Ознакомиться с делами - Юрий Кобаладзе, Алексей Соломин - Кейс - 2015-04-23
23.04.2015
И.Воробьева
―
22 часа и 7 минут в столице. Здравствуйте, добрый вечер. У микрофона Ирина Воробьева. Это программа «Кейс». Почему-то здесь все уже в студии хихикают, а точнее Юрий Кобаладзе и Алексей Соломин. И уходящий Виталий Дымарский. Мы вас очень любим. Итак, Алексей Соломин и Юрий Кобаладзе – постоянный эксперт программы.
Ю.Кобаладзе
―
Я улыбаюсь, потому что потерял дар речи, у меня глупая улыбка на лице.
И.Воробьева
―
Да что вы? Глупая?
Ю.Кобаладзе
―
Потому что посрамлен Юлий Соломонович Гусман.
И.Воробьева
―
Да что вы?
А.Соломин
―
Это не я.
И.Воробьева
―
Не может такого быть.
Ю.Кобаладзе
―
Вот посмотри-посмотри, как человек подготовился к программе.
И.Воробьева
―
Ну вы расскажите слушателям.
А.Соломин
―
Совершенно верно.
Ю.Кобаладзе
―
18 книг, какие-то энциклопедии на английском языке.
А.Соломин
―
Все учтено. Потому что важный элемент. Понимаете, я в прошлой жизни был юристом, адвокатом.
Ю.Кобаладзе
―
Так ты же был натуралистом, а теперь…
И.Воробьева
―
Нет, юный натуралист он в этой жизни был уже. А в прошлой жизни реинкарнация, так сказать.
А.Сололомин
―
Я то ли на Тихоокеанский островах, то ни на Фарерских, сейчас плохо помню.
Ю.Кобаладзе
―
Ты, может быть, доктор Поганель, профессор.
А.Соломин
―
Я не исключаю этого. И просто я вам говорю, что в прошлой жизни был адвокатом. Я хорошо разбираюсь в этом. Я посмотрел мировую практику, я вынесу сейчас все решения верные, можете в этом не сомневаться. Потому что я все дела изучил.
И.Воробьева
―
Юрий Георгиевич, мне кажется, у вас серьезный конкурент.
Ю.Кобаладзе
―
Я потрясен просто. Хорошо, что Гусман этого не видит, которые жалкие листочки носит.
И.Воробьева
―
Ну почему, мы должны показать ему. Жалкие листочки, как не стыдно над Гусманом так издеваться?
Ю.Кобаладзе
―
Глупости. Вот подготовка.
А.Соломин
―
Я ничего не буду говорить про Юлия Соломоновича Гусмана.
И.Воробьева
―
Да, потому что в прошлый раз, Леша, ты наговорил так, что Гусман тебе вендетту объявил в эфире.
Ю.Кобаладзе
―
Он тебя ищет, а я тебя постоянно спасаю.
А.Соломин
―
Мы с ним в свое время, я помню, мы с ним заключили мировое соглашение. Но почему-то Юлий Соломонович не выполняет вот эти наши минские соглашения, наши договоренности не выполняет, нарушает всячески.
И.Воробьева
―
Я между тем хочу сказать, что я все понимаю, но мне кажется, что Юрий Георгиевич просто стал готовиться к каким-то другим программам больше. Почему? Потому что раньше я, знаешь, что слышала? «Воробьева, у тебя был такой прекрасный Кобаладзе в кейсе, это была феерично!» А сейчас, знаешь, что слышу? «Ой, Ир, он так классно читает сказки в «Детской площадке». Так классно читает сказки!» У него сместился, так сказать, приоритет.
Ю.Кобаладзе
―
Я просто разрываюсь между сказками, сейчас мне Алексей Алексеевич предложил гениальную идею. Читать русские сказки с грузинским акцентом.
А.Соломин
―
Ну, помимо ряда судебных исков, которые вы получите сразу же на следующий день, за оскорбление чувства верующих…
Ю.Кобаладзе
―
Каких верующих? Колобок тоже верующий?
А.Соломин
―
Колобок? Да. А кто он был, атеист что ли?
Ю.Кобаладзе
―
Он национальный герой.
И.Воробьева
―
Нет, колобковость – это же не религия. Поклонение Колобку.
А.Соломин
―
Ну и что? Гагарин – тоже не религия. Послушайте, ничего, оскорбляет же.
Ю.Кобаладзе
―
Послушайте, отбери мне сказки, которые ничьи чувства не оскорбляют.
А.Соломин
―
Консультации, да, хорошо, ну мы договоримся с вами.
Ю.Кобаладзе
―
Ну, чтобы не было, там, она стала ему люба и он ее погубил. Это я не хочу на Милонова нарваться.
А.Соломин
―
А вы без этого можете нарваться. Вы понимаете, это вещь непредсказуемая. Никогда не узнаешь, где выпрыгнет…
Ю.Кобаладзе
―
Колобок.
А.Соломин
―
Да.
Ю.Кобаладзе
―
То есть ты не советуешь мне читать русские сказки с грузинским акцентом?
А.Соломин
―
Я советую, потому что таким образом побыстрее пространство отчистится, дорога вперед к свершениям, она станет свободнее.
Ю.Кобаладзе
―
Это опасный типчик.
А.Соломин
―
Поэтому я наоборот целиком и полностью за то, чтобы вы читали русские сказки с грузинским акцентом, с армянским акцентом и еще на народном диалекте острова Тувалу.
И.Воробьева
―
Обязательно. Мне кажется, что по поводу Тувалу Алексей абсолютно прав.
И.Воробьева
―
Кстати, а в позапрошлой жизни я рассказывал мифы и легенды древней Шумерии. Людям рассказывал. Ну, меня не зовут никуда…
Ю.Кобаладзе
―
Шумеры с острова Тувалу, очевидно…
А.Соломин
―
Тувалу – там другие шумеры проживали, близкие…
И.Воробьева
―
Так, друзья, секундочку.
Ю.Кобаладзе
―
По-моему, надо начинать, потому что мальчик зачитался книжек.
И.Воробьева
―
А между тем, у нас уже целый чат образовался в наших смс и твиттер-сообщениях. Джей си Дентом пишет: Всем привет!» Привет, Джей си Дентом. Евгений из Пензы пишет: «Соломин, жги!». Жги, Соломин.
А.Соломин
―
Это опасно.
Ю.Кобаладзе
―
Сердца глаголом жги.
А.Соломин
―
И на обломках самовластья напишут наши имена.
Ю.Кобаладзе
―
Это правда.
И.Воробьева
―
Да, я сейчас, да.
А.Соломин
―
Это в сторону Юлия Соломоновича сейчас было.
И.Воробьева
―
Понятно. Из Омской области пишут: «Кейс наш». Ну, не знаю-не знаю.
Ю.Кобаладзе
―
Это что значит? Это появление Соломина подвигло на такое заявление?
И.Воробьева
―
Смотрите, значит, Андрей Дмитриевич пишет, что Юрий Георгиевич сегодня подозрительно игрив в гардеробе, весь в малиновую полосочку, к чему бы это?
