Накануне "ТЭФИ" - Анна Качкаева, Арина Бородина, Сергей Варшавчик - Культурный шок - 2007-09-15

К. ЛАРИНА: Начинаем программу «культурный шок». Сегодня мы накануне ТЭФИ подводим итоги телесезона уже всерьез, поскольку вчера 14 числа состоялась торжественное вручение премий от телепрессы. Я понимаю, уже в 7-ой раз. Аня Качкаева не даст соврать, как лидер этого движения. Давайте представим всех. Арина Бородина, обозреватель газеты «Коммерсантъ», Анна Качкаева, обозреватель радиостанции «Свобода», Сергей Варшавчик, обозреватель интернет-издания ПРС ру.

А. КАЧКАЕВА: Добрый день.

С. ВАРШАВЧИК: Добрый день.

А. БОРОДИНА: Добрый день.

К. ЛАРИНА: Итак, призы, которые получили представители телевизионного сообщества от телекритиков, это вещь редкая. Перед моими глазами те самые номинации и лауреаты этих премий от клуба телепрессы, мы сегодня об этом поговорим. Мы начали с Ирой Петровской обсуждать эту тему. Она порадовалась за Марианну Максимовскую, Серея Мирошниченко, Николай Николаевича Досталя. Давайте я еще раз для наших слушателей назову всех. По мнению телекритиков, телевизионным событием года является «Завещание Ленина» фильм, который прошел на телеканале «Россия» режиссер Николай Досталь. Телевизионные программы названы три. «Закрытый показ» Александр Гордон ведущий, Первый канал, возрождение дискуссий о смысле бытия. «Рожденные в СССР» документальный фильм Сергея Мирошниченко на канале «Россия», сериал «Кадетство» на канале СТС за открытие новых сериальных героев. «Персона» – Марианна Максимовская и весь творческий коллектив программы «Неделя» на РЕН ТВ за гражданскую и профессиональную отвагу. Спецприз разделили супершоу Первого канала «Звезды на льду», «Минута славы» и «Цирк со звездами» за масштабность развлечений. И канал ТВЦ за попытку возрождения серьезного разговора в жанре ток-шоу «Народ хочет знать», «Сто вопросов к взрослому», «Ничего личного», «Скандальная жизнь с Ольгой Б.». Инаконец самое интересное, то, что всегда хочется обсуждать, это антисобытия телесезона. Под № 1 закрытие Интерньюс и все, что вокруг этого происходило, включая историю с (неразборчиво). Второе - потрясающая формулировка. «Антитренд года». Унификация и стерилизация информационного вещания, ограничение доступа к эфиру и цензурирование ненашего, манипулирование фактами и опережающая лояльность. Я требую объяснений, Аня.

А. КАЧКАЕВА: Сначала мы ужасались жестокой цензуре или попыткам закрыть явно. Потом мы возмущались этой самой унификацией и желанию всем выстроиться в один ряд, а теперь мы пытаемся объяснить, что на этом абсолютно стерилизованном фоне бывают еще моменты, некоторые зрители еще почти не заметны, но, тем не менее, они эту общую тенденцию проявляют. Она может быть зеркальным отражением отваги, когда проекты пытались запускать на 2-3 передачи, а потом их быстренько закрывали. Так было с каналом «Домашний», так было с «Бойцовским клубом» на ТВЦ.

А. БОРОДИНА: Надо пояснить, что это была программа «В круге света» на канале «Домашний», которую вели Алексей Венедиктов и Светлана Сорокина. Ее быстро закрыли спустя 2 программы.

А. КАЧКАЕВА: Тогда говорили, что из-за профессиональных отношений, но все понимали, что они не только профессиональные. Все, что касается «ненаших» это то, что зрители могли наблюдать в информационных рубриках, когда про несогласных не рассказывали. Все, что касалось Белоруссии, Грузии, Эстонии, антизападные. Все, что портило вид… Из французского фильма усекли финал, который рассказывал об оранжевой революции. Странные вещи происходили иногда с новостями. Такие, невидимые массовому зрителю обстоятельства, но то, что нельзя не заменить. Опережающая лояльность.

