Кому клуб телекритиков вручает свою ТЭФИ? - Анна Качкаева, Александр Мельман, Наталья Ростова - Культурный шок - 2008-09-20

КСЕНИЯ ЛАРИНА: 14 часов 12 минут. Добрый день еще раз. У микрофона Ксения Ларина. Сегодня в программе "Культурный шок" мы говорим о телевидении. Культурным шоком стало отсутствие в номинациях премии клуба телепрессы, за прошедший телесезон отсутствии номинации "Информационная программа". Это стало культурным шоком неожиданным для участников заседании клуба. Вдруг все в конце обнаружили, слушайте, а как это мы вообще не говорили про информационные программы, про общественное политическое телевидение. Вот собственно это и повод для того, чтобы поговорить о том, что сегодня происходит на нашем телевизоре. Здесь в студии "Эхо Москвы" обозреватель радио "Свобода" Анна Качкаева. Добрый день, Аня.

АННА КАЧКАЕВА: Добрый день.

К. ЛАРИНА: Здесь Наталья Ростова, обозреватель "Новой газеты".

НАТАЛЬЯ РОСТОВА: Здравствуйте.

К. ЛАРИНА: Здесь Александр Мельман, обозреватель "Московского комсомольца".

АЛЕКСАНДР МЕЛЬМАН: Добрый день.

К. ЛАРИНА: Все они телеобозреватели, телекритики, члены клуба телепрессы, такое неформальное объединение, которое ежегодно вручает свои премии участникам телепроцесса, по сути, накануне вручения ТЭФИ. ТЭФИ, напомню, 25 сентября будет, напомню нашим слушателям. Буквально там пару минут займу Вашего времени для того, чтобы нашим слушателям прочесть все наши замечательные формулировочки, которые были зафиксированы на заседаниях, и потом эти призы были вручены нашим лауреатам, победителям. Итак, Телевизионное событие фильм "Ликвидация" – за воплощение в формате многосерийного фильма национального мифа о герое. Номинация "Телевизионная программа". Закрытый показ с фильмом "Груз 200". За отвагу. Такова формулировка этого приза. Цикл "Сквозное действие". Автор и ведущий Анатолий Смелянский, канал "Культура" - за глубокое проникновение в историю русского театра, в зеркале которого отразились жизнь и судьба трагических взаимоотношений государства и культуры. "Одноэтажная Америка" авторы Познер, Ургант, Шейнин Первый канал "За открытые человеческой Америки в ожесточенные времена". "Персона этого года, персона сезона – Михаил Жванецкий "Дежурный по стране". "Философ и гражданин – неизменяемое мерило изменяющихся реальностей". Хорошая формулировка. Кто автор?

А. КАЧКАЕВА: Богомолов Юрий "Российская газета".

К. ЛАРИНА: Спецприз. НТВ+ Спорт. За авторский футбол. Ну, это, как Вы понимаете, связано с программами во время чемпионата Европы по футболу. Репортерам НТВ и РЕН-ТВ Андрею Лошаку, автору репортажа "Жизнь в тупике" НТВ, за то, что показал выход из тупика. Корреспондентам программ "Репортерские истории" и "Неделя" РЕН-ТВ за профессиональное и гражданское мужество. Это, напомню, та группа журналистов, которая подверглась преследованиям, по-моему, в Ингушетии.

А. КАЧКАЕВА: В том числе. Но там еще их пятеро. И в том числе ребята, которые делали политический репортаж для программы "Неделя" и репортерские истории, связанные со всеми горячими и сложными точками.

Н. РОСТОВА: Там подверглись преследованию другие журналисты… избиение…

К. ЛАРИНА: Ну, одни из них перечислен, в общем, их там 5 человек. Надсадный, Камфер, Валиев…

К. ЛАРИНА: (НЕ РАЗБОРЧИВО) Николаев. Ну, и еще один специальный приз Ивану Урганту, любимчику "За импровизацию и новое качество юмора в программах Первого канала "Смак", "Прожектор Перис Хилтон", "Большая разница"". Здесь еще отмечаются антисобытия. Но как Вы понимаете, антисобытия ничем не награждаются, а просто, чтоб знали, что это антисобытия. Так вот, чтобы знали "Национальный интерес", а так же "Гибель империи. Византийский урок", это программы канала "Россия" признаны антисобытиями за безбожную пропаганду. И второе, предвыборные кампании думская и президентская на нашем телевидении также признаны антисобытиями, как события, которых не было. Вот таковы призы этого сезона. Не знаю, насколько они совпадут с мнением академиков уже при вручении ТЭФИ. Но я думаю, что какие-то совпадения там будут.

А. КАЧКАЕВА: Совпадут, очевидно, потому что как показывает практика предыдущих наших награждений и последующих церемоний ТЭФИ все-таки такие главные вещи совпадают.

Н. РОСТОВА: Единственное, в чем мы никогда не совпадали с ТЭФИ, мы несколько раз награждали программу Марианны Максимовской, а на ТЭФИ ее прокатывали.

К. ЛАРИНА: А она сейчас попала в тройки финалистов?

Н. РОСТОВА: Попала. Причем почти во всех информационных номинациях, и в том числе и "Репортеры", и ведение.

К. ЛАРИНА: Ну, давайте проследим все-таки некую… ну, во времени, что называется. Вот историю этой премии, альтернативной, по сути. Она альтернативная? Ань, скажи?

А. КАЧКАЕВА: Нет, нет. Ксения, нет, вот точно не альтернативная, потому что она просто другая. Другая задача, продвинутые и профессиональные зрители…

К. ЛАРИНА: Критики.

А. КАЧКАЕВА: Ну, не все критики, потому что опять же это вопрос о жанрах и форматах. Где мы пишем, какая редакционная политика, как мы можем это делать. У всех по-разному. Но в любом случае, люди, которые постоянно смотрят телевизор, у них такая профессия, многие каналы длительно, периодично, не разово наблюдая за переменами в ведении, в том, как это выглядит с точки зрения зрелища, драматургии, насколько это воплощено на экране. Вот это премия людей, которые постоянно наблюдают за процессом. И поэтому мы когда-то посчитали важным все это обсуждать, потому что когда-то появилась на "Свободе" программа "Смотрим телевизор", она была первой из радийных, которая стала рассказывать так подробно еженедельно о телевидении.

Н. РОСТОВА: Автор и ведущая Анна Качкаева.

А. КАЧКАЕВА: Потом уже понятно стало. Что не только в "Известиях", во всех основных газетах всегда были тематические полосы еженедельные. И нам стало понятно, что хорошо бы это как-то еще обсуждать и между собой. Ну, надо сказать, что и времена все-таки тогда были 8 лет назад еще такие немножко другие. Нам, наверное, хотелось в сообществе обсуждать, много было прямого эфира, было, что обсуждать. Мы с удовольствием это все сравнивали. Поэтому это абсолютно неформальный клуб. Иногда у нас меняются люди, потому что остаются издания, но кто-то меняет направления.