Ю.Кобаладзе
―
Не малиновая, красная.
И.Воробьева
―
Мне кажется цвет такой интересный.
Ю.Кобаладзе
―
На мои запонки обратите внимание.
И.Воробьева
―
Запонки, сейчас обращаем внимание на новые запонки.
А.Соломин
―
Похоже на логотип сэйнтиской школы.
И.Воробьева
―
Или на масонскую ложу.
Ю.Кобаладзе
―
Когарт, или как там его зовут, Хаберт.
А.Соломин
―
Вы о чем?
Ю.Кобаладзе
―
Рон Хаберт, это вот этот….
А.Соломин
―
А, да-да-да, конечно, тот самый Рон Хаберт. Знаменитый собиратель ракушек.
Ю.Кобаладзе
―
Что там Андрей Дмитриевич, что он мне, кроме одежды? Привет ему пламенный.
И.Воробьева
―
Он пишет, что я прекрасно выгляжу.
Ю.Кобаладзе
―
Это правда. Спроси, он мне купил то, что обещал?
И.Воробьева
―
Вы уже спросили это в эфире Главное, чтобы вам перестали звонить в эфир на ваш личный мобильный телефон.
Ю.Кобаладзе
―
Ой, надо отключить телефон.
И.Воробьева
―
Неужели вы вспомнили об этом? Это прекрасно. Леша, а ты что полез за телефоном? Тоже звук не отключил, да?
А.Соломин
―
Я проверил. Послушайте, я как старый волк. Я знаю. Что надо делать с мобильными телефонами.
Ю.Кобаладзе
―
Который молодую козлятину…
И.Воробьева
―
О Господи…
А.Соломин
―
В каком смысле?
И.Воробьева
―
Юрий Георгиевич, что вы несете, извините, конечно.
А.Соломин
―
Можно, я не буду комментировать?
И.Воробьева
―
Ну, как сказать…
А.Соломин
―
Я теперь боюсь нарваться на судебный иск. Я просто в прошлой жизни был адвокатом.
Ю.Кобаладзе
―
Что пишет по этому поводу юридический словарь?
А.Соломин
―
В книгах очень много умных вещей пишут по этому поводу. Говорят, главное, не зазнавайтесь.
Ю.Кобаладзе
―
Может, мы начнем? Не терпится, как он будет комментировать кейсы с юридической точки зрения.
И.Воробьева
―
Ирина пишет: «Горжусь тем, что в одном из кейсов внесла в президиум высокого собрания предложение Кобаладзе прочитать сказку в «Детской площадке». Ура, примазалась к лучезарной славе Кобаладзе!». И это правда, это здесь, Ирина, да.
Ю.Кобаладзе
―
Надо же, а я вот не помню.
А.Соломин
―
Ну, это, кстати, на самом деле здорово вообще просыпаться со сказками Кобаладзе. Правильнее было бы, наверное, с ними засыпать.
И.Воробьева
―
Согласна.
Ю.Кобаладзе
―
Нет, у меня такие сказки, что не заснете.
А.Соломин
―
Но с другой стороны, вы так рано приходите в «Детскую площадку», что все слушатели имеют полную возможность и проснуться под ваши сказки, и заснуть.
Ю.Кобаладзе
―
А хорошая идея, почему, Ира. Ты тоже хочешь? Давай какую-нибудь передачу вечерню, ночную – чтение сказок. Такие сказки для взрослых.
И.Воробьева
―
Юрий Георгиевич, я даже боюсь представить, что вы сейчас имеете в виду, честно признаться. Поэтому давайте мы с главным редактором это обсудим, но потом.
Ю.Кобаладзе
―
Ну, я, например, нашел грузинскую сказку, которая… в последний момент что-то меня остановило, но вечером для…
А.Соломин
―
«Приключения Анжелики».
Ю.Кобаладзе
―
Нет. Герой главный, он убивает свою жену, чтобы получить новую, молодую, он убивает старую. И я решил, что вот лучше детям об этом не говорить, что папа замочил маму.
А.Соломин
―
Ну, им же читали про «Синюю бороду», вообще ужасный человек.
И.Воробьева
―
Ну да, а если открыть сборник русских народных сказок, кровища страшная, там везде ведьмы, кровь убийства, смерти и ужас просто. И кишки выпускают.
Ю.Кобаладзе
―
Ну так они потом оттуда выбрались все.
И.Воробьева
―
Ну так на секундочку, а у волка распоротое брюхо.
Ю.Кобаладзе
―
Ну вот, он же не умер от этого, а распороли, они вышли, ему сшили, наложили швы, помазали йодом и он пошел домой.
И.Воробьева
―
Ну конечно, хирургическая операция была.
А.Соломин
―
Девушка уже обесчестена.
Ю.Кобаладзе
―
Как мы в институте учились: в ночь со страшной силой, хиляя по лесу, потрясающий чувак - серый волк клеился к потрясающей чувихе, к какой-то Красной шапке. «Слушай, детка, прими таблетку», - сказала красная шапочка…
И.Воробьева
―
Так, между тем, наши слушатели просят, Аркадий пишет, я прочитаю и мы начнем кейс слушать. Он пишет: «Хватит портить Соломина. До вас он таким циником не был».
Ю.Кобаладзе
―
Он был чистым натуралистом.
А.Соломин
―
В поза-поза-позапрошлой жизни я как раз занимался ростовщичеством. Мне приносили копеечку.
Ю.Кобаладзе
―
Тебя звали Шейлок, очевидно?
А.Соломин
―
Шерлок?
Ю.Кобаладзе
―
Не Шерлок, Шерлок – это если бы ты занимался расследованиями.
А.Соломин
―
Я не помню, как меня звали, но если говорить о цинизме, годы меня только исправляют. И вот эти новые реинкарнации. Я просто книжку умную читал, «Угадай свою судьбу», еще в советское время издана. Там таблицы, знаки зодиака, там можно было все рассчитать. Где ты родился, кем ты был. Но я не буду говорить.
Ю.Кобаладзе
―
Может уже пора врачей вызвать, как ты думаешь?
А.Соломин
―
Я готов.
И.Воробьева
―
Вы знаете, у нас обычно дежурят, чтобы укол в голову сразу. Давайте послушаем кейс. Наша прекрасная Тоня Самсонова сделала для нас кейс, который мы первым и послушаем. Который, вот интересно, почему у меня разные названия… а давайте просто послушаем кейс от Тони Самсоновой, потом посмотрим, какой он.
Т.Самсонова
―
Виновен от рождения
Энн Джулиет Робертс приложила магнитную карточку Ойстер к туриникету в лондонском метрополитене, карточка не сработала, Энн приложила карочку еще раз – и снова отказ. После третьей попытки к Энн подошли двое полицейских и попросили ее показать документы, а потом произвели небольшой досмотр. На следующий день Энн подала в суд на лондонскую полицию, она полагает, что остановили ее только потому, что у нее темная кожа, а закон, позволяющий полицейским устраивать выборочные проверки, дискриминирует людей по расовому признаку, и лондонцы, карибского происхождения, как она, например, чаще сталкиваются с полицией. Дело дошло до верховного суда, но и он оставил правило в силе, так полиция имеет право по собственному усмотрению останавливать и допрашивать кого угодно, и не обязана соблюдать баланс в том, людей какого происхождения сотрудники допрашивают.
