, скажем, в количестве условий, которые будут поставлены для организации вот этих центров в том числе были пункты, где говорится о том, что в обязательном порядке необходимо иметь договора с медицинскими учреждениями, потому что есть масса наркопотребителей, которые имеют сопутствующие заболевания. Это гепатит. Это ВИЧ. Это туберкулезы и так дальше.
Е. БУНТМАН: Ну, то есть чтобы не только там добрым словом лечить. Да.
Г. УДОВИЧЕНКО: Ну, лучше, конечно, и добрым словом. Конечно, речь идет, вот если мы говорим о негосударственных структурах, то там, конечно, вот основной, скажем, упор делается вот на некую духовную помощь.
О. ЧИЖ: Вот когда мы говорили вот о самой реализации этой антинаркотической политики на муниципальном уровне, Вы сказали, что она должна основываться на некой координации служб и координации структур. Здесь вообще есть какой-то конфликт между этими структурами, потому что, ну, вот давайте будем реалистами, сколько таких ситуаций, когда, скажем, какая-нибудь точка распространения на одном и том же месте в одном и том же подъезде существует там не то, что годами, а десятилетиями.
Е. БУНТМАН: Ну, участковый-то должен хотя бы…
О. ЧИЖ: И этого не может не знать полиция, совершенно точно.
Г. УДОВИЧЕНКО: Смотрите, на сегодняшний день… Во-первых, давайте я назову точно, что это такое государственная муниципальная антинаркотическая политика. Значит, то, что говорится у нас в нашей государственной программе. Это скоординированное главой администрации муниципального образования деятельности администрации, городской думы, правоохранительных органов, специальных служб, негосударственных организаций и других участников антинаркотической деятельности, направленная на сокращение масштабов наркотизации населения муниципального образования. Вот задача, которая стоит перед муниципальными районами и главой, – это объединить вот эти антинаркотические действия всех территориальных структур и координировать их работу, деятельность, организовывать так называемую сильную антинаркотическую цепь. У нас есть такое выражение. Особенностью администрации района в отличие от других субъектов антинаркотической цепи является то, что она видит всю систему и может направить, корректировать деятельность других участников вот этого процесса.
Е. БУНТМАН: Ну, то есть единоначалие здесь…
Г. УДОВИЧЕНКО: Конечно. Безусловно. То есть глава администрации муниципального образования может спросить с того же там начальника милиции местной, отдела милиции…
Е. БУНТМАН: Имеет право спросить.
Г. УДОВИЧЕНКО: Конечно. Да. И должен спрашивать обязательно. Значит, я полагаю, что естественно, если мы говорим об антинаркотической деятельности, о полицейских функциях, о которых Вы только что говорили, конечно, вот отвечая за эту деятельность, конечно, вот мой коллега, то есть глава муниципального межрайонного, допустим, отдела, вот как раз он должен собственно давать некие, скажем, направления, на что обратить внимание, потому что эти, скажем, целеуказания так называемые, они основаны на мониторинге, который проводится. Собственно этот мониторинг позволяет принимать управленческие решения. То есть, допустим, в молодежной среде, как мы знаем, больше всего молодежь потребляет марихуану. Естественно нужно понимать, откуда к нам приходит в район, кто ее распространяет и так дальше, и соответственно ставить некие барьеры, если мы говорим о полицейских мерах. Если мы говорим о снижении спроса, то есть о профилактических, превентивных мерах, предупредительных, то это работа, которая должна строиться в школах, работа, которая должна строиться в вузах, в больших коллективах и так дальше. Здесь есть необходимость организовать эту работу точечно, потому что надо понимать, где присутствуют, скажем, наркопотребители, там есть необходимость, скажем, более, может быть, активнее действия вести. Если нет, значит, просто… значит, есть необходимость заниматься именно популяризацией здорового образа жизни.
