Разведчики в кино - Михаил Любимов, Владимир Фокин - Культурный шок - 2014-10-18
К. ЛАРИНА: 13 часов 13 минут. Добрый день ещё раз. У микрофона Ксения Ларина. Мы начинаем нашу программу. Сегодня она посвящена разведчикам, разведке внешней – но не настоящей, а той, которая у нас в кино показывается, в художественных фильмах и сериалах. У нас сегодня в студии Михаил Петрович Любимов, ветеран разведки, как у меня написано, писатель и журналист. Здрасте, Михаил Петрович.
М. ЛЮБИМОВ: Добрый день.
К. ЛАРИНА: И Владимир Фокин, советский и российский кинорежиссёр, сценарист, народный артист Российской Федерации. Здрасте, Владимир Петрович.
В. ФОКИН: Здравствуйте.
К. ЛАРИНА: Скажу сразу в контексте нашей программы (это важно), что Владимир Фокин – режиссёр известного и легендарного, не побоюсь этого слова, сериала советского времени «ТАСС уполномочен заявить…». И вот как раз перед передачей мы вспомнили о том, что фильму в этом году исполнилось 30 лет, это 1984 года.
В. ФОКИН: 5 августа.
К. ЛАРИНА: Да. Так вот мы про этот фильм как раз и вспоминали, многие, кто смотрел недавнюю премьеру на Первом канале, сериал, который назывался незатейливо «С чего начинается Родина». И был он посвящён как раз, как мы поняли, каким-то конкретным сюжетам из истории советской внешней разведки. Там многие персонажи угадывались, а многие, как нам сказал Михаил Петрович, и вовсе носили свои реальные имена. И вот мы это кино обсуждали здесь в студии… Не в студии, а в редакции. Обсуждали с нашим штатным экспертом в этой области Юрием Кобаладзе, который, как вы знаете, и ведущий радиостанции «Эхо Москвы», а в прошлом тоже ветеран разведки. И потом позвонили Михаилу Петровичу, а потом вспомнили про «ТАСС уполномочен заявить…». И, короче, решили собрать программу и поговорить о том, почему же у нас разведчики в нашем кино совсем даже не те разведчики, которыми они должны являться по своему статусу, почему мы в это не верим, в эти реальные события.
Я, кстати, хочу сказать нашим слушателям, что вы можете поучаствовать в нашей передаче. Я вот перед программой сама себе выписывала в столбик всякие фильмы про разведку, про шпионов, про разведчиков. И хочу вас попросить тоже подключиться к этому. Вот какие ваши любимые фильмы про разведчиков – наши, советские, российские, современные или, может быть, зарубежные фильмы – вы считаете самыми классными, самыми хорошими фильмами, качественными, именно про шпионов и про разведчиков.
У нас наша классика, помимо «ТАСС уполномочен заявить…» – это, наверное, «Мёртвый сезон». Да? Нет, не согласны?
М. ЛЮБИМОВ: А «Подвиг разведчика»?
К. ЛАРИНА: Ну, «Подвиг разведчика», конечно.
В. ФОКИН: «Мёртвый сезон» – безусловно. И «Подвиг разведчика» Барнета.
М. ЛЮБИМОВ: «Семнадцать мгновений».
К. ЛАРИНА: «Семнадцать мгновений». Ещё? «Ошибка резидента», «Судьба резидента».
М. ЛЮБИМОВ: Тоже неплохие фильмы, кстати сказать.
В. ФОКИН: Вениамин Дорман на студии Горького сделал цикл таких программ, они там разного как бы уровня. Но «Ошибка резидента» и «Возвращение резидента» были очень хороши.
К. ЛАРИНА: А из современной сегодняшней жизни есть что-нибудь?
М. ЛЮБИМОВ: Наш великий режиссёр Владимир Владимирович (не пугайтесь) Бортко выпускает, должен выпустить «Душа шпиона» по моей книге о современной разведке.
К. ЛАРИНА: Молодец! Настоящий профи, начинает с главного – с Михаила Петровича.
М. ЛЮБИМОВ: Да, настоящий профи, совершенно верно. Идёт с большим трудом, но он пробивает.
К. ЛАРИНА: Это ваша книжка в основе?
М. ЛЮБИМОВ: Моя книга, которая была в «Огоньке» в своё время. И вот на современную тему мы переделали. И она уже вышла, собственно, вот будет показ скоро в Думе вначале.
К. ЛАРИНА: То есть это про современную разведку, которую вы хорошо знаете – так же, как и ту, в которой вы служили.
М. ЛЮБИМОВ: Причём тут разведка вообще? Мы о фильме говорим. Верно? А фильм – это фильм. Искусство есть искусство, а не слепок такой холодной фотографии. Верно? Потом, вообще разглашать тайны непринято разведчикам, кроме предателей, конечно. Ну что, о фильме поговорим этом, да?
К. ЛАРИНА: Пожалуйста, да, скажите.
М. ЛЮБИМОВ: Ну так что? Я смотрел его очень внимательно.
К. ЛАРИНА: «С чего начинается Родина»?
М. ЛЮБИМОВ: Да, «С чего начинается Родина». Ужасное название.
