Нужны ли России "чёрные списки" для иностранцев? - Юрий Афонин, Дмитрий Вяткин - Клинч - 2011-07-05

С.БУНТМАН: Добрый вечер и добрый день, это программа «Клинч» в студии телекомпании и радио «Эхо Москвы» Сергей Бунтман. Предмет дискуссии таков - нужно ли России создавать некие контр-списки, подобно тем, что составляются в США, голландский парламент принимает, - нежелательных персон, как считается, виновных в деле Магнитского, например. Мы тоже можем составить свои списки людей, нежелательных к въезду в Россию, можем заморозить их вклады в виде контрмеры, или в виде своей независимости. Сегодня это будут обсуждать Дмитрий Вяткин, депутат Госдумы, фракция «Единая Россия» - вы считаете, что такие списки возможны?

Д.ВЯТКИН: Я считаю, что необходимы.

С.БУНТМАН: И второй наш гость - Юрий Афонин, депутат Госдумы от КПРФ - вы считаете, что такие списки не нужны.

Ю.АФОНИН: Мы должны адекватно отвечать на такие действия, но должны очень осторожно относиться и к некоторым государствам СНГ, нашим союзникам стратегическим.

С.БУНТМАН: Теперь чуть более развернутые позиции.

Д.ВЯТКИН: Суть законопроекта заключается в том, что по запросу депутатов Госдумы, членов Совета Федерации, уполномоченного по правам человека, представительных органов госвласти в регионах, правительство может устанавливать запрет на пребывание и въезд в РФ определенных граждан зарубежных государств, которые наделены властными полномочиями и в силу своих действий, либо бездействия, причинили ущерб правам, законным интересам наших граждан, которые находятся за рубежом. И, кроме того, по такому же запросу правительство может принимать решение об аресте активов данных иностранных лиц, которые находятся в наших банках, либо в их филиалах за рубежом. Вот суть законопроекта. И сам законопроект, конечно же, не устанавливает каких-то конкретных списков, поводов, перечней лиц, хотя бы видов должностных лиц, но устанавливает законодательный механизм, который бы позволял принимать такие меры. Причем, как мы указали в пояснительной записке, что мы понимаем, что гораздо эффективнее, и в первую очередь должны приниматься меры правового дипломатического характера для защиты наших граждан за рубежом, но в качестве определенного морального воздействия - в первую очередь, на тех лиц, которых мы считаем виновными в нарушениях прав наших граждан за рубежом - мы могли бы принимать такие меры. Такого механизма раньше не было. Единственный раз, когда некие списки составлялись – это было во время правления Ющенко в Украине, тогда у них служба безопасности составляла некие списки нежелательных россиян. У нас тоже были некие граждане Украины, которых мы выдворяли, либо не впускали на территорию РФ – но это делалось в некоем оперативном порядке, без нормального законодательно установленного механизма.

С.БУНТМАН: Юрий, ваша позиция.

Ю.АФОНИН: Наша фракция не возражает против того, чтобы нам рассмотреть вопрос о том, что ряд лиц, которые нарушают права наших сограждан, могли бы иметь определенные ограничения по нахождению на территории страны, какие-то финансовые операции. С другой стороны, в первом чтении мы не можем поддержать данный законопроект, потому что считаем, что он слишком широко трактует. Мы сейчас видим, что СМИ, определенные представители власти, крупные компании, ведут целенаправленную работу против развития экономики Белоруссии, по дискредитации Белоруссии через СМИ для россиян, и на территории этой страны. Поэтому мы будем вносить изменения, предлагать поправки, чтобы ограничить определенный круг лиц, или же какие-то действия. Потому что мы понимаем, что возможно, этот законопроект будет направлен, в первую очередь, не против США и каких-то их лиц, или голландских политиков, которые вводят санкции против граждан РФ, а в первую очередь, против наших соседей по СНГ. Мы выступаем за Союзное государство и считаем, что вводить такие возможности для наших чиновников, действия которых не всегда адекватны, целенаправленно, мы не можем.

С.БУНТМАН: Вы опасаетесь, что это может обернуться против президента Лукашенко и его чиновников?

Ю.АФОНИН: У нас много друзей на территории СНГ.

