Ознакомиться с делами: Ужин. Коль. Кофе. - Антон Орехъ, Алексей Осин - Кейс - 2015-05-07
07.05.2015
И.Воробьева
―
22 часа и 9 минут в столице, всем здравствуйте, добрый вечер. Это программа «Кейс». Меня зовут Ирина Воробьева. Вообще у нас сегодня два эксперта в программе.
А.Орехъ
―
Да.
И.Воробьева
―
Вот это вот «да», которое вы сейчас услышали, это Антон Орехъ, добрый вечер.
А.Орехъ
―
Добрый вечер.
И.Воробьева
―
Но у нас случился небольшой казус. Мы потеряли второго эксперта. Я сейчас начну организовывать поиски.
А.Орехъ
―
Была раньше такая программа прекрасная, Там Николай Шуевич Тамразов говорил на два голоса.
И.Воробьева
―
Да? Ты можешь?
А.Орехъ
―
Агата Шуевна и Николай Шуевич, два персонажа, он там «здравствуйте, ребятки». Ну,и он прекрасно на два голоса. Ну, Лехин голос я, конечно, не смогу. Ну, найдем. Мы как-то раз в «Лохотроне» сидели. Был список гостей, ожидается Алексей Осин. И он действительно пришел, минут через 10 мы нашли его.
И.Воробьева
―
Ну, самом деле, я считаю, что пора начинать поиски. Как это происходит. Во-первых, система оповещения. Я оповещаю по радио, что у нас потерялся Алексей Осин. Смотрите-ка. Вот как только вот, сразу же. Да, Алексей Осин, здравствуй, дорогой.
А.Осин
―
Здравствуйте.
А.Орехъ
―
Здравствуй, Лешечка, здравствуй, дорогой. Я уже говорю…
И.Воробьева
―
Леша, тебе Гусман не простит, что ты в «Кейс» опаздываешь.
А.Осин
―
Я не опаздываю, я здесь.
А.Орехъ
―
Леша, помнишь,Николай Шуевич и Агата Шуевна? Ну вот. Я уже стал на два голоса тут и тебя изображать.
И.Воробьева
―
Наши прекрасные слушатели поздравляют всех, кто в этой студии, с днем радио. Этопрекрасно, мне кажется.
А.Орехъ
―
Ой, кстати, да, деньрадио.
И.Воробьева
―
Да, сегодня день радио. Деньрадиовещания. Прекрасно совершенно, спасибо большое, Павел, и всем тем, кто поздравляет. Это чудесно. Мы очень рады. И нам очень приятно. «Попов жил, Попов жив, Попов будет жить». Несомненно, учитывая, что у нас есть свой Попов на радиостанции, который совершенно точно жив и будет жить, это сто процентов.
А.Орехъ
―
Володька, да. Если идешь по коридору и чувствуешь запах жареной рыбы…
А.Осин
―
Сеня, скажи, зачем, Володька сбрил усы.
А.Орехъ
―
Значит, Володька на месте.
И.Воробьева
―
Таким образом, мы все передали привет Попову, надеюсь, он нас слушает. Мне кажется, ему должно быть приятно. Хорошо, ладно. Итак, у нас три кейсапо традиции. Только сначала нужно в обязательном порядке, без этого «Кейс» не может начаться. Необходимо передать приветы постоянным экспертам программы. ЮриюКобаладзе и Юлию Гусману, без этого никак.
А.Орехъ
―
Постоянно отсутствующим экспертам.
И.Воробьева
―
Ну не надо, нет.
А.Орехъ
―
Как в твоей, Леха, любимой государственной думе. Один голосует за всех, а где-то остальные постоянно отсутствующие.
А.Осин
―
Я попрошу без этих штампованных полыхаевских резиновых резолюций. Пожалуйста.
А.Орехъ
―
Мы с тобой стали редко видеться в эфире, поэтому надо как-то все вместить. Старыеспоры.
А.Осин
―
Я, по-моему, сто раз уже говорил, что я на парламентские выборы не хожу.
И.Воробьева
―
Серьезно?
А.Орехъ
―
Вот это, кстати, тоже мы используем. Вот из-за таких, как ты, Леха,эти бегают там с карточками.
И.Воробьева
―
Точно. Нет, подожди секунду. То, что ты не ходишь на выборы, не освобождает тебя от ответственности за то, что она делает. Потому что если бы ты пошел и проголосовал тогда бы…
А.Соломин
―
Вы сказали, что она моя. Она столь же ваша, как и моя. Вот и все.
И.Воробьева
―
Даже не знаю, что и ответить на это.
А.Осин
―
А вы даже, ходя…
И.Воробьева
―
Лешечка, ты за Путина голосовал?
А.Осин
―
Да, конечно.
И.Воробьева
―
Вот твой Путин…
А.Орехъ
―
Твой режим, по ноги в крови который... а у меня сегодня танк незавелся.
И.Воробьева
―
Заглох. Говорят, что это было специально.
А.Орехъ
―
Трудная радость либерала. Ну, должны же у вас какие-то праздники быть, вероятно. А то все грустно.
А.Орехъ
―
Да, день танка у нас будет.
И.Воробьева
―
Мне тут пишут, что сегодня не только день радио, обычно в этот день непонятно, кого поздравлять, то ли радистов, то ли связистов. В том смысле, что, либо те, кто, конечно, радиолюбителями работают на радио, либо те, кто являются радиолюбителями. Я считаю, что все надо поздравлять. Радиолюбителей мы тоже поздравляем с большим удовольствием.
А.Орехъ
―
Всех, кто передает сигнал, кто принимает сигнал, кто формирует сигнал.
А.Соломин
―
14 февраля только строго определенных женщин,а 8 марта всех.
А.Орехъ
―
Леха, вот все-таки не зря его позвали.
И.Воробьева
―
Глубока мысль, Алексей, во всех смыслах этого слова.
А.Орехъ
―
Я тебе больше скажу. А 9 марта уже никаких, потому что всех поздравили 8-ого.
И.Воробьева
―
Никакие. Отлично. Хорошо. Давайте начинать.
А.Осин
―
И некоторых можно поздравить 23 февраля.
И.Воробьева
―
Это, кстати, плохая шутка, я тебе хочу сказать.
А.Осин
―
Почему?