И.Воробьева
―
Такая история. Что скажете. Уважаемые?
А.Соломин
―
Ну, для справедливого решения этого кейса надо все-таки провести следственный эксперимент, попытаться встать на сторону хотя бы этих полицейский. Вот представьте себе ситуацию. Турникет, метро, темно и страшно. Приходит женщина.
Ю.Кобаладзе
―
Ты знаешь, что такое Ойстер. Вот она достала Ойстер.
А. Соломин
―
Карточка, наверное, такая.
Ю.Кобаладзе
―
Ойстер что означает?
А.Соломин
―
Ну, я не знаю, что значит Ойстер.
Ю.Кобаладзе
―
Устрица.
А.Соломин
―
Устрицу достала? Устрицей хотела пройти в метро?
Ю.Кобаладзе
―
Да, приложила устрицу.
И.Воробьева
―
Подождите, у меня вопрос в другом. Почему во время следственного эксперимента около турникета в метро темно?
А.Соломин
―
Потому что в метро всегда темно. Экономят на освещении.
Ю.Кобаладзе
―
В московском метро?
А.Соломин
―
Конечно. Это же под землей. Слушайте, ну московский метрополитен не сравнивайте со всякой шелупой. Московской метрополитен…
Ю.Кобаладзе
―
Ну, лондонский – первый в мире, самый напряженный.
А.Соломин
―
Да, и стоят по 20 минут, наверное, наверняка. Знаете, приходишь в метро и не угадаешь, придет поезд или нет.
Ю.Кобаладзе
―
А сядешь в поезд и не угадаешь, доедешь или нет.
А.Соломин
―
Или куда доедешь, например. Да. Совершенно верно. Так вот. Представьте себе этих полицейских, которые стоят и смотрят на бедную женщину, пытающуюся прорваться к платформе. Один говорит другому: «Эй, Том, смотри. Черная леди думает, что турникет – это банкомат, пытается его взломать».
Ю.Кобаладзе
―
Я тебе сразу скажу, не черная, а леди афро-азиатского происхождения.
И.Воробьева
―
Афроамериканского.
А.Соломин
―
Мы сейчас встаем на позицию полицейских. Я же не от себя это говорю. Я конструирую, так скажем. Или: «Эй, Билл, смотри, черные уже выясняют отношения с турникетом». Или вот вариант тоже может быть хороший: «Мэйсон, не хочешь ли пожамкать эту милую тетушку?»
Ю.Кобаладзе
―
Пожамкать – это, простите…
А.Соломин
―
Они ее обыскали потом.
Ю.Кобаладзе
―
Жамкать – это обыскивать?
И.Воробьева
―
Это трогать. Щупать.
А.Соломин
―
Это много чего означает. Если мы посмотрим на контекст, то это слово как раз означает примерно то же, с их точки зрения, я еще раз повторю, это лондонские полицейские. То есть все они говорят против полицейский и в пользу этой женщины. Это шовинизм, это расизм, это апатеизм, что хотите. Но поскольку я не сексист, я не шовинист, то я, например, сразу так подумать не могу. Чего вы переговариваетесь?
Ю.Кобаладзе
―
Уже, по-моему, пора врачей вызывать, потому что что-то Остапа понесло.
А.Соломин
―
А вы зря, я вам объясняю. Это та конструкция, которая сразу приходит в голову людям не посвященным. Мы же с вами эту ситуацию разрабатываем, как профессиональные юристы. Поэтому это сейчас мы отводим в сторону, да? Что могло произойти?
И.Воробьева
―
Все, купил абсолютно, назвал Юрия Георгиевича профессиональным юристом. Все, он твой.
Ю.Кобаладзе
―
Профессиональный юрист – это Андрей Дмитриевич Терехов, выдающийся юрист международного класса. А я просто ученик жалкий.
А.Соломин
―
Есть другая версия, что она могла убить старушку и украсть у нее карточку москвича социальную. И пытаться прорваться в метро по этой карточке, тоже имели право задержать.
Ю.Кобаладзе
―
По карточке москвича в лондонское метро, очевидно.
А.Соломин
―
Ну, лондонская карточка москвича. Этот вариант мне тоже кажется…
Ю.Кобаладзе
―
Я тебе предлагаю до конца передачи уже отдыхать, больше ничего не говорить. Все, что ты знал, ты уже сказал в первом кейсе. Наговорил такого, что не выпутаться нам никогда.
А.Соломин
―
Я последнее тогда скажу. Я считаю, что я на само деле считаю. Что эти версии не правдоподобные.
Ю.Кобаладзе
―
А у тебя еще есть правдоподобные?
А.Соломин
―
Правдоподобна версия о том, что эти полицейские, они еще и комплимент сделали этой женщине.
Ю.Кобаладзе
―
В каком смысле?
А.Соломин
―
Они заподозрили ее в крайне сложном, запутанном, ухищренном выступлении. Вот вы сидите, думаете: женщина карточку что-то прикладывает. А мало ли, она через систему турникетов хочет подорвать атомную станцию в Эдинбурге? Я, ,кстати, не знаю, есть ли в Эдинбурге какая-нибудь атомная станция. Но это предположения.
И.Воробьева
―
Надо видеть сейчас лицо Юрия Георгиевича Кобаладзе, который смотрит на меня в ужасе просто.
Ю.Кобаладзе
―
Кто это такой? Ты же был нормальным парнем, мы с тобой встречались в программе 2 месяца назад, ты был нормальный, жизнерадостный, веселый, остроумный человек. Что с тобой случилось? Ты где-то попал под влияние Гонопольского. Вот в этой передаче сумасшедшей.
А.Соломин
―
Из перечисленных мною версий он как раз придерживался бы какой-то из этих, как мне представляется.
Ю.Кобаладзе
―
Даже не отрицает, ой-ой, что такое.
И.Воробьева
―
Тихо-тихо-тихо, успокойтесь, спокойно, ничего не буду показывать.
А.Соломин
―
Если бы была блондинка какая-нибудь, то они бы даже внимания не обратили.
Ю.Кобаладзе
―
То есть они бы не стали ее жамкать.
А.Соломин
―
Опять прикладывает свою карточку не к кругу желтому, а к циферблату, где циферки показывает. Знаете, все так делают блондинки.
Ю.Кобаладзе
―
Можно Я теперь скажу?
И.Воробьева
―
Можно. Давайте, конечно.
Ю.Кобаладзе
―
Абсолютно правы полицейские. Коротко и ясно. И суд прав.
А.Соломин
―
Мотивировка? Доказательная база?
Ю.Кобаладзе
―
Мотивировка. Вот я согласен с мотивировкой верховного суда.
А.Соломин
―
Имеет право обыскивать всегда и везде.
