Владимир Рыжков - Контрудар - 2005-01-16
Н.БОЛТЯНСКАЯ: 20 часов 11 минут, вы слушаете «Эхо Москвы». У микрофона Нателла Болтянская, в нашей студии Владимир Александрович Рыжков, здравствуйте.
В.РЫЖКОВ: Добрый вечер, Нателла .
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Итак, как мы и обещали, мы выводим Геннадия Никитовича Лихачева из города Барнаула, который аж днем позвонил - Геннадий Никитович - это правда, та история, которую мне рассказали?
Г.ЛИХАЧЕВ: Да, я очень люблю Владимира Александровича. Он знает меня.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Настолько, что не поленились примчаться…
В.РЫЖКОВ: Да, добрый вечер. Вы не спите еще? Там у нас уже 12-й час дома?
Г.ЛИХАЧЕВ: Да. Владимир Александрович, здравствуйте.
В.РЫЖКОВ: Расскажите немножко о себе - кто вы, чем занимались, чем занимаетесь?
Г.ЛИХАЧЕВ: Я детей учил шахматам, вы меня знаете хорошо, поэтому Владимир Александрович, я защищаю вас, чтобы журналисты не напали на вас, и я вас также защищаю, как простой рабочий. Автодорожник я. Вы знаете о том, что… ну, Хвоинский – это мерзкая личность, и такой же этот…
В.РЫЖКОВ: Давайте мы не будем, может быть, о Хвоинском, не будем обсуждать сейчас других политиков. Если позволите, я вам, может быть, один-два вопроса задам. Вы готовы?
Г.ЛИХАЧЕВ: Да, хорошо.
В.РЫЖКОВ: Давайте. Мой первый вопрос - как вы оцениваете последние события по монетизации льгот? Вы знаете, что у нас в Барнауле тоже тяжелая серьезная ситуация, знаете, что у нас люди собирались на площади Советов. Люди в селе Бельмесово захватили пару дней назад автобус, потребовали от водителя, чтобы он отвез их на площадь Советов к администрации, знаете, что на Северо-западной тоже выходили пенсионеры, возмущенные законом по монетизации льгот. Вот мне просто интересно знать ваше мнение, как вы оцениваете этот закон, и поддерживаете ли вы наших земляков, баранульцев, пенсионеров, ветеранов, которые выходят на акции протеста. И не только барнаульцы, но и по всей стране, вы знаете, проходят такие акции.
Г.ЛИХАЧЕВ: Владимир Александрович, вы знаете, я же все же знаю это. Потому что даже вот от Рассвета живу в километре. Я, конечно, поддерживаю. Потому что ну как же так, это же вообще беспредел… это президент – он какой-то… или он мстит за своих родителей, рано умерли, или что? Но как он мог навернуть свои ручки, подписать… золотым пером подписать такой указ? Я даже не понимаю, это же вообще… мстить только нам надо.
В.РЫЖКОВ: Геннадий Никитович, а вас это лично коснулось - монетизация льгот? И если коснулась, то как? Вас лично и вашу семью?
Г.ЛИХАЧЕВ: Даже очень сильно коснулось. Чтобы взять там где-то что-то подешевле, или что, или… и вообще это даже невыносимо, это можно только пешком пройти, куда-то километров 20, и только можно это все отразиться.
В.РЫЖКОВ: То есть если вы у нас…
Г.ЛИХАЧЕВ: Я-то автодорожник, могу пройти пешком.
В.РЫЖКОВ: Геннадий Никитович, спасибо вам большое, вы знаете, конечно же мою позицию, что я с самого начала выступал против этого закона о монетизации льгот.
Г.ЛИХАЧЕВ: Да, мы знаем.
В.РЫЖКОВ: И не просто выступал…
Г.ЛИХАЧЕВ: И опирайтесь – вот телефон записали, и мы всегда вас поддержим. Вы же меня знаете хорошо.
В.РЫЖКОВ: Да, конечно. Спасибо большое вам, до встречи в Барнауле, спасибо.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Владимир Рыжков задает вопросы в программе «Контрудар», если вы готовы на них ответить, пожалуйста, присылайте свои координаты нам на пейджер. У нас на линии Михаил. Михаил, Москва, ювелир, 29 лет.
В.РЫЖКОВ: Михаил, вы – ювелир, Москва, 29 лет…
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Ох, у меня сорвался…
В.РЫЖКОВ: А можно попробовать еще раз набрать номер?
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Сейчас мы попробуем набрать еще раз Михаила. Алло? Здравствуйте.
В.РЫЖКОВ: Добрый вечер, Михаил. Все правильно про вас сказали? Про возраст, про род занятий?
СЛУШАТЕЛЬ: Да.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Это у нас точно не Михаил. Но мы попробуем еще раз перезвонить Михаилу.
СЛУШАТЕЛЬ: Ой, пожалуйста, меня не увольняйте.
В.РЫЖКОВ: Не увольняем мы вас.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Тогда расскажите о себе.
В.РЫЖКОВ: Как вас зовут, представьтесь, пожалуйста?
НАТАЛЬЯ: Наталья Николаевна, я из Петербурга.
В.РЫЖКОВ: Чем вы занимаетесь, Наталья Николаевна?
НАТАЛЬЯ: Я пенсионерка, врач-стоматолог, 30 с лишним лет стажа.
В.РЫЖКОВ: Наталья Николаевна, вы знаете, что у вас было сегодня в Петербурге, что у вас было вчера?
НАТАЛЬЯ: Знаю, конечно, напротив, на Гостинке, на Садовой.
В.РЫЖКОВ: Вы сами не участвовали в этих акциях?
НАТАЛЬЯ: Я, к сожалению, не участвовала.
В.РЫЖКОВ: Почему – к сожалению?
НАТАЛЬЯ: Ну потому что просто не добраться, извините меня.
В.РЫЖКОВ: Просто не добраться. А как вы относитесь к этой акции? Вы солидарны с теми людьми, которые, как говорят власти, вышли на несанкционированный митинг, перекрыли Невский проспект?
НАТАЛЬЯ: Ну, миленький, о чем говорить? Я прошла по «Ленинградскому делу», у меня отец был на 25 лет осужден во Владимирской, я была в детском доме, жила с матерью в ссылке, и сейчас получила как репрессированная какое-то копье..
В.РЫЖКОВ: Сколько вам дали региональные власти как жертве…
НАТАЛЬЯ: 350.
