Ознакомиться с делами: Гадости в интернете. Марихуана. Пособия - Кейс - 2014-11-20
20.11.2014
И.Воробьева
―
22 часа и 9 минут в столице, всем здравствуйте, добрый вечер, у микрофона Ирина Воробьева. В совершено прекрасной, чудесной, самой лучшей программе под названием «Кейс». И, к счастью, сегодня наш классический звездный потрясающий состав постоянных экспертов: Юлий Гусман, Юрий Кобаладзе, здравствуйте, добрый вечер.
Ю.Кобаладзе
―
Как она запела-то, а?
И.Воробьева
―
Так, в микрофон можете говорить, Юрий Георгиевич?
Ю.Гусман
―
Я считаю, что очень странно говорить слово запела. Это констатация факта. Мы говорим, что Моцарт – великий поэт, или там… Ну это абсолютно известно.
Ю.Кобаладзе
―
Ну, дело в том, что не всегда она так восторженно о нас отзывается. Бывают случаи, совсем недавно произошел безобразный случай. Я просто счастлив, что тебя не было, потому что ты бы возвысил свой голос.
Ю.Гусман
―
Не может быть.
И.Воробьева
―
Кстати, жалко, что Юлия Соломоновича не было.
Ю.Кобаладзе
―
Ужасно. То, что она себе позволила.
И.Воробьева
―
Так.
Ю.Гусман
―
Где? Когда? Почему? От чего? Что случилось?
Ю.Кобаладзе
―
На собрании, вот на этом собрании теперь уже знаменитом, о котором знает весь мир. Встреча коллектива «Эха Москвы».
Ю.Гусман
―
С Юрий Михайловичем. С Михал Юрьевичем.
Ю.Кобаладзе
―
С Михаил Юрьевичем, было сказано одно, я не хочу даже повторять. В мой адрес.
Ю.Гусман
―
В твой адрес?
Ю.Кобаладзе
―
Да. Да-да.
И.Воробьева
―
Представляете?
Ю.Гусман
―
Ну я не верю
Ю.Кобаладзе
―
Я бы тоже не поверил.
Ю.Гусман: 30-40
―
50 человек сидело.
И.Воробьева
―
80.
Ю.Кобаладзе
―
Там было 50 человек. Когда она это произнесла, там было такое – а?
И.Воробьева
―
Ну конечно, да.
Ю.Гусман
―
Многие плакали.
Ю.Кобаладзе
―
Не плакали. Просто многие были возмущены.
Ю.Гусман
―
Фотографировали.
Ю.Кобаладзе
―
Афорпированы.
Ю.Гусман
―
Афорпированы? От слова афродизиак?
Ю.Кобладзе
―
Афропированы, фрапе.
Ю.Гусман
―
Фрапе?
Ю.Кобалазе
―
Фрапе. И храпе. Некоторые храпе, но когда она произнесла, они были фрапе.
Ю.Гусман
―
Ну скажи это. Только говори медленно, потому что я хочу собраться. Ну?
Ю.Кобаладзе
―
Она назвала меня имбисилем.
И.Воробьева
―
Не правда.
Ю.Гусман
―
Есть имбицил. А что такое имбисиль?
И.Воробьева
―
Это то же самое, видимо, по-французски.
Ю.Гусман
―
То есть вы французы.
И.Воробьева
―
Это не правда, я не называли имбицилом.
Ю.Кобаладзе
―
Это еще более унизительно, понимаешь?
И.Воробьева
―
Я сказала, что вы ведете себя, как сумасшедший.
Ю.Кобаладзе
―
Это одно и то же.
И.Воробьева
―
Почему? Ничего такого я не сказал.
Ю.Гусман
―
Нет, сумасшедшие бывают дибилы, имбицилы, олигофрены. И потом шизофреники. Психопаты.
Ю.Кобаладзе
―
Нет, я единственный поднял голос, памятуя о том, о чем ты говоришь постоянно, что пора нам повысить зарплату. Ну не возможно, 18 тысяч евро.
Ю.Гусман
―
Никак это не зависит от Михаила Юрьевича, потому что…
Ю.Кобаладзе
―
Как это? Он же руководит программой.
Ю.Гусман
―
Он самостоятельная единица. Да не, они не дают нам деньги. Наша радиостанция живет на самоокупаемости и приносит некую прибыть акционерам. Вот я – акционер «Эха» с первого дня. У меня 24 процента. А у тебя сколько процентов?
Ю.Кобаладзе
―
Так, на такие вопросы не принято отвечать.
Ю.Гусман
―
Ну, мы же с тобой в эфире, кроме наших друзей…
И.Воробьева
―
Уважаемые постоянные, прекрасные, гениальные эксперты программы. У меня для вас есть задание.
Ю.Кобаладзе
―
Ну?
Ю.Гусман
―
Спеть песню «Хотят русские войны».
И.Воробьева
―
Ну, практически. Только я хочу вас попросить вспомнить стихотворения или песни, но только такие, очень какие-нибудь хорошие, правильные. Со словом булка.
Ю.Кобаладзе
―
Бублики, бублики пойдут?
И.Воробьева
―
Нет, булка.
Ю.Гусман
―
Есть про булку, была песня у одного. Но где он булками называл ну…
И.Воробьева
―
Так, так, спокойно, я имела в виду…
Ю.Гусман
―
Его звали Миша. В эпоху ранней молодости он пел про булки, намекая не на булки…
Ю.Кобаладзе
―
А на…
Ю.Гусман
―
Ну, на булки.
И.Воробьева
―
А здесь вот именно про булку. В хорошем правильном…
Ю.Гусман
―
Вот именно булка, не хлеб?
И.Воробьева
―
Именно булка. Булка, булочка, можно про батон и хлеб, в принципе.
Ю.Гусман
―
Купите булочку.
И.Воробьева
―
Ну давайте про батон тогда. Про бублики, да. Только не про «Конфетки, бараночки».
Ю.Кобаладзе
―
«Бублики, гоните рублики».
Ю.Гусман
―
«Гоните рублики… республики, эти рублики, всего важней».
И.Воробьева
―
Нет, просто дело в том, что сегодня у очень хорошей девочки, у которой прозвище Булка, знаете, я сегодня целый день пытаюсь придумать какое-нибудь стихотворение, песню про булку и никак не получается. День рождения сеодня.
Ю.Гусман
―
Наша булка громко плачет. Уронила булка мячик.
Ю.Кобаладзе
―
Я знаю эту девушку. У нее такие булки.
И.Воробьева
―
Так, Юрий Георгиевич, как ни стыдно?
Ю.Гусман
―
Так, перестань. Юра, ты понимаешь, ты знаешь, вот IT технологии настолько проникли, ты понимаешь. Что меня… С одной стороны я очень рад, конечно, что на 2 месяца пропал, а потом все-таки вернется наш учитель, друг Алекс.
И.Воробьева
―
Слушайте, Александр ил Тулы, конечно. «И вкус французской булки». Конечно, вспомните эту песню. Как, Господи.. В России, Боже мой…
Ю.Гусман
―
«Как хороши в России вечера».
И.Воробьева
―
Вот, точно. И хруст французской булки.