И.Воробьева
―
Вот я тебе, как человек, которого периодически начинают поздравлять с 23 февраля, хочу сказать, что это не очень хорошая шутка.
А.Орехъ
―
А чего тебя с 23 февраля?
И.Воробьева
―
Ну вот как-то все почему-то поздравляют, поскольку считают меня защитником отечества, человека,который никогда не служил в армии.
А. Осин
―
По отношению к тебе это плохая шутка, а по отношению к людям, которые служат в армии, наверное, хорошая. Что ты профессиональный праздник...
И.Воробьева
―
Есть очень красивая девушка из Смоленска, Ольга Билькевич, которую я каждый раз поздравляю с 23 февраля. Она потрясающе красивая, действительно служила.
А.Осин
―
А мне можно?
И.Воробьева
―
Нет, Леша. Тебе нельзя.
А.Орехъ
―
У тебя тоже много знакомых женщин в форме?
А.Осин
―
Нет, ну прорекламировала же.
А.Орехъ
―
А, то есть ты хочешь теперь поздравить.
И.Воробьева
―
Я тебе перед 23 февраля скажу, как это сделать.
А.Орехъ
―
Тем более февраль-то не за горами. Достаточно быстро.
И.Воробьева
―
Зима близко, как говорится.
А.Орехъ
―
Слушайте, ну о чем мы говорим? Недавно елки разбирали, ну правда.
И.Воробьева
―
А, кстати, уважаемые радиослушатели. Вот, наверняка, напишите нам в эфир, кто из вас не разобрал елку до сиз пор и почему? Потому что я в прошлом году летом разбирала.
А.Соломин
―
Уже начался бракоразводный процесс, на котором вас обвиняют в том, что вы не разобрали елку?
И.Воробьева
―
Вот, кстати. Да.
А.Орехъ
―
Нет ли этого кейса, кстати?
И.Воробьева
―
Нет, это просто не время еще. Поскольку к лету начинаются такие раздражения, типапервое июня дорогой друг. А, нет, майские праздники сначала.
А.Орехъ
―
На самом деле дело даже не в елке. А вот шуба, которая…у меня до сих пор весят шмотки зимние.
И.Воробьева
―
Да, у меня тоже, кстати.
А.Орехъ
―
Но я зимнюю резину поменял, извините, 2-3 недели назад.
И.Воробьева
―
А я несколько дней назад. Буквально во вторник.
А.Орехъ
―
А один наш коллега, наш хороший друг и товарищ, как говорится, с Алексеем мы с этим товарищем даже в неформальной обстановке периодически общаемся, он вообще эту резину не меняет никогда.
И.Воробьева
―
Да ты что?
А.Осин
―
Она называется демисезонная.
И.Воробьева
―
Главное, не шипованная.
А.Орехъ
―
На зимней на самом деле. Но там уже, я говорю, она с шипами? Ну когда-то может была и с шипами.
И.Воробьева
―
Ужас, это же опасно, кошмар. Сан Саныч осуждает, я уверена.
А.Орехъ
―
Ну, у него работа такая.
И.Воробьева
―
Осуждать всех автолюбителей.
А.Орехъ
―
Ну че, может это, какэто, забыл слово… На Вильяма замахнуться? Антонина небось из Шекспира чего-нибудь подобрала?
И.Воробьева
―
Да конечно, такого вообще подбросила. Марина пишет: «На знаю, за кого болеть, сегодня мои любимые ведущие». Марина, вы, пожалуйста, оценивайте то, как наши эксперты выступают в качестве экспертов.
А.Орехъ
―
Мы, может, еще и не поругаемся, кстати.
И.Воробьева
―
Это вот вряд ли.
А.Осин
―
Я знаю, за Билькевич надо болеть.
И.Воробьева
―
Да, я согласна. За Олю Билькевич из Смоленска, я тоже считаю, надо болеть, она очень красивая и очень хорошая. Да.
А.Осин
―
Духовно обогатитесь.
И.Воробьева
―
Договорились. Все. Давайтеначинать с первого кейса. Этот кейс подготовила нам действительно Тоня Самсонова. И он называется «Жадность».
Т.Самсонова
―
Дилерский салон ауди в Лондоне предложил своему клиенту двадцатисемилетнему СиобануЯпу, в качестве моральной компенсации за плохо починенный автомобиль, оплатить ужин на двоих в один из самых дорогих ресторанов. Яп согласился на это предложение компании и вместе со своей девушкой пошел в ресторан. На следующий день представители Ауди получили счет за ужин на 700 фунтов. (пятьдесят тысяч рублей). Компания сказала, что всему есть пределы, и столько двое нормальных людей, если они не жадные, не могли съесть и сказала, что оплатит только половину. Яп считает, что это несправедливо, потому что в условиях подарка не был оговорен лимит суммы счета. Суд встал на сторону компании, так что Япу придется заплатить за половину ужина самому.
И.Воробьева
―
Что скажете, уважаемые эксперты?
А.Орехъ
―
Ну, сейчас же темно на улице? Можно уже слова употреблять?
И.Воробьева
―
Только аккуратно так.
А.Орехъ
―
Ну,подлянка это.
И.Воробьева
―
Со стороны компании.
А.Орехъ
―
В общем,двойная. Сначала со стороны компании.
А.Осин
―
Скользкая тема. Ну как вы думаете, ЯпСиобан, он кто?
И.Воробьева
―
Какая тебе разница?
А.Осин
―
Не, мне любопытно. Я просто недавно тут попал на спортивном канале на чемпионат мира по поеданию хот-догов.
И.Воробьева
―
Да, есть такое. Это же великий праздник, ты что, Леша. Международный вид спорта.
А.Орехъ
―
Томас по кличке Черная вдова и этот самый, который главный у них, проглот. У меня чего-то сегодня с памятью, вылетает все.
А.Осин
―
Нет. Орехъ, я просто слышал, в том числе и в твоей программе, но я не видел, как это.
А.Орехъ
―
Да ты че, это чумоваяштука.
А.Осин
―
Тут я смотрел прямо, как они.
А.Орехъ
―
Жрут, реально они не едят,жрут.
А.Осин
―
Как, вот мне интересно, это же какой прорвой над обладать.
И.Воробьева
―
Четнот.