В.РЫЖКОВ: 350 рублей. Наталья Николаевна, вы можете… просто, знаете, многие слушатели, которые нас сегодня слушают, я полагаю, что они просто плохо представляют себе, о чем идет речь, и плохо представляют истинные причины того, что огромное количество людей выходит на улицы.
НАТАЛЬЯ: Извините, ну почему они не представляют истинные причины? По-моему, они все…
В.РЫЖКОВ: Все представляют, да?
НАТАЛЬЯ: Начали представлять истинные причины.
В.РЫЖКОВ: А вы можете просто для меня и для наших слушателей, которые нас сегодня слушают, просто рассказать о своих расходах, почему вот эти 350 рублей ни в коей мере не компенсируют тех расходов, которые государство, президент, «Единая Россия», дополнительно на вас возложили в связи с монетизацией?
НАТАЛЬЯ: Вы знаете, я могла бы рассказать, но я никогда никакими льготами от государства в виде лекарств, санаториев, я не пользовалась. Потому что мне это было недоступно.
В.РЫЖКОВ: А бесплатным проездом вы пользовались?
НАТАЛЬЯ: Да. Единственное, я платила половину квартиры, половину телефона, как к тому же ветеран труда – это было, бесплатный проезд. Но сейчас у меня душа не из-за меня болит. И на свои деньги я проживу, и я очень мало ем.
В.РЫЖКОВ: Но даже для вас – я вот не знаю тарифа на метро и на автобус в Петербурге. Но думаю, что эти 350 рублей даже проезда не покрывают для вас. Уже не говоря о том, что телефон, по-видимому, будет сто процентов, и ряд других льгот, которыми вы располагали.
НАТАЛЬЯ: Конечно.
В.РЫЖКОВ: То есть, вы конкретно тоже теряете от этой реформы.
НАТАЛЬЯ: Да. Дело не в этом. Дело в том, что многим людям будет намного хуже. Я не про себя. Меня так возмущает все это. Меня возмущает Фрадков, меня возмущает вся наша финансовая верхушка, наш какой-то совершенно равнодушный к нам президент. То есть я просто от этого больна.
В.РЫЖКОВ: А вас удивило, что ваш земляк, президент России Владимир Путин…
НАТАЛЬЯ: Нет, не удивило.
В.РЫЖКОВ: Почему вас не удивило это?
НАТАЛЬЯ: А потому что меня ничего никогда не удивляет, что касается правительства.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Спасибо.
В.РЫЖКОВ: Спасибо большое, Наталья Николаевна.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Спасибо большое, у нас на линии снова Барнаул, и у нас на линии Лилия, представительница той когорты журналистов, одна из 122 журналистов, подписавших письмо в защиту журналистов…
В.РЫЖКОВ: Это какая Лилия? Не Рачковская ли?
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Лилия Рачковская.
В.РЫЖКОВ: Ну… Лиля, добрый вечер.
ЛИЛЯ: Добрый вечер всем слушателям «Эхо Москвы».
В.РЫЖКОВ: Лиля, я очень рад вас слышать, мы с вами друг друга прекрасно знаем уже много лет. Как у вас настроение, как дела?
ЛИЛЯ: Настроение паршивое, прямо скажу.
В.РЫЖКОВ: А почему, скажите?
ЛИЛЯ: И состояние, в общем-то, шоковое. Оно связано с реорганизацией, которая нас с 1 января постигла. Меня и моих коллег, работников радио ГТРК «Алтай», и я думаю, из других регионов сотрудников ГТРК в регионах России очень волнует сейчас судьба регионального радиовещания. Я вот даже не могу спокойно говорить об этом. С 1 января мы стали филиалами ВГТРК, и как сообщил наш генеральный директор, реорганизация предстоит очень существенная: чтобы минимизировать государственные расходы, ВГТРК теперь будет нам оплачивать не 3 часа вещания как прежде, а лишь 50 минут.
В.РЫЖКОВ: 50 минут в день?
ЛИЛЯ: То есть, 5 десятиминутных выпусков новостей. Все остальное время мы должны сами оплачивать. Стало быть, каждая минута эфирного времени должна быть проплачена. Я вот более 5 лет вела программу «Имею право», вы знаете, Владимир Александрович, и с 1 января в новой сетке вещания ее просто нет – как и других тематических программ, которые звучали с понедельника по пятницу по вечерним часам. Никто не спросил у слушателей, устроит ли их только информационное вещание и вот такие заказные программы. Никто не подумал и о журналистах, операторах, режиссерах, дикторах. Из 43 штатных единиц ВГТРК на этот год у нас нам оставляют лишь 17 единиц. И наши права грубо нарушены - в особенности опытных работников, кому год-два до пенсии. Нам предлагается получить компенсацию и досрочную пенсию, есть также сомнительная альтернатива остаться в хозрасчетных объединениях, но определенно никто ничего не сказал.
В.РЫЖКОВ: Лиля. Давайте будем более краткими. Вы, как сама радиожурналист, знаете, как дорого эфирное время. Я первое скажу – я поставлю вопрос об этом на Госдуме, потому что по деньгам мы выделили на ГТРК «Россия» больше денег, чем в прошлом году. Так что это сокращение надо, чтобы руководство ВГТРК объяснило. У меня два коротких вопроса по ситуации в Барнауле. Наше Алтайское радио, наше алтайское телевидение освещало или нет акции протеста наших ветеранов и пенсионеров? Вы давали это в эфир, вы рассказывали об этом?
ЛИЛЯ: Нет. Вот то, что было на Северо-западной не освещалось. Вот то, что было в Бельмесово, я что-то слышала. Но поскольку я сейчас отключена от вещания, у меня нет ни минуты, я не могу о правах людей даже ничего сказать. Поэтому вот такая ситуация. Найти, чтобы кто-то оплатил это, я не могу.
В.РЫЖКОВ: И второй вопрос – правильно ли я понимаю, что после этого трехкратного сокращения времени, которое у вас будет на край, люди буду еще меньше иметь информации, еще меньше будут знать о том, что на самом деле происходит в регионе?
ЛИЛЯ: Естественно. Ну, то есть, они будут иметь информацию рассеянную, только из информационных выпусков. Проще этим будет управлять.
В.РЫЖКОВ: И еще больше времени будет отведено на московскую государственную пропаганду, как сейчас.
ЛИЛЯ: Естественно, да. Собственно, она идет свыше, указаниями тут… вы же знаете.
В.РЫЖКОВ: Да, спасибо, Лиля, за звонок. Я поставлю вопрос по региональным ГТРК на Государственной думе в ближайшее время, спасибо.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Спасибо. Да, со связью у нас тяжело сегодня. Сорвалась у нас Тюмень, сейчас попробуем позвонить куда-нибудь поближе.
