Барная культура жизни - Курс Потапенко - 2016-04-07
Д.Потапенко
―
Ну что, всем доброй ночи! Это «Курс Дядюшки По», как многие окрестили «Курс Потапенко». Безусловно, я Дмитрий Потапенко. Говорим всегда об экономике, о предпринимателях, создающих эту непростую вещь под названием э-ко-но-ми-ка! И сегодня у меня мой товарищ, партнер, не побоюсь этого слова, по отрасли Дмитрий Левицкий, совладелец, соорганизатор баров «Дорогая, я перезвоню…», «Куклы Пистолеты» – сейчас ты мне расскажешь, по-моему, они у чуть-чуть у тебя прикрылись - ну и организатор очень большого гастро-форума, который он обозвал правильно: «Гастрит». Дима, привет.
Д.Левицкий
―
Привет, Дмитрий! Рад тебя видеть в очередной раз.
Д.Потапенко
―
И снова здравствуйте! Все те же, всё там же. Ну хорошо. Поскольку мы с тобой все-таки в отрасли, и ты в отрасли работаешь в таком, достаточно премиальном секторе относительно меня – я понимаю, сейчас ты можешь меня опровергнуть – относительно простых людей в таком сегменте, как барная культура, я могу сказать, что посмотрите не просто за карьерой, а то, что делает Дмитрий. Потому что, когда мне задают вопрос про бар… я совершенно не барный человек, я всегда тыкаю в него пальцем, говорю: «Вот человека этого прет, ему не шешнадцать, но вот барная культура, которую он создает с помощью мероприятий, с помощью того, что делает, это очень взвешенно и это именно от слова «культура» - не нажраться и, что называется - а вот именно культура». Поэтому, Дима, давай ты мне все-таки расскажешь, что сейчас происходит с барной культурой, а именно с барами.
Д.Потапенко: Приезжая в любой регион, проще найти итальянскую какую-нибудь пиццерию чем самарские деликатесы
Д.Левицкий
―
Что сейчас происходит с барной культурой и с барами… К сожалению, за последние годы не сказать, что ситуация как-то особо менялась в массовом плане. Конечно, у нас, у людей культуры похода в бары, ее как не было по большому счету, так и нет. Да, уже первые ростки какие-то существуют, открывается все больше баров, но это все равно в масштабах страны единичная история. То есть в развитых странах – в Америке, в Европе – само понимание этого формата, самого понимания этой истории – зачем, когда и почему люди ходят в бары – она у нас в стране так и отсутствует.
Д.Потапенко
―
То есть она осталась на таком, достаточно низком уровне по твоим оценкам?
Д.Левицкий
―
Ну конечно, конечно. То есть, если говорить о самой культуре – то, с чего ты начал и в принципе очень правильно – я-то всегда воспринимал и воспринимаю бар в первую очередь не как место потребления алкоголя, а как некую социальную площадку. Так оно всегда и было, то есть это все же пошло от пабов, public place так называемые, когда люди понимают, что пошел в ресторан, поужинал - дальше ты идешь в бар, и в баре ты общаешься с друзьями, в баре ты коммуницируешь, в баре ты знакомишься. И есть особое место на этой прямой общепита, которую занимают бары. Почему, когда и зачем люди ходят именно в бары, а не в рестораны, а куда-то еще?У нас, поскольку баров мало, то вот эту социальную площадку стали потихоньку забирать рестораны. Причем мы даже говорим: «Пойдем куда-нибудь, посидим». Вот слова, когда мы говорим: «Пойдем куда-нибудь посидим»…
Д.Потапенко
―
Это про бар.
Д.Левицкий
―
По большому счету мы должны идти в бар, на самом-то деле. Но у нас в стране идут в ресторан посидеть. Не есть, а именно посидеть. И вот это вот перекос как раз из-за того, что баров мало и люди не понимают разницы форматов. Или в «Шоколадницу» идут сидеть, или в какую-нибудь другую кофейню, чем очень сильно портят бизнес кофеен, потому что сидят эти телочки, тянут-потянут вытянуть не могут свое капучино – бизнеса никакого. И вместо того, чтобы как во всем мире: взял кофе и ушел – не занимай место, дай кофейне сделать оборот.
Д.Потапенко
―
Должна ротация места быть, что называется, да.
Д.Левицкий
―
Получается, люди сидят часами, болтают. Вот для всего этого есть бары во всем мире, где ты проводишь время. У нас в стране от культуры потребления барной услуги, конечно, мы пока еще очень далеко. Чуть-чуть только начинает все это происходить, но пока еще нет, нету такого.
Д.Потапенко
―
А если говорить о таком сегменте – насколько он относится к барам – вот появились ребята типа Киллфиша и иже с ними, потому что в разных регионах очень много появилось молодняка. Насколько это барная культура по твоим оценкам? Я пару раз заходил – клиентура там такая…
Д.Левицкий
―
Культурой назвать сложно. Ты знаешь, при всем при этом это правильные ростки, если уж так говорить, того, о чем я сейчас говорю. То есть это, как мы это называем, санитары улиц, то есть те, кто раньше пил на лавке, в подъезде, где-то еще – вот они идут в такие заведения, где дешевые цену, но уровень культурности всего происходящего находится на уровне там…
Д.Потапенко
―
Подъезда.
Д.Левицкий
―
Ну… чуть-чуть. Это вот следующий шаг. И слава богу, что они «пылесосят» улицы и убирают с улиц людей и все-таки приучают их к тому, что можно идти в заведение и все-таки потреблять алкоголь, общаться, коммуницировать и отдыхать – кому уж как нравиться отдыхать – именно в специализированных заведениях. Да, это пивные бары, и, слава богу, что они есть, как бы мы не относились к этому формату…
Д.Потапенко
―
Да, по крайней мере, он, действительно, «пылесосит» улицу, он убирает этих людей с улицы, соответственно, они, называя своими именами, не совершают какие-то последующие преступления.
Д.Левицкий
―
Ну, как минимум.
Д.Потапенко
―
А по твоим оценкам, если все-таки посмотреть немного пошире на отрасль, поскольку говорим, у нас и у тебя в преддверии будет «Гастрит» твой любимый – это не болезнь, а, соответственно, мероприятие, где, я так понимаю, полторы тысячи человек будет – и ты в отрасли очень давно, как ты видишь, скажем так, если этот слоеный пирог, условно говоря – столовые, рестораны, бары – вот, если бы ты нарезал как аналитик со стороны: есть какое-то перемещение - что происходит с рынком?