К. ЛАРИНА: Хозяин.

А. КАЧКАЕВА: Нет. Была Анфиса Воронина, были некоторые ребята, которые потом сменили тему. Ушли в экономику, или еще какие-то вещи. Или просто ушли на телевидение, или в пиар, или, например, в агентство рекламное, как Антон Чаркин. Но остаются издания основные, где эта тема является важной и периодической. И поэтому мы, объединяясь, не имея ни юридического адреса, ни начальника, ни формальных никаких структур…

К. ЛАРИНА: Да, и денег никаких никто никому не вручает. Это дипломы.

А. КАЧКАЕВА: Ну, просто раз в месяц опять же на предоставленной безвозмездно основе в полосе сейчас во "Времени новостей", спасибо Володе Гуревичу. Когда-то в "Новой газете", в "Известях". Ну, в общем, кто даст эту возможность, там мы и публикуем раз в месяц свои ежемесячные рейтинги, подводя итоги, собственно, месяца. Потом подводим итоги в эфире, и у нас, и у Вас. А потом даем премию.

А. МЕЛЬМАН: Ну, именно потому, что все это делается безвозмездно, т.е. даром, поэтому она по сути альтернативная, я так считаю.

К. ЛАРИНА: Вот. Я все-таки тоже думаю, что все-таки в какой-то степени она альтернативная.

А. КАЧКАЕВА: Она не может быть альтернативная, потому что там выдают профессионалы профессионалам.

К. ЛАРИНА: Ну, подождите. Я вот склоняюсь больше к Сашиному утверждению, поскольку…

А. КАЧКАЕВА: Ребят, но там профессиональная премия.

К. ЛАРИНА: Понятно, но критерии здесь другие все-таки…

А. КАЧКАЕВА: Конечно.

К. ЛАРИНА: И ведь не секрет, давайте все-таки, если я, допустим, человек непросвещенный, ничего про Вас не знаю, вот я прочитала, что я прочитала, услышала по радио и …

А. КАЧКАЕВА: В газетах посмотрела, мы везде, конечно, про это написали.

К. ЛАРИНА: В газете посмотрела, все это опубликовано. Но в глаза сразу же бросается, невооруженным глазом это видно, излишняя политизированность формулировок. Кто, что. Так же бросается отсутствие этой политизированности на церемонии вручения ТЭФИ…

А. КАЧКАЕВА: Ну, я бы сказала, что они уравновешены, Ксения. Про Смелянского, и про Урсуляка…

К. ЛАРИНА: Ну, все-таки, мы же не за красивые картинки даем эти премии, правда же?

А. КАЧКАЕВА: И за красивые тоже.

К. ЛАРИНА: Аня.

А. КАЧКАЕВА: И за красивые тоже. Нет, неправда. Нельзя сказать, что мы даем исключительно…

К. ЛАРИНА: Саша?

А. МЕЛЬМАН: Безусловный критерий – это качество. Прежде всего, качество. Политизированность, она, безусловно, существует. Другое дело, Ксень, как ты сама понимаешь, входя в наш вот этот узкий круг, мнения все равно достаточно разные. У нас нет заедидинничества. Поэтому не то, что обязательно все должны подспудно быть демократических убеждений…

А. КАЧКАЕВА: Часть людей не соглашается с этим, да.

А. МЕЛЬМАН: Это все действительно решается большинством, нормальное большинство. Поэтому вот политизированность, я бы, например, тоже был бы против, чтобы так случилось. Ну, так было, что именно формулировки политизированы. Но так действительно случается. Я, например, не со всем согласен из того, что мы вручили. Я иногда оставался в меньшинстве, могу там высказаться по позициям по особым. Это нормально. Здесь мы все свободные люди в этом смысле.

К. ЛАРИНА: Наташа?

Н. РОСТОВА: Второй год Мельман совместно с Евгением Кузиным пытается продвинуть на персону года Романа Петренко с канала ТНТ.

А. МЕЛЬМАН: Да, не собирался я никакого Романа Петренко продвигать. О чем ты говоришь?

К. ЛАРИНА: Нет, но я знаю, что есть среди телекритиков и поклонники программы "Модный приговор", которая тоже не попала.

А. МЕЛЬМАН: Которые в 11 часов у тебя выступали сегодня.

А. КАЧКАЕВА: Ксень, наверное, надо тогда сказать, как это происходит. Мы-то как это делаем.

А. МЕЛЬМАН: И хорошая программа, между прочим.

А. КАЧКАЕВА: Мы каждый выбираем тройку, но редко четверку по каждой из номинаций. И проставляем такой рейтинговый ряд. Первое – это три бала. Второе место – два, единичка. Потом это мягкое рейтинговое голосование. Все просто плюсуется. Естественно за бортом остается некоторое количество наименований, которые бы каждому из нас, наверное, бы хотелось увидеть в числе призеров. Ну, не случается. Все-таки нас 12 человек, по-разному мы смотрим на процесс.

К. ЛАРИНА: Как в фильме Никиты Михалкова прямо.

Н. РОСТОВА: От "Российской газеты" до "Новой газеты".

К. ЛАРИНА: Это специально Вы так делали? Как в фильме Никиты Михалкова?

А. КАЧКАЕВА: Дело в том, что не добавляется изданий. Дело в том, что даже когда мы приглашали мы приглашаем…

К. ЛАРИНА: 12?

А. КАЧКАЕВА: Ну, так получилось.

Н. РОСТОВА: Изданий 13.

А. МЕЛЬМАН: 13. Но то, что фига в кармане существует, так объективно случилось, вот такие нынче времена. Ну, куда же без фиги в кармане.

Н. РОСТОВА: Ну, какая фига? У меня нет никакой фиги. Мельман, покажи.

К. ЛАРИНА: Ведь поддерживали, я знаю, если проследить историю этой премии, поддерживали уже закрывшиеся передачи, которые по каким-то причинам, вернее по понятным причинам, исчезали.

А. КАЧКАЕВА: Ну, мы не могли их не поддержать, потому что весь год на них обращали внимание, их обсуждали, выдвигали их каждый месяц и говорили, что вот это хорошо, и что было бы странно, чтобы мы в конце сезона не отметили эти программы. Поэтому, разумеется, есть, конечно, ощущение, что мы говорим о том, о чем не рискуют говорить либо сами уважаемые академики, либо как-то старается замалчивать телевидение.

К. ЛАРИНА: Тогда скажите мне, пожалуйста, почему так получилось, что в этому году… Вы сейчас, может быть, скажите, что в прошлом году было то же самое, два антисобытия, по сути, должны были стать событиями. Поскольку и первая номинация, связанная с программами "Национальный интерес" и "Гибель империи" и вторая "Предвыборная кампания" это безусловно должно было стать событиями, которые можно было чем-то наградить.

