Арина Шарапова - Без дураков - 2008-11-05
СЕРГЕЙ КОРЗУН: Всем добрый вечер. С Вами генеральный продюсер радио "Бизнес ФМ" и ведущий программы "Без дураков" на "Эхе " Сергей Корзун и моя сегодняшняя гостья – Арина Шарапова. Арина, добрый вечер.
АРИНА ШАРАПОВА: Добрый вечер.
С. КОРЗУН: Кличка – Няня. По аналогии с Ариной Родионовной, это было в школьном возрасте.
А. ШАРАПОВА: Ну, это было, да. Ой, сразу получал тот в лоб, кто так меня называл. Ты рискуешь, Сереж, между прочим.
С. КОРЗУН: Я просто передаю, что другие журналисты. Рассказать кто? Чтобы в лоб-то не очень хочется то от такой красивой девушки.
А. ШАРАПОВА: Ну, что делать.
С. КОРЗУН: На самом деле не Арина Родионовна, а Арина Аяновна. То, что я с удивлением даже узнал, потому что никогда об этом не задумывался.
А. ШАРАПОВА: Знаешь, это просто знание географии.
С. КОРЗУН: Что имя тебе дали, деньги платили. Чтобы его зарегистрировали. Что отчество себе взяла.
А. ШАРАПОВА: Нет, я не взяла.
С. КОРЗУН: Расскажи об отце.
А. ШАРАПОВА: Я думаю, что отцу тоже досталось. Но я счастлива, что я не Саяна Шушенская, например. Аян – очаровательный маленький порт. Я туда никак не доеду. Где-то он там далеко высоко на Дальнем Востоке. Надо будет обязательно съездить. Там мой папа родился.
С. КОРЗУН: Просто в городе в порту Аян.
А. ШАРАПОВА: Да. Просто в порту, в замечательном порту Аян. Там высокие волны. Плавают какие-то удивительные животные. И вообще там все очень, очень необычно. У меня папа тоже человек очень необычный. И поэтому я думаю, что Аян – имя такое замечательное. Кстати, у Грина такое встречалось. Юнга – Аян. В одном из его произведений. А больше даже и не слышала.
С. КОРЗУН: Ну, это индивидуальное имя, или есть еще люди, которых зовут Аянами?
А. ШАРАПОВА: Нет, я не встречала.
С. КОРЗУН: Уникальное абсолютно.
А. ШАРАПОВА: Такое романтическое имя. Юнга Аян, Грин. Чудо какое-то, правда?
С. КОРЗУН: Чудо на самом деле.
А. ШАРАПОВА: Я считаю, что мне повезло.
С. КОРЗУН: И с дедушкой какая-то легенда связанная. Даже не легенда. А знаю, кто расскажет эту легенду. Зная, знаю. Анатолий Лысенко.
А. ШАРАПОВА: Ой…
АНАТОЛИЙ ЛЫСЕНКО: Пришла и я не помню ее начинающей, робкой такой девочкой. Она довольно уверенная, довольно зубастая. Как-то сразу стала вести программы, никому не уступала. И я с удовольствием наблюдаю, что это сохраняется у нее на протяжении довольно длительного периода, то, что мы общаемся. Я не хочу говорить, сколько лет. Но много лет. И я очень доволен, что Аршина пришла на телевидение через ВГТРК. Я видел ее в разные моменты, и в радостные, и в тяжелые. Ну, во-первых, она никогда не перекладывает свои сложные моменты на плечи других. А затем, когда с ней общаешься, всегда как-то зажигаешься оптимизмом. Она оптимист. Молодец она. Когда она пришла, я ей долго и упорно все время говорил: Аришенька, вот ты должна создать такой образ. Девушка, у которой в квартире стоит огромная библиотека, со старинными книгами и все. Она слушала, слушала, потом мне сказала. Между прочим, мой дедушка был профессором Петербургского университета. Так что оказалось, что тот образ, который мы ей придумали, полностью совпал с ее реальным образом.
С. КОРЗУН: Все правда? Анатолий Лысенко это был, напомню.
А. ШАРАПОВА: Спасибо. Я так счастлива его слышать. Ой, как я люблю Лысенко. Это истинный интеллектуал.
С. КОРЗУН: А расставались-то непросто, не отпускал. Писали о том, что и Попцов и Лысенко никак не хотели отпускать в свое время.
А. ШАРАПОВА: Да, было такое. Но так обстоятельства сложились. Ну, что делать. Они же сказали – никому не уступай. А вот не уступаю. Сережа, у меня своя дорога. Кстати, как и у тебя. Поэтому ну вот даже если сильно упрашивают, а у меня своя правда, понимаешь. Вот так.
С. КОРЗУН: И чего с Анатолием Григорьевичем теперь отношения хорошие?
А. ШАРАПОВА: Нет, нет, конечно, чудные, и с Попцовым, и со всеми. Но так обстоятельства сложились. Так было непросто. Поэтому я думаю, что моя правда, она, в конечном итоге, оказалась правдивой. Конечно, поэтому мы с тобой здесь сегодня. Поэтому я такая, какая я есть.
С. КОРЗУН: Не жалеешь о совершенном.
А. ШАРАПОВА: Нет, нет. Всему свое время.
С. КОРЗУН: А к дедушке вернемся. Профессор Петербургского университета. А еще, между прочим, утверждают, что один из основателей Тунгусского языка. Вениамин Шарапов.
А. ШАРАПОВА: Нет, он изучал язык. Создавал словарь. И я мечтаю этот словарь, в конце концов, найти. У нас только эпизоды этого словаря есть. В 30е годы, в общем, его не стало. Так произошло. Такая у нас история тяжелая. Поэтому не удалось мне с ним пообщаться. Но зато общалась с бабушкой, которая тоже заканчивала, кстати, Петербургский университет. И много-много и замечательно, кстати, знала маньчжурский язык. Вот не зря они оказались вдвоем с моим дедом в далеком-далеком порту Аян. Собственно именно там дед и создавал словарь. А бабушка, ну, я не знаю, обучала русскому языку местное население.
С. КОРЗУН: Преподаватель?
А. ШАРАПОВА: Да, она преподаватель.
С. КОРЗУН: Тебя тоже учила? Или…
А. ШАРАПОВА: Бабушка преподавала мне русский. Да, это правда. Она меня учила рисовать, до сих пор сохранились ее рисунки. Ее звали Таисия Константиновна. Звала я ее Тата. Это было потрясающе. Я до сих помню такой желтый абажур такой … во-первых, она в Москве жила, естественно, она жила на Арбате, в таком 2этажном особнячке, который когда-то принадлежал по преданиям нам. Т.е. моим предкам.
С. КОРЗУН: Шараповым.
А. ШАРАПОВА: Да. А когда-то все это было отдано во время в 17м году.
С. КОРЗУН: А предки-то кто были?
А. ШАРАПОВА: Во время в 17м году отдали. Ну. А мои родственникам оставили 2 комнаты и все.