Д.Левицкий
―
Что происходит с рынком…
Д.Потапенко
―
Просто по выступающим. Ты же часто выступаешь. Я выступаю чуть реже, ты выступаешь чаще.
Д.Левицкий
―
Дима, ты знаешь, да, наверное, опять-таки в масштабах страны, к сожалению, то, что я наблюдая за последние годы, каких-то сдвигов, которые говорили бы о массовых каких-то… чтобы могли сказать, что да, какая-то тенденция прямо происходит – ну, к сожалению, этого нет. Конечно, мы вот на наш «Гастрати» мы тащим каких-то звездочек, мы тащим каких-то людей, которые…
Д.Потапенко
―
Буржуинов, надеюсь?
Д.Левицкий
―
Да нет, как раз, мы нацелены не на буржуинов, мы как раз нацелены на то, чтобы показать, что и у нас в стране ростки адекватного ресторанного бизнеса, они все-таки есть. Да, может быть, кто-то увидит там нормальных ребят, которые что-то такое делают, хотят тоже сделать что-то интересное, правильное в отрасли, поэтому мы, на самом деле, второй год собираем со всей стране такие ростки какого-то адеквата. Потому что, конечно, в ресторанном бизнесе в нашей стране пока происходят очень странные вещи, то есть вот это засилье каких-то западных форматов, которые преображаются во что-то страшное типа суши-баров, я вот имею в виду каких-то непонятных итальянских ресторанов, чего-то такого…
Д.Потапенко
―
…Которое доходит до караоке и кальянов…
Д.Потапенко: Здесь чайханы делаются. Хинкальные, чайханы, куда только не попадя
Д.Левицкий
―
Ну, в конечном итоге - да. То есть ты приезжаешь, условно говоря, в Самару, и тебе проще найти норвежского лосося на суши, чем рыбу из Волги. Это очень странно. То есть никогда, приехав в Испанию на какое-нибудь там побережье, ты не будешь идти в суши-бар, который открыл местный испанец, который ни разу не был в Японии и почему-то решил там делать суши. Но у нас в стране это так: ты куда-нибудь приезжаешь - везде ты ешь «Цезарь» с креветками, совершенно непонятный для нашей страны салат – почему он у нас существует? Ты видишь эти суши с лососем по всей стране – почему это надо делать в стране, где огромное количество собственных природных ресурсовых зверушек и растений, которые можно и нужно потреблять? То есть ресторанный рынок, он всегда во всем мире… ты приезжаешь в Японию – да, ты ешь там суши. Приезжаешь, скажем, в Италию…
Д.Потапенко
―
Аутентичный, скажем, так. Он привязан к местоположению…
Д.Левицкий
―
Конечно. Так и должно быть. В этом и суть ресторанов, вообще, всего мира, что ты приезжаешь в Италию, ты ешь итальянскую еду, которая выросла здесь. И только приезжая в Россию, тебе почему-то проще найти паназиатскую какую-нибудь кухню в каком-нибудь Тамбове, например, чем найти что-то, чем славится регион, какие-то местные фермы.Вот я сейчас буду в Сочи рестораны… Ну это странно. То есть приезжаешь в Сочи – и опять: а где поесть… местную рыбу? Все-таки другой регион. Ладно, в Москве ни хрена ничего не растет, и здесь, конечно, тяжело с продуктом, локальным как минимум. Но ты не можешь найти даже в богатых регионах ресторанного рынка, который отражал бы гастрономические традиции региона. Да, там, в Сочи, условно грубо говоря, Абхазия: там тебе могут сделать шашлыки и хачапури. Но что что новое… гастрономия, которая бы выросла на почве этого региона, это практически не развивается.
Д.Потапенко
―
Ты знаешь, Дима, я много раз думал на эту тему. Мне кажется, что это такой вопрос даже не нашей с тобой отрасли как таковой, несмотря на то, что мы в разных очень сильно сегментах работаем, сколько это вопрос, знаешь, такой философской самоидентификации нас, как граждан, как такого этноса. Потому что ты абсолютно верно говоришь, что приезжая в любой регион, там проще найти итальянскую какую-нибудь пиццерию – условно, конечно, она там далека от итальянской пиццерии – чем, условно говоря, какие-то самарские деликатесы. И вопрос не в том, что мы с тобой их не делаем как предприниматели, потому что сделать-то мы можем, но мы понимаем, что мы проиграем соседям, мы с тобой пролетим.
Д.Левицкий
―
Конечно.
Д.Потапенко
―
И потребитель не хочет этого – вот в этом-то и засада.
Д.Левицкий
―
Да, да, я согласен, это вопрос даже не желания рестораторов, а, действительно, зрелости потребителя, который и барную услугу не понимает, и ресторанную услугу до конца не понимает. Да, потому что, если я приеду в Сочи и буду делать там местную барабульку или что-то, местные, конечно, скажут: «А чего барабульку? Я сам на рынке куплю, сам ее пожарю…».
Д.Потапенко
―
Да еще хуже: «Я ее сам поймаю, сам пожарю…».
Д.Левицкий
―
Да, зачем мне идти в ресторан есть барабульку? Я иду есть туда ролы «Калифорния», которые я сам дома не сделаю.
Д.Потапенко
―
Ну да. К ролам, правда, они тоже имеют отношение слабое.
Д.Левицкий
―
Ну да, вот эта пародия на что-то… То есть японцы, приезжая суда, я уверен, с квадратными глазами ходят…
Д.Потапенко
―
Я несколько раз отлавливал, поскольку у меня есть коллеги японцы и китайцы. Это люди посольские в основном, они говорят, что есть от силы одно-два заведения, куда они ходят сами, где повар японец, и он соблюдает в первую очередь свежесть блюда – то, что он приобретает.
Д.Левицкий
―
Вот вопрос: Почему люди где-нибудь в Сибири ходят на этот японский суррогат, который у нас продается, и это гораздо популярнее у жителей Сибири, чем какой-то местный сибирский продукт?
Д.Потапенко
―
Ну, вот так вот случилось. Все-таки рестораны, видимо, поскольку мы еще с тобой, ну как этнос я имею в виду, не нажрались, скажем так, еды, то поход в ресторан для нас должен быть некой экзотикой, поэтому…
Д.Левицкий
―
Да, да, ты прав.
Д.Потапенко
―
Я просто сам рассуждаю, когда периодически о ресторанной вашей культуре больше… Хорошо. Когда ты говоришь, что там будет у тебя полторы тысячи человек – что это будут за люди?
Д.Левицкий
―
Это ты сейчас про «Гастрит», да?
