Ирина Хакамада - Без дураков - 2006-08-17
С.КОРЗУН: Всем добрый вечер. Представляю мою сегодняшнюю гостью. Это Ирина Хакамада. Добрый вечер, Ирина Муцуовна!
И.ХАКАМАДА: Добрый вечер!
С.КОРЗУН: Постфеминистка, антиблондинка, единственный парень в своей деревне. Так называли в достаточно светской тусовке.
У меня к Вам, между прочим, о политике постараемся, я тщательно вычистил из интернета все вопросы, которые имели отношение к политике, напомню просто слушателям, что программа “Без дураков” она вообще о жизни. Ну если вдруг придется, а так что с писателями и с актерами лучше о политике разговаривать ,ну а с Ириной - о чем-нибудь другом.
Итак, к Вам на самом деле один, но главный вопрос: вот я читал о Вас много, но знаю , что Вы очень тщательно изучали одну проблему, потому что один раз вроде как ошиблись с ответом. И поскольку моя машина давно не была в ремонте, я Вас хотел спросить: сколько сейчас стоит проезд в метро?
И.ХАКАМАДА: 15 рублей.
С.КОРЗУН: Точно? 13 было, я еще помню, а уже 15?
И.ХАКАМАДА: Нет, подорожало.
С.КОРЗУН: Подождите, с каких пор?
И.ХАКАМАДА: Ну за последние, по-моему, 6 месяцев.
С.КОРЗУН: Да Вы что? И вы часто как бы посещаете там, или специально просто спускались, чтобы ответить на этот вопрос?
И.ХАКАМАДА: Ну была у меня съемка в метро. Честно говоря, в метро не езжу, но лучше бы ездила, потому что это проще иногда - у нас пробищи страшные! Я боюсь, что меня там просто ...
С.КОРЗУН: Растерзают на много маленьких Хакамад..
И.ХАКАМАДА: физически разорвут, да..
С.КОРЗУН: У Вас врагов много в метро?
И.ХАКАМАДА:Я думаю достаточно. Ну люди бедные в метро ездят, и они демократов ненавидят.
С.КОРЗУН: А Вы их?
И.ХАКАМАДА: Чего?
С.КОРЗУН: Бедных людей? Да и демократов заодно уже?
И.ХАКАМАДА: Нет, я людей люблю.
С.КОРЗУН: Правда?
И.ХАКАМАДА: Да. В этом, может быть, мое достоинство, в этом моя удача, может быть, это моя беда.
С.КОРЗУН: То есть, всех-всех, вот человечество, или близких людей?
И.ХАКАМАДА: Нет, по большому счету. Есть мизантропы, которые по большому счету людей ненавидят, при этом у них прекрасные отношения с близкими друзьями, они обаятельные. Но в принципе мизантропы . А я - наоборот: я могу даже с друзьями ссориться, но прощать чужим людям даже оскорбления в мой адрес , просто по большому счету я пытаюсь каждый раз снять с себя насмешки. Думаю: ну если человек нищий, если он все потерял, почему он должен любить демократов?
С.КОРЗУН: Даже верзилу в очереди, не знаю там, в супермаркете, который Вас толкнул, даже сантехник, который пришел и испортил замечательный кафель, поставил что-то несуразное, а потом все бросил и ушел на два дня и запил. Даже их любите?
И.ХАКАМАДА: Ну чего? Я их прощаю. Любить - не люблю, но прощаю. Недавно был такой случай в аэропорте: стоял верзила, вдребезги пьяный, в самолете он напился достаточно, начал оскорблять. И мой муж собирался его убить тут же, на месте. Я сказала: “Не связывайся. Человек пьяный, невменяемый. Зачем?”
С.КОРЗУН: В таких ситуациях сами за себя, или мужчина должен быть рядом, чтобы..То есть, готовы постоять за себя?
И.ХАКАМАДА: Я готова, но я не люблю агрессии. Например, у меня первый муж - он приходил иногда в истерике, или даже иногда мы в метро вот ездим, ему кто-нибудь наступит на ногу, он так разворачивался, весь бледнел, и его начинало трясти. А я не считаю, что человек -существо высшее, если он реагирует на все отрицательные сигналы, если ты отличаешься чем-то от собаки, ну собаке можно это простить. А человек должен всегда соизмерять, на что нужно тратить силы. Я готова дать отпор своему серьезному оппоненту во время дебатов, я готова дать отпор во время президентской кампании, по-серьезному, а если там на вас, включая президента, - я понимаю последствия, но не боюсь.
С.КОРЗУН: Мы помним, мы помним, да.
И.ХАКАМАДА: Но давать отпор тому, кто тебя походя на улице оскорбил, или кто тебе не уступил дорогу, или кто тебя толкнул, или кто тебе матом там в спину что-то сказал, - ну это слишком мелко.
С.КОРЗУН: То есть, Вы просто не обращаете внимания и проходите мимо.
И.ХАКАМАДА: Да. И про себя считаю до пяти. Я настолько высока, что вот меня этим - чепухой не оскорбишь: человек слаб, если его может оскорбить любой проходящий.
С.КОРЗУН: Какая у Вас сильная душевная организация! До 5-ти считаете! По-моему, психологи рекомендуют до десяти, а многие, как слоников, на ночь считают там и до тысячи, и до полутора. Отходчивы, что ли?
И.ХАКАМАДА: Мне сколько лет-то?! Тетка научилась. В молодости, может быть, надо было и до пятидесяти. Со временем-то мы мудреем, стареем.
С.КОРЗУН: Поэтому меньше времени нужно на ответную реакцию.
И.ХАКАМАДА: Конечно!
С.КОРЗУН: 13-го числа Вы родились. Счастливое, не счастливое - в японской системе вообще там все по-другому?
И.ХАКАМАДА: Ну да. В японской системе не разберешься. Знаки имеют какое-то большое значение. По-моему, нормально. Нормально. Оно не является ни счастливым, оно является просто для меня нормальным. Но почему-то в театре, если покупаю билеты, обязательно 13-е место.
С.КОРЗУН: Но неудачи не приносит? Вообще суеверны в политике? Приметы какие-то? Да и не только в политике, в жизни?
И.ХАКАМАДА: Нет. Я не суеверна, нет.
С.КОРЗУН: Ну, я думаю, что через порог не здороваетесь, здесь вот тот как бы эксперимент - все, кто приходят сюда к нам, суеверны, не суеверны, обязательно если через порог там покажешься, то человек обязательно переступает, или отступает.
И.ХАКАМАДА: Нет, я про это забываю, но мне все время напоминают. То есть, люди суеверные вокруг, добрые, всегда напоминают: Ира, через порог не надо, или там: “Ира, нож протянула там, положи на стол”, или там кольцо - хочешь померять - возьми со стола”. . Не знаю почему, но я все исполняю честно.
С.КОРЗУН: Ирина Хакамада - наша сегодняшняя гостья в программе “Без дураков”. 95 год..
И.ХАКАМАДА: Почему “Без дураков”?
С.КОРЗУН: А я Вам вопрос переадресовать?: Почему? А что Вы думаете об этом названии?
И.ХАКАМАДА (смеясь): Нет, а что это означает? Ведь мы с Вами не дураки?
С.КОРЗУН: Да, в общем-то дураки, конечно, я считаю.
