«Преступный сговор бабушки и дедушки», «Белка», «Пособия» - Юлий Гусман, Юрий Кобаладзе - Кейс - 2013-10-31

И. ВОРОБЬЕВА: 22-11 в столице. Всем здравствуйте. Добрый вечер. Меня зовут Ирина Воробьева. Я представляю самую лучшую программу на волнах радиостанции «Эхо Москвы». Это программа «Кейс» и прекрасный, блистательный состав постоянных экспертов программы – Юлий Гусман, Юрий Кобаладзе. Добрый вечер.

Ю. ГУСМАН: Добрый вечер. Хочу подчеркнуть, дорогие слушатели, как показали осмотры тела «Гэллапа» и «Кноудена», вот эти замеры «Кноуден, Гэллап и сыновья», что у нас на сегодняшний день 46 миллионов слушателей.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А ты про радиозамеры?

Ю. ГУСМАН: «Кноуден и сыновья».

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я думал, ты о Сноудене.

Ю. ГУСМАН: Во-первых, спасибо, что вы помнили меня. Я не был далеко в этот раз. Я, Алексей Алексеевич и наш общий начальник Михаил Юрьевич Лесин…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Изменилась ситуация радикально.

Ю. ГУСМАН: Наконец черное облако, которое висело над «Газпром Медиа», развеялось, сейчас стало легче дышать и жить. Я, действительно, люблю его с младых ногтей. Я был в Казани. Естественно, привез тебе магнитку, хотя и казанскую, но очень хорошую. Одну.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А почему ты мне никогда подарков не возишь?

Ю. ГУСМАН: Привез.

И. ВОРОБЬЕВА: Трусики и маечку.

Ю. ГУСМАН: Подарок со значением. Ей подарок без значения, а тебе – чтобы лыску прикрыть, чтобы не отсвечивал в сетевизоре. Кстати, у сетевизора появился 300-тысячный активный зритель нашей программы. Вот тебе, чтобы на программе «Кейс» не позориться.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Почти грузинская.

Ю. ГУСМАН: Эта штука, она дорогая, это ручное шитье, в бергамоте.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Бергамот – это чай.

Ю. ГУСМАН: Это вязка.

И. ВОРОБЬЕВА: Ну, скорее надевайте. Какая красота!

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Али Буса Тахир-заде.

Ю. ГУСМАН: Посмотрите, какой красавец!

И. ВОРОБЬЕВА: Жалко, что нас по телевизору больше не показывают.

Ю. ГУСМАН: Показывают. Ты не знаешь. Нас скачивают с помощью специальных GPS, UBS и promotion мониторов, это сделал Плющев и с помощью кодификации сигнала мы идем на волнах куда угодно. Поверь мне, я врать тебе не буду.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты никогда не врешь, я знаю.

Ю. ГУСМАН: Какой город! Какой сделали красавец! Опа!

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Тихо.

И. ВОРОБЬЕВА: Там такие запонки!

Ю. ГУСМАН: Запонки, колечко. Поднабрался.

И. ВОРОБЬЕВА: И часики прикрыл, колечки снял.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Всё снимаю.

Ю. ГУСМАН: А почему ты снял свой тюбейтеган?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Жарко потому что.

Ю. ГУСМАН: Это специально…

И. ВОРОБЬЕВА: Чтобы не напекло, Юрий Георгиевич.

Ю. ГУСМАН: Ты должен так ходить. Если ты так зайдешь в свой банк, они будут из окон выбрасываться.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты очень неудачно мне сделал подарок. Я завтра лечу в Тбилиси. Придется тебе покупать.

Ю. ГУСМАН: И будем ходить так. Знаешь, о чем я мечтаю? Помимо бурнуса, я хотел бы красивый инкрустированный в серебряных ножнах дамасской стали кинжал, золотая чеканка, червленое поле, серебряная основа и дамасская сталь, узоры которой как сплетение растений.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вуаль такая.

Ю. ГУСМАН: Дыньк – и она звенит.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты делаешь «дыньк», а она звенит.

Ю. ГУСМАН: Ну подожди. Или ты пришел сюда шутить…

И. ВОРОБЬЕВА: Юрий Георгиевич уже боится.

Ю. ГУСМАН: Что такое у нас, у джигитов «дыньк»? Когда мы берем за хвост…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Осла?

Ю. ГУСМАН: Если ты хочешь издеваться над человеком… Тебе такой подарок, шитый бергамотом…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты подставился. Объясни мне, что такое «дыньк».

Ю. ГУСМАН: Ты перебивать не будешь?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я молчу.

Ю. ГУСМАН: Ты берешь за хвост кинжала, за кончик.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Кинжал нельзя взять за хвост.

Ю. ГУСМАН: У него же есть кончик.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Кончик – это где остриё?

И. ВОРОБЬЕВА: Остриё или рукоятка

Ю. ГУСМАН: Остриё – это от остроты, а кончик – от конца. Кончик может быть не толстый, тонкий, маленький, острый.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Упругий кончик.