Ю.Кобаладзе
―
Никакого отношения к дискриминации, к расовому унижению, к жамканию, это ничего не имеет. Полицейские вели себя согласно инструкции, они имеют право. Лондонские полицейские безупречны.
А.Соломин
―
Вы сейчас высказались, как архипастер какой-то. Вот я верю полицейским.
Ю.Кобаладзе
―
Я не верю, я верю закону. Я считаю, закон плох, но…
А.Соломин
―
А женщина Энн Джулиет Робертс, у нее и имя такое, смотрите.
Ю.Кобаладзе
―
Это вот которая играла, кстати, эту самую, красотку.
А.Соломин
―
Это ее сестра.
Ю.Кобаладзе
―
Мне в прошлый раз понравилось предложение Гусмана, что мы должны называться сестры Кличко.
А.Соломин
―
А вас так все за глаза называют.
И.Воробьева
―
Я не знала, нет. Я так не называла
Ю.Кобаладзе
―
Эти братья Уильямс, которые по утрам вещают, мы им ответку.
А.Соломин
―
Энн Джулиет Робертс была обижена, оскорблена унижена, еще и публично потом 1000 раз при всех публично повторяли всю эту историю.
Ю.Кобаладзе
―
Где, кто повторял?
А.Соломин
―
Она всего лишь, у нее не работала карточка. Ее обыскали и чуть ли не посадили в тюрьму.
Ю.Кобаладзе
―
А полицейские имеют право подойти к человеку, который ведет себя подозрительно у турникета и пытается …
А.Соломин
―
В чем поведение подозрительное этой женщины?
Ю.Кобаладзе
―
Вот меня постоянно, я выгляжу на 40 лет, хотя у меня карточка вот этого… пенсионера.
И.Воробьева
―
Да что вы говорите?
Ю.Кобаладзе
―
И я в метро еду, меня часто проверяют, потому что не верят эти люди, которые стоят, проверяльщики. Не может быть, этому человеку 30-35 лет. Ну, 40-42. А он какую-то карточку прикладывает. И они меня постоянно проверяют. Говорят: Боже мой, неужели вы пенсионер?!
А.Соломин
―
И паспорт у вас спрашивают.
И.Воробьева
―
Нет, паспорт у меня спрашивают. У меня постоянно спрашивают паспорт, если я рискую в магазине покупать алкогольную или табачную продукцию. Всегда спрашивают.
А.Соломин
―
Просто хотят посмотреть на твою фотографию в 14 лет.
И.Воробьева
―
И поржать. Я давно подозревала. Кстати, меня тоже полиция останавливает периодически. Когда какие-то события и когда поверяют документы, у меня почему-то раньше проверяли очень часто.
Ю.Кобаладзе
―
У меня никогда, в метро, нигде. А вот когда турникет проходишь, несколько раз меня останавливали. А что это, это ваше? Я говорю: мой портрет.
И.Воробьева
―
А что это вы не похожи на фотографию? Слушайте, я тут летала первый раз после того, как начала носить очки. Я совершенно не задумывалась о том, что очки настолько меняют лицо. Меня останавливали когда сотрудники ГИБДД, проверяли документы в качестве водителя, они тоже так долго пытались сравнить фотографию на правах с лицом. Я не соображала, почему они так тупят. А когда я проходила границу, выезжая из России, девушка встала и строго сказала: «Очки снимите». Думаю, вот только там уже догадалась.
А.Солосин
―
А мне приходится втягивать щеки. Ну, в 20 лет фотография была сделана, вы представьте себе.
Ю.Кобаладзе
―
А ты чего-то правда располнел. Видно, ешь…
А.Соломин
―
Не располнел, извините меня, мертвые нервные клетки откладываются, так сказать, в стратегических местах.
И.Воробьева
―
Чтобы потом ожить и отомстить обидчику.
Ю.Кобаладзе
―
Направляем немедленно в спортивный зал.
А.Соломин
―
Я и так уже посещаю, да, спасибо большое.
И.Воробьева
―
Александр из Вологды выдвигает свою версию произошедшего в метро. Он считает, что просто эта женщина ведьма и не умеет пользоваться магвелскими штучками.
Ю.Кобаладзе
―
Какими?
И.Воробьева
―
Магвелскими, ну что вы, «Гарри Поттера» не читали?
А.Соломин
―
Человеческие, гоевскими.
И.Воробьева
―
Маглы – это люди, которые не маги.
Ю.Кобаладзе
―
Нот май кап ов ти.
И.Воробьева
―
Ой-ой, Господи.
А.Соломин
―
Ну и зря. Незнание – это порок.
Ю.Кобаладзе
―
Нет, я знаю, что есть такой Гарри Поттер, я знаю, что есть Хогварт. Очень популярный фильм, но они меня не вдохновляют.
А.Соломин
―
Меня не вдохновил ваш ответ про эту женщину, если бы я был судьей, а вы адвокатом, то вы бы быстро расстались со своей адвокатской карточкой.
Ю.Кобаладзе
―
Почему это?
А.Соломин
―
Почему это? Есть закон, позволяющий полицейским проверять подозрительных на их взгляд людей.
И.Воробьева
―
То есть это субъективная оценка.
Ю.Кобаладзе
―
Да. Человек, который пытается несколько раз, прикладывает карточку к турникету, и она не срабатывает, они вполне имеют право к ней подойти вне зависимости от цвета ее кожи.
А.Соломин
―
Подозрения – это не субъективная история, это как раз объективная история. И ты должен изложить, по каким признакам она вызвала у тебя подозрения.
Ю.Кобаладзе
―
Они подошли к вам, потому что вы пытаетесь тщетно пройти турникет, прикладывая нему карточку. Я хотел бы убедиться, что у вас карточка официальная, купленная. А это не какая-то подделка.
А.Соломин
―
Поэтому давайте-ка я посмотрю, какой плотности у вас нижнее белье.
Ю.Кобаладзе
―
Это подождите…
А.Соломин
―
Ее обыскали, вы слышали об этом?
Ю.Кобаладзе
―
Ты все время нас толкаешь в это жамкание. Мы не хотим про жамкание говорить, поскольку здесь…
А.Соломин
―
Я вас не призываю говорить про жамкание. Я вас призываю не исключать этот факт. Ее обыскали
Ю.Кобаладзе
―
На каком основании ты делаешь вывод, что полицейские подошли с целью жамкания?
А.Соломин
―
Потому что они ее обыскали. Я не говорю, что ни подошли с целью жамкания, это случилось.
И.Воробьева
―
Они ее обыскали.
Ю.Кобаладзе
―
Зачем они ее обыскали?
А.Соломин
―
Хороший вопрос, как видите, как важен следственный эксперимент!
И.Воробьева
―
Пришли к этому, так.
Ю.Кобаладзе
―
Обыскали, это лишнее, конечно. Они должны были изъять, проверить.
А.Соломин
―
Превышение полномочий. Вы знаете, что при нарушении уголовно-процессуального кодекса…
Ю.Кобаладзе
―
Сейчас обстановка в Лондоне в том числе такова, что не исключены террористические акты, особенно в метро после взрыва в автобусе, который был лет 5, наверное…
И.Воробьева
―
Да больше уже.
