Борис Титов - Без дураков - 2014-12-20
С. Корзун
―
Всех приветствую, Сергей Корзун – это я, а в гостях у меня сегодня Борис Титов. Здравствуйте, Борис Юрьевич.
Б. Титов
―
Добрый вечер.
С. Корзун
―
Уполномоченный по капиталистам, спекулянтам и мелким торговцам – в общем, по всем, кто связан с этим, да?
Б. Титов
―
И по крупным тоже.
С. Корзун
―
И по крупным тоже. Ну, капиталисты, да…
Б. Титов
―
Ну, и спекулянты тоже крупные бывают.
С. Корзун
―
Смотрите, у вас несколько ипостасей в жизни, да? Образование экономическое, бизнесмен, крупный причем, говорят о крупном капитале, писали в свое время, который был. Политик…
Б. Титов
―
Мне это льстит, но не такой уж крупный.
С. Корзун
―
Политик, в том числе сопредседатель партии в свое время, да? Адвокат – не знаю уж, адвокат дьявола или нет – фактически в вашей нынешней ипостаси.
Б. Титов
―
Адвокат, но не дьявола. Бизнес у нас – это та часть, которая…
С. Корзун
―
Не проймешь вас. Хорошо, договорились, больше по этому поводу ничего не говорю. Ваша настоящая ипостась какая?
Б. Титов
―
Конечно, адвокат, прежде всего, потому что мой бизнес в прошлом, сейчас я должен заниматься, меня же кинуло на государственную службу. Омбудсмен, уполномоченный – это государственная служба. И поэтому сейчас, по закону, не имею права заниматься. Владеть имею право, заниматься – нет. Поэтому сын сейчас занимается моими остатками бизнеса, потому что многое, что было раньше, такая всякая невкусная химия, там, агро, минеральные удобрения…
С. Корзун
―
Вкусные были, между прочим, продукты, Абрау-Дюрсо…
Б. Титов
―
Нет, я говорю, вот это вот невкусное все в прошлом, а Абрау-Дюрсо – это вот мое вкусное настоящее. Поэтому здесь намного все более приятно. И действительно, в общем, получается, мне кажется, мы достигли, по крайней мере, тех результатов, предварительных результатов, на которые рассчитывали, теперь уже новые выставляем. Так вот, но сейчас приходится заниматься, конечно, абсолютно, там, 80-90% времени я на службе по защите прав предпринимателей. Есть у меня еще несколько ипостасей, но здесь я меньше времени на это трачу. Я еще председатель Российско-Китайского Комитета дружбы, мира и развития – это тоже такая общественная, но назначенная президентом должность, это такой институт народной дипломатии между двумя странами. Ну, и еще одно, что меня очень радует…
С. Корзун
―
С подводным плаванием что ли?
Б. Титов
―
Нет. Подводное плавание, к сожалению, в прошлом. В сегодняшнем – это Союз виноградарей и виноделов России, и я его председатель совета. И, конечно, для меня это тоже очень важная часть жизни, приятственная часть жизни.
С. Корзун
―
Ну, Россия – не сильно виноградная страна, надо сказать.
Б. Титов
―
Надо сказать, сильно виноградная страна, мы вполне можем стать винодельческой провинцией мировой, уж не хуже, чем Чили, потому что у нас есть для этого и терруар, и климат, и школа, которая у нас одна из самых таких солидных в мире, потому что мы с Голицына ее начинаем, князя Голицына, и до сих пор у нас есть. У нас, кстати, может быть, качество не самое лучшее, но количество институтов, готовящих кадры для винодельческой отрасли, оно несколько десятков.
С. Корзун
―
Подождите, это все на одну Краснодарскую область? Еще Крым, наверное, добавился…
Б. Титов
―
Сейчас Крым добавился, конечно, хотя, в общем, его уровень, к сожалению, раньше был выше, сейчас ниже, чем у нас. Как это? Mainland Russia, да? Вот. Но я могу сказать, что есть еще Ростовская область. Кстати, лучшее российское вино, вот по крайней мере по тем результатам, которые мы на наших внутренних конкурсах делаем, это уже вполне профессиональные, с участием иностранцев-судей, кстати, очень известных в мире людей – вот получает первое место ростовское вино, «Вина Ведерниковъ» из Ростова.
С. Корзун
―
Из крыжовника надо гнать! Он нормально у нас произрастает.
Б. Титов
―
Можно я похвалюсь еще? Вот есть теперь у нас даже одно вино, которое попало - есть такой всемирно известный журнал Decanter, который, ну, для виноделов это как такая икона. У нас первое вино появилось в лучших винах Decanter в 70-ти лучших винах мира по результатам года. Абрау-Дюрсо Розе Александр II Кюве.
С. Корзун
―
Борис Титов. Вот говорил бы с вами и говорил все время об этом, можно программу, да не одну даже, посвятить. А говорить сейчас буду о Навальных о братьях. Что думаете по этому поводу?
Б. Титов
―
Да знаете, я, к сожалению, ничего особенно не могу думать, потому что ведь у меня как работа построена? Ко мне должны обратиться. Потому что я могу что-то думать, когда у меня есть материалы, и мы их проводим серьезную экспертизу. Кстати, по прошлому делу мы проводили, по Кировлесу. Хотя вот по этому обращения к нам не было, я, честное слово, я не очень знаю, что там происходит, насколько это политизировано, не политизировано, мне тоже очень сложно судить.
С. Корзун
―
Но обсуждается, наверное же, приходится все равно обсуждать, говорят об этом.
