Свобода показывать вместо свободы говорить: настоящая Россия в документальном кино - Виталий Манский, Роман Балаян - Культурный шок - 2019-12-01
К. Ларина
―
14 часов 6 минут. Добрый день. Это программа «Культурный шок» в прямом эфире. В студии «Эха Москвы» ведущая Ксения Ларина. И сегодня мы в преддверии открытия фестиваля документального кино «Артдокфест» традиционную встречу проводим с президентом фестиваля Виталием Манским. Виталий, приветствую тебя, здравствуй.
В. Манский
―
Привет! Привет всем.
К. Ларина
―
И по телефону с нами на связи через несколько минут будет член жюри нынешнего «Артдокфеста», замечательный режиссер Роман Балаян, которого вы все знаете прежде всего как автора фильма «Полеты во сне и наяву».
В. Манский
―
«Полеты во сне и наяву», да.
К. Ларина
―
Да. Ну и масса других работ. Он живет в Киеве. К сожалению, редко приезжает, почти не приезжает в Москву. Но мы дружим.
В. Манский
―
Ну давай прямо скажем — не приезжает в Москву.
К. Ларина
―
Да. Мы дружим. Так, бери наушники, Виталий. И мы слышим Романа Балаяна в студии, да? Алло.
Р. Балаян
―
Да, я слышу.
К. Ларина
―
Добрый день. Приветствую вас. Здравствуйте, дорогой и любимый наш режиссер Роман Балаян. Вам тоже представлюсь. Меня зовут Ксения Ларина. И рядом со мной Виталий Манский.
Р. Балаян
―
Здравствуйте. Добрый день, Виталий.
В. Манский
―
Здравствуйте, Роман Гургенович. Мы с вами будем на «вы».
К. Ларина
―
Да.
В. Манский
―
Очень строго, потому что мы в эфире.
К. Ларина
―
Итак, друзья… А, не представила Свету Ростовцеву, нашего замечательного звукорежиссера, конечно же, бессменного.Итак, тему передачи я красиво сформулировала, я же стараюсь. Манский, оцени, пожалуйста.
В. Манский
―
Сейчас оценю.
К. Ларина
―
«Свобода показывать вместо свободы говорить: настоящая Россия в документальном кино».
В. Манский
―
Ой, очень красиво! Было бы вообще замечательно, если бы хотя бы можно было свободно показывать. Но практика показывает, что показывать свободно тоже в России мало что можно.
К. Ларина
―
Тоже не всегда получается. Ну, об этом тоже поговорим. Давайте мы начнем наш… Во-первых, напомним, что первый этап уже прошел в Риге фестиваля «Артдокфест».
В. Манский
―
Да. И героически жюри посмотрело 21 картину от начала до конца. Некоторые фильмы длились три часа и… Сколько там минут, Роман Гургенович?
Р. Балаян
―
Два часа и двадцать минут.
В. Манский
―
Два часа и двадцать минут, да. Некоторые фильмы. И вынесло уже свой вердикт.
К. Ларина
―
Известны уже победители?
В. Манский
―
Да. Это впервые такое произошло, потому что мы, в общем, не могли рисковать и… Даже сегодня мы говорим, а еще не все там решено административно и юридически по поводу российского «Артдокфеста», поэтому мы конкурс перевели в Ригу, где не существует никакого государственного давления, вмешательства. И показали такую программу, какую считали нужной. Может быть, Роман Гургенович нам как-то расскажет о своих впечатлениях. Теперь уже можно.
К. Ларина
―
Да, давайте. Роман, пожалуйста, вам слово. Вот ваши общие впечатления? Какие открытия вы сделали как художник, как зритель и как гражданин, глядя на эти работы документальные?
Р. Балаян
―
Я еще в Риге назвал моего друга Виталия садистом, потому что он не предупредил, что такие длинные фильмы. Ну, это уже так, шутя. Что касается фестиваля, я потрясен, потому что я вообще не был знаком с документальным кино, да еще в таком количестве. Три фильма просто очень классные. Меня поразил фильм «Бессмертный». Кажется, Ксения Охапкина режиссер, да?
В. Манский
―
Да.
К. Ларина
―
«Бессмертный», да?
В. Манский
―
Да.
Р. Балаян
―
Это вообще класс! И не только потому, что… но и как это сделано. Притом всеми участниками фильма — и операторами, и звукооператорами.
К. Ларина
―
Он получил главный приз, да?
В. Манский
―
Он получил гран-при. Также он получил главный приз в Карловых Варах. Роман, я не знаю, насколько вы в курсе, этот фильм производства Эстонии выдвинут от Эстонии на американский «Оскар». И как раз в эти Ксения находится в Лос-Анджелесе с показами, с оскаровскими показами. То есть Эстония приняла решение выдвигать от себя прежде всего картину не эстонского режиссера, а российского (Ксения из Питера), картину о России и, что немаловажно, документальную картину. Это, в общем, такое достаточно резкое решение Эстонии, которая сейчас на подъеме кинематографическом. Поэтому это еще одна такая…
Р. Балаян
―
Ну, слава богу. Молодцы. А были же продюсеры на показе, насколько я помню, да?
В. Манский
―
Да-да-да. Потому что это копродукция Латвии и Эстонии. И, вообще говоря, так получается, что, может быть, наиболее яркие и актуальные картины о России не снимаются при поддержке российского Минкульта, не снимаются при поддержке российских продюсеров, которые почему-то боятся…
К. Ларина
―
Ну, собственно, и в художественном кино то же самое.
В. Манский
―
В каком?
К. Ларина
―
В художественном кино.
В. Манский
―
Да.
К. Ларина
―
Лучшие российские картины сделаны без участия государства.
В. Манский
―
Мне кажется, не совсем так. В документальном это тотально, а вот в игровом…
К. Ларина
―
Бывает.
В. Манский
―
Да?
К. Ларина
―
Бывает. Ну послушай, если мы назовем того же Звягинцева…
В. Манский
―
А что, разве Андрей вообще не получает от Минкульта?
К. Ларина
―
Нет.
В. Манский
―
Совсем, да?
К. Ларина
―
Кирилл Серебренников без Минкульта.
