Юлия Бордовских - Без дураков - 2008-09-17
СЕРГЕЙ КОРЗУН: Всем добрый вечер. С Вами генеральный продюсер радио "Бизнес FM" и ведущий программы "Без дураков" на радио "Эхо Москвы" Сергей Корзун. И моя сегодняшняя гостья очаровательная Юлия Бордовских. Добрый вечер, Юля
ЮЛИЯ БОРДОВСКИХ: Добрый вечер, Сергей.
С. КОРЗУН: Мать двоих детей, телеведущая, спортсменка, человек, который все в жизни делает по любви.
Ю. БОРДОВСКИХ: Это правда. К счастью.
С. КОРЗУН: А что больше всего делаете по любви?
Ю. БОРДОВСКИХ: Живу. Вообще, живу по любви. Без любви как-то трудно, как-то не за чем. Не знаю.
С. КОРЗУН: И глаза лучистые становятся сразу, когда любовь поселяется.
Ю. БОРДОВСКИХ: Правда, а вот Вы так сказали "мать двоих детей". А чего-то так меня никто не представлял еще.
С. КОРЗУН: Значит, первым буду.
Ю. БОРДОВСКИХ: И да, и так приятно, невозможно.
С. КОРЗУН: А это для Вас важнее, чем телеведующая, светская львица?
Ю. БОРДОВСКИХ: Теперь да, представляете, вот светская львица вообще уже не важно давно.
С. КОРЗУН: Там какой-то рейтинг составляли. Вас ставили на третье, правда, место, сразу после Собчак и Волочковой.
Ю. БОРДОВСКИХ: Да, прекратите.
С. КОРЗУН: Да, точно Вам говорю.
Ю. БОРДОВСКИХ: Я вообще уже никуда не хожу. Кроме, если только к друзьям, поддержать кого-то.
С. КОРЗУН: Да, я начитал много, может, это несколько лет назад было.
Ю. БОРДОВСКИХ: Да, наверное, у Вас просто быстро как. Видите, все время летит и у Вас много, чем занимается…
С. КОРЗУН: А сжимается, да, в этой программе. 45 минут, и вся жизнь Юли Бордовских, как на ладони, должна быть перед нашими слушателями.
Ю. БОРДОВСКИХ: Приоритеты поменялись, Сереж, слава Богу, раньше это была работа, чтобы жизнь была хорошей. А сейчас, наоборот, жизнь хорошая, можно еще и поработать.
С. КОРЗУН: Ну, в свет-то выходите?
Ю. БОРДОВСКИХ: Выхожу в свет…
С. КОРЗУН: Не перестало нравиться другим?
Ю. БОРДОВСКИХ: Нет, мы тут как раз обсуждали час тому назад с моими друзьями, нам тему подкинули "Гламурность и духовность". Вот мы подумали, что гламурность без духовности пустая. А духовность без гламурности легко живет. Вот, когда есть наполнение душевное, духовное, моральное, любое, есть составляющая, тогда абсолютно спокойно ты можешь куда-то ходить, не ходить, тебе все равно.
С. КОРЗУН: А в идеале сочетать надо? Духовность и гламурность.
Ю. БОРДОВСКИХ: Вы знаете, иногда добавлять к духовности гламурность. Ну, хочет красиво одеться, выйти, поулыбаться, посмотреть, как смотрят на тебя. Поддержать себя в том тонусе, которого ты добиваешься с помощью каких-то вещей обязательно для тебя. Спорт, скажем там, отказ от любимых тортов, сладостей. Но ты пришел, ты понял, зачем ты это делаешь.
С. КОРЗУН: А вот целую неделю там или месяц работа, переодевание, в форме себя держать, поклонники, а потом какое-нибудь утро расслабление, встаете, или в постели долго и ничего не делать. Домашний тренировочный костюм какой-нибудь. Нет?
Ю. БОРДОВСКИХ: Сереж, я Вам могу сказать. Знаете, я везучий человек, потому что все, что я делаю, спорт, переодевание, т.д., все настолько с удовольствием, все настолько у меня, вот я могу походить в спортивном костюме, я и хожу на спорт. Понимаете, у меня вот это расслабление сопутствует с таким активным абсолютно образом жизни, с такой активностью, жизнью в темпе, что это и доставляет мне удовольствие.
С. КОРЗУН: Ну, утро начинается с зарядки? Спорт обязательно, каждый день, как когда-то когда баскетболом занимались активно.
Ю. БОРДОВСКИХ: Вот сейчас, чем старше становлюсь…
С. КОРЗУН: Взрослее, чем взрослее становится Юлия Бордовских…
Ю. БОРДОВСКИХ: Чем взрослее мы становимся, тем чаще надо заниматься спортом и меньше есть, потому что там, если после первого ребенка я вообще легко пришла в форму, то после второго мне понадобилось 3 месяца отчаянных тренировок таких настоящих, чтобы прийти в себя. Поэтому …
С. КОРЗУН: Еще несчастная любовь иногда влияет так здорово, худею т люди в моменты стресса.
Ю. БОРДОВСКИХ: О, да, а некоторые поправляются. Они все время же к холодильнику ходят, понимаете.
С. КОРЗУН: Ну, у Вас несчастных же не было любовей то.
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, у меня было, но я обычно к холодильнику не хожу. Вот когда у меня несчастная любовь.
С. КОРЗУН: Лучше в спортзал, на тренажер сразу.
Ю. БОРДОВСКИХ: Легко проходит все, вокруг красивые люди, и можно сразу себе поменять предмет обожания.
С. КОРЗУН: А легко отказываетесь от увлечений своих?
Ю. БОРДОВСКИХ: Вы знаете, если это поверхностное увлечение, то легко. От глубоких тяжело. Переживаю долго, очень долго.
С. КОРЗУН: Еще рассказывали про Вас какие-то сказки, что будто бы без психолога своего никак не могли. Уж столько публикаций было на эту тему. Даже назову его - Михаил Григорян, психолог Ваш, который якобы Вас сделал такой, которая Вы есть.
Ю. БОРДОВСКИХ: Нет, Сереж, Вы начитались непонятно чего, прямо я не знаю.
С. КОРЗУН: Я же представляю здесь интересы слушателей. Я задаю вопросы, которые они бы задали, и задают.
Ю. БОРДОВСКИХ: Хорошо. Смотрите, про Мишу расскажу Вам следующую историю. У меня был такой переломный момент в карьере, когда я вдруг из спортивной телеведущей пошла в ведущие национальных новостей. Для очень многих людей это было шоком. И очень много людей в меня не верили. Поэтому я очень, очень серьезно готовилась к этому шагу, и я занималась с политологом, потому что в политике я была абсолютно начинающим человеком таким, знаете, таких много раньше было, которые любят разговаривать о политике. Смотрят новости и все обсуждают. Вот я была из тех, и я занималась с политологом, и я занималась с психологом. Именно мне нужна была попытка понять, как я должна представать перед зрителями, насколько, какая должна быть доля моего участия, когда я рассказываю о трагедии. Насколько должна быть доля моего участия, когда я рассказываю о какой-то премьере и т.д. Вот для чего мне это все.