Б. Титов
―
Честно говоря, вот вообще нет. Вот это дело вообще ни разу и никто со мной не обсуждал и вопрос этот не ставил. Поэтому я в принципе по деталям дела даже сказать не могу. По Кировлесу могу сказать: было.Мы немножко знаем, как строились бизнесы
С. Корзун
―
Тогда вспомним, да.
Б. Титов
―
Было.
С. Корзун
―
И что там было?
Б. Титов
―
Было, потому что, конечно, это было давление на тех, кто продавал лес. Ну, это наше классическое, мы же все из 90-х, да? Поэтому мы немножко знаем, как, в общем, строились бизнесы. И понятно было, что приход на это место дал возможность каким-то образом давить на тех поставщиков леса, чтобы они определенные потоки строили определенным образом, и товарные, и финансовые. И поэтому, конечно, ну, для предпринимателя там, ну, видно, что это некая схема. Поэтому мы тогда и выступили и сказали: было.
С. Корзун
―
Давайте еще по прошлому. Бизнес-амнистия у нас уже несколько лет… подождите, сколько же уже?Б. Титов
―
В прошлом году.
С. Корзун
―
Да, совсем недавно. Довольны результатами, в целом?
Б. Титов
―
Ну, вы знаете, мы удовлетворены. Потому что было сначала, конечно, желание, чтобы сотня тысяч дел было прекращено. Кстати, касалось это не выхода из мест заключения, а прежде всего по количеству дел возбужденных. Потому что огромное количество в тюрьмах-то, ну, не в тюрьмах, а в местах заключения, 13 тысяч на тот момент по экономическим статьям людей всего. Просто сотня, там, больше сотни тысяч дел, возбужденных и не закрытых уголовных дел. Поэтому казалось, что много будет попавших под амнистию, но оказалось 2 466 человек. Мы вот четко вели этот учет. Кстати, эта цифра до сих пор еще может меняться, потому что, собственно, амнистия, если сейчас будет переквалификация, то амнистия, в принципе, не имеет завершения. Если люди попадают и совершили преступление до того, они могут попасть, в общем, под амнистию и дальше. Поэтому количество людей, которое было амнистировано, оно соответствует, в общем, тому количеству предпринимателей, которые не совершили крупных правонарушений и были, значит, амнистированы.К сожалению, может быть, их было бы больше, прежде всего на стадии именно уголовного дела, не те, кто в местах лишения, а на стадии уголовного дела, но ввели этот критерий погашения ущерба, с чем мы боролись, но нам не удалось доказать, что это нельзя было делать. Потому что ущерб, кстати, те, кто выходили, то есть, уже после приговора, то они как раз гасили многие. Мы собрали почти 10 миллиардов рублей, мы собрали, государство, естественно, в виде ущерба, который был погашен в ходе амнистии. Надо сказать, что это больше, чем приставы собирают в год.
Так вот, поэтому им это было как бы выгодно, и они это делали. Но на стадии уголовного следствия это было совершенно не выгодно людям, потому что, ну, что? Еще вина не доказана, а ты уже должен погасить, признать практически ее, погасив ущерб. Кроме этого, могут это дело закрыть, но тут же возбудить какое-то рядом дело, по какой-то соседней статье. И, конечно, люди на стадии следствия, никто не стал гасить ущерб, и это привело к тому, что именно на стадии следствия, к сожалению, уголовных дел было закрыто мало, амнистировано мало людей.
С. Корзун
―
Для новой амнистии уже собрались условия, нужно, на ваш взгляд?
Б. Титов
―
Ну, вы знаете, я считаю, что на сегодняшний день – нет. Я просто вижу по сегодняшней ситуации с обращениями и ко мне, и в общем тех людей, которые находятся и под следствием, и уже после приговора в местах лишения свободы, есть проблемные вопросы, но это порядка, может быть, как мы видим, 40-50 человек. В основном, другие. Это если мы говорим о тех, которые реально совершили какие-то правонарушения, реально доказана их вина, и мы их хотим амнистировать.Но я думаю, что сейчас, в общем, уже надо работать индивидуально. То есть, мы помогаем, у нас вот только что несколько дел было завершено. Ну, Сигал, например, который вышел, мы… Вообще у нас, конечно, эффективность, надо прямо сказать, невысокая. Ко мне за все время было 1 700 обращений по уголовным делам, вот реально, кроме амнистии, реально мы добились успеха в 44-х случаях. То есть, люди или вышли, или переквалификация произошла, и они были освобождены. В любом случае, вышли или из СИЗО или из мест лишения свободы.
С. Корзун
―
Почему так? Дела того не стоили или недостаточно ресурсов?..
