Владимир Ресин - Без дураков - 2013-09-28

С.КОРЗУН – Всех приветствую! Сергей Корзун – это я. В гостях у меня человек, который долго возглавлял строительный комплекс Москвы. В течение практически, месяца был исполняющим обязанности мэра города. Ныне депутат Госдумы и советник московского мэр, а также Патриарха России Владимир Ресин. Владимир Иосифович, здравствуйте!

В.РЕСИН – Добрый день!

С.КОРЗУН – Знаем, что вы сидели тут этажом ниже, в этом самом здании. Об этом, кстати, не раз уже говорили, вспоминали. Шевельнулось что-то сегодня, когда заходили в это здание на Новом Арбате дом 11, где долгое время был Стройкомитет московский, как раз?

В.РЕСИН – Да, здесь был Стройкомитет, пока мы свое здание не построили и не переехали на Никитский переулок, где и сейчас он находится.

С.КОРЗУН – Ну да, а для нас было большое облегчение, поскольку, "Эхо Москвы" тоже, в общем, арендовало помещение здесь и, в общем. С тех пор здесь осело и работает. Будем надеяться, будет работать еще долгое время. Как вам живется последнее время, работа депутата отнимает столько же сил, а также советника, сколько же и в свое время работа вице-мэром?

В.РЕСИН – Мне, когда первый раз задали этот вопрос, я подумал, как ответить, с чем сравнить, и прямо честно признался, что, как будто я поступил в первый класс учебы. Почему в первый класс? Потому что, действительно, я, честно говоря, довольно-таки разные должности занимал и был депутатом, и был на партийной выборной работе, но, в общем-то, профессиональным депутатом я никогда не был, и это, действительно, требует совершенно, другого подхода и принятия совершенно других решений, которые принимает исполнительная власть. И я вот, только сейчас уже, кончая, как говорится, второй год в должности депутата, более-менее освоился и перейду во второй класс.

С.КОРЗУН – Но, согласитесь, легче, наверное, работать, несмотря на учебу, на ощущения первоклассника, чем было на городе – город-то беспокойный во всех отношениях.

В.РЕСИН – Ну, я вам скажу, я и сейчас, как советник мэра- у меня осталась очень серьезная программа по возведению 200 храмов в Москве. Она же курируется и Святейшим Патриархом.

С.КОРЗУН – Есть вопросы и по этой программе, поговорим потом.

В.РЕСИН – И она очень требует большого внимания. Ну, и многие вопросы остались и, как депутата, и, как советника мэра, поэтому, по своей загрузке – она, конечно, ниже, чем та, которая была, когда я в течение 25 лет возглавлял строительный комплекс, - но, тоже большая, тоже требует. Ну, не 14 часов тратить ежедневно, но, по крайней мере, 10 часов требует.

С.КОРЗУН – Владимир Ресин, напомню, в программе «Без дураков» на радио "Эхо Москвы". Сейчас, как раз двадцатилетие тех дней, когда решалась во многом судьба страны, да и города, наверное. 93-й год вспоминают, практически, все, начинают вспоминать. Вы, наверняка, тоже помните эти события. 93-й – это как раз, тот момент – напомню для молодых, - когда не то, что называлось путчем, было, а танки стреляли по Белому дому. А здание, одно из зданий правительства находилось, как раз, в этой книжке, здание, которое старожилы помнят, как здание СЭВ, потом здание мэрии Москвы. Вы где были в эти дни 93-го года, когда вооруженные люди стали брать здание мэрии.

В.РЕСИН – Я, как раз, в эти дни был первым заместителем мэра Москвы в правительстве Москвы, руководителем Мосстройкомитета, находился в этом здании.

С.КОРЗУН – В этом, в котором мы сейчас находимся.

В.РЕСИН – В этом здании, да, напротив, на 13-м этаже, и из своего окна, из своего кабинета видел все, что в первые минуты, в первые часы творилось во время этого путча. А, в общем, то мы – и Юрий Михайлович Лужков - мэр Москвы, правительство Москвы, я, в том числе, - делали все возможное, чтобы найти мирное решение, выходы из этого конфликта. Более того, нам удалось с Юрием Михайловичем собраться в моем кабинете в мэрии Москвы; приехал Дунаев, приехал Гехт, приехал Бурсников, был Лужков, был Севастьянов, и мы, и в первую очередь, Лужков все свое влияние, какое он имел в то время, как мэр Москвы применял для того, чтобы убедить наших коллег в бесполезности, беспочвенности и в ненужности всего этого вооруженного путча.