И.ХАКАМАДА: Ну я не знаю, как-то амбициозно .
С.КОРЗУН: А второй смысл какой там есть? Вы готовы честно отвечать на поставленный вопрос?
И.ХАКАМАДА: Да.
С.КОРЗУН: Вот поэтому я Вас и пригласил.
А те, кто не готов, они здесь и краснеют, и бледнеют, а Вы сидите и вроде даже как-то улыбаетесь. В 95-м году журнал “Таймс” назвал Вас “Политиком двадцать первого века”. А Вы чего-то даже не в Думе сейчас. Все еще впереди, век только начинается?
И.ХАКАМАДА: Вы знаете, век только начинается, только мой век заканчивается.
С.КОРЗУН: Ладно, Ирина, Вы что? О чем речь?
И.ХАКАМАДА: Поэтому.. ну посмотрим, знаете, посмотрим...Журнал “Таймс” просто тогда очень оптимистично оценивал Россию, Считал, что такие, как я, немножко опередили время , но Россия двигается так быстро, что скоро все будет о`кэй! Но пока что Россия показала, что она оригинальная страна, и бывает как раз наоборот.
С.КОРЗУН: На интернет Андрей, представившийся наблюдателем из планеты “Земля, Солнечная система” пишет (дословно процитирую): “Ирина, Вы, конечно, супер-женщина и “Камасутра” лишь бледный отзвук того, что Вы можете”. Откуда они знают? Как интересно!
И.ХАКАМАДА: Молодец, умный мальчик!
С.КОРЗУН: (продолжает): “Но как политик, - говорит он, - Вы того, многоточие...
И.ХАКАМАДА:И этого..
С.КОРЗУН: И этого, в конце вопрос. Это по поводу Касьянова и блока с Касьяновым. Ну неотделимы вы от политики на самом деле. “Вы уже озаботились визой в Японию на себя и на ребенка?”, -спрашивает Андрей.
И.ХАКАМАДА: Нет, и не собираюсь.
С.КОРЗУН: А чего? Так нравится страна эта?
И.ХАКАМАДА: Да. Не могу - патриот!
С.КОРЗУН: Где его может толкнуть патриот?
И.ХАКАМАДА: Патриот, такой, знаете..
С.КОРЗУН: Точно? Вы уверены? Есть еще человек, который может сказать, что Вы патриот?
И.ХАКАМАДА: Ну бытовой. То есть, я не могу жить без русского языка вокруг себя, без людей, которые говорят на этом языке, без русского национального характера. Не в понятии Жириновского, а в образе жизни, но без всей этой культуры - ну не могу! Вот я пробовала, вот я долго была за границей - и там, и сям. Нет! Через две недели - все! Домой! Обратно!
С.КОРЗУН: Ирина Хакамада - патриот.
И.ХАКАМАДА: А что? По-моему, это заметно.
С.КОРЗУН: У нас есть запись Александра Андреевича Проханова. Как Вы думаете, согласится он с Вами?
Предположите, предположите. Скажет он, что Вы - патриот, или нет?
И.ХАКАМАДА:Я не могу предугадать, что скажет Проханов, хоть в свое время он мне сказал очаровательную фразу, которую я в будущем использую в своем сценарии , кино, которое я пишу. Он сказал, что “Ирина, девочка моя, там где заканчивается цинизм, там начинается самоубийство”. Это мудрая фраза.
С.КОРЗУН: Александр Проханов. Слушаем:
А.ПРОХАНОВ: “Ирина Муцуевна Хакамада - прелестная, очаровательная женщина является одновременно женщиной героической и стоической. В период такого цветения либерального она вкусила вот этого меда известности, меда зла, меда славы . Но после того, как цветение этих “либеральных лип” завершилось, и наступили суровые для либералов времена, все пчелы, которые жужжали вокруг этих цветущих деревьев, она одна, по-самурайски величественно и этически безупречно отстаивает свои идеалы.
И в современном российском обществе такого стояния и такого истового служения очень немного. И она являет собой моего противника и идеологического, она являет собой моего такого вечного оппонента. Она вызывает во мне глубокое почтение , восхищение. Я считаю, что она, конечно, патриотка нашей страны”.
С.КОРЗУН: Во как! Если бы я мог предугадать как слово отзовется. Я же ...
И.ХАКАМАДА: Ну я почти про себя предугадала, поэтому сказала, что да? - “Там где кончается..” - и эта гениальная фраза и она была сказана от чистого сердца. Поэтому я обязательно ее использую.
С.КОРЗУН: Я Вас назвал уже в самом начале антиблондинкой еще потому что Вы сказали просто, что никогда блондинкой не будете. И вообще не изменитесь.
И.ХАКАМАДА: Нет! Никогда не буду перекрашивать волосы. Это ужасно. Зачем перекрашивать то, что тебе дано Богом? Потом черные корни, белые выжженные концы - это банально.
С.КОРЗУН: Ну ладно. Скажите, что еще и ногти даны Вам Богом, Вы и ногти не подкрашиваете.
И.ХАКАМАДА: Почему? Нет, ну почему? Ногти можно красить в разные цвета , потому что в этом.. Это еще с древних времен.
С.КОРЗУН: А волосы? Это одна же природа там?
И.ХАКАМАДА: Понимаете, волосы растут каждую секунду.
С.КОРЗУН: Подождите, я помню, что Вы по экономике, а я - по лингвистике. Поэтому давайте показатели.
И.ХАКАМАДА: Давайте! Ногти растут медленнее. Вот я сделала маникюр. У меня он серого цвета . Я неделю пройду и ногти будут серые. Если я перекрашу волосы в белый цвет, через три дня появятся уже черные корни , это ужасно!. Это ужасно ..
С.КОРЗУН: Все должно быть в одном стиле? Чересполосицы не терпите?
И.ХАКАМАДА: Да нет Да это некрасиво, Если бы это было красиво, я однажды надела парик, такая шапочка - а под нее платиновая блондинка. Чего я добилась? Ну, во-первых, меня узнать невозможно, во-вторых, почему-то пропал интеллект с лица, не знаю, но он просто исчез. И на меня стали бросаться все окружающие. Я поняла: Боже мой, какая же тяжелая жизнь у блондинок! По улице пройти невозможно. Так вот ходишь брюнеткой , никто на тебя внимания не обращает.
С.КОРЗУН: Так что Вы имеете против блондинок, кроме личного опыта с платиновым париком?
И.ХАКАМАДА:Я - ничего! Просто я считаю, что надо делиться. Был период голливудских блондинок, а 21-й век, ну хотя бы на лет 50, пусть станет веком сильных амазонок брюнеток!
С.КОРЗУН: Законодатель мод Ирина Хакамада в программе “Без дураков” на радио “Эхо Москвы”.
Между прочим, вот люди, которых мы просили сказать о Вас что-нибудь такое, плохого что-то не говорили. Правда, сюда написали. Да Вы знаете, Вам не привыкать. Что до политики - там много всякого было. И все прочего.
Меня заинтересовал вопрос: ну как Вы относитесь вообще к ЛДПР? Вот Вы партий много сменили..
И.ХАКАМАДА(смеется): Ну что это такое? Ну сколько, ну сколько можно Жириновского? Ну что такое? Мы прямо с ним рука об руку идем. Через этот вопрос: ЛДПР и Жириновский.