К. ЛАРИНА: Но это специально, чтобы было приятно Владимиру Владимировичу.
М. ЛЮБИМОВ: Да ладно. Вам только бы атаковать Владимира Владимировича.
К. ЛАРИНА: Почему? Наоборот.
М. ЛЮБИМОВ: Ну да, подхалимов-то вокруг сколько угодно, это верно.
К. ЛАРИНА: Конечно, мягко постелить.
М. ЛЮБИМОВ: Но название такое слащавое. И вообще меня это всё… Самое худшее, что есть в фильме этом – это когда в постели начинают обсуждаться проблемы Родины.
К. ЛАРИНА: А такое бывало?
В. ФОКИН: А где их ещё обсуждать?
М. ЛЮБИМОВ: Да-да-да. «Ты могла бы стать предателем». И жена правильно говорит этому герою: «Ты дурак». Конечно, дурак. И таких надо гнать из органов. И в то время нужно было гнать. Ну что это такое? Эта слюнявость меня всегда раздражала, кстати сказать. А что касается самого фильма. Мне кажется, мы должны смотреть так спокойно в ретроспективе, потому что это, в общем, сдвиг. Потому что до этого, как показывают разведку, контрразведку – это жуткие хари, это такие все полуубийцы.
К. ЛАРИНА: Ну, здесь тоже харей хватает в этом фильме.
М. ЛЮБИМОВ: Да харей полно. Я же не говорю, что нет харей. Я же не говорю. Но когда все хари, и такие все кровожадные, все деньги, это золото партии у всех и так далее… Тут сдвиг. И я должен сказать, что сдвиг в хорошую сторону, потому что нормальные люди там существуют. Даже Владимир Александрович Крючков показан, ну, одержимый, но хорошо сыгран. И видно, что это человек со своими страстями. И вообще там много достоинств. Во-первых, американские разведчики по сравнению с советскими временами – за исключением, наверное, вашего «ТАСС уполномочен заявить…» – обычно показываются тоже хари такие гнусные.
К. ЛАРИНА: У Фокина там были хари.
М. ЛЮБИМОВ: Нет, у него очень прилично было.
В. ФОКИН: Буба Кикабидзе, Лёша Петренко.
К. ЛАРИНА: Понимаете, тут вопрос, что мы подразумеваем под «харями» – это чисто внешне или как бы некая биография. Потому что я помню – как его звали? – Джон Глэбб, которого сыграл блестяще, конечно, Вахтанг Кикабидзе – очень был ожидаемый бэкграунд, что называется, что в младенцах перевозил наркотики.
М. ЛЮБИМОВ: Но тем не менее…
К. ЛАРИНА: Это правда.
В. ФОКИН: Нет, я хочу сказать, мы сейчас с вами только что обсуждали, какими аргументами является утверждение, что фильм или рассказ основан на реальных событиях, если это не подтверждено, художественный. Кстати, то, о чём сейчас говорит Михаил Петрович – это тоже вопрос художественного качества. Я не могу поддержать разговор о картине «С чего начинается Родина», потому что я её не смотрел.
К. ЛАРИНА: Зато вы другие видели.
В. ФОКИН: Да. Но судя по тому, о чём идёт речь, там просто есть какие-то неточности и ошибки именно этого свойства. Поэтому возвращаясь, скажем, к бэкграунду Джона Глэбба – это история абсолютно реальная. Простите, если она вас царапнула, потому что действительно она выглядит весьма экзотично, прямо скажем.
К. ЛАРИНА: Конечно. Видите, как запомнилась?
В. ФОКИН: Конечно, такое не забывается.
К. ЛАРИНА: Вот почему-то у нашего… Как его звали, нашего героя, которого Соломин играл? Фамилия героя.
М. ЛЮБИМОВ: Константинов, по-моему. Нет?
К. ЛАРИНА: Нет-нет-нет. Соломин как раз в поле работал.
В. ФОКИН: Славин, Виталий Славин.
К. ЛАРИНА: Славин, да. Вот у него биография безупречная, у него никаких там нет тёмных пятен. А посмотрите, вот Михаил Петрович – порочный человек наверняка. Да?
М. ЛЮБИМОВ: Жутко порочный. А я и не скрываю этого, во всех своих книгах об этом пишу.
К. ЛАРИНА: Вот пожалуйста – советский резидент советской разведки.
В. ФОКИН: Славина там просто никто не разрабатывает. Я думаю, если бы копнуть его биографию, там можно было бы найти, безусловно.
К. ЛАРИНА: Можно найти, да?
В. ФОКИН: Я бы искал, безусловно. Другая была задача.
К. ЛАРИНА: Я просто хочу сказать, почему я так про это заговорила, прицепилась к биографии. Потому что, как мне кажется, в советских фильмах (даже в самых лучших вариантах, включая «Семнадцать мгновений весны», естественно, и «Щит и меч», безусловно) всё равно у нас наши герои, наши разведчики – мужчины внешне очень интересные, прекрасные, мудрые и сильные – они не имеют биографии мужской, по сути, они имеют только профессиональную биографию, мы там что-то про них узнаем. А про их жизнь ничего неизвестно: ни про личную жизнь, ни про то, есть ли у него любовь, есть ли у него драма. Этого ничего нет.