К. ЛАРИНА: Мне представляется это главным на этом из того, что произошло вчера на этом собрании клуба телепрессы, что на фоне того, что у нас является антисобытием, вы все-таки умудрились кому-то…

А. КАЧКАЕВА: Мы сами каждый раз изумляемся…

А. БОРОДИНА: Телевидение же никто не закрывал, у нас каналов много. Вчера Константин Эрнст призывал нас с терминами определиться. Что не бывает развлекательного телевидения или политического. Он рекомендовал выработать терминологическую конвенцию. Телевидение же многообразно, как многообразна печатная пресса. Нас 13 человек, очень полярных людей и по возрасту, и, по мнению, и по редакционной политике изданий, в которых мы работаем. Поэтому здесь удивляться нечему. Есть события со знаком плюс, есть события со знаком жирного минуса.

Я не делю зрителей на простых и сложных. Я считаю, что телевидение может быть качественным и бездарным, идеологичным и аполитичным, а самое главное лживым и иногда правдивым. Например, канал РЕН ТВ с программой «Неделя».

С. ВАРШАВЧИК: Мы нашли какое-то количество программ и качественных, и интересных и честных гражданских, хотя конечно, учитывая количество проектов это немного на мой взгляд. Мы, например, совсем не дали призов каналу НТВ, это не связано с тем, что они вышли из состава Телеакадемии, но Саша Мельмант, когда вручал, спел. У меня по поводу НТВ есть подобный куплет. (поет) «Владимирский канал, ветер северный. Этапом с РТР, зла не меряно, лежит на сердце тяжкий груз». Ни один приз рука не поднялась давать этому каналу.

К. ЛАРИНА: Может стоить перестать делать вид, что все хорошо. Если есть профессия телекритика, может вернуться к спокойной нормальной работе и оценивать телевизионный продукт по тем законам, по которым он создается, не лезть в какое-то идеологическое пространство.

А. БОРОДИНА: А в том, что называется телевизионный продукт, разве смысл кто-нибудь отменил? В кинокритике разве кто-нибудь отменят анализ содержания и смысла? А чем телевизионная критика должна отделяться? Более того, телевидение более влиятельное. Это очень сложный жанр, он поэтому такой многообразный.

К. ЛАРИНА: Вам все время Соловьев говорит, Вы придите и посмотрите, как делаются телевизионные программы, Вы не знаете ничего. Что Вы оцените, что я сказал? Вы оцените, какая у меня студия, какие картинки. Вы оцените продукт в целом.

А. БОРОДИНА: Я думаю, что нет ни одного журналиста, который пишет о телевидении, который хотя бы раз в жизни не был на съемках, на монтаже. Не только раз, а много раз. К этому обязывает работа. По ту сторону экрана мы просматриваем такое количество программ, не говоря уже о мультиках, мультиков, что Владимиру Соловьеву даже не снилось.

К. ЛАРИНА: А что вам не нравится? Оперативность на лицо. Нового премьера только назанчили, а уже биография готова и репортаж с малой родины.

С. ВАРШАВЧИК: Оценивать надо как сделано, и что сделано. Как сделан – это хорошая студия, грим дорогой, костюм. А зачем?

К. ЛАРИНА: А я острю, - говорит тебе Соловьев.

С. ВАРШАВЧИК: А где прямой эфир?

К. ЛАРИНА: А я в прямом эфире, я на орбиту выхожу в прямом эфире. Не надо передергивать. Это ты в Москве смотришь меня в записи, а на Дальний Восток я в прямом эфире.

С. ВАРШАВЧИК: Почему-то для европейской части страны подобные программы бояться давать в прямом эфире.

К. ЛАРИНА: Логика очень простая. «Сколько вам повторять, что мы работаем в прямом эфире». Это вам скажет не только Владимир соловьев, но и Владимир Познер, который тоже выходит в прямом эфире в своей программе «Времена», но он выходит в 10 утра. Он же в прямом эфире?

С. ВАРШАВЧИК: Формально да, не придерешься, но в прямом эфире туда, на Дальний Восток.

А. КАЧКАЕВА: Конечно, можно пригласить представителей 4 парламентских фракций, которые разумеется, пропишутся в эфире, но если мы говорим о том, что покажем все, что скрыто, то позовите еще некоторое количество людей, партии которых тоже существуют в России.