Д.ВЯТКИН: Этот законопроект устанавливает механизм принятия таких решений, и я бы дальше пошел, чтобы объяснить суть данного механизма: этот механизм – это определенная возможность для любого гражданина нашей страны, родственники или близкие которых попали в трудную ситуацию за рубежом – не обязательно это будет дальнее зарубежье, или страны СНГ, ближайшие соседи, - которые не могут в силу удаленности, ограниченности в ресурсах, в том числе, финансовых, каким-то образом помочь своим близким, родным, друзьям, как возможность обратить внимание на ту или иную ситуацию. Или в том случае, когда правовые, либо дипломатические возможности для помощи нашим соотечественникам уже исчерпаны, можно через депутатов законодательных органов в регионе, через депутатов Госдумы, избранных от того или иного региона, путем составления такого запроса обратить внимание правительства: посмотрите, есть такая ситуация, есть гражданин нашей страны, который попал в трудную ситуацию – обратите внимание, - мы обращались туда и туда, такие-то решения принимались должностными лицами зарубежных государств, и права нарушены, там никто ничего не делает, или наоборот, делают то, что не должны делать.

С.БУНТМАН: Понятно. Юрий говорит о конкретном.

Ю.АФОНИН: Если объективно говорить, кому будет чувствительно от наших санкций запрета въезда на территорию нашей страны, тем более, замораживать финансовые счета? В первую очередь тем, кто более близко общается с нашим государством Кто это? Это территория бывших республик СССР – они более часто здесь бывают, у них более связана экономика. В принципе, тем же американцам и голландцам, по сути, ни тепло, ни холодно – вместо одного агента въедет другой агент, у них проблем нет.

С.БУНТМАН: А разве это против агентов?

Ю.АФОНИН: Ну, условно. Получается, что в первую очередь мы принимаем закон для граждан СНГ. Дальше смотрим, как действующая власть, и, исходя из своих политических интересов, а не из интересов страны, против кого можно действовать. Мы предполагаем, что этот механизм будет использоваться, в том числе, для решения ряда финансовых и экономических вопросов с этими государствами. А если взять гражданина - у нас до местного чиновника достучаться с проблемами невозможно.

Д.ВЯТКИН: Не драматизируйте. Если говорить о небольшой предыстории – на прошлой неделе в Госдуме состоялся «круглый стол», организовал это Комитет по международным делам, - там была представлена информация о том, какие есть проблемные ситуации, связанные с защитой наших граждан. Причем, вовсе не обязательно, что происходило что-то нехорошее за рубежом. Взять, например, дело Кашина - это однофамилец известного журналиста. На Дальнем Востоке нашего гражданина Кашина сбил на машине американский дипломат. Дипломат воспользовался своим иммунитетом, скрылся на родине, в США, и там правды, несмотря на все усилия, мы не добились. Американский суд принял решение, в соответствии с которым, несмотря на то, что это было нерабочее время, признали, что дипломат был при исполнении, следовательно, он не должен нести абсолютно никакой ответственности – даже компенсировать ущерб нашему гражданину. А человеку были причинены увечья.

С.БУНТМАН: И что даст процедура объявления нежелательной персоной?

Д.ВЯТКИН: Это как один из примеров, таких примеров много. Кстати, про Белоруссию там ничего не было сказано. Наши взаимоотношения с Белоруссией – абсолютно прав коллега – они у нас особенные, и, несмотря на трения, которые возникают, проблемные ситуации в отношении наших граждан, которые находились на территории Белоруссии, вообще не рассматривались – это самый малореальный вариант.

С.БУНТМАН: Почему? Там бывает, что арестовывают наших граждан, держат, - в этом тоже надо разбираться.

Д.ВЯТКИН: Извините, когда наши граждане нарушают законодательство других государств, и это очевидно – значит, они должны нести ответственность. Хотя когда мы говорим о ситуации в Белоруссии, которая случилась после президентских выборов, то наша дипломатическая служба приложила все усилия для того, чтобы минимизировать какие-то санкции в отношении граждан нашей страны, и честь и хвала нашим дипломатам, что мы вступились за наших граждан - даже невзирая, может быть, на то, правы они были или неправы. Но есть страны Балтии - там права не-граждан, наших соотечественников…

С.БУНТМАН: А как мы определяем «наших соотечественников»? «неграждане» - это полу-статус.

Д.ВЯТКИН: Вы прекрасно знаете, что наши граждане могут находиться на территории иных государств. Могу привести еще один пример - не так давно в Узбекистане был осужден чуть ли не на 16 лет отставной военный, полковник из Свердловской области – отказался от узбекского гражданства. Там этот отказ не восприняли. Он ездил туда к родственникам, его задержали, и что вы думаете – за измену ему назначили несоразмерное наказание – естественно, там никакой измены нет.