С.КОРЗУН – У вас были какие-то сомнения, чью сторону принять – сторону парламента или сторону президента?

В.РЕСИН – Нет, у меня никогда не было этих сомнений, и у мэра Москвы не было, и у правительства Москвы. И сразу же мы приняли, конечно, сторону президента, и сторону руководства страны. Более того, Юрий Михайлович вразумительно убеждал их при мне – я был сам свидетель – забрать все оружие и прекратить этот путч. У него были определенные, видимо, полномочия. Более того, когда они начали ему говорить, что вот, такая-то дивизия, такой-то полк, такие-то части готовы войти в Москву, что, так сказать, победа будет за ними – он сказал: «Вы знаете, есть такой анекдот, когда две крысы попали на сыр в мышеловку. Оглянулись – одна другой и говорит: «На хрен сыр! Как отсюда выбраться?» Вы, при всем к вам уважении, по-моему, в этой ситуации». Но, к сожалению, это ни к чему не привело, и потом все мы знаем, чем это кончилось.

С.КОРЗУН – Как строителю, вам не было жалко, что по замечательному зданию, по Белому дому, тогда парламент сидел – стреляют, разрушают его?

В.РЕСИН – Я сам принимал участие в строительстве белого дома. Конечно, я знал его досконально. Знал все возможности этого дома. Знал все, что там находится, включая локальные все источники, которые там были. Конечно, мне было очень обидно, и очень жаль, что это происходит. Но, в общем-то, как только они были оттуда выведены, я получил прямой звонок от президента России Бориса Николаевича Ельцина, что стыдно, что в таком виде сегодня здание, все закопченное, с разбитыми окнами стоит, чтобы принял немедленные меры по восстановлению здания. И мы в течение трех месяцев при круглосуточной работе, примерно, численностью 6-8 тысяч рабочих восстановили его, и в первую очередь постарались привести в порядок фасады здания, чтобы убрать эту гарь, и следы всего этого происшествия. Я вам скажу, что работали российские строители и турецкие строители, и со всей России, не только москвичи. И вся та обстановка, которая была в то время в этом здании, начиная от воздуха после этих выстрелов, была такая, что не все выдерживали полный рабочий день, и приходилось людей выводить из некоторых зон, чтобы они отдохнули. И, так, откровенно говоря, только сибиряки выдержали работу на тех этажах, куда попали эти снаряды.

С.КОРЗУН – Владимир Ресин, напомню, в программе «Без дураков» на радио "Эхо Москвы". Обо всем не спросишь. Еще, наверное, один вопрос. Сейчас модно называть 90-е годы «лихими 90-ми». Ну, и Борис Николаевич Ельцин – к нему тоже по-разному относятся, и в то время по разному относились и сейчас. Ваше личное отношение к первому президенту России?

В.РЕСИН – Одним словом мое личное отношение к Борису Николаевичу хорошее, уважительное. Я его еще знал, как секретаря Горкома партии московского. Под его руководством работал в Москве, возглавляя сначала Главмосинжстрой, крупную строительную структуру, потом Главмоспромстрой. При нем я был депутатом Моссовета, входил в состав городского комитета партии, был делегатом партийного съезда, партийных конференций. И, я видел, что многое, что он в то время сделал в Москве; потом, к сожалению, произошла эта конфликтная ситуация, когда у него с руководством страны – не мне судить о ней – но, отношение мое, какое было к нему, такое и осталось. И, в общем-то, как выразиться попроще – родителей не выбирают.

С.КОРЗУН – Ваше личное отношение к политике? Ну, собственно, вы всегда позиционировались, как хозяйственник, хотя и хозяйственник такого масштаба всегда является политиком. Не было никогда желания начать какую-то самостоятельную политическую деятельность?

В.РЕСИН – Нет, не было никогда, и сейчас нет. Я никогда себя не считал политиком, я входил в чью-то команду. В Москве я входил в команду Юрия Михайловича Лужкова. Политику определял мэр, президент, ну, а я был один из исполнителей, и я твердо считаю, что все, что я делал, это не политика, а, конечно решение хозяйственных вопросов.