Ю.Гусман
―
И как хороши в России булки.
Ю.Кобаладзе
―
Вот у которой день рождения.
И.Воробьева
―
Так, ну что вы, Юрий Георгиевич.
Ю.Гусман
―
Юра, ты какой-то. Ты очень принижаешь уровень программы.
И.Воробьева
―
Ну зачем?
Ю.Гусман
―
Мне потом многие пишут. Тысячи людей мне пишут с разных концов света, что вот эскапады твои…
Ю.Кобаладзе
―
Так, инвективы.
Ю.Гусман
―
Да, и фрапе твое, оно какое-то очень нахрапистое.
Ю.Кобаладзе
―
А почему ты не поздравила Юлия Соломоновича с премьерой?
И.Воробьева
―
Подождите. Еще все впереди, все впереди.
Ю.Кобаладзе
―
А, молчу, молчу. Мне надо сейчас привет передать.
И.Воробьева
―
Так, подождите, мы с булками закончим.
Ю.Кобаладзе
―
С булками попозже. Поздравляем, любим, обожаем. Холим.
Ю.Гусман
―
То есть человек на зарплату работает, сразу обожаем, поздравляем. Как зовут именинника? Слушай, искренности прибавь. Давай еще раз скажи поздравляю, голосом дрожи.
Ю.Кобаладзе
―
Я очень хорошо знаю эту девушку.
Ю.Гусман
―
Да, я люблю и знаю эту девушку.
Ю.Кобаладзе
―
Да, я люблю. Ее ласково мы называем наша Булочка, у нее фамилия Бубликова.
Ю.Гусман
―
Ирочка Бубликова.
Ю.Кобаладзе
―
Нет, она Булочкина.
И.Воробьева
―
Булочкина, конечно.
Ю.Кубаладзе
―
Мы называем ее ласково наш Бублик.
И.Воробьева
―
Настенька Булочкина.Ю.КОБАЛАДЗЕ Настенька Бублик.
Ю.Гусман
―
Какая… вот ход твоих мыслей. Я человек, который привык иметь дело с грузинами. Какой ход мысли, фамилия…
Ю.Кобаладзе
―
Ход мыслей: булка, булочка, сухарь, батон нарезной.
И.Воробьева
―
Ну какой сухарь, перестаньте.
Ю.Гусман
―
Ты не хочешь показаться специалисту по болезням спинного мозга?
Ю.Кобаладзе
―
Я уже ходил к доктору.
Ю.Гусман
―
Что говорит?
Ю.Кобаладзе
―
Говорит, что плохо. До уровня грузина я тебя могу довести. Но человеком ты больше не будешь. Я тоже хочу привет передать. Если можно.
И.Воробьева
―
Так, все, значит.
Ю.Кобаладзе
―
Славе, специалисту по компьютерам. Это мой юный друг, который оказывается, он мне специально позвонил, он нас слушает регулярно, вот не пропускает ни одной передачи.
Ю.Гусман
―
А что? Нас не пропускают миллионы, сотни миллионов людей.
Ю.Кобаладзе
―
Ну подожди, вот тебе звонят и говорит, ты знаешь, Юлий, мы тебя слушаем, все твои передачи…
Ю.Гусман
―
Ты последний рейтинг наш видел позавчера вышел?
Ю.Кобаладзе
―
Видел.
Ю.Гусман
―
Ну какой?
Ю.Кобаладзе
―
Ты имеешь в виду вторую строчку?
Ю.Гусман:
―
Вторую. И третью. Первую не важно, первая – замечательно.
Ю.Кобаладзе
―
Нас слушает 109 процентов.
Ю.Гусман
―
От 109 до 116 процентов вообще людей. Которые когда-либо вообще слушали радио. Да.
И.Воробьева
―
Все?
Ю.Кобаладзе
―
Да.
И.Воробьева
―
Хорошо.
Ю.Кобаладзе
―
Слава, я тебя люблю.
И.Воробьева
―
Господи, за что. Я не понимаю, Юрий Георгиевич, вы сейчас компьютерщику привет передавали, потому что, дайте догадаюсь. В на своем компьютере смотрели запрещенные сайты…
Ю.Кобаладзе
―
Бескорыстно.
И.Воробеьва
―
Стойте. Я догадаюсь, запрещенные сайты смотрел, дальше заразился вирусом.
Ю.Гусман
―
Ты даже своего вашингтонского друга не хочешь называть фамилию?
Ю.Кобаладзе
―
Нет, это обязательно, будет особо сказано.
Ю.Гусман
―
Почему особо?
Ю.Кобаладзе
―
Дмитрию Терехову? Нет, он сейчас нам должен прислать сообщение, Ира прочитает и я на него отвечу. Не трогай, это очень дорогая ручка.
Ю.Гусман
―
Ну, я представляю.
Ю.Кобаладзе
―
Называется «Буратино».
Ю.Гусман
―
Очень удобная.
Ю.Кобаладзе
―
Очень удобный Буратино. У тебя есть такого типа, но с гитарой.
Югусман
―
Да, да.
Ю.Кобаладзе
―
у тебя Джон Леннон. А у меня Буратино.
Ю.Гусман
―
Ну, я тебе скажу, что Буратино очень удобный, шершавый.
Ю.Кобаладзе
―
А Буратино какой должен быть?
Ю.Гусман
―
Ты вообще, а что такое Буратино?
Ю.Кобаладзе
―
Буратино – это мой нос, понимаешь?
Ю.Гусман
―
И как писать ручкой, если нос торчит?
Ю.Кобаладзе
―
Так ты нос снимаешь, как пользоваться ручкой… снимаешь нос, кладешь на стол, почему удобно снимающийся нос?
Ю.Гусман
―
Почему?
Ю.Кобаладзе
―
Потому что вот ты мне попросишь, да, дай мне ручку, написать.
Ю.Гусман
―
Дай мне ручку.
Ю.Кобаладзе
―
Она дорогая, ты ее, конечно, засунешь в карман. Но когда я тебе ее даю без колпачка…
Ю.Гусман
―
Она упадет. Как интересно, как все это интересно.
И.Воробьева
―
Какие вы интересные оба, друзья мои. Это потрясающе.
Ю.Кобаладзе:
―
Как наша Булочка, она тебе ответила?
И.Воробьева
―
Булочка пишет: «Аааа». Ей, конечно, очень приятно, то ее поздравляют с днем рождения такие аксакалы.
Ю.Гусман
―
Кстати, здесь такая вещь. Поскольку мы вот с Юрием Георгиевичем, я хочу только не дай Бог, чтобы не считали наши коллеги, наша радиостанция, что мы как жлобы с ним себя ведем. Но обсуждали с ним это вопрос. Скажите, вот если сейчас хотябы 2 месяца ставка А.П. освободилась. Мы по ай ти технологиям…
Ю.Кобаладзе: А.П.
―
это что такое?
Ю.Гусман
―
Ну, Александр П. Ну не важно, кто.
Ю.Кобаладзе
―
А, в этом смысле. Понятно.
Ю.Гусман
―
Нет? Нельзя?
Ю.Кобаладзе
―
Забудем об этом негодяе навсегда.