М. ЛЮБИМОВ: Но зато в этом фильме, который мы сейчас обсуждаем, то знаете, сколько нафигачено? О-о-о! Дай бог.
В. ФОКИН: Ну, вас это как-то порадовало, утешило немножко?
К. ЛАРИНА: По поводу чего?
В. ФОКИН: Вот то, что там есть личная жизнь, и в постели говорят о Родине.
К. ЛАРИНА: Ну, здесь тоже вранье получается. Попытка сделать личную жизнь получилась тоже какой-то фальшивой.
М. ЛЮБИМОВ: Нет, не всё вранье. Зачем так? Мне кажется, что фильм имеет крупные очень недостатки. Ну, во-первых, излишняя эта слащавость, слащавый патриотизм – это совершенно ужасно. Во-вторых, он скроен из очень многих совершенно чётких дел. И вот этот огромный фактически материал…
К. ЛАРИНА: Реальный.
М. ЛЮБИМОВ: А там приложила руку к сценарию «золотая рука» наша… Как его? На «Мосфильме».
В. ФОКИН: «Золоторук» его называют.
М. ЛЮБИМОВ: Забыл фамилию. Ну, он старый стал. Но там двое у них. Один – «золотая рука». А другой – Кубаев.
К. ЛАРИНА: Рауф Кубаев.
М. ЛЮБИМОВ: Рауф. Ну, я его не знаю просто. Короче говоря, огромный материал пытаются сложить в какой-то один фильм, в один сериал. Во-первых, не может быть такое количество дел, такое количество предателей. Всё так закручено.
К. ЛАРИНА: А много там предателей?
М. ЛЮБИМОВ: Много, много. Потенциальные ещё есть.
В. ФОКИН: Вы всю картину смотрели?
М. ЛЮБИМОВ: Я всю смотрел очень внимательно.
К. ЛАРИНА: Конечно, профессиональный интерес.
М. ЛЮБИМОВ: И это главный недостаток. Хотя фильм смотрится, и смотрится он за счёт хороших актёров, но нет единого сильного драйва такого, который бы толкал зрителей.
К. ЛАРИНА: Ну и к вопросу таланта режиссёрского, да?
М. ЛЮБИМОВ: Но есть блестящие вещи. Я не могу не отметить великолепную работу Тараторкина.
К. ЛАРИНА: Бородянский, Александр Бородянский.
М. ЛЮБИМОВ: Конечно, «золотая рука», Бородянский.
В. ФОКИН: Саше привет передаём.
М. ЛЮБИМОВ: Во-первых, блестяще играет Тараторкин предателя Полякова.
К. ЛАРИНА: Он же предатель. Это тоже реальный персонаж?
М. ЛЮБИМОВ: Поляков? Конечно. Генерал! Генерал Поляков. Ну, он там под другой, по-моему, фамилией, но не в этом дело. Блестяще! И его супруга – тоже наша великая актриса. Я, к сожалению, не помню всех фамилий. Эта пара играет высококлассно. Мы впервые видим ситуацию в семье предателя. Там дочь, он, и какой-то шок для жены, которая всегда верила, что он генерал военной разведки, этот предатель Поляков. Это великолепно сыгранная сцена. Больше всего мне понравился, кстати, основной сотрудник контрразведки, Петренко его фамилия. Фамилии актёра я не помню. И он играет хорошего. Он играет выпивоху, такой толстый, энергичный, но преданный своему делу человек. И сыграно на самом высоком уровне. Это, мне кажется, огромная удача фильма. Это не те несчастные вонючие персонажи, которые нам до этого все время показывали, ужас какой-то.
К. ЛАРИНА: Ну а где, какие? Давайте тогда вспомним, что плохое дело. Вы всё время говорите: «До этого было всё ужасно».
М. ЛЮБИМОВ: Нет, чего ужасно? Я имею в виду вот эти все бандитские. Я их не помню даже.
К. ЛАРИНА: Да постойте!
М. ЛЮБИМОВ: «Золото партии».
К. ЛАРИНА: Всё древнее какое-то? А «Апостол» кто смотрел с Женей Мироновым?
М. ЛЮБИМОВ: Ну, это же война, это другое.
К. ЛАРИНА: Потом очень популярный сериал «Диверсант».
М. ЛЮБИМОВ: Да я не об этом совсем говорю. Я говорю о периоде…
К. ЛАРИНА: «Красная капелла» тоже был сериал.
М. ЛЮБИМОВ: Очень неплохой фильм. Так же это фильмы совсем другие. Я говорю о фильмах, которые у нас выходили в период перестройки, где было золото партии, где фигурировало КГБ и так далее.
К. ЛАРИНА: Это было, знаете, что? Я сейчас вспомню. Там Прыгунов, по-моему, играл. Назывался «Падение». Это был фильм, когда из окон стали выкидываться всякие члены ЦК.
М. ЛЮБИМОВ: Во-во-во! Выкидывались или выкидывали членов ЦК, совершенно верно.
К. ЛАРИНА: И там играет Василий Семёнович Лановой кэгэбэшника высокопоставленного, и Прыгунов играет героя.