В. Манский
―
А, ну да.
К. Ларина
―
Ну что ты?
В. Манский
―
Тогда ты права, да. Вот видишь, я как-то настолько утонул в документальном, что…
К. Ларина
―
Это я тебе навскидку назвала двоих. Еще есть, просто не всех вспомнила.Ну давайте дальше пойдем. Ролан… простите, Роман, вы сказали, что «Бессмертный», который получил гран-при. Это такое потрясение. По-моему, там Апатиты — место действия, да?
Р. Балаян
―
Это вообще не документальный фильм. Фильм «Бессмертный» — это для меня художественный фильм вообще. Я не делю на документальное, художественное. Это большой режиссер, насколько я понимаю в этом деле. Я потрясен формой, умением, как это все рассказано, как это все показано, как это сделано. Просто молодец!А что касается второго, то там еще был такой милый фильм «Чистое искусство».
К. Ларина
―
Да, тоже смотрела.
Р. Балаян
―
Парень ходит и рисует то тут, то там, а какие-то две тетки ходят и все это стирают, граффити и так далее. Но самое интересное, что они рисуют тоже квадратик, когда затирают. Получается тоже Малевич.
В. Манский
―
Кстати, мы решили вот этот прием закрашенных слоганов сделать символом российского «Артдокфеста».
К. Ларина
―
Да. Потому что обычно слоган всегда есть. Первый раз «Артдокфест» проходит без девиза.
В. Манский
―
Да, мы решили наш девиз закрасить вот этим белорусским цензурным квадратом. И пусть все догадываются, что мы на самом деле там написали.
К. Ларина
―
Значит, фильм «Чистое искусство» — это белорусская картина?
В. Манский
―
Белоруссия и Польша, копродукция.
К. Ларина
―
И следующая, третья?
Р. Балаян
―
Очень милый, неназойливый…
К. Ларина
―
Очень остроумный, с большой иронией сделан фильм.
Р. Балаян
―
Ну, такой, без натяжки, знаете, без лишних убеждений в том, что ты делаешь якобы хорошо. Вот эта интонация там есть такая. Ну и… Виталий, напомни. Что с соблазнением.
В. Манский
―
«Школа соблазнения», да, звезды российского документального кино Алины Рудницкой, которая была уже обладателем гран-при «Артдокфеста» ранее с абсолютно знаковой картиной последнего десятилетия «Кровь». Это такой образ, черно-белый образ брутальной страны, по которой едете группа донорская, которая, по сути дела, скупает у населения последнее — то есть кровь. Это ну очень жесткая картина. А здесь… Конечно, Роман сейчас расскажет о «Школе соблазнения», которая, может быть, к комедийной мелодраме скорее…
Р. Балаян
―
Знаете, на сегодняшний день, когда речь идет о феминизме, очень откровенно и очень иронично тем не менее подошли к этому вопросу. Но героиня подкупает, да. Первая особенно, кстати говоря, Виталий.
К. Ларина
―
Ну скажите, а то, может быть, люди не знают. Этот фильм я тоже не знаю.
В. Манский
―
Люди придут 5-го числа. Мы поставили эту картину на открытие.
К. Ларина
―
Это что-то эротическое?
В. Манский
―
Это эротическое в смысле откровенности. Хотя в целом такая, может быть, псевдоэротика присутствует.
Р. Балаян
―
Она скорее смешная на эту тему.
В. Манский
―
Да.
Р. Балаян
―
Я, в общем-то, с иронией смотрел. Хотя героиня серьезно рассуждает, но смотришь с иронией. Ну неважно. Важно, что интересно смотреть. Это было смотрибельно.
К. Ларина
―
Значит, мы назвали три… Друзья мои, вы запоминайте (я обращаюсь к нашим слушателям) главные картины, которые были награждены, как я понимаю, уже в Риге. Это фильм «Бессмертный» Ксении Охапкиной. Это фильм «Чистое искусство» режиссера… Скажи.
В. Манский
―
Максим Швед.
К. Ларина
―
Так. И фильм «Школа соблазнения»
В. Манский
―
Алина Рудницкая.
К. Ларина
―
Вот эти три фильма запомните.
В. Манский
―
Я позволю тут, так как жюри уже объявило свои результаты… Они еще, кстати, дали специальное упоминание жюри и Лознице за «Государственные похороны».
К. Ларина
―
Сейчас мы скажем про это, да.
В. Манский
―
И картине голландской «Даймохк», которая… Эта картина о Чечне. По традиции, фильмы о Чечне мы не можем показывать в России. Так сказать, это отдельная история — почему.
К. Ларина
―
Правдивый фильм о Чечне, да?
В. Манский
―
Ну, о младшей жене Кадырова картина.
К. Ларина
―
Понятно.
В. Манский
―
Но так как жюри уже свой вердикт вынесло, я могу сказать, что не все лучшие фильмы были награждены.
К. Ларина
―
Да.
Р. Балаян
―
Был один фильм, я всячески настаивал, но не получилось. Напомни. Там мальчишки и девушка…
В. Манский
―
А, «Приднестровье» Анны Эборн.
Р. Балаян
―
Там иностранный режиссер.
В. Манский
―
Да, шведский режиссер. Вообще фантастический!
Р. Балаян
―
Классный!
К. Ларина
―
Это про что?
Р. Балаян
―
Это очень большого класса фильм. Там единственный недостаток — все время приходилось переслушивать, потому что не слышно, что говорят персонажи. А поскольку режиссер не русская, субтитры ей написали. И она думает, что всем слышно. Это несколько напрягало первые две-три части. А потом…
В. Манский
―
Ну, вообще это такое поэтическое документальное кино.
Р. Балаян
―
Пасторальное. Помнишь, я тебе говорил, что это мне напомнило фильм Ишмухамедова «Нежность».
В. Манский
―
Да, точно!
Р. Балаян
―
Помнишь, там два мальчика головой друг к другу прислонились.
В. Манский
―
Там два пацана любят одну девушку. Это все происходит в пятнадцатилетнем пубертатном периоде. И сделано вообще как абсолютно такое игровое кино. Она растворяется в жизни своих персонажей. Она сама молодая девчонка. Я, кстати, был удивлен. Вот я сам езжу…
Р. Балаян
―
Она с ребенком прилетела.