В.РЫЖКОВ: Мы Михаилу обещали из Москвы.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Михаилу сейчас попробуем. Очень много надо вам сказать, звонков из Барнаула. Еще прорывается «самоход».
В.РЫЖКОВ: Мне приятно, что барнаульцы звонят.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Алло, здравствуйте.
АНАТОЛИЙ: Это Анатолий Федорович, Санкт-Петербург.
В.РЫЖКОВ: Добрый вечер, Анатолий Федорович. Вы слышали нашу беседу с Натальей Николаевной, вашей землячкой?
АНАТОИЛЙ: Да. Но все идет, как бы задумано нашим правительством, которого я бы назвал «режим без чести, совести и ума».
В.РЫЖКОВ: Вы тоже пенсионер? Вы были на этих вчерашних акциях?
АНАТОЛИЙ: Да, обязательно.
В.РЫЖКОВ: Расскажите нам два слова, что говорят люди? Вот когда вы были там, на Невском проспекте и у Гостиного двора?
АНАТОЛИЙ: Люди очень коротко и ясно говорят – что режим преступен, что надо разгонять правительство, Путина надо убирать, что режим проводит геноцид по отношению к народу.
В.РЫЖКОВ: Это вы буквально так, не преувеличиваете ничего?
АНАТОЛИЙ: Нет, ну вы что…
В.РЫЖКОВ: Так люди и говорят?
АНАТОЛИЙ: Да. А разве это не так?
В.РЫЖКОВ: Я абсолютно согласен с вами.
АНАТОЛИЙ: Население страны сокращается, количество миллиардеров и миллионеров растет, а население сокращается – около 40 млн. людей живут за чертой бедности, то есть, на грани вымирания, выживания. Разве это не так?
В.РЫЖКОВ: Анатолий Федорович, можно такой вам вопрос задать - вы узнали о том, что несет для вас лично и для других пенсионеров Петербурга монетизация льгот уже после Нового года? Или вы знали еще прошлым летом.
АНАТОЛИЙ: Люди давно это знали, но… дайте мне ответить… понимаете, когда Грызлов выступает и говорит, что народ только выиграет, мне просто стыдно за этих людей становится. Ну как это он смотрит с экрана, и говорит ложь, откровенную ложь? Ну, я не понимаю вообще наших депутатов, «Единую Россию», эту холопскую фракцию. Но они врут. И знаете, в народе есть такая пословица: «плюй в глаза, они говорят – Божья роса».
В.РЫЖКОВ: Ну, там в народе даже не плюй, а другое слово употребляется, но не будем его в эфире называть. Анатолий Федорович, а как относились люди к той пропаганде, которая шла всю осень, помните, когда показывали счастливых пенсионеров, счастливых ветеранов, которые благодарили правительство за такое прекрасное решение. Понимали люди – ваши друзья, ваши сверстники, что это просто такая наглая ложь и пропаганда?
АНАТОИЛЙ: Понимаете, менталитет русского человека еще есть такое… такой элемент - пока гром не грянет, мужик не перекрестится – вы это знаете?
В.РЫЖКОВ: Конечно.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: В общем, в курсе.
АНАТОИЛЙ: Ну, вот были в курсе, но почему-то думали, что это их не коснется.
В.РЫЖКОВ: Что как-то пронесет, да?
АНАТОИЛЙ: И вот когда их коснулось после праздников, они все взбунтовались. И я думаю, что этот процесс будет…
Н.БОЛТЯНСАЯ: Спасибо вам большое. У нас на линии Ульяновск, здравствуйте. Пожалуйста, пару слов о себе.
ВЛАДИМИР: Ну, я служащий коммерческой фирмы.
В.РЫЖКОВ: Сколько лет вам. Владимир?
ВЛАДИМИР: 29.
В.РЫЖКОВ: 29 лет. Владимир, вас как-то коснулось то, что мы в первой части программы обсуждаем – монетизация льгот, пенсионеры, ветераны? Кстати, что там в Ульяновске у вас? Все тихо, все спокойно?
ВЛАДИМИР: Ну пока как бы в общем-то тихо, особых беспокойств нет, я думаю, что еще просто народ не прочувствовал до конца, наверное.
В.РЫЖКОВ: А вас или ваших близких это как-то коснулось?
ВЛАДИМИР: Ну, вы знаете, пока меня это тоже не затронуло. Просто еще как бы процесс не совсем начал работать как бы, и я думаю, что, конечно, мы ощутим.
В.РЫЖКОВ: Хорошо. Мы тогда немножко сменим тему. Вы работаете в коммерческой фирме, вы – молодой человек. Вот вас в нашей жизни общественной что-то беспокоит, что-то вам не нравится? И если да, то что больше всего беспокоит? Что бы вы хотели изменить?
ВЛАДИМИР: Больше всего, конечно, беспокоит то, что у нас государство находится полностью как бы вне контроля народа, общества, и так далее. То есть, нет никакой возможности, допустим, как-то что-то сказать власть предержащему.
В.РЫЖКОВ: А кто, по вашему, должен этот контроль осуществлять – сам народ непосредственно, или депутаты, например, Госдумы, которых выбирают?
ВЛАДИМИР: Ну, я думаю, что должны быть, наверное, какие-то общественные структуры, допустим, правозащитные организации, и так далее…
В.РЫЖКОВ: Но они есть, кстати, и они хоть что-то пытаются делать. Вот недавно в Башкирии избили целый город, изнасиловали, по некоторым данным, 47 девчонок молодых из деревни, и единственная сила, которая вступилась за людей – это были правозащитники. А вот депутаты Госдумы от Ульяновска, от Ульяновской области в эти дни они как-то заметны с точки зрения защиты людей – по монетизации, по другим вопросам?
ВЛАДИМИР: Ну, вы знаете, нет. Их как-то особо не видно и не слышно.
В.РЫЖКОВ: Не видно и не слышно, да? А вот у меня вопрос – воспользуюсь тем, что вы из Ульяновска. Еще одна из реформ нашего президента, к которой я лично отношусь крайне негативно, отрицательно – это отмена выборов губернаторов. Она напрямую коснулась Ульяновской области – у вас буквально недавно прошли чуть ли не последние в стране выборы. Вам что лучше, вам что больше нравится лично – когда вы выбираете, или когда выбирают депутаты по предложению президента? Вы за какую систему?
