Убер-коронавирус - Руслан Айдиев - Курс Потапенко - 2020-01-28

Дм. Потапенко: Как обычно, 16:00, мы говорим об экономике и людях, ее создающих. У меня в гостях Руслан Айдиев, основатель и генеральный директор онлайн-сервиса для врачей и клиник «Медиктур». Руслан, добрый день!

Р. Айдиев: Добрый день, Дмитрий!

Дм. Потапенко: Давайте начнем с главного. Я так понимаю, вы решили поработать агрегатором.

Р. Айдиев: У нас не совсем агрегатор, у нас электронный сервис, на котором регистрируются врачи и региональные клиники. И мы организуем приезды этих специалистов в те или иные региональные клиники, заинтересованные в этом.

Дм. Потапенко: Это же классика агрегаторства, собственно. Вы же дальше-то что делаете? Вы несете ответственность за то, что врач насоветовал, или он сам отвечает за поставленные диагнозы?

Р. Айдиев: Врачи входят в штат принимающих клиник по законодательству, имеется в виду по совместительству, на четверть ставки, на полставки, в зависимости от того, как часто они приезжают в ту или иную организацию. Мы же помогаем маркетингом, осуществляем бронирование билетов, строим всю логистику, помогаем клиникам в наборе пациентов. Этот опыт, эти компетенции в течение пяти лет я набирал на основе своих клиник, которые сам и развил в Дагестане. А начиная с середины прошлого года, стали активно масштабироваться в другие регионы.

Дм. Потапенко: Окей, а зачем, собственно говоря, такая история? Что, неужели какой-нибудь YouDo не предлагает аналогичные онлайн-сервисы? Зачем еще один?

Р. Айдиев: На рынке медицинских сервисов, насколько я знаю, есть социальные сети, в основном лидогенераторы, которые позволяют клиникам привлекать пациентов. У нас же история кризисного менеджмента в короткий период времени. Многие годы было так, что специалисты приезжали по знакомству в те или иные организации, но у нас работа систематизирована. То есть мы строим определенный план на год с лечебный учреждением, оцениваем их возможности, их оснащение, подбираем специалистов, готовых в тот или иной регион ездить, состыковываемся с их расписанием и формируем эту сетку. Плюс нужно набрать пациентов в короткий период времени и сделать так, чтобы это все прошло гладко, что тоже не просто.

Дм. Потапенко: Вы же берете с них деньги за это? То есть вы, по сути дела, создаете им некую рекламную площадку. А где гарантия того, что взяв за эту услугу деньги, у клиники будет загрузка?

Р. Айдиев: Смотрите, у нас на сервисе сейчас порядка 100 специалистов. Под каждого из них мы проводим сквозную аналитику, смотрим его востребованность в том или ином городе, где больше пациентов захотят к нему обратиться. Потом начинаем рекламную компанию за 2–3 недели, бывает, за месяц. И за неделю до приема врача уже у нас есть точная картина, какое количество пациентов к нему записано.

Дм. Потапенко: А если эта история минусуется? Кто берет на себя риски?

Р. Айдиев: Мы берем на себя риски.

Дм. Потапенко: То есть, если у вас нет заказов по данному специалисту, то все, что вы потратили, вы и потратили...

Р. Айдиев: Да-да. Но за последние два года у нас практически не было ни одной такой ситуации. Потому что и у меня своя сеть частных клиник, в которых я протестировал это все и довел, можно сказать, до совершенства. И только после этого начал масштабировать. И команда у нас профессиональная, которая знает, в какой период времени и как набирать, добирать людей, как работать с клиентами, как вырабатывать лояльность.

Дм. Потапенко: Если говорить в данном случае о ваших клиниках и клиниках сторонних, если в процентном отношении, сколько заказов, условно говоря, приходится на вас, а сколько заказов приходится на сторонних?

Р. Айдиев: Если год назад это было соотношение 80 на 20, то уже на январь этого года это порядка 70 на 30. То есть мы регионы активно развиваем, и сейчас даже, чтобы уменьшить нагрузку в плане расходной части (авиабилетов для врача), мы формируем графики приемов, допустим, сочетая несколько рядом расположенных городов, регионов. Чтобы специалист, к примеру, мог первые два дня принимать пациентов в одном месте, потом за 2–3 часа переезжал в другое и вел прием уже там.