С.БУНТМАН: В случае с Узбекистане как может повлиять список, который мы составим о нежелательности въезда в Россию, или арест счетов? Кого оттуда? Тамошних следственных начальников, или, об ужас, - президента?

Д.ВЯТКИН: Я привел пример – полковник имел, в том числе, российский паспорт. Пример, когда в странах ближнего зарубежья, в том числе, интересы наших граждан серьезно страдают, и у нас есть объективные причины сомневаться, что у наших соседей все было сделано правильно и грамотно с точки зрения юридической и соблюдения прав человека.

Ю.АФОНИН: На самом деле любой юридический акт, тем более, закон, его действие можно посмотреть по прошествии времени. С точки зрения идеи – идея хорошая, все не возражают, потому что понимают, что у России очень много ее политических противников, тех людей, которые максимально пытаются нарушать права человека, интересы наших граждан, считают жителей СНГ и России как бы людьми второго сорта – такое есть, и мы понимаем, что с этим нужно бороться. С другой стороны, мы должны объективно понять, что фактически выхлоп от этого закона, с моей точки зрения, будет достаточно небольшой, в большей мере нулевой. С другой стороны, мы сейчас уже определились, и Дмитрий согласился, что хоть немного, но чувствительно, это будет только для граждан, чиновников и бизнесменов именно стран СНГ. А остальные что там? Объективно говоря, мы говорим: мы сильные, накачали мышцы, мы эти мышцы показали, тоже можем делать адекватные шаги. Но с точки зрения серьезности и адекватности, и если мы кого-то на западе этим законопроектом серьезно напугали - я сомневаюсь. Мы же закон принимаем не на короткий период, а на долгий срок.

Д.ВЯТКИН: Я бы здесь согласился только потому, что международное сотрудничество происходит между самыми различными организациями. Я могу вспомнить только один-единственный случай, когда принимающая сторона обязуется впустить и обеспечить въезд, невзирая на лица - в том случае, если проводятся мероприятия ПАСЕ, и члены парламентских делегаций обязаны быть допущены на любые мероприятия. Например, Страсбург – у нас были такие случаи, когда некоторых членов делегации не хотели там видеть, но им обеспечивали присутствие - от аэропорта до здания, и обратно. Были нарушения, когда некоторых наших коллег, депутатов ГД, не пустили в Грузию – это было грубейшее нарушение Конвенции. Но есть сотрудничество и межгосударственное сотрудничество в самых различных сферах. Между органами внутренних дел, иными органами исполнительной власти, и гости из дальнего зарубежья, из стран Западной Европы, у нас бывают достаточно часто, должностные лица, те, кто принимает решение, в том числе. Поэтому для многих лишение возможности приехать сюда было бы тоже определенным знаком, звоночком - извините, вы ведете себя так, и ваши действия по тому или иному делу в отношении нашего гражданина, повлекли, как мы считаем, нарушение его прав, и мы не хотим видеть вас, поэтому мы вас отлучаем от этой межгосударственной работы. Поэтому сказать, что это будет как слону дробина – я бы так не сказал. Межгосударственное сотрудничество сейчас активно проводится.

С.БУНТМАН: Да, это имеет воздействие, и «список Кардина» достаточно действенен. Но вы ни разу его не упомянули, но настолько близко стоят эти две идеи, что мне кажется это очевидным.

Д.ВЯТКИН: «Список Кардина» появился достаточно давно, а сама идея обсуждалась еще раньше, чем он появился.

С.БУНТМАН: А наш список появляется вдруг, на ровном месте? То есть, это никакой не ответ?

Д.ВЯТКИН: Законопроект появился после того, как была озвучена информация на «круглом столе» в Госдуме по нескольким делам, и дело Магнитского и «список Кардина» не являются первопричиной возникновения нашего законопроекта. Нет, есть определенное количество случаев нарушения прав наших граждан за рубежом, которое, я надеюсь, перерастет в некую ответную реакцию. Причем, мы не говорим о том, что это панацея – в первую очередь это меры правового, дипломатического характера. И как акт моральной поддержки, мера морального воздействия на иностранных должностных лиц – такой механизм. Такого механизма раньше не было, который был бы законодательно установлен. Но первопричиной, последней каплей был тот объем информации, который был представлен депутатам на «круглом столе». И напрямую связывать – у них «Список Кардина» по делу Магнитского, а мы им наш ответ – такого нет. Я считаю, что нет.