С.КОРЗУН – Юрий Михайлович – давайте вспомним, одно за другое цепляется у нас – тот ответственный, трагический, переломный момент, когда Юрия Михайловича отстранили от должности. Президент – в то время Дмитрий Анатольевич Медведев – отстранил его от должности. Сложный был для вас момент? Вопрос выбора, потому что, многие говорят, что вы предали Лужкова. Прекратили с ним отношения, оставшись в новой команде. Что на самом деле?

В.РЕСИН – Конечно, очень сложный был для меня момент. Я ту должность, которую занимал, я и продолжал ее занимать.

С.КОРЗУН – Это была должность первого заместителя.

В.РЕСИН – Первого заместителя мэра, да. И, конечно, я не предавал Юрия Михайловича, и никогда не предам его, но я выполнял свой долг и выполнил его, и, в общем-то, передал те дела, которые под руководством Юрия Михайловича были сделаны новому руководителю Москвы Сергею Семеновичу Собянину.

С.КОРЗУН – Я не знаю, можете ли вы сказать – у вас была какая-то договоренность или ультиматум был со стороны нового руководства: «Или вы с нами остаетесь здесь, передаете дела, или…»?

В.РЕСИН – Нет, никто меня не шантажировал, никто меня не заставлял. Никаких таких «или-или» не было. Все это, к сожалению, произошло очень быстро. В общем-то, и не было никаких тут подводных камней, ничего. Москва – это такой орган хозяйственный, который ни на минуту бросать нельзя. И, как раз, когда все это происходило, перед этим Юрий Михайлович был в отпуске, я исполнял его обязанности. И, после его освобождения я так продолжил их исполнять.

С.КОРЗУН – Личные отношения остались с Юрием Михайловичем?

В.РЕСИН – Я не могу сейчас сказать, почему – у меня лично остались – но, Юрий Михайлович сказал то, что вы сказали, поэтому, с моей стороны они остались, а с его стороны, думаю, что нет.

С.КОРЗУН – Отмечают и помнят о том, что вы в срочном порядке вступили в партию "Единая Россия", как раз, наверное, готовилось дальнейшее там передвижение с этим. Для вас, насколько было важно, либо это условие дальнейшей работы, это даже не обсуждалось.

В.РЕСИН – Нет, для меня это никакого значения не имело, вступление. Та должность, которую я занимал до вступления, та должность у меня осталась после вступления. И, ни в коей мере с моей карьерой это вступление не было связано. И сейчас оно тоже не связано с этим.

С.КОРЗУН – Владимир Ресин в программе «Без дураков» на радио "Эхо Москвы". Давайте поговорим о тех проектах, которыми вы сегодня занимаетесь в качестве мэра и советника Патриарха всея Руси. И одна из таких больших программ, это, так называемая «200 храмов». Кто придумал эту программу? Ну, понятно, что вы начинали ее осуществлять. Кто придумал, как она, вообще родилась?

В.РЕСИН – Эта программа была, как бы, слово - не придумана – была…

С.КОРЗУН – Разработана.

В.РЕСИН – Была разработана еще, когда мэром Москвы был Юрий Михайлович Лужков, и был уже патриархом Святейший патриарх Кирилл. И при них я ее курировал, как первый зам мэра у Юрия Михайловича Лужкова. А потом она продолжилась уже под руководством двух руководителей: мэра Москвы Сергея Семеновича Собянина и Святейшего Патриарха Кирилла.

С.КОРЗУН – Есть вопросы по этой программе. Они связаны с тем, что, может быть, не надо строить храмы, а надо строить школы, детские сады и так далее. Действительно, вы убеждены, что храмы важнее городу, в данном случае, чем…

В.РЕСИН – Ни в коей мере нельзя противопоставлять ни детские сады, ни школы - храмам; ни храмы – детским садам и школам. Надо строить и то и то. Только школы и детские сады строятся за бюджетные источники, строятся государством, а храмы строятся за деньги не бюджетные, строятся Православной церковью.

С.КОРЗУН – Откуда берутся эти деньги, объясните, потому что наши слушатели часто считают, что это те же самые деньги из московского бюджета.

В.РЕСИН – Нет, ни одной копейки из бюджета на это не тратится. Это деньги те, которые собирают прихожане, жертвователи в сами приходы, те деньги, которые, я бы сказал, народные деньги.