Дм. Потапенко: А пациент-то кто? Боюсь, что это совсем не среднестатистический россиянин. Ну потому что билет для врача, самая минимальная цена «туда-обратно», будет тысяч пять-семь, плюс сам прием, это означает, что средний ценник должен за такую услугу должен быть тысяч 10. Ну, может, 8.

Р. Айдиев: Вы не учитываете количество пациентов. Врач едет не под одного пациента, а под полную запись. Да, стоимость, естественно, будет выше рыночной стоимости приема местного врача, но процентов на 30–40 ниже стоимости приема высококвалифицированного специалиста в Москве.

Дм. Потапенко: Хорошо. Давайте тогда поговорим о главном — о клиентах. Из каких они регионов?

Р. Айдиев: Мои клиники располагаются в Дагестане, в Махачкале. Мы работаем в Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Ставропольском крае, в Адыгее у нас есть партнерская клиника. Сейчас вот еще Свердловская область добавляется. Пробовали сотрудничать с Воронежем, Ростовом.

Дм. Потапенко: Когда Вы говорите «пробовали», не пошло?

Р. Айдиев: Вы знаете, был опыт работы с федеральной сетью клиник. А большие сети менее поворотливые в плане принятия решений. Здесь такая ситуация, что мы должны спланировать прием специалиста за 2–3 недели, а в этих клиниках куча согласований. Поэтому мы и ищем такие современные, но единичные региональные клиники. И чтобы они были с хорошими развитыми сайтами, социальными сетями, т.е. чтобы могли активно вести поиск пациентов.

Дм. Потапенко: Хорошо. Если мы в обратную сторону посмотрим, какое количество пациентов обслуживаете в месяц?

Р. Айдиев: Допустим, если в регион приезжает порядка 10 специалистов в среднем, то они принимают за два дня порядка 40 пациентов. Получается около 400 пациентов в регионе, это средняя величина.

Дм. Потапенко: Какой средний чек в данном случае тогда получается?

Р. Айдиев: От 2700 до 4000 на пациента. Я приведу пример: прием ведут специалисты какого-то федерального центра, допустим, Институт Турнера в ортопедии. Чтобы поехать к ним с ребенком, нужен как минимум один из родителей, а это уже 4 билета туда-обратно. Прибавьте питание, проживание, набегает порядка 40 000 рублей. Прием привлеченного специалиста на месте обходится, скажем, в 3000 рублей, т.е. для пациента это в 14 раз дешевле. Плюс федеральный центр получает скрининг в регионе.

Дм. Потапенко: В последние годы много говорится как раз о том, чтобы предоставлять услуги врача удаленно, дистанционно, а вы идете ровно по обратной модели, когда ввозите врача, т.е. нет ли здесь противоречия, условно говоря, с активным развитием телемедицины?

Р. Айдиев: Насчет телемедицины. К примеру, даже в США, где это все развивается длительный период времени, она заняла порядка 10% рынка медицинских услуг. В нашей стране я не думаю, что будет даже более 5%. И еще такой момент, есть огромное количество случаев, при которых нужен непосредственный контакт врача с пациентом. Конечно, специалисты-гастроэнтерологи или терапевты могут проконсультировать на расстоянии, а лор-врачи, которые реально должны смотреть, не могут. Что касается нас, то мы вторым этапом, собрав в каждом регионе базу пациентов, дополнительно будем предлагать им услуги и по телемедицине, сейчас для этого на сайте ведем кое-какие реконструктивные работы. Но опять-таки мы не рассчитываем, что это будет больше 5%.

Дм. Потапенко: На сегодняшний день вы отметили, что порядка 400 человек на регион получается. Некое среднее количество. Чек в районе 3000, грубо. Ну это все-таки очень такие богатые люди. Если мы возьмем по услугам, какие услуги самые массовые?