Ю.Кобаладзе
―
Там уже серьезно относятся к этим вещам. Или в Москве тоже, мы же не осуждаем полицейских, которые останавливают.
А.Соломин
―
Это страшная вещь, потому что люди идут, понимаете. Вот если все движутся по какому-то своему сценарию, человек встает утром, чистит зубы, завтракает, идет на работу и так далее. Если он из сценария выбивается, он вызывает подозрение, и полицейские к нему пристают, обыскивают и бьют.
И.Воробьева
―
Пауза. Сейчас новости. Ой, вернемся в программу к этому жаркому обсуждению.НОВОСТИ.
И.Воробьева
―
22 час 35 минут в столице. Всем еще раз здравствуйте. Программа «Кейс» продолжается. Алексей Соломин, Юрий Кобаладзе, Ирина Воробьева. Давайте скорее голосовать по первому кейсу, а том мы ничего не успеем.
Ю.Кобаладзе
―
Так, что считает наш юный друг, мы так и не поняли твою позицию. Ты запутал.
А.Соломин
―
Полицейские не правы.
И.Воробьева
―
Полицейские не правы.
Ю.Кобаладзе
―
А я считаю, правы.
И.Воробьева
―
Подождите, давайте так. Справедливо ли решение суда? Суд отказал, и вы слышали позиции экспертов. Давайте так. Если вы решение суда считаете справедливым, то ваш телефон - 6606664, если нет – 6600665. И я надеюсь, что в сетевизоре тоже запустится голосование. Между тем наши слушатели продолжают нам писать смс-сообщения в эфир. И вот, кстати говоря, Юрий Георгиевич, вы сейчас зачем хулиганите? Что это такое?
А.Соломин
―
Я хотел обратиться, кстати, к Энн Джулии Робертс, что можете найти меня, мы подадим жалобу, я думаю, вы послушали…
Ю.Кобаладзе
―
Может быть ты сначала услышишь результаты голосования, которые показывают, что ты мезорабль ничтожный и продул этот кейс
И.Воробьева
―
Кто? Мезорабль ничтожный? Это прекрасно.
А.Соломин
―
Я уже 7 лет работаю на «Эхе Москвы». Мне в лицо врут ежедневно люди из самых разных сфер.
Ю.Кобаладзе
―
Ты был нормальный парень. Гонопольский все-таки подпортил тебя.
А.Соломин
―
Я научился отделять, так сказать, зерна от …
Ю.Кобаладзе
―
От плевел? От плевков. А что такое плевла вот эти?
А.Соломин
―
Плевна – все, что не зерна.
Ю.Кобаладзе
―
Очистка вот эта вот?
И.Воробьева
―
Ну как, юный натуралист Алексей должен знать.
А.Соломин
―
В университете у меня была логика. Вот есть зерна, есть плевла. Значит, плевла - то, что не зерно, понимаете?
Ю.Кобаладзе
―
Понятно. То есть шелуха всякая.
И.Воробьева
―
Ну да. Слушайте, а между тем я прошу еще раз посмотрите, это я нашим сотрудникам передаю привет из эфира, что-то с сетевизором случилось, похоже, потому что слушатели жалуются, что нет картинки. Надеюсь, что картинка появится, потому что вот Андре из Дрездена очень расстроился, он говорит, что видео не видно ничего. Он специально не пошел на рыбалку, чтобы посмотреть на нас.
А.Соломин
―
А вы знаете, надо приглашать художников, как на известные судебные процессы куда не пускают репортеров. Художники, чтобы нарисовали.
Ю.Кобаладзе
―
Хорошая идея, между прочим. Первая трезвая мысль.
А.Соломин
―
Да, Никас Сафронов.
И.Воробьева
―
«У торчка идея». Извините это цитата сейчас была.
Ю.Кобаладзе
―
Послушай, торчок. Это самое, что я хотел сказать. Сетевизор, это же не ответственность «Эха Москвы», это отдельная компания, которая обеспечивает или кто? Вот кому жаловаться?
А.Соломин
―
Кремль.
И.Воробьева
―
Венедиктову.
Ю.Кобаладзе
―
Венедиктову за сетевизор или сетевизору?
А.Соломин
―
В администрацию президента напишите.
И.Воробьева
―
Всем, и в МЧС не забудьте. И прокуратура. Не, в прокуратуру не надо. Хорошо, ладно. Давайте, вот Владимир пишет: «Звук есть и нормально. Ваш светлый образ так и стоит перед глазами». Все троих, я надеюсь, светлый образ, Владимир?
Ю.Кобаладзе
―
Нет, только мой.
И.Воробьева
―
Давайте, пожалуйста, пришлите результаты голосования в сетевизоре, а в телефонном я уже останавливаю голосование. И жду. Андрей из Дрездена прислал. Спасибо большое. В сетевизоре 67 процентов. А в телефонном голосовании 71 процент, это те люди, которые считают, что решение суда абсолютно справедливо.
А.Соломин
―
А, я проиграл, да?
Ю.Кобаладзе
―
А ты думал, что ты выиграл? Да?
А.Соломин
―
А потому что вы зубы заговорили всем.
Ю.Кобаладзе
―
Никому я не заговаривал, просто логика.
А.Соломин
―
Просто сказали «я прав», и никакой ни логики, ни доказательства, ни подтверждения.
Ю.Кобаладзе
―
Просто у меня очень эластичные мозги.
И.Воробьева
―
И большой авторитет. Давайте послушаем следующий кейс.
А.Соломин
―
Мы таких, как вы, в ЕСПЧ, знаете, как раскалывали?
И.Воробьева
―
Юрий Георгиевич, прекратите, пожалуйста, подглядывать в мой рабочий компьютер. У вас есть кейсы.
Ю.Кобаладзе
―
Ты мне все закрыла. Телевизор ты выключила.
И.Воробьева
―
Вы сюда зачем пришли. Телевизор смотреть?
Ю.Кобаладзе
―
Ну я люблю новости смотреть на «Эхе».
И.Воробьева
―
Вот и смотрите из дома вне эфира, проблем никаких нет. Давайте послушаем наш следующий кейс. Евгений Бунтман нам подготовил кейс, который называется «Лысина – не уродство».
Ю.Кобаладзе
―
Можно я сделаю заявление?
И.Воробьева
―
Нет, после кейса.
Ю.Кобаладзе
―
Хорошо.
И.Воробьева
―
Давайте послушаем...
И.Воробьева
―
Можно я уйду и не буду слушать?
И.Воробьева
―
Нет, нельзя.
Е.Бунтман
―
Федеральный социальный суд Германии отказался удовлетворить иск лысого мужчины, который требовал от страховой компании возместить ему расходы на парики. Мужчина начал лысеть еще 20 лет назад. И до 2006 года страховая компания безропотно оплачивала его парики. Но затем посчитала, что это ненужная роскошь, и отказалась. Мужчина подал иск, он утверждал, что это разновидность болезни. Но судья решил по-другому. Он постановил, что облысение у пожилых мужчин не является медицинским показателем, обязывающим страховщика покрывать их затраты на искусственные волосы. «Это нельзя назвать болезнью, приводящей к нетрудоспособности», добавил судья. Также это и не является уродством, говорится в решении суда.