С. КОРЗУН: Серьезная девушка и подход серьезный.
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, а Вы думали.
С. КОРЗУН: Нет, чтоб просто сесть, улыбнуться и прочитать, поправив текст, который написали.
Ю. БОРДОВСКИХ: В результате, видите, недолго все длилось. В результате…
С. КОРЗУН: Т.е. эффект был обратный.
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, да.
С. КОРЗУН: По совету Бордовских не обращайтесь к психологам, когда хотите решить свои проблемы.
Ю. БОРДОВСКИХ: В какой-то момент я поняла, что это не мое. Все равно вот та доля участия, градус был низкий, мне нужны эмоции, мне нужен высокий градус участия, доля.
С. КОРЗУН: Вот видите, Вы считаете, это может, не особо удачным опытом. А другие Ваши коллеги считают удачным. Антон Хреков, например.
АНТОН ХРЕКОВ: Среди журналистов и телевизионщиков тоже существуют определенные штампы, определенные рамки, в которые мы иногда сами себя загоняем. Нам уже кажется, что нет, ну. Вот это там непрофессионально, вот то неинтересно. Иногда мы позволяем себе за телезрителя принимать решения. Юля как-то так всегда приходила на работу и так ломала эти рамки, потому что, конечно, она немного в других сферах обращалась, не только в информационных. Поэтому это всегда был такой свежий взгляд. У нее было очень много продюсерских возможностей. Потому что иногда когда мы только думали, как, вот позвонить этому политику. Наверное, надо начать с секретаря, тот соединит с помощником, помощник, может быть, доложит на ходу. Она говорит: сейчас я позвоню ему на мобильный. Тут Иван Иванович, она говорит: привет, Ванька, давай приходи к нам на программу. Вот и это было очень, очень, в общем-то, полезно. Потому что мы получали дополнительный ресурс такой. И конечно, все запомнили, почему-то именно передачу обмен сердечками на 14 февраля. Но это было самое, наверное, простое, наверное, что можно было сделать в программе. А самое сложное, это было ее готовить, с 10 утра, до 10 вечера, это почти 12 часов подготовки к эфиру.
С. КОРЗУН: Напомню, что это был Антон Хреков.
Ю. БОРДОВСКИХ: Ой, Антоша, мой любимый, он вчера приходил поддержать меня на презентации моей книжки новой. И говорил тоже про эти сердечки. Вот мне повезло, конечно, с Антошей повезло. Но он сказал с 10 до 10, вот это было главной причиной, по которой я ушла. Не видела дочь вообще.
С. КОРЗУН: А тренировки в свое время с 10 до 10 не напрягали?
Ю. БОРДОВСКИХ: А тогда я не была же мамой. Напрягали, слушайте, две тренировки в день и между ними учеба. И тренер говорил, если спорт мешает учебе, надо бросать учебу.
С. КОРЗУН: Ну, Вы почти начали. Начали Вы радиоведущей… А давайте с самого начала об этом поговорим.
Ю. БОРДОВСКИХ: Давайте.
С. КОРЗУН: Первый эфир помните?
Ю. БОРДОВСКИХ: Помню. Он мне потом снился, я не знаю, по-моему, год.
С. КОРЗУН: Это было уже после окончания журфака?
Ю. БОРДОВСКИХ: Да, это было после окончания журфака. Я потом на радио "Маяк" работала. Ну это было несерьезно. А потом радио "Максимум" открылось. И меня взяли, я проходила собеседование, кастинги, там еще что-то. И вот первый эфир я помню, со мной рядом Саша Юриков. Просто ему пожизненная благодарность, он помог мне освоиться. Когда у тебя 5 минут новостей, и у тебя 15 минут на подготовку следующих. 15. И все это еще компьютеров вообще не было. Мы снимали с ленты новостей, клеили на листочки. Т.е. это был совсем все каменный век. И я не успевала. Я помню, что у меня тряслись руки, когда я заходила в студию, когда я выходила, потому что я понимала, что у меня еще 15 минут, опять надо чего-то делать. Я не понимаю, как успеть. Сидел Юриков, давал мне клей, мы клеили. И потом мне все время снилось, что я прихожу в студию и не взяла с собой листочек с новостями. И мне включают микрофон, а я не знаю, о чем говорить просто.
С. КОРЗУН: И по памяти.
Ю. БОРДОВСКИХ: Вот такой сон снился постоянно.
С. КОРЗУН: Ну, на телевидении потом импровизация была, и гораздо легче уже было. Первый телевизионный эфир сильно отличался от радийного? Закаленная радиоэфиром Юлия Бордовских пришла на НТВ по приглашению Парфенова и Анны Дмитриевой, да?
Ю. БОРДОВСКИХ: Да.
С. КОРЗУН: Одновременно практически еще выбирали, куда идти.
Ю. БОРДОВСКИХ: Правда. Все знаете, Сережа. Да, я пришла, и думаю. Кого первого встречу, к тому и пойду. Встретила Леню. В коридоре. Думаю, ну, значит, судьба, значит, пойду к Парфенову. Пришла к Парфенову, месяц у него проработала в "Намедни". Он всегда там читал мои тексты, говорил: потрясающе. Отлично, молодец, супер написала. Ну, можно я по-своему перепишу? И я понимала, что нет у меня тут перспективы никакой, потому что Леня – король. Ну, вот рядом с ним, у него, конечно, поучиться стоит. Это понятно. Но мне хочется расти, мне хочется уже созидать и т.д. Я пошла в спорт, ушла, бросила Парфенова, ушла в спорт. И там сразу попала в эфир на ведение новостей и в такое самое интересное время на НТВ. Вы это помните, знаете, как это было.
С. КОРЗУН: Золотой век еще телевидения.
Ю. БОРДОВСКИХ: Золотой век телевидения. Фантастические люди, интересные мастера, профессионалы, и как-то мы все вместе, и все это было очень, очень интересно. Начиналось телевидение. А первый эфир, там много было всяких разных неприятностей, связанных с разными людьми. И у меня была прямо накладка в первом эфире неприятная, неприятная.
С. КОРЗУН: Чего не пришел гость что ли? Или что?