Ю.АФОНИН: Конечно, механизм объявления нежелательных персон в определенной мере действенен - фактически государству дают понять, что у нас есть данные о коррупционной составляющей, нарушении прав человека – разберитесь, посмотрите сами. С одной стороны, конечно, нельзя вмешиваться во внутренние дела других, но даже если брать «Список Кардина» - конечно, события, с моей точки зрения, в чем-то связаны - внесение этого законопроекта. Но суть заключается в чем? – мы сами должны разобраться. И если там есть виновные – наказать. Если это просто внешнеполитическое давление, внешнеполитический шантаж – это уже вторая составляющая. Если уже отойти от этого законопроекта, нам надо более четко смотреть, что происходит в стране, как мы реагируем на это. Наша позиция – такой законопроект возможен. Но я даже не могу сейчас предложить сценарий, как ограничить недобросовестных – мы понимаем, что круг ограничен - Госдума конституционным большинством принимает решения, связанные с нежелательными персонами.

Д.ВЯТКИН: Не требуется принятие запроса большинством. Дело в том, что правительство вправе принять те или иные меры, но вовсе не обязано это делать. Потому что принятие подобного рода решений должно быть взвешено, с учетом изучения всех обстоятельств дела, на основе материалов, которые есть у заявителей, - возможно, затребовать их у внешнеполитической службы, и после этого уже выносить решения. Конечно же, автоматически по каждому заявлению такие списки составляться не будут.

С.БУНТМАН: Прервемся на новости, и через три минуты продолжим.

НОВОСТИ

С.БУНТМАН: Продолжаем «Клинч». Нужны ли нам списки нежелательных лиц в России как мера воздействия на госструктуры других стран, которые нарушают права российских граждан. Только я не понимаю, если составлять списки - почему нам надо ограничиваться этим? Американцы считают себя мировой державой, европейцы – участвующих в делах своего континента. Поэтому их волнует то, что происходит в России, Белоруссии, Косово, Черногории, Ватикане – где угодно, - поэтому они участвуют в этом деле. Мы же, получается, составляем списки по следам тех, кто преследует наших сограждан, а с другой стороны, очень зыбкие аргументы. Или нет? Пробуем разобраться. Когда Дмитрий говорил о положении не-граждан в Латвии, например, - есть целый пласт людей, хотя сейчас ситуация становится несколько другой - с возможностью даже работать во всей зоне Евросоюза. Но если мы озабочены этим - мы должны высказывать свою позицию. Что мы и делаем. Предположим, преследуют цыган в Италии – не только Папа Римский с ними должен встречаться, но и мы должны озаботиться этой проблемой.

Д.ВЯТКИН: На самом деле хорошую мысль вы высказали. Нарушения не только наших граждан возможно должны вызывать нашу ответную реакцию, в том числе, даже и такую. И положение «не-граждан» в странах Прибалтики, даже если это не граждане России, в том числе, - наверное, тут надо подумать. Во всяком случае, после первого чтения, если закон будет принят, можно будет подумать и на эту тему. Тем более, что есть попытки определить, кто такие наши соотечественники. Вполне возможно, что мы расширим круг наших интересов в данном случае. А может быть, это будут и граждане иностранных государств, тем или иным образом, связанным с интересом России.

С.БУНТМАН: Хочу понять позицию - обязательно связанными? Гуманитарная позиция, наверное, важнее.

Д.ВЯТКИН: Если мы будем проводить аналогии с тем же списком Магнитского, то официально объявляется о том, что, так как Магнитский представлял интересы британской компании, то он, по сути дела, получил посмертно такую реакцию со стороны, в том числе, британских властей и других государств. Но, тем не менее, там интерес прослеживается. Поэтому вполне возможно, что и мы расширим – конечно, не в ответ на этот список, - защищать интересы тех людей, которые тем или иным образом связаны с нашей страной, где наша страна в первую очередь может быть заинтересованной в защите прав и законных интересов даже не-граждан России, которые работают, допустим. В наших компаниях, или представляют интересы наших граждан. Это может быть адвокат нашего гражданина – для примера.