Д.Потапенко
―
Да, да. Про твой любимый «Гастрит».
Д.Левицкий
―
Про мой любимый «Гастрит». Смотря, на самом деле, история с «Гастритом», если в двух словах ее описать…
Д.Потапенко
―
Начиналась она с хулиганской выходки…
Д.Левицкий
―
Безусловно…
Д.Потапенко
―
Я Диму знаю давно. Это была хулиганская выходка и не более того.
Д.Левицкий
―
Да. Вот, чтобы было понятно нашим слушателям, конечно, в том году, когда мы это делали первый раз, у нас была идея собрать просто наших друзей, где-то наших слушателей, где-то выпускников наших ресторанных курсов, которых за годы собралось много. Там есть какие-то группы в Фейсбуке, мы переписываемся: Ну давайте соберемся в Сочи! Давайте сделаем выездное мероприятие.И в том году мы думали, человек 300 соберем – будет хорошо, и просто потусим. Это не задумывалось как какой-то коммерческий проект широко успешный. Мы не знали, будут ли спонсоры. Ну давай – давай! Ну потусим – потусим. В любом случае будет интересно, весело, все встретятся и так далее. И название это «Гастрит»… Получился очень интересный маркетинговый кейс с этим названием, потому что огромное количество людей цепляет за него ухом, и те, кто не в отрасли, они стеб понять не могут этого названия, и, конечно, всячески его…
Д.Потапенко
―
Троллят. Так это ж хорошо! Они странные люди. Они начинают прикалываться, но они-то расшаривают, это расходится.
Д.Левицкий
―
Так и есть. То есть люди не ресторанные пишут нам: «Что у вас за дебильное название» и так далее… Но, когда ресторатор цепляет взглядом, он, конечно, реагирует. Потому что мы-то стебали слово «гастро», которое везде суется сейчас: гастропабы, гастробары, гастроконференции… гастро-чего только нету… гастросрач – не знаю, можно говорить в эфире, нет…
Д.Потапенко
―
Можно.
Д.Левицкий
―
Такие вещи… Это стеб внутриресторанный. Поэтому ресторанное сборище под названием «Гастрит», оно ресторатору очень четко бьет в ухо, плоть до того, что Артемий Лебедев даже на своем сайте стебал, дал нам еще сотни тысяч просмотров нашего сайта тем самым.И мы хотели собраться и повеселиться. И так на самом деле и получилось, и оказалось, что этот формат такого мероприятия отраслевого, он безумно востребован в отрасли, потому что в нем очень хорошо налаживаются горизонтальные связи. То есть, есть вот большая выставка «Пир», которая проходит у нас каждый год, но там, все-таки связи скорее вертикальные, то есть ты можешь приехать из Саратова, послушать Филиппова – гуру – уехать к себе обратно, пообщаться с кем-то точечно, но ты не можешь познакомиться со своим коллегой из Тамбова или откуда-то из Новосибирска. Вот этой истории нету на больших выставках.
Нам же в первую очередь хотелось сделать именно эвент, в котором горизонтальные связи выстраивались, люди могли обсудить там: у тебя пышечная где-нибудь в Уфе, а у меня пышечная где-нибудь в Мурманске; давай поговорим, познакомимся, ты ко мне съездишь - я к тебе съезжу. Так и произошло год назад. И мы получили настолько огромный позитивный отклик от участников, которые там давай-давай… Мы не собирались заниматься эвентами как таковыми, то есть у нас не было такой цели – новое направление какое-то запускать в бизнесе и заниматься эвентами. Но реально мы в итоге собрали около 300 человек, в том году – 550. И сначала подумали, может, делать это чаще, но потом решили, что все-таки будем это делать раз в год.
И вот прошел год, в этом апреле мы опять собираемся и вот сейчас уже полторы тысячи участников мы зафиксировали, зарегистрированных – это уже какая-то безумная толпа рестораторов, 60 спикеров совершенно разных, из разных областей.
Мы, действительно, по крупице стараемся собирать интересные примеры небанальных рестораторов, не которые опять таки штампуют пусть и гигантские сети суши по своим регионам, а какие-то рестораторы, которые делают в своих регионах какие-то интересные проекты. Я вот не зря говорю, что таких мало, потому что со крипом прямо ищем: Дайте кого-нибудь интересного…- А вот хороший ресторатор, у него столько-то… - А что он делает? Ну вот, опять то же самое…
Д.Потапенко
―
Ну, понятно. Стандартное можно на любой другой конференции выцепить.
Д.Левицкий
―
Чаще всего ведь регионы просто тупо копируют Москву, как ни крути. Вот они приехали, посмотрели…
Д.Потапенко: И В Сербию завезли польское
Д.Потапенко
―
Название перелицевали. Оборудование купили то же самое и всё.
Д.Левицкий
―
Ну по сути, по сути… Вот они смотрят: в Москве – не знаю – поперли хинкальные. Ну вот, к бабке не ходи – сейчас по стране пойдут хинкальные.
Д.Потапенко
―
Суши-бары так же и поперли, на самом деле.
Д.Левицкий
―
Да, так и было. Сейчас суши отходят. Пошла новая волна: сейчас «восточка», чайхана везде.
Д.Потапенко
―
Здесь чайханы делаются.
Д.Левицкий
―
Ну вот, неважно, какой регион – хоть Сибирь, хоть Урал, хоть Дальний Восток – чайхана. Ну, значит, чайхана прет, качает – ну вот, делают чайхану. Таких людей, пусть даже они успешны как бизнесмены…
Д.Потапенко
―
С точки зрения экономики – да, они успешны.
Д.Левицкий
―
Да, но мы таких не берем, потому что… чего им рассказать?
Д.Потапенко
―
Все правильно. У вас должна быть мулька. Потому что это нудное будет выступление.
Д.Левицкий
―
Потому что хочется показать, что, действительно, есть люди, которые не просто приехали, в Москве перекопировали что-то, сделали у себя в регионе и все сделали хорошо - а что есть ребята, которые делают что-то интересно. В этом плане в ресторанной отрасли, мне кажется, только Питер… вот Питер, он, конечно, отличается, потому что он клал на Москву с большой колокольни; смотрит в сторону Европу больше, чем в сторону Москвы, поэтому там интересных проектов незашоренных больше гораздо.
Д.Потапенко
―
Они возникают незашоренные, да.