Ю.Гусман
―
Нет, не негодяе. Вот что такое, просто….
И.Ворбьева
―
Так, уважаемые, эксперты, вообще-то, Юрий Георгиевич, вы меня перебили, я что-то сбиралась делать. Я обиралась поздравлять… так, прекратите, слушайте, вы тоже хотите запонки у него стырить? Я тоже хочу. Мы с Юлием Соломоновичем сидим и смотрим на запонки Юрия Георгиевича.
Ю.Гусман
―
А ты понимаешь, что вот это стоило биографии тысячи политиков, разведчиков, когда они вот дорогие свои вещи, которые на народные деньги не купить, ни часы такие, ни авторучку такую.
Ю.Кобаладзе
―
Так, покажи, пожалуйста, в титтере. А ты нас не сфотографировала сегодня.
И.Воробьева
―
Ну пока что нет.
Ю.Кобаладзе
―
Хорошо.
Ю.Гусман
―
Объясни мне, что ты отвечаешь коллегам по Ясенево, когда они спрашивают, как ты заработал с твоей зарплатой 18 тысяч евро, часы, которые 40 тысяч евро и бабочка с бриллиантом.
Ю.Кобаладзе
―
И кольцо.
Ю.Гусман
―
Ну, кольцо – это фигня.
Ю.Кобаладзе
―
Вот сейчас на моей руке 160 тысяч долларов.
Ю.Гусман
―
Как ты объясняешь…
И.Воробьева
―
Юрий Георгиевич, вы уверены, что стоит бравировать?
Ю.Кобаладзе
―
Это очень просто.
Ю.Гусман
―
Как? Объясни?
Ю.Кобаладзе
―
Надо знать секреты.
Ю.Гусман
―
Ну какие, какие? Коррупция?
Ю.Кобаладзе
―
Не коррупция. Я владею секретами, которые…
Ю.Гусман
―
Ну какими?
Ю.Кобаладзе
―
Распрощался с ними.
Ю.Гусман
―
Нет, у тебя глазки такие хитрые, бегают. Как в прокуратуре как будто. Это не допрос. Нас слушают только друзья. Чужих людей нет.
Ю.Кобаладзе
―
Ага, ну я понимаю. Я воздержусь от ответа на этот вопрос, как я заработал 160 тысяч долларов.
Ю.Гусман
―
Ну не отвечай. Хорошо
И.Воробьева
―
Да, друзья мои. Ладно, тут просто наши слушатели включились в истории со стихотворениями и песнями. Да, вот Айрат пишет: «У «Чайфа» есть песня «Бутылка кефира, полбатона». Ну, если про батон, то да.
Ю.Кобаладзе
―
Так, хорошо.
И.Воробьева
―
Так, хорошо, хорошо.
И.Воробьева
―
Вот, значит. Еще Игорь нам напоминает, что про булку есть в песне Макдоналдс. Помните? Булочка с кунжутом, там есть такая песня, про Биг Мак, по-моему.
Ю.Гусман
―
Я в Макдоналдс не ходил, не хожу…
Ю.Кобаладзе
―
И не буду.
Ю.Гусман
―
И не хочу, потому что там, говорят,…
Ю.Кобаладзе
―
А я хожу. Потому что я обожаю Макдоналдс.
Ю.Гусман
―
По-моему, закрыли все Макдоналдсы.
И.Воробьева
―
Нет, открылся, открылся.
Ю.Кобаладзе
―
Это символ восстановления дружбы с американцами.
Ю.Гусман
―
На самом-то деле, как стыдно. Как я люблю вот эти бургеры Макдоналдс. Это так стыдно, это я знаю про все…
Ю.Кобаладзе
―
С кетчупом!
Ю.Гусман
―
Да, да. Что это булка, что это сладковатая булочка, это с луком, знаешь, Чизбургер с сыром Чедр, ой-ойой.
И.Воробьева
―
Ну все? Все? Все, пострадали?
Ю.Кобаладзе
―
А картошку ты какую берешь, деревенскую?
Ю.Гусман
―
Только деревенскую, конечно. Ой-ой-ой. А какой соус?
Ю.Кобаладзе
―
Я предпочитаю кетчуп.
Ю.Гусман
―
Да нет. Там же есть сырный соус.
Ю.Кобаладзе
―
Сырный – это с Наггетсами.
Ю.Гусман
―
Почему? Можно. Ты мне рассказываешь про Макдоналдс.
Ю.Кобаладзе
―
А ты хочешь бургер смешать с этим соусом?
Ю.Гусман
―
Да не соус, картошку.
Ю.Кобаладзе
―
А, картошку макать…
Ю.Гусман
―
Да, ой-ой-ой. Вот попробуй сегодня же. Давай сегодня соберемся с Венедиктовым…
Ю.Кобаладзе
―
А ты знаешь, мы как-то хотели, у Веника была идея отметить мой день рождения в Макдоналдс, но они не разрешили.
И.Воробьева
―
Правильно, правильно.
Ю.Кобаладзе
―
Потому что они не закрывают ресторан.
И.Воробьева
―
Да, но там есть детский зал и там можно в детском зале.
Ю.Гусман
―
Ну там напитков нет…
Ю.Кобаладзе
―
А вот так вот, бургер и кока, все.
Ю.Гусман
―
Это нехорошо. Грузинских друзей кокой. Это экономно у тебя получается.
Ю.Кобаладзе
―
Очень экономно, конечно.
И.Воробьева
―
Ок, ну что, ну Юрий Георгиевич, ну давайте уже скорее поздравляйте Юлия Соломоновича с премьерой, на которую я, к сожалению, не смогла прийти, потому что у меня, я Юлий Соломоновичу все объяснила. У нас была выездная студия.
Ю.Гусман
―
Мы стояли на сцене.
Ю.Кобаладзе
―
Мы стояли на сцене.
И.Воробьева
―
Так-так, расскажите мне скорее.
Ю.Кобаладзе
―
Ты пропел такой деферамб. Понимаешь? Что я помимо всего прочего преподаватель, хотя я не являюсь таковым.
Ю.Гусман
―
Профессор.
Ю.Кобаладзе
―
Профессор у героини фильма. Которая бросилась мне на шею, которая учится в МГИМО.
Ю.Гусман
―
Ну слушай, ну и как здорово. Зал стоял, 42 минуты оваций.
Ю.Кобаладзе
―
У меня вот, палец опух, я раздал сотни автографов Я получил уже несколько предложений, я не хотел тебя огорчать, как режиссера.
Ю.Гусман
―
Когда мы вышли на улицу, вся площадь Пушкинская была заполнена тысячами людей с плакатами «Хотим смотреть кино!». Они сейчас идут по всей Москве. По всем городам России. «Хотим смотреть кино!»
И.Воробьева
―
То есть фильм идет сейчас в кинотеатрах. Самое главное - я смогу посмотреть.
Ю.Кобаладзе
―
Да.
Ю.Гусман
―
Сломали дверь, чуть не задавили.
Ю.Кобаладзе
―
Ну ты не достанешь билеты. Если только Юлий Соломонович.
Ю.Гусман
―
Билеты пока до мая…
И.Воробьева
―
Я попрошу.
