Звезды против журналистов - Александр Градский, Тимур Мардер - Культурный шок - 2007-08-18
К. ЛАРИНА: 14 часов 8 минут. Добрый день! У микрофона Ксения Ларина. Сегодня у нас «Культурный шок» посвящен противостоянию вечному – противостоянию между звездами и журналистами, которое мы каждый раз начинаем обсуждать, вступаем в какое-то нервное состояние, но выход из этой ситуации никто не видит. Я когда набрала в Яндексе два слова «избил», «папарацци», на меня посыпалось такое количество сообщений из разных уголков мира, а не только из России, как вы понимаете. И длится это вечность. Я представлю гостей сегодняшнего эфира: Тимур Мардер, главный редактор городского таблоида «Твой День». Так и называется, таблоид?
Т. МАРДЕР: Да, конечно.
К. ЛАРИНА: И Вас это не обижает?
Т. МАРДЕР: Как это может обижать? Это наше название, наша направленность.
К. ЛАРИНА: Хорошо. И Александр Градский – певец, композитор, звезда, безусловная. Добрый день, Саша!
А. ГРАДСКИЙ: Здравствуйте!
К. ЛАРИНА: Напомню нашим слушателям, что последние истории – почти трагические. Потому что несколько произошло эпизодов подряд – я не знаю, Саша в курсе или нет. Началось все с самой такой яркой истории по весне, когда Леонид Ярмольник и Александр Абдулов избили фотокорреспондента газеты «Жизнь», по-моему.
Т. МАРДЕР: «Твой день».
К. ЛАРИНА: «Твой день», да. Марата Сайченко.
А. ГРАДСКИЙ: Прилично избили?
Т. МАРДЕР: Нормально. Я думаю, здесь не так важна степень избиения, как сам факт.
К. ЛАРИНА: Дальше: недавно такой же случай произошел с Дмитрием Певцовым, который избил фотокорреспондента «Комсомолки».
Т. МАРДЕР: Да, Рамиля Гали.
К. ЛАРИНА: И там кто-то еще, по-моему, был. Парень из «Жизни», да? Пробегал на свою беду.
Т. МАРДЕР: Почему «на беду»? Как раз - снял факт драки, есть доказательства.
К. ЛАРИНА: Дмитрий Певцов сделал это на пороге родильного дома, в котором лежала его жена – Ольга Дроздова. И последнее произошло совсем недавно, в прошедшую неделю мы это обсуждали. Не в Москве, а на юге, в солнечном Геленджике, застукали звезду под названием Владимир Винокур.
Т. МАРДЕР: С 24-хлетней девушкой!
К. ЛАРИНА: Да. И, видимо, защищая честь девушки, он набросился на фотокорреспондента газеты…
Т. МАРДЕР: Опасаясь, что эта информация будет предана огласке.
К. ЛАРИНА: Да. Это был корреспондент «Жизни», да?
Т. МАРДЕР: Да.
К. ЛАРИНА: Мальчик совсем, по-моему.
Т. МАРДЕР: Да, Дима, 17 лет ему.
К. ЛАРИНА: Вот три таких случая подряд. Хотя можно вспомнить знаменитое письмо - в прошлом году написали - открытое президенту, которое, по-моему, Александр Градский не подписывал.
А. ГРАДСКИЙ: Я вообще не подписываюсь
К. ЛАРИНА: Там письмо подписали в том числе и участники последних инцидентов: там подписал Абдулов, Дмитрий Певцов. С просьбой оградить…
Т. МАРДЕР: Содержание я помню плохо, но общий посыл понятен.
К. ЛАРИНА: Мы, конечно, не будем разбирать конкретные случаи, поскольку это тенденция. И еще раз подчеркну, что это не только проблема нашей сегодняшней современной России, а это проблема современного мира. Каким образом все-таки из этой ситуации выходить? Какие здесь взаимные претензии? Кому можно выполнять свою работу, а кому нельзя выполнять свою работу? Вот про это я и хотела сегодня поговорить.
А. ГРАДСКИЙ: Давайте я начну, потому что я понимаю, с кем я рядом сижу. Вы знаете, началась эта проблема так активно с момента возникновения электронных СМИ и большого тиража газет. Не было таких прямых и быстрых связей, скажем, между работниками СМИ и читателями. Вот вчера, как говорится, в клозете – утром в газете, вчера с девочкой застукали – утром все уже об этом знают. Если бы не было такой быстрой информации – не было бы самой проблемы. Я придерживаюсь такого мнения, оно даже внутри меня самого двоякое: с одной стороны, я поддерживаю эту мысль одного из моих друзей, который один из основоположников этого стиля – Женя Додылев.
К. ЛАРИНА: Уже никто не помнит, кто это. Это один из основоположников «желтой» прессы, родоначальник.
А. ГРАДСКИЙ: Ну как, все помнят! Все прекрасно помнят, потому что он до сих пор руководит одним крупным холдингом, и частное у него есть издание, и журнал «Профиль» с его помощью издается, и много чего хорошего и не хорошего. Но у него было такое мнение, и он мне говорил, что звезды … это вообще плохое слово.
К. ЛАРИНА: Публичные люди – потому что речь идет не только об артистах, но и о политиках, спортсменах, и журналист, кстати, тоже туда подпадают.
А. ГРАДСКИЙ: Вот в какой-то момент, когда уже стало ясно, что этот человек известен, ты уже помалкивай, это твой крест – вот такой контекст. Хочешь, чтобы о тебе знали – терпи, веди себя прилично: не ходи с посторонними девушками, чтобы тебе не было неудобно, если твой портрет с этой девушкой появится в каком-то неприличном виде в газете. То есть веди себя, скажем так, достойно. Тогда не к чему будет придраться. Даже если я буду придираться, то в силу информации о том, что ты человек достойный и ведешь себя хорошо, то 99,9% читателей скажут: да ну, ерунду какую-то написали, не может такого быть. А возникает ситуация, при которой люди ведут себя так, скажем, довольно вольно, люди известные, – и поэтому от них начинают ждать этих проявлений. Как только они эти проявления допускают – журналисты докладывают обществу. И все: о, опять! И Женя говорил: помалкивайте, терпите. И я говорил: ну, хорошо, помалкиваем, а если обман, а если это случайность.
