Антон Красовский - Без дураков - 2013-09-21

С.КОРЗУН – Всех приветствую! Сергей Корзун – это я. Программа «Без дураков», а в гостях у меня сегодня Антон Красовский. Антон, здравствуйте!

А.КРАСОВСКИЙ – Добрый вечер, Сергей.

С.КОРЗУН – Журналистом назвали вас официально, еще и публицист, еще главный редактор в свое время печатных изданий, еще можно сказать, что и политтехнолог какое-то время.

А.КРАСОВСКИЙ – Короткое очень время, да.

С.КОРЗУН – В силу некоторых обстоятельств.

А.КРАСОВСКИЙ - Но, редактором я был, скорее, не печатных изданий, а маленького телевизионного канала и телевизионной передачи.

С.КОРЗУН – Ага. АвIndependentMedia там проекты различные?

А.КРАСОВСКИЙ – Нет, не было.

С.КОРЗУН – Хорошо. Уточним, если будет необходимость в свое время. Некоторое время назад в день выборов, кстати, видел вас в штабе наблюдателей. Это, что – был чисто личный интерес?

А.КРАСОВСКИЙ – Да, было скучно сидеть дома, и я пошел посмотреть, что происходит. Вы имеете в виду, где Алексей Алексеевич Венедиктов?

С.КОРЗУН – Да, совершенно верно, на Красном Октябре, где электронное наблюдение было за выборами. Что-то полезное для себя извлекли?

А.КРАСОВСКИЙ – Абсолютно все было бесполезно и, по-моему, для всех было бесполезно. Все сидели, скучали, обсуждали, как у какой-то журналистки отобрали мобильный телефон на каком-то избирательном участке. Никаких нарушений серьезных не было, поэтому, что ж там такого было интересного. Но, в этом стоило убедиться, видимо, что никаких нарушений нет.

С.КОРЗУН – И лично прийти ногами и убедиться, видимо, или это, все-таки, какой-то полупрофессиональный интерес?

А.КРАСОВСКИЙ – Слушайте, ну, я все-таки, я, во-первых, этим интересуюсь, я этим занимался.То есть, выборы для меня не чужой процесс, как бы. Мне было интересно наблюдать за этими выборами, поскольку я имел непосредственное отношение к прошлым. Поэтому, я туда пришел, чтобы, действительно, посмотреть , что происходит, как, чего.

С.КОРЗУН – По кампаниям, что можете сказать? Тут первый вопрос, кстати, из тех, что пришли на сайт: «За что вы не любите Навального? По пунктам, если можно. Спасибо».

А.КРАСОВСКИЙ – Значит, к Алексею Анатольевичу Навальному я отношусь с глубоким уважением и интересом. Люблю я своих родителей, своего парня, свою собаку, а политикам любым я отношусь без любви и без ненависти. К Алексею Анатольевичу я отношусь, действительно, с интересом. Я, вообще, считаю, что у нас в России два действующий политика, это Путин и Навальный. Судя по тому, что Владимир Владимирович только недавно назвал Алексея Навального по имени, он тоже считает Алексея Навального действующим политиком.

С.КОРЗУН – Ну, так - на обочине публичной дискуссии, в разговоре назвал – это считово или не считово, как говорили мы в детстве?

А.КРАСОВСКИЙ –Это, как раз, говорит о том, что Путин относится к Навальному приблизительно, как и я: с интересом, с ревностью, иногда с возмущением, иногда с пониманием. Но, вообще, то, как провел Навальный, его штаб кампанию, сейчас, безусловно, огромная победа, причем такая не технологическая, а морально нравственная победа, потому что технологических побед там нет никаких. 8% избирателей проголосовало за Алексея Навального в Москве, а в России проголосовало бы гораздо меньше. То есть, я просто хочу напомнить, что я руководителем избирательного штаба Михаила Прохорова был…

С.КОРЗУН – Да-да, я к этому подведу…

А.КРАСОВСКИЙ – Я хотел бы, все-таки, напомнить всем, что реальную победу на этих выборах, региональных выборах одержала партия «Гражданская платформа», член Политсовета которой стал мэром Екатеринбурга, я имею в виду, Евгения Ройзмана. А, Алексей Анатольевич Навальный выборы, к сожалению, проиграл. К сожалению, потому что мне было бы интересно посмотреть на мэра Навального.

С.КОРЗУН – Это не политическая ревность говорит, потому что, да – принято сейчас сравнивать кампанию Прохорова…

А.КРАСОВСКИЙ – Слушайте, во мне, конечно, говорит ревность, но, с другой стороны, знаете, я могу здесь написать этому штабу поздравительную открытку: «Побежденному ученику от победителя учителя», потому что выборы они проиграли. Они эти выборы проиграли, к сожалению, и то, что за них проголосовало 27,5% пришедших на избирательные участки москвичей, говорит лишь о том, что была проведена чудовищная кампания мэром города Собяниным. Ничего хуже, чем кампания Собянина было трудно себе представить. Я не видел ничего хуже никогда и нигде. В Нарьян-Маре не было хуже кампании, чем у Собянина, но это не заслуга Навального.

С.КОРЗУН – Взялись бы за кампанию Собянина, если бы позвали?

А.КРАСОВСКИЙ – Конечно. Ну, не позвали бы, но, конечно.

С.КОРЗУН – Как политтехнолог, да. Можно тогда не о Навальном, а о Волкове поговорить - два слова?

А.КРАСОВСКИЙ – Я его не знаю, я его никогда не видел в своей жизни.

С.КОРЗУН – По кампании, как она была организована?

А.КРАСОВСКИЙ – Это была очень бодрая кампания, она была, действительно, очень грамотно организована. Волков написал в своем Твиттере, что, когда ему Кашин, по-моему, сказал, что кампания очень напоминает кампанию Прохорова. Я просто посмотрел по статистике, и хочу сказать, например, людям, которые работали на избирательную кампанию Алексея Навального, что, например, у Михаила Прохорова - просто по статистике посмотрел – в два раза было больше встреч, чем у Навального, включая встречи с избирателями, включая встречи с прессой, с иностранной прессой. И это не была пресса, которую организовывали власти или кто-то там Михаилу Прохорову помогал. Нет – это просто была такая технологическая история. Просто я еще хочу напомнить, что это были встречи…, то есть, переезды были не между Мневниками, например, и Люблино, а между Новосибирском, Екатеринбургом и Ростовом на Дону, то есть, это были перелеты, все-таки. И, это была, действительно, очень интересная региональная кампания. Нам она кажется фантастической, удивительной, какой-то невероятной. «Никогда мы такого не видели», говорят люди, живущие здесь в пределах Садового кольца, но, в действительности удивительная, потрясающая и очень интересная кампания была у Евгения Ройзмана. Вот, при всем моем очень скептическом отношении к Евгению, надо сказать, что, все-таки за Евгения был весь Урал, и Евгений, безусловно, лидер этого свободного Урала. И, эту кампанию проводил не штаб Евгения Ройзмана, а народ, который был за Евгения Ройзмана.