Ю.Кобаладзе
―
Да, включительно.
Ю.Гусман
―
Да, билетов нет. Лучше, конечно, это удивительно. А теперь правда. В пустом зале на 300 человек в заплаканных героя стояли, бабушка Кобаладзе, жена Кобаладзе.
Ю.Кобаладзе
―
Он шутит, народу было полный зал.
Ю.Гусман
―
1100 человек. Ну так пригнали просто приказом, или уволим вас всех с работы. Привозили автобусами.
И.Воробьева
―
Хорошо, хорошо. Вот Сергей из Ярославля пишет: «Прекращайте о еде, изверги. Я не ем после 6».
Ю.Кобаладзе
―
И я не ем, кстати.
Ю.Гусман
―
И я не ем. В том-то и дело, Сергей. Если бы мы ели, мы бы молчали, сыто отрыгивая Мадоналдс. Я тоже ничего не ем, к сожалению.
Ю.Кобаладзе
―
Ничего не едим, вообще. У меня кефирный день, я только кефир.
И.Воробьева
―
Слушайте, чего-то мы как-то уже вон, 22-24. Время-то уже, дайте.
Ю.Гусман
―
Еще минут 20 и по домам.
И.Воробьева
―
О, кстати. А межу прочим, Юрий Георгиевич первым делом, когда пришел на собрание журналистов с Михаилом Лесиным, знаете, что он пошел делать? Первым вообще вот, вот все бросил. Первым делом пошел фотографироваться с Тоней Самсоновой и признаваться ей в любви.
Ю.Гусман
―
Ах, какой ты лицемерный лицемер!
И.Воробьева
―
Это весомое доказательство.
Ю.Кобаладзе
―
Во-первых, я это делал в тайне, всуе.
И.Воробьева
―
В тайне, конечно.
Ю.Гусман
―
Да ты всуе, в прямом эфире тысячам миллиардов поклонников кричал, что Тоня Самсонова…
Ю.Кобаладзе
―
На самом деле нежно ее люблю, она совершенно изменила облик. Она такая стала английская преджикт.
Ю.Гусман
―
Гимназистка.
Ю.Кобаладзе
―
Как бобрик постриглась.
И.Воробьева
―
Не бобрик.
Ю.Кобаладзе
―
Она такая худышка. Она же была такая всегда.
Ю.Гусман
―
Она всегда очаровательная.
Ю.Кобаладзе
―
Такая булочка.
Ю.Гусман
―
Ты что, причем тут… я тебя умоляю.
Ю.Кобаладзе
―
Вообще-то она худышка была.
Ю.Гусман
―
Не худышка, а стройняжка. Она была красотка, а сейчас еще большая красотка.
Ю.Кобаладзе
―
Нет, она красотка, но она раньше была красотка – булочка, а теперь она красотка…
Ю.Гусман
―
Нет, не булочка. Она была всегда такая, как сказать, ну…
Ю.Кобаладзе
―
По-английски.
Ю.Гусман
―
Май нэйм из Джонни.
Ю.Кобаладзе
―
О, абсолютли. Так что Тоня Самсонова, я прощаю… опять она.
И.Воробьева
―
Да, я поэтому и сказала, Юрий Георгиевич.
Ю.Гусман
―
Просто предательство, как ты можешь так себя вести.
Ю.Кобаладзе
―
Ну я просто, я справедливый человек. Я за справедливость. Мое отношение к Тоне, любовь к ней – это не означает, что все кейсы должна читать она.
Ю.Гусман
―
Ты какой-то, ты напоминаешь мне троцкиста. Понимаешь, такой же переменчивый, меньшевик такой.
Ю.Кобаладзе
―
Как раньше в кино в советских фильмах, таких гнусных…Андрею Дмитриевичу Терехову, что он нам пишет, не пишет?
И.Воробьева
―
Нет, не пишет.
Ю.Кобаладзе
―
Вот, гаденыш.
И.Воробьева
―
Вот вы и проговорились-то, а?
Ю.Кобаладзе
―
Сорвалось, сорвалось.
Ю.Гусман
―
Своего друга, нашего брата назвал, ой-ой.
Ю.Кобаладзе
―
Вот теперь остался я без трусиков.
И.Воробьева
―
Все, последнее на тему булок сообщение нам прислали из Москвы, цитируют Маршака: «Бегемот разинул рот, булку просит бегемот». Вот так.
Ю.Кобаладзе
―
Это хорошо. Но это не песня.
И.Воробьева
―
Все, Тоня Самсонова.
Ю.Гусман
―
Давайте споем: «Бегемот разинул рот пам-пам, просит булку бегемот. Ю.КОБАЛАДЗЕ: «Потому что бегемот имеет большой рот»
Ю.Гусман
―
Нет, он огромный обормот.
Ю.Кобаладзе
―
У него огромный рот.
Ю.Гусман
―
Да. Ритм, очень важно ритм.
Ю.Кобаладзе
―
Вот я сохранил его.
И.Воробьева
―
Все, друзья мои, давайте уже к Тоне Самсоновой.
Ю.Кобаладзе
―
Перерыв.
Ю.Гусман
―
Ну давайте споем что-нибудь и будет перерыв. И по домам в кассу. И сразу в кассу…
Ю.Кобаладзе
―
И в Макдоналдс.
И.Воробьева
―
Тоня Самсонова нам сейчас расскажет об очень серьезном деле вообще-то под названием «Гадости в интернете». Поехали.
Т.Самсонова
―
Владельцы бюджетной гостиницы в Блекпул оштрафовали своих клиентов на 100 фунтов за то, что постояльцы оставили плохой отзыв на сайте туристических рекомендаций TripAdvisor. Тони и Ян Дженкинсон написали, что отель Блекпул мерзкий, грязный и вонючий, а потом обнаружили, что гостиница списала с их карточки 100 фунтов. Оказалось, что в правилах гостиницы есть пункт: «за плохой отзыв в интернете мы штрафуем». Семья Дженкинсонов обжаловала решение в комиссии по торговым стандартам, и штраф был отменен. Но представители гостиницы сказали, что если каждый будет писать про них несправедливые гадости, то у отеля не будет клиентов.
И.Воробьева
―
Такая вот история. Вы когда-нибудь писали гадости? Скажите честно.
Ю.Кобаладзе
―
Обожаю.И.ВОРОБЬЕВА Я так и знала почему-то.
Ю.Кобаладзе
―
Писать гадость – любимое занятие. Причем не только в отелях, везде.
Ю.Гусман
―
Ничего себе, ничего себе отзыв. Мерзкий, гадкий. Еще какой-то…
И.Воробьева
―
Да. Грязный, вонючий, мерзкий.
Ю.Гусман
―
Я бы просто рыльце бы начистил. Такое в пуху.
Ю.Кобаладзе
―
А если он действительно мерзкий, грязный и вонючий. А ты должен что писать?
И.Воробьева
―
Таких отелей в Англии…
Ю.Кобаладзе
―
Да каждый второй мерзкий, грязный и вонючий.
Ю.Кобаладзе
―
Это ты говоришь о стране, которая тебе дала приют. И, продавая секреты которой, ты живешь столько лет.