М. ЛЮБИМОВ: Я, честно говоря, не помню. Но не в этом дело. Теперь что ещё…
К. ЛАРИНА: А вы что помните, Владимир Петрович, из таких шпионских историй?
В. ФОКИН: Вы понимаете, я вам сказал, что я сегодня малоинтересный собеседник, потому что я небольшой любитель детективной литературы и детективного кино.
К. ЛАРИНА: Ну, сделали такое кино. Всё равно это остаётся в мозжечке, хочется про это ещё.
В. ФОКИН: Это остаётся где угодно. Дело не в этом. Дело в том, что если говорить о моей картине «ТАСС уполномочен заявить…», то её 30-летие, отмеченное беспрерывным её показыванием по разного рода каналам, я думаю, что связано это исключительно с одним. Несмотря на то, что вот вы сейчас упомянули о каких-то вещах, которые вас смутили, но я стремился делать абсолютно человеческую историю, а не производственный фильм.
К. ЛАРИНА: И не идеологический.
В. ФОКИН: Безусловно. Я вам честно скажу. При всём уважении к памяти Юлиана Семёновича Семёнова его повесть была написана, как он сам говорил, за 16 дней. Она была написана очень небрежно и была невысокого качества. До меня картину уже один раз сняли, и мне пришлось её снимать полностью…
К. ЛАРИНА: Да что вы?
М. ЛЮБИМОВ: Кстати, и «Семнадцать мгновений» написано небрежно.
В. ФОКИН: Да, Татьяна Михайловна очень приложилась к этой истории.
К. ЛАРИНА: То есть до вас её уже снимали?
В. ФОКИН: Сняли практически целиком. И меня там просто уломали. У меня были «Сыщик», «Александр Маленький» – мои первые работы, которые были очень хорошо приняты. И в меня вцепились, как чёрт в грешную душу, чтобы я доснял и перемонтировал.
К. ЛАРИНА: А вы до этого знали вообще что-нибудь про советскую разведку?
В. ФОКИН: Ничего. Я – ничего. Нет. Для меня Юлиан Семёнов был автором повести «Дунечка и Никита» замечательной. Я не знал его детективных книжек. Хотя он вызывал у меня уважение, безусловно, как автор «Семнадцати мгновений весны». И я с ним с удовольствием познакомился в своё время. Но когда я прочёл повесть, понял, что крах этой истории у моего предшественника, очень хорошего режиссёра… Кстати, который снял эту картину уже почти целиком, как я сказал, и его остановили, потому что это была тяжёлая творческая неудача.
К. ЛАРИНА: Давайте мы сейчас остановимся на новости, а потом продолжим наш разговор. И секреты создания культового сериала «ТАСС уполномочен заявить…» мы тоже сегодня узнаем.
НОВОСТИ
К. ЛАРИНА: Мы продолжаем обсуждать уже в перерыве все фильмы, которые мы видели, про разведчиков и шпионов.
М. ЛЮБИМОВ: Не так много.
К. ЛАРИНА: Напомню, в студии Михаил Петрович Любимов и Владимир Петрович Фокин. Мы начали говорить про фильм «ТАСС уполномочен заявить…». Ну, чуть-чуть об истории создания картины надо всё-таки рассказать. Ну, чуть-чуть расскажите.
В. ФОКИН: Буквально в двух словах. Дело в том, что я, как уже сказал…
К. ЛАРИНА: Подобрали падающую картину.
В. ФОКИН: Понимаете, я когда прочёл, я посмотрел материал… Повторяю, это была действительно очень тяжёлая творческая неудача, хотя там был хороший режиссёр, профессиональный. И особенно когда я прочёл повесть, я понял, что крах лежит в основе литературной. И категорически отказывался. Но когда я встретился с реальными участниками этой истории, прообразами которых являются персонажи Вячеслава Васильевича Тихонова и Юрия Мефодьевича Соломина…
К. ЛАРИНА: Это всё реальные люди.
В. ФОКИН: Это абсолютно реальные люди, я могу назвать их имена сегодня. Это Виталий Константинович Бояров и Вячеслав Иванович Кеварков.
К. ЛАРИНА: А вы знаете, Михаил Петрович, да?
В. ФОКИН: Кеварков – он был нелегалом всю жизнь, прожил на Западе, в Германии.
М. ЛЮБИМОВ: Нет, он не был нелегалом, он держал связь очень серьёзную с Андроповым.
В. ФОКИН: С Брежневым напрямую. И с канцлером Германии, он как бы этот канал торил. А Бояров Виталий Константинович – он был первым начальником 2-го так называемого главка, это главк контрразведки. Они эту операцию разрабатывали и ей руководители.
К. ЛАРИНА: А что за Нагония? Это что?
В. ФОКИН: Это то, чего мне не удалось преодолеть в повести, в чём каюсь перед миллионами слушателей «Эха Москвы». Дело в том, что вся эта история произошла в Боливии, это была латиноамериканская история. Его там завербовали. В общем, короче, когда мне консультанты рассказали реальную историю, которая лежала в основе этой крайне слабой повести… А история потрясающая. Я сказал, что можно сделать только при условии, что мы будем делать реконструкцию реальных событий. И ситуация была настолько напряжённая, что они согласились на это дело. Юлиан тоже возликовал. Мы договорились писать заново сценарий, повернули на белую сторону практически рукопись, чтобы писать новую. И с тех пор я Юлиана Семёновича не встречал. Но сценарий пришлось писать и снимать кино.
