Ознакомиться с делами: Кто смеется последним. Пицца. Прививка. - Юлий Гусман, Юрий Кобаладзе - Кейс - 2015-04-16
16.04.2015
Ознакомиться с делами: Кто смеется последним. Пицца. Прививка. - Юлий Гусман, Юрий Кобаладзе - Кейс - 2015-04-16
Скачать
И.Воробьева
―
22 часа и 9 минут в столице. Всем здравствуйте, добрый вечер. Это программа «Кейс». Меня зовут Ирина Воробьева. С большим удовольствием вернулась из отпуска. И вот вернулась в программу «Кейс». Мне тут уже докладывают все про наших любимых замечательных постоянных экспертов программы. Во-первых, здравствуйте, добрый вечер. Я соскучилась, между прочим.
Ю.Гусман
―
Что говорят плохого?
Ю.Кобаладзе
―
Что мы с тобой опозорились, просто редко так бывает. Да, ну ты был на дипломатической…
Ю.Гусман
―
Подожди, меня вообще не было. Я вообще был здесь…
Ю.Кобаладзе
―
Если ты честный и приличный человек, внеси сейчас определенную нрзб, я куплю подарок в следующий раз нашей дорогой…
Ю.Гусман
―
Нет, я 30-ого сразу после КВН приеду сюда, надеюсь, опоздаю не больше, чем на 5 минут. И привезу подарки.
И.Воробьева
―
Привозите с собой КВН-щиков, пусть они меня поздравляю с днем рождения.
Ю.Гусман
―
Нет, я сам КВН-щик, сам спою песенку.
И.Воробьева
―
Ну, и что? А поздравлять меня не будете. Хорошо.
Ю.Гусман
―
Я буду.
Ю.Кобаладзе
―
На какую сумму мне рассчитывать?
Ю.Гусман
―
До 60 рублей. Но в масштабе цен.
И.Воробьева
―
Ну хорошо, в честь попущенного моего дня рождения я, как вы знаете, очень люблю в нашем эфире поздравлять героических женщин.
Ю.Кобаладзе
―
Так, это кто у нас? Неужели, именно та, о которой мы говорили?
И.Воробьева
―
Нет, люблю поздравлять героических женщин. Значит, я вас очень прошу, пожалуйста, подумайте. У вас же наверняка есть мысль о том, какие есть прекрасные песни со словом кошка.
Ю.Кобаладзе
―
На окне сидела кошка, па-па-па-па, чешская песенка была.
Ю.Гусман
―
У меня трагедия. Я немножко отвыкаю. Я сейчас был в командировке. Ну, как всегда, Гималаи, Бангладеш и Турку, Финляндия. Вот такой маршрут был. «Эхо Москвы» экстремально популярно.
Ю.Кобаладзе
―
В Турку?
Ю.Гусман
―
В Турку, да.
И.Воробьева
―
В чем проблема, в том, что вас на улице не пускали никуда?
Ю.Гусман
―
Да, конечно, все по голосу узнают. Я говорю.
Ю.Кобаладзе
―
Ира, и можно кота, или только кошка?
И.Воробьева
―
Ну, вообще, кошка, это Катя. У нее сегодня день рождения.
Ю.Гусман
―
Жил да был черный кот за углом.
Ю.Кобаладзе
―
Я тоже знаю. И кота ненавидел весь народ.
И.Воробьева
―
Весь дом.
Ю.Кобаладзе
―
Только песня совсем не о том, как поссорились кошка с котом.
И.Воробьева
―
Есть еще совершенно чудесная песня «Снайперов», если не ошибаюсь, про кошку. Но давайте просто поздравим героическую, поверьте мне, ее зовут Катя, прекрасная женщина, девушка, чудесная. Мама и героическая девушка Катя, у которой прозвище кошка. Давайте поздравим ее с днем рождения.
Ю.Кобаладзе
―
Катя - это кошка?
И.Воробьева
―
Ее зовут Катя. Но вообще, она кошка.
Ю.Гусман
―
Не пытайся. Лишь бы этот час пролетел незаметно. Главное не встревать ни во что.
Ю.Кобаладзе
―
Я думаю, что ты сошла немножко…
Ю.Гусман
―
Но это не важно. Она молодая.
И.Воробьева
―
Я вернулась из отпуска, мне все можно.
Ю.Гусман
―
Бали.
Ю.Кобаладзе
―
Какой Париж, ты знаешь, где она была?
Ю.Гусман
―
Бали, я говорю. Маврикий, Сейшелы. А где, Бермуды?
Ю.Кобаладзе
―
Ой, я даже не хочу тебя расстраивать.
И.Воробьева
―
Прекратите, у меня был прекрасный отпуск.
Ю.Кобаладзе
―
Гораздо ближе. То есть она нанесла удар нам в спину.
Ю.Гусман
―
Балашиха?
И.Воробьева
―
Что? Как вам не стыдно такое говорит вообще.
Ю.Кобаладзе
―
Ну как ты думаешь, где она могла быть?
Ю.Гусман
―
Мытищи?
Ю.Кобаладзе
―
Дальше.
Ю.Гусман
―
Монако?
Ю.Кобаладзе
―
Холодно.
Ю.Гусман
―
Кисловодск.
Ю.Кобаладзе
―
Теплее, значительно теплее. Думай.
Ю.Гусман
―
Ставрополь, Сочи.
И.Воробьева
―
Очень красивая страна там.
Ю.Гусман
―
Черногория.
И.Воробьева
―
Мне очень понравилось.
Ю.Гусман
―
Болгария.
И.Воробьева
―
Потрясающая просто.
Ю.Гусман
―
Сербия, Югославия.
И.Воробьева
―
Невероятная, озера, потрясающие горы, природа.
Ю.Кобаладзе
―
Мышления нет, обхвата.
Ю.Гусман
―
Ну говори.
И.Воробьева
―
Коньяк.
Ю.Гусман
―
А, Армения.
И.Воробьева
―
Да, меня пригласили, я поехала туда. Что, нет…
Ю.Кобаладзе
―
Нет, когда есть Грузия, Азербайджан, она едет в Армению.
И.Воробьева
―
В то время, как у меня всю мою жизни со мной в этой студии Юрий Георгиевич и Юлий Соломонович меня зовут в первую очередь в Армению, а не в Грузию и не в Азербайджан.
Ю.Гусман
―
Чтобы досадить нам.
И.Воробьева
―
Конечно.
Ю.Кобаладзе
―
Она не могла нам отомстить хуже.
И.Воробьева
―
Какие вы. Нет, чтобы меня позвать в Грузию. Почему вы никогда не зовете меня в Грузию?
Ю.Кобаладзе
―
А теперь Грузия и Азербайджан для тебя закрыты.