Ю.Кобаладзе
―
Да, дело в том. Что это не Россия, не Москва. Там, ты знаешь, отели, даже краны…
Ю.Гусман
―
А я когда первый раз был в Англии, это было, извините за выражение, в 64 году. Я чуть не умер. А когда смешиваешь и моешь, так грязно получается ванночка такая, ой…
Ю.Кобаладзе
―
Слушайте, я вам расскажу, что в отеле моя первая ночь в отеле, оказывается, надо было кидать монетки в специальный счетчик. Который включался и грел воду и включал радиаторы.
Ю.Гусман
―
А то холодно было, да?
Ю.Кобаладзе
―
Я проснулся, как Буратино. У меня с носа свисала сосулька.
И.Воробьева
―
Кошмар.
Ю.Гусман
―
А в том отеле, где я жил тогда, сейчас по-другому стало. Там вообще не топили. Там правда была пуховая перина. Огромной вот такой толщины, просто полметра. И когда под ней лежишь на такой же, как бургер себя чувствуешь горяченький.
Ю.Кобаладзе
―
Но высовываешь ногу…
Ю.Гусман
―
Нужно тебе пойти сделать пи-пи, условно я говорю.
И.Воробьева
―
Нет, пожалуйста, ночью, я понимаю.
Ю.Гусман
―
Нет, это жизнь диктует свои…
Ю.Кобаладзе
―
Ну ты же высовываешь, ты весь выходишь.
Ю.Гусман
―
Нет, подождите, ну что за… Как сказать, высовываешь свой пи-пи, ну что такое. Ну откуда в тебе мозг твой воспаленный... Офицер.
Ю.Кобаладзе
―
Я обычно встаю весь, я весь встаю.
Ю.Гусман
―
Ну что, теплее тебе становится, когда ты весь встаешь, теплее? Еше холоднее.
Ю.Кобаладзе
―
Если ты высунешь в мороз только пи-пи.
Ю.Гусман
―
Мороз и солнце, день пиписный. Ну что с тобой делать. Ужас какой
И.Воробьева
―
Это вы про ночной горшок, я надеюсь. Юрий Георгиевич.
Ю.Гусман
―
Надо идти было по коридору, это ужас какой-то.
И.Воробьева
―
Так, ладно. Да, кстати, вот когда я не пошла на премьеру, к сожалению, у нас была программа с Генри Марковичем Резником, с которым мы в перерыве обсудили, что «Кейс» - это единственная настоящая судебная программа. Он сказал, что он нас слушает, и периодически я начинаю думать. Вот мне Юля пишет: «Не забывайте, вас слушает Генри Маркович». Я вот тут не забываю.
Ю.Гусман
―
Он на премьеру не пришел, тоже должен был быть. Кстати.
И.Воробьева
―
Да. ПерерывРЕКЛАМА.
И.Воробьевва
―
22 часа 35 минут в столице. Программа «Кейс» снова с вами. Юрий Георгиевич Кобаладзе что-то пишет своей дорогущей ручкой. Юлий Соломонович пытается прочитать, что вы там пишете ему такое в эфире? Юрий Соломонович, нормально все пишет?
Ю.Гусман
―
Ой, хорошо как.
И.Воробьева
―
Хорошо. Да?
Ю.Гусман
―
А Юрия Георгиевича ругают.
И.Воробьева
―
Да, ну бывает, ничего. Так, уважаемые эксперты. Давайте вы оба два, выключите, пожалуйста, закройте…
Ю.Гусман
―
Ну я вам скажу, что я считаю, что в твиттере и там, не знаю… в фейсбуке, можно писать все, что угодно, про что угодно. Это абсолютно частное пространство. Не хочешь – не читай. Не хочешь – не смотри. Это как…
Ю.Кобаладзе
―
Нет, все-таки это не личное пространство.
Ю.Гусман
―
А чье? Твое пространство?
Ю.Кобаладзе
―
Нет, это серьезное дело, понимаешь? Вот ты в твиттере, я тебя не вижу, я-то регулярно, просто…
И.Воробьева
―
Да, конечно, вы-то регулярно, Юрий Георгиевич. Так, ну все-таки, закрываем ноутбуки. Закрыли. Закрыли.
Ю.Кобаладзе
―
И что? И что ты от нас хочешь?
И.Воробьева
―
И ничего. Вот вам Виталий пишет, что мужчины, живите дружно.
Ю.Гусман
―
Ты считаешь, что правильно?
Ю.Кобаладзе
―
Я считаю, что правильно. Нет, правильно поведение постояльцев, которые сказали, у вас грязно, вонюче…
Ю.Гусман
―
Ну даже если там грязно, вонюче, писать все, что угодно – мое право.
Ю.Кобаладзе
―
Абсолютно. Я и согласен.
И.Воробьева
―
А вот Александр пишет: «Воспользоваться услугой, а потом написать, что это тебе не понравилось – за это надо заплатить».
Ю.Кобаладзе
―
Нет, подожди. Ну меня спрашивают – вам понравилось пребывание?
Ю.Гусман
―
Нет, Александр не прав. Конечно, да.
Ю.Кобаадзе
―
Я пишу: нет, не понравилось. Но я уже прожил там, я вам заплатил. Но я пишу – грязно, вонюче, противно. И За что? За это меня наказывать?
И.Воробьева
―
Ну конечно. Если бы вы просто написали - мне не понравилось, например. Ну без от этих вот - грязный…
Ю.Кобаладзе
―
А написать ЧТО мне не понравилось. Я вот когда в хороших отелях, я пишу, что мне уютно, комфортно, чистота, обслуживание, сервис.
Ю.Гусман
―
Кстати, там на четырех страницах такой есть опросник, знаешь?
И.Воробьева
―
Как вы про нас знали?
Ю.Кобаладзе
―
Да, да, да.
Ю.Гусман
―
Где вы прочитали о нас?
Ю.Кобаладзе
―
Я всегда пишу: узнал от Гусмана. И ему скидку дают сразу в отеле.
Ю.Гусман
―
Кстати, у тебя есть справочки?
Ю.Кобаладзе
―
Все есть.
Ю.Гусман
―
Вот я люблю хамон, ты знаешь. С инжиром хамон, с виноградом часто. С соусом. Какой ты любишь?
Ю.Кобаладзе
―
Я люблю хамонистый такой…
Ю.Гусман
―
Так вот. Если хамон плохой, я пишу.
И.Воробьева
―
Пришла прекрасная Оля Бычкова. И наши эксперты сразу замолчали и все.
Ю.Кобаладзе
―
Ты съедаешь хамон и пишешь: хамон был прекрасный.
Ю.Гусман
―
Нет, я просто пишу жалобу.
И.Воробьева
―
Почему жалобы, было мало?
Ю.Гусман
―
В роспотребнадзор.
Ю.Кобаладзе
―
Что хамон был не тот.
Ю.Гусман
―
Вчера купил хамон, в какой-то там магазине. И вот я настаиваю, что хамон был нехороший, все.
Ю.Кобаладзе
―
Я вчера купил хамон. Но хамон не…
Ю.Гусман
―
Нет, хамон подо мною. Сижу на хамоне у края вершины…
И.Воробьева
―
Так, ну на самом деле…
Ю.Кобаладзе
―
По-моему, он не рифмуется ни с чем.