К. ЛАРИНА: А если это касается детей?
А. ГРАДСКИЙ: Да кого угодно! И вот человек вышел с девушкой 24-хлетней, а это его ученица, она у него занимается в школе. Они идут просто по пляжу – их фотографируют. Дальше идет такая замечательная подпись: «Новая любовь ХY». Предположим, что это ложь. Что делается в том случае или должно делаться, на мой взгляд: должна существовать нормальная судебная процедура, при которой человека, газету, СМИ, допустивших такое вот дело, вызывают в суд. Не надо его бить, колотить, членовредительством его заниматься – в суд, и где-то там на 10 миллионов рублей газету.
К. ЛАРИНА: Такие прецеденты тоже были. Вот Вера Глаголева недавно…
Т. МАРДЕР: Я хочу предложить Александру Градскому прочитать курс лекций на эту тему наши молодым звездам!
А. ГРАДСКИЙ: Я могу сказать: не те деньги, если бы это были деньги, такие, как я говорю, - тогда это больно. А когда ты вызываешься в суд как редактор или автор какой-то статьи, тебе присуждают выплатить 5 тысяч рублей, 10 тысяч рублей. И человек заплатил – подумаешь, 10 тысяч рублей компенсации. А когда газету или журнал наказывают в случае клеветы на такую сумму, и останавливается работа, и люди сидят без денег, тогда журналисты начинают думать: вот в этом случае мы можем себе позволить что-то такое сделать или не можем. Ну его к чертовой матери: газету закроют – мы новую организуем. Понимаете? И вот этого баланса сейчас не существует. Поэтому у людей, которые не хотят, чтобы их снимали в пикантных ситуациях, выхода нет. У них нет выхода, они не могут за себя постоять и сказать: а мы вот эту газету – на 10 миллионов, и ее закрыли. Они говорят: в глаз дадим. Вот все, что остается.
Т. МАРДЕР: Я хочу сказать, что выход всегда есть. Когда звезды, люди известные, публичные, начинают распускать руки, - это ситуация просто недопустимая. Что касается лжи: любая газета, любое издание – это может быть «желтая» газета, таблоид, какое-то серьезное издание – никто от этого не застрахован, бывает какая-то ложь. Действительно, у каждого человека, у каждого гражданина РФ есть право подать в суд и уже в установленном законом порядке отстаивать свои права.
А. ГРАДСКИЙ: Правильно.
Т. МАРДЕР: У нас правовое государство. По крайней мере, мы его строим, мы на это претендуем – и это бесспорно. Что касается лжи: Винокур вышел с 24-хлетней девушкой, сидел там в час ночи с ней в каком-то кабаке с охраной. И что? Никто ничего не говорит. Его можно снять, опубликовать снимок, и уже люди сами будут делать выводы.
К. ЛАРИНА: А можно его снять и опубликовать снимок?
Т. МАРДЕР: Безусловно. Это публичное место – ресторан – он шел по улице. Это даже не оспаривается.
А. ГРАДСКИЙ: А фотографировать можно? А печатать?
К. ЛАРИНА: Вопрос!
А. ГРАДСКИЙ: Это большой вопрос!
К. ЛАРИНА: Вопрос: можно снимать и публиковать?
А. ГРАДСКИЙ: Нельзя, без разрешения – нельзя!
К. ЛАРИНА: А почему?
Т. МАРДЕР: Почему? Снимок сделан в публичном месте. Если мы ворвались в квартиру Александра Градского или на дачу – в его частные владения – мы не имеем права публиковать этот снимок. Но если Александр Градский гуляет по улице, сидит в кафе, ресторане – это места общественные, публичные. Появившись в публичном месте, любой журналист, любой фотокорреспондент имеет право сделать снимок.
А. ГРАДСКИЙ: Вы имеете в виду по нашему существующему сегодня законодательству. Существует, помимо законодательства, абсолютно неточного сейчас, еще такое слово, как “may I make a picture”. Вот подходит к тебе фотокорреспондент и говорит: разрешите, я Вас сфотографирую. Ты говоришь: разрешаю, или говоришь: нет. Вы сидите или другой актер сидит с двумя девушками, или тремя, легкого поведения, подходит к Вам и говорит: «Excuse me, may I make a picture?». Он говорит: конечно, пожалуйста, девочки!
К. ЛАРИНА: А там закона нету, Саша, в том-то все и дело! Можно снимать и публиковать что угодно и где угодно!
Т. МАРДЕР: Можно я все-таки мысль донесу? Газета, таблоид – это прежде всего общественный контролер. Мы работаем не для себя: это не я, Тимур Мардер, хочу снять Винокура с его там бабами. Задачи такой нет! Задача есть мониторить все информационное поле. Если, например, Винокур появился с 24-хлетней симпатичной девушкой в ресторане в час ночи, мы должны…
А. ГРАДСКИЙ: Кого это волнует? Стоп-стоп-стоп!
Т. МАРДЕР: … мы должны это знать!
А. ГРАДСКИЙ: А почему Вы считаете, что вы должны?
К. ЛАРИНА: Имеют право!
А. ГРАДСКИЙ: Имеют право – я согласен, но почему «должны»?
Т. МАРДЕР: Потому что ситуация интересная, ситуация пикантная: человек пришел с девушкой…
А. ГРАДСКИЙ: А какое ваше дело?!
Т. МАРДЕР: … в ресторан…
А. ГРАДСКИЙ: И что такого? 60-летний человек пришел с девушкой!
Т. МАРДЕР: Винокур интересен, это популярный юморист. Интересная его жизнь, интересно, что у него происходит!
А. ГРАДСКИЙ: А где деньги? Нет, стоп-стоп! А где деньги?
Т. МАРДЕР: Деньги? Кому?
А. ГРАДСКИЙ: Винокуру за то, что он интересен. Стоп! Вот условный «Винокур».
Т. МАРДЕР: Он на нас зарабатывает, собирая концерты.
А. ГРАДСКИЙ: Я на вас ничего не зарабатываю, и он на вас ничего не зарабатывает. Он стал известен без СМИ, без телевидения и даже газет.