В. Манский
―
Да, она прилетела… Сколько ему там? Три месяца.
Р. Балаян
―
Она прилетела с ребенком грудным.
В. Манский
―
Да. Я ее видел, например, на фестивалях других. Это редчайший случай! Она привозила на фестивали — например, в Австрию — героев своих, которые первый раз выезжали за границу. И я даже помню, как этот пацан спускался на завтрак в такой шикарный австрийский отель с серебряной посудой, как он боялся подойти к столу, взять. Ему приходилось как-то помогать и говорить: «Нет, это шведский стол, тут все можно брать в неограниченных количествах». В общем, очень такая картина… Даже не могу понять, как она смогла до такой степени раствориться.
Р. Балаян
―
Персонажи, герои.
К. Ларина
―
Роман, тогда вопрос…
Р. Балаян
―
И главное знаете что? Это период, как я называю, когда тестостерон еще не так активен. Эти мальчики не чувствуют в ней девочки, а она не чувствует в них еще мальчиков.
В. Манский
―
Чистота чувств.
Р. Балаян
―
Вот это братско-сестринское отношение чуждых по родственности людей потрясает!
К. Ларина
―
Ну расскажите мне, пожалуйста, друзья мои, а что касается политического кино, то какие фильмы можно к этому жанру отнести?
Р. Балаян
―
Политического?
К. Ларина
―
Да.
Р. Балаян
―
Ну, какие-то картины… Там есть такие картины, да.
К. Ларина
―
Но как-то вы говорите грустно. Вы не любите такое кино, да?
Р. Балаян
―
Я вообще не люблю кино. Я люблю филармонию и галереи — то, что я не умею, как говорится.
В. Манский
―
Дело в том, что действительно за «Артдокфестом» тянется такой шлейф, что «Артдокфест» — это политическая акция, это политический фестиваль.
К. Ларина
―
Да.
В. Манский
―
Ну конечно, это фестиваль, который включает в свое пространство картины, талантливо рассматривающие актуальную повестку…
К. Ларина
―
Если бы этого не было, прости, то ты бы спокойно жил и работал в России. Давай мы все-таки скажем главное. Если бы ничто не угрожало государственной идеологии, национальной безопасности государства российского…
В. Манский
―
Ты понимаешь, вот давайте тогда поймем, а что угрожает. Мы, например, в этом году…
Р. Балаян
―
Я все посмотрел, как и ты, да? Я ничего такого не увидел, что угрожает.
В. Манский
―
Ты просто живешь в Украине, и у тебя сдвинуты представления о степени, так сказать, происходящего.
Р. Балаян
―
Я сожалею, что это так. Наоборот, даже те картины, которые политические… Наоборот, это повод задуматься, оглянуться.
К. Ларина
―
Мы-то это понимаем, конечно же. И нормальные зрители, которые приходят на «Артдокфест» в Риге или в Москве, они тоже прекрасно это понимают — что мы дошли здесь уже до полного идиотизма. Мой главный вопрос, простите. Тот же Лозница, которого мы каждый год, почти каждый год смотрим его работы на «Артдокфесте», — это все кино, которое настолько важное, как мне кажется, для русского зрителя, для советского, для российского зрителя.«Государственные похороны» в этом году представлены. Это фильм про государственные похороны Иосифа Виссарионовича Сталина, дорогие друзья. Тот, кто знает фильм «Процесс», это такая фишка новая у Лозницы, когда он берет все возможные хроникальные съемки конкретного события (в данном случае похорон Сталин) и перемонтирует их так, как он считает нужным. И получается на выходе совершенно потрясающая и роскошная панорама.
В. Манский
―
Я хочу Роману сказать про политический аспект. Например, в этом году мы возвращаем на «Артдокфест» украинское документальное кино. В конкурсе его не будет, потому что единственный украинский фильм в конкурсе «Панорама» авторы и продюсеры заранее отказались показывать в России. Но нам удалось убедить других авторов показать ряд картин. И мы их показываем в программе «После Союза».
К. Ларина
―
В Москве?
В. Манский
―
В Москве, да. В программе, где мы показываем и армянское кино, и азербайджанское кино.
К. Ларина
―
А мы можем про это говорить сейчас?
В. Манский
―
Вот я хочу сказать, что эти картины украинские, которые мы будем показывать, они вообще повествуют о как бы пространстве вне политики, вне войны, вне Майдана. Если говорить более конкретно, то один фильм об архитекторе, который построил знаменитое здание, которое хотят сейчас снести. Другой фильм о хоре сантехников в Ивано-Франковске. Третий фильм… То есть эти фильмы абсолютно… И вокруг этих фильмов, может быть, сейчас самое большое напряжение, потому что сам факт украинского фильма, который показывает Украину не как сборище фашиствующих бандеровцев, а просто как нормальную, живущую цивилизованно и развивающуюся страну, уже является в России очень токсичным и напряженным элементом.
К. Ларина
―
А украинские авторы не возражают против показа их фильмов в стране-агрессоре?
В. Манский
―
Повторяю: мне удалось, пользуясь своей личной дружбой, своим, может быть, каким-то авторитетом, который они чувствуют, уговорить трех авторов для показа их фильмов на территории Российской Федерации в кинотеатре. В общем, просто я повторюсь. Хочу сказать о степени напряжения.Скажем, фильмы, которые в какой-то степени касаются политического контекста… Ну, тот же фильм, о котором Роман упомянул — фильм «Акция». Этот фильм рассказывает о том, как по России от Владивостока до Калининграда провезли поезд с военными трофеями сирийской кампании. И он просто предъявляет не то что обратную сторону этой пропагандистской акции, а как бы вскрывает ее, вскрывает ее бессмысленность, ее какую-то нарочитость. Конечно, эта картина, не являясь политической… Более того, об этом же сюжеты шли по всем федеральным каналам. Это просто больше, чем сюжет. Там больше жизни, больше каких-то ощущений, эмоций. Конечно, такие картины не приветствуются сегодня, я не знаю, официальными властями.