И.Воробьева
―
Да что вы говорите?
Ю.Кобаладзе
―
Потому что у тебя штамп Армении, тебя никуда не пустят.
И.Воробьева
―
Ну конечно.
Ю.Гусман
―
Нет, дело в том, что, как тебе объяснить, когда мы готовимся к приему дорогих гостей, это гигантская работа сердца, души, мозгов и финансовых вливаний.
И.Воробьева
―
И к этому надо готовиться не один год.
Ю.Гусман
―
Не один, не два и не три года, годами. Но когда мы созреем, седая Воробьева въедет в Баку…
Ю.Кобаладзе
―
Да, вот Леонид Ильич Брежнев перед смертью...
И.Воробьева
―
Вы сейчас к чему говорите? Аж сейчас поплохело вообще, вы о чем вообще?
Ю.Кобаладзе
―
Ну как принимали?
И.Воробьева
―
Принимали потрясающе. Меня вот в Армении потрясающе принимали.
Ю.Кобаладзе
―
Кто тебя вообще заставил туда поехать?
И.Воробьева
―
Меня позвали в гости… Мой прекрасный друг позвал меня в гости.
Ю.Гусман
―
Какой прекрасный друг, ты замужем? Мамаша, ты замужем. А муж поехал с тобой?
И.Воробьева
―
При чем здесь муж вообще? Друзья, есть вообще между мужчиной и женщиной дружба.
Ю.Кобаладзе
―
Давай тебя перед партией разоблачим. Что за армянин?
И.Воробьева
―
Прекрасный человек.
Ю.Гусман
―
Муж отпустил тебя на Кавказ, муж русский отпустил на Кавказ к нам белоснежную голубку?
И.Воробьева
―
Кто?
Ю.Кобаладзе
―
А зачем он тебя пригласил?
И.Воробьева
―
Посмотреть Армению. Это было красиво, потрясающе, очень вкусно.
Ю.Гусман
―
Этого не надо, мы все понимаем.
Ю.Кобаладзе
―
Мы закрываем глаза на многое.
Ю.Гусман
―
Нет, даже не надо обсуждать. Да, хочет – хочет, нравится это – нравится. Путь будет больно мужу, друзьям, детям, Тоне Самсоновой, пускай все страдают.
И.Воробьева
―
Да, а я вот скажу еще раз, что потрясающе красиво, мне очень-очень понравилось.
Ю.Кобаладзе
―
Она засунула нож в рану и она им ковыряет.
И.Воробьева
―
Сами виноваты, что в конце концов вы меня не поддержали. Я просила девушку прекрасную поздравить. И дальше. Не позвали в гости. Что вообще происходит?
Ю.Кобаладзе
―
Кошек каких-то поздравляем. Что вообще, просто ужас какой-то. Давай начинай передачу.
И.Воробьева
―
Начинаю передачу с прекрасного сообщения, сейчас вам будет приятно. Сообщение звучит следующим образом: «Воробьева - дура все же, но можно же это программу без нее?» Это вопрос к Юрию Георгиевичу, который в прошлый раз вел эту программу без меня. Так.
Ю.Кобаладзе
―
В прошлый раз? Это было блистательно просто.
Ю.Гусман
―
А кто был, кто вел?
Ю.Кобаладзе
―
Не очень помню, по-моему, Журавлева.
И.Воробьева
―
Не очень помню, как не стыдно?
Ю.Кобаладзе
―
Журавлева и вот этот средний Бунтман. Ты знаешь, четыре брата.
Ю.Гусман
―
Севастьян.
Ю.Кобаладзе
―
Это был ужасно.
Ю.Гусман
―
Варфоломей, Севастьян, Весесвалий, Афанасий.
Ю.Кобаладзе
―
Что ты там пишешь, скажи, кто что прислал?
И.Воробьева
―
Армянский друг мой прислал сообщение, сказал спасибо и еще позвал в гости.
Ю.Гусман
―
Такое ощущение, что подо мной обрушился мир, разверзлись хлябы, хлынули, хляба не может разверзнуться. Хляба, она жидкая.
Ю.Кобаладзе
―
Тверди, они же разверзаются.
Ю.Гусман
―
Отверзлись. Ужасно. Это последний день Помпеи. Ты помнишь что случилось? Так там же также она с армянским другом своим, предавалась не скажу блуду, а отдыху. И вот поэтому Садом и Гоморра, ты знаешь, что такое Садом и Гоморра?
Ю.Кобаладзе
―
Да, очень хорошо знаю.
Ю.Гусман
―
Это все относится к отдыху. Ах, как жалко, что все так получилось.
И.Воробьева
―
Ой, конечно, трагедия.
Ю.Гусман
―
А как начиналось, помнишь?
Ю.Кобаладзе
―
Какое было у нас трио, какая дружба, понимание.
Ю.Гусман
―
Дружба с 56 года.22 съезд КПСС.
И.Воробьева
―
Ну хорошо, ладно, мне тут пишут, что Юрий Георгиевич неделю назад не заигрывал с Журавлевой и не изменял Воробьевой. И вообще, Прихвостень мне пишет, что вел себя прилично.
Ю.Гусман
―
Я вообще в Бангладеш был.
Ю.Кобаладзе
―
Он, когда узнал, что тебя не будет, Юлик сказал, что…
И.Воробьева
―
Сбежал.
Ю.Гусман
―
Нет, я в следующий раз, потому что я должен ехать сейчас, надо сказать, что я очень уважаю Венедиктова, но куда только он не загоняет меня, как посла доброй воли «Эха Москвы». Бермудские острова. Там все ходят в бермудах, бермуды ходят в бермудках. И бермудятся там, ужас какой.
И.Воробьева
―
Так, ну что такое. Давайте кейсы вообще послушаем.
Ю.Гусман
―
Зачем? Сидим, беседуем.
И.Воробьева
―
Что такое началось, хорошо же сидели, я поняла. Тоня Самсонова передает вам привет большой пламенный. И приготовила нам кейс. А между тем, я прошу наших слушателей уже все-таки писать нам. Наш постоянный слушатель Джей си Дентом когда я сказала, что Юрий Георгиевич вел себя прилично на прошлой программе, он пишет вообще абсолютную правду, надо сказать: «С Журавлевой просто так не позаигрываешь».
Ю.Кобаладзе
―
Ой-ой, для таких развратников, как я и Юлий Соломонович…
Ю.Гусман
―
Я причем вообще отсутствовал, я не знаю, кто такая Журавлева. Я был в Бангладеше.
Ю.Кобаладзе
―
Нет, давай все-таки ответственность делить поровну.
Ю.Гусман
―
Ну как это, если я в Бангладеше.