А. КАЧКАЕВА: Ну, это события со знаком минус.

К. ЛАРИНА: Почему?

А. КАЧКАЕВА: События со знаком минус. С точки зрения телевидения – безусловно.

К. ЛАРИНА: Разве фильм архимандрита Тихона так неталантливо сделан? По-моему очень талантливо.

А. КАЧКАЕВА: Он сделан неплохо, но не более того.

К. ЛАРИНА: А разве Дмитрий Киселев непрофессиональный ведущий?

А. КАЧКАЕВА: Безусловно, профессиональный. Более чем.

К. ЛАРИНА: Так в чем же дело?

А. МЕЛЬМАН: Кстати, я именно с этой позиции не очень согласен…

А. КАЧКАЕВА: В прямом эфире, кстати, работает.

А. МЕЛЬМАН: Потому что здесь как раз действительно фильм такой, там идеологическая его направленность понятна, что Византия распалась, потому что не было той самой вертикали власти и поэтому нам нужно эту вертикаль делать.

А. КАЧКАЕВА: Давайте мы его не будем пересказывать.

А. МЕЛЬМАН: Да, другое дело, что дискуссия по этому поводу в программе "Национальный интерес", она должна была быть, конечно, с предоставлением разных точек зрении. Но было в основном представлена та самая точка зрения, что вот эта вертикаль нужна. Я как раз тоже считаю, я не знаю, будем ли мы здесь спорить именно по поводу сути этого фильма, что не все так однозначно в России именно с построением той системы власти, которая у нас есть. И я не могу здесь быть оголтелым демократом, потому что при такой вот демократии, к сожалению, распадается страна и распадается империя. Поэтому здесь все достаточно сложно, и как просто дискуссия, качество дискуссии должно было быть другим. Но то, что спор в интернете был очень активным, по-моему, это очень хорошо.

А. КАЧКАЕВА: Нет, очень хорошо. Просто этот фильм трудно называть фильмом. Он такая мантра, еще исполненная в три д графике со стенд апами священника, что, на мой взгляд, было тоже спорным моментом. На фоне Софии. Но поскольку человек теперь, носящий крест, раннее был все-таки человеком не чуждым кинематографу, он, конечно, понимает, что такое драматургия, что такое замысел. Как начинать, чем заканчивать, как монтировать, как разговаривать, что под это подложить. Г-н Шумаков, который, безусловно, очень способный продюсер, много чего сделавший на этом поприще. В том числе, имевший отношение к "Ликвидации". "Воду" когда-то ту самую продюсировавший, которая 4 или 3 ТЭФИ получила, я помню. К которой тоже очень много вопросов, с точки зрения, смысла. Но как картинка, как телевизионный продукт это смотрится, так завораживает.

К. ЛАРИНА: Да, хорошее кино.

А. КАЧКАЕВА: И это затягивает. В этом и есть…

К. ЛАРИНА: Тогда я не понимаю, в чем антисобытие.

А. КАЧКАЕВА: В этом затягивании, в этом погружении исключительно в талантливую зрелищность иногда уходит смысл. Т.е. человек не успевает, его как будто зомбируют. Он не успевает продраться, и у него нет возможности услышать еще какую-нибудь в этой связи точку зрения. Если бы дали возможность нам, например, не архимандрит Тихон, а я не знаю, кот бы нам мог… Ну, например, антиучебник. Вот был такой. Есть молодая группа ученых историков. Там Кит Соколов, еще некоторое количество людей, которые чуть иначе смотрят на российскую историю, которые развилки ей предоставляют.

К. ЛАРИНА: Ну, это авторская программа.

А. КАЧКАЕВА: Да. Ну, так давайте мы найдем такого же не менее талантливого. Продюсер Шумаков в этом смысле, безусловно, очень хороший продюсер. Нашел бы такого же талантливого…

К. ЛАРИНА: Я хочу понять. Что Вы оцениваете. Вы оцениваете идеологию, заложенную в продукте, или как бы картинки, как Вы говорите.

А. КАЧКАЕВА: Ксень, а как это можно разодрать? Вот идеологию с картинкой?

К. ЛАРИНА: Я не знаю, я не понимаю, почему "Груз 200" и обсуждение этого фильма это в рамках события, телевизионное событие, телевизионная программа. А фильм "Византийский урок" антисобытие.

Н. РОСТОВА: В "Груз-200", как минимум представлены разные точки зрения. Там была ожесточенная дискуссия разных лагерей. Это было очень зрелищно, это было здорово сделано. Гордон был модератором дискуссии.

А. КАЧКАЕВА: Там же еще профессия имеет значение.

К. ЛАРИНА: Они все меня хотят убедить в том, что они все это смотрят чистыми глазами наивными и хорошая картинка или плохая, хорошо сделано или нет. Профессионально или нет.

А. МЕЛЬМАН: Ксень, я с тобой согласен, что некая идеологизированность вот этой антипремии, она существует.

К. ЛАРИНА: Это же все группка либералов оценивала все эти телевизионные передачи. Там нет ни одного альтернатвного мнения. Посмотрите на это. Посмотрите на этот список. Бородина "Коммерсант", Богомолов… А Богомолов "Российская газета".

Н. РОСТОВА: И РИА Новости.

К. ЛАРИНА: Варшавчик "Московский корреспондент", Кузин "Телескоп Медиа профи", Качкаева – понятно, радио "Свобода", Ларина Юлия "Огонек", Ларина Ксения "Эхо Москвы", Мельман "Московский комсомолец", Петровская "Известия", "Эхо Москвы", Ростова "Новая газета", Цветкова "Независимая газета". Кто эти люди?

А. КАЧКАЕВА: Я хочу понять, Ксения, а кого там не хватает? Кого?

К. ЛАРИНА: Не хватает тех людей, которые назвали бы, допустим, лучшим каналом канал "Вести". Либо назвали бы Константина Семина лучшим информационным ведущим. Вот таких людей там нету. Альтернативных.

А. КАЧКАЕВА: А в каком издании…

К. ЛАРИНА: Где они работают?

А. КАЧКАЕВА: А в каком издании пишут люди, которые постоянно могли бы об этом говорить?

К. ЛАРИНА: Меня все время Познер спрашивает об этом. Почему Вы все время собираете одних и тех же телекритиков. Дайте мне других.

А. МЕЛЬМАН: Скоро Третьяков воспитает других телекритиков, они придут и все будет нормально, о чем ты говоришь.

Н. РОСТОВА: И появится альтернативная премия, возможно.

А. МЕЛЬМАН: Другое дело. Кроме того, в этом фильме еще обвиняли этот фильм…

К. ЛАРИНА: Какой, какой, называй.