Или картина, кстати сказать, тот же фильм «Бессмертный», который получил гран-при. Я не буду называть фамилию своего коллеги, но он не просто режиссер, а он президент крупного международного фестиваля документального кино на территории России. Он открыто написал в своем фейсбуке, что он…
К. Ларина
―
Я читала.
В. Манский
―
…что он считает, что это антироссийская картина, что нужно прекратить снимать такие фильмы, нужно прекратить вообще смотреть в эту сторону. А где же позитив? А где же прекрасные детские сады и я не знаю что? И это не рядовой режиссер, а это режиссер, который, повторяю, является президентом международного фестиваля документального кино. То есть, условно говоря, вот он на свой фестиваль считает, видимо, невозможным такую картину пригласить и показать такой фильм в России.
Р. Балаян
―
Ну, это прохановщина какая-то.
В. Манский
―
Что-что говоришь?
К. Ларина
―
Прохановщина.
В. Манский
―
Прохановщина?
Р. Балаян
―
Это какая-то прохановщина с его стороны, конечно.
В. Манский
―
Да. Но Проханов сейчас является… Если он когда-то был таким маргиналом и периферийным человеком, то сейчас эти люди….
К. Ларина
―
Певцы режима.
В. Манский
―
…которые, в том числе с оружием в руках, демонстрируют свою силу на территории твоего государства Украины, они сейчас лидеры общественного мнения, так сказать.
Р. Балаян
―
Я сожалею об этом.
К. Ларина
―
Роман, у меня к вам вопрос тоже. Отношение украинских деятелей культуры — в данном случае авторов фильмов — к возможности показа их работ на территории России. Мы же знаем, что есть такое достаточно популярное мнение в украинском обществе: «Нет, навсегда нет. Ничего — ни кино, ни книг, ни театров — ничего вы от нас не получите. Живите так, как живете, без Украины». Как вы относитесь к этому? Какие-то связи культурные возможны? Или это нереально?
Р. Балаян
―
Ну, лично я бы не призывал к потере связей, но Украина настолько обижена, настолько она — как вам сказать? — заражена тем, что есть аннексия Крыма, и тем, что происходит на Донбассе, что временно это можно понять. Хотя, скажем, лично я бы показывал. Но у меня есть опаска: а что скажут в Украине, если я разрешу показ? Вот это есть. Мне не нравится эта двойственность, мне это не очень нравится.
В. Манский
―
Рома, мы последний раз виделись на днях в Киеве, когда была украинская премьера моей картины «Свидетели Путина». А ты в курсе, как этот фильм вышел в прокат украинский, с какими нюансами?
Р. Балаян
―
Да, я читал.
К. Ларина
―
Скажите нам всем.
Р. Балаян
―
Ну как это назвать?
К. Ларина
―
Кого?
В. Манский
―
Заблюрили.
К. Ларина
―
Путина?
В. Манский
―
Не Путина, не Путина.
К. Ларина
―
А кого?
В. Манский
―
Вот догадайся.
Р. Балаян
―
Михалкова.
К. Ларина
―
Михалкова?
В. Манский
―
Михалкова, да.
К. Ларина
―
Да ты что?
В. Манский
―
Да. Оказывается… Ну, там есть список…
К. Ларина
―
Торговая марка.
В. Манский
―
Как называется этот список?
Р. Балаян
―
«Миротворец».
К. Ларина
―
А, он в «Миротворце».
В. Манский
―
Да, список людей…
К. Ларина
―
…которым запрещен въезд.
В. Манский
―
Нет, не просто запрещен въезд, а которые угрожают…
К. Ларина
―
…национальной безопасности страны.
В. Манский
―
…национальной безопасности, да. И парадокс заключается в том, что в фильме о Путине заблюрили Михалкова. То есть получается, что Путин не является человек, который… И я, кстати, узнал об этом, когда уже прилетел в Киев. Кстати, я очень благодарен Украине…
Р. Балаян
―
Нет, в кинотеатре показали без этого.
В. Манский
―
Да. Я специально пришел. Я не смотрю свой фильм обычно, когда он идет в показах. Я специально пришел, я хотел посмотреть этого заблюренного Михалкова. Но премьерный показ был без этого блюра, а уже в прокат вышло с заблюренным лицом.
Р. Балаян
―
Ну понятно.
К. Ларина
―
Какая-то глупость.
В. Манский
―
С другой стороны, прием совершенно фантастический. Всегда, когда бываешь в Украине… Кстати, Олег Сенцов пришел на этот показ. Мы с ним потом так очень душевно общались. И он меня по-хорошему удивил своим спокойствием, своей какой-то неагрессивностью, своей взвешенностью и каким-то таким трезвым пониманием своей фигуры, заинтересованностью его как-то сейчас использовать в каких-то различных акциях.
К. Ларина
―
Он, кстати, с большим уважением относится к гражданам России, которые хоть как-то пытаются противостоять вот этому катку репрессивному и пропагандистскому.
В. Манский
―
Абсолютно, абсолютно.
К. Ларина
―
Кстати, он знает все очень подробно. Олег Сенцов знает лучше многих граждан России о том, что происходит сегодня с молодыми людьми, как сажают, закрывают людей. И про Константина Котова он очень часто вспоминает добрым словом.
В. Манский
―
Кстати, оказывается, что в зоне, в тюрьме российской можно читать «Новую газету».
К. Ларина
―
Да, он читал «Новую газету».
В. Манский
―
И он читал «Новую газету». И он, читая «Новую газету», получал очень объемную информацию о том, что происходит в России.
К. Ларина
―
Давайте сделаем так. Я хотела все-таки воспользоваться возможностью и поговорить еще с Романом Балаяном.
В. Манский
―
Молчу.
К. Ларина
―
Давайте мы… Сейчас у нас будут новости. Роман, вы от нас не уходите, побудьте еще с нами. Можно?
Р. Балаян
―
Это долго, нет?
К. Ларина
―
Ну давайте хотя бы еще минут пятнадцать.
Р. Балаян
―
Ого!
К. Ларина
―
Много?
Р. Балаян
―
Ну хорошо.
К. Ларина
―
На пару вопросов… Вот сейчас будут новости, а потом пара вопросов — и все, мы вас отпустим. Ладно?