С.КОРЗУН – У Евгения Ройзмана, все-таки, было серьезное политическое прошлое, включая членство в парламенте российском.

А.КРАСОВСКИЙ – Давайте, все-таки, Сергей, реально смотреть на вещи. Еще год назад вообразить себе ситуацию, когда Евгений Ройзман становится мэром Екатеринбурга, было абсолютно невозможно, независимо от того, что Евгений Ройзман был депутатом Государственной думы – это как раз, ему в минус, что он был депутатом государственной думы. Люди, которые голосовали за Евгения Ройзмана - за человека, который радеет за Урал, который думает об их детях. Здесь очень многие в Москве и, в том числе не в Москве считают, что он думает неправильно; что не надо там приковывать наручниками, что что-то Ройзман делает противозаконно. Но избиратель - он проголосовал, именно, за это, потому что избирателю, жителю Урала, жителю Екатеринбурга и Свердловской области очень важно, что о них думаю, о них заботятся.

С.КОРЗУН – Ну, вот, смотри, с другой стороны, чисто численно 27% Навального и 31% Ройзмана, в общем…

А.КРАСОВСКИЙ – 34 – Ройзмана.

С.КОРЗУН – 34, допустим – не так уж сильно различаются, не кардинально. Это не 51,3…

А.КРАСОВСКИЙ – Нет, это совершенно не 51… они не так различаются. Можно во все эти арифметические такие игры играть сколько угодно, но 34 у Ройзмана – это было большинство по закону Екатеринбурга, а 27 – это было абсолютно подавляющее меньшинство по законам города Москвы.

С.КОРЗУН – То есть, победа определяет все: если победа – то победа, какой результат такой и… То есть, если футбольной команде нужно в ответном матче проиграть с минимальным разрывом, она проигрывает, но, все равно, это, в конце концов, это победа.

А.КРАСОВСКИЙ –Ну, что ж, 2-1 – это победа, или 7-6 – это победа? Ну, победа, конечно. Конечно, Евгений Ройзман победил, Евгений Ройзман стал заслуженным мэром Екатеринбурга, с чем его можно только поздравить. Поздравить «Гражданскую платформу», которая эту победу заслужила, мне кажется.

С.КОРЗУН – Хорошо, напомню, что у нас сегодня герой программы не Евгений Ройзман, а Антон Красовский. С чего вас, вообще, потянуло из телевизионного ящика, из компании НТВ, где вы замечательно совершенно работали на политическую стезю, и впоследствии вынуждены были, собственно, и расстаться с этим каналом?

А.КРАСОВСКИЙ – А я, смотрите, не я вынужден был с ним расстаться, а меня вынуждено с ним «расстали».

С.КОРЗУН – Это уже после того, как вы поработали в штабе Прохорова.

А.КРАСОВСКИЙ – Да, конечно.

С.КОРЗУН – Зачем журналисту идти в…

А.КРАСОВСКИЙ – Я не знаю, зачем журналисту куда-то идти в избирательную кампанию или за хлебом – это решает сам журналист применительно к самому себе, к собственной жизни.

С.КОРЗУН – Но, журналист при этом перестает быть журналистом?

А.КРАСОВСКИЙ – Журналист, безусловно, перестает быть журналистом, когда он работает на избирательной кампании. Поэтому, когда я вписался в избирательную кампанию Михаила Дмитриевича Прохорова, я перестал быть журналистом, и ни разу в своей жизни, то есть, за эти два с половиной месяца не выступал, как журналист, и, более того, вообще, не выступал в СМИ.пару раз только, как Волков, как руководитель избирательного штаба. И, после этого для того, чтобы вернуться в журналистику, прекратил какие бы то ни было отношения с «Гражданской платформой» и, в общем, на самом деле, с Михаилом Прохоровым, потому что моя профессия – журналистика – организация медийного пространства; моя профессия – медийные коммуникации. Вот, такой маленькой, очень активной,очень краткосрочной федеральной избирательной кампании нужен был человек,который бы мог этими медийными коммуникациями, собственно говоря, управлять. Это не нужен был человек, который мог выстроить 86 избирательных штабов, потому что это, совершенно другая задача, и люди, которые сейчас организуют партию «Гражданская платформа», хорошо они делают, плохо – они, как раз, умеют организовывать людей на местах. А вот, этой маленькой краткосрочной избирательной кампании нужна была именно медийная составляющая, поэтому я пошел, и мне было очень интересно.

С.КОРЗУН – Вы добились того, чего хотели в личном плане, удовлетворили свой интерес к этой, к организации медийной политической?

А.КРАСОВСКИЙ – Я понял, что могу это делать, могу это делать неплохо, как мне показалось, и, в общем, как показалось избирателю Российской Федерации. Но, опять же, когда вы говорите об избирательной Кампании – это же не была избирательная кампания Антона Красовского, поймите. Избирательная кампания здесь, в Москве не была кампания Леонида Волкова. Это была кампания Алексея Навального в Москве и кампания Михаила Прохорова. Если бы не было здесь в Москве Алексея Навального, а в стране Михаила Прохорова, тогда не было бы никаких побед, ни моих, ни чьих – никаких. Это была победа Михаила Прохорова. Или нет – вернее, это был, конечно, проигрыш Михаила Прохорова…

С.КОРЗУН – Согласились сразу, да. Но, ваша роль в этом? Вы, как бы, приподнимали имидж, искали в любом случае какие-то политические технологии, ходы, что?

А.КРАСОВСКИЙ – Во-первых, я был не один. Избирательная кампания – это коллективное творчество. Мы, конечно искали какие-то ходы, мы думали, как достучаться до людей, мы думали, каким образом людям объяснить быстро, корректно и правильно, что олигарх - это не плохо, что 13 миллиардов –это хорошо, скорее, чем плохо. Мы думали, как донести огромную избирательную программу, которую Михаил хотел донести до людей, и тезисно она была доведена до людей. Там, вообще, было очень много сложных вещей. И, если вы посмотрите, например, отличие избирательной кампании Навального и Прохорова, в кампании Прохорова не было, вообще, популизма. У Навального это всегда популизм. Мне он лично не нравится, поэтому я не голосовал за Алексея Навального, потому что я против закона о мигрантах, я против его отношения к этой проблеме, я против вот этих всех «жулики и воры – пять минут на сборы!». Я против этих бесконечных разговоров про крысу, сидящую за красной стеной, потому что, я не считаю, что за красной стеной сидит крыса; или «жабу на нефтяной трубе». Вот, у Михаила Прохорова никогда не было ни одного такого популистского тезиса. Наоборот, все тезисы прохоровской программы были тезисы, в общем, очень жесткие по отношению к избирателю. И избиратель, который в них вникал, понимал, что да – надо подумать, за кого мне голосовать – за человека, который мне обеспечивает бесконечное повышение пенсий;

или за человека, который при определенных обстоятельствах готов вам предложить даже увеличение трудовой недели. И, избиратель все равно в значительной степени проголосовал за Прохорова, проголосовал в больших, крупных городах, в численном арифметическом эквиваленте более активно, чем, например, Москва сейчас проголосовала за Навального.