И.Воробьеа
―
Во-первых, перестаньте, пожалуйста, стучать ногой по полу.
Ю.Гусман
―
Хватит, ну что ты стучишь?
И.Воробьева
―
Очень слышно. В наушниках я слышу, как вы это делаете.
Ю.Кобаладзе
―
Вот ты сейчас слышишь?
И.Воробьева
―
Да. Конечно.
Ю.Кобаладзе
―
А так вот?
И.Воробьева
―
Да, очень.
И.Воробьева
―
Тут вообще микрофоны хорошие, Юрий Георгиевич.
Ю.Кобаладзе
―
Нифига себе. Я тоже хочу послушать.
И.Воробьева
―
Ну давайте, да. Давайте. Проведем эксперимент. Постучим по ушам наших слушателей. Ага. О, Боже мой, Юрий Георгиевич надел наушники.
Ю.Кобаладзе
―
Точка, точка. Тире.
И.Воробьева
―
Азбука Морзе. Юрий Георгиевич теперь да.
Ю.Кобаладзе
―
Так интересно, знаешь, в наушниках все слышишь гулко так. Так, понятна наша позиция?
И.Воробьева
―
Да, ваша позиция понятна
Ю.Гусман
―
Помнишь «Человек ни откуда», и вот он себя тоже ведет, как в этой студии. Ты как будто неандерталец.
Ю.Кобаладзе
―
Еще расти и расти, еще несколько тысячелетий.
Ю.Гусман
―
Нет, миллионов лет.
Ю.Кобаладзе
―
От человека ползающего, или какой был человек?
Ю.Гусман
―
А что он делал? Лапу сосал? Он ничего не делал. Вообще. Сидел…
И.Воробьева
―
Слушайте, есть такое стихотворение, сейчас подождите, я его найду только. Оно, конечно, оно совершенно вынесло мне мозг. Я просто пыталась понять, какое там ударение. Но я думаю, что вы мне сейчас поможете.
Ю.Гусман
―
Конечно.
И.Воробьева
―
Давайте сейчас я просто хочу его найти, это про медведя, ну, в смысле про животное медведь, естественно. Значит. Не знаю.
Ю.Кобаладзе
―
Ехали Медведи на велосипеде?
И.Воробьева
―
Нет, я не знаю, кто его написал. Написано Дарья. Я не знаю на самом деле. Значит, «Медведя внутренний будильник сломался. И как результат, он к лету был в себя по локоть всосАт». Или всОсат. Не знаю.
Ю.Кобаладзе
―
То сеть он сосал лапу.
И.Воробьева
―
Будильник внутренний сломался.
Ю.Кобаладзе
―
Будильник сломался и он вместе с лапой засосал всего себя. Ты понял?
И.Воробьева
―
По локоть.
Ю.Гусман
―
У меня ощущение, что я переехал обратно к себе в поселок, где я проходил практику сумасшедшего дома. Вот я думаю, я иногда думаю, какой медведь? Кого всосал? Мы на работе. Ребята, у нас эфир. Речь идет о важнейших процессах, которые, об интереснейших делах.
Ю.Кобаладзе
―
Даже Резник сказал, что он слушает.
Ю.Гусман
―
Нас слушают великие юристы. Не просто юрист, адвокат. Гений юриспруденции, который…
Ю.Кобаладзе
―
И тут нам подсовывают медведя.
Ю.Гусман
―
Медведь сосал, всосат.
И.Воробьева
―
Слово такое, ну это же стихотворение.
Ю.Кобаладзе
―
Медведь-сосун.
Ю.Гусман
―
Да, медведь сосун.
И.Воробьева
―
Вош энд гоу.
Ю.Кобаладзе
―
Не сосун, а всосун.
Ю.Гусман
―
Нет, я чувствую какую-то неловкость. Если бы Резник нас не слушал, хрен с ним, как говорят в народе. Но тут.
И.Воробьева
―
Ну перед Генри Марковичем правда неудобно.
Ю.Кобаладзе
―
А что, спроси Евгения Марковича, вот как…
И.Воробьева
―
Евгения Марковича? Юрий Георгиевич соскучился…
Ю.Кобаладзе
―
Она его дочка что ли? Тоже Марковна?
Ю.Гусман
―
Они братья.
Ю.Кобаладзе
―
Отчества, это братья значит.
Ю.Гусман
―
У меня есть друг Марк Юрьевич Апелев. Вот у него получается Марковна..
Ю.Кобаладзе
―
Он Марков Маркович.
Ю.Гусман
―
Короче, мы голосуем.
Ю.Кобаладзе
―
Как выйти из этого юридического казуса?
Ю.Гусман
―
Не казуса, а тупика. Как говорили мои друзья, нет деликатного выхода из неделикатных положений.
И.Воробьева
―
Вау.
Ю.Кобаладзе
―
Еще раз.
Ю.Гусман
―
Нет деликатного выхода из неделикатных ситуаций.
Ю.Кобаладзе
―
Ну это не правда.
Ю.Гусман
―
Нет, когда ты находишься в неделикатной ситуации, ты можешь…
Ю.Кобаладзе
―
Найти деликатный выходи.
Ю.Гусман
―
Нет, не можешь. Найти. Потому что может быть у вас в горах, а у нас - цивилизованных людей, попал и сиди не чирикай.
И.Воробьева
―
Так, вы чирикайте аккуратнее.
Ю.Кобаладзе
―
Так, я даю тебе, вот конкретный кейс, создал вот сейчас в студии неделикатную ситуацию.
Ю.Гусман
―
Я чтобы…
Ю.Кобаладзе
―
Я тебе конкретно говорю. Когда ты замерз в гостинице, ты вместо того, чтобы сходить в туалет, как ты говоришь, высунул писун.
И.Воробьева
―
Так, что вы?
Ю.Кобаладзе
―
Создалась страшна напряженность. Понимаешь? Ирка покраснела, такая неловкость.
И.Вороьева
―
Я покраснела, потому что нас Генри Маркович слушает.
Ю.Кобаладзе
―
Генри Маркович слушает. Ну я из этой неделикатной ситуации предложил деликатный выход. Что надо из постели выходить целиком.
Ю.Гусман
―
Скажи, Юрочка, ты действительно не хочешь провериться, буквально на часок в Кащенко к моим друзьям? Ты поверь, что ты…
Ю.Кобаладзе
―
Ты думаешь, меня можно вылечить?
Ю.Гусман
―
Да, тебе сделают 2 укола – ты себя не узнаешь. Поверь мне. Многие махнули на себя рукой. Поверь, физиотерапевты…
Ю.Кобаладзе
―
Хорошо, я рассмотрю серьезно это предложение.
Ю.Гусман
―
Массаж мозгов и все.
И.Воробьева
―
Давайте голосовать. Да, значит, хотелось бы понять … у нас, кстати, да. Мы знаем, что нас в студии не трое, у нас есть звукорежиссер, Василий Антитипов, который периодически разговаривает по телефону. В студии, это нормально.