С.КОРЗУН – То есть, ни копейки там муниципальных денег…

В.РЕСИН – Это в разных местах по-разному: где-то больше они набирают денег, где-то меньше, где-то быстрее идет строительство, где-то медленнее.

С.КОРЗУН – Почему, именно, 200? В Москве исторически говорилось – сколько там? – «сорок сороков церквей» - вроде это получается гораздо больше…

В.РЕСИН – Трудно говорить, почему 200. Их не хватает больше, чем 200. Все уничтожены за эти годы, не будем говорить, по какой причине. Ничего не осталось от той Белокаменной. Почему – потому что сегодня Москва по количеству храмов на одного прихожанина занимает в России последнее место.

С.КОРЗУН – Ну, может быть, потому что город такой, достаточно атеистический?

В.РЕСИН – Жизнь показала, что наоборот, город не такой атеистический. А дело в том, что просто иногда варварским путем были уничтожены храмы. Все мы говорим: Сталин, Сталин, храм Христа…, но последний храм не Сталин уничтожил. На Покровке последний храм взорвали при Хрущеве. Вот, сейчас мы его восстанавливали. Это Преображенского полка, это кладбище, где даже были похоронены солдаты Преображенского полка. Поэтому, что сейчас говорить, не будем сейчас никого ругать, своих отцов, дедов. А, сейчас будем просто восстанавливать, и делать в покаяние за то, что они наделали. И, сегодня потребность - вот, я сейчас каждую субботу объезжаю все эти строящиеся храмы. Вот, сегодня я был в южной префектуре. Там сейчас одновременно в строительстве где-то 8-10 храмов с учетом проектной документации. Ну, плохая погода довольно-таки. Вроде субботний день, люди где-то на дачах отдыхают. Вы поверите: храма еще нет - там только фундамент делается, - а рядом уже стоит маленькая часовенка, которую сами прихожане поставили и люди разных возрастов с детьми встречают на месте, спрашивают, когда будет, чем помочь, что бы они хотели и передают благодарность мэру Москвы, благодарность патриарху за то, что проявляют такую заботу. Я сам вышел из другого, так сказать, поколения, вы сами знаете – мы с вами, как говориться, еще из того времени. И, я честно вам скажу, не могу поверить…

С.КОРЗУН – Ну, в свое время тоже, наверное, бегали смотреть крестный ход, который тогда был тогда не то, чтобы запрещен, но не поощрялось посещение.

В.РЕСИН – Раньше, как? Вы же помните.Вот, как к депутату ко мне: квартира, музыкальная школа, спортивный зал – чего только люди…. И, правильно, и надо. А тут вот, не только это, а сейчас просят, где помолиться. Причем, он не могут ехать в храм Христа Спасителя 2-3 часа тратить на дорогу. Есть люди 85 лет, 90. Одна старушка, с палочкой такая, на вид лет 95, она говорит: «Ну, я доживу?» Я говорю: «Ну, постараюсь, чтобы вы дожили…»

С.КОРЗУН – Ну, что же, в Москве живут не только православные христиане, а представители многих других религий, и, собственно, национальный, даже, я бы сказал, религиозный состав немного меняется – это заметно в последнее время. Мы сейчас прервемся на выпуск новостей, после этого, как раз, есть несколько вопросов по этому поводу. Я напомню, Владимир Ресин сегодня в программе «Без дураков». Вернемся после новостей.

НОВОСТИ.

С.КОРЗУН – Я напомню, что сегодня у меня в гостях Владимир Иосифович Ресин – советник мэра Москвы и Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, депутат Государственной думы и главный строитель Москвы, по прежнему, наверное, практически, в течение долго времени. Обсуждаем тему: Строительство храмов. Остановились на любопытном месте, и возобновим его вопросом -Видар задал его еще до программы: «Сколько мечетей планируется построить в Москве. Мы уже говорили о том, что в Москве не только православные христиане.

В.РЕСИН – Ну, конечно. Вообще, надо подходить… нельзя сказать, сколько и чего. Все это делается по закону России. Любая религиозная организация имеет право строить и содержать культовые здания и сооружения. Поэтому финансирование строительства осуществляется за счет общины и сборов пожертвований, а вот, земля предоставляется городом. Однако, чтобы построить такое сооружение можно только в том случае, если в нем есть реальная потребность жителей. Для этого проводятся публичные слушания, где жители могут высказать свое мнение.