С.КОРЗУН – Вы сами сказали, что команда была большая. Вспомнились разговоры о том, что среди советников Прохорова, скажем так, были люди из бывшей ельцинской команды…

А.КРАСОВСКИЙ – Это, кого вы имеете в виду?

С.КОРЗУН – Назывались фамилии Юмашева, Дьяченко, Волошина. Вы, как начштаба по этому поводу, что можете сказать?

А.КРАСОВСКИЙ – Я ничего не могу по этому поводу сказать?

С.КОРЗУН – Вы советовали, вообще, Михаилу Прохорову каких-то там советников.

А.КРАСОВСКИЙ – Было бы глупо, было бы странно, если бы я – Антоша из Подольска советовал Михаилу Дмитриевичу Прохорову Валентина Юмашева или Татьяну Дьяченко. Скорее, это они могли бы меня советовать…

С.КОРЗУН – Ну, почему же глупо? Есть исторический опыт…

А.КРАСОВСКИЙ – Я думаю, что у Михаила Прохорова есть огромное количество разных отношений с разными людьми. Могу сказать, что таких советников на избирательной кампании Михаила Прохорова не было. Возможно, Михаил Прохоров как-то контактировал с разными людьми, в том числе, не исключаю, что и с Валентином Юмашевым или с Татьяной Дьяченко, или с Александром Волошиным. С Александром Волошиным и я встречался. Просто Волошин активный игрок на рынке, ему интересно, что происходит. Он спрашивал – ему отвечали. Была большая встреча на Красном Октябре, где было много разных людей, в том числе, Волошин, конечно.

С.КОРЗУН – Что произошло с Прохоровым в политическом смысле после того, как вы расстались?

А.КРАСОВСКИЙ – Я не знаю, я не занимаюсь… Я 5 марта 2012 года, то есть, на следующий день после выборов, не являюсь членом прохоровской команды, несмотря на то, что я очень хорошо отношусь к Михаилу и к своим коллегам по этой избирательной кампании. Я просто не слежу за тем, что происходит с Михаилом, честно. Я вижу, что с ним происходит, как и все, как и вы. С таким же успехом я могу у вас спросить, а, что происходит сейчас с Михаилом Прохоровым. Не знаю.

С.КОРЗУН – Но, какие-то связи остались, наверное?

А.КРАСОВСКИЙ – Нет, я вам честно скажу.

С.КОРЗУН – То есть, правильно он поступает с политической точки зрения?

А.КРАСОВСКИЙ – А я не знаю, как он поступает с политической точки зрения, честно.

С.КОРЗУН – Ну, сам факт же налицо – неучастие в выборах…

А.КРАСОВСКИЙ – Ваш вопрос является же и ответом на ваш же собственный вопрос. Не вы ни я, на самом деле, не знаете, как поступает Михаил Прохоров, а это очень плохо для большого публичного политика – так скажем.

С.КОРЗУН – Ну, да, соглашусь отчасти, потому что, все-таки, его высказывания были, и неучастие в выборах после определенного периода…

А.КРАСОВСКИЙ – Ну, Михаил Прохоров по поводу своего неучастия в выборах давал довольно противоречивые комментарии. Я хотел бы напомнить, что когда Михаил Прохоров отказался участвовать в выборах мэра Москвы, он сказал, написал в своем блоге, что он отказывается участвовать в выборах мэра Москвы, а потом, перед выборами он написал, что все знают, что его не допустили до этих выборов – это, все-таки, немного разные вещи. И, я, поскольку, думаю, что Михаил Прохоров лично не писал этот текст, я бы хотел как-то, все-таки, посоветовать своим коллегам быть поаккуратнее с формулировками, «не путаться в показаниях».

Что я могу сказать? Я, действительно, считаю, что, если бы Михаил Прохоров пошел на эти выборы, и, если бы политическая конъюнктура и ситуация сложилась бы таким образом, что Михаил Прохоров был бы до этих выборов допущен, то, по крайней мере, мы могли бы, действительно, серьезно, без всяких экивоков «ах, у нас украли 2 процента!» говорить о втором туре – вот, прямо так.Я хочу напомнить, что, когда Прохоров избирался на пост президента, - а соревновался он не Сергей Семеновичем Собяниным, а с Владимиром Владимировичем Путиным, - то вот, тогда бы на этих московских выборах 4 марта 2012 года точно был второй тур.Потому что тогда у Прохорова был 21% - тогда в чистом эквиваленте это был 850 тысяч голосов, а не 620 тысяч голосов, потому что явка была не 33%, а 56 с половиной. А у Путина было 44, а не 51,3, поэтому, я думаю, что, если бы сейчас Прохоров шел на выборы мэра, к нему было бы гораздо больше доверия избирателя, чем к Алексею Навальному – вот, правда. Не то, что ревностно отношусь, не ревностно – а просто избиратель голосует за начальника, избиратель голосует за того, у кого есть опыт. Правда, женщина, которой 53 года, она идет на выборы или не идет на выборы; живет она в том же самом Люблино или Марьино, где живет Алексей Анатольевич и хочет она, на самом деле, за свое будущее, за будущее своих детей, за будущее своего мужа, которому выходить на пенсию в следующем году, за маму, которая, может быть, лежит в больнице сейчас, какой-нибудь 67-й. И хочется это женщине какой-то стабильности, но при этом и перемен. Не хочется ей прямо таких перемен прямо сейчас и еще доверяться такому человеку, у которого нет за спиной, вообще, никаких научных доказательств – вот, в чем проблема. А у Прохорова есть научные доказательства.

С.КОРЗУН – На ваш взгляд, чисто человеческий, не политологический, у Прохорова есть необходимые качества, чтобы стать крупным политиком?

А.КРАСОВСКИЙ – А, какие должны быть необходимые качества, чтобы быть крупным политиком? Есть же разные политики.

С.КОРЗУН – Я могу отшутиться, сказать, что достаточно цинизма, достаточно популизма, жесткая воля, умение организовывать команду – почти шутка.