Д.Левицкий
―
И не даром Питер в этом году представлен снова и представлен больше, чем в том году, потому что там самобытные люди, которые искренне удивляются всему происходящему в ресторанном рынке Москвы с ее пафосом, понтами и непонятными какими концепциями. Вот их собираем. В общем, тех, кто с фермерами работает, те, кто с местными работает у себя в регионах.
Д.Потапенко
―
Ты зацепил очень важную тему. Ну санкции, антисанкции – пусть обсуждают политики. Что произошло с поставщиками продуктов? Потому что формат столовой – он понятно… У нас санкции, антисанкции – пофигу мороз: другой клиент. Все-таки у вас есть алкоголь, у вас худо-бедно есть какая-то импортная штучка. Что с этим произошло за эти два-три года?
Д.Левицкий
―
Слушай, я бы, на самом деле, здесь давал большее влияние не санкциям, а скорее курсу валютному.
Д.Потапенко
―
Да?
Д.Левицкий
―
Да. И не потому, что какие-то продукты запрещены. Потому что, когда, если ты помнишь, все начиналось, и когда ввели санкции, курс был еще более-менее нормальный, поставщики же ломанулись просто то же самое таскать из других стран. То есть раньше овощи таскали из Голландии, потом быстро переметнулись на Израиль.
Д.Потапенко
―
И В Сербию завезли польское.
Д.Левицкий
―
Да, то есть та же самая история пошла просто какими-то другими путями, но никакого импортозамещения не происходило, просто происходило импортозамещение из санкционных стран на другие страны, которые нам поставляют - и всё. И, действительно, стали таскать то же самое, но из других краев мира, которые с нами дружат или не так сильно с нами воюют.Но, когда попер курс – то тогда эта история подкосила гораздо больше, чем история с поставщиками, потому что взлет в два раза закупочных цен, конечно, ресторан поднять не может. И вот это, конечно, очень сильно повлияло на внутренний рынок поставщиков, и они стали развиваться. Сначала это было в каком-то истеричном режиме, то сейчас, действительно, я смотрю, все больше и больше отечественного продукта, который, конечно, хромает, который не дает стабильности пока и качества, и сроков, и объемов. И, конечно, за год все это не может сформироваться. Вот мясо – показательный пример, как быстро мы заместили всю эту Австралию и Новую Зеландию на российские продукты.
Д.Потапенко
―
На агрохолдинги крупные, да.
Д.Левицкий
―
Да, но сейчас они перезагружены, и мы видим, что спрос на них растет в геометрической прогрессии, и люди учатся работать с отечественным мясом. Это непросто, это, конечно, мясо более сложное, по своей сути, опять-таки исходя из стабильности, его качества и всего остального. Но делать нечего, и спрос на них велик, и от этого они тоже начинают потихонечку нос-то задирать…
Д.Потапенко
―
Уже крутизна поперла.
Д.Левицкий
―
Ну да, очень быстро поперла. Я прекрасно понимаю, что если спрос на твою продукцию превышает предложение и все прогнозы только такие, что спроса будет все больше – конечно, это их не особо мотивирует к росту качества и всего остального. Я уж не буду называть поставщиков, но часто бывает так, что они… то есть приходит продукт в магазин, мы вскрываем упаковки эти – и возвращаем всё обратно, потому что не дозревает мясо, не успевает дозревать. В общем, все эти истории, которым еще предстоит наладить свой жизненный цикл.
Д.Потапенко: Многие рестораторы мне жаловались на то, что они оборзели – поставщики
Сыры стали делать. Сначала все смеялись, смеялись над этот попыткой пародировать импортный сыр – а чего смеяться-то? Что-то делать надо, вариантов нет. И здесь, в общем, инвестиции в сыроварню не такие большие, и поставщиков больше, чем на мясном рынке, и здесь уже видно конкуренцию, видно, что люди начинают думать, и поставки и качества, и все такое прочее…
Поэтому я лично расцениваю очень позитивно, потому что, конечно, ресторанная отрасль вот таким насильственным методом смотрит на внутренний продукт, и, может быть, мы все-таки привыкнем, что надо у себя искать продукты, не пытаться со всего мира свозить что-то такое замороженное, чтобы потом продавать. Поэтому я очень позитивно расцениваю, все эти изменения.
Д.Потапенко
―
Главное, чтобы наши поставщики… То есть многие рестораторы мне жаловались на то, что они оборзели – поставщики – прямо в течение, условно говоря, двух-трех месяцев, когда осознали… и на качество, конечно, положили большой болт. Но дай-то бог, чтобы они начали следить за этим. Я, конечно, не могу с тобой не согласиться, что ключевым сейчас является – чтобы они все-таки начали отслеживать качество… Хотя, что их, конечно, принудит – зараза! – с учетом того, что они ни хрена это не делают.Если говорить все-таки - вернемся к барам – сколько сейчас надо вложить среднеарифметически, по твоим оценкам, в бар, и через сколько эта история может вернуться?
Д.Левицкий
―
Слушай-ка… ну…
Д.Потапенко
―
Возьмем бар низкого ценового сегмента, о котором мы говорили чуть выше.
Д.Левицкий
―
Я думаю, что сейчас инвестиции, вложения в такой полноценный бар – я имею в виду, в котором есть кухня как таковая, в котором площадь метров от 200-250 хотя бы общая – ну, я думаю, что это инвестиция порядка 15 миллионов рублей, если делать все по уму, правильно, а не экономить на всем подряд, и делать что-то может быть приличное. Я не говорю сейчас о модных, пафосных места, а такой, средний сегмент.За сколько это сейчас вернется? Дима, ты знаешь, я даже у себя в бизнесе не берусь строить такие прогнозы, потому что в нашей стране… То есть, если раньше до всех этих последних событий мы говорили, что возврат инвестиций вот в наше заведение происходит в течение 3-х лет максимум – 2,5-3 года – то сейчас я, честно, эти два года я ничего не открывал, просто понимая, что хрен чего поймешь.
Д.Потапенко
―
Понятно. Рискованно – вся эта история.
Д.Левицкий
―
Я могу тебе сказать, что последнее наше открытие, последний наш бар «Дорогая, я перезвоню…», который открывался на Пятницкой полтора года назад, получается, он попал в начало всех этих неприятных событий с курсом валют и так далее. То есть там, где мы выходили на хорошие цифры месяца за четыре-пять, то есть ставили бар по выручке на крейсерскую скорость, на уровень, когда его показатели нас вполне устраивают, то вот на Пятницкой нам понадобился код, наверное, когда мы уже сами для себя можем сказать уверенно, что все нормально, что он дополз. Ну это вот прямо он в такую попал катавасию.