Ю.Кобаладзе
―
А славу ты со мной готов делить.
Ю.Гусман
―
Ты знаешь, как столица Бангладеша называется?
Ю.Кобаладзе
―
Знаю.
Ю.Гусман
―
Как? Дакар.
Ю.Кобаладзе
―
И что?
Ю.Гусман
―
Сейчас пойдет поток писем, не Дакар - не Дакар.
И.Воробьева
―
Давайте послушаем…
Ю.Кобаладзе
―
Дакар – это отдельная страна в Африке.
И.Воробьева
―
Ралли. Париж. Дакар. Все нормально. Давайте послушаем Тоню Самсонову, которая нам расскажет о кейсе «Кто смеется последним».
Т.Самсонова
―
Выпускница Кэмбриджа, финансист Светлана Лохова, работавшая трейдером в Лондонском отделении Сбербанка. Она подала иск в трудовой трибунал на своих коллег, обвиняя британцев в издевательстве над собой. Работа трейдером была очень напряженной, в какой-то момент коллеги Светланы начали шутить, что она плохо выглядит, потому что употребляет кокаин. Шутки переросли в постоянные издевательства, начальник Светланы Девид Лонгмюр рассылал письма сотрудникам, обсуждая за ее спиной подробности жизни трейдера. В конце концов Светлана Лохова подала в суд на банк, прошла тест на нароктики, который подтвердил, что она не наркоманка, взяла справку у врача, что издевательства коллег привели ее к нервному срыву, и отсудила у банка 3,2 миллиона фунтов.
И.Воробьева
―
Какая-то бешеная история.
Ю.Кобаладзе
―
Слушайте, этот кейс вообще изменил мое представление о жизни.
И.Воробьева
―
Почему?
Ю.Кобаладзе
―
Потому что я вдруг понял, что я занимаюсь не тем. Вот люди как зарабатывают деньги, 3.5 миллионов фунтов. 7 миллионов долларов.
Ю.Гусман
―
Ну, где-то5.
Ю.Кобаладзе
―
Ну 5, хорошо.
Ю.Гусман: 5
―
мало, 7 – хорошо.
Ю.Кобаладзе
―
Тоже неплохо, нет, маловато.
Ю.Гусман
―
Это все твоя любимая политкорректность.
Ю.Кобаладзе
―
У меня была знакомая Лохова.
И.Воробьева
―
Ей жилось-то нормально?
Ю.Кобаладзе
―
Ну, 7 миллионов у нее точно не было.
И.Воробьева
―
Фамилия обязывает.
Ю.Кобаладзе
―
Да. Слушай, ну это гениально просто.
Ю.Гусман
―
Вообще, с этими фамилиями, я тебе скажу, вот интересно, вот как рождаются шутки. Это не я, это вот народ, а я, как его представитель, могу донести до тебя, как его элитного репрезентатива. Помнишь, проблема, что там пошутил, что не сестры Уильямс, а братья.
Ю.Кобаладзе
―
Да, на этом построены утренние развороты.
Ю.Гусман
―
Да, это наши полит корректные друзья ничтоже сумняшеся…
Ю.Кобаладзе
―
Назвали себя братья Уильямс.
Ю.Гусман
―
У нас украли манеру пения, и я писал, каждый день пишу на имя Венедиктова ксивы и докладные.
Ю.Кобаладзе
―
Ничего не меняется, я с тобой согласен.
Ю.Гусман
―
Пишет он: Королевой рассмотреть, Фельгенгауэр принять меры, Бунтману и Варфоломееву чего-нибудь сделать. Я дважды был на приеме. Ничего, не могут справится. А я вот придумал шутку, как нас называть с тобой. Сестры Кличко. Правильно?
Ю.Кобаладзе
―
Правильно абсолютно.
Ю.Гусман
―
Давай вот назло им будем называться. Мы завернем вашу харю во внутрь. Это они вывернут, а мы завернем хайло вовнутрь. Сестры Кличко, завернем хайло вовнутрь.
И.Воробьева
―
Ужас какой.
Ю.Кобаладзе
―
Нет, ну а что такое? А чего это они воровать наши идеи, все это выдавать за свое? Ты какая сестра, младшая или старшая?
Ю.Гусман: Я
―
любая. Средняя, задняя, мне все равно. Сестры Кличко.
Ю.Кобаладзе
―
Ты же знаешь, если я старше, то пока я не выйду замуж, ты не имеешь права даже близко об этом думать.
Ю.Гусман
―
А я буду работать мэром, какая разница?
Ю.Кобаладзе
―
Что пишут люди?
И.Воробьева
―
Я не хочу говорить, что пишут люди.
Ю.Кобаладзе
―
Понравилась идея, что мы сестры Кличко?
И.Воробьева
―
Сейчас узнаем.
Ю.Гусман
―
Все, и больше так никого не называть.
Ю.Кобаладзе
―
Как относится наши постоянные слушатели вот к этой идее, что мы будем называться сестры Кличко? Надо уже поменять джингл тогда, этот уже не прокатит.
Ю.Гусман
―
Если все вы сестры выйдете из дома, если ваша кличка будет хороша, приходите вместе посидим… но самое смешное, что я скажу, что мы можем быть невъездными в Киев, понимаешь? Как сестры. Обидеться могут.
Ю.Кобаладзе
―
Браться могут обидеться?
Ю.Гусман
―
Вообще могут отметелить. От одно можно еще убежать, но двое отметелят, страшно причем. Страшно. Два чемпиона мира.
Ю.Кобаладзе
―
Ну, не поедем в Киев, поедем в Ереван.
Ю.Гусман
―
Там еще быстрее отметелят.
Ю.Кобаладзе
―
А нас может пригласить твой дружок?
И.Воробьева
―
Конечно, ну, в чем проблема?
Ю.Кобаладзе
―
Ну расскажи, где ты была, что ты видела?
Ю.Гусман
―
Это будет невозможно.
И.Воробьева
―
Нет, давайте не будем, правда. Я потом расскажу. Вы мне скажете, что я еще не видела красоты, поэтому должна поехать в Грузию.
Ю.Гусман
―
А знаешь, какая хорошая лучшая шутка…
Ю.Кобаладзе
―
Так, всех времен и народов.
Ю.Гусман
―
Ну, может быть, о политкорректности, которую придумали шахматисты? Политкорректно разрешить черным фигурам ходить первыми.
И.Воробьева
―
Сейчас внимание, Юрий Георгиевич, внимание.
Ю.Гусман
―
И даже слышно, как шелестят шестеренки в голове, гур-гур, гур…
Ю.Кобаладзе
―
То есть ты вот садишься.
Ю.Гусман
―
Начинают белые фигуры. Но …
Ю.Кобаладзе
―
Ты говоришь: «Мой друг, начинайте вы». Это у меня белые?