А.Орехъ
―
Джой Четнот, конечно. Ну, спасибо ребят. Понимаешь,я уже роднился с этим людьми.А потом: «Ты помнишь, Колян?»«Да, я помню, это 46 хот догов за сколько-то минут. А теперь-то 48. А было же там сколько-то же с половиной А теперь еще полтора...»
И.Воробьева
―
Так это с горчицей?
А.Осин
―
А вот теперь представьте, что вместо хот-догов фуа-гра или устрицы.
А.Орехъ
―
Фуа-гра тяжелая штука, она идет как-то…
А.Осин
―
Икра, я не знаю.
А.Орехъ
―
Икра - другое дело. Нет, ну давайте по существу дела коротко. Я, конечно, абсолютно на стороне мужика, потому что, во-первых, не ваше собачье дело, как можно наесть на 700 фунтов. Англия – дорогая страна. 50 тысяч рублей. Вот простой пример Слушайте.Нувдвоем, чего там. Пришли как-то, как-то так получилось. Приходишь, ты пришел с девушкой, выпили вина.
А.Соломин
―
«Вдова Клико».
А.Орехъ
―
Ну «Вдова Клико» - это еще ладно. Нет.
А.Осин
―
Какого-нибудь с северного склона чего-нибудь.
А.Орехъ
―
На Монмантре же остался небольшой виноградник, оттуда собрали, там же дико дорогое вино. Так его немного. Оказался тоже с компанией как-то раз. Принесли счет, ну, там человек как-то всех угощал. Поэтому все немножко вздрогнули . Но с дугой-тостороны. Ну слушайте, такая наценка, ресторанная наценка, сякая.И получается бутылка вина 7500. Ели вы сидите там…
А.Осин
―
Три бутылки выпили.
И.Воробьева
―
Да перестаньте, три бутылки вина – это много.
А.Осин
―
Какое много?
И.Воробьева
―
Сколько же вы пьете, кошмар.
А.Орехъ
―
Нет, не важно. Хоть четыре, хоть пять. Хоть «Вдова Клико», хоть что. Вообще, может коллекционная бутылка стоить легко 700 фунтов. Еще больше, 7 тысяч фунтов. Цены нету. Ну и все, закинулся. Ему сказали, мол, мужик, ну ты поешь на 350, но не больше.
И.Воробьева
―
Нет, ну потом…
А.Орехъ
―
Ну так и в чем вопрос. Машину починили? Нет. Ужин оплатили? Нет. Кто они? Жлобы. В суде приняли сторону человека? Нет. Так что-нибудь работает вообще?
И.Воробьева
―
Загнивающий запад.
А.Орехъ
―
Подключайтесь, я на вас уже работаю сколько. Давай. Я за тебя веду. Я как эти чуваки, я за тебя половину работы уже сделал, давай, подхватывай.
И.Воробьева
―
Алексей.
А.Сомин
―
Что? Да нет, ну, во-первых, надо жлобам сначала было автомобильчинить. Я думаю, на 700 фунтов…
А.Орехъ
―
А, чтобы пистолеты не разбрасывали, где попало.
А.Осин
―
Заново. Еще раз. Починить, а потом, я вот, честно говоря, не понял. Какая компенсация может быть ужином? Машина сломана, поужинать ему не дали.
А.Орехъ
―
Ну то есть я так понимаю, ехать уже не может, они ему шашечки, выяснилось, что они ему и шашочек не положили.
А.Осин
―
Нет, я в данном случае солидарен абсолютно .
А.Орехъ
―
Нет, ну тут чего это вообще? У нас разве такое возможно в стране? Да сказали: бы как тебя мужик зовут-то? В каком там южном порту?
И.Воробьева
―
Иди пока не накостыляли
А.Орехъ
―
Иди, там, купи карту. И все. Нет, конечно, в этом смысле они отличаются. Вот это вот ложное понимание. Наши сразу сказали бы: да иди ты. А тут они не могут. Надо разыграть эту политкорректность, заботу о клиенте, социальное государство. Вот это все. А на выходе чего? Машины у мужика нет, пожрать нормально не дали. С девушкой. Пошел с девушкой, хотел показать, мы сейчас с тобой поедим,откушаем все бесплатно за счет фирмы, а потом опа, счет пришел. Ну и где же такое за счет фирмы? Машина у тебя есть?
И.Воробьева
―
Плюс судебные издержки не забывайте на нем.
А.Осин
―
Интересно, а ему досталась любовь после такого ужина?
А.Орехъ
―
Лех, вот тут я не специалист. Не могу сказать.
И.Воробьева
―
Есть вероятность, что они ему еще и любовь разрушили. Мне кажется, здесь за моральный ущерб еще кроме всего прочего можно подавать.
А.Осин
―
Нет, ну любовь,как... Они же отужинали. Потом все разбирательства.
А.Орехъ
―
Кто девушку ужинает, тот ее и танцует.
И.Воробьева
―
Нет,я думаю, что он ее, конечно, поужинал, как мы видим. Но тем не менее. 22-22, да, это мое любимое число на часах.
А.Осин
―
Я вовремя остановился на самом деле.
И.Воробьева
―
Да. Ну хорошо, я не буду с вами спорить.
А.Осин
―
Мне сразу вспоминается фильм «Чародеи». «Можно поскоромнее, одно желание на двоих в рамках утвержденной сметы».
И.Воробьева
―
А между тем, наш слушатель Александр из Нижнего Новгорода советует показать британцам фильм «Мимино» по этому поводу.
А.Орехъ
―
Нет, ну можно, да.
А.Осин
―
Немножечко деньги кончились….
А.Орехъ
―
Что даже кушать не могу.
И.Воробьева
―
Борис из Техаса пишет: «Нагреть автодилера – это священный долг каждогозагнившего жителя загнившего запада».
А.Орехъ
―
Нувот пусть он нам напишет, как ему удалось. У них же там дилеров-то…
И.Воробьева
―
А Максим пишет: «Компания должна была просто предложить ему обед в Макдоналдсе».
А.Осин
―
Опа, а почему в Макдоналдсе?
И.Воробьева
―
Там дешево.
А.Орехъ
―
Слушайте, я другого понять не могу. Почем компания машину починить не может? Они же накосячили.