Ю. ГУСМАН: Вот ты его упруго оттягиваешь – он делает «дыньк».

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Значит, не только кончик. Берешь кончик и начало.

Ю. ГУСМАН: Как говорил товарищ моего брата по работе в комсомоле, когда у них праздник, начало в шесть, кончало в восемь.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Начало берешь и кончало - и тогда он делает дыньк.

И. ВОРОБЬЕВА: Простите, пожалуйста, уважаемые прекрасные, чудесные эксперты, но в данном случае Юрий Георгиевич пытается увести вас от темы того, что ему придется теперь привести кинжал. Борис из Техаса: «Кинжал с золотой чеканкой дамасской стали за тюбетейку? Молодец, товарищ Гусман».

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А я, как лох, развесил уши.

Ю. ГУСМАН: Борис из Техаса, поверьте, я сам работал в Далласа, ставил в Даласском детском театре спектакль «Дракон» по покойному Шварцу, это вы не видите просто, потому что у вас там не принимает сигнал, затухает между Хьюстоном и Далласом. Это золотое шитье, голубой сапфир, изнутри выстлано…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Яхонты, изумруды.

Ю. ГУСМАН: Представляете, что такое золотая нить, даже тонкая? Всё усеяно. Это всё золото.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Потрясающе. Я тебе очень признателен.

Ю. ГУСМАН: 14 лет они делают каждую штуку. Шьют. Там толпа людей.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я тебе подарю сам. Вот всё, что ты описал, только не кинжал, а сабля.

Ю. ГУСМАН: Я тебе объясню, почему не сабля. Я не смогу с ней ходить. Я же не Буденный. А вот кинжал зимой под пальто… Пойти в кинотеатр, там говорят, лузгают семечки…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: И ты подходишь и по горлу – хрясь!

И. ВОРОБЬЕВА: Прекратите немедленно.

Ю. ГУСМАН: Я же не барана режу, как я каждый раз делаю на праздники. «Эй, ты», - говорю я. Он говорит: «Ты кто такой?»

Ю. КОБАЛАДЗЕ: И ты распаиваешь.

Ю. ГУСМАН: И в лучах кинопроекции поблескивает золотое чернение на серебряной основе, плюс какие-то камешки Сваровски, плюс я делаю ему дыньк.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты все-таки дыньк закрой.

Ю. ГУСМАН: Ты под словом «дыньк» имеешь в виду не то. Откуда в тебе такая безумная пожилая пошлость?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Потому что ты меня тут совратил. Какой я пришел, Ира, ты помнишь? Просто был зайка.

И. ВОРОБЬЕВА: Зайка и мимимишечка.

Ю. ГУСМАН: Трусишка зайка серенький под елочкой скАкал…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Скакал.

И. ВОРОБЬЕВА: Зачем скАкал?

Ю. ГУСМАН: Это хулиганская песня. Хочешь, поспорим? Изначально в 1896 году Бурдявич…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это Лермонтов.

Ю. ГУСМАН: Какой Лермонтов? В письме Бурдявичесу он написал, что «у нас был зайка, он поскАкал». А потом он «поскакал», потому что стало рождественской песней, типа Jingle bells, Jingle bells.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это надо уточнить. Куда он скАкал?

Ю. ГУСМАН: В туалет пошел. Он же не на улице будет?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А почему скАкал? Почему с «с»?

Ю. ГУСМАН: Это староцерковный.

И. ВОРОБЬЕВА: Таня спрашивает: «А что, Плющеву нет никаких подарков? Так старался – и ничего?»

Ю. ГУСМАН: Когда я читаю про гаджеты, он действительно знает, о чем говорит, он не глупый совсем человек. Когда он здесь сидит, конечно, увы… Но он стал говорить про гаджеты, про все эти тахитроны, позитроны – это другой человек.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А вот если с ним поговорить о «дзыньк», то тут он плавает.

Ю. ГУСМАН: Дыньк. Дзяньк – это не интересно, это как об ведро. А дыньк!..

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это кинжал, дамасская сталь.

Ю. ГУСМАН: Дыньк, такое носовое. Ты знаешь английский? Вот как «r» и «n».

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Слава богу, кончается наша передача.

Ю. ГУСМАН: 20 минут прошло – можно в пивной бар. Здесь такое пиво вечером.

И. ВОРОБЬЕВА: Сюда Путин приезжал, мы видели.

Ю. ГУСМАН: Мы там были, все сидели за столом.

И. ВОРОБЬЕВА: Давайте запустим кейсы. Тоня Самсонова передает вам большой привет и расскажет нам сейчас о кейсе под названием «Преступный сговор бабушки и дедушки».