Ю.Кобаладзе
―
Он подчиняется беспрекословно твоим каким-то нелепым требованиям. Ну включите телевизор.
И.Воробьева
―
Нет, нет. Нет.
Ю.Гусман
―
Как может быть у Ирочки нелепые требования?
И.Воробьева
―
Лепые.
Ю.Кобаладзе
―
Авторитарные.
Ю.Гусман
―
Они лепые.
Ю.Кобаладзе
―
Лепые авторитарные.
Ю.Гусман
―
Они ритарные
И.Воробьева
―
О.
Ю.Кобаладзе
―
Авторитарные.
Ю.Гусман
―
Они лепые и ритарные.
Ю.Кобаладзе
―
Лепыеи и ритарные.
Ю.Гусман
―
А авто они будут после нас, Михаил Горбачев с Бычковой будут авторитарные. А это ритарные.
Ю.Кобаладзе
―
Сегодня, кстати, Михали горбачев, настоящий, подлинный, не бычковский, а настоящий, презентовал свою новую книжку.
Ю.Гусман
―
Я знаю.
И.Воробьева
―
А вы были там?
Ю.Кобаладзе
―
Я был, да. Но книжку не подписал, потому чо была сумасшедшая толпа народу.
И.Воробьева
―
Давайте проголосуем хотя бы по первому кейу, в конце программы. Это прекрасно совершенно.
Ю.Гусман
―
Потому что есть люди, которые все время срывают интересную работу нашего коллектива.
И.Воробьева
―
Демонтаж программы.
Ю.Кобаладзе
―
Все, я молчу.
Ю.Гусман
―
Да, демонтаж монтажа.
И.Воробьева
―
Давайте послушаем, о Господи, проголосуем. Уважаемые радиослушатели, считаете ли вы справедливым то, что оштрафовали этих клиентов за плохой отзыв на сайте? Да, вы считаете, что это совершенно справедливо – 6606665, нет, не справедливо – 6600665. Поехали.И тем временем Юрий Георгиевич продолжает хвалиться ручками, запонками, чехлом для телефона.
Ю.Кобаладзе
―
А у меня на телефоне, это не чехол.
И.Воробьева
―
Я знаю, да, это чехол с дополнительной зарядкой. Которая заряжает, очень ценная вещь.
Ю.Кобаладзе
―
Очень ценная вещь.
Ю.Гусман
―
Ты прирожденный трейдер. Понимаешь? Ты не журналист, не разведчик, ты трейдер. Ты должен сидеть и говорить: «Наши сосиски - лучшие сосиски в мире».
Ю.Кобаладзе
―
Это мне удавалось просто блистательно.
Ю.Гусман
―
Ты уже рекламировал авторучки, часы «Роликс», телефон «Эппл», перстень.
Ю.Кобаладзе
―
А сегодня сообщила наша постоянная слушательница Ольга, которая пишет нам кейсы, она сейчас на конгрессе ретейлеров.
Ю. Гусман
―
Вау.
Ю.Кобаладзе
―
Да. Сейчас идет конгресс…
Ю.Гусман
―
А ты был на конгрессе дивелоперов?
Ю.Кобаладзе
―
Дивеоперов, я вот сейчас собираюсь.
Ю.Гусман
―
Ты можешь кого-нибудь так подивелопать.
Ю.Кобаладзе
―
Я обожаю. Я теперь, я между прочим это вопрос, ты попал вот просто в десятку.
Ю.Гусман
―
Ты дивелопаешь все-таки.
Ю.Кобаладзе
―
Я дивелопаюсь. Я буду работать…
Ю.Гусман
―
Ритейлером и девеолпером.
Ю.Кобаладзе
―
Нет, ритейлером я уже. Ну девелопером я буду.
Ю.Гусман
―
Это очень интересно.
И.Воробьева
―
Тем временем, я хочу попросить наших постоянных слушателей. Спокойно, я же пропустила мимо ушей, вот вы-то что?
Ю.Кобаладзе
―
Можно удалить его из студии?
И.Воробьева
―
Из студии Гусмана? Вы что, как вы себе это представляете?
Ю.Кобаладзе
―
Не возможно с ним работать. Я прихожу в серьезную программу, он превращает это все в клоунаду.
Ю.Гусман
―
Что я превращаю в клоунаду? Ты чуть не превратил в клоунаду заседание…
И.Воробьева
―
Все, спокойно, все. Да, все мы, да Юрий Георгиевич, все? Хорошо. Где мой Джей си Дентом, я не понимаю. Почему он нас не слушает и не присылает нам результаты голосования в сетевизоре? Ну, я думаю, что вот еще Руприхт здесь еще был, я помню. И Евгений из Пензы, Владимир в бане, пришлите, пожалуйста, результаты сетевизора. Голосования результаты. Ой, нам пора на перерыв. Ну давайте сейчас пойдем на перерыв на короткий. Потом вернемся и результаты сразу огласим.РЕКЛАМА.
И.Воробьева: 22
―
49, продолжаем программу «Кейс». Есть результаты первого голосования, значит, в сетевизоре и в телефонном голосовании, кстати, разошлись мнения. Потому что в телефонном голосовании… причем очень сильно разошлись. В телефоне 84, ну почти 85 процентов говорят о том, что несправедливо оштрафовали этих клиентов за отзыв, а в сетевизоре 51, там, 52 процента наоборот говорят о том, что справедливо совершено их оштрафовали, то есть у нас такой вот разрыв.
Ю.Кобаладзе
―
Мы победили.
И.Воробьева
―
Да. И спасибо большое Диггер, Владимир в бане, прислал и Александр Н.Н, и Евгений из Пензы, прекрасно. Все прислали нам результаты. Большое вам всем спасибо.
Ю.Кобаладзе
―
Прелестно.
И.Воробьева
―
Так, предлагаю второй кейс сразу заслушать. Это же вообще не возможно, конец программы, один кейс послушали. Давайте, Евгений Бунтман нам сейчас расскажет о деле под названием «Марихуана».
Е.Бунтман
―
Жительница штата Род-Айленд подала в суд на фирму, которая не взяла ее на работу из-за употребления марихуаны. Кристина Каллахан проходила в текстильной компании двухмесячную стажировку. Когда испытательный срок истек, ее отказались взять на работу, и объяснили почему. На собеседовании Кристина показала свои медицинские документы, в которых было указано, что девушке выписывают марихуану по рецепту, это ей помогает избавляться от сильной головной боли. В штате Род-Айленд это законно. Но работодатель отказался заключать договор с Каллахан, объяснив, что не хочет иметь дела с пациентом, употребляющим марихуану. Девушка при этом обещала не курить травку до или во время работы. Теперь, после отказа, она требует компенсации от фирмы, и обвиняет работодателя в дискриминации.
И.Воробьева
―
Ну как вам? Что?
Ю.Гусман
―
Я не понимаю, есть, я вообще не понимаю, почему люди, которые курят марихуану, преследуются, вот травку…
Ю.Кобаладзе
―
Выписанную по рецепту.
Ю.Гусман
―
Да, без рецепта. У нас на улице в Баку мы все курили марихуаны с 6 лет.
Ю.Кобаладзе
―
Вот закроют нашу программу.