С. КОРЗУН: Предки-то кто? Там Сокольничий…
А. ШАРАПОВА: Разные были люди. И купцы были, вот. И интеллигенты были, разные люди. Много, много интересного. Я не претендую на княжеские крови. Нет, нет. Мне достаточно того, что есть. Я просто горжусь всеми своими родственниками со всех сторон. Ибо каждый дал мне большой заряд жизненный. Потому что, судя по всему, они все были невероятными оптимистами и очень любили жизнь. Вот.
С. КОРЗУН: Отец инженером был по одним фактам из биографии, а по другим служил по дипломатической линии вроде как.
А. ШАРАПОВА: Да, сначала…
С. КОРЗУН: Много за границей жили, да и ты вроде с родителями там же.
А. ШАРАПОВА: Много-много. Откуда ты все знаешь?
С. КОРЗУН: Читать умею. Научили в советское время.
А. ШАРАПОВА: На мою голову. Я боюсь. Да, это правда, отец был инженером, потом он закончил академию внешнеторговую. Ну, и собственно пошло. Пошло, поехала, и служил и по торговой линии и по дипломатической линии. Так что жизнь такая у него.
С. КОРЗУН: Хорошие времена детские? Вспоминаешь, как загубленное детство вдали от дворовой шпаны, знакомых…
А. ШАРАПОВА: С дворовой шпаной у меня все было отлично, между прочим.
С. КОРЗУН: В смысле?
А. ШАРАПОВА: Я их обучала опере "Джизус Крайс суперстар".
С. КОРЗУН: Так это здесь уже в Москве что ли?
А. ШАРАПОВА: Да, это было в Москве, между прочим. Да, мы сидели у костра на даче, и я им рассказывала, что это такое за опера фантастическая.
С. КОРЗУН: И напевала.
А. ШАРАПОВА: Я ее наизусть знаю до сих пор, между прочим.
С. КОРЗУН: Я тоже, между прочим, по ней английский язык учил.
А. ШАРАПОВА: Надо будет как-нибудь проверить. Так что вот этот запас знаний, наверное, я не держала никогда при себе. Я всегда считала, что надо делиться знаниями. Собственно продолжаю это делать и до сих пор.
С. КОРЗУН: Арина Шарапова. Ну, на экране видим. Еще поговорим, наверное, об этом. А какое-то время перестали видеть. Это, по-моему, начало 2000х годов…
А. ШАРАПОВА: Ну, конечно, без работы осталась.
С. КОРЗУН: Раз и в Новосибирске.
А. ШАРАПОВА: Нет, в Красноярске.
С. КОРЗУН: Прошу прощения. Красноярск. Как же я мог забыть. Там такой треугольник, лебедь…
А. ШАРАПОВА: Рак и щука.
С. КОРЗУН: И Павел Струганов. Это скандальное интервью в нескольких частях, которое, кстати, в Москве было снято да?
А. ШАРАПОВА: Нет, снимали его там. Но дело в том, что, конечно, мне приятно вспомнить об этом интервью. А чего же. Нет, это была потрясающая журналистская удача. Интервью, которое стало известно в Москве. На первых страницах различных газет. Писали об этом интервью, говорили о том, что сделала это я. Ну, а чего ж плохого. Замечательно. Это реальная журналистская удача. Люди были, которые говорили: как она могла? Что же она сделала? Ай, ай, ай. Ну, что. Я считаю, что всему свое время.
С. КОРЗУН: Нет, это было замечательно.
А. ШАРАПОВА: Охрану дали, между прочим. С охраной ходила, представляете.
С. КОРЗУН: Да. Какое-то время.
А. ШАРАПОВА: Защищали меня от разных людей. Не дай Бог покусились бы на мою жизнь. И слава Богу, не произошло.
С. КОРЗУН: И что сталось с г-ном Павлом или Вилором по настоящему имени по первому Стругановым. Имя еще революционное. Владимир Ильич Ленин, октябрьская революция. Вилор, имена тоже бывали. Я, между прочим, пытался в новостях найти. И последнее сообщение ну пятилетней где-то давности о том, что его удерживали в заключении. Продолжали.
А. ШАРАПОВА: Мне трудно сказать, что сейчас с ним. Удерживали, продолжали. Ну, наверное, выпустили. Может быть. Он сидит еще там, не знаю.
С. КОРЗУН: Не проследила за судьбой своего героя.
А. ШАРАПОВА: Да, как-то нет. Ушла я совсем из политической истории.
С. КОРЗУН: А в "Утро" на Первом канале слабо взять?
А. ШАРАПОВА: Кого?
С. КОРЗУН: А вот Вилора Струганова.
А. ШАРАПОВА: Знаете, г-н Корзун, наша программа "Утро" не имеет никакого отношения к политической обстановке и вообще ни к каким серьезным…
С. КОРЗУН: Вы бы с ним об одежде поговорили, о каких-нибудь делах. Как деньги тратят.
А. ШАРАПОВА: Да, нет. Все.
С. КОРЗУН: Не интересен стал уже?
А. ШАРАПОВА: Дело не в нем, а в том, что всему свое время. Ушла история с политическими какими-то уклонами в моей жизни. Все, хватит, не буду.
С. КОРЗУН: А кто самые интересные, кстати, герои были в твоем эфире. С кем тебе было интереснее всего общаться?
А. ШАРАПОВА: Очень много было. Ельцин был интересен. Мне было интересно общаться, да у меня, наверное, все люди, с которыми я общалась, мне были интересны. Мне было интересно общаться с Жириновским. Дело все в том, что поначалу мы никак не могли понять, как правильно с ним разговаривать. И в этом смысле ты, наверное, меня понимаешь. И я была совершенно поражена, когда поняла, что это человек достаточно глубоких интеллектуальны особенностей, что меня поразило. Ну, я люблю вообще сложные интервью. Сложные эфиры. Мне чем труднее оппонент, тем мне интереснее. Преодолевать здорово всегда, правда.
С. КОРЗУН: Ну, если когда на "Утре" некому оппонировать, как же ты оппонируешь?
А. ШАРАПОВА: Ну, ты же не смотришь "Утро". Ты не смотришь "Утро".
С. КОРЗУН: Я так рано не просыпаюсь.
А. ШАРАПОВА: А что ж ты говоришь? Ты посмотри, какая хорошая программа.
С. КОРЗУН: Застаю иногда, когда мелкого в школу веду, я иногда застаю.
А. ШАРАПОВА: И что ж ты застаешь? Ну, расскажи.
С. КОРЗУН: Ну, дискуссий там нет политических, это уж точно.
А. ШАРАПОВА: Ну. Я же говорю, что политические дискуссии, это мое прошлое. Понимаешь. Я думаю, что, кстати говоря, когда я пыталась из политической истории перейти в историю развлекательную, в шоу, меня очень долго не отпускали. И политическая элита, и тогдашние телевизионщики. Никто не мог понять вот этого виража. И трудно уходить из политики. И честно признаюсь, я, наверное, до сих пор в нее дома играю. Это же детектив, из которого очень трудно выйти. Но достаточно. Хватит. Я женщина, я мать, я бабушка. Ну, сколько можно.
С. КОРЗУН: А гражданка?