Е. БУНТМАН: Вот у меня для примера достаточно простой такой вопрос. Ну, например, у станции метро, ближайшей к моему дому, каждый день появляется новая надпись, рекламирующая спайсы, миксы и так далее. Ну, и даже никто ее особенно не замазывает. Это чья зона ответственности? Муниципалитета? Чья это зона ответственности?
Г. УДОВИЧЕНКО: Это зона ответственности, безусловно, муниципалитета. То есть, конечно, это как раз вот то, о чем мы говорили, в том числе и борьба вот с такой незаконной рекламой вот этих синтетических, скажем, наркотических средств, всевозможных курительных смесей и так дальше.
Е. БУНТМАН: Все исписано около метро…
Г. УДОВИЧЕНКО: И скажу откровенно, со многими…
Е. БУНТМАН: У каждой станции метро.
Г. УДОВИЧЕНКО: Со многими главами администраций муниципальных образований я беседовал и собственно рассказывал им о том, чем они должны заниматься, и спрашивал собственно, допустим, ну, ведете ли вы учет общественных организаций, которые находятся на вашей территории. Ну, скажу откровенно, не все этим занимаются, даже не знают, что у них находится. Это, конечно, плохо, потому что как раз их нужно привлекать, в том числе и для этой работы. Понимаете? Потому, что, конечно, допустим, мы…
Е. БУНТМАН: Они просто, наверное, думают, что это Ваша работа или работа полицейских.
О. ЧИЖ: Что может сделать глава муниципалитета с отделением полиции, которое не занимается закрытием квартир, которые распространяют, с вот ликвидацией вот этих надписей? У меня, например, в моем районе на асфальте просто реклама, телефон.
Г. УДОВИЧЕНКО: Ну, я полагаю, что если, допустим, глава муниципального образования видит то, что, скажем, не выполняются прямые задачи начальника отдела милиции или там нашего начальника, то естественно он имеет право обратиться в государственный антинаркотический комитет с определенной просьбой, с требованием навести порядок, соответственно поставить на место этого человека. Я полагаю, что если это есть на местах, то, поверьте мне, будет принято соответствующее кадровое решение.
Е. БУНТМАН: То есть у главы муниципалитета в данном случае фактически неограниченные полномочия, которые… ну, вот только тем, что Вы перечислили, ограничиваются. И он может бросить воздействовать на даже не на своих непосредственных подчиненных.
Г. УДОВИЧЕНКО: Ну, полагаю, что мы затронули некий такой, может быть, некую ситуацию, которая, ну, может быть, скорее всего, конечно, не исключаю. Но в основном мы-то ставим задачу нашим коллегам на местах, и, ну, главы понимать, что их главная задача – это найти некий консенсус, понимаете, суметь организовать эту работу. Потому, что если он не смог организовать, в том числе здесь и его вина тоже есть. Согласны? Потому, что он является председателем антинаркотической комиссии муниципального образования. У него есть определенные полномочия. Он естественно должен их использовать. А если он не может добиться собственно исполнения обязанностей, ну, это тоже плохо.
Е. БУНТМАН: Ну, плохо в каком смысле? Что ему за это будет, если он практически игнорирует эти обязанности?
Г. УДОВИЧЕНКО: Ну, скажу откровенно, что такого дисциплинарного устава, наверное, нет на сегодняшний день, но полагаю, что… я думаю, что здесь уже будет использовать свои полномочия глава субъекта, потому что задачи региональной или областной комиссии как раз собственно и осуществлять в том числе контроль за деятельностью муниципальных образований и глав как председателей антинаркотической комиссии муниципальных образований.
О. ЧИЖ: Спасибо Вам большое.
Е. БУНТМАН: Спасибо Вам большое. Геннадий Удовиченко, заместитель руководителя аппарата Государственного антинаркотического Комитета, был у нас в гостях. Это была программа «Маросейка, 12». Я Евгений Бунтман прощаюсь с вами. Оксана Чиж еще к вам вернется в программе «Особое мнение».
О. ЧИЖ: Спасибо.
Г. УДОВИЧЕНКО: До свидания