А.КРАСОВСКИЙ – Знаете, что я вам скажу? Вы начали с того, что достаточно цинизма, достаточно популизма, и, при этом вы начали с того, «чтобы стать крупным политиком». Мне первое, что пришло в голову – крупные политики – политики, действительно, такого исторического масштаба: Тэтчер, Рейган, Миттеран. У Миттерана было немножко побольше популизма, конечно, потому что он был социалистом, в отличие отТэтчер и Рейгана, но, все-таки, там некоторые другие качества стояли…

С.КОРЗУН – Ну, Тэтчер – скорее фанатизм, потому что она всю жизнь отстаивала одну и ту же точку зрения, которая стала востребована именно в этом время.

А.КРАСОВСКИЙ – Конечно, вот, я и говорю: я считаю, что, если бы страна поверила Михаилу Прохорову, и, если бы Михаил Прохоров эту веру в себя почувствовал и поверил в себя так же, как в него могла бы поверить страна, то у Михаила были бы все шансы стать очень хорошим лидером, а у страны появился бы шанс обрести, действительно, новое, большое, честное европейское будущее – вот, так я скажу.

С.КОРЗУН – А, кого-то видите среди лидеров, вот, вашим взглядом – кто мог бы быть? Из более молодых, допустим.

А.КРАСОВСКИЙ – Вы знаете, огромное количество людей вижу. Вот, например, Владимира Владимировича Путина спросил наш спросила наша коллега Ксения Анатольевна Собчак по поводу поколения тридцатилетних – я правда, не понял, почему там речь должна идти о тридцатилетних? Тридцатилетним, мне кажется, надо в этом возрасте диссертации писать, а не в президенты избираться - у нас по закону-то нельзя в этом возрасте. Но, если говорить о поколении 40-летних, то опять же, тот же самый Михаил Прохоров и Алексей Навальный, безусловно, как человек, очень хотящий политического статуса и власти – это же главное достоинство, на самом деле, Алексея Навального, что он этого реально, по-настоящему очень хочет. Я, вообще, за свои 38 лет знаю, помню только одного человека, который по настоящему так же хотел власти. Это Борис Николаевич Ельцин. Собственно говоря, это и сделало Ельцина президентом и сделало его главой государства.

С.КОРЗУН – Я напомню, что можно еще, наверное, и Дмитрия Рогозина вспомнить.

А.КРАСОВСКИЙ – Нет, я не хочу совершенно в этой компании упоминать Дмитрия Рогозина, потому что с таким же успехом можно вспомнить еще какого-нибудь вице-премьера. У Дмитрия Рогозина был шанс, действительно, возглавить больше политическое движение, а он его променял на заботу об автоматах Калашникова. Я, честно говоря, спокойно, нейтрально и даже с симпатией отношусь к Дмитрию Рогозину, но, ты или политикой занимаешься или выстраиваешь ВПК – это просто разные вещи. Дмитрий Рогозин предпочел выстраивать ВПК, и, мне кажется, он его, может быть, даже неплохо выстраивает, хотя мы не видим пока никаких доказательств этому. Нет, смотрите, есть огромное количество людей: и Ройзман, и Сергей Капков, который тоже, наверное, обладает какими-то политическими амбициями. По крайней мере, он хотел бы, по всей видимости, продолжать свое политическое будущее. Я всем всегда, очень давно рекомендую присмотреться к нынешнему губернатору Подмосковья Андрея Воробьеву. Я считаю, что это очень перспективный политик – молодой и, в общем, в европейском смысле, направленный.

С.КОРЗУН – А из записных молодых, скажем Гудков младший, Илья Пономарев?

А.КРАСОВСКИЙ – Слушайте, опять же: я хорошо отношусь к Диме Гудкову, он даже мой какой-то такой, нерегулярный приятель. Но ни у Димы, ни у Ильи нет научных доказательств, что они, действительно, большие, серьезные политики, потому что у них очень давно уже есть политический статус, и этот политический статус и у Димы и у Ильи разменивается на выступления в Твиттере и в ЖЖ.

С.КОРЗУН – Может, они просто не прошли через нормальную избирательную кампанию?

А.КРАСОВСКИЙ – А, что ж мешает пройти? Вот, сейчас у Ильи Пономарева будет такой шанс пройти через нормальную избирательную кампанию. Вопрос в том, что ты просто не можешь пройти через избирательную кампанию потому, что ты захотел. Ты должен организовать вокруг себя огромное движение, движение, связанное с многочисленными потоками, людскими потоками, денежными потоками, лоббистскими потоками, потоками каких-то разных договоренностей, контактов и так далее – вот, то, что умеет делать Алексей Анатольевич Навальный; то, что умеет делать Михаил Прохоров; то, что умеет делать Сергей Капков; то, что умеет делать Андрей Воробьев. Мы не видим, что, действительно, это умеет делать Илья Пономарев. Мы видим, что Илья Пономарев умеет писать в Твиттер. Мы рады, вот, даже президент – он говорит нам, что хотелось бы ему большей литературности в политике. Возможно Пономарев, как раз, движется в сторону литературы в политике.

С.КОРЗУН – До перерыва, наверное, успею еще спросить. Где-то встретил сведения о том, что вы и в кампании СПС участвовали.

А.КРАСОВСКИЙ – Ой, я был такой маленький – мне было 24 года, и тогда такая прекрасная компания: Александр Тимофеевский, Татьяна Толстая, Авдотья Андреевна Смирнова, еще несколько очень талантливых людей. Мы работали на такой литературной частью избирательной кампании Сергея Кириенко. Была такая газета: «Отечество не выбирают», имелось в виду, «Отечество» Юрия Михайловича Лужкова. И я тоже в этой газете работал каким-то там редактором.

С.КОРЗУН – Собственные политические воззрения, скорее демократические, либеральные?

А.КРАСОВСКИЙ – Мои политические воззрения – европейская социал-демократия.

С.КОРЗУН – Политическое будущее для себя видите?

А.КРАСОВСКИЙ – Я не вижу. А я не хочу быть – я же не политик, я журналист. Я не собираюсь избираться, я не хочу выступать на митингах, я не хочу организовывать какие-то политические или социальные движения. Я хочу быть тем человеком, который указывает на ошибки – это моя социальная задача.

С.КОРЗУН – Антон Красовский в программе «Без дураков». Вернемся в студию после перерыва.

НОВОСТИ.

С.КОРЗУН –Я напомню, что сегодня в гостях у меня Антон Красовский – журналист. До чего я люблю наших слушателей. Вот, возвращаясь к их вопросам, тут такой вопрос сразу от Алексея: «Что значит, «люблю своего парня»?, - вспомнил вначале, - Вы - гей?», - спросил Алексей. Не прошел мимо этой истории.

А.КРАСОВСКИЙ – Это общеизвестно.