А. ШАРАПОВА: Достаточно. А я гражданка…. А, кстати говоря, ты знаешь то, чем я сейчас занимаюсь, с моей точки зрения, это тоже политика. Она носит более, может быть, женский, социальный характер. И если я совершенно четко отдаю себе отчет, в том, что позитивное настроение это которое, я надеюсь, я передаю людям, это мощный социальный такой толчок для людей. И если они утром уходят на работу в хорошем настроении, и мне это удается, то я победила. Я сумела отвлечь их от дурных мыслей. И если в программе "Модный приговор" мы лечим людей от социальных проблем, то социологических проблем, то я тоже победитель. И с этой точки зрения я веду свою политику. Она у меня такая может быть, не слишком явная, но это политика.
С. КОРЗУН: Со съемок только что на эфир?
А. ШАРАПОВА: Да, я только что прилетела…
С. КОРЗУН: Кстати, о том самом "Модном приговоре".
А. ШАРАПОВА: Да. Видишь, у меня загримированные слова. Я смотрю на тебя загримированными глазами.
С. КОРЗУН: А камеры здесь нет, да, у нас только микрофон между нами. Тут, кстати, наткнулся, в русском варианте Википедии. На то… О мужьях поговорим? У тебя их трое было или четверо?
А. ШАРАПОВА: Ой, боже мой…
С. КОРЗУН: Ну. Давай.
А. ШАРАПОВА: Я женщина мать. Я женщина бабушка. А зачем тебе в них разбираться. Это не самая интересная тема. Да. Было.
С. КОРЗУН: У тебя было с Зайцевым связывало, между прочим.
А. ШАРАПОВА: Что?
С. КОРЗУН: Что Вы легально были… В Википедии. Посмотри, между прочим. Если интернетом не пользуешься.
А. ШАРАПОВА: Со Славой? Со Славой Зайцевым?
С. КОРЗУН: Да, со Славой Зайцевом, потому что Вы в 2001-2002м году по памяти цитирую…
А. ШАРАПОВА: У нас был роман.
С. КОРЗУН: Не просто роман, а Вы были мужем и женой зарегистрированными.
А. ШАРАПОВА: С Зайцевым?
С. КОРЗУН: Да.
А. ШАРАПОВА: Он там этого еще не знает. Надо будет ему об этом рассказать.
С. КОРЗУН: В Википедии зайдите, посмотрите. Я про тебя столько узнал, что, конечно, это невозможно.
А. ШАРАПОВА: Это, конечно, смешно, это просто даже невозможно. Не то, что брак не зарегистрирован, это просто смешно. Нет, Слава отправил меня в эфир в 1991 году. Это правда, это было. Я пришла к Славе. Он делал костюм. Перекрасил меня в блондинку. Сказал: что я должна быть похожа на Мерлин Монро. Чем я убила своего собственного сына. Маму, и папу, когда вернулась домой. Ну, ничего тогда действительно так мы эпатировали со Славой аудиторию. Ну, в этом было что-то новое, такое прогрессивное.
С. КОРЗУН: Ну, блондинкой ты нормально себя чувствуешь? Потому что как-то я спросил Ирину Хакамаду, она сказала, что ей парик сделали, она даже не перекрашивалась. Представляешь, Ирина Хакамада блондинка. Вот ей парик сделали.
А. ШАРАПОВА: Нет, не представляю. Не хочу представлять. Это не ее образ.
С. КОРЗУН: Я почувствовал, как ее айкью просто разрушается совершенно стремительным образом. Хотя ей понравилось вот это ощущение, между прочим.
А. ШАРАПОВА: Глупости такой, которую блондинкам дарят. Ну, как тебе сказать. Ирина Хакамада , конечно, человек из другой совсем области жизни, из политической, т.е. я сейчас совсем не прикасаюсь… Ну, теперь уже тоже модой занялась, насколько мне известно. Вот сейчас как раз ей самое оно в блондинку перекраситься. Но вот видите, опять держит тот самый статус. Не знаю, это хорошо или нет, не берусь судить, каждому своя дорога. Но что касается блондинок, очень люблю анекдоты про блондинок. Обожаю. В этом что-то есть. Но должна заметить, что с блондинками связано огромное количество моих теорий. Вот, например, блондинкой хорошо быть в молодости. Когда ты становишься более взрослым человеком, такая морока с этим, слушайте. Прямо даже как-то с этим цветом, я бы так сказала, имеет смысл переходить на более темные оттенки.
С. КОРЗУН: А что изменяется? Почему морока-то?
А. ШАРАПОВА: Да как-то что-то вот ну тебе такие прямо все такие секреты рассказать.
С. КОРЗУН: Ну. Давай.
А. ШАРАПОВА: Ну, хорошо, я расскажу, потому что только что на "Модном приговоре" мы лечили одну блондинку. Дело в том. Что блондинка не может выходить в жизнь без грима. Вот если блондинка без грима, она фактически как без лица. Белый цвет убивает женщину. Они об этом не знают. Так что наш "Модный приговор" служит для того, чтобы обучать, чтобы они знали, как себя вести, как краситься.
С. КОРЗУН: А ты насколько часто и насколько охотно меняешь образ?
А. ШАРАПОВА: Да, в общем, наверное, меняю только для шоу, только для эфира. С большим удовольствием.
С. КОРЗУН: Для себя нет?
А. ШАРАПОВА: Для себя нет. Я достаточно стабильна в этом смысле.
С. КОРЗУН: Домашних не пугаешь.
А. ШАРАПОВА: Нет, не шокирую. Один раз испугала, когда сын рыдал, вот тогда в 92м году, Слава когда меня перекрасил. А так, конечно, нет.
С. КОРЗУН: Ладно, я начитался историй, рыжей стала как-то, мужа испугала. Было дело.
А. ШАРАПОВА: Да, все было, и рыжей, и белая. Но все это как-то так не знаю. Это, по-моему, необходимо. Вообще любой женщине надо меняться. Я вообще очень много за этот год изучила всяческой литературы. И психологической, и социологической литературы по поводу изменения, моды, имиджа. И обнаружила, что любое изменение, не только женщины – это путь к успеху. Путь к какому-то абсолютно потрясающему обновлению. Вот только что я пришла к тебе на эфир, только что через наши руки прошла женщина с достаточно тяжелой судьбой, и, появившись у нас в программе, она не надеялась, что мы сможем ее изменить, и изменить образ ее мыслей. Программу мы записываем долго….
С. КОРЗУН: Ваша задача изменить образ мыслей? Не просто образ, а образ мыслей?
А. ШАРАПОВА: Да, ну, во всяком случае, моя. Потому что если мои коллеги занимаются внешним таким лечением, то я стараюсь заниматься внутренним. И, право слово, это получается. И представляешь, когда она уходит от нас, мы программу записываем довольно долго. Иногда это длится 2,5-3 часа. Вот эти 3 часа изменения человека, когда она уходит ,и плачет, и благодарит. Я не знаю. Зайцеву руки целует за то, что вот с ней такое чудо сотворили. Ты веришь в свою собственную вот ту самую политическую необходимость. Что ты делаешь, может быть, и маленькое дело, но для этого человека ты совершаешь какой-то фантастический подвиг. Ты его лечишь, здорово.