Б. Титов
―
Я могу сказать, что, значит, вот по тем делам, которые мы вот хотели, мы считаем абсолютно правыми, и пока этот вопрос не решается, таких вот, ну, есть такие дела, но, может быть, их несколько десятков. Ко мне, конечно, идет большое количество обращений. Ну, во-первых, мы видим, что юридически там вообще нет состава, и поэтому нам приходится их откладывать в сторону, возвращать. Есть, конечно, большое количество дел, которые связаны с корпоративными конфликтами. То есть, вообще, к сожалению, это наша беда, потому что где-то процентах в восьмидесяти случаев все начинается именно из-за конфликта. Это конфликт между акционерами, конфликт по контрактам, о невыполнении контрактов, или еще какие-то варианты…
С. Корзун
―
Но на это же арбитраж есть – что к вам-то сразу?Б. Титов
―
Так нет, вот арбитражи, они… ну, некоторые обращаются, но не очень эффективно получается, они начинают воевать между собой. И они начинают привлекать любые варианты, возможности на свою сторону, кто может кого перетянуть. И это касается правоохранительных органов и административных, и в судах они борются. Но, конечно, очень часто используется инструмент уголовного преследования, начинается возбуждение. Поэтому ко мне обращения идут: закройте уголовное дело. Или возбудите на, там, Пупкина уголовное дело. Это так же часто встречается.Некоторые банки, например, которым не очень хочется возиться в арбитражах, искать активы людей по всему миру, чтобы они вернули кредиты. Ну, они реально не вернули кредиты, но, в соответствии с Гражданским кодексом, компенсацию или возврат получить сложно, поэтому начинают обращаться уже в уголовное, в уголовную сферу это все переводят, возбуждаются уголовные дела. И тогда все эти неплательщики становятся более податливыми.
Поэтому вот тут много конфликтных ситуаций. К сожалению, вот таких дел, как, действительно, вот там, бюрократия, оборотни в погонах – таких их, ну, буквально несколько десятков.
Ко мне обращения идут: закройте уголовное дело. Или возбудите на Пупкина уголовное дело
С. Корзун
―
Можно подумать, что вы только уголовкой фактически и занимаетесь.
Б. Титов
―
Уголовка – это самая, наверное, тяжелая часть, потому что, как я уже сказал, эффективность меньше, к сожалению, и затраты с нашей стороны намного больше, нам приходится здесь работать очень много по экспертизе. У нас сейчас уже 60 почти компаний юридических, адвокатских бюро, которые нам помогают с экспертизой только в уголовной сфере. Вообще у нас вокруг нас очень много общественников, и, наверное, без них бы мы вообще сгинули, ничего бы не могли сделать. Вот эти адвокатские бюро на условиях pro bono работают. У нас есть экспертиза уже – вот вы говорите, уголовка – не в уголовке, у нас 32 сейчас, у меня омбудсмены, которые прописаны в моем законе – то есть, их вот такой общественный представитель, есть такая позиция в законе – работают по направлениям: таможня, налоги, пожарники, технадзор. То есть, вот у меня одни из лучших, наверное, специалистов России, которые могут вот работать с этими обращения, проверяя и проводя их экспертизу. И если мы принимаем решение, что надо помогать, обращаемся и уже работаем по каждому обращению, там, с этими государственными органами. Но административных много….
С. Корзун
―
Стороной в суде можете выступать или нет?
Б. Титов
―
Да, можем, выступаем, и в арбитраже мы можем выступать третьей стороной, по закону. К сожалению, в уголовном процессе – пока нет. Нас судья может пустить, может не пустить. В нескольких случаях нас не пускали. Но, в общем, уже имеем, насколько я помню цифру, уже 170 раз мы участвовали в судах. То есть, у меня же еще и региональная сеть, у меня региональные уполномоченные, они же активно ведут работу.
С. Корзун
―
Расскажите, вообще как организована работа у вас. Потому что вот Дмитрия Мариничева назначили по интернету, а он говорит, что он ваш подчиненный, он даже бизнес не бросал вроде и занимается…
Б. Титов
―
Он общественный, конечно, да. Но как устроено? Потому что это государственный институт, но на самом деле мы все время говорим, что это joint venture такой между государством и бизнесом. Потому что частно-государственное партнерство. Потому что цель одна была, и мы убедили президента страны, что нужно создать такой институт, потому что проблема реально есть и нужно ее решать. То есть, давление на бизнес, да? Деловая среда в этом смысле никакая. Поэтому договорились, они дали, то есть, власть, государство дало полномочия, назначив на должность, приняв соответствующий закон об уполномоченном, об уполномоченных, потому что в каждом регионе тоже должны создать этот институт. Мы уже есть во всех 85-ти регионах, правда, где-то у нас на общественных началах пока, не можем. У нас уже 81 закон региональный принят. Вот за два года мы 81 региональный закон приняли.Вот это все государственная часть, а вокруг общественники, которые нам помогают на условиях этих pro bono, осуществляют экспертизу обращений и помогают в решении вопросов. Еще у нас создается сейчас новая абсолютно такая часть нашего института – это муниципальные общественные омбудсмены. У нас уже есть в городах и селах…
С. Корзун
―
Бюрократия…
Б. Титов
―
Какая бюрократия? Они бесплатно работают. Это не бюрократия, это институт, который помогает…
С. Корзун
―
Печать имеют свою? Удостоверение имеют свое? Значит…
Б. Титов
―
Удостоверение, я не знаю, какое они имеют, но мы грамоты, ну, не грамоты, такие на стену даем свидетельства, что он общественный омбудсмен. Но вопрос в том, что без них очень сложно, потому что обращений много и надо их обрабатывать. Много как? Мы получили вот на сегодняшний момент чуть больше 10-ти тысяч обращений. Из них 1 700 – по уголовным делам. Отработано сейчас почти 7 тысяч обращений. Вот 3 тысячи где-то у нас еще в работе из тех, которые мы имеем.
С. Корзун
―
Обработанные – что получается? Часть вы берете и защищаете, часть – вы отказываете, да?