С.КОРЗУН – Ну, очевидно, не общеизвестно. Сколько там? 27% или 30? Это была громкая история в начале этого года. Соответственно, связанный уход с телеканала Kontr TV. Но, как бы сказать, это не является темой программы, я напомню, может быть, историю, которую наши слушатели не знают…

А.КРАСОВСКИЙ – Ну, а чего не является темой программы. Задает слушатель вопрос: «Антон вы – гей?» Да, я гей и, более того, я ушел до этого с Kontr TV, на котором я работал главным редактором, потому что в прямом эфире после принятия Государственной думой закона о гей-пропаганде среди подростков, я сказал, что я гей; я такой же человек, как Владимир Путин, Дмитрий Медведев и депутаты Государственной думы. На следующий день я был уволен с этого канала, вернее я ушел с него самостоятельно, потому что, как руководитель этого канала, я понимал прекрасно…

С.КОРЗУН – Боялись, что скатитесь в пропаганду или, что?

А.КРАСОВСКИЙ – Нет, просто не хотел заниматься контрпропагандой, чем я, собственно, должен был заниматься на Kontr TV, и я хочу сказать, что, вообще-то говоря, люди, которые со мной – 9 человек, вернее человек, с которым я делал этот канал – Сергей Минаев тоже в какой-то момент не захотел заниматься контрпропагандой. Это, в общем, довольно тяжелое занятие заниматься пропагандой или контрпропагандой вместо того, чтобы продавать книжки, торговать вином или писать заметки.

С.КОРЗУН – Вот, смотрите, Антон, я напомню история – может быть, вы ее не знаете – работал у нас на радио Андрей Черкизов – журналист.

А.КРАСОВСКИЙ – Ну, конечно же я ее знаю.

С.КОРЗУН – Собственно, он в начале, в первой половине девяностых совершил свое, так называемое, публичное признание…

А.КРАСОВСКИЙ – Нет-нет, так не первая половина девяностых, потому что Андрея тогда, помните? – его назначили министром при Ельцине – это какой год был? – 92-й наверное, когда он год был министром печати.

С.КОРЗУН – Да, мы его заменяли еще здесь на радиостанции.

А.КРАСОВСКИЙ – А потом, когда он перестал быть министром - это был год 95-й или 96-й, - когда он здесь в эфире этой самой радиостанции, может быть, даже в этой самой информационной студии сделал свой каминг-аут, сказав, что он гей. И тогда передача не записалась, или какая-то такая история: была запись, а не прямой эфир. Она не записалась, и он ее перезаписал специально.

С.КОРЗУН – Возможно. Я хочу сказать о другом. Поскольку в то время, до 96-го я был главным редактором этой радиостанции, мы с Андреем работали, и в какой-то момент, когда он внутренне признался, может, это не было…, мне на самом деле было пофиг – публичное признание, или не публичное – редакционное. И он, практически, в каждом комментарии стал это вставлять через некоторое время. Я так два-три комментария послушал, потом подхожу и говорю: «Андрей, вот, тебе важно, чтобы ты подписывал свои комментарии не просто Андрей Черкизов…

А.КРАСОВСКИЙ – Да – а «гей Андрей Черкизов»

С.КОРЗУН – …А гей, антикоммунист и еврей, - у него три подписи еще было отдельные, - тебе это существенно: слушателям или кому еще, чтобы это все было в эфире. Говори просто: Андрей Черкизов и действуй, как Андрей Черкизов».

А.КРАСОВСКИЙ – Ну, здесь у нас есть с Черкизовым одна большая разница. Понимаете, в чем дело, это не то, что я героический гомосексуалист Антон Красовский. Но просто Андрей Черкизов сделал свой каминг-аут в то самое время, когда страна двигалась в сторону европейских ценностей, когда никто не думал о том, что у нас президент страны – а тогда президентом страны был Борис Николаевич Ельцин – будет сравнивать геев с сатанистами, как это делал Владимир Владимирович Путин на прошлой Валдайской конференции. Наоборот, когда Черкизов пришел к нему, как известно, после того, как ему это предложение поступило – я просто не знаю от кого, от Бурбулиса, наверное, оно поступало тогда – он пришел к Ельцину и сказал, что «вот, Борис Николаевич, я гей», на что Борис Николаевич сказал: «Ну, это меня, вообще не интересует», и Черкизов был утвержден министром.

Мы сейчас говорим… Я не говорю на каждом шагу, что я гей, хотя мне приходится периодически это делать, потому что меня втягивают во всякую такуюгей-активность. Но, я совершенно не стесняюсь, и не буду стесняться этого говорить в ситуации, когда людей за то, что они гей – убивают, когда им в задницу заталкивают бутылки, когда им страшно об этом говорить в милиции, потому что в милиции с ними будет то же самое; когда в Думе лежат законы, чтобы у геев и лесбиянок отбирать детей, которых они, может быть, родили, усыновили. Да, я совершенно, не собираюсь этого стеснятся, и буду об этом говорить, потому что, да – я родился в этом меньшинстве. И, может быть, это был такой подарок мне в жизни, потому что, будучи меньшинством, будучи слабым меньшинством, я вижу проблемы слабых, маленьких люди, которых не видят другие люди, поверьте. Довольно трудно увидеть настоящие проблемы меньшинства, когда ты в большинстве. Ты бесконечно будешь говорить: «Ну, как вас там притесняют? Ну, что там вас притесняют?», когда не притесняют тебя самого. Но я вам всем хочу сказать, всем слушателям, что мы все – вот, это огромное большинство – мы все состоим из меньшинств. А, кто-то из нас гей, кто-то из нас таджики, кто-то из нас женщины, кто-то из нас болеет муковисцидозом, а кто-то рассеянным склерозом, кто-то не может ходить, кто-то не видит – мы все огромная часть, состоящая из маленьких меньшинств. И, только идентифицируя себя с этим своим маленьким меньшинством, ты можешь понять те огромные проблемы, которые стоят перед всем нашим большим обществом. Все. Я сказал, поэтому…

С.КОРЗУН – К общественной деятельности возвращаюсь. Известно, что по легенде Роза Люксембург и Клара Цеткин боролись за права женщин…

А.КРАСОВСКИЙ – Ну, что ж, по легенде – они, действительно боролись за права женщин.

С.КОРЗУН – Мартин Лютер Кинг – за права чернокожих в Америке. Вы уже намекнули, что предлагают возглавить или как-то войти в это ЛГБТ-движение. Вопрос был соответствующий – не буду искать – именно, по ЛГБТ-движению.

А.КРАСОВСКИЙ – А, какой был вопрос?

С.КОРЗУН – О том, будете ли возглавлять или участвовать активно?