Р. Балаян
―
Хорошо.
К. Ларина
―
Спасибо большое, спасибо.НОВОСТИ
К. Ларина
―
Возвращаемся в программу «Культурный шок». Напомню, что в преддверии фестиваля «Артдокфест», который откроется 5-го числа, 5 декабря, мы здесь, в этой студии, говорим о фильмах, которые будут представлены. Здесь, в студии, президент фестиваля, режиссер Виталий Манский. И у нас на связи член жюри «Артдокфест-2019» Роман Балаян.Роман, буквально даже один вопрос, просто уж коль мы встретились в прямом эфире и нам никто не мешает поговорить. Вопрос такой. Все-таки сегодня ваше отношение к вашему новому президенту? И какие вообще шансы на успех и удачу у Владимира Зеленского?
Р. Балаян
―
У меня есть большая настороженность как к прошлому президенту, так и нынешнему.
К. Ларина
―
Почему?
Р. Балаян
―
Я вообще не голосую никогда на этих выборах подобного рода. Пока не родился мой президент, я так понимаю.
В. Манский
―
Зато у вас есть выбор.
К. Ларина
―
Это правда.
Р. Балаян
―
Да.
В. Манский
―
В том числе. О’кей.
К. Ларина
―
А как вы думаете… Тогда вопрос: почему такую потрясающую поддержку получил Владимир Зеленский? Хотя, судя по последним опросам, я так поняла, что рейтинг у него сейчас потихонечку снижается. Такой эйфории уже нет, которая была в первые дни после выборов.
Р. Балаян
―
Это недовольство жизнью, которая протекала. Естественно, в этом всегда можно обвинить того президента, который был на то время у власти. Вот и все. Это было против той власти, а не за Зеленского, как говорят.
К. Ларина
―
Понятно.
Р. Балаян
―
Но это не моя тема, в принципе. Я еще раз повторяю: художник и власть или художник и государство — это для меня несовместимые понятия.
К. Ларина
―
Вы работаете как художник?
В. Манский
―
Конечно.
Р. Балаян
―
Я месяц назад сдал фильм, да.
К. Ларина
―
Какой? Художественный?
В. Манский
―
Конечно.
Р. Балаян
―
Художественный фильм «Мы здесь, мы рядом».
К. Ларина
―
У нас будет возможность его увидеть?
Р. Балаян
―
Не знаю. Я на украинском языке снял. Если я сделаю русские субтитры…
К. Ларина
―
Субтитры, конечно. В конце концов, в Сети можно сегодня все увидеть. Вот я смотрел замечательный фильм, кстати, украинский… Кто его делал — вы мне скажите. «Киборги» называется.
В. Манский
―
«Киборги», да.
К. Ларина
―
Отличный фильм! С русскими субтитрами смотрела. Отличный фильм!
Р. Балаян
―
А сейчас есть другой хороший, классный, «Домой» называется.
К. Ларина
―
«Домой».
В. Манский
―
Кстати, Рома, когда я прилетел в Киев… У меня же показ «Свидетелей Путина» был в кинотеатре «Жовтень», что в переводе на русский обозначает «Октябрь». А фестиваль «Артдокфест» в октябре проходит в кинотеатре «Октябрь». И я вечером зашел посмотреть как раз фильм «Додому», «Домой». Зашел, сел в зале. Зал был неполон, может быть, 50% было заполнено зрителями. И вдруг заходит в зал Петр Порошенко с женой, садятся и смотрят фильм. И как-то так это буднично, спокойно.
К. Ларина
―
И никто их не разорвал на части.
В. Манский
―
Да, никто их не разорвал. И вот стало как-то, с одной стороны, грустно, с другой стороны — завидно. Ну, это так, апропо.
Р. Балаян
―
В этом кинотеатре вообще демократия, там никто бы и не шумел.
К. Ларина
―
Хорошо. Роман, мы вас отпускаем. Большое спасибо.
Р. Балаян
―
Его привел, кстати, очень известный крымский татарин Джемилев, они вместе смотрели.
К. Ларина
―
Джемилев, Джемилев.
В. Манский
―
Кстати, фильм о Джемилеве мы хотели показать на «Артдокфесте» в прошлом году. И уже его прямо сняли с показа. То есть уже билеты были проданы на фильм, его сняли с показа. И нам правообладатели разрешили фильм выложить сразу на нашем ресурсе Artdoc.Media, где люди смогли посмотреть. А вот так вживую, в кинотеатре фильм о Джемилеве был, по сути, снят с показа в России. Это тоже к слову.
К. Ларина
―
Ну все, отпускаем Балаяна.
Р. Балаян
―
Одну секунду! Я Виталию хочу сказать спасибо.
К. Ларина
―
Давайте.
Р. Балаян
―
И не только за фильм. Я столько киновремени не проводил за 20 последних лет.
В. Манский
―
Хорошо, что за это ты говоришь «спасибо».
Р. Балаян
―
Это я абсолютно честно говорю, потому что я в кино не хожу. Спасибо тебе, родной!
В. Манский
―
Спасибо. Обнимаю!
К. Ларина
―
Спасибо большое! Роман Балаян был у нас на связи.
Р. Балаян
―
Ксения, вам тоже успехов и удачи!
К. Ларина
―
Спасибо, спасибо, спасибо большое. До связи. Спасибо.Возвращаемся мы в Москву теперь. И что скажем? Мы же сегодня не просто встречаемся, у нас есть подарки для вас. Но поскольку мы в век кибернетики живем, то у нас и подарки такие — онлайновые. Расскажи, что мы дарим нашим слушателям.
В. Манский
―
Так как у фестиваля «Артдокфест» есть большая онлайн-синематека, онлайн-кинотеатр, где проходят сеансы, в том числе и фестивальных фильмов этого года, мы предлагаем зрителям пять билетов на фильм «Свидетели Путина», который так и не был ни разу показан на территорию Российской Федерации. И предлагаем это в канун… Ну, это не то чтобы реклама, но я просто хочу сказать, что я во время фестиваля прямо улечу на один вечер в Берлин, где фильм номинирован на европейский «Оскар».
К. Ларина
―
А что такое европейский «Оскар»? Напомни.