Б. Титов
―
Да. Но решения, если зайдете на сайт, я сейчас не буду о конкретных там вещах, но, в общем, достаточно многообразные направления, и по всем где-то мы имеем какие-то… конечно, есть и негатив, но есть и позитивные решения. То есть, в административной сфере вообще легче, намного легче. У нас есть там, например, по малому бизнесу постоянный диалог.Вот то, что даже в Москве происходило – это был диалог, и мы боролись, я имею в виду, с торговыми сборами, которые были, из 22-х, я и с председателем Правительства на эту тему говорил, и мы на всех уровнях, каких можно было, выстраивали эти редуты, и с мэром Москвы. И, в результате, свелось все к одному налогу, то есть, одному виду деятельности – сбору только с торговли, теперь это называется торговый сбор. А раньше 22 вида должно было попасть. И, в общем, в том виде, в котором они введены, для бизнеса это не то что даже не хуже, это лучше, потому что этот сбор помогает собирать деньги с теневого бизнеса. Обойти его очень сложно, в отличие от налога. А для нас одна из крупнейших особых проблем – это конкуренция с чернотой, конкуренция с теневым бизнесом, потому что они налогов не платят, никакие госстандарты, росстандарты на них не действуют. И поэтому с ними конкурировать очень сложно. И вот это немножко улучшает в этом смысле ситуацию в торговых сетях для честных, белых, прозрачных торговцев.
С. Корзун
―
К структуре давайте вернемся. Я неслучайно спросил про интернет-омбудсмена. Что это за фигура, как он, подчиняется ли вам либо работает параллельно?
Б. Титов
―
Он действует…
С. Корзун
―
У вас один и тот же бюджет, собственно – это важно.
Б. Титов
―
Конечно. Бюджеты, видите, государственный бюджет – это действительно, значит, бюджет мой, и аппарат, у меня 30 человек аппарат, которые работают при Общественной палате Российской Федерации. Мариничев никакого бюджета не ест, он работает как общественный представитель меня, уполномоченного…
С. Корзун
―
То есть, сидит на вашем бюджете. Или как?
Б. Титов
―
Он вообще не получает никаких бюджетов. Он работает на общественных началах, он общественный представитель, уполномоченный.
С. Корзун
―
Но он может рассчитывать на тот бюджет?..
Б. Титов
―
Пока он ничего, заявок не подавал, а работает абсолютно бесплатно и самостоятельно. Ну, он же предприниматель, и многие предприниматели свои вот юридические компании тратят же свои деньги на помощь нам, и много таких. Я говорю, что Мариничев – не единственный, у нас на сегодняшний день 32 общественных омбудсмена. То есть, это специалисты, они часть предприниматели, часть не предприниматели, а просто эксперты, но они работают за свой счет. Мы им помогаем, помогаем помощью аппарата, который им помогает письма, там, оформлять, писать, обращения – то есть, чисто организационная помощь. Мариничев – один из этих вот 32-х. Потому что есть омбудсмен по налогам…
С. Корзун
―
Про него громко, потому что интернет…
Б. Титов
―
Интернет, конечно, да-да-да. Ну, и он активный, он начал сразу… потому что у нас, конечно, работа с обращениями – это только часть нашей работы, но это очень важная часть. К нему как к омбудсмену и к другим омбудсменам приходят обращения: меня, там, неправильно включили… Я не знаю, какой из области интернета можно привести пример. Там, регулирование неправильное со стороны государства…Губернатор толкает уже своего заместителя. Мы говорим: мы против
С. Корзун
―
… Wi-Fi в кафе доступ вот этот…
Б. Титов
―
Да. Вот. То же самое происходит, там, по налогам. Но это обращения конкретные, но на базе работы с этими обращениями появляются и системные выводы, которые необходимо тоже решать. И он попал сразу в системные вопросы, которые нужно решать для всего сообщества: дополнительная налоговая нагрузка, там, ну, много всяких вопросов связанных было, изменение законодательства, которое шло тогда. В результате… по этим серверам, которые необходимо в России держать. Поэтому он сразу попал в системные вопросы, и, конечно, он начал их пытаться решать.
С. Корзун
―
Там идет решение через ассоциацию, сейчас уже не вспомню, как она называется…
Б. Титов
―
Она, да, институт…
С. Корзун
―
… индустриальный комитет в какой-то степени.
Б. Титов
―
Он стал или становится членом…
С. Корзун
―
А вы не претендуете на это, там, на замену РСПП, условно говоря, в будущем?
Б. Титов
―
Я? Нет, ну, мы все-таки делегированы всеми союзами предпринимателей, потому что они принимали решение, просили все, и РСПП, и «Деловая Россия», «Опора» и ТПП, просили создать такой уполномоченный институт. Поэтому я их как бы представитель. И все мои омбудсмены на местах тоже ими делегируются. По закону, сообщество дает кандидатуры, а я и губернаторы имеем два ключа, которые надо повернуть, для того чтобы омбудсмен стал омбудсменом региональным.Кстати, не со всеми согласен, я могу сказать, вот у нас сейчас идет дискуссия, там, серьезная такая, в Рязанской области, например, не согласны мы на кандидатуру. У меня работает свой общественный омбудсмен, пока его не утверждают, потому что губернатор против. Губернатор толкает уже своего, там, своего заместителя. Мы говорим: мы против. Предпринимательское сообщество разошлось, одни говорят – один, другие все-таки под губернатора, говорят – того давайте. Ну, в общем, такая идет дискуссия серьезная. Вплоть до, значит, контрольных управлений. Вот. В Ставрополе у нас вопрос не решен пока, и тоже идет дискуссия, в Ставропольском крае.