Преступный сговор бабушки и дедушки

Пятилетняя Элис Девис и ее мать Жаклин исчезли в 2012 году. Бывший муж Жаклин Джулиан умолял ее объявиться и дать ему возможность встречаться с дочерью по выходным. После года розысков и широкого освещения дела об исчезнувших в прессе Жаклин и Девис нашлись в России. Новость о том, что они нашлись, пришла прямо во время судебного заседания, на котором судья высокого суда Лондона планировал наложить 12-дневный арест на 70-летних бабушку и дедушку девочки Патрисию и Брайана и посадить их в тюрьму за то, что они проявили неуважение к суду и отказывались рассказать, где их дочь прятала ребенка. Обрадованный отец попросил судью не наказывать родственников своей бывшей жены. Судья согласился смягчить наказание, но поскольку бабушка и дедушка покрывали свою дочь и пренебрегали требованиями британских властей, год не выдавая информацию, где она прячется, они должны будут провести 6 дней за решеткой.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Юлик, я хочу тебя спросить, какую песню мы должны сейчас спеть под этот кейс.

Ю. ГУСМАН: Бабушка с дедушкой...

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Тра-ля-ля. Вместе поют эту песню.

Ю. ГУСМАН: Это Рейнольдс Каплис. Паулс Раймондс.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Раймондс Каплис.

Ю. ГУСМАН: Паулс. А кто такой Паульс?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это который хотел прилететь на самолете, но его сбили.

Ю. ГУСМАН: А кто прилетел? Сел на Красной площади кто?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Матис.

Ю. ГУСМАН: Это художник.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Матиас Руст. Еще меня что-нибудь спроси.

Ю. ГУСМАН: За что Иван Грозный убил своего сына, с которым любил общаться?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Потому что…

Ю. ГУСМАН: Потому что, потому что мы пилоты! У нас настроение весеннее, хотя на улице уже холодеет. А вот у Бориса в Техасе сейчас где-то 24. Какая погода там. Сухой воздух и тепло.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Так что ты думаешь об этом кейсе?

Ю. ГУСМАН: Эти бабка с дедкой спокойно отсидят двушечку и выйдут.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А я считаю, что они абсолютно правы. Закладывать собственных детей и внуков?

Ю. ГУСМАН: А Павлик Морозов, который был твой любимый герой, когда ты учился в Ясенево и Выхино?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я пересмотрел свое отношение к Павлику. Раньше я его считал героем, сейчас я его считаю предателем.

Ю. ГУСМАН: Из ордена меченосцев и гарибальдийцев не выходят по собственному желаю. Это как Коза Ностра, как Каморра, как Годзилла и как горилла.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я с возрастом, знаешь, пересматриваю некоторые свои воззрения.

Ю. ГУСМАН: И об этом знают твои коллеги по плащу, кинжалу?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да. Я им прямо сказал: Павлик Морозов больше не герой. Потому что закладывать папу нехорошо.

Ю. ГУСМАН: Папа взял народный хлеб.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не важно. Вот такие, как вы, Павлики, вы и погубили страну великую.

Ю. ГУСМАН: При мне сел ребенок и говорит: «Я не буду есть манную кашу». – «Тогда мы позовем Бабу Ягу». – «Баба Яга тоже не будет есть эту манную кашу». Вот что баба и деда делают. Вот моя жена, бабушка нашего внука, она никогда не заставляет его есть манную кашу.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: И тебя?

Ю. ГУСМАН: Я причем здесь? Я же не внук.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А какую кашу ты ешь? Я люблю перловую.

Ю. ГУСМАН: Porridge. Perl.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: С ним бесполезно ездить в Америку, он ест кашу Perl. В Казани ты ел Perl.

И. ВОРОБЬЕВА: В Казани он ел что-нибудь более вкусное.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А что ты ел в Казани?

Ю. ГУСМАН: Меня привез мой друг Павел Сигал в ресторан «Катык» («Кислое молоко»). Очень вкусно. Там было то, что в Азербайджане называется дюшпара, маленькие пельменчики, мотом была тушеная баранина.

И. ВОРОБЬЕВА: Я голодная, я хочу есть, прекратите немедленно.

Ю. ГУСМАН: Теплый язык, нежнейший, с хреном.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Бараний или коровий?

Ю. ГУСМАН: Маленький. Средний такой язык.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Значит, заяц.

Ю. ГУСМАН: Похожий на язык политолога центрального канала.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Типа Плющева.

Ю. ГУСМАН: Нет. Плющев – это человек-голова. А бывает человек-язык. Он же не говорун. Плющев, к сожалению, не оратор. Он чудный человек, но он не оратор. Короче, бабушку придется сажать.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А был какой-нибудь случай, с бабушкой связанный?

Ю. ГУСМАН: Откуда ты знаешь?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Расскажи нам.

И. ВОРОБЬЕВА: Можно мне, как большому специалисту по данному вопросу, выступить временным экспертом?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты тоже бабушка уже?

И. ВОРОБЬЕВА: Нет. Я детей пропавших ищу. Как большой специалист в данном вопросе хочу сказать, что бабушка с дедушкой ни в чем не виноваты.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я с тобой полностью согласен.