Ю.Гусман
―
О Господи...
Ю.Кобаладзе
―
А ты говоришь: «Начинайте вы».
Ю.Гусман
―
Какая же трагедия маленького, но гордого народа.
И.Воробьева
―
Слушайте, Джей си Дентом к идее по поводу сестер Кличко относится отрицательно. Говорит: «Я просто не могу представить этого. Надо называться по-другому, Бивис и Батхед». Все правильно, все нормально.
Ю.Гусман
―
Нет, это не смешно.
Ю.Кобаладзе
―
Это не наши персонажи. Это же американцы.
Ю.Гусман
―
Омерзительно...
И.Воробьева
―
Как вам не стыдно так в эфире.
Ю.Гусман
―
Кстати, эту Лохову обвиняли, что она наркоманка. И вот у меня была история, подлинная. С моим соседом. Его звали Витя Сидоров.
И.Воробьева
―
Казалось бы, ничего такого.
Ю.Кобаладзе
―
Родной брат Лоховой.
Ю.Гусман
―
Ну, практически. Он жутко боялся уколов со школы. И долго работал над собой. Теперь без укола три дня прожить не может.
Ю.Кобаладзе
―
Я так и думал. А ты можешь себе укол сделать?
Ю.Гусман
―
Смотря куда.
Ю.Кобаладзе
―
Ну куда делают уколы. В голову.
Ю.Гусман
―
Нет, в ягодицу, можно в бедро, можно в живот. Есть подкожные.
Ю.Кобаладзе
―
Ну ты знаешь, где в ягодицу? Не в любое место, там есть квадрат.
Ю.Гусман
―
Откуда у тебя, при слове ягодица у него сразу масленый взгляд. Любая ягодица, хоть зебры, хоть мужчины, тебе все равно что ли?
Ю.Кобаладзе
―
Нет, ну, зебра, конечно, это сильно, зебре укол делать в ягодицу.
Ю.Гусман
―
А это тоже, замечательную шутку мне рассказал замечательный парень. Сейчас он, слава Богу, завязал, он пошел работать, почти не колется, но он раньше мне рассказывал замечательную шутку, что родители постоянно выбивали из него дурь, но он всегда знал, где найти еще.
И.Воробьева
―
Хулиганская шутка.
Ю.Кобаладзе
―
Это что, пропаганда вот чего сейчас?
И.Воробьева
―
А что это такое, я не поняла.
Ю.Кобаладзе
―
Я тебя прошу оградить…
Ю.Гусман
―
Лохову обвиняли в том, что она наркоманка. И вот я рассказывал тебе шутки из моей жизненной практики, реалити-шоу.
Ю.Кобаладзе
―
Так, которые закончились хорошо. Но у нее-то закончилось просто блистательно.
И.Воробьева
―
Прекрасно закончилось.
Ю.Кобаладзе
―
Я не могу поверить, что это правда. Давай запросим…
Ю.Гусман
―
-Холмс, вы действительно видели собаку Баскервилей?
-Ватсон, возьмите мою трубку, покурите, не такое увидите.
Это Конан Дойл покойный, это его любимый рассказ.
Ю.Кобаладзе
―
А сам-то Холмс, он любил вот это дело. Я не знаю, он через трубку? Он же наркоман был.
И.Воробьева
―
Я не знаю таких подробностей анатомических. Куда и как.
Ю.Кобаладзе
―
Вообще, эту книгу надо запретить, она какая-то вредная.
И.Воробьева
―
Давайте Булгакова запретим тогда «Записки молодого врача».
Ю.Кобаладзе
―
Там тоже об этом?
И.Воробьева
―
Ну, записки морфиниста, конечно.
Ю.Кобаладзе
―
Я Булгакова не читал.
Ю.Гусман
―
Да, и Булгакова запретить.
И.Воробьева
―
Ну «Мастер и Маргарита» - это вообще скандал.
Ю.Гусман
―
Оставить какой-то список, утвержденный министерством культуры. Там есть замечательные эксперты, вот фильмы, книги, театры. Единообразие нужно в мыслях. Вот это безобразие творится с этими оперными спектаклями, с этими чудовищными фильмами, которые пытаются прорваться…
Ю.Кобаладзе
―
А вот это, не знаю, это можно в эфире говорить, вот этот танец этот жуткий…
Ю.Гусман
―
Пчелки? Это кошмар. Подождите, а вообще-то художественную гимнастику…
Ю.Кобаладзе
―
Поскольку мы тут все свои…
И.Воробьева
―
Сейчас аккуратнее, Юрий Георгиевич.
Ю.Кобаладзе
―
Мне понравилось.
Ю.Гусман
―
Ты маньяк, ты больной маньяк. Конечно, ты больной маньяк. Педофилия в голове.
И.Воробьева
―
При чем здесь педофилия, что вы несете вообще?
Ю.Кобаладзе
―
Я смотрю, как подорванный, в день по три раза, мне очень нравится, как тю-тю-тю…
И.Воробьева
―
Ну как пчелки. Ну, вот у меня Борщевский был в эфире, сказал, мол, ну что такого, пчелки же, пчелки.
Ю.Гусман
―
А мне понравился медведь.
Ю.Кобаладзе
―
Это, оказывается, Вини-Пух.
Ю.Гусман
―
Это медведь.
И.Воробьева
―
Ну, Вини-Пух - медведь вообще-то.
Ю.Кобаладзе
―
Он добавляет экстрима, понимаешь?
Ю.Гусман
―
Причем он добавляет аппетита.
Ю.Кобаладзе
―
Он у тебя аппетит вызывает?
И.Воробьева
―
Игорь говорит: «Ой, вот после ваших вот разговоров про уколы, сразу заныло место на попе, где в детстве кололи лекарства советским шприцом кипяченым».
Ю.Кобаладзе
―
Кипяченый. Главное, что иголочка была диаметром с эту кружку.
И.Воробьева
―
Кошмар, ужас.
Ю.Кобаладзе
―
А сейчас иголочки тоненькие, знаешь, с таким треском попадают.
И.Воробьева
―
Мы сейчас буквально на пару минут прервемся. У нас должны быть новости в эфире. И потом программа «Кейс» продолжится обязательно в том же составе.НОВОСТИ
И.Воробьева
―
Продолжается программа «Кейс». 22 часа 35 минут в столице. И своем волевым решением решаю, что мы по первому кейсу голосовать не будем, поскольку мы просто все признаем, что мы ее поздравляем, это прекрасную героиню.
Ю.Кобаладзе
―
А если бы ты ставила вопрос, что здесь можно спрашивать? Прав ли суд?
И.Воробьева
―
Ну, справедливо ли решение, да, конечно, да..