А. БОРОДИНА: По поводу прямого эфира. Мы ведь все знаем, когда они выходят в прямом эфире, туда приходит энное количество руководителей каждого канала, и если вдруг что-то не так, то при выходе на Москву, это вырезается из эфира. Более того, мы знаем очень красноречивый пример с прямым эфиром программы закрытой Леонида Парфенова «Намедни», когда на Дальний Восток сюжет о вдове Яндарбиевой вышел, а что потом было, всем известно. Это было очень часто. Это у всех начальников федеральных каналов график такой. Они утром выходят и смотрят орбитные выпуски. Говорят, что еще в одной организации есть телевизор, где тоже их смотрят. Но сейчас уже нет такого разноголосья, все очень четко, поэтому мы с жителями Дальнего Востока видим примерно одно и то же.

А. КАЧКАЕВА: Это не сейчас началось. «Взгляду» в этом году 20 лет. Было такое. «Взгляд выходил» на Дальнем Востоке, а здесь его скурочивали.

К. ЛАРИНА: Я все же хочу вернуться к критериям. Давно пора понять, что делает телекритика рядом с таким телевидением. Потому что телевидение меняется, как бы это горько ни звучало, а телекритика не меняется. Она все время требует что-то от них, а что от них требовать? Мы оцениваем за гражданскую и профессиональную отвагу. Это что такое вообще? Мы оцениваем профессиональные качество или возможность произносить правду?

А. БОРОДИНА: Ксения, Вы что хотите, чтобы мы перестали работать?

К. ЛАРИНА: Я хочу понять, что вы будете делать дальше.

А. БОРОДИНА: Есть такая данность, есть такое телевидение. Мы должны выйти с плакатами, приковать себя цепями и говорить, мы не будем смотреть это телевидение? Оно есть, мы его оцениваем. Как можем, так и критикуем, анализируем. Оно разное. Есть телевидение индустриальное. Есть события в мире телевидения, новости. Наша газета работает в информационном формате. Есть у меня рубрика «Телелидеры» - анализ рейтингов, как зрители смотрят те или иные программы. Какой бы политический строй ни был. Мы сообщаем, что вот есть программа, выходящая с карликом, Вот, зрители дорогие, хотите смотрите, хотите нет. На канале "Россия" в фильме "Революция.com", о котором Аня Качкаева говорила, есть купюры. Фильм отличается от того, что делали французские документалисты. Смотрите, делайте выводы. А какие критерии? Мы должны информировать…

А. КАЧКАЕВА: Критерии все-таки есть. Есть критерии к содержанию, смыслу. Есть критерии абсолютно эстетические. Как это сделано, по правилам жанра, по правилам зрелища, по правилам режиссерско-операторской работы, по правилам драматургии. Все это тоже часть оценки.

К. ЛАРИНА: А как это все совместить. Я помню, на этом месте сидел Александр Любимов в прошлом году, когда номинировали Норкина. И говорит: «Какое это телевидение? Это чушь собачья, это смешно. Как можно на одну ступень ставить это телевидение домашнее, имеется в виду канал RTVi, его новостные программы и солидную новостную передачу?»

А. КАЧКАЕВА: Это надо сразу поставить крест на Youtube и на всем, что происходит в Интернете. Телевидение разное, и чем дальше, тем больше оно будет разным. И люди разные, они будут смотреть разные каналы. Конечно, масштабность и эффект шоу Первого канала, как мне вчера Александр Понорев сказал, у нас еще нет денег на создание такой иллюзии реальности.

С. ВАРШАВЧИК: А еще есть взгляд государственного журналиста. Есть крупные федеральные каналы, которые народное достояние, а все остальное это такая мелочь, которая развивается где-то, но сама не так важна.

А. КАЧКАЕВА: А потом, по этой индустрии есть такая дополнительная капитализация, потому что эта индустрия работает со смыслом и у нее есть ответственность.

А. БОРОДИНА: И никто так, как телевидение не может манипулировать огромной страной. Это его главное отличие от других индустрий, кино, театра, музыки.

К. ЛАРИНА: Мы сейчас новости слушаем, возвращаемся в реальность и потом опять к телевидению.

НОВОСТИ

К. ЛАРИНА: Продолжаем нашу программу здесь, в студии «Эха Москвы» мы подводим итоги телевизионного сезона накануне вручения ТЭФИ. И здесь у нас в студии Арина Бородина, обозреватель газеты «Коммерсантъ», Анна Качкаева, обозреватель радиостанции «Свобода», Сергей Варшавчик, обозреватель интернет-издания ПРС ру.