ВЛАДИМИР: Нет, вы знаете, я, конечно, за выборы. Чтобы каждый человек имел возможность выбирать. А что касается того, что произошло у нас – лично я собирался голосовать за Герасимова, человека, которого перед самыми выборами, в общем-то, убрали тем или иным способом. То есть, «Единая Россия»… то есть осталось в результат едва кандидата, два претендента от «Единой России» - то есть это вообще…
В.РЫЖКОВ: Беспредел, скажем так…
ВЛАДИМИР: Беспредел, в общем-то, да. И Герасимов был реальный кандидат, который мог победить, в общем-то, но его убрали…
В.РЫЖКОВ: То есть Владимир, правильно… вот вы согласны с тем, что у нас президент говорит – выборы в регионах плохие, грязные, народу они не нравятся. А на самом деле, если бы сама власть не снимала достойных кандидатов, то и люди бы выбирали достойных людей. Так что виноваты не люди, а виновата власть, которая снимает проходных кандидатов – вы согласны с этим?
ВЛАДИМИР: Ну конечно, я полностью согласен.
В.РЫЖКОВ: И тогда бы и у вас в Ульяновске были бы совсем другие выборы и другое настроение, правильно?
ВЛАДИМИР: Конечно.
В.РЫЖКОВ: Понятно. Спасибо большое, Владимир.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Владимир Александрович, тот самый Михаил, который у нас многострадальный. Здравствуйте еще раз.
В.РЫЖКОВ: Михаил, мы наконец-таки дозвонились до вас, извините, что так долго. Расскажите немного о себе, как у вас настроение, как идет ваша работа?
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Но это не Михаил вообще-то.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Как это?
В.РЫЖКОВ: Не Михаил?
СЛУШАТЕЛЬ: Я уже слушаю минуты две вас. Это вас беспокоит Валерий из города Омска. Мне 39 лет, наверное, я попал…
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Я просто неоднократно объявляла просьбу присылать координаты, но, видимо, люди не дожидаются, звонят сами.
СЛУШАТЕЛЬ: Да, я прямо попал к вам.
В.РЫЖКОВ: Ничего, Валерий. Мы рады вас слышать. Два слова о себе. Мы земляки почти с вами - я с Алтая, вы с Омска.
ВАЛЕРИЙ: Я знаю. Я очень вас прекрасно знаю, я вас уважаю, как и своего депутата Смолина. Но вы знаете, что я хочу сказать – еще вот эта вот монетизация очень сильно коснулась наших пенсионеров, которые, так скажем, в начале 90-х эмигрировали из других республик братских. То есть они очень сильно ущемлены. У меня мама находится в Татарии. Дело в том, что там у нее были какие-то права как у пенсионера – хоть какие-то, совсем маленькие, а сейчас совсем ничего нет.
В.РЫЖКОВ: А откуда ваша мама? Ваша мама из Казахстана переехала?
ВЛАДИМИР: Нет, она из Узбекистана. Я там служил.
В.РЫЖКОВ: И сейчас она осталась ни с чем практически?
ВЛАДИМИР: Вообще ни с чем. То есть, естественно, все остальное мы добились сами…
В.РЫЖКОВ: А какая пенсия у нее, Валера? Тысячи две, наверное?
ВАЛЕРИЙ: Нет, полторы.
В.РЫЖКОВ: Даже полторы. То есть фактически минимальная пенсия. И после монетизации она еще лишилась последних льгот?
ВЛАДИМИР: Да.
В.РЫЖКОВ: То есть без вашей помощи она жить практически не в состоянии.
ВАЛЕРИЙ: Да нет, конечно.
В.РЫЖКОВ: Ни коммунальные платежи, ничего… не в состоянии.
ВАЛЕРИЙ: Нет.
В.РЫЖКОВ: А вы можете ей помогать? Вы где работаете?
ВАЛКЕРИЙ: Я - да, но я проектировщик, у меня своя частная фирма маленькая, небольшая. Но дело в том, что сейчас тоже свои сложности, не буду рассказывать, какие. Вот сейчас сложно работать с бюджетом, понимаете, почему - чиновники очень любят у нас… а я человек принципиальный…
В.РЫЖКОВ: Да, они любят своих проектировщиков и своих застройщиков.
ВАЛЕРИЙ: Да. Спасибо, вот еще один человек, который мне в эфире впервые об этом сказал. Я очень рад, что вы меня поняли.
В.РЫЖКОВ: Ну, я думаю, что я ничего нового не сказал. Это просто коррупция, которая разъела всю Россию
ВАЛЕРИЙ: Да.
В.РЫЖКОВ: Спасибо, Валерий, большое, что сможем, постараемся сделать и для вас, и для вашей мамы.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Я напомню, что Владимир Рыжков задает сегодня вам вопросы. И вот такое сообщение: «Барнаул, инвалид армии 2-й группы, 63 года, никакой помощи ни от кого не могу получить, обратился к Рыжкову, он меня адресовал в суд». Здравствуйте, вы у нас на линии? Как вас зовут?
ВАЛЕРИЙ ФЕДОРОВИЧ: Добрый день…
В.РЫЖКОВ: Вы же у нас из Барнаула? Значит, добрая ночь уже. В чем суть, напомните мне, какая там проблема, что не получилось?
ВАЛЕРИЙ ФЕДОРОВИЧ: Я инвалид армии по статусу, и пытаюсь от военки добиться признания своим подопечным. Они категорически отказывают.
В.РЫЖКОВ: Военные отказывают?
ВАЛЕРИЙ ФЕДОРОВИЧ: Все мои обращения и президенту, и Жириновскому, и этому… военминистру, еще был до Иванова, и везде я получал, в общем-то, скользкий, и практически отказ. И я даже к вам обратился в прошлом году, но вы меня адресовали в суд. Я понял, что … а с судом сейчас все понятно и ясно, это все коррумпировано, и все без толку. И вот единственное все-таки, с учетом сегодняшней ситуации, поскольку государство меня уже 40 лет как обманывает, а сейчас тем более обманули уже с этими отменой льгот и практически затраты от этих льгот, получается, превышают в два раза. И таким образом 550 дали на руки, а получается, что фактически пенсия сократилась на эти же 550. И если бы мой статус как военного пенсионера был удовлетворен, я бы имел возможность и лечиться, и нормально существовать. И вот могли бы мне в этом помочь? Я понимаю, что вы… ну, как вам сказать, трезво оцениваете ситуацию. И мне бы хотелось на почве этой трезвости все-таки обсудить эту мою проблему.