И. ВОРОБЬЕВА: Потому что пока нет никаких данных о том, что ребенку угрожает опасность, мама и папа пусть сами разбираются между собой, с кем остается ребенок.

Ю. ГУСМАН: Сидим мы дома, играем с внучатами в Чапаева, нет, в гестаповцев играем, мучаем друг друга. На утро прихожу – никого нет. Две недели нет. И что я сделаю? А если сшибла машина, упал метеорит, напала ящерица, Годзилла.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Принципиальный вопрос – не имеют права бабушка с дедушкой закладывать детей.

Ю. ГУСМАН: А когда я в «Газпром Медиа» каждую неделю отчитываюсь о Бунтмане, о Бычковой, о Венедиктове? Это моя работа. Это мой долг. Я не получаю денег. Я не стукач, я активист.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Если бы ты ходил в «Газпром» - можно я сейчас стукну? Тебя вызывают.

Ю. ГУСМАН: Да не вызывают меня. Я считаю должным, нужным докладывать начальству. Я закладывал с 9-го класса учителей, завучей. Я заложил сотни людей.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Что в Одессе происходило по этому поводу?

Ю. ГУСМАН: Смешная история была. Это при мне было. «Внучек, дедушка серьезно болен. Пойди, скажи ему что-нибудь ободряющее, ласковое». – «Дедушка, ты хотел бы, чтобы на твоих похоронах играл военный оркестр?»

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты поняла? Я не понял. Юмор-то в чем?

Ю. ГУСМАН: Трагедия, когда человек не владеет ни языками, ни стилистикой.

И. ВОРОБЬЕВА: Пока у нас есть возможность, давайте запустим голосование. Уважаемые присяжные, справедливо ли решение суда о том, что бабушка и дедушка все-таки будут отвечать за то, что они скрывали место нахождения своей дочери и внучки? Если вы считаете, что решение суда справедливо, 660-06-64, несправедливо - 660-06-65. Мы сейчас прервемся на новости и потом вернемся в эту студию и будем продолжать обсуждать с нашими экспертами и с вами наши кейсы.

НОВОСТИ

И. ВОРОБЬЕВА: Продолжаем программу «Кейс». У меня есть результаты голосования по первому делу. 73% в телефонном голосовании, 68% в голосовании в сетевизоре говорят о том, что решение суда абсолютно несправедливо.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Проснись и пой!

Ю. ГУСМАН: Либеральное властодумие. СМИ либеральные так измучили наш спокойный народ, что они сейчас стали в абсолютно неправовом поле. Они стали либеральничать. Впаять бабушке с дедушкой по двушечке. Выйдут в 79. Спокойно отсидели бы.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Дорогие друзья, те, кто нас слушают, не слушайте Гусмана, этого деспота, этого держиморду.

Ю. ГУСМАН: Наоборот, я за консерватизм. И ты за «Гринпис», за зеленый пис. А я против зеленого писа.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я за пис. А вы видели в YouTube запись «Чунга-Чанга» в Грузии»?

И. ВОРОБЬЕВА: Да.

Ю. ГУСМАН: Смешно.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Гениально.

Ю. ГУСМАН: Пели хорошо.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Классно поет. А какие жесты он делает?

Ю. ГУСМАН: Грузины вообще смешной народ. Немножко дикий, чуть-чуть диковатый.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Все витязи в тигровой шкуре. Но ты понимаешь, что ты с треском проиграл первый кейс?

Ю. ГУСМАН: 27% - это как у Навального. Это неплохая цифра.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Будучи честным, мужественным человеком, ты должен признать свое поражение.

Ю. ГУСМАН: Без вопросов. Когда электорат поддерживает либерастов, я абсолютно ничего не могу сказать. В этом демократический уровень нашей программы, что здесь честное голосование, здесь нет никаких подтасовок. И когда я проигрываю, я бы как Саакашвили первый поздравил Маргвелашвили и сказал: дорогой друг Георгий, проиграл я, сажусь в тюрьму на пару-тройку лет, на двушечку, вместе с Вано… Самое главное – не цепляться за свои…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Убеждения?

Ю. ГУСМАН: Я никогда не переступлю через свой характер, через свою совесть и не признаю, что эти два этих старых должны ходить на свободе, когда их внук две недели где-то бегал. Он мог убежать вообще куда-нибудь.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он твой внук?

Ю. ГУСМАН: Да любой.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А что ты лезешь?

Ю. ГУСМАН: Я отвечаю за всех дедушек, бабушек страны. У тебя есть внуки?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Есть.

Ю. ГУСМАН: Сколько штук?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Две штуки.

Ю. ГУСМАН: Они уехали на две недели, ничего никому не сказали. Тебе нравится?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я не пойду их закладывать.

Ю. ГУСМАН: Да нет их, пропали, убежали с бабушкой.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет – и слава богу.

Ю. ГУСМАН: С дочкой убежали.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Очень хорошо. Две недели отдохну без них.

Ю. ГУСМАН: Это цинизм.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Значит, ты считаешь, что они террористы?