Ю.АФОНИН: Если мы будем искать глубинные причины – почему эта инициатива не была принята 5, 10 лет назад, - к сожалению, за последние 20 лет мы очень серьезно потеряли свое влияние. Не только в мире, но и даже на постсоветском пространстве. Если посмотреть, что происходит с нашими геополитическими союзниками - Украина при всем том , что ушли «оранжевые», более взвешенная позиция Януковича, - все равно все последние события, в том числе, по запрету использования красного флага как знамени Победы, говорит о том, что все движутся туда, именно в ту сторону, у нас становится все меньше политических союзников. Некоторых, - как Лукашенко, - когда государственные или окологосударственные СМИ фактически развязали травлю жителей, руководства Белоруссии – фактически мы оказались в изоляции. И это две совершенно разные вещи - США или Голландия, как их союзник, объявляет этот список, и мы. Для кого мы объявляем, как? Мы фактически находимся в определенной международной изоляции. Поэтому, если комплексно обсуждать проблемы нашего влияния в мире, то конечно, уровень обороноспособности, экономической мощи. Использование экономической мощи, в том числе, за пределами нашей страны – вот что необходимо обсуждать. Но я бы хотел подчеркнуть – концептуально мы не против этой законодательной инициативы. Просто хотелось бы, чтобы она была адекватной их инициативе, но, к сожалению, наше влияние такое, что она неадекватна. С другой стороны, мы должны дать знак и гражданам нашей страны, и не гражданам, и тем, кто связан с нашими компаниями, - что мы готовы защищать. Другое дело эффективность этой защиты. Мы прекрасно понимаем – тот путь, который прошла Россия за последние годы не говорит, что мы можем эффективно защищать. Но мы не должны говорить, что мы к этому не стремимся – мы к этому стремимся. Но надо поставить барьер, чтобы такие решения принимались в исключительных случаях, и чтобы эти решения консолидировали наше общество. К сожалению, - а мы предполагаем, что такие действия могут быть против наших геополитических союзников на постсоветском пространстве – необходимо, чтобы были колоссальные юридические ограничения. Поэтому наша задача, если мы выходим на какие-то консолидированные позиции – поискать пути ограничения недобросовестных действий. В том числе, против белорусских руководителей.

С.БУНТМАН: Вернемся к формальной части. Есть процедура – без объяснения причин человеку могут оказать во въезде, и только потом поясняют, что может нанести вред безопасности страны. От кого угодно – от террориста до Наташи Морарь может быть. Есть и используется черт знает, как - то так, то сяк, то эдак - абсолютно никто ничего не понимает. Да, и другие страны это используют.

Д.ВЯТКИН: Да, это точно. Американцы и британцы могут не объяснять ничего, и развернуть в аэропорту.

С.БУНТМАН: И простые граждане часто страдают от взаимоотношений наших государств. И в данном случае вы хотите дать этому юридическую и публичную рамку?

Д.ВЯТКИН: Абсолютно точно. В данном случае это уже заявление государственных органов. Это официальная позиция государства – что мы считаем, что в данном случае, - и так далее. И эти лица, - мы не можем сказать, что они виновны, потому что для этого необходимо решение суда или какие-то официально выдвинутые обвинения, - но мы считаем, что эти лица причастны к тому, что были нарушены права нашего гражданина, или иного человека, в котором есть заинтересованность РФ - это уже официальное политическое заявление. Это и не скрывается.

С.БУНТМАН: То есть, публичное заявление.

Д.ВЯТКИН: Именно так.

Ю.АФОНИН: То есть, КПД этого процесса все-таки лежит не в области юридической, законодательной, а в области общественной. Д.ВЯТКИН: Но политической.

Ю.АФОНИН: Конечно. Потому что если брать дело и список Магнитского, ведь задача нанести имиджевый ущерб России.

Д.ВЯТКИН: Вне всякого сомнения – оказать политическое давление.

С.БУНТМАН: В случае с Магнитским согласитесь, что здесь нанесен ущерб России и ее образу вовсе не сенатором Кардиным. А то, что произошло с Магнитским, и становится все яснее и яснее сейчас…

Д.ВЯТКИН: Мы немножко о другом говорим.