В.РЫЖКОВ: Давайте мы сделаем так. В отличие от всех наших других слушателей, мы с вами всегда можем встретиться лично в Барнауле. Значит, по проспекту Ленина, 41 – вы, наверное, были у меня там на приеме? Приходите давайте, вот я скоро приеду.
ВАЛЕРИЙ ФЕДОРОВИЧ: Когда, скажите.
В.РЫЖКОВ: В начале февраля должен быть в Барнауле, приходите, мы еще раз с вами обсудим. Видимо, я рекомендовал вам обратиться в суд, потому что это единственный законный способ. Но давайте еще раз вместе встретимся и подумаем, что можно сделать. Договорились?
ВАЛЕРИЙ ФЕДОРОВИЧ: Вот это другое дело. А теперь ваш вопрос может быть?
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Задавайте вопрос. Владимир Александрович.
В.РЫЖКОВ: Я-то готов задать вопрос. Валерий Федорович, вот как вас лично коснулась монетизация льгот? Просто конкретно, на цифрах, можете рассказать? Что вы теряете?
ВАЛЕРИЙ ФЕДОРОВИЧ: Вот на цифрах – отменили льготы, выделили 550 - 450 социалка, пакет, и на руки 550.
В.РЫЖКОВ: Вам дали социальный пакет так называемый - 450 рублей, куда входит проезд
ВАЛЕРИЙ ФЕДОРОВИЧ: Не дали, высчитали
В.РЫЖКОВ: Да, там проезд на пригородном транспорте, лекарства и санкурлечение – то есть, путевка. Осталось 550 рублей. Дальше?
ВАЛЕРИЙ ФЕДОРОВИЧ: Совершенно верно. Так вот, эти 550 по затратам, теперь по нынешним затратам, после отмены льгот, получается, что у меня пенсия сокращается как раз на эти 550.
В.РЫЖКОВ: Вот так вот.
ВАЛЕРИЙ ФЕДОРОВИЧ: То есть у меня было 2400, теперь, за минусом 550, я имею 1700. А по необходимости своего состояния и положения у меня получается всего, в чистом виде получается, по затратам, я имею 500-600 рублей на руки. Вот и все.
В.РЫЖКОВ: Поясните. Я не до конца понял - как это сократилась пенсия на 550? За счет чего?
ВАЛЕРИЙ ФЕДОРОВИЧ: А за счет того, что телефон полная стоимость, квартплата в два раза увеличилась, и с автобуса сняли, проезд по транспорту.
В.РЫЖКОВ: То есть, 80 рублей за телефон теперь будут брать, поднялись коммунальные платежи, и оплата теперь за автобус. И вы посчитали, это у вас в месяц сколько выходит?
ВАЛЕРИЙ ФЕДОРОВИЧ: Да, я подсчитал. Я подсчитал, что у меня на 750-700 рублей пенсия сократилась.
В.РЫЖКОВ: То есть дополнительные расходы у вас по Барнаулу в месяц - 550-700 рублей?
ВАЛЕРИЙ ФЕДОРОВИЧ: Нет, больше. То есть они перекрывают 550, и еще 550.
В.РЫЖКОВ: Еще плюс 550?
ВАЛЕРИЙ ФЕДОРОВИЧ: Вот в том-то и дело. Я и говорю, что вместо дополнения получилось…
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Минус.
В.РЫЖКОВ: Вот я как раз, Нателла, хотел попросить расчет, только конкретный. Потому что многие не понимают, что люди… ну, кто-то не понимает, чего люди возмущаются. А люди возмущаются потому, что действительно теряют в два, в три раза. Спасибо большое, Валерий Федорович, до встречи в Барнауле. Спасибо.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: У нас на линии Валерий, который написал, что он доволен, что его лишили льгот. Валерий, я правильно изложила ситуацию?
СЛУШАТЕЛЬ: Угу.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вот у нас сегодня телефон совершенно непредсказуем.
В.РЫЖКОВ: Кто на связи?
ЛАРИСА: Лариса.
В.РЫЖКОВ: А мы думали Валерий. Хорошо, Лариса, два слова о себе скажите, пожалуйста.
ЛАРИСА: Лариса Бореева, Казань. Я вам каждое воскресенье звоню.
В.РЫЖКОВ: Наверное, не мне, а Нателле.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вот очень зря. Потому что программа «Контрудар» предусматривает несколько другую форму.
В.РЫЖКОВ: Скажите два слова о себе – вы кто?
ЛАРИСА: Ну, я человек из здравоохранения, социальными проблемами занимаюсь.
В.РЫЖКОВ: Ну, человек из здравоохранения это может быть главный врач, а может быть санитарка, это может быть стоматолог.
ЛАРИСА: А вы вообще спрашиваете…
В.РЫЖКОВ: Я спрашиваю именно вас, кем вы работаете.
ЛАРИСА: Да, кем я работаю. В СПИД-центре, занимаюсь проблемами СПИДа. Но вообще я буду не про СПИД спрашивать.
В.РЫЖКОВ: Это не вы будете спрашивать, это я вас буду спрашивать
ЛАРИСА: Ну хорошо, спрашивайте.
В.РЫЖКОВ: Что у вас сейчас в Казани происходит? Вот кончились праздники, и народ вышел на работу – какое настроение, что люди обсуждают на улицах, у вас на работе – о чем люди говорят?
ЛАРИСА: Ну, у нас был митинг, про который говорило «Эхо Москвы».
В.РЫЖКОВ: Когда?
ЛАРИСА: Судя по своим звонкам с коллегами – они в подавленном настроении. Даже не по поводу монетизации, потому что они работают, достаточно молодые люди. Но они ждут следующей волны, и я тоже жду, что возможно будут потом выступления бюджетников, возможно, потом будут выступления людей, которые лишатся льгот по здравоохранению, культуре, образованию. Вот когда образование начнется – там начнут студенты.
В.РЫЖКОВ: То есть правильно я понимаю, вы – бюджетница? Вы работаете в бюджетной сфере. И все ваши коллеги, в основном круг общения – это бюджетники?
ЛАРИСА: Да.
В.РЫЖКОВ: И люди вошли в новый 2005 год с плохим настроением?
ЛАРИСА: Да.
В.РЫЖКОВ: И правильно я вас понимаю, что даже в Казани, даже в Татарстане, который является регионом-донором, который является регионом довольно богатым по российским меркам который является регионом благополучным по российским меркам – что даже там люди ничего хорошего от правительства, от руководства страны не ждут сейчас?
ЛАРИСА: Да.
В.РЫЖКОВ: Ну что же, спасибо большое, Лариса.