Во всём мне удавалось… Ну, почти во всём удавалось приблизиться максимально к реальным событиям. Там такая драматургия, что просто, как говорил мне старшина в армии, волосы в жилах стынут. Но я хотел, чтобы это стало снова Латинской Америкой, потому что снимал на Кубе в итоге. А в это время шла война с апартеидом в ЮАР. Отсюда Луисбург – Йоханнесбург, Нагония – как бы Ангола. И так далее. И это тошнотворные для меня топонимические термины, но тем не менее это меня попросили оставить, и мне пришлось это делать.
Но самое главное – картину удалось сохранить в том виде, в котором она есть, и благодаря чему она живёт, слава богу, 30 лет. Это то, что мы отказались, наша страна отказалась от участия в олимпийских играх в Лос-Анджелесе. И мне предложили сдать картину почти на полгода раньше срока, то есть на четыре месяца, получается, пять почти. И я понял, что только благодаря этому я смогу сделать то, что я хочу, иначе мне бы никогда не дали это сделать. И картина должна была выйти 5 августа в день начала олимпийских игр для того, чтобы… Там было целое заседание Политбюро, как мне рассказывали, где говорили: «Чем будем компенсировать народу отсутствие такого зрелища?»
К. ЛАРИНА: Олимпиады, да?
В. ФОКИН: «Давайте показывать «Семнадцать мгновений весны». Говорят: «Уже 20 раз показывали». И кто-то там (мир кино же очень короткий и узкий) сказал: «Вообще-то там что-то по Юлиану Семёнову снимается, вроде что-то пристойное». А я уже приблизительно полкартины снял, уже слухи пошли о материале и прочее. И сказали: «Вот это и покажем».
К. ЛАРИНА: Это же летом показывали.
В. ФОКИН: 5 августа – день открытия олимпийских игр.
К. ЛАРИНА: Точно-точно.
В. ФОКИН: И я помню, как я сдавал картину. Это был кошмар, когда 11 главков (начальники или первые замы) подъезжали в Останкино. Мы съезжались туда. Я сидел на микшере, вёл звук. А они все сидят и только слышно в этом тёмном зале: «Что? Чего? Ну? Да прекратите! Товарищи, что происходит вообще? Так, это убрать, это выкинуть, это к чёртовой матери. Это под нож, это в серной кислоте смыть», – и прочее. Никаких вопросов.
К. ЛАРИНА: Много убрали?
В. ФОКИН: Ничего. Один эпизод только. Правда, он стал более корректным, но непринципиально. Один эпизод я переснял. И я им говорил: «Ребята, нет вопросов. К декабрю, к Новому году сдам». – «Нет! Как? 5 августа. Либо так, либо никак». И тут, конечно, посодействовали мои консультанты Бояров и Кеварков, и картина вышла в срок. И вы, возможно, помните – вымирали города…
К. ЛАРИНА: Как я не помню? Я прекрасно помню! Потому что это был отпуск, мы с моим мужем тогда отдыхали в Геленджике. А что такое советский дом отдыха? Телевизор – только в ленинской комнате. И каждый вечер мы сидели как подорванные всем кагалом. Занимали места, клали какие-то вещи, занимали в этом самом зальчике небольшом, чтобы смотреть очередную серию. Ну куда деваться? Я помню. А вы где были в 1984 году, Михаил Петрович?
М. ЛЮБИМОВ: В 1984-м я был в Москве, я видел этот фильм.
К. ЛАРИНА: И как? Помните свои первые впечатления от фильма?
М. ЛЮБИМОВ: У меня хорошие впечатления. Тем более я хорошо знаю Боярова, мы с ним друзья, работали вместе в своё время. То есть очень хорошее впечатление такое.
К. ЛАРИНА: А у вас не было такого чувства, о котором тоже до передачи говорили, как у профессионала, что режиссёр сдал какие-то секреты, раскрыл работы оперативные?
М. ЛЮБИМОВ: Нет, этого у меня не было. Но я прекрасно знаю и тогда уже знал (я уже был в отставке), что пробивать такие фильмы вообще о разведке, вот вы сейчас рассказывали – это тихий ужас.
К. ЛАРИНА: Их было очень много, кстати.
М. ЛЮБИМОВ: Ну, больше, чем сейчас, конечно.
К. ЛАРИНА: Это индустрия была.
М. ЛЮБИМОВ: Вот я сейчас по нашему фильму «Душа шпиона» вижу, что всё-таки такой бронепоезд, как Бортко, казалось бы, он всё пробивает, пробивает…
К. ЛАРИНА: Называется «Душа шпиона» фильм?
М. ЛЮБИМОВ: «Душа шпиона», да. И вокруг, вы знаете, такое количество разных у нас консультантов, художественных разных критиков. Ему всё время бросают замечания, замечания, замечания! Причём такое впечатление, что каждый из тех, кто делает замечания, по крайней мере, полковник разведки или контрразведки. Всякие девочки такие маленькие… И в результате он до сих пор не может (фильм закончен!) выбить его на экран, «Душа шпиона». Вот в Думе он будет в среду, пробил его в Думе. Дума будет обсуждать и примет решение.