И.Воробьева
―
Ну кстати, дешевле было бы вообще-то перепочинить машину.
А.Орехъ
―
Нет, мы не знаем, что в ней сломалось, но предложил своему клиенту Сиабану в качестве моральной компенсации…
И.Воробьева
―
А, моральной, то есть они перепочинили ее все-таки.
А.Орехъ
―
Ах, ну это меняет дело.
И.Воробьева
―
Так-так, внимание к деталям.
А.Орехъ
―
Хорошо. Ну нет, ну ладно, немножко сбавим обороты. Нет, то есть починили, но, наверное, так долго и плохо чинили, мужик говорит: « Слушайте, вас за смертью посылать».
А. Осин
―
Ходил пешком, стер себе все ноги. Девушка ныла всю дорогу: надоело, сколько будем шляться по набережной, в конце концов.
И.Воробьева
―
Там холодно и промозгло.
А.Орехъ
―
Не знаю, я там не был.
И.Воробьева
―
Я была.
А.Осин
―
А потом говорит: «Ладно, дорогая, в ресторан!»А тут…
А.Орехъ
―
Хоть пожрем. Нет, слушайте. Это только на половину меняет дело. Машину все равно сразу не смогли починить. То есть в общем, конечно, так себе работнички. Ну ладно, починили. Слушай, мы многого не знаем. Починили они ее,перепочинили, но она дальше в принципе едет? Но они сказали, что мы все починили.
И.Воробьева
―
Я думаю, что если бы она дальше не ездила, он бы об этом упомянул в своем иске, и суд бы встал на его сторону. Я думаю, что починили.
А.Осин
―
Долго не былодеталей, там, переделывали, ломали, приехал, опять сломался. Ему надоело , предоставляли «Ладу Калину».
А.Орехъ
―
Нет, ну они… Кларксона, слушайте, а вы видели Кларксон на «Запорожце»? Это чумовая вещь.
И.Воробьева
―
Серьезно?
А.Орехъ
―
Да. Это просто вот советую. Ну, он же на чем только не ездит.
А.Орехъ
―
И комментирует.
А.Орехъ
―
Да-да-да, он говорит: там дырка в полу.
И.Воробьева
―
Нога провалились?
А.Орехъ
―
Нет, ну там, где вот это рычаг переключения передач, ну там известная штука в советских автомобилях,«Волгах» всяких, там образовалась такая дыра.Кларксона я, конечно, не изображу. Выезжаешь на пруд типазамерзший, рассверливаешь и рыбачишь. Он там повесил фонарик. Рыбачит, вот, такого нет даже в Майбахе. Ты выезжаешь на пруд, опускаешь и рыбачишь прямо в машине.
А.Осин
―
Во всем надо находить положительные стороны.
А.Орехъ
―
Не, слушайте, но с ужином все равно. Ну что, нищеброды чтоли ?Ну чините в следующий раз нормально, не будет моральной… тем более, слушайте, поанглийским мерка м это вообщетам сдача. Просто дорогая реально страна. Все равно я на стороне парня.
А.Осин
―
Та как русский в Лондон,не надо вот с этой колокольни. Она нам чужда.
И.Воробьева
―
Нет, Лешечка, если бы зарплата была в фунтах-стерлингах, принынешнем курсе, то можно был бы.
А.Орехъ
―
По цифрам в рублях, по картинкам…
И.Воробьева
―
Давайте проголосуем, уважаемые наши присяжные. Если вы считаете решение суда справедливым , а я напомню,что суд встал на сторону компании, поэтому вот этому неудачливому Сиобанупридется заплатит за половину ужина самому. Если вы считаете, что решение суда справедливо – 6600664, ели вы считаете не справедливым -6606665.Пишет наш слушатель, что пошарил в интернете. Можно найти бутылку «Бордо» за 30 тысяч. Так что 50 за ужин – это не много.
А.Орехъ
―
Ну ребят, можно найти любую. Нет верхнего предела цены, нету. Всякие дорогие вина, продукты, черная какая-нибудь икра. Еще что-то. Ну у меня фантазия бедная.Ллюди там сидят, наверное, думают: какая-нибудь дешевка.
А.Осин
―
ет, слушай, последний аргумент. Получается, они ему обещали ужин на двоих, а какбудто на одного.
И.Воробьева
―
Точно. Точно. Что ты привез с собой вот эту вот женщину?
А.Орехъ
―
Молодец.
И.Воробьева
―
Так. Леша. Что это сейчас такое было? А между тем Александр из Нижнего Новгорода поясняет, почему он привел в пример фильм «Мимино» и приводит цитату. «Кто же в Москву без денег ездит? Пошел в ресторан, туда- сюда, закусили и деньги кончились».
А.Орехъ
―
Ну что, мы голосуем там, да, нет?
И.Воробьева
―
Да, да, мы голосуем, во всю голосуем.
А.Осин
―
У Фукса денег небыло.
И.Воробьева
―
Тут на самом деле все понятно,я уже могу останавливать голосование. Все кристально ясно. Потому что эксперты выступили солидарно, и все наши слушатели, которые написали, они все осуждают. И вот это вот солон и Фемиду заодно, у которой не понятно, завязаны там глаза, кстати, или не завязаны.
А.Осин
―
Продажная Фемида выступила на стороне акул империализма и эксплуататоров.
И.Воробьева
―
Вот сейчас хорошо зашло, согласитесь.
А.Орехъ
―
Это, конечно, было жалкое подобие.
И.Воробьева
―
Ну 82 процента считает, что решение суда несправедливо. Не могу, к сожалению, посмотреть результаты голосования в сетевизоре. Думаю,что сейчас кто-нибудь пришлет. Но если пришлют, я думаю, там все то же самое. Потому что там такая несправедливость.
А.Орехъ
―
Понимаешь, несправедливость, ее видно. Вот эксперты ее видят. Ирка, ты тоже, наверное, думаешь, как мы.
И.Воробьева
―
Конечно. Да.Я считаю, что такнельзя было делать. Ну а межу тем у нас перерыв в программе «Кейс», и после новостей вернемся.
А.Орехъ
―
Еще два дела же у нас.
И.Воробьева
―
Да, у нас еще два кейса. Антон Орехъ, Ирина Воробьева, Алексей Осин, буквально через минуточку вернемся.НОВОСТИ.