Ю. БОРДОВСКИХ: Нет, я же вела новости спортивные. И так получилось, что мне не очень доверяли. Вот одна ведущая нтвэшная мне политических новостей не доверяла. И заставила меня записать новости заранее. Боялась, что я ошибусь в прямом эфире. И там была какая-то информация про матч депутатов по футболу. Я озвучиваю информацию, уже все записано. А у них тоже материал про этот матч до моих новостей. Он проходит, включаются спортивные новости, а там опять про этот матч. Но зато больше записываться меня никто не просил. Вот был такой инцидент неприятный.
С. КОРЗУН: Ну, телевидение сложнее. Вернее, скажем так, оно сразу покорило? Потому что многие уходят на телевидение и все, и пропадают там с концами, больше уже никуда не возвращаются.
Ю. БОРДОВСКИХ: Сразу. Я Вам могу сказать, что я пыталась совмещать радио сначала и телевидение. Но у меня не получилось. И я ушла, и мне пришлось за 1 месяц похудеть на 7 кг, потому что радио это такая расслабленная история, можно в эфире прямо сидеть и кушать пирожное, что я и делала.
С. КОРЗУН: И представлять, что в тебе 38 кг.
Ю. БОРДОВСКИХ: Да, понимаете, да.
С. КОРЗУН: При росте 1 метр 90.
Ю. БОРДОВСКИХ: И тоненьким голоском говорить, что я Дюймовочка или русалка. А там, конечно, все видят, кто ты на самом деле. И телевидение очень, конечно, мобилизует, очень стимулирует к тому, чтобы стать лучше, краше, здоровее и т.д. И оно меня захватило, захватил коллектив, прежде всего, Сереж, чего, больше понимаете.
С. КОРЗУН: Ну, да. И вот тут проблема ограничений, вернее уже, второй раз, как минимум выпала за эту программу. Пришлось сбросить вес, себя ограничивать. Читал в каких-то интервью, что и дочку ограничивали, когда она была маленькая, чтобы сладкого не ела. Вот эта жизнь в рамках, это что? Свобода это осознанная необходимость держать себя в рамках?
Ю. БОРДОВСКИХ: Вы знаете, а без рамок хуже себя чувствую. Вот меня даже некоторые мои друзья называют пионерка, потому что я такая ответственная, никогда не опаздываю никуда. Я такая в общем очень всегда, я правильная. Ну, не всегда, конечно, но в основном, в своей деятельности. И мне как-то легко с этим, потому что когда я делаю все правильно, по-честному, у меня все получается, как только я сбиваюсь куда-то, мне не комфортно. Если я наелась на ночь, я встаю утром, я не могу, у меня прямо такое впечатление, что я съела 3 кг сразу. Вот 3 кг я съела. И мне тяжело. Поэтому я занимаюсь спортом, чтобы я порхала, чтобы… мне приятно так жить. И делаю я это с удовольствием. Понимаете, Сереж, я нашла для себя формулу, которая меня не ограничивает ни в чем.
С. КОРЗУН: Т.е. Вы не раздваиваетесь, скажем, на экране, когда ведете, или фитнес программа это одно. Там меньше потребляете, а в жизни немножко другое. Не лукавите, это не образ Ваш?
Ю. БОРДОВСКИХ: Я пытаюсь делиться опытом, тем опытом, которым я живу. Потому что вот самое главное, у меня даже книжка есть. Извините, что я про свои книжки все время говорю, отсылаю….
С. КОРЗУН: Да, и об этом да как раз сейчас и поговорим.
Ю. БОРДОВСКИХ: "Фитнес с удовольствием" это первая книжка, написанная 5 лет назад. Главное, найти формулу, чтоб существовать с удовольствием. Потому что если ты идешь в клуб там спортивный или там идешь в ресторан и начинаешь себя ограничивать, то ничего хорошего не получается по той простой причине, что в клубе ты все равно отзанимаешься, как робот, и уйдешь раньше, чем тебе надо. В ресторане наешься, и тебе будет не вкусно. А вот когда ты сумеешь найти, это очень индивидуальная история. Если ты находишь для себя, вот то, что действительно тебе нравится. Мне например, нравится, утром встать и пойти в лес. Вот если я не пошла в лес с утра, мне хуже. Не потому что я хочу там утром обязательно заняться спортом, а потому что мне нравится, мне нравится дышать воздухом, мне нравится ходить быстро.
С. КОРЗУН: Где Вы лес такой нашли?
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, прямо рядом у меня…
С. КОРЗУН: Километрах в 50 от Москвы нет, наверное, таких.
Ю. БОРДОВСКИХ: В 5 я живу. У меня лес он такой почти без тропиночек, он там по буеракам, и я мужа даже иногда вытаскиваю.
С. КОРЗУН: Огороженный высоким забором с колючей проволокой, чтоб другие не заходили.
Ю. БОРДОВСКИХ: Нет, абсолютно такой для грибников и лес, и ничем не огороженный.
С. КОРЗУН: Что за сказки какие? Да Вы еще и Шахерезада.
Ю. БОРДОВСКИХ: Да, приезжайте.
С. КОРЗУН: Сказки – в 5 км от Москвы, не огороженный, доступный всем, Вы хотите сказать, и настоящий лес.
Ю. БОРДОВСКИХ: Честное слово. Абсолютный лес, с грибами, с комарами, с елками, со всеми делами.
С. КОРЗУН: Нет, у меня рядом тоже есть там километрах в 5 от Москвы…
Ю. БОРДОВСКИХ: С грязью, кстати. С грязью, я хожу по такой грязи иногда. Ну, а что делать? Зато кайф.
С. КОРЗУН: Юлия Бордовских гостья программы "Без дураков" на "Эхе Москвы". Ладно, о книжке поговорим чуть попозже, наверное. А вообще, а, давайте, может быть, и начнем. Откуда эта идея? Просто хотелось реализовать себя так, чтобы память осталась? Потому что телевизионные же программы не остаются. А книжки еще есть шанс, что уцелеют в истории.
Ю. БОРДОВСКИХ: Не моя идея. Идея моего вот сейчас друга и шеф-редактора всех моих книг Игоря Лазорева. Очень, очень близкого моего друга, человека, который все это придумал. Он мне позвонил 5 лет назад и говорит: Юля, а Вы не хотите написать книгу о фитнесе. Я говорю: да Вы что, я книгу о фитнесе? Да, нет, вроде как-то я не собиралась. А потом я подумала, у меня есть действительно, чем поделиться. Потому что ну я как-то очень много всего попробовала. Как, чего, как сделать лучше себя, как стройнее, как веселее и краше, и написала. Книга претерпела несколько изданий, что приятно. Народ ее покупал. Кому-то она помогла.
С. КОРЗУН: Разбогатели на этой книжке?