Т. МАРДЕР: То есть Вы хотите сказать, что он стал известен во время советских времен, когда все СМИ были подконтрольны, когда все СМИ контролировались коммунистической властью?
А. ГРАДСКИЙ: А сейчас все СМИ контролируются почти что, не знаю, какой властью, – но контролируются точно, властью денег, например. Тогда вопрос: вы меня (условного «меня», я не говорю: меня лично, но предположим), вот мне вы, вообще никакие СМИ, не нужны! Абсолютно: ни телевидение, ни радио. Мне совершенно наплевать на сегодняшний день на любую информацию обо мне. Мне она не нужна!
К. ЛАРИНА: Да про Вас и не пишут в «желтой» прессе!
А. ГРАДСКИЙ: Пишут, пишут иногда, редко очень, но пишут. Но мне она не нужна!
Т. МАРДЕР: Но мы работаем не для Вас. Мы работаем для читателя. Если читатель скажет: сделайте, мы хотим знать все про Градского, с кем он, где, когда и как, - мы это сделаем!
К. ЛАРИНА: Это угроза, внимание!
А. ГРАДСКИЙ: У меня был один такой знакомый. Я всем журналистам это говорю. Во-первых, у каждого есть свой скелет в шкафу, в том числе и у Вас, Тимур, - у любого редактора, у любого таблоида. У меня был один знакомый, очень приличный редактор очень большой газеты, и я ему как-то много лет назад сказал: если у тебя в твоей газете опубликуют что-нибудь обо мне, я найму людей и узнаю, с кем ты, где ты, когда ты, и кто ты, и где у тебя деньги, и в каком месте, и как ты приватизировал газету, и т.д. – ты меня понял?!
Т. МАРДЕР: Любите пошантажировать!
А. ГРАДСКИЙ: Нет, я просто ответил тем же. Сказал: вякнешь – я тебе вякну в ответ! Причем так вякну! Потом я пойду куда-нибудь и сделаю так, что у тебя не будет бумаги со скидкой, или еще что-нибудь сделаю! У нас есть свои способы, как с этим бороться.
Т. МАРДЕР: Вот поэтому совесть главного редактора должна быть чиста.
А. ГРАДСКИЙ: Нет, совести у главного редактора не должно быть вообще! Тимур, если у главного редактора будет совесть – у него не будет газеты и не будет денег!
Т. МАРДЕР: Абсолютно неверно!
А. ГРАДСКИЙ: Да, Вы абсолютно правы: вот есть жареный факт, этот факт нужно, по профессиональным соображениям журналиста, взять, сформулировать и дать людям.
Т. МАРДЕР: Красиво его подать.
А. ГРАДСКИЙ: Да, все это замечательно. И это, очевидно, часть вашей профессии. И без этого нельзя – это понятно. Но у нас у всех, условно у «нас», должны быть возможности, скажем не личные Пупкина или Градского по телефону позвонить, а нормальные законные возможности вернуть вам этот «должок». У нас таких возможностей нет. Объясню почему. Вот, предположим, убил человек – его судят. У него в статье написано либо «при отягчающих обстоятельствах» - пожизненное, до 15 лет, либо при таких обстоятельствах – до 11. То есть у него четко прописано в его законе возможное наказание, уровень наказания. В Законе О защите чести и достоинства этих параметров нет. Если бы было написано в законе: за клевету в СМИ, порочащих профессиональную честь, - 15 миллионов рублей; за клевету…
Т. МАРДЕР: Если взять опыт мировой…
А. ГРАДСКИЙ: Нет, мировой не надо!
Т. МАРДЕР: … там нигде такого нет.
А. ГРАДСКИЙ: О! Хорошо устроились! Вы отлоббировали все парламентское большинство всего мира, чтобы нигде невозможно было понять, сколько денег! Вот я считаю, что, предположим, условно моя, «Пупкина», честь оскорблена на 2 миллиона долларов. Вот я два миллиона долларов получил бы и не стал бы бить журналистов. Вот если бы у судьи это было бы прописано, не возникало бы момент такого: один Х против газеты ставит свою честь в 100 миллионов долларов. Судья говорит: да он сумасшедший, он людей смешит, - и дает ему 10 тысяч рублей. И все. Ему дают 10 тысяч рублей, и он умывается. И в следующий раз, когда он видит журналиста, у него возникает другое желание: взять эти 10 тысяч и дать ему их обратно и при этом дать ему в морду. Потому что закон не дает ему возможности удовлетворить его, как он считает, оскорбленные самолюбие и честь иным способом, кроме такого. Поэтому, я вам предрекаю, если подобного закона не будет, то журналисты будут выполнять свою профессию, будут работать, а люди будут защищаться, как могут.
Т. МАРДЕР: Это совершено неверная позиция. Смотрите, журналист выполняет свою работу: он снимает и публикует снимки. Если к нему есть какие-то претензии - можно пойти и подать в суд.
А. ГРАДСКИЙ: Опять про суд!
Т. МАРДЕР: Подождите!
А. ГРАДСКИЙ: В суде же ничего не получишь!
Т. МАРДЕР: Подождите. То есть Вы отвергаете всю нашу судебную систему?
А. ГРАДСКИЙ: Я отвергаю тот закон, потому что он не работает правильно: его надо исправлять, его надо принимать по-другому, там должны быть прописаны все статьи и вся мера ответственности СМИ.
Т. МАРДЕР: Подождите, а мера ответственности того же Ярмольника или Абдулова?
А. ГРАДСКИЙ: За что? За то, что он ходит с чужой девушкой?
Т. МАРДЕР: Нет. Должна быть мера ответственности за все! Если Абдулов напал на журналиста, и вдвоем его избили, Винокур избил – должны возбудить уголовное дело в отношении них. Они должны нести ответственность, они должны отбывать тюремное заключение.
А. ГРАДСКИЙ: Да!
Т. МАРДЕР: Приведем в пример тот же Запад, на который Вы ссылаетесь…
А. ГРАДСКИЙ: Ну, насчет тюремного заключения…
К. ЛАРИНА: Нет, там бывает домашний арест.