С.КОРЗУН: Нет, мне стало интересно, что может быть единственная партия, в которой нет женщин, в общем на лидерских позициях. Собственно, этот вопрос Митрофанову мы и задали.
А.МИТРОФАНОВ: “ЛДПР - это партия, где преобладают мужчины, как правило, в возрасте от 30-ти, до 45-50лет, мужчины состоявшиеся, обеспеченные, с образованием, преимущественно русские, и преимущественно люди с таким нестандартным, что ли, мышлением. Люди, которые принимают на себя инициативу. И в нашей среде к женщинам в политике относятся , будем так говорить, несколько снисходительно. Пока мы не можем сказать, что у нас есть, скажем, крупная фигура, потому что никаких преференций, никаких особых статусов мы женщинам не даем. Пусть борются на общих основаниях Сумеют пробиться - молодцы! Не сумеют - что делать?”.
И.ХАКАМАДА: Ну я согласна с Митрофановым. Когда я пробивалась, у меня тоже не было преференций. По поводу “преимущественно русских”, он, наверное, исключил своего лидера, по поводу того, что женщины , как-то - им не надо давать преференций , - я с этим не спорю, но вот Жириновский в личных беседах со мной никогда не подчеркивал мой пол - мол, -чего ты? Иди отсюда! Иди рожать, на кухню, быстро! Рожать на кухню, там котлеты и так далее..
А когда он выходит на трибуну, это цирк определенный .
С.КОРЗУН: А Вы используете элементы цирка? И шоу?
И.ХАКАМАДА: Нет, я не использую, я не использую, может быть, по-моему, это заметно, но я использую момент игры. То есть, я веду себя как актриса: я всегда разная, неожиданная и никто не знает, что я сделаю в следующий момент - то ли это будет агрессия, то ли очаровательная улыбка, то ли я начну иронизировать. То есть, я должна быть всегда разной. Только так можно мужиков этих дубасить на дебатах. Если вы будете одинаковы - или плачущая мадонна, или какая-то харизматическая дубина, на женщину не похожая, вы не выиграете у них дебаты.
С.КОРЗУН: Ну при этом Вы сами-то представляете, что Вы будете делать в следующий момент? Рассчитываете заранее?
И.ХАКАМАДА: Нет, нет. Я - человек экспромта.
С.КОРЗУН: Исключительно..
И.ХАКАМАДА: Исключительно. Я ни одной речи не прочитала по бумажке. Один раз попыталась, это было ужасно скучно. Я думаю, что я не могу читать текст. Есть люди, которые читают тексты с выражением. Знаете так вот - раз! Особенно наши чиновники: так голову приподнимут, так сильно что-то нажмут голосом, потом раз так, в бумажечку, как это незаметно. И он полтора часа читает - и все хорошо! У меня ничего не получается. Я не могу это делать незаметно, я прямо начинаю бубнить - и все! И потом ведь кто-то из журналистов говорил, очень известный французский тележурналист , он работал долго с Миттераном, и он сказал, ну это, конечно, от скромности. У меня была диссертация по Миттерану, по французской экономике. И он сказал: он никогда не готовился, то есть, были, конечно, тезисы, были и мозговые какие-то обсуждения, атаки и так далее. Но он входил в здание ООН, например, ему надо было выступать, и в последний момент он выдавал совершенно другой текст. Если ваш мозг так сложен, и не мучайте его, работайте в этом стиле.
С.КОРЗУН: Кстати говоря, рядом с Вами, как я подумал, в СПС, да в общем и в других политических объединениях тоже женщин не было. Каково было ощущать себя..
И.ХАКАМАДА: Нет, полно было женщин. Они не были на таких высоких позициях, но не проверить просто.
С.КОРЗУН: Да, фронтвумен.
И.ХАКАМАДА: Да, но выращивали, выращивали. Были. Почему?
С.КОРЗУН: А как к молодым относитесь?
И.ХАКАМАДА: Очень хорошо.
С.КОРЗУН: Есть ли шансы у Маши Гайдар, у Немцовой?
И.ХАКАМАДА: Ну я очень хорошо, я всех молодых поддерживаю -и Машу, и Жанну. Вперед, ребята, вперед, если вам это нравится! Но, слава тебе, Господи, что хоть какой-то молодежи нравится политика. Они не сразу бегут в Кремль, и не сразу договариваются, кого надо ”замочить” за бабки Кремля, чтобы потом пролезть в парламент.
С.КОРЗУН: Вы сочувствуете им?
И.ХАКАМАДА: Да!.
С.КОРЗУН: А своей дочери пожелали бы?
И.ХАКАМАДА: Нет.
С.КОРЗУН: А кем будет, знаете? Да? Нет? Кем будет дочь?
И.ХАКАМАДА: Не знаю.
С.КОРЗУН: Ей решать, или как?
И.ХАКАМАДА: Ей. Я же не знала, кем будет сын. Он сам решил. Он стал таким финансовым аналитиком каким-то, бесконечным финансовым директором. Кроме МГУ и МГИМО получил 25 бумажек о том, что закончил. Очередной рейтинг какой-то прошел в очередной системе обучения уже Западной, который дает соответствующую власть на соответствующий там сертификат. Он такой талантливый!!! Я была совершенно другая. Я никакое планирование, бухучет ненавидела. Математику любила, но совсем в другой степени.
С.КОРЗУН: Часто общаетесь со старшим?
И.ХАКАМАДА: Да.
С.КОРЗУН: Внучка радует?
И.ХАКАМАДА: Да, она такая вся... Она очень беленькая. Рыженькая даже.
С.КОРЗУН (смеется): такое удивление в глазах прочитал у Ирины Хакамады.
И.ХАКАМАДА: Ну да! Ничего! Через поколение не передалось ничего, она очень похожа на деда, на деда, вот на моего мужа первого, отца Данилы. Очень похожа. Есть общие какие-то черты, а так она совсем беленькая. То есть, через поколение азиатская кровь уже видите ломается. Вот мой сын и моя дочь на меня очень похожи!
С.КОРЗУН: Не секрет, что Ваша дочка серьезно больна, и Вы это признавали в интервью. Как ощущаете это? Как крест, и...
И.ХАКАМАДА: Подождите, чего Вы нам хронику-то вписали ? Мы пока выздоровели, мы пока выздоровели.
Вот почему я посылаю позитив всем мамам и папам, у кого такая беда случилась. Можно выздороветь, не надо только до ручки доходить. Терпение. Два года мы лечились. Вроде ничего!
С.КОРЗУН: Я Вас поздравляю. В школу ходит? Все нормально? Потому что тогда вот, собственно, в каком- то интервью были сомнения по этом у поводу...
И.ХАКАМАДА: Да, в школу, отдавать- не отдавать.. Нет, пошла в школу. Сейчас вот я с ней отдыхала вместе. И плавает, ныряет.
С.КОРЗУН: Не заправски?
И.ХАКАМАДА: Ну уже брассом с головой плавает. А ныряет просто вот не этим самым, не топориком прыгает, а ныряет так Вниз головой, прямо вертикально-до дна.
С.КОРЗУН: Училась специально в бассейне здесь? У вас есть там занятия?
И.ХАКАМАДА: Нет, папочка научил.
С.КОРЗУН: Папочка научил? На папиных плечах!