В. Манский
―
Приз Европейской киноакадемии. То есть это главный европейский киноприз.
К. Ларина
―
В номинации «документальное кино», да?
В. Манский
―
Да, «Лучший документальный фильм года». Вот он вошел в финальную номинацию. Будет открываться конверт с победителем. Мне кажется, может быть, кому-то будет интересно посмотреть эту картину. Пять билет на этот онлайн-просмотр. Нужно будет прислать свой e-mail. Ну, это уже все Ксения скажет.
К. Ларина
―
Да-да-да. Я просто сейчас скажу, что нужно сделать. Просто сказать, что хотите в кино. Так и напишите. Кино — это онлайн-кинотеатр «Артдокфеста».
В. Манский
―
Artdoc.Media, да.
К. Ларина
―
Вы получите… Вы пишете не только свой телефон. Он отображается, когда вы пишете в SMS ваши пожелания. Но, пожалуйста, напишите свой e-mail, чтобы мы могли вам на ваш e-mail выслать.
В. Манский
―
Но — пять. Мы говорим о пяти билетах.
К. Ларина
―
Пять человек, да-да-да. Вышлем вам код, по которому вы можете прийти, сесть и посмотреть всей семьей, а может, и позвать кого-нибудь в гости и посмотреть замечательную картину Виталия Манского «Свидетели Путина».
В. Манский
―
Которой нет у пиратов, как я надеюсь.
К. Ларина
―
Да, между прочим. Просто так не найдете. Итак, номер SMS: +7 985 970-45-45. Именно сюда присылайте.Возвращаемся мы на «Артдокфест». Кстати, «Артдоксеть» тоже есть, существует, и можно кино смотреть совершенно безвозмездно на сайте. Да?
В. Манский
―
Да, да. На фестивальном сайте. Это 21 фильм. Конкурс очень мощный. Идет голосование, кстати, очень активное, уже более 2 тысяч человек проголосовало, более миллиона посмотрело.
К. Ларина
―
А жюри кто?
В. Манский
―
Жюри? Финский журналист и продюсер Рейе Никкеле. Итальянский киновед и славист Массимо Триа, отборщик Венецианского фестиваля. Рейе Никкеле много работал в России, был когда-то корреспондентом финского телевидения. И замечательная актриса Динара Друкарова из Франции…
К. Ларина
―
Такое международное жюри.
В. Манский
―
…которая, может быть, является рекордсменом по участию фильмов с ее участием в Каннском фестивале. Когда-то еще начинала в картине «Замри — умри — воскресни». Но и каждый зритель онлайн может быть членом жюри и решать судьбу зрительского голосования, которое проходит в группе «Артдокфест» в Facebook.И вообще я хочу сказать, что мы перевели конкурсную программу — 21 фильм — в Ригу. Но ведь сам «Артдокфест» — это 150 с лишним картин в разных программах. И вот этот объем, важный и такой осмысленный, можно будет смотреть с 5 до 12 декабря в кинотеатре «Октябрь». Практически мы так или иначе все залы задействуем.
Даже один сеанс мы специально перенесли в зал IMAX, потому что фильм австрийский «Космические псы», его правда нужно смотреть на таком огромном экране. Это австрийская картина, рассказывающая о жизни двух московских дворняг, собак-дворняг. И картину озвучивает Алексей Серебряков. Кстати, он тоже приезжает в Москву, чтобы представить картину. И вообще я сам буду сидеть и смотреть эту картину от начала до конца на огромном экране, потому что это особое наслаждение. Хотя в картине есть такие очень жесткие моменты, когда сердце у зрителя будет екать. А вот в Риге я видел, что несколько зрителей прямо выбежали из зала!
К. Ларина
―
Почему?
В. Манский
―
Ну, я не буду спойлерством заниматься.
К. Ларина
―
Тяжело, да?
В. Манский
―
Там есть сцена одна, которая прямо… Вот когда я смотрел, я на отборе смотрел эту картину, ссылку прислали авторы, и когда эта сцена началась, я прямо выключил компьютер и ходил по офису, ходил минут десять, а потом вернулся и досматривал.
К. Ларина
―
Ничего себе! Как называется? Еще раз скажи.
В. Манский
―
«Космические псы». Премьера была в Локарно на фестивале крупнейшем. Это российская премьера. И Алексей Серебряков вообще… Я не знал, что он озвучил эту картину. Я когда стал смотреть фильм, думаю: «Господи! Вроде бы Смоктуновский умер давно. Вот что это за голос?» Настолько мощно, настолько артистично, как-то так приглушенно и доверительно сделана эта роль Серебряковым. Фантастика! Фантастика!
К. Ларина
―
Спрашивают про площадки. Основная площадка — это «Октябрь».
В. Манский
―
Кинотеатр «Октябрь» на Новом Арбате. Каждый вечер Большой зал. Ну, кроме вечера, когда у нас его отбирает другая картина, конкурирующая. Ну, неважно. В общем, в основном все вечера наши в Большом зале. И все залы — Восьмой, Седьмой, Шестой. По-моему, первые сеансы начинаются, если я не ошибаюсь, чуть ли не в 10 утра. И заканчиваются в 12 ночи. Беспрерывно. И даже каждый день мы еще проводим киношколу. Мы приглашаем молодых авторов со всей страны и для них устраиваем мастер-классы, лекции. То есть это такое…
К. Ларина
―
Ну подожди. Я смотрю расписание и не вижу здесь дневных сеансов. Или это что?
В. Манский
―
А что ты смотришь?
К. Ларина
―
Вот расписание. Тут по два сеанса всего. Видишь? Те же «Государственные похороны» можно посмотреть, только два сеанса, и все.
В. Манский
―
Нет, почему? Это просто… Нет, это вечерние сеансы, потому что ты иначе задала поиск.
К. Ларина
―
Да?
В. Манский
―
А вот давай день выберем…
К. Ларина
―
То есть можно и днем, и утром прийти?
В. Манский
―
Да, можно и утром.
К. Ларина
―
Отлично!
В. Манский
―
Вот выбираем день. Допустим, 10-е число. И мы видим, что… Прошу прощения, с 12 часов начинаются сеансы. И до 12 ночи.