Т. МАРДЕР: Я вам скажу: Рассел Кроу, который в отеле поскандалил, запустил телефоном в сотрудника отеля (телефон не попал, и ничего не было), и вот его взяли под стражу, полиция его арестовала, полиция его в наручниках привела в зал заседания суда, ему вынесли решение по его делу и т.д. Общество видело, что государство…
К. ЛАРИНА: Перед законом все равны.
Т. МАРДЕР: Да, перед законом все равны: не важно, это Вася Пупкин или Рассел Кроу, не важно это Дима Соловей или Владимир Винокур.
А. ГРАДСКИЙ: Да что Вы говорите. И советника Буша, которого обвиняли в разврате, тоже приволокли в суд? Вы наивный какой-то! Рассел Кроу – да, а попробуйте секретаря Совета Безопасности!
Т. МАРДЕР: Винокур не секретарь Совета Безопасности, это не министр юстиции.
А. ГРАДСКИЙ: Его пытались посадить и не посадили!
К. ЛАРИНА: Посадили: 9 лет условно.
А. ГРАДСКИЙ: Во всяком случае у вас в таблоидах есть такие персоны известные, которых никто не трогает. Назвать, что ли?
Т. МАРДЕР: Да!
А. ГРАДСКИЙ: Путин! Хорошая персона? Иванов, Медведев! Напишите о Путине, например. Предположим, что это неправда будет, - вам выкрутят руки моментально и посадят далеко.
Т. МАРДЕР: Задача писать неправду не стоит. Нам нужна правда! Наша задача публиковать правду!
А. ГРАДСКИЙ: Тем более неправильно, вы сейчас говорите неправду!
Т. МАРДЕР: Ни одного суда за последние годы не было, чтобы суд признал: вы опубликовали неправду. Суд выносил решение о том, что это вмешательство в личную жизнь, но что мы опубликовали неправду – такого не было.
А. ГРАДСКИЙ: Хорошо, давайте так…
Т. МАРДЕР: Именно если бы мы были нацелены на публикацию неправды, мы бы никогда не ставили машину и не тратили бы деньги на публикационную работу. Потому что любой факт нужно подтверждать фотографиями.
А. ГРАДСКИЙ: Послушайте! Да не про фотографии. А если он сидел с девушкой, которая его ученица, а вы подаете это как… А его жена знает. Предположим, условный «Винокур», условная «жена», условная «девушка». Он своей жене звонит по телефону и говорит: слушай, я со свой Катюшкой сижу в ресторане, часа через полтора приеду домой, а Катю тогда шофер отвезет. Она говорит: а кто такая Катя? Он: моя ученица, ну помнишь. Она: да-да. Все! Тема закрыта. Жена знает (условная «жена»), папа знает этой девочки, что они сидят со своим учителем в ресторане. Но когда вы подаете этот факт как скабрезность…
К. ЛАРИНА: Почему? Может, без подписи: Винокур с девушкой на отдыхе – в чем оскорбление?
А. ГРАДСКИЙ: Тогда зачем это публиковать? Нет, когда это делается, у этого всегда есть подтекст, и этот подтекст ясен невооруженным взглядом! Иначе зачем это делать?
К. ЛАРИНА: Но его не привлечешь точно! Вот правильно Тимур говорит!
А. ГРАДСКИЙ: Да, я с ним согласен, но есть одна штука. Я во многом с ним согласен, но не согласен в главном – в том, что идите, типа, в суд. Вот если бы можно было выиграть этот суд и получить удовлетворение, тогда…
Т. МАРДЕР: Так не бывает. На то он и объективный суд: ты можешь выиграть, и ты можешь проиграть! Если ты изначально знаешь, что ты выиграешь – что это за суд-то тогда? К какой стране и к какой демократии мы идем? Вы что хотите построить?! Вы мен пугаете!
А. ГРАДСКИЙ: Нет, нет, не надо! То, что я хотел, я уже построил! Например, я построил вас! Это не самая худшая постройка. Нет, я построил не в смысле выстроил, а я вас в какой-то степени создал, всю вашу компанию молодежную. Но тут есть одна деталь. Я с вами согласен, что это ваша работа и т.д. Но либо это вместе… Вот смотрите, у меня есть несколько примеров таких: проплачиваются журналисты, проплачиваются издания, создается некий персонаж – музыкальный или еще какой - раскрученный. Его создают. То, что он ноль без палочки – это не важно, но его создают. Это было на моих глазах несколько раз – не буду называть издания – они надувают-надувают-надувают этого условного персонажа, потом этот персонаж с продюсером делают гастроли или концерты, газета в доле. Вот это такой вот шоу-бизнес! Для меня это все шоу-бизнес, когда я вижу статью об абсолютно нулевом артисте с вот такими штуками, я думаю: ага, интересно, с гастролей у газеты какой процент. И не надо говорить, что этого нет – это есть. В таблоидах и «желтой» прессе немного другая схема: они используют – или вы используете - уже готовых людей.
Т. МАРДЕР: Нет, не всегда.
А. ГРАДСКИЙ: Не всегда? Тогда Вы сами утверждаете, что создаете их за деньги.
Т. МАРДЕР: В начале Вы сказали, что газеты тоже участвуют в процессе создания звезд. Наша проблема в России могу сказать в чем: есть звезды старшего поколения, которые, в принципе, обязаны своей популярностью, своей известностью именно газетам. Но эта ситуация ненормальная. И есть молодые звезды, которые сегодня выходят на сцену, которые…
К. ЛАРИНА: Но это ненадолго!
Т. МАРДЕР: Это другой вопрос уже, кто останется, а кто не останется – мы посмотрим через какое-то время. Мы про Вас тоже думали, когда Вы были молодой: останется или не останется.
А. ГРАДСКИЙ: Про меня никто ничего не думал!
К. ЛАРИНА: Нашим слушателям я не напомнила: sms-ки, пожалуйста, присылайте - +7-985-970-45-45. Очень важное замечание прислала нам Валентина: «Папарацци снимают то, что хочет публика, а публика хочет зрить кумира в постели, а не в президиуме». Так вот, Саша, Вы начали с чего: если уже ты публичная фигура, будь добр - терпи.
А. ГРАДСКИЙ: Да!