И.ХАКАМАДА: Папочка научил. Папочка бросал просто, как утенка.
С.КОРЗУН: И Вы на это спокойно смотрели на то, как папочка бросал ее как утенка?
И.ХАКАМАДА: У папочки гениальные.. Он из семьи спортсменов очень известных в Советском Союзе -там Всероссийский. Евгений Владимирович был тренером Олимпийской сборной по гребле, его жена - тоже. Они воспитали чемпионов и у Владимира сумасшедшая, конечно, реакция. Это проверялось сто пятьдесят раз. Поэтому я ему доверяю. Ребенка ему доверяю, хотя он делает очень рискованные вещи.
С.КОРЗУН: Он Вас тоже бросал, как утенка, или Вы к тому времени уже научились плавать?
И.ХАКАМАДА: Я в 10 лет научилась, кстати, сама. Мной папа не занимался мой любимый, японский, он умел все, я - ничего.
Он великолепно играл в большой теннис, катался на беговых коньках, эти - на ножах; он занимался подводным плаванием, охотой, великолепно плавал кролем, а ребенок не умел.. И ребенок не умел ни кататься на коньках, ни плавать, - ничего.
В десять лет мне надоело сидеть на берегу и бултыхаться в лужах, и я взяла и научилась сама.
А вот муж меня бросал в самые страшные ситуации, когда учил кататься на горных лыжах. Просто не мой. Вот бывает человек физически к нему - ну не очень.
С.КОРЗУН: А чего это Вы вдруг завелись? Это не Ваш спорт, почувствовали - не ваше дело.
И.ХАКАМАДА:А чего, он будет один ездить? Вот подцепит обязательно точно кого-то, надо как-то рядом с аквалангом садиться, тоже надо хоть как-то передвигать -лыжами, ластами махать.
С.КОРЗУН: Чтобы хотя бы издали наблюдать. И.ХАКАМАДА: Успевать, знаете, да, успевать за ним!
С.КОРЗУН: Если это на подъемнике туда-сюда тоже можно, в общем, лыжи не нужны.
И.ХАКАМАДА:А я очень честолюбива - если вокруг меня все катаются - я должна кататься, если все идут на американские горки, а я знаю, что после этого я умру, и я иду, и я умираю; если все будут опускаться под воду на 15 метров, а я ни разув жизни не опускалась, - я опускаюсь и вообще еще бы немного - от страха там бы умерла. Но вот такой человек. Вот когда я одна, я никого не трогаю, я спокойна. Если доводят, я уже остановиться не могу.
С.КОРЗУН: Ирина Хакамада, как Вы относитесь к званию самой известной первой японки России? Хотел сказать Советского Союза, почему-то,
И.ХАКАМАДА: Лучше “Японки России”, в каком смысле первой?
У нас полно детей смешанных кровей, браков, и полуяпонцев полно.
С.КОРЗУН: А вообще японский культ чего-нибудь? Там самурайский меч какой-нибудь? Или кухня дома японская, или комната в японском стиле?
И.ХАКАМАДА: Комната. Татами. Татами - это знаете, это так здорово! Я Вам советую. Уже в России это делают , очень здорово. А если весь пол уложить татами, - такие квадраты плотной соломы зеленоватого цвета, и каждый квадратик обрамлен кусочком дерева, и в зависимости от квадратиков так и считают полы: 6 татами, 10 татами, 12 татами. И если вы уложите им пол, даже в московских условиях, потому что климат-то холодный, и сверху положите плоский матрас, и такую длинную подушечку продолговатую под шею, ляжете горизонтально , строго на спину, Вы будете спать как ребенок. У Вас будет запах в принципе соломы, причем он будет лет пять, даже может быть больше сохраняться в комнате, чистый воздух. А матрас пружинит, вбирает, держит тепло и убирает сквозняки, вот этот татами, а сверху - как бы плоский матрас позволяет не убивать Ваш позвоночник.
С.КОРЗУН: А что-нибудь там по ориентации тела в пространстве? Там же можно его ориентировать – Фэн-шуй - это ж китайская в общем грамота. Как-нибудь ориентируетесь на этом?
И.ХАКАМАДА: Я - нет, но у меня псих вот на этом муж. Поэтому у нас целая проблема. Особенно, когда мы снимали дачи и квартиры, у нас в результате кровати стояли сикось-накось, все было страсть некрасиво, только потому, что нельзя
головой на запад спать, нельзя головой на восток спать, нужно- на северо-запад, только на юг, -в общем он крутит эти кровати, ходит с какими-то палочками, они то сходятся, то расходятся. Я считаю, что это бред сивой кобылы, но честно все исполняю.
Но, кстати, по часовой стрелке, - я заметила, что он действительно разворачивается в ту сторону, в которой он хочет спать, если кровать неправильная. Во сне человек разворачивается .
Можно следить по ребенку. Вот ребенка положите спать. Он же более расслабленный, он как бы больше связан с Космосом. То есть, его мозг еще и сознание не забиты. И вот посмотрите, куда он упорно будет поворачиваться. Если он будет лежать все-таки вдоль кровати, -значит все о`кей, вдоль. А если он будет все время поперек, или даже наоборот - то есть его ноги на подушке, значит нужно кровать повернуть в другую сторону.
С.КОРЗУН: Муж так же трепетно как Вы к ребенку относится. Ну понятно, что утенком он там бросал, Вы в этом смысле воспитываете вместе, я имею в виду - в одну сторону, или параллельно?
Или наоборот - добрый, не скажу следователь, злой следователь?
И.ХАКАМАДА: Ну я немножко подобрее. Так это всегда. Почему-то папы всегда больше боятся и уважают. В одном , ну у меня муж - у него какие-то бзики бывают, чисто мужицкие, прямо убить хочется! Вот я не хочу о политике, наверное в политике такой же бред, потому что ну тоже бывает, ну бред просто! Поднялась температура, мне никто не говорит. А я там на какой-то встрече. Я сказала: “А почему ты не позвонил, СМС не послал, что у ребенка температура? Я знаю, что делать, тем более с нашими болезнями, каждая температура - это не так просто. Ну типа там - пропустил - оно само пройдет. Здесь нужно обследовать.
- А! У тебя телефон! Ты же занята!
- Ну и что? Написать можно.
- Ну а чего? Все нормально.
Потом оказывается, что он выяснил, что у нее температура, правда маленькая, а потом сказал: “Маша, у тебя очень некрасивая голова, иди вымойся”. Маша пошла под душ. Какую она там воду включила - то ли холодную, то ли горячую. Нашла где-то фен, фен сожгла , воду включила не ту. Ну вот, так вот можно до воспаления легких. Безалаберный!
С.КОРЗУН: Как же Вас достали мужики, а лучшие доктора, в том числе и детские, между прочим, мужчины. И кто Вам сказал, что муж лучше..хуже, чем Вы знает, как обращаться с ребенком, и что делать при температуре?
И.ХАКАМАДА: При температуре ребенка можно сажать в ванну, даже в холодную. Но при температуре никогда ребенок не должен принимать душ, потому что душ .Там вода, которая стекает с большой скоростью сверху вниз, и Вы как биолог понимаете, что меняется давление и возникает маленький ветерок, от душа идет ветерок. Если при температуре ваше тело обнаженное обвеивают ветерки, Вы можете заболеть еще сильнее. А вот в ванной этого ветерка нет.