Так что… я уже забыл, с чего мы начали. Что вот институт создается вот через это, да? Через…
С. Корзун
―
О предпринимательском сообществе, о том, есть оно или нет, и что оно намеревается делать в кризис, во второй части еще поговорим, у нас будем сейчас перерыв. Да, если хотите дополнить…
Б. Титов
―
Я просто хочу сказать, что, да, мы ушли от этого вопроса, поэтому они меня делегировали, союзы. Поэтому никаких РСПП мы подменять не собираемся. У нас своя функция.
С. Корзун
―
Ответ на вопрос поняли. То есть, вы именно являетесь представителем уже союзов, то есть, не предприятий отдельных, не организаций, не бизнесменов, там, ИП, да.
Б. Титов
―
Я не представитель, у меня функция, я работаю с их жалобами. Мне надо решать конкретные вопросы предпринимателей и писать доклад президенту о состоянии, там, деловой среды и основных проблемах предпринимателей. У меня своя функция.
С. Корзун
―
Короткий перерыв. Напомню, Борис Титов, уполномоченный при президенте по защите прав предпринимателей в программе «Без дураков» на «Эхе».НОВОСТИ
С. Корзун
―
И сегодня в гостях у меня бизнес-омбудсмен российский Борис Титов. Кстати говоря, тут вопросов набралось много, давайте часть времени отдадим этим вопросам. Центр общественных процедур «Бизнес против коррупции» - говорит вам что-то это?
Б. Титов
―
Конечно, это наш центр.
С. Корзун
―
Это ваш центр и есть. Есть обращение непосредственное, зачитывать не буду, соответственно, по одному делу, просто вам передам. Обратите внимание.
Б. Титов
―
Обращения, я просто для тех, кто…
С. Корзун
―
Там о затягивании процедуры – в двух словах скажу.
Б. Титов
―
А, в этом центре?
С. Корзун
―
Это к вам претензия. В этом центре, о затягивании процедуры, поэтому почитайте и посмотрите. В вопросе разбираться в этой программе достаточно сложно, да, это ваш вопрос.По частным ларькам несколько вопросов. Фактически ликвидация произошла. На ваш взгляд, хорошо – нет, что-то вообще думаете по этому поводу и предпринимаете ли?
Б. Титов
―
Ну, в целом как системный вопрос, я считаю, что мы опережаем время. Все должно созреть, мы должны пройти все стадии развития экономики рыночной. То, что мы уходим, разрушаем вот эту базовую торговлю, это совсем торговля, которая изначальная, и переходим на какие-то более цивилизованные, более развитые формы торговли – это хорошо, но нельзя разрушать пока то, что вот внизу там, потому что вот сейчас у нас не все хорошо в экономике, далеко не все.
С. Корзун
―
И об этом еще подробнее.
Б. Титов
―
Вот сейчас мы будем возвращаться назад, потому что малый бизнес нужен - ну, он нужен всегда, на самом деле - но особенно нужен, когда плохо. Потому что он такую подушку безопасности создает. И вот эти торговые точки, которые были на улицах, ларьки, они продавали самые недорогие товары. Малый бизнес оказывал такие базовые услуги населению. Сейчас вот попробуйте через сети сделать так, чтобы эти цены немножко опустились вниз, чтобы люди поняли, что у них есть возможность покупать и совсем дешево самые базовые вещи. Это будет очень сложно сделать. Поэтому, конечно, мы опережаем события, нам хочется, чтобы мы были такие уже, как европейские города, выглядели. Но экономика у нас еще пока не такая сильная, и люди живут…
С. Корзун
―
Пиво и сигареты надо возвращать в ларьки, а иначе…
Б. Титов
―
Я не говорю про пиво и сигареты, мы-то ларьки уничтожили вообще, это и не только алкоголь или табак, но и с табаком и алкоголем тоже перегибаем палку, да? Все-таки надо было это делать более постепенно, тем более, что пока у нас нету еще хороших магазинов в достаточном количестве, то есть, и сетей у нас значительно меньше, точек сетевых, чем должно быть в развитых странах. Поэтому создается монополизация на этом уровне, и поэтому сеть у нас стоит так дорого. Пройти в сеть – это сегодня значительно дороже, я имею в виду, для производителя, чем в других странах. Поэтому нельзя опережать время. Мы все хотим быть очень цивилизованными, красивыми, выглядеть и пахнуть, но, знаете, надо все постепенно.
С. Корзун
―
Но вы как-то занимаетесь, как омбудсмен?..
Б. Титов
―
Малым бизнесом – конечно. Потому что мне приходится заниматься системными вопросами. Вот сейчас готовится госсовет по малому бизнесу, и мы много сделали предложений. Ну, во-первых, я могу сказать, что много предложений уже реализовано. У меня в докладе был целый набор предложений по малому бизнесу. Мы вообще доклад готовили так, достаточно серьезно, провели огромное количество встреч с бизнесом, и в регионах, и по направлениям в Москве, это были так называемые ситаны, ситуационные анализы, где мы собрали всю номенклатуру проблем, 217 инициатив у нас было, вывалили их на президента, он их перевалил на правительство…
С. Корзун
―
… дали налоговые каникулы, и что там…
Б. Титов
―
Это еще пока нет, это пока только в послании. Но они действительно были у меня в докладе, но в послании они нашли свое отражение. Но это я могу сказать, реестр проверок, потому что давление на бизнес административный, это самое проверочное, это самый, наверное, сегодня ключевой вопрос, реестр реально поможет. То есть, все проверки должны будут занесены и учтены. Налоговые каникулы для малого бизнеса, надзорные каникулы, то есть, это тоже касается проверочной деятельности, еще их освободили на 3 года, если у них не было проблем, еще 3 года могут их не проверять.Конечно же, вопросы, связанные с «дедушкиной», как мы называем, оговоркой, когда нельзя повышать налоги теперь, это 4 года. Все это нашло отражение, хотя и много еще пока надо добиваться. Потому что следующее предложение наше, оно, может быть, несколько такое, радикальное для наших властей, но мы, например, предлагаем изменить вообще структуру институциональную малого бизнеса, сделать новый разряд бизнеса, совсем маленьких, они называются у нас самозанятые, вот чтобы вообще снять любые формы регистрации бюрократические, там, процедуры для них. Идешь, покупаешь патент просто по паспорту, как физическое лицо, и можешь работать. Это касается, там, и выпекать, и учить, потому что много учителей, и такси частное. Покупаешь – и все. И вот можешь спокойно работать.