Ю. ГУСМАН: Кто?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: «Гринпис».

Ю. ГУСМАН: Я не сказал террористы. Злостное хулиганство. Получат 7 лет. А что ты хочешь? Залезли, могли сломать платформу.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Поэтому наши власти пользуются, потому что такие, как ты…

Ю. ГУСМАН: Да не такие, как я.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нехорошо загрязнять окружающую среду.

Ю. ГУСМАН: А если тебе залезут в квартиру? Ты сидишь на горшке или в ванной, а они вешают баннер у тебя на крыше. А ты голый, жена голая. Ответь. Не надо уходить. Глазки заблестели, лживенькие глазки. И баннер – «Позор Кобаладзе за всё».

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Конечно, я возмущусь, если за всё. Но если за конкретное что-то.

Ю. ГУСМАН: За то, что, когда работал в «Пятерочке», была пересортица колбасы. Это частная собственность, это приватизированная квартира.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Приватизированная квартира, в данном случае вышка, стоит в море-океане и загрязняет окружающую среду.

Ю. ГУСМАН: А твоя квартира в Бескудино…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я купил участок и построил дом.

Ю. ГУСМАН: И что, считаешь, что на Рублевке нельзя залезть и повесить чего-нибудь?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет.

Ю. ГУСМАН: А почему? А глазки заблестели.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я высадил уже 20 деревьев, я очищаю окружающую среду.

Ю. ГУСМАН: Уходишь от ответа. Все вы, гринописанные такие…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я человек, который печусь об экологии.

Ю. ГУСМАН: А я печусь о том, чтобы дети не убегали из дома, чтобы никто не гринписал на мою гордость.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Видно, внуки его совершенно опиписали.

И. ВОРОБЬЕВА: Может быть, к следующему кейсу перейдем? Наши слушатели, как всегда, пишут, что они делают.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Внуков ловят.

И. ВОРОБЬЕВА: Павел слушает нас на велотренажере.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он может свалиться, и мы будем виноваты.

И. ВОРОБЬЕВА: Джозеф из Вашингтона пишет: «Смеюсь в голос. Народ на работе смотрит как на сумасшедшего. Особенно ды-ы-ньк» понравился.

Ю. ГУСМАН: Отгринписать наше государственное достоинство.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А вот как он относится к «Гринпису»?

И. ВОРОБЬЕВА: Андрей из Эйлата считает, что нужно провести выездное заседание программы «Кейс» в Эйлате. Там шикарная погода, море.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это Сирия?

Ю. ГУСМАН: Какой курорт. В Эйлате такие…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не надо. Такие – и многоточие.

Ю. ГУСМАН: А ты идешь на конкурс «Мисс мира»?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я не только иду, я организовал этот конкурс.

Ю. ГУСМАН: Ты в жюри тоже?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Конечно.

Ю. ГУСМАН: Интересно, кто меня приглашал, Трамп позвонил, говорит: «Вот из ё нэйм?» Я говорю: «Май нэйм из Джонни Холидэй». – «Ай вонт ю ту хав мит тугэзе зицен зухен на обнаженную натуру». Неделю отбираем.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Чего я сегодня устал? Я целый день сидел отбирал конкурсантов.

И. ВОРОБЬЕВА: «Белка»! Так называется наш следующий кейс. Давайте послушаем. Оксана Чиж расскажет нам о деле под названием «Белка».

Белка

В штате Теннесси полицейского уволили за чересчур рьяную борьбу с белкой. Джоди Патнэм находился в магазине, когда туда забежала белка. Белка начала прыгать по полкам, и полицейский решил навести порядок. Сначала он достал табельное оружие и выстрелил. Однако белка увернулась, и тогда служитель закона достал баллончик с перцовым газом и начал гоняться за грызуном. Необходимо отметить, что все это время в магазине были посетители. На следующий день Патнэм предстал перед начальством. Ему объяснили, что он вел себя неправильно, подвергал опасности жизнь и здоровье посетителей, и вообще сражаться с белками – не его забота. В итоге полицейский, прослуживший 20 лет, был уволен. Сам он так и не объяснил, почему решил именно таким образом бороться с белкой, лишь говорил, что заботился о гражданах.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Варвары. Как можно человека за это увольнять? Может, он неприязнь к белкам испытывает.

Ю. ГУСМАН: Ты, как бывший офицер, хотя и уволенный с позором, разжалованный брандмайор, с сорванными петличками, без права ношения георгиевских крестов, скажи мне, ты понял, о чем там идет речь?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я понял.

Ю. ГУСМАН: Где он охотился на эту белку?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Какая разница?

Ю. ГУСМАН: Представь себе, перекресточек, в твою пятую «Копеечку» забегает крыса, потому что белок у нас нет.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это разные вещи – крыса и белка.

И. ВОРОБЬЕВА: Белка тоже разносчик заразы.