Ю.АФОНИН: Тут реакция государства. Государство, чьих граждан обвиняют в каких-то действиях, объективно обвиняют в нарушениях прав человека, коррупционных действиях, - должно провести объективное независимое расследование, чтобы не позволять западным державам и государствам оказывать такое организационное… мы же – все-таки имидж страны после этого зашатался. Возможно, мы сами виноваты - сейчас надо разбираться и устанавливать, почему это произошло. Возможно, у нас такая система. Но удар произошел не на юридическом поле, а произошел в общественно-политическом. Поэтому я думаю, что такие меры должны и показать этих людей, которые там есть.

Д.ВЯТКИН: А может, сподвигнуть на какие-то действия наших зарубежных партнеров.

Ю.АФОНИН: Я считаю, что реакция правильная российского государства на этот список – действительно провести необъективное расследование, не идя на поводу ни у кого.

Д.ВЯТКИН: Я не считаю, что это реакция на список. Я считаю это реакция на случай, который требует полного и всестороннего расследования, что и происходит сейчас. И дело не в том, что нас заставили это все делать, - должно быть проведено вне существования списка и некоего политического давления извне.

С.БУНТМАН: Должно было, но почему-то как-то странно происходило.

Д.ВЯТКИН: Почему вызывают сомнение попытки политического давления. На самом деле такие вещи должны расследоваться автоматически – без окрика из-за рубежа.

С.БУНТМАН: Конечно, должны расследоваться сразу. Слушатели пишут: «Более эффективен Онищенко – достаточно наложить запрет на ввоз голландских тюльпанов, например» - это тоже использование. Как вы относитесь к таким мерам?

Д.ВЯТКИН: Те меры, которые принимает Роспотребнадзор, носят несколько иной характер, и я бы не стал увязывать политический диалог или политические споры с теми мерами, которые принимаются ведомством г-на Онищенко. Потому что есть объективные причины и есть те меры, которые вполне в законном порядке принимаются. Это надо так и воспринимать.

С.БУНТМАН: Не буду приводить пример грузинских вин и «Боржоми» - может быть, он вас не убедит, но пример сметаны, творога и молочных продуктов из Белоруссии - очень уж как-то совпало.

Д.ВЯТКИН: Всяко бывает. Но запрет на ввоз в Россию овощей из Европы никак политическим шагом не назовешь - согласитесь.

С.БУНТМАН: Бывает.

Ю.АФОНИН: Вы говорили о Голландии - допустим, если мы в шутку запретим ввоз тюльпанов – на 8-е марта женщинам мы что будем дарить?

Д.ВЯТКИН: Розы из Колумбии.

Ю.АФОНИН: Но если мы импортное ввозить не будем, нам дарить будет нечего – будем дарить ромашки. А та же Белоруссия обеспечивает свою продовольственную безопасность. Нам надо, чтобы мы могли тоже поставлять и импортировать нашу продукцию. Мы должны обеспечить продовольственную безопасность нашей страны.

С.БУНТМАН: Давайте определим то, что мы хотим. Насколько я понимаю, Дмитрий считает, что этим законопроектом мы определяем меры юридического, публичного воздействия на госорганы и отдельных представителей госорганов, которые нарушают права российских граждан и не поддаются другим мерам воздействия.

Д.ВЯТКИН: Скорректирую, - публичного политического воздействия юридическими мерами. Потому что мы понимаем, что каких-то мер ответственности на тех должностных лиц, которые находятся за рубежом и являются гражданами другой страны, силами нашей правоохранительной или судебной системы достаточно сложно. Потому что с выдачей собственных граждан у каждой страны есть определенные ограничения, в том числе и у нас – мы своих граждан не выдаем, или далеко не всех. Конечно же, это меры публичного политического или внешнеполитического воздействия - вне всякого сомнения, - которые сопряжены, в том числе, с мерами экономическими - если мы говорим о возможном аресте активов, находящихся в наших банках, либо в филиалах наших банков за рубежом.

С.БУНТМАН: Вы считаете, что это выглядит серьезно? Мы все время задаемся вопросом – много ли их людей, которые держат деньги в наших банках? Кажется, что наоборот – больше наших компаний держат свои деньги в их банках.

Д.ВЯТКИН: С учетом все большей экономической интеграции, в том числе, на бывшем советском пространстве, думаю, что таких случаев все будет больше и больше - вне всякого сомнения.

С.БУНТМАН: Это еще и в интеграционную перспективу направлено?

Д.ВЯТКИН: Конечно. Почему нет?

С.БУНТМАН: Юрий, вы считаете, что эти рамки слишком широки и это может быть использовано в политических целях, в том числе, против стратегических партнеров России?