Ю.Кобаладзе
―
Порадуемся за Лохову, ты рад?
Ю.Гусман
―
А это не новая новость. Я неделю назад это, я уже радовался.
И.Воробьева
―
Хорошо, ладно. Тогда давайте…
Ю.Гусман
―
А вот если оскорбляют нас здесь у Венедиктова, он так обижает. Можно подать на него?
Ю.Кобаладзе
―
Так вот я говорю, что это кейс, который меняет представление.
И.Воробьева
―
Прецедент.
Ю.Кобаладзе
―
Прецедент. Давай тоже вот как бы совместно. Мы не будем его разорять на 2 миллиона…
Ю.Гусман
―
Пойдем в Газпром-медиа.
И.Воробьева
―
Идите к генеральному директору.
Ю.Гусман
―
А у нас снова, опять она. Или он?
И.Воробьева
―
Она.
Ю.Гусман
―
Я так хочу посмотреть на нее, хоть фотографию показали бы.
Ю.Кобаладзе
―
Последний раз мы с ней сидели, шампанское пили. Она говорит: «А как Гусман?» Я говорю: «Все хорошо». Привет тебе передавала. Она очень хочет с тобой познакомиться.
И.Воробьева
―
Избегаете ее, наверное.
Ю.Гусман
―
Да я могу ее встретить и не поздороваться. И меня накажут.
Ю.Кобаладзе
―
Ты что, ты смеешься? Вообще, начальство надо знать в лицо.
Ю.Гусман
―
Ну как я могу знать, я не видал никогда.
Ю.Кобаладзе
―
Ну так ты прояви инициативу, поднимись, она здесь сидит.
Ю.Гусман
―
Ну они все заняты, что я, здрасьте, я к вам пришел, да нет.
Ю.Кобаладзе
―
Ты заслуженный работник «Эха Москвы», уже вот с 52 года.
Ю.Гусман
―
Ну это нет, потом выгонят, как собаку.
Ю.Кобаладзе
―
Эта скромность твоя тебя погубит.
И.Воробьева
―
Возмущение сейчас льется с монитора компьютера. Андрей Дмитриевич пишет, он не понял, почему Кобаладзе ему привет-то не передает, что произошло?
Ю.Кобаладзе
―
Потому что, где материальное поощрение? Я прославляю его регулярно, где?
И.Воробьева
―
Не знаю. Ни трусиков, ни маечек.
Ю.Кобаладзе
―
Да ничего абсолютно.
Ю.Гусман
―
А мне прислал роскошные.
И.Воробьева
―
И меня с днем рождения поздравил.
Ю.Кобаладзе
―
Да?
И.Воробьева
―
Нет.
Ю.Кобаладзе
―
Андрей Дмитриевич, как же вы так опачкурились, не поздравили Иру с днем рождения, Господи, Боже мой.
И.Воробьева
―
Он с вас пример взял, Юрий Георгиевич. Да-да-да.
Ю.Кобаладзе
―
Не знаю.
И.Воробьева
―
Ок, ладно, хорошо. Давайте тогда послушаем наш второй кейс. Этот кейс будет про еду вообще, прямо совсем. Евгений Бунтман нам сейчас… точнее даже не так. Подготовил Евгений Бунтман, а озвучивает, насколько я понимаю, Ольга Кузнецова. И она расскажет нам о кейсе под названием «Пицца».
О.Кузнецова
―
В Италии ассоциация изготовителей пиццы готовит иск к компании Макдональдс. Поводом стал рекламных ролик знаменитой американской сети. В нем маленький мальчик приходит в солидную пиццерию с родителями. На вопрос официанта о том, что он будет заказывать, мальчик отвечает — «Хэппи Мил». В следующей сцене счастливый ребенок вместе с родителями открывает коробку с Хэппи Милом в Макдональдсе. Организация под названием «Ассоциация истинной неаполитанской пиццы» уже готовит иск к Макдональдсу, сообщает Дейли Мейл. Рестораторы полагают, что американцы совершили постыдную атаку на символ средиземноморской кухни и на итальянскую культуру в целом. В Макдональдсе, в свою очередь, заявляют, что не имели таких намерений, и всего лишь хотели пошутить.
И.Воробьева
―
Такие вот шутки, знаете ли, заканчиваются судебными исками.
Ю.Кобаладзе
―
Это может быть очень опасный прецедент, учитывая открытие в ближайшее время себя нашего ответа Макдоналдсу.
Ю.Гусман
―
В смысле? Пиццерий?
И.Воробьева
―
«Едим дома».
Ю.Кобаладзе
―
Это будет огромная сеть.
Ю.Гусман
―
Ну, будем есть национальное, там, пельмени, кашу.
Ю.Кобаладзе
―
Ну я вот не знаю. Вот ты приходишь в «Едим дома», что ты будешь есть, мальчик? И ты говоришь: «Хэппи мил».
И.Воробьева
―
И тебя сразу выгоняют с позором оттуда.
Ю.Кобаладзе
―
И тебе приносят Хэппи Мол человек из Макдоналдса, в красных штанах.
Ю.Гусман
―
Нас слушают люди, которые не так досконально, как ты, обжираются в дорогом Макдоналдсе.
Ю.Кобаладзе
―
Макдоналдс знают все.
Ю.Гусман
―
Вот я тебе скажу. Твою любовь к Макдоналдсу чуть поумерю, можно? Расскажу тебе такую старую байку, притчу, сказку, рассказ, историю. Вот три мальчика. Сын раввина, сын священника и сын владельца Макдоналдса. Нет, это факт, это подлинная история, это было при мне просто. Сын раввина говорит: «Когда мой отец идет по Бруклину, то все кругом кланяются и шепчут: учитель, учитель». Говорит сын священника: «Когда мой папа идет по городу, то все кланяются и говорят, святой отец». Сын владельца Макдоналдса говорит: «Да ладно. Когда мой папа, который весит 200 кг, идет по городу, все говорят: о Боже!».
И.Воробьева
―
Отлично. Прекрасно.
Ю.Кобаладзе
―
Я не понял эту шутку.
Ю.Гусман
―
Это не шутка. Давай сначала.
Ю.Кобаладзе
―
Я поднял серьезную проблему. Вот сейчас в ближайшее время открывается огромная...
Ю.Гусман
―
Не в ближайшее, они 5 лет будут, ну что?
Ю.Кобаладзе
―
Ну в ближайшее, 5 лет пролетит, как один день.
Ю.Гусман
―
Так не говори «Хэппи Мил», входя, говори «хочу пельмени, котлету Пожарскую, оливье», мало у нас замечательных блюд? Кстати, у Юлии Высоцкой гигантское количество замечательных книг кулинарных.