С.КОРЗУН – Вот, они, в том числе, и нам высказывают в программу, Ирина пишет: «Не нужны ваши храмы!» Было письмо, из Гагаринского, по-моему, района: «лучше место храмов что-то другое построить». Как решается - большинством?

В.РЕСИН – Большинством решается. Но мы подходим так: если, предположим, настоящее большинство здесь за – храм будет строиться; если нет – зачем? Есть очень много мест, где надо строить.

С.КОРЗУН – Логичный способ – референдум, но…

В.РЕСИН – Публичные слушания. Если в публичные слушания большинством принимают решение и муниципалитет, депутаты муниципалитета поддерживают, принимают решение, значит все – храм или мечеть или другое сооружение здесь будут строиться. Если нет – строиться не будет. То есть, там, где люди хотят, там и будет строиться. Но, все-таки, вы задали вопрос в отношении мечети. Я вам скажу, что завершается строительство Московской соборной мечети, еще с моим участием была построена мечеть на Поклонной горе – там, между прочим, мечеть построена, синагога построена и храм построен.

С.КОРЗУН – Это на Минской улице. Но, там, зато стоянок нет, там стоять негде, поэтому…

В.РЕСИН – Везде какие-то проблемы есть, но, по крайней мере, построен. И сейчас то же самое, поэтому принципу, где люди хотят – собирают эти деньги, выходят с просьбой в город, и город принимает решение. Теперь, мечеть в Отрадном построена. Сейчас самое главное – эта главная мечеть будет завершена. Я думаю, что еще, конечно, мечети надо строить. Никто не против, но там, где это надо; там, где, действительно, это нужно людям.

С.КОРЗУН – Мы сейчас говорили о православных и мусульманах, а, скажем, иудеи либо буддисты, либо ставленники других религий – им тоже же надо где-то…

В.РЕСИН – Не знаю, наверное, но те обращения, которые я видел, когда я работал, и сейчас – они все рассматривались и по всем, всегда принимались принципиальные решения.

С.КОРЗУН - Елена из Москвы иронизирует: «Православные жертвователи,- он вспомнила, что вы сказали о пожертвованиях, - такие, как «Газпром», ВТБ и так далее?»

В.РЕСИН – Нет. Между прочим, пока из всех храмов, которые строятся, «Газпром» еще не жертвовал. А жертвуют, в основном, простые люди среднего достатка и есть некоторые меценаты частные, которые даже не хотят, чтобы знали их имя.

С.КОРЗУН – Понятно. Несколько вопросов еще по строительству церквей. Давайте ответим. Люда из Санкт-Петербурга спрашивает, почему у храма Христа Спасителя купола тусклые?

В.РЕСИН – Я что-то не замечал, чтобы они были тусклые. Нормальные купола. Поеду, посмотрю – тогда отвечу.

С.КОРЗУН – Ну, в принципе, да – там же золотое покрытие?

В.РЕСИН – Да.

С.КОРЗУН – Сусальное золото – оно, по идее темнеть, наверное, не должно.

В.РЕСИН – Там специальное покрытие титановое такое.

С.КОРЗУН – «Что известно о реставрации храма в Филях?», - спрашивает тоже наш слушатель, вопрос пришел. Или реставрацией вы не занимаетесь, только строительством?

В.РЕСИН – Нет. Это в программу «200…» не входит.

С.КОРЗУН – Понятно. Напомню, Владимир Ресин гость программы на радио "Эхо Москвы". Давайте тогда – вопросы вроде закончились основные, на основные вопросы ответили по этой теме – возьмем другую тему. Ну, наверное, олимпиада. Известно, что вы принимали самое активное участие тогда еще, в конце 70-х годов в строительстве олимпийских объектов в Москве. Сейчас многие критикуют размах и безразмерную смету строительства в Сочи. Что вы думаете, как специалист, по этому вопросу? Оправданы, в конце концов, эти вложения, или они просто политические, имиджевые вложения?

В.РЕСИН – Конечно, оправданы. Ну, вы сами, как один из участников этих дел – так вы мне рассказали…

С.КОРЗУН – Да, я рассказывал – в 78-м, вскоре после поступления на работу, отправили достраивать строительный комплекс в Останкино.