А. МЕЛЬМАН: "Византийский урок". Примерно в том же, что вот Вы сегодня обсуждали с Ариной программу Гордона по поводу Михаила Задорнова. В антиисторичности. Потому что это действительно такая версификации истории по поводу причин гибели Византии, переноса этого на российскую действительность. С точки зрения отдельных, я не знаю, маргиналов или нет, но это антиисторично вот таким образом объяснять причины распада этой империи. Но, наверное, действительно существует альтернативная точка зрения. Я говорю, что с моей точки зрения позитивно, что так или иначе дискуссия была. Поэтому я как раз не очень бы согласился, что это нужно было давать антиприз именно за это.

К. ЛАРИНА: Ты имеешь в виду вот этот фильм и обсуждение этого фильма.

А. МЕЛЬМАН: Да. Просто, я говорю, что обсуждение, мне хотелось бы, чтобы были представлены равнозначные точки зрения.

А. КАЧКАЕВА: Ксень, всегда можно согласиться с тем, что антисобытие это в конце концов тоже событие. Мы уже 20 минут говорим опять об этом фильме.

К. ЛАРИНА: Да.

А. КАЧКАЕВА: Ну, и все. Давайте признаем, что это было событие.

К. ЛАРИНА: Событие.

Н. РОСТОВА: Мне бы просто не хотелось бы пропускать реплику Мельмана о том, что при демократии страна распадается. Все-таки, Саш, мне кажется, мы еще не жили при демократии.

А. МЕЛЬМАН: Я тебе отвечу во второй части программы.

К. ЛАРИНА: Хорошо. Сейчас у нас новости.

НОВОСТИ

К. ЛАРИНА: Ну, что ж, мы сегодня общаемся с моими коллегами. С Анной Качкаевой, с Натальей Ростовой, с Александром Мельманом между двумя телецеремониями. Здесь только что закончилась церемония вручения специальных призов клуба телепрессы и телекритики. А через несколько дней уже будет вручаться профессиональная премия академиков, премия ТЭФИ, которая в этом году, напомню, несколько отличается от всех предыдущих. Поскольку ее никто не увидит. Собственно говоря, и этой никто не видел.

А. КАЧКАЕВА: Да.

А. МЕЛЬМАН: Но фотографии разошлись.

А. КАЧКАЕВА: Но фотографии разошлись. В общем, мы никогда и не претендуем. Зачем? Она такая домашняя, камерная, тем и хороша.

Н. РОСТОВА: Абсолютно неформальная.

А. КАЧКАЕВА: Люди могут разговаривать.

К. ЛАРИНА: Телевизор потихонечку, по-моему, начинает сам себя стесняться. Типа мы тут чего-то сделали. Деньги получили, главное, чтобы никто это не видел и не дай Бог не обсуждал. Потому что Вы сами знаете, какой резонанс обычно случается после обсуждения каких-либо телевизионных программ публичных либо здесь, либо там. В газете что-нибудь напишут Мельман с Ростовой. Или Качкаева что-нибудь такое обсудит у себя на "Свободе".

А. КАЧКАЕВА: Или Вы, Ксения, что-нибудь такое произнесете.

К. ЛАРИНА: С Петровской произнесем. Да, да. Вот получается, что только бы никто не обсуждал, только бы никто бы этого не видел.

А. КАЧКАЕВА: Ну, мы там все окажемся.

А. МЕЛЬМАН: Ну, мы же там все будем.

К. ЛАРИНА: На ТЭФИ? На ТЭФИ да.

А. КАЧКАЕВА: Впервые просто не посмотрят зрители. И то они посмотрят в репортажах. Потому что камеры то будут, как я понимаю.

К. ЛАРИНА: Ну, вот я хотела немножко об этом поговорить. Действительно. Вот, может быть, совсем уже стыдно стало перед зрителями?

А. КАЧКАЕВА: Не думаю. Что вот нет, дело тут вообще как мне кажется вообще не в зрителях, а в каналах. И в кризисе самой институции, если угодно, которая должна не умереть, но меняться. Вот и все. И поэтому это такое промежуточное состояние и посмотрим, что на самом деле будет после него. Сумеют ли академики и учредители найти достойный способ трансформации этого вполне важного, и как мне кажется, нужного такого вот публичного обсуждения и голосования. Все-таки правила игры все время меняются. Не в том смысле, что плохо, что они меняются, они должны…

К. ЛАРИНА: Но критерии то не меняются.

А. КАЧКАЕВА: Да, нет…

А. МЕЛЬМАН: Ань, меняются они, просто, знаешь, происходит такое со стороны так люди видят, что это такой Крыловский квартет. Что, а Вы друзья. Каждый раз менять правила, почему 1 раз не подумать и не сделать совершенно нормальные правила на какую-то длительную перспективу, я не понимаю.

А. КАЧКАЕВА: Потому что телевидение меняется вместе с обществом, и отражает все те процессы, которые там происходят. И ничего поделать нельзя.

Н. РОСТОВА: Вместе с политикой.

А. МЕЛЬМАН: Нет, ну. Правила то функциональные. Чисто технические. Ну, как голосовать. Ну, неужели не понятно, что тайное голосование лучше, чем открытое?

А. КАЧКАЕВА: Ну, в какой-то момент это было не понятно. Саш, ну, тебе объяснили сотни раз уже.

А. МЕЛЬМАН: Ну, это должно быть понятно. Это совершено история демократическая, она говорит, что тайное всегда лучше в этом смысле.

А. КАЧКАЕВА: Было не понятно. Сначала был клуб великих. Потом ареопаг расширялся. Потом кому-то это нравилось, кому-то не нравилось. Потом становилось больше. Потом понимали, что есть не пять каналов, а сейчас уже вообще можно говорить, что на самом деле дело не в каналах, а в том, кто производит все, то, что зритель может увидеть на разных носителях и на разных платформах. И поэтому куда это все? Это же вся индустрия и она тоже хочет, чтобы разговаривали про то, как работают люди и на спутниковых каналах, и на каналах, которые скоро будут ведь в интернете. И что? Какая проблема в этом?

А. МЕЛЬМАН: Нет, Аня, что вот что? Потому что как раз то, что вышло пока временно, я надеюсь, ВНТРК и НТВ, ТНТ, как раз подвигло к тому, чтобы номинировать действительно разных вещателей, совершено разных. И региональных на основной ТЭФИ, Это очень хорошо и очень важно, это очень хорошая тенденция. Я просто говорю о способах вот этого голосования. Это совершенно давно было понятно, что это как лучше, и почему-то вот эти все изменения, мне кажется, они выглядят очень конъюнктурно в угоду определенным людям таким.

К. ЛАРИНА: Ты имеешь в виду способы голосования?

А. МЕЛЬМАН: Да. Способ голосования.

А. КАЧКАЕВА: Чем не нравится голосование тайное? Хорошо.

А. МЕЛЬМАН: Давно это было пора понять. Весь скандал произошел из-за того, чтобы открытое голосование. Из-за того что начальники видели и потом принимали меры свои.