С.КОРЗУН: Ну не убедили совсем. Но я понял, что мужчины в воспитании детей ....
И.ХАКАМАДА: Ну хорошо, лечите своих детей - когда у них температура, отправляйте их в душ.
Если я вас не убедила. Я экспериментировать не буду.
С.КОРЗУН: Ирина Хакамада, гостья программы “Без дураков” на радио “Эхо Москвы”
Как Вы к старым друзьям относитесь, к тем людям, с которыми вместе работали? Легко ли расстаетесь ? Поддерживаете ли отношения с ними?
И.ХАКАМАДА:А у меня чего-то не получается , что-то у меня нет никаких отношений с ними. Нет, друзья - это для меня вещь сложная. Очень сложная. У меня с дружбой, как с любовью. Это бывает редко, неожиданно, надолго. А потом, если вдруг расстаемся, то это серьезно. Я дружбе отношусь.. Приятелей у меня полно! И если я встретила знакомого с работы. Вот у меня подруга - она еще с работы, еще с биржи. Ну это вот подруга. Но вот так, чтобы встречаться, там - выпускники университета, выпускники школы..
С.КОРЗУН: Константина Борового мы спросили когда-то о периоде там биржевом и постбиржевом работы с вами. И вот, что он нам сказал:
КОНСТАНТИН БОРОВОЙ: Мы тогда были друзьями, поэтому мне казалось, что мы работали очень слаженно, очень хорошо. Мы общаемся, но значительно меньше, потому что она самостоятельна, после партии Экономической свободы ее взгляды много трансформировались, и у нее несколько раз была своя партия. То есть, мы близких взглядов, убеждений, но все-таки это уже не одна и та же политическая партия политических групп.
С.КОРЗУН: Ну как-то Константин Натанович подбирает слова. Я помню в интервью говорили и мне тоже и не один раз, что Вы всегда предпочитаете, чтобы рядом был сильный человек. Вот Константин Булкин - сильный человек, в период тогда биржи и партии Политической свободы...
И.ХАКАМАДА: Конечно, конечно. А я его знала еще и раньше, когда он вообще никем не был. Был обыкновенным кандидатом наук, доцентом и нищим. Я была аспиранткой нищей. Я его знала когда он был вообще, только поступил в аспирантуру, а я была студенткой, так что вот все эти партийные дела это чушь все собачья. Это была большая, красивая дружба, а потом она закончилась. Так бывает.
С.КОРЗУН: Ну тогда я буду злые вопросы задавать: А Вы не воспользовались не воспользовались Константином Натановичем , для того чтобы взойти на ступеньку на какую-то и пойти дальше?
И.ХАКАМАДА: Нет.
С.КОРЗУН: Вы вообще используете людей?
И.ХАКАМАДА: Нет. Я думаю, что я очень много работала, и мы друг друга очень.. Без меня бы он ничего не сделал, без него бы я ничего не сделала - просто каждый знал свое место: он занимался креативом, он был генератором идей, а я исполнителем. Нормально!
С.КОРЗУН: Вы людей вообще не используете в своих интересах?
И.ХАКАМАДА: Не люблю.
С.КОРЗУН: Но иногда приходится?
И.ХАКАМАДА: Нет. Пытаюсь не использовать. А ничего из этого не выходит. Я говорю: я - отмороженный романтик. И есть удивительный феномен: просто у меня, наверное, есть ангел-хранитель.По теории, я не должна была выжить ни в этой политике, ни в этот переходный страшный период в стране. Ну, конечно, я должна была или обнищать, или эмигрировать, или что-то, а вот так вот получилось.
Ну опять как бы наверное есть ангел-хранитель, а во-вторых, есть восточный характер - он очень терпеливый. То есть, я не использую людей, но я очень терпеливо и много работаю. А терпение оно... В общем-то эта штука, которая обязательно отблагодарит! Другое дело , что, конечно, это сложно терпеть так долго, поэтому я и сейчас спокойно отношусь к сегодняшней ситуации. Главное - терпение и не сдавать ценности. Вот не с суетится. Ну так хочется! Прямо вот сейчас, вот в парламент, любыми способами. Не надо! Потом все равно ничего из этого не выйдет, только личность развалится - и все.
С.КОРЗУН: Последний раз, когда мы с Вами виделись, это было ну примерно год назад , плюс-минус несколько месяцев, глаза у Вас были потухшие, Вы говорили с такой усталостью, что может черт с ней, со всей этой политикой. А тут вроде.. Это после отпуска такое: огонь в глазах, и блеск, или Вы все-таки киносценарием занимаетесь и блеск от этого в глазах, совсем не от политических перспектив?
И.ХАКАМАДА: Ну естественно. Политические перспективы - там вообще вещь грустная. Да. Бесперспективная по-моему.
С.КОРЗУН: Больше о грустном не будем.
И.ХАКАМАДА: Нет. Вот был главный у нас оптимист, например, там Володя Рыжков со своей партией. Он сейчас гробит так, что бесполезно все. А сценарий -да.
С.КОРЗУН: О! И расцвела Ирина Муцуовна. Успех книжки вдохновил на сценарий? Или это отдельно?
И.ХАКАМАДА: Да. Нет, это параллельно шло. Я всегда мечтала долго, - ну как всегда? - ну в последние два года у меня появилась где-то идея: снять кино про героя, положительного героя, который, кстати..
С.КОРЗУН: Настоящего, из реальной жизни?
И.ХАКАМАДА: Из реальной жизни, причем женщину и она вообще становится, так сказать, жертвой. По большому счету, она проигрывает, но все равно фильм позитивный.
Я начала сама писать сценарий. Я думала, можно подать идею и за тебя напишут другие. Попробовала, посмотрела, потом мне умные люди, мудрые объяснили: пиши сама. Главное, я же не кончала ВГИКов и так далее, говорят: ну подожди. Вот ты пиши и не думай, что ты заканчивала - профессионал - не профессионал, ни о чем не думай. Вот пиши, и все. Я написала первый вариант. Посмотрели, сказали неплохо, но конечно, надо еще раз поработать, чтобы оно уселось и герои стали жить своей жизнью. А то они были все выдуманными.
Но вот сейчас они у меня зажили своей жизнью, и я уже только успеваю за ними писать, потому что они уже бегают, прыгают, интригуют, влюбляются, ругаются, в общем решают проблемы политические, в общем без меня. Я только успеваю за ними записывать.
С.КОРЗУН: С книжкой по-другому было? Самостоятельно писали - от начала и до конца?
И.ХАКАМАДА: Нет. С книжкой была, значит такая идея: сидели в своей партии “Наш выбор” (тогда была партия “Наш выбор), денег - вообще ни шиша. И моя молодежь говорит: “Ну, Ирина Муцуевна, ну сделайте чего-нибудь!” Я говорю: “Ну сколько? Ну нету, нам денег никто не дает - мы в оппозиции, вообще на нами стебаются. Ну говорят, давайте попробуем тогда... Какой у Вас потенциал! Обожает студенчество вас слушать. У Вас такой опыт, Вы так красиво говорите! Живая,
современная! Ну мастер-класс надо читать. И можно будет создать книгу типа мастер-класса.