С. КОРЗУН: Ощущаешь себя богом, или хотя бы демиургом?
А. ШАРАПОВА: Бог – это Зайцев. У нас бог – Зайцев Слава.
С. КОРЗУН: Он один. Единобожие пришло в нашей стране наконец-то.
А. ШАРАПОВА: Да, он один. У нас в этом смысле не язычество. Мы работаем его валькириями. И в этом смысле абсолютно у нас все распределено. С богом лучше не спорить. И в этом смысле я думаю, меня поймут зрители, которые действительно обожают Славу, и считают его одним из фантастических людей. Ну, представляешь себе, вдруг входят к нам ВИП гости, которые являются независимыми экспертами. И вот практически каждый день они говорят одно и то же. Слава, ты нас одевал. Одевать было нечего. Ты был единственный, кто дарил нам радость. И ты с каждым днем понимаешь значимость этого человека Он фантастический.
С. КОРЗУН: А Слава что говорит при этом? Нет, ну, сейчас не об этом…
А. ШАРАПОВА: Ну, что Вы, что Вы говорит.
С. КОРЗУН: Отказывается, открещивается.
А. ШАРАПОВА: Как нормальный человек. Ему, конечно, это приятно. И я вообще считаю, что справедливость восторжествовала. На каком-то этапе жизненного пути он был сброшен, скинут с такой дороги признания. И вот сейчас, наконец, я думаю, что меня поддержит огромное количество народу, тот самый Бог, который над ним, Он сказал: так все хватит. Славе пора на орбиту славы, признания. И он этого заслуживает. Здорово. Большая умница. Главное, он с очень большим чувством юмора. Вообще я о Зайцеве, хоть я не была за ним замужем никогда в жизни, я могу говорить часами.
С. КОРЗУН: Измену терпит, если приходишь в одежде от других кутюрье?
А. ШАРАПОВА: Сначала он, конечно, переживал. Был такой момент. Потому что одно время я действительно очень много вещей у него шила. Но понял, что выхода нет. На каждый день то он мне вещей не нашил.
С. КОРЗУН: Т.е. его вина. Сам виноват.
А. ШАРАПОВА: Сам виноват, конечно.
С. КОРЗУН: Арина Шарапова, гостья программы "Без дураков" на "Эхе" и мы вернемся в студию для продолжения этого разговора через пару минут.
НОВОСТИ
С. КОРЗУН: Напоминаю, что моя сегодняшняя гостья Арина Шарапова. Вот я чего-то почувствовал. Я сам, как блондин стал действовать. Наверное, вот седина на голове пробила это. Начинаю тему и не довожу до конца. Я думаю, что слушатели "Эхо Москвы"…
А. ШАРАПОВА: Нет, минуточку. Что значит, как блондин? Ты хотел сейчас обидеть всех женщин, которые предпочитают этот цвет в моем лице? Я их сейчас буду защищать. Тебе подходит эта седина.
С. КОРЗУН: Не надо. Я сам женщин защищу всегда. Не надо. Просто несколько вопросов было, по которым под конца не прошелся. Я помню историю, если напомним ее, с Вилором Стругановым. С тем самым интервью. Ты тогда, хотел у тебя секрет, между прочим, выпытать по этому поводу.
А. ШАРАПОВА: Давай.
С. КОРЗУН: Ты тогда в свое время не раскрыла источники. Кто тебя свел. Сказала, что это страшная государственная тайна.
А. ШАРАПОВА: А я не помню, это было давно. Это было неправда.
С. КОРЗУН: Все понятно. Папа, значит, не просто в дипломатической академии учился.
А. ШАРАПОВА: Я же журналист. Какой ты интересный.
С. КОРЗУН: Это у тебя разведческие какие-то там… Ну, не хочешь рассказать, надо строго сказать: нет, не буду я раскрывать своих источников информации.
А. ШАРАПОВА: Нет, секундочку. Как я могу источники раскрывать? Я же нахожусь на такой радиостанции, где часто не раскрывают своих источников, а знают так много.
С. КОРЗУН: Это правда.
А. ШАРАПОВА: Значит, я пользуюсь своим правом.
С. КОРЗУН: Ну, естественно, пользуешься.
А. ШАРАПОВА: Конечно. Я же журналист.
С. КОРЗУН: Да. Еще и радиоведущая. И умеешь так собственно выходить из-под обстрела.
А. ШАРАПОВА: А что делать? Лысенко знал, кого брал на телевидение.
С. КОРЗУН: Арина Шарапова. Гостья программы "Без дураков". Владимир Молчанов. Прикроюсь авторитетами тогда.
ВЛАДИМИР МОЛЧАНОВ: Ариша – это прелесть. Я ее увидел первый раз, еще когда она работала в агентстве печати новости. Эти глаза, ну, просто забыть невозможно. Она очень хорошая журналистка. Но главное для меня, что она потрясающая совершенно женщина. Она сама красива, у нее сын красив. Она очень молодая бабушка. Пусть она никогда этого не стесняется. Потому что я тоже дед. И я обожаю, конечно, когда ее вижу. Конечно, редко. Но вижу. Это сразу какое-то взрыв эмоций. Какие-то теплые воспоминания. Она очень хорошая. Я считаю, что она украшение нашего экрана, где люди не только не красивые, но и не умеющие говорить, последнее время появляются. Вот такая она, Арина Шарапова. Я ее целую и нежно люблю.
С. КОРЗУН: Владимир Молчанов.
А. ШАРАПОВА: Володя, огромное спасибо. Как-то очень приятно, что при жизни. Вот это вот я сейчас слышу. Я не знаю, может быть, ты специально подбирал людей, которые так замечательно ко мне относятся.
С. КОРЗУН: Добавлю вопросы, которые, скорее, похожи на утверждения, из тех, что пришли на сайт. Александр, конструктор из Москвы: "Почему Вы такая красивая?"
А. ШАРАПОВА: Ну, спасибо маме, папе.
С. КОРЗУН: Яфим, пенсионер, Израиль: "Арина, Вы самая обаятельная и привлекательная. Вами любуюсь, лет, наверное, не буду говорить сколько. Счастья Вам".
А. ШАРАПОВА: Спасибо. Я вот рассматриваю этот артобстрел комплиментов, как некую подготовку к каким-нибудь гадостям, которые заготовил Сережа. Вы думаете, Вы меня сейчас расслабите.
С. КОРЗУН: А вот не дождетесь. Мы не будем действовать по заготовленному сценарию.
А. ШАРАПОВА: Я уже приготовилась. Я же пришла на такую радиостанцию, где хитрят, между прочим, говорят хорошие слова.
С. КОРЗУН: Ну, вот Вы защиту уберете. Тогда-то мы в какой-нибудь момент. Раз Вы готовы, чего ж. Лучше спросить про ностальгию. По старым временам телевидения. Начало 90-х. Многие испытывают ностальгию, когда все было искренне. Может быть, не так богато обставлено, как сейчас. Но гораздо более искренне, честно, правдиво и т.д.