И.Воробьева
―
22 часа 35 минут в столице. Продолжается программа «Кейс». Антон Орех, Алесей Осин. Ирина Воробьева. И у нас еще два кейса впереди.
А.Орехъ
―
Это прекрасно.
И.Воробьева
―
Да. Евгений Бунтман нам расскажет сейчас о кейс, который называется «Коль», вот так вот.
Е.Бунтман
―
Немецкий суд запретил публикацию цитат Гельмута Коля, которые не нравятся самому бывшему канцлеру ФРГ . Осенью прошлого года вышла книга бесед с Гельмутом Колем. В числе прочего он говорил весьма неприятные вещи о нынешнем канцлере Ангеле Меркель. Коль утверждает, что значительная часть бесед не была предназначена для публикации. Суд с ним согласился. Более того, Кельнский суд даже увеличил первоначальное число цитат, запрещенных к публикации, решив, что журналисты нарушили договор о сохранении тайны. Дело в том, что Коль еще в 2009 году расторг соглашение с журналистами, передумав писать мемуары. Но журналисты решили, что общественная значимость сказанного столь высока, что не публиковать это будет преступлением.
И.Воробьева
―
Так-так, уважаемые.
А.Орехъ
―
Да, никогда такого не было и вот опять. Слушайте, ну я не знаю, потому что тут, конечно, всего наворочено.
А.Осин
―
Прайвоси.
А.Орехъ
―
И прайвоси, тут и «общественно значимое», и «преступлением будет не опубликовать». Очень тяжело. Вообще, хотелось бы с парой цитат ознакомиться, потому что…
И.Воробьева
―
Нет. Нуэто уже нарушение будет. Немецкий суд же запретил.
А.Орехъ
―
Ну попробуем покопаться в этом. Ну смотрите, начинаем копаться. И сразу же начинаем с конца, так проще. Журналисты решили, что общественная значимость сказанного столь высока, что не публиковать это будет преступлением. Вот я думаю, что где такое, Коль, в общем, конечно, не юноша, мягко говоря. То есть уже от политики он отошел давно. Ну человек пишет мемуары, как Михаил Сергеевич, уже такие, скажем, военные заслуженные люди, исторические практически персонажи. Что же такогоон сказал, что если не опубликовать, это будет преступлением? Я не знаю. Ну, ей Богу, или где Янтарная комната, или где золото нашей партии, или уж что он про Меркель такого там сказал. Что…
А.Осин
―
У Меркель много темных закоулков.
А.Орехъ
―
Я знал, Леха, что мы выйдем на это. Я знал, что мы придем к этой очень скользкой теме.
А.Осин
―
Говорят. А мы теперь об этом не узнаем, потому что этот высокий немецкий суд запретил публиковать.А мы бы тогда узнали, тогда бы наш с тобой спор, ты меня заранее уже упрекнул. Хотя я еще ничего не сказал, понимаешь?
А.Орехъ
―
Конечно, я твои цитаты заранее, Леха, вычислил.
А.Осин
―
Да. Я понимаю.
А.Орехъ
―
Нет, ну с другой стороны. Вот ну тоже пытаюсь как-то уравнять шансы сторон. Ну а чего ж ты тогда молол-то языком? Ты же опытный человек, хоть и пожилой.
А.Осин
―
Я про это хотел сказать. Что значит, не предназначались?
А.Орехъ
―
Что ты тогда? А потом, значит, расторгли в 9-ом году. Передумал, надумал, сказал. Тогда-то когда он там… Видишь, суд он увеличил количество запрещенных публикаций. То есть они посмотрели, говорят, мол, ГильмундФрицевич, авот тут еще цитатка такая. Ну что же?Онсказал: ребят, слушайте, ребят, я забыл. Это же тоже наверное вряд ли.
И.Воробьева
―
Я тут, знаете, нашла.
А.Орехъ
―
Ну ты подковала блоху юридически.
И.Воробьева
―
Нашла о чем идет речь. Чтобы вы понимали, вот эти беседы с бывшим канцлером ФРГ, они длились 600 часов. Все записывалось на диктофон.
А.Орехъ
―
Один спал, второй записывал.
И.Воробьева
―
Вообще, фамилия человека, который беседовал с Колем, Шванн. Они потом перестали сотрудничать, он запретил, но этот Шванн решил опубликовать.
А.Орехъ
―
Ну он говорит: слушай, я тебе че, Бобик, я сидел 600 чесов, записывал и че, нет, да? Как да, так нет? Нет, я вас всех перебью сейчас. И правильно сделаю. А вот время журналиста, он что-нибудь хотя бы стоит? Он пришел, договорился, человек работу-то сделал. А то сказал на старости своих лет. Может он забыл уже, что он отказался. Может он думает, что он согласился. Ну что.
А.Осин
―
А с другой стороны доложен показывать,визировать текст.
И.Воробьева
―
600 часов? Во-первых, нет, он не обязан. Интервью не обязаны присылать на визирование.
А.Осин
―
А нет, это книга, это не интервью.
И.Воробьева
―
И что?
А.Осин
―
Ничего, это разные вещи.
И.Воробьева
―
Почему?
А.Орехъ
―
А книга лучший подарок, как известно.
И.Воробьева
―
Подождите, почему, какая разница? Ну ты даешь интервью под запись на диктофон. Тебя предупредили о том, что идет запись. Ты в курсе, что все, что ты сейчас скажешь, будешь публично, потому что тебя записывают.
А.Осин
―
Нет, ну другое дело, мы договорились. Мы с тобой пишем книгу, то есть я вот с великим человеком сижу, ты мне чего-то наговариваешь,а я потом сочиняю текст.
И.Воробьева
―
Леша назвал меня великим человеком, Боже.
А.Орехъ
―
Он записывает,а ты наговариваешь.
А.Осин
―
А потом ты читаешьи говоришь: «Нет, слушай, Лех, меня это не устраивает. Ты написал какую-то ерунду». Я говорю: да нет, я 600 часов смотрел на тебя, получил гигантское удовольствие где-то местами.
И.Воробьева
―
Сейчас вообще вопросы останутся где-то там за кадром. Нет, секундочку, одно дело, если мне не нравится, как ты интерпретировал мои слова, а друге дело, когда я тебе говорю. Эти вот мои высказывания, которые я допустила в отношении другого человека, ты не публикуй.