К. ЛАРИНА: Саш, я позволю не согласиться с тобой, все-таки мне кажется, что проблема не в том, как голосовать. Тайно или явно.

А. КАЧКАЕВА: Абсолютно.

К. ЛАРИНА: А проблема в том, что некоторые номинации надо просто снять за ненадобностью и успокоиться.

А. МЕЛЬМАН: Я не простив.

К. ЛАРИНА: Обсуждать художественные программы. Я сижу. И думаю, а вот почему при советской власти возможна была бы такая премия профессиональная телевизионная? Вполне, да. Только смешно же было бы ее вручать каждый год программе "Время". Правда же?

А. МЕЛЬМАН: Я тебе попереключаю.

К. ЛАРИНА: Тогда, получается, остается телепродукты сугубо чистые телевизионные продукты типа программы художественные, фильмы телевизионные художественные.

Н. РОСТОВА: Но новости тоже телепродукт.

А. КАЧКАЕВА: Вот интервью сняли.

К. ЛАРИНА: Его и нет.

А. КАЧКАЕВА: А оно в этом году расцветает. Можно как угодно относиться. Может быть, мы хотели бы иметь "Героя дня".

К. ЛАРИНА: Ну-ка напомни, я не помню, какое интервью. Жанр интервью, где он процветает?

А. КАЧКАЕВА: Жанр интервью он начинается.

А. МЕЛЬМАН: Нет, он номинирован. В новом ТЭФИ будет.

К. ЛАРИНА: Нет, я имею в виду на телевидении.

А. КАЧКАЕВА: А в этом году у нас Ксения Собчак везде.

К. ЛАРИНА: Интервьюер?

А. КАЧКАЕВА: Интервьюер на минуточку. На ТНТ и на СТС.

К. ЛАРИНА: Что-то мне запершило в горле.

А. МЕЛЬМАН: Владимир Познер "Одноэтажная Америка".

А. КАЧКАЕВА: Нет, потом у нас барышня танцующая… балерина наша…

К. ЛАРИНА: Тоже интервьюер? Волочкова? Интервьюер?

А. КАЧКАЕВА: Волочкова.

К. ЛАРИНА: Иди ты. Где все это показывают?

А, КАЧКАЕВА: На ТВ3.

А. МЕЛЬМАН: Это будет. А нет, а есть еще номинация на новую ТЭФИ, где есть интервьюеры.

Н. РОСТОВА: Владимир Познер обещает сделать программы интервью. Ну, т.е. жанр возрождается. И я надеюсь, что вслед за премией…

А. КАЧКАЕВА: Формально. Мы не знаем. Он возродится или это будет имитацией жанра.

Н. РОСТОВА: Просто тут слушателям надо сказать, что несколько лет назад жанр интервью выпал из номинации ТЭФИ вот совершенно по твоему, Ксения, принципу…

А. МЕЛЬМАН: Ну, мы же видели вчера прекрасную пародию на интервьюеров под названием Тина Канделаки. И, по-моему, она сама над собой прекрасно посмеялась. Есть чего пародировать.

К. ЛАРИНА: Нет, она обиделась, кстати.

А. МЕЛЬМАН: Она умная женщина. Нет, нет.

К. ЛАРИНА: Так да или нет?

А. МЕЛЬМАН: Она не обиделась. Она все про себя понимает.

А. КАЧКАЕВА: Другое дело, что хотелось, чтобы интервью было таким не ночным. Вот внятные, умные интервью. Они же никуда не делись. И наши две злословящиеся дамы, и наши…

К. ЛАРИНА: Я поняла. Может быть. А то, что касается информационного поля, т.е. здесь вообще конкуренция невозможна, ее нету?

А. МЕЛЬМАН: Ну, есть только Марианна Максимовская и все, все, все. Вот вся конкуренция чисто (ГОВОРЯТ ВМЕСТЕ).

А. КАЧКАЕВА: Почему? Есть крупные…

А. МЕЛЬМАН: А есть региональные каналы, да, в этом смысле.

А. КАЧКАЕВА: Вполне себе, между прочим. И "Раша Тудэй" и "Звезда", почему они все не могут конкурировать? Другое дело, что некоторое количество коллег считает, что… По какому принципу считает? По принципу распространения? По принципу выражения точек зрения, осененных сверху? По принципу зрелищности? Да. Программа "Время", которую сегодня….

К. ЛАРИНА: Ну, это все вместе. Все, что ты перечислила, это и есть.

А. КАЧКАЕВА: Безусловно, так вот и есть критерий.

Н. РОСТОВА: Это все есть, но некоторые академики против. Например, несколько лет назад Константин Эрнст сказал, что он не хочет конкурировать с поселковым телевидением, имея в виду RTVI. Ну, т.е. принципы разные. И проблема в том, что люди, входящие в академию, они на диаметрально противоположных принципах строят свою работу. В этом конфликт. Конечно, если Мельман появится в академии, может быть, он внесет…

А. МЕЛЬМАН: Никогда. Меня туда не возьмут.

Н. РОСТОВА: Разумное, здравое, вечное.

А. МЕЛЬМАН: Никто не предлагает.

Н. РОСТОВА: Ну, вот пока ему не предлагают, и поэтому пока проблема есть некоторая.

А. КАЧКАЕВА: Ксения, я думаю, что если все-таки премия будет развиваться, найдут способ…

К. ЛАРИНА: А в чем ты видишь ее развитие? Объясни мне?

А. КАЧКАЕВА: Например, что это будет…

К. ЛАРИНА: Она только хиреет пока с каждым годом.

А. КАЧКАЕВА: Нет, будет три или пять премий, которые будут вручаться без всяких зрителей. Потому что профессии…

А. МЕЛЬМАН: Потому что стыдно? Чтоб никто не видел?

А. КАЧКАЕВА: Да, я Вас умоляю. Вот кто-нибудь смотрел, какой список после каждого сериала из людей. Они же все работают. И те, кто делает компьютерную графику, и костюмеры, и звукорежиссеры, и композиторы, специальные, между прочим. И те, кто пишут диалоги для сериалов. Это я говорю о всем том, что называется условным развлечением без всякого минуса по отношению к этому слову. Я уж не говорю о производителях, об операторах, которые тоже разные. И те, которые в студии, и те, которые на паркете, и те которые в поле, и те, которые в горячих точках.

К. ЛАРИНА: И что?

А. МЕЛЬМАН: Номинаций должно быть сто. А то и больше.

А. КАЧКАЕВА: Их должно быть много. Потому что индустрия большая.

К. ЛАРИНА: Нет, их много, и на Оскаре много. Мы видим только, нам показывают, конечно же, самое медийное, самое яркое.

А. КАЧКАЕВА: Ясно. Так вот пусть их будет 5 или 6, никакие зрители их не будут видеть, профессиональный цех наградит, тех, кто достоин и поощрят.