И меня осенило: а почему бы и нет? Почему бы не описать свою жизнь юмористически, в жесткой роли, демаскируя одновременно окружающую среду. И одновременно это будет как бы учебник, даже задачки чтобы были. Вот. И я прибежала в одну редакцию, в другую, меня везде послали к черту, Понятно: оппозиционер -какой-то Комитет-2008. Тогда боялись. Чего боялись? Остановится революция.
С.КОРЗУН: Ваш оптимизм всегда такой -Историческое будущее из прошлого.
И.ХАКАМАДА: А потом Муратова встретила и говорю: “Слушай, ну что ж такое? Хорошая идея , у меня никто не берет”. Он говорит: “А давая я”.
А мне нужно быстро - мне деньги нужны, я хочу получить от книги деньги и сразу вложить в свою партию, а то у меня на последнем издыхании.
Он говорит: “Быстро?”. Я говорю: “У тебя есть кто-нибудь такой живой, которому я буду быстро наговаривать, а он будет уже писать, потому что пока я рожу, пока я весь текст перепишу, это знаешь, год пройдет.” Он говорит: “Есть. Лиля Гущина.” Вот мы с ней сработали.
С.КОРЗУН: Наивный человек Ирина Муцуовна Хакамада.
И.ХАКАМАДА: Почему наивный?
С.КОРЗУН: Быстро получить деньги от первой книжки...
И.ХАКАМАДА: Да! Вот это - да! Пока не получила ни копейки. Тираж - 110 тысяч - ни копейки не получила.
С.КОРЗУН: Ирина Хакамада , наша гостья сегодняшняя.
НОВОСТИ:
С.КОРЗУН: Ирина Хакамада - наша сегодняшняя гостья. На пейджер вопросов .А вот. “В год Козы”я вижу вопрос, сейчас до него домотаю: “Ирина родилась в год Козы, в соответствии с гороскопом, Козы безответственны, любят комфорт и умеют хорошо устраиваться в жизни. Насколько это предсказание оправдалось в жизни Ирины Хакамады? “. Ваша тезка, Ирина из Москвы.
И.ХАКАМАДА: Ирина, Вы прочитали сейчас гороскоп такой, который в газетах вообще малюют, это гороскоп про Овна. Овен - он любит пастись на хорошем лугу, и так далее. Дальше там идет много всего позитивного. Вы решили это выкинуть. Но женщины всегда “с любовью” относятся к другим женщинам. А Год Деревянной козы по Восточному календарю не имеет отношения к этому тексту вообще. Дерево -это тепло, оно связано с землей, и это не Огненная Коза, а деревянная Коза, и там много таких кармических вещей, очень сложных . Если этому верить. Ну в общем, это все серьезно, поэтому в суете мы не будем раскидываться козами, овцами...
С.КОРЗУН: Общие гороскопы типа календарей, или социанические какие-то типы.
И.ХАКАМАДА: Гороскопы, если уж им верить, хотя у нас Нобелевский физик-лауреат.. Напомните мне фамилию,..
С.КОРЗУН: Алферов? - Нет, физик первый..
И.ХАКАМАДА: Да, Нобелевский лауреат, наш, русский.. Учитель Бориса Немцова. Жив, жив, Живой! В общем, я недавно видела его передачу, и он объяснял, что с точки зрения объективной науки, он не отрицал наличия Бога, веры. Эйнштейн, кстати, был верующим человеком. Но про эти гороскопы он говорил: просто бред! Вот просто бред! Забыть - это чушь все собачья!. Но если уж верить, то хотя бы профессиональным гороскопам, которые созданы. А вот эту лабуду разношерстную, которую печатают во всех газетах, это способ просто привлечь внимание зрителя.
С.КОРЗУН: “Ирина, - пишет Мария из Саратова, - Я Вами восхищаюсь. Так держать! Мне 17. Хочу стать первым президентом России- женщиной”.
И.ХАКАМАДА: Вот здорово! Будет! Хочет- значит будет!
С.КОРЗУН: Ну а что для этого надо?
И.ХАКАМАДА: Работать. Учиться, работать, и, главное, желать. Любая мечта сбывается, особенно если Вам 17 лет. Есть перспективы, что все мечты смогут сбыться, но только надо понимать, что сбудется она ровно в той степени, насколько Вы захотите реально повкалывать на эту идею.
С.КОРЗУН: Борис, художник из Екатеринбурга, на пейджер: “Уважаемая Ирина, ведь смысл жизни - посмотрите на птичек - птенчики, гнездышко, чирик-чирик. Ну зачем Вам грязь, политика, ну зачем?” И три вопросительных знака.
И.ХАКАМАДА: Ну знаете, так можно и любому сказать, в том числе и художнику: ну зачем тебе красками малевать ? Сиди на птичек: чирик-чирик. И не дергайся, и не двигай свои выставки, и не ищи спонсоров. Славы захотел?
С.КОРЗУН: Но политика же грязное дело?
И.ХАКАМАДА: Политика -грязное дело, но есть же шанс из нее сделать почище. И, самое главное: - причем тут политика? Я хочу, чтобы мой сын, моя внучка и моя дочка жили в нормальной стране. Вот и все. И ни чем не хуже, чем француз, например, или итальянец. Я хочу так же так же радостно, чтоб мои дети жили, а не мучились постоянно вопросом: а что будет через десять лет? И вообще, нам валить отсюда, или не валить?
С.КОРЗУН: Хороший вопрос! Я бы такой не задал. Студент из Саратова. Подписано: “В какой сфере работает Ирина?” Так как бы Вы ответили на такой вопрос?
И.ХАКАМАДА: Общественный деятель.
С.КОРЗУН: Общественный деятель, да: Просто - и все! Так не политика отдельно, ничего, вот общественный деятель.
И.ХАКАМАДА: Общественный деятель. Председатель Фонда социальной политики , то есть. Этим занимаемся, и политическими проектами, и книги пишем, и выступаем, и лекции читаю, и разъяснениями иногда, когда пустят на телевидение, занимаюсь больших проблем. Это называется общественный деятель.
Вопрос по Японии от Михаила Федорова из Мюнхена: “В Российско-Японских отношениях (читаю как есть) - ничья 1:1. Российские пограничники захватили японского браконьера, в ответ какой-то японец зарезал русскую танцовщицу”. Как прокомментируете?
И.ХАКАМАДА: Это ужасно, да. Но я надеюсь, эти события не совпадают. Я надеюсь, что это произошло не так взаимосвязано, что сумасшедший японец решил отомстить России- за убийство рыбака, убив нашу девочку. Надеюсь, что это просто совпадение, хотя все это очень плохо выглядит. Могу сказать только одно: с нашими девчонками, которые танцуют в кабаре во всех странах, все время происходят плохие истории, их никто не защищает, их очень часто обманывают. Я советую девочкам: просто никуда не выезжать - ни в какие кабаре, в их ночных кабаках не выступать, тем более в Японии ,надеясь там получить большие деньги. В Японии платят мало, женятся с трудом, это не американцы. И вообще поменьше вот этих легких заработков, тогда и рисков меньше. А что касается рыбака, всем известно, что японские лодки специально нарушают нейтральные воды и входят в наши нейтральные воды, специально браконьерствуют. И власти японские чуть-чуть закрывают на это глаза, претендуя на то, что четыре острова все-таки их, хотя понимают, что согласно формальным правилам, все-таки пока эта территория не их. Она спорная. Назовем ее так: спорная. Но преследовать лодку, и бабахать так, чтобы убить там человека, это тоже непрофессионально.