И.Воробьева
―
Юрий Георгиевич, ваше заявление, мы слушаем.
Ю.Кобаладзе
―
Вот дорогие друзья. Вы знаете, что сейчас нету термина «подержанный автомобиль».
И.Воробьева
―
Как нет? Вторичный рынок?
Ю.Кобаладзе
―
Нет, автомобили с пробегом. То есть ты на вторичном рынке покупаешь, тебе никто не говорит, это подержанный автомобиль. В этом что-то есть унизительное, автомобиль с пробегом. Поэтому я считаю унизительно называть мужчину лысым. Мужчина с пробегом.
И.Воробьева
―
Почему с побегом-то? А остальные без пробега.
Ю.Кобаладзе
―
Секунду, волосы я потерял почему? Потому что у меня пробег.
И.Воробьева
―
А мужчины с волосами, они без пробега.
Ю.Кобаладзе
―
Да, вот Соломин, он младше меня в 8 раз, поэтому он еще волосатый. А когда у него пробег увеличится, у его и волосы выпадут.
А.Соломин
―
Мужчина с пробегом. Это все-таки, мне кажется, нечто другое. Ну, это машина, которая побывала у кого-то , так сказать, в пользовании, а теперь у другого.
Ю.Кобаладзе
―
Лысый мужчина – это мужчина, побывавший у кого-то в пользовании.
И.Воробьева
―
Вообще, это, ну, подавляющее большинство мужчин, чтобы вы понимали.
Ю.Кобаладзе
―
Есть же выражение, что оставил на чужих подушках волосы.
И.Воробьева
―
Ах, извините, пожалуйста. Явно готовился к этому кейсу.
Ю.Кобаладзе
―
Я просто попросил включить это кейс.
И.Воробьева
―
Вы знаете, мне кажется, что мужчина с пробегом - это гораздо более унизительно, чем лысый мужчиина.
Ю.Кобаладзе
―
Нет, по-моему, это замечательно. То есть мужчина, пробежавший, опытный мужчина. Мужчина с биографией, загадочный…
А.Соломин
―
С либидо.
Ю.Кобаладзе
―
А это что такое?
А.Соломин
―
Это такое французское слово.
Ю.Кобаладзе
―
Отжмунькать это типа, жмонькать, шмакать, как там глагол-то твой?
А.Соломин
―
Нет, это от трав различных, которые дают определенное…
Ю.Кобаладзе
―
Я жутко коротко стриженный мужчина, но не лысый. Лысый – это унизительно.
А.Соломин
―
А вот вам суд рассказал, что это не порок, это не унизительно. Ии вот здесь, мне кажется, что это очень важно.
Ю.Кобаладзе
―
Я сейчас не о суде. Я говорю… о чем я говорю? Я говорю о жизни. И о том, что я как человек с пробегом, мне не нравится, когда мне говорят «он лысый». Обратите внимание на мужчину с пробегом.
И.Воробьева
―
Вот Андрей Дмитриевич пишет: «Хочу успокоить Юрия Георгиевича. Кейс не имеет к нему никакого отношения. Лысина – это когда вокруг волосы. А у него просто красивая голова вообще без волос».
А.Соломин
―
Это сбритый, скинхед.
И.Воробьева
―
Вообще-то, да.
Ю.Кобаладзе
―
А сейчас очень модно, кстати.
А.Соломин
―
Это было модно в 90-ых.
Ю.Кобаладзе
―
Почему? А сейчас вот есть мой любимый актер Стреттом, как он называется, такой крутой.
А.Соломин
―
Мы о разных людях немножко говорим, наверное.
Ю.Кобаладзе
―
А этот Брюс Виллис.
И.Воробьева
―
Ну, он лысый?
Ю.Кобаладзе
―
Конечно, очень.
И.Воробьева
―
Ну, конечно. Вот, слово «лысый» по отношению к нему нормально
Ю.Кобаладзе
―
Ну, он мужчина с побегом.
А.Соломин
―
Ну, кстати, да, либидо такое. Хотел сказать про федеральный суд Германии.
И.Воробьева
―
Леша, что ты про либидо мужиков в эфире все?
А.Соломин
―
Я, видимо, плохо знаю, что это такое. Он не признал лысину уродством, это важно, федеральный суд Германии.
Ю.Кобаладзе
―
Ты меня все-таки просто унижаешь, почему вообще уродство слово?
И.Воробьева
―
Ну, это не медицинский показатель, который необходимо исправлять.
А.Соломин
―
Послушайте, я исхожу из того, что вынес суд. Суд, как известно, самый справедливый всегда в мире вообще везде. И все лысые джентльмены сейчас вздохнули полной грудью после этого решения суда и уже требуют сатисфакцию со своих кудрявых барышень. День сложился у них. Единственный пострадавший в этой истории - это…
Ю.Кобаладзе
―
Это я.
А.Соломин
―
Это вот этот человек, который грел свою страховую компании. 20 лет. Вы представляете, сколько он денег, он мог носить плюгавенький парик, а деньги собирать и купить себе хороший автомобиль. За 20 лет собранные.
Ю.Кобаладзе
―
Я все-таки должен прочитать этот кейс. О чем тут, что тут спрашивают, Ир, ты можешь мне объяснить?
И.Воробьева
―
Послушайте, у меня к вам вопрос. А лысая женщина, это как?
Ю.Кобаладзе
―
Это женщина с пробегом.
И.Воробьева
―
Вот мне кажется, что сейчас это оскорбитель звучит.
Ю.Кобаладзе
―
Почему? Женщина с пробегом, очень хорошо.
И.Воробьева
―
Ну, а как получается, а женщина, которая не лысая, она без пробега?
Ю.Кобаладзе
―
Да, она еще такая, если… чуть не вырвалось слово, за которое бы закрыли передачу. Остановлюсь на пробеге.
А.Соломин
―
Женщина с побегом в моем понимании – это женщина с множеством печатей в паспорте..
И.Воробьева
―
О браке и разводе в смысле.
Ю.Кобаладзе
―
Да, это с пробегом.
А.Соломин
―
Я не осуждаю, кстати. Я подчеркиваю это.
И.Воробьева
―
То есть подождите, одну секундочку. То есть нет, внимание. То есть если женщина официально оформляла отношения, в браке состояла несколько раз, то у нее большой пробег. А если она не оформляла отношения, а просто проживала с мужчинами, то как бы это нормально и она без пробега. Прекрасно.
Ю.Кобаладзе
―
Нет, когда она не оформляла, она с пробегом. Когда она оформляла, она с износом, не поддающимся ремонту.
И.Воробьева
―
Господи, что вы несете.