С. Корзун
―
А концерты давать, там, под фонограмму и живьем?..
Б. Титов
―
Только с одним условием: не имеешь права нанимать людей. Это твой индивидуальный бизнес. А все остальные, потому что у нас еще есть огромный отряд ИП, индивидуальных предпринимателей, все-таки всех объединить с малыми предприятиями, регистрация почти такая же. Но ИП – это постоянный юридический конфликт внутренний, потому что они как частные лица работают, но нанимают как юридические. То есть, вот это вот промежуточное состояние между частным и физическим лицом.
С. Корзун
―
То есть, вы предлагаете это отменить? Там успешные блогеры не будут, в частности, довольны, насколько я знаю, часть из них как раз по этой схеме и работают.
Б. Титов
―
Они могут работать как самозанятые. Это будет намного проще.
С. Корзун
―
А если они нанимают хотя бы системного администратора для своего сайта?
Б. Титов
―
Бюрократически это будет не накладнее, как малый бизнес, и то же налоговое регулирование. Налоги те же самые. Это не имеет такого существенного значения с точки зрения юридической. Самое главное, что надо создать отряд самозанятых, которые, вот тем очень (в кавычках) «разумным» решением, которое было принято в 12-м году, в 13-м году мы их теряли, в 14-м, я имею в виду, совсем микро индивидуальных предпринимателей, минус больше, чем 500 тысяч, баланс в результате на сегодняшний день ушло с рынка. Они же в тени работают в основном, продолжают работать, но просто на поверхности не показываются. И с государством никаких отношений не строят. Вот им надо дать возможность выйти из тени тем, чтобы купить вот этот в простой форме патент и работать.Люди перестают пить водку, потому что видят, что есть вино российское хорошего качества
С. Корзун
―
Из тени или в тень? Тогда давайте на этот вопрос попробуем ответить, куда сейчас движение-то?..
Б. Титов
―
Ну, конечно, в тень будут загонять обстоятельства экономические. Потому что сегодня будет намного сложнее. Вообще я могу сказать, что, конечно, мы вошли в период, кардинально иной, и этот период очень уже системно долгий будет, потому что мы меняем модель экономики, мы вынуждены менять модель экономики, хотя мы призывали это сделать достаточно давно. В наших докладах на сегодня она сменится просто в связи с историческими обстоятельствами, с падением цен на нефть. Поэтому та модель, которую мы реализовывали, ресурсная модель, с которой мы связывали ту финансовую, например, денежно-кредитную политику, которая, к сожалению, пока продолжается, но она уже не сможет работать в том варианте, называем мы ее «кудринской моделью».
С. Корзун
―
Знаем, оппонировали Кудрину активно все время.
Б. Титов
―
И до сих пор, потому что мы с ним очень уважительно, по крайней мере, я к нему отношусь. Он действительно очень глубоко профессиональный и очень образованный, очень приятный человек в общении, и мы с ним дискутируем, но просто мы не можем понять, почему за последние лет 5-6 мы не поменяли все-таки наше направление денежно-кредитной политики и не перешли к стимулированию развития рынков, а постоянно держали все в стабильно минусовом таком состоянии, пережали все, не дали жить, иссушили практически денежно-кредитную систему страны.Ну, это другой вопрос, но сейчас придется меняться точно, потому что если мы хотим сегодня выживать, и развиваться тем более, у нас все возможности для этого есть, экономика создает базовые условия очень выгодные, то есть, у нас есть конкурентные точки для развития.
С. Корзун
―
А Центробанк поднимает ставку.
Б. Титов
―
Но это другое. Это уже сегодня регулирование. Я просто говорю теоретически, то есть, страна имеет потенциал большой. И если мы сделаем правильную экономическую политику, стимулирующую уже рост инвестиций, привлечение, стимулирующую деловую активность населения, потому что это базовая важная вещь, то есть, население должно быть хозяином, проявлять свою частную инициативу, вот работая, конкурируя, развивать страну именно на базе такой активной модели, а не пассивной, то мы можем это сделать. И эта модель может заработать, просто сегодня правительство должно уже уйти из пассивной формы взаимодействия с экономикой в активную, и мы должны проработать стратегию, программу, определить направления, поставить KPI, мы в бизнесе знаем, как это делать, каждая компания знает, что такое написать стратегию для компании. Поэтому вот если мы это все сделаем, у нас есть хорошие шансы.Возвращаясь в тень – не тень, – пока кризис, пока все меняется, пока нестабильная ситуация, пока непонятно, как будут реагировать рынки, тот или другой, кто больше в минус, кто больше даже в плюс, есть и такие. Поэтому сегодня надо, конечно, оценить ситуацию правильно, немножко подождать. Я думаю, что дальнейшего такого падения, оснований для падения курса рубля у нас нет, если не будет опять какого-то такого спекулятивного нажима, даже не спекулятивного, а, знаете, такого, не очень понимания ситуации, какие-то хаотичные движения, которые могут приводить к каким-то таким эмоциональным взрывам среди инвесторов, которые потом давят на курс.