К. ЛАРИНА: Мы ждём, да. Сейчас некая потребность существует.
В. ФОКИН: Бортко – талантливый и умелый режиссёр. Я думаю, что он сумеет. Но я хочу сказать, есть одно… Во-первых, с вашей подачи я сейчас понял, что я должен всё-таки этот пробел восполнить.
К. ЛАРИНА: «С чего начинается Родина»?
В. ФОКИН: Я посмотрю «С чего начинается Родина».
К. ЛАРИНА: Рауф, ты понял, да? (Это я обращаюсь к режиссёру, который внимательно слушает нас.) Мы будем обязательно смотреть твой фильм, обязательно посмотрим.
В. ФОКИН: Я думаю, что всё то хорошее, что Михаил Петрович говорит об этой картине и о том, что делает Володя Бортко – все эти частности подтверждают ту мысль, которую я уже сегодня высказывал. Если картина сделана с человеческих, а не производственных позиций, она не может оставить равнодушными потому, что… Вот почему «ТАСС уполномочен заявить…»? Про что я для себя делал картину? Я делал фильм о том, что политика вот эта проклятущая, где люди высказывают озабоченность… Они когда говорят о том, что высказали озабоченность. Я могу представить, каким чугунным матом они в самом деле высказывается где-то там. Политика у нас на столе – и не на письменном, и не на монтажном, а на нашем обеденном, на наших детях сказывается.
В «ТАСС» 54 роли, из них 36 ролей, по-моему, одного появления, где появляется человек… Мне важно было вылепить полнокровную, теплокровную человеческую фигуру, личность с биографией, с характером, с прошлым и будущим и так далее. И если картины удаются, то опять же, как говорил герой одного фильма Глеба Панфилова, это не имеет значения, про что кино – про полицейского или про доярку. Если там есть человек с человеческой болью реальной, то и нам с вами будет интересно это смотреть. Вот и всё.
К. ЛАРИНА: Но мы же сами с вами говорили, что это 1984 год, что необходимо было дать советскому зрителю какую-то замену отсутствующей олимпиады. Чем зацепить советского зрителя? Конечно, абсолютным. И сериал беспроигрышный, цепляется – и ждёшь следующей серии, и прочее-прочее. Но всё равно момент идеологический в этом присутствует. Это же всё-таки эпоха очередного обострения невероятного отношений между тогда Советским Союзом и Западом, «империя зла» практически уже была. Были сказаны эти слова?
В. ФОКИН: Нет, это сказал Рейган намного позже.
К. ЛАРИНА: Когда он сказал? После «Boeing». А «Boeing» в каком году? Ну?
М. ЛЮБИМОВ: В 1982-м.
К. ЛАРИНА: 1983-й.
В. ФОКИН: 1983-й, да?
К. ЛАРИНА: Конечно. Эти слова были сказаны.
В. ФОКИН: В связи с «Boeing», да.
К. ЛАРИНА: Сначала была Афганистан, а потом-то был «Boeing», а потом олимпиада.
М. ЛЮБИМОВ: Картину раньше задумывали. И мне кажется, что это была линия, которую начал уже Андропов на то, чтобы делать КГБ популярным, сильным, публичным и прочее.
К. ЛАРИНА: С человеческим лицом.
М. ЛЮБИМОВ: Это очень хорошая была линия для тех, кто во всяком случае работал в кино. Потому что тогда и появились, в общем, картины – и «Семнадцать мгновений», и «ТАСС», и так далее.
К. ЛАРИНА: У нас сейчас рекламная пауза, потом продолжим.
РЕКЛАМА
К. ЛАРИНА: А нам рассказывает Михаил Петрович про потрясающий фильм «Душа шпиона», который, надеюсь, мы всё-таки увидим когда-нибудь. Оказывается, там такие артисты заняты. Там Малкольм Макдауэлл, да?
М. ЛЮБИМОВ: Да.
К. ЛАРИНА: Вообще обалдеть! Какие люди! Надо смотреть.
М. ЛЮБИМОВ: Миша Ефремов, Бондарчук.
К. ЛАРИНА: Миша Ефремов, да.
М. ЛЮБИМОВ: Потом играет там любимец женщин Чернышов. Ну и ещё там потом блестящий Спиваковский.
К. ЛАРИНА: Прекрасный актёр.
М. ЛЮБИМОВ: Бортко умеет набирать актёров.
К. ЛАРИНА: Нет, ну кто тут спорит? По поводу его профессиональных достоинств вообще даже… Как и по поводу Михалкова Никиты Сергеевича то же самое можно говорить. Можно всё что угодно инкриминировать, не соглашаться с их какими-то идеологическими установками, но то, что касается профессионализма – что тут говорить? Это да.
Я, кстати, забыла. Мы же дали слушателям задание, чтобы они нам рассказывали свои любимые фильмы про разведчиков и шпионов. «Адъютант его превосходительства». «Очень хорошие шпионы и предатели в «Ликвидации» Сергея Урсуляка».
М. ЛЮБИМОВ: Очень хороший фильм, первоклассный.