ЛАРИСА: Нет, подождите. Вы мне ответьте, пожалуйста, на вопрос.
В.РЫЖКОВ: Я бы с удовольствием ответил на ваш вопрос, но боюсь, что Нателла Болтянская…
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Но формат программы совсем другой.
В.РЫЖКОВ: Боюсь, что она не даст мне это сделать.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Абсолютно не даст этого сделать, не подумайте даже.
В.РЫЖКОВ: Спасибо вам большое, спасибо.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Все-таки мы попробуем связаться сейчас с Валерием, который доволен, что его лишили льгот. Здравствуйте.
ВАЛЕРИЙ: Здравствуйте.
В.РЫЖКОВ: Это вы, Валерий? И вы довольны, что вас лишили льгот?
ВАЛЕРИЙ: Ну, в принципе, да.
В.РЫЖКОВ: Расскажите, пожалуйста, чем вы занимаетесь, и почему вас это так обрадовало.
ВАЛЕРИЙ: Вы знаете, у меня льгота-то особая – я ветеран Афганистана. И все афганцы – мужики в самом соку. И все мы всегда деньги можем себе заработать, если не инвалиды по ранению и не контужены. А кто из нас, товарищи наши, не могут заработать, мы им сами помогаем, часто так бывает, по крайней мере. И у нашего общества есть на Басманной… и оно так делает. Как-то было мне стыдновато всегда этим проездом пользоваться, потому что я как-то себя приравнивал…. Люди, которые там действительно нуждающиеся сильно, это другое дело. А тут как бы вот… и когда меня завернули в этот раз, я даже и сказал - ну и хорошо. Потому что это другая льгота, понимаете, и когда вот этот закон будут, наверное, поправлять в связи с этими всякими волнениями – я думаю, что будут, что там делает власть, я думаю, разные виды льгот существуют, и если афганцам не восстановят, я и ничего не скажу.
В.РЫЖКОВ: Валерий, а можно вам вопрос задать? Я, знаете, уж так наброшусь на вас - мне редко дают возможность спрашивать в эфире, обычно меня спрашивают. Вот такой у меня вопрос – вы нашу программу с самого начала слушаете?
ВАЛЕРИЙ: Ну, час, примерно.
В.РЫЖКОВ: Значит, с самого начала. Вы слышали, вот говорил Геннадий Николаевич из Барнаула, Натальи Николаевна из Санкт-Петербурга…
ВАЛЕРИЙ: Все слышал.
В.РЫЖКОВ: Анатолий Федорович из Санкт-Петербурга. Вот как вы полагаете, по отношению к ним государство поступило справедливо, или нет? И как теперь должно поступить?
ВАЛЕРИЙ: Я просто хотел вам сказать, что льготы разные бывают, в том числе и такие, которые можно было снять. В первую очередь я бы снял льготы с властных людей, которые действительно не монетизировали свои льготы, в том числе, извините, и ваш корпус депутатский, и многих очень чиновников…
В.РЫЖКОВ: Тут я вас, Валера, частично поправлю – с 1 января я плачу за троллейбус, автобус, метро, и мои помощники тоже.
ВАЛЕРИЙ: Это ваша личная инициатива, очевидно?
В.РЫЖКОВ: Нет, это в законе.
ВАЛЕРИЙ: Ну, слава богу. Но есть же все равно много льгот…
В.РЫЖКОВ: Согласен.
ВАЛЕРИЙ: А что касается пенсионеров – ну, какие тут могут быть еще мнения-то? Я поддерживаю всех стариков, которые вышли на улицы. И этот закон безобразный, по которому они не могут заявить о своих демонстрациях, еще надо менять, чтобы они могли хоть демонстрировать так, чтобы их палками не били.
В.РЫЖКОВ: Валера, я очень вам благодарен, но у меня еще один к вам есть вопрос. Я вам благодарен вот за то, что вы не говорите, что я вообще рад отмене льгот, а вы очень четко разделяете тех, кого действительно надо лишать льгот, и кого можно лишить льгот, как нас с вами, например, и тех, кого ни в коем случае нельзя лишать льгот, либо если их лишать, то нужно им полновесным рублем это возместить – правильно я вас понимаю?
ВАЛЕРИЙ: Да. И вы знаете, что я бы еще сказал… я не знаю, каков был механизм, как обсуждали – кому отнимать, кому нет…
В.РЫЖКОВ: Да дурацкий был механизм, обсуждали - давай, давай, голосуй.
ВАЛЕРИЙ: Но на будущее я бы сказал, что… я был согласен, чтобы у меня убрали льготы, но не вообще убрали, а за счет афганцев, предположим, добавили бы пенсионерам, или каким-то нуждающимся категориям – детям там, сиротам, мало ли, кому еще.
В.РЫЖКОВ: Большое вам спасибо. Потому что вы говорите не только о себе, вы говорите об обществе в целом. Это и есть, на мой взгляд, гражданская позиция. У меня к вам такой вопрос. Вы затронули вопрос о митингах. Вы знаете о том, что Госдума – я, кстати, голосовал против, но, тем не менее, Госдума приняла новый закон о митингах, который все-таки отчасти ужесточает отношение государства к праву граждан собираться. Вот смотрите, какая дилемма – Ленинградка. Вы ее хорошо знаете, часто по ней ездите. В Химках вышли пенсионеры, перекрыли Ленинградку на несколько часов, создали проблему для движения…
ВАЛЕРИЙ: У меня товарищ в аэропорт опоздал.
В.РЫЖКОВ: Да, вот даже товарищ опоздал. А вот Громов грозит сейчас уголовными делами зачинщикам, хотя зачинщики, по всей видимости, и есть те пенсионеры, которые вышли, никаких там других не было. Вот как вы считаете вообще – если с людьми обращаются так, как с ними сейчас обошлось государство, есть у них право конституционное, моральное, законное, выйти в этот же день на несанкционированный митинг и отстаивать свои права? Либо же приоритет остается за государством, которое может разогнать, арестовать, наказать и так далее? На чьей вы стороне?
ВАЛЕРИЙ: Тут право и закон – наверно, это разные вещи, я бы так сказал. Потому что закон может быть самый драконовским, он может запрещать вообще все, а право - да, имеют.
В.РЫЖКОВ: Все правильно
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Но тут еще один такой вопрос, Валерий..
В.РЫЖКОВ: Нет, Нателла, я хочу здесь поставить большой восклицательный знак. У нас часто люди путают право и закон. Дело в том, что когда сталинские «тройки» расстреливали людей…
ВАЛЕРИЙ: Это же по закону все было.