К. ЛАРИНА: Бедные зрители.

А. КАЧКАЕВА: Не надо. Их не будет никто видеть.

А. МЕЛЬМАН: Ну, ты хочешь по американскому образцу, чтобы они удивились.

А. КАЧКАЕВА: Ну, что уже все придумано. Чего додумывать-то?

Н. РОСТОВА: Можно провести аналогия с печатной прессой, которая имеет очень много разных премий, с десяток, наверное. Телевизионных премий не так много. И ТЭФИ главная.

К. ЛАРИНА: Очень сильно изменилось время. Это, наверное, самое главное, с чего начали тему. Просто еще раз про это хочется сказать. Потому что когда начиналось ТЭФИ и начиналось... Сколько лет премии, вот которую Вы вручаете?

А. КАЧКАЕВА: Восемь.

К. ЛАРИНА: Восемь лет просто правления, под Путина сделали специально?

А. КАЧКАЕВА: Да. Получилось, видимо, так. Никто не подумал, но так получилось.

К. ЛАРИНА: А почему Вы решили это делать, кстати?

А. КАЧКАЕВА: Еще раз говорю, программа началась вот, когда мы первый раз собрались…

К. ЛАРИНА: А, из-за программы. Надо было с этим что-то делать.

А. КАЧКАЕВА: Нет, не из-за программы. Просто стало понятно, что появилось некоторое количество людей, которые постоянно и регулярно и настойчиво про телевизор пишут.

А. МЕЛЬМАН: Ну, как-то скучковались люди. Ну, как-то надо было для них что-то придумать.

А. КАЧКАЕВА: И получилась возможность ну как-то это все обсуждать. Сначала мы начали пробоваться все разговаривать про это. Потом стали, слава Богу, писать в журналах и газетах целиком.

А. МЕЛЬМАН: Но подвижница была Аня Качкаева, это да. Это, безусловно.

Н. РОСТОВА: Вот с кем надо разбираться.

К. ЛАРИНА: Ну, просто действительно, если опять же говорить о времени, тогда и критерии, подучается, меняются. Потому что давайте вспомним, что первый ТЭФИ, допустим, наверняка, Масюк получала какую-нибудь ТЭФИ.

А. КАЧКАЕВА: ТЭФИ да.

К. ЛАРИНА: Да, не одну. И я прекрасно понимаю и помню за что, за какие свои материалы, за какие свои репортажи она эту премию получала. Сегодня, допустим, конкуренция, условный Масюк с репортажами, серия репортажей, не знаю, с Майдана Незалежности. Там условно, какого-нибудь Константина Семина. Вот я себе представить не могу вот такого уровня конкуренцию. Это возможно?

А. МЕЛЬМАН: Ксень, мне кажется, телеакадемия, она тоже, в общем, хотя и разнородная, там тоже есть совершенно нормальные люди. И она тоже с некоей фигой в кармане, когда мы помним вот это письмо, которое было написано…

К. ЛАРИНА: Да, письмо, которое так и не обсуждалось на ТЭФИ.

А. МЕЛЬМАН: Которое так и не обсуждалось. Я просто говорю, что это тоже субъективное мнение вот этого коллектива академиков. Которое, мне кажется, они не разделяют такой позиции, которая представляет Константин Семин в большинстве своем. Т.е. они в этом случае вот такие люди. Но можно по-разному делать репортажи с Майдана. Евгений Ревенко, который на канале Россия, по-моему, это делал прекрасно. Т.е., понимаете, там, конечно, он переходил на эзопов язык, но он блестящий репортер. И вот он делал это очень хорошо. А Константин Семин талантливый человек, он просто в открытую представляет некую идеологию определенных людей, которые курируют телевидение, ну, что делать, это так.

Н. РОСТОВА: Ну, это же не кружок либералов, правда, премия ТЭФИ. Какое телевидение, такова и премия.

К. ЛАРИНА: Вот я хочу понять, какова она?

А. КАЧКАЕВА: Премия-то на самом деле, тройки то вышли очень такие, всем нам должны понравиться. Если говорить об информационном и общественно политическом вещании. Там нет ничего такого, что раздражало бы и этот наш кружок. И там есть и Камфер…

Н. РОСТОВА: Псевдокритики.

А. КАЧКАЕВА: Да. И на самом деле там нет ничего такого, чтобы не устраивало профессионалов, которые не разделяют мировоззрение чье-то. Потому что это крепко сделанные работы. Профессиональные. И с точки зрения, как Ксении нравится, картинки, в том числе. Того, как это сморится. То, что называется ритмом, ощущением, правильной подачей, интершумом, музыкой. Вот все то, что и делает телевидение телевидением. Но которое невозможно без смысла, без отношения и без позиции.

А. МЕЛЬМАН: Но, тем не менее, в отсутствие больших каналов, вот когда посмотришь на тройки нынешние, которые будут вручать 25 числа. Вот общий уровень, он понижен. Потому что нет действительно многих представителей ВГТРК, нет представителей НТВ. И это видно, это чувствуется. Потому что в тройку вошли те, кто может быть, раньше по разным причинам никогда бы туда не попали по разным причинам. Может быть, кстати, это и несправедливо, что не попали. Вот, может быть, я говорю стереотипы, потому что я никогда раньше не думал, что эти люди и эти программы могут попасть. Но вот сейчас так происходит. Занижение ли это, или опять же вот этот позитив нужно видеть, что региональщики приходят и это хорошо. Другое дело, что мы москвичи, к сожалению, их не видим. Вот здесь такая вот развилка.

К. ЛАРИНА: Жалко, конечно. С ностальгией вспоминаются вот те времена, когда премия ТЭФИ только появилась, там только выбирай. Я помню, какие страсти тогда уж кипели вокруг номинаций, как хотелось в этом поучаствовать в обсуждении. Потому что там было из чего выбирать действительно.

А. КАЧКАЕВА: Правильно, но только и обиженных и тогда хватало. И ну это же премия. Ну, на всех не хватает.

К. ЛАРИНА: Кстати, вот первое такое лукавство и такая вот совсем обманка, как мне кажется, проявилась после крушения НТВ, помните? И как ни в чем не бывало после того, как НТВ убили, оно исчезло с лица земли, премия ТЭФИ все равно проводилась, и никто по это не вспомнил, даже была какая-то попытка примирения, ужасно нелепая. Когда выходили всякие ведущие с разных каналов и пели какую-то песенку типа мы все равно все из одного цеха.

А. МЕЛЬМАН: Ну, они всегда поют на каждой церемонии.

К. ЛАРИНА: По-моему, это было то самое ТЭФИ, где Евгения Алексеевича Киселева закидали там помидорами или чем, когда он шел на церемонию.