К. ЛАРИНА: Или безукоризненно себя веди в частной жизни. Знай, что за тобой неуклонно, неусыпно следят.
А. ГРАДСКИЙ: Ксюша, но это то принцип, который я сам лично придумал для себя. Я живу и тоже не гарантирован от какого-то вмешательства прессу в мою жизнь. Надо просто стараться не давать лишнего повода – это мое личное мнение!
К. ЛАРИНА: Это один случай, когда «сами виноваты». Согласна, что не пей, не кидайся мордой в салат, не раздевайся, не танцуй голым на столе в ресторане – пожалуйста. Но когда он беспомощен, когда он болеет и на больничной койке? Караченцев или Гундарева – не важно!
А. ГРАДСКИЙ: Это караул! За это надо просто закрывать газету сразу!
Т. МАРДЕР: Вицин в больнице: мы находим Вицина на краю Москвы, он лежит в больнице, в палате, где лежит 15 человек. Брошенный, никому не нужный, на грязной постели! И никто о нем не вспомнил! В этом человеке вообще было сложно узнать, что это великий актер Вицин.
А. ГРАДСКИЙ: А зачем фотографировали? Напишите!
Т. МАРДЕР: До тех пор, пока в нашей газете не появился этот кадр жуткий, который просто наших читателей убил – у нас телефоны в редакции обрывались, – пока не появился в нашей газете этот кадр, пока мы просто не дали в лоб всем нашим властям и чиновникам…
А. ГРАДСКИЙ: И чем кончилось?
Т. МАРДЕР: Перевели в ЦКБ. Если вы знаете, Вицин умер именно там. За ним хотя бы на последних секундах нормально ухаживали.
К. ЛАРИНА: Тоже принимаются аргументы. Но что-то здесь, Саша, мне не нравится.
А. ГРАДСКИЙ: Я могу сказать: Тимур говорит в данном случае об обязанности прессы как таковой – вскрывать болевые точки в обществе и т.д. Здесь никаких вопросов нет, кроме одного. Вот эта штука называется мера. Вот написать, дать чудовищный кадр – это да, может быть, понятно. Но когда из номера в номер Колю, моего друга, Караченцева, показывают оттуда, отсюда, Наташу…. Много - это уже нехорошо. А у него спросить? У ее [Н. Гундаревой] мужа спросить, как он к этому отнесется. Нужно ему такое или нет? Нужно ли ей такое? Понимаете, такая штука, кто-то сказал: жить в обществе и быть свободным – или сам Маркс или Энгельс… Понимаете, если мы все такие белые и пушистые, на пользу публики, на пользу обществу, на пользу слушателей, чтобы действительно информация была, но нельзя быть до такой степени самоуверенным и считать: мы – это все правильно, а другие – это их проблемы.
Т. МАРДЕР: Нет, никто этого не говорит. Мы тоже допускаем ошибки, и это нормально: любой человек, который что-то делает, который пытается что-то делать, допускает ошибки. Например, мы делаем таблоид шесть лет, мы еще очень молодые – все эти принципы мы пытаемся освоить. Мы очень много общаемся с коллегами. Я и редактор «Жизни» Руслан Сагаев были недавно в Лондоне, с коллегами общались. Тем же самым проблемам мы как-то совместно пытаемся найти решение. Безусловно, без ошибок не бывает. Просто привыкли обвинять прессу, особенно таблоиды, во всех грехах. Фотографии, все - абсолютно все мы делаем не так.
А. ГРАДСКИЙ: Абсолютно не так!
Т. МАРДЕР: Но поддержку людей, поддержку наших читателей мы чувствуем. Мы знаем, что нужно простому человеку, поэтому наша газета популярная.
А. ГРАДСКИЙ: А как вы чувствуете?
Т. МАРДЕР: Звонки, письма, обратная связь, рост тиража.
А. ГРАДСКИЙ: В 1973 году институт Гэллапа проводил исследование среди 2 тысяч респондентов, людей, которые написали письмо на ТВ и в газеты. Выяснилось, что 75% написавших в газету страдает психическим заболеванием. Институт Гэллапа сделал вывод и ЮНЕСКО его опубликовала, что человек в нормальном состоянии души и тела написать письмо в СМИ не может. Поэтому ориентироваться на письма не надо!
К. ЛАРИНА: Саша! Нет, подожди! Если мы сейчас включим телефон, наши слушатели все будут говорить: как вам не стыдно, какое безобразие эти газеты, это издевательство. Но читать-то будут! Посмотрите, какие рейтинги у малаховской передачи, которой все возмущаются!
А. ГРАДСКИЙ: Вот рейтинги – это мой конек! Сейчас я тебе скажу! Вот если показывают голый зад – все будут смотреть и при этом говорить: как это отвратительно!
К. ЛАРИНА: А если показывать зад известного человека!
А. ГРАДСКИЙ: Тем более! Какой кайф (внутри), а внешне: как это отвратительно! И включают Малахова и ему подобных (я даже с маленькой буквы говорю «малахов»). Понимаешь, есть запретные вещи. Например, в музыке: первая ступень минорная, четвертая ступень минорная, пятая ступень мажорная (условно говоря) – если это красиво распеть в виде арпеджио, получается что-то вроде романса. Может, он хреновый, но получается некий романс, и у человека, который является слушателем, создается лирическое настроение. То есть это просто аксиома. Ты сделал этот до минор, потом а, потом фа минор, потом соль мажор, а из до минора хорошо в си бемоль мажор и ми бемоль мажор (так называемый квинтовый круг) – и все, и человек может уже даже заплакать, если ему спеть про несчастную любовь. Но это мерзота! То же самое и здесь. Понимаешь, если он в таком увеличительном стекле, каким является телик, показывает гадость, постоянно, однозначно ее будут смотреть. И однозначно все понимают, что это гадость, но все равно будут говорить: какая это гадость, вы видели, какая это была гадость – вот это была гадость!
Т. МАРДЕР: Но им это интересно, дайте вы им право выбора!
А. ГРАДСКИЙ: Тимур, Вы что закончили?
Т. МАРДЕР: Государственный университет. По образованию филолог-журналист.