Напомню нашим слушателям номер sms 985 970 45 45. И, может быть, несколько звонков послушаем. 363 36 59 – телефон прямого эфира. Возвращаясь к тому, к чему я вас призывала, провоцировала. Понятное дело, что сегодня многое изменилось в телевидении. Всеобщая гламуризация, такая лакировочка, успокоенность, которая царит везде: в театре и в кино. Вспомните, после «Кинотавра», когда некоторая часть кинокритиков написала открытое письмо Андрею Плахову и некоторые из них просто вышли из состава Гильдии кинокритиков в знак протеста, когда, по их мнению, фильм Балабанова «Груз 200» был не просто не оценен по заслугам, а просто не замечен. А ведь его оценивали не как кино, явление кинематографа, а как влияние на умы, как некий прорыв в сегодняшнем дне. Можно сравнить с Марианной Максимовской и программой «Неделя».

А. БОРОДИНА: Ксения, не соглашусь никогда, но мне кажется, что это дискуссия для другой программы. «Груз 200» вообще не говорит ничего о сегодняшнем дне. Это год 1984. И смелости гражданской Балабанова я здесь не увидела никакой.

С. ВАРШАВЧИК: Есть некая разница. Телевизионщики оценивает по производственным показателям, а зритель оценивает по развлекательности, критики с точки зрения гражданской честности, зрелости. Поэтому некое непонимание идет или нестыковка целей. Поэтому, когда мы говорим, вы же врете, а они нам, а вы посмотрите рейтинги какие.

К. ЛАРИНА: А почему они врут?

С. ВАРШАВЧИК: Потому что телевидение помимо того, что является искусством, является стратегической системой для государства, которое предназначено в случае войны для оповещения граждан. Я вспоминаю, что Борис Ельцин приравнял руководителей крупнейших каналов к силовикам. И де-факто, так оно и есть. Это механизм, позволяющий того же Зубкова сразу представить публике. И новый премьер… На них будет работать эта машина телевидения. Гениально. Включаешь телевизор, и по всем каналам Зубков. И все знают, кто такой Зубков. Его еще только назначили, а он практически готов.

А. КАЧКАЕВА: Реплику Андрея Колесникова, который в «Коммерсанте» блестящий репортаж написал о том, как произошло это назначение, и он задал вопрос Президенту: «Что же вы Фрадкова на Фрадкова поменяли?». Это ведь на экране не было нигде. И если говорить о Балабанове, но в его фильме есть ощущение распада, распадающейся страны. Что бы не говорилось о том, как делается сегодняшнее телевидение, это состояние двоения, троения, некоторого ощущения того, что мы, конечно, делаем, но понимаем, что делаем не совсем хорошо. Мы понимаем, что следовало бы не так, но иначе невозможно. Вот это ощущение распада присутствует у тех, кто это телевидение делает, особенно информационное.

К. ЛАРИНА: А когда телекритика появилась как класс?

А. КАЧКАЕВА: Здрасте! Она появилась еще со времен Сопока в 60-е годы. Первая книга 1967 года.

К. ЛАРИНА: Что такое была телекритика при Советской власти?

А. КАЧКАЕВА: Между прочим, если кто-нибудь открыл бы сейчас книжечку Владимира Сопока, они бы обнаружили, что дискуссия о том, что лучше на телевидении, говорить или читать? Она началась в связи с первыми советскими дикторами. Игорь Леонидович Кирилов фигурировал, как и Валечка, и Танечка в этих самых заметках. И в этой книге много написано и про особую интимность телевидения и про его природу и про то, что это не то, что радио, не то, что газета, не то, что кино. То, что крупный план здесь другой. Все написано в этой книжке 1967 года. Другое дело, что сейчас другие технологии, возможности иные. Но главное никуда не делось, эта необходимость доверительности, доверия взаимного.

К. ЛАРИНА: Разговор об обмане, об идеологии он был невозможен тогда при советской власти.

А. КАЧКАЕВА: Хотя в связи с дикторами как раз говорили, зачем Танечка или Валечка учат текст, размышляя о Бунине. Это же не ее слова. Она учит текст, который написал ей редактор. Так может быть не надо, чтобы он делала паузы длинные. Это ведь тоже разговор о природе. Сейчас эта дискуссия тоже ушла на нет, потому что выяснилось, что стерилизация эфира может делать не только диктор, которого изничтожили как класс, это может делать и лихой журналист, читать не свой текст. Или читать не то, что он про себя предполагает, потому что он стоит в рамках жесткой корпоративной политики. Дискуссия переместилась в иную плоскость. Это не означает, что критика куда-то делась.