А.КРАСОВСКИЙ – Нет, слушайте, ЛГБТ-движение, в том числе, и в мире не является Организацией объединенных наций, и поэтому не требует назначения Генерального секретаря. Я еще раз скажу: Я не собираюсь организовывать никакой фонд, никакую собственную партию, никакое собственное движение, которое я мог бы возглавить. Не существует никакого целостного ЛГБТ-движения ни в России, ни в мире. Это все состоит из каких-то общественных организаций, которые возглавляют разнообразные люди. В России огромное количество люди, вернее не огромное – достаточное количество людей, которые могут и достойны такого рода организации и такого рода движения возглавлять. Елена Костюченко – обозреватель «Новой газеты», Игорь Ясин, который занимается этим бесконечно. В Питере есть большое количество, действительно, очень инициативных, очень ярких людей, которые делают это бесконечно, каждый день. Это Игорь Кочетков, это люди, которые делают ЛГБТ-гей-фестиваль «Бок о бок» и другие. Я здесь, совершенно, не нужен. Я абсолютно такой раздражитель, как бы, для всех, и это моя задача – я создан для того. Я родился для того, чтобы говорить, что все не так, даже, когда так. Понимаете, потому что, даже, когда так – все равно, что-то не так. И, если нет людей, которые говорят, что у вас все не так – значит, все, действительно, пойдет не так.

С.КОРЗУН – Кроме Твиттера, что сейчас остается, с тех пор, когда ушли с Kontr TV.

А.КРАСОВСКИЙ – Я, вообще, Твиттер не веду, я скорее Фейсбук. Я делаю, действительно, большое количество какой-то очень рутинной общественной работы.

С.КОРЗУН – Ну, должность есть – там трудовая книжка, условно?

А.КРАСОВСКИЙ – Нет, трудовая книжка у меня валяется дома, конечно. Нет, я нигде не работаю, и, более того, никакая организация, связанная с государством или государственными деньгами, или с государственной какой-то поддержкой меня, конечно, сейчас никуда не возьмет. Это абсолютно нормальный факт, и это, как бы, ответ тоже Владимиру Владимировичу Путину, который говорит, что у нас нет дискриминации, а потом говорит, геи – они, как сатанисты. Вот, есть такой журналист Олег Дусаев, который работал на канале «Культура», и, которого уволили с канала «Культура». Он просто тоже об этом не говорит на каждом шагу, но его уволили, его заставили, ему закончили контракт в тот же самый день и задним числом его уволили.

С.КОРЗУН – В сети много говорят о возможности миграции для вас. Вы уже не раз на это отвечали, но вопросы тоже есть по этому поводу.

А.КРАСОВСКИЙ – Я не собираюсь никуда эмигрировать, потому что, опять же, такой не очень правильный вопрос. Ну, будет ситуация, когда будет невыносимо уже, страшно и так далее, мне надо будет сохранять свою семью – я буду пытаться это делать. Но, в действительности, поверьте, вот, в Америке никто же тебе не задает такой вопрос, что надо куда-то уезжать, потому что плохо.А, поверьте, в жизни американского общества, американской истории было огромное количество моментов, и продолжает быть огромное количество моментов, когда все «не алё». Но люди не уезжают, потому что уезжать некуда – они уже приехали туда, где хотели жить, и уже хотят делать ту страну, в которой они живут, лучше, чище, светлее и добрее. Я хочу, чтобы эта страна, моя страна Россия, в которой я родился, живу и надеюсь, в которой умру - была лучше, чище, добрее и двигалась по тому направлению, которое я, как большинство людей белого цвета в этом мире, считаю правильным направлением, направлением любви и свободы – это христианское направление: любовь и свобода. Это христианство и христианские ценности: любовь и свобода, а не многодетная семья, как считает у нас Владимир Путин, потому что больше всего многодетных семей у нас, например, в мусульманских республиках Северного Кавказа.

С.КОРЗУН – Вопрос от Акмур 78, пришел до эфира еще: «Видите ли вы для себя возможность реализоваться в профессии здесь и сегодня?» В ту же тему вопрос, поэтому я его и зачитываю. Второй: «Считаете ли вы себя в чем-то ответственным, как любая публичная личность за настроения в умах той части людей, которая хотела бы что-нибудь услышать, именно, от вас?»

А.КРАСОВСКИЙ – Да, конечно, считаю.Поэтому я, собственно, все это и делаю, что делаю.

С.КОРЗУН – А, по реализации в профессии, все-таки?

А.КРАСОВСКИЙ – По реализации в профессии я уже ответил, что сейчас, при нынешней ситуации я не вижу себе никакой реализации, той реализации, которая могла бы у меня быть, если бы ситуация в стране была не такая.

С.КОРЗУН – Напомню, Антон Красовский в эфире программы «Без дураков» на радио "Эхо Москвы". Об НТВ хотел поговорить, сейчас тоже, наверное, не найду. Вопросов насыпалось довольно много. Вопрос был о том, что вы где-то в 2002 каком-то году пришли – я посмотрел – вроде не так. У вас два было захода?

А.КРАСОВСКИЙ – Да, у меня было два захода. Я один раз работал в Productions, который делал для НТВ, собственно говоря, дневное вещание. Когда дневное вещание появилось, там даже тогда, упомянутый вами Андрей вел такую телевизионную передачу «Час быка» утром. Это был такой утренний блок. Собственно, когда Борис Николаевич Ельцин подарил телевизионному каналу НТВ образовательный 3-й канал.

С.КОРЗУН – 4-й…

А.КРАСОВСКИЙ – Да – 4-й. И, в 96 году я туда пришел и работал редактором в нескольких передачах, в частности «Книжные новости» - кажется, она так называлась, вел ее Александр Шаталов. А, потом я уже пришел туда в программу «НТВшники», в которой стал главным редактором, это было в 2010 кажется, году, или в 9-м - не помню, честно.

С.КОРЗУН – Как там работалось?

А.КРАСОВСКИЙ – Мне очень хорошо работалось, потому что я, абсолютно не контактировал никак с высшим руководством телевизионного канала НТВ, Владимира Михайловича Кулистикова я видел несколько раз в жизни, никогда с ним не разговаривал лично. Разговаривал и контактировал ежедневно со своими друзьями, коллегами, начальниками: директором дирекции праймового вещания Николаем Картозия, который сейчас возглавляет телевизионный холдинг «Проф-Медиа ТВ» со своим другом и начальником Сергеем Петровичем Евдокимовым, который был заместителем Картозия и начальником моей программы; с другими моими коллегами: с Антоном Хрековым, который вел эту программу; естественно, с Гошей Андрониковым, с Ромой Толокновым, с Александром Нечаевым, который зам генерального директора НТВ, поэтому мне там работалось очень хорошо. По крайней мере, мы тогда делали все, что могли делать для того, чтобы жизни и судьба нашей страны, в которой мы живем, была чище, свободнее и добрее.

С.КОРЗУН – Насколько действовали ограничения, потому что у многих складывалось такое шизофреническое ощущение, что НТВ – это несколько канало?