А. ШАРАПОВА: Ну, хорошо, давай подумаем и вспомним про ту искренность, которая существовала вначале 90-х, и о которой я довольно часто рассказываю своим студентам для того, чтобы понять разницу между телевидением начала 90-х и современным телевидением.
С. КОРЗУН: Студентам где, кстати?
А. ШАРАПОВА: Студентам я преподавала в течение 3 лет в МГИМО. Сейчас я взяла небольшой тайм-аут. Ну, все равно буду обязательно читать лекции. Так вот я очень часто вспоминаю начало 90-х, когда мы все пришли в политический эфир. И в течение, пожалуй, 4 лет, я работала с Таней Худобиной, Светой Сорокиной. Я была третья в политическом эфире практически каждый день в "Вестях" мы выходили в эфир. Это было фантастическое время. Время, когда каждый из нас имел свою позицию. Каждый из нас, каждая бригада имела свое собственное мнение. Т.е. это было время батьки Махно, когда каждый рассказывал о том, какой он видит Россию. Конечно, такого не могло долго продолжаться. Это невозможно, когда одна говорит о независимости Чечни, другая говорит о единстве России, ну, третья тоже там своя какая-то позиция. Это невозможно. Позиция политика должна быть одной. На тот момент ее не существовало. Поэтому журналистика, знаете, она была похожа на такую большую, активную птицу, которая увидела гибнущую, ну, в тот момент Россию, и начала просто раздирать ее на кусочки. Так не может быть. Я за единую, неделимую страну. Я за то, чтобы она была здоровая, счастливая. Ну, в общем, за это я и пострадала.
С. КОРЗУН: Если страна единая, это не обязательно значит, что все средства массовой информации должны быть единые.
А. ШАРАПОВА: Единые… нет я совсем не об этом. Я сейчас не говорю о средствах массовой информации.
С. КОРЗУН: Об одной программе, я помню.
А. ШАРАПОВА: О той эпохе, которая раздирала, в том числе страну на разные кусочки. Поэтому такое время батьки Махно, оно когда-нибудь заканчивается. Оно, безусловно, закончилось. Ну, вот собственно говоря, единое средство массовой информации. А почему мы говорим о единых средствах массовой информации? Они не единые. Они разные. Вот ты работаешь, например, на "Бизнес ФМ". Приходишь сюда, на "Эхо Москвы". Я работаю на Первом канале. Прихожу в гости к тебе сюда на "Эхо Москвы". А мы в общем разные. Разве нет?
С. КОРЗУН: Вопрос от Руслана Карамышева. Аналитика, Москва, Уфа, Россия. Про прошлое: "Каково ведущему новостной программы сознавать, что, зная заведомо, говорите, если не ложь, сформулируем так, неправду? Угрызения есть по этому поводу?" – спрашивает Руслан.
А. ШАРАПОВА: Значит так, я не ведущая новостной программы.
С. КОРЗУН: Когда была.
А. ШАРАПОВА: Когда я была, у нас было такое интересное время, когда мы сами формировали свою собственную программу. Я не знаю, как сейчас. Я не нахожусь в политическом эфире.
С. КОРЗУН: Установки, черные списки, и всякие прочие эти вещи были?
А. ШАРАПОВА: Я Вас должна удивить. Я проходила практику на CNN. Установки и черные списки существуют на CNN. А более того, я еще работала немножко на CBS. Тоже в Америке. Где тоже существует свое собственное табу. Ни одна здоровая, большая страна, наверное, не позволит того времени батьки Махно. И, в этом смысле, наверное, при определенном таком рассудочном отношении к средствам массовой информации, здесь есть своя правда, поэтому ну здесь вот, если отвечать на вопрос, уважаемого, я, к сожалению, забыла, как его зовут. Извини, Сереж.
С. КОРЗУН: Товарищ Карамышев.
А. ШАРАПОВА: Ну, вот там ложь, еще что-то такое. Но у каждого своя правда. Если Вам не нравится та информация, которая предоставляется, мой Вам совет, выключите телевизор. Возьмите книжку, почитайте Достоевского, Чехова. Замечательное времяпрепровождение. Зачем себя самого травить, заводить. Не надо. Займитесь делом. Сделайте зарядку. Отлично.
С. КОРЗУН: Арина, сейчас, если честно. Без дураков, с этой стороны телевизионного экрана. Как зритель новостей. Тебя все удовлетворяет здесь? Или ты ищешь другие источники информации? Я имею в виду телевизионные новости.
А. ШАРАПОВА: Ну, я вообще пытливый человек. И, по сути, я и журналист, и редактор, и продюсер, и все, что угодно, все, что имеет отношение к журналистике. Поэтому, разумеется, я читаю все. Умею читать между строк. По возможности читаю на разных языках. Поэтому…
С. КОРЗУН: Имеешь возможность просто не смотреть на экран телевизора. Или смотреть и замечать что-то там.
А. ШАРАПОВА: Я смотрю. Я живу в любимой стране. Я должна знать, что мне говорят. Я должна знать, что делают мои коллеги. Но здесь интерес телевизионщика, с одной стороны. А с другой стороны, мне всегда интересно, как подается та, или иная информация. Как иначе? Можно хаять, ругать, говорить всякие глупости. Но я считаю, что это бессмысленно. Надо знать все, что происходит. А многие делают это, не глядя. Зачем?
С. КОРЗУН: Арина Шарапова в эфире "Эхо Москвы". И вернусь еще к одной теме, которую затронули. Как раз про МГИМО. Есть вопрос. Это некий Сергей Костяев из Москвы, Россия, спрашивает: "Как складывается преподавательская деятельность в МГИМО. Был преподом в Вышке, к примеру, тоже неплохой вуз. Из четырех курсов, на которых преподавал, только четвертый, один, был приличный".
А. ШАРАПОВА: Имеется в виду по составу студентов?
С. КОРЗУН: Да. Первый, третий туповаты. А уже пятому ничего не надо. Скучно преподавать.
А. ШАРАПОВА: Ну, я тоже преподавала в Вышке до МГИМО. Я могу сказать, что моя группа была фантастическая. Мы с ними чуть ли не на голове стояли, когда я устраивала тесты. Потому что мои лекции, они иногда еще и носят такой игровой характер. Я в этом смысле взяла такую систему западную. Она, как мне кажется, часто бывает более доходчива для студентов, которые устают. Поэтому мой совет педагогам. Я не имею права, право слово, советовать. Но, мне кажется, если Вы чувствуете, что во время лекции, Ваши студенты теряют нить, им становится скучно, хочется позвонить и выпить кофе. Надо моментально играть. И тогда Вы победитель. Вас будут слушать.
С. КОРЗУН: А что именно ты преподавала? Какой курс вела? С социологией связанный?