А. МЕЛЬМАН: А потому что, Ксения, нет единого мнения по поводу именно ситуации с НТВ, потому что действительно жизнь меняется, потому что там появляются большие деньги, никто не хочет отказываться, поэтому в знак протеста вот так вот вместе быть тоже не все хотят. И это даже становится не можно и не стильно, это тоже имеется в виду. Поэтому, правильно. Кстати, Леонид Парфенов, о котором Вы говорили очень хорошо с Ариной Бородиной. Вот как раз он же тоже, вот сейчас он говорит такие вещи, в программе "Временно доступен", что журналист должен говорить все. Он раньше такого никогда не говорил. Он вот так меняется.

К. ЛАРИНА: А ему сейчас все равно. Он же не программу ведет.

А. МЕЛЬМАН: Да, он так вот реагирует…

К. ЛАРИНА: Ты тоже не про все пишешь в "Московском комсомольце",

А. МЕЛЬМАН: Ну, Ксень, давай не будем мое персональное дело разбирать.

К. ЛАРИНА: Да, я здесь надо говорить такое, что не позволишь себе написать. Как и Владимир Владимирович Познер, который много чего наговорил на "Эхе Москвы".

А. МЕЛЬМАН: Поэтому я благодарен "Эху Москву" и радио "Свобода". Но я в "Московском комсомольце", Ксень, правда, стараюсь писать все. Правда. Да. Ну, ладно не будем, это не обо мне сейчас передача, поэтому давай…

К. ЛАРИНА: Ну, давайте тогда посмотрим, заглянем вперед. Что у нас получается из того, что Вы навручали. Мы с Вами навручали, и что вручит ТЭФИ, можно ли, исходя из этих позиций, понять, в какую сторону движется наше отечественное телевидение, и каким Вам представляется, видится этот уже начавшийся телесезон? Наташа?

Н. РОСТОВА: Мне вот кажется, что то, что мы навручали, это такие уникальные, отдельные, противоречащие основным тенденциям продукции, либо работа каких-то отдельных людей. Ну, Андрей Лошак, ну, совершено отдельно стоящее явление от канала НТВ. И от того, во что оно сейчас превратилось. Или закрытый показ с действительно с дискуссией на Первом канале, или сериал "Ликвидация",

К. ЛАРИНА: Т.е. какие-то штучные вещи, да?

Н. РОСТОВА: Абсолютно штучные. Ну, вот "Сквозное действие" тоже штучная вещь, все-таки это на канале "Культура", который…

А. МЕЛЬМАН: А канал "Культура" это тоже штучная вещь, между прочим.

Н. РОСТОВА: Который тоже штучная вещь, да. А все, Михаил Жванецкий. Ну, что разве он (ГОВРЯТ ВМЕСТЕ).

К. ЛАРИНА: Такие выжившие. Вот все эти люди, я поняла, что их объединяет. Они выжившие.

А. МЕЛЬМАН: Ну, почему. Закрытый показ появился. Он идет только 2 года, второй год, поэтому это не то, что выживший. Просто действительно есть определенный тренд для тех, кот в прайм тайм. Конечно, в прайм тайм вот того всего не показывают. А есть другие, это все понимают ген. директора всех каналов, и они действительно, наверное, сами никогда не будут смотреть то, что они показывают для массы людей в прайм тайм и смотрят, наверное, с удовольствием вот этот самый "Закрытый показ".

К. ЛАРИНА: Подожди, ты перехватил. Наташа еще не закончила свое выступление.

А. МЕЛЬМАН: Извини.

К. ЛАРИНА: Наташ?

Н. РОСТОВА: Да, я не знаю. Ну. Вот антисобытие – это тренд, это тенденция.

К. ЛАРИНА: Ну, вот что тебе кажется, вот что дальше будет происходить в этом сезоне? Что проявится, что исчезнет совсем, что добьют окончательно. Я подсказываю.

Н. РОСТОВА: Да мы каждый год, как собираемся, мы думаем, что все хуже и хуже, и хуже быть не может, но оказывается, что может. Мы в этом смысле пессимисты.

А. МЕЛЬМАН: Кто? Я оптимист всегда. Пожалуйста. Ты что.

Н. РОСТОВА: Это отельное мнение.

А. МЕЛЬМАН: Зачем говорить про всех? Не обобщая.

К. ЛАРИНА: Обращаю Ваше внимание, что мы вот сегодня сидим и уже знаем, как все наши зрители знают, что в этом сезоне будет программы "Времена", не будет программы "Воскресный вечер с Соловьевым", не будет программы "Судите сами", судя по всему.

А. МЕЛЬМАН: А мы что-то теряем из-за этого? Из-за того, что не будет таких программ?

К. ЛАРИНА: Жанр дискуссионный, мне кажется, он потерян.

А. МЕЛЬМАН: А в программе "Времена" был дискуссионный жанр: Ксень, ты что?

К. ЛАРИНА: В программе "Времена" была попытка.

А. МЕЛЬМАН: Ну, когда она была? Раза 2-3.

К. ЛАРИНА: Я думаю. Что в итоге и закрыл сам, я так надеюсь, что это правда, что он сам закрыл программу, Владимир Познер.

А. МЕЛЬМАН: Да. Потому что не было воздуха.

К. ЛАРИНА: Ну, да, потому что как раз исчезла эта самая дискуссионная составляющая, которая была основой, она была так задумана, эта программа, как площадка для дискуссий. И когда она получалась, как дискуссия, она была действительно событием.

А. МЕЛЬМАН: Она очень редко так получалась.

А. КАЧКАЕВА: Мне кажется, надо еще сказать о том, что вообще есть ведь свойство у телевизионных форматов. Редкие долгожители живут ведь по 25 лет.

К. ЛАРИНА: Программа "Время".

А. КАЧКАЕВА: Ну, это такая стержень, который связан не только с телевидением, сколько страной, Ксения.

Н. РОСТОВА: Там, по-моему, тысяча человек работают.

К. ЛАРИНА: Да. Поэтому я думаю, что естественным образом эти программы, у которых ну срок жизни так закончился, так бывает и по обстоятельствам политическим, общественным, и по формальным, таким чисто форматным, он закончился. Разговор должен перейти в какую-то иную плоскость. Она не хорошо и не плоха, мы только что сказали. Что вот если на телевидении появляются интервьюеры Собчак и Волочкова, они же заменяют, замещают собой кого-то. Вот Соловьева и Познера, например. Хотя они вроде бы не интервьюеры. А появляется формат другого разговора. Вот, например, "Гордон Кихот". Мы можем, как угодно к этому относиться. Получается он пока. Не получается. Но это другой тип разговора с немножко смененной и массовкой и экспертным сообществом. Чуть-чуть меняются лица. То ли их рехтуют, то ли пытаются развернуть вот этот вот мировоззренческий уклон куда-то. То ли пытаются новым эзоповым языком расширить представление о мире. Например, в разговоре о 9-11, на мой взгляд, все время, висел вопрос…

К. ЛАРИНА: Закрытый показ ты имеешь в виду?