А.КРАСОВСКИЙ – Да, в сущности, так и было. Более того, это было очень смешно, потому что была одна дирекция праймового вещания, которая делала программу «НТВшники», программу «Центральное телевидение», программу «Профессия – репортер». А, была, собственно, оставшаяся там сейчас дирекция общественно-правового вещания, которая делает эти бесконечные «анатомии протеста». Мы были, видимо, специально созданы на очень короткое время – эти два года, - когда казалось, что жизнь может меняться, что политика может появиться снова, когда у страны прямо сейчас есть другое будущее. Все это было связано, на самом деле, так или иначе, с жизнедеятельностью не любимого большинством слушателей "Эхо Москвы" тогдашнего президента Дмитрия Медведева – это честно. Просто огромное количество людей, которые сейчас бесконечно говорят про «Димона», про «Жалкого» - это все – они должны, все-таки помнить – а я это помню, - что именно тогда были эти программы «НТВшники» и все остальное, и программа «Центральное телевидение»; и, что огромное количество изменений, таких, которые мы, на самом деле хотели, но вот, почти даже не заметили, произошло, именно, при Медведеве, как бы я лично к нему не относился

Например, я хочу вам всем напомнить, что у нас сейчас служба в армии составляет один год для призывников, 1 год. И, недавно Сергей Кужугетович Шойгу сказал, что возможно, мы скоро введем контракт, потому что за один год ничему нельзя научить этих призывников. И за два года нельзя научить их пользоваться этими нынешними танками. Так вот, год начали служить при Медведеве, и огромное количество вещей, похожих на это, действительно, при Медведеве, которому было очень трудно, и которому сейчас гораздо труднее, чем тогда, как нетрудно догадаться, произошло благодаря ему, и я ему за это благодарен.

С.КОРЗУН - Kontr TV – несколько была для вас интересна эти инициатива?

А.КРАСОВСКИЙ – Мне была очень интересная эта инициатива, хотя мы сразу, знаете «обмануть меня не сложно – я сам обманываться рад» - Сергей Сергеевич Минаев слушает сейчас этот эфир, я знаю. Я очень благодарен Минаеву, что он меня позвал. Я, более того, скажу, что мне никогда не было так приятно работать, как с Минаевым. И, если я когда-то буду еще похожее делать, я бы хотел, чтобы Минаев делал это со мной, или я это делал с Минаевым, или мы как-то с Минаевым работали вместе, потому что нам никогда не было друг с другом…, в смысле, с кем-то так приятно работать, как друг с другом. Нам казалось, что мы делаем очень правильное дело. Мы себя обманывали с самого начала, вернее, я сам себя обманывал, что оно будет не «кремлевское».Потом я себя обманывал, что «кремлевское» – это не всегда плохо, потом я себя обманывал, что плохо, но, может быть, гораздо хуже, потом я понял, что я не буду уже себя обманывать, вообще, в принципе, потому что ну, хватит уже врать самому себе, потому что я столько в своей жизни врал самому себе…

Знаете, опять же, геи в любой стране мира врут самим себе с самого рождения. Я привык врать самому себе, делаю это изощренно, но, в общем, мне 40 лет, и я устал это делать. Казалось, что мы будем сейчас…, более того, казалось, что страна будет двигаться в каком-то очень странном направлении, но, все равно, в направлении добра и красоты. Было такое первое обманчивое впечатление, когда Путин вернулся. Хотя я не понимаю, на чем, собственно, оно основывалось, мое впечатление, потому что уже сидели эти люди, которые сейчас сидят, по так называемому «Болотному делу», по которому Путин вчера сказал или позавчера, что должны быть закончены юридические процедуры. Какие могут быть юридические процедуры? Люди по навету сидят уже полтора года, сидят! Абсолютно сидят – у них там матери умирают, они слепнут в этих тюрьмах. Маша Баронова каждый день ходит, как на работу с ребенком в этот суд, а мы тут должны какие-то юридические процедуры заканчивать, которых нет, и при рейтинге доверия ко всем юридическим институтам где-то в районе 8%. То есть, где-то 92% населения нашей страны считают любой юридический институт – обманом. Ну, что тут? У нас такая ситуация. Мне тогда почему-то казалось, что может быть лучше, а на самом деле стало хуже. Вот, все, что я могу сказать про Kontr TV. Это было довольно забавное развлечение не несколько месяцев. Спасибо большое тем людям, которые это развлечение нам разрешили сделать.

С.КОРЗУН – И даже финансировали.

А.КРАСОВСКИЙ – Да, и финансировала их администрация президента.

С.КОРЗУН – Вы об этом знали с самого начала?

А.КРАСОВСКИЙ – Нет. С самого начала, во-первых, не было этого финансирования. Это финансирование произошло уже тогда, когда этот продукт в некотором таком полуготовом состоянии был предоставлен. Вот, тогда уже там сказали: «А! Ну, ладно, давайте – вот, вам, пожалуйста, денежку». Их было очень мало, поверьте. Их, этих денег, было меньше, чем у канала «Дождь»

С.КОРЗУН – Телевидение, вообще, дорогая игрушка, но также дорогая игрушка печатная пресса и глянцевое издание.

А.КРАСОВСКИЙ – Вообще, любое медиа – это дорого. Я не уверен, что это игрушка. Я бы, кстати, не стал такое слово употреблять. Это тоже наша проблема с вами – мы считаем, что мы в игры играем…

С.КОРЗУН – Нет, ну, наука и для ученых, собственно, игрушка. Многие говорят – и, совершенно, справедливо, - что люди удовлетворяют свое собственное любопытство, амбиции и так далее.

А.КРАСОВСКИЙ – Это, опять же, как мы относимся сами к себе. Вот, для кого-то наука – игрушка, а кто-то лекарство от СПИДа изобретает, от рака изобретает, кто-то умеет оперировать на сердце

С.КОРЗУН – Играя, многие изобретают не только НЕРАЗБ.

А.КРАСОВСКИЙ – Я просто не считаю это игрушкой. Я считаю это абсолютно необходимой частью нашей жизни, без которой наша с вами жизнь не будет полноценной, не будет достойной, и уж точно – никогда не будет свободной.

С.КОРЗУН – Вопрос в другом. Если государство осуществляет массивную поддержку финансовую большинству, подавляющему большинству проектов – как существовать в этом обществе, и как заводить новые средства массовой информации, где искать деньги.

А.КРАСОВСКИЙ – Во-первых, давайте честно скажем, что все стало сильно дешевле. Если раньше, когда мы говорили о телевидении… - раньше – это, когда я говорю, например, про времена старого НТВ, про расходы – это были миллиарды, прямо миллиарды…

С.КОРЗУН – В свое время да – Гусинский взорвал рынок, в общем.