К. Ларина
―
Так что приходите, дорогие друзья. Купить билеты, кстати, можно, как и все сейчас можно купить, здесь, прямо на сайте «Артдокфеста».
В. Манский
―
Да, там какая-то новая система. Раньше мы в кинотеатре прямо заказывали такое оформление этих кассовых аппаратов и на них наклеивали «Артдокфест». А теперь что-то изменилось, теперь можно по интернету. Я еще не пробовал. Я хочу…
К. Ларина
―
Вот есть, пожалуйста, «Купить билет».
В. Манский
―
Да. Но я не пробовал довести это дело до конца. Я хочу тоже попробовать нажать на эту кнопочку — что будет и как будет? Но я время от времени захожу, смотрю. Билеты так активно раскупаются. Поэтому на какие-то картины, которые уж точно кто-то хочет посмотреть, я бы посоветовал, особенно открытие, например…
К. Ларина
―
Заранее побеспокоиться. Вот скажи нам еще про спецпоказы и про параллельные программы. Как обычно, ведь не только конкурсные фильмы.
В. Манский
―
Слушай, это вообще отдельная наша гордость — специальные показы и специальные программы. Например, мне очень нравится программа #metoo??? (со знаком вопроса). Это программа о русских женщинах, насколько они в тренде вот этом гендерном мировом, или мы опять идем каким-то особым путем. Ну, не мы, а в данном случае вы. Насколько русские женщины metoo? И там очень яркие картины! Там, кстати, будет фильм, который совсем недавно…
К. Ларина
―
Здесь просто какой-то вообще разгул феминизма, я смотрю. Здесь такая программа metoo. Здесь одни женщины практически. Здесь только женское кино, да?
В. Манский
―
О женщинах, о женщинах.
К. Ларина
―
И женщины снимали?
В. Манский
―
И женщины снимали, да. Будет картина, которая буквально на днях получила «Золотого голубя» в Лейпциге, один из главных мировых фестивалей, называется «Переходный возраст». Это фильм о женщине средних лет, переходящей из состояния молодости в состояние зрелости, о ее женских страхах, фобиях, желаниях, в том числе сексуальных. И настолько откровенная картина! Кстати сказать, картина моей ближайшей подруги. То есть героиня фильма — моя ближайшая подруга. Я не буду говорить больше, потому что там много чего больше можно сказать. Но этого нет в фильме. Значит, они решили эту часть истории опустить. Ну, это просто совершенно сбишающая вообще башку история, хотя и короткометражная картина.
К. Ларина
―
А ретроспективы чьи-нибудь есть?
В. Манский
―
У нас есть программа немецкого кино, это такая своеобразная ретроспектива. И один фильм мы выносим в Большой зал. Совершенно такая фантастическая фреска, такой крупный документальный блокбастер, называется она «Дворцы для народа». Это фильм о дворцах, которые создавались в социалистическом лагере, о дворцах, построенных по принципу «не для человека, а для символа». Вот такие образцы гигантомании. Это и дворец Чаушеску в Бухаресте, и… В общем, об этих знаковых зданиях очень яркая и мощная картина. Кстати, когда я ее смотрел, с удивлением узнал много совершенно для меня неожиданного про здание Московского университета. Я как-то иначе представлял его функционал.
К. Ларина
―
Историю, да?
В. Манский
―
Нет, не историю, а функционал представлял себе несколько иначе. Потом у нас программа будет «После Союза», о которой мы уже говорили.
К. Ларина
―
Там, где украинское кино, да?
В. Манский
―
Где украинское кино. Кстати, возвращается… Вдруг нашли мы очень интересную картину из Узбекистана. И не просто из Узбекистана, а про узбекский рок.
К. Ларина
―
Ничего себе!
В. Манский
―
Она так и называется — «УзРОК». И программа «Можем повторить».
К. Ларина
―
Вот я смотрю «Можем повторить». Это тоже такая тема очень опасная, да?
В. Манский
―
Но очень важная сегодня, потому что…
К. Ларина
―
Потому что фраза, как вы понимаете, именно эта фраза… О чем мы сейчас ее произнесли? «Можем повторить». Именно в этом контексте она и звучит в этой программе.
В. Манский
―
Абсолютно, да. Мы предъявляем то, что, собственно говоря, некоторые хотят повторить. Ну я не знаю, это какой-то… Вообще в этом году эти внеконкурсные программы — это какое-то счастье. Хотя счастье, иногда замешанное на полном несчастье, потому что есть программа «Больше жизни», где картины как бы о жизни на пороге смерти. И это тоже очень… Знаешь, там есть фильм — он не то чтобы о пороге смерти, а он рассказывает о похоронном бизнесе в России. Но не о бизнесе, как телевидение рассказывает, какие-то обобщающие…
К. Ларина
―
Нет, расследование Голунова есть.
В. Манский
―
Нет, это история одного конкретного предпринимателя, который открыл похоронное бюро в городе, где… Его конкуренты сжигают его контору.
К. Ларина
―
Безенчук?
В. Манский
―
Он не может получить тело из морга своей клиентки, потому что все тела расписаны. И это история через историю конкретного человека, где камера движется за ним. И мы попадаем в эти пространства, в которые лучше, конечно, не попадать в своей нормальной жизни. Ну, как бы никому не пожелаю стать клиентом похоронного бюро ни в какой форме. Но на экране несколько дистанцированно ты можешь получить этот опыт и, может быть, подготовиться к трагическим событиям собственной жизни, которых никто не может избежать, ну, как-то заранее. Потому что если неожиданно сталкиваешься с этим бизнесом в России, то мама не горюй.
К. Ларина
―
Я слушаю Виталия Манского и одновременно смотрю на остальные программы. Вот программа спецпоказов — здесь тоже вижу знакомые и любимые имена. Кирилл Серебренников, «Искусство и власть в России».
В. Манский
―
Это, кстати…
К. Ларина
―
Немецкий фильм!
В. Манский
―
Немецкий фильм, рассказывающий немцам о феномене театра Кирилла Серебренникова, о его личности, о его художественном стиле.
К. Ларина
―
Катя Федулова — режиссер.