Ю. ГУСМАН: В Вашингтоне белки больше, чем крыса. Забегает туда твой крыса. И вместо того, чтобы тихо позвать крысоловку или попросить швабру…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Белоловка – таких нет. Крысоловка – это совсем другое. А белка – это противные грызуны, линяют постоянно. Он же в нее стрелял, не в людей.

Ю. ГУСМАН: Преследуя белку, полицейский стрелял в воздух, но не попал. Ты знаешь эту историю?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет. Я тоже белок ненавижу.

Ю. ГУСМАН: А ты знаешь историю, когда пьяный полицейский открывал банку сардин? «Откройте, полиция!».

Ю. КОБАЛАДЗЕ: И сардины открыли?

Ю. ГУСМАН: Это шутка, ара.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Для меня абсолютно ясно – несправедливо наказали.

Ю. ГУСМАН: С этой твоей тюбетейкой сейчас даже не смешно, а грустно, потому что трагическая история.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А если бы крыса? Это коты. Вот Шариков ненавидел котов, и он их отлавливал.

Ю. ГУСМАН: Скажи, ты читал в переводе на мегрельский язык?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А что, это неправда, что Шариков преследовал котов?

Ю. ГУСМАН: Шариков – это из другого романа. Мы сейчас говорим про этот кейс. Причем здесь «Роковые яйца»?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это совсем другое. Там яйца преследовали.

Ю. ГУСМАН: Я помню, что мне рассказывали содержание.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не уходи от темы. Есть люди, которые не любят каких-то животных. Хичкок не любил птиц.

Ю. ГУСМАН: И снял фильм «Birds».

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Есть люди, которые боятся птиц.

Ю. ГУСМАН: Каких птиц?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Воробьев, голубей. Это фобия.

Ю. ГУСМАН: Птицефобия. Птицеферма и птицефобия. А знаешь еще историю? Полицейский плохо видел. Он был у окулиста. Ему показывают буквы, он ни одного ряда не может назвать. «Закройте правый глаз». Он молчит. «Вы что, ничего не видите?» - «Нет, я прекрасно вижу, но я не знаю, как эти буквы называются». Вот такой полицейский – герой твоего романа. Эти люди палят во что угодно, где угодно. И таких надо гнать. А лучше дать им двушечку. Спокойно посадить его на два года.

И. ВОРОБЬЕВА: По данным «Абсурдопедии», есть такое заболевания – галеофобия. Это боязнь ласки и заботы со стороны хорьков. Профессиональное заболевание белок.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вот хорьки не любят белок.

Ю. ГУСМАН: Не любят Ганапольского хорьки.

И. ВОРОБЬЕВА: Сейчас мы проверим, что там с грызунами.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, абсолютно несправедливо. Человек просто испытывал неприязнь.

Ю. ГУСМАН: На почве неприязни зарезал бы кого-то, попал бы в тюрьму. Это не оправдание – неприязнь.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я его понимаю. Вот я люблю собак. Если бы он в собаку стрелял, это был бы позор.

Ю. ГУСМАН: Был магазин, полный людей, детей, поэтому просто было опасно. Плевать на эту белку.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты что, подвергаешь сомнению, что полицейский мог в глаз попасть белке?

И. ВОРОБЬЕВА: Срикошетило – и всё, до свидания.

Ю. ГУСМАН: Я тебе рассказываю историю, как один полицейский при мне проходил обследование у офтальмолога (если слово «окулист» тебе трудновато).

Ю. КОБАЛАДЗЕ: И ни одной буквы не знал. Но он же видел, он просто буквы не знал. Но белку-то он отличает от кошки и собаки.

Ю. ГУСМАН: В каком смысле?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он стрелял конкретно в белку, он же не в людей стрелял.

Ю. ГУСМАН: «Но пораженье от победы ты сам не должен отличать» - написал замечательный поэт Мандельштам. А белку от крыски – не твое дело отличать.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Сравнил. Крысы – это умные животные.

Ю. ГУСМАН: Анна Андреевна Ахматова, если ты помнишь такую замечательную поэтессу…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Которая «Белеет парус одинокий».

Ю. ГУСМАН: Это Лермонтов. Она писала Мандельштаму: «Дорогой Осип, ты не прав с белкой, потому что белка от крысы – это разный животный мир».

И. ВОРОБЬЕВА: Наш слушатель Платон из Тюмени делится своими впечатлениями от сегодняшнего Хэллоуина: «На даче слушаю «Эхо». Стук в дверь. Открываю. Медсестра со спицей в голове, с фонариком из тыквы в руках, голова в крови. Лишь через 10 секунд узнал в ней соседку».

Ю. ГУСМАН: А что такое херувим?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это когда тыкву режут и туда вставляют свечку.

Ю. ГУСМАН: Свечку вставляют не туда.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это свечи вставляют.

Ю. ГУСМАН: Свечка – сокращенно от свеча.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Свечка - это когда горит.

Ю. ГУСМАН: Когда у тебя там горит, вставляют специальную свечку.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Когда там горит, вставляют свечу.