А.Осин
―
А потом сказала: «Слушай, мне не удобно. Сейчас поменялась ситуация. Путин напал наУкраину, а я тут Меркель ругаю. Это не правильно».
А.Орехъ
―
Ругать надо было Путина, но я еще ничего не знал.
И.Воробьева
―
Подождите , еще на 600 часов я еще кого-нибудь другого поругаю. Отлично.
А.Орехъ
―
Нет. Все то же самое, но наоборот.
И.Воробьева
―
О, точно, я исправлюсь. Я прокомментирую свои высказывания.
А.Орехъ
―
Тут еще с третьей стороны. Смотрите, тут столько ключевых мест, это так интересно. Он говорит «передумав писать мемуары», ну то есть все-таки мемуары-то не Шванна, а Коля.
И.Воробьева
―
Да, он хотел их писать сам.
А.Осин
―
Это не интервью, это мемуары. Это не тексты.
А.Орехъ
―
Это называется, как раньше называлось, литературная запись. То есть если лит.записчикскажет: не, мы не издадим, потому что это самое… Мы же не знаем, какони договорились. Если это мемуары и литературная запись Шванна, тогда одна история. А если это не с тобой интервью и я там это самое... Тогда немножко другая. Если это лит.запись, тогда, конечно, Коль - автор, он может вычеркивать.
А.Осин
―
Если он автор этой ерунды.
А.Орехъ
―
Ну да, то есть зависит от этой самой, ну, не знаю. Меня знаешь, Лех, что перевести в сторону Коля из близкой нам с тобой отрасли, футболисты, вот правило нарушили, и он прямо упал и за ногу, и за руку, и за голову. Ну все поняли, нарушение. Чего ты валяешься-то как женщина, вставай, играй. Вот тут общественная значимость сказанного столь высока. Ну какое преступление, да кто их вообще читать будет, эти мемуары? Ну честно.
И.Воробьева
―
Ну перестаньте. Я вот сейчас просто в эфире не хочу говорить, но то, что я вижу на разных сайтах подробности, что сказал Коль про Кристиана Вульфа, про Ангелу Меркель. Ну там неприятные вещи, которые могут дискредитировать.
А.Орехъ
―
Ну, если это правда, чего дискредитировать, значит правда. Такая ты коза-дереза.
И.Воробьева
―
Откуда ты знаешь, что это правда?
А.Осин
―
«Ирина Воробьева может нажать один кнопка на компьютер и уже прочитать все, что запретил немецкий суд, тогда какой это запрет?»
А.Орехъ
―
Кстати, да. Леха опять прав. Кстати, немец вообще…
И.Воробьева
―
Нет, я вам сейчас скажу. Потому что частично вот эти вот записи уже опубликовал Шпигель. Но должна выйти книга. И все ее ждали в прошлом году с неким трепетом. Поскольку в этих выдержках, уже опубликованных Шпигелем, вот это как раз и было.
А.Орехъ
―
Я все понял. Слушайте, чуваки, чувихи,я все понял. Шванн и Колем сговорились. Конечно, пиар.
А.Осин
―
Ну, суд же запретил.
А.Орехъ
―
Это часть пиара. Это мы возвращаемся к делу о неправильной машине.
А.Осин
―
Во она, продажная западная вот…
А.Орехъ
―
Вот, то есть они договорились.
А.Осин
―
Они с судом договорились.
А.Орехъ
―
Слушайте, ну кому…
А.Осин
―
Суду позвонил Коль, и те, конечно, ну, разумеется.
А.Орехъ
―
Телефонное право.
И.Воробьева
―
А между тем, что, немцы сравняли счет со шведами?
А.Осин: 2
―
2, да.
А.Орехъ
―
Ауди, межу прочим, тоже немецкая машина. Из первого кейса. У нас все сегодня. Ну ничего, завтра день победы, это называется.
А.Осин
―
Послезавтра, да. Пока можно.
А.Орехъ
―
Ну с завтра на послезавтра. Слушайте, на самом деле, я считаю, что салют должен быть в 00-43 9 мая ночью.
А.Осин
―
Да ладно, это буквоедство. В 9 часоввечера, потому что выиграли, на Красной Площади в 9 часов прогремел салют.
А.Орехъ
―
Два салюта путь, значит, будет.
И.Воробьева
―
Ну, кстати, да, мне кажется, два салюта - это прекрасно.
А.Осин
―
Купи китайскую пиротехнику и сделай.
А.Орехъ
―
Нет, ну в какой... Надо же в символический момент, когда был подписан акт о капитуляции. Символический. Там же из-за разницы во времени получилось, что у них 8, у нас 9.
А.Осин
―
Вот все, лишьбы мы 9 мая не справляли победу,Орехъ, вот еще тут.
И.Воробьева
―
При чем здесь, я не понимаю, кто тебе запрещает вообще?
А.Орехъ
―
Я тебе говорю, 9 мая в 00-43 салют устроить, ну что ты?
А.Осин
―
Это все равно, что 8, понимаешь?
И.Воробьева
―
Ой, Леша, а можно подумать, ты прямо будешь вот так отмечать.
А.Орехъ
―
Ну вот они все равно, что 8 и отмечают.
И.Воробьева
―
Вот я уверена, поедешь на дачу и будешь полоть картошку.
А.Осин
―
Какая дача?
И.Воробьева
―
Ааа, ооо, что, работаешь 9 мая?
А.Осин: 9
―
нет, но я работаю вчера вечером…
А.Орехъ
―
Я работаю вера вечером и позавчера буду работать.
А.Осин
―
Это я буду лежать горизонтально.
А.Орехъ
―
Еще позавчера целый день работать.Горизонталь ты.
И.Воробьева
―
Праздник у Алексея 9 мая, день Победы горизонтально будет лежать.
А.Орехъ
―
Посиделки в «Бомбардире» начинали, «здорова, старик», потом «я тебя убью», а потом выходим и снова объятия. Было, было, врубились. Ну, в общем, короче. Я считаю, что это все пиар, они все договорились, ну, кто будет читать.
А.Осин
―
Ну ты считаешь, что это пиар, дальше что? Так ты решение должен оценивать, а не подноготную.