В.РЫЖКОВ: Формально это был закон. Но это никакого отношения не имело к праву. Вот мое убеждение, Валерий – просто мне интересно ваше мнение – что пенсионеры имеют право это делать?
ВАЛЕРИЙ: У меня никаких сомнений в этом нет.
В.РЫЖКОВ: И их право стоит выше, чем те законы, которые принимает Госдума. И если государство нарушает их права, они вправе выйти в любой день, в любом месте, и потребовать восстановления своих прав.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Проблема только заключается…
В.РЫЖКОВ: Вы согласны с этим?
ВАЛЕРИЙ: Да.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Проблема заключается только в одном.
В.РЫЖКОВ: В чем?
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Когда люди, например, пытаются, попытались бы блокировать дороги тех, от кого зависит принятие решения, я очень аккуратно формулирую, да? Им бы такой возможности не дали.
В.РЫЖКОВ: Нет. Я уверен, что люди перекрыли бы…
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Рублевку если попытались бы?
В.РЫЖКОВ: Я уверен, что ничего бы не было, потому что власти…
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Валерий Геннадиевич, вы как думаете?
ВАЛЕРИЙ: Я полагаю, что на самом деле вот все эти омоновцы…
В.РЫЖКОВ: Объехали бы.
ВАЛЕРИЙ:.. которых туда посылают разгонять, на самом деле зачастую просто враги народа, как они в Башкирии себя показывают, но внутренне они все равно чувствуют, что не правы они.
В.РЫЖКОВ: Конечно. Я с вами согласен, тем более, что омоновцев и других милиционеров точно так же сейчас нагрели с этими льготами, и я думаю, что они, когда выходят…
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Взбунтуются.
В.РЫЖКОВ: Они выходят на Ленинградку, и я думаю, что в душе многие, или большинство из них, вместе с этими пенсионерами.
ВАЛЕРИЙ: Вообще-то большая роль публичности действия. Если изнасилуют в отделении девушку втихую, чтобы никто не видел – это одно дело. А гонять всяких стариков на виду у всей страны, знаете… наши не показывают, так иностранцы уж точно покажут, тут…
В.РЫЖКОВ: Валерий, вы очень интересный собеседник, последний вопрос можно вам задать?
ВАЛЕРИЙ: Да конечно.
В.РЫЖКОВ: Как вы вообще относитесь к такой ситуации, что вот люди сейчас узнают правду о том, что происходит в стране – я говорю только о телевидении - из канала «Евроньюз», а не из канала ОРТ, РТР или других каналов. Как вообще вам, как гражданину России, кажется это нормальным, что правду о своей стране мы узнаем из зарубежных телеканалов?
ВАЛЕРИЙ: Ну вообще-то многие мои знакомые смотрят РЕН-ТВ еще.
В.РЫЖКОВ: Да РЕН-ТВ еще.
ВАЛЕРИЙ: Ну, это наследство. Знаете, даже сейчас вот у меня какое-то чувство противоречивое, и у многих. Потому что конечно хочется… ну, сказать так – ребята, но мы же голосовали сами в большинстве. Мы же знаем, что именно пенсионеры и голосовали за Путина…
В.РЫЖКОВ: 70%, мне сказал один социолог, голосовало за Путина и за «Единую Россию».
ВАЛЕРИЙ: Да. С одной стороны, я могу выйти на улицу и сказать, если они мне дорогу перегородят, а я буду куда-то опаздывать. А с другой стороны – ну что сказать, я понимаю, они, как дети малые, перед лицом этой пропаганды тотальной, и, знаете… винить нельзя, предположим, человека несведущего в том, что ему ничего не сообщили, он не знал, и у него такая позиция ошибочная. Да, он проголосовал, потому что он ничего другого и не знал. А, к сожалению, вышло так, что у нас каналы обратной связи, общения с населением, они все приватизированы государством.. не приватизированы, а наоборот, национализированы.
В.РЫЖКОВ: Национализированы тоже нельзя сказать. Потому что они выступают не от имени нации, а выступают от имени правящей элиты.
ВАЛЕРИЙ: Скажем, группы лиц.
В.РЫЖКОВ: Группы лиц, которые себя выдают…
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Спасибо, Валерий…
В.РЫЖКОВ: Спасибо, Валерий.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вот пришло сообщение только что, которое я считаю, что мы обязаны зачитать, это было сообщение от Галины, которая прислала нам его по поручению жителей Саранска…
В.РЫЖКОВ: Это Мордовия.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Да. Ей позвонили и сказали, что блокируют связь с Москвой. А на самом деле, 21 января в Саранске намечается митинг, и они просили как-то привлечь внимание, чтобы не было как в Благовещенске – люди боятся. Галина, если вы меня слышите, пришлите нам, пожалуйста, свой номер телефона. Мы перезвоним.
В.РЫЖКОВ: Галина, я хорошо знаю ситуацию в Мордовии, как депутат Госдумы - очень маленькие компенсации в Мордовии, к сожалению, и полагаю, что как раз жители Саранска, как и жители моего Барнаула, достаточно сильно пострадали от монетизации.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Я уже устала бороться…
В.РЫЖКОВ: С чем?
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, это Челябинск. Очень хочу в «Эхо Москвы» попасть.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Да вы уже попали.
В.РЫЖКОВ: Представьтесь, пожалуйста.
ВАЛЕНТИНА: Новикова Валентина Михайловна, Челябинск.
В.РЫЖКОВ: Спасибо, что позвонили.
ВАЛЕНТИНА: Пожалуйста. Потому что…
В.РЫЖКОВ: Расскажите о себе два слова, Валентина Михайловна
ВАЛЕНТИНА: Я возглавляю огромную организацию тех, чьи отцы погибли в годы Великой отечественной войны.
В.РЫЖКОВ: Как называется ваша организация?
ВАЛЕНТИНА: Наша организация называется «Челябинская региональная общественная организация «Память сердца» – дети защитников отечества».
В.РЫЖКОВ: Да, что вы хотите сказать?
ВАЛЕНТИНА: Вы знаете, мы направили нашему президенту, за которого большая часть из нас голосовала, 34 тысячи подписанные нашими детьми войны под обращением, и мы никак не можем, уже чуть ли не два года, ответ иметь от президента. Чтобы когда-то сказали о детях погибших, об их тяжелой сегодняшней жизни. Очень тяжело. Вот я была перед Новым годом на парламентских слушаниях, и выступала, и говорила…
В.РЫЖКОВ: У нас в Госдуме. Да?