Ю.Кобаладзе
―
Книг? Ну, там же не книги будут даваться, будут еду давать.
Ю.Гусман
―
Ну это книги рецептов, не «Три мушкетера».
Ю.Кобаладзе
―
Ну ты приходишь, ты же не книгу заказываешь, ты заказываешь, «принесите мне Хэппи мил».
Ю.Гусман
―
Зачем, что я, больной что ли?
Ю.Кобаладзе
―
Да елки-палки, потому что указан кейс.
Ю.Гусман
―
Какой-то дурак вошел и сказал «Хэппи мил». Я-то здесь при чем?
Ю.Кобаладзе
―
Нет, ну я хочу с тобой поделиться вот этой, размышлениями своими. Опасениями.
Ю.Гусман
―
Размышлизмы.
Ю.Кобаладзе
―
И что это будет? Надо беспощадно наказывать людей, которые в пиццерии заказывают Хэппи мил.
И.Воробьева
―
За что, это ребенок.
Ю.Гусман
―
Ребенок, 2 годика. Говорит…
Ю.Кобаладзе
―
Это не ребенок, он подчеркнуто, он пришел с родителями.
И.Воробьева
―
Ну и что?
Ю.Гусман
―
Ну ребенок, не дед пришел с родителями.
Ю.Кобаладзе
―
Ну он же пришел не один, то есть родители его науськивают.
Ю.Гусман
―
Из какого контекста вытекает, что его науськивали родители?
Ю.Кобаладзе
―
Ну сам мальчик никогда бы в жизни не догадался.
Ю.Гусман
―
Он маленький, он часто бывает в мире кукольного…
Ю.Кобаладзе
―
Он не маленький, ему 17 лет.
Ю.Гусман: А 17
―
старенький? Ты тоже ведешь себя, как пацан.
Ю.Кобаладзе
―
Уже взрослый парнишка, и он специально, это продуманная провокация против сети пиццерии. Я волнуюсь…
Ю.Гусман
―
Я волнуюсь, слыша французскую речь. Вспоминаю далекие годы.
И.Воробьева
―
А между тем, я просто не могу…
Ю.Гусман
―
В небесах мы летали одних. Мы теряли друзей…
Ю.Кобаладзе
―
Не сбивай меня. Поэтому вы не хотите никак слушать, про что я говорю. Очень опасный прецедент.
Ю.Гусман
―
Вязать тебя сейчас будем, юра, просто будем вязать. Не срывай нам, у нас сессия раз в неделю.
Ю.Кобаладзе
―
Вы не понимаете опасность.
Ю.Гусман
―
Какая опасность? Через 5 лет приходит дебил-мальчик, 22 года уже. И говорит: «Дайте Хеппи мил».
Ю.Кобаладзе
―
И приносят ему Макдоналдс, и что?
Ю.Гусман
―
При чем Макдоналдс? О Господи…как это грустно…
И.Воробьева
―
Не получилось, так. Дубль 5.
Ю.Кобаладзе
―
Я не знаю, как человеку объяснить, что в этом кейсе заложена такая провокация против детей.
Ю.Гусман
―
Слушай, ты как ирод, не любишь детей, понимаешь? Дети – маленькие бейби.
Ю.Кобаладзе
―
Ну у отца ирода были основания не любить детей. Вот к тебе пришли и сказали: «Юлий Соломонович, вы знаете, вот родился человек, который заменит вас в передаче «Кейс».
Ю.Гусман
―
Не родился еще такой человек, не родился.
Ю.Кобаладзе
―
Как ты распорядишься?
Ю.Гусман
―
Ну как, сжечь радиостанцию.
Ю.Кобаладзе
―
Нет, вот тебе предскажут, волхвы придут и скажут…
Ю.Гусман
―
Слово «волхвы» у тебя звучит так пошло. Волхвы не говорили, они пришли… прочти эту умную маленькую книжонку, Библия называется. Интересная вещица.
Ю.Кобаладзе
―
Ну и кто там пришел и сказал, что смотрите, родился царь. И Ирод совершенно справедливо говорит, что зачем мне нужен ребенок, когда я царь.
Ю.Кобаладзе
―
Я царь или не царь?
И.Воробьева
―
Очень приятно, царь.
Ю.Кобаладзе
―
Вот также и здесь, придут и скажут, роился маленький мальчик.
Ю.Гусман
―
Что ты пристал к мальчику?
Ю.Кобаладзе
―
Девочку, которую предсказали волхвы, то она будет…
Ю.Гусман
―
Что привязался?
И.Воробьева
―
Спокойно.
Ю.Кобаладзе
―
Ну хорошо, ладно, давай не о тебе. Вот к Ире приходят
И.Воробьева
―
Конечно, попристаем ко мне, давай.
Ю.Кобаладзе
―
Вот родилась маленькая девочка, которая тебя заменит…
Ю.Гусман
―
Какая связь между пиццей, волхвами, это же можно… я предлагаю сегодня тебе устроить разгрузочный день, в Макдоналдс идем пешком.
Ю.Кобаладзе
―
Давай сходим в Макдоналдс, возьмем, я обожаю…
И.Воробьева
―
Причем не в ближайший, а куда-нибудь подальше. На Пушкинскую.
Ю.Кобаладзе
―
Это первый Макдоналдс, ты помнишь, какие очереди?
Ю.Гусман
―
Сейчас там есть григ-пицца, пицца-григ, 69 рублей.
И.Воробьева
―
Прекратите, пожалуйста, рекламировать.
Ю.Гусман
―
О, я сегодня в 10 утра пришел…
И.Воробьева
―
Да что ж такое-то?
Ю.Кобаладзе
―
Мы не вылезаем из Макдоналдса.
И.Воробьева
―
Прекратите рекламировать, пожалуйста.
Ю.Кобаладзе
―
А вот это мороженое.
Ю.Гусман
―
Ой-ой-ой…
И.Воробьева
―
Все? Наговорились? Хватит?
Ю.Кобаладзе
―
А ты бывал в ресторане у Юлии?
Ю.Гусман
―
Был однажды.
Ю.Кобаладзе
―
Где он, надо сходить.
Ю.Гусман
―
Я в одном был. Я там просто чуть-чуть поел, там, я не знаю, как она про эту сеть, но то, что она блистательный кулинар и фантастические у нее рецепты, это сто процентов, да.
И.Воробьева
―
Слушайте, мне кажется, вы как-то пришли голодные на программу, нет?
Ю.Кобаладзе
―
Я бы сейчас съел парочку кутабов.
Ю.Гусман
―
С чем?
Ю.Кобаладзе
―
Я скажу тебе. Я очень люблю с тыквой и с зеленью. Ну, с мясом как-то…
Ю.Гусман
―
С сыром, с мясом, если граната много, если просвечивает. Ой-ой-ой.