В.РЕСИН – Так вот, я вам скажу: то, что было построено в Олимпиаде к 80-му году, включая Останкинский телецентр, по сей день является одним из основных градообразующих предприятий в Москве. Останкинский центр –мы знаем, что такое, если бы его не было. Теперь, Олимпийский стадион – для того времени это был, вообще, построен первый стадион в Европе с закрытым футбольным полем, когда трансформируется – если надо, можно провести концерты, если надо можно провести другие мероприятия, если надо, можно превратить его в каток и так далее. Для того времени это был…. Да, и с закрытым бассейном спортивным. Такого в Москве ,вообще, не было. Если говорить Олимпийская деревня – это целый микрорайон жилой на сегодня. Там ничего не пропало. То, что в Москве тогда было построено, все и сейчас функционирует.

С.КОРЗУН – А, может быть, надо было заниматься ремонтом теплотрасс разных, подводкой воды, потому что большие стройки – они и характеризуются тем, что большой подъем, много политического эффекта, а сейчас-то ездишь по дорогам – половина дорог перекопано – восстанавливают…

В.РЕСИН – Знаете, это нельзя противопоставлять. Одно другого не заменяет. И это надо делать и это надо делать. Колоссальные объемы работ были до Олимпиады по инфраструктуре, по инженерии, Олимпийский проспект, расширение других дорог, перекладки инженерных коммуникаций, строительство миллионов квадратных метров всяких теплосетей, газопроводов, водопроводов и так далее. Я это хорошо знаю, потому что я был тогда одним из руководителей Главмосстроя, который, как раз этими делами и занимался. И, вообще, я вам скажу, что такие крупные международные соревнования всегда дают мощный импульс развития всего региона. То, что мы сделали к Олимпиаде, причем, то, что мы сделали – мы не снижали темпы жилищного строительства, ни социального строительства, ни инженерного строительства, ни промышленного строительства. И Олимпиаду делала не одна Москва – весь Советский Союз делал. И, поэтому, это пошло, как плюс. И деньги были найдены, все это было сделано.

То же самое и сегодня Сочи. Поэтому, ни в коей мере нельзя такие разговоры поддерживать, потому что они даже вредны – что вот, деньги куда-то закопали. У нас такая в определенной части населения есть, что, если ты, предположим, не делаешь – плохо; если ты делаешь – тоже плохо. Причем, это говорят одни и те же люди. Получается, как в том анекдоте: Как ни ложись – все равно будет один результат.И, вместо того, чтобы, наоборот, людей как-то воодушевить, поднять на решение вопроса, - на них, как бы, действуют так, что у слабохарактерных руки могут опуститься. Вот, в нашу, ту Олимпиаду было построено 78 объектов в Москве. Работали дни и ночи перед Олимпиадой, ну, и тот успех, который она имела – все это знают. Ведь, это не только спорт, это не только строительство – это и гостиницы, это и торговля, это и общественное питание, это и туризм, и экология. Это получается решение всех этих проблем.

С.КОРЗУН – Москве, олимпийским объектам в этом смысле повезло, потому что никто не ожидал, честно говоря, в том достаточно сонном Советском Союзе, в котором мы жили, что в Москве, скажем, дореформенной, чтобы настолько мощное развитие. Сейчас все сметет, сейчас все, практически, востребовано, хотя тоже, по-моему, проблемы некоторых спортивных сооружений остались. И велотрек там не до конца заполнен, уже там развлекательные какие-то…

В.РЕСИН – Ну, почему? После этого долго чего достраиваем. Сейчас будет реконструироваться снова Лужники к этому чемпионату мировому по футболу. Жизнь идет вперед. В Москве уже сейчас 12 миллионов живет людей. Кто думал, что будет 12 миллионов? Не мы выбираем время, а время выбирает. Ресин того времени был один, в сегодняшнем времени – другой. Если ты не соответствуешь времени - ты все, политический, хозяйственный труп.