А. ШАРАПОВА: Да, социология средств массовой информации, и в частности социология телевидения. И я в этом смысле счастливый человек, потому что социологией телевидения мне удалось заниматься непосредственно. Параллельно на самом телевидении. Потому что ту программу "Утро", которую Вы сейчас смотрите, выстроили как раз с помощью глубочайших профессиональных знаний социологов. Мои студенты принимали участие в обсчете, в отчете цифр рейтинга, необходимых позиций каждого сюжета во временной сетке. В общем, я надеюсь, я объяснила достаточно просто. Это означает, что, например, люди, которые уходят на работу в 8 часов. Около 8, они не будут слушать ту информацию, которую мы в 7 часов преподносим. Тут целая сложная наука. Эта наука, она безумно интересная.
С. КОРЗУН: Совмещается легко "Утро" и "Модный приговор"?
А. ШАРАПОВА: Ну, я думаю, что очень сложно тем, кот формирует график моего вот этого разделения двух работ. Спасибо большое, что люди делают это так тактично и замечательно. Я, конечно, создаю проблемы в этом смысле. Но совмещается легко, да. Потому что это развлекательные программы. Потому что развлекательное шоу. Конечно, легко.
С. КОРЗУН: Я знаю одного человека, который никогда не придет к тебе на программу "Модный приговор". И ты сейчас его узнаешь, я надеюсь.
ВАЛДИС ПЕЛЬШ: Арина Шарапова – милый, добрый, светлый, звездный житель нашего телевидения. Человек, общаясь с которым, как-то всегда становишься более радостным, более светлым. У нее есть только один минус. Вернее не у нее, а у редакторов программы "Модный приговор", которые меня зовут на съемки. Они это продолжают делать. Ариша, я никогда не приду к тебе на эту программу. Потому что я просто не разбираюсь в моде. А во всем остальном ты великолепна. Цвети дальше.
С. КОРЗУН: Валдис Пельш.
А. ШАРАПОВА: Да, я его тоже очень люблю. Вообще, надо сказать, что в моей жизни очень мало людей, которых я не люблю. И в этом смысле мне очень хорошо живется. У меня мало врагов, я надеюсь. Просто я их не знаю. Ну, это я так к слову. А что касается Волдиса, ну, что ж такого. Не хочет переодеться. Он хорошо одевается. Ему в этом смысле не надо быть ни гостем, ему надо быть просто экспертом, просто судить. Понравилась ему женщина или не понравилась. Не хочет. Наверное, боится жены. Тумаков надает еще, не дай Бог. Вдруг женщина понравится.
С. КОРЗУН: Я Вас видел вместе с Валдисом Пельшем несколько раз на сцене, когда Вы в парную вели конферанс, вечера различные. Показалось, что очень органично.
А. ШАРАПОВА: Да, с Валдисом здорово.
С. КОРЗУН: А с кем тебе вообще органично? Или со всеми можешь спокойно?
А. ШАРАПОВА: Нет, это не так. Конечно, в этом смысле очень трудно. Там биополя, энергетическая совместимость. Это все играет. Тем более, когда ты на сцене, ведешь какие-то мероприятия. С Валдисом здорово. Он страшно хулиганит. Он сложный партнер. И я уже говорила, что мне вообще здорово со сложными партнерами работать. Он вечно импровизирует, и думает, что я ему не отвечу. Но ошибается, отвечаю.
С. КОРЗУН: А что добавляет тебе лично вот эта деятельность на сцене? На открытой в прямом эфире по сравнению с телевидением?
А. ШАРАПОВА: Ну, есть какие-то ситуации, когда просто нас просят, это музыкальная редакция, это как часть работы нашей, провести те или иные мероприятия. Конечно, мы с удовольствием туда идем. Это другая совсем атмосфера. Я не могу сказать, что она мне близка. Я не могу сказать, что я балдею от этого. Нет, это не журналистика. Конечно. Но с другой стороны, это новый опыт, мне интересно. Интересно.
С. КОРЗУН: Ну, с мужем ты не ходишь особенно на всякие светские мероприятия.
А. ШАРАПОВА: Нет, ну, вот сейчас, например, он меня ждет, ждет, когда закончится наш с тобой эфир, и мы поедем домой.
С. КОРЗУН: и слушает, наверное. Частота включена на 91,2 ФМ.
А. ШАРАПОВА: Привет, Эдуард. Ну, он занятый человек. Он совсем не светский человек. Он не гламурный персонаж. И, конечно, в общем, это ему не нужно. И спасибо большое за то, что он терпит иногда в мое отсутствие. Не всякий муж, конечно, выдержит такое безобразное отсутствие жены дома. Ну, что делать.
С. КОРЗУН: Счастлива, наконец?
А. ШАРАПОВА: Ну, сегодня мне хорошо. Что будет завтра, я не знаю. Надеюсь, что да. Да. Наконец. Вот ты все знаешь, что было несчастье. Все знаешь, что было трудно.
С. КОРЗУН: Ну, знаю, что спасалась. Ты даже рассказывала, какими разными методиками. От цветомузыки, до всяких других спасалась. Сильный человек? Умеешь преодолевать?
А. ШАРАПОВА: Конечно.
С. КОРЗУН: Ну, не спрашиваю, легко ли давалось, потому что, конечно, тяжело. Это всегда дается тяжело.
А. ШАРАПОВА: Да, ну, ужасно тяжело. Я думаю, что вообще у нас такое время интересное, когда и ты, и я, и наши многие коллеги те, кого мы слышали в эфире, мы все чего-то преодолевали. Конечно, личная история, она тоже очень такая трогательная и волнительная для всякого человека. Но, как ни странно, почему-то все мы безумно зависим от работы. Вне зависимости от того, мужчина ты или женщина. Мы все трудоголики. И когда какие-то проблемы с работой, вот это, наверное, самое страшное. И вот любая личная история на этом фоне, на фоне отсутствия работы, или непонимания, где заработать денег, ибо каждый из нас рассчитывает, как ты понимаешь, исключительно на себя, это, конечно, самая тяжелая история. Собственно и в Красноярск то я поехала, потому что надо было на себя рассчитывать, а на кого еще. Не на те же миллионы, которые мне когда-то приписывались. Их просто не было никогда в жизни. Легенды, мифы.
С. КОРЗУН: Это когда про Березовского что ли?
А. ШАРАПОВА: Это было по Мердока.
С. КОРЗУН: И про Березовского там. Про многих.
А. ШАРАПОВА: Да. И про Ельцина. Чего я только не пережила в этой жизни. Это какой-то ужас. Вообще. Какие только сплетни не строили. Ну, что делать. Ну, пережила.
С. КОРЗУН: Возвращаясь к вопросу, ты бы предпочла сейчас, глядя назад, не преодолевать, чтобы все легче давалось. Или все-таки не выбросишь ни эпизода из своей жизни?
А. ШАРАПОВА: А зачем? Я не играю в игру "Если бы тогда". Я благодарна судьбе за все, что было так. И я рада, что удавалось преодолевать, удавалось восходить на новые ступени. Я вообще заметила, что люди, которые преодолевают, они обязательно растут. Вот ты тоже вырос до таких красивых седин. Ну, я вот выросла, но без седин обошлась пока. Тьфу, тьфу, не сглазить.