Так вот, если этого не будет, то системно, мне кажется, это тот уровень, на котором мы остановимся вот в этом падении. Это, кстати, намного меньше, чем падение 98-го года, и это не такая, не разрушительная ситуация на рынке, просто надо правильно политику выбрать правительству и Центробанку. Вот сегодня я знаю, что опять принимается решение, вот вы упомянули эту ставку, нас успокаивают, что это нужно было, чтобы остановить падение курса рубля, на самом деле это получилось не сразу, но вот сейчас оно, по-видимому, работает.
С. Корзун
―
Посмотрим, работает или нет на самом деле. Там еще есть такие, вполне себе административные меры, еще были предприняты.
Б. Титов
―
Там были вопросы, в том числе, и у нас, почему, уж если поднимать ставку и так ставить под удар дальнейшее развитие инвестиций в экономику, то надо было поддержать интервенциями, да, то есть, мы ждали, в этот знаменитый день мы ждали, что тогда вот подняли ставку – интервенции, и вдруг нет интервенций. И в результате вот это все началось. Все ожидали.
С. Корзун
―
Короткий перерыв у нас еще один в программе, вернемся в студию через пару минут.РЕКЛАМА
С. Корзун
―
Напомню, что в программе «Без дураков» сегодня уполномоченный при президенте Российской Федерации по защите прав предпринимателей Борис Титов. Итак, о процентной ставке вот об этой начали говорить. Давайте завершим.
Б. Титов
―
Если бы это было такое решение для курса, чтобы поддержать курс, это можно было бы понять, но только если это будет действовать какое-то ограниченное время, потому что, конечно, такая ставка неподъемна для развивающегося, если мы хотим развиваться, рынка.
С. Корзун
―
А что важнее: стабильный, твердый рубль, либо дешевые деньги?
Б. Титов
―
Конечно, для бизнеса – дешевые деньги, потому что курс для многих бизнесов – это выгодно. То есть, чем ниже курс, тем эффективней бизнес. Вы же понимаете, издержки бизнеса сегодня падают. Особенно те бизнесы, которые связаны с экспортом. Они все сегодня только выигрывают. Импортозависимости для тех, кто импортом занимается.
С. Корзун
―
… в любом случае по транспортным делам, по многим, ну, так или иначе, бизнес с транспортом связан все равно же.
Б. Титов
―
С транспортом – это немножко другая история. Но я просто хочу сказать, что выигрывают те, кто экспортирует: издержки в рублях, продажа в валюте.
С. Корзун
―
Если издержки в рублях, и я об этом говорю, потому что неслучайно многие и запчасти, и сами основные средства производства в рублях.
Б. Титов
―
А многие импортные. Но вот те, кто продает на рубли в России, но покупают или полностью товар или большую часть его в виде комплектующих, там, или запчастей или прочего, по импорту, вот для них есть реальные проблемы. Но многие балансируют, да, и поэтому, конечно, все-таки низкие издержки для бизнеса важны, и это, в общем, курс – это нестабильность, непонятно, как вести работу дальше. Но все-таки, конечно, высокие процентные ставки – это совсем сложно, потому что бизнес должен кредитоваться.Так я просто хотел сказать, что, к сожалению, у нас сегодня вот эта ставка 17% уже начала играть против нас, потому что у нас есть такая особенность, и была, и есть, что в кредитных договорах банки фиксируют свое одностороннее право изменять процентные ставки, и вот мне идет сейчас большое, ну, не большое, а уже началось это с мест, что банки начали пересматривать ставки по уже выданным кредитам. И вот это может привести к такой системной проблеме, и мы сейчас обращаемся в Центральный банк, я уже сегодня написал письмо, надеюсь, что найдем понимание, что они просто должны запретить это своими инструкциями, они должны запретить при угрозе, что они тогда не будут помогать в случае чего государственной ликвидностью. То есть, вот на этой основе у них есть все возможности, чтобы это сделать. И просто надо остановить эту проблему.
С. Корзун
―
А вот, смотрите, две президентские инициативы: налогово-проверочная амнистия, скажу так, с одной стороны – ну, с ней все понятно: чем меньше проверяющих, тем лучше, тут говорить особо не о чем. А возврат капиталов, амнистия капитала, который вернется. Кто-нибудь реально, вы, как предприниматель, хотя бывший?..