И.Воробьева
―
Так, прекратите немедленно, что вы вообще, как не стыдно?
Ю.Кобаладзе
―
Ну мы же можем порассуждать?
Ю.Гусман
―
В городе, который нельзя называть, пойдем, город Москва, это реклама?
И.Воробьева
―
Знаете, как сейчас модно есть? Модно есть блины с лопаты.
Ю.Гусман
―
Еще раз.
И.Воробьева
―
Не прошло.
Ю.Кобаладзе
―
Я тебя прошу, не реагируй. С лопаты.
И.Воробьева
―
Блины с лопаты.
Ю.Гусман
―
С лопаты?
И.Воробьева
―
Да, в центре Москвы кормили людей с лопаты, что ,вы не видели? Вы что, серьезно? Да ну, перестаньте.
Ю.Кобаладзе
―
Почему с лопаты?
И.Воробьева
―
Ну, так удобно.
Ю.Гусман
―
Я бы икру ел с черной икрой, с красной икрой, с лососиной.
И.Воробьева
―
Не с лопатой, а с лопаты, ну, как со сковородки.
Ю.Кобаладзе
―
А что, пекут прям на лопате? Это вообще хорошая идея. Пиццу так сделать.
Ю.Гусман
―
Ты тандырный человек. Ай, лаваш, ой-ой-ой.
И.Воробьева
―
Вот Яндекс даже знает, что такое блины с лопаты, все правильно.
Ю.Кобаладзе
―
А вот когда такой, знаешь, на лаваш, масло, чтобы оно стекало, и туда такой шмат сулугуни, бац, и помидорчики.
Ю.Гусман
―
Ммммм.
И.Воробьева
―
Так, все, прекращайте, я сама захотела.
Ю.Гусман
―
А жареный сулугуни, ммм. В «Арагви» какой был, еще 50 лет назад. Какой было в «Арагви».
Ю.Кобаладзе
―
С яичницей.
И.Воробьева
―
Все. Я поняла, по второму кейсу мы тоже не будем голосовать, потому что вы закапали слюной просто весь стол уже буквально. Не возможно же, как можно работать в такой обстановке.
Ю.Гусман
―
Ну, мы работаем весь день, готовимся к кейсу. И приходим усталые, голодные.
Ю.Кобаладзе
―
А фазанчик, который…
Ю.Гусман
―
Это тяжелая история, всякие глухари, тушканчики, фазанчики, тяжелая история.
Ю.Кобаладзе
―
«Юрочке дайте отпуск», кто это пишет?
И.Воробьева
―
Да, это пишет девушка Оленька из Волгограда: «Дайте Юрочке отпуск». Да, только вы дальше не прочитали.
Ю.Кобаладзе
―
«Он уже ни один кейс не врубается». Ух ты, ну, Оленька, погоди.
И.Воробьева
―
Так, ну что, Диана из Саратова пишет: «Попробовали бы они это сделать с макаронами. Пастофарианцы не простили бы».
Ю.Кобаладзе
―
А макарошки ты как любишь?
Ю.Гусман
―
По-флотски. Нет, я разные. Нет, но лучше, чем моя няня, делала макароны по-флотски… делала просто, это…
Ю.Кобаладзе
―
А соус какой?
Ю.Гусман
―
Песто, я все знаю про макароны, как ты понимаешь, на меня посмотри, я про макароны все знаю. Это вообще. К сожалению, я тебе скажу, что вот…
Ю.Кобаладзе
―
Разучились делать макароны.
Ю.Гусман
―
Вот ответь на один вопрос, проверим, какой ты гурман-гурманище. Какую ты любишь пиццу? Толстую или тонкую?
Ю.Кобаладзе
―
Только тонкую.
Ю.Гусман
―
Ой-ой.
Ю.Кобаладзе
―
Сейчас вот знаешь, открылась, «Пинцерия» называется.
И.Воробьева
―
Так, прекратите рекламировать, да уже ну задолбали.
Ю.Кобаладзе
―
Разница между пиццей и пинцей?
Ю.Гусман
―
Не знаю. Не слышал никогда.
Ю.Кобаладзе
―
Пиццу раскручивают. А это тесто, его мнут пальцами. Оно получается такое неоднородное. И когда ты ее запекаешь, она пузырится.
Ю.Гусман
―
Я случайно попал с Валей на Бали, правда, вот случайно. В какой-то ресторан где-то в гостинице, в горах. И там была, ничего не было, кроме пиццы. Глупость какая-то, Бали, пицца. Она была фантастическая.
Ю.Кобаладзе
―
Тоненькая или Нью-Йоркская, толстая?
Ю.Гусман
―
Нет, тоненькая. Где в Нью-Йорке пицца хорошая?
Ю.Кобаладзе
―
Ну, есть несколько мест, где очень вкусная пицца.
Ю.Гусман
―
На пирсе, ой-ой-ой. Но сейчас в Москве, надо сказать….
И.Воробьева
―
Как насчет третьего кейса?
Ю.Кобаладзе
―
А какую ты любишь пиццу, начиночка какая должна быть?
Ю.Гусман
―
Я не люблю, где много смешано. «Три сыра», «Четыре сыра», «Кватро», «Маргарита» классическая. Я очень не люблю все это…
Ю.Кобаладзе
―
Ты любишь «Вивальди»?
Ю.Гусман
―
Нет.
И.Воробьева
―
А с грушей и сыром, это же прекрасно.
Ю.Гусман
―
Ничего себе, это редчайшее… груша – это да, ой-ой-ой. А про…
И.Воробьева
―
Слушайте, все, прекратите уже, все.
Ю.Кобаладзе
―
Так, значит, второй кейс не голосуем.
И.Воробьева
―
Нет, потому что я же еще раз говорю, не возможно же. Давайте третий кейс. Ольга Кузнецова рассказывает, а Евгений Бунтман нам этот кейс подготовил, называется он «Прививка».
О.Кузнецова
―
В Австралии родители, отказывающиеся делать детям прививки, больше не будут получать пособия. Такое решение было принято правительством страны. Раньше в законе было указано, что можно не делать прививки детям по двум причинам. Первая — это медицинские противопоказания, вторая — если прививки противоречат религиозным убеждениям или личным взглядам родителей. Теперь второй пункт исчез. И те, кто в дальнейшем откажутся от прививок без веских оснований, останутся без дополнительных выплат, полагающихся родителям. Из-за противников вакцинации в Австралии за последние годы неоднократно были зафиксированы вспышки оспы, кори и других заболеваний. Впрочем, сознательные противники прививок собираются обжаловать решение правительства в суде, посчитав, что у них отнимают свободу выбора.