С.КОРЗУН: Вы в отношении...
И.ХАКАМАДА (продолжает): Они же видели, что это не военный корабль, а это рыбацкая лодка.
С.КОРЗУН: В отношении Японии Вы - сторонний наблюдатель, или все-таки принимаете как бы на себя часть вот ответственности и боли за Японию? То есть, Вы - патриот, это мы решили. Даже мы согласились абсолютно с Александром Андреевичем Прохановым в том, что Вы патриот. Все-таки вот японское что-то в Вас есть? Ощущаете японские действия, как действия свои, связанные с Вами?
И.ХАКАМАДА: Когда я смотрю исторические фильмы про японских самураев, в у меня текут слезы. Мне это очень близко. Вот эта культура, вот эта гордость, вот это немногословие, и при этом Кодекс чести - для меня это очень близко. И для меня это все героическое кино. И я это чувствую, уважаю, мало того, пытаюсь это реализовывать. Не потому, что я начиталась буддистских книг, просто генетические корни во мне работают таким образом, что гордость и честь моего отца живут во мне постоянно. Отец, который не научил меня ничему, для меня все равно Бог! Он был очень сильным человеком!
А что же касается Японии как страны, политической системы, я - сторонний наблюдатель, кстати, и часто критический. То есть, я отношусь совершенно объективно: как политик, как эксперт. Личного ничего нет!
С.КОРЗУН: Ваш отец , если правда то, что пишут, ну собственно, известный японский коммунист, эмигрировавший в Россию, пытался наверное идеи коммунизма и социализма привить в Японии.
И.ХАКАМАДА: Да.
С.КОРЗУН: Могло это быть? Вы с ним не расходились во взглядах?
И.ХАКАМАДА: Могло. Он в свое время поехал в командировку от ЦК КПСС и писал книгу об империалистической Японии, ЦК ему оплачивало командировку, и тогда он меня пригласил в Японию. Я первый раз в 19 лет туда поехала. И уже тогда отец задавал вопрос. Он давно не был, он где-то там во Второй мировой войне перешел границу, а тут вот 72 год.
Отец задал мне недавно вопрос: Сталин был прав, все были правы, но что-то очень красиво в Японии, очень красиво. Мой Бог, - по-русски - так красиво? Ответь: так уютно, так чисто, красиво. А у нас - что-то.. Нет, что-то надо поправить в этой системе. Тут он начал много понимать.
С.КОРЗУН: И тут я вспомнил о том, что Вы где-то назвали себя “забитым ребенком” в семье. Ну отец, понятно - не обращал на Вас особого внимания, хотя и был Богом.
И.ХАКАМАДА:Я была патологический аутит. Знаете, такие дети - аутиты?
С.КОРЗУН: Ну не способные общаться с окружающим миром и окружающими людьми, в первую очередь.
И.ХАКАМАДА: Да. Я не способна была общаться с окружающим миром .
С.КОРЗУН: Почему так? Как так сложилось?
И.ХАКАМАДА: Не знаю. Так генетически - вот я родилась и родители очень мало мной занимались. Мама была учительницей в средней школе, замотана, нянь никаких не было, то соседка посидит, то пионерские лагеря по три месяца.
Когда в шесть лет попадаешь в пионерский лагерь на три месяца , тебе сообщает воспитательница, что тебя не берут родители, ты остаешься еще на третью смену, и когда каждый день тебя оскорбляют мальчишки и девчонки - ты ни на кого не похожа, ты -гадкий утенок, непохожий ни на кого. То, конечно, становишься очень замкнутым ребенком. Потому из этого я выходила очень долго. Лет в 15 я приняла решение выйти, а окончательно вышла вообще где-то в тридцать восемь.
С.КОРЗУН: С началом уже политической карьеры, как бы деятельностью в области политики?
И.ХАКАМАДА: Ну вообще-то - да. Вот здесь я обрела истинную саму себя, Я самоутвердилась как самостоятельный человек. До этого я действительно не была совсем самостоятельной.
С.КОРЗУН: Скажите вообще об упоминании о постфеминизме из Ваших уст, тоже написано, что Вы вкладываете в это? Ну феминизм - это понятно.
И.ХАКАМАДА: Это не мой термин. Я его взяла из какой-то статьи в глянцевых журналах. Постфеминизм - это не феминизм классический, когда женщины объединяются, чтобы бороться с мужчинами, против мужчин, договорившись даже до того, что как бы вообще там и браки между женщинами, и детей как бы зачать из пробирок, и пошли они все на фиг. Да?
А постфеминизм - это целое поколение женщин, это достижение уже рыночной и демократической системы, когда женщина абсолютно самостоятельна - она сама обеспечивает себя, и даже своих детей. Если она замужем и любит мужа - прекрасно! Если не замужем, - ничего страшного. И при этом она не отторгает мужчин. Она их любит. Она сексуальна, она чувственна, но ей мужчина не нужен только как стенка. Стенка. Да? Стенка, на которую она обопрется. Она сама.
С.КОРЗУН: Как говорят “За каменной стеной”, -да? - говорят.
И.ХАКАМАДА: Да, да. А ей не нужен мужчина в качестве каменной стены. Ей нужен партнер -и сексуальный, и интеллектуальный, с которым ей просто весело и интересно жить. А больше ей ничего- все остальное она может делать сама. Вот это постфеминизм. И он в России развивается очень быстро. Таких женщин, особенно молодых, появилось очень много. После тридцати лет они зарабатывают хорошие деньги, они красивы, они элегантны, они не боятся рожать детей без мужей, они с удовольствием выходят замуж. Но если муж ее оскорбляет, или изменяет, или унижает, она спокойно от него уходит, то есть, для нее муж не несет никакого материального начала, такое понятие отца. Да, как бы - отец, который закрывает слабую девочку. Она тебе и отец, и мать, но она абсолютно сексуальна, ей нравятся мужчины, она не отрицает мужской мир, она очень любит ними коммуницировать.
С.КОРЗУН: Кстати, название Вашей книги “Секс в большой политике” ну прямо ассоциирует с “Сексом в большом городе”, одним из любимых фильмов, одним из любимых сериалов. И насколько себя отождествляете с героинями?
И.ХАКАМАДА: Я себя никак с ними не отождествляю, но я считаю, что вот как массовый продукт - такой массовый продукт для людей любого уровня он очень честный, он очень откровенный, он очень адекватный американскому образу жизни, и он дикой откровенности, поэтому с огромным, иногда жестким, но чувством юмора.
Когда мы попытались это сделать, ничего не вышло. Потому что она ханжеская, поэтому нет откровенности, поэтому юмор чернушный, кухонный: бабы несчастные с мужиками. Это какая-то дурашливость цирковая. И ничего не получилось. Это все неправда. А у них получилось, потому что в Америке очень развит культ искреннего общения. Там человек заболевает раком и по всем каналам телевидения рассказывают, как он выздоравливал, как у него выпадали волосы и так далее. Все ему сочувствуют, рыдают - вот такая. Иногда открытый, иногда туповатый американский характер привело к тому, что появляются такие фильмы. Многие этот фильм ругают. А я считаю, что это просто сексопатологический учебник в популярной форме. Если его внимательно смотреть, то многие юноши и девушки не совершат много дурацких ошибок.