Д.Потапенко
―
Это был формат «Куклы Пистолеты», да?
Д.Левицкий
―
«Куклы Пистолеты» - да, как раз не пережил эту историю. Это был самый первый мой бар, с которого всё начиналось, когда мы с друзьями решили открыть свой бар и открыли маленькое совершенно заведение 200-метровое на Новослободской, он за 8 лет или 7 лет своей жизни, он пережил очень много разных моментов и расширился с 200 метров до 600, и с ним произошла, на самом деле, очень интересная история.Прошлым летом, когда стало понятно, что надо что-то менять, но вот все эти кризисные явления, они немножко нас подстегнули к этому, я пошел к нашему арендодателю – это «Молодая гвардия» фабрика, которая печатает книжки, всё это находится на их территории. Я говорю: «Дайте нам каникулы на пару месяцев. Сейчас мы тут будем делать ребрендинг, редизайн». Они в ответ стали говорить, что «вот у нас дела хреново, тоже наши офисы класса Г никому на хрен не нужны, поэтому дать каникулы не можем; давай мы тебе дадим бесплатно на год 300 метров, они в пустые, все равно никому не сдадим - вот тебе будет подгон и нам типа…».
Ну я подумал-подумал - вот мы взяли еще 300 метров, стало 900 метров и стали думать, чего с этим делать. Уже как бы вроде «Куклы Пистолеты» 900 метров – уже как-то совсем непонятная была бы история такого ангара. Поэтому мы там переделали в другой, новый проект, он называется One Door Community, «Сообщество одной двери», и там теперь мясной ресторан Meat Puppets, «Мясные марионетки», там теперь Fcking Craft Pub – пивное место, там находится барбершоп, там находится тату-студия, магазин виниловых пластинок. То есть это такое стало пространство – содружество взаимодополняющих концепций, и оно очень хорошо там существует. Все в порядке, несмотря на непростое время.
Д.Потапенко
―
Ну что ж, давай сейчас прервемся на небольшую рекламу. Напомню, у меня в гостях Дмитрий Левицкий, соучредитель, сооснователь «Дорогая, я перезвоню…». Не переключайтесьНОВОСТИ
Д.Потапенко
―
Ну что ж, это опять «Курс дядюшки По». Я Дмитрий Потапенко и мы продолжаем говорить про экономику в нашей непростой стране. У меня в гостях Дмитрий Левицкий, соорганизатор… всего, много чего… по крайней мере, гастрофестиваль, гастроэвент – «Гастрит».
Д.Левицкий
―
«Гастрит», да.
Д.Потапенко
―
Мы закончили первую часть. Если кто забыл ее послушать, мы закончили Community, который вы создали. Как ты его, вообще, создавал? Такое разрозненное… Ну барную историю я понимаю, но, я так понимаю, ты пригнал парней, которые стригут тебе бороду, видимо, на халяву…
Д.Левицкий
―
Ну нет я, не на халяву.
Д.Потапенко
―
Я так чувствую, ты создаешь такую сервисную функцию вокруг себя.
Д.Левицкий
―
Дима, ты прав, на самом деле. И все меня, когда я туда приезжаю, говорят: «Дима, ну это ты себе второй дом построил».
Д.Потапенко
―
Красавчик!
Д.Левицкий
―
Но, на самом деле, по большому счету так и происходит. Часто наши с тобой дискуссии о человеке и поэзии, и месте в этом нашем бизнесе непростом… каждый для себя делает выбор, чем он больше занимается: либо он зарабатывает деньги, либо он просто делает то, что ему кайфово и надеется на то, что это в конечном итоге…
Д.Потапенко
―
Может быть, даст денежек.
Д.Левицкий
―
Я все-таки, конечно, второго плана человек, хотя и часто себя за это… ну не то что корю, но я занимаюсь бизнесом с 2002 года, то есть уже, получается, 14 лет. Я, когда себя спрашиваю, почему я до сих пор не миллионер, почему я до сих пор не заработал столько, чтобы я уже не думал о том, что надо зарабатывать - ну вот так получается, что, действительно, делаю проекты в первую очередь, которые мне кайфово делать, а потом держу пальцы крестиком…
Д.Потапенко
―
А может еще денег принесут!
Д.Левицкий
―
Да, да. Ну с One Door Community - это чисто в этом история. То есть я там и ресторан сделал по себя, пивной бар, в который я бы ходил. Барбершоп не то что он какой-то; это мастер, который моей бородой занимался… то есть я к нему ездил много лет. И когда я уже понимал, что стану переделывать это One Door Community, я ему: «Давай, Герман, переезжай к нам! Сделай у нас барбершоп». Тату-студию тоже наш давний друг Ринат Каримов, приятель, который когда-то был первым барменом «Куклы Пистолеты», потом стал тату-мастером, открыл свою студию. То есть наконец-то такое содружество близких по духу людей.
Д.Потапенко
―
Но они-то хоть отбивают? Ты-то ладно – ты себе дом сделал.
Д.Левицкий
―
Ты знаешь, да, да… По-разному у них дела идут, но в целом хорошо. Для них тоже такое соседство, оно…
Д.Потапенко
―
Понятно. Разумное по крайней мере.
Д.Левицкий
―
Да, добавляет им тоже какого-то фана.
Д.Потапенко
―
Если вернутся к некоторому все-таки маркетингу. Вот там были «Куклы Пистолеты». Сейчас, по сути дела, некое другое комьюнити, то есть другое сообщество получилось. Количество клиентов, если взять, light-for-life – прирост какой-то ты наблюдаешь? Или ты на такое на заморачивался.
Д.Левицкий
―
Ты знаешь, это бессмысленно сравнивать, потому что это сейчас совсем сейчас другая концепция. «Куклы Пистолеты» - это все-таки были рок-баром таким, рок-угар, танцы и так далее. Сейчас у нас там мясной ресторан. Это совсем другая публика. Отчасти она та же, просто это те люди, которые когда-то приходили в «Куклы», когда они только начинались. Они все уже выросли, они все уже с детьми…, но и мы выросли.
Д.Потапенко: Поставщики на качество, положили большой болт
Д.Потапенко
―
Детская комната должна быть.
Д.Левицкий
―
У нас нет детской комнаты, у нас стоят игровые автоматы, в которые дети играют бесплатно. Там у нас такие олдскульные игровые автоматы…
Д.Потапенко
―
Есть морской бой…
Д.Левицкий
―
Морского боя нет, но там есть всякие гонки. Нет, хорошая история, мы про это тоже думаем. Есть же музей игровых автоматов. И мы с ними как раз заключаем договор, они нам привозят, мы их меняем. Ну всякие такие штуки, в которые можно поиграть. Но современные дети, боюсь, уже в морской бой, про который ты говоришь…
Д.Потапенко
―
Не воспримут!