В. Манский
―
Которая, кстати сказать, в прошлом году была с картиной «Вера. Надежда. Любовь» в конкурсной программе.
К. Ларина
―
А вот сейчас у нее два фильма здесь, смотри.
В. Манский
―
Два фильма, потому что…
К. Ларина
―
«Патриот» еще.
В. Манский
―
Да. «Патриот» — это о самом молодом депутате Государственной Думы Российской Федерации, члене фракции ЛДПР. Я не знаю фамилию этого типа, но это очень смешная и такая предупреждающая картина, которая, кстати сказать, была на многих фестивалях и получила призы, была в Амстердаме IDFA. И вообще Катя — такой очень активно работающий, бывший российский наш соотечественник, живущая давно в Германии, со своей личной трагической историей, которая отчасти есть и в фильме «Вера. Надежда. Любовь», прошлогоднем. Она приезжает вообще к нам, ведь авторы так или иначе приезжают. И особенный смысл наших фестивальных показов в том, что мы обсуждаем по окончанию фильм с его авторами, между собой. У нас каждый вечер будет собираться такой «Артдокклуб».
К. Ларина
―
Неформальный клуб.
В. Манский
―
Да, за чашкой чая.
К. Ларина
―
После премьеры, да?
В. Манский
―
После премьеры. Мы нашли местечко в кинотеатре, будем там собираться и просто говорить о том, что думаем, что чувствуем, что хотим сказать и не можем сказать нигде более, чем на «Артдокфесте» и еще на каких-то редких оставшихся площадках в России.
К. Ларина
―
Скажи, а на фоне всех этих опросов по поводу роста чемоданных настроений россиян, молодых и активных, можно ли сказать, что и документалисты уезжают? Поскольку я даже вижу, что производство иностранное, а русское имя режиссера. Вот несколько человек уже видела здесь.
В. Манский
―
Ты знаешь, прежде всего у меня есть ощущение сегодняшнего и вчерашнего дня. Я занимался приглашением своих друзей на открытие. У дирекции есть небольшой лимит мест в зале, на которые не продаются билеты, а мы как бы приглашаем. Обратился к Facebook. У меня там 5 тысяч друзей. Я стал по этому списку идти. И был потрясен тем, что больше половины людей, которых я хотел пригласить на показ, так или иначе не живут больше в Российской Федерации. Да, у них разные мотивации, разные поводы: кто-то учится, кто-то работает, кто-то эмигрировал. Но тенденция совершенно очевидная.Что же касается авторов-документалистов… Ну послушай, вот Рудницкая, которая реально является одним из самых ярких документалистов России современной, три проекта у нее были отклонены в Министерстве культуры. То есть она на свои фильмы находит поддержку у крупнейших киноинституций Европы, собирает большой бюджет для реализации своего замысла, а в России невозможно. И самые яркие картины, кстати сказать, которые в том числе и в конкурсе «Артдокфеста», и во внеконкурсных программах. Они либо сняты, грубо говоря, автором на собственный кошт, на какие-то внутренние ресурсы, либо сделаны на зарубежных студиях.
При этом что важно подчеркнуть? Это не то чтобы зарубежные студии или фонды, или какие-то продюсеры дают деньги, чтобы россияне сняли фильмы для России, что-то рассказали. Их это интересует, они для себя снимают. В этом, кстати, и есть определенный парадокс и противоречие, потому что иногда авторы переживают, звонят мне, просят как-то поддержки или чего-то. Они говорят: «Нас продюсер заставляет какие-то вещи более четко проговорить, какие-то банальности, может быть…»
К. Ларина
―
Объяснять что-то, да?
В. Манский
―
Объяснять для мировой аудитории те вещи, которые мы на вздохе уже чувствуем, так сказать. То есть миру Россия, ее проблемы, ее нерв важен, интересен. То есть мир пытается разобраться в нас, а мы сами в себе не хотим. Эти фильмы, которые являются… Ну, скажем, конкурсные фильмы «Артдокфеста» — это вообще лучшее документальное кино на русском языке мира.И парадокс заключается в том, что фестиваль уже проходит тринадцатый год, это 21 картина ежегодно, это получается под 300 фильмов, и ни один фильм не был показан за все годы на федеральных российских телеканалах. Ни один! И иногда тот фильм, который мы показываем на «Артдокфесте» — это является единственным показом фильма на территории Российской Федерации.
При этом (я вернусь опять к оценке Романа Балаяна) это не буквально политические картины. То есть вообще никаких плакатных фильмов у нас нет. У нас фильмы, которые необходимы российскому зрителю как воздух. Я это чувствую, когда начинается фестиваль. Я вижу переполненные залы. И кстати, это является единственным аргументом для того, чтобы мы окончательно не перевели весь фестиваль за пределы России.
Только аудитория. Только зритель, который приходит на фестиваль, который покупает билеты, который в декабрьскую вечернюю Москву отправляется, в эти путешествия, в кинотеатр «Октябрь», идет 15 минут от метро и смотрит по несколько фильмов в день. Вот ради этих людей мы делаем все. Потому что ведь, так скажем, кроме поддержки Фонда Прохорова, достаточно существенной, но не восполняющей все затраты, никакой другой поддержки (ну и медийной, понятно) мы здесь не получаем.
К. Ларина
―
Виталий, а твоих фильмов не будет?
В. Манский
―
Ну, к сожалению, в прошлом году мой фильм «Свидетели Путина» был фильмом церемонии закрытия и был показан только в интернете. Был сеанс, где, кстати, несколько тысяч человек купили билеты и посмотрели. В этом году у меня новой картины нет. Я сейчас работаю над картиной, о которой я просто предпочитаю не говорить. Моего кино в этом году не будет.
К. Ларина
―
Ну, зато много другого кино, которое сам Виталий Манский, как вы понимаете, как зритель с большим удовольствием смотрел. Чего и вам желаю, дорогие друзья. Приходите, пожалуйста. Не забудьте, что это действительно стоит недорого, но дорогого стоит.
В. Манский
―
Это правда
К. Ларина
―
Это точно. Спасибо большое. «Артдокфесту» желаем удачи. И до встречи! Спасибо, Виталий.
В. Манский
―
Спасибо тебе.