Р. Айдиев: В каждом регионе есть какая-то своя особенность. Я сейчас вам приведу в качестве примера, допустим, Ингушетию или Дагестан. Там наиболее популярны среди всех специалистов лор-врачи. Они приезжают, проводят эндоскопический осмотр на современной медицинской технике, консультируют и назначают лечение. Фактически, благодаря сервису, мы в том или ином регионе решаем какие-то кадровые вопросы в сфере здравоохранения. Более того, мой частный пример: у меня в клинике есть молодые лор-специалисты, которые, рядом находясь с ведущими московскими профессорами, естественно, учатся и растут, это такой дополнительный бонус.

Дм. Потапенко: Это понятно, это история про практику. Хорошо. А кто для вас является конкурентом?

Р. Айдиев: Как таковых конкурентов на рынке нет. Есть специалисты, которые сами индивидуально ездят в какие-то клиники, есть какие-то единичные клиники, которые приглашают тех или иных специалистов.

Дм. Потапенко: Погодите, а если мы возьмем какие-нибудь «Профи.ру» или YouDo, и там и там есть медицинские специалисты...

Р. Айдиев: Там ты лично можешь какого-то специалиста выбрать, посмотрев резюме, но не более того. Такие сервисы не обеспечат врачам ни подбор пациентов, ни маркетинг, ни бронирование авиабилетов, ни построение логистики.

У нас работа не одного дня, т.е. мы стараемся специалиста привозить в регион ежемесячно, потому что многим пациентам необходимо наблюдение в динамике. Допустим, вы были в январе у какого-то специалиста, пролечились, вам нужно результат понять, чтобы он вас вновь осмотрел. Естественно, мы пытаемся так составить ему расписание, чтобы в феврале или марте хотя бы он был в том же регионе и вы могли к нему попасть.

Дм. Потапенко: Ну все-таки этот сервис для врачей или для пациентов?

Р. Айдиев: Для врачей и клиник. В нашем случае все они уже имеют проверенный сервис, знают, что врачу забронируют тот или иной отель, который соответствует их требованиям, что им подберут нужную логистику, подходящую авиакомпанию, что принимающая клиника будет лицензированная, соответствующая требованиям, что там, на месте, будет все необходимое оборудование, и главное, что пациентов наберут.

Дм. Потапенко: Врач, я думаю, выставляет некий базовый тариф, условно говоря, 15 тысяч в день, а дальше набрала клиника, не набрала, по большому счету ему все равно, он для одного приедет или десятерых.

Р. Айдиев: Всем же интересно, чтобы это было постоянно. Выгоднее же ездить 4, 5, 6 раз в год. Мы даем врачам географию.

Дм. Потапенко: Когда мы говорили о разных регионах и разной структуре этого чека, давайте попробуем их сегментировать...

Р. Айдиев: Стоимость чека сегментируется больше в зависимости от ученой степени специалиста: если это профессор, это будет дороже процентов на 60–70, т.е. около 5000. По специалистам (взрослый или детский) мы их не сегментируем. Мы их сегментируем по званиям, регалиям. Потому что здесь такая ситуация, что доктор приезжает на два или три дня, т.е. у него есть период времени, есть определенные часы, которые он может выработать, т.е. мы тарифицируем само время, регламентируем прием.

Дм. Потапенко: То есть это «почасовка» получается?

Р. Айдиев: Да.

Дм. Потапенко: И сколько профессор в «почасовке» может получить? Или среди профессоров тоже все равны, но есть «равнее»?

Р. Айдиев: Нет. Но есть специалисты более востребованные. И они более дорогостоящие. Вы знаете, в последнее время сильно развиваются именно социальные сети. Те специалисты, которые ведут свои блоги, которые ведут инстаграм, они более узнаваемы, более популярны. Естественно, на них больше спрос. И они более дорогостоящие. Есть специалисты, и в моей практике такие были, которые предлагали такие условия, что я понимал: мы не сможем набрать пациентов и все это окупить. Потому что есть профессора, которые говорят: я хочу за прием около 10000 рублей. И мы, естественно, понимаем, что для пациента в регионе это выйдет с учетом всех затрат не меньше 15 тысяч, и мы понимаем, что нужного количество пациентов не наберем. Таким специалистам мы стараемся искать замену.

Дм. Потапенко: Давайте тогда разделим, поскольку у вас тут некая группа специалистов, вот из этих 98 специалистов основная масса — это кто? Это ординатура, это профессора или это практикующие врачи в какой-то категории?