А. ГРАДСКИЙ: Вот! Понимаете, что позволено Юпитеру – не позволено быку. Вот Вы человек образованный – я слышу, как Вы разговариваете по-русски – понимающий, умеющий внутри себя расставлять акценты, посмотрев телевизор, или этот зад, или эту программу. Вы лично, или кто-то из моих знакомых, или даже сам я. Вы можете эти акценты расставить и каждый овощ посадить в свою грядку, сказав: да, это отвратительно, да посмотрел, ну показали – ну и уроды. Вы эти акценты можете расставить. Но человека необразованного, неразвитого, неграмотного то, что показывают по телевизору, - это молотком по голове: он как был идиотом, так и останется идиотом, а то еще хуже станет. И вот это влияние – это не просто чуткий юмор. Таким образом происходит дебилизация общества – это, кончено, круто, но, по крайней мере, общество не то что бы не развивается, оно, скажем так, маргинализуется. И это необходимо. Я даже знаю, для чего. Тут у меня еще один конек – я не буду расшифровывать. Вы на меня так посмотрели – вот именно, для этого. Чтобы потом все толпой шли куда надо.
Т. МАРДЕР: Вы знаете, эта версия вечного заговора, которая была в Советском Союзе. Нам надо отключиться от этого заговора. Люди не быдло!
А. ГРАДСКИЙ: Так вы же их делаете – не вы лично – телевидение, создавая, показывая.
К. ЛАРИНА: Так этот кошмар не из Кремля пришел к нам – он пришел с цивилизованного Запада.
А. ГРАДСКИЙ: Не надо про Кремль так ужасно говорить!
К. ЛАРИНА: Я наоборот его защищаю! В этом он точно не виноват!
А. ГРАДСКИЙ: Вы знаете, Кремль тогда должен сказать: нет!
К. ЛАРИНА: А как? А свобода выбора?
А. ГРАДСКИЙ: Чего-чего? Это на всех пяти или шести кремлевских каналах? Ну, не надо! Поэтому здесь эти уши торчат: либо Кремль за культурное развитие народа и тогда надо все это делать, либо Кремль не за культурное развитие народа. Тут уже пускай ребята выбирают.
Т. МАРДЕР: Тут уже каким-то капитализмом попахивает! Тогда давайте свободу СМИ.
А. ГРАДСКИЙ: Тогда давайте свободу СМИ. Полную свободу СМИ!
Т. МАРДЕР: Так вот она и есть! Сейчас у нас в стране проходит переходный период. Вообще СМИ – это бизнес изначально. Газета должна приносить прибыль.
А. ГРАДСКИЙ: Тимур, Вы просто комсомолец, потому что каждый раз, когда начинаешь прижимать к ногтю какую-нибудь газету или телевизор, они всегда говорят: у нас сейчас переходный период. От 17-го года все переходный период: от 18-го к 19-му переходный период, от 42-го к 49-му – постоянно! Мы живем в состоянии переходном!
Т. МАРДЕР: Подождите! Возьмите 15 лет назад газеты, которые были в России, и сегодня.
А. ГРАДСКИЙ: Тогда веселее было.
К. ЛАРИНА: Да, разнообразнее, как ни парадоксально.
Т. МАРДЕР: Веселее было, потому что время было веселее.
А. ГРАДСКИЙ: Газеты были веселее, и посвободнее намного!
К. ЛАРИНА: Тимур, Вы просто этого не помните, Вы еще молодой человек.
Т. МАРДЕР: Но есть история.
А. ГРАДСКИЙ: Есть история, а есть – история. Не то что бы я с Вами спорил, Тимур. Я скорее за Вашу позицию. Потому что коснись меня самого, лично меня Ваша позиция устраивает. Потому что меня при общении с вашими ребятами так и позиционируют. Каждый считает себя…
Т. МАРДЕР: Звезды ведь очень разные люди, у них разное образование, разный интеллект…
А. ГРАДСКИЙ: Нет у них образования!
Т. МАРДЕР: … а все эти проявления хамские, когда человек поднимает руку – ведь это по большому счету хамство. Нормальный человек никогда не будет так отстаивать свою честь.
А. ГРАДСКИЙ: Тимур, Вы опять начинаете демагогию. Вы меня не слышите: у него нет другого способа. Вот Вам конкретный пример: Вы идете с любимой девушкой по улице, из-за угла выходит какой-то человек, подходит к Вашей девушке и хватает ее за грудь. Ваши действия?
Т. МАРДЕР: Нет, это…
А. ГРАДСКИЙ: Нет! Отвечайте! Ваши действия?
Т. МАРДЕР: Это угроза чести и жизни. А когда тебя фотографируют…
А. ГРАДСКИЙ: … это такая же угроза чести и жизни!
Т. МАРДЕР: Но если ты идешь, женатый человек, в час ночи с молодой красивой девушкой…
А. ГРАДСКИЙ: Откуда Вы знаете их отношения? Может быть, у них договоренность?
Т. МАРДЕР: Хорошо! Но зачем бить?!
А. ГРАДСКИЙ: Я не думаю, что там было именно так. Я не знаю, как там было. Но я знаю Абдулова очень хорошо и знаю Ярмольника.
К. ЛАРИНА: Там у Ярмольника была другая ситуация!
Т. МАРДЕР: Да, они вышли из ресторана. Их, наверняка, снимали…
А. ГРАДСКИЙ: Вот смотрите, я сижу в ресторане, отдыхаю. На этой презентации дают только водку. Если ты хочешь что-то заказать – ты можешь что-то заказать.
К. ЛАРИНА: А Вы не оправдывайтесь заранее.
А. ГРАДСКИЙ: Нет, я просто говорю. Я выпил три рюмки водки грамм по 30.
Т. МАРДЕР: Вы можете не пить.
А. ГРАДСКИЙ: Нет, почему, я выпиваю.
К. ЛАРИНА: Но здесь может оказаться фотокорреспондент любой газеты – Вы отдаете в этом себе отчет?
А. ГРАДСКИЙ: Мне на это наплевать. Но дальше в газете или в Интернете появляется такая статья - фотка моя и подпись: «А Градский накатывал одну за одной»! Я посмеялся: хорошо, я накатывал. Но это же неправда! Вот вам и ответ: с одной стороны, мне наплевать.