ВАЛЕНТИНА: Как можно жить пенсионерам, у которых выходит после оплаты квартиры и так далее 10 рублей на день? Как можно жить? На продукты, на промтовары остаются 10 рублей. И вот нет ответа от президента. Как это можно?
В.РЫЖКОВ: Валентина, можно вас спросить, короткий вопрос?
ВАЛЕНТИНА: Да, Владимир.
В.РЫЖКОВ: Вот я очень хотел бы, чтобы все услышали ваш ответ - расскажите пожалуйста, какая у вас пенсия, и какие у вас месячные затраты? Конкретно. Чтобы все понимали. О чем идет речь
ВАЛЕНТИНА: Видите, я вам все скажу. Пишут мне сотни людей со всей нашей страны.
В.РЫЖКОВ: Не про людей, про себя, пожалуйста.
ВАЛЕНТИНА: У меня пенсия - 2170 рублей. За квартиру - 706 рублей.
В.РЫЖКОВ: За январь еще не получали квитанцию?
ВАЛЕНТИНА: За январь? Нет, еще не получали. За декабрь, за предыдущий.
В.РЫЖКОВ: Боитесь получить за январь?
ВАЛЕНТИНА: Ну, конечно.
В.РЫЖКОВ: Итак, 706 рублей за квартиру. Дальше.
ВАЛЕНТИНА: Затем за телефон, за квартиру, радио, электроэнергия, но я льготник, ветеран труда, и поэтому у меня скидка есть.
В.РЫЖКОВ: Да, 50% телефон. Но теперь, видимо, у вас отменили за телефон 50%.
ВАЛЕНТИНА: Ну, наверное.
В.РЫЖКОВ: И у вас отменили бесплатный проезд в Челябинске?
ВАЛЕНТИНА: Нет.
В.РЫЖКОВ: Сохранили? Сумел Петр Иванович сохранить у вас проезд?
ВАЛЕНТИНА: Да, Петр Иванович сохранил, у нас от этого нет никаких митингов, но мы поддерживаем всех тех, кто выступает против.
В.РЫЖКОВ: То есть, у вас в Челябинске митингов нет, но вы полностью поддерживаете людей, которые в других…
ВАЛЕНТИНА: Полностью поддерживаю. Вполне возможно, что будут митинги в поддержку этой нашей категории граждан.
В.РЫЖКОВ: А вы видите, в чем выход? Вот такой вопрос, Валентина Михайловна – восстановить льготы, или, например, в два раза поднять пенсии всем пенсионерам – что лучше было бы?
ВАЛЕНТИНА: Вы знаете, когда я выступаю, я говорю – да не нужны нам никакие льготы, дайте нам достойную пенсию. Ну, 5 тысяч хотя бы рублей.
В.РЫЖКОВ: Да. Вот лично я с вами совершенно согласен, я думаю, что правильнее сегодня решать вопрос именно так - резкое одномоментное, в два раза минимум, повышение пенсий всем пенсионерам. И тогда бы это, мне кажется, сняло…
ВАЛЕНТИНА: И еще один маленький нюанс. Очень беспокоит то, что мы все говорим о тех, у кого есть льготы, но в нашей категории, сирот Великой Отечественно войны, у нас 30% тех, кто не имеет вообще никаких льгот.
В.РЫЖКОВ: У них еще ситуация тяжелее.
ВАЛЕНТИНА: У них еще тяжелее. И никто об этом не говорит, и эти вопросы не поднимает. Разве можно так?
В.РЫЖКОВ: Валентина Михайловна, огромное вам спасибо, что вы позвонили, я думаю, что очень важно, что вы сказали в эфире на огромную аудиторию, на всю страну то, что вы сказали. Со своей стороны то, что можем, по крайней мере, наша часть, Госдума, мы сделаем, чтобы помочь решить эти вопросы. Спасибо вам.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Наше время, к сожалению, истекает. Вот мы тут с Владимиром Александровичем подготовили такой небольшой сюрприз, и поэтому я прошу Владимира Александровича Рыжкова немножко раньше времени подвести итоги сегодняшнего, с моей точки зрения, очень грустного и страшного «Контрудара».
В.РЫЖКОВ: Нателла, я согласен с вами, что сегодня был страшный и грустный «Контрудар». Я когда ехал на эту программу, я не сомневался, что главной темой будет монетизация льгот, эта тема сегодня главная для страны, потому что она затронула порядка 36 миллионов человек по всей стране, и это не только пенсионеры, ветераны, инвалиды, жертвы политических репрессий, доноры, афганцы, чернобыльцы, чеченцы. Это и милиционеры…
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Труженики тыла…
В.РЫЖКОВ: Труженики тыла, это 36 млн. человек минимум, которых затронула эта реформа. И конечно, она была сделана бесчеловечно, конечно, она была сделана несправедливо. Конечно, авторы этой реформы и те, кто за нее голосовали в Госдуме, отчетливо понимали, что они делают. Но единственное, я думаю, они рассчитывали на то, что народ смолчит, что все опять это скушают, что ничего не произойдет. И я очень надеюсь, что все-таки сейчас люди не будут молчать, я очень надеюсь, что люди не остановят протеста до тех пор, пока президент, правительство и «Единая Россия» не начнут принимать меры. Тем более, что мы предлагали в Госдуме решение этой проблемы. И на самом деле, нам нужно на эту тему порядка 50 млрд. рублей. При том, что только в стабилизационном фонде уже более 500 млрд. рублей. Так что власть просто… не то, что она не может это решить, она не хочет это решать. Она осознанно и цинично отказываются решить проблему размера пенсий, проблему льгот, выплат компенсационных и так далее. Я очень… знаете, я просто горжусь нашими людьми, пенсионерами, ветеранами, что они не боятся, что они выходят, что они требуют защиты своих прав. И еще раз хочу подтвердить, что то, что делают люди – это абсолютно законно, абсолютно оправдано, и они требуют то, что им положено по Конституции, по закону и по совести.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Ну что же, а мы с вами сейчас будем петь, Владимир Александрович. Что мы будем петь? Это была просьба Владимира Рыжкова – поставить…
В.РЫЖКОВ: Да, я просто хочу сказать, что эта песня о нашей власти…
Н.БОЛТЯНСКАЯ: О властной вертикали.
В.РЫЖКОВ: Да, о властной вертикали. И я думаю, что в ней все сказано, так что слушайте внимательно.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Автор ее – Александр Левин.
ПЕСНЯ.