Р. Айдиев: В основном это кандидаты медицинских наук, врачи со стажем работы от 7 до 15 лет. Активно ведущие социальные сети, блоги. Готовые к постоянным перелетам, потому что многие врачи не могут или не хотят летать.

Дм. Потапенко: Это разумно, если у него есть практика.

Р. Айдиев: Ну, может быть, они просто любят с семьей побыть. Вместе с тем я знаю, что есть много и востребованных, и зарабатывающих специалистов, которым интересна география, которым нужны пациенты. Некоторые совмещают работу с личными делами. Возили, к примеру, в Воронеж профессора-гинеколога, так он заодно посетил могилу своего деда, погибшего здесь в Великой Отечественной. Есть ортопед, который таким образом навещает родственников в Иркутске...

Дм. Потапенко: Ну, поди, плохо, когда визит к родственникам оплачивает пациент...

Р. Айдиев: Клиника.

Дм. Потапенко: Ну в конечном итоге пациент, все-таки давайте будем объективными. Давайте вернемся к врачам, их специализациям. Прямо по сегментам пройдемся...

Р. Айдиев: В основном это гинекологи. Часто регистрируются на сайте УЗИ-диагностики, лор-врачи — вот это, пожалуй, наиболее популярные специалисты.

Дм. Потапенко: Им регистрация что-то стоит?

Р. Айдиев: Абсолютно бесплатно.

Дм. Потапенко: Тогда с кого вы снимаете свой процент?

Р. Айдиев: Комиссию мы берем с клиник, лечебных учреждений. Для врачей и регистрация бесплатна, и за выезды с них мы ничего не берем.

Дм. Потапенко: На Ваш взгляд, почему тогда другие подобные сервисы не взлетают?

Р. Айдиев: Я думаю, что проблема находится немного глубже. Да, у меня, к примеру, медицинское образование, а медицина очень отличается от других видов деятельности. В этой профессии в процессе обучения не преподают маркетинг, бизнес-администрирование и тому подобное. Насколько я знаю, медицинскими ИТ-проектами у нас в стране пытаются заниматься ребята с физмата, айтишники, а в медицине очень много подводных камней, именно в самих специализациях, в клиниках, оснащении, процедурах лицензирования, вот поэтому и не летит... Я думаю, в этом дело.

Дм. Потапенко: Понятно. На Ваш взгляд, самая лучшая реклама? В том числе и для такого агрегатора, как вы.

Р. Айдиев: Самая лучшая реклама — это качественная работа и лояльность пациентов, которые уже пришли. Естественно, первичная воронка продаж — это интернет, социальные сети. Естественно, в каждом регионе есть какие-то свои особенности, например, мы столкнулись с тем, что в Адыгее очень популярно радио, и, подключив радио, мы увидели приток пациентов. В Ингушетии где-то местное телевидение, но львиную часть, и с нарастающей прогрессией, дает интернет.

Дм. Потапенко: То есть, по сути дела, это закупка трафика у «Яндекса»?

Р. Айдиев: В том числе.

Дм. Потапенко: Ну если разделить по каналам?

Р. Айдиев: Социальные сети. Больше Instagram, «ВКонтакте». Менее «Яндекс», Google, и на последнем месте лидогенераторы, непосредственно медицинские лидогенераторы.

Дм. Потапенко: То есть на сегодняшний день у вас инстаграм лидирует с точки зрения привлечения?

Р. Айдиев: Да.

Дм. Потапенко: Какая конверсия?

Р. Айдиев: Мы закладываем на каждый приезд специалиста бюджет порядка 6–7%, и, в принципе, в каждом регионе у нас 100%-ная заполняемость приема.

Дм. Потапенко: Напоминаю, у меня в гостях основатель и генеральный директор онлайн-сервиса для врачей и клиник «Медиктур» Руслан Айдиев. Поговорим о коронавирусе? Увеличилось ли количество запросов?

Р. Айдиев: Мы разницу не почувствовали. Единственное, увидел, что в «Яндексе» рекламируются противовирусные препараты. Фармакология среагировала.

Дм. Потапенко: Я бы сказал, маркетинг и реклама среагировали. До фармакологии еще тут далеко, судя по всему.

Р. Айдиев: Отдел маркетинга фармакологической компании.