А.Соломин
―
Нет, когда она не оформляла, тогда об этом никто ничего не знает. А если никто ничего не знает, как говорится, держите скелеты в шкафу. И все будут думать о вас, что вы Божий одуванчик.
И.Воробьева
―
Сейчас повисла неловкая пауза по поводу одуванчика.
А.Соломин
―
Все своих скелетов, наверное, из шкафа достают.
Ю.Кобаладзе
―
Скелет и Божий одуванчик – это хорошая пара такая.
А.Соломин
―
Это взаимосвязанная всегда пара.
Ю.Кобаладзе
―
Вот Андрей Дмитриевич мог бы рассказать про скелетов.
И.Воробьева
―
Ваших?
Ю.Кобаладзе
―
Про вампиров и скелетов. Бледно-розовым светом…
И.Воробьева
―
Андрей Дмитриевич регулярно про ваши скелеты рассказывает тут.
А.Соломин
―
Я вам хочу сказать. У любого Божьего одуванчика такой шкаф-купе стоит в квартирке его…
Ю.Кобаладзе
―
У кого?
А.Соломин
―
Что я повторяю два раза?
И.Воробьева
―
Я два раза два раза не повторяю не повторяю.
Ю.Кобаладзе
―
Мне вообще неприятен этот кейс, потому что он как-то вызывает...
И.Воробьева
―
Почему?
А.Соломин
―
А мне нравится этой кейс. Он симпатичен просто.
Ю.Кобаладзе
―
Вы не оценили мое предложение называть мужчин…
И.Воробьева
―
Ну, мне кажется, это как-то оскорбительно.
Ю.Кобаладзе
―
Почему?
И.Воробьева
―
Ну с пробегом, ну, такой, знаете…
Ю.Кобаладзе
―
Ну про машины же говорят, подержанный мужчина.
И.Воробьева
―
Вторичный рынок.
А.Соломин
―
А почему вы накинулись на мужчин? Вы вот посмотрите, страховая компания 20 лет выплачивала из-за какой-то… я вообще не понимаю, как это компания держалась на плаву, если она ему платила за парики, то и другим, наверняка, платила за какую-нибудь хрень.
Ю.Кобаладзе
―
Потому что каждый человек имеет право застраховать то, что ему дорого. Я вовремя не догадался застраховать. Сейчас бы уже был бы миллионером.
А.Соломин
―
Вот, наверное, компания оплачивала бы психотерапевта. Ну. Если бы я сказал, что у меня проблемы с этим.
И.Воробьева
―
Наши слушатели жгут совершено прекрасно. Георгий говорит, что можно говорить б/у вместо пробега. По поводу нашего разговора.
А.Соломин
―
Это не понятно, потому что это еще и благоустроенный, например.
И.Воробьева
―
Ну, нет, ну все-таки нет.
А.Соломин
―
Ну, когда квартиру сдаешь, объявление, пишут так иногда.
И.Воробьева
―
Да? Послушайте, еще по поводу нашего разговора, кто оформлял не оформлял отношения официально. Вот максим говорит: «Если женщина оформляла, то она с сервисной книжкой». Если мы аналогию с машинами проводим.
Ю.Кобаладзе
―
Блистательно. Полная сервисная книжка.
А.Соломин
―
Вы знаете, когда меня будут привлекать к суду из-за этой передачи...
Ю.Кобаладзе
―
У каждой женщины должен быть паспорт.
И.Воробьева
―
А у мужчины?
Ю.Кобаладзе
―
Нет, у женщины это хорошая идея. Требуется замена фильтров, слив масла и замена колодок.
И.Воробьева
―
А вам не нужно, мужчинам? А срок годности можно еще там указать?
А.Соломин
―
Я хочу публично, дорогие наши слушатели, сказать…
Ю.Кобаладзе
―
Прочистить свечи.
А.Соломин
―
Я не имею никакого отношения к этим людям, к этим разговорам, я их не поддерживаю, я отрекаюсь от них. Я их осуждаю, попрошу участь это при вынесении решения.
И.Воробьева
―
Петрович пишет: «Не лысина, а широкий пробор»
Ю.Кобаладзе
―
Нет, ну это замечательно, конечно, как это? Требующая сервиса.
И.Воробьева
―
Как не стыдно, что за шовинизм? Вот вы то же самое теперь в отношении мужчин скажите.
Ю.Кобаладзе
―
Нет, женщина - как-то это смешнее. Мужчина, требующий продува клапанов, – это как-то не очень.
А.Соломин
―
А что вы смеетесь? Бывают и такие.
И.Воробьева
―
А слив масла? Какой кошмар. И фильтров. Вот фильтры вам нужно явно менять часто.
А.Соломин
―
И свечи поменять.
Ю.Кобаладзе
―
Почистить свечи, продуть трубы.
А.Соломин
―
Тормозная жидкость еще бывает.
И.Воробьева
―
А еще снять и проверить защиту картера.
Ю.Кобаладзе
―
Вот это для мужчин хорошо. Проверить защиту картера. Вот женщина как-то не очень это.А.СОЛОМИН Я вам не советую приходить к терапевту вашему и требовать проверить вам картер.
И.Воробьева
―
Так, давайте голосовать.
Ю.Кобаладзе
―
Это хорошая тема. Надо ее развить.
И.Воробьева
―
Давайте запустим голосование и еще поговорим об этом. Итак, уважаемые присяжные. Если вы считаете решение суда справедливым, я напомню, что суд в Германии отказался удовлетворить иск лысого мужчины, который требовал от страховой компании возместить ему расходы на парики. Да, вы считаете это справедливым решением – 6600664, нет – 6600665. Есть, конечно же, голосование в сетевизоре. Да, ребята. Тут наши слушатели разошлись. А вот еще вариант, кстати говоря. «Если не оформлять отношения, то со скрученным пробегом». Это сильно.
Ю.Кобаладзе
―
Да-да-да.
А.Соломин
―
Я на метро катаюсь, мне ближе, знаете совместные вечеринки.
И.Воробьева
―
А между тем из Москвы пришло сообщение: «Пожилые пацаны самые крутые».
Ю.Кобаладзе
―
Это про меня. Кто я… со скрученным пробегом.
И.Воробьева
―
Скрученный пробег – это там, где не оформляются отношения. Да.
Ю.Кобаладзе
―
Удачная тема.
И.Воробьева
―
А вы не хотели кейсы обсуждать.
Ю.Кобаладзе
―
Автомобильную тематику перенести на женщин.
А.Соломин
―
Как там про пацанов было?
И.Воробьева
―
Пожилые пацаны самые крутые.
А.Соломин
―
Вот. Пожилые пацаны – это, мне кажется, как та самая блестящая Волга, которая никогда завода не покидала.
И.Воробьева
―
Послушайте, у нас есть решение суда. Чтобы мы еще успели третий кейс немножко послушать. 50 процентов в телефонном голосовании, 62 в голосовании сетевизора. Спасибо Андрею из Дрездена. В общем, большинство за то, что решение суда абсолютно справедливо. И я вас поздравляю, мы переходим к третьему кейсу, который Евгений Бунтман нам подготовил, сейчас озвучит. Называется «Флаги наших отцов».