А.Орехъ
―
Значит, поскольку решение было в рамках пиара принято, то есть сговор, то как это называется? Притворная сделка. Я против решения этого суда, потому что все было в рамках облапошивания обывателя, о!
А.Осин
―
Блин, я только что хотел сказать, что против решения суда, потому что все равно все все знают, вот именно потому.
А.Орехъ
―
Ну давай мы с тобой объединимся, чего?
И.Воробьева
―
Ну не все, не все, подождите. Там только выдержки опубликовали. Ну ладно. Трейлер буквально.
А.Осин
―
Вот смотри. Злобную газету или, не знаю, какую-нибудь прекрасную газету, которая злобно разваливается, и вы меня вообще сбили, например. Читаешь на другом сайте, вот в газете интервью какое-нибудь. И там 3-4 цитаты. Потом начинаешь читать все интервью и понимаешь, что кроме этих цитат нечего нет. Глупые сидят коллеги-то у нас, которых мы тоже поздравляем. Правда ведь?
И.Воробьева
―
Да.
А.Орехъ
―
И они выбирают самое интересное. Но потом кому нужна там какое-то…
А.Орехъ
―
А какое они в газете к радио имеют отношение? Я их не поздравляю.
А.Осин
―
И они написали, что у нее платье, не дай Бог, что еще в горошек у Ангелы Меркель, понимаешь?
А.Орехъ
―
У нее брючный костюм.
И.Воробьева
―
Да ну перестань, Леша. Там в книге наверняка много интересного. 600 часов. О чем ты говоришь.
А.Осин
―
Нет. Брючный костюм, нет,а что-нибудь в горошек. Что-то непонятное такое.
А.Орехъ
―
Давай, Ирка, бубень.
И.Воробьева
―
Голосование.
А.Орехъ
―
У нас в третьем кейсе тоже какой-то прикол.
И.Воробьева
―
Прекрасный кейс. Давайте. Справедливо ли решение суда? Я напомню, что немецкий суд запретил публикацию цитат Гельмонта Коля, которому ни не нравится, поскольку он разорвал отношения с человеком, который записывал все вот эти высказывания, короче запрет. Справедливо или нет? Да – 6600664, нет – 6606665.Слушайте. Ну это удивительные какие-то вещи. Слушатель есть такойПрихвостень. Вообще, он Прихвостень Воробьевой. Но Воробьевы уже нет. Просто Прихвостень.
А.Орехъ
―
Понятно, все знают, чей он прихвостень.
И.Воробьева
―
Да, конечно. Он, Александр из Тулы и Вадим из Брянской области. Все просят петь. Просто все просят вас спеть. Тут есть правда заказ на одну песню, я не буду его озвучивать.
А.Орехъ
―
Какую, про Винни Пуха?
И.Воробьева
―
Не, Не по Винни пуха и не про моряков.
А.Орехъ
―
Я других песен-то не знаю.
А.Осин
―
Если я чешу в затылку не беда, в голове моей…
А.Орехъ
―
Я уже худшее предположил.
И.Воробьева
―
Спокойно, все нормально, нет-нет, с этим репертуаром твоимеще не все знакомы к счастью. НуОрехъ, не хулигань, ну что за люди, что вы открыли вообще ящик Пандоры. Присылайте лучше давайте результаты сетевизора. Вот в прошлый раз присылали мне результаты сетевизора слушатели.
А.Орехъ
―
Самое время их объявить.
И.Воробьева
―
Нет, я просто хочу посмотреть, кто присылал. Присылал Зиновий и Александр. Пожалуйста. Ну потому что в телефонном голосовании я уже все знаю.
А.Орехъ
―
Ну расскажи, что получилось? За Коли или против?
И.Воробьева
―
Вообще. Я специально жду результатов голосования в сетевизоре. Потому что у меня есть такое ощущение, что они будут несколько отличаться.
А.Орехъ
―
Что общество расколото?
И.Воробьева
―
Да.Тут кто-то прислал три подряд очень длинные сообщения. Слушайте, вы когда вот это все рассказываете копипастем в сообщениях, выне забывайте, что у нас есть такая классная кнопка, черный список.
А.Орехъ
―
Это моя любимая кнопка и любимый список. Там, кстати, жизнь такая всегда, черняжка.
И.Воробьева
―
А ты знаешь, чем я занимаюсь периодически? Я оттуда людей достаю просто и восстанавливаю.
А.Орехъ
―
Вот, кто этоделает.
И.Воробьева
―
Да. Это я. Я очень люблю это. Если я вижу, что человек прислал сообщение, раскаялся, я его восстанавливаю. Потом все равно кто-нибудь забанит.
А.Осин
―
Есть же амнистия.
И.Воробьева
―
Ну нет, мало ли какая эмоция. Так вот, я вам говорила, что будут разные результаты. В телефонном голосовании 65 процентов считает, что решение суда справедливо. А в сетевизоре 48 процентов.
А.Орехъ
―
Ну что, в итоге суд что ли выиграл?
И.Воробьева
―
В одном случае так, в другом случае так. Общество раскололось.
А.Орехъ
―
Нет. Кейс вообще клевый, он такой, да, там есть, о чем подумать.
И.Воробьева
―
У нас есть трети кейс, мы просто обязаны его посмотреть, давайте, нам сейчас Евгений Бунтман расскажет о кейсе «Кофе».
Е.Бунтман
―
В Штате Северная Каролина полицейский потребовал компенсацию в размере 50 тысяч долларов за то, что обжегся кофе. Это произошло в одной из кофеен Старбакс. Стакан оказался бракованным, и полицейский Мэтью Кор сильно ошпарился. По словам пострадавшего, пролившийся напиток вызвал у него не только ожоги, но и сильнейший стресс. В результате психологической травмы у полицейского активизировалось заболевание кишечника, часть которого пришлось удалить. А жена полицейского говорит, что это досадное происшествие разрушило их сексуальную жизнь. Адвокаты Starbucks, в свою очередь, считают, что претензия не может быть удовлетворена, так как Кор получил кофе бесплатно.
И.Воробьева
―
Оп.
А.Орехъ
―
Я вообще, а третья мировая война не началась из-за того, что он кофе обжегся?
И.Воробьева
―
Пока нет. А знаешь, почему?