С. КОРЗУН: Арина Шарапова гостья программы "Без дураков "на радио "Эхо Москвы". Как-то мы шли вот по накатанной колее. На самом деле есть сверхзадача у этой программы. А я, глядя в твои красивые глаза, в общем, как-то и забыл о сверхзадаче этой программы.
А. ШАРАПОВА: Как выгодно все-таки быть женщиной, которая может отвлечь своими глазами. Представляешь вот преимущество наше.
С. КОРЗУН: Не говори, да. И совершенно поплыло сознание, и уплыло далеко-далеко.
А. ШАРАПОВА: Женщина-журналист – страшная сила.
С. КОРЗУН: Но все-таки есть еще у нас минут 10, чтобы вернуться к этому. Если вот отличие от всего, о чем мы говорили. Я даже не буду тебя спрашивать, почему ты не участвуешь в кулинарных программах, готовишь ли, о твоих увлечениях машинами, и всякими прочим. Забудем об этом. О чем ты говоришь, когда тебе хорошо или плохо, дома, с друзьями. Вот те вещи, которые ну не знаю, мы не знаем о тебе и никогда не узнали бы. Ну, из того, что хочешь рассказать, конечно.
А. ШАРАПОВА: О, я говорю о работе. Какой ужас. Я говорю о работе.
С. КОРЗУН: Кошмар. Падаешь просто в моих глазах. Приподнимайся, приподнимайся быстрее. Может, политика там есть, или еще что-то? Спорт?
А. ШАРАПОВА: Конечно. Сейчас я начала вспоминать…
С. КОРЗУН: Что тебя волнует на самом деле по-настоящему, кроме вот этих…
А. ШАРАПОВА: Вот сейчас безумно волнуют последствия финансового кризиса. Вот это, наверное, то, о чем говорят на кухне та самая элита, которая когда-то была гламурной, сейчас она слегка обеднела и пересела на кухню под лампочки обсуждать вот эту драматическую историю со все большей потерей денег. Поэтому я думаю, что это одна из самых таких хитовых тем, на сегодняшний день.
С. КОРЗУН: Ну, ходят в интернете там всякие смешные рассказы о том, как экономить. Ну, приписываем разным известным людям то, что перестали напрямую закупать продукты во Франции, обнаружили, что у нас тоже есть приличные вполне гастрономы. Там, скажем, в Глобус Гурмэ зелень бывает очень приличная иногда.
А. ШАРАПОВА: Ну, я надеюсь, цены там опустились за это время, нет? Или еще выше поднялись в этих самых гламурных магазинах, нет?
С. КОРЗУН: Если серьезно, как кризис переживаете? Проблемы есть в бизнесе там у мужа? Что-то сокращать приходиться?
А. ШАРАПОВА: Ну, мы не играли в кредиты. Но мы не занимались большим бизнесом. И поэтому в этом смысле мы просто нормальные, рядовые граждане. Мой муж менеджер, но он нанятый менеджер, и в этом смысле тоже Бог уберег. Ну. А я так…
С. КОРЗУН: Зарплату не сокращают?
А. ШАРАПОВА: Да. Нет, вроде бы. Вроде пока Бог миловал.
С. КОРЗУН: На Первом канале тоже обошлось пока без сокращения обойдется?
А. ШАРАПОВА: Пока да.
С. КОРЗУН: Между прочим, пишут о том, что многим будут предлагать ну как бы другие контракты, учитывая опыт …
А. ШАРАПОВА: Уверена, что, наверное, это произойдет, но это такая мера. Надо выживать. А что делать. Очень тяжело, кстати. Мне, например, довольно трудно представить себе, какое количество людей может остаться без работы. Это ужасно. Но это время надо пережить. Это надо как-то запастись терпением, продуктами, наверное, и пережить.
С. КОРЗУН: Есть уверенность, которую пытаются внушить сверху в нашей стране, о том, что России это грозит в меньшей степени, или вообще не грозит.
А. ШАРАПОВА: Конечно. Конечно, есть.
С. КОРЗУН: Т.е. другие будут страдать. Исландия будет страдать.
А. ШАРАПОВА: Ну, не дали ей 2 миллиарда. Ну, конечно, она будет. Ну, мы же не у кого не просили 2 миллиарда. А они просили. Мы, в общем, как-то обходимся пока без каких-то кредитов, внешних заемов и прочее. Вроде как-то обходится. Значит, мы можем прожить, значит, наши внутренние запасы… Ну, я рассуждаю, может быть, сейчас, разумеется, совсем не как экономист. Ну, просто как человек интересующийся. Наши внутренние запасы их, наверное, пока вполне хватает на содержание бюджета, на содержание государства. Это радует. Ну, а там посмотрим. Почему то у меня есть потрясающая уверенность в том, что Россия обязательно воспрянет. И мы уже на пути, наверное, к этому. Но для того, чтобы достичь этой высоты, надо немножечко пострадать. Ну, собственно, это так связано всегда. Страдания, вслед за ним идут какие-то высокие подъемы. Поэтому сейчас, наверное, непросто, а потом будет здорово.
С. КОРЗУН: Воспрянет вместе с другими, или раньше, чем другие?
А. ШАРАПОВА: Раньше, чем другие, уверена в этом.
С. КОРЗУН: И как лидер, поведет весь мир.
А. ШАРАПОВА: Ну, я думаю, что да.
С. КОРЗУН: А к какой цели?
А. ШАРАПОВА: Как сказать…
С. КОРЗУН: Вот у Америки была миссия, ну, и, наверное, остается.
А. ШАРАПОВА: Мишн импосбл. Да, в Америке оно уже невозможно.
С. КОРЗУН: Американская невозможна. А российская какая миссия?
А. ШАРАПОВА: Да, я думаю, что любой лидер, становясь реальным мировым лидером, он так или иначе становится таким не диктатором, нет, вряд ли Россия возьмет на себя такую функцию. Слишком хлопотная, слишком интеллектуальная у нас нынче верхушка. Не будут они этим заниматься. Я думаю, что разделяй и властвуй. Хотелось бы так.
С. КОРЗУН: Что думаешь про результаты выборов в Америке?
А. ШАРАПОВА: Ну, в общем, достаточно предсказуемая история. Вряд ли финансовым кругам Америки стоило выдвигать какого-то своего лидера для того, чтобы финансовый кризис заставил его получать тумаки. Это не выгодно, пускай лучше будет марионетка.
С. КОРЗУН: А социологически? А философски? Первый чернокожий президент. То, что мы уже несколько десятилетий наблюдаем в фильмах про Америку. В общем, это довольно большой шаг. Нет?
А. ШАРАПОВА: Да. Странно. Но меня, кстати, как-то странно, меня почему-то это совершенно не смущает. Вопросы национальности. Вопросы кожи и прочее. Почему-то они в моей жизни вообще особенно не стоят. Наверное, это связано с тем, что я родилась в Советском Союзе, стране, где было много разных национальностей. И в связи с этим я как-то очень спокойно на это смотрю. Ну, там так много темнокожего населения. Оно имело право на то, чтобы, в конце концов, выставить, предложить своего президента для выборов. Но оно, конечно, они рискуют получить тумаков. Ох, как получить, если сейчас там начнутся проблемы. Кто будет виноват? Темнокожие население, которое предложило своего президента. Все разумно.