Дм. Потапенко: Ну, конечно, скорее так. Давайте кратко, эпидемия ли то, что сейчас происходит в Китае?

Р. Айдиев: По последним данным то, что сегодня лично я прочитал, 106 погибших, 4500 заболевших, я думаю, в пределах Китая это будет эпидемия.

Дм. Потапенко: Являются ли те противовирусные препараты, которые рекламируются, хоть сколь-нибудь подходящими для лечения этого заболевания?

Р. Айдиев: На сегодняшний день по этому вирусу тестируется 30 препаратов, но ни один еще не показал свою эффективность, и, насколько я знаю, эти коронавирусы отличаются высокой мутагенностью. Они видоизменяются. И адаптируются к внешней среде.

Дм. Потапенко: Но тем не менее, помимо заболевших и умерших, есть те, кто вроде как вылечился. На Ваш взгляд, за счет чего это произошло?

Р. Айдиев: Я думаю, это молодые люди, среднего возраста, которые ведут активный спортивный образ жизни, имеют более крепкий иммунитет. Мне кажется, жизненные силы их организмов более активно борются с вирусом.

Дм. Потапенко: Понятно. Это все-таки общеукрепляющие такие вещи, которые...

Р. Айдиев: На сегодняшний день, по-моему, кроме того, что нужно соблюдать правила гигиены, чаще мыть руки и избегать скопления людей, больше обезопасить себя нечем....

Дм. Потапенко: «Мойте руки перед едой» — традиционный лозунг всех столовых на сегодняшний день становится самым актуальным... Руслан, наш слушатель задает вопрос: «Каков сейчас уровень медицинских специалистов в регионах, в т.ч. и в Дагестане?»

Р. Айдиев: Уровень специалистов в регионах средний. Естественно, есть в каждом регионе специалисты топовые, ведущие. У нас в сервисе работают не только профи из Москвы и Петербурга, есть специалисты из Краснодара, Казани, т.е. есть и в регионах есть крупные медцентры, в которых работают хорошие врачи. И чем чаще профессора и востребованные специалисты приезжают в тот или иной регион, тем быстрее местная врачебная молодежь растет и подхватывает это все.

Дм. Потапенко: Насколько сильна миграция из регионов в условную Москву или Питер?

Р. Айдиев: Мне кажется, все молодые более-менее сильные специалисты, окончившие хорошие институты, стараются уехать в крупные федеральные центры и закрепиться там. И это, по-моему, тенденция не только юга, это характерно для всех регионов страны.

Дм. Потапенко: Это связано с доходами? Инфраструктурой? Что первично, что вторично, на Ваш взгляд?

Р. Айдиев: Мне кажется, во-первых, база знаний, количество пациентов, те инновации, которые применяются в федеральных центрах. Они разительно отличаются от регионов, и поэтому те специалисты, которые хотят вырасти, стараются попасть в более сильную среду.

Дм. Потапенко: Частый вопрос — это так называемое импортозамещение лекарств. Но при этом... Часто веду программы и общаюсь со слушателями, и не только со слушателями, но и просто со своими коллегами, очень многие отмечают, что эффективность наших дженериков существенно ниже. Особенно это волнительно для раковых больных, потому что там, грубо говоря, каждый день либо к смерти приближает, либо к продолжению жизни. На Ваш взгляд, насколько в состоянии наша «фарма» заместить иностранные препараты.

Р. Айдиев: Это более глобальный вопрос. Мне кажется, правильная дорожная карта, человеческие ресурсы у нас в стране есть, поэтому абсолютно не вижу причин, по которым мы не можем это развить.

Дм. Потапенко: На Ваш взгляд, почему наши специалисты не востребованы хотя бы в странах ближнего зарубежья или бывшего СССР?

Р. Айдиев: По ближнему зарубежью, по странам СНГ российские специалисты востребованы. Я не понаслышке знаю о специалистах из Института Бурденко, что они летают, консультируют в Узбекистан, Казахстан. На самом деле, из стран бывшего СССР Россия — ведущая страна в плане медицины, именно Москва и Петербург. И, насколько я знаю, специалисты летают. Мы как раз хотим сейчас проработать с клиниками из Армении и Казахстана эту историю, потому что у нас законодательство позволяет, дипломы признаны.