И.Воробьева
―
Мне кажется, надо Геннадия Григорьевича звать в этот кейс.
Ю.Кобаладзе
―
Юлий Соломонович, вот тебе делали прививки? В детстве. Перке тебе делали?
И.Воробьева
―
Что делали?
Ю.Кобаладзе
―
О, я обожал Перке, сейчас не делают.
Ю.Гусман
―
Ну вот ты знаешь, я вот очень уважаю наших ребят, эховцев и эховичек, которые хорошо разбираются в программировании, в компьютерах. Я для них шутку одну раскопал Нет-нет, ты так смеешься пошло.
И.Воробьева
―
Он уже определяет смех Кобаладзе.
Ю.Гусман
―
Вини Пуха, тебе надо прийти домой и включить назло Милонову. Но я тебе скажу, что замечательно, что боюсь, как бы мой компьютер вирус не подцепил. Сделаю-ка я ему прививку. Куда ты сделаешь ему прививку? Под мышку.
И.Воробьева
―
Это прекрасно, я считаю.
Ю.Кобаладзе
―
Тонкая игра слов.
Ю.Гусман
―
Это не для хохота.
Ю.Кобаладзе
―
Нет, это для серьезного отступления.
Ю.Гусман
―
Это уровень молодого Жванецкого. Но это вот, это подмышка, в смысле мышка и мышка. Мышка, как мышка и мышка, как мышка, это удивительно.
Ю.Кобаладзе
―
А ты знаешь разницу между на грузинском языке мышка – это что-то большое. А мишка – это что-то маленькое.
Ю.Гусман
―
Ну зачем сейчас ты портишь вечер, объясни мне?
Ю.Кобаладзе
―
Потому что когда я тебе сделал подмышку...
Ю.Гусман
―
По-азербайджански большой – это бюк. А маленькой – баладжан.
И.Воробьева
―
Александр из Тулы прекрасным образом отреагировал на все ваши… он просто флегматично написал: «Черемша пошла».
Ю.Гусман
―
Пошла его девушка. Черемша.
Ю.Кобаладзе
―
Девушку зовут Черемша?
Ю.Гусман
―
Да, Черемша Исааковна.
И.Воробьева
―
А после ваших этих инвектив он пишет: «Хотел ложиться спать, но теперь хочу есть. Запеканка с сыром, изюмом и сметаной в самый раз».
Ю.Гусман
―
Ой-ой, творожная запеканка. Но когда она взбита, воздушная. Но изюм очень нужен, обязательно… Но только черный, не желтый.
Ю.Кобаладзе
―
Такой, знаешь, хрустящий, не мягонький.
И.Воробьева
―
Мягонький, зачем хрустящий?
Ю.Кобаладзе
―
Ладно утром есть, а вот вечером…
Ю.Гусман
―
Запеканка вечером тоже, ой, хорошо, ой.
И.Воробьева
―
А между тем Виктор спрашивает, вопрос экспертам, почему подмышка называется подмышкой?
Ю.Кобаладзе
―
Вот тебе вопрос, между прочим, вот мы и попались.
Ю.Гусман: Я
―
то знаю, я же врач. Но меня интересует, знаешь ли ты.
Ю.Кобаладзе
―
Потому что, вот как зовут, Виктор? Вот мышка.
И.Воробьева
―
Мышка - это компьютерная.
Ю.Кобаладзе
―
А он про какую?
И.Воробьева
―
А он про подмышку.
Ю.Гусман
―
Про человеческую мышку.
Ю.Кобаладзе
―
Почему подмышка называется? А потому что, когда у тебя волосики оттуда растут, похоже на мышек.
Ю.Гусман
―
Именно в древности заметили, что некоторые части тела у людей, где оволосения больше, похожи на разных мышек или, там, птичек.
Ю.Кобаладзе
―
Хочешь, я сейчас вырублю Ирку?
Ю.Гусман
―
Да, выруби.
И.Воробьева
―
Он руку поднял и решил, что я задохнусь. Спасибо, что ботинки не снимаете.
Ю.Гусман
―
Он-то моется в отличи от некоторых.
Ю.Кобаладзе
―
Осторожнее сейчас.
И.Воробьева
―
Он сейчас просто ботинки снимет и все. И все, понимаете?
Ю.Гусман
―
Давайте, ребята, пора начинать готовить какие-то песни.
Ю.Кобаладзе
―
Инвективы. Давай сейчас проголосуем быстро.
И.Воробьева
―
Все, полторы минуты до конца, уже песни надо.
Ю.Гусман
―
Песня расстается с человеком.
И.Воробьева
―
Ой, что-то как-то грустное. А что-нибудь про еду может быть?
Ю.Кобаладзе
―
Давай, да, про какой-то еда .
И.Воробьева
―
Про какой-то еда.
Ю.Гусман
―
Не кулинары мы, не плотники.
И.Воробьева
―
Не хлебники. Так, что, про еду ничего не было?
Ю.Кобаладзе
―
Три кусочека колбаски у тебя лежали на столе. На-на, только я не верила тебе.
И.Воробьева
―
Есть еще прекрасная песня. Бутылка кефира, полбатона. Что? Не делайте вид, что не знаете эту песню.
Ю.Гусман
―
Это другое поколение.
И.Воробьева
―
Ну конечно.
Ю.Кобаладзе
―
Губит людей не пиво, губит людей вода.
И.Воробьева
―
Это не про еду. А еще, там что-то там бараночки.
Ю.Гусман
―
Конфетки-бараночки.
Ю.Кобаладзе
―
Гимназисты-пацаночки.
Ю.Гусман
―
У тебя с головой, конечно, очень... У тебя есть много внутри души, но кудрявые подмышки. Подмышки кудрявые…
И.Воробьева
―
Ужас, перестаньте.
Ю.Кобаладзе
―
Фу, я получился страшный, убери.
И.Воробьева
―
Где вы там получились страшный? А между тем, у нас, к сожалению. Заканчивается время. Александр пишет: «Вообще-то под мышцу, просто доктор шепелявил» Что?.. Не важно. Мышца, она же под мышцами.
Ю.Гусман
―
Тридцатого мы поздравляем Иру, праздничный бал, то есть мы учим специальные песни, несем подарки.
И.Воробьева
―
Да, а я надену красивое платье, договорились.
Ю.Гусман
―
А я уеду в Бангладеш, Бермуды, Турку.
Ю.Кобаладзе
―
Подожди, 30-ого же праздник какой-то.
И.Воробьева
―
Все, друзья мои. Уже никак не возможно тянуть время. Я вас очень рада видеть, Юрий Кобаладзе, Юлий Гусман, Ирина Воробьева, до встречи.
Ю.Гусман
―
До свидания.