Ю. БОРДОВСКИХ: Нет, на книжках не богатеют. Вот для меня, знаете, меня даже тут недавно спросили, а сколько ты получила сейчас за третью книжку? Я говорю: а я не помню. Не потому что я такая вся раз такая и могу не считать деньги. Нет, я как все люди считаю деньги, и потому что это для меня не бизнес. Я получила, порадовалась. И все. Но вот так, чтобы приходить в редакцию и говорить: значит вот так, слушайте меня, вот столько Вы мне платите, я пишу. Нет, я прихожу, говорю, Вы знаете, я написала, а вдруг Вам понравится. Вот мне хочется переложить свои эмоции на бумагу. И мне кажется, что люди тоже получат какое-то удовольствие от этого. Вам нравится, берете? Берем. Все, дальше я не обсуждаю, сколько стоит. Может, это неправильно, но мне как-то вот другого хочется.
С. КОРЗУН: Третья книга продолжение в какой-то степени первых двух? Или совсем другое?
Ю. БОРДОВСКИХ: Нет, первая о фитнесе. О фитнесе все сказано. Хватит уже. Теперь о любви.
С. КОРЗУН: Ага.
Ю. БОРДОВСКИХ: Семь новел о любви.
С. КОРЗУН: Так. Своего собственного сочинения? Собственной жизни?
Ю. БОРДОВСКИХ: Есть новеллы, в которых просвечивается явно моя история, какие-то мои истории.
С. КОРЗУН: Но вообще художественная книга, да?
Ю. БОРДОВСКИХ: Абсолютно. Семь новелл художественных абсолютно.
С. КОРЗУН: О любви к родине там тоже есть на первом месте?
Ю. БОРДОВСКИХ: Конечно, абсолютно, увидите.
С. КОРЗУН: Искренняя совершенно такая безответная любовь? Или ответная, все-таки разделенная?
Ю. БОРДОВСКИХ: Да, он очень любит родину в этой новелле. И поэтому ее видит редко.
С. КОРЗУН: Ну как бы приятней общаться с тем, что довольно далеко. А Вы родину так же любите, как Ваш лирический герой этой книги?
Ю. БОРДОВСКИХ: Я Россию люблю. Если Вы о России?
С. КОРЗУН: Ну, да. А родина какая? Россия.
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, вдруг Вы как-то перешли. Для меня это такая серьезная тема. Потому что, не знаю, сейчас ехала, и проехала по Тверской, я давно чего-то не ездила в центре. Все как-то туда-сюда, быстрей, в машине, телефон. Читаю газеты в машине, слушаю "Эхо Москвы", и не смотрю по сторонам. А тут чего-то проехала, так красиво, и так мне стало хорошо, что я живу в этом городе. И так я подумала о России, и так мне жалко Россию, как-то ей сейчас не очень хорошо. Она болеет, мне кажется, но я люблю Россию, я всегда с удовольствием возвращаюсь в Москву.
С. КОРЗУН: Юлия Бордовских в программе "Без дураков" на "Эхе Москвы", которая возвращается в Москву с удовольствием. Точно так же и мы с удовольствием вернемся в эфир после выпуска новостей. Напомню, что все это на радио "Эхо Москвы".
НОВОСТИ
С. КОРЗУН: И я напомню, что моя сегодняшняя гостья Юлия Бордовских, говорим мы, прежде всего, о любви. Об этом и книжка. Как называется, кстати, книга?
Ю. БОРДОВСКИХ: Книга называется "Пространство любви".
С. КОРЗУН: Вот так. Большое пространство?
Ю. БОРДОВСКИХ: Да.
С. КОРЗУН: Т.е. вся Ваша жизнь. Это история от разных персонажей?
Ю. БОРДОВСКИХ: Да, это история абсолютно от разных персонажей, история моих друзей, история родственников там даже есть. Мои какие-то есть истории.
С. КОРЗУН: Вы, насколько я понимаю, были девушкой всегда самостоятельной. Ну, и увлекающееся, влюбчивой. Помню, где-то в Вашем интервью говорили, что в годы, когда занимались спортом активно, на сборных, летом приезжаешь с одним мальчиком, уезжаешь с другим мальчиком…
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, Сережа… Все про меня знаете.
С. КОРЗУН: Насколько привязчивая?
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, влюбчивая. Правда, с возрастом, со временем становишься более как бы вдумчивой в этом вопросе. Относишься к этому более осторожно. Вот в книжке у меня есть новела, называется "Что люблю, что не люблю". У Драгунского был такой рассказ детский, вот по мотивам его я написала, ремейк такой. "Миг современницы". Вот я считаю, что современница сказала бы так "Не люблю влюбляться". Потому что сейчас это опасно, накладно, не понятно, в кого влюбишься, кто он, а вдруг аферист какой-нибудь. Раньше все было просто. Любилась и точка.
С. КОРЗУН: Там аферистов не было. Все простые советские люди.
Ю. БОРДОВСКИХ: Нет, может, они и были, но они какие-то были редкие, не такие явные. И как-то больше было людей искренних что ли, я не знаю.
С. КОРЗУН: Но Вы ведь девушка самостоятельная. Решение о рождении дочери тоже приняли самостоятельно.
Ю. БОРДОВСКИХ: И это Вы знаете. Я прямо Вас боюсь.
С. КОРЗУН: Да, чего ж не знать. Чего меня бояться. Это на всех, открываешь Юлия Бордовских и все знаешь.
Ю. БОРДОВСКИХ: Да, нет, почему самостоятельно. Коллегиально. Просто тогда в тот момент отношения с Марусиным папой были, скажем, такие все-таки их можно было назвать бой-френд герл-френд. И когда мы узнали о том, что я жду ребенка, то он сказал мне: решай сама, как ты считаешь нужным, я приму любое твое решение. Ну, а там подумаем.
С. КОРЗУН: Т.е. было два самостоятельных человека и не было желания соединить себя ради ребенка.
Ю. БОРДОВСКИХ: Мы очень мало, вот так получилось, что у нас была такая, вспыхнула быстро страсть, мы действительно были очень привязаны друг к другу. Она так быстро образовалось вот это ожидание ребенка неожиданно для нас, что мы просто не были к этому готовы. Нам хотелось как раз жизни, любви, бега куда-то, путешествий и вдруг бац, и нас остановили, знаете, поставили, раз стену. Я сразу легла под капельницы. Я сразу легла в больницы на все 9 месяцев. И было достаточно сложно.
С. КОРЗУН: Но потом Ваш друг, гражданский муж был не самым бедным человеком. Наверное, могли себе позволить уж за этот период отыграться, попутешествовать и все остальное.
Ю. БОРДОВСКИХ: За какой этот период?
С. КОРЗУН: За период сложной беременности.