К. ЛАРИНА: Но Вы же не обратитесь в суд по этому поводу?
А. ГРАДСКИЙ: Нет.
Т. МАРДЕР: А вот если бы Градский лежал у входа в ресторан или на выходе из ресторана - это уже другое дело.
А. ГРАДСКИЙ: Ну, это маловероятно. Но есть одна деталь: девушка в городе Нью-Йорк купила горячий кофе и прекрасно понимала, что кофе горячий; мимо пробегал какой-то парень, толкнул ее под локоть; она не парня стала судить, что он ее под локоть ткнул, а кофе горячий, и она обожглась, - а «Макдоналдс», ни за что! В результате, как выяснилось, и вы это знаете, «Макдоналдс» не написал на этой чашке, что кофе горячий! И получила она несколько десятков миллионов долларов за то, что ее обожгло, только потому, что «Макдоналдс» не написал на чашке, что это кофе, что его пьют горячим.
Т. МАРДЕР: А вы знаете , что там на молоке пишут «не переворачивайте»?
А. ГРАДСКИЙ: Да, потому что уже несколько раз были суды. Это подтверждает то, что говорю я: один раз осудить газету «Х» на 10 миллионов рублей – и все! Вот теперь, я вам могу сказать, господа из этого издания 10 раз подумают.
К. ЛАРИНА: Тут же вопрос не о клевете, не об оскорблении чести и достоинства, а о фотографиях, которые человек, герой, не хотел бы видеть. Тимур недаром настаивает на том, это правда или ложь!
А. ГРАДСКИЙ: Понимаешь, это может быть правда и может быть и нет. Потому что он, еще раз говорю, мог сказать жене, что он задержался со своей ученицей. А когда это подается как грубая фотография – это подается уже как скабрезность. Человек, 60-летний мужик, с молодой девушкой сидит в ресторане, жена ничего не знает…
Т. МАРДЕР: Но зачем бросаться на фотографа?
К. ЛАРИНА: Зачем бросаться на фотографа? Девид Бэкхем с Викторией, Рассел Кроу – зачем им бросаться?
А. ГРАДСКИЙ: Отвечаю. Вот ты же, Ксения, журналист, никто же не знает из журналистов, в каком состоянии на данную секунду находится этот человек, может быть, у него умерла мама. Он идет по улице, к нему подошла его ученица, берет у него автограф. А его раз – и сфотографировали.
К. ЛАРИНА: Нет, я не должна знать этих обстоятельств даже самых трагических. Я случайно встретила Киану Ривза на улице и сфотографировала, а фотографию отправила Тимуру в газету.
А. ГРАДСКИЙ: Понимаешь, какая история, а у него в тот день умерла мама, или он в стрессе диком находится. А вы, журналисты, очень часто известных людей воспринимаете как объект своей жрачки. Вот это просто объект, его надо сожрать, потом переварить и засунуть в газету. А это живые люди, у которых тоже может что-то происходить, какая-то жизнь! Поэтому, когда я сказал тебе, что поймаю тебя, когда ты на яхте, с девкой, голый, и просто в параллельной газете - я тебя засажу!
К. ЛАРИНА: Но это никаким законам не поддается! Это уже из области этики!
А. ГРАДСКИЙ: Ксюша! Ты знаешь, этого очень боятся!
К. ЛАРИНА: Я теперь понимаю, почему вы про Градского ничего не пишете!
А. ГРАДСКИЙ: Потому что скелет в шкафу есть у всякого! Жена, дети, любовница тоже, предположим, есть у всякого. И вдруг тебя вот так с голым торсом, или с пузом, или с бабой напечатают, и твоя мама получает инфаркт после этого, почитав эту газету! И это касается уже лично тебя! Твоя мама получила! Не мама Лени, Васи или Саши Абдулова жена получила инсульт (условно) - а твоя собственная мама лежит сейчас в Первой Градской, и у нее отключилась полностью голова, потому что какая-то газета написала, что ты, например, нетрадиционной сексуальной ориентации!
Т. МАРДЕР: Так надо об этом думать!
А. ГРАДСКИЙ: Думать надо…
Т. МАРДЕР: И надо просчитывать, как это
К. ЛАРИНА: А бывает такое, что я, например, ненавижу певца Д, я прихожу к Тимуру в газету говорю: давай замочим этого козла?
А. ГРАДСКИЙ: Да, 100%!
К. ЛАРИНА: То есть это можно заказать?!
Т. МАРДЕР: Я не знаю, я могу отвечать только за свою газету. Я могу честно сказать: на такое, чтобы кого-то завалить, мы никогда не пойдем. Мы не пиар-агентство, понимаете. Это две большие разницы. Этим занимаются пиар-агентства.
А. ГРАДСКИЙ: Сколько стоит издать тираж один?
Т. МАРДЕР: Отпечатать?
А. ГРАДСКИЙ: Да.
Т. МАРДЕР: Ну, считайте, 125-130-150 тысяч ежедневно, по три рубля, скажем, один экземпляр.
А. ГРАДСКИЙ: Хорошо, сколько нужно денег на полгода, чтобы газета хорошо издавалась и никаких проблем не было? Миллион, полмиллиона долларов? Вот приходит человек и говорит: слушай, напиши, что он гей, - вот тебе миллион долларов. Он дает миллион долларов – и ты напишешь.
Т. МАРДЕР: Объясняю, почему нет! Потому что, если это неправда и он не гей, он это потом докажет. Я никогда не продам репутацию своей газеты хоть за 100 миллионов долларов!
А. ГРАДСКИЙ: Ой-ой-ой!
Т. МАРДЕР: Потому что это репутация, и мы на рынке надолго!
А. ГРАДСКИЙ: Я вот всего этого не понимаю. Я даже продам свою репутацию!
Т. МАРДЕР: Вот меня это очень настораживает и пугает, что Вы, мудрейший человек, такие вещи говорите!
А. ГРАДСКИЙ: Тимур, мою репутацию просто никто не купит за 10 миллионов долларов или за 20, или за 50.
Т. МАРДЕР: Продадите?