Ю. ГУСМАН: Лучше и таблетку принять, и свечку.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не таблетку, а смазать свечу. Сейчас продаются уже смазанные.

И. ВОРОБЬЕВА: Владимир из Торонто сидит на совещании, тайком нас слушает, старается не смеяться вслух. «Белочка довела полицейского до увольнения. Пичалька», - пишет Аня.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Так лишимся всех полицейских. А что, он должен был смотреть, как белка сжирает продукты в магазине?

И. ВОРОБЬЕВА: Короче, надо было гнать ее к лесу.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я помню, когда я жил в Англии, там птичка влетела.

Ю. ГУСМАН: Ты учился в Англии, работал? Что ты там делал?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Птичка влетела в церковь. Поскольку она носилась, чирикала, священник решил ее как-то прогнать. Ничего не получалось, и он ее сбил веником. Месяц вся Англия гудела: до чего мы дошли, бедную птичку убили, как он посмел, что это за священник.

Ю. ГУСМАН: А если это был какой-то знак, какой-то двух святой?

И. ВОРОБЬЕВА: Вообще, птичка, залетевшая в помещение, это плохая примета.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Птичек нельзя убивать.

Ю. ГУСМАН: Мы, буддисты, когда мы идем, перед нами подметают дорожку, чтобы мы не наступили даже на таракана, на муравейчика.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А если сметешь таракана или муравейчика?

Ю. ГУСМАН: Они нежно метут.

И. ВОРОБЬЕВА: Давайте голосовать. Я напомню, что полицейского уволили за излишне рьяную борьбу с белкой в магазине. Считаете ли вы это увольнение справедливым? Если да, это справедливо, 660-06-64. Если нет, это несправедливо, 660-06-65. «Лицо полиции и рожа садиста, стреляющего в бедную белку, несовместимы», - пишет Антон из Москвы.

Ю. ГУСМАН: Прав. Антон, спасибо за моральную поддержку.

И. ВОРОБЬЕВА: А Евгений из Пензы пишет, что белка саблезубая, как в «Ледниковом периоде», могла и покусать.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Еще саблезубые зайцы бывают.

И. ВОРОБЬЕВА: Саблезубые бывают только тигры в стране Оз.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Зайцы есть саблезубые, у него клыки торчат.

И. ВОРОБЬЕВА: Ужас. «Пули прочь от пушистиков», - пишет Аня. Новый конкурс красоты предлагает Олег из Санкт-Петербурга – «Мисс из «Гринпис». Сергей говорит, что нужно было оштрафовать, а увольнять – это перебор. Веня пишет: «Если бы он действительно заботился о гражданах, то не зашел бы в магазин, и белка бы там просто не появилась. Надо было двигать в сторону леса, ловить ее там».

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ира, мне надо передать Андрею Дмитриевичу привет, потому что он в Китае, он обещал всем нам привести подарки, китайские кимоно.

И. ВОРОБЬЕВА: А просто так не привезет?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он сказал, что «если ты не передашь мне привет и не подчеркнешь, что я знаменитый, выдающийся юрист»…

И. ВОРОБЬЕВА: Значит, обойдемся без неискренних подарков. Я останавливаю голосование. В телефонном голосовании 71%, в сетевизоре 53% считают, что увольнение полицейского было совершенно справедливо.

Ю. ГУСМАН: Спасибо, друзья.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Неожиданный результат. Вот так мы подрываем авторитет полиции. И когда к тебе залезут воры, а ты позвонишь в полицию, они тебе и скажут: знаешь, иди к белкам.

Ю. ГУСМАН: Воры залезли – плохо. А когда мне на платформу лезут какие-то писы зеленые, я не могу по писам дать мешалкой?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не надо мешать. Вот к тебе залезли воры. Ты будешь звонить кому, белке?

Ю. ГУСМАН: Я хозяин платформы, почему ко мне лезут эти писы?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Потому что они защищают экологию.

Ю. ГУСМАН: А эти воры защищают тебя от обжорства.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не надо. Запутался ты. Я обращаюсь к российской полиции. Запомните этого человека, не оказывайте ему никакой помощи.

И. ВОРОБЬЕВА: Третий кейс. Оксана Чиж рассказывает нам о кейсе под названием «Пособие».

Пособия

В Германии суд позволил однополым парам получать государственные пособия на ребенка. Государственная программа предусматривает выдачу пособий многодетным семьям. Это делается для того, чтобы стимулировать рождаемость в стране. Иск в Федеральный фискальный суд в Мюнхене подала лесбийская пара. У каждой из партнерш по двое детей. И они настаивали на том, чтобы им выплачивали пособие как семье с четырьмя детьми. Суд первой инстанции отверг эти требования. Однако, после того, как в начале этого года однополым парам предоставили такие же налоговые права, как и традиционным семьям, аргументов стало больше. В итоге суд посчитал, что многодетные семьи имеют право на пособия вне зависимости от того, однополая это пара или нет.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Почему у нас лесбиянок все унижают?