Ю. БОРДОВСКИХ: Так я же говорю, что я лежала в больнице все 9 месяцев.
С. КОРЗУН: Я понимаю, после этого, я говорю.
Ю. БОРДОВСКИХ: А после. После, знаете, вообще, беременность, 2 года выкинутых из жизни. Не выкинутых, а таких абсолютно два года…
С. КОРЗУН: Интересный взгляд: выкинутый или приобретенных.
Ю. БОРДОВСКИХ: Нет, не выкинутых. Выкинутых из социальной жизни, приобретенных, безусловно. Я сейчас смотрю на Федора, думаю, как я жила то без него.
С. КОРЗУН: Сколько ребенку?
Ю. БОРДОВСКИХ: 7 месяцев.
С. КОРЗУН: Обалдеть.
Ю. БОРДОВСКИХ: Как я, он уже ходить, он вообще сидеть не хочет. Он хочет только ходить. Ему надо в ходунках. Сейчас привезли ему эти ходунки, купили, сейчас какие-то машинки, за которые он держится. И только ходить. Тоже первая обувь какого-то 19го размера. Смешно. Маруся там с 37м в 4м классе. И этот…
С. КОРЗУН: А Маруся опекает, или ревнует.
Ю. БОРДОВСКИХ: Ой, у них любовь просто. Вот любовь. У Маруси с Федей можно…
С. КОРЗУН: Кукленок такой появился для Маруси.
Ю. БОРДОВСКИХ: Выходить из комнаты, потому что они вдвоем, все, им никто не нужен. Абсолютно.
С. КОРЗУН: Вопрос, кто более дорог и прочее это задавать, конечно. Так хотели девочку и мальчика соответственно потом?
Ю. БОРДОВСКИХ: Давно-давно мне нагадали это. Муж очень хотел девочку сейчас. А я-то знала, что будет мальчик. Мне же нагадали.
С. КОРЗУН: Но врачи хоть нагадали по результатам анализа, ультразвука?
Ю. БОРДОВСКИХ: Давно-давно, я еще вообще была юной девой и мне сказали, двое будет, и вот будет мальчик, девочка. Когда была Маруся первая, я подумала, нет, я хочу только вторую девочку. Так уж было. Так уж я любила Марусю. Но когда поняла, что жду ребенка, поняла, что, наверное, будет мальчик, потому что вот как-то все идет, как говорили. А муж хотел девочку. Потому что у него сын старший, и ему очень хотелось почувствовать. Но у него теперь есть и девочка, и два мальчика. Все полный комплект.
С. КОРЗУН: Выбирай, не хочу, и все вместе. И все с Вами вместе?
Ю. БОРДОВСКИХ: Все мы вместе. Старший сын учится в Англии. Приезжает к нам на каникулы. И мы всегда его очень ждем. И лето он проводил все с нами. Так что у нас такая, нас пятеро.
С. КОРЗУН: Отношения с детьми сложились? Можете не отвечать на вопрос. Да, ну, как бы не со своими родными.
Ю. БОРДОВСКИХ: Не сразу.
С. КОРЗУН: Потому что этот момент, он на самом деле в жизни бывает всегда довольно непростой.
Ю. БОРДОВСКИХ: Он сложный, не сразу. Но мы очень стараемся. Стараемся сделать так, чтобы всем было комфортно, детям, нам. Стараемся любовью. Вот самое главное. Мне, знаете, иногда задают вопрос и журналисты, и я для детей книгу написала. Поэтому много вопросов именно о воспитании детей. Вот что самое главное в воспитании детей. И я всегда отвечаю одно – любите своих детей. И Вы сразу поймете, что для Вас главное. Потому что им нужна только любовь. Все остальное такое прикладное, все на этой базе ложится только на эту базу. Не приклеится. Некуда приклеить все остальное.
С. КОРЗУН: Юлия Бордовских в программе "Без дураков" на радио "Эхо Москвы". Ну, вернемся, наверное, к работе. Долгое время работали в спортивных новостях спортивным обозревателем. Есть люди, которые сожалеют, что с Вами им не удалось поработать. Вот такие, как, например, Василий Кикнадзе.
ВАСИЛИЙ КИКНАДЗЕ: К сожалению, с Юлей поработать мне не удалось вместе, надеюсь пока. Вместе мы не работали. Юля с самого начала своей работы работала на НТВ+, на радио работала до этого. Но естественно мы на олимпиадах встречались. И Юля очень обаятельный человек. Она очень профессиональная, обаятельная, работоспособная, и очень ответственная. И на самом деле отношусь к ней, как к красивому, обаятельному, доброму человеку и профессионалу в своем деле. Сожалею, что последнее время редко вижу ее на экране, надеюсь, что это временно. Постольку, поскольку она и в качестве спортивного комментатора и в качестве ведущей утренней программы заставляет меня смотреть то, что она делает.
С. КОРЗУН: Василий Кикнадзе. Действительно в последнее время реже на экране?
Ю. БОРДОВСКИХ: Год не была. Выхожу 22 сентября наконец-то.
С. КОРЗУН: Пора, первый раз в первый класс можно сказать.
Ю. БОРДОВСКИХ: Да. Возвращение.
С. КОРЗУН: И куда? И где будем иметь счастье лицезреть Вас?
Ю. БОРДОВСКИХ: На любимое НТВ на "Утро" любимого НТВ.
С. КОРЗУН: На "Утро" в этой программе и появитесь. Что-нибудь специально уже делаете для этого? Или со старым багажом?
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, кое-что летом подсмотрела, то и покажу телезрителям, что я подсмотрела летом. Немножечко последила за звездами в Италии, где отдыхала, встретила много друзей, и там их немножко поснимала. Как папарацци. И вот они об этом пока не знают.
С. КОРЗУН: Так что ждем судебных исков против Юлии Бордовских и канала НТВ.
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, ничего такого, я думаю. Уж прямо нового мы не увидим, и не расскажем ничего, что бы могло их расстроить. Ну, просто так весело, я думаю, так веселее людям подсмотреть. Всем же хочется подсмотреть, Сереж, Вы же знаете. Не просто узнать очевидное, а подсмотреть, подглядеть.
С. КОРЗУН: Вот, вот, вот и я про то же, про мужской интерес к подглядыванию, потому что Юлия Бордовских на безбрежных просторах интернета ассоциируется, конечно, с несколькими сессиями в частности в журнале "Плэй бой" и в журнале "Максим".
Ю. БОРДОВСКИХ: И Вы туда же.
С. КОРЗУН: Ну, а куда ж еще. Люди ж спрашивают. Николай, IT, Москва: "Юля, здравствуйте, есть ли у Вас планы на новую фотосессию для очередного мужского журнала?"
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, конечно.