Дм. Потапенко: За рубежом признаются ли наши медицинские дипломы?

Р. Айдиев: Насколько я знаю, в США еще лет 10 надо отучиться.

Дм. Потапенко: Везде нужна нострификация диплома, которая, по сути, означает переучивание полностью...

Р. Айдиев: При этом по самой американской медицине, например, если раньше, может, было представление, что это прям супер, мы непосредственно сами столкнулись (на новогодние каникулы были в Калифорнии), что при элементарной ангине ты не можешь купить препарат «Стрепсилс», к примеру. У них все основывается на том, что люди покупают «Церапол», в составе которого просто ментол и обезболивающий препарат. И никакого лечения.

Дм. Потапенко: А за всем остальным надо идти к врачу. На ваш взгляд, это не верно?

Р. Айдиев: Это палка о двух концах. Если какое-то серьезное заболевание, естественно, если это банальный насморк, то это сложно именно для пациента. То есть там созданы все условия, чтобы пациент именно пошел к врачу и хорошо потратился по своей страховке, с надеждой, что она у него есть, эта страховка.

Дм. Потапенко: Ну да, это логика такой «страховой» медицины. У нас-то с вами формально тоже страховая медицина.

Р. Айдиев: Я имею в виду, что на начальном этапе заболевания у нас люди хотя бы могут пойти взять препараты, допустим, сосудосуживающие, которые имеют лечебное действие, а не просто обезболивают. Это просто в быту для людей тоже имеет значение.

Дм. Потапенко: Я так понимаю, что логика, помимо того, что это бизнес, в том числе и борьба в определенной мере с самолечением. Если уж мы затронули тему страховки, насколько агрегаторы-клиники с ней объединены сейчас? Потому что сейчас у вас, по сути дела, пациент платит. Как в американской медицине, только без страховки. Есть ли услуги, которые можно получить через агрегатор ваших врачей по страховке?

Р. Айдиев: В плане консультации, я думаю, нет, потому что тарифы не будут покрывать эти расходы. А в плане того, что если те или иные специалисты в регионах уже будут в больших клиниках оперировать, то это, естественно, может покрываться по тарифам ОМС в том числе. А пациенту это будет бесплатно, естественно.

Дм. Потапенко: То есть он все равно, по сути дела, взаимодействует с клиникой и со своим полисом ОМС?

Р. Айдиев: Да. Если это уже какие-то крупные операции, если у клиники имеются договоры со страховыми компаниями, то да, это возможно.

Дм. Потапенко: Насколько, на Ваш взгляд, перспективна история со страховой медициной в России? Потому что много и давно об этом говорят, но пока, на мой взгляд, мы туда даже не приблизились.

Р. Айдиев: Насколько мне известно, вообще когда закладывали это все, брали успешные примеры с Европы, но об этом сейчас сложно говорить, потому что на самом деле есть, как я знаю, страны, в которых страховая медицина покрывает абсолютно все, но я, например, сам лично, как медик и как потребитель, столкнувшись с этим, не скажу, что это прям здорово.

Дм. Потапенко: Какие минусы вы в этом видите?

Р. Айдиев: У них есть свои какие-то шаблоны, стандарты, по которым они следуют, и ни вправо, ни влево. А есть какие-то жизненные обстоятельства у пациентов. Понимаете, чтобы принять ту медицину, надо изменить свой образ жизни полностью.

Дм. Потапенко: Какие это изменения? В чем они будут заключаться, на Ваш взгляд?

Р. Айдиев: Быть готовым к тому, что ты ежемесячно тратишь огромные деньги на эти страховки. Это же не просто так. У нас государство социальное, оно обеспечивает людей. А там люди непосредственно из своего кармана оплачивают эти страховки. И, насколько я знаю, хорошие страховки тоже недешево стоят.

Дм. Потапенко: Окей. Если мы говорим о клиенте, пациенте, как он изменился? Запросы за последние два-три года стали другими? Если менялся, то в какую сторону? Если не изменялся, то почему?

Р. Айдиев: Мне кажется, клиент стал более требовательным, более избирательным. Они хотят конкретно тех или иных специалистов. У нас многие пациенты просят, чтобы пригласили того или иного специалиста, заведующего отделением из того или иного центра. То есть они уже привыкли к услуге, понимают, что это возможно, и оставляют какие-то свои заявки, мы, естественно, их рассматриваем.