Б. Титов
―
Я немножко знаком с этой ситуацией, поэтому могу сказать, что, конечно, амнистия капиталов – это важный элемент, потому что в том варианте, который был предложен, деофшоризация, главный, который уже подписан, с 1 января вводится, это тот закон, который обойти практически невозможно. Его можно обойти только, ну, так вот исторически с 90-х годов строился бизнес, более-менее, там большой или даже средний, даже малый иногда, все связано с оффшорными делами, потому что налоги были такие, их практически вытолкнули или в тень или в оффшор в 90-е годы. Надо было платить 120 % – я тогда считал – налогов от прибыли. То есть, больше, чем получаешь, ты должен был заплатить налоги, такая система была.Так вот, те не вернулись, и это связано не столько с налоговой оптимизацией, сколько с боязнью показать свои доходы, боязнью показать свои активы, потому что это даже не власть будет это все видеть, а всякие рейдеры, который могут этим воспользоваться. Поэтому всегда была вот такая ситуация с оффшорами. Но закон принят жесткий и очень умный. Там явно поработали очень хорошие эксперты, которые сделали так, что практически его обойти невозможно, или надо декларировать и показывать все. Но есть еще одна возможность – перестать быть налоговым резидентом. Для этого надо жить 189 дней в году вне страны, при этом ты имеешь право владеть активами, иметь российский паспорт, но не быть налоговым резидентом в России. И поэтому, конечно, очень многие сегодня предприниматели начинают думать (а это очень плохо) о том, чтобы покинуть страну. Многие уже, к сожалению, это сделали. Но начинают… в этом смысле извините за оговорку, думать, чтобы уехать. Ну, воспользоваться этим режимом. Так, вот сегодня налоговая амнистия должна помочь им определиться и не уезжать. То есть, эти два закона, они должны идти вместе, это две составные части, один кнут, так скажем, другой – пряник, которые вместе должны сработать с тем, чтобы они снялись из оффшоров, но не оказались где-то в других местах, а оказались все-таки в России. И поэтому мы сейчас обратились к президенту с тем, что нужно синхронизировать эти два закона, чтобы вот по деофшоризации закон начал действовать вместе с законом об амнистии. То есть, его отложить по существу, принятие до определенного срока.
А амнистия, тут тоже много споров, пока не совсем понятно, как это все будет действовать, тем более, что президент заявил о том что это касается не только капиталов за рубежом и активов на зарубежных компаниях, а касается и внутренних вопросов, то есть, там на тетях, дядях и внучках, это тоже людям дать возможность зафиксировать что-то, их активы, легализовать их на свое имя, и при этом быть уверенными, что не будет никаких последствий. Вот это все должно быть продумано, я думаю, что это в ближайшие месяцы будет очень активная работа вместе с экспертами, меня уже пригласили участвовать в этой работе тоже, поскольку мы докладывали президенту, администрация нас зовет, и с тем, чтобы его сделать реально работающим.
С. Корзун
―
Несколько коротких вопросов. Ух, как время тает! Уже совсем немного осталось. Просит прокомментировать Альберт Суриков предложение российского правительства разрешить рекламу отечественных вин и шампанского на ТВ и радио. Абрау-Дюрсо будет у нас?
Б. Титов
―
Абрау-Дюрсо не попадает, к сожалению. Я имею в виду, часть, попадают только вина из российского винограда. Это сейчас немного вин, но у нас уже в Союзе виноградарей и виноделов порядка сорока-пятидесяти членов, которые хотят делать качественные вина, может быть, в небольших объемах, мы еще их называем гаражниками, в гаражах они это часто делают. Сейчас идет изменение в 171-й закон, главное – сделать для них это возможным, потому что сегодня такое регулирование, как у водки. То есть, что водку ты производишь, что вино из российского винограда. И даже там мерить надо перелив внутри процесса, каждый раз из бочки в бочку, вино там готовится, выдерживается, каждый раз надо сообщить ЕГАИСу, что ты это сделал. Вот такие глупости, которые не дают развиваться малым хозяйствам, вот там вот все убирается. Чтобы к фермерам вообще было запрещено ЕГАИС применять.Так вот, то, что касается рекламы, представляете, в таком рынке никто не знает российских вин, вот я говорил, «Вина Ведерниковъ» у нас есть, и «Лефкадия», есть «Усадьба Дивноморское» из Геленджика, это вина уже мирового, можно сказать, класса. Есть поддерживающие, я просто всех не назову уже, им надо показать себя. Никакого вреда они не наносят ни детям, ни взрослым. Вина эти до 15% спирта естественного брожения, никаких крепленых вин там вообще нет, то есть, брожением винограда спирт там образуется. Это то, чем все страны гордятся вообще во всем мире, это и Франция, и ЮАР, и Чили, и даже самые маленькие страны, Израиль сейчас производит вино, или, там, Алжир или Марокко. Это для всех гордость. Надо их не то, что лицензировать запрещать, надо наоборот поддерживать, потому что, рекламируя вино, вы меняете тип потребления, люди перестают пить водку и крепкие, потому что видят, что есть вино российское хорошего качества. Поэтому, да, будут изменения, по крайней мере, если правительство внесло такие поправки, и мы считаем, что это абсолютно правильно, абсолютно справедливо, абсолютно для людей полезно.
С. Корзун
―
30 секунд у нас на завершение. Есть еще важный вопрос про «Башнефть». Как-то участвовали? Совсем коротко.
Б. Титов
―
Участвовали только тем, что мы считали, дали свое заключение, что мера пресечения, которая была к Евтушенкову применена, она была избыточная. То есть, не надо было. Посидел он, конечно, дома под арестом, но толку от этого - только минус в управлении его компанией. Потому что когда первый руководитель лишается возможности управлять, значит, это минус тем акционерам, миллионам акционеров, которые владеют акциями и МТС в том числе. К сожалению, по сути дела ничего не могу сказать, он к нам не обращался, материалов мы не видели дела, поэтому ничего по сути вопроса, по самому делу сказать не могу.
С. Корзун
―
Ну, что ж, спасибо вам огромное за то, что пришли в студию, отвечали на наши вопросы.
Б. Титов
―
Спасибо вам.
С. Корзун
―
Борис Титов был гостем программы «Без дураков», всем счастливо.