А.Орехъ
―
Нет. Ну мне жалко, конечно мужика, что у него кишечник удалили, и сексуальна жизнь разрушилась? Но это не из-за кофе, правда. Как…
И.Воробьева
―
Откуда ты знаешь?
А.Орехъ
―
У ни у кого еще, он же не выпил даже кофе, как у него кишечник-то мог пострадать?
И.Воробьева
―
Это от стресса. Он не мог есть. Кишечник начал страдать.
А.Орехъ
―
Нет. Давайте серьезно. Я считаю, что абсолютно этот иск не правомочен. Фигня. И я объясню, почему. Потому что человек кто?
И.Воробьева
―
Полицейский.
А.Орехъ
―
Правильно.
А.Осин
―
Как он собирался работать в полиции? Задерживать преступников, если он, извините… На него вылился кофе из дырявого стакана, и он так обделался, что у него и сексуальная жизнь разрушилась.
А.Орехъ
―
А это вопросы не к нему, а к комиссии, которая принимает в полицию вот таких вот хлюпиков, которые потом застреливают, убивают на улицах.
А.Осин
―
Чернокожее население. Хорошо.
И.Воробьева
―
Внезапная логика.
А.Орехъ
―
Нет. Ну все-таки в «Кейс» кого попало экспертами не зовут.
А.Осин
―
Хотя , можно сказать, почти пошутил. Тут есть другой вопрос.
А.Осин
―
Леха, очень почти, была очень малая доля шутки.
А.Осин
―
Я в образе, я должен…
А.Орехъ
―
Ты в нем.
А.Осин
―
Смотри, вопрос в другом.
А.Орехъ
―
Подожги еще.
А.Осин
―
Вопрос в том, что вот живет человек, у него отказывает стрелка манометра.
И.Воробьева
―
Сейчас не понял.
А.Осин
―
Периодически. У него болеет…
И.Воробьева
―
Томографа, как мы знаем. Осциллографа.
А.Осин
―
Нет, уосциллографа нет стрелок.
И.Воробьева
―
Ты что, серьезно? Ты не знаешь, что такое осциллограф? Я тебе после эфира расскажу.
А.Орехъ
―
А я знаю, я не только про это знаю.
А.Осин
―
У него проблемы с желудком. И тут происходит счастливая случайность.
И.Воробьева
―
Ничего себе,счастливая.
А.Осин
―
Ну что такое, ну пролил кофе, ну что, мы что, кофе не проливали, мы что, не хватали, извиняюсь, за сковородку какую-нибудь? Он говорит: «Ой, ты Боже мой, у меня сильнейший стресс». И говорит: «А вот еще тут у меня желудок, во у меня тут еще…»
А.Орехъ
―
То есть с девчонками как-то не так. Не идет теперича.
А.Осин
―
Тут до кучи он это свалил. Я думаю, что у него там, не знаю, и грибок, перхоть ииии…
А.Орехъ
―
Знаешь, как это называется?
А.Осин
―
И родильная горячка еще.
А.Орехъ
―
Наверное, все-таки третья мировая добавлю. Так вот. Это называется«скажи подставе нет». Битая машина, у него битое то, се, пятое,десятое, он дает, тебе подставился… Ну, не тебе, а условно. Бац и все, и это дело тебе починят.
А.Осин
―
Это подстава чисто.
А.Орехъ
―
И вот на что я обратил внимание бы слушателей. Почему ему чего-то там адвокат… То есть они, как и у нас кормят и поят полицию бесплатно.
И.Воробьева
―
Не факт.
А.Ореъ
―
Он пришел, а… мне кофейку, пожалуйста. А они ему, как ты замонал уже, кое тут бесплатно пить. И продырявили ему стакан.
А.Осин
―
Съел 30 пончиков вчера.
А.Орехъ
―
Сейчас мы тебе чего надо, как говорится, прокипятим. А он тут, у него и желудок, и жена, и то-се, и в звании понизили, и квартальной премии у него нет. Сам резину не поменял. Как Леха правильно сказал, перхоть. А как правильно сказал я, и третья мировая война. Так что нет уж, товарищ. А что ему, отказали в иске-то?
И.Воробьева
―
Ну, он потребовал только сначала.
А.Орехъ
―
А, ну, отказать, конечно, ну куда, если потребовал, если нет решения, ну куда. Иди, купи карту.
И.Воробьева
―
А вы сейчас выступаете против вот этого несчастного Метью Кора толькопотому что он полицейский,с кажите честно?
А.Орехъ
―
Нет, потому что он…
А.Осин
―
Пускай ему государство окажет медицинскую помощь.
А.Орехъ
―
Потому что он шильмец.
И.Воробьева
―
А может быть, знаете, что? Я тут подумала.
А.Орехъ
―
Может быть и такое. С этим мужчиной может быть все.
И.Воробьева
―
Я вот тут подумала. Может быть он кофе просто получил по какой-нибудь акции. Ну, знаете, там всякие талончики, пончики, штапмики поставили.
А.Орехъ
―
И все время выигрышный билет.
А.Осин
―
Да, он им штампик, сказал, не поставлю, ребят.
А.Орехъ
―
Это самое, сейчас придет сан.эпидем. станция. У них тоже акция.
И.Воробьева
―
Межу тем у нас осталась минута до конца, нам надо проголосовать. Быстро в телефоне только голосуем. Справедлива ли претензия полицейского, да - 6600664, нет -6600665. Буквально 20 секунд. Чего-то вы согласные, в унисон выступаете. Не понял я сейчас.
А.Орехъ
―
Нет, ну там второй был такой кейс, так-так-так смотреть можно было, по-разному, мы могли синхронно и так.
А.Осин
―
Ну, я уже предложил, а ты взял и переменил мнение. Чего мне осталось, нет яостался при своем.
И.Воробьева
―
Все, ребята. Остановилаголосование. 95 процентов говорят, что не справедлива претензия полицейского. Пусть как-то справляется с кишечником самостоятельно. Жалко, конечно, но тем не менее Спасибо большое, Антон Орехъ, Алексей Осин, Ирина Воробьева, это была программа «Кейс». Ну, почему мы на такой высокой ноте опять закончили. Я не поняла. Спасибо , с днем радио!
А.Орехъ
―
С днем радио.