С. КОРЗУН: А за г-жу Клинтон не переживала? Во время первой еще предвыборной демократической гонки?
А. ШАРАПОВА: Я помню, что мы переживали за г-жу Гор и за г-на Гора. Почему-то этот мужчина безумно нравился женщинам России. Я помню, что все безумно переживали за то, что вот он не выиграл. Почему-то вот на него была ставка. А что переживать за г-жу Клинтон? Ты имеешь в виду в связи с Моникой Левински? Надо потерпеть.
С. КОРЗУН: За то, чтобы женщина стала президентом США.
А. ШАРАПОВА: А в этом смысле. Извини, я не сразу тебя поняла.
С. КОРЗУН: Генденрное такое общее чувство было или нет солидарности.
А. ШАРАПОВА: В Америке стране такой популистской демократии проблемы с участием женщины во власти тоже есть. Потому что мужчины Вы устроены так, что не с большой охотой пускаете женщину во власть. У нас всего-то 4% парламентариев. В Америке, конечно, больше.
С. КОРЗУН: Ну, вот и … ты же никогда не хотела стать депутатом?
А. ШАРАПОВА: Нет, нет. Мне предлагали. Я отказалась. Меня даже опозорили, сказали, что я налоги какие-то не заплатила. Но пришлось и это пережить. И все ради телевидения, заметь, пожалуйста. Из-за телевидения я не ушла в эту политику. А что касается г-жи Клинтон. Ну, не могла она стать женщиной-президентом. Ну, вот мне кажется, что мужчины и в Америке очень такие гендерные. Уж очень верят они исключительно в свои силы.
С. КОРЗУН: Ну, а чего в Прибалтике, в Скандинавии становятся, а у нас не могут?
А. ШАРАПОВА: То ж не лидеры. То ж просто так маленькие, симпатичные, очаровательные страны. Такие милые страны с очаровательными дамами у руля. Ну, в Панаме тоже женщина президент. Сейчас вот я знаю, что страна такая преуспевающая. Но Америка это же лидер. Ну, ребят, ну, разве может лидером быть женщина. Ну, нет. Только Екатерина Вторая.
С. КОРЗУН: Мимо политики прошла. Тут два вопроса. Как раз Анатолий инженер, Петербург и Симаков, функционер, Чертаново. Тебя зовут в 2 разные партии. В КПРФ или к Каспарову. Кого выбираешь?
А. ШАРАПОВА: Да, не пойду я ни в одну партию.
С. КОРЗУН: Почему?
А. ШАРАПОВА: Не пойду я в КПРФ, к Каспарову тем более я не пойду. Сумасшедший дом какой-то.
С. КОРЗУН: А в "Единую Россию"?
А. ШАРАПОВА: И в "Единую Россию" я не пойду. Не пойду я ни в какую партию?
С. КОРЗУН: А в "Справедливую Россию"?
А. ШАРАПОВА: Да. Не пойду я ни в какую партию. И не зови!
С. КОРЗУН: А в Демократическую…
А. ШАРАПОВА: И не настаивай.
С. КОРЗУН: А почему?
А. ШАРАПОВА: Не хочу я. Не считаю возможным сейчас вообще заниматься политическими вопросами. Я, безусловно, переживаю за свою родину, но хочу переживать так, как я сейчас переживаю. Я была уже в комсомоле. Я больше не хочу никуда идти. Хватит. Вот я такая независимая. Здорово, между прочим. И еще замечу, в шоу программах, не политических, тоже есть свой смысл.
С. КОРЗУН: Сына твоего комсомолия миновала, и другие молодежные движения.
А. ШАРАПОВА: Ну, его из пионерской организации выгнали. Конечно.
С. КОРЗУН: Как его выгнали. Расскажи историю. Не знаю.
А. ШАРАПОВА: Ну, что-то он не хотел, в общем, заниматься пионерскими делами.
С. КОРЗУН: Значок не хотел этот носить?
А. ШАРАПОВА: Да, там какие-то, просто он, видимо понял, он вообще у меня очень мудрый человек. Как-то вот он очень мудрый парень, и я рада, что он такой. Уже тогда он понял, что не надо пионерской организации. Хотя, честно говоря, совсем недавно я принимала участие в дискуссии о комсомольской организации, ее необходимости, конечно, ребятам нужна какая-то организующая сила. Молодежь надо как-то организовать.
С. КОРЗУН: А из тех, что есть, какая-нибудь тебе нравится?
А. ШАРАПОВА: Нет, мне не нравится. Молодежные организации как-то не близки.
С. КОРЗУН: Почему?
А. ШАРАПОВА: Ну, они не занимаются школами вплотную, детскими садами вплотную. Как-то все в себе. Вещь в себе. Не дошли они до народа.
С. КОРЗУН: Довольны, как все складывается у сына в жизни? Нормально?
А. ШАРАПОВА: Да, я сыном горжусь. Очень здорово. Он мой коллега. Хожу все время за советами к своему коллеге, сыну Даниле Шарапову, который работает в своей компании, называется она "Вокруг света". И производит она много симпатичных…
С. КОРЗУН: На "Эхе Москвы" работал одно время.
А. ШАРАПОВА: А ты помнишь это время?
С. КОРЗУН: Была такая история.
А. ШАРАПОВА: А помнишь, как он пришел к Вам? Он сам позвонил Венедиктову и сказал: возьмите меня, пожалуйста, на работу. Я у Вас был в эфире.
С. КОРЗУН: Т.е. ты даже не способствовала.
А. ШАРАПОВА: Я сказала, я не буду никого просить. Сам. И вот, наверное, с того самого момента он действительно очень много чего делает сам. Здорово. Горжусь.
С. КОРЗУН: Советское государство помогало детям и двигало их. Сейчас пришло время, когда детей не надо продвигать. Пускай самостоятельно растут.
А. ШАРАПОВА: Да, конечно, я так считаю, что надо, но ну как. Все равно волнуешься, все равно с ума сходишь. Ну, как же будет. Ну. А чего делать, даже когда ему будет много-много лет, и я буду находиться периодически в обмороке. А что делать? Ребенок же.
С. КОРЗУН: Ты говорила не раз в интервью, что могла бы бросить работу ради семьи. По-прежнему можешь?
А. ШАРАПОВА: Ну. Да, наверное, да. Но пока у меня не было таких историй, которые меня заставили бы бросить работу. Ну, в общем, слава Богу, значит, все хорошо, все живы, здоровы.
С. КОРЗУН: Человек, которого Слава Зайцев именует русской красавицей, собственной музой, ну, которую мы любим не только за это. Арина Шарапова была гостьей нашего эфира. Спасибо огромное…
А. ШАРАПОВА: Спасибо большое. Счастливо.
С. КОРЗУН: За то, что пришла и ответила на наши вопросы.
А. ШАРАПОВА: С покойной ночи.
С. КОРЗУН: Пока.