Д.Левицкий
―
Уже не очень будет понятна эта игра.
Д.Потапенко
―
Совсем какая-то фигня.
Д.Левицкий
―
Да, я думаю, и тебе там… если разочек сыграешь по старой памяти - уже увлечься игрой нельзя.
Д.Потапенко
―
Согласен. Просто я помню, что я всегда попадал 10 из 10, по-моему, 11-й выстрел бесплатный.
Д.Левицкий
―
Призовая игра.
Д.Потапенко
―
А! Призовая игра. Можно было еще сыграть. Была такая история.
Д.Левицкий
―
Была, была, мы все в нее играли.
Д.Потапенко
―
Да, бредятина, согласен. Какой бредятиной мы в детстве занимались.О’кей, хорошо. Если говорить вообще об изменениях. Вот то, что я наблюдаю: ко мне с тали обращаться большое количество – раньше не обращались – рестораторы, которые работают в среднем ценовом сегменте, которые подсели сильно по деньгам, и они все стремятся открыть – в кавычках – «столовые». Правда, в их понимании столовая – все равно, что столовая с открытым входом, то бишь в прямой конкуренции с кем-то. Наблюдаешь ли ты что-нибудь подобное в других сегментах, которые обращаются к тебе уже как к бармену? Или все-таки люди, которые работают в ресторанном сегменте, они достаточно стабильны в своих предпочтениях, они просто кухню меняют – как тебе кажется, что происходит на рынке?
Д.Левицкий
―
Что происходит на рынке…
Д.Потапенко: Я все-таки пришел в некое итальянское место – и тут мне говорят – суши
Д.Потапенко
―
Вот ты сказал про хинкальные, чайханы, что лепят, действительно, куда только не попадя. А вот другое что-то…
Д.Левицкий
―
Ты знаешь, я сказал про хинкальные, про чайханы и так далее… Это, конечно, ужасно, что их лепят куда ни попадя, но это все равно как бы расцениваю, как шаг вперед в отрасли, в там плане, что появляются хотя бы четкие концепции, пусть они нелепые и не всегда к месту, но это хотя бы ресторанный рынок уходит от концепции «пицца, суши, кальян, дискотека – в одном флаконе» - вот то, что мы наблюдали очень долго. Да и сейчас еще наблюдаем, когда ты приходишь в ту же какую-нибудь «Якиторию», а там бургер на первой странице, или ты приходишь в чайхану, а там суши-меню все равно есть. Вот эта вся история…
Д.Потапенко
―
Всё то, что меня дергает – я приходил несколько раз даже в очень приличные заведения, которые вроде бы с какой-то концепцией, они приносят меню – это где-то в Lotte Plaza – потом мы чего-то обсуждаем с коллегами, а девушка говорит: «А у нас еще есть суши». Нет, я суши люблю – это правда. Но только, знаешь, я все-таки пришел в некое итальянское место – и тут мне говорят – суши… Я так думаю, что-то тут как-то не то… Когда управляющий подошел, я говорю: «Вы знаете, я, конечно, не сильный критик или профессионал, но, мне кажется, что уж либо вы как-то выдерживайте…». – «Но у нас гости хотят». Я говорю: «Ну тогда логотипчики снимайте и не морочьте голову».
Д.Левицкий
―
Если говорить про ситуацию, которая происходит в отрасли и, когда к нам, как консультантам обращаются, то вот это мы видим часто, что такие антиконцептуальные места, их начинает с рынка потихоньку смывать, слава богу. Самые сильные, наверное, в Lotte Plaza подержаться, ну а те, кто был попроще и не смог формулировать до конца, что ты открываешь и зачем – вот их смывает с рынка. И, вообще, вот эта тенденция хотя бы, слава богу, есть, когда начинают искать чуть более понятные хотя бы концепции своих заведений. Пусть эту будет непонятные, суши, хинкальные и чайхана, но это все-таки будет какой-то формат, это будет не просто ресторан обо всем и ни о чем. Вот это и есть… Мое наблюдение такое. Аналитики любят писать, что рынок просел на 20% например ресторанный. Но ведь проседают-то не все параллельно на 20%.
Д.Потапенко
―
Надо по сегментам это разбивать. Когда я тоже читаю аналитиков, и что мне тоже тревожит… Не ты, ни я не аналитик; когда нас начинают дергать, я говорю, на мой взгляд, аналитики должны анализировать каждый сегмент, условно говоря: хинкальные, бургерные, отдельно там сушечные, столовые. Сравнивать ресторан в Lotte Plaza и, условно говоря, мою столовку на автотранспортном предприятии – ну, это…
Д.Левицкий
―
Бессмысленно.
Д.Потапенко
―
Да. Там обед за 120, здесь обед за 3 с половиной. И что мы тут сравниваем? Среднюю по больнице?
Д.Левицкий
―
Да. Вот-вот-вот. Ведь на самом деле совсем не одинаково просели: и Lotte Plaza просела на 20%, и ты просел на 20%. Нет, это же не происходит так.
Д.Потапенко
―
У меня прирост, я могу похвалиться.
Д.Левицкий
―
О чем и речь, что сегменты чувствуют себя совершенно по-разному. И с рынка могут уйти 20% самых худших ресторанов, и за счет аналитика будет показывать такой показатель. Но при этом верхние в топе ресторанного рынка – пусть там это будет столовая Дмитрия Потапенко или модный ресторан Уильяме Ламберти – они растут в то же время. Неоднородный спад у всех.
Д.Потапенко
―
Абсолютно.
Д.Левицкий
―
Поэтому эти худшие концепции, антиконцептуальные места, которые непонятно о чем, которые просто на волне роста рынка, рынок в целом просто как-то росли…
Д.Потапенко
―
Я всегда говорил, что, когда поднимаются все лодки – где твоя заслуга?
Д.Левицкий
―
Да, так и есть, ты абсолютно прав. Сейчас этого не происходит, и худшие отваливаются и начинают приходить к нам, как к специалистам и говорить: «А куда нам, чего? Вот он стоит… народу нет…». И ты к нему опять приходишь – там опять: пицца, суши и кальян…
Д.Потапенко
―
Это у Димы такая поговорка, причем он использует ее давно и она мне очень нравится.