Е.Бунтман
―
Суд города Каира приговорил к условному сроку танцовщицу, которая выступала в платье цветов египетского флага. Летом прошлого года она исполняла танец живота на одном из курортов, и была одета в черно-бело-красное платье. В августе ее арестовали после жалобы возмущенной гражданки Египта. Ей предъявили обвинение в надругательстве над национальными символами. По закону, В Египте запрещено наносить на флаг рисунки, слоганы и картинки, его нельзя умышленно повреждать, а затем выставлять на продажу в поврежденном виде. В итоге суд признал танцовщицу виновной, но проявил снисхождение, поэтому она получила только условный срок и штраф в размере почти двух тысяч долларов. Сама же девушка считает себя невиновной, и уверена, что никакого надругательства над флагом не было.
А.Соломин
―
Если вы не знаете, что такое надругательство, я вам напомню. Что один музыкант одного бойзбенда засунул флаг одной страны себе с переднее отверстие брюк, а вынул и заднего, протащив по всем свои суверенным закромам.
Ю.Кобаладзе
―
Сзади отверстия в брюках не бывает.
А.Соломин
―
Вот это называется оскорбление. Женское тело танцовщицы, а я учился в танцевальной школе до того, как попал в секту юных натуралистов, я знаю, что делают с людьми постоянные вот эти занятия. Это прекрасное тело всегда, которое соприкоснулось с цветами египетского флага. Я считаю, что, кстати говоря, вы знаете, я разбирался с международной практикой. Я могу сказать, что девушка, она же получила какой-то условный срок.
Ю.Кобаладзе
―
Условное пробивание камнями.
А.Соломин
―
Условное какое-то наказание. Там не написано, кстати, что за наказание. Там написан просто - уловное наказание, а какое, не известно. Может, ее повесили условно. И 2 тысячи долларов штраф, это в 14-ом году в Египте приняли такие зверские законы. Там действительно можно на год угодить в тюрьму за осквернение флага и заплатить 4 тысячи долларов. В Южной Корее можно 2 года получить, как и в России.
Ю.Кобаладзе
―
Значит, сейчас ты остановись и уже скажи коротко, что ты хочешь сказать? Справедливо это решение или нет?
А.Соломин
―
Я хочу вам рассказать историю, которая случилась с Майли Сайрос. Ее накажут за осквернение мексиканского флага. Может быть, кто-то поможет, я вижу явное соответствие этих случаев. В Мексике начали расследовать этот инцидент с неподобающим исследованием мексиканского флага на концерте Майли Сайрос, это такая известная исполнительница американской эстрады. Попавшее в сеть видео, на котором парни из подтанцовки шлепают Майли по накладным ягодицам, вызвало негодовании мексиканских властей. По просьбе конгрессмена штата началось расследование скандального случая. Я, к сожалению, не могу понять из новости, при чем здесь мексиканский флаг, если они ее шлепали по накладным ягодицам. Но явно что-то вот совместно с этим есть.
И.Воробьева
―
Да, Никита Юрьевич Белых мне написал перед эфиром: «Веди себя хорошо». Никита Юрьевич, простите, пожалуйста, что-то как-то все вышло из-под контроля.
Ю.Кобаладзе
―
Послушай меня, Соломин, мой юный друг. Что-то ты хочешь нашу передачу очень серьезную и ответственную свести вот к этому жамканию.
А.Соломин
―
Я ни разу сегодня не улыбнулся.
Ю.Кобаладзе
―
Зачем ты вот эти ягодицы сейчас, к чему это? Зачем флаг засовывали в переднее отверстие...А.СОЛОМИН Это я привел пример оскорбления флага, как это выглядит. Здесь это не оскорбление флага.
Ю.Кобаладзе
―
Покажи мне на моих штанах, где у меня сзади, откуда можно флаг достать?
А.Соломин
―
Можно охрану позвать?
И.Воробьева
―
Юрий Георгиевич, это имелось в виду , где ваши брюки соприкасаются с вашим копчиком.
Ю.Кобаладзе
―
Ну, брюки, они же сплошные.
И.Воробьева
―
Ну, они же там наверху соприкасаются.
А.Соломин
―
Сверху подтянул подтяжками.
И.Воробьева
―
Так, пожалуйста, присядьте, не надо ничего показывать. Я вас очень прошу.
Ю.Кобаладзе
―
Нет, я вам хочу показать.
И.Воробьева
―
Не-не-не.
А.Соломин
―
Тот же самый музыкант того же бойзбенда…
Ю.Кобаладзе
―
Все это глупость, это вот все это какие-то высосанные из пальца истории, при чем тут флаг?
А.Соломин
―
Чтобы вы могли сравнить, что есть оскорбление, и что оскорблением не является.
Ю.Кобаладзе
―
Не является оскорблением платье женщины с пробегом, если у нее платье цветов египетского флага.
А.Соломин
―
Вот, замечательно, мы с вами нашли общий язык, наконец-то, поздравляю вас с этим, наконец-то вы победите в этом споре.
Ю.Кобаладзе
―
Так, мы едины.
И.Воробьева
―
Ага, вы едины. Я, знаете что, не будут объявлять голосование по этому кейсу.
Ю.Кобаладзе
―
Почему это?
И.Воробьева
―
Да? Будем? У нас полторы минуты. Давайте попробуем успеть. Итак, уважаемые друзья. Если вы считаете, что решение суда справедливо, я напомню, что суд города Каира приговорил к условному сроку танцовщицу, которая выступала в платье цветов египетского флага. Да – 6600664, нет – 6600665.Дмитрий спрашивает: «Петь будете?»
Ю.Кобаладзе
―
Соломин петь, к сожалению, не умеет.
И.Воробьева
―
Да что вы, правда?
Ю.Кобаладзе
―
Это не братья Вильямс и не сестры Кличко.
И.Воробьева
―
Алексей? Мне кажется, Алексей поет.
Ю.Кобаладзе
―
Ну задай тон, я готов подпеть тебе.
И.Воробьева
―
Подхватить, так сказать.
А.Соломин
―
Ну, давайте, давайте.
Ю.Кобаладзе
―
Слабо? Вообще ни одной песни не знаешь? В траве сидел кузнечик, ну. Дальше?
А.Соломин
―
Я на бэк вокале. В траве, это самое, совсем, как огуречик. Зелененьким он был. Представьте себе, представьте себе, зелененьким он был.
И.Воробьева
―
Все, решение суда, внимание. Решение суда 76 процентов считает, что решение суда несправедливо. Продолжайте.
Ю.Кобаладзе
―
Но вот пришла лягушка.
А.Соломин
―
А. кстати, мы выиграли, да? Прожорливое брюшко. Представьте себе, зелененькое брюшко.
А.Соломин
―
Пам-пам.
И.Воробьева
―
Прекрасно, замечательно, все. Юрий Кобаладзе, Алексей Соломин, Ирина Воробьева. Это был «Кейс», целуем Юлия Гусмана, ждем его обратно, спасибо большое, до встречи. Спасибо большое.