А. ГРАДСКИЙ: За какую-то сумму – да, обязательно. Я могу объяснить: есть ситуации, при которых репутация не имеет значения. Даже если ее продать, она все равно не ухудшится!
Т. МАРДЕР: Если Вы можете продать свою репутацию, это решение, которое можете принять Вы персонально. Газета это прежде всего люди.
К. ЛАРИНА: Я хотела затронуть еще одну тему. Я понимаю, что каждый защищает коллег по цеху…
А. ГРАДСКИЙ: Я защищаю и журналистов тоже! У меня очень много друзей-журналистов высокого класса.
К. ЛАРИНА: Но дело же не только в журналистах. Ведь те, о ком пишет «желтая» пресса, всегда сидят на диванах у Андрея Малахова.
А. ГРАДСКИЙ: Я больше не сижу у него на Первом канале.
К. ЛАРИНА: Я про тебя и не говорю. Соглашаются приходить на эти передачи, давать интервью «желтым» газетам, раскрывать свои постели!
А. ГРАДСКИЙ: А знаешь почему? Потому что не могут петь и играть. Все, больше нечем! Если ты можешь петь, сочинять, играть хорошо, тебе может быть приятно прийти в программу Познера. Или может быть приятно прийти в программу к Соловьеву.
К. ЛАРИНА: Значит, «желтая» пресса им нужна, я имею в виду тем, кто соглашается.
А. ГРАДСКИЙ: Они работают вместе, я же об этом и говорю. Потому что если у тебя нет сборов от концертов, а это в 95% случаев у наших артистов… Потому что люди читают газету и не понимают. Вот я бы никогда не пошел на концерт, где поет слесарь Пупкин, но, видимо, кто-то идет. И это самая главная ошибка слесаря Пупкина, потому что когда объявляется концерт этого человека или этого артиста в этом городе, слесарь Пупкин не идет, то точно также вслед за ним не идут и другие слесаря. И кончается тем, что никого нет, есть только корпоративы – и больше ничего. И весь заработок – корпоративы, да и то не такие деньги. Я открываю журнал «Forbes», там мне пишут, какие заработки у 3-4, не буду называть фамилии. Это ложь! Пускай они покажут деньги, которые заплатили с налогов на эти деньги. Вранье! Но это журнал «Forbes», это даже, извините, при всем уважении, не «Комсомольская правда»! Я уж про «Твой день» не говорю! Это «Forbes», который пишет просто ложь!
Т. МАРДЕР: То есть Вы считаете, что мы публикуем ложь?
А. ГРАДСКИЙ: Конечно!
Т. МАРДЕР: Какую?
А. ГРАДСКИЙ: Я не знаю, какую именно ложь публикует газета «Твой день» - я ее не читаю.
Т. МАРДЕР: А если не знаете, зачем говорите?
А. ГРАДСКИЙ: Я говорю о журнале «Forbes». Я сказал, что «Твой день» не является столь известным журналом, как «Forbes». Вот, что я имел в виду.
Т. МАРДЕР: Зря Вы так думаете. Это разные круги, разная аудитория.
А. ГРАДСКИЙ: Ну, это другой авторитет: «Советская Россия» и «New York Times». Не надо сравнивать!
Т. МАРДЕР: Это как есть Фрэнк Синатра, а есть Александр Градский.
А. ГРАДСКИЙ: Согласен. Это несравнимые вещи. В мировом значении этих фамилий: как бы я ни пел прекрасно, я никогда не стану так известен даже на йоту, как известен Фрэнк Синатра во всем мире. И это абсолютная истина.
Т. МАРДЕР: А у газеты «Твой день» есть шанс стать как «New York Times».
А. ГРАДСКИЙ: Во всяком случае я вам заявляю: как налоговая инспекция покажет те деньги, которые наши миллионеры… Вот про спортсменов ничего не могу сказать: да, там, наверняка, контракты рекламные есть. Как можно выяснить, сколько денег человек заработал, если он не дает концертов, у пластинок тиражи небольшие.
Т. МАРДЕР: Пиратские.
А. ГРАДСКИЙ: От пиратства тоже ничего не получишь. Значит, корпоративы. А вы видели корпоратив с ведомостью? Я не видел. Значит, это что? Это фантазия такая, или сами люди говорят.
Т. МАРДЕР: Но журнал «Forbes» заявляет, что у них есть система, по которой они рассчитывают все.
А. ГРАДСКИЙ: Возможно, есть, просто точно так же, как они говорят, что у них есть специальная система подсчетов, у меня тоже есть специальная система, которая считает, что этого быть не может. Вот и все. Но это же нагнетается. Все читают: о, Пупкин заработал 5 миллионов долларов!
К. ЛАРИНА: Ну что ж, мы должны заканчивать нашу программу. Я так понимаю, Саша, ты тоже способен дать по морде вот так, если привяжутся?
А. ГРАДСКИЙ: Ты знаешь, я в жизни дрался всего три раза. И последний раз очень давно.
Т. МАРДЕР: Самое страшное, когда журналисты начнут отвечать тем же.
К. ЛАРИНА: Вот фотокоры, которых вы посылаете на спецзадание снять такого-то человека в таких-то обстоятельствах - в больнице, в частной жизни – они должны быть готовы к тому, что могут получить по морде.
А. ГРАДСКИЙ: Ксюш, давай мы закончим тем, что я Тимура все-таки поддержу.
К. ЛАРИНА: Сейчас Абдулов с Ярмольником тебя побьют.
А. ГРАДСКИЙ: Никогда в жизни! А я им это и в лицо могу сказать: драться не надо! Потому что если ты дерешься с подонком, в принципе, ты считаешь его равным себе. Я говорю о своем мнении, я не называю кого-либо подонком, я не называю какое-то конкретное лицо. Я говорю вообще. Если ты бьешь человека, которого считаешь плохим, подонком и т.д., тем самым ты становишься с ним на одну доску! Поэтому мое мнение такое: если даже тебя оскорбили таким образом – пройди мимо.
К. ЛАРИНА: Спасибо большое! Тимур Мардер, главный редактор таблоида «Твой день», и Александр Градский, пока еще не герой таблоидов.
Т. МАРДЕР: Мы это исправим!
А. ГРАДСКИЙ: Спасибо, ребята!