Д.Левицкий
―
Ну да, она отражает очень сильно то, что происходит в нашей стране. У нас, кстати, на «Гастрите» - вот мы про него говорили – у нас будет специальный такой эвент в последний день: будут похороны салата «Цезарь». Мы будем хоронить салат «Цезарь». Причем мы, действительно, с сочинской администрацией договорились: будет площадка, будет памятник. То есть мы там на площади… лучшие повара, которые будут на «Гастрите» соберутся, мы приготовим его последний раз…
Д.Потапенко
―
Ненавидите вы салат «Цезарь»! А он с чем будет, с курицей?
Д.Левицкий
―
Мне кажется, с креветками все-таки мы его сделаем, чтобы он был наиболее чужеродный нашей российской земле. Приготовим там, всё… процессия будет, оркестр, будут все в черном - мы говорим всем: приезжайте в черном – мы его пронесем, скажем ему спасибо за то, что он был все годы с нами. И все, кто будет участвовать из рестораторов в этой процессии, поклянутся, что больше в меню их ресторана этого салата не будет.Но это шутки шутками, но мы то вносим в это все-таки, действительно, смысл, потому что надо обращать внимание на собственные продукты. Не надо по стране готовить салат «Цезарь», в котором нет ничего, по-моему, толком из того, что производится в России.
Д.Потапенко
―
Если листья одуванчиков туда не класть…
Д.Левицкий
―
Давайте тогда лучше сделаем свой салат из одуванчиков и сделаем его популярным по всей стране, чем мы берем этот салат, который там… креветки, пармезан, салат, анчоусная заправка - к чему? почему?
Д.Потапенко
―
В основном, по-моему, ты знаешь, листья одуванчиков, майонез и что-то… остатки от креветок - я так обычно интерпретирую.
Д.Левицкий
―
Ну, кто как его готовит.
Д.Потапенко
―
У разных поваров разные концепции.
Д.Левицкий
―
Да, поэтому вот так вот. Такой акцент мы тоже там сделаем на предмет…
Д.Потапенко
―
Но ты учти, с салатом «Цезарь» будет очень сложно побороться. Мне кажется, будет вторая часть, когда, знаешь, пробивается рука… Я вернусь!
Д.Левицкий
―
Я вернусь! – из гроба восстает!
Д.Потапенко
―
Могила разрывается и вам придется с ним биться!
Д.Левицкий
―
Дима, ты знаешь, я, конечно, не ставлю своей целью быстро всех победить, но, если уж ты работаешь в отрасли и работаешь как бы с умом, переживая за свое дело, тебе хочется говорить о том, что тебе кажется правильным, о том, что должно происходить… Мы просто про это говорим. Сдвинет это чего-то, не сдвинет; кто-то обратит внимание, кто-то задаст вопрос: «А почему вы хороните «Цезарь»?»Ведь у нас же самое страшное, как ты правильно сказал, в самих людях – люди не понимают, почему это плохо, почему это не так, как должно быть, почему нельзя «Цезарь»… Пусть они хотя бы задумаются, зачем ты идешь в ресторан, почему ты заказываешь салат «Цезарь», для чего тебе эта подделка, сделанная местными кустарями, которые, может быть, сами настоящего «Цезаря» и не пробовали никогда. Зачем ты идешь в ресторан? Стоит это того? Или лучше ты пойдешь в ресторан, где тебе из местного продукта сделают что-то интересное, что ты можешь дома сам не сделать – вот то, что мы хотим сейчас в Сочи. Мы хотим брать местный продукт, но чуть-чуть более гастрономично его готовить.
Д.Потапенко
―
Взять барабульку…
Д.Левицкий
―
Да, ту же барабульку, но сделать севиче из барабульки, чтобы показать, в том числе, и местным – что смотрите, как можно работать с продуктом, можно делать интересные штуки. Они ее бросают в масло и под пиво едят всю жизнь, эту барабульку. Это вкусно, но давай попробуем из этого продукта что-то сделать. У них есть форелевые хозяйства очень хорошие. Давай из местных форелей сделаем что-то, ради чего люди будут приезжать в город Сочи и пробовать местных продукт. Зачем мне приезжать в Сочи и пробовать какую-то китайскую лапшу, сделанную местными какими-то чуваками.
Д.Потапенко
―
Ну да, непонятно, какими руками.
Д.Левицкий
―
Извини, я перебью. Мы чуть-чуть пропустили один момент, касаемо импортозамещения и упустили тему с алкоголем. Ты спросил, а потом мы что-то съехали. Потому что здесь с импортозамещением-то – жопа.
Д.Потапенко
―
Да, есть такая буква в этом слове.
Д.Левицкий
―
Потому что тут-то нам замещать нечем. Если мясо, овощи – что-то как-то, то виски, ром, коньяки мы, к сожалению, ничем заместить не можем…
Д.Потапенко
―
И, наверное, вряд ли сможем, потому что вся история тысячелетиями создается…
Д.Левицкий
―
То есть как минимум, даже если ты сейчас начнешь производить виски, оно должно лет пять хотя бы полежать в бочке, чтобы быть похожим на виски, на просто подкрашенным суррогатом. Поэтому близко ничего появиться не может. И вот здесь, конечно, мы, действительно, шагнули назад. То есть, если в импортозамещении с продуктами мы где-то идем вперед, то тут, к сожалению, ничего хорошего не происходит и произойти не может. И плюс жесткое госрегулирование. Я не могу себе сделать вискокурню и даже начать пробовать толком, ничего не производить – меня тут сразу запрессуют. Поэтому вот тут приходится тяжеловато, и здесь по качеству продукта мы, конечно, идем назад. То есть мы теперь потребляем импортный продукт, просто зачастую более дешевый, потому что… чего делать?
Д.Потапенко
―
Чего-нибудь есть поставить? Потому что, я не знаю, как в ресторанах, но в ритейле это очень серьезная проблема, причем ЕГАИС, в общем, нафиг не упирается, то есть он не дает то, чего декларируют власти как бы какой-то прозрачности и отсутствия суррогатов. Проблема усложнения… Я просто слышал, что и у рестораторов такие же проблемы.
Д.Левицкий
―
Ты знаешь, ну добавили, конечно, геморрою. То есть начало года у нас прошло под эгидой перестройки на эту новую систему. Но – тьфу-тьфу-тьфу! – мы там вроде перестроились. Не знаю, насколько полезно это государству. Я никогда не вникал, что они там от этого получили. Но вроде бы мы перестроились.
Д.Потапенко
―
Справились.