Ю.Гусман
―
А я сейчас не курю, потому что просто я сейчас настолько перевозбужден…
Ю.Кобаладзе
―
Нет, ты объяви всему белому свету, что ты против курения наркотиков.
Ю.Гусман
―
Если тебе выписал врач марихуану, смешно не курить марихуану.
Ю.Кобаладзе
―
Да, а если героинчик он тебе прописал?
Ю.Гусман
―
А не прописывают. Ни крек, ни ЛСД, ни анфитаминчик,
И.Воробьева
―
Так, так. Нет, ну морфий же выписывают наверняка. Ну какие-то наркотические обезболивающие.
Ю.Кобаладзе
―
А вот, как же называлось, это лекарство. Подожди, как же лекарство, какой-то мицин был.
Ю.Гусман
―
Ты не торопись. Ты свое главное учти, что здесь многомиллионная масса…
Ю.Кобаладзе
―
Нет, какое-то было лекарство, которое было надо проглотить и ты был… даже песня была, что ты вот проглоти это кутумицин и…
Ю.Гусман
―
Нет, нет, зачем? «Люси ин зе скай виз айлендс ЛСД» Пение хором на английском.
Ю.Гусман
―
А с какого альбома?
И.Воробьева
―
Есть еще песня, ну ладно.
Ю.Кобаладзе
―
Это из… сейчас скажу. Не из белого.
Ю.Гусман
―
Нет, не белого.
И.Воробьева
―
Прекрасно совершенно. Слушайте, есть еще песня, ну ладно…
Ю.Кобаладзе
―
Песня на английском хором.
И.Воробьева
―
Класс.
Ю.Гусман
―
Да.
Ю.Кобаладзе
―
Мы все-таки с тобой битломаны, да?
Ю.Гусман
―
Ну я на самом деле, вот я остановился на рок опере и с тех пор я умственно не развиваюсь в этом смысле.
Ю.Кобаладзе
―
А ты, вот у тебя есть виниловые диски? У меня есть Битлз на винилах.
Ю.Гусман
―
Я не шучу, у меня все Битлз кроме первых трех Битлз в Гамбурге.. У меня все на виниле. Я удивляюсь, что меня не зовут в программу «Винил». Потому что у меня коллекция винила сумасшедшая. Она стоит у Рустама, Валиного брата, стоит в шкафу. И там все. Там Энималс, там Манкис, там первый Сантана, там Чикаго, там все, там все есть, все-все-все.
Ю.Кобаладзе
―
И нас не приглашают.
И.Воробьева
―
Давайте в прямом эфире попросим, чтобы вас позвали в программу «Винил». Вдвоем.
Ю.Гусман
―
Я писал в министерство культуры, никакого результата. Нельзя пробиться никак.
И.Воробьева
―
Потрясающе. Юрий Георгиевич, мне кажется, вы должны здесь как-то посодействовать.
Ю.Гусман
―
Ты можешь найти ходы?
И.Воробьева
―
Вы чуть почаще бываете здесь на «Эхе», чем Юрий Соломонович. На один раз почаще.
Ю.Гусман
―
Нет, ну надо сказать, что я вообще не очень понимаю, почему «Винил» настолько, это знаешь, загадка…
Ю.Кобаладзе
―
Почему нам не предлагают вообще с тобой сделать без Иры какую-то серьезную программу?
Ю.Гусман
―
Без Ирины я не готов. Я без Иры не хочу.
Ю.Кобаладзе
―
А я готов.
Ю.Гусман
―
Дело в том, то Ира придает этому союзу, альянсу, аромат высокой поэзии и профессии. Вот представь себе, что то тач ов зани энд тач ов слайл Райт. Понимаешь? И в эту эпоху, когда все кругом…
Ю.Кобаладзе
―
Корупировано.
Ю.Гусман
―
Низвергаются авторитеты, падают истуканы и идолы со своих постаментов…
Ю.Кобаладзе
―
Пьедесталов, статуи.
Ю.Гусман
―
Есть вечные ценности.
Ю.Кобаладзе
―
Абсолютно. И это Ира.
Ю.Гусман
―
Да. И Ира, она не вечная, она юная, юная ценность.
Ю.Кобаладзе
―
Но вечная
Ю.Гусман
―
Ну будет, конечно, вечная. Через 200 лет будет.
И.Воробьева
―
Вечно молодой, вечно пьяный. Меня устраивает.
Ю.Кобаладзе
―
Цветущее вечно зеленеющее дерево.
И.Воробьева
―
Зеленеющая Ира? Ну спасибо.
Ю.Гусман
―
Это как в зеленке. Вечно покрытая зеленкой. «Весь покрытый зеленью, абсолютно весь».
Ю.Кобаладзе
―
Суха теория, мой друг.
Ю.Гусман
―
Но древо жизни…
Ю.Кобаладзе
―
Вечно зеленеет.
Ю.Гусман
―
Слушай, ты как стал, возглавлять МГИМО…
Ю.Кобаладзе
―
Да, я сейчас очень много читаю. Это басня Лафонтена.
Ю.Гусман
―
Геродота, Герострата.
И.Воробьева
―
Гераклита, Геродота.
Ю.Гусман
―
А вот наизусть давай «Стрекозу».
Ю.Кобаладзе
―
«Стрекозу»?
Ю.Гусман
―
Только на французском, сначала на греческом, на французском и на русском.
Ю.Кобаладзе
―
Минуточку, я сейчас вспомню на русском.
И.Воробьева
―
Полторы минуты.
Ю.Кобаладзе
―
«Жил на свете стрекоза»
Ю.Гусман
―
Нет. «Попрыгунья стрекоза»
Ю.Кобаладзе
―
«Попрыгунья стрекоза лето красное пропела. Оглянуться не успела, а зима…»
Ю.Гусман
―
Побежала что? Чисто поле.
Ю.Кобаладзе
―
И гулял, водку кушал, ничего есть… такой обработка восточная, понимаешь? Пойди попрыгай.
Ю.Гусман
―
Нет, ты знаешь? «Онегин Женька, мой приятель, родился на брегах Невы»
Ю.Кобаладзе
―
Ты весь лето прыгала, пойди попляши. А Мураш за складом был, он домой всегда носил что-то… алыча, хурма, шашлык.
Ю.Гусман
―
Ты не хочешь показаться кому-то из действительно специалистов?
Ю.Кобаладзе
―
Басня восточная.
Ю.Гусман
―
Где восток? Есть Лафонтен, есть Эзоп и есть Крылов дедушка.
Ю.Кобаладзе
―
А Мураш за складом был, он с собой носил хурма. И заготовлялся на зима.
И.Воробьева
―
Полминуты до конца программы, уважаемые друзья.
Ю.Кобаладзе
―
А он готовился зима. Пригал.
Ю.Гусман
―
«Для вас специально в конце… ждем вас (во Львове нельзя петь) Ждем вас на «Кейсе». Ты помнишь песню? «Для вас специально сады расцветут. Ждем вас во Львове».
И.Воробьева
―
На «Кейсе». Через неделю, Юлий Гусман, Юрий Кобаладзе, Ирина Воробьева, до встречи!
Ю.Кобаладзе
―
Ура!