К. ЛАРИНА: Да-да-да. «Самый опасный человек», «Шпионские игры», «Совокупность лжи» – это всё фильмы не наши, не советские, это всё про ЦРУ.
М. ЛЮБИМОВ: Кстати, попутно. Американские фильмы дермовейшие о разведке.
К. ЛАРИНА: Да ладно? Про ЦРУ?
М. ЛЮБИМОВ: Особенно о ЦРУ. Там агент обязательно теряет память, бегает.
К. ЛАРИНА: Ну, это для красоты. Это вы имеете в виду «Превосходство Борна».
М. ЛЮБИМОВ: Ну, это я о Борне говорю, но и другие тоже. Они поверхностные, пустые. И никакие там Спилберги не делают их, не делают они эти фильмы, а делают посредственные режиссёры и средние актёры.
К. ЛАРИНА: Подождите, вы же сами мне хвалили фильмы по ле Карре.
М. ЛЮБИМОВ: А это не американские.
К. ЛАРИНА: Это английские?
М. ЛЮБИМОВ: Это английский фильм «A Perfect Spy» («Идеальный шпион»). Это блестящий фильм! Ещё их несколько есть. Вообще я бы устроил показ шпионских фильмов по ле Карре. Там превосходные актёры.
К. ЛАРИНА: То есть английское, британское кино.
М. ЛЮБИМОВ: Это британское кино. Это высокий класс. Какие актёры…
К. ЛАРИНА: А почему вам не нравится бондиана?
М. ЛЮБИМОВ: Бондиана мне не нравится, потому что это оперетта. Я не говорю, что она мне не нравится.
К. ЛАРИНА: Ну, это пародия, но она же…
М. ЛЮБИМОВ: Я смотрю и хохочу, когда вижу русских генералов-идиотов.
К. ЛАРИНА: Но это же специально сделано, это пародия на пародию, по сути.
М. ЛЮБИМОВ: Ну, почему-то они своих не пародируют.
К. ЛАРИНА: Ну почему? А сам Бонд разве не комический персонаж?
М. ЛЮБИМОВ: Ну да. А для некоторых это герой.
К. ЛАРИНА: Особенно когда его играл Шон Коннери – прекрасно.
М. ЛЮБИМОВ: Ну, Шон Коннери блестяще.
К. ЛАРИНА: Не знаю, мне как раз нравится. В этом есть и юмор, как мне кажется, именно британский.
В. ФОКИН: Они не шутят, мне кажется. Я очень люблю эти картины, с удовольствием их смотрю.
К. ЛАРИНА: Не шутят? Серьёзно?
В. ФОКИН: Конечно.
М. ЛЮБИМОВ: Да я тоже смотрю с удовольствием.
В. ФОКИН: Нет абсолютно.
К. ЛАРИНА: Ой, а вы не видели, наверное, наш фильм, который мне очень нравится. Называется «Шпион».
М. ЛЮБИМОВ: Я смотрел.
К. ЛАРИНА: По роману Акунина, по-моему.
М. ЛЮБИМОВ: Жуткий фильм.
К. ЛАРИНА: Вот видите. Не нравится? Почему?
М. ЛЮБИМОВ: Мне не нравится концепция сама.
К. ЛАРИНА: Ну почему? Он ироничный.
М. ЛЮБИМОВ: Потому что там все идиоты.
К. ЛАРИНА: Вот это абсолютный такой трагифарс.
М. ЛЮБИМОВ: Очень жаль, что там Бондарчук сыграл.
К. ЛАРИНА: И он, по-моему, там играет здорово, мне как раз понравилось.
М. ЛЮБИМОВ: Да играет он… То, что ему сказали играть – он и играет. Он играет там здорово.
К. ЛАРИНА: А в чём вам не понравился? Рассказывайте. Мне интересно.
М. ЛЮБИМОВ: Почему «Шпион» мне не понравился? Потому что это идиотизм, что Сталина так одурили.
К. ЛАРИНА: Ну, это же не социалистический реализм, Михаил Петрович. Это же тоже пародия.
М. ЛЮБИМОВ: Ну да, пародия.
К. ЛАРИНА: И мне как раз понравилось, как он в белом фраке стоит, смотрит на Москву в Доме советов.
М. ЛЮБИМОВ: Это направленная политическая вещь. А я не люблю, когда политику вмешивают в искусство вот так прямолинейно. Показать, что у нас идиотское было руководство и Сталин дурак (вот мысль этого), которого проводит какой-то несчастный германский шпион прямо у него в кабинете.
К. ЛАРИНА: То есть вы хотите всё-таки правдоподобия какого-то.
М. ЛЮБИМОВ: Я хочу, как правильно сказал Владимир, чтобы было человеческое.
К. ЛАРИНА: То есть шутить нельзя на эту тему? Вы же анекдоты любите политические?
М. ЛЮБИМОВ: Нет, анекдоты я люблю! Шутите сколько угодно.
К. ЛАРИНА: Ну?
М. ЛЮБИМОВ: Но должна быть политическая правда тоже. Верно?
К. ЛАРИНА: Да. Владимир Петрович?
В. ФОКИН: Я по этому поводу могу сказать только одно. Я очень не люблю метод социалистического реализма.