С.КОРЗУН: Понимаете какая штука? - Вы сами говорите, что аудитории американская и российская совершенно различные.
И.ХАКАМАДА: Разные, да.
С.КОРЗУН: Но, тем не менее, всей деятельностью Вашей в политике в общем-то Вы пытаетесь как-то Россию втащить в мир европейский, в мир американской культуры.
И.ХАКАМАДА: А я считаю, что мы - европейская страна, мы не американская, мы - европейская страна. Мы - европейцы.
СК Возможно ли это? Европейцы, я верю.
И.ХАКАМАДА: Классик русской литературы Лев Николаевич Толстой половину "Войны и мира" написал на французском. О чем вы говорите? Мы - европейцы. мы едим, как европейцы, мы мыслим, как европейцы, мы живем даже, как европейцы. Мы что живем, как китайцы? Мы что едим, как китайцы? Или мы, как индусы живем? Или как арабские народы разные?
С.КОРЗУН: Или как японцы?
И.ХАКАМАДА: Или как японцы? Что вы! У нас разные глазки, разный цвет лица, но мы абсолютно европейцы. И нечего выпендриваться. Поэтому я зову всех в объединенную Европу. Где и Франция, и Испания, и Италия сохраняют свою национальную особенность, но живут дружно, вместе и как-то повеселей, чем мы со своим отдельным путем, в какой-то заднице, не учитывая вообще желания простого человека.
С.КОРЗУН: Менталитет грека или, скажем, португальца с менталитетом скандинава, скажем, все-таки ближе находится, в более родственных связях.
И.ХАКАМАДА: Да вы что! Менталитет русского человека и итальянца намного ближе, чем скандинава и испанца. О чем вы говорите! Поэтому русские обожают итальянцев, итальянцы обожают русских. Как ниши девушки говорят: «итальянцы - это европейские грузины». Ну что вы! Скандинав действительно скорее ближе к Финляндии. Северные народы по менталитету очень отличаются от южных, а мы - южане. В Сибири, у нас на севере люди, они поближе да, к европейским северным странам. А все, что касается центра и юга - мы очень близки Южной Европе. И бизнес мы так же делаем: чуть-чуть воровато, чуть-чуть жуликовато, точно также как греки. Мы ругаемся на греков и итальянцев, но мы сами такие: где бы обжулить. Поэтому все нормально, идем туда и все сохраним, всю свою национальную идентификацию.
С.КОРЗУН: Вы большой теоретический специалист по бизнесу, а на практике получалось что-нибудь по-серьезному, по-крупному?
И.ХАКАМАДА: Пардон, ну биржа же получилась, кооперативы получились, все получилось. А потом, как только я стала депутатом, было запрещено, я все сдала, отдала и больше я бизнесом...
С.КОРЗУН: Без сожаления?
И.ХАКАМАДА: Да. Не хочу.
С.КОРЗУН: А сейчас игра, скажем, на фондовых площадках - это новое развлечение, для достаточно молодой интеллигенции нарождающегося среднего класса.
И.ХАКАМАДА: Этим у меня муж зарабатывает, я не хочу. Я бизнес не люблю.
С.КОРЗУН: Почему, за что? Чем он в невыгодную сторону отличается от политики?
И.ХАКАМАДА: Он отличается от политики в выгодную сторону, там правила более ясные и простые. Причем, как в бизнесе легальном, так и не легальном. Там если по понятиям договорились, то вообще никто не нарушает, а в политике договориться святое, потом все нарушить. Просто ты не политик, если так не сделаешь. Поэтому бизнес отличается в лучшую сторону. Но бизнес - это тоже большое искусство. И вы должны всю душу свою отдать бизнесу и зарабатыванию денег - это не зарабатывание ради удовлетворения потребностей, это деньги-товар-деньги-штрих. И штрих этот бесконечный. Поэтому великие магнаты и великие бизнесмены - это люди, которые просто не понимают своей жизни без делания денег. Им они не нужны уже. Но это такая профессия. А я всегда зарабатывала деньги только для того, чтобы удовлетворить текущие потребности, и если мне хватало на театр, на такси, я уже не бежала подписывать договор. Мне лучше бы кино посмотреть: идите вы со своими переговорами в 23.00. Так ничего не получится, поэтому я ушла. А вот в политике я могу 24 часа в стуки, не емши, не спамши, без театра, без всего - значит мое!
С.КОРЗУН: Ирина Хакамада. Если вам, наконец, заплатят деньги за вашу книжку, если сценарий который вы сейчас пишите, будет пользоваться успехом, пошлете нафиг политику? Так чтобы совсем, от политики откажетесь? Можете сесть на даче где-нибудь, как писатель, Лев Николаевич, и писать-писать?
И.ХАКАМАДА: Хотите честно?
С.КОРЗУН: А как же, без дураков ведь
И.ХАКАМАДА: Вот в этих условиях, когда ее нет, да. Вот если бы были перспективы занять позицию и переделать страну, тогда нет, я бы не отказалась. Но когда перспектив нет, и ты должен, ты борешься, конечно. Но если вдруг твои творческие. Во! Нашла ответ! Политикой можно заниматься не обязательно, будучи в политике. Ведь можно снимать такое кино, что люди поймут, что ты хотел сказать. И может быть, послушают тебя даже внимательнее, чем когда ты говоришь с ними во время выборов. Они тебе не верят, а когда ты говоришь через язык кино или романа, то тебе доверяют больше, поэтому это может быть та же самая политика. Если в качестве политики, а для меня это и есть политика, создать уютную страну с помощью людей, которые начинают мыслить открыто, открыто по-европейски, без шор, это же сложно изменить психологию людей. Поэтому, может быть, с помощью книг и кино это можно сделать быстрее.
С.КОРЗУН: Ирина, последний вопрос, минута остается. После 1989, 1990 год, где-то около того, когда вы начали самостоятельно заниматься бизнесом, а вскоре после этой политикой, такое ощущение, что сфера закругляется. Прошло 15-16 лет, не жалко потраченных сил на это?
И.ХАКАМАДА: Да, и все начинать. С одной стороны очень жалко. недавно мне пожаловался мой учитель каллиграфии: я потратил два месяца на переговоры, чтобы организовать некоторые съемки в Японии для нашего русского телевидения, а в результате все рухнуло, я потратил два месяца зря. Я говорю: «ну что вы, расстраиваетесь, я потратила 13 лет своей жизни зря и то у меня больше оптимизма. Жалко. Но с другой стороны я обрела такое видение мира, поэтому, как многие люди говорят, уже в серьезном возрасте, я не вычеркну ни одного дня из своей жизни, потому что каждая секунда, и каждая печаль, и каждая слеза, и каждая улыбка - они настолько ценны, что нельзя об этом жалеть. Значит, это была карма, это надо было пройти. А теперь иметь силы - начинать все заново.
С.КОРЗУН: Ирина Хакамада, это был разговор «Без дураков» на "Эхе Москвы". Спасибо вам огромное за ответы на те ворсы, которые интересовали меня и наших слушателей.
И.ХАКАМАДА: Всего доброго, до свидания, спокойной ночи.