С. КОРЗУН: Ахтырко Александр Григорьевич из Саратова: "Поддерживаю вопрос Николая из Москвы".
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, конечно. Ну, конечно.
С. КОРЗУН: Для Вас это был вызов определенный? В кайф? В удовольствие?
Ю. БОРДОВСКИХ: "Плэй бой" была авантюра. Потому что все вокруг мне говорили: подумай.
С. КОРЗУН: Это все-таки не "Хаслер". Все-таки "Плэй бой".
Ю. БОРДОВСКИХ: Да, но тогда. Я одна из первых, кто снималась на страницах журнала, и одна из первых, кто снялась, скажем, достаточно фривольно там. И папа мне тогда сказал: Юля, тебе аукнется. Аукнулось. Когда я вела программу "Страна и мир" мои добрые коллеги на доске объявлений распечатали фотографии журнала "Плэй бой", написали: вот такие у нас ведущие. Я была им так благодарна. Потому что вот такие у нас ведущие. Это же с восхищением, понимаете. Ни у кого не было таких ведущих политических новостей. Ну, действительно, было много вопросов по этому поводу. А тогда я снялась, потому что а) я почувствовала, что мне есть чего показать, б) это было прекрасное коммерческое предложение на тот момент. Я одна воспитывала дочку в какой-то момент. И мне было, в общем, достаточно хороший был гонорар. И плюс меня как-то это не остановило. Это не "Хаслер", правда что. А "Максим" прекрасный журнал. Я там особо ничего и не показала. Чего так просто красивая фотосессия.
С. КОРЗУН: Не жалеете, что не показали ничего так?
Ю. БОРДОВСКИХ: Нет, ну, хватит. "Плэй бою" показала. Я и так не собиралась. Это все Локтев. Это все великий фотомастер Локтев, который сказал: ну, давай попробуем, а вдруг красиво будет. Попробовали. Потом говорит. Раз сняли, значит все. Они будут выбирать, чего сняли.
С. КОРЗУН: А красиво получилось, а самой-то нравится?
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, ничего.
С. КОРЗУН: Папа не очень одобрил. Или просто предостерег от этого? А мама?
Ю. БОРДОВСКИХ: Он сказал: а ведь аукнется этот "Плэй бой".
С. КОРЗУН: А мама как отнеслась?
Ю. БОРДОВСКИХ: А мама как-то чего-то даже не придала этому значения. Да, снимайся. А папа у меня такой. Папа он издатель, он синхронный переводчик. Он человек творческий. И всегда дальновидящий такой человек. Поэтому он мне тогда сказал. Это сейчас ты спортивный ведущий. Неизвестно, кем ты будешь. Смотри, аккуратней. И вот тебе, пожалуйста. И потом мусолили эту тему ну все, кому было не лень, и все мои злопыхатели, которые увидели меня в новостях политических, писали о том, смотрите, это же девушка из "Плэй боя", она ведет политические новости. Ах, какой кошмар. А Леонид Парфенов говорил: это же здорово, Юля.
С. КОРЗУН: А Вы все читали, читали. Внимательно читаете то, что о Вас пишут.
Ю. БОРДОВСКИХ: Нет, не внимательно. Мне в основном все время подсовывают. Ой, смотрит, вот это про тебя вышло, вот это про тебя вышло. Водители покупают, что увидят там на обложке, вышло. Не слежу, честно, никогда.
С. КОРЗУН: А вот эта практически абсолютная узнаваемость на улицах и в публичных местах, ну, где-то читал, да. То, что немножко смущает, но больше нравится, все равно, до сих пор так?
Ю. БОРДОВСКИХ: Смущаюсь, правда, смущаюсь, но нравится, когда говорят приятные слова. Там "Вы нам помогли, Вы нам поднимаете настроение. Когда Вы вернетесь, где Вы в какой передаче сейчас". Люди, когда искренне все это происходит, приятно. Когда есть люди беспардонные, вот это я сразу сбегаю от таких людей. А в основном приятные эмоции.
С. КОРЗУН: А, скажем, в России, или там в Италии, или во Франции, там, где, ну, наверное, не все узнают. Хотя там тоже нашего народа, наверное.
Ю. БОРДОВСКИХ: Я на пляж, знаете, в Италии пришла, а там такие пляжи, в том месте, где были, ты снимаешь на весь сезон. Ты приезжаешь на 3 месяца. Мы приехали, сняли небольшой домик и на 3 месяца снимаешь пляж. Потому что там такая система. И когда я приехала, они уже все знали, что я телеведущая. Вот откуда они все это знали. Я им не говорила честно.
С. КОРЗУН: Товарищи итальянцы что ли знали…
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, русские, может, подсказали, но как-то вот относились ко мне с пиетем. Приятно.
С. КОРЗУН: Снимали специально. Ходили с фотоаппаратом.
Ю. БОРДОВСКИХ: Фотосессию даже сделали.
С. КОРЗУН: Юлия Бордовских гостья программы "Без дураков" на "Эхе Москвы". Юль, Вы занимались спортом долго и активно, но дошли, ну, не олимпийская чемпионка….
Ю. БОРДОВСКИХ: Слава Богу.
С. КОРЗУН: До уровня там мастер спорта.
Ю. БОРДОВСКИХ: Кандидат в мастера спорта.
С. КОРЗУН: Студенческая команда, при тех тренировках. Не жалеете, что не продолжили спортивную карьеру?
Ю. БОРДОВСКИХ: Вы знаете, Сереж, меня вообще взяли, очень странно, как меня взяли в спортивный класс. Потому что я не высоко прыгала, не быстро бегала, я просто очень хорошо соображала, куда надо отдать мяч, чтобы забить быстро.
С. КОРЗУН: Т.е. разыгрывающий.
Ю. БОРДОВСКИХ: Разыгрывающий был игрок.
С. КОРЗУН: Потому что баскетбол тоже моя игра. Я еще меньше занимался, чем Вы. Там тоже какой-то разряд.
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, Вы понимаете, разыгрывающий игрок это основной игрок на площадке. Ну, он должен уметь бегать и прыгать, потому что он должен уметь быстро оттянуться в защиту и там перекрыть всю территорию противнику. А я отдавала мяч, забивала хорошо, трехочковые тогда появились 6-метровая линия как раз. Но не более того. Никогда не играла я в первой пятерке. Не хватала звезд с неба, готовилась университет. Честно. Но спорт, без спорта я была бы совершенно другим человеком.
С. КОРЗУН: Большой спорт это и большая нагрузка, и часто большие проблемы со здоровьем. Этого удалось избежать?