Ю. ГУСМАН: (ПОЕТ) Ну что сказать тебе, мой друг, на свете есть еще контрасты, как много девушек вокруг, а мы с тобою…

И. ВОРОБЬЕВА: Спокойно. Это слово нельзя говорить. У нас, конечно, 16+, но это слово нельзя говорить.

Ю. ГУСМАН: Пусть Гиви передаст коньяк. Сам ты передаст. Я был в Марнеули…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: В Марнеули так и говорят – передаст. Что я должен сказать? Я абсолютный сторонник и защитник… Как это называется - ГИБДД?

И. ВОРОБЬЕВА: ЛГБТ.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это безобразие, что творится. Притесняют людей, однополые браки запрещают.

И. ВОРОБЬЕВА: У нас еще пропаганда гомосексуализма законодательным образом запрещена.

Ю. ГУСМАН: Мне кажется, ты всё больше становишься лесбияном и тебе всё больше начинают нравиться женщины.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это правда. Я возмущаюсь.

Ю. ГУСМАН: А мое мнение как консервативного охранителя консервативных ценностей, государственника и почвенника… Я почвенник. Ты беспочвенный, а я почвенник.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я почечник, а ты почвенник.

Ю. ГУСМАН: Я серьезно. Давай избежим шутки, здесь слишком важная тема. Бог создал природу и разделил нас…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А гермафродит?

Ю. ГУСМАН: Это же животный.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, не животный, животный – это единорог.

Ю. ГУСМАН: Причем здесь рог, ара?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты говоришь – бог создал. Я тебе сразу вопрос на засыпку – а гермафродит?

Ю. ГУСМАН: Я тебе про лесбияна, про диких лесбиянов. Ты пойми, ты потакаешь тому, что распадаются нравственные ценности, духовные скрепы. У тебя два мальчика, у меня два мальчика, мы с тобой дружим. Зачем нам деньги платить? Потому что государство должно наши странные отношения…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Потому что это дети.

Ю. ГУСМАН: Дети причем здесь? Есть детский дом, сдайте в детский дом. Вот песня. (ПОЮТ) Дети разных народов, мы мечтою о мире живем. В эти грозные годы… Кстати, мы не поздравляли друг друга с юбилеем, 95 лет комсомолу.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я был в Кремле.

Ю. ГУСМАН: И я был в Кремле.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: 3-й ряд, 6-е место.

Ю. ГУСМАН: 9-й ряд, 14-е место. В честь праздника была проведена «Серебряная калоша», кстати.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Мы лучшие годы провели.

И. ВОРОБЬЕВА: А я даже пионеркой не стала.

(ПОЮТ) Не расстанусь с комсомолом, буду вечно молодым.

Ю. ГУСМАН: Человек, который поет эту песню, не должен поощрять однополые, нетрадиционные отношения. Я милоновец абсолютный. Я принципиальный, убежденный милоновец много лет.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А я мизулинец.

И. ВОРОБЬЕВА: Уважаемые господа, я вам советую с этим не шутить. А то Милонов с Мизулиной придут и скажут: друзья мои…

Ю. ГУСМАН: Друзья мои, прекрасен наш союз.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Когда Элтон Джон поет, я даже выключаю.

Ю. ГУСМАН: А Чайковский?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не случайно кто-то поставил лебедей мужчин.

Ю. ГУСМАН: Им всё равно, кого ставить. Это кошмарная история. Чайковский, Фредди Меркьюри. Знаешь эту историю? Такой ряд: Чайковский, Фредди Меркьюри, Элтон Джон, Борис Моисеев. И вы по-прежнему хотите отдать своего сына в музыкальное училище?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я не хочу на эту тему шутить.

Ю. ГУСМАН: Я не шучу, я возмущаюсь.

И. ВОРОБЬЕВА: Рики Мартин.

Ю. ГУСМАН: А Майкл Джексон? А Майкл Джордж?

И. ВОРОБЬЕВА: Больше всего я удивилась, когда выяснилось, что актер из сериала «Как я встретил вашу маму», который такой просто мачо, оказался тоже геем.

Ю. ГУСМАН: Геи имеют право на свое сексуальное счастье.

И. ВОРОБЬЕВА: У нас же голосование. Минута осталась. Голосуем срочно. Справедливо ли решение суда. Да, справедливо - 660-06-64, нет, несправедливо - 660-06-65. В Германии суд позволил однополым парам получать государственные пособия на ребенка, справедливо это или нет? Коротко голосуем. Простите, что так коротко. 69% в телефонном голосовании, 62% в голосовании в сетевизоре говорят о том, что решение суда абсолютно справедливо.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это что значит?

Ю. ГУСМАН: Ты проиграл.

И. ВОРОБЬЕВА: Надо выплачивать деньги.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Минуточку. Я тебя разгромил.

И. ВОРОБЬЕВА: Юлий Гусман, Юрий Кобаладзе, Ирина Воробьева, программа «Кейс». До встречи через неделю.