С.КОРЗУН – Чувствуете свою ответственность за состояние специально пробками в Москве? Это вопрос про, так называемую точечную застройку. Эксперты говорят, что строили много жилья, но недостаточно дорог прокладывали к этому жилью, место для стоянок…

В.РЕСИН – Это правильно они говорят, что жилья… А, как было его не строить? Вот, если бы его не строили, что сейчас было бы? Это главная проблема в Москве была, она и сейчас еще полностью не закончена и остается. И, поэтому, только за это надо хвалить, а не ругать. Но, к сожалению, они правильно говорят, что в свое время, когда был отменен дорожный фонд, и денег уже не было на дороги; и после того массированно удара на дорожное строительство, когда сделали МКАД, когда сделали 3-е кольцо, когда сделали ряд вылетных магистралей, когда много сделали подземных переходов, всяких транспортных развязок и так далее, - оставшись без денег пришлось, пришлось резко сокращать этот вид строительства и сейчас мы пожинаем эти плоды. Сейчас Сергей Семенович принял меры, конечно, очень много в этом вопросе делается. Это не вина, а беда. Это объективные причины – из-за безденежья. А, что касается жилья, то его строили, строят, и дальше всегда будут строить. А, сейчас в Новой Москве…?

С.КОРЗУН – Ну, это понятно, это большой кусок территории – в два раза больше чем старая территория Москвы, - которую надо осваивать. Но, точечная застройка в Москве останется одной из самых больных для горожан?

В.РЕСИН – Нет. Ее еще Юрий Михайлович отменил, и сейчас, тем более, ее не применяют. А точечная застройка в Москве в свое время тоже должна была, тогда, когда… вы вспомните 90-е годы, начало 90-х годов. Это сейчас все забыли, но вы то помните, в каком виде он Москву принял, и,в каком он ее оставил.

С.КОРЗУН – Это правда.

В.РЕСИН – Я помню и тот момент, потому что я с первого дня с ним работал. И, как передавал Москву Сергею Семеновичу Собянину сейчас. Сергей Семенович Москву принял с очень высоко поднятой планкой. И то, что он сейчас делает, это, как говорится, он ее не только сохранил, но и приподнимает по решению целого ряда вопросов, которые в первую очередь надо было решить. Так же в начале 90-х годов решал их и Лужков, точно также.

С.КОРЗУН – Конкретный вопрос от слушателя, Костя спрашивает: «Будет ли храм на Звездном бульваре, подписи собирали»,- говорит он.

В.РЕСИН – На Звездном бульваре пока я не видел его в программе.

С.КОРЗУН – Тогда вопрос отменяю. «Давно уже не езжу через площадь Белорусского вокзала, выбираю объездные пути. Что-нибудь там сдвинется?»

В.РЕСИН – Да, Сергеем Семеновичем приняты все решения, и сейчас мой преемник Марат Хуснуллин приступает к освоению этой площади с учетом того – там будут подземные стоянки, будет сделана сама развязка, ничего строиться там не будет.

С.КОРЗУН – В чем там был главный вопрос? Отсутствие денег либо кризис? Планы-то были грандиозные там.

В.РЕСИН – Конечно, там все было завязано. Как раз, упало на 2008 год все это дело, и все это было на инвестиционной основе, и у инвесторов было тяжело с деньгами. Ну, и потом, нет худа без добра – может быть, и правильно, что не успели сделать. По крайней мере, сейчас она не будет загромождена, будут без всякой торговли только стоянки и транспорт.

С.КОРЗУН – Инвесторы, как вы думаете, пойдут охотнее, будет меняться инвестиционный климат в Москве.

В.РЕСИН – Москва имела все, что было достигнуто в 90-е и 2000-е годы, несмотря на два кризиса. Конечно, это было сделано благодаря хорошему инвестиционному климату в Москве. Он был, и, я думаю, есть и будет. Я знаю, что сегодня уже в Москве достигнут уровень по инвестициям 2008 года.

С.КОРЗУН – То есть, пиковый уровень.

В.РЕСИН – Да, поэтому я так уверенно говорю. Но, без этого просто - вы же видите, что творится с бюджетом – без этого просто нельзя обойтись. И руководство Москвы это прекрасно понимает и все для этого делает.

С.КОРЗУН – Напомню, Владимир Иосифович Ресин в гостях программы «Без дураков» на радио "Эхо Москвы". Мы все о работе да о работе, об игрушках тут есть тоже вопросы. Часы ваши вызывают жгучий интерес, как всегда наших слушателей. Вспоминается та самая знаменитая история с часами, которые оценили со стороны эксперты за миллион с лишним швейцарских франков, вот, они сейчас на руке у вас или нет?

В.РЕСИН – Ну, это на их совести. У меня обычные часы, как у всех. И уже, наверное, пора забыть эту тему 10 лет тому назад.