М. ЛЮБИМОВ: Что это за метод, кстати, вы не знаете?
В. ФОКИН: Я сейчас скажу. Подавляющее большинство сегодняшних картин остаются на этой поляне. Если раньше был звериный оскал белогвардейца и благородный добрый большевик и Ленин с кошкой на коленях, то сейчас звериное мурло большевика...
К. ЛАРИНА: Оно вновь облагораживается.
В. ФОКИН: Да-да-да. Как бы мне ближе картины, которые сделаны вот в таких клещах идеологических, понимаете, под плитой, как Тутанхамон лежит, цензуры, с блеском извернувшись за счёт шустрости, ума, умелости. Ведь наши цензоры тоже были же разными людьми. И они читали аллюзии, подтексты и прочее не хуже, чем мы, которые задыхались на «Таганке» от волнения, что с нами говорят языком свободы и так далее. Но так ловко между каплями дождя пройти сухим умели люди талантливые, даровитые и так далее. И тогда умели транслировать нам эту самую правду.
К. ЛАРИНА: Вот как Савва Кулиш, которого мы вспоминали. «Мёртвый сезон».
В. ФОКИН: В частности, «Мёртвый сезон». Казалось бы, что там более советского? Паузы, этот взгляд на мосту, этот пафосный какой-то финал, который мог бы быть другим. Но человеческая история… Вы вспомните, какой там Ролан. Одно только, как он гасит зажигалку, когда его пытают, уже снимает все вопросы. Ой мой человек. «Мой» – я имею в виду под собой зрителя. Понимаете, вот моя первая картина «Сыщик» называлась. Когда этот мальчик… Просто так декларировать, что сила духа сильнее силы силы – это не более чем декларация. А вот попробуй, докажи это, чтобы зритель мог собой подменить твоего героя, твой персонаж, и понять: «Я, может быть, тоже смогу в критической ситуации…» Всё, умолкаю.
К. ЛАРИНА: Там, кстати… Нет, просто «Сыщик» – тоже очень люблю этот фильм, один из моих любимых фильмов, замечательный.
В. ФОКИН: Спасибо.
К. ЛАРИНА: Там Андрюша Ташков прекрасный, Борис Химичев, царствие ему небесное. Но там у вас тоже есть ход, который как раз приближает, как бы сказать, к фильму «Шпион», про который я сейчас вспомнила. Там у вас есть ход, когда есть сон, когда как бы ещё не понимаем – фантазия, сон, который ему снится. Эта встреча с этим страшным бандитом, которого он будет ловить. И как он попадает в это логово бандитское. Это абсолютно такой трэш постмодернистский. Собственно говоря, вот в этом ключе этой фантасмагории, как мне кажется, «Шпион» и снят. Разве нет?
В. ФОКИН: Нет-нет-нет, я за эту картину. Не восторженно, но мне нравится, когда люди ищут в сфере киноязыка и когда ребята пытаются нащупать другие средства выразительности. Немножко сегодня это в большей степени можно… Если бы это пораньше возникло, может быть, оно было бы острее, и более как бы доверчиво, простодушно я бы к этому отнёсся и воспринимал.
М. ЛЮБИМОВ: Но ведь это на исторических фактах, это начало войны. И цель фильма показать, что наше руководство – полные идиоты, вот и всё, которые пошли на поводу.
К. ЛАРИНА: Михаил Петрович, мне кажется…
М. ЛЮБИМОВ: А вот вы спросите у зрителя.
К. ЛАРИНА: Какого зрителя? Я – зритель. Я же не критик, я зритель.
М. ЛЮБИМОВ: А, ну да.
К. ЛАРИНА: Вот в нашей сегодняшней компании я – зритель, которому понравилось. Вы – зритель, которому не понравилось. А посередине Фокин.
В. ФОКИН: Я не критик.
М. ЛЮБИМОВ: Хотя я должен сказать…
К. ЛАРИНА: Мы уже заканчиваем.
М. ЛЮБИМОВ: Ксения, я читаю Акунина и историю российскую с огромным удовольствием.
К. ЛАРИНА: Вот видите.
М. ЛЮБИМОВ: И я не настроен против Акунина. Но эта вещь шпионская, этот шпионский роман – я прочитал его, конечно.
К. ЛАРИНА: Это пародия. Ну? Я, кстати, его не читала. Вот фильм мне очень понравился.
В. ФОКИН: Кто последний скажет – тот и прав. Скажите: пародия.
К. ЛАРИНА: Товарищи, хочу вам сказать, что главный смысл сегодняшней передачи, вывод – я должна посмотреть фильм «С чего начинается Родина» до конца. Фокин тоже посмотрит. Мы ждём фильм Михаила Петровича Любимова и Владимира Бортко «Душа шпиона». Я хочу вам сказать последнее. Я получила огромное удовольствие от сегодняшней программы. Большое вам спасибо! Любимая песня Михаил Петровича не «С чего начинается Родина», а совсем даже наоборот. Мы сейчас её услышим – но не всю, а фрагмент.
ЗВУЧИТ ФРАГМЕНТ ПЕСНИ Л. ВАЙКУЛЕ «Я ВЫШЛА НА ПИКАДИЛЛИ».