А. КАЧКАЕВА: Да. Не обсуждаю качество дискуссий, но наши трудные вопросы висели во время обсуждения этой студии про Каширку, по Норд Ост. Они висели, потому что были поставлены вопросы про отношение страны и государства, гражданина и спецслужб. Они все могут быть заданы. И версии эти могут быть. Мы не будем обсуждать сейчас программы. Просто заданность вектора разговора может быть иной…

К. ЛАРИНА: Я поняла тебя.

А. КАЧКАЕВА: Чуть более многомерной. Через культуру о политике, насколько возможно.

К. ЛАРИНА: Может быть, оно и лучше.

А. КАЧКАЕВА: Не знаю. Я просто говорю, что то, что сейчас что-то меняется, будет ли это трендом, как любят они говорить. Будет ли это неким направлением. Что-то из этого прорастет, не прорастет, не знаю. Но то, что у этих программ был исчерпан век во всех смыслах, это очевидно.

Н. РОСТОВА: Вот я это и хотела сказать, что, мне кажется, я целиком поддерживаю решение закрытия программы, если автор ведущий чувствует себя стесненно…

А. КАЧКАЕВА: Устал.

Н. РОСТОВА: Уставшим. То искусственно не надо продлевать жизнь. Если он чувствует, что он будет лучше делать интервью, все-таки считается, что Владимир Познер…

К. ЛАРИНА: Владимир Соловьев не закрывал свою программу. Как и Максим Шевченко.

А. МЕЛЬМАН: Но мы не будем из него делать диссидента. Ксень, давай не будем. Давай сейчас одну секундочку…

Н. РОСТОВА: Максим Шевченко еще официально не признано, что он закрывается.

А. МЕЛЬМАН: Я по поводу 9-11…

А. КАЧКАЕВА: Может, просто персонажей надо поменять, которые модерируют эти разговоры? Это тоже ведь вопрос. От смены этих лиц тоже немножко меняется временной…

А. МЕЛЬМАН: Нет, я хочу сказать очень важный действительно вот этот формат Закрытый показ 9.11. Потому что Аня сказала, что действительно возникают вопросы. Вопрос: у кого они возникают? То, что было показано. Обычно закрытый показ показывается ночью. Этот спор мы видим ночью. Сейчас это показали в прайм тайм. Т.е. в данном случае этот тренд антиамериканизма, он был направлен, прежде всего, на тех, кто в этом реальном мэйнстриме, кот воспримет вот это то, что спецслужбы взорвали свои дома, это вот основная масса людей, которая смотрит в прайм тайм. А вот эти думающие люди, которые будут еще ассоциации с тем, а кто же взорвал дома у нас на Каширке, эти вот маргиналы, не для них был вот этот закрытый показ. Это первое.

А. КАЧКАЕВА: Я подозреваю, что они его тоже все равно посмотрели.

А. МЕЛЬМАН: Конечно, посмотрели. Но что они значат в этой жизни для тех, кто управляет телевидением.

А. КАЧКАЕВА: Мы сейчас про телевидение или про тех, кто управляет?

А. МЕЛЬМАН: Мы и про то, и про другое.

Н. РОСТОВА: Или вообще про премию нашу?

А. МЕЛЬМАН: Да про все. Все замешано. Тот же программа "Гордон Кихот". Она ведь сначала была задумана для умных, и должна была идти в полдвенадцатого ночи и там был совсем другой формат. И вот они потом подумали, что нет, это нужно делать в прайм. А раз это в прайм, это, значит, такой Малахов для чуть более интеллектуальных. Получилось в 22.30.

К. ЛАРИНА: Т.е., по сути, против чего боролся Гордон, он сам это является автором производителем, по сути.

А. МЕЛЬМАН: Получается, что да, абсолютно. Он должен, как пастырь вести эти основные массы.

К. ЛАРИНА: Он обвинял в дибилизации нации Михаила Задорнова в том, что он подменяет понятия. Что он вместо истории втюхивает бред для дебилов. По сути, он тем же самым занимается.

А. МЕЛЬМАН: Да, программа подменяет понятия в таком случае.

Н. РОСТОВА: Пусть он сам себя пригласит в программу "Гордон Кихот".

К. ЛАРИНА: Да, это хорошо.

А. КАЧКАЕВА: Не знаю, не знаю, в этой программе было несколько лиц новых, ради которых тоже эти программы, возможно, делаются, потому что как еще размять новых экспертов, как их медиатизировать, как эти вот этих, которые 8 лет не слезают с экранов. Их только можно вводить постепенно в публику, давать им возможность высказаться, потом они кем-то становятся.

К. ЛАРИНА: Кто там был? Ну, Андрей Кураев? По-моему, он не нуждается в продвижении.

А. КАЧКАЕВА: Там были космонавты…

К. ЛАРИНА: Кто там еще? Или Никита Джигурта? Я тебя умоляю.

А. КАЧКАЕВА: Мы сейчас по вчерашнюю?

К. ЛАРИНА: Про "Гордон Кихот".

А. КАЧКАЕВА: Я не по "Гордон Кихот". Я сейчас Вам про 9.11.

К. ЛАРИНА: Про 9.11, а понятно.

Н. РОСТОВА: Запутались критики в показаниях.

А. КАЧКАЕВА: Ну, так надо говорить, что имеем в виду.

А. МЕЛЬМАН: Нет. Новые и старые персоны это там Касьянов и Рыжков, которые там появляются только у Марьяны Максимовской и теперь у Осокина, и больше действительно нигде нет.

Н. РОСТОВА: И даже в газете "МК" их тоже нет.

А. МЕЛЬМАН: Неправда. Ну. Зачем про "МК"? Не надо. Ну, зачем? Они там есть, безусловно. Не надо. Про другую программу. По другую.

К. ЛАРИНА: Я хочу отдельно поздравить Михаила Жванецкого. Как персону. (Аплодисменты) этого сезона.

А. КАЧКАЕВА: Он, кстати, очень, очень подробно спрашивал и очень радовался этой премии.

К. ЛАРИНА: Не знаю, дадут ли ему ТЭФИ.

А. КАЧКАЕВА: А он…

К. ЛАРИНА: Номинирован. Да. И очень хочется, чтобы это точно не изменялось. Чтобы эта персона существовала дальше в нашем эфире.

Н. РОСТОВА: И хочется сказать Анатолий Смелянский красавец.

К. ЛАРИНА: Красавец.

А. КАЧКАЕВА: Красавец.

К. ЛАРИНА: Да. И фильм "Ликвидация" тоже ничего.

А. МЕЛЬМАН: Отличный.

А. КАЧКАЕВА: Хорошо, хорошо.

К. ЛАРИНА: Спасибо Вам большое. Александр Мельман, Наталья Ростова, Анна Качкаева.

А. МЕЛЬМАН: Счастливо.