С.КОРЗУН – Но, у вас, действительно, были такие часы, той самой марки?

В.РЕСИН – Конечно, не были. Были часы, неплохие часы, но далеко они от тех. Как я неоднократно заявлял, если и эти часы – пожалуйста, любой человек, который их купит за любую приличную цену – они немедленно будут ему отданы. А эти деньги будут направлены, как благотворительность в наш детский дом, который мы опекали. Но, к сожалению, те, кто эту цену назвал, ни другие – не нашлись.

С.КОРЗУН – Расскажите, пожалуйста, в этой высокой иерархии городской и федеральной на самом деле часы играют довольно важную роль? Ну, есть символические обмены: президент дарит часы…. Некий знак такой?

В.РЕСИН – Мне президент дарил часы. И один президент и другой президент дарили часы. Нормальные часы, и никакого значения не имеет, какие ты часы носишь. От этого ты ни умнее, ни глупее не становишься, и твой авторитет от этого не убавляется и не прибавляется. Поэтому, я же вам сказал, что не мы выбираем время, а время нас выбирает. Тот момент времени был, когда решили как-то взбудоражить общество этими часами – кто, какие носит часы. Дорогие часы может носить порядочный человек, честный человек, и в то же время может носить и совершенно с другой характеристикой. И, все-таки, не часы определяют человека, а сам человек себя.

С.КОРЗУН – Какова судьба вашей коллекции автомобилей?

В.РЕСИН – А, у меня никакой коллекции нет автомобилей. У меня есть три автомобиля старых, они находятся в музее. Это Победа, Волга старая и ЗИМ – вот, и все.

С.КОРЗУН – Они на ходу, вы поддерживаете их в рабочем состоянии?

В.РЕСИН – Они все в рабочем состоянии, но на них я не езжу, им уже много лет, лет 25-30.

С.КОРЗУН – А тот Роллс-Ройс коллекционный, на котором вас видели?

В.РЕСИН – Этот Роллс-Ройс, как вы сказали, - это были соревнования в Москве, которые устраивала мэрия, то вот, мне его и на период соревнований с моим водителем дали. Когда кончились соревнования, его снова увезли тому хозяину, чей он был.

С.КОРЗУН – И остались вы с Волгой, ГАЗ и ЗИМом. А вы сами руками их делаете – это одна из ваших привычек, увлечение? Почему, именно, эти старые машины - все коллекция, если они, тем более, не используются?

В.РЕСИН – Когда-то мой отец ездил на этих машинах, а я, мальчишкой тоже ездил на них. Они у него были служебные машины. Вот, поэтому, у меня какое-то осталось к ним увлечение.

С.КОРЗУН – Увлечение, отношение… А, вообще, реально, чем увлекаетесь?

В.РЕСИН – Работой.

С.КОРЗУН – Ну, работой, понятно – этим, в общем, никого не удивить. А, в свободное время, что там? Внуку или внучке – уже забыл, кто у вас… Что ему, свою коллекцию марок какую-нибудь, может быть, филателистическую, либо какую…

В.РЕСИН – Внуку тридцать лет уже, он взрослый, кандидат наук…

С.КОРЗУН – Прадедом не сделал еще?

В.РЕСИН – Прадедом еще не сделал. Что-то они поздно женятся. Я вот, женился рано – в 22 года, а, вот он в 30 лет не женится – не берет пример с деда.

С.КОРЗУН – Живет в России – в этом пример с деда взял?

В.РЕСИН – Да, и живет в России и работает в России.

С.КОРЗУН – Какой самый счастливый момент в вашей жизни до сих пор был?

В.РЕСИН – Ну, как сказать? Каждый день у меня счастливый, каждый день счастливый. Встал, поехал на работу или отдыхаю. Спасибо, что есть такая возможность. Я считаю, это счастье.

С.КОРЗУН – Ваш личный секрет счастья – это, как раз, работа, либо работа – дом, баланс…

В.РЕСИН – Я, все-таки, считаю, что самое большое счастье, когда ты востребован.

С.КОРЗУН – Спасибо вам огромное! Напомню, Владимир Иосифович Ресин – депутат Госдумы, советник мэра Москвы и Патриарха всея Руси был гостем программы «Без дураков». Спасибо, что пришли, отвечали на наши вопросы. Всего вам доброго и здоровья побольше!