Ю.АФОНИН: мы понимаем, что в перспективе эти экономические рамки могут расширяться – конечно, сейчас они очень узкие. Это решение – чисто политическое решение. Мы действительно можем применять определенные санкции, делать такие публичные заявления, но для того, чтобы это делать, нам надо определиться с концепцией нашей внешней политики. У нас эти сегодня хорошие, а завтра эти плохие, с одной стороны, мы позитивно восприняли избрание Януковича лидером Украины, с другой стороны мы не можем принимать определенные действия, например, связанные с невозможностью использования красного знамени Победы - то есть, у нас размытая ситуация в наших международных отношениях. Поэтому уровень применения этого закона в определенные отрезки времени, политические, могут наносить ущерб действиям и интересам нашей страны.

С.БУНТМАН: Понятно. Хотя внешнеполитические отношения редко бывают последовательными.

Д.ВЯТКИН: И однозначными.

С.БУНТМАН: Как говорил Вячеслав Михайлович Молотов – «Мы не должны быть догматиками. Теперь агрессор у нас Франция и Великобритания»

Д.ВЯТКИН: Два года назад с полковником Каддафи обнималась, и целовать вся Европа.

С.БУНТМАН: Берлускони, целующим Каддафи, увешена вся Великобритания.

Д.ВЯТКИН: И ничего – сейчас бомбят.

С.БУНТМАН: Идея понятна. Зададим вопрос слушателям - так нужны ли такие списки иностранных граждан, нежелательных для России? «Нужны» - 660-06-64, «не нужны» - 660-06-65. Насколько актуален этот законопроект в ряду других? Должен ли он рассматриваться долго, или он сейчас приоритетен?

Ю.АФОНИН: если сравнивать с теми законопроекты, которые в обязательном порядке будут рассмотрены в весеннюю сессию, до ее окончания, он не стоит на первом месте, вне всякого сомнения. В четверг мы будем проводить дополнительное заседание для того, чтобы рассмотреть совсем другие законопроекты - в первую очередь, об охране здоровья.

С.БУНТМАН: То есть, «не горит».

Д.ВЯТКИН: Вне всякого сомнения. У нас есть огромное количество вопросов, которые связаны с нашими внутренними вопросами, теми, которые касаются непосредственно всех наших граждан, с которыми мы будем разбираться здесь и сейчас. До конца весенней сессии, конечно, в повестке дня номером один не значится.

Ю.АФОНИН: Конечно, объективно никакой актуальности нет, - мы понимаем, что это точечный законопроект по конкретной проблеме. Внешнеполитическая мощь государства, ее положение в мире во многом зависит от стабильности экономической и социальной в стране. Поэтому основной пакет вопросов связан с развитием экономики. Но, к сожалению, те меры, которые сейчас предлагаются – в том числе, фракцией большинства «Единой России» в ГД, они не служат, с нашей точки зрения, укреплению этих фундаментальных позиций и повышению уровня влияния РФ в мире. Поэтому мы предлагаем свои альтернативные проекты. Но этот закон требует серьезной проработки, чтобы он работал на благо страны.

С.БУНТМАН: Дмитрий, вас никто не подгоняет с этим законом, или кому-то хочется, чтобы он прошел?

Д.ВЯТКИН: Никто не подгоняет. Я говорю, что есть план вопросов на весеннюю сессию, конечно, там наш законопроект не стоит. Есть законопроекты, которые касаются каждого гражданина нашей страны. Но мы вернемся к его рассмотрению и будем его обсуждать хотя бы на уровне рабочих групп, в Комитете во время осенней сессии.

С.БУНТМАН: Тогда и вернемся к этому вопросу. Хотя сейчас он вышел на первый план.

Д.ВЯТКИН: Как информационный повод. Конечно же, не самый главный, потому что есть вопросы важнее. И в соответствии с регламентом, первоочередными являются законопроекты, которые внесены президентом, правительством, - их у нас есть.

С.БУНТМАН: То есть, такой законопроект не будет выскакивать впереди очереди.

Д.ВЯТКИН: Вне всякого сомнения.

С.БУНТМАН: Спасибо большое. Всего 15% считают, что нам необходимы такие меры. Голосование продолжится в интернете.

Д.ВЯТКИН: Но 15% уже есть.

С.БУНТМАН: Спасибо вам большое. До свидания.