К. ЛАРИНА: Если говорить о телекритике как о профессии в советское время, чем они занимались?

А. КАЧКАЕВА: Они больше эстетическо художественными вещами занимались, но это не отменяло их разговора о сущности.

А. БОРОДИНА: Многое сохранилось. Анализ смыслов, содержание, влияние на общество. Аня еще имеет большой стаж преподавательской деятельности, она в это погружена, а я имею опыт как читатель.

К. ЛАРИНА: Что-то я не помню статей телевизионной критики.

А. КАЧКАЕВА: Вартанов, Богомолов…

А. БОРОДИНА: Все это было. Был анализ, рассказы. Лидия Польская. Телекритика была не такой политизированной, и страна была другая. Если взять последнее десятилетие, журналистика телевизионная шагнула далеко вперед.

А. КАЧКАЕВА: Наоборот, говорят, что той критики глубокой, по эстетическим критериям… Телевизионщики говорят, что вы не так оцениваете, а люди, которые пишут для изданий серьезных, тоже считают, что не так.

А. БОРОДИНА: Изменилось время и потребности. В Интернете могут быть развернуты дискуссии, в том же Живом Журнале. А форматы изданий несколько консервативны.

А. КАЧКАЕВА: Критика тоже может быть разной. Есть толстые журналы, которые собирают исследования серьезные связанные не только с сиюминутным обозрением происходящего, а которые объясняют тенденцию, вписывают ее в какой-то контекст.

Ну это и у нас есть. Журнал «Искусство кино», «Сеанс». Они просто не доступны массовому читателю.

К. ЛАРИНА: Вышла книжка Всеволода Вильчека, там собраны его эссе, портреты.

С. ВАРШАВЧИК: Если говорить обо мне, то у меня было ощущение от советской телекритики театроведческое, такой разбор спектакля, неторопливость. Искание глубинных смыслов, взаимосвязи между человеком и творцами. Конечно сейчас другое время. Хотел бы вернуться к призам. Мы ведь призы эти дали тому продукту, который отличается лица не общим выраженьем. Потому что помимо новостей, каналы схватывают, если удачный формат, делают подобное и появляются похожие программы двойники. А смотреть почти нечего, личностей мало. Вот в чем для меня ужас. Поэтому очень приятно, когда у нас есть отдельные люди, персонажи, программы, которые уникальны.

К. ЛАРИНА: Обращаемся к слушателям. Наш телефон 3633659. А как вы сейчас оцениваете качество произведенного телевизионного продукта, по каким критериям? Алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, это Виктор из Москвы. Как вы относитесь к тому, что на некоторых каналах существуют откровенные лохотроны? ДТВ-дарьял ТВ.

К. ЛАРИНА: Дарьял ТВ уже нет.

С. ВАРШАВЧИК: Я скажу так, я отношусь спокойно, другое дело не надо ни в коем случае звонить. Часто критикуют телевидение, что эротические программы ночью. Не смотрите, переключите. Так и здесь.

А. КАЧКАЕВА: Это вечная история, не смотрите. Смотрят. Я отношусь плохо. Нечегшо этим наперсточникам делать на экране.

С. ВАРШАВЧИК: Знаете, что надо. Как на пачке сигарет писать: «Просмотр опасен для Вашего финансового здоровья».

К. ЛАРИНА: Давайте быстренько еще несколько звонков. Алло!

СЛУШАТЕЛЬ: Я хотел бы спросить, почему на сегодняшний день нет ни одной передачи, которую вел бы такой ведущий, например, как Урмас Отт. Программа с известными людьми.

К. ЛАРИНА: А программа с Максимовым у нас есть.

А. БОРОДИНА: Уже несколько сезонов личность на экране не поощряется ни руководством телевизионным, не вышестоящими организациями за Кремлевской стеной. У нас вообще интервью, жанр интервью, даже в номинации на ТЭФИ даже не присутствует. Есть Тина Канделаки, которая опять появится в ночном эфире, появится Рената Литвинова и Кирилл Серебренников на СТС. Но мы пока не можем судить о качестве этих разговоров. Дима Дибров, прекрасный интервьюер. И грустные глаза Димы говорят, да, ему что-то предлагают, но только не разговор. А то, что нам показывают в ночном эфире первого канала «Доброй ночи» это даже близко нельзя назвать. Личности не нужны.