Ю. БОРДОВСКИХ: Удалось. Анаболики не принимала, до такого высокого уровня не дошла. Играла год за дубль "Динамо". Мне хватило. Я закончила эту всю истории. За МГУ играла уже с таким удовольствием. Потому что…
С. КОРЗУН: Там же не 5 дней в неделю, а пару раз…
Ю. БОРДОВСКИХ: Там что ли 2 что ли 3 тренировки было в неделю. Потом игры, потом эти лагеря спортивные фантастические. Летние, Лазоревское, в общем, было очень весело. 5 лет университета ассоциируются именно с летними лагерями.
С. КОРЗУН: А в качестве спортивного комментатора, какой вид спорта или какие предпочитаете? Игровые все те же баскетбол? Вы же где-то и бильярд, по-моему, комментировали.
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, мы все так потихоньку. Я комментировала прыжки в воду, 5 лет я комментировала спортивную гимнастику. Это вообще один из самых моих любимых видов спорта, и я попала в золотой век гимнастики. Хоркина, Немов и т.д. Мне повезло. Сейчас это совсем другая гимнастика. Я комментировала, но я никогда не комментировала баскетбол. Вы удивитесь. Я не знаю почему. Но вот как-то это не сложилось. Потому что поначалу мне казалось, все меня будут сравнивать с Ниной Ереминой. Она была великая, и есть великая. И поэтому мне не хотелось. Я знала, что я все равно однозначно хуже. И не такая яркая, как она. Потому что она была… И я как-то это все снивелировалось, до баскетбола так и не дошла. А сейчас мне всегда хотелось фигурное катание комментировать, но я мало чего понимаю во всех, как они там, прыжках в этих во всех, вот как эмоционально. Футбол комментировала несколько раз эмоционально.
С. КОРЗУН: И не женский, а мужской.
Ю. БОРДОВСКИХ: Нет, мужской, да. Так что ну в основном гимнастику спортивную 5 лет, и олимпийские игры, чемпионат мира. Все это было…
С. КОРЗУН: А по жизни "я ты, он, она, вместе спортивная семья"?
Ю. БОРДОВСКИХ: Да.
С. КОРЗУН: С детьми, с дочкой, с семимесячным пока еще вроде как не в активе, или тоже его в активе. Или тоже его в рюкзак и на тренировку.
Ю. БОРДОВСКИХ: Он уже у нас ныряет, плавает в ванной, в ванной, в бассейне…
С. КОРЗУН: Плавать раньше, чем ходить.
Ю. БОРДОВСКИХ: Да, сейчас с года мы начнем ходить, такие занятия есть в клубе спортивном, куда я хожу "Мама и я". Вот будем ходить с ним вместе плавать, как с Марусей. Я тоже с ней начинала с этих занятий.
С. КОРЗУН: А мужа туда привлекаете? Или он так в стороне?
Ю. БОРДОВСКИХ: Мужа, знаете, как привлекла? Просто на Новый год подарила ему абонемент в этот клуб спортивный. Потому что он все мы переехали, он все метался, не понимал, куда ему ходить. Я взяла, подарила, и теперь даже у нас совместные тренировки с тренером. Вот завтра в 9 утра мы идем на персональную тренировку вдвоем.
С. КОРЗУН: Ага. Интересно.
Ю. БОРДОВСКИХ: "Фитнес для двоих" я же не просто писала эту книжку.
С. КОРЗУН: Не раскрывается человек с другой стороны в спорте?
Ю. БОРДОВСКИХ: Конечно, раскрывается. Раскрывается другое.
С. КОРЗУН: Что Вы узнали про своего мужа нового, когда стали вместе тренироваться?
Ю. БОРДОВСКИХ: Только хорошее. Знаете, он очень последовательный человек – Алексей. Он что мне в нем нравится, потому что я тоже такая же. Если он начинает что-то делать, он доведет дело до конца. Вот он начал спорт, он будет заниматься спортом, пока его не сразит грипп какой-нибудь. Он будет ходить, он очень последовательный. И, например, утром, я когда встаю, мне хочется в лес, а ему не хочется. Он такой разбитый. Ему и на работу не хочется. Никуда не хочется. Мужчины, вы же такие, Вы же встаете с плохим настроением. Вот все тут сидите тихо, у меня плохое настроение. А он нет, у него плохое настроение, он говорит: ну, я схожу с тобой в лес. И идет со мной в лес. И приходит совсем другим человеком. Он очень гибкий. И он во всем такой. Он гибкий, компромиссный, это так важно для жизни.
С. КОРЗУН: Тяжело жить с человеком бизнеса? Все-таки руководитель крупной фирмы, если я не ошибаюсь, поставщика персональных компьютеров для официальных структур, в том числе. Ну, человек, который все время должен быть на связи. Мобильный телефон не раздражает?
Ю. БОРДОВСКИХ: Как-то ему удается. Вот Вы знаете, даже откладывать в сторону мобильный телефон. В выходные мы отдыхаем. Он так строит свою жизнь правильно, что в выходные он отдыхает. Он естественно у него есть какие-то встречи, переговоры. Но они очень редки. Поэтому у нас в выходные всегда семья. У нас дети. И тяжело ли жить с человеком бизнеса? Очень легко. Знаете, почему? Потому что я сама человек, который живет в таком очень высоком темпе. И я не могу, для меня каждая минута чего-то значит. Я должна, вот если она прошла, я должна понимать, зачем она прошла. И для меня вот это валяние в кровати, оно смерти подобно. Вот зачем то я должна поваляться. Не знаю, смысл в чем-то должен быть. Он такой же. И он очень ценит время. И очень уважает то, что делаю я. Для меня это тоже так важно, потому что он знает, как это делается. Как это дается тяжело.
С. КОРЗУН: А вот внутренняя, вернее, внешняя организация есть? Какие-нибудь дневники, расписания на следующий день, и кто за этим следит или нет? Или проще без бумажки в голове проще держать?
Ю. БОРДОВСКИХ: Нет, я главный организатор семьи, я организовываю все выходные.
С. КОРЗУН: В том числе и бизнес мужа теперь в последнее время.
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, стараюсь ему как-то эмоционально помогать. Мне кажется, что могло ему бы помочь. Потому что чисто технологически я помочь не могу. А я могу помочь по-человечески. Я могу помочь ему где-то в общении с кем-то, потому что я знаю много народу. Я могу посоветовать ему с кем-то, может быть, познакомиться, чтобы посоветоваться и т.д. за советом. Но все там выходные, весь досуг. Это моя история. Я организовываю. А он. Спасибо ему дорогому, любимому. А он просто говорит: куда мы идем? И все.
С. КОРЗУН: С ужасом в голосе.