Д.Левицкий
―
Да. Но вот то, что происходит повсеместно в отрасли замещение, конечно, более дорого алкоголя более дешевыми какими-то марками, брендами – тут, к сожалению, никуда от этого не уйти. Те же самые вина, винная история – вот она только-только вроде начала развиваться, но цены на вино импортное, конечно, сейчас подскочили. И гости, которые раньше приходили в ресторан, брали бутылочку вина за полторы тысячи, они, приходя сейчас и видя, что она стоит три, а полторы стоит та, на которую они и смотреть еще год назад не хотели… Ну и, конечно, это все немножечко… да, сдвигает нас в обратную сторону. Но ничего не поделаешь.Вот пиво начали варить сейчас собственное. Маленькие пивоварни что-то такое начинают делать. Но пока то же самое – качество продукта пока еще очень-очень относительное. Плюс ингредиенты все равно все импортные для пивоварения. Пока и дрожжи и солод, и все что ты хочешь, ты должен закупать за границей или здесь, но импортного производства, потому что качество сырья местного еще не на уровне. Поэтому это тоже пока еще первые шаги, и вот здесь бар развить тяжеловато, прямо скажем. То есть в баре у меня 70% - это продажа бара, 30% - это продажа еды. Если в ресторане это 50 на 50, то для барной отрасли все-таки смещение в сторону бара, и эта тема нас, конечно, тревожит, чего там говорить.
Д.Потапенко
―
Наше зарубежье. Есть успешные какие-то концепции? Ну Миша «Гудман», с которым я в свое время работал очень плотно – это такая звездочка известная. А еще кто-то из ребят?
Д.Левицкий
―
Зельмана ты имеешь в виду?
Д.Потапенко
―
Да, Миша Зельман.
Д.Левицкий
―
Я не знаю, как к этому относиться, но я знаю, что сейчас многие рестораторы начинают импортные проекты. Кто-то уже открылся, как, например, Алексей Зенин только-только запустил бар в Лондоне. Мы буквально вчера с ним переписывались. Он мегадоволен результатам. Алексей Зимин, который - «Афиша. Еда», знаешь, да? И я знаю, что ребята еще там открывают в Лондоне. Кто-то открывается в Берлине. Не знаю, как к этому относиться. То ли, как к утечке мозгов, капиталов и всего остального, и попытке все-таки звездных людей свалить куда-нибудь подальше, либо это нормальное космополитичное развитие людей, которые делают бизнес в разных странах. Этому моно только порадоваться, что российские рестораторы выходят на международные какие-то уровни и чего-то такое делают… Я забыл вопрос… А-а, ты спросил про Мишу Зельмана.
Д.Левицкий
―
Ну такие, как Миша Зельман, они уже весь мир заполонили. Он же открывается в Нью-Йорке, по-моему, в Арабских Эмиратах то же самое. Еще я там знаю: наши монстры делают проекты по миру. Мне кажется, это круто в целом. Сама эта история, она, в общем, вдохновляет. И у нас на «Гастрите» будет это всё.
Д.Потапенко
―
А ты? Потому что, напомню, если кто не знает, у Димы был проект в Праге, правда, он его продал. Я несколько раз заходил как раз, но мы уже, когда обсуждали с ним, я понял, что это уже не Димино заведение, потому что оно название носит «Дорогая, я перезвоню…», но… нет там тебя. Тебя там нет.
Д.Левицкий
―
Меня там нету, да.
Д.Потапенко
―
Я тебе могу сказать: просто по духу нет.
Д.Левицкий
―
Согласен. Но сейчас, по-моему, уже название поменяли, то есть уже точно поменяли название там местные собственники. Ты здесь знаешь, Дима, у меня было летом этого года прямо очень хорошее предложение начать бизнес в Лондоне с одной серьезной инвестиционной компанией…
Д.Потапенко
―
И?..
Д.Левицкий
―
Ну вот, опять, я говорю, вопрос моего подхода. Я не могу это делать просто как бизнес. Я в это либо с головой должен погрузиться…
Д.Потапенко
―
Начать жить.
Д.Левицкий
―
Начать этим жить. Я не могу просто составить математическую модель, я так не умею – просто вот сделать, как бы просчитать: «Вот это будет качать, давай вот в Лондоне откроем вот это. Я нашел там управляющего…». Это, на самом деле, моя проблема как предпринимателя, потому что все мои проекты, они завязаны на мою личную энергетику…
Д.Потапенко
―
Есть плюсы, но и минусы…
Д.Левицкий
―
Мой стареющий организм говорит о том, что «Дима, надо тебе как-то делать бизнесы, которые меньше зависят от тебя лично, а которые могут работать там… как вот у Мастера По». Мастер По тебя зовут?
Д.Потапенко
―
Да.
Д.Левицкий
―
Или как-то сбалансировать свой бизнес-проект: иметь и такие проекты и такие проекты. Но я как-то не чувствую и не понимаю, как можно сделать проект, не вложившись в него…
Д.Потапенко
―
Я тебе честно скажу, мне нравиться эта энергетика, но я тоже понимаю, что ты не молодеешь и тебе нужно что-то, условно, сетевое, я бы сказал.
Д.Левицкий
―
Ну вот, наверное. Мы, на самом деле, думаем об этом.
Д.Потапенко
―
Электричество всегда, конечно, подходит к концу в определенный момент.
Д.Левицкий
―
Ну всяко бывает в этой жизни, тем более, в нашей стране, которая не раз нам показывала, что всякое бывает. И я в очередной кризис задумываюсь о том, что реально ты делаешь-делаешь что-то, потом – раз! – и всё…
Д.Потапенко
―
И свободен.
Д.Левицкий
―
И свободен, да. И все твои потуги, все твои успехи в момент превращаются в нулевую точку снова… И пока ты молод, тебе не страшно начать сначала и даже весело, но, блин, уже сорокет мне практически, уже как-то…
Д.Потапенко
―
Да! Ну что ж, на это, собственно говоря, ноте…
Д.Левицкий
―
Позитивной.
Д.Потапенко
―
Позитивной ноте я хочу пожелать Дмитрию Левицкому, который является соорганизатором, собандитом баров «Дорогая, я перезвоню…», ну и сделал «Гастрит», а что такое «Гастрит», теперь задумайтесь. У него огромнейший «Гастрит», просто огромнейший «Гастрит». Ибо вот те, кто не слушал, кто подключился сейчас, теперь мучайтесь, что за «Гастрит» у Димы. Спасибо, Дима за то, что зашел!
Д.Левицкий
―
Спасибо, что позвал!