К. ЛАРИНА: Светлана Сорокина у нас на «Эхе Москвы», Евгений Киселев унас же, Леонид Парфенов в журнале.

А. БОРОДИНА: Личностей недостаточно. И даже когда летом ночью раз в сезон видишь Бермана с Жиндаревым, это доставляет колоссальное удовольствие. Вот у нас есть единственный жанр интервью тоже в ночном эфире. Толстая и Дуня Смирнова.

К. ЛАРИНА: Еще звонок, пожалуйста. Алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Татьяна, Москва. Я бы хотела спросить, как относятся творцы художественных фильмов, когда внезапно меняется картинка и без отбивки идет реклама.

К. ЛАРИНА: Понятно, я думаю без комментария оставим звонок. Еще один звонок. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло. Это участник войны Александр Николаевич из Москвы. Я слушаю все время Демарского…

К. ЛАРИНА: Ой, к Демарскому прозвонитесь, пожалуйста, позднее, в понедельник «Цена победы» если Вы хотите об этом поговорить. Еще один звонок. Алло!

СЛУШАТЕЛЬ: Марина Юрьевна, университет культуры. Признательность Вам за программу. Я не много смотрю. Из последнего, что мне нравится, это Познер.

А. БОРОДИНА: В каком формате, во «Временах» или в «Короле ринга»?

СЛУШАТЕЛЬ: Тину Канделаки не люблю. Я преподаю деловое общение, поэтому заставлю студентов рассматривать и обсуждать. Роль ведущего – главная скрипка в любом разговоре и на любую тему. Мне не понятно, почему на экране так много мусора уголовного, судебного. Или это актуально для страны. Огорчает огромное количество сериалов. Кто их смотрит?

К. ЛАРИНА: А вот, кстати, Владимир Познер давно не выступает в жанре интервью, а он ведь блестящий интервьюер.

А. БОРОДИНА: Формат программы «Времена» уж точно нельзя назвать ни ток-шоу, в жанре интервью там Познер совсем не работает. Он вчера был единственный, который недвусмысленно пригрозил телекритикам, что он работал в программе «Король ринга» и поэтому с ним надо быть осторожным.

К. ЛАРИНА: Возвращаясь к призам, которые вчера были вручены телекритиками, насколько они будут отличаться от тех, которые получат на церемонии «Тэффи».

А. КАЧКАЕВА: Я последние несколько лет сравнивала с тем, что вручали мы с тем, что потом вручалось на «Тэффи». Почти везде мы попадали. Это ничего не значит. Может быть, в этом году этого не произойдет.

А. БОРОДИНА: Не все еще вошли в шорт-лист в зависимости от обстоятельств. Но я думаю, все будет зависеть от того, кто будет голосовать в конкретной номинации, это лотерея.

А. КАЧКАЕВА: Мы обсуждали и историю с ТНТ, как бы их поощрить за их потанинский проект.

А. БОРОДИНА: …потому что очень достойно… Например, фильм «Рожденные в СССР» не попал в номинацию, потому что он прошел в июне, когда сезон закончился. Хотелось бы в этом году пожелать победы Марианне Максимовской. В прошлом году ей не хватило одного голоса. Шансы Досталя очень высоки, потому что некоторые академики руководствуются все-таки не корпоративными интересами, а качеством того, что они видят в эфире. Главное, чтобы они смотрели…

А. КАЧКАЕВА: Вот, у меня было ощущение после прошлого голосования, что очень многие не смотрят и голосуют по принципу либо за себя, либо за соседа.

К. ЛАРИНА: Ну, супершоу Первого канала не нуждаются в особой поддержке…

А. БОРОДИНА: Все три шоу Первого канала попали в одну номинацию. И «Минута славы», и «Король ринга», и «Звезды на льду».

К. ЛАРИНА: За кого бы Вы проголосовали, Арина?

А. БОРОДИНА: Мне нравится два шоу. Как зритель я смотрела их с удовольствием. «Минута славы» и «Звезды на льду».

С. ВАРШАВЧИК: А мне «Король ринга» понравился.

К. ЛАРИНА: Ну что же, мы заканчиваем. Подождем, что нам скажут, телеакадемики 21 числа будет основное вручение.

А. БОРОДИНА: Это будет показывать СТС. Мы надеемся в полном объеме, без купюр.

К. ЛАРИНА: Остается телекритика, у всех работа есть и удачи вам.