А.КРАСОВСКИЙ – То, сейчас, в общем, в принципе, можно то, что тогда делалось за миллиарды и миллиарды сделать вполне себе за миллионы и миллионы. Просто все стало сильно дешевле: техника стала дешевле; обслуживание этой техники стало дешевле, процессы технологические стали…

С.КОРЗУН – Наташа Синдеева и говорит…

А.КРАСОВСКИЙ – Наташа Синдеева, знаете, что? При всем моем скептическом отношении, может быть, к тому, что периодически делает ТК «Дождь», но Наташа Синдеева делает то, что делал канал НТВ, то, что делал тогда Игорь Евгеньевич Малашенко, Евгений Алексеевич Киселев, Олег Борисович Добродеев на деньги Владимира Александровича Гусинского – а делает в тысячу раз дешевле. Телеканал «Дождь», который, на самом деле, производит ровно тот же самый продукт, который производил тогда НТВ. Вот, вспомните, что в 94-м году показывалось на НТВ – это были такие, в общем, бесконечные «бла-бла-бла», на синеньком фоне сидели усатые люди, которые очень долго, 4 часа так рассказывали про Григория Алексеевича Явлинского. У Наташи это все более динамично, молодо, красиво, бодро и дешевле в тысячу раз, так что памятник надо Наталье ставить…

С.КОРЗУН – Не спорю, но монетизация, возврат денег, без которого невозможна и журналистская свобода, в том числе.

А.КРАСОВСКИЙ – Невозможна. Есть разные монетизации, есть разные денежные потоки, вот, поверьте. Если вы ставите задачу: «А, чего это ваш канал не окупается?» - ну, значит, надо придумать другой способ зарабатывания денег для того, чтобы этот канал существовал, наверное.

С.КОРЗУН – Пафос, надеюсь, не против меня, потому что я всегда на стороне журналистов. Я не считаю, что много тратим – я считаю, что мало зарабатываем.

А.КРАСОВСКИЙ – Я, честно говоря, правда, не в курсе, плохо в курсе – не буду врать, как в основном, это делаю – как устроены западные новостные большие холдинги. Я не знаю, честно, прибыльно CNN, например или нет – вот, так.

С.КОРЗУН – Вот, сейчас просто или непросто найти человека, готового вложить деньги в независимый проект?

А.КРАСОВСКИЙ – Очень трудно найти человека, который бы вложил в новостной проект деньги, потому что новостной проект, конечно, не будет окупаться, ну, или будет окупаться как-то очень странно, очень непонятно. То есть, это очень тяжело, действительно. Правда, рекламодатель не хочет идти на тот же самый телеканал «Дождь», потому что рекламодатель боится, он опасается. Там есть разные опасения. А вдруг, там сейчас на ТК «Дождь» придут, а у них там, например, в бухгалтерии будут просто обыски – действительно, рекламодатель так думает. Не то, что он думает, сейчас Путин позвонит и скажет: «а-та-та!» - нет. Они думают: «А вот, сейчас «Дождь» чего-нибудь скажет, придет туда Следственный комитет, поднимут бухгалтерию, а там все проводки от Самсунга, например, или от «LG». Ну, зачем нам, собственно, проблемы?», - вот, как думает, собственно, рекламодатель, вот, проблема у Синдеевой. Хотя я хочу всем рекламодателям сказать, не смотрите на цифры, которые вам присылает TNS. Посмотрите цифры рейтинга «Акадо» и «Триколор» по Москве и центральному региону. То есть, где основной, вообще, ваш потребитель продуктов. Посмотрите, кто там будет на 5-м и на 6-м месте. На 1-м месте там будет 1-й канал, на 2-м месте будет 2-й канал…, нет – на 2-м месте там будет либо ТНТ, либо СТС, потом будет 2-й канал, а потом будет «Дождь». Вот, будет «Дождь» там всегда на 5-м или 6-м местах. А потом там будут уже все эти бесконечные каналы, на которые выдаете свои рекламы за адское количество миллионов.

С.КОРЗУН –Антон Красовский в программе «Без дураков». Если вам дали карт-бланш и оплату всех разумных расходов, что бы вы сделали, какой проект запустили?

А.КРАСОВСКИЙ – Если бы мне дали карт-бланш и оплату всех моих расходов, я бы…

С.КОРЗУН – Разумных, разумных…

А.КРАСОВСКИЙ – Я не знаю, что такое «разумных». Может, у нас с вами разные представления о разумности. Кто-то считает разумным частный самолет, а кто-то считает разумным электричку Москва-Лыткарино. Если бы у меня была возможность ничего не делать, я бы занялся общественной работой, действительно, и занимался бы, на самом деле, чем я занимаюсь сейчас - я бы занимался производством каких-то маленьких или может быть, больших по-русски или по-английски текстов, которые бы указывали нам всем на наши собственные недостатки, мои тоже.

С.КОРЗУН - Вопросы во время эфира пришли: «Антон, вы по поводу Воробьева пошутили?»

А.КРАСОВСКИЙ – Я абсолютно не пошутил по поводу Андрея Воробьева. Я хотел бы вам всем… Я не знаю – Гудков пишет бесконечно про вбросы не вбросы, но я хочу поздравить И, Андрея Юрьевича Воробьева и Машу Сергееву, которая имела отношение к этой избирательной кампании с огромной, абсолютно оглушительной победой, потому что Воробьев – я напомню – одержал победу с цифру 80. 80% жителей Подмосковья, пришедших на избирательные участки, проголосовали за Андрея Юрьевича Воробьева. Это о многом говорит – такую цифру не вбросишь. Можно вбросить 62%, а 80% нельзя вбросить, притом, что Московская область, товарищи мои дорогие – это вам не Чеченская республика, это вам не Дагестан, это вам даже не Мордовия. Это очень разные, очень тяжелые, очень серьезные и плохо управляемые с точки зрения коммуникаций, особенно, избирательных коммуникаций. А, города вроде Подольска, Орехово-Зуево, Наро-Фоминска, Серпухова, Балашихи, Химок, Мытищ? Вот, идите, попробуйте хотя бы одни региональные выборы, маленькие мытищинские выборы провести с такой цифрой. Я считаю, что у Андрея огромное будущее, он хорошо выглядит, он правильно говорит, в правильную сторону смотрит, в правильную сторону мыслит, у него есть опыт управления большими процессами, маленькими процессами, бизнес-процессами, избирательными процессами. У него уже появился большой опыт управления огромным федеральным регионом. И, я бы на месте наших радиослушателей не иронизировал по его поводу.

С.КОРЗУН – Последний короткий вопрос от нашего слушателя Дмитрия Мезенцева, постоянного слушателя: «Антон, вы счастливый человек? Что такое счастье в вашем понимании?»

А.КРАСОВСКИЙ – Я счастливый человек, потому что меня окружают люди, которые меня любят и, которых люблю я. Спасибо им за это!

С.КОРЗУН – Это был Антон Красовский в программе «Без дураков», радио "Эхо Москвы", спасибо, Антон, за то, что пришли, отвечали на наши вопросы, вопросы слушателей. Счастливо!

А.КРАСОВСКИЙ – Спасибо!