Дм. Потапенко: На Ваш взгляд, поскольку Вы знаете не только своих, но и других специалистов, профессор — означает ли, что это хороший врач? Я понимаю, что вопрос весьма щекотливый. Степени, конечно, штука хорошая, даже можно платить за это больше. А вот означает ли это, что это будет профессионал?

Р. Айдиев: Мы при подборе специалистов учитываем отзывы пациентов. Это основа основ, потому что идет непосредственно от потребителя. То, что он пишет и что проверяется, то, что реально, мы это оцениваем. Профессора — уважаемые люди, которые, в принципе, проделали большую работу. Единственное, у нас в сервисе востребованы специалисты-профессора, которые в большей степени практики, а не находятся только в процессе преподавания, те специалисты, которые постоянно ведут врачебную практику, то есть совмещают свою профессорско-преподавательскую работу с работой в тех или иных клиниках Москвы. Вот таким специалистам мы отдаем приоритет. Постоянный контакт с пациентом — это важно.

Дм. Потапенко: Понятно, что не только преподавательская деятельность им это все обеспечит, но вы просто сказали, что один из важных факторов — это ведение социальных сетей, блогов и все остальное. Но если у них есть такая популярность, зачем вы им?

Р. Айдиев: Как я уже и говорил, мы даем географию. Мы не даем один регион, допустим, как 3-4 года назад, мы даем им географию, мы им даем готовые базы, помощников. Они уже получают полный райдер, учитывается все, вплоть до места в самолете и наличия ручной клади или багажа и т.п. То есть у нас прям клиентоориентированность, и не только по отношению к пациентам и клиникам, а и к врачам.

Дм. Потапенко: Мне кажется, что у приличного врача есть огромное количество помощников, в том числе и ассистент, который в состоянии билеты купить и зарегистрировать, трансфер сделать. Опять-таки зачем? Вы же с этого снимаете какой-то процент.

Р. Айдиев: С врача же мы ничего не имеем. Ему это все бесплатно. Платит принимающая клиника. Поэтому они заинтересованы переложить все сразу на нас.

Дм. Потапенко: Условно бесплатно. Просто он недополучает это в виде гонорара. Потому что не бывает ничего бесплатного в этой жизни. Еще один наш слушатель интересуется: «Каким образом обрабатываются отзывы и пожелания пациентов?»

Р. Айдиев: У нас на сайте есть обратная связь. Во всех социальных сетях сервиса есть возможность с нами связаться. У каждой клиники есть своя страничка в соцсетях. Мы работаем с крупнейшими организациями, и они тоже собирают отзывы, заявки пациентов. Мы еженедельно получаем их и обрабатываем.

Дм. Потапенко: Если говорить о самых негативных отзывах, какие они были?

Р. Айдиев: Есть пациенты, которые при заявке увидели одну фотографию специалиста, а пришли к нему на прием и говорят: нет, это совсем не тот специалист. А на деле просто фотография была неудачная, не с того ракурса. Но я считаю, что это какой-то форс-мажорный отзыв. Есть пациенты, которые считают, что тот или иной специалист им должен уделить час-полтора или еще больше. Они могут принести с собой 30–40 выписок, анализов, притом анализы могут быть двух-трехлетней давности. И специалист, естественно, не может разбираться, и у пациента может возникнуть какое-то недопонимание... Мы абсолютно со всеми отзывами работаем, это тоже делает нас лучше, заставляет где-то что-то проверять, перепроверять, где-то оптимизировать процессы, т.е. мы постоянно находимся в совершенствовании.

Дм. Потапенко: Врачи просто обращаются напрямую к вам?

Р. Айдиев: Они регистрируются на сайте. И мы уже под их резюме формируем заявки, связываемся с ними, сообщаем, что появился подходящий запрос из Владикавказа или Екатеринбурга, и начинаем согласовывать прием.

Дм. Потапенко: Ну что ж, у меня в гостях сегодня был основатель и генеральный директор онлайн-сервиса для врачей и клиник «Медиктур» Руслан Айдиев. Не переключайтесь.