Ю. БОРДОВСКИХ: Даже: а мы куда-то сегодня идем? А у нас что сегодня? - он спрашивает. А я ему говорю: ты что забыл, мы же туда. Да, я забыл? А мы что сегодня? Хорошо. Все, мы идем. И вот это такое, знаете, растворение полное в нашем досуге общем, и полное последовательное какое-то, это не подчинение, знаете, это уважение. Потому что я стараюсь, чтобы нам было интересно, чтобы дети у нас здесь были схвачены. Чтобы они были с нами, и у них была своя жизнь. И как-то я пытаюсь это все спродюсировать по-женски. И он очень доверяет.
С. КОРЗУН: Ну, хоть даете ему возможность иногда-то расслабиться? Поваляться, никуда не пойти, ни в спорт зал, ни в лес…
Ю. БОРДОВСКИХ: Редко. Он понял, что он все, обречен на такой темп.
С. КОРЗУН: попал.
Ю. БОРДОВСКИХ: Попал.
С. КОРЗУН: Юлия Бордовских гостья программы "Без дураков" на "Эхе Москвы". Время летит стремительно. Я не случайно, хотя и в такой темной форме немножко поднял вопрос о любви к родине. Сейчас как раз, может быть, об этом поговорим. Не столько о любви, сколько о том, что происходит сейчас в стране. Вы вот как бы, ну, сказали, да, то, что страна болеет и надо ей помочь. Это не смертельная болезнь? Системная? Вам кофмортно здесь, или что-то смущает?
Ю. БОРДОВСКИХ: Я смотрю на мужа своего, он поник. Я не помню его таким. Поник. Я вижу, что его очень волнует ситуация, которая сейчас происходит.
С. КОРЗУН: Какая в первую очередь? Это события с Грузией или экономика?
Ю. БОРДОВСКИХ: Экономическая.
С. КОРЗУН: Или все вместе?
Ю. БОРДОВСКИХ: А все вместе связано ведь, Сереж. Когда случилась Грузия, я была в Италии, я не очень понимала масштабы. Я интернет, какие-то новости, которые я получала. Но это все не то, когда попадаешь сюда в Россию, в Москву, ты все понимаешь, что на самом деле происходит. И какая страшная произошла история. Которая уже никак вспять не повернуть. И сколько наломано дров. И сколько будет последствий всего этого. И последствия политические, экономические, социальные, экологические, всякие. И я вижу, муж у меня, как лакмусовая бумажка. Я по нему вижу. Он очень расстроен. Он мне кажется, очень многие находятся в смятении таком сейчас, потому что вообще не понятно, что будет дальше. Мы в каком-то таком подвешенном состоянии. На одной чаше весов мы все, а на другой вот этот кризис такой мировой, причем не только экономический, а кризис настроения. Вот если перевесит, то мы улетим все, слетим с этой чаши.
С. КОРЗУН: Но руководители все, от премьер-министра, до министра финансов уверяют, что все будет нормально. Что у страны достаточно ресурсов. И все равно, т.е. Вы что ли не доверяете руководству страны?
Ю. БОРДОВСКИХ: Вы знаете, я доверяю своим ощущениям. Я слышу эти все, и сегодня слушала весь день "Эхо Москвы". И вот Вы тоже это все сегодня обсуждали. И понимаете, слишком много вообще, люди ошибаются, мы это знаем. И слишком много у нас есть в истории моментов, когда нам говорили: донт ворри. Все нормально. И на следующий, ровно на следующий день мы оказывались в такой яме, из которой выбирались долго. Я не говорю, что я не доверяю. Просто внутреннее такое состояние, даже вот страшно деньги тратить, в магазин идти. Раньше там пошел, раз, налево, направо. Вот сейчас себе там платьице куплю. А сейчас как-то думаешь, может, положить? Может быть, не покупать сейчас ничего.
С. КОРЗУН: А куда положить то?
Ю. БОРДОВСКИХ: Ну, как куда. Не в банк, а в банку. Вот в банку только если.
С. КОРЗУН: Ну, если только в золотых слитках или в украшениях.
Ю. БОРДОВСКИХ: Не понятно. А вот не понятно, в чем. Не понятно. Я даже звонила сегодня своим друзьям в Америку спросить. А чего будет? А они чего думают, как думают? Ну, тоже настроение не очень.
С. КОРЗУН: Есть такое ощущение, ну конечно, 98й год, это тоже конец 90-х, Вы уже тогда, по-моему, вели собственно "Страна и мир".
Ю. БОРДОВСКИХ: В 2000м.
С. КОРЗУН: Чуть попозже. Ну, да, там такая смена вех началась и настроения. Но все равно ведь следили за этим.
Ю. БОРДОВСКИХ: Конечно.
С. КОРЗУН: 90е годы период, когда вот мы как бы приближались к Европе, не смотря даже на эти кризисы и прочее, было ощущение, что мы вливаемся. А сейчас нет ощущения, что мы отдаляемся от остального мира, опять, обособляемся каким-то образом?
Ю. БОРДОВСКИХ: Сейчас такое ощущение, что мы как будто бы выбрали свою колею. Вот весь мир идет по одной колее, а мы говорим: нет, а у нас будет своя колея. И мы вообще, чего хотите то делайте. А мы знаем, как нам идти. Такое впечатление, что мы выбрали абсолютно другую колею. Причем она такая глубокая, и мы так в ней погрязли. Но мы не видим, чего там в конце. У меня такое ощущение, что мы в стороне от всех, и почему-то отмахиваемся от всех, как от пчел. Вот я не понимаю, ведь когда отмахиваются от пчел, они же жалят больнее.
С. КОРЗУН: Ладно, не будем о стране. Ваша собственная колея на ближайшее время Вам понятна? Уютна?
Ю. БОРДОВСКИХ: Семья. Уютно. Семья. Но поскольку я человек, который не может ничего не делать, то я абсолютно продолжаю работать на телевидении, я продолжаю дальше свою писательскую деятельность. Я хочу писать книжки и у меня много проектов. И я занимаюсь винным клубом, что тоже мне очень интересно эстетически. И много, много разных других проектов.
С. КОРЗУН: А еще дети в проекте есть?
Ю. БОРДОВСКИХ: Ой. Сейчас нас трое уже. Трое у нас уже, ну.
С. КОРЗУН: Ну, это не оправдание. Сейчас пособие будете получать еще.
Ю. БОРДОВСКИХ: Да, я не знаю как, кстати. Научите?
С. КОРЗУН: Юля Бордовских, гостья программы "Без дураков". Спасибо огромное, Юля, за то, что пришли в нашу программу и ответили на разные вопросы, которые нас интересовали. Счастливо, удачи…
Ю. БОРДОВСКИХ: Спасибо.
С. КОРЗУН: Вам и хорошей улыбки.
Ю. БОРДОВСКИХ: Спасибо.